Вместе до самого конца (гет)

Примечания:

По просьбам читателей:

Образ Джейн

https://pin.it/XbrC0xG

Образ Кейтлин

https://pin.it/2iiq8fT

---

До этого заветного дня Хогвартс был охвачен предвкушением. Уроки отошли на второй план, отчего даже профессора махнули рукой на возбужденных старшекурсников. Эльфы, до этого не показывающиеся из своей башни, с помощью магии оттирали стены от плесени, мыли окна и соскребали с каменного пола бугорки губчатого зелёного мха. Каждую перемену можно было видеть и слышать Хагрида, таскавшего огромные ели в Большой зал. Долгожданная и для многих приятная лихорадка обошла всех и каждого, не оставив никого равнодушным. Тут и там девушки щебетали, переговариваясь о нарядах, магазинах и мальчиках. Ребята, со своей стороны, не отставали от девушек, обсуждали знаменитую певицу Селестину Уорлок и потенциальных девушек.

В спальне Мародёры облачи­лись в праздничные мантии. Питер любовался собой больше всех, ведь в этом году матушка не поскупилась купить ему новенькую мантию. Комната с небольшим беспорядком была настоящим цветником юношеской красоты. Ребята излучали самоуверенность, осознание собственной привлекательности и чувство предвкушения прекрасного вечера.

Единственный, кто не чувствовал себя таким весёлым, был Римус. Он стоял чуть позади Джеймса, разделяя с ним одно большое зеркало, и с недовольством разглядывал себя. Не было той эйфории предвкушения, того волнения, которое заставляло трепетать, пальцы подрагивать, а глупой улыбке озарять лицо, покрытое мелкими шрамами. Этот бал не шёл ни в какое сравнение с прошлогодним.

Пригубив по бокалу напитка, ребята довольствовались началом вечера.

Они уже были полностью одеты и сейчас играли в карты, будто это был обычный вечер.

— Понять не могу, как это вам удалось заполучить самых кра­сивых девчонок! — воскликнул Питер, мучаясь с воротником последние двадцать минут.

Сириус отвел сигарету от губ и усмехнулся. А Джеймс, потушив свою, пожал плечами.

— Животный магнетизм? — хохотнул парень.

И Сириус не остался в стороне.

— Причём в прямом смысле. Особенно у Лунатика, ему даже ничего делать не пришлось, малышка Макдональд сама обо всём объявила.

— Ты сам-то с кем идёшь? Вряд ли Эванс три часа для тебя марафетится, — прокомментировал Люпин, оттягивая душивший его воротник.

— Верно подмечено, дружище, — оскалился Блэк. — Или ты так был занят другой, что не успел спросить Эванс?

— Да ты не волнуйся, ради меня, по крайней мере, стараются эти три часа, в отличие от тебя, — вернул ему Джеймс, снова подходя к зеркалу.

— Ты что, так и не пригласил Маккинон? — поинтересовался Питер, который снова проверял свой внешний вид.

Все трое посмотрели на Блэка.

— Я не успел.

Гриффиндорская гостиная уже наполнялась участни­ками бала. На всех вместо обычных черных мантий — цветные.

На лестнице Римуса ожидала Мэри в лазурном платье с оголенными плечами, которое очень ей шло. Она и прав­да была очень красивая, черные волосы украшал золотой витиеватый ободок в ансамбле с длинными серьгами и браслетом. Она сияла и наслаждалась произведённым эффектом.

— Отлично выглядишь.

— Спасибо, — поблагодарила Мэри, поцеловав Римуса в щеку. — Так не терпится, идём скорее!

Сириус кивнул другу и огляделся.

— А где Сохатый?

Питер пожал плечами, счастливо смотря на девочку с пятого курса.

— Иди уже, — улыбнулся Блэк, поиграв бровями, и хлопнул друга по плечу. — Удачи на эту ночь.

Питер прыснул на подкол Сириуса и пошёл к своей избраннице.

Черноволосый парень задержал свой взгляд на блондинке в золотистом платье. Марлин выглядела безупречно, как и всегда. Он и правда мог пригласить её, но медлил… что, если из этого ничего не получится? Может, он не создан для глубоких чувств?

Даже сейчас эта девушка смотрит на него открыто, и он отвечает. Может, всё ложь? Почему нет того, что описывает Джеймс? Или Римус?

Он ве­село подмигнул улыбчивой Марлин.

— Не жалеешь, что не пригласил её? — полюбопытствовала Макдональд.

— Я могу украсть её в любой момент. Но у неё должно быть право выбора.

— Чушь.

— Кажется, твоя дама хотела пройти в зал, Лунатик? — напомнил другу Блэк и пошёл на выход первым.

— Верно, идемте! — воодушевилась брюнетка, потянув своего кавалера.

Постепенно Большой зал наполнялся счастливыми учениками.

Первое, что бросалось в глаза, была огромная мохнатая ёлка в центре помещения. О, как же она украшена! Не оставлена без внимания ни одна ветка. Разномастные диковинные игрушки всеми цветами подчеркивали стать праздничного дерева.

Огромный зал казался уютной комнатой с тёплым домашним очагом.

Стены по бокам были поочерёдно украшены гербами факультетов и увенчаны прекрасными рождественскими венками, объединяя четыре разных факультета в единое целое, как и всех учеников этой школы. У стен размещались столы с уютно горящими фонариками. Сегодня не было разделения совсем.

С ночного, усыпанно­го звездами потолка свисали гирлянды из омелы и плю­ща. В воздухе витал аромат хвои и мандаринов, а мерно падавший снег говорил о том, что сегодня во всём властвует зима.

Трое Мародёров стояли у столиков с пуншем, отменно разбавленным наивкуснейшим алкоголем, как они сами уверяли.

Они стояли на весьма выгодном месте, им открывался прекрасный вид на всё, что происходит в зале. А окружающим было отлично видно самую знаменитую компанию.

— И где же всё-таки Сохатый со своей ненаглядной? — Сириус тряхнул головой, отбрасывая волосы с лица.

Парень ловил на себе восхищённые, трепетные взгляды доброй половины девушек ещё с холла. Но его это совсем не смущало — лишь забавляло.

Бесспорно, он был одним из самых притягательных и желанных молодых людей этого вечера, впрочем, как и остальные Мародёры, бесспорно, со своей бунтарской славой.

— Черт возьми, мне всегда шли мантии, — сказал вслух Сириус, салютовав стаканом довольно симпатичной девчонке.

— Это Ларсон, и она близорука, — безапелляционно ответил Римус, и Питер со спутницей прыснули.

Сириус подметил злорадно-хмурое настроение Римуса и как он то и дело поглядывает на вход в Большой зал.

Мэри, увлечённая беседой с подругами, совсем не замечает, что её кавалер ищет глазами другую. И друг не мог его винить: староста Гриффиндора хотел идти на этот вечер один. Особенно после выходки с загонщиком Пуффендуя. Макдональд не была глупой и прекрасно понимала, что у неё нет шансов с Люпином. Но всё же решила за него, как ураган круша всё вокруг, не оставляя вежливому Римусу и шанса. Он был не из тех, кто обижал девушек.

Сириус не мог понять эту черту в друге. Тому было проще терпеть всё самому, чем взваливать на другого.

Черноволосый гриффиндорец покачал головой.

— Лунатик!

Римус посмотрел на друга, затем устремил взор в сторону его кивка. И через мгновение голубые глаза изменились, когда в зал вошла Кейтлин.

«Завораживающая».

Как ещё можно описать девушку, если парень застывает на месте, а глаза наслаждаются представшим перед ним образом. Услада для глаз — смотреть на красивую девушку, как на что-то удивительное этого мира. Но особые чувства, вызванные самим человеком, заставляют видеть его по-другому. Возлагая на него венок, тем самым выделяя его из толпы.

Вот и сейчас Кейтлин Паркер казалась Римусу особенной среди всех остальных.

Она, как всегда смелая, равно как и грациозная, стояла и улыбалась, оглядывая бальный зал.

«Ищет ли она меня?»

Люпин устыдился собственных мыслей.

Он отвернулся, взяв ещё один стакан с пуншем. Но против воли его взгляд снова приковало к слизеринке.

И тут он был застигнут врасплох.

Она лишь улыбнулась, и уже от этого сердце Римуса затрепетало.

Как же хотелось юноше шагнуть вперед. Он эгоистично хотел, чтобы её радость была обращена на него одного.

Римус перевел внимание на разнообразие ёлочных игрушек центральной ёлки. Черноволосый парень похлопал друга по плечу и приложился к своему стакану.

— Она одна и идёт к Краучу, — подбодрил он его.

— И это должно меня успокоить?

Светловолосый парень допил свой пунш и оставил стакан на столе.

— Парни, вы видели, с кем Джеймс? — Питер поспешно подошел к друзьям, чтобы поделиться новостью. Ребята взглядом отыскали лучшего друга среди новоприбывших. Блэк с любопытством, как и многие в этом зале, посмотрел на его спутницу. Ею оказалась вовсе не Эванс и не никакая другая девушка, а Джейн.

Стоило догадаться.

И как же гармонично и просто они смотрелись. Во всех этих раздумьях о её связи с Поттером Сириус и забыл, что Джейн придёт совсем не в школьной мантии.

В платье нежнейшего цвета она выглядела волшебно. Это проявлялось ещё и в деталях: в том, как она шла под руку с Джеймсом и улыбалась ему, как стояла с прямой спиной, оглядывая зал. Но почему-то Блэк был уверен, что она нервничает и краснеет от пристального внимания, которое вызвала их пара. Ещё бы, сам Поттер пришёл с девочкой с ненавистного факультета Слизерин.

Скрестив руки на груди, черноволосый парень проводил неожиданную пару взглядом и тяжело выдохнул. Он пришёл к выводу, что в этом году она выглядит иначе, не то чтобы он обращал пристальное внимание на неё в прошлом году, поправлял себя Блэк, но сейчас она выглядит совершенно иначе. Она сияет, и это исходит вовсе не от нарядного платья. Девушка счастлива находиться здесь. Разница в кавалере?

— Боже, почему все так смотрят?

Джейн не могла спрятать улыбку и рвущийся наружу смех. Почему-то эта ситуация выходила у неё нервозным весельем. Во время СОВ девушка часто смеялась и странно шутила, отчего Барти не выдерживал и занимался под чарами. Кто близко общается с Джейн, знал — она не любит повышенное внимание к себе.

