Асура (джен)

Смотря в спину удаляющимся подчиненным, я задумчиво ощупал шрам на своей щеке. Почему я его не стал сводить? Все просто. Этот шрам как показатель того, что я все еще слаб.

Нет, я понимаю, что сражался с заведомо превосходящими силами противника, но, если посмотреть в глаза реальности — не так уж шиноби Звезды были сильны. Из-за использования техник Павлина их мобильность была минимальна, разнообразия в техниках тоже почти никакого — все сводилось к ударам или выстрелам сырой чакры. Лишь один шиноби застал меня врасплох, он то и оставил мне эту рану.

Когда я сразил Акахоши, Юма прикончил оставшихся шиноби Хошигакуре которые могли пользоваться чакрой, но сдались Натсухи или находились при местной больнице. Теперь никто не сможет выследить истинное местоположение звезды благодаря сродству чакры Хоши.

Честно говоря, такой результат был даже лучше, поскольку в итоге выяснилась, что Натсухи могла чувствовать звезду даже в запечатанном свитке, пусть и с небольшого расстояния. Проблемы бы в этом не было, учитывая, что она сильнейшая из пользователей чакры после Хошикаге, но… шиноби этой деревни могли летать, что значительно бы им облегчило наши поиски, а дальше дело техники — выяснить, кто я на самом деле — слить информацию в Камень и готово. Как минимум крупный конфликт, после которого я если и смогу как-то выжить, то Данзо узнав подробности, точно оставил бы меня без Звезды. Даже лично бы пришел встретить перед воротами Конохи.

В целом миссия была выполнена успешно, и она бы прошла даже тайно (спасибо недавним курсам в Корне где я помимо прочего обучился еще и технике хамелеона), — но проговорился старик, из деревни который должен был сказать, что является дедом Фуушина. Это был целиком и полностью мой просчет. Необходимо было приставить к нему человека, чтобы шиноби Звезды даже не вернулся в деревню.

Помимо прочего, два дня обратного пути меня тащили на себе Юма и Тензо. После боя у меня было сильное чакроистощение, я не мог даже залечить все свои раны. Сначала меня брал Ибури, на привале я старался немного прийти в себя от такого способа передвижения и пытался залечить хотя бы самые значимые ранения, после чего меня брал Мондаи.

На одном из таких привалов, когда я устало развалился в тени дерева, я услышал первый разлад среди моих подчиненных, а именно разговор Натсухи ее сына — Сумару.

— Как ты могла все это время прятаться!? — на поляну ворвался черноволосый парень, за которым следовала его мать, все еще носящая протектор Хошигакуре. — Мне не хватало тебя, но потом Акахоши принял меня как защитника деревни. Я должен был защищать нашу деревни, а потом стать Хошикаге, но ты привела врагов в наш дом, и они всех погубили!

— Сумару, пойми, эти тренировки убили бы вас. Сначала кто-то из твоих друзей, один, второй, третий. В какой-то миг эта судьба могла постигнуть и тебя! Мы с твоим отцом знали о последствиях тренировки со звездой, поэтому выкрали ее из селения, но ты сам знаешь — мы можем чувствовать где находится Хоши, поэтому каге лично с отрядом джонинов выследил нас и вернул ее. Тогда он заключил с нами сделку — он сказал, что запретит тренировки, при условии, что если их возобновят, то мы вмешаемся. Но звезда должна будет оставаться в деревне — как оружие последнего шанса. Ничего этого бы не случилось, если Акахоши обуянный жаждой силы не убил Сандайме, и не возобновил старые практики.

— Кто тебе сказал об этом!? — вскинулся Сумару. — Они!? А ты уверена, что все так и было? А разве ты не должна была погибнуть от силы зве…

Шлеп!

Женщина нанесла своему сыну хлесткую пощечину, отчего его голова откинулась в сторону.

— Я потеряла своего любимого и твоего отца из-за силы Звезды! Его тело, буквально изнутри разъела эта чакра! Как бы я не любила свою деревню, но эти люди помогли мне спасти тебя от такой же участи, пусть даже и такой жуткой ценой! Теперь, они согласны дать нам новый дом, и ты, как и я, будешь защищать его, как защищали Звезду.

