Томми Аткинс (джен)

— Том, мальчик мой! — раздался за спиной знакомый голос.

— Профессор Слагхорн! — Том обернулся. — Чертовски рад вас видеть!

Чистая правда — Том действительно был рад видеть своего бывшего декана.

— Тоже надеешься угадать Фламеля? — поинтересовался Слагхорн, забрав пергамент у регистратора.

— И это тоже, — согласился Том, — да ещё и откопал в архивах несколько занятных рецептов... Вроде бы и старьё, но я, разумеется, попробовал — и, знаете, очень неплохо получилось. Не хуже нынешних, а местами и лучше...

— Обычное дело, — махнул рукой Слагхорн. — Основательно забытое старое — та же новинка, а испанская школа алхимии была очень хороша... Ну, пора, однако.

Доклад Тома имел некоторый успех — даже больший, чем он ожидал. Зелья и впрямь оказались интересными. Возможных Фламелей было трое, но кто из них действительно им был — Том так и не понял. Возможно, что все трое — со старого алхимика вполне могло статься... Да и всех остальных стоило послушать — Общество зельеварения занималось серьёзными делами и не страдало предрассудками. Например, один из сегодняшних докладов был посвящён магловскому пенициллину — как оказалось, вполне эффективному и против некоторых магических болезней... Что в очередной раз подтверждало выводы Тома.

Надо возвращаться. Это не значит, что его путешествие закончено — нет, он просто немного меняет маршрут... Да и напомнить о себе стоит — его планы требуют влияния и соответствующей репутации. А самое главное — Том чувствовал, что так надо... А раз так — вперёд!

— Кстати, ты знаешь, что в Хогвартс чуть было не пробрался чернокнижник из «Аненэрбе»? — спросил Слагхорн. — Русский перебежчик, поймали его в Хогсмиде...

— Долохов, что ли?

— Именно, мальчик мой! Конечно, я понимаю, что это секретная информация...

— Профессор, да какие уж там секреты... — хмыкнул Том. — Я тут почти не при делах — засёк его Абраксас, написал мне, а я отбил телеграмму кэпу, только и всего. А уж что там было — знаю куда меньше вас...

— Так и я знаю всё больше слухи, — вздохнул Слагхорн. — Возраст, мальчик мой... А ещё Её Высочество изволили влюбиться, к счастью, совершенно взаимно — свадьба намечена на осень будущего года. Свите никакой жизни не стало, на дела Корпуса едва время находится. Кстати, должен тебя поблагодарить — невыразимцев очень вовремя за руку схватили, а заодно и несколько каналов утечки прихлопнули... Что ж, мальчик мой, вот и наша очередь, — Слагхорн поднялся и подошёл к камину. — Если хочешь, можешь остановиться у меня.

— Спасибо, но меня уже пригласили, — Том вслед за Слагхорном шагнул в зелёное пламя, — надеюсь, вы не обидитесь, если я оставлю ваше приглашение про запас?

— Мерлин с тобой, нет, конечно! — всплеснул руками Слагхорн. — Кстати, не забудь — в пятницу вечером встреча клуба...

— В обычное время? — уточнил Том. — Прекрасно...

Аппарация, пара минут расспросов, полчаса на телеге в компании весёлого старичка-фермера — и Том уже стучал в дверь старого фермерского дома.

— Том? — Джерри открыл дверь и схватил сослуживца за плечи. — Жив, сукин ты сын! Заходи, не стой на пороге...

— Смотрю, ты и сам неплохо устроился, — Том от души обнял друга. — Чёрт, да ты никак женился?

— Угадал! — расхохотался Джерри. — Но для тебя комната найдётся, можешь не беспокоиться. Кстати, ты надолго?

— Пока не знаю, — пожал плечами Том. — Разберусь с делами, обустроюсь — тогда, если ничего не случится, снова куда-нибудь отправлюсь. Службу-то нашу распустили...

