Ольга (джен)

-Мы предпочли бы не вмешиваться в дела людей, — мягко начал инквизитор, но царь его перебил.

-Вы все, — он ткнул пальцем в список иных, — живете здесь. Давно живете. Стало быть, всё вам тут по нраву. А что враг у ворот стоит, вам и дела нет?!

-Это твои враги, — пожал плечами Освальд, — мы все родились в других землях.

-А нынче на моей земле живете, — задумчиво произнес Иван Васильевич, — хлеб русский едите? Значит, русские вы.

-Дела такого рода предполагают равновесие, — вступил в разговор Темнейший, — эти двое светлые колдуны, а я темный.

-Ничего, — ухмыльнулся царь, — я за тебя буду.

Что царь не иной, было понятно даже без магии. Но, бегло осмотрев книги на полках, Филипп пришел к выводу, что ни прочесть их, ни даже понять, что это, Иван не мог. Часть книг была на языках народов, которых уже не было на земле. Царь обратился к иным от безысходности. Ему просто нечего было терять. По его нимбу было видно, что он в курсе, сколько ему осталось, и страха в нем нет ни на полушку.

Кто-то нарушил договор. Кто-то рассказал смертному об иных и дал ему ещё какие-то сведения. Это нужно было проверить. Но лезть к царю в голову прямо сейчас было опасно. Иным он, может и не был, но переговоры вел, как светлый, а торговался, как темный. И определенно знал о Договоре, Битве и последующей катастрофе. А об этом точно никаких книг написано ещё не было. Инквизитор знал это, как никто. И тут, неожиданно, Басманов, от которого соратники не ожидали ничего подобного, тихо произнес:

-Царицу тебе дам, темную. Половину твоих бед уменьшит.

-И что? — не поняла Ольга, — какое дело темной иной до дел государственных?

-Большое заблуждение, — улыбнулся инквизитор, — думать, что темным ни до кого окромя себя дела нет. Это правда, да только отчасти. Темные жены подчас мужьям такую помощь оказывают, что никакая самая преданная жена и не потянула бы!

Тёмную иную Софью аж из Италии привезли. И, что правда, то правда. Стала она своему мужу помощницей во всех делах. Даже в тех, о которых он и не догадывался. Правда, умолчал Темнейший, чего та помощь наследнику Рюрика стоить будет. Прежде всего, привезла она с собой трон магический. Сев на него, можно было любое одно дело поправить. Но не бесплатно, и только одно. Цена той помощи была немалая. Об этом Иван Васильевич уже не узнал. Ему-то казалось, что все само происходит. А жена молчала, да улыбалась. И детей рожала, как под заказ. Двенадцать человек! А что некоторые из них младенцами помирали, так это у всех было.

Царю по нраву пришелся новый жизненный уклад. За десять лет Иван Васильевич уже успел так с Дозорами срастись, что под самое сражение при Угре ему на верность не только армия присягнула, но и проживающие в Москве Иные. К тому времени, как всех братьев, да старшего сына, схоронил, мать в монастырь ушла, а сноха в тюрьме померла, Софья как раз мужа подбила свои отношения с колдунами узаконить. Чтобы всем его потомкам так же вольготно жилось. И был заключен Договор о Вечном Служении. По нему оба дозора Москвы в любой войне за неё сражаются, любую прихоть царя по первой просьбе исполняют, и жен-иных поставляют по мере надобности. А про трон магический ни слова!

-Поэтому у нашего царя все дети больные? — догадалась Ольга, — из-за трона волшебного?

-У него они хотя бы есть, — кивнул инквизитор, — его отец ради продолжения рода тоже на «трон» дважды присаживался. Только ему уже не так помогало, как Ивану Васильевичу. Хоть и был женат на двух иных. Один сын больным роился, а второй сейчас за его дела, да за дедовы, страдает. Мы промеж собою решили ничего нынешнему царю про тот трон не говорить. Убрали с глаз долой. А сам Василий Иванович до разумного возраста своих детей не дожил, не успел рассказать. Да и кто б ему поверил?

