Мех под кожей (джен)

Драко шёл в подземелье за деканом, буравя взглядом его спину. Он был зол, ужасно зол и на ситуацию, и на самого себя. Что с ним вообще творится? Вместо того, чтобы поставить этого придурка на место, он снова потерял над собой контроль. Его же с детства такому учили! С момента приезда Драко в школу прошла всего неделя, а он уже чувствовал себя закипевшим котлом. Когда и мама, и Уолл, и даже отец твердили, что это будет нелегко, он представлял себе всё это совсем иначе. Да почему он, Мордред их всех побери, должен оправдывать их ожидания? Его уже просто тошнило от этих ожиданий! Если бы это были ожидания мамы и Уолла, он бы приложил все усилия, он был даже готов оправдать ожидания своего отца — но он не собирался соответствовать тому, что в нём желали видеть его однокурсники, не говоря уж об остальных. А ведь даже эти два осла, Грег с Винсентом, вели себя ровно так, словно их тупые шутки про оборотней заставят его смеяться. А подробности их домашних дел вообще никого не касались! Кем вообще надо быть, чтобы вот так в лоб спросить, грызёт ли мама прутья решётки?! И Драко мог бы ещё понять, если бы они хотели поиздеваться, но они, Мерлина ради, кажется, просто расширяли свой кругозор! Он тогда просто не нашёлся даже, что ему стоило бы ответить.

А сейчас Драко был просто зол, настолько зол, что ему хотелось рассадить костяшки об стену, и как же ему все эти дни невыносимо не хватало ежедневных, ставших за лето уже привычными, тренировок с крёстным. Потому что другого способа сбросить пар он себе попросту не представлял — но где он мог бы потренироваться? Не на квиддичном же поле ему нарезать круги, на глазах у всей школы!

— За столь удивительную пылкую прямоту у нас, к сожалению, из школы не исключают, скорее, наоборот, незаслуженно поощряют в конце года баллами. — ядовито заметил Снейп, когда за ними закрылась дверь его кабинета. — Более того, для этого в школе даже отдельный факультет существует, — он даже поморщился. — Но я полагал, что вы-то всё же умнее.

— Я всё понимаю сэр, — декан прожил у них дома пол-лета, и это выражение на его лице Драко успел узнать хорошо, лучше, чем ему бы хотелось. Так что он постарался придать себе виноватый вид, но не то чтобы он приложил к этому особенно много усилий. — И что сейчас вы скажете, что дела Слизерина принято решать на Слизерине, и теперь вся школа в курсе, что нас случился разлад. И вы мной крайне разочарованы, — Драко пришлось приложить немало усилий для того, чтобы не закатить глаза, а продолжать смотреть на свои ботинки. — Сожалею, что разочаровал вас, сэр, — закончил он. Что он мог ещё сказать?

Снейп скрестил руки на груди и скептически хмыкнул:

— Драко, послушайте внимательно, что я вам скажу, — Он замолчал, и продолжил только когда убедился, что завладел вниманием Драко: — Я полагал, что вы-то должны бы были знать, что вовсе не всегда следует делиться с окружающими вашими умозаключениями. Даже если вы с ними категорически не согласны, — он даже вздохнул. — Не стоит настраивать весь факультет против себя, и уж точно не стоит делать это на публике. Полагаю, вам следует поискать пути решения вами же созданной проблемы, в конце концов, ведь вы же сын своего отца…

«Да ничего это не значит», — раздражённо подумал Драко — и Снейп словно прочитал это в его глазах, раздражённо поморщился:

— ...в большей степени, чем вам может казаться.

— Я сам всё решу, сэр, — ответил Драко. — Домой только ничего не сообщайте. Маме и так сейчас сложно, мне бы не хотелось её волновать. И отца… тоже.

— Ну что ж, — Снейп явно выглядел не слишком довольным, однако спорить не стал, — я положусь на ваше благоразумие. Вы, надеюсь, понимаете, что я не могу просто взять и приказать всем сделать вид, что ничего не было? Так не бывает, если это не Обливиэйт — но я определённо не готов накладывать его на всю школу.

Драко только молча кивнул. Вот уж если во всё это влез бы ещё декан, ситуация стала бы ещё паршивей, но в любом случае извиняться ни перед кем он даже и не думал, что бы там ни говорил ему Снейп. Он бы на него посмотрел, если б кто-то настолько бесцеремонно поливал его маму грязью!