— Восстанавливают, — поправил Джерри, достав бутылку виски и два стакана. — Кстати, Прюэтт место под базу ищет — что-нибудь, как он выдал, «большое и никому не нужное».

Том задумался. Под требования капитана отлично подходил особняк Риддлов — тем более, что было непонятно, кому он теперь принадлежит.

Пожалуй, из всего, что он успел наворотить, расправа с родственничками — единственное, о чём он не жалел.

Морфин Гонт — тупое агрессивное животное, едва способное к членораздельной речи. Накинулся на Тома, едва увидев... Похоже, неспособность осознать реальные возможности маглов у него дошла до абсурда. Том Риддл-старший — чванливый нувориш, искренне гордившийся тем, что вышвырнул на улицу беременную жену без гроша в кармане. Его жёнушка, с порога вякнувшая: «Как эта грязная шлюха посмела родить, а не сдохла на помойке?». Крики, истерика, угрозы — и вполне закономерный и заслуженный итог...

Кому теперь принадлежало поместье, роли не играло — Литтл-Хэнглтон был глухой провинциальной дырой, куда ни один нормальный человек по своей воле не переедет, но бомбить его, если вдруг что, вряд ли станут. Слухи, конечно, пойдут... Но деревенщина обожает почесать языки, так что это и к лучшему — за их дикими выдумками уж точно не докопаться до истины.

— Знаешь, Джерри... — Том отпил виски и достал сигарету. — А напишу-ка я кэпу... и ещё кое-кому — а потом вернусь, и вот тогда-то и устроим вечер воспоминаний...

— Идёт! — Джерри отсалютовал стаканом. — Ну, за здоровье Его Величества!..

Чистокровные снобы могут и дальше веровать в своё превосходство над маглами — но совы никогда не обгонят телеграф. И это при том, что сделать магический телеграф, имея Протеевы чары и пару пишущих машинок было проще простого...

Но чего нет, того нет. Пришлось воспользоваться магловским телеграфом, отправив сову только Абраксасу — Слагхорн наверняка и сам его позвал, но пригласить и заодно напомнить, что у них есть и другие дела, всё равно стоит. Скользкий друг Абраксас всегда был себе на уме, однако прекрасно чуял, кто тут главный и откуда приближаются неприятности... Но регулярно пытался вести свою игру, так что приходилось его одёргивать. А поскольку Тома не было почти два года, Абраксас мог наворотить такого, что разгребать придётся не меньше.

Том вышел на улицу, прикурил и затянулся, глядя на башни Хогвартса. Что ж, ещё не сейчас, но уже скоро... Он вернётся туда — изменить мир, медленно и незаметно. Он закладывал фундамент нового мира, исподволь внушая нужным людям нужные идеи — то же самое, что он начал ещё в школе, только идеи стали другими...

А сейчас пора возвращаться.

На ферме царила суета — гостя требовалось встретить по всем правилам, и мужчины были безжалостно изгнаны наводить порядок во дворе. Том некоторое время покуривал, наслаждаясь картиной, а затем снял куртку и присоединился к приятелю и его отчиму — до смешного стереотипному лоулендскому фермеру лет сорока. В три пары рук работу переделали моментально, пол рукам пошла фляжка и завязался неспешный разговор. Всем троим было, что вспомнить — зенитчикам работы хватало всю войну...

Так и просидели до ужина, а после все семейство насело на Тома, требуя подробного рассказа о его приключениях. Том не возражал, разговор затянулся допоздна, и прервала его только сова. Впрочем, здоровенный филин, ломящийся в окно и оглушительно ухающий, способен прервать почти всё..

— М-да, это ко мне... — вздохнул Том. — Роберт, тормозните своих дочерей — Плутарх чужих не любит.

— Дрессированный филин по кличке Плутарх... — Джерри почесал нос. — Похоже, я чего-то не понимаю в этой жизни...

— После пинты-другой виски бывает и не такое, — пожал плечами Том. — И... Нет, вы только посмотрите!

