Томми Аткинс (джен)

Сочетание инженерной техники и магии… впечатляло. Конечно, Том знал о существовании заклинаний для строительства — а кое-что и видел в действии — но все они решительно уступали бульдозеру или грейдеру. Жители Хогсмида это мнение разделяли и устроили натуральное паломничество к берегу, где шла работа. Королевские инженеры — исключительно маги и сквибы — работали совершенно официально, по распоряжению правительства, что в очередной раз заставило тома серьёзно задуматься о взаимоотношениях магического и магловского миров вообще и в Соединённом Королевстве — в частности. Отношения эти определённо были сложными и запутанными — и гораздо более тесными, чем казалось абсолютному большинству магов. В конце концов, даже в США, несмотря на закон Раппопорт, почти все немагические вещи — от банальной еды до некоторых весьма специфических алхимических компонентов — попадали к магам от маглов через подставные фирмы, принадлежавшие сквибам. Вообще Тому пришлось полностью пересмотреть свои представления о роли сквибов в мире… И это оказалось весьма интересно и неожиданно.

Но всё это требовало тщательного осмысления — а вот на это времени и не было. Диппет скрылся в тумане, окончательно свалив всю подготовку на Дамблдора, а тот, разумеется, напряг всех остальных преподавателей — а особенно Тома, поскольку тот во многих случаях был незаменим. Господин директор усердно рыл себе яму… и количество докладных в столе у Тома потихоньку росло. В нужный момент они пойдут в дело… И тогда карьера Армандо Диппета резко и печально закончится.

И момент этот уже близок — если Диппет удержится в своём кресле сейчас, то протянет год-другой, не больше, особенно когда докладные пойдут в ход. И никакие оправдания слабым здоровьем тут уже не пройдут — только дадут лишний повод спровадить на пенсию…

Но всё это пока что дело будущего, и важно поймать нужный момент — а сейчас можно немного расслабиться, пока никакое начальство не видит. А детишки не преподнесли очередной сюрприз.

Серо-полосатая кошка на заборе подозрений не вызывала — ну кошка, ну ухоженная, явно домашняя, наверно, у кого-то из соседей живёт… И тем не менее Том остановился, пристально разглядывая кошку, невесть почему казавшуюся знакомой. Кошка вальяжно зевнула, почесала за ухом и спрыгнула, приземлившись девчонкой в полосатой серо-голубой мантии.

— Добрый день, профессор, — поздоровалась она. — Надеюсь, я не помешала?

— В общем, нет, — кивнул Том. — Рад тебя видеть, Минерва. Вижу, твоя учёба закончена?

— Так точно, профессор, — ответила Макгонагалл. — Обучение у леди Моргвен закончено, и поскольку я свободна, я хотела бы стать вашей ученицей.

— Заходи, — Том открыл дверь, — не на пороге же обсуждать ученический контракт… Кстати, твоя подруга не хочет присоединиться? Потенциал у неё неплохой…

— Помона порка что думает, — сообщила Макгонагалл. — Здравствуйте, миссис Риддл.

— Глинда, позволь представить тебе Минерву Макгонагалл, студентку четвёртого курса Гриффиндора и мою потенциальную ученицу, — произнёс Том. — Уже сейчас — анимаг, так что мастерство по трансфигурации годам к двадцати почти гарантированно.

— Серьёзно? — удивилась Глинда. — Неплохо для третьекурсницы, ничего не скажешь… Проходи и садись где-нибудь, я сейчас приготовлю ланч и помогу с бумагами.

— С бумагами?

— Ну да, — кивнул Том. — Ученический контракт и всё такое. Видишь ли, моя жена упорно не подпускает меня к кухне и к работе с гражданскими бумагами… И в последнем случае она права — опыт у меня довольно специфический.

— А миссис Риддл? — поинтересовалась Минтва, устроившись за столом. — Разве она юрист?

— Видишь ли, — вернувшаяся Глинда поставила на стол поднос, — едва закончив школу, я вышла замуж за славного парня Джека Райли, только-только получившего капитанские нашивки. Слово за слово, несколько споров — и вот я уже суперкарго на нашем судне. Шкипер отвечает за судно, первый помощник — за команду, а я — за груз… И с кем мне только не приходилось иметь дело! Так что в документах я разбираюсь очень неплохо… А ваш ученический контракт вообще ничего особенного не требует.

