Тропой василиска (джен)

Драко сидел на западном берегу озера. Кора дерева под лучами майского солнца грела продрогшего в подземельях слизеринца. Его чёрные ботинки сверкали в сочной зелени травы. Драко держал на коленях книгу лорда Слизерина. Он наконец смог разобраться с корявым старым языком англосаксов, правда, профессор Флитвик в этом семестре не заметил в ученике былого рвения. Все силы Драко уходили на разборы парселтанга переводов: на анализ прочитанного порой уходили недели. А вот с Грейнджер не получалось никак.

― Мистер Малфой, позвольте спросить, чем вы так увлечённо заняты? ― маленький профессор стоял на табуретке, выглядывая из-за кипы учебников и пергаментов. За пятнадцать минут Драко должен был собрать цепочку заклинаний в боевую композицию. Однако его мысли занимали совсем не Чары, а одна умная, своенравная гриффиндорка, которая не подпускала к себе ни на шаг. Даже в библиотеке она умудрялась постоянно находиться в окружении своих подружек!

― Простите, профессор! ― Драко поспешно взмахнул палочкой: сноп искр, обрушенная полка, снова искры, загоревшаяся парта.

― Молодой человек, так не годится, ― расстроенно прервал его Флитвик. ― Я могу вас понять: весна затрагивает даже самые непоколебимые умы и растапливает самые холодные сердца, но может, вы перенесёте душевные терзания на внеурочное время? Пока что я не удовлетворён результатом, мистер Малфой...

Драко застонал сквозь ладони. Он до сих пор со стыдом вспоминал этот эпизод. Ещё никогда слизеринец не позволял себе так отвлекаться. После того урока Грейнджер была забыта почти на месяц, пока Драко не восстановился в глазах Мастера Чар. Однако он и не думал сдаваться.

...Драко знал, что в преддверии экзаменов на квиддичные матчи Грейнджер не ходит. В библиотеке никого из студентов больше не было. Недолго думая, он уселся за стол напротив Грейнджер. Единственный занятый среди десятков столов.

― Привет, ― со всей невозмутимостью (хотя внутри всё бушевало: и от страха, и от нетерпения поскорее добиться её участия) поздоровался Драко. В конце концов, отец учил быть вежливым, если ситуация располагает. Рука Грейнджер дрогнула, так что на эссе чуть не упала капля чернил. Даже не взглянув на слизеринца, Гермиона молча продолжила писать...

Они прозанимались два часа, пока Пинс их не выгнала. Никто не проронил более ни слова, но Драко верил, что это время приносит пользу. Хотя были и интересные моменты. Откинув голову, он вспомнил, как ему случилось проявить себя джентльменом.

...Драко поднимался в гриффиндорскую башню. С первыми тёплыми деньками Гарри, очевидно, после разговора с Северусом, решил вытащить своих друзей полетать. Сириус Блэк прислал ему самую последнюю модель Молнии. Ребята ждали Драко в гостиной, потому что Гарри нужно было доделать какую-то важную работу по зельям.

И тут случилось нечто неожиданное. По лестнице спускалась Грейнджер, самым неволшебным образом таща в руках огромную стопку книг, из-за которых было видно только макушку. Драко поставил пару галеонов на то, что как минимум две или три толстенные, по пятьсот страниц, книги Грейнджер взяла для «лёгкого» чтения. Неделю назад.

Теперь же гриффиндорка нащупывала ногой нижнюю ступеньку и, только обретя опору под ногами, переносила остальной вес.

Драко благоразумно остановился в начале лестницы. Хоть она и была рассчитана на двух-трёх человек, слизеринец учёл и без того сложные отношения с непримиримой отличницей и решил не рисковать, поджидая, пока Грейнджер спустится.

Но день у девушки явно не задался: Драко заметил в лестнице исчезающую ступеньку. Хвала Мерлину, до конца лестницы оставалось не больше пяти ступенек, когда Грейнджер не нашла опору и, потеряв равновесие, полетела вниз.

