Последний шанс (джен)

Я лежала лицом в подушку и думала, каким прекрасным будет этот мир без Благородных, модифицированных, оборотней и другой нечисти, которая существовала в «Дворянстве». Совсем чудесным он будет без Франкенштейна, но это тот персонаж, который пролезет через любые преграды, чтобы достать того, кого ему надо. В настоящий момент предметом его пристального внимания являюсь я, точнее — моя подготовка к встрече с девятым и тем событиям, которые за ней последуют. Именно поэтому, как выяснилось, мы все не покидали тренировочный зал в течение трёх дней. Если на улице движение солнца ещё можно было отследить, то глубоко под землёй под ярким светом ламп — уже нет. Сама природа сыграла Штейну на руку, предательница…

Началось всё с того, что примерно через неделю после нашего прибытия с самого утра шёл дождь. И если когда он только начал накрапывать, Франкенштейн выгнал недовольных и не позавтракавших нас — М-21, Тао, Такео, Региса, Сейру, Раджека и Раэля — тренироваться, то, когда стихия разыгралась не на шутку, смилостивился и разрешил прерваться (единственным, кто заподозрил неладное, стал хакер, однако на него дружно шикнули — никому стоять под ливнем не хотелось). Промокшие и вдоволь искупавшиеся в грязи, тем не менее, мы даже не ворчали, так как каждый хотел поскорее посетить душ и переодеться. Прискорбно, но Тао оказался прав: стоило нам привести себя в порядок и собраться в просторной комнате, служащей залом, как Франкенштейн отправил всех на нижний уровень — там как раз было просторное помещение, вполне себе пригодное для наших тренировок.

С одной стороны — и то было обидным фактом — Франки был прав, и мне, чтобы доставлять ребятам как можно меньше проблем с защитой себя любимой, нужно усердно и много тренироваться. Учитывая, что Лорда, а с ним и все таланты, я потеряла, а Копьё, подселенное Кромбелем, молодо и неопытно, боевых навыков у меня — кот наплакал. Ещё аргумент в пользу спартанского режима — то, что на встречу с девятым мне нужно прийти одной. С другой — я, в конце концов, заслуживаю пять минут отдыха? Вопрос, если рассуждать с точки зрения Франки, риторический, так как на него сам собой подразумевается отрицательный ответ. Мы же ребятки со сверхъестественными возможностями, и отдыхать, как нормальным, обычным людям, нам попросту не положено.

Короче, такими темпами я начну скучать по школе и Педро с его уроками физкультуры. По сравнению с расписанием Франкенштейна, они — просто программа отдыха и ничегонеделанья.

А вообще, это всё пагубное влияние погоды. Будь на улице солнышко и пой там птички — я бы сейчас не ныла о всеобщей несправедливости. Так что надо взять себя в руки, принять тот факт, что все тренировки проводятся ради моего блага, заткнуться и молча следовать указаниям опытных наставников.

Расправив плечи и морально настроившись, я едва ли не первой выскочила из лифта, стоило ему довезти нас до необходимого помещения, и обернулась к вялым «противникам». Троица модифицированных выползла с таким выражением лиц, будто они готовы сдаться и притвориться мёртвыми, если это убедит Франки в том, что я могу за себя постоять. Роярд и Ландегре, тренируясь, и сами оттачивали боевые навыки; правда, целью победу не делали, а потому с ними было максимально комфортно, насколько это вообще может быть: мы испытывали силу друг друга, постепенно усиливая напор, и предела способностям пока не нашли. Силы оружия духа и Копья, их возможности до конца неизвестны даже Франкенштейну. Братья Кертье разминали плечи с одинаковыми бесстрастными выражениями лиц: каждый из них вступал в бой, отринув эмоции, которые могли помешать.

Не став больше тратить силы попусту, мы приступили к делу. Особого желания, правда, ни в одном из нас не было, так что особых успехов не достигал никто — особенно я. Происходящее чем-то напоминало классическую сцену в голливудском боевике: мы махали кулаками, использовали, что подвернётся под руку — оружие духа, силы крови и Тёмного Копья, некоторые даже друг друга (наэлектризованные Тао пули Такео, зашвырнувший в меня Региса М-21), — и просто пытались друг друга прибить.