— Я не собираюсь им подчиняться!

— Ты будешь, потому что теперь, наша семья будет являться не просто еще одними шиноби страны Болот, она будет защищать носителя Звезды, живого оружия способного противостоять Джинчурики чужих деревень! Ты должен быть горд служить человеку, который сам решился пойти на такое!

— Я не буду!

— Нет ты…

Я не дал Натсухи закончить фразу, показавшись спорщикам, решив самостоятельно решить дилемму парня. Пусть психолог я аховый, но… надеюсь найти такие слова, которые убедить парня не предавать меня.

— Сумару, скажи, а что бы ты сделал если бы узнал, что твоей маме грозит опасность? Ты бы попытался ее защитить? — я подошел к парню, дав Натсухи взглядом понять, что сам попробую с ним поговорить. Женщина в ответ едва заметно кивнула.

— Конечно!

— А разве не это же она сделала для тебя? — я присел, уперев свой взгляд в глаза мальчика.

— Нет! То есть… — парень стушевался и опустил голову. — Тут совсем не то! Со мной бы ничего не случилось!

— Ты видел, что Юкими весь путь несла свитки?

— Да, но при чем…

— Это свитки что хранились в резиденции главы деревни. Доступ к ним был лишь у нескольких шиноби приближенных к Хошикаге. Так вот, в них есть статистика выживаемости обучаемых. Если тренировать детей с чакрой звезды, как только они почувствуют чакру, то пятнадцать человек из ста умирают, не достигнув ранга генин. Еще пятнадцать не сумеют достигнуть ранга чуунин. Еще пять не сумеют стать джонинами. Остальные сокращают срок свой жизни от десяти, до тридцати лет, и лишь пять процентов имеют более-менее устойчивую кейракукей выживают, именно из их числа и выбираются Хошикаге которые даже наоборот получают продление жизни.

— Я бы стал Хошикаге! — возразил парень с юношеским запалом.

— А ты уверен в этом? И еще, ты бы хотел, чтобы те дети что учились рядом с тобой начали медленно умирать? Такой судьбы ты им желал? — я едва заметно надавил ки, чтобы парень почувствовал легкий испуг. Ну а что делать? Надо учиться манипулировать людьми, и чем дети не тренажер?

— Я… я не знал. Нет, я не хотел этого… — парень растерялся, поскольку с такого ракурса он никогда не смотрел на эту проблему.

— Понимаешь, все те шиноби — они осознанно шли на риск, но дети как ты не знали об этом, и они были бы принесены в жертву. Тем более теперь ты можешь поставить себе новую цель.

— Какую?

— Стать достаточно сильным чтобы со временем самому стать хранителем звезды и со временем занять мое место.

— Но деревни еще нет! Я слышал… — возмутился Сумару, но был прерван жестом моей руки.

— Это дело времени. Я почти в одиночку справился с большей частью ваших шиноби, как ты думаешь, такой сильный человек остановится перед чем-то чтобы достичь своей цели?

— Нет. — помотал головой будущий генин.

— Тогда жди, и учись быть шиноби. Я уже осмотрел твою маму, и с уверенностью могу сказать, что ирьенин А ранга сумеет удалить последствия влияния звезды. К сожалению, в вашей деревни не придавали должного внимания этой области навыков шиноби, пусть и имели свою исследовательскую базу. — парень серьезно задумался, а я задал ему последний вопрос. — Ну так что? Ты будешь помогать своей матери и служить на благо нашей деревни?

— Да!

Собственно на этом наш разговор и закончился. Через несколько дней мы достигли страны Клыков, чтобы оттуда начать поиски недавно встреченного мной Узумаки, навыки которого мне сейчас нужны, какую бы цену не запросил красноволосый.

В забегаловке принадлежащем тому самому Сакаки его не нашли, но припомнив слова шиноби, он направил нас в страну Рек, где и состоялась моя встреча с еще одним попаданцем, наличие которого вывело меня из равновесия.

