Палочка для Рой (джен)

Неделю я считала, что сумела избавиться от подозрений. Не было дальнейших расспросов от авроров, и я не получала никаких вызовов из Министерства. Кости Филча теперь целиком переместились в канализационную систему, и в вентиляции не осталось ничего, что можно было бы вменить мне в вину.

В целом, я сумела безнаказанно провернуть убийство, но лучше мне от этого не стало. Я сказала Снейпу, что ничего не имела против Филча, и это было правдой. Он был неприятным, но не уделял персонально мне никакого особого внимания; если уж на то пошло, он был немного более мерзок в отношении чистокровных. Может, дело было в их нескрываемом презрении к нему.

По всей школе гуляли слухи о том, что случилось с Филчем. Преобладающей теорией являлась та, в которой его убил Волдеморт или, возможно, ученик, которого он слишком часто раздражал. Люди знали, что меня допрашивали на этот счёт, но они, кажется, приняли факт, что я всё ещё в школе, как доказательство того, что не я совершила убийство.

Удивительно улучшившееся отношение, такое, которое было бы гораздо более ободряющим, не подозревай я, что они точно так же были бы уверены, что это моих рук дело, если бы меня утащили. Люди казались удивительно доверчивыми, верящими всему, что прочитали в газетах.

Мне приходилось напоминать самой себе, что они существуют в доинтернетном мире. Информационные материалы регулировались, и все остальные поставщики информации не врали и не пытались манипулировать ими тем или иным образом. В каком-то смысле это время было более невинным, и я подозревала, что даже магглы были немного более доверчивы.

— Ты слышала, что они прекратили поиски Филча? — спросила Гермиона.

— Правда? — спросила я, так небрежно, как только могла.

Мы снова сидели в библиотеке, и я изучала заклинание обнаружения человека. Это была более продвинутая версия чар обнаружения, которые считались трудными для второго года обучения. Хотя оно было ужасно полезным; заклинание выявляло секретные проходы, невидимые вещи, тайные послания, и даже могло явить настоящую внешность кого-то, кто изменил себя при помощи заклинания.

Имелось и третье заклинание, выявляющее наличие заклинаний, наложенных на объект или зелья. Я отчаянно жаждала все три, по очевидным причинам. После их освоения я собиралась накладывать их каждый раз, когда принимала ванну или находилась в туалете.

— Ему уже наняли замену. Он должен прибыть в школу сегодня!

Я не знала, почему она излучала такое веселье по поводу нового школьного смотрителя. Я всегда считала Филча уборщиком, но домашние эльфы осуществляли практически всю уборку. Надзирал ли Филч за ними, или он был просто ещё дополнительной парой глаз для персонала?

— Что ты слышала о нём? — спросила я.

— Некоторые говорят, что он преступник! — сказала Гермиона. Она заговорила, не переводя дыхания. — Единственная причина, почему он здесь как смотритель, потому что у него был выбор между этой работой и Азкабаном!

— И что же он натворил?

— Говорят, что он имел дело с крадеными вещами... — ответила Гермиона. Она пристально посмотрела на меня. — Почему это ты внезапно так обрадовалась?

— Хорошо знать людей, у которых есть связи снаружи, — сказала я. — Сейчас они присматривают за совами, так что я не могу заказать ничего хорошего при помощи почты.

— Что такого тебе захотелось бы купить, чего ты не смогла получить здесь или через близнецов?

— Снейп выпустил правило внутренного распорядка, что его следует информировать обо всём, что я приношу в школу. Он почему-то уверен, что я собираюсь взорвать школу или сделать что-то в таком духе.

Скорее всего, он стал ещё более осмотрителен после исчезновения Филча, но я не стала говорить об этом Гермионе. Меня тронуло то, что она так и не задала мне вопроса, убивала я Филча или нет. Другие ученики не были так осторожны, хотя я просто отвечала им, что не знаю, о чём они говорят; несомненно, авроры расспрашивали свидетелей в школе о том, что случилось, и я была просто ещё одной свидетельницей.

