Вместе до самого конца (гет)

Первый матч в сезоне выдался на весьма неплохую погоду, морозную, но солнечную. Полстадиона были в красно-золотом, а другая половина в изумрудно-серебряном. Гриффиндор против Слизерина. Джеймс и Сириус, как и хотели, попали в команду, первый на позицию охотника, а второй загонщика.

Квиддич суровая игра, но когда на поле сталкиваются эти два факультета, то игра превращается в жестокую битву.

Несмотря на то, что действующим капитаном Слизерина была девушка, она позволяла своим игрокам вести не всегда честную игру. И Мари, очень хорошо знавшая правила, видела тот беспредел, что происходил на поле, приводивший к ненужным жертвам не только соперников, но и своих же игроков.

Искусав все губы и до боли сжав кулачки, Мари с замиранием сердца наблюдала за братом и изредка по неизвестным причинам переводила взгляд на Сириуса. Джеймс летал хорошо и достаточно грамотно, что наводило на мысль о том, что дядя Флимонт обучал сына. За игру он принёс команде восемьдесят очков, это было невероятно для новичка, учитывая, что другой охотник не заработал и пятидесяти. Как и ожидалось, слизеринцы, видя успехи молодого игрока, стали прессовать его и не раз задели бладжером, отчего состояние Джеймса было довольно тяжелым, что не укрылось от его сестры. Конечно, Сириус хорошо справлялся с работой загонщика, часто отбивал шальные мячи от своего друга и, хорошо целясь в соперников, сбивал их. Летал он так же хорошо и изящно, как и двигался. «Аристократ во всём», — улыбнулась про себя Мари. И вот долгожданная победа Гриффиндора. Одна половина взревела от счастья, а другая протестующе гудела, и лишь двое скрывали свою радость от победы соперников. «Игра была по-настоящему напряжённой», — раздумывала Мари и обернулась посмотреть на Реджи, тот хоть и не выдавал своих эмоций, с восхищением смотрел на брата. «Глаза — зеркало души, хоть я совсем и не умею читать по глазам, но этот взгляд… я узнаю. Именно так на отца смотрели мы с мамой».

Поттера, а также многих других спортсменов повели в больничное крыло. Друзья-слизеринцы, дойдя до замка, разошлись.

— Реджи, не хочешь проверить, как дела у брата? — мальчик поколебался, но согласился. Зайдя в больничное крыло, они увидели большое скопление учеников, расписанных в цвета факультетов.

— Поздравляю с победой! — подошёл к брату Регулус. Сириус удивился этому жесту, но протянул руку и пожал её. — Это было шикарно.

— Спасибо, брат, — гриффиндорец был искренне рад. Они не общались с братом ещё с отъезда в Хогвартс, Сириус порывался подойти к нему, но как-то не решался.

Пока Реджи был отвлечён старшим братом, Мари кинула взгляд в сторону, где лежал Джеймс, но из-за скопившихся вокруг людей так и не увидела его.

— Джейн! — позвал её Рег после разговора с братом. Мари обернулась, не обращая внимание на Сириуса. Регулус указал на выход.

— Да, Реджи, пойдём! — Мари, закусив губу оттого, что так и не проверила состояние брата, вышла из крыла вместе с другом.

«Что? Реджи? И почему Джейн? Бред какой-то. Я думал, что она пришла увидеть меня, но она даже не взглянула. Вот же гордячка. Видимо, она решила теперь к брату прицепиться», — нервно думал гриффиндорец.

— Сириус, ты был таким классным. Прекрасно держался на метле. Меня зовут Меган, третий курс, Пуффендуй. — подошла к нему миловидная шатенка и оторвала его от мыслей.

— Рад, что впечатлил милую леди. Но я хорош не только в квиддиче, — с хитрой улыбкой Сириус, — ты слышала о шутке с Филчем, что попал в нашу ловушку?..

Вечером за ужином мародёры были без Джеймса, у него был довольно сильный перелом, и мадам Помфри оставила его в больничном крыле.

Сириус был в центре внимания, всем хотелось подойти и познакомиться с ним. От этого мальчик горделиво задирал нос и широко улыбался. Пит и Римус успевали только закатывать глаза. Со стола Слизерина на эту картину глядели четверо друзей.

