Палочка для Рой (джен)

Отчасти я знакомила авроров с огнестрельным оружием и преследуя собственные интересы. Я хотела заполучить оружие и посмотреть, не смогу ли его скопировать.

Я недостаточно знала об устройстве ружья, чтобы адекватно его трансфигурировать. Большую часть своей карьеры я носила пистолеты, но это всё же не делало меня экспертом по их устройству.

Тем не менее, я смогла трансфигурировать предметы в нечто внешне похожее на огнестрел, особенно благодаря тому, что у меня был образец.

Труднее всего было сделать подмену. Грюму я сказала, что мне нужно время поупражняться, так как не пользовалась огнестрельным оружием с тех пор, как покинула Америку.

Он, кажется, вообще не верил, что у меня есть хоть какой-то опыт, пока я не продемонстрировала стрельбу на коротких дистанциях.

Два часа практиковалась и затем полчаса стреляла при помощи насекомых, в то же время копируя стволы трансфигурацией. Грюма беспокоило, что я спровоцирую нападение Пожирателей Смерти, поэтому он больше следил за окрестностями, чем за возможным воровством с моей стороны.

Его бдительность дошла до того, что он поручил молодым аврорам убираться оружие, а меня лично провожал в Хогвартс, чтоб ничего с собой не прихватила.

Я же просто воспользовалась одним из маховиков, чтобы после того, как мы ушли, подловить молодых авроров из засады и подменить оружие на муляж. Пять стволов отправились в используемый ими сундук, и если они снова его откроют, на первый взгляд ничего не поймут.

Оригиналы же я спрятала в Тайной Комнате.

― Закройте дверь, ― сказала я Хагриду. ― Пожиратели Смерти приближаются, и они хотят убить Гарри.

Глаза его расширились, а тело застыло. Его верность Гарри не вызывала сомнений, и, пускай Хагрид и устал, я не сомневалась, что он будет защищать Гарри даже ценой собственной жизни.

― Мож’ ращитвать на мня. Ты куда?

― Собираюсь немного проредить толпу, ― ответила я.

В отдалении послышались знакомые взрывы. Так, походу, уже началось.

― Гарри, часы с собой? ― спросила я.

Он бросил взгляд на запястье:.

― Шесть сорок пять.

Я кивнула.

― Это мне пригодится.

Раз я не могу полагаться на насекомых, чтоб не привлекать внимание прошлой… нынешней себя, остаётся только следить за временем.

― Ты не сможешь всё сделать в одиночку, ― заметила Тонкс.

― Я не одна, ― последовал мой ответ. ― У меня есть я.

Я вышла через дверь учителей и, едва та закрылась, перекинулась в анимагическую форму.

Я уже достаточно натренировалась, чтобы превращаться вместе со всеми вещами, и буквально мгновение мгновение спустя я влетела в систему вентиляции.

Насекомые могли доставить маховики времени, но чем быстрее уберусь отсюда, тем лучше.

На всякий случай я решила прихватить несколько маховиков.

Оса была достаточно маленькой, чтобы пролететь сквозь отверстия в кухонной решетке и я устремилась вниз по вентиляции.

Части коридора в пределах видимости решетки были тщательно вычищены дотошными домовыми эльфами и их магией. Как только я свернула за угол, всё изменилось.

Я уклонилась от монструозной фигуры, выпрыгнувшей на меня из темноты. Единственным источником света было отверстие слева за моей спиной, и в нём фигура выглядела как медведь.

Я уклонилась от крысы и отправила чёрных вдов разобраться с ней, так как та попыталась погнаться за мной.

Я погрузилась в огромную массу тысяч черных вдов, которые потащили меня ко входу, ведущему в Тайную Комнату.

Во время освоения анимагической формы я составила карту вентиляционных труб. В то время это казалось хорошей идеей, хоть я и прорабатывала этот вариант, чтоб сбегать от Министерства, а не от Пожирателей Смерти.

Хоть я и добралась до Тайной Комнаты, кажется, меньше чем за минуту, время это показалось вечностью. В форме осы запах василиска внушал ужас.

Превратившись обратно, я услышала звук чешуи, скользящей по камню.

― Маленькая говорящая, ― произнёс василиск. ― Зачем ты пришла? Сейчас не обычное время.

