Последний шанс (джен)

— И чё это было? — я непонимающе хлопала ресницами, вопросительно смотря на стоявшего рядом Раджека, словно он знает ответ на вопрос, что творится в голове хакера и зачем нужно было меня так пугать.

Прохождение не понадобилось. «Сожитель» предпринял попытку помочь мне выпутаться из ловушки, и, как только он это сделал, механический голос сообщил о принудительной деактивации и железяки исчезли. Одновременно с этим раздался тихий щелчок, и мы с Благородным переглянулись. Я непонимающе пожала плечами, делая несколько пробных шагов по полю, надеясь, что на этом сюрпризы закончились. Ничего не происходило, и мы продолжили наш путь. Тишина успокаивала; из школы выходил какой-то класс — судя по всему, занятия физкультурой. Несколько учеников бросили заинтересованные взгляды в нашу с Кертье сторону — в основном, конечно, девушки глазели на Раджека — и мы поспешили убраться.

Нарезая очередной круг, мы повстречались с модифицированной компашкой, идущей в противоположную сторону.

— Тао, можно тебя на минуточку? — спросила я, дружелюбно скалясь.

Хакер сглотнул. Видимо, помнил, чем закончился рассказ о встрече Юрия со сковородкой. Разумеется, кухонного инвентаря у меня под рукой не было, зато в голове сидел «сожитель», который мог по первой просьбе сотворить оружие домохозяек из своей силы. И на этой ноте Тао нужно пожалеть, ибо получить по голове обычной сковородкой не так страшно, как схлопотать частичкой способности бывшего Лорда Лукедонии. Простым обмороком не отделается, Юрку в кусты унесло в последний раз. Интересно, а если это кровавая сковородка, на ней можно печь блины и использовать их в качестве огнестрельного оружия? А что, представьте картину: поле боя, Франки в эпицентре, Музака на подхвате, Рейзел стоит в стороне и держит своё слово не вмешиваться в драку, Регис и Сейра залечивают раны, братья Кертье маскируются, Такео стреляет, Тао координирует их действия, М-21 используется в качестве боксёрской груши… и я, стоя неподалёку и обстреливая врагов котлетами из силы Благородного.

«Сожитель» расхохотался. И уверил, что мы обязательно как-нибудь попробуем. М-да, интересно, кто удивится сильнее, противники или союзники? Правду говорили, что с такими друзьями враги не нужны.

Такео и М-21 товарища провожали (долгими-долгими и сочувствующими взглядами), словно он идёт на верную смерть и если и вернётся, то явно не со всеми конечностями; а может, вообще сгинет окончательно и о нём останутся только воспоминания. Я же, цапнув хакера за рукав пиджака, оттащила его в сторонку и достаточно вежливо для того, кто перепугался не на шутку, поинтересовалась, что это был за тест и какого фига он его решил провести в школе, где обнаружить место синхронизации мог любой желающий.

Тао возмутился и поправил, что датчик среагировал бы только на мою ДНК, посему волноваться не о чем. Потом он со вздохом достал мобильник, открыл недавно созданный файл и повернул экран в мою сторону. Оказывается, этот своеобразный тест должен был определить, есть ли в мою физиологию какие-то вмешательства; ибо, если исходить из объяснений, выполнить все задания и не убиться (самое опасное — успешно избежать «бомбы» в доме Штейна, оттого и вероятность летального исхода; но, поймав мой пристальный и очень-очень добрый взгляд, хакер уверил, что обезвредил бы систему ловушек сразу после того, как я активировала хотя бы одну; у него для этого было пять секунд) нельзя.

В общем, ничего полезн… Погодите-ка.

Я забрала телефон из рук Тао и начала листать полученные данные. Сканирование заключило, что я на сто процентов обычный человек, однако ближе к концу — тогда, когда Лорд вмешался — датчики уловили «замещение», то бишь на пару секунд я перестала быть той, кем являюсь. Это вызвало сбой, программа деактивировалась. Но меня больше заинтересовала фотография, записанная камерой в этот момент. Качество оставляло желать лучшего, так как расстояние для снимка было большим, но, приглядевшись, можно было увидеть едва заметный ореол алого цвета.