Лучший ученик Мастера Чар был готов. Палочка послушно выскользнула в ладонь и мгновенно выстрелила беззвучной Левиосой. Гермиона приземлилась в объятия Драко. Учебникам и книгам повезло меньше. Они летели с высоты самой высокой башни прямо в воронку винтовой лестницы. Удерживая растерянную гриффиндорку одной рукой, Драко ткнул палочкой в последний учебник, который ещё было видно:

― Accio Maxima, книги Грейнджер!

Целая туча книг, прилетевшая снизу, как из ада, обрушились на слизеринца, чуть не сровняв его со стеной.

Гермиона стояла перед ним, распахнув глаза, не в силах справиться с чувствами: удивление от самого факта встречи, ещё большее удивление от её обстоятельств, оттого, что поймал и помог. Но сильнее всего было странное, неожиданное, беззлобное чувство, когда она не могла отвести взгляд от обычно вредного, высокомерного, заносчивого, светловолосого слизеринца, заваленного её книгами...

Драко ухмыльнулся. Судя по затравленному взгляду Грейнджер, она точно ждала, что сейчас он поднимется, стряхнёт на неё пыль из окружающего воздуха, проклянёт и обзовёт грязнокровкой. Он гордился собой.

...Грейнджер была поражена до глубины своей гриффиндорской души, когда на её глазах слизеринец поднялся, размеренными движениями палочки поправил мантию, собрал книги в стопку и повернулся:

― Грейнджер, магия ― не есть удел чистокровных, пользуйся! ― от замечания, произнесённого привычным высокомерным тоном, Гермиона почти вздрогнула, и Драко поспешил смягчить свои слова: ― Ты же девушка, в конце концов, зачем таскать такие тяжести, когда есть палочка?...

Сейчас Драко просто сидел, приминая сложенной мантией свежую зелень. Сквозь закрытые веки пробивался розовый солнечный свет, ветер приятно трепал волосы. Наконец-то закончились экзамены, учебный год, наконец-то можно будет проводить целые дни в библиотеке с книгами Слизерина или в приусадебном лесу, оттачивая навыки боевых Чар, наконец-то он сможет проводить время с семьёй и спускаться в сад на завтрак. Может, оставить идею с Грейнджер и просто отдохнуть?

Вздохнув, Драко поднялся и пошёл к школе. До отправления Экспресса оставалось два часа.

* * *

В подземельях было темно. Приближалось лето, но здесь не было окон, только двери. Профессор Снейп разбирал последние годовые отчёты. В котле лаборатории булькала Альгадра. На столе рядом с чернильницей стоял аккуратно подписанный фиал с зельем №3. Раствор малахольника и пыли хрустальных пещер. Гарри Поттер доварил своё третье экзаменационное зелье ещё пару недель назад. Самой сложной была последняя стадия: ни на минуту не отходя от котла, постоянно помешивая по часовой стрелке, Поттер простоял у котла восемнадцать часов. Разумеется, профессор всё время был с ним.

Теперь, когда все студенты должны были разъехаться, мальчишка заметно притих. Он принёс все документы и таблицы, необходимые по каждому зелью. Однажды Снейп предупредил, что все бумаги просматривает аттестационная комиссия, с тех пор отношение Поттера к бумажной работе стало гораздо почтительнее.

― Мистер Поттер, вы хорошо себя чувствуете? ― его ученик тихо положил свои бумаги на стол и тихо встал в стороне.

― Да, сэр, ― и что? Это всё? А где пожелания вечного счастья, счастливого лета и остальной поттеровской части диалога? Снейп поймал себя на том, что немного разочарован немногословностью гриффиндорцаи ещё меньше встревожен.

― Тогда почему вы выглядите так, словно не ваш факультет получил Кубок в этом году? ― профессор поднялся и, подойдя к поникшему ребёнку, присел на краешек парты. Гарри стоял в проходе.

― Я не увижу вас целое лето! ― буркнул он, очевидно, обращаясь к ботинкам.