— Потому что мы произвели фурор, то есть я.

Джейн недоверчиво посмотрела на брата и поправила его шейный платок. В этот момент он подмигнул какой-то поклоннице, и та залилась краской. Джейн, заметив ребячество, легко наступила ему на ногу.

— Мы как Ромео и Джульетта, разве нет?

— Это Люпин с Кейт как Ромео и Джульетта, — поправила Джейн.

— Ах да. Лунатик первый нарушил правила между нашими факультетами. Главное, чтобы они не поубивались в конце.

Кейт была отчасти права, когда говорила, что бал с братом не будет романтичным. Да, может, и не романтичным, но всё же прекрасным.

Джейн всегда считала себя реалисткой. Рядом был брат, и можно ли мечтать о большем в её ситуации? Джеймс, даже не подозревая, заботится о ней. С ним уютно и тепло, он не обидит и не даст в обиду, если, конечно, никуда не вляпается. Все проблемы от гриффиндорцев, как говорит Барти.

В этот вечер Джейн ощущала себя красавицей. Пусть нескромно, но ей нравилось свое отражение. Так бывает, когда выгодно купишь пару туфель или предмет одежды. Вы друг другу подходите, и ты не можешь налюбоваться отражением. Самооценка растёт.

Элора сделала красивую причёску и украсила милой заколкой, что подарила Джейн Андромеда. Что касается платья: оно было настолько бесподобно, что Джейн расстраивалась, что не сможет часто носить его. Почти воздушная ткань небесного цвета сделала её нежнейшей принцессой далёких облаков. Именно такое описание дала Кейт. А кто не мечтает ей быть? Лиф и плечи были мастерски вышиты, на полупрозрачном атласе выделена талия аккуратной голубой шелковой лентой. Подушечки пальцев хозяйки довольно скользили по выпуклым узорам цветов, а затем наслаждались тоньчайшими тканями. Дядя был прав: голубой сделал свое дело. Даже туфли, подчеркнув фигуру девушки, нисколько не смущали своей высотой. Джейн не сомневалась: таких роскошных туфель она ещё не носила. Она даже приподняла свой носик, когда меткий взгляд и колкость Гринграсс оценили обувь.

Капелька фантазии и лёгкость Джеймса сделали начало бала достаточно забавным. Брат и сестра вошли в зал под руку, как будто вечер был дан в честь Поттеров. Это было достаточно легко представить, когда многие оборачиваются и не стесняясь смотрят.

К счастью, большинство смотрело без осуждения, кто-то с любопытством, восхищением и удивлением. Редко, но все же встречались и осуждающие взгляды. И лишь взгляды парней, смотревших с каким-то огоньком в глазах, заставляли девушку ближе придвинуться к брату. Вырез на спине… О, с какой же нерешительностью она покинула спальню, ребятам пришлось несладко. Но сегодня с ней был брат, поэтому всё хорошо.

— Хватит выпендриваться, нам пора.

Джеймс прекрасно знал, что за этим последует, его тело напряглось, но, пересилив себя, он расправил плечи. Джейн сдерживала улыбку, поддерживая упорство брата. Джеймс был честен в своем смущении и страхе, и она видела, как он старался избегать устремленных на него взглядов.

— Хочется верить, что я не запутаюсь в полах парадной мантии. На кой черт вообще нужна мантия? — нервничал гриффиндорец, когда их пара вышла на ярко освещенную середину зала.

— Джеймс! — решительно сказала Джейн, — Смотри на меня и просто слушай.

Оркестр заиграл прекрасную мелодичную музыку.

— Мерлинова борода, он танцует вальс… — ахнул Римус.

— Ага, «как эти самые…смазливые», — пародировал слова Джеймса Питер.

— Вы как хотите, а я, — Блэк скрипнул зубами, — пойду и хвачу виски! Потому что ни черта не понимаю, что тут происходит!

— Бродяга! — позвал Римус, голос прозвучал то ли с сомнением, то ли с готовностью пойти за ним.

— Не обращайте на него внимания, — проговорил Петтигрю, успокаивая свою подругу.

— Мы иногда так и поступаем, — охотно сообщил Люпин, но пошёл за Блэком.

* * *

— Мда… похоже, мы единственные гордые одиночки, — рассудил Крауч, потягивая пунш рядом с Кейтлин. — Оба красивые и беспощадно одинокие…

Слизеринка посматривала на танцующие пары, чуть раскачиваясь в такт.

— Тебя это никогда не задевало, — ответила она.

— Как думаешь, сохранится ли миролюбивый настрой у Регулуса и Доркас?

Кейтлин проследила взглядом за болтающими в танце друзьями.

— Будем надеяться, что нашему усатому другу повезёт. Дори рассталась со своим воздыхателем и приняла приглашение от самого Блэка, если всё и дальше пойдёт гладко…

— К утру они будут вместе. А из их уст будут вылетать бабочки.

— Не стоит так всё воображать, — прыснула Паркер, вызвав у друга легкую улыбку. — Без Джейн скучно…

— Не надо ею прикрываться.

— Я вовсе не…

— Она с Поттером танцует слева, а ты разглядываешь толпу с другой стороны.

Девушка состроила обиженную мину, Барти же кивнул в сторону входной двери.

— Это не он отплясывает со своей ненаглядной? — Затем изменил тон: — Что? Как пишут в стихах, «забилось учащенно сердце»?

Пропустив колкость мимо ушей, Кейт посмотрела туда же, затем чуть грустно улыбнулась и ответила:

— Моя жизнь не вращается вокруг Римуса, чтоб ты знал.

Крауч подмигнул ей:

— В самом деле?

Ну что за нахальный человек. И какой проницательный, несмотря на колкости!

— Да, в самом деле, — упрямо подтвердила она, утешая себя тем, что вовсе не солгала, потому что жизнь ее действительно идет в стороне от Люпина, хотя о мыслях этого не скажешь.

— Что случилось? Скажи откровенно.

Она сделала удивленное лицо:

— Не понимаю, о чем ты…

Он усмехнулся с видом всеведущего человека:

— Прекрасно понимаешь.

— Прекрати свои глупости, Бар!

— Глупости говорит Розье, когда открывает рот. Оу, кажется, Макдональд решила съесть Люпина прямо здесь…

Тело Кейт непроизвольно рванулось с места, и она испугалась, что друг заметит это. Она вроде как стойко игнорирует гриффиндорца почти месяц. Усилием воли она заставила себя оставаться там, где стояла.

— Ха! — сказал Крауч. — Струхнула?

— Бартемиус Крауч, — строгим голосом произнесла Кейт, — ты ведешь себя как глупый противный ребенок!

Это было самым мягким проявлением негодования в ее устах по отношению к другу.

Она заговорила вновь, лишь когда звуки музыки сменились на более подвижный танец:

— Мне хотелось бы, чтобы он стал смелее… Не к окружающим, этого в нем как раз в избытке. Смелее по отношению к себе, своей жизни.

— Может, ему нужен стимул? Или пока он правда этого не хочет. Он посматривает на тебя.

— Знаю, — удовлетворённо ответила Паркер, не удостоив взгляда того, о ком они говорили.

Барти, как обычно, собрал морщинки на лбу и запальчиво усмехнулся.

— Ох, Паркер…

— Кому косточки обмываем? — спросил подошедший к друзьям Розье. — Паркер, ты, как всегда, прелестна.

— Ну, вот вспомнишь на свою голову… — прокомментировал Крауч.

— Спасибо, — мило улыбнулась Кейтлин в ответ на комплимент.

— Вместо того, чтобы тратить время и силы на разговоры с нами, может, сдвинешься с места и отыщешь Люпина, пока его не увела гриффиндорская красотка.

Она обернулась к Розье и зацокала языком.

— Вообще-то он занят.

— И? Это тебе мешает? Может, сделать отворот? Или яд подмешаем? А может, соблазнить её? А то как-то скучно. И мне тебя жалко.

— Ох, ступай куда-нибудь в другое место со своими умозаключениями, Эван.

— Как жаль, но меня нигде не ждут, Кейтлин.

— Еще как ждут. Ты же обещал танцевать с Гринграсс. Она изнывает в ожидании.

— Никому я не обещал, ты что-то путаешь.

— Значит, тебя хочет видеть Элора. Я слышу ее приторный голосок, зовущий тебя по имени.

— У тебя слуховые галлюцинации, моя дорогая, — парировал Розье.

— Просто у меня шум в ушах от твоей болтовни, Розье. Ты мне начинаешь надоедать.

Слизеринец картинно прижал руку к груди:

— О, как ты мне ранишь сердце, Кейт! О, как ранишь!

— Да, друг мой, тебе следует выступать на сцене, — сказал Барти, покачав головой. — Понапрасну растрачиваешь здесь свой талант. Лоркан д`Эат умрет от зависти, как только ты окажешься на сцене.

— Думаете?

Кейтлин улыбнулась, покачав головой, и поправила шейный платок Эвана.

— Думаю, пора и нам на танцпол, — сказала она, вызвав готовность у Розье.

— Согласен. Зря мы, что ли, готовились? — согласился Крауч и потставил бокал на стол.

Он предложил руку подруге, та положила свою на его локоть. Затем обернулась к Эвану и с улыбкой произнесла:

— Привет, Гринграсс.

— А как же я? — имитировал возмущение француз.

* * *

Интересно, не будь Блэк зациклен на тайне этой девушки, стал бы он наблюдать за ней?

Потому что это оказалось завораживающим занятием. Шелковистые пряди волос Джейн выбились из собранной прически и кудрявились на шее. Лицо ее светилось счастьем, как и у многих волшебниц в этом зале. И то ли секрет, то ли она сама притягивали его взгляд.

Улыбка не сходила с лица. Даже сейчас, когда Джеймс повел Лили в гущу танцующих пар.

И сейчас он снова и снова задавался вопросом: какие чувства у неё к Джеймсу?

Отчего-то ему стало жаль её. Она не спускает глаз с его лучшего друга. А он танцует с девушкой, в которую влюблён, оставив Мари одну.

Смотрит ли она на брата? Или на свою безответную любовь?

И тут она ушла.

Сириус выглядел бы глупо, следя, как девушка пробирается сквозь людское море.

