Последний шанс (джен)

— И что нам с ней делать? Похоронить на заднем дворе? — голос М-21 эхом отдавался в голове, но с ним пришло спокойствие.

— С табличкой: «Соседи, полюбуйтесь», — саркастически согласился Тао, судя по звуку, вновь барабаня по клавиатуре ноутбука. — На чёрном рынке предлагают неплохую сумму…

— Она не может просто лежать на диване, — Регис находился рядом. Наверное, сидел возле. Или стоял.

— «Эта безвкусица портит элегантный вид гостиной», — спародировав тон паренька, добавил М-21.

— А кровь заляпала обивку и теперь… — а вот и Франкенштейн. Знал бы ты, как я рада тебя слышать, персонаж ты наш охр…

Я широко открыла глаза и резко села, понимая, что вспомнила своё прошлое. Не полностью, а обрывочными фрагментами, но их хватило для того, чтобы понять, что: во-первых, я нахожусь в манхве, сюжет которой относительно отпечатался на задворках сознания, но некоторые части до сих пор покрыты туманом; во-вторых, я не ложилась спать на базе отдыха, потому что мы с одноклассниками пошли гулять, а мне, как победителю в номинации «везунчик года», повезло наступить на гору камней и оказаться погребённой под завалом; и, в-третьих, восстановилась коллекция прочитанных книг и просмотренных фильмов. Остальная информация пока недоступна. Но хоть что-то.

Когда первый шок прошёл, я посмотрела на окружившую меня компанию. Франкенштейн стоял возле Рея с открытым ртом — мужчина определённо хотел договорить, однако моё внеплановое воскрешение помешало ходу мыслей; Тао аж от ноутбука оторвался, чтобы лицезреть удивлённую физиономию начальства; Кадис Этрама Ди Рейзел спокойно пил чай — его не интересовало, что мёртвая я восстала; Регис и М-21 заткнулись, плюхнувшись в кресло, причём в одно и то же, причём одновременно; Такео смотрел на мои раны, которые — я это почувствовала — медленно затягивались, не оставляя после себя и следа; Сейра ушла на кухню и вернулась с подносом. Почуяв аромат горячего шоколада, я сглотнула слюни.

Итак, теперь я их всех помню. Но лучше бы я узнала, кто сидит в моей голове, а не вокруг. Эти-то хоть в ход моих мыслей не вмешиваются, а Лорд…

Пощупав те места, где ещё несколько секунд назад находились рваные раны, я вздохнула. Пальцы коснулись обнажённой кожи, и тунику, павшую в неравном бою с тентаклями, стало жаль. Меня не волновало, что я была мертва, у меня ещё шесть жизней впереди, а вот вторую подобную мягкую кофточку я попросить вряд ли решусь. Разве что сами увидят, в каком виде я перед ними сижу, и вновь используют магию. Точнее, свои способности, дарованные Благородным. Только Франки-то как подобный чит заполучил? Он же человек, обладающий лишь Тёмным Копьём. Нужно поинтересоваться на досуге. Изучаем то, что актуально и своевременно, а не просто так пришло в голову.

Так, пока все отходят, обдумаю следующее: почему эта чокнутая докторша Айрис заинтересовалась именно мной? Потому что Франки в магазин не пошёл и Юрий показал совсем другого человека? Потому что я оказалась не в том месте и не в то время? Потому что в моей голове сидит кто-то ещё, хотя откуда членам Союза знать, они ведь мысли читать не умеют? Или это как-то связано с той силой, которой обладает Лорд и которую он может — знаем на личном опыте — использовать через меня? Вдруг это работает сродни феромонам и притягивает всяких психов? Не зря ведь к Штейну в холодильник занесло, он тот ещё… Не думать плохо о хозяине дома, не думать: это чревато потерей спокойной жизни и — в худшем случае — конечностей. А умирать снова мне пока не хочется, я только в себя пришла.

Лорда слышно не было. Голова побаливала. Сложилось впечатление, что, когда прибавилось воспоминаний, пробираться сквозь них «сожителю» стало сложнее и теперь не так просто связаться с моим сознанием. Вдруг это всего лишь домыслы, но зато вполне правдоподобно объясняет то, что Лорд не связался со мной сразу, как только понял, что я пришла в себя. Да и дозваться до него трудно. В общем, что-то явно происходит. Интересно только — что?

Рейзел великодушно протянул мне тарелку с печенюшками (от сердца оторвал, бедный), когда я взяла кружку с горячим шоколадом и сделала большой глоток. Вежливо поблагодарив молчаливого принца, я аппетитно захрустела.

