Мех под кожей (джен)

Нарцисса лежала в горячей ванне и мысли, успокоенные вином, уже не метались в её голове, а чинно бродили фестралами на опушке. С теми разрушениями, что учинил её эльф, не справилось бы никакое Репаро, даже браться было бессмысленно — два дня вполне достаточный срок, чтобы обломки всё ещё помнили себя единым целыми. Нет, здесь нужно было нанимать каменщиков, и даже в этом случае Нарцисса была не уверена, что они в состоянии будут восстановить в кладке волшебную сеть… Но даже если она и найдёт подходящих специалистов, возникали сразу два «но», сводящих на нет её усилия. Во-первых, такие работы наверняка обойдутся недёшево, и ей определённо придётся объясняться с супругом. О, он в любом случае об этом узнает — стоит только ему заглянуть в банк. Люциус всегда был достаточно скрупулёзен, чтобы не заметить подобных сумм в финансовых документах. Даже если ему хватит такта не задавать ей вопросов, он наверняка обратится к подрядчику…

Как же всё это было неприятно, хотя… Нарцисса за эти годы так привыкла распоряжаться их общим состоянием и подписывать долговые обязательства и векселя, что ей даже в голову не приходило задуматься о том, что у неё имеются и собственные средства. Мама ушла не так давно, чтобы Нарцисса в полной мере осознала себя наследницей, однако, помимо дома, она унаследовала от родителей и семейный сейф, и он отнюдь не был пуст. Они с Люциусом посетили его всего один раз, когда она принимала наследство… и, учитывая, что как раз в тот период у них начались обыски, они удовлетворились общим осмотром, сверили баланс, а детальное изучение содержимого оставили на потом, до более подходящего момента — тогда им казалось что у них впереди целая вечность. Однако, вечность утекла этим летом у них из рук, и всё, что могла Нарцисса, это сказать себе, что подходящее время, видимо наступило — эти деньги она сможет тратить, так как посчитает необходимым, не тревожась о том, что её супруг будет в курсе всего, что она делает. Нет, конечно, он в любом случае не будет против — но она не желала ставить его в известность о некоторых аспектах своей новой жизни подобным образом.

Нарцисса открыла глаза и одним движением поднялась из воды: ключ от сейфа до сих пор лежал в её секретере в Малфой-мэноре на дне одной из шкатулок — нужно будет сегодня же отправить за ним Тинки.

И всё же, даже если нужна сумма могла оказаться в её распоряжении в любой момент, перед ней вставало и второе препятствие, вызывавшее у неё досаду, с которым в Волшебной Британии маги сталкивались не один век: что бы вы ни затеяли — вырыть декоративный пруд, отремонтировать свой коттедж или выстроить подземные казематы, о спешке можно было забыть: у всех сколько-нибудь стоящих подрядчиков все заказы расписаны если не на месяцы, то на недели вперёд. Кого она могла бы найти за две недели до полнолуния? Никто в Англии не стремился работать больше необходимого, и тем более тратить на это свой уик-энд. Впрочем, этим не грешили даже голодающие ирландцы, о которых в кругах, к которым принадлежала Нарцисса, принято было разве что едко шутить. Но даже если кто-то неожиданно и подвернётся, то подвал Нарциссы Малфой рискует стать очередной сенсацией. Нет, определённо, это совершенно не то, чего ей сейчас хотелось, но тогда переде ней вставала дилемма иного характера.

Две недели, всего две недели до полнолуния… даже меньше, а она лишилась своего единственного убежища. Конечно, у неё всегда оставалась возможность сдаться и вернуться домой, чтобы провести эту ночь в подземельях под Малфой-мэнором. Но тогда… тогда ей снова придётся заставить себя травиться этим кошмарным зельем… Нет, она не готова была пройти через это снова. Как и через унизительное признание — даже если она сможет заставить себя его выпить, её ложь непременно вскроется, когда она обратится в омерзительное отталкивающее существо, в теле которого провела самые чудовищные минуты своей жизни. Хотя, возможно, благодаря старанием Снейпа ей будет немного легче, но это не избавит её от того презрения, которым он её обольёт, когда узнает, что его просто дурачили. Ах, как же нелегко приходится обычно лжецам! Нет — к этому кошмару Нарцисса не могла заставить себя вернуться. Она обязана справиться со всеми трудностями сама.