— Ступайте на урок, — сказал, наконец, Снейп, устало массируя переносицу. — И постарайтесь добраться до класса без внезапных эксцессов, до занятий осталось пятнадцать минут, и я бы хотел провести их спокойно.

Драко молча развернулся и вышел, опустив плечи. Если ещё вчера сдвоенные зелья в качестве первой пары казались ему вполне неплохим началом учебного дня, то сейчас ему вовсе не улыбалось снова наблюдать за кислой физиономией своего декана, и внимательнее приглядывать за своим котлом.

Но деваться было некуда — прогуливать он не станет, иначе тогда декан точно напишет отцу. Если уж Драко и нарвётся на семейный скандал, то, по крайней мере, точно не по столь идиотской причине.

Войдя в пока что пустой класс, Драко уселся на своё привычное место и, выгрузив на парту учебник, развернулся к входной двери и замер, подперев подбородок рукой.

Всё шло не так.

Драко было откровенно паршиво и неуютно, и не то что страшно, но… всё так запуталось! В школе на него все непривычно пялились, а Панси то дулась, то заглядывала ему в глаза — а Драко больше всего на свете хотелось поговорить с Уоллом, но не заваливать же его письмами с нытьём каждый день! Он, конечно же, писал и ему, и домой, но даже письма эти теперь казались ему не такими, как прежде — словно дома происходило что-то, о чем он не знал, и ему было от этого невыносимо тоскливо. Но хуже всего было то, что он сам уже перестал понимать, что же вокруг происходит. Даже на тренировке не сразу смог взять себя в руки, а к тому, что произошло в гостиной, и вовсе оказался совсем не готов.

Он даже не сразу понял, о чем трепался Забини, потому что привык сам быть первым в курсе любых новостей… ну, может быть, первым новости узнавал Нотт, но сам он обычно не спешил этим ни с кем делиться, и Драко это обычно устраивало.

Но последнее письмо от отца было до того сухим и формальным что Драко, расстроившись, просто забыл про заседавший утром Визенгамот, да ему и не было сейчас это особо интересно — а тут вдруг всем приспичило устроить дискуссию. Но извиняться за то, что назвал придурков за дело придурками, он даже не собирался. В конце концов, он Малфой, и у него есть гордость. Он произнёс, что думал — и, если это кому-то не слишком понравилось, это же их проблемы, разве нет?

Вот только надо было заявить это им с надменным лицом, а не орать посреди гостиной, но что-то в нём словно сломалось, взорвалось изнутри, и он вообще забыл о том, как со стороны выглядит.

Ночью он долго не мог уснуть — если бы он мог сбросить изводившее его нервное напряжение, пробежавшись вокруг школы или лучше нырнув в озеро! Но это было не то озеро, да ещё мордредов Филч… какие пробежки в ночь? Ему только нарваться на отработку не хватало. Не говоря уже о дементорах. Но всё же Драко сумел заснуть кое-как — но утром всё стало лишь хуже. Извинений из себя он выдавить так и не смог, и хотел просто отмолчаться за завтраком, поэтому закрылся газетой и сделал вид что внимательно читает проклятущий «Пророк».

Как обычно, первая его страница была полна кричащих заголовков. Вот пожалуйста, «Поправки к закону о контроле тёмных существ наконец приняты!» Прямо под заголовком была размещена колдография чрезвычайно довольного, как и всегда, Фаджа, сжимающего в руках свой котелок, а позади него, сразу же за левым плечом стояла, приторно улыбаясь жабьей физиономией неприятная тётка в розовом, глядя на которую, Драко лишь покривился — тоже мне, помощник Министра — и перевернул страницу, открывая саму статью.

И ничего нового для себя не увидел: всё то же самое, что обсуждали всё лето его родители, хотя он особо на эти разговоры внимания и не обращал. Мог ли он тогда даже предположить, что подобные далёкие от него в целом вещи неожиданно и капитально испортят ему этот год, сильнее, чем он даже представить?

Само собой разумеется, речь снова зашла об оборотнях. Что-то там о том, чтобы лучше контролировать их популяцию (на этих словах Драко неприязненно сморщился), а также ответственно выполнять свои обязательства перед всем населением Волшебной Британии.