Один ли он? Если нет, то могли ли они быть до нас, или если они есть и сейчас, то чьи места занимают? Попали они сюда после смерти или иным способом? Из того же они мира что и мы? Так много вопросов, и ни одного ответа. Все это навело меня только на одну мысль — мне нужно становиться сильнее. Уже сейчас я значительно расшатал события будущего, а как я могу повлиять на него еще? Неизвестно.

Опять же этот Михаил-Хаку… пусть он и сказал, что собирается найти свой дом, но вполне вероятно, что он влезет куда не нужно и все испортит. Мне не нужно менять канонные события, иначе я потеряю предзнание. Максимум, усилить того же Наруто — как я и сделал. Так мой шанс на то чтобы оказаться в гендзютсу заметно уменьшиться.

Нет, я помог этому новому Хаку, обучив технике Мистической Руки и изменению тела, но что он будет делать дальше? Одни вопросы…

Вздохнув, я отбросил мысли о попаданцах в сторону. Мы уже седьмой день зависаем в стране Рек, а следы проклятого Узумаки словно петляют — то он появляется в одном месте, то в другом, то снова появится там, где мы уже проверяли. Этот проклятый алкаш все никак не желал усадить свою задницу ровно и дождаться пока кто-то из нас его обнаружит.

Пока я и Фуушин занимались с Хаку, собирающегося сегодня покинуть город, Ибури взяли на себя северо-западный и северо-восточный квадрат страны, тогда как Натсухи со своим сыном и Юмой разделили между собой юг. Сегодня был первый день, когда мы прекратили наши тренировки, поэтому Фуу занимался разминкой, а я отлеживался в кровати, предаваясь не самым весёлым размышлениям.

Еще в стране Гор я отправил Данзо доклад о том, что шиноби в масках гейш выкрали Звезду и уничтожил почти всех шиноби селения, а я был ранен одним из них и теперь залечиваю ранения. Но даже так, я дал себе фору не более полутора недель, которые начали подходить к концу.

Поднявшись с кровати, я отправился на первый этаж и успел застать идущего к лестнице Хаку, который судя по одежде собрался уходить из города.

— Уже уходишь? — я усмехнулся, наблюдая за немного дрогнувшей спиной второго попаданца.

— Да. — не оборачиваясь отвечает Хаку.

— Значит, не передумал. — констатирую я сухо.

— Нет, но ты первым узнаешь если я передумаю.

Жаль. Очень жаль. Такой перспективный шиноби уходит. Хотелось бы его остановить, но я не буду. Смысл удерживать его силой?

Хотя парень мне понравился. Он уверен в себе, знает цену своим навыкам, да и показанные им умения во вчерашнем спаринге… пусть я и использовал только первый вдох и рывки, но он сумел показать ОЧЕНЬ хорошую школу тайского бокса. Пару раз мне пришлось даже подправить свою улыбку с помощью шосена.

Проводив Хаку взглядом до лестницы, я и сам спустился вниз где уже моего знакомого не было видно. Заняв одно из свободных мест, я сделал заказ, который так и не успел опробовать, поскольку спустя минуту в зал вбежал запыхавшийся Сумару.

— Кавасаки-сама, он в городе! — оповестил с порога юноша.

— Веди! — Фуушин будет заниматься еще час, так что ничего страшного, мою отлучку он даже не заметит. Об остальных я не беспокоился, они вернутся к концу дня, а как только я найду общий язык с Узумаки, поручу Натсухи присмотреть за Фуу.

— Еще выпивки! — Сузуму обнаружился в забегаловке на самой окраине города и уже успел прилично так накидаться, не смотря на утро.

Я нашел взглядом Натсухи, и дал знать, чтобы она возвращалась в гостиницу, а сам подошел к Узумаки, который почти сразу же обратил на меня внимание.

— О, это ты, красноволосый! Хочешь еще раз смахнуться?

Разглядывая Узумаки я задумался. Если присмотреться, то нас можно было бы принять за родственников. Оба красноволосые, оба имеет приличную мускулатуру. Вот только имел ли я хоть какое-то отношение к Узумаки? Маловероятно, иначе я бы это узнал.