— Даже не думай идти за ней.

— Ты о чём?

— Я узнаю этот взгляд. Ты ревнуешь.

— Я? — наконец-то Сириус понял, что за ним наблюдал друг. — Кого? Лунатик, ты с ума сошёл?

Сириус заливисто рассмеялся, показывая своё отношение к данной теме.

— Тогда что это?

— Просто любопытство.

— Не глупи. Она дорога Джеймсу.

— Именно. Не придумывай лишнего, Лунатик, — ответил Блэк и не послушал предостережений друга.

Громко с чувством выругавшись, парень развернулся на каблуках и решительно зашагал прочь. Теперь ему и правда необходимо глотнуть свежего воздуха.

Мог ли волшебный замок в этот вечер превратиться в ещё более волшебное место? А ведь именно это и случилось.

Холл и один из прилегающих к нему коридоров были необычайно красивы, выглядя в точности как зимний сад. Щепотка мастерства профессора Флитвика, растений и гениальности профессора Стебль, физической силы Хагрида и исполнительных домовиков.

Завораживающий образ зимнего сада, обладающего свободным пространством, что придает ему естественность и величие.

Каменные стены украшали различные декоративные растения, они необычайно интересно смотрелись рядом с заледеневшими окнами. Все выступы и перила украшали витые сосульки. И в хаотичном порядке с потолка свисали гирлянды из омелы и плю­ща.

Домовики, как истинные художники, создали композицию, где в обрамлении цветущих диких роз и волшебных растений красовался маленький фонтан. Для удобства длительного пребывания здесь были поставлены более комфортные скамейки, больше походившие на садовые диванчики.

Джейн приветливо поздоровалась с профессорами Флитвиком и Слизнортом; оба, одетые в свои лучшие одежды, важно, хоть и расслабленно, делали обход. Изредка взрослые всё же делали замечания ученикам. Гениальная идея сделать подобную тихую зону для отдыха, где прогуливались парочки, и не только. Это значительно уменьшило территорию наблюдения для профессоров.

Вечер был чудесным, тут и там девушка встречала знакомые счастливые лица. И кажется, одно это заставляло её душу радоваться.

На одном из диванчиков сидели девушки, они звонко смеялись, однокурсница Тесса увлечённо зарисовывала красивые гиацинты. Мимо проходили парочки, держась за руки. Чуть поодаль стояли ребята, они увлечённо беседовали и заливисто смеялись, то и дело один из них украдкой поглядывал на девушек. Когда один из ребят взглянул в её сторону, Джейн прошла, стараясь не смотреть в их сторону.

Кажется, волнение брата передалось и ей самой. План — спокойный и рассудительный Джеймс — хорошо сработал. Брат смог показать себя с другой стороны, и Эванс согласилась на танец. Всё-таки мальчишки бывают такими ранимыми и нежными, если бы Джейн не видела этого, то не поверила бы.

Она шла, наслаждаясь контрастом тепла и прохладного ветерка, гулявшего по коридору. Прохлада будто напоминала, что всё это лишь волшебство и чудеса, что никто не может противостоять силам природы. Сейчас пора зимы, поэтому снег все падает и падает, плотнее кутая замок и окрестности в толстое белое покрывало.

Джейн направилась туда, где в углублении холла в окружении больших замёрзших окон красиво отражались огоньки зеленоватого цвета. Это светлячки безмятежно порхали вокруг растений. Подойдя ближе, девушка с радостью обнаружила трепещущий куст. Волшебное растение неспешно колыхалось и легко щекотало ладонь слизеринки.

— Жаль, не цветут.

Джейн не сразу расслышала звук легких шагов.

— Неужели в зале стало скучно? — вырвалось у неё; она обрадовалась тому, что он пришел за ней.

— Скорее душно. Ты позволила Джеймсу пригласить Эванс? Почему?

— Он этого очень хотел, а я решила стать его крестной феей.

— И теперь ты скучаешь в одиночестве.

— Нет, я всем довольна и я сейчас с тобой.

Парень улыбнулся, довольный ответом.

Джейн уже давно заметила Сириуса среди волшебников в зале и была удивлена, что он пришёл один. Хотя это ему нисколько не мешало. Рядом с ним всегда была компания поистине красивых девушек, с одной из которых он танцевал предыдущий танец. Но Джейн улыбалась: сегодня чудесный вечер, она красива, рядом столько близких людей и Джеймс. Стоит ли допускать разочарование? Конечно, нет. Не сегодня.

Но сколько бы Джейн ни говорила себе, что вспыхнувшее в ней чувство по отношению к нему ни к чему не приведет, она просто не могла прекратить замечать его и желать его внимания.

Словно прочтя её мысли, Сириус подошёл к ней, встав рядом. От одного его появления у Джейн напряглась каждая мышца в теле. Мерлин, какая же она дура.

— Ты когда-нибудь видел их цветущими?

Блэк кивнул, повторяя движения однокурсницы, и тоже подставил ладонь к растению.

— Знаю только по книгам, но это правда, что их цветы с необычным запахом? Пахнут для каждого индивидуально?

— Да, любимый аромат человека. Когда мне было шесть, цветы пахли клубникой.

Джейн улыбнулась. Интересно, чем бы пахли цветы сейчас для него? А для неё самой? Ведь столько всего имело приставку «люблю».

— Одна наша двоюродная тётушка жила в Каркассоне.

— Правда? — оживилась Джейн. — Крепость Каркассон просто потрясает своим великолепием, мощью и силой.

— Согласен. Я думал, это просто крепость, но никак не целый старый город. В моём воображении она была на порядок меньше, чем я увидел. Такое ощущение, что город готовился к обороне против великанов.

— Верно. Любая башня уже заставляет трепетать. — Джейн ненароком вспомнила своё путешествие с родителями. — Но знаешь, когда маленький, всё всегда кажется значительней.

— Есть такое. Ты была там?

— Да. Это было потрясающее приключение для маленькой меня. Мне было восемь. Я хотела обойти все башни, стены и улицы, но сдалась уже после второй.

— Согласен, без метлы такую прелесть не обойти за день. Но больше всего я проникся атмосферой средневековья, когда увидел норвежского дракона в стенах одной из крепостей. Правда! В тот момент один был там. Он смотрел своими глазищами так, будто хотел съесть, но воинственнее мне показались драконоборцы. Что-что, а эти парни, казалось, могли одолеть зверюгу голыми руками.

— Неплохой навык в их профессии.

— Муж моей тётки носил свою внушительность в другом месте, — рассмеялся Блэк, обойдя куст с другой стороны. — Помимо содействия местному заповеднику, у него была своя оранжерея диковинных волшебных растений, какие редко сейчас встретишь. Там нам и повезло, мы застали цветение трепетливого растения.

— Здорово. Мы не так часто путешествовали, но каждое новое приключение было лучшим.

— До Хогвартса я думал так же, — сознался Блэк. — Это были единственные дни, когда мы с Регом не учились и были хоть как-то свободны.

Сириус поделился забавной историей детства, следом последовала другая — ещё один рассказ, оставшийся в прошлом. Джейн сама не знала, как они стали разговаривать обо всём, просто ей показалось, что Блэк увлечён беседой не меньше, что он получает удовольствие от своих воспоминаний.

Лёгкая влюблённость — кажется, так сказал Джеймс. Именно сейчас Джейн ощущала её. Рядом с этим человеком. Весь этот вечер пропитан волшебством. Даже факелы, казалось, светили сегодня как-то по-особенному. Они здесь вдвоём, несмотря на людей, иногда проходивших мимо.

Прекрасный вид, всё было идеально.

Джейн украдкой покосилась на Блэка. Его волосы были чуть короче, парадная мантия сделала его похожим на прекрасного принца, врочем, как и всех парней этим вечером. Хоть на принца он и не тянул. Его улыбка и взгляд были так притягательны, что хотелось просто пристально смотреть и изучать каждую чёрточку. И как глупо, что Джейн мечтала именно об этом моменте. Она никогда не отличалась везением, но вот он наконец настал. От этого хотелось сделать паузу и спросить, чем ей придётся отплатить в конце. Потому что гладко ничего не бывает в её жизни.

— Ты скучаешь по родине? — спросил он.

— Скучают по родным местам, тому, что окружает, тому, что любишь… Родина… Меня окружали лишь дом и семья, поэтому я скучаю по тому, что было, и по тому, чего уже давно нет.

— Видимо, твоё общество не особо отличалось от моего, — рассудил Сириус; он склонил голову и устремил на собеседницу проницательный взгляд.

— Жестокость есть везде. И в пышных залах, и в душных кабинетах и на улицах. Особенно чувствительны дети.

— Знаю.

Сириус молчал, устремив на нее оценивающий взгляд, что привело ее в нервное состояние. Не сдержавшись, Джейн выпалила:

— Я не чувствовала себя своей во Франции, думаю, как и мама, а тем более отец.

— Они не были французами?

— Мама была, но… она с бабушкой жила в Америке. Будучи уже взрослой, мама вернулась, но Франция так и не стала ей домом, несмотря на все попытки.

— Но отец… британец, верно? — Голубые глаза посмотрели на Блэка, и он пожал плечами. — Если бы мы не были знакомы, решил бы, что ты англичанка, но никак не француженка.

Джейн прыснула и пошла дальше по коридору.

— Ну конечно, в книжках всегда описывают француженок так, словно они нимфы или феи.

В голову Блэка пришло изображение Нимфы Фонтенбло, где так красноречиво красовалась голова оленя. Скульптор и его заказчик явно перенасытились общением с вейлой. Он не стал упоминать скульптуру неприкрытой соблазнительницы.

— Тогда сегодня ты могла бы составить им хорошую конкуренцию.

Джейн заметила, каким взглядом окинул её гриффиндорец, и дрожь пробежала по её телу, а кровь прилила к щекам. Девушке понравилось то, как он отреагировал на платье. Пусть оно было не такое открытое, как у Гринграсс, не такое яркое, как у Доркас, и не вызывающее, как у Аббот, но Джейн выглядела в нем идеально. Единственный факт заставлял её не поворачиваться спиной к молодым людям — это наполовину оголённая спина, будь Кейт неладна.

— Отличная лесть.

— Это называется комплимент, Джейни, — сообщил Блэк, отчего девушка зарделась, но гриффиндорец без зазрения совести продолжил: — Поэтому вы перебрались в Англию?