Во-первых, всем въезжающим в страну иностранным оборотням отныне надлежало в обязательном порядке указывать этот факт при регистрации в Министерстве и предоставлять в Департамент Регуляции Магических Популяций сведения о цели своего визита и адрес, по которому они собираются проживать. За пребывание же на территории Волшебной Британии без регистрации им полагалось немедленное выдворение и серьёзный штраф. И Драко не видел в этом сейчас ничего плохого — оборотней хватало и здесь, нашёлся ведь урод, покусавший маму!

Во-вторых, в целях повышения процента зарегистрированных в Министерстве оборотней, Министерство возлагало на работодателей обязанность передавать в Департамент Регуляции Магических Популяций данные о трудоустроенных у них оборотнях, и в случае отсутствия регистрации подавать соответствующий сигнал опять-таки в Департамент к Уоллу, и обязывать своего сотрудника её пройти в течении двух недель с момента трудоустройства. В случае выявления факта найма и эксплуатации незарегистрированных оборотней работодатель был обязан уплатить штраф.

Впрочем, поправки предусматривали и поощрения: законопослушным колдунам и ведьмам предоставлялись разовые льготы при продлении разрешения на торговлю.

Та же поправка обязывала владельцев зданий, со сдающимися внаём комнатами или квартирами, если среди их жильцов имелись оборотни, передать информацию в Министерство и уведомлять об этом факте других жильцов, ради их же безопасности.

И, конечно, министерство переводило регистрацию из желательной в настоятельно рекомендуемую процедуру.

Драко и летом не придал этому никакого внимания, мама эти поправки вроде поддерживала, а саму её это просто никак не касалось: Драко даже не представлял, зачем бы ей нужно было устраиваться на работу и, тем более, снимать где-то жильё. А о том, что она теперь оборотень, всем и так уже было известно. А бумаги, насколько он знал, оформил Уолл.

Но ведь дуракам только повод дай — обязательно найдётся какой-нибудь желающий позлословить грифф. Ну и что Драко должен был ответить? Позволить МакЛаггену своим поганым языком трепаться о маме? Ни за что! Никому.

Вот только в этот раз за его спиной никто не стоял, и он оказался фактически в одиночестве, словно Потти в прошлом году, и Драко не до конца понимал, что же ему теперь с этим делать.

Первым в класс притащился Забини и, посмотрев на Драко со снисходительной жалостью, прошёл к их с Ноттом месту. Вот только жалости Драко ещё и не хватало, со злостью подумал он, будто он какой-то очередной неудачник!

Он даже не заметил, как появились первые грифы и класс начал постепенно заполняться. Сзади о чем-то надоедливо стрекотали Браун и Патил; как всегда, не привлекая внимания просочился Нотт; а из дальнего угла был слышен ирландский акцент Финнигана.

Панси Паркинсон пришла в класс почти последней, последними, как всегда, были Потти с Уизелом, но Драко не было до них дела, а вот Панси постояла чуть-чуть в дверях, демонстративно отвернулась от Драко и уселась за свободную парту. Да что с ней снова не так? Ну, может, этого и стоило ждать, конечно, но Драко всё равно было как-то муторно. Он отвернулся и уставился на пустую сейчас доску и сидел так, ни на кого и ни на что не обращая внимания, покуда в класс не вошёл Снейп и урок не начался.

Декан был не в духе и явно собирался поделиться своим дурным настроением с остальными. Окинув класс презрительным взглядом, он явно искал к чему бы придраться на этот раз и неожиданно для себя заметил, что в привычной ему картине что-то было не так.

— Смею напомнить, что практическую часть вам придётся выполнять в парах, — холодно произнёс он, но Драко, сделав пустое лицо, даже не стронулся со своего привычного места.

Снейп выдержал паузу, а затем всем корпусом повернулся к Панси:

— Мисс Паркинсон, видимо, мы только вас теперь дожидаемся.

— Я не буду работать с Драко, — Панси надула губы, а затем всё же добавила: — Сэр.

— Нет так нет, — процедил декан, с какой-то новой для себя степенью разочарования в разумности вверенной ему части юного человечества. — Мисс Браун, отныне компанию мисс Паркинсон будете составлять вы. Мистер Малфой, займите место за партой с Патил. Ещё недовольные есть? — спросил он, обводя класс долгим взглядом.

Панси с мрачной миной потащилась к такой же нерадостной Браун, и Драко ощутил некоторое — пусть и очень слабое — торжество. Вот так. Не захотела сидеть с ним — пускай сидит с этой гриффиндорской дурой. Может быть, именно с ней и они найдут общий язык.