Последний шанс (джен)

Набросок концовки, которая повторяла развитие канона и не предполагала подобревшего Кромбеля, мира с девятым и создания нового Союза; Лорд не получил тело.

— Вот и всё, — произнесла я вслух, так как скрывать существование Лорда больше смысла не было: он застыл призраком за моей спиной. — На этом всё кончится, — Франкенштейн, впервые за время нашего долгого знакомства, не мог найти слов. Мужчина смотрел на меня, и в его взгляде отчётливо читалось сочувствие и неверие в происходящее. — Я рада, что вы у меня были, — троица модифицированных, хорошенько потрёпанная, находилась за спиной шефа. — Прощайте.

Ракеты были выпущены. Как оказалось, Кромбель успел переписать код и устройства активировались сразу же после его смерти. Рейзел с Музакой сидели дома, за ними остались присмотреть дети. Раскрея была предупреждена и уже с каджу выдвинулась из Лукедонии, чтобы помочь KSA и наладить отношения между разными расами. А я… Я была выдернута из собственной реальности именно ради этого момента: поставить себя на место Рейзела и спасти этого молчаливого принца.

— Минута до взрыва, — теперь «сожителя» слышали все. — Пора.

— Да, — кивнула я, обернувшись, а после сделала шаг назад, позволяя силе Лорда начать медленно поднимать меня в воздух. Это последняя моя жизнь, последний шанс покончить со всем; энергия души, нужная «сожителю» для создания барьеров, которые поглотят взрыв — у нас нет права на ошибку.

— Тридцать секунд, — мы заняли исходную позицию.

— У тебя там где-то таймер припрятан?

— Нет, я вижу бомбы.

— Одна в тысячах километров от нас, это каким же образом?

— Через хрустальный шар.

Я усмехнулась. Правильно, перед смертью не надышишься, так что… Нужно улыбаться и не думать, что через несколько секунд я вернусь домой, к себе, в Россию. Не думать, я сказала!

— Анна, — я уже начала передавать энергию Лорду, а потому лишь опустила голову, чтобы посмотреть на застывшего передо мной Раджека. — Успешного возвращения.

— Спасибо, — я киваю. А потом притягиваю Кертье за ворот костюма Благородного ближе к себе и целую его. В конечном итоге, я ведь имею право умереть счастливой?

— Аннушка, пять секунд.

— Я люблю тебя, — улыбаюсь я, отстраняясь. Раджек не оттолкнул, но и не ответил; он просто смотрел, приоткрыв рот, и, видимо, находился в ступоре. — Прощай.

Последняя капелька жизненной энергии покинула моё тело, я услышала, как ахнули внизу собравшиеся, когда вокруг бомб образовались алые барьеры, поглотившие взрыв, а дальше пришла темнота.

* * *

Тело Анны рухнуло вниз, и Франкенштейн едва успел подхватить его до того, как оно упадёт в воду. Девушка выглядела умиротворённой, лишь пустота глаз говорила, что она больше никогда не улыбнётся, не подействует на нервы и не сморозит какую-нибудь глупость.

— Что за?.. — подошедший М-21 удивлённо наблюдал, как тело Ани распадается на кровавый снег. Через минуту её уже не было, и Штейн держал пустоту.

— Мне кто-нибудь скажет, — после продолжительного молчания очнулся Тао, — в честь чего мы здесь собрались? Кромбель ведь уже мёртв.

— И правда, — в головах была пустота. Почему они ещё не вернулись?

Будто кем-то управляемые, они двинулись в сторону дома. Лишь только Раджек задержался, смотря на кулон, висящий у него на шее. Он не мог вспомнить, чтобы покупал его; точнее, он знал, что кулон подарили, но вот только кто?..

* * *

— Не-е-ет! — я подскочила на кровати, прерывисто дыша и чувствуя, как по щекам текут горячие слёзы. Что значит, они меня забудут? Что значит, вернутся к своей прежней жизни? Почему я одна буду помнить, что произошло? — Лорд, ты сво-о-олочь, — в голос разревелась я, и сердце отозвалось мучительной болью.