-Вы же могли Ивана Васильевича убить! — удивилась Ольга, — усыпить. Памяти лишить.

-А зачем? — усмехнулся Филипп, — люди мало живут. Для иных как будто миг проходит, а человека уж и нету. Я на Родине юристом был. Договор так составлен, что помогаем мы только потомкам Рюрика. А их осталось четверо. Трое смертных, да один иной. Можно и без крови при таких именинах, как Басманов говорит.

-Библиотеку тоже заберете, когда последний Рюрикович помрет? — потупилась девушка.

-А вот с библиотекой незадача, — нахмурился инквизитор, — заколдованная оказалась. Ни одной книги вынести нельзя. Вообще ничего оттуда вынести нельзя, даже тот Договор, что в ней был подписан. Поэтому сейчас туда ничего нового не вносят. Чтобы потом Хранителю не мешало.

-Кто же Хранитель? — насторожилась Ольга.

-Последний иной Рюрикович знает, — ухмыльнулся инквизитор, — Освальд с ним дружен, через четыре года сама у него спросишь. Доступом в хранилище пока что тоже Светлейший заведует. Басманов на это крепко серчает, а сделать ничего не может.

-Из-за этого он оборотней светлых истребил? — насупилась девушка.

-Нет, — отмахнулся Филипп, — по цареву приказу. И не без удовольствия тот приказ исполнял, надо сказать.

-Так нешто нынешний царь про иных ведает?

-Даже не подозревает! — задумчиво протянул инквизитор, — а только у каждого иного оборотня на Москве семья была. А женаты они были сплошь на боярынях. И сами боярами были, как вы с отцом. Об этом ещё Софья позаботилась. Иван Васильевич сделал оборотней боярами столбовыми, а внук его, тоже Иван Васильевич, истребил их чуть ли не под корень.

-А где она сейчас? — спросила Ольга, — Софья.

-Басманов её лично до границы проводил, — объяснил инквизитор, — наградил, как положено. Все ж таки немалую работу сделала.

-Что ж она царю сейчас не поможет? — удивилась девушка, — внук же.

-У неё тех внуков полная Европа! — отмахнулся Филипп, — да и все равно ей. Ни одного иного среди её потомков нету. И у всех, кто жив ещё, жизнь плохо сложилась. И сама она на «трон» ни разу не садилась. И не все свои беды магией поправляла. Даже темные иные, и те лишний раз не колдуют, наперед просчитывая. А людям и вовсе нельзя давать доступ к магии. Они о последствиях не думают, у них жизнь слишком короткая. Им все и сразу подавай.

Ольга задумалась, на сей раз надолго. Уже светать начало, и комната алым светом озарилась. Поднялся с подоконника Филипп, поманил за собою девушку.

-А как вас раньше звали? Откуда вы родом? — спросила она, пока в спальню к царевым невестам возвращались.

-Гай, — улыбнулся инквизитор, — означает «радостный». А Бамсанова Флор. Значит, «цветущий»! Жили мы в одних землях, но родились в разное время. И даже знакомы не были. Я из знатной семьи, а он раб-вольноотпущенник. А вот Освальд с Дэвидом солдаты. Они уже были отличными бойцами, когда мне только предстояло научиться владеть мечом. И надо ж было всем вместе далеко на севере пересечься в той злополучной Битве!

Уже у самой двери Ольга встрепенулась.

-А трон-то где?

-Так в библиотеке, — улыбнулся инквизитор — смертным до неё сейчас никак не добраться. А из иных только мы трое знаем, где в неё вход. Будет ещё бедствие, подобное землетрясению, что перед свадьбой Софьи на Москве случилось. И погибнет та библиотека. Али пожар какой. А может и потоп. Жаль тех книг, да делать нечего.

И так захотелось Ольге в те книги заглянуть, что спасу никакого нет. Ничего, вернется Фёдор, поглядит ещё, что за письмена у народов, которых больше нет на земле!