Ольга (джен)

Басманов перестал спать ночами. Из своего окна Ольга видела, как он ходит по горнице из угла в угол. Да и Борис жаловался. Что происходит, было не вполне понятно. Темнейший ни на что не жаловался, а только с каждым днем становился все мрачнее. Девушка понимала, что это как-то связано с Малушей и тем странным разговором. Но чем помочь, и как об этом с Фёдором поговорить, не знала.

Случай помог. Войдя однажды, как привыкла, без предупреждения в терем, она задержалась в холодных сенях. В горнице были гости. Освальд, Малуша, Святослав и Басманов, сидели вокруг стола. В приоткрытую дверь был виден Сахар. Он притулился в ногах Темнейшего, положив голову тому на колени. Борис ещё из бани не пришел, и никто не мешал мальчику. Фёдор гладил его бритую голову, и вид имел какой-то отстраненный. Как будто решился на что-то. Ольга даже дышать старалась тихо. Кто, интересно, дверь приоткрытой оставил?

-Горит, — говорила Малуша каким-то не своим, глухим голосом, — вся улица вкруг казармы Ночного Дозора горит. Флора мертвым куда-то несут. Но не в Дневной. Там тоже все мертвые.

-Видел, — отмахнулся Святослав, — Ты и про воду видала, что все затопит. А на севере, у «переходов», все сухо было!

-Ты чем недоволен-то? — огрызнулась женщина, — Теми переходами только высшие и смогли спастись. Ты от разговора-то не уходи. Кто этих оборотней со всего свету собирал? А почто? Они и так себе подобных могут произвести. В изрядном количестве!

-Так сперва согласие надо получить! — улыбнулся князь.

-Стало быть, согласились, — пожал плечами Освальд, — что с темными оборотными делать будем? Я за светлых головой ручаюсь.

-Не спеши, — остановил его Фёдор, — побереги голову. Они все в сговоре. Светлые тоже.

-Не может быть! — старик резко встал и прошествовал мимо растерявшейся было девушки. Хлопнул дверью сперва в горнице, а затем и на улицу.

-Завтра, — коротко бросил Фёдор уходящему Святославу. Тот кивнул и оставив на столе какой-то ключ, повел жену домой.

Ольге пришлось весь вечер об услышанном молчать. Как на иголках вертелась. Борис на Сахара злился, Фёдора теребил. А тот, напротив, ко всему стал равнодушен. За ужином и не ел толком. А поздно ночью к Ольге в пятистенок пришел. Она и не раздевалась, знала, что разговор предстоит. Сахар, который уже носом клевал, вмиг на пол с лавки скатился и притих.

-Что задумала? — спокойно поинтересовался он, едва переступив порог.

-Ты на трон волшебный сесть хочешь, — отозвалась девушка, — в библиотеку пойдешь. Я с тобой.

-Чего это? — беззлобно огрызнулся Темнейший, — а кто тебя туда возьмет?

-Ты обещал, — Ольга была непреклонна, — Ты расскажи, может чем помочь смогу. Что-то происходит. С оборотнями что-то. Из-за брата нашей вампирши, да? Который меня искал зачем-то, из монастыря велел выкрасть. Это он был, в странной шапке. Он потому тогда прямо от ворот дворцовых сбежал?

Басманов ненадолго задумался.

-Все так, — кивнул он, — Малуша говорит, в городе оборотни расплодились. Но на битве я и более, чем обычно, не видал. У меня в Дозоре они не объявлялись. Ни Гордей, ни Варенька о них ничего не знают, я спрашивал. И отчего-то Темрюков, который тут задержался, от меня прятался, а во дворце как-то зацепился. Спрашивается, где? Опять же, кроме покойной царицы его не видал никто. С кем он там был? Откуда столько людей взял, чтобы в оборотней превратить. Согласие нужно. А кто на такое добровольно пойти может? Муки адские раз в месяц испытывать не каждый захочет.

-Тот, кто на плахе голову сложить не хочет! — догадалась Ольга, — Скуратов! Через него много народу проходило!

-Да, — кивнул Фёдор, присаживаясь к печке, — но казнят теперь не так много, как три, а то и четыре года назад. А Малуша говорит, целая армия новых оборотней. Значит, обращали тогда, когда боярские усадьбы громили. А, стало быть, «светлых» в той армии предостаточно. В каждом роду хоть один да был, из тех, кого Святослав с собой привел. Все это время оборотням нужно было где-то жить, что-то есть. Дозорным на глаза не попасть, да инквизиторам. Сложна задача даже для старика, а с непривычки и вовсе непосильна.

-А зачем на трон садиться? — удивилась Ольга, — чтобы сразу все померли? Или сами сдались?

-Чтоб себя проявили, — пожал плечами Басманов, — мне достаточно. Убить я и сам могу. Трон победу может дать. Жизнь мою продлить. Но что-то заберет.