Если бы здесь был Франкенштейн, Музака или Лорд, которые остались наверху оговаривать план моих дальнейших тренировок, нам было бы не укрыться от их замечаний: кажется, все прекрасно понимали, что мы не доходим до уровня «чуть ниже среднего», застряв примерно между «отвратительно» и «хуже некуда». Движениям не хватало точности и скорости, ударам — силы. Мне сразу всего, начиная внимательностью и заканчивая прилежностью.

Когда ребята нападали одновременно, в последний момент части из них приходилось изменять траекторию удара, ибо, отбивая три, остальным четырём я открывалась. Мы делали короткую паузу, в течение которой мне в тысячный раз пытались объяснить, что, если я не могу избежать всех атак, нужно уклоняться в сторону, сталкивая противников, и я внимательно слушала, однако история повторялась, и мои оппоненты начинали медленно и верно терять терпение.

В итоге первым не выдержал Кертье:

— Довольно!

Я зажмурилась, ожидая удара, но его не последовало. Осторожно приоткрыв один глаз, я увидела перед собой чёрное пятно — спину остановившего удар М-21 Раджека. Чуть повернув голову вбок, чтобы было лучше видно, я оценила обстановку: видя, что мои силы на исходе и я уже просто не в состоянии отбиваться, Кертье-старший позволил себе вольность скомандовать перерыв. Причиной тому послужило и моё очередное впечатывание в стену: не свалилась на пол я только благодаря тому, что Копьё смягчило удар и «приклеило» меня к плиткам, которыми были выложены стены, пол и потолок в тренировочном зале.

И знаете, мне дико интересно, из какого материала они сделаны: сколько бы мы ни носились туда-сюда, сколько бы ни целовались с пространством помещения — на плитках не было ни царапинки.

Пальцы Раджека стальной хваткой обхватили предплечье М-21. Острые когти оборотня замерли в паре сантиметров от груди каджу убийц. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, а после М-21 отступил, вновь вернул себе человеческую форму, и Кертье наконец-то соблаговолил отпустить парня. Убедившись, что мне никто и ничего не угрожает, Раджек развернулся и протянул руку, за которую я благодарно ухватилась. Копьё перестало служить клеем, и я приземлилась на дрожащие ноги. Опора в лице Кертье была как нельзя кстати.

— Франкенштейн просил проверить предел её способностей, — Сейра, заставив оружие духа исчезнуть, изучающе на меня посмотрела. — Пока мы к нему даже не приблизились.

— Кто-то слишком ленив, — буркнул Раэль. — Кому-то сложно понять, что не надо перекладывать свою безопасность на наши плечи. Ты обязана уметь постоять за себя, чтобы ни я, ни брат, ни кто-либо ещё не стал живым щитом, — почувствовав на себе мой пристальный взгляд, юноша перестал делать вид, что его слова не доходят до адресата.

— Я устала, — желание спорить и ругаться было, а сил — нет. — Можно я приду в себя?

— В настоящем бою враги не будут ждать, пока ты выпьешь чая и съешь бутерброд, — отозвался Тао, по-турецки усевшись на пол.

— Настоящий бой я не стану затягивать на четыре часа двадцать шесть минут, — в боку кольнуло, и я поморщилась.

— Мы и двух часов здесь не пробыли, — возразил Регис.

— Неважно, — вздохнула я.

— Чего ты боишься? — я моргнула, вопросительно уставившись на Раджека. — Ты скованна. То ли страшишься использовать силы Копья во всей их полноте, то ли… — юноша не закончил, поджав губы. — Результат один: ты не позволяешь себе раскрыться.

— Подтверждаю, — Такео остановился рядом, сложив руки на груди. — Может, тебе стоит заглянуть в себя? Попробовать понять, в чём барьер?

— Мы подождём, — Тао из прежней позы звёздочкой развалился на полу, закрыл глаза.

Осознав, что просто так они от меня не отстанут, а разобраться в проблеме надо, я села на пол, подогнув под себя ноги, расслабилась, сомкнула веки и постаралась отсечь тихие перешёптывания ребят. Мне нужно было сосредоточиться на самой себе, на Игнисе, на том, как вообще формируются команды для Копья и как он их исполняет. Вопрос номер один — почему я опасаюсь атаковать в полную силу?