Я закашлялась, когда засекла кого-то, проходящего сквозь врата. Я стала более осмотрительной насчёт наблюдения за тем, что происходит снаружи, с того времени когда на меня напали. Также я стала производить намного больше беспорядка в ванной. Я разбрызгивала и заливала водой весь пол, и затем направляла насекомых присматривать за искажениями водной глади.

Также я заставляла их уделять больше внимания запахам и звукам. У меня была идея, как обнаружить кого-нибудь, заглушённого заклинанием — по отсутствию звука в конкретном месте. Я ещё не совсем освоила этот трюк, отчасти из-за того, что для практики мне нужна была заглушённая мишень. Заклинание тишины было ещё одним, над которым мне нужно было поработать.

— Он только что прибыл, как мне кажется, — сказала я Гермионе.

Она пристально посмотрела на меня, но не спросила, откуда я узнала. Мне претило обманывать её и заставлять верить в то, что не являлось правдой, но рассказать всем было хорошим способом добиться того, чтобы меня убили. В этом мире каждый взрослый кейп был способен оказаться Властелином, и это означало, что никому нельзя доверять никаких тайн.

Несомненно, имелись высокоуровневые заклинания, которые не дали бы им раскрыть эти тайны, но должны были пройти годы, прежде чем я оказалась бы достаточно подготовленной, чтобы использовать их.

У мужчины, идущего к воротам, был знакомый вид: он выглядел скользким. Короткий, с кривыми ногами и всклокоченными рыжими волосами. Он был небрит, а под налитыми кровью глазами виднелись мешки. Ближайшие к нему насекомые учуяли запах алкоголя и табака.

Большинство самых опасных людей, каких я встречала, смотрели на людей вполне знакомым мне способом. Словно они оценивали каждого вокруг себя на предмет того, какую угрозу он собой представляет. Они не пропускали никого, даже ребёнка из детского сада, потому что в нашем мире даже такой малыш мог обладать странными и опасными силами.

Он мог вообще не быть ребёнком; в конце концов, имелись Скрытники и Оборотни, которые могли выглядеть как кто-то другой.

Этот мужчина сканировал все вокруг схожим образом, но то, что он высматривал, отличалось. Словно он смотрел на всё вокруг и пытался оценить, насколько оно ценное, словно он собирался подогнать к замку огромный грузовик фирмы U-Haul⁽¹⁾, применить на нем чары расширения пространства, а затем спереть Хогвартс целиком.

Я понимала людей вроде него, пускай они мне и не всегда нравились. Возможно, я даже смогу использовать его. Мужчину в замок проводил сам Снейп, с глумливой усмешкой. Снейп подождал, пока мужчина не зашёл в кабинет Директора, и только потом ушёл, словно не доверял прибывшему и не хотел оставлять его одного в коридорах.

— Нравится, что ты сделал с этим местом, — сказал мужчина, входя в кабинет.

— Это не дружеский визит, Наземникус, — тихо сказал Дамблдор. — Кто-то избавился от Аргуса Филча, и было нападение на одного из учеников.

— Слышал об этом... на сумасшедшую, на эту янки, верно?

— Мисс Эберт непростой человек, — ответил Дамблдор. — Что не устраивает определенные партии, которые предпочитают, чтобы всё было просто.

— Не нравится, что она переслизеринила их детишек, — сказал мужчина. Ухмыльнулся. — Судя по всему, мелким соплякам это пойдёт на пользу.

— Что важнее, мне нужно знать, были ли эти инциденты направлены персонально на неё, или это было начало медленного натиска на сам Хогвартс. Я не ожидал такого от Тома, но в последнее время он был намного более незаметен, чем в прошлом.

— Убивать магглорожденных детей не совсем его стиль, — отозвался мужчина. — Хотя некоторые из работающих на него...

— Будь то его решение, или просто действия, совершённые тем, кто ходит под его началом, мне нужно больше информации. Для этого, мне нужно, чтобы ты занял позицию смотрителя.

