Ольга (джен)

Навеяно песней из моего детства: https://www.youtube.com/watch?v=RVeDw_eC7jg

Медведь оказался оборотнем небольшого ума. Вместо того, чтобы поджавшись, в сени протиснуться, да зубами противника ухватить, он зачем-то попытался встать на задние лапы. И, хотя места развернуться ему не хватало, замахнулся для удара. Видела боярыня одичавших оборотней. Довольно их было за годы работы. Но этот иной на тех, других, мало походил. Скорее на ребенка неразумного, или на дурачка. И те и другие среди иных хоть и редко, но встречались.

Жалеть его Ольга могла, сколь душа пожелает. Но оборотень, мелкая сошка, заслонял от неё выход. На улице же стоял человек, руководивший нападающими. Может тот же вампир. «Зов» уж больно громко в ушах звучал. Девушка тяжело вздохнула, и, вцепившись медведю в шерсть, потянула его сквозь заросли синего мха, дальше. Туда, где кроме густого воздуха, алого солнца да камней огромных, ничего не было. Оставаться же, и смотреть на мучения задыхающегося человека не стала.

Светало. На дворе стоял молодой ведьмак. Одетый так же по-крестьянски, но больно уж ярко. Празднично. Порядок у него был четвертый. Сил его хватало на ворожбу, чтобы под дождем не мокнуть. Рубаха у него была вся расшитая, штаны полосатые. Такой уж, видно, тут был обычай. Сапоги сияли, не смотря на то, что сюда человек пришел по лесной грязи в дождь. Волосы под шапкой были коротко аккуратно острижены. Кафтан тоже был весь в позументах, с неуместными на крестьянском платье серебряными пуговицами. Ещё более дорогие, стоившие несоразмерно больших денег, стеклянные пуговицы, украшали цветастую душегрею. Кисти плетеного пояса свисали до колен. Этот человек жил праздно и богато. Но рваные ноздри и выжженное на лбу клеймо «вор» несколько портили впечатление.

-Биться будем? — спокойно поинтересовалась Ольга.

-Как откажешь? — задорно подмигнул каторжанин, сверкнув неожиданно белой улыбкой с заметной прорехой меж передних зубов, — Москвичка?

Она кивнула.

-Тобольске мы, — представился вор, и вместо поклона головою тряхнул.

Обаятельный, веселый, он пришел сюда позабавиться. Не всякий день темному удается застать Великую волшебницу совсем без сил. Ни ножа, ни даже палки у девушки не было. Противник все же не без осторожности приблизился. Опасался. Походка у него была мягкая, кошачья. Из руки в руку он перебрасывал нож. В каждом жесте сквозила уверенность победителя. Ольга невольно улыбнулась. Встретить действительно хорошего бойца всегда приятно, коли биться любишь и боли не страшишься.

Она слышала приближающиеся из леса шаги. Да и магическим зрением вокруг себя проглядывала. Нападать со спины для темных было делом обычным. Скорее всего, решили не рисковать. Вдвоем в атаку пошли, а то и все вместе. Сколько собралось их. Хотя бы одного из нападавших нужно было захватить живьем. Вот только кого? В полумраке совсем рядом с ухом просвистело «лезвие». Дозорная лишь на миг отвела взгляд, и тут же кто-то вынырнул из Тени, и набросил ей на глаза сзади платок. А узел затянул так, что у неё в висках застучало, и в голове неприятно заныло. На шее мигом затянулась мокрая кожаная удавка. Воздуха хватало только на неглубокие частые вдохи. Кто-то сзади зашептал на ухо: «Валял девок и краше. Но и так сойдет!»

По службе Ольге часто приходилось наведываться на окраины Москвы. Работать с ворами и убийцами было для неё делом привычным. И таких бойцов, каким был этот ведьмак, она видела немало. Да и получше видала. Не пойманных, и клеймом не изуродованных. Живших в людях, многожды битых с ранних лет, и от того ставших сильными. Они были опасными противниками. Веселые, не боящиеся ни заточения, ни смерти. Сохранившие до зрелых лет отроческий задор и беспечность. Злые и равнодушные к чужой боли.