— Кажется, он своим носом скоро до потолка достанет, — отозвался Барти. И все рассмеялись.

— Да ладно тебе, сегодня он это действительно заслужил, — сказала Мари.

— Верно. Это была захватывающая игра.

— Зазнается ведь.

Мари обратила внимание на весёлого Сириуса, он и правда сиял. Ему нравилось внимание окружающих, что хвалили его. Но девочку смутило, что его рука не была перебинтована, хотя, как она помнила, в его правую руку сильно ударил бладжер. Не ускользнуло от её глаз и то, что он закусил губу и незаметно поморщился, прижимая руку к себе. «Он решил не говорить колдомедику о своём ушибе? Вот идиот. Так сильно хотелось похвалы?!» — Мари покачала головой на его выходку. Сказав ребятам, что ей нужно в комнату, она пошла по тихим коридорам и позвала домовика. Она попросила эльфа, чтобы он принёс мазь из больничного склада и обезболивающее зелье. Девочка порылась в мантии и нашла лист бумаги, который трансформировала в бинт.

Заметив проходящую мимо девочку, подошла к ней.

— Привет, передай это Сириусу Блэку, он второкурсник с Гриффиндора.

— А ты… — девочка оценивающе посмотрела на слизеринку.

— Меня попросила мадам Помфри, но ты ведь знаешь, наши факультеты не дружат. Колдомедик сказала, что у него ушиб на правой руке и как можно скорее надо… — но Мари не успела договорить. Девочка мигом схватила предложенные лекарства и поспешно удалилась в сторону большого зала. Конечно, ведь это была уникальная возможность подружиться с сегодняшней звездой квиддича.

— Тут я смотрю — квофл летит прямо на меня, так я не успел обдумать действия и как ударил.

— Сириус, что же ты не сказал, что получил травму? — подошла к толпе ребят симпатичная пуффендуйка.

— Что? А ты?

— Я Меган, помнишь? Третий курс, — пуффендуйка деликатным жестом попросила какую-то девочку отодвинуться и присела рядом с черноволосым мальчиком. Взяв его руку, она закатала рукав рубашки. Под ним красовалось большое опухшее красное пятно. Все ахнули.

— Невероятно, ты и правда такой сильный, раз даже не заметил ушиб, — с восхищением сказала незнакомая белокурая девочка. Пуффендуйка, не теряя времени, принялась обрабатывать ушиб.

— Меган, у тебя колоссальная память, раз помнишь о таком, — высказался какой-то мальчик.

— Нет. Я просто внимательно следила за игрой. — Римус закатил глаза, прекрасно понимая, что это ложь. А Питер с восторгом наблюдал за славой друга. Сириус светился от радости. Он взял предложенное зелье и начал пить, вскользь посмотрел на стол Слизерина, но не увидел там девочки в очках. Невольно он расстроился, ведь очень хотел, чтобы она видела, чего он достиг. Допив зелье, он вернул улыбку на лицо и стал дальше рассказывать об игре.

Вечером Мари лежала в своей постели и долго ворочалась, мысли о Джеймсе не покидали её. Кейт уже давно спала, было давно за полночь, и Мари решила всё же подчиниться своему сердцу. «Всего одним глазком».

Покинуть подземелье не составило труда, но, поднявшись выше, она чуть не попалась кошке Филча. С большим трудом она всё же добралась до нужного места, избегая встреч с завхозом, преподавателем и старостами. «Вот бы уметь становиться невидимой. Надо посмотреть в книгах об этом» — взяла на заметку девочка. Приоткрыв дверь, она посмотрела, есть ли неспящие пациенты. Видимо, все давно спали, поэтому осторожно девочка открыла дверь и проскользнула внутрь. Найти брата не составило труда, тот сладко спал. Его плечо было перебинтовано, «возможно, рёбра тоже… один из ударов пришёлся именно туда, пара рёбер так точно сломано», — предположила Мари, увидев характерные зелья на тумбе.

Мари злилась на него за то, каким он стал, но сегодня переживания вымотали её, и сейчас она просто радовалась, что он в надёжных руках колдомедика, идёт на поправку и мирно спит.

