План Мародера (джен)

27 июня 1994г.

Таверна «Три метлы» воскресила множество воспоминаний о многочисленных выходных, проведенных в Хогсмиде в студенческие годы. Ремус тепло улыбнулся, когда Розмерта подмигнула ему со своего места у барной стойки и показала на столик в задней части таверны.

Хмури уже ждал его, расположившись спиной к стене таким образом, чтобы хорошо просматривалась вся таверна. Ремус пожал протянутую в приветствии руку Хмури и занял стул напротив.

— Спасибо, что встретился со мной, — оживленно сказал Хмури, — на самом деле, я понятия не имею, какого... я согласился на эту работу, поэтому буду благодарен за все, что ты сможешь рассказать мне о том, как выжить на ней.

— Это не проблема, — сказал позабавленный Ремус. Подумать только, гроза и ужас Авроров и бандитов опасается кучки детей. — Только нам нужно успеть до трех, потому что у меня назначена встреча с Минервой на это время.

Краем глаза он заметил отброшенную в сторону газету.

Усилия Брайана давали свои результаты. Этим утром газета вышла с эксклюзивным рассказом о побеге Сириуса из Азкабана ради спасения его крестника от предателя Петтигрю. В статье было приведено большое количество цитат из бесед с известными людьми, которые утверждали, что подобный самоотверженный поступок, конечно же, должен быть вознагражден опекунством. Фадж также заявил, что он поддерживает идею магического опекуна для Гарри Поттера. В газете было очень много свидетельств очевидцев, видевших Сириуса в разных странах — от Франции до Карибских островов — так как местопребывание Сириуса чрезвычайно интересовало прессу и общественность.

— Следует признать, Каттер делает отличную работу для Блэка, — сказал Хмури, заметив направление взгляда Ремуса. — Хотя, как я подозреваю, тебе уже известно это.

— Без комментариев, — сказал Ремус, когда к ним подошла Розмерта, чтобы принять заказ на ленч.

Хмури дождался, когда она отойдет от них на приличное расстояние, прежде чем наложить сферу конфиденциальности.

— Ты знаешь, что я знаю, что тебе известно больше, чем ты можешь рассказать. Я не буду расспрашивать тебя о местонахождении Блэка — я не заслуживаю этого, потому что был среди идиотов, облажавшихся с его делом — но я хотел бы быть уверен, что парнишка в безопасности и далеко от этих магглов.

Ремус пристально посмотрел на него.

— Гарри в безопасности и далеко от Дурслей, — сказал он.

— Отлично, — с этими словами Хмури взмахом палочки убрал сферу конфиденциальности, — теперь давай перейдем к проклятым школьным делам...

Ленч прошел отлично. Еда была великолепной, а беседа с Хмури весьма занимательной. Он с пугающей легкостью разбирал старые учебные планы Ремуса в приложении к историям из реальной жизни и методично записывал замечания Ремуса о студентах. Ремус также заметил, что он имел при себе копию результатов прошлогодних экзаменов.

Хмури был буквально шокирован преподавателями ЗОТИ, которых выбирал Альбус до того, как пригласил на эту должность Ремуса, обозвав Локхарта «скользким обманщиком», а Квиррелла «законченным идиотом». Ремус также решился рассказать Хмури о событиях первых двух годов обучения Гарри. Определенно, Хмури впечатлился, почти так же, как Ремус, когда в первый раз услышал о них.

— О чем они только думали? — прорычал Хмури, когда Ремус закончил рассказывать о василиске. — Любой, обладающий толикой здравого смысла, понял бы, что это василиск, когда нападению подвергся призрак.

— Точно, — охотно согласился Ремус.

— У парня склонность оказываться не в том месте не в то время, — после небольшой паузы задумчиво сказал Хмури.

— Или в том месте в то время, — возразил Ремус.

— Нет, по-моему, моя версия больше соответствует действительности, — не согласился с ним Хмури.

— Не буду спорить, — рассмеялся Ремус.

Неожиданно Хмури перевел взгляд на двери таверны и фыркнул.

— Осторожно! Альбус пришел.

Ремус повернулся и увидел раздраженную Минерву, которая двигалась к их столику и, буквально, наступающего ей на пятки Альбуса.

— Минерва.

— Ремус, — поприветствовала его Минерва, бросив раздраженный взгляд на Альбуса, — Прошу прощения, но когда я упомянула о встрече с тобой, Альбус настоял на том, чтобы сопровождать меня.

— Альбус, — вежливо поприветствовал его Ремус. Он немного нервничал. При их последней встрече он отчитал Директора как мальчишку.

Альбус улыбнулся ему.

— Ремус, прошу прощения за вторжение, но я хотел принести свои извинения за то, что произошло в тот день. Ты совершенно прав и я обещаю, что предостерегу Северуса до начала этого учебного года.

Минерва хмыкнула.

— Как будто это когда-то хоть что-то меняло.

— Минерва... — начал Альбус.

— Год за годом я говорила тебе, что его поведение неприемлемо для профессора, а ты уверял меня, что поговоришь с ним, но в его поведении все равно ничего не меняется, — яростно возразила Минерва с заметным шотландским акцентом, который проявлялся в минуты волнения.

Альбус был ошеломлен ее неожиданной вспышкой.

— Что еще натворил Северус? — спросил Ремус, сразу переходя к сути проблемы, так как заметил, что Хмури снова установил сферу конфиденциальности. Это было так не похоже на Минерву настолько резко высказаться о коллеге при посторонних.

Минерва скривилась в гримасе.

— Не хочу говорить об этом, Ремус, — но ее взгляд упал на копию Пророка, и Ремус догадался, что Северус ляпнул что-то о Сириусе.