Попросив Тао показать мне фотографии, когда я только появилась у Франки в доме, я сравнила тогдашнюю и сегодняшнюю. Интересно. На первой намёка на ауру не было, на второй она появлялась. Впрочем, её легко было принять за солнечные блики, так что сомневаюсь, что у модифицированных она вызовет вопросы. А есть после моей первой смерти? Все фотографии были сделаны с камер, распиханных в доме Штейна, и я неодобрительно поджала губы, когда Тао пролистал несколько, где я в позе звезды сплю в своей комнате, однако тут же нахмурилась, стоило хакеру найти нужную. После первой смерти, казалось бы, ничего не поменялось, но мой силуэт словно смазали.

«Лорд, — позвала я подозрительно тихого «сожителя». — Что происходит?»

«С каждой смертью ты всё больше подвержена моему влиянию, — вздохнул тот. — А я, логически, кровавый дождик, потому и моё присутствие можно отследить».

«Хочешь сказать, после шестой смерти они всё смогут понять, просто взглянув на меня?» — я вернула телефон Тао. Удивительно, но мои поползновения и просьбы подозрения не вызвали. Или просто я о чём-то не знаю.

«Теоретически, — и как прикажешь объясняться? — Спроси у злыдня, по части функционирования человеческих организмов — к нему».

«На что я подписалась? Не хочу ходить новогодней ёлкой ближе к концу истории. И значит, что психов по мою голову прибавится».

«Не переживай, это зависит от количества использованной силы. Перед первой смертью мы использовали защиту, после второй — хотели освободиться от оков. Если ты не будешь злоупотреблять, то никто ничего не заметит».

«Окей. Только как этого избежать, если на меня нацелились Кромбель с Юрием? В следующий раз послушно отправиться с ними и сделать вид, что мои странности им приснились?»

«Тебе даже играть не придётся, Аня, — серьёзность сменилась весёлостью, — благодаря твоему выражению лица и так все поверят».

Интересно, а Благородные после смерти попадают в ад или рай? Или у них там своя религия и они просто, как Лорд, охотятся на людей в другой реальности, заключают с ними контракты и кидают в мир, стирая при этом практически всю память? Или только мне так повезло? Надо будет поинтересоваться на досуге, куда ж эти личности отправляются, если «сожитель» спокойненько, наплевав на вечный сон, сейчас находится в моей голове и уходить оттуда не собирается.

Тао, пятясь, вернулся к своим друзьям. Они хотели продолжить обход, однако планам помешал шум подъезжающей машины. Кого там нелёгкая принесла?

Мы с Раджеком поравнялись с модифицированными; спустя мгновение рядом оказался Музака, внезапно заинтересовавшийся, в честь чего такое столпотворение. Раэля на горизонте видно не было; видать, отсиживается где-нибудь на крыше и безостановочно ворчит, что если бы не брат и Раскрея со своим распоряжением приглядывать за мной, чёрта с два он бы позволил записать себя в няньки человеческим детям.

Из машины вышли двое. Мужчина и женщина. Причём они сбились с шага, когда увидели нашу компанию, внимательно на них смотревшую. Ну, я б тоже занервничала; мы дружелюбными отнюдь не выглядели, тем более я со своей обидой на хакера и подозрениями по поводу «новогодней ёлки». Женщина открыла рот, но её спутник бросил предостерегающий взгляд и дипломатично улыбнулся.

— Доброе утро. У нас встреча с директором.

«Лорд, поройся в моей голове, найди информацию об этих индивидуумах. Кого-то они мне напоминают…» — попросила я «сожителя», и, когда получила недовольный ответ, что делать ему больше нечего, как в воспоминаниях копаться, но, конечно же, просьбу он исполнит, так как это может касаться Рея, сделала шаг к прибывшим.