Они ничего не будут помнить. Ни истории с холодильником, ни празднования дня рождения Рейзела, ни нашу совместную поездку на море, чтобы хоть на несколько мгновений отдохнуть, а не бежать кого-нибудь спасать. Всё канет в Лету, и единственное, что они будут знать наверняка, так это что всё благополучно завершилось и Кромбель погиб от рук Франкенштейна и Музаки. Но почему?!

А как же Раджек?

Слёзы хлынули с удвоенной силой, и я обняла себя за плечи. Мы слишком мало времени проводили вместе, а я так и не нашла в себе смелости спросить, что же он ко мне чувствовал на самом деле. Я-то ему призналась, несмотря на вящее неудовольствие Раэля, и меня, вроде бы, даже не отвергли… Но и принимать не спешили! А сейчас… Всё закончилось, он обо мне не вспомнит и женится на какой-нибудь Благородной, продолжит славный род Кертье, а я…

Ситуация во время отпуска: Анна решила не откладывать до возвращения и отдать флэшку с данными и салфетку с координатами модифицированным сразу.

— Наглёжь средь хмурой ночи, — пробормотал хакер, устраиваясь компактнее.

— Мне нужно, чтобы ты нашёл место по этим координатам, — протянув салфетку, шёпотом известила я. — Пожалуйста.

— Мне кажется, мы отдыхаем.

— А мне кажется — мы спим, — недовольно заявил проснувшийся М-21, оторвав голову от подушки.

— Возьми пример с Такео и купи бируши, — тихо усмехнулся компьютерщик и тут же ойкнул, когда оборотень прицельно бросил в него подушку.

— М, это тебе, — «сожитель» прекрасно видел в темноте, потому кинуть флэшку так, чтобы она приземлилась аккурат перед носом М-21, не составило проблемы. — Вся информация о проекте. Надеюсь, что вся.

— Ты что-то вспомнила? — оживился модифицированный, принимая сидячее положение. Сна ни в одном глазу, зараза.

Я отрицательно покачала головой. Интересно, меня сразу прибьют, когда узнают о сделке с Кромбелем, или сначала поблагодарят? Ладно, сказать, откуда данные, можно всегда; отложим-ка неприятный разговор.

— Я всё объясню, когда мы вернёмся. Что с координатами?

— Остров, не обозначенный на карте, — Тао повернул ко мне экран ноутбука.

— Как только закончится отпуск, нам нужно будет его навестить, — чтобы забрать Гарду и избавить от малюсенькой проблемы под грозным наименованием «оборотни».

Вариант концовки, в которой Анна призналась Раджеку в чувствах, но побоялась услышать ответ, поэтому стала избегать Кертье; финальная битва прошла на территории Кореи.

— Всё закончилось? — неверяще поинтересовалась я, стоило нам, изрядно побитым и потрёпанным, переступить порог дома Франкенштейна. — Мы победили?

— У тебя глюки, — саркастически и почему-то радостно отозвался М-21.

— Не помешало бы показаться врачу, — покивал «сожитель». — Франкенштейну, хотя бы… Не, после ещё хуже станет.

— Кажется, после вашего вмешательства хуже сделать невозможно, — подал голос улыбнувшийся Штейн.

— Не скромничайте, вы тут все старались, — хихикнула я, чувствуя себя до странности умиротворённо-счастливой. — Ребят, это конец. Больше не будет никаких стычек, столкновений, угроз мирового масштаба… — и количество отведённых мне жизней иссякло. Это последние часы, проводимые вместе с…

Я оглядела компанию, пытаясь понять, кем для них стала. Изначально меня защищали просто потому, что я была слабым человеком, не могущим постоять за себя долгое время без посторонней помощи; после же мне помогали, ибо не могли поступить иначе, так как стало зарождаться чувство привязанности; теперь же… Прикрыв глаза и мысленно согласившись с собой, я заключила: мы семья. Готовы отдать друг за друга жизни, пройти огонь и воду, окунуться с головой в самые невероятные приключения и попасть в неприятности; и при этом никогда не унывать и идти с гордо поднятой головой, чувствуя единение душ.

