МакФасти. Драко и дневник (джен)

В камине, свет которого хоть как-то рассеивал окутывавший гостиную Гриффиндора полумрак, уютно потрескивали дрова. Этот звук всегда напоминал Драко о доме.

Изредка в детстве, когда не спалось, он спускался в просторный зал Малфой-мэнора, садился на пол у огромного камина и, поплотнее завернувшись в одеяло, смотрел на огонь. Танцующие языки пламени, разваливающиеся поленья, выпускавшие вверх снопы искр — все это помогало воображению пробудиться и унести его прочь, в чудесный мир, где Драко Малфой плечом к плечу с Гарри Поттером сражался с ужасными монстрами и коварными грязнокровками, желавшими использовать волшебство для помощи маглам и утопить мир волшебников во всяких простецких штуках.

Впрочем, не только о доме мистера и миссис Малфой он думал в такие моменты. Прошлым летом, в последние недели перед Хогвартсом, на островах МакФасти бушевали шторма. Пока драконы забивались в пещеры или сидели снаружи, промокшие до последней чешуйки, Эра усаживала Драко перед камином на своем этаже. Снаружи завывал ветер, а они жарили на огне сосиски и зефир, обсуждая разоблаченную Шерлоком Холмсом хитроумную аферу, закрученную вокруг цвета волос.

В общем, близость камина погружала Драко в атмосферу покоя и легкой мечтательности. Как раз такую, как нужна, чтобы вынести близость подозрительной и вызывающей ощущение гадливости книжонки, выловленной в женском туалете!

— Мы должны либо вернуть ее девчонке Уизли, либо сжечь, — мрачно констатировал он, прислушавшись к своим ощущениям. — Вначале эта книжица была в руках мистера Малфоя, что само по себе мерзко, затем — в мусорном ведре «Флориш и Блоттс», облитая растаявшим мороженым, а в этот раз мы подняли ее уже с пола женского туалета, облитую водой из унитазов!

— Ну-ну, ладно тебе, — хихикнул Невилл, сидевший рядом на диване. — На нем ведь ни следа от мороженого или воды, так какая разница?

— Между прочим, это и странно, — вынырнул из своего кресла Гарри и пододвинулся ближе к столику с обсуждаемой находкой. — Страницы даже не скукожились, хотя я точно знаю: любая бумага от воды ужасно истончается и комкается. Когда я дядюшкины штаны с парой десятифунтовых бумажек в кармане постирал, такое было!

— Деньги из бумаги, как недолговечно, — пробубнил Драко, силясь заглушить порыв бросить раздражавшую его тетрадь в огонь.

Уничтожать верную улику было бы глупо, по крайней мере до того, как с ее помощью они что-нибудь выяснят. Итак, дневник Джинни. Драко был готов поклясться, что мелкая Уизли частенько в нем что-то записывала, но страницы были совершенно чисты. То есть даже без чернильных разводов.

— Может, страницы как-то зачарованы? — предположил он вслух. — Защищены от воды… но так, чтобы все записи были ею же начисто смыты? Нет, чушь какая-то.

— Зато существуют невидимые чернила! — с победным видом к ним обернулась стоявшая у камина Гермиона.

Вытащив волшебную палочку, она встала на колени у столика с тетрадью, открыла ее и, трижды коснувшись палочкой страницы, произнесла:

— Апарекиум!

И тут же… не произошло ничего. Драко хмыкнул.

Слегка порозовевшая Гермиона подскочила и умчалась в сторону спален, вернувшись оттуда с крупным ярко-красным ластиком.

— Это Обнаружитель, — с ощутимым превосходством произнесла она, по-всезнайски задрав к верху нос. — Я купила его в Косом переулке.

Драко скептически наблюдал, как она усердно трет им единственную сохранившуюся запись: «Первое января». О, но совершенно неожиданно… эта идея тоже вылетела в трубу.

Он позволил себе едкую усмешку, приберегаемую как раз для подобных случаев, и мисс Грейнджер едва не сравнялась цветом со своим «Обнаружителем». Хм, кажется, Драко начал понимать, каким образом молчанием мама достигала большего, нежели словами: собеседники сами додумывали то, что она могла бы сказать.

Разошлась четверка юных детективов практически под утро. Таинственную тетрадь Гарри забрал себе, объяснив это тем, что есть у него какое-то связанное с ней предчувствие.

Что ж, оно его не обмануло.

* * *

Одни спокойные дни сменялись другими, на горизонте замаячила весна, а нападения все не возобновлялись. От этого было и радостно, и тревожно одновременно, тем более загадка наследника Слизерина так и осталась неразрешенной.

Среди претендентов на это звание Драко чисто из вредности рассматривал и Златопуста Локонса. Нет, разумеется, ни малейшего шанса на подобное величие у этого пустозвона не было и быть не могло, но вот мечты, как его арестовывали и навеки заточали в Азкабан… м-м-м, как же они очаровывали!

Собственно, многие начали разделять его фантазии после того, как однажды Большой зал утонул в декорациях к Валентиновому дню.

Тем утром Драко, как обычно, спускался на завтрак вместе с Невиллом, обсуждая роль змееуста в выращивании змеиного дерева. Может быть, им попросить Эру, чтобы та пошипела с росточком о том о сем? Не оглядываясь по сторонам, они вошли в Большой зал и тут же чуть не выбежали обратно: он был сплошь розовым!

Мимо ядовито-розовых цветов на стенах с потолка падали ярко-розовые сердечки, выравнивая цвет пола, столов и даже еды до отвратительно-розового. Мерлиновы кальсоны, да тут все будто давлеными мурлокомлями уделано!