— Шпионить за детишками? — спросил Наземникус. — Прямо сейчас такое безопаснее, чем находиться там, снаружи. Пропадают не только авроры. Те, кто имеет дело с сомнительными вещами, тоже начали пропадать...

— Зачем ему уничтожать тех, кто имеет дело с ворованными товарами? — спросил Дамблдор.

— Они были магглорожденными, — ответил мужчина. — Получали неплохую прибыль, торгуя вещами с магглами и продавая их чистокровным, которые не желали, чтобы их поймали в маггловском магазине. Это подпольный рынок, потому что Министерство хочет, чтобы мы сохраняли дистанцию с маггловским миром. Оно не совсем незаконно; но авроры, скорее всего, не постеснялись бы выразить своё неудовольствие такой торговлей.

Я подозревала, что какая-то торговля с маггловским миром должна существовать. Как минимум, еду невозможно было создать; небольшому по численности населению волшебников не нужно было так уж много еды, по большому счету, но, вероятно, было экономически выгоднее покупать еду в не-магическом мире, чем разворачивать волшебные фермы.

Хотя, вероятно, в Министерстве были официальные методы заключения таких сделок, и они не стали бы доброжелательно смотреть на людей с улицы, сующихся в их сферу влияния.

— Что угодно, лишь бы ещё сильнее изолировать нас от внешнего мира, — сказал Дамблдор. — Они отказываются верить, что у магглов можно хоть чему-то научиться.

Наземникус фыркнул насмешливо:

— Одни из лучших барыг, известных мне — магглы. Меня не надо убеждать насчёт того, что у них есть мозги.

— Тем не менее, работа смотрителем здесь будет не полностью безопасна, — изрек Дамблдор. — Были подозрения, до известной степени, что в исчезновении мистера Филча виновата мисс Эберт. Северус не верит, что она стала бы действовать злонамеренно, но...

— Кто-то, кто может убить тролля, не тот человек, которого следует недооценивать. Я не дурак.

— Хотелось бы мне, чтобы я мог сказать то же самое о половине Слизерина, — вздохнул Дамблдор. — Я надеялся, что она сможет помочь им понять, что их предубеждения против магглов и магглорожденных необоснованы, но вместо этого она, кажется, убедила их, что они невероятно опасны.

— Может быть и не самое плохое послание для них, если оно заставит их поумерить пыл.

— Страх и уважение — две разные вещи, — сказал Дамблдор. — Боязнь того, что представляют магглорожденные, вот топливо, подпитывающее возвышение Волдеморта. Ухудшение ситуации только ещё больше сподвигнет слизеринцев присоединиться к нему.

Я почувствовала, как кто-то трясет меня за руку, и посмотрела на Гермиону.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Просто задумалась, — ответила я. — Как у тебя дела с чарами обнаружения?

— Они очаровательны! — воскликнула она. — Есть различные версии для разных представителей основных видов. Есть для людей, для гоблинов, для кентавров...

— И чем они лучше основного заклинания?

— Тем, что легче в исполнении, — сказала Гермиона. — Быстрее, несмотря на то, что они ограничены в сфере применения. Некоторые даже могут накладывать их безмолвно и не используя палочки.

— Тогда нам, вероятно, следует сосредоточиться на чарах обнаружения людей, и может быть позднее взяться за чары для домовых эльфов, — ответила я. — Пожиратели Смерти не снизойдут до использования гоблинов или кентавров.

Гермиона думала, что я изучаю эти заклинания из-за атаки невидимки на лужайке возле школы. В каком-то смысле она была права, несмотря на то, что нападение в ванной комнате было более актуальным.

— Тебе тоже нужно изучить эти вещи, — сказала я. — Так как, несмотря на то, что ты с семьей отправишься в Европу во время летних каникул, сомневаюсь, что дантисты могут позволить себе провести три месяца вдали от своей практики.

Гермиона нахмурилась.

— Ты знаешь, когда я начала говорить о том, чем занимаются мои родители, чистокровные начали смотреть на меня, словно я, ну… ты?