Ответ прост: боюсь ненароком ранить или того хуже — убить. Потому и атакую вяло, сосредоточившись исключительно на защите. А так нельзя. Цель тренировок в том и заключается, чтобы научить драться; это не игра и не прихоть, а необходимость.

Следующее, что меня беспокоит — это что случится, если я достигну единства с Игнисом, то есть позволю ему стать частью себя. Работает это по типу превращения Франкенштейна в «баклажан». А зная, какие проблемы у нашего директора и что можно потерять в этом себя… Кромбель, конечно, говорил, что модернизировал Тёмное и теперь оно полностью подчинено воле владельца, и всё же…

«Не бойся, — раздался в голове голос Игниса, почувствовавшего мои терзания. — Даже если что-то случится, тебе всегда помогут друзья и всё объяснит мой создатель».

«Я выгляжу жалко? — так, что за мысли в голову лезут?.. — Я имею в виду…»

«Успокойся, — Копьё протяжно выдохнуло. — Мы здесь, чтобы научиться. Ошибки — это нормально. Сомнения — тоже. Плохо будет, если начнёшь жалеть себя и ныть. Тогда точно к успеху не приблизишься. Пробуй, оступайся, делай выводы. Такого не бывает, чтобы всё получилось сразу».

«Ты прав», — открыв глаза, я преисполнилась решимости доказать самой себе, что на что-то способна.

«Удачи, Ань. Не бойся использовать силу — если что-то вдруг случится, всех починит Франкенштейн. И с тебя вкусный противник за моральную поддержку», — в голосе Игниса цвела весёлость, и моё настроение тоже поползло вверх.

Сразу в пекло полезть не получилось: Сейра и Регис принесли чай с печеньем в качестве перекуса, и ещё минут пятнадцать ушло на набивание животов. Закончив с трапезой и вернув посуду на кухню (останься она в тренировочном зале, и Штейн не сказал бы нам «спасибо» за разбитый сервиз), мы разошлись по разные стороны.

— Начали, — на правах старшего скомандовал Раджек.

Я призвала Копьё и атаковала первой. Уже привыкшие, что я предпочитала защиту, ребята переключились не сразу, и на долю секунды у меня перед ними было преимущество, коим я не преминула воспользоваться: запустив фиолетовый всполох в лица модифицированной троицы, скрыв себя от их взора, я скользнула за их спины, но ударить не успела, так как пришлось защищаться. Блокировав удар Региса и увернувшись от древка Косы Сейры, я пригнулась, подныривая под руку Раэля, чей кинжал уже готов был вонзиться мне в спину, и едва не налетела на когти М-21. Взвившись вверх, под потолок, я выставила руку перед собой, создавая защитный купол и останавливая пули Такео, и метнулась в противоположную сторону комнаты, чудом умудрившись избежать проводов Тао. Думать надо над атакой по площади.

Если рассматривать способности Франкенштейна, то он умудрялся использовать шипы из силы Копья. Их было много и они покрывали достаточную площадь, чтобы противостоять сразу нескольким противникам. Меня же научить всё руки не доходили. Или он руководствовался тем, что я сама должна разобраться и научиться.

Неудобно бегать с Копьём. Оно не то что бы мешает, однако значительно сковывает передвижения. Приходится использовать его для защиты и атаки, но в плане дистанции проблемы… У Франки опыт, да и любит этот представитель рода человеческого врагов в ловушки заманивать и к себе подпускать; я же…

Сердце забилось от тревоги, в душу закрался страх, горло пересохло: решившись на шаг соединения с Игнисом, я заметила, как начинает темнеть кожа. Одежда или вросла в тело, или была поглощена Тёмным, — результат один: я сама стала походить на Копьё. Качество картинки стало чётче в несколько раз, персонажи замедлились — хотя, скорее, это я стала быстрее. Сражаться руками, деформируя и трансформируя пространство вокруг себя, доставая и направляя энергию в нужную сторону, стало гораздо легче. Общее качество тренировки стало, цепляясь когтями, зубами и всеми конечностями, выползать со дна.

Усталость я чувствовать перестала. В какой-то момент даже показалось, что я начинаю терять связь со своим сознанием, однако это чувство быстро прошло.