И от того факта, что, как прекрасная Золушка, я исчезну, стоит часам пробить полночь, стало невыносимо тоскливо. Впрочем, я с самого начала знала, что иного финала у сказки не будет. Я выполнила свою миссию — сохранила жизнь Рейзелу, пусть для этого пришлось семь раз начинать заново. Я получила ценные воспоминания, которые будут греть душу и напоминать о скоротечном приключении. Я… влюбилась, в конце концов.

— Раджек, можно тебя на пару слов? — до этого я избегала разговора, но это ведь последний раз, когда мы видимся, верно?

Кертье удивился, но быстро кивнул, и вскоре мы вышли на балкон. Остальные были слишком заняты осознанием того факта, что главное сражение мы выиграли и больше не нужно носиться туда-сюда и в поте лица пытаться собрать крохи информации, чтобы выжить, да к тому же не дать оборотням, Благородным и людям начать войну.

— Прости, что я тебя избегала, — не смотря на юношу, начала я: — И что так неожиданно призналась. Это было не лучшее время: мы все находились в опасности, своей ложью врагам я ставила вас под удар. Сейчас всё закончилось. Я просто хочу, чтобы ты знал, Раджек. Правда, мне больше ничего не нужно, — что я несу, мать моя женщина. — Я люблю тебя, — повторила я давнишнее признание шёпотом. — Ты мне не просто нравишься. Люблю, — чтобы понять это, потребовалось время, и всё же…

— Моё сердце твоё, — Кертье нежно коснулся ладонью моей щеки, внезапно оказавшись слишком близко, и я замерла. — Отныне и навсегда, — алые глаза сверкали под светом звёзд, словно подтверждая клятву.

Невесомый, ласковый, пьянящий поцелуй заставил все внутренности сжаться, дыхание перехватило; казалось, в этот миг исполнились все мечты.

Прости меня, Раджек. Это последнее воспоминание, которое я тебе подарю. Последнее, что сделаю, пока окончательно не исчезну. Я искренне надеюсь, что после моего ухода ты будешь счастлив с тем, кого полюбишь. Лорд сказал, все ваши воспоминания обо мне сотрутся, и я буду заменена кем-то из девяти ребят в каждом случае: Франкенштейном, Музакой, Тао, Регисом, Сейрой, братьями Кертье, Такео и М-21.

— Я люблю тебя, — повторила я. — А теперь пора отдыхать, уже поздно, а завтра рабочий четверг.

Позволь мне обнять тебя на прощание. Такое согревающее тепло… и до бесконечности драгоценные прикосновения.

Почувствовав, как слёзы навернулись на глаза, я изо всех сил зажмурилась, стараясь сдержаться. От того, что я сейчас разревусь, легче никому не станет.

В конечном итоге, все разошлись по своим комнатам, не в силах заниматься чем-либо ещё. Я стояла у открытого окна, облокотившись о подоконник и смотря на серебряную луну, столь невероятно изысканную на фоне тёмно-синего ночного неба. Часы тихо тикали, и минутная стрелка неумолимо приближалась к двенадцати, где её ожидала часовая. Наконец-то они встретились, и я исчезла; ветер подхватил алый пепел, унося его далеко за пределы обители Франкенштейна.

Из диалогов.

— А как Благородные размножаются?

— Почкованием.

— Где мой принц на белом коне?

— Есть Раджек в чёрном балахоне. Сгодится?

— Раэль, это что?

— Франкенштейн попросил сварить кофе. Ну как?

— Чай Урокая вкуснее.

С Кромбелем общий язык не нашли, и в один момент он взял Игниса под свой контроль.

— Анна, — слегка покалеченный Кромбель внезапно улыбнулся, завидев меня, и я почувствовала, как по спине побежал холодок. — Атакуй.

И раньше, чем я успела что-то осознать, в Чертогах раздался возмущённый вопль сожителя, и я, повернувшись к друзьям, отправила в рванувшихся в разные стороны модифицированных поток из силы Лордушки. Такими Рейзел в каноне атаковал различных монстров.