Кто-то из подростков, оставшихся за спиной, громко выкрикнул тост, и остальные весело его поддержали.

— Нет, мы не успели. Родители хотели отправиться в Америку, чтобы я поступила в Ильверморни.

Сириус спрятал руки за спину и пошёл рядом с однокурсницей. Тихо, уютно, простой разговор, но это казалось сейчас интересней, чем компания тех, кто остался в зале. Было приятно идти рядом с Джейн, то и дело поглядывать на неё. Сейчас, на каблуках, она казалась чуть выше.

— Почему не Шармбатон?

Джейн прыснула.

— Или даже Хогвартс, он гораздо ближе. Или твой отец из Америки?

Джейн похлопала ресницами:

— Вряд ли тебе интересно слушать обо мне.

— Совсем напротив, — сказал он, одарив ее пламенным взглядом. Блэк знал, что девушки обожают такие взгляды.

Но определенно не эта. Она дернула головой и кашлянула.

— Что-нибудь не так? — поинтересовался Блэк, на что Джейн затрясла головой с таким видом, будто она умней его. Затем — он мог поклясться, что видел это собственными глазами, — распрямила плечи, словно готовилась к какой-то крайне неприятной задаче и произнесла:

— Нам не было места ни во Франции, ни в Англии.

— Но ты сейчас здесь.

— Здесь, потому что у меня было не так много вариантов. И если бы не появление Дамблдора… В общем, я не знаю, где бы была сейчас.

«Это всё? Почему не скажет про дядю?» — подумал Блэк, прикидывая, что бы такое спросить, чтобы вывести на чистую воду эту врунишку.

Он предусмотрительно указал девушке на красивый розовый куст, над которыми кружили изумрудные светлячки. Маленькие насекомые то садились на листья, то парили, то устремлялись в разные стороны, желая увидеть красоту других растений. Они то мигали своим фонариком, то будто исчезали. Насекомые казались бы миниатюрными звёздами, если бы фоном послужила привычная для этого темнота. Джейн не любила насекомых, а от некоторых из них кожа вставала дыбом. Но светлячки, как и бабочки, заставляли улыбаться.

— Что ты думаешь сейчас? Ты ведь прикипела к Хогвартсу, к Лондону?

Хогвартс. Он был её домом эти шесть лет. Именно здесь, в этом замке, она ожила после трагедии, наконец-то почувствовала себя на своём месте, нашла друзей, брата, приумножила семью и открыла для себя влюблённость, но кроме всего этого, она сама полностью принадлежала этому месту.

— Хогвартс — мой дом.

Сириус не удержался и, чуть склонив голову, пристально посмотрел в сторону, где один из парней с интересом разглядывал его спутницу. Блэк не хотел, чтобы кто-то помешал ему.

Во время беседы парень постепенно пытался сообразить, как лучше устроить свой допрос. Ведь думал об этой подозрительной девчонке всю ночь и большую часть дня. Блэк изогнул бровь, когда тайный наблюдатель наконец-то заметил его, и тот пошёл дальше. Никто не смел вступать в схватку с Блэком. Но самодовольство застыло, как только он снова повернулся к Джейн.

Склонившись над цветком, девушка вдохнула его аромат. Сириус не сводил с неё взгляда, да и как можно это сделать, когда участок её спины открылся его взору. Раньше он не обращал внимание на этот вырез.

— Красивая, не правда ли?

Он ошарашенно моргнул, отрываясь от своих мыслей.

— Как по мне, нет ничего лучше роз. — Цепочки на заколке в волосах Джейн пришли в движение, когда она обернулась. Она улыбнулась ему с таким видом, что он засомневался, в правильном ли направлении соображал.

— Да, — демонстративно вздохнув, ответил Блэк. Вдалеке вырез спины казался меньше.

Она опять улыбнулась, а пролетавший мимо светлячок озарил её лицо легким сиянием изумруда. И каким красивым оказался этот оттенок рядом с мягкими чертами лица, никакого холода или мрачности. И Блэк подумал, что изумруд в её сопровождении противоположен тому, каким привык его видеть он.

Парень склонился к ней лишь на сантиметры, но этого оказалось достаточно, чтобы ее нижняя губа дрогнула. Он испытал довольно примитивное удовлетворение, отметив этот факт. Она уставилась на него, её широко распахнутые глаза казались самого чистого темно-голубого оттенка, который приходилось видеть. А у ночной прохлады был сладковатый привкус.

— Сириус.

Блэк зацепился взглядом за прядь волос, которая изящно свисала по направлению к длинной шее. Он чувствовал, что она так и просит, чтобы её убрали за ухо. Казалось, в голове Сириус уже проделывает это, а подушечки пальцев почти ощущали соприкосновение с чужой кожей. Джейн была настолько красива, что он ничего не мог с собой поделать. Прямо как тогда, в пустом кабинете. Он переместил взгляд на губы. Где омела, когда она так нужна? Она бы была прекрасным оправданием его желания. Он избегал этих плутовских растений, в этом году попал только раз. Но сейчас он очень хотел бы угодить в ловушку омелы вместе с этой девушкой.

— Ой!

Блэк успел заметить приоткрытые губы однокурсницы, затем с заминкой почувствовал, как ему заехали по челюсти. Удар не был сильным, но был неожиданным.

Парень выпучил глаза на девушку, которая только что всплеснула руками.

— О боже, прости! — воскликнула Джейн. — Я случайно.

Джейн прикусила губу: она зацепила парня, но боль отразилась в её пальцах. И тем не менее она поспешила к собеседнику, но тут же наступила ему на ногу.

— Ох!

— Да что это… — Губы Джейн приоткрылись от стыда и ужаса, она быстро заморгала. Да, грация не была её коньком, но это из ряда вон выходящий случай. Но ведь… его никто не заставлял вести себя странно?

Нервы явно были ни к черту.

— Прости!

— Отличный прицел, — протянул он, зажмурившись от фарса в ситуации.

— Прости. Больно? — У нее был такой сочувствующий вид, что Блэк собирался от души упиваться ее участием.

— Ты сама грация, Блайм, — бросил он.

Это было слишком отрезвляюще. И можно было сказать — удачно, но удачей не казалось, так как Сириус злился. Настолько нелепых ситуаций с ним ещё не случалось.

— Что-то село мне на руку, и я испугалась.

— Ох, какие мы нежные, — ворчал парень, испытывая что-то вроде стыда и, что странно, полное разочарование.

Он поднял глаза и увидел, как девушка прикрывает рот, но глаза выдавали её с головой.

— Ты что, смеёшься?

Джейн не выдержала и рассмеялась. Сириус хмыкнул и покачал головой. Но её смех заразил и его: ситуация выглядела до нелепости смешно.

Интересно, если бы она знала о мыслях Блэка, хохотала бы сейчас так легко?

— Ты явно издеваешься надо мной.

— Ты полагаешь, я на это способна? — очаровательно улыбалась Джейн.

— Не моргнув глазом, — бросил он с легкой улыбкой.

Он вдруг задался вопросом, вспомнила ли Джейн их поцелуй. Думала ли о нём спустя минувшие дни? Каким был тот миг для этой девушки? Скорее неожиданным, как и для него самого. Стремительным, нежным. А был ли у неё вообще подобный опыт?

— Знакомый браслет, — сказал Блэк, желая продолжать говорить теперь уже о чем угодно.

Он заметил изящную золотую змею, что кольцами обвивала запястье слизеринки. В прошлом году она умело зацепилась за его манжет.

— Подарок твоего дяди.

Блэк чуть нахмурился. На лучшем друге не было перчаток, и на него ничего не подействовало… Ведь она была не против танцевать с ним, возможно, ждала его прикосновений.

От этой мысли Сириусу хотелось принять вызов, удостовериться в том, что он прав.

— Можно?

Джейн подала ему руку с интересом, что же будет. Но когда пальцы Сириуса оказались в паре сантиметров от браслета, девушка задержала дыхание. Она сосредоточенно смотрела на браслет, тщетно пытаясь не придавать ситуации двусмысленность.

— Вот вы где!

— Джей! — отозвалась Джейн, убирая свою руку в жалких сантиметрах от чужой. На её лице появилось выражение радости и смущения одновременно.

Блэк посмотрел на Джеймса и нахмурился, заметив с ним ещё и Римуса, от которого так и веяло укоризной.

Джейн пошла к своему кавалеру, оставив Сириуса.

— Бродяга! — Римус позвал друга, желая составить ему компанию.

Но Сириус почувствовал, что ему становится немного не по себе. Но отчего? Какое ему, в сущности, дело?

Он задумчиво изучал лицо своего лучшего друга и видел в нем что-то новое, чего не замечал раньше. Особенно в глазах. Что-то очень серьезное. Он и правда серьёзен в отношении к старосте Слизерина.

Что, если он не прав насчет Мари Блайм? Что, если ошибается?

«Помни главное правило лучших друзей: не возжелай девушки друга своего».

Сириус буравил точку на полу, по которому аккуратные туфли уводили от него Джейн.

Плевать.

— Вообще-то твоя спутница обещала мне танец.

Джейн изумленно моргнула и приоткрыла рот.

«И плевать, Джейн ты или Мари. По крайней мере, это несправедливо — любить того, кто не любит тебя».

* * *

— И что это было?

— Я восстановил справедливость. К тому же ты обязана загладить свою вину за причиненные травмы.

Парень и девушка приняли положение на достаточном расстоянии друг от друга. Он смотрел на неё. Джейн ощущала его взгляд почти физически, но робела поднимать глаза, поэтому глупо смотрела перед собой.

Заиграла музыка, и она чуть присела в поклоне. А затем… затем он прикоснулся. Это чувство было легким холодком, будто по телу прошлись мурашки, когда Сириус легко положил одну руку на её талию, привлекая ещё ближе. Она напряжённо выдохнула и опустила левую руку на его правое плечо. Ещё один телесный контакт — и рука гриффиндорца обхватила её ладонь. Она была тёплой и такой большой по сравнению с её, но он держал мягко, можно сказать нежно.

Девчонки часто щебетали о том, как приятен и красив танец с Блэком. От этих похвал Джейн начинала завидовать и рассуждать, ведь она танцевала с Регулусом, Барти, Розье, Лестрейнджем и теперь ещё с братом. Правдивы ли слова девочек? Ведь и до этого её кавалеры были прекрасны в танце, хотя и вызывали разные эмоции и настроения.

