Вместе до самого конца (гет)

Каждую секунду Доркас все меньше нравилась затея, в которую она по уши вляпалась. И ей всё больше надоедали сдавленные смешки и взгляды со стороны.

Как будто они знали, что это не Поттер, а Доркас Медоуз. И за это осуждали ее.

Раньше когтевранка иначе реагировала на Джейн. Они были хорошими подругами. Но потом что-то пошло не так.

Все стали меняться, взрослеть: девочки стали хорошеть, мальчики мужать. Не все, конечно, но… Джейн хорошела. И Регулус тоже. Но это не мешало им иногда хватать друг друга за руки, обниматься и общаться взглядом или улыбкой.

Доркас могла бесконечно перечислять, что делали эти двое.

Конечно, это выглядело иначе, чем у других. Они вовсе не липли к друг другу.

И всё же…

Порой один момент, краткий, вырванный из целого дня, бередил душу Доркас.

Это мог быть простой обмен книг между друзьями. Но их пальцы соприкоснулись и улыбки были открытыми, а это уже катастрофа. Когда Регулус по-настоящему улыбается, сердце Доркас замирает, а звёзды с небосвода падают вниз, не в силах удержаться.

Когтевранка была рада, что на шестом курсе лучшие друзья отдалились друг от друга. Безусловно, это было плохо, ведь Джейн пришлось многое пережить. Доркас могла понять её желание закрыться от всех — это было нормальной реакцией.

И Медоуз укоряла себя за странную радость. Но теперь у Джейн есть Джеймс, поэтому…

Поэтому Регулус может перестать быть ей близким другом.

Доркас дружила с девочками, а мальчиков воспринимала больше как потенциальных парней, приятелей. Но никак не друзей, с которыми можно разделить мысли, мечты, шутки, проблемы и заботы. Если мальчик прикасается к тебе — это не дружба, это значит, что ты ему нравишься. А частые прикосновения указывают на то, что нравишься ему определенно.

Какова степень «нравится» у Регулуса и Джейн?

Будучи сторонним наблюдателем, она задавалась этим вопросом, когда эти двое обменивались приветствиями.

Будучи в отношениях с парнями, она пыталась подружиться с ними, но дружба была другой.

Медоуз выдохнула.

Зависть подтолкнула ее сегодня принять отвратительное оборотное, солгать матери и надеть личину Джейн Поттер.

— Пустишь на огонек?

Доркас улыбнулась. Но до того, как обернуться на голос, скрыла свою реакцию.

— Ты заставила кое-кого спрятаться под стол.

Регулус чуть склонил голову набок, когда реакции не последовало.

Очевидно, решил добить.

— Дори?

— Привет, — выпалила когтевранка и резво отвернулась, лишь бы смотреть в другую сторону.

Почему, спрашивается, некоторые парни бесподобно красивы?

— Так уж получилось, — выпалила она ответ сразу на два вопроса.

— Ты, кажется, нервничаешь. Может, познакомить тебя с родителями?

— Нас уже представляли, твоя мать адресовала мне и моей матери брезгливый взгляд. Думая, у неё плохая реакция на хороших людей.

— Вот уж действительно. — На его лице появилась улыбка, белоснежные зубы блеснули на фоне оливковой кожи, и Доркас подавила желание стереть её с его лица. Она выругалась себе под нос, и Блэк все же прыснул со смеху.

— Как не по-поттерски.

— В этом и была задумка. Чтобы ты не смел путаться.

«Ну и откуда, спрашивается, взялось это проказливое замечание?» — недоумевала Доркас, дивясь себе самой.

— Мерлин упаси. Ты наихудшая пародия на Джейн.

— Окажемся мы в школе, я тебя тресну.

— А я рассчитывал на совместную поездку в поезде, — насупился Регулус.

Медоуз на мгновение смутилась такому неожиданному предложению, затем нашлась с ответом:

— Тресну в Хогвартсе, проезд до школы гарантирую безопасным.

Затаив лукавую улыбку, слизеринец взял её руку и, осторожно положив на свой рукав, повел её прочь.

— Сюда шёл Булстроуд.