— Понимаю, — медленно сказал Ремус, ощущая ярость своего волка, и постарался успокоиться. — Я уверен, Сириуса нисколько не удивит отношение Северуса. — Бросив взгляд на Альбуса, он продолжил, — уверен, вы согласитесь, Альбус, что если Северус позволит себе высказать при Гарри уничижительные высказывания в отношении Сириуса, это будет очень непрофессионально с его стороны.

— Похоже, у меня будет очень долгий разговор с Северусом, — со вздохом сдался Альбус. — Есть какие-нибудь новости от Сириуса, Ремус?

— Никаких изменений после нашей последней беседы, Альбус, — чистосердечно сказал Ремус. — Вы сообщили новости Гарри?

— К сожалению, они с Дурслями еще не вернулись домой, — заявил Альбус, с искренним сожалением на лице.

Ремус заставил себя встать со стула.

— Аластор, было приятно встретиться, — они пожали друг другу руки, и Хмури снова поблагодарил его, а затем убрал сферу конфиденциальности. — Минерва, нам пора. Мы же не хотим расстроить гоблинов своим опозданием.

— Встреча с гоблинами? Звучит очень таинственно, — прокомментировал Альбус с мерцанием во взгляде.

— Это оглашение завещания, Альбус, — отрезала Минерва, — не нужно нас больше задерживать.

— Альбус, — попрощался Ремус. Затем подал руку Минерве, и они прошли к камину. Когда он последовал за ней через пламя, краем уха услышал голос Хмури...

— Ну и какого... мне рассказывают о чертовом василиске в школе полной детей?

Ремус выпал из камина, сложившись пополам от хохота. Минерва удержала его на ногах и смерила его строгим взглядом.

— Я извиняюсь, — сказал Ремус, — я просто успел услышать, как Аластор распекает Альбуса насчет происшествия с василиском.

Минерва фыркнула:

— Нам очень повезло, что никто из студентов не погиб.

— С этим не поспоришь, — поддержал ее Ремус.

Они направились через Косую Алею к Гринготтсу. Их провели в отдельную комнату, где Ремус без удивления заметил ожидавших их Брайана, Лиама Аркама, Амелию Боунс и Храбростража, Августу Лонгботтом и Андромеду Тонкс.

Все обменялись приветствиями, прежде чем Аркам, светловолосый дородный мужчина с усами, перешел к делу.

— Благодарю вас всех, за то, что смогли придти сюда после извещения в столь короткий срок, и прошу прощения за отсутствие подробностей в ваших письмах, где указывалось только, что сегодня будет зачитано завещание и требуется ваше присутствие, — напыщенно начал Лиам, — Мы собрались сегодня здесь для чтения завещания Джеймса и Лили Поттер.

Это не стало неожиданностью для Ремуса, но он услышал, как Минерва резко втянула в себя воздух.

— Я думала, оно пропало, — сказала Минерва.

— Очевидно, Минерва, что его нашли, — сухо сказала Августа.

Откашлявшись, Лиам продолжил:

— Вы представляете интересы Фрэнка и Алисы Лонгботтом, мадам Лонгботтом?

— Да, — резко ответила Августа.

— Я представляю интересы Сириуса Блэка, — сказал Брайан, предвосхитив вопрос Лиама о своем присутствии. Ремус знал, что оба адвоката уже были в курсе о своих ролях в предстоящей процедуре, однако необходимо было как-то отреагировать на острые взгляды, брошенные на Брайана Андромедой, Августой и Минервой.

— Ремус Люпин? — Лиам перевел взгляд на Ремуса.

— Представляю свои интересы, — легко ответил Ремус.

— Андромеда Тонкс, также представляю свои интересы, — заговорила Андромеда, опередив вопрос Лиама.

— И, естественно, профессор Минерва МакГонагалл, которая представляет свои интересы и с которой я лично знаком, — сказал с улыбкой Лиам.

— Надеюсь, мистер Аркам. Как-никак, я преподавала вам на протяжении семи лет, — ответила Минерва.

— Гм, я также хотел поблагодарить Амелию Боунс, которая согласилась действовать в качестве душеприказчика, учитывая обстоятельства...

— Что за обстоятельства? — спросила Августа.

— Новый лорд Блэк предоставил Министерству копию завещания в процессе проводимого специального расследования дела Сириуса Блэка, — объяснила Амелия, — не могу предоставить подробностей по причине требований конфиденциальности.

Это заявление также вызвало удивленные взгляды.

— Хорошо, — фыркнула Августа, — может, перейдем к делу?

Лиам снова откашлялся и притянул к себе кусок пергамента.

— Я думаю, нет необходимости зачитывать преамбулу и формальные представления, я просто передам суть, если нет никаких возражений.

Все кивнули.

— Ремусу Люпину переходит сумма в сто тысяч галеонов и дом в Диттери Клифф. Вы принимаете их?

— Да, — сказал Ремус, с трудом проглотив огромный ком в горле. Джеймс и Лили хотели, чтобы у него всегда был дом, в котором он мог бы жить, и деньги, потому что им было хорошо известно, насколько сложно ему найти работу, будучи оборотнем.

— Минерва МакГонагалл назначается главой Трастового фонда Лили Поттер, который будет использоваться для обеспечения оплаты обучения для одного магглорожденного студента ежегодно. Данная помощь будет включать в себя обучение в течение семи лет, покупки к школе и скромное содержание на мелкие расходы. Средства на этот фонд необходимо взять из хранилища Поттеров и поместить в отдельное хранилище, а квитанции должны предоставляться Управляющему Поттеров через банк Гринготтс. В случае если она откажется от выполнения этих обязанностей, она должна рекомендовать замену. Вы принимаете эти обязанности?

— Да, — сказала Минерва, а Ремус заметил, как в ее глазах блеснули слезы.

— Теперь перейдем к остальным, — поспешно сказал Лиам, — начнем с мистера Блэка. Сириусу Блэку переходит сумма в сто тысяч галеонов и доля в принадлежащей Джеймсу Поттеру квартире на Лондон Стрит. Мистер Блэк принимает это?

