Ольга (джен)

Мэй приехал в гости. Как всегда неспешно вошел, раскланялся. С удобством расположился. Принес свой чай, и даже сушеные цветы, которые в чашке от кипящей воды распускались. Красиво, но бесполезно на взгляд Ольги. Не сказать, чтоб не рада ему была. Но от дел своих отвлечься пришлось. Да и не ждала сегодня никого. Но не зря приветила. Дозорный новостями поделился, довольно нерадостными. И похвастал, не удержался. Тень его четвертым порядком наделила. За то время, что не виделись, он ещё серьезнее стал, и еще краше.

-Уважаемого воеводу за колдовство казнили, — журчал его приятный голос, — да ты знала его. Гордей сказывал, ты прошлым летом на битве была, и со стариком на одном холме целый час беседу вела.

-Час? — удивилась она, и тут же воеводу раненного вспомнила, — он едва мне два слова на прощание бросил, когда уезжала.

-Зря, — неодобрительно покачал головою чосон, — стариков надобно занимать полезной для себя беседою. Они опытны и мудры.

Ольга пожала плечами.

-Варенька поклон передавал, — продолжал он, поглядывая на девушку украдкой, — приболел он малость. Ослаб сильно. Спит на ходу.

-Как царица покойная? — уточнила Ольга.

-Возможно, — кивнул Мэй, — я в Тень глянул, весь первый слой ртутью засыпан. Она в мох зарылась, и не видать совсем. А собирать — так долго это. У меня пока ни сил таких, ни опыта. Варя сунулся, но не сдюжил. Болен теперь. Да он и раньше болел, просто внимания не обращал.

-А царица новая здорова ли? — без особого интереса уточнила девушка.

-Какая? — не сразу понял чосон, — Иоанн Васильевич один проживать изволит.

-А царевич Иоанн? — равнодушно продолжила она.

-Тоже, — теперь уже и Мэй забеспокоился, — растревожилась?

-Да нет, — отмахнулась она, — так спросила.

Ольга сама себе дивилась. Как можно было так очерстветь всего за три года? Куда стыдливость её подевалась? Страх, сострадание? Все как отшептали. Осталось только непреодолимое желание бойцом стать. И не важно, с какой стороны.

-А новые царицы что же, померли уже? — подступила Ольга к Гордею. Тот раньше Фёдора воротился, и умыться успел, и Сахару распоряжения отдать. Баня топилась, ужин в печке томился.

-В монастыре, — серьезно пояснил воевода, — обе царицы. Как на ходу засыпать начали, мы с Варей их от должностей отстранили, и лечиться отправили от греха. Вычистят верхний слой Тени, воротятся. Может быть. А чосон молодец. Оказался обучен яды распознавать. Всю Александровскую слободу чуть ни на коленях прополз. Чего только не выискали. А вот Тень под царскими опочивальнями расчищать не стали пока. Там ступить негде, все ртутью усыпано да мхом поросло. Как по дну озерному ступаешь. Много лет уже так пребывает.

-Кто же сыпал? — задумалась девушка, — не люди же. Получается, иные?

-Получается, — согласился Гордей.

Хлопнули двери в сенях. Послышались шаги нескольких человек. Гордей заметно напрягся. Фёдор часто приходил не один, даже не думая его предупредить. На ночь гости, правда, не оставались. И воеводе приходилось ждать, когда Басманов отпустит своего любовника, и только потом возвращаться в большую спальню. Но он не противился. Инквизитор ещё до его переселения спросил, знает ли Гордей, где те двери, что на выход из терема ведут. Да предупредил, что заперто не будет.

Ольге и это было безразлично. За брата было обидно раньше. А Гордея не жалела. Хоть он и засыпал её подарками. Одежды да уборов* надарил так много, что ни в один сундук не вмещалось. Глянула на вошедших, и в животе что-то шевельнулась. Дышать на миг перестала. Сегодня Фёдор что-то разошелся. Двоих привел. Близнецы! Оба ладные, большеглазые, гладко причесанные, одинаково одетые. И очень молодые.