Значит, решила она, расчёсывая влажные волосы, ей остаётся лишь отыскать для обращения иное место. В доме она этого, конечно же, делать была не намерена: не столько потому, что её обитающая на портретах родня вряд ли подобное оценила, а следовательно, стала молчать, — нет, куда большую неуверенность в Нарциссу вселяла защита дома. Страшно представить, что может произойти, если кто-то ещё решить под полной луной перелезть через ограду.

Нарцисса вдруг вспомнила то уродливое порождение маггловской обувной промышленности, найденное ей в траве, и почувствовала неприятный холодок на коже. Нет, определённо, пока она не восстановит подвал, она не сможет обращаться в Хартфордшире, как и с позором вернуться к Люциусу в Малфой-мэнор. Впрочем, на то, чтобы найти решение, у неё ещё было время — а сейчас можно было заняться тем, что она могла сделать сразу: финансами.

Визит в Гринготс оставил у Нарциссы странное и, пожалуй, двойственное впечатление. Она готовилась к худшему, однако, казалось, что гоблинам не было никакого дела до того, что происходило за стенами банка: их отношение к ней ни на йоту не изменилось. С одной стороны, осознание это факта вызывало у неё некоторое смутное подобие облегчения, и, что скрывать, ей приятно было разговаривать с ними так, словно не произошло ничего, и она — та же мадам Малфой, какой была ещё в начале лета. Но с другой — Нарцисса ощутила кисловатую горечь от одной мысли, что гоблинам вообще было совершенно всё равно кто она — человек, тварь, или неведомое им нечто; даже отрасти она щупальца и две головы и загрызи в Атриуме Министерства этого бездарного идиота Фаджа и трёх его заместителей — всё, что их действительно бы волновало, это есть ли у неё в руках ключ от сейфа, и готова ли она предъявить волшебную палочку. До тех пор, покуда они были с ней, эти зубастые коротышки принимали её с подходящей объёму содержимого сейфа любезностью.

Разговор с их семейным поверенным, почтенным Нарзогом, вышел деловым и вполне продуктивным — и весь тот час, что они провели за бумагами в его офисе, Нарцисса ловила себя на том, что никак не может отделаться от мысли о корнях своего и Драко преподавателя чар, профессора Флитвика. Насколько действительно близко затесались гоблины среди его предков? Почему-то Нарциссе казалось, что с гоблинами он был связан именно по мужской линии, но она бы не смогла внятно объяснить, почему. И она… кажется, сейчас не то что действительно понимала, но… могла понять, почему его бабушка или же его мать сделала столь необычный выбор. Собеседник Нарциссы, по крайней мере, был проницателен и умён.

Они без каких-либо проблем к взаимному удовольствию договорились, что счета Малфой-мэнора будут оплачиваться так же, как оплачивались и впредь, а вот долговые обязательства с пометкой Хартфордшир — из её личного сейфа. И пока Нарцисса, оценив вопросы, в которых был завуалирован вполне прозрачный намёк, решила тратить этот ресурс только на то, о чём Люциусу действительно не стоит знать. Они всё же не в разводе, чтобы она настолько безвкусно демонстрировала свою независимость.

Развод.

Она впервые покатала это слово на языке, и оно оставило странный привкус, и Нарцисса не была уверена, что он ей понравился.

Но сейчас ей было вовсе не до этих драматических размышлений. У неё осталось меньше двух недель, и с каждым днём это время истаивало — и она не могла позволить себе отвлекаться.

Мысль о том, что ей, вероятно, придётся провести ночь в лесу, вызвала у неё тошноту. Но нужно было смотреть правде в глаза: она оборотень, животное, тварь, и в лесу ей самое место. И всё же… одно дело — сказать себе это «в лесу», и совсем другое — воплотить эту идею на практике. Честно говоря, с лесами она была не так чтобы знакома действительно хорошо: весь её опыт в основном ограничивался загородными прогулками на свежем воздухе в компании мужа и Уолдена. Был ещё, конечно, Запретный лес возле Хогвартса — но это было так давно, что Нарцисса уже не поручилась бы за то, что он действительно существует, если бы Драко не жаловался так сильно на свою возмутительную отработку на первом курсе.

Но идея обращаться на тропе для конных прогулок Нарциссу не привлекала. Даже выбери она место, где по близости гарантированного не могло оказаться ни одного любопытного глупого маггла, там вполне могли объявиться волшебники — и Нарцисса не могла сказать, что пугало её сильней: то, что она могла пострадать, и даже оказаться убитой, или что что она могла бы убить сама, или, что намного страшней, передать кому-то своё проклятье.