Я задумалась над этим на мгновение. Дантисты вскрывали людям рты, затем насильно засовывали внутрь сверло. Иногда они силой вырывали зуб из чьей-то головы. Даже просто смотреть на инструменты дантиста было подобно просмотру фильма ужасов.

— Полагаю, тебе не следует беспокоиться из-за этого, — сказала я. — Или просто выдавать им урезанную версию. Просто представь себе, что они подумали бы о хирурге!

Взрезать людей ножом, вскрывать ребра, дабы обнажить их всё ещё бьющееся сердце... при правильной подаче это также звучало ужасно.

Ее глаза округлились.

— И что насчёт пластических хирургов? — спросила Гермиона. — Я как-то раз видела по телевизору спецвыпуск про них, и это выглядело варварски даже для меня.

Сдирать с людей лица и затем вытягивать кожу назад, на затылки, чтобы на ней больше не было морщин, оставляя людей выглядящими словно какие-то странные мумии?

— Волшебный мир в каком-то смысле невинен в отношении некоторых вещей, — сказала я. — И, может быть, нам не следует выступать в роли тех, кто их просветит.

Чистокровные и без того уже достаточно боялись магглов, хотя я подозревала, что этим образам тоже можно найти какое-то применение. Ведь нельзя было сказать, что волшебную медицину нельзя использовать для пыток.

Имелись заклинания исчезновения костей, заклинания выращивания зубов, которые, если их применять достаточно долго, отрастили бы зубы до такой степени, что те раскололи бы череп и убили человека. Там, где маггловские палачи вынуждены бы были остановиться, простое заклинание «Эпискей» позволило бы обычной пытке продолжаться намного дольше.

Трансмутировать чью-либо голову в акулью, и оставить его на открытом воздухе, и он начнет задыхаться. В сравнении с этим пытка утоплением выглядела бы любительством, хотя возможность говорить могла стать проблемой.

Я ощутила, как кто-то приближается к нам на высокой скорости. Невилл, и он, кажется, был взволнован.

Подняв взгляд, я увидела, как он быстро идёт ко мне. Моя рука нырнула за палочкой, но я не вскинула её. Тем не менее, я была поражена, когда он рванул ко мне и крепко обнял.

— Что происходит? — медленно спросила я.

Он сжимал меня так крепко, что стало трудно дышать.

— У тебя получилось! Тебе удалось!

— Что мне удалось? — спросила я, отталкивая его от себя.

Меня не обнимали... уже давно. Прошли годы, и я по большей части забыла, каково это. Того факта, что объятия были приятными, оказалось недостаточно, чтобы удержать меня от вызванного ими ощущения дискомфорта, особенно из-за того, что рука, которой я работала палочкой, оказалась прижата к телу.

— Моя мама пришла в сознание, — сказал Невилл.

Он плакал.

Нам потребовалось больше десяти минут, чтобы добиться от него рассказа о том, что случилось. Несомненно, родителей Невилла пытали Круциатусом достаточно долго, чтобы они, в сущности, впали в кататоническое состояние. Они ни на кого не реагировали, и Невилл никогда не мог узнать их по-настоящему.

Мадам Помфри использовала сканы, снятые с моего мозга, чтобы помочь Лонгботтомам. Несомненно, у меня был схожий рисунок в мозгу, но мне стало лучше, и такого ещё не случалось ранее.

Она сказала мне, что имелись некоторые свидетельства повреждения мозга, но раз уж я, кажется, прекрасно функционировала, то не стала беспокоиться об этом.

Магия волшебников не была так развита на психиатрическом фронте, как в других областях, так что подобное расценивалось как прорыв.

Более того, Дамблдор предложил использование Омута Памяти... вытягивание воспоминаний о пытке из их разумов, раз за разом. Стирание памяти не уничтожало воспоминания по-настоящему; оно скрывало их. Воспоминания в Омуте становились слабее и слабее каждый раз, когда изымался их оригинал без возвращения на место, словно кусок бумаги, на котором писали и стирали, снова и снова. Со временем, бумага просто становилась тоньше и тоньше.