— Джейни… — протянул Поттер во сне. От этого девочка застыла как громом поражённая. Она закусила губу и сдержала нахлынувшие слёзы. Протянув руку, Мари заботливо убрала прядь непослушных волос с лица брата.

Послышался шум. Трепещущее от волнения сердце остановилось от испуга. Но около кровати появился школьный домовый эльф, который стал собирать форму для квиддича, и девочка спокойно выдохнула.

— Прости, а можно я сама позабочусь об этом?

— Как пожелаете, мисс. — Он вежливо поклонился и исчез с характерным хлопком.

Слизеринка взяла в руки мантию красного цвета, на которой золотыми нитями было вышито «Поттер 5». Мари провела пальцами по фамилии: «у отца было написано "Поттер 7" — ловец». Перед глазами девочки всплывали картинки из детства, как её отец летал на метле, ловил снитч, как махал ей, даря счастливую, полную огня улыбку. Сердце защемило, тёплая улыбка застыла на лице, а пальчики, всё так же поглаживали вышитые буквы.

Утром Джеймс проснулся в тихом помещении больничного крыла, в котором пахло лекарственными травами и зельями. У кровати висела его спортивная мантия, он посмотрел на неё, и довольная улыбка расплылась по его лицу. Он сделал это. Его первый матч окончился победой. «Отец будет доволен». Рука уже не болела, он аккуратно сел на кровать, и не совсем приятное покалывание ощутилось в рёбрах. «Значит, скоро выпишут», — улыбнулся гриффиндорец. Почувствовав сухость в горле, он повернул голову к тумбочке; от стоявшей на поверхности кружки приятно пахло травами. Джеймс успел сделать только пару глотков тёплого отвара, когда в больничное крыло вломились друзья.

— Доброе утро лучшему игроку в команде.

— Доброе, ребята. Что с рукой? — спросил Джеймс, увидев перевязанную руку лучшего друга.

— А это, мой дорогой друг, одна миленькая девчонка решила позаботиться о таком красавчике, как я, — задрав нос, сказал Сириус. На что Пит и Римус махнули на него рукой, а Джеймс кинул в друга подушкой. Достигнув цели, Джеймс и остальные весело расхохотались.

— Ладно, ладно. Как ты?

— Думаю, к вечеру отпустят. Рем, ты как? Выглядишь не очень.

— Всё в порядке, наверное, вчера на стадионе продуло, — попытался оправдаться оборотень. Хотя всё дело в том, что до полнолуния оставалась пара дней.

— Спроси у мадам Помфри зелье от простуды. — Рем сидел на кровати Джеймса, и тот похлопал его по плечу. — А пока вот выпей. Классная вещь, я отпил немного, но чувствую себя бодрей, и даже рёбра перестали покалывать, — друг протянул ему кружку с травяным отваром. Римус, понюхав содержимое, сделал пару глотков. Мальчик ощутил, как чувство спокойствия проникает по всему телу, заглушая появляющуюся боль в мышцах и костях, вызванную ликантропией. Раньше мадам Помфри давала ему успокаивающие и обезболивающие зелья, но они не давали такого эффекта. Римус, подумав об этом, выпил весь отвар, довольствуясь результатом.

— Кстати, мы нашли заклинания для связывания зеркал. Как выпишешься, применим.

— Да и заодно мы раздобыли все карты Хогвартса, можем приниматься за изучение, — сказал Римус.

— Чур, я рисую карту. Уж простите, но мой почерк самый красивый.

— Отлично, Сириус. А то с моим почерком мы точно не разберёмся в карте.

— Тогда мы с Питом просмотрим пару книг по нумерологии для этого.

— А мы с Джеймсом по заклинаниям.

— О, конфетка, — сказал Питер, увидев на тумбочке Джеймса карамель. Он уже было протянул руку, как хозяин опередил его, в момент открыл её и кинул в рот.

— Моя. Можешь взять шоколадных лягушек, они в ящике, — сказал Джеймс. Друг поначалу насупился, но затем обрадовался ещё больше.