Я сиганула в наше любимое место для важных бесед, пытаясь понять, что происходит. «Сожитель» отбивался от какого-то фиолетового монстрика — маленького такого, похожего на ребёнка, но на удивление сильного и прыткого: когда мне показалось, что Лорд вот-вот справится с нападавшим, тот в мгновение ока использовал какую-нибудь подлость — и экс-правитель всея Лукедонии вновь оказался прижатым к полу. Так, сейчас как раз тот самый случай, когда нужно пользоваться девизом «сначала бей — потом спрашивай».

Схватив стул и исподтишка подобравшись к неожиданному врагу, я замахнулась, планируя стукнуть неизвестного по голове, но стоило расстоянию между оружием и фиолетовым сократиться, как тот исчез. От неожиданности я качнулась вперёд, не успевая остановиться, и ножки стула ударились об пол по обеим сторонам от лица замершего «сожителя». Мы переглянулись, и я тут же отскочила в сторону, оглядываясь. Лорд поднялся; его больше никто не сдерживал, и мы стали спиной к спине, надеясь сократить риск нападения к минимуму.

— Кто это? — поинтересовалась я у аристократа, смутно догадываясь, какой ответ услышу.

— Тёмное Копьё твоего немца, — угу, так и думала.

— Думаешь, на это он и рассчитывал? — вот почему в Чертогах всегда полумрак?! Независимо от того, светло в реальности или нет, здесь постоянно приглушённый свет, как от пламени свечей.

Мимо пробежала тень, и я пискнула, сильнее прижавшись к Благородному. Здесь я совершенно бесполезный обыкновенный человек, так как наши души с Лордом разъединены.

— Возможно.

Продолжая оглядываться, я бросила беглый взгляд в сторону окна, чтобы понять, что происходит за пределами Чертогов. Моё тело, подчиняясь пока главенствующей здесь силе — Тёмному Копью — продолжало нападать на своих. Не сказать, что Кромбелю моя поддержка особо помогла, но всё же ребята старались только избегать моих ударов и не вступать в бой, так как прекрасно знали, что попыток возрождения у меня осталось не так много.

ГЛАВА «СДЕЛКА». АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ НАЧАЛО И КОНЕЦ.

— Ань…

— Могло быть и хуже. Нас же не навсегда закрыли, — на говорившего все дружно шикнули. Сам же сболтнувший, поняв, что своими попытками найти светлые стороны только действует на нервы, умолк.

— Ань, хватит дуться, тебе не идёт.

— Анна, вы уверены, что не хотите воспользоваться силами и сбежать? Поступи мы так, можно было бы миновать много проблем, — Раджек, я не верю, что уйти от правосудия — твоя идея. И она не очень-то хорошая. Нам что, проделать в стене дыру?

— Человек, перестань. От твоей кислой физиономии у меня зубы болят.

— А кто виноват? — возмутился М-21, и на него неодобрительно посмотрели.

— А кто первый полез в драку?

— Я с вами больше никуда не полечу, — ребята замолчали, услышав мой голос, приглушённый. Я прятала лицо в ладонях, стараясь успокоиться и не наорать на эту компанию. Ррр. — И никуда не пойду.

— Мы пытались помочь, — Регис выглядел виноватым и униженным. Ну да, не каждый день наследник клана Ландегре оказывается в столь занимательном месте и потрясающей ситуации.

— Босс сказал: они скоро будут, — Тао обречённо вздохнул.

— Замечательно. И кто будет объяснять Франкенштейну, при каких обстоятельствах мы оказались в камере? — собратья по несчастью опустили глаза, старательно делая вид, что они здесь ни при чём. — Прекрасно. Если он вас не убьёт, это сделаю я.

«Суровая ты женщина, — хихикнул Лорд. — Куда трупы девать будешь?»

Обведя компанию недовольным взглядом, я со вздохом откинулась на холодную кирпичную стену и прикрыла глаза. Понятия не имею, с чего стоит начать, когда прибудет Франкен вместе с Истинным Ноблесс, Кэриасом и Сейрой на буксире. Будет сложно объяснить Штейну, как — при всего пяти минутах его отсутствия! — мы умудрились попасть за решётку. Повезло ещё, что нас всех запихали в один обезьянник. А вот сокамерникам-людям как-то не очень: они попытались докопаться до аристократов с целью выведать, за что нас посадили, да тут же забились в дальний угол, когда Раэль злобно на них уставился.