Пара целеустремлённых девочек-подростков — стихийная сила, с которой можно только смириться. Плутарх смирился и позволял себя гладить, даже не пытаясь клюнуть нахалок.

— Так, — Том закончил писать ответ и постучал карандашом по столу. — Оставьте филина в покое, ему пора обратно лететь. Меня зовут на приём, так что если нужна моя помощь — планируйте на утро.

Утром пришли сразу две телеграммы. Том, прочитав их, хмыкнул и протянул бланк Джерри.

— Нас хотят видеть в Литтл-Хэнглтоне, — сообщил он. — Причём чем раньше, тем лучше, и машину за нами послали ещё вчера.

— А кэп всё так же нетерпелив, — Джерри зевнул. — Нас на службе-то восстановили?

— И даже повысили, капрал. А теперь иди за формой — будь я проклят, если это не «Виллис» и не за нами. И да — не обижайся, но я съезжаю. В пятницу приедет моя невеста...

— Ну! Тут уж никаких обид, сарж! — и Джерри бросился в дом, пробормотав: «Лиз меня убьёт...»

Мотор у джипа был явно не родной — восемьдесят миль в час для этой машины не были пределом, и добрались они куда быстрее, чем ожидали... Однако Прюэтт с дюжиной солдат уже был на месте и руководил погромом в особняке.

— А, вот и вы! — обрадовался он. — Штаб-сержант Риддл, вам благодарность в приказе — лучше места не найдёшь. Вы, как я слышал, собираетесь жениться?

— Так точно, сэр.

— А вы, капрал, уже женаты... Поэтому я взял на себя труд приобрести для ваших семей дома с обстановкой. Между прочим, распоряжение из канцелярии Её Высочества...

Ай да Слагхорн, хмыкнул Том про себя, вот ведь старый жук, не остался в долгу... Впрочем, спасибо ему за это.

— Вам интересно, чем мы будем заниматься? — продолжил Прюэтт. — Фактически — тем же самым, что и в войну, разве что секретность повыше. А вот официально — мы испытываем новые парашюты и изучаем методики десантирования... И мы этим действительно будем заниматься.

Том закрыл глаза. Мерлин, как же ему не хватало неба...

— Спасибо, сэр, — произнёс он.

— Не стоит благодарности, — отмахнулся Прюэтт. — К службе приступаете с завтрашнего дня, а пока идите по домам. Вуд, грузовик я вам выделю, как только попросите...

— Спасибо, сэр, — Джерри отдал честь.

Хижина Гонтов, разумеется, лучше выглядеть не стала... На что Тому было наплевать. Тайник уцелел, а всё остальное роли не играет...

Фамильный перстень Гонтов — на левую руку. Интересно, знал ли кто-то из этих жалких тупиц, что держит в руках Воскрешающий Камень?.. Вряд ли. И даже если бы и знал — не смог бы ничего сделать. Он и сам не сможет его использовать — не рискнёт. Прикрыв глаза, Том вслушался в мерную пульсацию чуждой и чужой силы в камне — демоническая Ки, сказал бы японец, не-магия сидов... Надо будет избавиться от камня, но пока что не получится — приходится соответствовать идиотским стандартам.

Всё остальное Том безжалостно сжёг — эта страница его жизни смята и выброшена, род Гонтов перестал существовать окончательно. Пора двигаться дальше... И для начала — хотя бы наведаться в новый дом.

Дом оказался невелик, но удобен, хотя мебели кое-где и не помешало бы Репаро. Вообще, его было несложно превратить в подобающее магу жилище, но на это требовалось время — а его как раз и не было. Да и в любом случае, если уж браться за дело всерьёз, на это не один год уйдёт... Ладно, сперва дела.

И Том, бросив взгляд на часы, аппарировал.

— Ну наконец-то! — Малфой шагнул навстречу, протягивая руку. — Все уже здесь, собрались чуть ли не с утра — и я их понимаю!..

— Рад тебя видеть, мой скользкий друг, — Том пожал протянутую руку. — Я тоже соскучился по вашему обществу...

