Ольга (джен)

Русская армия не дойдет до Константинополя. Гесер это знал сразу. В то время вообще ни одна страна не могла себе позволить в одиночку воевать с Османской империей. Как воин Света, он противился решению Петра. Гибель такого огромного числа людей впустую, от жары и жажды, была для него мучительна. Но стоящий за этой ненужной военной компанией план привлекал его, хоть и не был до конца понятен. Иные всех стран участниц только руками разводили. Никакой магией здесь даже не пахло. Царь принял это самоубийственное решение сам.

Единственный, кто ждал русскую армию с нетерпением, был Карл, беглый шведский король. Он с самой Полтавской Битвы обитал в Константинополе и все ещё хромал. Но рвался в бой и требовал у султана хотя бы тысяч пять солдат. Войска потихоньку стягивали к границам. Обе стороны имели на руках свежие мирные договоренности. Любой случайный выстрел мог обернуться бойней. Послы сновали по дворцам, во всех углах шепотом обсуждали возможные перспективы поражения России. В победу царя Петра не верил никто.

Кроме самого Петра. С горящим взором и саблей наголо он в боях берег себя не больше, чем обычного солдата. Царь был готов к смерти. Перед отъездом он уладил все свои дела, составил подробные указы. Поручил Меньшикову завершить строительство. Город, похожий одновременно на пустыню, лес и стройку, постепенно обретал черты своего волшебного каменного предка. В новый город уже переехали Дозоры. Хотя столицей город Петра ещё никто не объявлял, все к тому шло. Линии вероятности так плотно смыкались вокруг нового города, что в Тени были похожи на корабельные канаты. Меньшиков, а с ним и весь Ночной Дозор, не спали сутками.

Но пока положение новой столицы было зыбко как поверхность болота. Дозорные болтались между Москвой и стройкой, чтобы не нарушалась работа. Как и при всяком новом поселении, здесь сталкивались интересы тех, кто обитал на этих землях «до», и тех, кто пришел сюда «после». Ведьмы противились строительству, как могли. Поездки, занимавшие неделю, были крайне опасны. Боевых магов катастрофически не хватало. На войну не нашлось «лишних» наблюдателей. Иных при царе было всего трое. И Гесер даже надеяться не мог, что одним из них будет Ольга. О ней ни слуху, ни духу не было уже два года. Но когда ему доложили, что один из сопровождавших Петра иных, женина, он утратил способность рассуждать здраво.

В тот момент Гесер командовал кавалерией. И как раз в середине лета его войска прижали царя со свитой к реке, отрезав от основной, тоже сильно ослабленной и потрепанной тяжелым походом, армии. Молдавия, где Петра остановили вооруженные всадники, не была самым трудным для боев местом. И степняк сам проследил, чтобы у осажденного полка была хотя бы вода. Но большего для них сделать не мог. Дойди русская армия до пустыни, им грозила бы неминуемая гибель. Два войска стояли так близко, что из шатра Гесера был виден лагерь русского царя. Он видел что ни сам Петр, ни его генералы, никогда не воевали в жарких странах. Где днем на солнце горит трава, а ночью стынет вода у берега. У солдат на случай ночного холода не было даже одеял. А днем они изнывали от жары в своих шерстяных мундирах. Никто не запасал воду. Её просто не в чем было нести. Ночью почти не горели костры. Русские привыкшие обогреваться горящим деревом, давно подчистили все, что смогли найти. После них здесь ещё долго будет голая степь.

Сам Гесер, даже не собираясь нападать, пребывал в меланхолии, и курил кальян у себя в шатре, когда за ним прислали слугу от «той самой женщины». Даже не набросив поверх тонкой домашней одежды кафтана, степняк вскочил на коня. Пары гашиша, выкуренного им четверть часа назад, ещё не выветрились. Только поэтому он так растерялся, столкнувшись, как ему показалось, с чем-то круглым. Бесформенным. И ему потребовалась время, чтобы осознать, что эта женщина не Ольга.

Тоже невысокая, такая же растрепанная, очень усталая, ворожея Марта встретила степняка у полога. Вся она была какая-то зеленая. Её черные волосы на солнце чуть выгорели, под глазами чернело. А впереди неё шел большой живот. Девушка была на позднем сроке беременности. При этом находилась в действующей армии на передовой. В любой момент их могли атаковать, и ей некуда было бы спрятаться. Шатер стоял на простреливаемом открытом речном берегу. А внутри не было даже походного лежака. Все было убрано и свернуто. Вещи были связаны веревками. Царь готовился прорываться с боем. Присутствие беременной любовницы его не смущало.

Гесер знал, что утром к визирю уже приходил гонец. Привез повторный выкуп. Который в первый раз был с возмущением отвергнут. Визирь с трудом сдерживал обе стороны, не давая войне вырваться за пределы империи. Карл рвался биться с Петром, и тоже изводил военачальника своим неистовым напором. Шаткое затишье вот-вот должно было взорваться кровавой бойней. Петр уже отправил на Родину приказ для сената. Этим приказом он снимал с себя руководство. Повелевал не слушать его приказов, покуда сам он не явится в новую столицу. В случае плена это было вовсе не лишним. Похоже, к царю вернулась его прежняя осторожность.

Марта, переваливаясь, шустро перебегала от одного ларя к другому, что-то выискивая среди уложенных вещей. Гесер молча наблюдал за её действиями. В шатер вошел Басманов, с влажными после купания волосами, в прилипшем к обнаженному телу шелковом халате. За ним шел Брюс. Вовсе в одной рубахе. Со спины его уже подталкивал Петр. Самый высокий среди всех присутствующих, он задевал головой полог шатра. Все трое растерянно наблюдали за девушкой. А она, выудив из недр очередного сундука неуместный на войне чеканный, весь в золоте, ларец, кинулась к Гесеру.