Вид падающих на пол крошек вернул Франки способность испепелять взглядом, и я тут же потупилась, начав жевать предельно аккуратно. Не хватало мне свидания с Копьём для полного счастья. Такео-то совладал с ним, а мне что делать? Как и Тао, зарплату обсуждать? Или то, куда мне пойти учиться после школы? Сдаётся мне, оно будет радо поболтать, только сперва закусит человеческой душонкой. Штейн ведь всякой гадостью кормит — то кузнечик-Старейшина, то Благородные. Такими темпами Тёмное скоро на диету садить придётся.

Тао посмотрел на ноутбук, на меня, потом повторил процедуру, но, в конечном итоге, посчитал, что воскреснувшая семнадцатилетняя крашеная блондинка интереснее, чем поиск в данных Союза. Лестно.

— Кстати, — допив шоколад и вернув кружку на поднос, щёлкнула я пальцами и повернулась к М-21, — на заднем дворе я бы не смотрелась. Ямка испортит всю картину.

— Чё? — не понял оборотень.

— Иногда мне кажется, что ты можешь быть внебрачной дочкой старого жучары от человеческой женщины, — пробормотал Франкенштейн тихо, но Лорд услышал.

«Что?! — возмутился он, и я поморщилась от боли в висках. — Добрался я тут, значит, до твоего сознания, а тут такие предъявы! Скажи этому злыдню, что скорее у него в пробирке вылупится такое языкастое чудо, чем я…»

«Не ворчи, — миролюбиво начала я, мысленно пытаясь успокоить взвинченного Лорда. — Все помнят, что Раскрея — твой единственный ребёнок».

«Ты вспомнила, кто я?» — обрадовался голос, тут же позабыв про Франки.

«Догадалась», — усмехнулась я, и Франкенштейн вопросительно изогнул бровь. Я что-то пропустила?

«Волчонок ответил, что тогда тебя можно было засунуть в гроб и выбросить в море».

— Чаго?! — настала моя очередь негодовать. — Я не Рей, чтоб меня в Марианской впадине хоронить!

— Откуда ты знаешь? — миролюбивая и спокойная атмосфера тут же сменилась настороженностью, и я мысленно отругала себя. Нужно думать, прежде чем выдавать военные тайны.

— Ну как бы… Вот что я должна ответить? — вопрос был адресован Лорду. — Они ж прибьют.

«Про меня говорить не смей!»

«Это ещё почему?»

«Я — твой козырь. Да и злыдень тебя скорее на опыты пустит или в рамен превратит, чем поверит. Об этом нужно тихо-мирно и в одиночестве болтать с Рейзелом».

— Понимаете, после своей смерти я начала вспоминать отдалённые детали сю… того, что происходит. Мне кажется, я как-то связана с Союзом, о котором вы говорили, — врать, так полностью. — Наверное, они заложили в моё сознание программу, но она дала сбой.

— То есть? — нахмурился Франкенштейн.

— Я до сих пор не знаю, что со мной, но могу предположить, что это как-то связано с Кромбелем, — правильно, валим всё на этого психа, авось у кого-нибудь бомбанёт и они его скорее прикончат. Сколько ж проблем в будущем избегут, если не будут тупить и сразу разберутся с ним.

«Так, а теперь просто молчи, не шевелись, не дыши», — посоветовал Лорд, и я решила послушаться.

— Программа, да?.. — Штейн покосился на мою голову. — Теперь ясно, почему от тебя исходит…

«Не дыши, я сказал!»

— …такая странная энергия. Смутно знакомая… — блондин нахмурился, подойдя ближе, и я поняла, что ещё чуть-чуть, и воздуха перестанет хватать. — Впрочем, этого не может быть, — мужчина отошёл, и Лорд разрешил дышать.

«Думаешь, именно это спасло нас от разоблачения?»

«Когда ты дышишь, — монотонно и скучающе начал объяснять Лорд, — ты вместе с углекислым газом выдыхаешь частицы моей ауры».

«Значит, я была права насчёт феромонов для психов?»

«Не совсем, — после непродолжительного молчания последовал ответ. — Я на это очень надеюсь, — подавив желание хмыкнуть и закатить глаза, я уселась поудобнее. — Хотя…»

Сейра ушла на кухню и вернулась с чаем, на этот раз для всех. Меня этот напиток не прельщал, и я принялась терпеливо ждать, когда же они закончат чаёвничать, чтобы продолжить разговор. Надеюсь, девушка поняла, что все хотят пить; у меня не было никакого желания откладывать данную беседу в долгий ящик, так как чем дольше мы делаем вид, что ничего не происходит, тем больше впоследствии разгребать проблем. А учитывая, что жизнь персонажей и так не блещет радостью и счастьем, трудности нужно решать сразу же по мере их поступления, а то потом будет или слишком поздно, или слишком тяжело, что приведёт к чьей-нибудь смерти.