— От его имени, да, — ответил Брайан.

— Невиллу Лонгботтому переходят десять тысяч галеонов от его дяди Джеймса и тети Лили. Эти деньги могут быть использованы по усмотрению его родителей, Фрэнка и Алисы Лонгботтом, или назначенного ему официального опекуна до его совершеннолетия. Мадам Лонгботтом, вы принимаете этот дар?

— Да, — потрясенно ответила Августа.

Ремус вспомнил, что, несмотря на то, что Лонгботтомы считались древним и благородным родом, ходили слухи, что в последние годы, после нападения на Фрэнка и Алису, их финансовое положение крайне ухудшилось.

— Далее имеется дар сестре Лили Поттер, который будет передан через маггловских поверенных, и еще один дар, передача которого отменена по требованию душеприказчика, так как получатель Питер Петтигрю обвиняется в соучастии в убийстве четы Поттеров. Остальное имущество переходит их единственному сыну, — сказал Лиам, потом бросив взгляд на Амелию продолжил, — остались лишь распоряжения относительно назначения официального опекуна Гарри Джеймса Поттера, сына Поттеров, который примет ответственность за его благополучие и воспитание, а также регентство в отношении рода Поттер до его совершеннолетия. Первыми названы Фрэнк и Алиса Лонгботтомы. В случае если по каким-либо причинам, они не смогут взять на себя эти обязанности, те переходят к Сириусу Блэку. Аналогично, если он также не сможет взять на себя их выполнение, они переходят к Минерве МакГонагалл, затем — Андромеде Тонкс.

Три названные женщины были откровенно шокированы, и Ремус постарался выглядеть таким же удивленным.

— Официально подтверждаю, что Фрэнк и Алиса не в состоянии принять опекунство, — кратко сказала Августа.

— Брайан? — спросил Лиам.

Брайан откашлялся.

— Мой клиент, Сириус Блэк, принимает опекунство.

Лиам кивнул и перевел взгляд на Амелию.

— Полагаю, поскольку опекунство, в настоящее время возложено на магглов, Министерство пересмотрит этот вопрос?

Амелия с тяжелым вздохом ответила:

— Министерство уже рассмотрело создавшееся положение и согласилось с тем, что вопрос с опекунством Гарри Поттера должен быть решен в соответствии с законными пожеланиями его покойных родителей. По этой причине опекунство передано Сириусу Блэку, — окинув всех строгим взглядом, она предупредила, — просьба, не распространять эту информацию, пока она официально не будет объявлена.

Все кивнули.

— На этом у меня все, — с облегчением сказал Лиам, — вы можете обратиться к Храбростражу по поводу ключей от ваших хранилищ.

Августа забрала свой ключ и удалилась, прежде чем кто-либо смог заговорить с ней. Ремус обменялся вежливым кивками с Брайаном и Амелией, забрал свой ключ и задержался немного, дожидаясь Минерву.

Андромеда подошла к нему.

— Давно не виделись, Ремус.

— Давненько, — согласился Ремус, — как у вас с Тедом дела?

— Все хорошо, — ответила Андромеда, — была рада услышать новости о Сириусе. Мне стыдно, что я могла даже подумать, что он в состоянии когда-нибудь...

— Мне тоже, — поспешно прервал ее Ремус.

Андромеда пристально посмотрела на него.

— Ты что-нибудь слышал от него?

— Он проходит лечение в соответствии с условиями, выдвинутыми Министерством для передачи ему опекунства, — ответил Ремус.

Она кивнула.

— Передай ему, мы будем рады его видеть, когда он вернется. Ну, мне пора. Береги себя, Ремус.

Едва она ушла, появилась Минерва, и Ремус поравнялся с ней. Они вместе вышли из банка и направились в сторону Дырявого Котла. Он заметил, что она была чересчур молчаливой и задумчивой.

Ремус слегка откашлялся и незаметно набросил на них сферу конфиденциальности.

— Ты в порядке, Минерва?

— Нет, не думаю, — с кажущимся спокойствием ответила она. Она выглядела опустошенной и растерянной. — Я была с Альбусом, когда он, нет, когда мы оставили Гарри в маггловском мире. Только подумать... я знала, что они не лучшие люди, но я приняла решение Альбуса и не оспаривала его впоследствии, несмотря на то, что... очевидно, что магглы не заботились о Гарри. Я подвела Джеймса, Ремус. Мы были не так близки после смерти Дореи. Тогда он и Лили уже окончили Хогвартс, но это ни в коей мере не оправдывает меня.

Он успокаивающе сжал ее плечо.

— Ты не могла знать, Минерва. Если они не сообщили тебе, а по твоей реакции, очевидно, что они не сделали этого. Если ты хочешь помочь ему сейчас, не нужно сообщать Альбусу, что Сириус получил опекунство, пока это не будет объявлено официально.

Минерва пристально взглянула на него. Затем расправила плечи.

— Даю тебе слово, Ремус.

o-O-o

Сфера времени: 9 июля 1994г.

Гарри впервые наслаждался летними каникулами.

Они провели в Долине уже две недели, и, несмотря на то, что у Гарри уже был опыт путешествий во времени с помощью маховика времени, ему все еще трудно было осознать, что, сколько бы времени они ни провели в лечебнице, во внешнем мире пройдет всего одна неделя. Он решил не думать об этом, и просто наслаждаться временем, которое они там проведут.

Первый день был по-настоящему страшным. Вся это история с осколком в его шраме была просто кошмарной, но с ней очень быстро покончили. Он не помнил, как это было проделано, потому что, к счастью, его вырубили перед тем, как все началось. Несколько дней его держали в постели, в основном, чтобы позволить его магическому ядру стабилизироваться. В эти трудные дни очень помогало, что Сириус постоянно был рядом и не бросил его одного в комнате.