Утром того же дня

«Думаешь, всё же следует согласиться? Хватать Кромбеля бессмысленно, так как при первой же встрече Франкенштейн его убьёт, а вот попытаться договориться и достать информацию… Да и сомневаюсь я, что немец сдастся, если проиграет. Скорее, с собой покончит, чтобы не позволить врагам добраться до данных. Мм, Лорд, как считаешь? Или можно сначала забрать нужное, а потом прибить? Хотя нет, тринадцатый сволочь и специально выбирает людные места, а подвергать жизнь людей опасности никто не станет».

Коснувшись указательными пальцами висков Старейшины, я отправила «сожителя» на переговоры с совестью. По-дурацки звучит, никто не спорит, но это истинная правда! Спустя минут восемь Лорд вернулся, счастливо уведомив, что та согласилась сидеть тихо-мирно, пока не понадобится её вмешательство в качестве козыря, и не возникать. Ушам не верю. Всё наконец-то получилось именно так, как планировалось? Занесите этот день в календарь, такой случай бывает раз в жиз!..

Моё бурное проявление радости прервал глухой рык. Испуганно дёрнувшись, я посмотрела в сторону источника звука. На поднявшегося и отправившегося по своим делам Кромбеля нёсся разъярённый не хуже быка М-21.

Дальнейшие события развивались быстро: пока не случилось беды, Раджек попытался было остановить оборотня-младшего, но с задачей не справился, и удар не успевшего замедлить атаку клыкастика настиг солнечное сплетение Кертье. Каджу выдохнул и поморщился: пусть М-21 был не в трансформации, однако силу использовал на полную мощность. Раэль, испуг на лице которого мигом сменился бешенством, захотел было блохастого прибить. Его с двух сторон сдерживали Регис и Музака. Тао с Такео призывали к порядку, уговаривая товарища успокоиться. М-21, правда, и так тут же остыл, как только понял, кого стукнул.

Всё бы могло закончиться на этом, но кто-то из людей вызвал полицию, всегда находившуюся поблизости места скопления людей, и нас, не став разбираться, кто прав, а кто виноват, всех отправили в участок.

* * *

— Какого чёрта он вообще там делал? — взвился модифицированный.

— Со мной встречался! — рявкнула я, заставив М-21 злобно-неверующе на меня посмотреть. — Вот! — хлопнув Тао по груди, я передала ему флэшку и координаты. — Здесь вся информация о проекте «М» и местонахождение логова оборотней. А вы чуть всё не испортили!

— Анна, — успокаивающе начал Раджек, и я замолкла, — все просто беспокоились, что наш враг может причинить вам вред.

Почему-то после слов старшего брата Раэля ругаться расхотелось, да и настроение поползло вверх. Махнув рукой и пробормотав под нос парочку ласковых в сторону самовольников, я потянулась и едва не грохнулась, когда почувствовала знакомое ощущение, возникающее перед перемещением куда-то.

— Так, ребят, схватили друг друга, быстро! — одной рукой цапнув Раджека, стоящего ко мне ближе всего, второй — скривившего морду лица Кертье-младшего, не желавшего подавать свою царственную лапу простым смертным, я встревоженно следила, чтобы каждый из друзей, так или иначе, касался кого-то.

— Решила поиздеваться, человек?! — подал голос Раэль, но до того, как он успел освободиться от хватки, нас перенесло.

— Йупс, — вырвалось у меня, когда все осознали положение товарищей.

Раэль врезался спиной в стену, и, кажись, это самое нормальное приземление, какое только могло бы быть: Тао угодил пятой точкой в горшок с декоративной пальмой и теперь отряхивал штаны; Регис влетел в кресло и, перевернувшись вместе с ним, сейчас расфокусировано смотрел в потолок; Такео, М-21 и Музака по очереди вылазили из-под кровати — судя по царапинам, мотнуло их знатно. Ну а мы с Раджеком…

Кажись, я покраснела. Точнее, не кажется, а точно! Кертье распластался на полу, видать, сильно приложившись об него затылком, и, удобно расположив голову на плече юноши, на Раджеке возлежала я. Это стало бы бесподобной сценой для романтической истории, если бы не два «но»: Раэль и оставшаяся компания.