— А я забрал тебя первый, можно сказать — спас.

— Я прекрасно справлялась со своей задачей до твоего появления.

— Ты пряталась в углу.

— Я не пряталась.

— Тогда что ты делала?

— Выжидала.

Он усмехнулся.

— Когда все скончаются от чумы?

— Если бы всё зависело от наших желаний…

— И чего бы ты сейчас хотела? — продолжил Регулус, уводя девушку из зала.

— Потанцевать.

Доркас хотелось, чтобы Регулус пригласил ее на танец при всех.

— Но мой охранник… не подпустил ко мне потенциального партнёра, — продолжила она.

Блэк изогнул губы в улыбке, легко включаясь в игру:

— Он строгий парень, этот твой охранник.

— Да, он всегда серьёзно относится к своим обязанностям. Очень добросовестный.

И порой чертовски этим бесит.

«Что я делаю? — поразилась она, — Неужели флиртую? И он флиртует со мной! Но нет, — напомнила она себе, — я сейчас Джейн. Значит, сейчас они оба флиртуют. Заигрывают? Притом он даже не краснеет!»

— Ты что, флиртуешь с моей сестрой?

«Десять баллов!»

Но назвать факультет девушка не смогла, когда на неё воззрился хмурый Поттер, зато спохватилась с ответом:

— Нет.

— Вы… встречаетесь?

— Они с Джейн лучшие друзья! — защитилась Доркас и сложила руки на груди, — Ты испортил нашу миссию, Поттер, браво!

Джеймс харизматично изогнул брови, отчего те поднялись гораздо выше, чем оправа очков.

— Ты кто?

— Пивз!

Медоуз развернулась и пошла вон из зала, отчетливо слыша смех Регулуса.

Чинно шагая по главному коридору и цокая каблуками лакированных туфель с застёжками на лодыжках, когтевранка чувствовала дискомфорт. Ей самой ни к чему туфли, ноги и так были длинными. Ещё с четвертого курса она была выше однокурсниц. Слишком высокой. Поэтому Доркас предпочитала ровную поверхность без каблуков.

— И каково это — быть знаменитостью?

По коридору, покачивая бедрами, шла молодая девушка с короткими светлыми волосами. Лишь присмотревшись, когтевранка узнала в моднице Риту Скитер.

Первая сплетница Хогвартса теперь стала репортёром. Ах да, именно она была той, кто растрепал на четвертом курсе, будто Доркас откровенно обжималась с парнем в туалете плаксы Миртл, а сам парень посчитал это комплиментом. С того дня все считали Медоуз смелой.

Да у кого вообще ума хватит заходить в тот туалет?

— Святая Джейн Поттер, сама кротость и непорочность. — Репортёрша с ярко-красными губами оглядела наряд Поттер. — Что скажешь? Нравится, когда тебе заглядывают в рот?

— Эй, дамочка, репортерам сюда нельзя, — ледяным тоном осадил Регулус.

Доркас даже еле заметно подпрыгнула на носках и задрала нос. Ну разве не красавчик?

— Джеймс Поттер. Расскажи, каково быть обманутым собственной кузиной? Стой, зачеркни, — ни с того ни с сего сказала Рита. — Каково быть униженным собственной кузиной?

С языка Джеймса уже рвались проклятья, когда Доркас заметила пергамент с прыткопишущим пером. Магический предмет рьяно конспектировал грубость. Не мешкая, она в два шага настигла перо и тут же переломила его надвое.

— Эй! Это имущество газеты! — встала на дыбы Скитер.

— Ничего, я пришлю тебе шариковую ручку: может, писать научишься.

Отец всегда говорил, что шариковая ручка и бумага — лучшие изобретения в мире.

К счастью, скандала не последовало. Внимание Риты привлекла новая жертва. Не стесняясь, она разбила компанию и засеменила в другую сторону.

С чувством собственного превосходства Доркас взглянула на Блэка.

— Восхитительно! Полностью в твоем репертуаре.

Медоуз закатила глаза.

— Это было слишком, да?

Поттер поправил съехавшие очки на переносице и откашлялся, привлекая внимание.