Когда я, ощетинившись, как дикобраз, закрылась копьями и тем самым блокировала совместную атаку ребят, братья Кертье переглянулись и молча друг другу кивнули, а после… растворились в воздухе, исчезнув, будто их никогда не существовало. Инстинкты тут же завопили о грозящей опасности, и я сосредоточилась на том, чтобы обнаружить убийц. Худо-бедно удавалось в последний момент блокировать их атаки, но долго так продолжаться не могло.

Модифицированные и Регис с Сейрой отошли в сторону, решив, что для начала с меня хватит попыток просто обнаружить Кертье. Впрочем, сами они занимались тем же: я видела, как Тао и Такео, указывая друг другу на предполагаемое нахождение Раэля и Раджека, спорят, где кто. Как М-21 присматривается, принюхивается. Как сосредоточенно вглядываются в пространство Ландегре и Роярд.

Франкенштейн Раджека, когда тот исчез, нашёл. Вообще это для него не помеха. Навряд ли он доверял слуху, так как убийцы бесшумны, скорее, ощущениям. Должно быть, он чувствовал само пространство, колебания воздуха…

— Ха! — доверившись наитию, я направила горсть шипов вбок от себя, и из воздуха материализовался Раэль, в чьём боку и плече застряла парочка из них.

Кровь. Движется по венам к сердцу. Шипы чувствуют. Можно расщепить эту часть силы Игниса, приказать ему начать поглощать противника, который по глупости своей не видит сильной угрозы в обычных шипах. Они — часть меня, я — само Копьё.

Метнувшись к стене, оттолкнувшись от неё ногами и стрелой пронёсшись мимо группы, не участвовавшей в тренировке, я обеими руками схватила пространство перед собой и впечатала обнаруженного Раджека в стену. Заострённые когти ещё немного — и могли бы разорвать горло.

— Неплохо, — улыбнулся Кертье.

— А волосы, будто после удара током, это обязательная часть трансформации? — оказавшись рядом, М-21 коснулся ладонью «ёжика», что в форме Копья служил причёской. Впрочем, он тут же отдёрнул руку — кожа казалась обожжённой.

— Пробуем все вместе? — услышав собственный голос, я вздрогнула: он был ниже и напоминал скорее шипение.

— Да, — кивнула Сейра. — Всё хорошо? — какой ответ будет истиной, я не знала, так что просто пожала плечами: пребывать Копьём странно.

Братья Кертье снова использовали маскировку, ребята приготовили оружие, М-21 вновь перевоплотился в оборотня, и тренировка продолжилась.

Проходила она медленнее, но опаснее. Начав потихоньку искать ответ на вопрос, чего Копьё сделать не может, я пустила в ход свою фантазию: яркие фиолетовые вспышки, слепящие противников; густой туман, застилающий взор; скопище игл, тонких и острых, мелких; их увеличенные варианты. Модифицированные не отставали и тоже изгалялись: то в меня летели пули, которые мало того, что цель преследовали, так ещё и видоизменялись в процессе; то Копьё работало вместе с электричеством и такие разряды пускало, что искры из глаз сыпались и фиолетовая кожа дымилась.

Благородные не гнушались использовать и свои таланты, благо размеры помещения позволяли развернуться. В общем, Франкенштейн мог нами гордиться: к делу мы подошли ответственно, забыв об усталости, еде и времени, так что понятия не имели, сколько проторчали в тренировочном зале, пока Штейн не соизволил спуститься.

Удивительно, но когда он хлопнул в ладони, привлекая внимание, мы тут же замерли, кто какую позу принял, и спустя мгновение выстроились в шеренгу. Оглядев вспотевших и взъерошенных нас внимательным взглядом, Франкен удовлетворённо кивнул и махнул рукой в сторону лифта.

— Можете отдохнуть. По вам душ плачет, — резюмировал мужчина. — Анна, после жду на осмотр. И приди в себя — долгое пребывание в шкуре Копья может оказаться губительным.

«Приди в себя»… Ещё бы знать, как это сделать. Я, к вашему сведению, дорогой «папаня», самостоятельно первый раз в Тёмное превращаюсь, раньше мне с этим всегда Лорд и Игнис помогали. Собственно, именно они за все сражения и отвечали, так что я с чистой совестью могла отдыхать. А сейчас — всё, безделье закончилось, пора приниматься за работу и брать ответственность за оружие на себя.