Близнецы нерешительно погладывали на сидевших за столом. Басманов кивнул, и они, приблизившись, плюхнулись на колени перед Ольгой. Та слегка опешила. Юноши были иными, и вроде бы темными. Только слабенькими. Но в их ясные серые глаза невозможно было смотреть без трепета. Светловолосые, широкоплечие, хоть и невысокие, они в то же время выглядели трогательно беззащитными и напуганными.

-Принимай подарочек, — Басманов весь сиял, как будто побывал возле злых, или чем-то опечаленных людей. Или в хорошей драке поучаствовал.

-Благодарствую, — она нерешительно склонила голову, — а кто это?

-Инкубы! — радостно сообщил инквизитор, — Гордей постарался. Нашел, к чосону твоему на обучение отдал. Знаешь, какая редкость «иные» близнецы? Этих из под Пайде** привезли. Думал сразу подарить. Но подучить надо было. А до дня рождения не дотерпел. Уж больно хороши. Ежели тебе не по нраву, я их себе заберу.

-И что мне с ними делать? — она чуть покраснела и украдкой глянула на Гордея. Тот выглядел спокойным, только молча комкал скатерть.

-Что захочешь, — усмехнулся Басманов, — только кормить не забывай. Они без разрешении есть не могут. Помрут.

-А спать они где будут? — насторожилась Ольга.

-Где положишь, — ещё шире улыбнулся отчим, — хоть на улице. Но я там у тебя похозяйничал, теперь места хватит.

-Звать-то их как? — она глянула в окно. На месте её пятистенка стоял огромный дом, правда, в один этаж. Весь в резных украшениях и большим «коньком» на крыше.

-Как сама назовешь, — Фёдор присел за стол. Сахар, вынырнув из-за печи, поставил ему отдельную миску овощей и чечевицы, пододвинул плошку гарума и уселся у ног.

-Сахару под начало поступят, — рассуждал инквизитор, — а то с тобою обленятся. Ты ж приказывать не любишь. Все сама норовишь сделать, хоть и выросла в боярских хоромах. Испортила тебя Ксения. Опять же, занята ты весь день. То бегаешь, то стреляешь. Сейчас вот с медведем биться научу. Тоже время. А лошадей в хозяйстве прибавилось, да и двор широк. Два дома больших убирать надобно. Работники нужны, кроме Сахара.

Понятно. Не имея возможности собрать себе гарем из опричников и дозорных на работе, инквизитор надумал сделать это у себя дома. Ольга-то уйдет, а темные инкубы останутся.

-Казни. Милуй, — продолжал Фёдор, — как хочешь наказывай. Хоть на куски режь.

При каждом его слове юноши все больше бледнели. Оба глядели на девушку с таким ужасом, что в ней всколыхнулась, уснувшая было, жалость. Она отломила им по куску хлеба. А ели они с такой жадностью, как будто…

-Вчера покормить забыл, — улыбнулся Басманов, — недосуг. Дел много. И ты не перекармливай. Раб голодный должен быть. А из своего опыта скажу, что оба должны друг друга ревновать да ненавидеть. Тогда ими управлять проще будет. Ты чего помрачнела?

-Не просто так сейчас подарил, — буркнула она, — ты сказывал, что с медведем биться научишь?

-Ну да, — Фёдор, казалось, растерялся, — против лесного не могу. Ты не сдюжишь.

-Яшка? — догадалась она, — и он согласился?

-Бегом прибежал, — вступился за любимого Гордей, — Ксения девочку родила. По всем порядкам ребенок её хозяину принадлежит. Так что оборотень за вольную на ребенка не только шкуру под твой нож поставит, но и голову сложит, если понадобится.

-А саму когда отпустишь? — насупилась Ольга, — зачем она тебе? Толкователи уж написаны.

-Увидишь, зачем, — туманно намекнул Фёдор, — у тебя своих забот полно. Не думай о Кае. Тебе «щеночков» надобно под себя обучить. Хочу я, чтобы ты радость власти испытала.

-Все надеешься меня при Дневном Дозоре оставить? — девушка глянула на близнецов. Те жадно поглядывали на еду, но ничего не просили.

-Поглядим, — улыбнулся отчим, — малышей покорми!

*Украшения (устар.)

**Па́йде (эст. Paide) — город в центральной части нынешней Эстонии. На момент описанных событий находился на территории Ливонского королевства.