— У меня есть к вам предложение.

— И какое? — Сузуму выразительно приподнял бровь отпив из большого стакана чего-то на вроде местного сидра.

— Может, мы обговорим его, в тишине? — я выразительно двинул пальцами, после чего Сузуму стал заметно серьезней, и коснулся стола, по которому тут же расползлась вязь фуин, а все посетители потеряли интерес к нашему разговору, поскольку слышали обычную повседневную тарабарщину.

— Так что шиноби нужно от меня? Может, — лицо Узумаки заметно заострилось. — мне стоит сразу принять действия на опережение?

— Нет, ничего такого! — я поднял вверх ладони. — Я не представляю интересы великих Гакурезато, я работаю… больше на себя и свои интересы.

— Тогда кто та женщина с ребенком которые следили за мной? — взгляд Сузуму прикипел к моему лицу. Он искал на нем хоть один признак лжи.

— Это бывшие шиноби Хошигакуре, но теперь они подчиняются мне, как будущему главе нового селения.

— Нового селения? Юноша, ты что, совсем обезумел? Ни одно селение не позволить создать новое. Все сферы влияния на материки разделены, и даже мелкое селение будет вмиг задавлено.

— Каиджу. — всего одно слово, а скептицизм пропал с лица шиноби,

— А вот это может сработать, если организовать себе достойный тыл и дождаться пока у деревень будут свои проблемы. — Сузуму настолько сильно задумался, что на некоторое время даже забыл о кружке в своей руке.

— Но нам, как и любому гакурезато нужны специалисты в фуин. Мы оба прекрасно понимаем, что лучше Узумаки никого нету.

— Возможно, я соглашусь на твое предложение, но у меня есть несколько условий. Мне нужна будет лаборатория. Мне нужна будет выпивка. И третье — ты должен будешь выкупить пару человек у… не совсем порядочных граждан и принять всех Узумаки которых я сумею собрать.

Мои брови удивленно поползли вверх. Неужели, Узумаки сохранились в достаточном количестве чтобы попробовать восстановить клан?

— Видите ли, ни в одной из Великих деревень не решатся на восстановление нашего клана. Максимум — вливание в другой. Малые деревни не рискнут из-за риска быть уничтоженными за это. А деревня на Каиджу… это может сработать и многие согласятся на такой риск.

— А что насчет выкупа?

— Эти ублюдки… — Узумаки смачно сплюнул на пол, за что получил неодобрительный взгляд от владельца заведения. — схватили и выставили на продажу пару полукровок из нашего клана. Одному из них десять лет, другому шесть. Родителей убили ублюдки из Ивы, а детей продали на черный рынок не уведомив верхушку селения. Чуунины, что с них взять. — Сузуму глубоко вздохнул и назвал сумму от которой мои брови поднялись еще выше. — Да, цены высокая, но это цена, которую я требую за то, что остатки нашего клана поселяться у вас.

В принципе у меня была названная сумма, спасибо советникам, которые выдали мне пару сумм, из которых я даже копейки не потратил, все же миссии, которые я выполнял как чуннин, а теперь и токубецу джонин, стоили немалых денег. Вот только стоит ли?

Обдумав ситуацию, я пришел к выводу что стоит. Даже если сейчас я останусь ни с чем, то в будущем это окупится более чем.

— Я согласен, но и у меня будет условие.

— И какое? — уточнил заметно расслабившийся Узумаки. Похоже другого ответа он и не ждал. Понимал, что я не откажусь от такого шанса или пытается манипулировать мной? Мда, не силен я еще в переговорах.

— Вы должны будете запечатать во мне Хоши.

— Пффффф! — Сузуму с громким звуком выплюнул весь сидр что у него был во рту и принялся откашливаться. — Откуда?

— Я ее выкрал.

— Мда. — под взглядом опять обратившего на нас внимание хозяина, Узумаки вытирал стол рукавом своего хаори. — П-простите. — извинился он, позабыв что сам же и навесил печать.

— Сможешь?

— Разумеется, правда, придется ее сначала изучить, но я не думаю, что мне составит труда запечатать ее в тебе.

