Томми Аткинс (джен)

Загадочным гостем действительно занялись Корпус Безопасности и бывшие невыразимцы-аколиты. Возможности следить за ходом расследования у Тома не было, желание что-то по этому поводу делать — тоже. Пахла вся эта история преотвартно, допусков его всё-таки не хватало, а всё, что ему положено знать, ему сообщат в свой черёд. А пока время не пришло, можно спокойно отдыхать…

И Том отдыхал. Следил за стройкой, тренировался, возился с семьёй, читал — история древнего Крита неожиданно захватила его всерьёз… Дел было предостаточно, чтобы не думать о лишнем.

А ещё был Тоби… Том время от времени пользовался его услугами и каждый раз о чём-нибудь расспрашивал, пытаясь узнать хоть что-нибудь об истории домовиков и о них самих.

Получалось не очень — Тоби, конечно, старался, но полезного в его рассказах было немного — хотя кое-какие крупицы попадались. Например, Тоби без устали твердил, что гобины и домовики не родственники — настолько, что их родство становилось очевидным. Гоблины же, насколько знал Том, были ближайшими родственниками тех самых нибелунгов, которые владели золотом Рейна и которых, по легенде, ограбил Локи… И, по слухам, имели какое-то отношение к франкскому дому Нибелунгов. Который, как и многие знатные фамилии достатутных времён, имел магическую ветвь, которая — и это совершенно точно — вела какие-то дела с гоблинами. Собственно, благодаря им гоблины и появились в магическом мире, и логично было бы предположить, что и домовиков вытащили они же… Вот только домовые эльфы появились гораздо позже, когда дом давно уже пресёкся.

Из всего, что выяснил Том, следовало, что домовики и гоблины были родственными расами, возможно — ветвями одной, но их пути разошлись, и отнюдь не миром. И каким бы ни был конфликт, будущие домовики проиграли. Горе побеждённым… Вот только гоблины тоже не слишком похожи на счастливых победителей — что бы ни случилось и чем бы оно не кончилось, победа гоблинам далась недёшево.

Конечно, это больше, чем ничего, и даже гораздо больше, чем знали маги до сих пор… Но всё равно исчезающе мало. И что с этим делать, Том пока не представлял…

Строительство шло своим чередом, не требуя постоянного внимания — и всё же Том почти ежедневно проверял работу. Всякий раз в новом месте и в новое время, так что подготовиться к его визиту никто не мог… Однако никаких безобразий не обнаруживалось — даже Тоби к таковым было не причислить, поскольку он совершенно официально помогал художникам рисовать фрески.

Фрески в проекте появились неожиданно — когда Помона, заглянувшая в теплицы, где у неё рос какой-то особо хитрый куст, предложила:

— А давайте напишем портреты знаменитых волшебников, у которых живого портрета нет? Они ведь тоже это заслуживают, и не страшно, что портреты будут обыкновенные, как у маглов…

Идея неожиданно понравилась всем, а особенно Дамблдору, найти талантливых художников оказалось куда проще, чем Том ожидал — и вскоре стены Хогвартса украсили картины из истории магического мира вообще и Соединённого Королевства — в частности. Картины весьма разнообразные — с подачи Сципиона Лавгуда к историческим сюжетам добавились и мифологические, в результате чего Мерлин мирно соседствовал с Ромулом, а основание Хогвартса — с крестами среди фламандских маков.

Том, неторопливо шагавший по коридору, неожиданно замер перед новой фреской.

Летнее море. Уходящее навстречу грозовым тучам на горизонте судно. Девочка, стоящая на пирсе, подняв волшебную палочку, на конце которой тлеет огонёк — словно пытается хоть немного отодвинуть наступающую грозу…

Неужели его ученица — ещё и художник?

— Любуетесь, сэмпай? — раздалось за спиной. — Никогда не догадаетесь, кто рисовал…

— Ты? — не оборачиваясь, спросил Том.

— Я же говорила — не догадаетесь, — судя по голосу, Минерва ухмылялась — чего добропорядочной дочери пастора, вообще-то, делать не полагается… — Это Помона. Честно сказать, я сама в шоке от такого — никогда бы не подумала, что она вообще рисует, а тем более — так… А сегодня она позвала меня и сказала, что вспомнила мой рассказ о дяде и теперь хочет, чтобы я оценила. Ну, я и оценила… Да и вы, я смотрю, тоже.