— Том... — Малфой неожиданно придержал его. — Твои письма меня изрядно удивили. Раньше ты говорил совсем другое...

— Раньше я был совсем другим, — Том коснулся медалей. — Вот только мне пришлось увидеть, чем всё это кончается... И такой судьбы я для вас не хочу.

— Ты о чём?

— О том, куда приводят мечты... Ты же, помнится, однажды сказал, что у Гриндевальда один недостаток — он не англичанин? Могу тебя обрадовать — его любимые идеи принадлежат стопроцентному англичанину... и столь же стопроцентному маглу.

— Том, ты шутишь?

— Знаешь, Абраксас... — Том затянулся. — Я видел такое, что ты не в состоянии вообразить. Я заглянул в бездну... Ладно, всё это подождёт. Кто пришёл?

— Крэбб с Гойлом, — перечислил Малфой, — Паркинсоны оба, Вальбурга, Нотт, Селвин, Яксли и Розье — та же компания, которой мы пудрили мозги Каркарову, только Гринграсс всё ещё где-то болтается на своей мордредовой жестянке.

Том бросил окурок на землю, уничтожил его взмахом палочки и неопределённо хмыкнул — расклад был почти идеальным. Жаль, конечно, что нет Марка — Гринграсс всегда был голосом разума в их компании — и хорошо, что нет Лестрейнджей, иначе была бы драка...

— А вот и Лорд Волдеморт! — объявила Вальбурга. — О, кольцо — выходит, слухи не врали, и ты действительно Гонт?

— По матери, — кивнул Том. — Итак, я искренне рад вас видеть, и, если верить Абраксасу, у нас предполагается отнюдь не светский раут... И да, Вальбурга, ты не могла бы перестать называть меня этой дурацкой кличкой?

— А ты изменился, — заметил Нотт. — Больше похож на дядю Элджернона, чем на нас...

— А ты как думал?.. Ладно, к делу — полагаю, все согласны с тем, что магический мир пора менять и менять радикально? Так вот, могу вас обрадовать: все наши грандиозные планы — пустое место, а идеи — гибельный самообман. Нет никакого превосходства над маглами — это они обогнали нас, и обогнали безнадёжно...

— Похоже, ты просто лживый грязнокровка! — заорала вскочившая Вальбурга. — Мерзкий вор, как!..

— Вэл, — Том не повысил голоса, но Вальбурга дёрнулась, как от пощёчины, осеклась на полуслове и замерла. — Смотри мне в глаза.

Том был прирождённым легилементом, и для того, чтобы показать воспоминания, думосбор ему не требовался — разумеется, если показать их требовалось только одному человеку. И при этом было невозможно солгать...

Воля Тома снесла защиту, и в чужой разум хлынул поток воспоминаний, заставляя его самого переживать заново всё, что так не хотелось вспоминать...

Уродливая лачуга с её не менее уродливым обитателем, давящимся злобой. Наглый самовлюблённый сопляк, не способный повзрослеть. Больница и глухая пустота в прошлом. Мост и отчаянная переправа. Каркаров, возвращающаяся память, новая палочка. Концлагерь, иссохшие люди и измождённые мертвецы, озверевшие американцы на месте расстреливают охрану. Руины Докторфаустштрассе. Индийские деревни, вырезанные шестихвостой. Хиросима. Токио. Суд над Гриндевальдом, хроника, выгоревшие голоса свидетелей...

Ты действительно хочешь этого, Вальбурга Блэк?

Том отвёл глаза — и Вальбурга со звериным воем рухнула на колени. Нотт метнулся к ней, обнял, позволив вцепиться в мантию, и зло спросил:

— Что ты с ней сделал?!

— Всего лишь показал, куда приводят мечты, — хмуро ответил Том, достав фляжку. — Вэл, глотни — легче станет...

Румынский сливовый бренди подействовал — истерика прекратилась. Вальбурга поднялась с пола, продолжая цепляться за Нотта, и сказала:

— Том, пожалуйста, прости меня! Я просто не знала... Я не хочу, чтобы всё кончилось так!..