-Так, может мне сесть? — Ольга отчего-то ужасно не хотела, чтобы Фёдора убили.

-Не выйдет, — печально вздохнул Басманов, — я тоже сперва про тебя подумал. Да только трон тот моё дело поправить должен. Самое важное. А что для меня важнее жизни? Да и оборотням своим в глаза глянуть хочется, перед тем, как убивать стану. И Освальду не помешает поглядеть. Оборотень, он все равно зверь. Темный он, али светлый.

* * *

-Красиво! — Ольга разглядывала белое резное кресло.

Темнейший был так потерян последние дни, что ей почти без сопротивления удалось увязаться за ним. Библиотека и правда была прекрасна. А таких затейливых книг, или того, что раньше было книгами, девушка с роду не видала. Басманов более с собой никого не позвал. И пока девушка книги разглядывала, он все вокруг трона ходил. Да никак сесть не решался.

-А как он работает? — тихо поинтересовалась Ольга, одновременно подхватывая с полки тяжелый плотно свернутый пергамент. От воды он стал жестким.

-Его Тень питает, — вяло отозвался Фёдор, — ежели ты сядешь, твою беду поправит. А Гордей сядет — его дело разрешится.

-Но потом дети будут умирать? — она не понимала, что Басманов тянет. Ведь бездетный он.

-Не обязательно, — покачал головой бывший гладиатор, — Тень сама решит, что для просящего дорого. Это и отнимет. Просто для царя наследники важнее всего были. Жизни важнее.

-А что для тебя дорого-то? — удивилась Ольга, — Жизнь? Ковры твои, да терем каменный?

Темнейший ничего не ответил. Глянул одновременно зло и печально. Девушка пожала плечами, и отправилась дальше полки осматривать. А когда обернулась, Басманов уже с трона вставал. Решился, стало быть. Что ж, хотя бы понятно станет, чем дорожил, когда в тереме пожар случится или с должности инквизиторы попрут.

Комната, где старинные книги хранились, оказалась неожиданно большой, даже с поворотом. Когда Филипп про неё рассказывал, описывал её, как маленькую.

-Ну, понятно, — отмахнулся Басманов, враз утративший вялость, и вновь ставший злым и веселым, — сын консула. Он с детства к высоким потолкам привык. У них, небось, сад на вилле больше был, чем у меня двор.

-Он на Битве где бился? — Ольга решила воспользоваться неожиданно улучшившимся настроением Темнейшего.

-Со мной рядом где-то, на севере, — спокойно объяснил он, — но когда вода пошла, через двери волшебные ушел. Они по всему миру есть, только не для всех открыты. Змея помнишь? Он совсем немного не успел. Крыша, на которую он взобрался, как раз от храма, где та дверь и была.

-И куда те двери ведут? — насторожилась девушка.

-В другие такие же двери. Переходы это. Между собою соедненные. — Басманов порылся на полке и выудил оттуда толстую книгу в деревянной обложке и, открыв, потянул за лист. Тот оказался сложенной во много раз картой. Ольга ничего не поняла, и ему пришлось пояснять да показывать. Бумаги руками не касался более, берег книгу.

Переходы были повсюду. На каждом куске суши. И даже под водою. Моря, образовавшиеся после потопа, тоже скрывали старые переходы, которыми больше нельзя будет воспользоваться. Двери все ещё работали, но пользоваться ими никто не спешил, больно много силы забирали. А высшие нынче предпочитали сами те двери создавать. Не такие громоздкие, не из камня, а из чистой Силы.

Три двери были в землях Египетских, одна на севере, совсем рядом, можно сказать. Ещё три стояли там, где сейчас все покрыто снегами да льдами. И многие из дверей были в землях, лежащих за огромным синим полем — морем, разделявшим континенты. К удивлению девушки было ещё несколько карт, показывающих двери на совсем уж незнакомых землях. Басманов велел не думать о них даже. На других звездах располагались. Слишком далеко даже для Малуши и таких же как она. Да и что там делать, ежели корм в виде людей живых тут останется?

-Попадешь туда — враз погибнешь, — предупредил он так, как будто Ольга уже могла сотворить такое колдовство, — и вообще с дверями поосторожнее. С любыми. Особливо с теми, что Завулон создает. Он просто так ничего не делает. Его двери и силу из высших тянут, и мелочь всякую, и даже иного третьего порядка, попросту убить могут! А ему за то ничего не будет. Он вне порядка, давно уж. Его колдовство для многих опасное, даже для темных.

-Думаешь, меня светлые обратно не примут? — Ольга шмыгнула носом.

-Будешь правильно себя вести, — пообещал Темнейший, — и я сделаю так, что Ночной Дозор тебя с руками оторвет. И ещё сперва побегают. Я тебе когда-нибудь врал?