Это немного успокоило подспудно мучивший его постоянный страх, что Сириус на самом деле не это имел в виду, когда пообещал, что будет рядом, что, несмотря на все усилия, которые Сириус приложил для того, чтобы чтобы Гарри жил у него, он поменяет свое мнение, когда они узнают друг друга ближе. Но ему становилось все труднее отрицать очевидное, после того, как Сириус все эти дни, пока он восстанавливался, провел рядом с ним, постоянно подбадривая.

В эти дни они, в основном, обменивались историями о Хогвартсе. Пока что, это была единственная более или менее безопасная тема. Сириус признался, что Ремус немного рассказал ему о приключениях Гарри, но хотел бы услышать о них от него самого. Гарри довольно неохотно начал рассказывать, но по мере рассказа он успокоился и уже с удовольствием начал вспоминать свои приключения на первых курсах.

Он начал с того, как Хагрид привел его на Косую Алею, а Сириус ненавязчиво расспросил его, что ему рассказал Хагрид о волшебном мире во время этой первой встречи. У Гарри создалось впечатление, что Сириус неплохо относится к добродушному великану, хотя он и не был в восторге от того, как Хагрид справился с возложенной на него ответственностью. Его очень поразило и обрадовало в Сириусе, что тот не был категоричен в суждениях и не пытался навязать ему свое мнение — он с пониманием отнесся к желанию Гарри немедленно опробовать мантию-невидимку, и он просто испытал облегчение, что Гарри удалось выжить в схватке с троллем.

Гарри также был рад поговорить хоть с кем-то о том, что произошло с Квирреллом. Сириус внимательно выслушал его, а потом ободряюще сжал его плечо, когда он дошел до столкновения с одержимым учителем в конце года. Сириус твердо заявил, что Гарри не виноват в смерти Квиррелла. Он рассказал об одержимости и о том, как она действует, а также о том, что она почти всегда заканчивается смертью одержимого. То, что Джинни удалось пережить выжить, было, по меньшей мере, чудом. После этого разговора Гарри с удивлением почувствовал облегчение. Он и не осознавал, насколько произошедшее давило на него.

Гарри с восторгом слушал истории Сириуса о его первом курсе в Хогвартсе, которые тот рассказал в ответ на откровения Гарри. В их числе часто встречались истории о его отце, а иногда, даже о маме. Он с улыбкой слушал рассказ Сириуса о том, как они решили подружиться с Джеймсом, когда только встретились в одном купе поезда. Его встревожило признание крестного, что во время этой первой поездки они сразу произвели плохое впечатление на Лили, потому что стали непримиримыми врагами со Снейпом, который был ее лучшим другом! Его также смутило признание Сириуса, что, хотя эта антипатия к Снейпу была вызвана их уверенностью, что он занимается темной магией (о чем его мама наверняка не подозревала), все же они с Джеймсом были самовлюбленными маленькими снобами.

Он смеялся до колик, когда Сириус рассказывал о том, как упросил шляпу отправить его в Гриффиндор, потому что знал, что Джеймс, наверняка, попадет туда, обо всех их розыгрышах, которые они провернули в течение этого года, о том, как они постепенно включили в свой круг Ремуса, который, как они быстро осознали, был просто гением, и как они постепенно догадались, что он оборотень. Они не рассказали ему о своих догадках, потому что не хотели расстраивать. Сириус избегал рассказывать о Хвосте, и Гарри без слов поддержал его в этом.

На следующий день они перешли к рассказам о втором курсе. Сириус не выглядел взволнованным или огорченным тем фактом, что Гарри может разговаривать со змеями, а Гарри был в восторге от того, что Сириус принимал его несмотря ни на что. Рассказав ему о столкновении с василиском, Гарри снова почувствовал облегчение, а Сириус даже поддразнил его, назвав рыцарем в сияющих доспехах.

Сириус с показной грустью посетовал, что его второй курс не был настолько полным событиями, как у его крестника. Они, наконец, вывели Ремуса на чистую воду и пытались найти способ помочь ему, пока Сириус случайно не высказал идею стать анимагами. Он также рассказал о непрекращающихся попытках Джеймса привлечь внимание Лили и подружиться с ней, которые, однако, оставались безуспешными из-за ее дружбы со Снейпом. Он со стыдом признался, что, несмотря на то, что Снейп всегда мог постоять за себя и никогда не оставался в долгу, они с Джеймсом несколько раз переходили черту между невинными розыгрышем и травлей, поэтому, неудивительно, что Лили считала их обоих придурками.

Гарри был благодарен Сириусу за его откровенность, но его очень обеспокоила мысль, что его папа и Сириус могли быть замешаны в травле кого-то, пусть даже Снейпа. Потом он вспомнил, что Снейп обвинил Сириуса в попытке убить его, и спросил крестного об этом.

— Пойми, Гарри. К шестому курсу мы, Мародеры, и Снейп были смертельными врагами. Годом раньше он примкнул к кучке молодых Пожирателей Смерти и поссорился с твоей мамой, — начал Сириус. — Помнишь, я рассказывал тебе, что в том году я убежал из дому? Ну, Снейп как-то подловил меня одного и намекнул, что ему известно больше официальной версии причин моего изгнания из семьи. Он сказал, что расскажет об этом всей школе. — Сириус смущенно заерзал на кровати, в его глазах был стыд, — я, наверно, немного запаниковал из-за того, что ему могло быть известно о ситуации в моей семье, и заявил, что ему ничего неизвестно. Потом он дал понять, что все знает о Ремусе и его ежемесячных походах к Дракучей иве, и узнает больше, когда проследит за ним. Я вспылил и поспорил с ним, что если он такой крутой, то пусть попробует, и в запале сболтнул ему, как можно обезвредить Дракучую иву.

Гарри нахмурился.

— Это звучит, как будто ему было известно, что Ремус оборотень.

