Ольга (джен)

В своих ухаживаниях цыганенок, кажется, преуспел. Стоял он сейчас, шептал что-то на ухо своей зазнобе. Для удобства Ксении пришлось присесть на низкий табурет. Судя по тому, как она разрумянилась, говорил он что-то нежное, хотя и пахабное. Ольга улыбнулась. Вот ведь, неугомонный! Того и гляди, придет жить в Длинный Дом насовсем. Куда же тогда Ольге деваться? На неё так никто и не взглянул ни разу. И если бы не Буслай, вообще бы не целованная осталась.

Была уже глубокая ночь, когда Яшка выскользнул за дверь, а за ним и Ксения потихоньку вышла. Оставили в казарме скучающего оборотня пятого порядка, да Ольгу. Девушка даже обиделась. Бросили Дозор на дежурстве. Что делать, если кто придет? А если беда какая? И вообще, нарушение это, с работы обжиматься уходить. А ну, как Освальд узнает? Надо бы их догнать да образумить!

Ночь была ветреная, вьюжная. Снег тут ж набился в валенки, за ворот. Норовил залепить глаза. Ресницы махом покрылись инеем. Да все равно пришлось бы идти с опущенной головою, следы высматривать. Следы у Ксении были большие. На каждый её глубокий след приходилось по два Яшкиных шага. И ушли они уже довольно далеко, на силу догнала.

-Стойте! — потребовала она, — а дежурство!

-Мы по работе, — буркнул Яшка, не оборачиваясь.

Двое встречных «темных» шарахнулись к стене, Ксения и ухом не повела. Шла себе вперед, как будто и не заметила, что Яшка отстал. Ольга кинулась следом, и через два дома догнала подругу.

-Ксения, — пришлось повысить голос, чтобы перекричать свист ветра, — ты что? А как же Дозор? Дежурство?

-Я по работе, — спокойно отозвалась женщина, — ступай обратно, пока далеко не отошли. Утром все объясню.

Пришлось вернуться не солоно хлебавши, и всю ночь от каждого звука вскакивать, да оглядываться. Освальд у царя был, его не ждали. Никто не приходил, не приносил дурных вестей. Но вот ощущение близкой беды Ольгу все никак не отпускало. Ксения с Яшкой вернулись поздно утром, когда две ленты на свету уже различались по цвету, и время Ночного Дозора давно уж вышло. Ольга засуетилась, заварила смородинового листа, и встала над ними, укоризненно глядя на раскрасневшихся с мороза дозорных.

-Надобно Освальда дождаться, — мрачно пробормотала Ксения, — тут все серьезно. Договор затрагивает.

Дела, затрагивающие Договор, были действительно сложными, порою запутанными до предела. Ольга, хоть и пыталась вникать, пока что терялась в них. Список всех выданных разрешений хранился у Освальда в горнице. Был так же и большой список разрешений, которые были получены от Дневного Дозора, но не использованы. И такой же, на разрешения, которые должно было получить, ежели оказия выйдет. Отдельно лежали вампирские грамоты. Все вампиры были под наблюдением. И если кто был заподозрен, как охотник на людей, то ему грамоту на кровь не выдавали. А если в преступлении уличен, то и вовсе развеять могли. И тут только заступничество Темнейшего помогло бы. За этим Освальд лично следил.

Воевода появился ближе к вечеру, расстроенный, уставший. Царь на молебен ездил, и всю опричнину с собой таскал. Сам двое суток не спал, и всем приказал молиться. Парни, что дозорные, что люди, и так были не шибко добры, а тут и вовсе обозлились. Тёмным иным в монастыре ловить было особо нечего среди умиротворенных молящихся людей. Опричники чаяли вернуться в город, да поскорее.

-Что-то последнее время лихорадит Иоанна Васильевича, — тревожился Освальд, — А Басманов как будто нарочно вид делает что не замечает. Готовит что-то!

-Вот как раз о нем и разговор пойдет, — серьезно сообщила Ксения, делая приглашающий жест наверх. Туда же она потащила и Яшку. Ольгу пока что никто не звал. А она за ночь утомилась так, что прикорнула у печки, и проснулась только тогда, когда Освальд её за плечо тронул.

Разговор и правда, был не веселый. Перво-наперво Ксения зачем-то уточнила, хорошо ли Ольга помнит в лицо своего брата. Ну, конечно! Да как же его не помнить, когда кроме них с отцом девушка толком и людей-то не видела. Только зачем же рану бередить? Увел его Басманов к Малюте, не иначе.

-Да, похоже, что нет, — развел руками Яшка.