И сейчас танец ещё не начался, а её сердце уже сладостно ускорило ритм.

Шаг — и он заставил её парить.

— Почему ты улыбаешься? — Спустя пару тактов она с подозрением прищурилась.

— А разве я улыбаюсь? Ты даже не смотришь на меня, — ответил Сириус.

— Ты прекрасно знаешь, что улыбаешься до ушей, я чувствую.

— Хочешь знать правду?

— Ммм… да. Правда почти всегда предпочтительнее.

— Почти? — уточнил Блэк, даже не сбившись в дыхании.

— Ну, если она ранит чьи-либо чувства, — объяснила Джейн, — тогда… Постой! Это ты должен был ответить на мой вопрос.

— Я открыл для себя одну истину, — сказал Блэк. — Дядя Альфард — старый плут.

— Почему это? — тут девушка наконец повернула лицо в сторону парня.

Она сосредоточилась на лице Сириуса. Фарфоровая кожа, точеные черты и игривый блеск в серебре его глаз так красиво контрастировали с хорошо уложенными иссиня-чёрными длинными волосами. Всё это очень близко, а танец заключил их в своего рода объятия. Его глаза гипнотизировали, вот почему смотреть в них было опасно.

— Потому что ты без перчаток, и чары твоего браслета на меня не действуют, — просто ответил Сириус. Его лицо было слишком близко.

— Чары?

— Он заколдован, и суть в том, что ни один парень не может к тебе прикоснуться, не получив сильнейший ожог.

— Но это не так. Джеймс цел.

— На это у меня есть три варианта.

Сказав это, он приподнял их руки, и девушка сделала лёгкий поворот. На расстоянии сцепленных рук они отстранились друг от друга, она успела лишь встретиться с ним взглядом, как он потянул её обратно, и она снова была в его руках, раскачиваясь по волнам на раз-два-три.

— Либо он Блэк, либо он твой родственник, либо ты хочешь его прикосновений.

— Что-то слишком много версий.

— Потому что одна из них ложь, — парень сказал это ей почти на ухо, и Джейн настигли разные чувства: от опасения до приятного трепета.

— Я-то, наивный глупец, думал, что Альфард отличается от нашей родни, а он втайне подыскал мне избранницу. Неплохо.

— Что за фарс? Ни за что не поверю! — Джейн сконфузилась, хмуро посмотрев на Блэка.

— Ты думаешь? — вкрадчиво произнес он, изогнув уголок рта в лукавой улыбке. — В прошлом году он тоже не действовал.

Джейн не знала, что ответить. Раньше она никогда не допускала такой странной мысли. Альфард — и сводник?

— Он собирался удочерить меня.

— Блэков этим не остановишь, у нас дурная кровь. Мои родители — троюродные брат и сестра. Видишь, как всё прекрасно сходится.

Девушка убрала левую руку с его плеча, и теперь они держались лишь правыми. Сириус сделал поворот, заставив её кружиться вокруг себя, тем самым выгодно представляя всю красоту своей спутницы. Ни на секунду эти двое не сбились с такта, хотя последние слова Блэка оставили её в сомнении.

— Ты издеваешься?

— Немного, — признался Сириус. — Я просто не могу удержаться. Твои щеки так очаровательно розовеют и глаза сверкают. Любому парню польстило бы, если бы такая красота светила только ему одному.

Джейн внимательно посмотрела на него и непременно споткнулась бы, если бы он не сжал ее крепче в своих объятиях.

Он придвинулся к ней так близко, что у нее перехватило дыхание.

От Сириуса пахло иначе, чем от Джеймса. Запах был более насыщенным. Пахло мускусом, деревом и чем-то знакомым. Девушка полной грудью вдохнула этот аромат. Неужели Блэк сегодня не брал в руки сигарет?

— А вот ты мне действительно льстишь, — сказал Блэк и, не сбиваясь с такта, отстранился от девушки. — Не люблю, когда ты игнорируешь меня, поэтому продолжай смотреть, ведь я довольно привлекательный парень. Ты не находишь?

Джейн покачала головой.

— Ты хочешь услышать комплимент?

— Только глупец не захочет услышать комплимент из уст приятной девушки, — вкрадчивым голосом ответил Блэк, снова кружа её, отчего разноцветная карусель вызвала у девушки неуверенность, а может, эта дрожь и страх были связаны с другим.

— Ты что, флиртуешь со мной?

— Мерлин упаси, я просто делаю комплимент своей подруге. Разве не так ты общаешься со своими друзьями?

Откуда ей знать? Она ведь не видит со стороны. Верно одно: ни Барти, ни Регулус, ни кто-либо ещё не был похож на Сириуса. И она не знала, как дружить с ним и как вести себя дальше.

— Ты самоуверенный и взбалмошный.

— Умение совершать опрометчивые поступки — одно из моих преимуществ, — сказал Сириус.

— Эти твои «преимущества» толкают тебя на опасные крайности.

Они медленно кружились в танце вместе с другими парами.

— В прошлый раз мне повезло: у меня была загадочная соучастница, с которой я удачно сбежал. Мы неплохо сработались. Дядя будет рад.

— Уверена — он даст тебе по шее! И я не загадочная, они…

— Лгунья, — сказал Сириус, улыбаясь так ослепительно, что это слово не показалось ей опасным. — Все девушки обожают быть в центре внимания.

— Но я это очень не люблю! К сожалению, мне не привыкать выбиваться из массы, — все же немного задетая его самонадеянностью, возразила девушка.

— В любом случае ты достигла невозможного, обвела вокруг пальца всех и присвоила себе Сохатого, — заявил Сириус и, приподняв бровь, смерил ее взглядом.

«Присвоила».

Что, если браслет и правда так реагирует? Три варианта. Какой из них ложь для неё, для Блэка? Может ли он догадаться о родстве? Нет. Невозможно! Тогда… Джейн хотелось рассмеяться в голос над выводами Блэка.

— Всё это мне ни к чему, я не веду таких игр, — невинно с иронией ответила она под звуки затихающего вальса.

— Правда? А если я поймаю тебя на этом?

— Удачи, — с вызовом ответила Джейн, чувствуя, что получает своеобразное удовольствие, играя с ним.

«Провоцирует, не иначе».

Блэк боролся с искушением спросить её истинное имя. У него просто чесались руки схватить ее за плечи и встряхнуть: «Я знаю, что ты Джейн Поттер!». Она не поверит, но начнёт совершать ошибки, если он прав. Но черт возьми! Как узнать наверняка?

Впрочем, было что-то необычайно привлекательное в ее игре. А когда она пожелала ему удачи, он решил, что это, пожалуй, самый восхитительный момент в его жизни.

И он пошёл дальше, изучая, как выражение и чувства в ней сменяются. Завороженная его взглядом, она не сразу почувствовала, как его рука скользнула к вырезу на спине. Возмутительно смелое прикосновение. И Сириус ликовал оттого, как остро девушка ощутила прикосновение его пальцев на своей оголенной спине. Он расплылся в довольной улыбке.

Танец был закончен, и его рука сменила положение, пройдясь по коже, словно бархат лепестков роз.

Джейн сглотнула.

И теперь Блэк держал её за запястье и касался в том месте, где бился пульс.

«А вот и сдерживающий фактор»

Сириус заметил подошедшего Джеймса и прикрыл глаза, отпуская чужую руку.

* * *

Кейт не могла наслаждаться вечером, как Джейн. Она упорно доказывала себе, что держится бодро и смело, но на самом деле её бесили влюбленные парочки, которые только и ищут момента, как бы оказаться в объятиях друг друга. Казалось, они, как назло, крутились рядом с ней, заставляя её отворачиваться. Всё было до банального просто — она хотела что-нибудь подобное с Римусом. Тогда бы, несомненно, вечер стал бы великолепным. Глядя на танцующие пары, она возвращалась к потрясающему весеннему балу.

Может, она много хочет? Её жизнь не так плоха.

Кейт улыбнулась, когда посмотрела на счастливую подругу в компании брата.

Рядом с Паркер с самого детства всегда был брат. В Хогвартсе появились друзья, и жизнь стала ещё прекрасней. Они стали ей опорой в чужой стране, а если быть до конца честной, во Франции не было людей, которых можно назвать друзьями. В деревушке ликантропов Кейт росла единственным подростком.

Теперь настал новый этап — она полюбила. За время каникул она перечитала множество печальных романов, где бедные героини не делали ничего, лишь вздыхали и печалились преградам в своей любви. Кейт поступила иначе: она их просто переступила, почти все. Только вот если второй человек бездействует и ничего не хочет, то первому бессмысленно продолжать.

Кейт мечтала — нет, ждала, — что он подойдёт к ней в этот вечер. И как не мечтать, ведь это бал, сказочный и волшебный. Когда юное сердце полно ожиданий. Слова Мэри накануне вечером были неприятны, но та была права: Кейт ведёт себя некрасиво. Римус встречается с другой. И Кейт прекрасно это осознала, войдя в чужое положение. Она перестанет провоцировать Римуса, но останется честной, ведь большая часть её знала, что он что-то испытывает к ней.

И как же много происходило в её голове, о чём не расскажешь. Мечты о его признании, о том, как он решится поступить.

С каждым шагом по каменному полу подземелья сердце девушки стучало с ещё большей силой.

Кейтлин остановилась, не доходя до стены, за которой была расположена гостиная факультета.

— Спасибо, что проводил… Римус.

Он думал о ней, следил, заметил, когда она ушла. Мысли путались, к щекам прилила краска, а голова пыталась соображать. Но, как и всегда, Кейт решила сердцем, поэтому она улыбнулась.

Римус молчал, оставаясь в тени факела. Эта затея оказалась дурацкой с самого начала. И почему он даже не удивлён ее реакции? Эта девчонка легко предугадывает его. И сейчас ему хотелось ответить как-то поироничнее, пошутливее, но, как назло, ничего не приходило на ум.

Он наблюдал за ней целый вечер.

Ещё полчаса назад он станцевал последний танец с Мэри и утвердился в мысли, что он в тупике. Потому что ощущал ужасный горький ком, который поднимался к самому горлу, когда Кейт продолжала очаровательно смеяться там, среди своих друзей и факультета.