— Здравствуйте. Я его дочь, меня зовут Анна, — Музака прищурился, смотря на гостей. Оборотень молчал, но вскоре я услышала его предупреждение у себя в голове, что с ними нужно быть осторожнее, так как они не совсем обычные люди. А то я не знаю… — Позвольте вас сопроводить, прошу, следуйте за мной, в коридорах легко заблудиться.

Мужчина и женщина переглянулись, но кивнули, сухо поблагодарив. Мы отправились к Франкенштейну. Визитёры шли позади меня; рядом, буквально в двух шагах, величественно плыл Кертье-старший. Он так тихо себя ведёт, что я иногда забываю об его существовании. А это непростительно; ещё, чего доброго, начну говорить с Лордом вслух, позабыв о свидетелях. То-то Раджек удивится, когда узнает о «сожителе».

Я постучалась и, не дожидаясь разрешения, толкнула дверь. Франки нашему появлению удивлён не был. Конечно, быстрое предупреждение по межсознательному каналу — и вуаля: на лице — улыбка, очки сверкают, костюм с иголочки, туфли начищены, кудри завиты, бигуди в верхнем ящичке стола спрятаны. Иногда он меня своей идеальностью раздражает. Нельзя быть таким потрясающим, от этого зубы болят.

— Папа, — улыбка во все тридцать два и ласковый взгляд Штейна, обещавший придушить в ближайших кустах, — помнишь, ты говорил о гостях? Я взяла на себя смелость их проводить. Мне приготовить чай?

— Будь добра.

Знаю, что поговорить им нужно без лишних ушей, поэтому улыбаюсь, вежливо кланяюсь парочке с просьбой подождать и выхожу из кабинета, тут же меняя выражение лица. Причём, судя по всему, оно настолько кислое и недовольное, что даже молчавший Кертье интересуется, всё ли в порядке и что не так. Пожав плечами и махнув рукой, сказав, что объясню всё позже, я пошла на личную директорскую кухню, где он заваривает чай Рейзелу и готовит ему же перекус во время обеда. Ради приличия подождав пятнадцать минут, я подошла к зеркалу, нацепила участливую улыбку, поставила чайник с чашками и сахарницей на поднос и пошла обратно.

— Мисс Анна, позвольте, — Раджек попытался забрать у меня поднос, но я увернулась. Было приятно, конечно, но мне нужно что-то держать в руках, иначе я, по примеру М-21, начну портить казённое имущество Франкенштейна.

— Спасибо, я справлюсь сама. Откройте дверь, пожалуйста.

«Аннушка, — дайте мне награду «пофигист дня», я заслужила; ни один мускул не дрогнул, когда в голове раздался голос «сожителя», вместо этого я поставила поднос на директорский стол и раздала чашки, — эти двое: Ан Сан Ин и На Ён Су, — послышался шелест страниц, — модифицированные люди, KSA».

«Вспомнила! — обрадовалась я, отправляя информацию Штейну. — Они за детьми».

«Может, если так хотят, отдадим? И понаблюдаем, как они со слезами на глазах будут просить забрать их обратно».

«Хорошая идея, но никто не согласится, — эх, а предложение-то заманчивое. — Кстати, а что ты там делаешь?» — шелест продолжался, и я занервничала. Он же не просматривает там мою личную информацию, правда ведь?

«Фанфики читаю. Не мешай».

Судя по всему, за время моего отсутствия взрослые успели обсудить всё, что их интересовало, и теперь супружеская пара покидала кабинет, бросая в мою сторону подозрительные взгляды. Ах, да, у них же в досье на директора Ли нигде не было указано, что у оного есть дочка семнадцати годков. Это заставит задуматься любого, у кого в голове есть мозги.