― Нужно убить вредителей, ― ответила я. ― И Гарри в опасности.

― Говорящий? ― спросил он. ― Как?

― Люди, ― ответила я. ― Люди, верящие, что лучше Наследника.

― Тот, который считает себя Наследником? ― спросил змей.

Голос его был тихим и я застыла.

― Возможно, ― отозвалась я. ― Кого ты поддержишь? Бывшего наследника или нынешнего?

― Я не буду сражаться с бывшим наследником, ― произнёс змей. ― Но другие?

― Я заговорю с тобой при помощи насекомых, как уже делала, ― сказала я. ― Будь наготове.

Я протянула руку и схватила маховики, сунув несколько штук в мошну.

В процессе я ощутила, как по мне бегут тысячи ног насекомых, набивающихся в мошну. Упихала их туда столько, сколько смогла унести.

Именно для таких вот ситуаций я и тренировалась накладывать уменьшающие чары в темноте. Уменьшив оружие, его я тоже сунула в мошну.

Я сократила контроль над насекомыми настолько, насколько смогла.

Затем крутнула раз один из маховиков; часа более чем достаточно, чтобы сделать всё необходимое, и если времени всё же не хватит, то у меня было ещё четыре шанса.

Если потребуется, буду возвращаться в прошлое, пока не добьюсь своего.

Я оказалась за дверями своей спальни, и едва смогла устоять, балансируя на ступеньках. Услышав, как я повернулась в кровати, задержала дыхание.

Я сократила чувства насекомых до максимума, но не стоило будить саму себя, споткнувшись на ступеньках.

Накинув чары хамелеона, я превратилась в осу.

Система вентиляции теперь была ещё более опасной. Без способности предвидеть появление крыс я находилась в невыгодном положении. Чувства сократились до такой степени, что я видела только на несколько футов, и мне приходилась полагаться на собственные чувства.

Я много раз очищала вентиляцию от крыс; отчасти, чтобы кормить пауков, и отчасти из-за всех этих неудобств с нападениями, когда ты всего лишь учишься летать по тёмным местам.

Крысы всегда возвращались. Я слышала, что в траншеях первой мировой войны одна крыса могла породить за год девять сотен крысят. Я до сих пор понятия не имела, где эти крысы добывали пропитание.

Я очутилась на пятом этаже, обнаружив там спящего на посту аврора. Скорее всего он позавтракал одним из первых, и из-за своих размеров, он видимо, любил обильно запивать еду.

Установка пулемета прошла легко. Несомненно, его украли у британской армии. Кажется, это была версия L7A1, точно я не знала. За одно короткое практическое занятие я не слишком хорошо познакомилась с этой моделью, но просунуть дуло в прорезь для палочки много ума не надо.

Скорость стрельбы пулемета составляла тысячу патронов в минуту. Лента была на двести пятьдесят патронов, и перезарядить её я не смогу. Выставила скорость на семьсот пятьдесят в минуту.

Ранее я ухитрилась спереть треногу. Пришлось модифицировать её, чтобы легче было поворачивать ствол туда-сюда. Дуло в прорези для палочки не позволит ему отклониться слишком сильно в одном направлении, но при этом оставит хороший сектор обстрела.

Пауки уже сплетали паутину, чтобы зацепить за спусковой крючок. Им приходилось работать прямо на моём теле, чтобы избежать обнаружения прошлой мной, и это было щекотно.

Убедившись, что с сектором обстрела всё в порядке, я перешла к следующему аврору.

Он был сонным, но ухитрялся кое-как оставаться в сознании. Хотя время реакции замедлилось, до такой степени, что я легко оглушила его со спины.

Быстрый конфундус и я установила второе оружие. У меня было только по одному образцу каждого; Грюм отчего-то настороженно отнёсся к идее выдать мне по несколько экземпляров одного и того же оружия, так что на этот раз я установила Глок.

Он не должен нанести вреда ― они увидят ущерб от первого оружия, так что увидев щит, будут наготове.

Третьим был Браунинг, и для него я нашла коридор без авроров и украла второй щит из другого коридора, где авроров тоже не было.