— Да уж, я бы действительно не догадался, — кивнул Том, развернувшись к ученице. — Помона, конечно, хитрая тихоня, это факт, но вот такого я не ожидал…Что ж, всегда интересно, когда человек раскрывается с неожиданной стороны. Как и ты, кстати, когда пришла ко мне…

— Правда?

— Чистая. Вот уж кого я не заподозрил бы в интересе к боевой трансфигурации, так это тебя. Хотя… — Том действительно ожидал чего-то другого, просто потому, что боевая трансфигурация была не слишком популярным разделом магии. Что-то другое… Например, айкидо — вот это уже было вполне в духе ученицы. Остановить противника, не нанеся ему увечий, да ещё и используя против него его собственную силу — для Минервы это едва ли не идеальный вариант.

— Да, люди частенько преподносят сюрпризы... — вздохнул Том, покачав головой. — Но ведь так интереснее жить — верно, ученица?

Воспользовавшись моментом, Том решил проверить приют — отчёты отчётами, но лучше всё-таки посмотреть самому, и не потому, что он не доверял миссис Коул — хотя и не без этого, но отчёты писала не она одна. Стоило бы наведаться пораньше, но навалившиеся дела удалось разгрести только сейчас… И Том, оставив ребёнка в компании Дженнифер Прюэтт и её дочери Молли, вместен с Глиндой отправился в Лондон. Ничего особенного он не ожидал… И, как оказалось, зря. Миссис Коул на достигнутом останавливаться не собиралась…

— Однако… — протянула Глинда, рассматривая украшающую ворота эмблему. — А ребята настроены серьёзно…

Кого конкретно она имела в виду, было неважно — герб Вооружённых сил на воротах приюта намекал, что серьёзно настроены обитатели и приюта, и роскошных кабинетов в Лондоне.

У ворот стояла новенькая будка сторожа, и сторож в ней тоже был новый — явный отставник-ополченец. И, в отличие от большинства подобных сторожей, этот своё дело знал. Тома он пропустил только после того, как позвонил миссис Коул и выяснил, что его следует пускать всегда и без вопросов.

— Показательно, — заметил Том, придерживая калитку. — Приют явно не бедствует, и, похоже, они нашли ещё какой-то источник доходов…

— Вот мы это сейчас и выясним, — Глинда внимательно изучала приют. — Потому что они явно не бедствуют… А с другой стороны, если бы они занимались чем-то незаконным, ты бы уже знал.

— Тоже верно, — согласился Том. — Итак…

Миссис Коул встретила гостей в своём кабинете, и на вопрос Тома ответила:

— Кое-кто из старших учеников нашел подработки, кое-чему научили новые учителя… В общем, парни устроили мастерскую, где занимаются всяким ремонтом, а девушки, кто хорошо шьёт — швейную. Всё оформлено, как полагается, министерство не только разрешило, но и одобрило — мистер Прюэтт так и сказал: такие ловкие ребята и в армии не пропадут, и на гражданке. А механиков теперь надо очень много, потому как армии стали механизированными, и если солдат не станет тащить машину в ремонт из-за каждой мелочи, это будет очень полезно.

— Разумно, — согласился Том. — И дела, как я понимаю, идут успешно?

— Ну, не сказать, чтобы мы так уж много зарабатывали, — вздохнула Коул, — но на текущие нужды хватает, государственные деньги можно на ремонт пускать или ещё на что-нибудь — вот, сейчас собираемся соседний участок выкупить. Машина есть — гараж и мастерская нормальная нужны… Ну да это всё вам ни к чему, я о другом хочу поговорить. О той девочке, Кэтрин.

— Что она натворила? — вздохнул Том. С подачи оборотней, которые присматривали за приютом — Бесхвостого Джеки с его ребятами и Кэролайн — Кэтрин могла отмочить всё, что угодно, да и без их помощи — тоже. А уж при том, как она ловко научилась колдовать, провоцируя выбросы и используя их…

— Ну, она неплохо рисует, но в последнее время почему-то стала очень часто рисовать демона с оленьими рогами, — Коул перекрестилась, — который трубит в рог. И ещё она всем говорит про рог, висящий на дереве — что, дескать, если кто-то увидит висящий на дереве рог, то на него лучше даже не смотреть , не то что не трогать, а уж если кто-нибудь вздумает в него протрубить — то всё, за ним явятся Дьявол и утащит его.