Франкенштейн достал телефон и позвонил, попросив модифицированную троицу как можно быстрее прийти к нему в кабинет. Сам мужчина, вздохнув и потерев виски, набросал быстрое сообщение Мастеру. И пошёл готовить чай. Я удобно расположилась на диванчике, нервно оглянувшись, когда Кертье замер за моей спиной. Нет, с этим что-то нужно делать.

— Раджек, вы не могли бы перестать ходить за мной хвостом? Ничего не случится, пока мы в школе, — я повернулась к каджу, забравшись с ногами на диван и облокотившись о спинку. — Раскрея просила присматривать за мной, а не следить.

— Мисс Анна, — начал Кертье, но я — с девизом «манеры нам только снятся!» — его перебила:

— Просто Аня, пожалуйста, я себя старухой чувствую, когда вы так ко мне обращаетесь. Я не имею ничего против, однако таскаться за мной двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю… Раджек, я не маленькая, поверьте, в критической ситуации могу сама о себе позаботиться и успешно сбежать. Так что нет нужды в преследовании, тем более большую часть времени я буду проводить в этом самом кабинете. Так что, пожалуйста, перестаньте дышать мне в затылок.

— Анна, — не так я просила, но хотя бы без «мисс», — насколько мне известно, на вас нацелены два представителя Союза, — кто ребёнка в курс дела ввёл? Франки али Тао? — Вопрос вашей безопасности крайне важен.

— Но не настолько же! — всплеснула я руками, опасно покачнувшись. — Присмотрите лучше за своим братом, он может что-нибудь натворить! Обо мне не беспокойтесь, здесь Франкенштейн.

Кертье долгие три минуты пристально смотрел мне в глаза; я же, как заворожённая, не могла отвести взгляда. Потом Раджек, видимо, что-то решил, вежливо кивнул и растворился в воздухе. Наверное, и правда, пошёл к Раэлю. Та-ак, только что его выгнала, должна радоваться, что он не стал спорить, так почему нет никакого состояния удовлетворения? Не говорите, что я начинаю жалеть о своём решении…

Сложив руки на груди и нахмурившись, я злобно посмотрела на вошедших модифицированных; сперва в кабинет осторожно засунул голову Тао, отправленный, судя по всему, в качестве разведчика, потом вползли М-21 и Такео. Ребята уселись напротив, опасливо озираясь. Хакер поинтересовался, где мой надзиратель, но тут же сменил тему, когда я зашипела.

Вскоре пришли Франкенштейн с Рейзелом. Учёный направился к своему столу, а Кадис Этрама сел рядом со мной. На столе волшебным образом уже стояла чашка чая, и Ноблесс, прикрыв глаза и излучая спокойствие одним лишь своим присутствием, пригубил её. Тишина не нарушалась даже словоохотливым Тао; однако долго молчать он не мог в силу своей болтливости, потому, как только Рейзел осушил чашку наполовину, развернулся к шефу и спросил:

— Что случилось, босс?

Штейн перебирал бумаги на собственном столе в поисках чего-то определённого; услышав вопрос, мужчина посмотрел на меня и махнул рукой в сторону модифицированных. Я надеюсь, это значило: «Займи их чем-нибудь, я сейчас», а не «Введи в курс дела этих остолопов, мне некогда». Вздохнув, я кашлянула, привлекая внимание, и, стараясь сжать информацию до минимума и оставить лишь самое важное, вкратце поведала Тао, Такео и М-21, кем являются наши новые преподаватели по социологии и физкультуре.

— Опять дети? — не успела я договорить, за кем, собственно, пришли, понимающе осведомился оборотень.

— Угу, — кивнула я. — Ик-Хан и Шинву. Они хотят проверить, подходят ли ребята для вербовки. И не надо на меня так смотреть, я просто оказалась в нужном месте в нужное время и подслушала их разговоры. Да и Музака предупредил, что они не обычные люди. Так что сложить два и два было проще простого.