— Миссис Райли, а можно спросить?..

— Джек погиб в сорок третьем, — вздохнула Глинда. — Японская торпеда… Ту подлодку, вроде бы, потопили, но было поздно. Не спасся никто…

— Простите, — Минерва наклонила голову. — Я не подумала…

— Есть у тебя такая черта, — согласился Том. — Но давайте займёмся сегодняшними делами, начиная с ланча, а прошлое оставим прошлому.

Совет был дельным, и некоторое время тишину нарушал лишь стук столовых приборов да редкие просьбы передать или подвинуть что-нибудь. Макгонагалл ела почти механически, явно погружённая в собственные мысли, и не требовалось никакой легилеменции, чтобы понять, о чём она думает. О контракте, о чём же ещё? Наверняка наслушалась и начиталась всякого бреда, навоображала невесть что и теперь сама же боится.

Вообще-то, некоторые основания у неё были — ученический контракт зависел от особенностей дисциплины и потому формализации не поддавался… Что и позволяло разным уродам вписывать туда свои уродские хотелки. К счастью, ещё в начале века Министерство догадалось запретить ставить условия, «унижающие человеческое достоинство» и ставить ограничения, не связанные с учёбой, но чистокровные уроды и тут ухитрялись находить лазейки… Причём эти уроды всегда были именно чистокровными — среди маглорождённых и полукровок таких не встречалось. Эта разновидность мерзости им почему-то была не свойственна…

Именно поэтому контракт с недавних пор проверялся в Министерстве. Тоже так себе вариант — подкупить министерских чиновников всегда было несложно — но как с этим бороться, Том пока не придумал. Впрочем, это подождёт…

— Так, мисс Магконагалл, — заявила Глинда, принеся пишущую машинку, пачку бумаги и карандаш, — для начала решай, что ты хочешь от этой учёбы.

— Тем более, что у тебя явный талант к трансфигурации, а я в ней не силён, — добавил Том. — Так что обдумай получше…

Но Макгонагалл явно давно всё обдумала, потому что тут же заявила:

— Боевая трансфигурация и общая физическая подготовка. И, пожалуй, ещё стрельба, но это не главное и я не стану возражать, если вы не сочтёте её необходимой.

— Да уж… — протянула Глинда. — Ну и аппетиты у тебя, деточка… Что скажешь?

— Ну, пару раз в неделю вытащить её на наше стрельбище — не проблема, — хмыкнул Том, — так что не вижу препятствий.

— Отлично, — Глинда заправила бумагу в машинку и принялась печатать. Начало контракта было стандартным, с ним она управилась быстро — а затем началось…

Нельзя сказать, что Тома эта возня раздражала — скорее, он воспринимал её, как неизбежное зло. В официальном договоре не должно быть двусмысленных и неясных мест, а в таком — особенно. Слишком много желающих прибрать перспективную волшебницу под свой контроль отыщется, как только станет известно, что она анимаг. Слишком много… и слишком одинаковых. Вероятно, именно поэтому она не пошла в ученики к Дамблдору — конечно, гриффиндорский декан был мастером трансфигурации, пользовался заслуженным уважением и славой победителя Гриндевальда, к его словам прислушивались… Но за ним не стояла сила.

Нет, Дамблдор не был один — вот только за спиной Тома стоял его отряд. Охотники на магов, о которых по ту сторону Статута ходили самые дикие слухи (источником которых было военное ведомство), а за ними — вся мощь Соединенного Королевства…

Том отвлёкся от размышлений, взял исписанный карандашом лист и принялся внимательно изучать текст. Безжалостная канцелярщина, конечно, но сейчас именно она и нужна — штатский человек к этому придраться не сможет. Даже самый оголтелый министерский юрист — и то сдастся, Шафик, разве что, сможет, но не станет…

— Достойно министерской инструкции, — сказал он, отложив бумагу. — Но у меня возражений нет, разве что насчёт стрелковой подготовки уточнить — не в определённые дни, а когда стрельбище свободно.

— Минерва, твоя очередь, — Глинда протянула ей бумагу, — и читай внимательно. Не понравится — говори сразу, переделаем.