Он застонал, признавая свое поражение. С каждым днем ему становилось все более очевидно, что единственный выход из создавшегося положения — это сдаться на волю своего сердца. Только так он может успокоить исстрадавшиеся сердце, тело и душу.

Выпив последний стакан, он последовал за ней, как мотылёк на свет.

А ведь именно светом она и была. Его светлая Кейтлин. Сладкий мираж нормальной жизни.

Она была будто соткана из кружев, переплетенных с нежностью, которой он был лишён. И в то же время она была величественной гордой нимфой. Неземное существо, что удостаивает внимания немногих, так как пугает неизвестностью.

Её волосы спадали аккуратными волнами, были легко украшены белыми листьями и цветами. Как же хотелось прикоснуться к этим золотым прядям, ощутить их мягкость и аромат. Изящный стан был окутан кружевами на шелковом платье, повторяющем изгибы её талии, а каблуки этому только способствовали — всё это заставляло юношей глупо таращиться ей вслед и ловить каждое её движение. Слизеринка выглядела женственно и по-девечьи непорочно.

Он и не заметил в череде мыслей, как она подошла к нему. И, к его удивлению, встала рядом, опершись спиной на стену, как и он сам.

— Как прошёл твой вечер?

— Совсем не так, как хотелось бы, — уклончиво ответил Люпин, обратив на неё внимание.

— И у меня, — призналась Кейт. Она смотрела вперёд на тени, что бросал факел. И он был благодарен за возможность изучить её профиль. Кейт всегда предоставляла возможность подумать или выбирать, чего он хочет.

А он хочет её.

Только имеет ли на это право такой, как он?

Ночью ему приснилась Кейтлин.

Она сидела напротив, склонившись над книгой, распущенные белокурые волосы мерцали в лунном свете. На ней была школьная юбка и белая блуза, она бросала на него долгие взгляды, такие взгляды, от которых Римус чувствовал себя гораздо сильнее. А потом она убегала от него, выхватив книгу, смеясь и оглядываясь через плечо. Волосы невесомым облаком развевались за ней и щекотали его лицо, когда он настигал ее. Но стоило ему протянуть руку, как рука становилась нечеловеческой лапой. Он останавливался и заглядывал в озеро, оттуда на него смотрел монстр. И каждый раз, когда Римус оборачивался, на берегу стояла она, прижимая книгу к груди. Без улыбки, совершенно беззащитная, но он отчаянно ее желал… и это пугало. Он задыхался, хватая ртом воздух.

Нечто подобное ощутил Римус, когда проснулся, подскочив на постели, залитой тусклым светом догоравшего камина. Голова его кружилась, он тяжело дышал, в голове не было ни одной мысли.

Только образ Паркер.

С какой силой он хочет быть с Кейт, с такой же захочет разорвать в проклятое полнолуние.

— О чем ты думаешь? — услышал он полюбившийся голос.

— О том, что не припомню случая, когда чувствовал себя таким неуместным. Меня хватило только на два танца. В прошлом году всё было иначе.

С тобой.

— Может, старость? — улыбнулась Кейт.

— Забавно, но в конце мы снова вдвоём, — рассудил Римус и смущённо улыбнулся, бросив взгляд на однокурсницу.

Именно тогда всё началось. Точка невозврата. Смелое признание, от которого не вернуться к прошлой дружбе.

— Верно. Это же ты.

— Почему это звучит как оскорбление?

— Потому что ты слишком совестливый. Мои чувства принадлежат мне, ты за них не в ответе.

Римус, не отрываясь от стены, обратил лицо к девушке. И его пульс участился. Ведь её рука потянулась к нему. Пальцы прикоснулись к его лицу и отыскали гладкий рубец — белый шрам у левого виска. Прикоснулась она и к носу, не раз сломанному.

Сердце девушки сжалось, стоило ей подумать о бесчисленных полнолуниях, в которых он заработал эти шрамы, и об испытанной невыносимой боли. Подумать о жизни, которую он вел. Жизни, которую его вынудила вести ликантропия.

«Как ты можешь смиряться и выносить всё это с малых лет? Как можешь не желать счастья себе?»

Он не ответил, и ее палец скользнул к последнему шраму — у изгиба нижней губы.

Она понимала, что не должна… что это неправильно, но пальцы ее уже легли на тонкую белую линию, уходящую в мягкую полноту губы. И ей вдруг вспомнилось, как её губы прижались к этим губам. Она. Не он.

Он не ответил.

Кейтлин отдернула пальцы и снова отвела взгляд. Сердце сжалось от боли и разочарования, и стало как-то тяжело дышать.

В коридоре повисла пауза.

— Извини. Меня иногда заносит. Как-то раз я наслала проклятье на девчонку, которая крутилась рядом с тобой. Джейн даже написала песню о моей одержимости, — не думая, выпалила Кейти нервно прыснула. — Я эгоистка?

«Нет»

Но Римус не успел ответить.

— Я не хотела доставлять тебе неприятности и задевала твои чувства, — призналась Кейт. — Я не хотела тебя обидеть. Ты честный и хороший.

— Хороший? Какое вежливое слово, — криво улыбнулся Люпин.

— Это лучше, чем нехороший. — Кейт мысленно прикусила язык. — «Что я несу».

Кейт невольно вздрогнула, когда Римус приподнял её лицо и поцеловал. Притянул за талию так сильно, будто демонстрировал, насколько «нехорошим» он был. А ведь он был достаточно «нехорошим», чтобы подробно воображать, как он целует её и как прижимает.

Его сердце сжалось, окончательно отказываясь сражаться против самого себя. Сложно было не поддаться искушению, точившему его с прошлого бала.

Хотя в этом была уже закономерность: когда эта девушка находилась рядом с ним, он всегда терял самообладание и становился непохожим на себя.

И она ответила на поцелуй.

От внезапно нахлынувшей решимости у него закружилась голова. Пальцы Римуса двинулись дальше, скользнули в волосы на затылке и немного стиснули их у самых корней. Он почувствовал, как девушка в его руках задрожала, и ее поцелуй стал еще крепче.

Он остро ощутил, как её руки обняли его, как крепко она держалась, не желая отпускать.

Да и как отпустить, когда разум плыл от его крепких требовательных объятий. Дрожь пробрала её до самых кончиков пальцев, а пол словно ушел из-под ног. Сердце заколотилось так сильно, а дыхание замедлилось, но было слишком глубоким, отчего в тишине коридора казалось слишком интимным.

Парень резко прервал поцелуй, рвано выдохнув ей в губы, лишь на мгновение. Будто проверить, реальна ли ситуация или снова разыгравшееся воображение. Но она здесь, и их чувства взаимны. И он снова приник к тёплым губам, о которых мечтал. А его неукротимая фея покорно разомкнула губы, чтобы он приник к ним во второй раз.

Со стороны лестницы послышались приближающиеся шаги и смех. По всей видимости, несколько учеников возвращались с бала.

Римус немного отстранился от Кейт, не желая выставлять сокровенное напоказ. Кейт пыталась бороться с рвущимся наружу счастьем.

Сердце девушки никак не желало прекращать свой скорый бег, вызывая румянец, точнее говоря, заставляя её щёки пылать. Но она совсем забыла, что гриффиндорец — нежелательный гость в подземелье.

Последовали комментарии и реакция на весьма компроментирующую ситуацию. Но всё, что могла сейчас оглушённая Паркер, так это смотреть на Люпина и краснеть. В этом парне есть особое спокойное достоинство, которое не нуждается в хвастливом самоутверждении.

Улыбка Кейтлин стала шире. Она выглядела как кошечка, чрезвычайно довольная тем, что вывела Римуса из равновесия.

— Прекрати так улыбаться, — сказал Римус, когда компания оставила их и ушла.

— Кто бы говорил. — Что может быть лучше робкой довольной улыбки этого парня? Его поцелуи. Да, теперь Кейт отдала им почётное место. Что скрывать, даже в фантазиях она не представляла такой смелости от него. Ведь она чуть не расплавилась. Потрясающее чувство!

Люпин снова смотрел на девушку, так что дыхание перехватывало, и только она подумала о продолжении урока о поцелуях, как снова голоса.

И Кейт поняла, почему парочки не целуются в коридорах.

* * *

— Ты издеваешься? — Размашистыми шагами Джеймс вошёл в комнату, бросил мантию на постель и развернулся к лучшему другу.

— Что, Мерлина ради, происходит?

Люпин летал в облаках, воскрешая в памяти встречу с Кейт, пока в комнату не ворвались раздражённые друзья.

— А что случилось? — поинтересовался он.

— Он увязался за нами с Джейн! Как ты там сказал, «чтобы я вёл себя прилично?» Представляешь? Бродяга говорил о приличиях!

Римус одарил друга своим фирменным пристальным взглядом.

— Нет, Лунатик, и ещё раз нет, — ощетинился Блэк.

— Что «нет»? Может, уже дашь ответ, почему ты печёшься о моем целомудрии? — раздраженно спросил Джеймс.

— Потому что она странная! — выпалил Блэк, понимая, что пора. Ведь это только у Блэков дурная кровь. Ни к чему Джеймсу совершать подобные ошибки.

И посмотрел сначала на одного, потом на другого. И пока Джеймс протестовал, полез в свою тумбочку за цепочкой. Тирада сарказма от Поттера прекратилась, когда он увидел золотое украшение. Самый простой ответ отпал, когда он вытащил свой кулон из-под рубашки.

— Второй? Откуда?

— Его оставила твоя Джейн, когда выходила из душа, — ответил Сириус.

Брови Поттера сошлись на переносице.

— Как и зачем ей?

— Могу предположить, что именно её ты встретил на кладбище. А отвечая на второй вопрос: потому, что она заботится о тебе.

— И что это должно значить?

— Римус, скажи ему.

Оба парня вперили взгляд в Римуса.

— Сириус! — одернул того Римус, нахмурив брови. — Ты с ума со шел? Я дал слово!

— Разве это был не шантаж? Очнись, речь идёт о Джеймсе! — ответил Сириус, чем окончательно сбил лучшего друга с толку.

Люпин выругался и отвернулся, эта затея явно ему не нравилась.

— Лунатик! — требовательно обратился Поттер, сжимая в руке парный кулон.

— Проклятье! Мари посещает лазарет каждый раз, когда ты попадаешь туда после матчей. Проведывает.

