Тропой василиска (джен)

Гарри проснулся около шести часов, чему был очень рад, когда обнаружил себя в компании Драко и Рона. Он едва слышно хихикнул, глядя на растрёпанные по подушке светлые волосы Драко. А Рон во сне повернулся на бок и спал на самом краю кровати. Гарри очень пожалел, что у него нет фотоаппарата: снимки оторвали бы с руками. Он мягко дотронулся до руки Драко, но тот спал не слишком чутко, и Гарри тихонько потряс его за локоть.

— Драко, вставай, — негромко позвал мальчик, чтобы не разбудить Рона. Хотя с этим проблем не могло возникнуть — иногда юного Уизли будили всей комнатой. Слизеринец нехотя открыл глаза. Какое-то время до сонной головы доходило «Что? Где? Когда?», и, когда осознание пришло, Драко охнул. Гарри пришлось отчаянно помотать головой, призывая к тишине, и радостно улыбнулся:

— Вставай, уже утро, — прошептал он.

— Ты!? Мы... как?... мы ждали тебя вчера? Где ты был?.. что я говорю... Прости, Гарри, за вчерашнее, мы забыли всё совсем! Простишь? — тревожный вид слизеринца вызвал у мальчика тепло внутри. Они сидели на коленях, подмяв под себя кусочек одеяла, и Гарри легко обнял Драко за шею. Спустя мгновенье он почувствовал, как его обнимают в ответ.

— Так ты не сердишься? — растерянно спросил Драко, когда они тихо спустились в общую гостиную. Гарри, державший его за руку, довольно ответил:

— Как на тебя сердиться? Ты мне как брат, Драко, — и его счастливое лицо стало лучшим свидетельством его искренности.

Драко странно взглянул на друга и, с облегчением кивнув, размеренным шагом направился в подземелья приводить себя в порядок. А Гарри, оставшись в гордом одиночестве посреди гостиной, подумал, что даже не соврал, когда сказал, что Драко его брат. Он покачал головой и поднялся наверх будить Рона.

* * *

В первые числа ноября резко похолодало, выпал первый снег. Студенты, проходя по первому этажу, кутались в шарфы, надевали шапки и варежки. Занятия для двух младших курсов перенесли на этаж выше. Матч по квиддичу пришлось на неделю отложить, так как мадам Хуч опасалась урагана с севера. Рон со скуки заигрался в шахматы так, что Драко в последней игре разбил его в пух и прах. Гарри, лежавший в кресле свесив ноги, опустил книгу, чтобы взглянуть на друзей: Рон, некогда болезненно воспринимавший каждую потерянную фигуру, теперь равнодушно махнул рукой на поражение. Слизеринец устало откинулся на спинку дивана.

— Скучно, — протянул он, обводя потухшим взглядом серую гостиную, едва прогреваемую жаром камина.

— Предлагаю пойти на кухню, — невозмутимо провозгласил Рон, убирая шахматы в коробку. Гарри хмыкнул:

— Тебе всё поесть. А вот давай на Северный полюс! На сломанных мётлах!

Драко слушал на диалог с научным интересом: гриффиндорцы — особый, не вымирающий вид. Ветвь Homo Sapiens, ведут аналогичный образ жизни, обладают магическими способностями. Исключительны в своей тяге к экстремально опасным ситуациям и в застойные периоды жизни начинают чахнуть и увядать. Во избежание вышесказанного усердно ищут приключения на свою...

— Драко, — задорно окликнул его Рон, — на что согласен? Кухня или Северный полюс? Смотри, мы даже даём тебе варианты ответов.

«Мерлин, какие же они болваны», про себя вздохнул блондин, с улыбкой вспомнив их первую встречу в Хогвартс-Экспрессе: первое впечатление оказалось абсолютно не обманчивым. Но это вовсе не мешало ему проводить свободные вечера напротив Гроссмейстера за клетчатой доской, грея под боком наследника Слизерина с очередным томиком по зельям.

— Всё равно замёрзнем. Но на кухне есть печь и еда. Пошли, доблестные львы.