— Ну, насчёт рога — это старая страшилка, хоть и не очень известная, я и сам её слышал, — Том потёр подбородок. — А вот рисунки… Надо бы мне с ней поговорить — возможно, она что-то знает насчёт одного дела, с которым мы работаем. Нет, миссис Коул, не беспокойтесь — это никак с криминалом не связано, это касается её способностей. Кстати, она никак не называла этого… демона?

— Называла, — кивнула Коул. — Как-то на арабский манер. Аль Рабег, кажется…

— Альрабег, — покачал головой Том. — Одно из имён предводителя Дикой Охоты. Ничего арабского в этом имени нет, но поговорить с девочкой действительно необходимо.

Кэтрин обнаружилась в библиотеке — обложившись бумагой и карандашами, она рисовала иллюстрации к легенде о Гавейне и Зелёном Рыцаре. На взгляд Тома — действительно очень хорошо…

— Привет, — обратилась к ней Глинда.

— Привет, — откликнулась девочка. — Мистер Том, вы из-за Альрабега пришли?

— Ну, вообще-то я хотел убедиться, что у вас тут всё в порядке, — заметил Том, — а про Альрабега узнал уже здесь. Ты что-то знаешь про него?

— Он мне снится, — вздохнула Кэти. — говорит, что я могу уйти с ним, а я не хочу, и так ему и отвечаю. А он в ответ говорит, что мне всё равно тут нечего делать, и мы всю ночь спорим. А рисую я его просто так, он на самом деле очень красивый… Но я с ним всё равно не пойду!

— Вот как… — покачала головой Глинда. — Ну, тут уже дело только твоё — а силой он тебя забрать не может, нельзя ему. Но раз не отстаёт — зачем-то ты ему нужна…

— Вот пусть и скажет, зачем, — сердито фыркнула девочка. — А я подумаю, помочь ему или лучше не надо!

— Здравый подход, — кивнул Том. — Я, пожалуй, расскажу про это одному человеку, и возможно, он тоже захочет с тобой побеседовать…

Ну да, без Лавгуда в этой истории обойтись просто невозможно. Правда, легко представить реакцию миссис Коул на Лавгуда… И, что ещё веселее, какие мысли появятся в этой миленькой рыжей голове после встречи. Там и так-то явно не то, что пчела, а целый улей в шляпе, а уж после пары часов общения с Лавгудом…

После пары часов общения с Лавгудом можно было или рехнуться, или, что ещё хуже, начать его понимать. Это Тому ничего подобного не грозило — он и так был чокнутым, как и всякий десантник…

— А это ваш друг сможет объяснить Альрабегу, что я не хочу с ним уйти? — спросила Кэтрин, отложив рисунок и подтянув чистый лист.

— Честно — не знаю, — ответил Том. — Но он настолько чудной, что всё возможно…

Вернувшись в директорский кабинет, Том сообщил:

— Это действительно связано с её способностями, но никакой угрозы не представляет. Чтобы окончательно разобраться с этим вопросом, я попрошу навестить девочку моего друга и коллегу, мистера Лавгуда… Но должен сразу предупредить — человек он эксцентричный, и весьма.

— Ничего страшного, — отмахнулась Коул. — Спасибо за помощь, я рада, что ничего страшного…

— Обращайтесь, — хмыкнул Том.

Вернувшись домой, Том поблагодарил соседку, повозился с детьми — и снова принялся за работу. Требовалось выяснить, куда девался доставленный на стройку алебастр, кому он вообще мог понадобится — алебастр был в глыбах, для статуй, — и как его вернуть…. А так же — откуда он вообще взялся, ибо изначальным проектом никакие статуи не предусматривались.

— Алебастровые статуи?.. — Дамблдор непонимающе блеснул очками, услышав вопрос Тома только со второго раза. — А, ну да — идея Филиуса. Ворон, барсук, грифон, змея и кабан в Большом зале… А потом Филиус наложит анимирующие чары — и будет ещё одна линия обороны, если что. Я, конечно, уверен, что она никогда не понадобится… Но сама идея мне понравилась, да и статуи, судя по эскизам, будут хороши.

— Ну, определённая логика в этом есть, — заметил Том. — Но всё равно, куда делся алебастр?

В итоге камень всё-таки нашёлся, Том выдохнул — и принялся сочинять письмо Лавгуду. Если кто и мог понять, что на уме у Дикой Охоты и чего от неё ждать — то только Амадеус Лавгуд… А ещё, вполне возможно, он и совладать с ней мог — Том бы ничуть не удивился.