Дамблдор был достаточно добр, чтобы признать мои заслуги в этой идее, вероятно, как способ продвижения своей политики с магглорожденными.

— Она всё ещё не... нормальна, — признал Невилл. — Я отправился повидать её, и ей нужно было принимать успокаивающие зелья и другие штуки, и она всё ещё впадает обратно, в прежнее состояние. Но она смогла узнать меня и поговорила со мной!

Он выглядел воодушевлённым, так что я не сказала ничего, что разрушило бы его иллюзии. Я бросила взгляд на Гермиону, и увидела, что она думает о том же, что и я.

Хорошо, что у матери Невилла были моменты возврата в ясное сознание, но оставалась возможность, что такое вот состояние окажется максимумом достигнутого, и улучшение не продвинется дальше. Могло даже выйти так, что она вернётся в свое прежнее состояние.

Или ей может стать полностью лучше. Невозможно было узнать, что произойдёт, но глядя на сияющее лицо Невилла, я не могла лишить его надежды, что его семья в один день может быть снова будет вместе.

— Оно не сработало на Па, — сказал Невилл, внезапно выглядя удручённым. — Вероятно из-за того, что пытали его дольше, или может потому, что он мужчина, и мозги мужчин отличаются от женских.

— Ты всегда можешь превратить его в женщину, — слабо пошутила я.

Он уставился на меня.

— Думаешь, это сработает?

— Вероятно... нет? — отозвалась я. — Ты всегда можешь сказать об этом медиведьмам и посмотреть, что они скажут, но я не стала бы слишком на это рассчитывать.

Последнее, что мне требовалось, стать той, кто разобьет Невиллу сердце. Он оставался верен мне, когда не должен был, несмотря на огромное давление со стороны сверстников, требовавших отвергнуть меня. Это был знак внутренней храбрости.

Иногда он немного напоминал мне Тео. Невилла не вырастили нацисты, но он пошёл против врождённых предубеждений своих близких в поисках лучшего пути.

Я замерла в нерешительности.

Хотя разрушение энтузиазма Невилла могло сейчас причинить ему боль, но оно же спасло бы его от боли впоследствии. Если я действительно была его другом, то мне следовало сказать ему правду.

— Ты же знаешь, что ей может и не стать лучше, чем сейчас, правда? — медленно спросила я.

Он остановился и вытаращился на меня.

— Её состояние может продолжит улучшаться... а может и не продолжит, — сказала я. — Но в любом случае, тебе следует ценить время, проведённое с ней. Это немного схоже с тем, как если бы она восстала из мёртвых...

На мгновение он выглядел оскорблённым, но этот взгляд вскоре сменился задумчивым.

— После того, как умерла моя мама, были моменты, когда я отдала бы весь мир за то, чтобы провести с ней всего лишь один ещё час, — продолжала я. — Теперь у тебя есть такой шанс. Если ей не станет лучше, чем сейчас, тогда тебе следует наслаждаться временем, проведенным с ней. Если же станет... то тогда это будет вишенкой на торте.

Секунду спустя он кивнул, и затем он и Гермиона возбужденно начали обсуждать то, что он собирался сказать своей маме.

Наблюдая за ними, у меня было приятное ощущение, что тут, по крайней мере, хоть немного хороших новостей. Хотя у меня было любопытное ощущение надвигающейся опасности.

Вселенная, кажется, не хотела, чтобы со мной происходили хорошие вещи, без того, чтобы не забрать в ответ вдвое больше. Или может, я просто была так параноидальна, как, кажется, думали обо мне люди.

Я даже не знала, какой из этих вариантов хуже.

1) U-Haul — американская компания, предоставляющая услуги в области мувинга и аренды грузовиков, прицепов, складов для хранения вещей. Компания основана в 1945 году Леонардом Самуэлем Шоеном в городе Риджфилд, бизнес начинался с гаража, принадлежавшем родителям жены Леонарда.

Вернуться к тексту