Тот аврор, который должен был там находиться, спал в туалете; ещё одна ранняя жертва отравления. Я отлевитировала щит к потолку и прикрепила заклинанием приклеивания.

Установка Браунинга заняла больше времени, чем я рассчитывала; пришлось парить на метле, пытаясь одновременно левитировать оружие. Учитывая, что весило оно поболее тяжёлого шара для боулинга, задача оказалась не из лёгких.

Я накинула чары хамелеона на себя, щит и оружие, и несколько людей прошли подо мной, даже не заметив.

Все они выглядели полусонными. Одно из преимуществ медленного воздействия напитка живой смерти заключалось в том, что выпившие вряд ли заметят неестественную сонливость друг друга.

Время подходило к концу, и я едва успела трансфигурировать кусочки обеда в заградительные шипы и наделать стальной проволоки, закрепленной у основания одной из движущихся лестниц.

Кроме того я расставили ловушки повсюду в шахтах вентиляции.

У меня было преимущество, я знала, что они направятся к Большому Залу, тому месту, где, должны были находиться спящие авроры.

Это означало, что количество маршрутов было предельно ограничено. Если они подойдут с умом, то воспользуются мётлами, но это тоже могло оказаться опасным.

Спрятавшись в одной из шахт вентиляции, я окружила себя насекомыми. Все они касались меня и касались друг друга, так что ни одного из них я не контролировала на расстоянии.

Существенным ограничением выступала моя неспособность использовать силу в полную мощь, пока прошлая я не исчезнет; равно как и возможность того, что кто-то обнаружит моё оружие и поднимет тревогу.

Согласно одной теории, маховики не могли изменить прошлое. Если она верна, я могла творить практически что угодно, потому что в другой временной линии тревога не поднялась.

С другой стороны, я слышала слухи о путешественниках во времени, стиравших самих себя и других людей.

Министерство запретило исследования путешествий во времени всем вне правительства, так что информации удалось обнаружить мало. И это означало, что мне следовало действовать благоразумно.

Я вылетела, и вместе со мной остальные насекомые. Меня окружала масса насекомых, размером с руку нового тела, и мы добрались до проволоки, которую я привязала к спусковому крючку.

Мгновение спустя мы затащили проволоку обратно в вентиляцию. С точки зрения насекомых спусковой крючок был туже, чем в воспоминаниях меня-человека.

Затем мы принялись ждать. Единственными органами чувств в моём распоряжении были насекомые, присоединенные ко мне и друг другу, и по большей части всё затмевали звуки их собственных движущихся тел.

Меня накрыло ощущение клаустрофобии, словно я оглохла и ослепла. Я так привыкла к постоянному использованию органов чувств насекомых, что сокращение даже до превосходящих человеческие чувств осы казалось сродни отсечению руки.

Ожидание казалось бесконечным.

Нашим разведчиком была стрекоза, которую я мысленно звала Перископом. У неё было наилучшее зрение, так что именно она выглядывала из вентиляции.

Я ощутила внезапное желание сделать Перископу цилиндр. Может позже, когда все будут в безопасности.

Дверь в конце коридора открылась и оттуда выглянул мужчина.

Щит был видим, а оружие сокрыто под чарами хамелеона. Наблюдатель использовал заклинание обнаружения людей; я узнала движения палочки.

Он поднялся и помахал остальным, после чего они начали выходить в коридор.

Немедленно все насекомые, ухватившиеся друг за друга и всё, что только можно, начали тянуть проволоку. Несколько из них погибли, раздавленные.

Меня накрыло волной внезапного ужаса от осознания, что мы тянем недостаточно сильно, чтобы оружие сработало.

Я удвоила усилия и ещё больше насекомых погибло.

Наблюдатель практически добрался до щита, когда спусковой крючок наконец-то поддался.

Звук был таким, что мне захотелось свернуться в клубок. При размерах осы звучало так, словно по нам ударила рука Бога.

Кровь брызнула на Перископ, намочив его и всех насекомых возле вентиляционной решётки.

Патронов хватило только на двадцать секунд, но они оказались опустошительными.

Пули пробивали насквозь многочисленных людей, которые, прежде чем умереть, даже не успевали поднять палочки.

Несколько человек в задних рядах пытались воздвигнуть щиты, но запаниковавшие соседи толкали их, нарушая концентрацию, и приводя к смерти.