— Ладно, нам пора на завтрак, первым трансфигурация, сам понимаешь, — сказал Римус.

К вечеру Джеймс вернулся в гостиную, и ребята, что было странно, провели всё время за чтением книг и изучением планов замка.

Всё дело в том, что ребята, зачаровав зеркала для общения, решили составить карту всего замка и ближайшей к ней территории. Также, по задумке, в неё войдут все тайные ходы, которые, как оказалось, существуют, но самым главным было то, что на ней можно было отследить перемещение преподавателей, завхоза и старост, а также самих мародёров. Ради таких целей ребята могли часами сидеть в библиотеке.

За такой работой Римус и не заметил, что уже завтра должно наступить полнолуние.

У мальчика сильно ломило всё тело перед трансформацией. Действие травяного отвара, что дал ему Джеймс, прошло уже к вечеру того же дня. Он узнавал у колдомедика об этом отваре, но, как оказалось, она даже не знает, о чем говорил ей Римус. Странно, ведь Поттер говорил, что кружка с тёплым зельем была у него на тумбе, когда тот проснулся.

Расстроенный этим фактом, он думал, что же сказать друзьям? В прошлом году Римус говорил, что у него очень слабое здоровье, и из-за этого он часто болеет. Сначала говорить это было легко, но потом, когда они стали друг для друга гораздо большим, чем соседи по комнате, врать, глядя в их глаза, стало невыносимо. Люпин понимал, что вечно он бегать не сможет, и рано или поздно правда всё равно раскроется. И больше всего Римус боялся того, что они узнают. Тогда про дружбу можно забыть, ведь какие нормальные люди захотят водить дружбу с оборотнем?

За несколько дней до полнолуния Римус бледнел, становился раздражительным и будто был не самим собой. И, естественно, это не укрылось от зорких взглядов Сириуса и Джеймса. Сложив свои догадки, они поняли, что их друг исчезает каждое полнолуние.

— Выходит, что Римус… — осторожно начал Питер.

— Оборотень.

Они удивлённо уставились друг на друга, всё ещё не веря в свою догадку. Так вот почему Римус не хотел с ними общаться! Вот почему он пропадает раз в месяц.

Сириус провёл рукой по лицу и нарушил молчание:

— Надо с ним поговорить.

— Надо, — кивнул Джеймс. — Ты ведь с нами, Пит?

Питер кивнул. Хотя его пугала мысль, что он почти два года жил в одной комнате с оборотнем. Ещё из детских сказок Питер знал, что оборотни зачастую опасные и весьма злые существа. Но, глядя на доброго и спокойного Римуса, этого нельзя было сказать.

Спустя три дня после возвращения Римуса ребята все вместе сидели в спальне. Римус учил заклинания, а остальные кидали на него нерешительные взгляды. Наконец Джеймс чуть кивнул, и они подсели к нему.

Римус сразу понял, что это неспроста. Слишком серьёзный вид был у Джеймса и Сириуса для того, чтобы предложить очередную шалость.

— Рем, можно тебя спросить? — начал Джеймс.

Люпин осторожно кивнул, откладывая книги подальше. Он понимал, что разговор будет долгим.

— Мы тут подумали, что твои исчезновения с чем-то связаны, — продолжил Джеймс.

— Конечно, мы можем ошибаться, — добавил Питер, нервно теребя края футболки.

— В общем, — подвёл итог Сириус, — скажи нам, только честно, ты оборотень?

Всё. Это конец. Мир Римуса рушился на глазах.

Он ведь с самого начала знал, что до этого дойдёт! Что придётся раскрыть свой секрет, а потом, возможно, терпеть насмешки и косые взгляды.

Римус встал с кровати и тихо сказал:

— Да, вы догадались. Ну что ж… Было приятно с вами пообщаться…

— Ты это о чём? — нахмурил брови Джеймс. — Ты думаешь, что мы тебя бросим? Какая разница, в кого ты там превращаешься, важно лишь то, что ты очень хороший человек!

— И друг, — добавил Питер.

— И мы ни за что не перестанем с тобой общаться, — продолжал Джеймс.

— Значит, — Римус начинал потихонечку радоваться, — вы меня не бросите?