— Даже штопает одежду. Делает это тайно, ночью пока ты, Сохатый, спишь, — вставил Сириус доставая из чемодана бутылку. Римус бросил на него колючий взгляд.

— И приносит приготовленное по своему рецепту зелье. Не знаю как, но оно лечит. Лечит мое предноволунное состояние, понимаешь? Ради него, черт возьми, я дал слово, что ничего не скажу. Влюблённость не смертный грех, Бродяга!

— Да, вот только… давай уточним, с какого курса ты стал это замечать?

Римус ещё сильнее помрачнел.

— С третьего.

— Ещё раньше и чаще, — поправил его Блэк, — У домовиков я узнал, что она наведывается чаще, с первого курса, тот слёг, когда позеленел, помнишь?

— Подождите! Какого дементора ты молчал? — обвинил Джеймс Римуса, а затем повернулся ко Блэку, который уже сделал глоток. — А ты? Ты какого дьявола молчал? Это тот самый кулон!

Блэк протянул другу стакан.

— Выпей. А я начну.

Оба гриффиндорца долго буравили друг друга взглядом, но Поттер уступил.

— У меня есть одна, Годрик… — Сириус всё ещё колебался, но все дороги вели к Джейн Поттер. — Одна бредовая теория.

Сириус взял со стола книгу и открыл на нужной странице. Затем нервно почесал затылок, пока Джеймс и подошедший к нему Римус прочитали фамилию.

— Что если я скажу, что Мари Блайм — это Джейн Мари Поттер?

На мгновение в комнате повисла полнейшая тишина.

— Ты что несёшь?

— Знаю, знаю. Проклятье! Только выслушай! В тот день она явно оговорилась в возбуждении. Её отец ловец и чемпион. Сама призналась, что имя выдуманное. Зовёт себя Джейн и, черт возьми, откликается на Джей, как вы с сестрой когда-то.

Имя сестры словно огнем обожгло. Поттер напряжённо захлопнул книгу.

— Ваши дни рождения совпадают, как и у тебя с сестрой. Она жила во Франции девять лет, а после смерти родителей была перевезена в Лондон. Твоей сестре было девять, когда вы потеряли их.

Поттер помотал головой и прохрипел:

— Достаточно.

— Кто-то посещает ваши могилы и забрал кулон с надгробья твоей сестры, который я забрал у Блайм.

Джеймс не вытерпел и схватил друга за ворот, мрачный, как ночь за окном их спальни.

— Хватит говорить то, чего нет, Бродяга. Моя сестра мертва. Я с трудом отогнал от себя мысли, проводя параллели между ними, и не собираюсь развивать эту тему…

— Тогда ответь мне: почему Блайм была в Годриковой впадине летом? — Сириусу удалось заставить Джеймса задуматься. — Часто ты навещаешь предков своих преподавателей, Сохатый?

Джеймс отпустил друга и углубился в размышления.

— И тебе хоть известно, в какой стороне дом моего дяди? Она проехала полдня бесполезно долгим магловским способом ради того, чтобы посетить надгробья Дамблдоров? Тогда я сбросил всё на её депрессию, но сейчас всё выглядит иначе, логичней.

Сириус достал из книги два снимка Римусу, два более удачных для сравнения предполагаемых отца и дочери. А Джеймсу обрывки фраз начатых писем.

— Но этого не может быть. Джейн мертва, — прохрипел Джеймс.

Мысли, предположения и факты вскружили голову Джеймса. Что, если это правда?

Нет. Они бы знали, что Джейн жива. Знали бы. Ведь так?

— Ты уверен?! — спросил Джеймс сквозь стиснутые зубы, в десятый раз шагая через комнату, хотя знал ответ. Лучший друг не стал бы поднимать подобные темы просто так.

— Я не уверен, Сохатый. Всё, что у меня есть — это предположения, да, веские, но не точные, — терпеливо ответил Сириус. — Где она родилась?

Джеймс, продолжая мерить комнату шагами, выругался, прекрасно понимая, что не помнит таких тонкостей.

— Шеврез?

Джеймс вспомнил о письме матери, в котором она сообщила, что срочно отправляются в Париж. Торопливо вытащив конверт, он вчитывался в строчки.

— Да, это Шеврез. — Джеймс вопросительно посмотрел на друга.

— Мари в начале года ответила Розье, что родом из Франции, родилась в Шеврезе.

Полный надежд, что захлестнули его с головой, Джеймс полез за картой, которая лежала под матрасом.

Мари. Джейн Мари.

Когда смысл дошёл, все в Джеймсе словно оцепенело.

Сириус покачал головой, отхлебнув из бутылки. Джеймс разочаруется.

— Это не она. На карте Мари Блайм.

— Может, потому, что Джейн Мари похоронена и в Великобритании её не существовало? В архивах есть Мари Блайм, запись свежая, в отличие от нас с вами. Значит, внесена в списки спустя годы после рождения.

— Карта никогда не врет! — Джеймс уже повысил голос, кровь внутри вскипела, как раскалённая лава. Либо он с друзьями сошёл с ума, либо целый мир. — Значит, это не она!

— Откуда такая уверенность? Да, она всегда правильно работает, но мертвые не всегда воскресают. К слову, её привёз Дамблдор. И, на минуточку, он великий волшебник, каких не приходилось встречать.

— Мы бы знали. Знали о том, что дочь дяди выжила после трагедии, — сорвался Джеймс, не понимая, отчего всё перевернулось вверх дном. — Родители были там, я видел, как гроб опустился в землю! Дамблдор бы знал, он же всё знает! — терял терпение Джеймс. — Невозможно!

«Что за чушь, о чем они вообще говорят?» — скривился Джеймс. Его виски простреливало болью, черепную коробку сдавливал невидимый обруч.

— Вы хотите сказать, что я уже шесть лет учусь вместе с моей умершей сестрой? Что за бредни?

Римус хмуро обдумывал всё, о чём говорили друзья. В комнату вошёл довольный Питер, но напряжение в комнате резко изменило его эмоции; впрочем, Люпин не мог этому удивляться, ведь и сам недавно был в подобной ситуации.

Мародёры погрузились в тишину, каждый думал о своём. Джеймс опустился на постель, Римус продолжил ходить по комнате, Сириус встал у окна и закурил, а Питер пытался сообразить, что же он пропустил.

Джеймс пожевал губы, раздувая ноздри. Больше всего бесило и раздражало, что он не помнит. Ничего. Мощная магия могла оставить ему хотя бы образ сестры. Но в памяти пусто, будто крохотной девочки и вовсе не было в его жизни.

Внутри всё бурлило от бессилия, от надежды. А затем все взревело, как сама преисподняя. И он, оттолкнувшись руками, вскочил на ноги, направляясь к двери.

Чтобы пойти, чтобы узнать, чтобы сделать хоть что-нибудь, — лишь бы сдержать гнев, а дорога у него одна.

Двое друзей тут же подорвались к импульсивному Джеймсу, вид которого был явно беспокойным, а когда он беспокойный, он действует сгоряча. В его глазах было беспокойство, страх и злость.

Джеймс прорычал в ответ что-то невнятное, думая о Джейн и не желая обращать на друзей внимание.

— Плохая идея!

— Ты понимаешь, куда идёшь? Слишком опасно, — тут же подтвердил Римус, но Джеймс уже вырывался.

— Мне плевать!

— Класс! За что тебя люблю, так это за отсутствие тормозов. Но поверь, идея плохая. Подумай о Джейн! — сказал Блэк.

Поттер остановился и выдохнул.

— Она бы сказала, — поделился мыслями Джеймс пугающе хриплым голосом. — Я ведь её брат. Она бы всё сказала. Если это Джейн… если она моя сестра… Мерлин, все эти годы мы просто проходим мимо друг друга. Зачем? Какого дьявола? Почему она молчит? Присматривает за мной? Чушь! Почему она не пришла к нам? Домой? Почему сирота, когда есть мы? Почему ходит и бедствует в нищете, когда есть мы? Какого черта в дурацком Слизерине, а не со мной? Вы понимаете?

— Она не просто так прячется. Может, лучше поделишься, какой скелет прячет семья Поттеров?

Джеймс внимательно изумлённо посмотрел на Блэка.

— Какой ещё скелет?

«Поттеры не из тех, кто может скрывать свои мысли», — впервые сочувственно подумал об этом Сириус.

— Значит, ты не знаешь… Мне известно, что у Джейн, то есть у Мари, есть живой дядя, кажется, и какого-то брата упоминала. Однажды она, как обычно, пыталась поучать меня и сказала, что семья и брат её отца отказались от них. И сейчас она презирает своего дядю, хотя он мог бы взять её к себе, а не отправлять в приют. Сегодня я узнал, что её нигде не принимали, Джеймс. И если ты сейчас упрешься рогами и ворвёшься в гостиную Слизерина, ты разрушишь её жизнь и дом. У Слизерина свои законы.

— Верно, давай сначала остынем, а завтра обмозгуем.

— Завтра мы разъедемся.

— Не волнуйся, дальше моего носа она не уедет, — улыбнулся Блэк.

Ночь длилась дольше обычного: все были встревожены, не могли сконцентрироваться, все четверо только и думали, что о Джейн — Поттер. Парни долго говорили, рассуждали и вспоминали.

Джеймс уснул самый последний, думал о девушке, с которой так легко провёл сегодняшний вечер. И все предыдущие встречи. Ведь они очень сблизились, словно делили что-то. Он вспоминал мельчайшие детали в разговорах, пока, наконец, не провалился в беспокойный сон, в котором маленькая девочка бежала от кого-то по тёмным улицам. Джеймс беспомощно следовал за ней, не в силах ей помочь, её преследовали. Один, два. Уже дюжина волшебников. И каждый из них посылал заклинания, их было слишком много. Она отчаянно позвала его, ища у него защиты. Но когда она обернулась, её лицо было мутным.

* * *

Всё утро мысли не покидали Поттера, сегодня он быстро встал и быстро собрал чемодан. Ребята не отставали. Боялись, что Джеймс снова наделает дел.

В холле уже столпился народ. Все с чемоданами и клетками. Поттер, наверное, впервые встал раньше обычного и, быстро собрав вещи, спустился вниз. Ему было душно в тёплой одежде и в нервном ожидании. Друзья были рядом, подпирали стены и охраняли, чтобы он не наломал дров.