Тогда же она вспомнила и другой лес, чёрный и мрачный, по которому она бежала, объятая ужасом, нагая и босиком. Вот где наверняка нет людей — ни магглов, ни волшебников, только твари. Но вернуться туда она не смогла бы даже под страхом смерти. Просто физически не смогла бы заставить себя аппарировать туда, где всего пару месяцев назад узнала, как это — быть загнанной истекающей кровью дичью.

Она вспомнила, как однажды они с мужем гостили у родственников в Европе, и те пригласили их на охоту в Арденском лесу. Интересно, как сейчас могло бы выглядеть для неё подобное приглашение, подумала Нарцисса и желчно усмехнулась. Что ж… если она научится над этим шутить, это станет неплохим шагом к тому, чтобы принять… своё… состояние? Положение? Как это вообще следовало бы называть в приличной беседе?

Нарцисса поморщилась и тряхнула головой раздражённо. Она не станет отвлекаться на посторонние мысли. Ей следует задуматься над вопросом, где она проведёт эту ночь… две ночи, вспомнила она с отвращением. Астрономически ближайшее полнолуние выпадало на дневные часы, и ей предстояла не одна, а две кошмарные ночи и два обращения. Мордред…

Её снова замутило от этой мысли. Пережить это дважды. И если она не найдёт иного места, ей повести их в той камере и помнить весь кошмар в подробностях. Нарцисса подрагивающей рукой обвела на календаре в кружок день, когда ей придётся «сознаться», или начать пить аконитовое, если она ничего не придумает и будет вынуждена с позором вернуться в Малфой-мэнор, и отправилась ужинать.

Покойные родственники ворчали с портретов с самого её возвращения из Парижа, и,, спускаясь по лестнице, Нарциссе в очередной раз пришлось выслушать, как её двоюродная прабабка лишь чудом мерлиновым спаслась. В момент, когда Тинки устроил обвал, та дремала на акварели с весенней стиркой на озере, висевшей, сколько Нарцисса себя вообще помнила, в прачечной лишь потому, что старая перечница любила всё проверять, даже то, как эльфы стирают и гладят. Стоит ли говорить, о том, кто чутко бдел, чтобы она с сёстрами не таскала сладости из буфета? Позор — вещала карга, как можно не понимать, что за таких юным и глупым эльфом нужен был глаз да глаз! Скверно, ужасно скверно, что её правнучка не понимает таких элементарных и очевидных вещей! В кого же она уродилась, наверняка в пустоголовых Розье, вот в её время…

Почему это именно это ворчание стало той каплей, которой Нарциссе недоставало. Нет, она не может вернуться — ей просто некуда отступать. Гордость — немногое из того, что у неё осталось. Она должна, просто обязана была найти выход сама, чтобы никто не посмел её упрекать. И начнёт поиски места для обращения завтра, прямо с утра.

Спать она легла рано, а на следующее утро, сразу же после завтрака, пошла собираться. Если удобные ботинки у неё были, то ничего подходящего среди своей одежды она найти не смогла, однако среди старой вещей Беллы отыскался почти подошедший ей охотничий костюм — разве что рукава и юбка были чуть длинноваты, но Нарцисса с лёгкостью исправила это. Вещи, долго пролежавшие в шкафу, пахли лавандой, и всё ещё хранили запах её сестры: тёплые и пряные нотки духов, и что-то совсем особенное, что делало Беллу Беллой. Нарцисса не могла сказать, чем именно оно было, но прежде никогда не обращала на это внимания, однако именно это запах вселил в неё тень какой-то шальной уверенности, и Нарцисса, повинуясь порыву, сунула в свою сумку заточенный до бритвенной остроты кухонный нож. Мерлин, никто не скажет теперь, что она не подготовилась.

Над местом она размышляла долго, и для отправной точки предстоящих поисков выбрала самое глухое из всех, что знала. Она едва ли смогла бы отыскать его на карте более точно, чем просто ткнуть наугад в хребты Грампианских гор — да и не было у неё достаточно подробных карт горной части Шотландии — но вот аппарировать туда она была в состоянии.

Поначалу она хотела взять с собой Тинки, не желая остаться совсем одна, но потом отвергла эту идею: она все ещё была на него порядком раздражена, да и воскрешать в памяти призрак мёртвой Диззи Нарциссе совсем не хотелось.