— Видимо, вы не так меня поняли. Я не просто хочу ее запечатать. Я хочу ее использовать так же, как джинчурики используют биджу.

— Это безумно… интересно! — глаза Узумаки загорились нездоровым огнем. Еще никогда так не использовались неодушевленные предметы! А если… нет, стандартная печать не пойдет. Придется… нет, так тоже не пойдет…

— Может, все же не здесь? — я помахал рукой перед лицом увлекшегося Узумаки.

— А? Да, конечно. Ведите меня туда, где мы сможем провести процедуру! — оживился красноволосый и поспешил подняться с места.

Уже через десять минут я вместе с Узумаки находился в своей комнате, которую охраняла Натсухи в сопровождении своего сына и закончившего тренировку Фуушина.

— Вот Хоши. — я распечатал свиток и протянул Узумаки небольшой камень, помещающийся у меня в руке.

— Впервые вижу такой образец чакры… — задумчиво пробормотал Сузуму и принялся накладывать сканирующие печати прямо на кровать, предварительно уместив туда звезду.

Узумаки Сузуму.

— Тааак, — на лице Сузуму появилось довольно странное выражение, там смешался дикий интерес и легкое разочарование. — За основу возьмем обычную запечатывающую. Потом возьмем кусочек из другой, — прокусив палец Узумаки начал выводить на одеяле разнообразные символы. — Хммм… Парнишка, спиной на пол, будем работать… Точнее, экспериментировать.

Ничего не ответив Акито лишь лег на пол, на ходу скидывая верхнюю одежду.

— Так парень, никаких принадлежностей у меня с собой нет, так что это будет больно. — в пальцах мастера печатей неожиданно появился сенбон. — Ведь лучший проводник чакры, это кровь.

Задумчиво постукивая пальцем по сенбону, Узумаки осматривал тело своего тестового образца, видь никак иначе субъекта, на котором Сузуму будет использовать только что придуманную печать, было не назвать. Вот он медленно наклоняется над Акито, затем чему-то тихо хмыкнув и вовсе встает на колени.

— Ну-с, как говаривал один мой непутевый ученик, — в глазах Узумаки мелькнули искры безумия. — От винта.

Вот заточенный кусочек металла очертил круг прямо посреди груди Кавасаки. Потом мастер печатей стал выписывать внутри круга столбики текста. Всего их было четыре, шли они от границы круга к его середине. Вот появился еще один круг, что был в центре большого, столбцы текста касались его границ. В центре красовалась кандзи «Печать».

— Тааак, основа готова, — весело произнес Узумаки смотря на подтеки крови на груди парня. — Теперь самое веселое.

Напитав сенбон чакрой Сузму призвал из печати небольшой флакон уже расплавленных чернил, а потом вылил на грудь Акито. Отливающий синим цветом кончик сенбона вновь начал выписывать на груди парня все те же символы. Проведя рукой, Узумаки стер ненужные чернила смешанные с кровью, основа печати уже красовалась на груди.

— Так, а теперь регулятор выпуска, — тихо шепнул мастер, а потом начал вычерчивать вокруг печати тонкий рисунок, то были несколько переплетающихся линий, в нескольких местах рисунок рвался, но буквально через пол пальца вновь продолжался. Всего таких разрывов был три. Один направлен вниз, а два других к плечам.

— Еще немножко, парень, — предвкушающее произносит Сузуму, вот сенбон стал выводить волнистые лини, идущие от внешних краев рисунка, служившего контуром выпуска чакры. И было их очень много, так что в итоге странная печать стала походить на солнце.

— И финальный штрих, — роняет мастер, вновь выливая флакон чернил на грудь Кавасаки. Затем вновь повторяться все те же действия, но уже напитав сенбон чакрой.

— Тааак, — быстрым движением Сузму кладет Хоши на грудь Акито, а потом касается одного из лучей солнца.

— Фуин: Печать Солнца, — проговаривает мастер, подавая чакру в рисунок, Хоши кажется просто погружается в грудь парня. — Ну-с вроде готово.