— Почему-то мне кажется, что мы будем выглядеть не лучше, — незаметно исчезнувший Малфой столь же незаметно вернулся с думосбором, — но нам необходимо увидеть то, что довело Вальбургу до истерики... Да ещё и заставило забыть, что младший Элджернон для неё недостаточно древнейший и чистокровнейший.

— Я не желаю, чтобы меня сунули в постель к родному брату! — рявкнула Вальбурга. — Смотрите, хорошенько смотрите, и наслаждайтесь своим превосходством, пока ещё можете!

Элджернон Нотт крепче обнял Вальбургу и всё ещё зло, но без прежней ярости, потребовал:

— Покажи воспоминания, Риддл. Немедленно!

Пожав плечами, Том коснулся палочкой виска, сосредоточился, вытянул воспоминания и опустил в чашу. Элджернон склонился над ней, замер... А поднявшись, толкнул думосбор к Абраксасу со словами:

— Полагаю, сперва это следует увидеть всем остальным.

Четверть часа в гостиной царила напряжённая тишина. Малфой, последним заглянувший в думосбор, сунулся в бар, вытащил бутылку огневиски и приложился к ней забыв про стакан...

— Фамильная эмоциональность Блэков, — вздохнул он. — Я понимаю, что случилось с Вальбургой... Но ты хоть понимаешь, что мог её покалечить?

— Просто прими как данность, что я знаю, что делаю, — буркнул Том. — И не забудь, что меня учили профессионалы... Итак?

Абраксас сжал пальцами переносицу, покосился на Вальбургу и сказал:

— Думаю, мы все согласимся, что ситуация довольно скверная... И не знаю, как вы, а я просто не представляю, что делать. Том, хотя бы ты знаешь, что делать? Ты же всегда был самым изворотливым в нашей компании...

— Выбросить на помойку идеи чистой крови, — Том снова закурил, — и прочую нацистскую дрянь. Без маглорождённых мы попросту не выживем — Гонты тому пример, да и у Блэков наметилась та же проблема. Я не стану говорить, что их надо встречать с распростёртыми объятиями — нет, их просто не надо воспринимать людьми второго сорта в лучшем случае. Давайте признаем, что ребёнок маглорождённых — чистокровный маг, пусть и в первом поколении. Да, за ним нет копившихся веками знаний и артефактов — но он маг, как и вы. И это единственное, что имеет значение — всё остальное не более, чем превратности судьбы, ничего не значащие пустяки. В итоге всё решает сила, и вот с этим у полукровок никогда не было проблем... Кроме того, нам пора понять, что маглорождённые — не только новая кровь, но и новые идеи. Вы сами только что видели, на что способны маглы, и прекрасно понимаете, что нас просто сметут, даже без помощи лояльных правительству волшебников — потому что они, в отличие от нас, не застыли, любуясь заслугами предков, а продолжают развиваться. Поэтому необходимо тщательно рассматривать все магловские идеи и перенимать всё, что окажется полезным. Не всё подряд, естественно — но без этого нам конец. И — самое главное — необходимо систематизировать наши знания и хотя бы попытаться создать нормальную теорию магии. То, что есть сейчас — домыслы пополам с суевериями.

— Довольно радикально, — высказался Нотт. — Впрочем, с последним пунктом вряд ли кто-то станет спорить, но остальное... Родители Вэл не то что слушать не станут — просто не поймут, даже если заставить их просмотреть твои воспоминания...

— А я заставлю! — воскликнула Вальбурга.

— Так вот, Том, что мы будем делать? — закончил Нотт.

— Попробуем захватить мир, — осклабился Том. — А если серьёзно — сейчас нам предстоит завоевать умы нашего поколения и детей, а затем оттеснить от власти старых дураков и уже после этого браться за реформы. Это будет непросто, но...

— Мы с тобой, — ответил за всех Абраксас.