Он встал недалеко от мраморной лестницы; вокруг царили суета, крики и смех, а прохладный ветер долетал через распахнутые парадные двери.

Дверь с правой стороны, которая ведет в гостиную Слизерина, была раскрыта, из неё то и дело выходили ученики.

Поттер замер, наконец-то заметив девушку. В нем бурлило волнение, а Джейн в своей привычной компании с чемоданом в руках поднялась в главный холл.

Она задержала Снегга, дружелюбно объясняясь с ним. Его сестра общается с самым угрюмым и страшным слизеринцем? Поттер скривился.

Его задело её безмятежное веселье.

Парень напролом пошёл к слизеринке.

— Джеймс! — предупредил Римус.

Но гриффиндорец шел вперед, ведь это его дело, его сестра. Да, в его мыслях она уже его сестра. Ещё с прошлого года он воспринимал её так. Чувствовал именно так.

— Джей! — громко позвал её Поттер.

Улыбается.

Сердце у него забилось сильнее от мысли, что вот она — Джейн, его сестра.

Сейчас ему было тяжело так же ответить ей, он просто смотрел на неё, изучал. Но глупо искать, ведь он всё забыл.

Сириус увесисто опустил на него руку, и Джеймс отмер.

— Шляпа с самого начала определила тебя на Слизерин?

Что за чушь?

Ему должно быть стыдно спрашивать о такой мелочи.

Мелочь? Давно ли Слизерин стал мелочью?

Но Поттеру хотелось знать, почему-то хотелось спросить.

Джейн непонимающе окинула брата взглядом, он казался странным. Где улыбка и жизнерадость?

— Что за вопрос?

— Ты собрала в себе много разных черт, и мы поспорили с парнями, будь так добра, разреши наш спор? — пришёл на помощь Сириус.

— Сразу Слизерин?

Джейн посмотрела на Барти, но тот пожал плечами.

— Гриффиндор, — негромко ответила девушка, но Джеймс услышал. — Она хотела отправить туда.

— Годрик, а я поставил на Пуффендуй! Сохатый, поздравляю, ты выиграл! — Блэк изо всех сил старался сделать ситуацию повседневной.

— Почему отказалась?

«Почему ты прячешься?»

— Я так захотела. И не прогадала, — просто ответила Джейн.

«Почему обманываешь?»

— Значит, ты львица среди змей, — остался при своём Джеймс, но уже улыбнулся.

«Почему все думают, что ты мертва?»

— Нет. Я среди своих, Джеймс. Время идёт, экспресс не будет ждать.

Он никак не мог решить, с чего начать. Нет, он знает, они всё обговорили. Но Поттера бесило, что сейчас они разъедутся. Он вроде как обрёл сестру, но тут же должен её отпустить, не получив ответов.

Путь из школы до Хогвартс-экспресса Джеймс провёл в размышлениях, не упуская Джейн из виду. Школьники высыпали на платформу, где их уже ждал поезд. Но внимание привлекал мужчина средних лет в форме и с палочкой наготове.

Брат и сестра Аббот как старосты школы подошли к волшебнику первыми. Барти потянул Джейн за собой, чтобы пройти вперёд. Что-то было не так. Барти и остальные ещё в замке заметили, как по каменному мосту шел Крауч-старший в окружении волшебников; судя по всему, это были мракоборцы.

Красивый парень из Когтеврана объявил неожиданную новость, от которой поднялись общее негодование и ропот.

Поездка была отменена.

Мракоборец взмахнул палочкой, и двери, которые манили учеников к домашним очагам, с лязгом захлопнулись.

Гонец оповестил всех, но с недовольными учениками, как, впрочем, и всегда, должны были совладать старосты.

— Кто-то сообщил, что готовится нападение на экспресс, когда мы покинем территорию, — негромко сообщила Паркер, пока двое её друзей справлялись с буйными третьекурсниками.

Барти странно посмотрел на неё и усмехнулся.

— Что? Я не виновата, что информация сама попадает ко мне! — защитилась девушка.

— Уроды!

— Интересно, что собирается делать отец. Разве он не собирается…

Внимание всех учеников привлекли мракоборцы. Их было человек двадцать, среди них Джейн узнала Аластора Грюма, что поймал и привёл Пожирателя смерти на её суд. Все они вошли в вагон. Засада — догадалась она. Она с волнением оглядела каждого, дяди среди них не было. Поезд тронулся с места, увозя воинственных волшебников на встречу с судьбой.

Одна из сов продолжительно громко заухала, так что Джейн не могла не повернуться. Девчушка с рыжими волосами сокрушенно улыбнулась и потянулась к дверце, желая отпустить крылатое создание.

— Стой!

Джейн быстро соображала, понимая, что операция может сорваться. Барти с подозрением посмотрел на подругу, но та уже поспешила к старостам школы.

— Внимание! Все совы и другие существа должны оставаться в клетках!

Но одна рыжая сипуха все же взлетела. Джейн взмахнула палочкой, и сова осталась парить на месте. Кейт пришла на помощь и аккуратно притянула птицу к себе. Толпа уже раздвигалась перед грозным хозяином птицы.

— Ты что себе позволяешь? Ты хоть представляешь, сколько стоит эта редкая сипуха!

— Разве Аббот выразилась непонятно? Птицы остаются в клетках! Если хоть одна поднимется, то она разобьётся!

По толпе прошлось изумленные шепотки.

— Ты страх потеряла, Блайм, — предупредил её Хиггс. — У тебя не хватит деньжат, чтоб расплатиться за ущерб, хотя… — парень нахально осмотрел её фигуру, отчего Джейн нахмурилась и с ненавистью посмотрела на семикурсника. Именно так смотрел Треверс со своими дружками. Но не успела она хлёстко ответить, как в компанию ворвался Джеймс, взяв мерзавца за ворот мантии.

— Ты на что намекаешь, говнюк, — прорычал он.

— Обзавелась ручным львом, Блайм? — оскалился Хиггс, с издевкой сверля взглядом гриффиндорца. Окружающие быстро разняли волшебников.

Кейт остро посмотрела на Поттера, потом на остальных мародеров, чтобы те не вмешивались.

— Я понимаю, вы все хотите предупредить родных, но до вечера времени ещё много. Нам просто сказали вернуться в замок, не сообщив конкретно, когда мы сможем отбыть на каникулы. Вы устроите большую неразбериху. — успокоила Джейн.

Когтевранцы со старших курсов согласно закивали.

— Точно. Доберемся до замка и там поймем, что делать дальше, деканы точно знают. — подтвердила слизеринка седьмого курса. И все согласно закивали.

— Заткнись, Хиггс, хватит вечно придираться! — слизеринцы, вторя друг другу, стали осаждать недовольного.

— Что за манеры, извинись перед Мари!

Основная часть слизеринцев была уже давно солидарна со старостой шестого курса.

— Заканчивай, приятель, ты ведь не дурак, нужно соблюдать правила, они общие для всех, — громко в своей манере сообщил Розье, выказав своё уважение старосте девочек. — Сколько нам ещё здесь торчать, давайте все в Хогвартс?

— Нам нужно предупредить родных! Завтра сочельник.

— Милая, ты успеешь сделать это, сидя под пледом у камина в своей гостиной. Ну же, скорей. Хватит изводить эту девочку, нравится? Подари цветы, — последним Розье обратился к бывшему капитану и прошёл к Джейн.

— Вот ещё. Вы идиоты, которые предали свои идеалы! Она не одна из нас! — взъелся Хиггс.

Джейн это даже позабавило.

Девушка подошла ближе к ненавистному слизеринцу, торжествуя, что он наконец-то в меньшинстве.

— Видишь? Кажется, фигуры на шахматной доске поменялись местами, — довольно протянула она так, чтобы это услышали лишь немногие.

Хиггс выругался и сделал выпад, только вот Нотт снова его остановил.

— Да мы пригрели змею! Кажется, инцидент с приютом ничему тебя не научил.

Каждый раз сердце сжималось при воспоминании о трагедии. Услышав в голосе насмешку, Поттер стиснула зубы, однако не подала виду, а расплылась в улыбке.

— Верно, научил. Пожиратели такие же смертные, как и мы. И даже у школьника есть шанс победить. — Последнее она сказала специально для Хиггса.

Одна из смелых газет когда-то упомянула о том, что школьница смогла убить двух Пожирателей.

— Я замерзла.

Джейн развернулась и пошла к каретам. Но снова обернулась от возгласов окружающих. Семикурсник навалился на своих друзей, прижав руку к лицу. Джеймс крепко врезал тому в нос и, судя по виду крови, кажется, сломал его.

— Только и можешь, что в спину стрелять и в девчонок.

Джейн внимательно смотрела на брата, а он на неё.

— Убери своего друга, Люпин, — прорычал Крауч.

— Хватит. Ты заслужил, Хиггс, — рассудил Нотт, вправив палочкой нос семикурсника, отчего тот взвыл. — А ты проваливай. Мы сами разберёмся, это наш факультет.

Джеймс, продолжая смотреть на старосту девочек, подошёл к ней.

— Видишь, всё-таки это Рождество мы снова проведём вместе, — сказал он, чуть улыбнувшись, и прошёл мимо вместе со своими друзьями.

Над её ухом прозвучал свист.

— Многообещающе, — протянул Розье.

— Зачем вступился? — прищурившись, прямо спросила Поттер.

— Ты же знаешь, я против насилия, — всплеснул руками Эван. — Я за любовь! Верно. Пусть все целуются! Берут пример с Паркер!

Кейт нахмурилась.

— Я тебя придушу, — холодно сказала она.

— К чему ты клонишь? — не отступала Поттер.

— Да брось. Мы все одна команда! Мы должны сплотиться, стоять друг за друга! Как ты, Мари!

— Ты имеешь в виду, вы — французы или мы — слизеринцы? — уточнила Гринграсс.

— Не перегибай! — вступился Нотт. — Заканчивай свой бенефис, Эван. Идёмте.

— Розье! Спасибо, — поблагодарила Джейн и вместе со своими пошла обратно в замок.

---

Примечания:

В вк появилась группа по фанфику, где читатели делятся своим творчеством в чате).

https://vk.com/together_nodzomi27

Очень приятно, что количество читателей выросло до 2000. Благодарю!