Письмо шло с некоторым трудом — Том сам не очень понимал, о чём пишет, а потому просто дословно воспроизвёл рассказ Кэтрин, добавил к нему кое-какие собственные мысли — вряд ли полезные — и отправил. Пара дней — и, возможно, что-нибудь станет ясно… Ну или всё запутается окончательно — это же Лавгуд.

Лавгуд появился через три дня — причём сразу к Тому.

— Немного неожиданный визит, — хмыкнул Том, впуская гостя. — Нет, я в любом случае рад вас видеть…

— А я с новостями, и как минимум часть из них вам вряд ли понравится, — сообщил Лавгуд. — Но будет лучше, если я расскажу о своих находках мистеру Прюэтту… А по дороге побеседуем о вашей рыжей протеже.

— А я тем временем закончу с пирогом, — добавила Глинда, выглянув с кухни, — и вы не уйдёте, пока будет в силах выпить ещё одну чашку чая, Амадеус.

— О, тогда это надолго… — протянул Лавгуд.

Тёплая погода и неофициальная ситуация допускали некоторые вольности, поэтому застёгивать френч Том не стал.

— Итак? — спросил он, достав из кармана зажигалку и прикуривая.

— Безымянная Дорога, если вам это что-то говорит, — ответил Лавгуд. — Дикая Охота приходит и уходит, и зовёт с собой тех, кого пожелает. Никто не знает, зачем… Но у девочки уже сейчас колоссальный потенциал, и раскрыть его сможет только ваша международная школа… Кстати, МКМ согласовала и утвердила проект, в следующем году школа начнёт работать, но мы всё же не об этом… Так вот, её позвали, но Безымянная Дорога открывается только тем, кто пришёл сам — человека нельзя ни заставить, ни убедить, и пока Охота не ушла, этот сон будет повторяться. А вот когда она уйдёт… Не знаю. Кстати, Том, давно хотел вас спросить — почему вы никогда не прикуриваете от палочки?

— Потому что палочка должна быть свободна, — ответил Том, выбросил окурок и толкнул дверь особняка. — Мы пришли.

Прюэтт был на месте, несмотря на воскресенье — хоть он и имел полное право свалить всё на дежурных, но предпочитал оставаться в курсе дел и пару-тройку часов поработать и в выходной. Прекрасная возможность для неофициальных разговоров…

— Нашли что-то, Амадеус? — осведомился Прюэтт, выставляя на стол графин и три коньячных бокала.

— Несомненно, мистер Прюэтт… — протянул Лавгуд. — И вы совершенно правы, достав этот прекрасный напиток. Мне, видите ли, удалось зацепить некоторые нити и распутать часть клубка, который преподнёс нам покойный мистер Бэрбоун, прояснив его миссию…

— И что же вы узнали?

— Есть некоторые люди, — задумчиво произнёс Лавгуд, покачивая бокал, — наделённые полномочиями, но лишённые чувства меры. С их подачи в прошлом году был заключён Североатлантический договор, но они никак не могут успокоиться… И им пришла в головы мысль создать тайную организацию. Очень тщательно засекреченную организацию, которая должна будет стать ядром сопротивления на оккупированных территориях после неизбежного нападения русских, — тут Лавгуд сделал забавный жест, изобразив пальцами в воздухе что-то вроде кавычек, — а до того оставаться в тени. Хотя… что-то мне подсказывает, что использовать эту организацию будут совсем не по прямому назначению… Безымянные дороги, знаете ли, частенько ведут совсем не туда, куда их проложили. И если вам этого мало, джентльмены — подчиняться эта организация, судя по всему, должна американцам.

— То есть, скотине Хилленкоттеру, — буркнул Прюэтт.

— Берите выше, друг мой…

Том поморщился. Непонятная, наглухо засекреченная вооружённая группировка, подчиняющаяся непонятно кому, созданная непонятно зачем, но в расчёте на автономные действия… Ну да, что же может пойти не так?..

— И покойный мистер Бэрбоун участвовал в создании этой…сети?

— Именно! — Лавгуд приложился к бокалу. — В самую точку, друг мой. Мне, правда, не удалось выяснить, как далеко зашёл этот процесс — но полагаю, что костяк организации уже готов.

— Знаете, Амадеус, — вздохнул Том. — После Берлина я ничего хорошего не жду — такого, простите за выражения, кидалова, русские нам точно не простят — но вот это вот ещё хуже. Усилиями магловских политиканов нас ждут годы резни по всему миру… И за Статутом опять не получится отсидеться.