-Вот, — запыхавшись, выдохнула она, — все, что есть. Отдайте визирю. Дайте нам уйти.

Степняк глянул внутрь. В ларце поблескивали прозрачные камни, оправленные в золото. Марта, собираясь на войну, зачем-то прихватила с собой парадные уборы. Он со вздохом отпустил тяжелую крышку. Звук словно разбудил царя.

-Катюш, — начал он строго, — визирь деньги принял. Оставь!

-Для верности Петруша, — отмахнулась девушка, — мне без тебя ничего не надобно. Надо будет, весь шатер отдам. А солдаты в нужный момент отвернутся. За то и плачено.

Царь тяжело вздохнул. Щека у него заметно дернулась. Он, не прощаясь и не оборачиваясь, быстро вышел, буквально вытолкнув «иных» на улицу. И Гесер остался с Мартой наедине.

-Оставьте их себе, — буркнул он, с силой возвращая девушке ларец, — офицерам на сохранение отдайте, все целее будут. Я отведу войско. Спокойно пройдете. И я очень вас прошу, НАУЧИТЕСЬ ГОВОРИТЬ МЕНЬШИКОВУ «НЕТ»! Иначе рано или поздно, он запустит вас в жернова, не глядя. Вы меня поняли?

Басманова он нашел у самой реки. Инквизитор был на отдыхе. Его не волновало ни предстоящее отступление, ни возможные случайные пули. Он против обыкновения, никого себе в шатер не звал, а спокойно делил его со стариком Брюсом. Тот плескался в реке, и тоже ни о чем не волновался. Его шерстяная хламида в беспорядке лежала на мокром прибрежном песочке. Фёдор, блаженно прикрыв глаза, сделал Гесеру знак присесть рядом. И какое-то время оба молчали.

-Про Ольгу ничего не слыхать? — старик выпростал «переводчик» из-под рубахи.

-Ты, никак, на дочь мою призрел*?— Фёдор мотнул головой, уронив на лоб прядь черных волос.

-Да я так, — Гесер почувствовал, как горят щеки, — поговорить хотел. Повидаться.

-Знаешь, что жива, — усмехнулся инквизитор, — чего же тебе ещё? Это мне бы изводится. Я в неё всю душу вложил.

-Я Ольге никакого зла не желаю, — пробормотал степняк,— в гости позвать хотел. Год погостит, может и вовсе останется.

-Понимаю твоё желание показать ей, как тебе удачно обрезание сделали, — кивнул Фёдор, — но и ты меня пойми. Я рисковал, когда брал её на обучение. Все мне говорили, что у меня не выйдет ничего. Девку учить, только время терять. Я один верил, что не зря стараюсь. Ольга, пожалуй, мой самый выгодный прожект**. И за просто так тебе в руки её отдавать я не стану. Никому не стану. Да и что ты ей предложить можешь? Солнечную комнату в своем гареме? Зачем тебе Ольга моя? Ты её дешевле лошади своей потасканной оценил!

Задумался Гесер. А, правда, зачем? Женщин у него в избытке. Не всех в лицо помнил, не то, что по именам. Жениться у него и в мыслях не было. Работать в Дозоре? Так и сам он в казарме раз в год появляется. Просто рядом её посадить, чтобы ближе была? Чтобы поговорить с нею в любой момент можно было. Прикоснуться. Чтобы слушалась его. В общем-то, все. Но едва ли это веская причина, которую серьезно примет её отчим. Человек, которому она предана бесконечно.

-Знавал я одного кинокефала* * *

, — будто бы сам себе тихо заговорил Басманов, — Кристофера. Вроде ничем не приметный был малый. Да ещё и характером был мрачен да неуживчив. Так вот. Был у него дар редкостный. Тот, про кого Кристофер знал, и кого он увидеть ожидал, никогда не помирал, отправляясь в путь трудный да опасный. Ожидаемые им всегда возвращались. Из любой беды выкручивались, из бушующего потока выныривали. И с некоторых пор стал я замечать, что у Ольги тот же дар. Старицкая, я, даже отец её, дурак набитый. Все, кого она ждет, всегда к ней возвращаются. Я специально на битве одной проверил, щит отвел. Стрела рядом с ухом пролетела да в плечо попала. А стрелы на меня, аки дождь сыпались. И все те дни меня Ольга на соседнем холме ждала.

Гесер молчал.

-Ну что, — усмехнулся Басманов, — теперь цена на Ольгу подскочила? Дороже коня девка-то выходит?

-Ты что же, — удивился Гесер, — продаешь её?

-С чего бы мне от дочери избавляться, — нахмурился инквизитор, — она мне ближе всех кого я знаю. Но ты поговорить хотел. Дело нехитрое. Сделай мне предложение, от которого я не смогу отказаться, и я похлопочу, чтобы Оленька к тебе потеплела. Ступай, да помни. Ольга бесценна. И подарок твой таким же быть должен.

Задумался степняк. Что есть такого, что Фёдор Алексеевич дороже денег ценит?

Комментарий к Дороже денег

*Призреть — обратить внимание (устар.)

** Прожект — проект (устар.)

* * *

Кинокефал — человек с собачьей головой (греч.) В данном случае речь идет о св. Христофоре, покровителе путешественников.