— Я думаю, у него были сильные подозрения, — согласился Сириус. — На самом деле, я заключил с ним пари, потому что, думал, что ему все уже известно, и что он не будет настолько глуп, чтобы идти искать оборотня в ночь полнолуния, — с тяжелым вздохом признал Сириус. — Поэтому я и не рассказал об этом Джеймсу или Ремусу. Я не думал, что есть повод для беспокойства.

— Но Снейп решился на это.

— Мне кажется, он что-то подлил нам в тыквенный сок тем вечером, потому что Питер сразу отправился спать, а я с трудом удерживал глаза открытыми. Твой отец тем вечером предпочел воду, поэтому был в полном порядке и его очень раздражали наши зевки. Когда я понял, что нам подлили зелье, я догадался, что Снейп хочет отправиться за Ремусом и попытается убить его. Поэтому я отправил Джеймса спасать Лунатика, пока сам бросился за противоядием от зелья. — Он вздохнул, — я побежал за ними, как только смог. К счастью, твой отец уже был там и выволакивал Снейпа через туннель. Когда я подбежал к ним, чтобы помочь, появился Дамблдор и отконвоировал нас в свой кабинет. Он довольно быстро отпустил Джеймса. Со Снейпа он взял обещание никому не рассказывать о Ремусе, пока мы учимся в школе. Сказал, что это будет его наказанием.

— А ты?

— Получил запрет на посещения Хогсмида в выходные до конца года и был отстранен из команды по Квиддичу. А еще получил отработки до конца первого семестра, — ответил Сириус. — Что намного хуже, Ремус почти два месяца со мной не разговаривал и запретил присоединяться к нему во время следующего полнолуния.

— Он не разговаривал с тобой?

— Если бы Снейп нашел его, если бы Снейп не убил его, а он убил бы Снейпа, или даже просто напал на него, Ремуса казнили бы, — мрачно сказал Сириус. — Мое глупое пари могло стоить ему жизни. Он был прав, когда объявил мне бойкот. Я принял это как должное, хотя это и были очень трудные два месяца. Твой отец простил меня, где-то, через день. Его на самом деле больше взбесило то, что, если до этого Лили постепенно оттаивала по отношению к нам, то после этой выходки, когда по школе прошел слух, что мы чуть не убили Снейпа своим очередным розыгрышем, она снова начала относиться к нему с пренебрежением. Это и то, что, по словам твоего отца, я должен был рассказать им о пари, когда заключил его. И он был прав. А Питер тогда придерживался нейтральной позиции. Если подумать, это должно было о многом сказать нам уже тогда.

— Но Ремус простил тебя?

— Да, после того как вмешался твой отец и предположил, что Снейп наверняка все подстроил. Возможно, он хотел, чтобы Ремуса казнили, а меня исключили или отправили в тюрьму, — после небольшой паузы он добавил, — думаю, именно с этого времени Ремус перестал мне полностью доверять. Это было одной из причин, почему он так легко поверил в то, что я мог оказаться предателем и шпионом. И возможно именно из-за этой сохранившейся между нами дистанции я тоже поверил в худшее о нем.

— Но сейчас между вами все в порядке? — с явным беспокойством в голосе спросил Гарри.

— Да, — с улыбкой ответил Сириус. — Мне кажется, мы просто рады тому, что мы есть другу у друга, а прошлое осталось в прошлом.

— Жаль, что Снейп так не считает, — грустно прокомментировал Гарри.

— Да, определенно он не умеет прощать, — ответил Сириус, — по правде говоря, я тоже. И определенно, я не собираюсь просить у него прощения, я скорее сам вырву себе все зубы.

Гарри сдавленно фыркнул на это.

Сириус слегка поменял позу и продолжил:

— Пари было ошибкой, я сожалею о нем, но не собираюсь претворяться перед тобой идеальным и от тебя тоже не требую совершенства во всем. Иногда я могу быть безрассудным. Если меня припереть, я даже могу быть жестоким или безжалостным. У меня отвратительная привычка действовать, не подумав. У всех есть свои недостатки.

Гарри слегка покраснел, но, несмотря ни на что, слова крестного его успокоили. Хорошо, что Сириус не ожидал от него идеальности во всем, он мог быть просто самим собой.

— Кажется, у меня тоже имеется этот недостаток. Я тоже часто действую, не подумав. Иногда я становлюсь раздражительным. Гермиона говорит, я закипаю.

— Ну, — протянул Сириус, — мы можем вместе приложить усилия, чтобы стать лучше. Просто нужно помнить — ничего, что мы не идеальные. Никто не идеален.

В своей душе Гарри очень легко простил Сириусу это давнее происшествие со Снейпом. Гарри признавал, что его собственное неприятие к Снейпу было хорошо обоснованным — Снейп был слишком несправедлив к нему, с того самого момента, как Гарри попал в Хогвартс. Просто было жаль, что кто-то, кто был настолько дружен с его матерью, настолько жесток по отношению к нему самому. Хотя теперь, после разговора с Сириусом, Гарри намного лучше понимал причины такого отношения.

На следующий день они перешли к рассказу о третьем курсе Гарри, и, хотя Сириус сам издали наблюдал за многими событиями, он все равно хотел узнать все подробности. Сириус также рассказал о своем третьем курсе, хотя большинство историй относились к непрекращающимся попыткам Мародеров помочь Ремусу, их непрерывным розыгрышам и к продолжающимся попыткам его отца наладить отношения с его мамой, которые все еще оставались безуспешными.

Гарри было грустно, что у него закончились истории, которыми они могли обменяться с Сириусом. Но крестный предложил создать традицию — в первый день летних каникул Гарри будет рассказывать Сириусу все, что произошло в течение этого учебного года, а Сириус будет рассказывать ему о событиях его года обучения. Гарри очень ободрили эти планы на отдаленное будущее. Надо же, у них будет своя традиция.