Читала Минерва долго — блестящее владение канцелярским стилем, отточенное на портовых властях по всему миру сказывалось. Том даже решил, что она сдастся и попросит объяснить попроще, но нет — справилась…

— Меня всё устраивает, — сообщила Минерва, вернув черновик. — Могу подписать прямо сейчас.

— Ну не черновик же? — фыркнула Глинда. — напечатаю, перечитаешь и подпишешь все три экземпляра.

— А три-то зачем?

— Для Министерства. Этим тоже подавай экземпляр для архива… Да и вообще, лишняя копия любого документа тебе не помешает — мало ли что… — машинка под пальцами Глинды трещала, словно пулемёт, причём авиационный — печатала она с поразительной скоростью и вслепую — Том так не умел и завидовал. Макгонагалл же и вовсе только что ушами не шевелила и вообще вид приобрела совершенно кошачий…

— Готово, — Глинда извлекла отпечатанный договор, убрала копирку и разложила все три экземпляра на столе. — Читайте.

Разумеется, текст ничем не отличался от черновика — но то у Глинды. В Министерстве же редко пренебрегали возможностью подкорректировать любой документ в свою пользу, поэтому Том с самого начала приучал ученицу читать внимательно и всё, включая сноски, примечания и прочий мелкий шрифт. Маглы, впрочем, этим тоже не брезговали… но у магов дела обстояли куда хуже.

Поэтому Макгонагалл внимательно прочитала все три экземпляра, прошлась по ним каким-то заклинанием и только после этого подписала. За ней расписался Том, собрал бумаги в папку и сказал:

— А теперь — в Министерство, и там смотри внимательно — наверняка постараются что-нибудь подстроить!

Вообще-то, риск получить проблемы в Министерстве был исчезающе мал — Тома там слишком хорошо знали. Но говорить об этом ученице он не собирался — пусть привыкает не расслабляться, где не надо. Тем более, «исчезающе мало» всё же не значит «нет»…

Впрочем, на сей раз именно «нет» это и значило — никаких проблем не возникло. Регистрировавший договор чиновник не задал ни одного вопроса и старался сделать всё побыстрее — и даже про анимагию не вспомнил, хотя в договоре она была упомянута. Том, разумеется, ему об этом напоминать не стал — проблемы министерских клерков его абсолютно не волновали… Но и забывать о них он не собирался — мало ли?

— Наставник, — спросила Миакгонагалл, когда они ушли из Министерства, — а почему меня не спросили об анимагической форме?

— Потому что прочитать лежащий перед ним документ ему лень, — ответил Том. — Кстати, если к тебе пристанут на эту тему — отвечай, что в документах всё есть, и это не твоя проблема — а она не твоя.

— Теперь я понимаю, почему вы требовали, чтобы я всё перечитывала, — хмыкнула Макгонагалл, разглядывая вывески. — Это был первый урок?

— Именно, — Том кивнул. — Первый урок — никогда не расслабляйся на работе. Не расслабляться вообще никогда — глупо, но невнимательность и рассеявшееся внимание тебя погубят — рано или поздно, но неизбежно. И именно поэтому так важно всё-таки отдыхать и расслабляться — только надо понимать, когда это можно… Поэтому ты сейчас отправишься домой и отдохнёшь, а послезавтра к часу явишься ко мне — как раз стрельбище освободится, и начнём. Заодно и я боевую трансфигурацию в памяти освежу — всё же пользуюсь я ей редко.

Распрощавшись с ученицей, Том аппарировал домой и зарылся в свои записи — боевой трансфигурации он особого внимания не уделял, да и трансфигурации вообще — тоже. Но всё же учился и кое-что умел… Вот только учился он ей не в Хогвартсе, а на ходу — под огнём, причём в самом буквальном смысле. Поэтому, разумеется, в теории он не был силён — впрочем, теории у боевой трансфигурации, в общем-то, и не было. Трансфигурировать в преграду первое, что попалось под руку — и всё… но не совсем. Что трансфигурировать и как? Какой толщины должен быть щит? Как долго держаться? И всё это надо было решать моментально, когда в тебя уже летят заклинания или пули, а работать ещё быстрее…

Том отложил чёрную тетрадь и потёр переносицу. Да уж, теорией это можно было назвать чисто условно — но тут хотя бы понятно, что и как объяснять ученице и с чего начать. Начинать, кстати, придётся с тренировки реакции, и вот тут ученица взвоет — пока научится, синяков получит немерено… Ну да понимала, на что согласилась, отвертеться не выйдет.