Щёлк!

Вовремя смекнувший, что к чему, хакер сделал фотографию.

— Тао!

«Эх, Аня-Аня, — голос «сожителя» звучал весело, — чем ты занимаешься без разрешения «папочки»? Как быстро растут дети…»

Не удивлюсь, если сейчас из моих ушей повалит пар.

Вариант утра после того, как Раджек ответил на чувства Анны.

Проснувшись многим раньше будильника от ласкового прикосновения, я сначала забоялась открывать глаза, справедливо опасаясь, что я вчера, сама того не заметив, всё-таки уснула и то, что происходило на крыше — не больше, чем красочный, прекрасный и волшебный сон. Но, собравшись с духом и позволив миру явить свои краски, я увидела перед собой Раджека, чья ладонь легко гладила меня по голове.

— Вы проснулись, — констатировал факт юноша, протянув мне маленький букет цветов, видимо, сорванный не так давно — на лепестках ещё оставались капли росы, и я вздрогнула, когда несколько из них упали на кожу.

— Нет, всё ещё сплю, — сев, я с улыбкой приняла подарок. — Спасибо, они очень красивы.

— Васильки, — Кертье, я не настолько глупа, мне не нужно объяснять — я знаю, что это.

— Вижу, — так, получилось не очень благодарно. — У меня как раз здесь где-то стакан стоял, нужно их в воду пос… — прежде чем я договорила, Раджек кивком указал на тумбочку, и я выполнила поставленную самой себе задачу. — Где ты их нашёл?

— Секрет.

Как-то всё слишком хорошо для того, чтобы быть правдой. Где нападающие враги? Где проблемы в городе? Где дети, в конце концов, раз уж Союзу есть, чем заняться, помимо того, чтобы доставать мирных нас? Не подумайте чего, я не жалуюсь… Просто, согласитесь, нечасто нам удаётся побыть в подобной обстановке. Обычно на заднем плане всегда кто-то попадает в неприятности и этого кого-то всей гурьбой идут спасать.

— Мисс Сейра почти накрыла на стол, — Кертье направился к выходу. — Я ненадолго вас покину, меня хочет видеть Лорд.

Ну во-от и плохие новости. Помрачнев, я нехотя кивнула, и юноша исчез из виду. Надеюсь, на этот раз по пути в Лукедонию на него никто нападать не будет и всё обойдётся. Да и зачем он понадобился Раскрее лично, если она с тем же успехом может связаться с ним через Чертоги и поговорить, таким образом, без лишних хлопот? Тут два варианта: или тема слишком важная, чтобы о ней беседовать, когда кто-то (Игнис, Лорд, я и все, кто имеет доступ в мою голову) может подслушать; или Эрге Кенезис понадобилось что-то передать. Хотя можно было отправить и Кэриаса, тот явно пытается отпроситься, да только не всегда получается.

Последовав совету Раджека, я умылась, переоделась, вновь закрыла один глаз чёлкой и, оставшись довольной внешним видом, вышла в коридор, плотно прикрыв за собой дверь.

Вариант эпилога с перерождением Раджека. В черновой версии назывался «Солнце».

Я пришла в себя в больнице, и я плохо помню, что там происходило. Мне ставили капельницы, отключали аппарат искусственного дыхания, брали анализы, звали врача, поздравляли, что очнулась, а не померла, так как камни, как назло, сломали пару рёбер, и одно едва не проткнуло лёгкое. Суета продолжалась несколько дней, а потом, когда все поняли, что моей жизни больше ничего не угрожает, из реанимации перевели в стационар. На следующий день в палату завалились родители.

Мать плакала и без конца ругала классную руководительницу, поминала добрыми словами друзей и вопрошала, зачем я туда попёрлась и какого ляда мне там нужно было. Она не давала вставить и слова, и к концу её монолога ужасно разболелась голова. Стало подташнивать, и я отвернулась.