Он за воеводой темнейшим давно следил. Чего там следить-то, когда опричниками полна Москва? А Федор Алексеевич человек видный. А для иного ещё и выделяющийся, инкуб как-никак. Долго следил цыган, а все никак не мог дом разглядеть. Хорошо спрятан терем, не подберешься.

-И только вчера я первый раз их вдвоем у ворот увидел, — доверительно сообщил Яхонт, — только ведь я твоего брата в лицо не знаю. Рассмотрел, что парень из терема вышел, стремя Темнейшему подержать, да обратно зашел. Высокий, чернобровый. Видный!

Ольга вся встрепенулась. Она-то думала, что одна осталась. Но тут же радость её и померкла. Как же так? Неужто живет Борис с человеком, который и отца его убил, и всех сестер? И как так мужчина с мужчиной живет?!

-Вот и выходит, — вступила в разговор Ксения, — что нам без тебя никак не справиться.

-С чем? — удивилась Ольга. Её ещё ни разу в дозор не звали, с чего бы?

-Вишь, какое дело, — продолжала женщина, — раз брат твой жив, то и отец может тоже. А может нет, пока непонятно. Но трупа в доме не было. Крови не было. А с оборотня крови много, если он ранен.

-Я сам спрашивал Темнейшего, — Освальд откинулся на спинку резного деревянного кресла, — куда он Анри Себастьяновича упрятал. Отвечал он, что ничего незаконного не сделал. Не говорил, что убил, или Малюте отдал. От Малюты, понятное дело, никто живым не уходит. Если только не под топор. Но и не казнили никого с такими приметами, я сам проверял.

-А от меня что нужно? — насторожилась девушка.

Нужно было Борису на глаза попасть. И, если получится, конечно, как-то с ним поговорить. Может сам знает, а может подскажет что, все ж таки они с Басмановым вместе живут. А уж если в терем получится попасть, то Ольга и сама все увидит. Не воровать же пришла, а к брату в гости! Не числившаяся ни за одним из Дозоров девушка, формально не подпадала и под Договор. Она ещё не ступала в Тень, и не одной из враждующих фракций не принадлежала. Так что никто не мог ей помешать войти в дом Басманова в качестве гостьи Бориса.

-Нам, конечно, по шапке настучат, что в Дозоре «ничья» иная находится, — рассуждал Освальд, — но тебе ничего не сделают. А я выкручусь, не в первой. Мы с Басмановым, почитай, с самой Битвы друг друга изводим. Привыкли уже. И средство против него есть, если все плохо обернется. Но это на крайний случай. Если он Андрея у себя держит, то мы хоть знать будем. Сможем дальше действовать.

Ольга согласилась не раздумывая. По брату она скучала безмерно. Мысль о том, что он жив, буквально окрыляла. Она готова была бежать тот час же куда угодно, но Ксения настояла, чтобы девушка сходила домой поесть и одеться потеплее. Неизвестно, сколько придется ждать. Да может статься, что Яшка ошибся. Мало ли, с кем там Басманов живет. Сама не своя от предстоящей встречи с братом, едва проспавши три часа, она отправилась за цыганом. И всю дорогу до новых, возведенных опричниками, теремов, гадала. Узнает ли её Борис? Что с ним? Уже скоро начиналась смена Ночного Дозора, когда Яхонт кивнул ей на два небольших белых терема, возведенных почти рядом.

-Туда смотри, — шепнул он зачем-то, хотя до теремов было ещё идти да идти, — вон там я его видел.

К воротам одного из теремов как раз подъезжали всадники в черном. Ольгу передернуло. Басманова она узнала сразу. И тут прямо из воздуха между теремами вышел Борис. От неожиданности она оторопела настолько, что чуть не бросилась к нему обниматься. Яшка удержал. Борис тем временем, придержал Темнейшему стремя, и, как бы невзначай, положил всаднику голову на колено. Тот в ответ потрепал ему волосы и улыбнулся. Ольга поморщилась. Её брат вел себя, как соскучившаяся девица. Фёдор Алексеевич спешился, не торопясь отдал какие-то распоряжения, огляделся вокруг. Все это время Борис крутился рядом с ним. Ольге несколько раз показалось, что она замечена. Они даже встретились взглядами. Но брат и виду не подал что узнал её, или хотя бы заметил.

И только поздно ночью, когда уже все окна в обои теремах погасли, и на улицу давно вышел Ночной Дозор, а сама Ольга уже замерзла и вконец обессилила, и вполне готова была упасть и уснуть в ближайшем сугробе, в темном поле вдали вдруг сам собою появился большой белый терем.