За считанные секунды коридор превратился в скотобойню; всё было залито кровью, а тех, кто стоял впереди, покрошило в мелкий салат.

Пулемёт замолчал, и я принудила себя двигаться.

Преимуществом было то, что люди на другой стороне портала не знали, что случилось.

Из ванной Старост доносились крики; только что появившиеся офицеры требовали от своих людей идти вперёд.

Пролетев сквозь шахту вентиляции, я подготовила атаку при помощи пистолета. Убийств не ожидалось, но она должна была закрепить их ожидания и сделать чересчур самоуверенными.

Все сработало так, как я и рассчитывала.

Пули отскакивали от щитов и люди поспешили вперед, но я сумела убить ещё нескольких, когда они начали спотыкаться на рассыпанных по полу волшебных шариках и падать.

Продвигаясь по вентиляционным трубами, я слышала, как они тревожно переговариваются.

Спусковой крючок Браунинга будет самым тугим, но если меня не подвело чувство времени…

Я расширила свои чувства и не ощутила предыдущей себя.

Вражеские солдаты продвигались медленно, высматривая нападающих.

Теперь, когда я могла использовать насекомых в полную силу, разбить врагов было легко.

Десятки тысяч насекомых находились в вентиляции, наблюдая за врагами.

Они увидели щит и пошли вперед, уверенные в своих щитах.

Я без промедления открыла огонь им в спину.

Враги, заслышав звуки выстрелов, немедленно развернулись, но ещё шестеро мертвых валялись на полу, и, как выяснилось, Браунинг мог пробивать некоторые щиты, пускай и не все.

К тому моменту, как я закончила стрелять, на полу лежало ещё десять мёртвых и умирающих.

Я слышала отдающееся эхом по коридору бормотание людей на полудюжине языков.

Они добрались до лестницы и ошеломлённо, как и я сама, уставились на Тейлор Эберт, стоящую на её вершине.

Враги немедленно поспешили вперёд, вскидывая палочки, только затем, чтобы увидеть, как её лицо превращается в нечто с широко раскрытой челюстью и тысячей зубов.

Один из людей отшатнулся с криком и упал через перила.

Начали появляться другие Тейлор Эберт; одна, две, полдюжины.

Некоторые были обезображены, лица, наполовину превратившиеся в нечто монструозное. Я увидела по крайней мере одного полуоборотня, и ещё одну меня, выглядевшую, как гигантский домовой эльф.

Вид её мне не понравился.

Наёмники, находившиеся впереди, теперь отступали, под вспышки зелёного света.

― Вам не убить меня, ― сказала одна из Тейлор. ― Вы думаете, Тёмный Лорд отправил бы вас, чтобы убить одну маленькую девочку? Он отправил вас на смерть!

Почему здесь оказались боггарты, причём все сразу?

Страх. Страх больше сотни человек, такой густой, что даже мои насекомые могли обонять его. Должно быть, он притянул их, как пчёл к нектару.

Одна из Тейлор карабкалась под лестницей, ноги её превратились в лапы гигантского паука. Ещё один из врагов отшатнулся и упал.

Люди запаниковали и повсюду мелькали зелёные вспышки; они знали, что часть Тейлор ― боггарты, но возможность того, что среди них есть настоящая я, подпитывала их страх.

Обычно боггарты были не настолько смертельны. Подхватили ли они это от меня, или пытались по-своему защитить замок? Может, дело было просто в том, что каждая смерть увеличивала страх оставшихся до такого уровня, которого обычно не испытывали дети.

Несколько человек пытались наколдовать Риддикулус, но в них врезались другие, пытающиеся сбежать.

Я швырнула перуанский порошок тьмы, а затем волшебные шарики.

Звук шлепков, с которым люди с лестницы падали на пол, вызывал чувство удовлетворения. Оставшиеся в живых задохнулись насмерть, когда насекомые заполнили их рты и носы.

Кто-то создал могучий ветер, дабы рассеять тьму, я даже не знала, что такое возможно. Но к тому моменту было уже слишком поздно.

Люди рассыпались на полдюжины групп, в каждой из которых было человек по двадцать.

Настало время приниматься за работу.