«Это просто кошмар. Жуткий безвкусный кошмар, от которого я скоро проснусь», — уговаривал себя Драко, медленно продвигаясь к столу. Какой уж тут завтрак! Ему бы хоть остатками вчерашнего ужина пол не украсить.

Наверное, со стороны он выглядел как и другие юноши вокруг: побледневшее или позеленевшее лицо, вставшие дыбом волосы, широко распахнутые глаза, в которых безотчетный ужас смешан с обреченностью. А вот девочки, казалось, были только рады этому розовому аду: две первокурсницы за столом Пуффендуя уже обессиленно привалились друг к другу, не переставая хихикать.

— Что тут происходит? — К ним присоединился Гарри, с удивлением и шоком озираясь по сторонам. Что ж, ответ они получили быстро: только один волшебник в этом зале прекрасно с ним гармонировал.

Омерзительно бодрый Локонс в тошнотворно-розовой мантии жестом потребовал тишины. Короткий взгляд на его соседей по столу немного поднял Драко настроение: сидевший там Снейп выглядел так, словно съел целую упаковку «Берти Боттс» со вкусом соплей тролля, но понял это только на последней конфетке.

— С Днем святого Валентина! — провозгласил Локонс. — Для начала позвольте поблагодарить всех — а их сорок шесть человек — кто прислал мне к этому дню поздравительные открытки!

Драко осмотрелся. М-да, по оживлению сидевших вокруг волшебниц с разных курсов можно было легко сказать, кто вошел в эти неполные пять десятков.

— Я взял на себя смелость устроить этот маленький сюрприз, — проказливо подмигнув, продолжил профессор. — Но это еще не все!

«О нет. Не надо. Остановись».

Локонс хлопнул, и в зал вошла процессия из самых уродливых купидонов, каких только можно было бы представить. Драко уставился на несчастных гномов, не зная даже, рассмеяться или посочувствовать. Арфа, золотые крылышки за плечами — да, им от неудержимого энтузиазма мистера «Розовое сердечко» досталось явно больше, чем ему!

— Представляю вам моих валентинских письмоносцев! — лучезарно улыбался профессор. — Сегодня они будут ходить по школе и разносить валентинки! Я уверен — мои коллеги захотят внести лепту в наш праздник! Давайте попросим профессора Снейпа, пусть он покажет нам, как сварить Любовный напиток! А профессор Флитвик мог бы рассказать кое-что о Приворотных средствах. Он знает о них больше любого чародея, этот старый проказник!

Затаив дыхание, Драко наблюдал за переменами в выражении лиц других профессоров, пока Локонс упражнялся в ораторском искусстве. Флитвик спрятал лицо в ладонях, а Снейп… ух! Да безопаснее сегодня в Тайной комнате с василиском обниматься, чем к нему подходить!

Тишину прорезал протяжный то ли стон, то ли всхлип. Одна из уже замеченных Драко пуффендуек, с огненно-рыжими кудрями, собранными в два высоких хвоста, давилась хохотом, лежа на столе и стуча по нему кулаком. Другая, светловолосая, успокаивающе что-то ей шептала, поглаживая по спине.

— Вонючий Мордред, я была права: каждый Валентинов день со Златиком поистине незабываем, — донеслось до него на выходе из Большого зала.

Только от одного человека Драко слышал такое обращение к профессору защиты от темных искусств. Он резко обернулся к говорившей, а как следует разглядев, так и замер с приоткрытым ртом.

— Драко, ты чего? — шепнул ему Невилл и осторожно потянул за рукав дальше, к выходу. — Пойдем скорее, на трансфигурацию ведь опоздаем.

Но Драко его не слушал.

— Мама? — шокированно выдохнул он, уставившись на рыженькую пуффендуйку с двумя хвостиками, что так неторопливо выбиралась из-за стола, смахивая с ресниц выступившие от смеха слезы.

— А давай-ка прогуляемся к мадам Помфри, — голос Невилла зазвучал мягче, но тянуть он его стал только настойчивее.

Драко не сопротивлялся, не в силах уложить в голове образ матери и вид незнакомой первокурсницы, которые говорили с одинаковой интонацией.

— Что ж тебя-то с этой розовой мишуры так контузило, — где-то на грани слышимости бурчал друг, — аллергия на олеандр разыгралась, что ли?

Внезапно их снесло куда-то в сторону.

— Не спеши исключать моего сына из числа здравомыслящих волшебников, Невилл, — насмешливо произнес рядом кто-то.

— Б-быть не м-может. — Друг шумно сглотнул, еще крепче вцепившись Драко в предплечье, да так, что тот зашипел от боли.

— Не вечная молодость, конечно, — пожала плечами Эра, внезапно помолодевшая более чем в два раза, — но тоже довольно неплохо.

— Не нужно было так явно привлекать к нам внимание, — недовольно отрезала стоявшая рядом с ней… Амелия Боунс?

— Прости, Эми, но лицо Сева в тот момент, когда ему предложили устроить факультатив по приворотам… М-м-м, бриллиант моей коллекции воспоминаний!

Драко открыл было рот, чтобы спросить, что они здесь забыли, как тут же получил ответ:

— Так, о чем мы? Ах да, дети, идите спокойно на занятия. Мы тут побродим, присмотримся к происходящему, может, еще что-нибудь придумаем для вашей безопасности. С Помоной обо всем уже договорились. В общем, веселого вам дня!

Медленно приходившие в себя друзья поплелись в класс, чтобы в полной мере испытать на себе «веселость» этого дня. Особенно запомнилась музыкальная валентинка для Гарри. Что ж, иногда не нравиться девчонкам — это просто отлично.

А на следующее утро Драко узнал, какую же тайну хранил в себе дневник Тома Реддла.