Когда стало ясно, что попутно они решили поужинать, я со вздохом поднялась на ноги и отправилась в ванную. Голода я не чувствовала, так как совсем недавно слопала почти всю тарелку печенья, а вот привести себя в порядок было нужно. Наскоро ополоснувшись в душе и замотавшись в одно из выданных мягких розовых полотенец, я сунула ноги в тапочки и, поправляя прилипшие к щекам мокрые волосы, пошла в комнату, в которую меня поселили. Порванная одежда отправилась в мусорку, и я завалилась на кровать, прикрыв глаза.

Первая смерть прошла так… скучно. Ни побочных эффектов, ни обоснуя, ни какого-либо присутствия высших сил. Сплошной девиз «как хотите — так и разбирайтесь, мы вам помогать не будем!» А я надеялась на знаки свыше, которые бы объяснили, что я здесь делаю и какой договор у нас с Лордом.

За размышлениями и обдумыванием сложившейся ситуации я не заметила, как уснула. Лорд тихо напевал замысловатую мелодию, напоминающую колыбельную, и эта музыка успокаивала и расслабляла; наверное, это был первый, но не последний раз, когда я искренне порадовалась, что мне достался именно этот «сожитель». Да, большую часть времени мы друг на друга по-доброму ворчали, но ближе к концу истории мне даже было жалко, что приходится расстаться.

* * *

Проводив Региса, Сейру, Франкенштейна, Тао, Такео и М-21 в школу, я в миллиардный раз удивилась, что с утра, встретив одиноко пьющего чай в гостиной Рейзела, я умудрилась поговорить с ним без лишних ушей. Долго в одиночестве нам побыть не дали, но я успела попросить молчаливого принца сегодня остаться дома, отправив остальных на каторгу, и уделить внимание мне. Рей или чувствовал себя виноватым за случившееся, когда мы всего лишь вышли на прогулку, или просто обладал покладистым и добрейшим характером, но просьбу исполнил. Правда, до этого мне пришлось клятвенно заверить Франкенштейна, что обращаться с техникой я умею и в случае чего сварганю Реюшке ещё несколько чашек чая, но о мелочах потом.

Закрыв дверь, я на несколько мгновений прислонилась лбом к холодной поверхности, собираясь с мыслями и пытаясь отыскать кончившуюся утром уверенность, а после медленно пошла к Рейзелу. Поговорить нужно обязательно, и лучшего момента, чем сейчас, не было, нет и, скорее всего, уже никогда не будет, так как Штейн наотрез отказывался покидать Мастера и оставлять его с «этой странной девчонкой» наедине. Короткого «Франкенштейн» от Кадиса хватило, чтобы пресечь все споры, но на повторный успех рассчитывать не стоит.

Я уселась напротив спокойного и прекрасного, словно античное изваяние, Рейзела. Сжав край туники, я мысленно обратилась к Лорду за советом; тот зевнул и попросил не мешать ему досыпать. По мнению «сожителя», с такой простой задачей, как попытка объясниться с Реюшкой, я в состоянии справиться сама. Ох, надеюсь, он мои умственные способности не переоценил, не зря же поголовно все окружающие меня личности сомневаются в их наличии.

Выдохнув, я посмотрела Рейзелу в глаза, вновь ощутила желание позорно разреветься от печали, тоски и одиночества, решила, что дальше так продолжаться не может, иначе это растянется на сто чашек чая, и начала:

— Рей, я делю сознание с почившим Лордом Лукедонии, — прозвучало гораздо хуже, чем я представляла. Благо «сожитель» спал и просыпаться не собирался. Иначе прилетело бы мне по первое число.

Рейзел изящно склонил голову. Я отчётливо увидела вопрос в алых очах, о чём свидетельствовала и вернувшаяся на блюдце полупустая чашка.

— Я не помню всей истории, — дальше дело пошло лучше, — и понятия не имею, при каких обстоятельствах я заключила договор с Лордом, однако единственное, о чём он попросил — это приглядывать за тобой. Он хочет, чтобы я помогла тебе остаться среди живых.

Кадис продолжал молча смотреть… а я вспоминала слова «сожителя» про то, что с этим Богом Элегантности вне классификации мне ничего не светит. Нет ничего хуже, чем оказаться рядом с одним из любимых персонажей. Вот он вроде бы рядом, но максимум, что возможно — это удостоиться совместного чаепития.

— Я всегда буду рядом с тобой, как любезно объяснил мне Лорд, поэтому в первый день нашего официального знакомства меня так часто выкидывало в холодильник, — я бросила взгляд в сторону кухни. — У меня осталось шесть жизней, всего их было семь. Одну я использовала, когда закрывала тебя от тентаклей.

Рейзел наклонил голову в другую сторону. Наверное, это считается верхом заинтересованности с его стороны. Интересно, он после всего сказанного мною промолвит хоть слово? Или я и дальше буду оставаться в неведении, какие мысли роятся у него в голове?