— Значит, используем другую тактику, — Франкенштейн наконец-то нашёл, что искал, и теперь подписывал какой-то документ. — Аня, поздравляю, с настоящего момента ты ученица нашей школы, — и милая-милая улыбочка. Прибью. — Постарайся обратить на себя их внимание.

— Вы хотите, чтобы завербовали её? — Такео обернулся к Франки.

— Хочу, чтобы они попытались выйти с ней на связь. А там можно и на саму организацию.

— Я своё уже отмучилась, — воспротивилась я, едва не плача. — Не хочу ходить на уроки… — я повернулась к Ноблесс. — Рей, скажи ему, — ноль внимания. Чай интересней, разумеется, конечно. — Отлично, тогда можно одну просьбу?

Штейн нахмурился. Я стоически выдержала его недовольный взгляд, спрятавшись в собственной голове за Лордом; в конце концов, Франки обречённо кивнул. Понял, что спорить бесполезно и я всё равно не буду делать то, что мне велят. Точнее, пока мне есть, кого противопоставить и кому, в случае чего, жаловаться (Кадис Этрама — и ваши проблемы с Франкенштейном исчезнут навсегда; только сегодня и только сейчас — прямо у вас под боком всего за десять кружек чая в час).

— Что вы хотите, чтобы я сделала? Как мне привлечь их внимание?

— Продемонстрируй свои способности. Я надеюсь, они у тебя есть.

— Только потом не жалуйтесь, хорошо? — мило улыбнулась я, страдальчески подписывая протянутый документ, где указано, что до конца текущего учебного года я являюсь ученицей школы Ё-Ран. О, так немного мучиться, это пос!.. — И экзамены автоматом! — поняв, что, логически, меня ждут выпускные, я вздохнула. — Мне определённо будет не до зубрёжки, а завалить я не хочу, — я получила золотую медаль в своей школе, однако сомневаюсь, что программы в России и Корее одинаковые. — И ходить на уроки буду, пока ведут ребята из KSA. Не хочу доставлять лишних проблем. А вам не понравлюсь я, если меня повторно заставить сидеть на уроках.

«Анна, ты живёшь в чужом доме, тебя содержат, ни в чём не отказывают, ничего взамен не просят. И единственный раз, когда ты можешь быть полезна, ты ставишь условия и выдвигаешь требования! Аня, ты эгоистичная маленькая стерва!»

Я застыла, не в силах вымолвить и слова и тупо уставившись перед собой. Та-а-ак, господин «сожитель», это ж не ты решил нотации прочитать в середине дня?

«Это не я, — флегматично проинформировал Лорд. — Это твоя совесть».

— Чего?! — подскочила я, заставив модифицированных рефлекторно отшатнуться. Не, я б тоже испугалась, вопль стал полной неожиданностью для всех.

— Аня, всё в порядке? — Такео привстал, протягивая руку и касаясь моего плеча.

— Нет, у меня проснулась совесть! — всплеснула руками я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. — Я поняла, я неправа. Простите! Постараюсь сделать всё в лучшем виде, — обняв снайпера и уткнувшись ему носом в грудь, продолжала бормотать уже туда. — Буду исправно ходить в школу, привлекать внимание ребят из правительства, ворчать и спорить не буду. Мистер Франкенштейн, я в вашем полном распоряжении.

Обладатель Тёмного Копья находился в состоянии тяжёлого офига, забыв закрыть рот и смотря на меня едва ли не квадратными от удивления глазами. Кажется, моё поведение сейчас удивило его гораздо сильнее, чем когда я вываливалась раз за разом из холодильника или появлялась рядом с Рейзелом, когда тому, так или иначе, нужна была помощь, будь то спасение от тентаклей или передача «посылочки» в виде чая от директора, который сам, в силу ряда причин, не мог принести напиток своему Мастеру в класс, пока у него шли уроки.

— Совесть? — поднял бровь М-21, с непонятным выражением лица смотря на то, как Такео поглаживает меня по голове. — Шизофрения, что ли? Ты б отошёл, а то заразишься… — обратился он к другу.