Снейп не сдержал смешок, заставив удивлённого ученика оторваться от созерцания обуви.

― Боюсь, я разочарую вас, Поттер, ― на непонимающий взгляд профессор только махнул рукой. ― От того, что Люпин стал вашим крёстным, оборотнем он быть не перестал.

На лице Гарри отразилось понимание, но он всё ещё не был уверен, что не ошибся.

― По старому соглашению между нами, я лично варю зелье Люпину. Мы будем видеться каждый месяц, ― доверительно поделился Снейп, расстёгивая сюртук. Майская жара добралась и до подземелий. Гарри и сам был в рубашке с короткими рукавами, а вот отца без чёрных одежд видел впервые.

― Тогда всё точно будет хорошо! Полнолуние уже через неделю, сэр! ― от широкой улыбки профессор едва не раста... рассмеялся, но ограничился поднятой бровью. Мальчишка убежал, топая как стадо гиппогрифов.

Подумать только, он собирался скучать!

Снейп покачал головой и вернулся к вороху бумаг на столе, совершенно, абсолютно, категорически не обращая внимания на то, что сердцу становится всё теснее там, в груди.

* * *

Довольный гриффиндорец бежал по лестнице, перепрыгивая ступеньки. Папа! Он увидит его уже через неделю! Может, это и было чуть-чуть эгоистично со стороны Гарри: профессор Снейп мало отдыхал и почти всё время они проводили вместе, но... Это же так здорово! Гарри знал, Ремус его понимает, поддерживает, даже больше ― он сам чувствует то же.

― Гарри, постой минутку, ― позади шёл Дамблдор. От радости и собственного топота гриффиндорец не замечал ничего вокруг. Он подбежал к директору:

― Профессор, Ремус берет меня жить к себе!

Дамблдор улыбался. Профессор ЗоТИ уже рассказал ему о предложении и согласии крестника. Вот только с Гарри директор давненько не разговаривал.

― Это хорошая новость, мой мальчик. Честно говоря, я считаю, что профессор Люпин замечательный человек. Он сможет как следует позаботиться о тебе. К тому же, он всегда был преданным другом твоей семьи.

― Спасибо, сэр!

― Гарри, могу я дать тебе совет? ― Дамблдор поманил его пальцем, они отошли к аркам, что выходили на Запретный лес. Ветер спутал бороду директора и взъерошил волосы Гарри.

― Сэр?

― Пусть твой крестный придёт в Министерство на освидетельствование раньше, чем его вызовет на разбирательство министр Фадж. А он обязательно это сделает, дабы оспорить право профессора на твою опеку.

― Но ведь... разве не вы были моим опекуном, когда прислали мне письмо в Хогвартс?

― Я никогда не был твоим опекуном, Гарри, ― искренне изумился Дамблдор. ― При живом мистере Блэке, пусть и заключённом под стражу, никто не мог быть твоим протектором в магическом мире. Сама магия бы не допустила подобного! ― Альбус знал, что никто не сможет позаботиться о Герое. Потому что его возможный опекун заключён под стражу, а магия будет противиться остальным. Единственное, что оставалось мальчику — это кровная защита его матери.

― Но вы столько для меня сделали, профессор... ― растерялся гриффиндорец и с удивлением заметил, как смутился директор. Неужели Дамблдор помог Сириусу бежать и пригласил Ремуса не просто так?

― Давай мы будем считать это простым проявлением дружбы, Гарри, ― попросил Дамблдор и, подмигнув, отправился вверх по лестнице.

― Подождите, ― запнулся мальчик. ― Но как Ремус может пойти на освидетельствование, если он ― оборотень?

Директор загадочно улыбнулся и заметил:

― Имея в своей компании двух неплохих зельеваров, профессор всегда может надеяться на благополучный исход. Не так ли, мой мальчик?

― Да, сэр! ― взволнованное воскликнул гриффиндорец, когда понял, что предложил ему Дамблдор, а тот добавил:

― Удачи, мистер Поттер!

Гарри оставалось только провожать директора восторженным взглядом.