Почему-то было одиноко и грустно. Ощущалась пустота, будто душу вынули, и хотелось плакать. Затылок покалывало, во рту пересохло.

Заметив мой внимательный взгляд в сторону стакана воды, отец передал мне его. Я сделала несколько глотков и закашлялась. А мать всё продолжала говорить…

На следующий день завалились друзья, и теперь Андрей уже бесконечно извинялся. Катя, правильно истолковав мой усталый взгляд, отвесила парню подзатыльник и посоветовала ему замолкнуть. Они просидели до вечера — пока не закончились приёмные часы. Пообещав вернуться, ребята ушли.

Ещё несколько дней я провела в больнице, ожидая выписки, потом меня отпустили домой, сказав вернуться для окончательного осмотра, а после уже выдали справку.

Время подачи документов на бюджетные места я пропустила, так что, хорошенько обсудив всё с родителями, решила в следующем году пересдать экзамены и поступать на профиль международных отношений.

Как ни странно, повторение материала давалось мне легко, и сдать все выбранные предметы, кроме русского языка, на сто баллов было до безобразия просто. Во Владивостоке были поданы документы, и в середине августа я уже заселилась в общагу.

А на четвёртый год моего обучения произошла интересная штука. Нескольких человек отправили учиться в Корею по обмену, и там я встретила его…

До ужаса странный парень, буквально просветлевший, когда увидел меня, и тут же бросившийся вперёд. Он заключил меня в объятия, а я ошарашенно замерла на месте, не в силах произнести ни слова. Юноша всё говорил о том, что наконец-то он меня нашёл и как долго он ждал этого момента, а я…

Мне всегда было интересно, каково это — оказаться героиней фильма, потерявшей память, у которой остался любимый человек и очень интересное прошлое. Что она чувствует? О чем думает? Сожалеет, считает себя виноватой? Или отторгает часть своего «Я» и смело смотрит в будущее? Я не могла ответить на эти вопросы, да и не предполагала, что когда-нибудь окажусь на месте такой героини.

И вот я смотрела на юношу, в чьих глазах плескалась потаённая боль, и… Ничего не ощущала. Мне было… Всё равно. Да, немного жаль, что он помнил о том, о чём я забыла, и что прошлое заставило его, как он сам сказал, отказаться от своего настоящего и перспективной работы у себя на родине и примчаться ко мне. Но я не чувствовала, что знаю его, что близка ему.

Я нахмурилась, делая ещё один шаг назад, стоило юноше сократить расстояние между нами.

— Простите, — и почему я извиняюсь? Я не несу ответственности за его поступки. — Я вас не знаю.

— Анна… — юноша со странным именем — кажется, он представился Раджеком — поднял руку, словно хотел дотронуться до моей щеки, но остановился. — Я понимаю.

— Ну… — я замялась. По какой-то причине отпускать его не хотелось, было желание удержать. — Нам ведь никто не мешает познакомиться? Я не знаю, что было раньше, но сейчас… — я осторожно протянула ему руку. — Меня, как вы знаете, зовут Аня, я из России и приехала учиться в Корею по обмену. Буду рада совместной учебной деятельности.

Кертье дёрнул уголком губ, и у меня ёкнуло сердце. Стало тоскливо, душу поглотила печаль, и я неловко улыбнулась, пытаясь скрыть мысли. Интересно, откуда они взялись?.. Ведь не могли же просто появиться?..

Я не могу обещать и не хочу загадывать, но ведь когда-то за что-то я его полюбила? Судя по сбивчивым рассказам, мы встречались. И сердце колотится.

— Красивая, — я указала на брошь на его груди. — Только не так её нужно закалывать. Позволите?

— Конечно, — кивнул юноша.

Я осторожно расстегнула украшение и, повертев его немного, выбирая лучший ракурс, остановилась, обнаружив идеальный, и аккуратно поддела иглой ткань рубашки.

Стойте… Я уже делала подобное раньше. Я помню, как с немного наглой, нахальной улыбкой точно так же поправляла эту чёртову брошь. По-моему, я тогда сказала…

— Вот так, — и посмотреть в глаза, — гораздо лучше, солнце.