— Поверить не могу, — Штейн отмер и расхохотался. И, похоже, перестал себя контролировать, так как Кадис Этрама бросил на учёного предостерегающий взгляд; да и на мгновение расползшаяся по кабинету аура Копья заставила покрыться мурашками. — Ты правда!.. — ржач продолжался.

— Так это вы! — я отстранилась от Такео, гневно уставившись на Штейна.

— Нет, — когда смех утих, ответил Франки, всё ещё улыбаясь. — Мастер. Считай это одним из методов воспитания, которыми пользуются Благородные.

— Это были его слова? — не поверю. Рейзел слишком правильный для подобных выражений. Особенно в таком тоне.

— Твои, — я уставилась на Кадиса Этраму, не ожидая, что на вопрос ответит он. — Твоё сознание кричало, искало шанс высказаться.

— То есть теперь меня отчитываю я? — на всякий случай решила уточнить. Рейзел кивнул. — Прелестно.

Усевшись обратно и закрыв глаза, я откинулась на спинку дивана и порадовалась, что такого позора моя нянька не видела. Ещё б М-21 память стереть, а то ведь я его знаю, вечность будет мне припоминать. И всё-таки… Я повернула голову и из-под ресниц посмотрела на Кадиса Этраму, улыбнувшись и поблагодарив его. Ноблесс прав. Точнее, моё сознание. Ребята ведь, действительно, заботятся и оберегают; даже Франкенштейн ворчит не так часто, как я того заслуживаю, и мне никто не устроил головомойку за то, что я притащила Музаку.

Дальнейшее время мы провели за обсуждением стратегии моего поведения, чтобы заинтересовать KSA. Лично я долго сомневалась, что подобное внимание «дочери директора Ли» нужно, ибо тогда под подозрение может попасть и родитель, но Франкенштейн вопросительно изогнул брови, многозначительным взглядом напоминая о моих же собственных словах, и я примирительно подняла руки, подтверждая, что буду слушаться. После Тао, Такео и М-21 вернулись к своим обязанностям охранников, Рейзел отправился на уроки, так как огромный обеденный перерыв закончился, а я вышла на улицу, тихо зовя Раджека, надеясь, что он услышит. Феноменальный слух никто не отменял.

Как я и предполагала, стоило попросить появиться перед собой, как Кертье-старший материализовался буквально из воздуха. Всё же способность клана убийц к молниеносным перемещениям заслуживает искреннего восхищения; Раджек с Раэлем могут следовать за кем-то, оставаясь незамеченными. Вряд ли это сработает с боссами, но большинство врагов обмануть удастся.

— Вы звали?

— Простите меня за мои слова, — я выдохнула, не зная, куда посмотреть, чтобы не встречаться взглядом с этими кровавыми очами. — Это было эгоистично, я думала лишь о своей зоне комфорта. Вы должны исполнить приказ Лорда со всем тщанием, — пришлось наступить себе на горло. — Поэтому… Я прошу прощение. Да и вы правы, за мной охотятся по меньшей мере два представителя Союза.

«Взрослеешь», — как-то по-отечески прозвучал голос «сожителя», и я смущённо улыбнулась.

Раджек с минуту смотрел на меня, но после кивнул. Я не могу стопроцентно утверждать, что он улыбнулся, ибо половина его лица была скрыта тканью, но мне показалось, что у уголков глаз Кертье появились морщинки. Мы двинулись по периметру школы, обсуждая, когда каджу придётся вернуться в Лукедонию, чтобы отчитаться перед непосредственным начальством (то, что я могу это сделать напрямую, не упоминалось), но минут через пятнадцать парень остановился, к чему-то прислушиваясь, а после повернулся ко мне.

Ась? У меня физкультура?!

Запрокинув голову, чтобы посмотреть в окно директорского кабинета (как раз круг подходил к концу), я увидела довольно улыбающегося Франкенштейна, приветливо нам помахавшего. Гад.