Гарри капризно надул губы, но всё же встал. Его предложение пойти на Северный полюс отвергали уже третий раз. Хотя надо было признать, что проводить вечера на кухне, уютно устраиваясь около печки под весёлый гомон домовиков, просто здорово.

— Эй, стойте, — воскликнул Рон. — Гарри, смотри, это не твоя сова? — Драко развернулся, Гарри бросился к окну и распахнул створки, чтобы птица смогла попасть внутрь.

— Мираж! Девочка, моя, — ласково приговаривал мальчик, стряхивая снежные капли с оперения, — как же ты в такую погоду, а?

Мальчики взяли подушки и полукругом сели возле камина. Гарри отвязал письмо.

«Снейп, ты готов? Если ты сейчас не у отца, иди в заброшенный туалет на втором этаже. Помнишь, про Миртл говорили, вот туда и шагай. На кране найдёшь маленькую змейку. Прикажи ей открыться и спускайся. Я буду ждать тебя внизу. Надеюсь, пароль помнишь?».

Гарри поднял обрадованно-растерянное лицо к друзьям. Рон заглянул в пергамент и удивлённо спросил:

— Что за закорючки? — Драко заинтересовался: он не видел таких символов ранее.

— Это парселтанг, — небрежно отмахнулся Гарри. Спустя мгновенье он понял свою ошибку, но друзья уже застыли на полуслове и потрясённо уставились на него. — Мерлин...

— Гарри!

— Поттер! — воскликнули хором возмущённые мальчишки. Драко запустил руку в волосы, Рон сглотнул.

— Ты говоришь на змеином языке? — возмутился Рон, но Драко внезапно хмыкнул, а потом расхохотался, принимая от рыжика недовольный взгляд.

— Мы... Рон! Он же Салгарри Слизерин Поттер! Конечно, он говорит на змеином языке! Он же наследник самого известного в мире змееуста... — блондин повернулся к виновнику комедии, Гарри кинул в ребят по подушке и, посмеиваясь, поднялся на ноги.

— Ладно, Салазар написал, что начинает обучение. Так что я пошёл. Дорогу бы ещё найти... — пробормотал он напоследок, задумчиво взъерошивая чёрные волосы. У рыжика снова зачесался нос.

— Тебя проводить? — загорелся он, проводя священный ритуал почёсывания.

— Не думаю, что Азар ждёт толпу студентов, — покачал головой мальчик. — Я не знаю, когда вернусь, так что спокойной ночи.

— Пока, — подавляя зевок, ответил Драко.

Рон пересел поближе к камину:

— На кухню идти поздно, сесть, что ли, за эссе по трансфигурации? Завтра первым уроком МакГонагалл...

Драко в благоговейном ужасе прошептал:

— Ты ещё не сделал?!

Рыжий гриффиндорец отчаянно зевнул в ответ. Блондину оставалось только закатить глаза и упасть в остывшее после Гарри кресло, чтобы ещё раз повторить слова, ставшие своеобразной мантрой.

«Гриффиндорцы — особый, не вымирающий вид. Ветвь Homo Sapiens...»

* * *

Гарри нечасто бродил по школе после наступления ночи, поэтому его двадцатиминутный поход до второго этажа оказалось целым путешествием. Команду «в кратчайшие сроки добраться до туалета с привидением» внутренний компас воспринял как «Ознакомиться с жителями ночного Хога», поэтому без Филча, обозлённого отсутствием миссис Норрис, конечно же, не обошлось. Потом неизвестно откуда выпорхнул Локхарт, правда, ночью золотая пудра в волосах отсутствовала. Он пронёсся по коридору, едва не смахнув с Гарри мантию-невидимку. За ним по пятам, громыхая, как стадо кентавров, на цыпочках пробиралась мадам Пинс, и её боевая раскраска свидетельствовала об очень серьёзных намерениях. Гарри внутренне содрогнулся: он-то наивно полагал, что ночью школа спит, ибо напряжённый ритм рабочих дней не оставлял альтернативы. Он очень жестоко ошибался.