И Том, снова хмыкнув, поднялся и вышел во двор — надо было и самому поупражняться, а то как-то он подзабросил трансфигурацию, да и вообще больше на пистолет и кинжал полагается, чем на палочку…

Макгонагалл явилась минута в минуту — однако у самого Тома неожиданно образовались дела, и в результате он решил прихватить ученицу с собой — заодно и посмотрит, как работают знатоки трансфигурации. Инспектировать предстояло пристань, на которой всё ещё шла работа — и ученице будет, на что посмотреть.

— Извини, планы меняются, — сообщил том Минерве, появившейся из камина. — сначала придётся навестить одну стройку — кстати, ты там увидишь немало полезного — а потом займёмся стрельбой… Кстати, ты же понимаешь, что прямо сегодня я тебе оружие не дам?

— Сначала теория? — в голосе девчонки мелькнула тень разочарования.

— Именно. Надо же тебя научить хотя бы правильно его держать, — Том протянул ученице руку. — Ладно, пошли.

Пристань была почти готова — сложенная из больших камней стенка отвесно уходила в озеро, берег был выложен каменными плитами в которых двое магов проделывали отверстия, а третий опускал в них короткие металлические столбики.

— Вот, кстати, — кивнул на них Том. — Изменение формы, казалось бы, самая простая часть трансфигурации, но посмотри на скорость и точность, особенно на скорость. Очень похоже на то, чем придётся заниматься тебе… Правда, не столь аккуратно и гораздо быстрее. Как-то так, — Том взмахом палочки заставил землю вздыбиться стеной, которое, впрочем, продержалась не больше минуты.

— Понятно… — Минерва попыталась повторить заклинание, но, разумеется, безуспешно. — А для чего это всё?

— А ты разве не слышала? В конце августа придёт судно, привезёт учеников из Новой Зеландии и всё, что надо для ремонта в Хогвартсе и постройки новых укреплений. Кстати, очень тебе советую — поговори с этими ребятами, когда они освободятся, узнаешь много интересного…

Макгонагалл не ответила. Она стояла на краю причала, глядя куда-то в даль — и видела явно не озеро и не Хогвартс.

— Знаете, учитель, — негромко заговорила она, — у моей мамы был старший брат, сквиб. Папа его недолюбливал — дядя был этаким Аланом Куотермейном… Знаете, самое страшное ругательство у папы — «неблагочестивый», так вот, дядю он иначе не называл. Он редко бывал у нас — всё больше бродил по колониям в поисках приключений, а когда возвращался — привозил разные удивительные вещи и ещё более удивительные истории… И в последний раз я видела его вот так, с причала. Это было в Саутгемптоне, а августе сорокового, он уплывал в Индию, и мы долго стояли на причале, пока судно не ушло за горизонт, а когда мы вернулись, папа в первый раз упомянул его в молитве… И только в сорок пятом мы узнали, что он погиб под Мандалаем. Как он погиб, где похоронен… Ничего. Погиб второго мая сорок второго года во время боёв за Мандалай — и всё. Я люблю квиддич, учитель, и то, что получится использовать в нём — буду использовать, но мне это нужно не для спорта. Потому я попросилась к вам в ученики — Дамблдор не научит меня тому, что мне нужно, во многом потому, что я сама не могу толком это сформулировать. Чувствую — да, но не могу выразить…

— Вот когда сможешь — тогда твоё обучение закончится, — сказал Том. — А пока просто запомни этот миг…

Том и сам мог вспомнить многих — тех, кто так и не увидел победы. Тех, кто так и остался в бокажах Нормандии, на берегах Рейна, в джунглях Бирмы, в русских степях или на дне морском. И он прекрасно понимал чувства девчонки, застывшей на краю пирса — у неё уже появилось собственное личное кладбище, и пусть сейчас там только одна могила — это ненадолго. Те, кого ты мог бы спасти — может быть, мог, кого спасти не мог, как ни старайся, но должен был… Те, кого ты убил сам. Иногда том задавал себе вопрос — ради чего он воевал? Ради чего остался на службе? Что ж, теперь он точно знал ответ — ради того, чтобы личное кладбище пятнадцатилетней девчонки так навсегда и осталось с единственной могилой…