— Никогда, — улыбнулся Сириус. Остальные кивнули.

Римус искренне улыбнулся и сел поближе к своим самым лучшим друзьям. Он вспомнил слова Блайм, которые она как-то сказала ему в библиотеке: «если друг увидит твою плохую сторону и не отвернется, значит, это настоящий друг». Римус никогда не был так счастлив. Это счастье распирало его изнутри, отчего с лица не сходила улыбка, подаренная людям, которые не отвернулись от него.

Сириус достал из чемодана большую шоколадку и разделил на всех. Римус улыбнулся.

— Витамин радости!

Ребята непонимающе посмотрели на него, и только Сириус вспомнил девочку с двумя косичками, с небесно голубыми глазами под линзами очков, нежной улыбкой и легким запахом карамели. Он был зол на неё, она была слизеринкой, зазнайкой, защищала Нюнчика, будто влюбилась, а теперь ещё и Регулус крутится около неё, и это не считая Крауча, с которым они дружат с первого курса. «А на меня даже вскользь не смотрит. Даже вчера… Дура, каких много». — Он проглотил шоколад, пытаясь замять чувство непонятной обиды. И чтобы выбросить девчонку из головы, спросил:

— Рем, а как получилось, что ты заболел ликантропией?

Люпин немного помолчал, медленно дожевав шоколад.

— Когда мне было пять лет, мой отец оскорбил одного оборотня. Его звали Фенрир Сивый. И вот однажды ночью он забрался к нам домой и укусил меня. Мои родители перепробовали все средства, но ликантропия не лечится.

Все замолчали. Римусу было трудно вспоминать эту ужасную историю. Он до сих пор помнил, как сильно плакала его мать, узнавшая, что случилось с сыном. Как отец не спал ночами, ища способ избавить Римуса от этого проклятия. Но ничего не помогало. Но мистер и миссис Люпин до сих пор верили и надеялись на чудесное спасение, однако сам Римус уже давно понял, что всё бесполезно.

— Погоди, — как будто очнулся Джеймс. — Ты сказал — Фенрир Сивый?

— Да.

— Я слышал о нём от отца. Он говорил, что святая цель жизни этого мерзавца покусать как можно больше детей.

— Да… — горько улыбнулся Римус. — Тему решили сменить, и ребята достали карты.

Время года сменилось, и за пределами замка пришла настоящая зима. Вся окрестность была устлана снежным ковром, и словно в сказке, блестят серебром деревья. А в большом зале с заколдованного потолка часто красиво падал снег, который совсем не долетает до учеников. Крепко было сковано льдом чёрное озеро, но слизеринцы по-прежнему могут любоваться подводными красотами. Первый семестр подходил к концу, и рождественское настроение охватило учеников, предвкушавших отъезд домой.

— Значит, договорились. Мы сможем начать на третьем курсе. А пока будем набираться знаний, — заключила Мари, ведя беседу об анимагии с друзьями.

Ребята обговорили детали и приняли решение отложить трансформацию на год, чтобы Регулус закончил хотя бы первый курс, развить навыки в магии и стать старше.

Дело было очень сложным, единицам удавалось перенести трансформацию, пройдя все этапы безошибочно. Юношеское любопытство, безрассудность, желание помочь и быть сильнее. Ими двигало многое.

Но одно они знали точно, Кейт, как бы ей ни было страшно, все равно бы попыталась стать анимагом. И всё ради любимого брата. Она долго и упорно спорила с друзьями, пытаясь их отговорить. Ей не хотелось рисковать друзьями. Они же, в свою очередь, не хотели оставлять её одну, ведь ей тоже было страшно.

После многочисленных споров они пришли к мнению, что вместе не так страшно.

Мари переписала последовательность обращения, намереваясь вернуть книгу в кабинет директора.

Ребята сидели в библиотеке, когда Дойл, их однокурсник из Когтеврана, опрокинул сумку Мари, выкинув из неё содержимое. Мальчики сразу побежали за обидчиком, а девочки стали собирать вещи. В этот момент Эйвери подбежал к столу и схватил работу Мари, не забыв опрокинуть чернильницу. Мальчик умчался вон из библиотеки, а чернила беспощадно залили пергамент с докладом Кейт. Блайм побежала за ним, и за первым же поворотом нашла свой доклад в разорванном виде раскиданный по коридору. Любая другая девочка от насмешек в таком количестве уже бы сдалась. Но не Мари, она была терпелива.