Как же она нервничала! Настолько, что у неё пальцы дрожали, когда Нарцисса, зачем-то приглаживала свою одежду перед тем, как выйти за дверь. Ещё и погода… дождь. Снова дождь. А ведь осень едва началась… Впрочем, какая разница. Одно заклинание — и ей никакой дождь не страшен. Нарцисса захлопнула за собой дверь, отрезая путь к отступлению и аппарировала прямо с крыльца.

Это было небольшое горное плато, по кромке которого к небу устремлялись сосны — летом весьма живописное место, но сейчас, осенью, в Шотландии было уже совсем не так красиво… зато здесь не было дождя, который, впрочем, прекрасно заменил пронизывающий ледяной ветер. Вокруг было тихо, если не считать шума хвои: мрачные деревья в отдалении высились суровой стеной и Нарцисса даже тут ощущала запах смолы. Наверное, в этом всём можно было бы отыскать определённую красоту, но сейчас Нарцисса было настолько нехорошо, что ей точно было не до пейзажа. У неё кружилась голова и мелко дрожали мышцы, и Нарцисса зажала руками рот, борясь с дурнотой. Нет, она не будет сбегать, твердила она себе, однако после того, как даже глубокие вздохи не отогнали тошноту, а, кажется, сделали её ещё сильнее, и как сердце Нарциссы заколотилось так громко, что она почти ничего больше не слышала, она сдалась и аппарировала домой, твердя себе, что завтра погода будет намного лучше, и всё дело именно в ней. В погоде.

Немного успокоившись, она буквально силой взяла себя в руки и отправилась прогуляться вокруг поместья под клёнами. Здесь панических страх отступал — она практически его поборола. Возвращаясь к воротам спустя полтора часа, она сумела практически убедить себя в том, что «там» и «тут» не так уж и отличаются. Везде лес, деревья, и ни одной живой души — просто эту густую аллею она знает лучше. А так, в общем-то, разницы не было никакой, и опасности могли поджидать одни и те же.

Впрочем, никуда больше Нарцисса в этот день не пошла — а следующим утром перед своей экспедицией она предусмотрительно выпила умиротворяющий эликсир по рецепту Снейпа, запасов которого у неё было с избытком. И только спустя четверть часа, когда тревоги её оставили, Нарцисса повторила свою попытку.

На сей раз она уже была готова к тому, что увидит, и даже к ветру была готова… вот только теперь его не было, а был как раз дождь. Мелкий, моросящий и довольно противный — но это было, пожалуй, к лучшему, потому что он выглядел настолько обыденным и привычным, что успокаивал самим фактом своего падения с серых осенних небес на землю. Нарцисса почти спокойно прошлась по плато и, оглядевшись, увидела смутные следы человеческого пребывания: камни, на которых, она помнила, было удобно сидеть, и каменное подобие очага — это её слегка успокоило. К сожалению, прямо здесь она остаться не могла: во-первых, потому что это место знали как минимум ещё двое, и неизвестно, кого и зачем ещё сюда мог приводить Уолден, и кто показал это место ему самому, а во-вторых, Нарцисса совсем не хотела бы иметь возможность бегать в горах свободно. Окружающие леса, конечно, обширны — но она даже не представляла, насколько близко может оказаться человеческое жильё. Нет, ей нужно было что-то другое.

Постояв немного, она буквально силой вынудила себя сделать шаг на уходящую в лес тропу. Затем второй… а после остановилась, сообразив, насколько же это глупо — искать укромное место, идя по тропе. Тропинки прокладываются людьми, и мало ли, кого на ней она может встретить — сейчас или, что намного страшнее, ночью. При полной луне.

Нет. Она снова всё делает не так.

Нарцисса сосредоточилась и аппарировала сперва на опушку. Постояла под соснами, огляделась — и аппарировала дальше, вон к тому высокому дереву. Затем к просвету в стволах — но не увидела там ничего подходящего. Лес был однообразен и мрачен… Нарцисса аппарировала снова, и снова, и снова — и, забираясь всё глубже в лес, с каждым разом убеждалась, что там нет ничего, что могло бы её устроить. Совсем…

В какой-то момент она просто в отчаянии опустилась на какой-то поросший мхом камень. Как же всё это глупо! Нет, хватит, бессмысленная затея.

Вернувшись домой, Нарцисса некоторое время просто сидела в кресле у себя в комнате, глядя в окно — а затем, поужинав и немного придя в себя, решила, ей нужно просто изменить тактику. Завтра снова отправится в этот лес и начнёт с того же места — а ещё захватит с собой метлу. Потому что сверху всё видно намного лучше, а вовсе не потому, что в воздухе ей будет куда спокойней, чем на земле.