Следующие дни прошли спокойно и размеренно: каждое утро начиналось со здорового завтрака и упражнений, которые доктор Джордан предписала им обоим — смесь йоги, тай чи, поднятия тяжестей и бега трусцой. Ленч они проводили обычно в коттедже. Днем они разделялись — у них были отдельные сеансы с целителями разума. У Сириуса они длились дольше, из-за вреда, который ему причинили дементоры, в то время как у Гарри это была смесь лечения, занятий по Окклюменции и арт-терапии.

Занятия Окклюменцией были немного скучными, потому что, в основном, состояли из медитации, во время которой ему приходилось сортировать свои воспоминания и выстраивать защиту разума. Худшей частью были обсуждения его воспоминаний. На самом деле, Гарри не хотелось говорить о своей жизни в чулане или прошлых летних каникулах у Дурслей. Целитель Фэй не давила на него, но ясно дала ему понять, что для исцеления ему необходимо разобраться со своими воспоминаниями. Он начинал верить ее словам, что о нем не будут судить по этим воспоминаниям, но все еще с трудом заставлял себя говорить о них. Намного лучше проходила арт-терапия. Гарри вспомнил, что ему всегда нравилось рисование в начальной школе, жаль, что Хогвартс не предлагал таких курсов.

Гарри намного больше нравился конец дня. Сириус предложил научить его плавать, и они проводили около часа в прилегающем к коттеджу бассейне, после чего ужинали там же, рядом с бассейном. Вечера они проводили, играя в карты — Сириус научил Гарри играть в покер, о чем сразу же пожалел — или в настольные игры — Сириус настоял на том, чтобы играть за собаку в Волшебной Монополии. Сириус всегда рассказывал истории о раннем детстве Гарри, о Джеймсе или Лили.

Это было самым лучшим летом в жизни Гарри.

Если забыть о том, что Гарри было запрещено пользоваться магией или летать, пока они не проведут повторную проверку его магических способностей, которая должна был пройти этим утром.

Черный Ястреб тепло поприветствовал их, когда Сириус и Гарри прошли в просторный процедурный кабинет в сопровождении доктора Джордан. Гарри улыбнулся в ответ старому целителю. Черный Ястреб пару раз присоединялся к ним во время их поздних ужинов, и Гарри был в восторге от рассказанных им историй о чудесных случаях исцеления. На самом деле, он подумал, что возможно в будущем он захотел бы заниматься этим. Может быть. Раньше, до того как он узнал о Хогвартсе и волшебном мире, он подумывал стать учителем, но это было в основном потому, что учителя были практически единственными взрослыми, которых он видел в своей жизни, кроме Дурслей.

— Так, теперь мы повторим тесты, которые были проведены до процедуры, — сразу перешел к делу Черный Ястреб. Он указал на ряд мишеней в другом конце комнаты, — наложи заклинание Ступефай на одну мишень, — затем, указав на книгу на столе, продолжил — потом наложи заклинание Вингардиум Левиоса и подними книгу на расстояние примерно одного метра над столом. А потом продемонстрируй заклинание Патронус.

Гарри кивнул. Он смутно помнил первый тест. Похоже, мишень показывала цифру, равную мощности заклинания. Сириус сжал его плечо в молчаливой поддержке.

Гарри повернулся к мишени и бросил заклинание.

Красный луч пронесся через комнату и врезался в мишень, которая пулей врезалась в стену.

Гарри уставился на нее в шоке — в центре мишени зияла огромная дыра. Цифра, которая появилась в воздухе над мишенью, ни о чем ему не говорила, в отличие от Черного Ястреба, во взгляде которого сквозило явное удивление. Гарри тут же напрягся.

— Извините, — тут же начал бормотать Гарри, — я не хотел...

Черный Ястреб отмахнулся от его извинений.

— Ты все сделал правильно, Гарри. Не волнуйся, — заверил он взволнованного Гарри и обменялся взглядами с Сириусом.

— Попробуй с книгой, Гарри, — подбодрил его Сириус.

Гарри с трудом проглотил ком в горле и повернулся к столу. Нацелив палочку на книгу, он взмахнул ею и четко произнес заклинание. Книга взметнулась вверх, и Гарри с трудом удалось удержать ее от столкновения с потолком.

— Что происходит? — с беспокойством спросил Гарри, уловив задумчивое выражение на лице старого целителя.

— Ничего особенного или необычного, — спокойно уверил его Черный Ястреб, — опусти книгу на стол и попробуй чары Патронуса.

Гарри опустил книгу, которая упала на стол с громким звуком. Глубоко вздохнув, он постарался успокоиться и сконцентрироваться на заклинании. Направив палочку на свободное пространство рядом с собой, произнес:

— Экспекто Патронум.

Олень моментально выпрыгнул из его палочки и зацокал копытами по кафельному полу, оставляя за собой заметные трещинки.

Сириус осторожно подошел к благородному животному, протянул руку и потрепал по холке.

— Привет, Сохатый, — хрипло сказал он с отчетливо слышимым благоговением в голосе. Патронус был не только телесным, но и плотным. Он провел рукой по крупу, и Гарри отчетливо увидел, как подгибаются под его рукой волоски на шкуре оленя.

Олень фыркнул и посмотрел на Гарри, ожидая его распоряжений.

Откашлявшись, Гарри сказал:

— Все в порядке, ты можешь уйти.

После его слов олень превратился в серебристую дымку, которая сразу рассеялась.

— Великолепно, — с явным уважением сказал Черный Ястреб.

— Спасибо, — автоматически сказал Гарри, затем прямо спросил, — что со мной не так?

— С тобой все в порядке, Гарри, — твердо заявил Сириус. — Просто у тебя очень высокий уровень магии. Я никогда не видел плотного Патронуса, даже у Дамблдора. Это ограничение действительно уменьшало твою магию. Нам придется хорошо поработать, чтобы вернуть тебе контроль над ней.