— Репаро. — И пергамент снова стал прежним. Девочка вернулась с Кейт. К тому времени та избавилась от чернил и сложила вещи друзей в сумки. Взяв каждая по сумке мальчишек, они удалились.

— Так, кажется, эта книга была где-то здесь. — Сириус, задумчиво искал нужную книгу по заклинаниям. — Бинго!

Найдя то, что искал, мальчик пошёл к выходу и, дойдя до того стола, где минуту назад сидели слизеринцы, остановился. Он присел на корточки и поднял книгу, лежавшую у стеллажа.

— Основы трансфигурации… довольно старый фолиант, за 1784 год. Я такой здесь не видел, — размышлял вслух Блэк, пролистывая учебник. — Анимагия, раздел трансформации, позволяющий волшебнику принимать форму животного, отражая сущность человека… Анимаг может мирно существовать с оборотнем, не боясь за свою жизнь, будучи при этом в форме животного. — Сириус ещё раз перечитал абзац и хищно улыбнулся. Взяв книгу, рванул в гостиную Гриффиндора.

Пройдя через портретный проем, он нашел друзей на диване у камина.

— Ребята, есть разговор! — с серьёзным лицом обратился он к друзьям, и те поспешили в спальню вслед за ним. Закрыв за друзьями дверь, Сириус наложил на комнату заглушающие чары.

— Послушайте! Я кое-что нашел. —Ребята уселись на кровати и принялись слушать.

— Анимаги. Отражают сущность человека, и в форме животного могут находиться рядом с оборотнем, не опасаясь за свою жизнь… Вы понимаете, к чему я?

У Джеймса загорелись глаза, как и у Сириуса.

— Отлично! Ты гений, Сириус.

— Нет-нет — это опасная идея! — тихо начал Римус. А Питер, ничего не понимая, смотрел на друзей.

— Что опасно?

— Мы станем анимагами!

— Насколько мне известно, это удается лишь единицам, а если ошибиться, то последствия могут быть непоправимыми, — говорил Римус, строго смотря на друзей, хотя и понимал, что их теперь не остановить. — Вы понимаете, что это опасно? И нужна регистрация, без неё вы можете за решетку угодить.

— Все получится, Рем. Мы ведь мародёры!

— Так себе аргумент.

— И что для этого нужно? — не на шутку испугался Питер.

— Всего-то знания трансфигурации и зельеварения, — с улыбкой ответил Джеймс.

— Всего-то? И это говорит мне тот, кто устраивает балаган на зельях?

— Для этого у нас есть ты! Тем более на зельях нам просто скучно.

Как и предполагал Римус, даже после часа его вразумительных речей ребята остались при своем.

— Ладно! Сделаю дубликат и почитаю. Но все это будет проходить под моим контролем, — друзья улыбнулись, — а пока надо закончить с картой.

Незаметно для учеников начались зимние каникулы. В замке осталось мало народу. Мари, как и в прошлом году, осталась в Хогвартсе. Нет, конечно, Тонксы звали её к себе, но она прекрасно понимала, что в доме, где совсем недавно появился долгожданный ребёнок, она будет пока немного лишней. Недавно она получила сову с письмом и колдофото маленькой мисс Тонкс, Нимфадора, такое имя подарили ей родители. На самом деле Мари очень ждала возможности, когда сможет поиграть с малышкой.

Дядя Альфард писал, что будет проводить Рождество в компании эльфов. На что Мари взяла с него обещание, что он обязательно навестит родственников. Немного, также без фамилий, он поведал Мари, что у него есть два хороших племянника и три племянницы.

Друзья девочки, как и все слизеринцы, разъехались по домам, поэтому вся факультетская гостиная была в её распоряжении. Мари только обрадовалась этому, имея возможность заняться поисками пропавшей книги. После того случая с разорванным докладом девочка не могла найти книгу, одолженную у директора.