Вытянув вперёд руку, чтобы понимать изменения, я мысленно стала убеждать себя, что всё хорошо, опасность больше не угрожает и нужда продолжать пугать всех фиолетовым цветом отпала. Долгие секунды ничего не происходило, а после естественный цвет кожи начал медленно возвращаться. Когда телу вернулось его изначальное и привычное состояние, я радостно улыбнулась — получилось! — и едва не свалилась от нахлынувшей усталости. Кто бы знал, сколько всего Копьё блокирует.

— Я так понимаю, Франкенштейн не поехал с нами в одном лифте как раз-таки потому, что посоветовал всем сходить в душ? — когда шеф остался в тренировочном зале, двери закрылись и средство транспортировки двинулось вверх, поинтересовался словоохотливый Тао.

— Он изучает оставшуюся в воздухе энергию, — не оценив шутки, ответила Сейра. — Особенно ему интересна Анна.

— Сколько нам позволено отдохнуть? — юный Ландегре выглядел уставшим. — Я собираюсь поспать.

— И правильно, — кивнула я. — Все отдохните, пока есть возможность. Не ровен час, мистер Франкенштейн выставит нас на улицу тренироваться.

— Там больше места? — усмехнулся М-21.

— О, лифт приехал, — двери разошлись, и мы вышли в холл. — Всё, ребят, до встречи.

Вдоволь поплескавшись и насладившись ванной, я выползла в свою комнату, и с тех пор пластом лежала на кровати. Желание с неё подниматься пропало напрочь именно после того, как я включила экран телефона (интернет, собственно, здесь не ловил, да и связи не было, так что я понятия не имею, зачем его притащила — скорее, по привычке) и увидела, что мы проторчали внизу три дня. Без отдыха, еды и сна. Просто форменное издевательство…

Наплевать на всё и задремать не позволила совесть: вспомнив, что Штейн ждёт на плановом осмотре, я со стоном подняла свою тушку с кровати и поползла в сторону лабораторий. По пути встретив игравших в карты в гостиной Лорда и Музаку и перекинувшись с ними парой предложений, я поплутала по коридорам, пытаясь вспомнить, куда идти, и наконец-то достигла пункта назначения.

— Всё в норме, — Франкен изучал монитор прибора. — Посмотри на меня, — взяв меня за подбородок и впившись цепким взглядом мне в глаза, мужчина повернул мою голову сначала влево, затем вправо, после поднял вверх. — Как Копьё?

— Бурчит, что он на такое не подписывался, — мысленно обратившись к Игнису, чистосердечно передала слова Тёмного я.

— Привыкнет, — хмыкнул Штейн. — Сегодня можешь отдохнуть. Завтра жду утром на улице.

— Поняла, — кивнула. — С ужином помощь нужна?

— Леди Сейра с этим справляется лучше — она не ломает мне кухню, — я бы восприняла слова серьёзно, если бы не сквозившая в тоне улыбка. — Наберись сил.

Ещё раз утвердительно мотнув головой, я покинула лабораторию. Посреди пути в свою комнату появилось спонтанное желание наведаться к Раджеку, и я развернулась на сто восемьдесят градусов. Подходя, я нахмурилась, через приоткрытую дверь услышав голос Раэля, и решила подслушать, когда в речи младшего Кертье мелькнуло моё имя. В конце концов, первый раз, что ли?..

— Помнишь, я спрашивал, готов ли ты отдать за неё жизнь? — судя по молчанию Раджека и вздоху Раэля, юноша прекрасно помнил, о чём говорил брат. — Спрошу ещё раз: ты готов? Сколько у неё осталось жизней? Как долго она сможет их разменивать?

— Две жизни, — начав с конца, стал отвечать Раджек. — Когда она потратит их — не ведаю. Что же касается вопроса, который больше всего тревожит твоё любопытство… — и моё тоже! В этом вопросе мы с Раэлем сошлись во мнениях. — Нет, — после непродолжительного молчания ответил Кертье.

— Ну наконец-то ты пришёл в се… — обрадовался было младший, но ненадолго, так как Раджек поспешил договорить:

— Анна учится быть достойным противником, старается, чтобы никому не пришлось бросать всё и мчаться ей на помощь в бою, — что-то не шибко разумею я, к чему всё идёт. — Я уважаю её стремление. И поэтому сделаю всё, чтобы выжить и быть с ней рядом.