Часто, пожалуй даже излишне, уже ступившие в Тень темные продолжали обитать в своих старых домишках. Им так было привычнее. Да и дружки под боком. Запойно пьющих, дебоширов, или попросту опасных да буйных в Дневном Дозоре не жаловали и на службу таких «бойцов» не принимали. Зато окрыленные своими новыми возможностями, "иные" преступники становились вдвойне опасными. Нападения "иных" воров и убийц на дозорных совершались постоянно. Удавки веревочные, кожаные и даже стальные, были для боярыни Головиной настолько привычны, что она уже не задумывалась, что делать, когда такая петля на шее затягивается.

Одним резким поворотом головы она отвлекла нападавшего, и тут же рукой назад потянулась, и ухватила его за причинное место. Благо, ростом она не вышла, а портки у мужчины были льняные. Не толстые. А ухватившись, дернула так, что удерживающий её мужчина, довольно тяжелый, взвыл, и начал вперед заваливаться. Большому человеку трудно на ногах устоять, вес его к земле сам тянет. За спиной тут же образовалось свободное место. Ольга развернулась, и отработанным ударом свободной руки сломала сопернику челюсть. По крайней мере, знакомый звук ломающихся зубов и костей услыхала. Тут же петлю с шеи стянула, да повязку с глаз. Сразу заметила, как в лесу посветлело.

Постоять да отдышаться не дали. Мимо щеки уже нож пролетал. Поймать и тут же сломать о плечо державшую его руку у Ольги тоже много времени не заняло. Потому, как надо было в спину бить. И тут же почку вырезать. Или в шею, хребет повредить. На худой конец в висок бы нацелился. Все польза. Хорошо, что соперник её вор, а не мясник с окраины, к примеру. Мясники да палачи человеческое тело лучше лекарей разумеют. Хотела было вора этого веселого в живых оставить, чтобы в инквизицию предъявить, да он, как назло, колдовать удумал. Поздно спохватился. Дозорная по привычке его надвое одним заклинанием рассекла. Кто бы ни нанял этих иных для её убийства, определенно просчитался. Да и дружину свою растерял.

Обернулась Ольга вокруг, осмотрелась. За то короткое время, что поединок её продолжался, дождь почти перестал. Лишь изредка капли по листьям стекали. Даже птички какие-то щебетать начали. А вампир, напротив, затих. «Зов» его ещё во время драки на нет сошел. Видать, восвояси подался. Побежал хозяина своего предупредить, что гостья московская жива осталась. Присмотрелась боярыня, а возле избушки девочка стоит.

Вот кто действительно был одет богато! Невысокую фигурку покрытую по местному укладу большим длинным платком, доходящим почти до колен, украшали многочисленные золотые уборы. Серьги, ожерелье, браслеты. Большое золотое кольцо на безымянном пальце. Девочка была замужем. Ольга не удивилась. На вид отроковица*, её гостья была темной иной. Порядок, правда, был не выше шестого. Зато, впервые за много лет, дозорная видела суккуба.

Золота при заводе было предостаточно. Его добывали в штольнях, и мыли на реках. Темные иные везде пристраивались при деньгах или у власти. Было удивительно другое. Девочка, тонкая как тростинка, маленькая ростом, дошла в таком виде с самого завода, и никто не попытался её ограбить. В своей дорогой, шелковой одежде, с очень слабыми магическими способностями, она не была трудной добычей для того же вора, тело которого сейчас лежало у дозорной за спиною.

Выглядела девочка занятно. Не сказать, чтобы писанная красавица. Волосы были полностью скрыты под платком, и об их красоте судить было невозможно. Но кожа у неё была смуглая, глаза раскосые. Губы тонкие. При всем этом от не глаз невозможно было оторвать. Она была прекрасна чистой, почти ещё детской прелестью. Вся сияла какой-то невинностью, даже беззащитностью. А такой взгляд Ольга часто замечала за Басмановым. Одновременно веселый, тревожный, внимательный и капризный. Оценивающий.

-Ловко ты, — тихо сообщила девочка вместо приветствия, — я Луща**. Тебе велено передать, чтобы ты в «приказ» более не совалась. А коли инквизицию решишься сюда привести, в шахтах шлюзы отопрут. Всех работников до единого утопят. И заложника, что ты с собою привела, я отпустила.

-Как ты меня нашла? — в свою очередь поинтересовалась Ольга.

-А чего искать-то? — простодушно отозвалась девочка, — Про тебя тут все ведают. Нам человек один сказывал, что ты зело опасная, и тебя гнать надобно, коли объявишься. Брюсом кликать.

*Отроковица — девочка-подросток.

**Луща — Людмила. Имя крещеных манси, коренных жителей Екатеринбурга и его окрестностей.