— Согласен, — поддержал его Черный Ястреб, — твоя магия уже стабилизировалась, но ты не привык к такой мощи. Тебе придется много тренироваться, в противном случае, могут произойти очень опасные спонтанные выбросы.

Взгляд Гарри метнулся на поврежденную мишень на другой стороне комнаты. Если бы это был человек...

Сириус сжал плечо Гарри.

— Все будет в порядке, Гарри. Мы будем тренироваться по вечерам.

Целитель кивнул.

— Так как ваше пребывание здесь необходимо будет продлить, я организую вам доступ в город. Мы же не хотим, чтобы вы оказались заточенными в своем коттедже на весь срок.

— Мы будем очень благодарны, — вежливо ответил Сириус.

— Я также хотел бы пригласить вас обоих на ужин ко мне домой, — сказал Черный Ястреб с озорным блеском в глазах. — У меня есть внук и внучка твоего возраста. Вы могли бы познакомиться. Я подумал, возможно, тебе было бы интересно проводить время с людьми своего возраста.

Настроение Гарри поднялось.

— Это было бы отлично, — сказал он со смущенной улыбкой. — Я немного скучаю по своим друзьям.

— Конечно, скучаешь, — сказал Сириус, затем повернулся к Черному Ястребу, — благодарю вас, целитель.

Черный Ястреб тепло улыбнулся ему. — Зови меня Ноши, Сириус, — махнув рукой, добавил, — увидимся завтра утром.

Гарри дождался ухода старого волшебника, после чего упал на стул и тяжело вздохнул.

— Извини. Теперь из-за меня ты тут застрял.

— Во-первых, нет нужды в извинениях, ты не виноват в том, что кто-то ограничил твою магию, — твердо ответил Сириус. — А во-вторых, мы просто выиграем больше времени, и я смогу тебе помочь восстановить контроль над твоей магией. На мой взгляд, звучит не так уж и плохо.

Эти слова немного убедили его, но...

— Я уверен, у тебя есть полно разных важных дел, и тебе придется вернуться обратно.

— Нет ничего важнее тебя, — без промедления ответил Сириус.

Гарри покраснел, ощутив на мгновение одновременно счастье и замешательство от этого заявления.

— Иди сюда, — сказал Сириус, приглашающе раскинув руки.

Гарри лишь после небольшой заминки подошел к нему и позволил обнять себя — закатив глаза, в основном, для вида — в конце концов, он уже взрослый, ему не должны нравиться объятия. Но его целитель считал, что они ему необходимы, и, в тайне, он наслаждался короткими мгновениями утешения и ощущения безопасности, когда его обнимали. Казалось, его крестный инстинктивно знал, как нужно обнимать его. Его руки дарили ощущение безопасности, но не душили, они утешали, при этом не было всяких глупых сюсюкающих визгов, которыми Петунья одаривали Дадлика, и, что самое главное, у Сириуса было шестое чувство на то, когда нужно отступить, до того, как Гарри начинал чувствовать смущение.

Прямо как сейчас.

Сириус быстро хлопнул его по спине и отступил назад, хотя и не отпустил плечо Гарри, и посмотрел ему прямо в глаза:

— Я не хочу, чтобы тебя это беспокоило, Гарри. Ты — могущественный волшебник, нам просто нужно поработать вместе, и все будет в порядке. Хорошо?

— Хорошо, — кивнув, пробормотал Гарри, — Просто... — прикусив губу, он попытался придумать, как сказать Сириусу, что он не был таким уж хорошим студентом. — Я не хочу разочаровать тебя.

— Почему тебе кажется, что ты меня разочаруешь? — спросил Сириус, с откровенным удивлением на лице.

Гарри почувствовал, что краснеет:

— Я... я не как мама или папа. Я не такой умный, как они.

Сириус присел на край стола и похлопал по месту рядом с собой, чтобы Гарри последовал его примеру.

— Почему тебе кажется, что ты не такой умный, как твои родители?

Гарри повесил голову.

— Ну, потому что... То есть, ты сказал, что они были первыми на своем курсе, как... как Гермиона, а я... я нет, ну кроме Защиты от темных искусств.

— Гм, — промычал Сириус. — Послушай, твой отец был из тех вызывающих всеобщее раздражение людей, которые могли получить отличную оценку, при этом, не прилагая почти никаких усилий. Это просто бесило Ремуса, потому что он никогда не заставал Джеймса за учебой, при этом во время занятий тот с легкостью мог трансфигурировать букет цветов или заставить вилку танцевать канкан.

Гарри улыбнулся на эти слова.

— У твоей мамы были способности в чарах и зельях, но она усердно работала, чтобы получать свои оценки. Она проводила много времени в библиотеке и очень много тренировалась. Ремус тоже был таким, хотя у него не было никаких способностей в зельях. Он великолепно знал теорию, но каждый раз, когда дело доходило до практики, результат был один — расплавленная жижа на месте котла. У меня были неплохие способности в трансфигурации и защите, но по остальным предметам мне тоже приходилось усердно работать.

Гарри внимательно слушал, понимая, что имел в виду Сириус — хорошие оценки достигались тяжелым трудом. Не приложив усилий, ты не получишь хороших результатов и останешься средним учеником по всем предметам, кроме одного единственного, к которому у тебя есть хорошие способности.

— Хотя положение на курсе не так важно, — продолжил Сириус. — Единственное, что важно, прилагаешь ли ты все усилия, чтобы улучшить его?

Гарри не хотел врать, но и признавать правду тоже не хотелось. Он потупился под пристальным взглядом крестного.

— Иногда, — признал он.

— Что значит, что иногда — нет, — жестко отметил Сириус. В этот момент своей прямотой он напомнил Гарри Гермиону. — Почему ты лишь иногда прилагаешь усилия?