— …Бя, — закончил Раэль, но мне показалось, что хотел сказать он совершенно не это. — Ты любишь её, брат, — так, стоп, я сейчас немного не поняла, прозвучало это как вопрос или утверждение. — Надеюсь, ты не пожалеешь о своём выборе, — с каких пор это ты повзрослел?

Решив, что услышала достаточно, я постучала и заглянула в комнату. Раэль и Раджек стояли друг напротив друга. Они одновременно повернули головы, чтобы посмотреть, кого это нелёгкая принесла, и оба изменились в лице: эмоция Раэля граничила между разочарованием и смирением; Раджек же, наоборот, в своей уверенности только укрепился.

— Можно тебя? — Кертье-старший посмотрел на брата, и они поняли друг друга без слов.

Мы шли по направлению к берегу. Закатное солнце едва касалось горизонта. Хоть какой-то плюс был в том, что Франкенштейн отстроил лабораторию на неведомо каком острове в незнамо какой части океана. Виды живописные, соседей нет, проплывающих мимо кораблей и пролетающих самолётов — тоже. В общем, для отшельничества или полного погружения в собственные мысли — место шикарное. Хотя Франки, наверное, больше скрытностью и безопасностью руководствовался, когда место выбирал. А учитывая, что оборудование свежее и постройка современная, то у меня вопрос: для чего он всё это построил и когда? Неужели потратился ради тренировки модифицированных? Или сам использовать планировал, да вот только руки не доходили? Или у Союза отжал, когда возможность появилась?

Достигнув воды, я разулась, закатала штанины джинсов и потопала по песку. Волны, накатывая на берег, омывали ноги, песчинки застревали меж пальцев, но я чувствовала себя невероятно умиротворённой и счастливой.

Я едва не впала в шоковое состояние, когда, понаблюдав за творившимся на его глазах детским садом, Раджек последовал моему примеру. Незаметно для меня мы взялись за руки и пошли вдоль берега так. Молчание служило нам верным спутником, однако по мере отдаления от здания сердце начинало сильнее биться о рёбра. Предвкушение и волнение поселились в душе, и я искоса посмотрела на Кертье. Своим предчувствиям я научилась доверять, тем более чем дольше я нахожусь в «Дворянстве», тем сильнее и вернее они.

Раджек остановился. Сделав шаг, замерла и я. Медленно, словно пытаясь отсрочить неизбежное, развернулась и посмотрела ему в глаза.

— Анна, — глаза Кертье сверкнули алым. Он поднёс мою руку к своим губам и поцеловал тыльную сторону ладони. Охлаждённую ветром кожу обожгло. — Позволь доверить тебе своё сердце.

Я моргнула, сомневаясь в слухе, зрении и голосе, если я соберусь заговорить. В горле резко пересохло, из головы исчезли все мысли, напал ступор. То, чего я ждала, что хотела услышать — то есть ответное признание, которое бы поставило точку в моих сомнениях и наших недомолвках — наконец-то прозвучало, и я… растерялась, совершенно к этому не готовая. Нужно было в прошлый раз спросить у Сейры, как следует отвечать, если тебе признаются Благородные, я ж в этом ничего не понимаю. Что ж, со стыдом сообщим сей скорбный факт.

— Не знаю, что именно я должна сказать, — долгий вздох с попыткой отбиться от настойчивого внутреннего голоса и желания начать самобичевания, — но, Раджек, если ты предлагаешь мне своё сердце, то в ответ прими моё.

Питая сильную надежду, что не выгляжу глупо, я сделала то же, что Кертье немногим ранее — поднесла его ладонь к своим губам и легко коснулась костяшек пальцев. Раз уж нечто серьёзное началось с такого жеста, значит, что-то он всё-таки да значит.

В следующее мгновение из груди вышел весь воздух — так сильно сжал меня в объятиях Раджек…

…собственно, благодаря модифицированной троице, нарушившей всю атмосферу (особенно Тао с его громогласным голосом), на сём романтика и завершилась. Ведь ни раньше, ни позже нельзя было отправить ребят, чтобы они позвали нас ужинать. Браво, Штейн.