— Я не могу сказать ничего определённого о своей жизни, так как попросту не помню добрую часть. Но одно известно: я добровольно согласилась в этом участвовать, так как предполагала, чем всё закончится, и искренне хотела тебя спасти, — удивительно, сколько уверенности прозвучало в последней фразе. — И у меня получится… — на глаза навернулись слёзы, голос дрогнул. — Иначе и быть не может.

— Благодарю, — на несколько секунд показалось, что у меня вновь слуховые галлюцинации или это Лорд решил внезапно проснуться и заговорить; только потом я увидела мягкую улыбку Рейзела и поняла, что не ослышалась.

— А теперь, пока я не разревелась от обуревавших меня чувств, предлагаю воспользоваться ноутбуком Тао, подключить его к телевизору и насладиться историей, покорившей сердца миллионов. Я тоже была когда-то фанаткой, но потом отпустило. Итак, будем знакомить тебя с современным искусством…

Перенести чайник с кухни в гостиную и подключить ноутбук к телевизору, чтобы смотреть фильм онлайн, удалось в считанные секунды. Удобно устроившись рядом с Рейзелом, я нажала на нужную кнопку пульта, и мы погрузились в мир «Гарри Поттера».

Не имею ни малейшего понятия, о чём подумал Франкенштейн, когда не обнаружил своего любимого Мастера на самом привычном месте — в гостиной, — лишь с уверенностью могу утверждать, что тёмную ауру, тут же накрывшую дом, нельзя было не почувствовать. Впрочем, переживать Франки начал слишком рано: подождал бы несколько секунд, сохранил бы нервные клетки.

После первого фильма запас чая и печенек закончился, поэтому нам с Кадисом пришлось спуститься вниз и использовать райскую вещь по созданию вкусняшек. Чтобы долго не мотаться туда-сюда, было решено устроить просмотр в лаборатории: и за сладостями ходить далеко не надо, и чай в свободном доступе.

Обнаружили нас благодаря камерам, которые повсюду понатыкал Тао. Будь ситуация иной, Франкенштейн не преминул бы напомнить, что увешивать электроникой свой дом он не разрешал, однако та была критической, поэтому гений компьютеров отделался лишь лёгким испугом, когда мимо него промчался шеф, даже не пытаясь скрыть угрожающую ауру. А дальше было как в кино…

Когда через полчаса мы не вернулись, в «обитель странности» решено было отправить М-21 как самого привыкшего, но и тот бесследно исчез. Такео и Тао, переглянувшись, дружно пожали плечами и отправились за боевым товарищем, решив, что Регису и Сейре, как Благородным, ничего не сделается и они в состоянии защитить дом. Ещё через сорок минут Ландегре и Роярд, устав ничего не делать и снедаемые любопытством, не выдержали и отправились следом. Они как раз успели к концу второго фильма.

Благородным предстала прекрасная картина: Рейзел сидел в удобном кресле, за своим Мастером стоял Штейн, рядом, на мягком ковре, лежала и наслаждалась жизнью я, возле расположилась модифицированная троица. Что удивительно, на крошки от печенья, которого хватало всем, Франкенштейн не жаловался (но потом всё равно заставил нас убираться).

— И почему мне это что-то напоминает?.. — после третьей части прозвучал тихий и, судя по всему, риторический вопрос М-21.

— Волан-де-Морт — классический Кромбель, а Гарри — Рейзел, — задумавшись, выдала гениальную мысль я. Лорд в голове закашлялся, подавившись попкорном. Он проснулся ближе к началу и с тех пор наслаждался просмотром со всеми. — Первый хочет получить второго, вот только не убить, а для опытов.

— А Дамблдор тогда?.. — в разговор влез Тао, пока я загружала четвёртый фильм.

— Франкенштейн. Старый, умный и с придурью, — только после того, как воцарилась идеальная тишина, я догадалась обернуться.

«Старый, умный и с придурью» смотрел на меня убийственным взглядом; от скоропостижной кончины меня спас только задумчивый согласный кивок Рейзела, повергший Штейна в состояние, близкого к желанию немедленно самоубиться. Ну а что? Я ж не виновата, что можно провести параллель: Франки по-своему заботится о Мастере, учит его жить в современности. Вот только сам пойдёт биться с Кромбелем, а не будет готовить к бою Рея.

— А М-21? — судя по всему, Такео хотел разрядить обстановку.

— Букля, — одновременно с Регисом заявили мы.

— Загрузилось, — кровопролитию препятствовал Тао.

— Осталось всего три части, седьмые ещё не вышли, — я потянулась ко второму ноутбуку. — Так что потом прочитаем книжки.

Стоит ли говорить, что завтра в школу не пошёл никто?