— Не знаю, — автоматически ответил Гарри, ерзая на месте.

Он подумал о своих занятиях. Ему очень понравилось в начальной школе, когда он только поступил туда. Она стала избавлением от жалкой жизни на Тисовой улице. Но потом Дадли начал отпугивать всех, кто хотел с ним подружиться, а родственники никогда не хвалили его за хорошие оценки, никогда не признавали, что он хоть в чем-то может превосходить их Дадлика. В конце концов, он решил не привлекать к себе внимание и оставаться середняком на занятиях, но потом, по ночам, тайно заново учил пройденные уроки. Он с нетерпением ждал, когда поступит в Стоунвол и начнет все с начала. Он смутно припоминал, что планировал хорошо учиться. Это был единственный для него способ избавиться от Дурслей, когда ему исполнилось бы шестнадцать, и он начал бы работать. А потом, а потом он попал в Хогвартс и...

Летом перед первым курсом Гарри решил, что будет хорошо учиться. Он читал свои учебники до самой ночи, он действительно старался в первые недели занятий, разве нет? Но... это было намного труднее, чем он ожидал, со всеми этими перьями вместо ручек, с новыми негласными правилами этого незнакомого ему мира и со Снейпом. Рон никогда не интересовался уроками, открыто высмеивая ум Гермионы, а Гарри не хотел усложнять отношения со своим единственным другом, отправляясь в библиотеку или демонстрируя знания или прилежание. Когда они подружились с Гермионой, она начала заставлять их учиться, и Гарри припоминал, что на первом курсе у него были неплохие оценки: в основном, «выше ожидаемого», и даже несколько «превосходно», и единственные «удовлетворительно» — по зельям и истории магии.

Второй курс был кошмаром наяву — между голосами, которые слышал только он, и обвинениями в том, что он Наследник Слизерина. Он не хотел еще больше выделяться. В том году у них не было никаких экзаменов, но он наверняка сдал бы их. И он сдал экзамены на третьем курсе — в основном «удовлетворительно», с парой «выше ожидаемого», и всего одной оценкой «превосходно» по ЗОТИ. Но, подумав, он понял, что снова позволил вести Рону, потому что Гермиона была слишком занята, или они не разговаривали с ней. Не то, чтобы он обвинял Рона — Гарри понял, Сириус ждет от него, чтобы он взял на себя ответственность за свое обучение. Ведь совсем недавно он решил быть более независимым от Рона в наступающем году, бросить Прорицания и взять вместо них какой-нибудь другой предмет.

Он очнулся от своих размышлений и столкнулся с терпеливым выжидающим взглядом Сириуса.

— Кажется, я не хотел чересчур выделяться или... или расстраивать Рона, — грустно признал он, — он считает, что учеба — это скучно, и...

— А ты следуешь за ним, потому что он твой друг, — закончил за него Сириус. Потом кивнул. — Я могу понять это. Трудно противостоять давлению друзей. Я вступил в факультетскую сборную по Квиддичу из-за твоего отца.

— Правда?

— Угу, — ответил Сириус. — Я не очень хотел играть. Хотя летал я довольно сносно, я не наслаждался этим. Но твоему отцу нужна была компания, я был его лучшим другом, поэтому... Я стал загонщиком, пока меня не отстранили из-за случая со Снейпом, потом я воспользовался случаем и отказался вернуться в команду на следующий год, — хлопнув в ладоши, он вернулся к теме разговора, — Ладно, теперь вернемся к тебе. Как ты собираешься поступить?

— Самому решать за себя, — без промедления ответил Гарри, — я, вроде, уже думал об этом в конце этого курса.

Сириус заинтересованно посмотрел на него.

— Ненавижу Прорицания! — Это был крик души. — Трелони всегда предсказывает мою смерть, и ... я ненавижу, когда она так делает. Я взял этот предмет только потому... ну, ты знаешь. Я подумывал спросить у профессора МакГонагалл, могу ли я поменять их на Руны или Нумерологию.

— Я поговорю с ней. Хотя, не вижу препятствий, если мы сможем подучить тебя до начала Хогвартса, — ответил Сириус. — Как ты думаешь, какой из них больше подойдет тебе?

Гарри подумал, взвесив преимущества каждого предмета.

— Думаю, Руны. На самом деле, мне не очень нравятся теоретические предметы, я больше предпочитаю практику. Насколько я понял из рассказов Гермионы, на Рунах у них было много практических занятий, а Нумерология, в основном, состоит из теории.

— Ты прав. Тогда это будут Руны, и тебе чертовски повезло, потому что я проходил их. Мы можем начать занятия, пока еще находимся здесь, и воспользоваться преимуществами сферы времени, — потом, потрепав Гарри по плечу, добавил, — обещаю, что никогда не буду разочарован в тебе из-за занятий, пока ты на самом деле будешь прилагать усилия для достижения результата.

— Договорились, — быстро согласился Гарри, решив, что он сдержит обещание и будет усердно работать над собой.

— А также я жду от тебя, что, когда ты вернешься в Хогвартс, ты также будешь хорошо стараться, — продолжил Сириус.

Гарри кивнул, пытаясь проигнорировать странное ощущение внутри. Никто раньше не интересовался его оценками или успехами в обучении — если Дурслей не интересовали его успехи в начальной школе, то, что уж говорить об оценках, полученных в Хогвартсе.

— Я горжусь тобой, Гарри, — тихо сказал Сириус, удивив Гарри. — Ты все обдумал и принял несколько хороших решений о своем будущем. Это, то о чем мы говорили. О своих недостатках, помнишь? Мы не идеальные, но будем работать над своими недостатками, чтобы избавиться от них и стать лучше. И я никогда не разочаруюсь в тебе, если ты будешь действительно прилагать усилия.

— Я буду стараться, — снова пообещал Гарри. Он не подведет Сириуса.