Наконец, туалет (почему-то необитаемый) был найден, и змейка на кране подчинилась желанию молодого Наследника. Под ногами мальчика зияла широкая чёрная дыра.

— Ну, раз надо... — пробормотал он, аккуратно присаживаясь и спуская ноги в проход. Мантия-невидимка покоилась в кармане, а на Гарри была брюки, серая рубашка и темно-зелёный свитер, связанный младшими домовиками Ричард Холла.

Гриффиндорский вестибулярный аппарат выдержал сумасшедшую гонку по трубам, и Гарри приземлился на пол чистой светлой комнаты, походившей на просторную прихожую, где ежедневно принимали десятки гостей. Здесь никого не было, и он пошёл дальше. Перед ним висел вросший в стену вертикальный люк, на котором так же были выгравированы змеи. Он повторил свою просьбу, и люк открылся, представляя место, которое Гарри никогда не смог бы себе представить. Никогда...

По центру комнаты лежала мраморная дорожка, по бокам которой с двух сторон склонились выставленные змеиные головы и с разинутыми пастями, высунутыми раздвоенными языками и толстыми клаками. В центре комнаты была небольшая площадка. Перед ней всё было залито водой. И там, где она заканчивалась, вместо стены была огромная голова — высеченное из камня лицо первого Слизерина. К нему-то и вышел Гарри, вставая точно напротив головы:

— Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четвёрки! — статуя ожила, у неё открылся рот. Из непроглядно тёмного туннеля выполз огромный змей. Мальчик поражённо отступил на шаг дальше и зажмурился: он знал, что Азар не причинит ему вреда, но рисковать всё же не стоило. Да, во время обряда он смотрел, не скрываясь, но то было в голове, а в реальной жизни... Смертоносные глаза василиска — это ни больше ни меньше, чем смертоносные глаза василиска. Он почувствовал, как рядом быстро и практически бесшумно скользнул Азар — Гарри ощутил только движение воздуха. Всё происходящее неслабо нервировало, и гриффиндорец едва не вскрикнул от неожиданности, когда его лица коснулся холодный раздвоенный язык.

— Ладно, Снейп, хватит прятаться, пора учиться, — уже человеческим голосом поприветствовал мальчика Основатель. Василиск исчез, словно его и не было. Гарри осторожно приоткрыл один глаз: перед ним стоял ухмыляющийся Слизерин во всей своей красе: непокрытая голова с волнистыми волосами цвета воронова крыла, тонкая светлая рубашка с косым воротником и поверх неё — расстёгнутый по всей длине изумрудный сюртук.

Года три-четыре назад, когда Гарри ещё жил у Дурслей, ему довелось прочитать несколько комиксов в школьной библиотеке. У всех супергероев был многочисленные приспособления типа мечей, скрытых пулемётов, силовых щитов, браслетов, цепей, плащей, и т.д. При полном осмотре своего Наставника, мальчику не удалось обнаружить ничего «геройского», кроме футляра для волшебной палочки, прикреплённого к левому предплечью, и одного закрытого крепления на поясе, предположительно, с холодным оружием.

— А где василиск? — спросил мальчик, открывая и второй глаз. Азар фыркнул, направляясь к незамеченной гриффиндорцем двери:

— Вот он. Я больше нравился тебе, когда ползал на брюхе? — осведомился он. Гарри смутился, но любопытство оказалось сильнее:

— Это анимагия? — спросил он, пока мужчина махал палочкой над входом, выводя замысловатые жесты. Наконец, тот закончил и перед тем, как пройти внутрь, ответил:

— Это можно спутать с анимагией, но не она. Садись, Снейп, — указал он на стул и небольшой стол, рядом со своим, совершенно чёрным с серебристыми вкраплениями. Когда мальчик приготовился слушать, Азар пояснил: — Пока ещё рано говорить с тобой об анимагии, но ты должен уяснить разницу. Анимагия — это бонус к обладанию магией, ещё одна из способностей магов, если так проще. Если бы василиск был моей анимагической формой, то я превращался в него по собственному желанию: хочу — превращаюсь, хочу — не превращаюсь. Некоторые волшебники, из тех, кто способен к анимагии, вообще могут не пользоваться своей формой в течение жизни. А в моём случае — желание никакой роли не играет. Змей — часть меня. Он имеет столько же прав на жизнь, сколько и я. Василиск — живая, самостоятельная магическая сущность. С тобой разговаривает одна душа, заключённая в теле змея и человека. Человек — это Салазар Слизерин со своей историей и переживаниями, человек, который не любит есть сырых крыс и путешествовать по канализационным трубам Хогвартса в ноябре. Змей — это василиск, который выбрал своей обителью этот замок, который мучается от головных болей при крике петухов с раннего утра. Он — пресмыкающееся, чей взгляд смертелен для всего разумного.

— Ну надо же... — восхитился Гарри, не зная, что ещё можно ответить на такое. — Я не знал!

Азар закатил глаза:

— Ещё бы ты знал, Снейп. Так, прекращаем разговоры, — он отпил воды из стакана, стоявшего на углу стола, и прокашлялся. — Я хочу посмотреть, на что ты способен.

— Бить будешь? — пошутил мальчик. Когда Риш хотел посмотреть, что способен гриффиндорец, они до упаду занимались фехтованием. Выигрывал тот, кто садился за ужин с ровной спиной и спокойным дыханием — обычно Риш.

Салазар кивнул, поднимаясь из-за стола и доставая палочку.

— Буду бить, обязательно. А пока пятиминутный инструктаж. Сегодня вводный урок. Прежде чем тебе обучаться магии Слизерина, надо её в тебе открыть, — Гарри побледнел. — Снейп, — недовольно окликнул его Слизерин, — я же сказать «бить», а не «резать». Ничего страшного не случится. Мы устроим магическую дуэль. Предупреждаю сразу: серьёзными заклятиями атаковать не буду, тебе всего двенадцать. Но запомни, главное не сложность заклинания, а умение построить верные и полезные комбинации. Например, обычное Остолбеней и заклинание Щекотки, и твой противник умирает через пять-десять минут от нервного истощения или инфаркта. Твоя задача на ближайшие час-полтора, больше ты и не выдержишь, уклоняться, отбивать и атаковать, — Гарри просто не мог побледнеть сильнее. — Я разрешаю использовать всё, что придёт в твою голову, вплоть до демонических песен кельтов. Шучу, — гриффиндорец сглотнул. Азар тем временем продолжил. — Я добиваюсь от тебя максимального выплеска магии. Обычно, когда волшебник истощается, на смену рациональным запасам приходят резервные — стихийная магия.

Маг снова сделал пару глотков. Стакан наполнялся сам по себе.

— А можно мне тоже воды? — севшим голосом попросил Гарри. Казалось, от слов Азара в горле пересохло навсегда.

— Я совершенно уверен, что после первого раза ты потеряешь сознание, все через это проходят. Поэтому после занятия, я дам тебе достаточно сильное восстанавливающее, и завтра ты будешь чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы посещать занятия. Каждый урок мы будем проводить такую... терапию. До тех пор, пока ты не перестанешь падать в обморок. Я рассчитываю потратить на разминку пару недель...

Гарри боялся, что третий стакан его желудок не осилит, но желанная влага не приносила облегчения.

-... После ты научишься не дожидаться «срывов», а высвобождать резервную магию сразу. В этом, собственно, и есть смысл обучения. И мы начнём заниматься с твоей основной магией. Снейп, — позвал старший маг, привлекая к себе внимание Наследника. — То, чем ты сейчас займёшься, очень важно и серьёзно. Это то, к чему должны стремиться все волшебники. Но они запирают эту колоссальную силу внутри, не давая ей развиваться. Соберись, пожалуйста, — негромко попросил Азар.

Гарри поражённо распахнул глаза, но, осознав сказанное, кивнул и достал палочку.