— Вы хотите сказать, что моя сестра заставила тебя, кем бы ты ни была, выпить оборотное, чтобы что? Устроить вам свиданку?

— Всё не так, — заявила Доркас. Хотя всё было именно так. — Абсолютно всё.

— Ты что, извращенец? — обратился Поттер к младшему Блэку.

— Да чтоб тебя! — вырвалось у Медоуз, и она с чувством стукнула однокурсника по руке.

— Медоуз?

Спустя десять минут разъяснений на узкой лестничной площадке, судя по звукам расположенной у кухни, Джеймс всё ещё оставался с неожиданной парочкой. Он недоверчиво посматривал то на Доркас в обличии Джейн, то на Регулуса.

— Это всего лишь маленькая шалость. Ничего не случилось. Никто не убит, никто вообще не пострадал. Просто эксперимент с оборотным. — Доркас прикусила язык, заметив взгляд Джеймса, который явно не оценил оправдания. — Ты так и будешь строить из себя сторожевого пса?

— Кто знает, чем вы тут будете заниматься… с лицом моей сестры.

Джеймс расстегнул пиджак, намереваясь и правда остаться.

— Проваливай, Поттер, и лучше поищи Джейн…

— Она с Сириусом.

Регулус покачал головой, всем видом показывая, что говорит сейчас с простофилей.

— Тем более. Я бы на твоем месте волновался сейчас за них.

— Пошли вон, — коротко и жёстко раздалось неподалёку.

От приказного тона даже стоявший на лестнице Поттер отскочил от перил и огляделся. Судя по тому, как спешно разбредались эльфы-домовики, перебирая маленькими ножками вниз по лестнице, этот кто-то находился выше на этаж.

Юные волшебники переглянулись и посмотрели на ступени, уходящие наверх.

— Делайте что хотите, но Паркер не должна появиться в Париже.

Регулус сильнее навострил уши, услышав знакомую фамилию.

Мужская ладонь опустилась на перила, показывая, что хозяин хочет поскорее уйти, но оказалось, что второй джентльмен еще не договорил.

— Я дал вам время, но если у меня появятся причины считать, что время понадобилось вам для каких-то иных целей, уверяю, последствия придутся вам не по душе.

Доркас распознала явную угрозу, отчетливо угадывающуюся под вкрадчивой вежливостью.

— И впредь не совершайте подобных ошибок.

Трое подростков поспешили вниз, следуя примеру домовиков. Доркас очередной раз разозлилась на туфли, когда в спешке неловко наступила на ногу. Регулус схватил её за руку, намеренно отстав от Поттера. Неожиданным движением он свернул за угол.

Там оказался выход на террасу.

Всё бы хорошо, только вот Доркас чувствовала, как в груди что-то сжалось и неприятное ощущение прошлось по всему телу. Её состояние не укрылось от глаз пятикурсника, и ей пришло в голову, что он не первый раз видит эффект оборотного.

Регулус стоял у небольшой кладовой со множеством садовых принадлежностей и горшков с растениями, ждал, пока Медоуз переоденется. А когда дверь за ним открылась и перед ним наконец-то предстала сама Медоуз, он втянул воздух, отметив про себя, что девушка воспользовалась духами.

В платье бледно-желтого цвета она выглядела по-летнему теплой и светлой. Глаза полны чего-то таинственного, а фигура…

Он уставился в острый взгляд Медоуз и осознал, что ему хотелось смотреть и смотреть на нее.

— Ты всегда смотришь на меня так, будто умнее меня, — заявил Блэк, — забавно.

Улыбка облегчения расцвела на её губах, глаза расширились.

— Это потому, что я умнее тебя, — сказала она.

Они медленно пошли по террасе.

Тихонько вздохнув, Доркас проговорила:

— Все это глупо вышло.

Регулус был не согласен. Они вдвоём прогуливаются на забавном балконе с деревьями, а из больших окон льётся яркий свет, мелькают танцующие пары и фигуры. Все каникулы были переполнены путешествиями и суетой. Рождественские дни были наполнены детской непосредственностью, снежками, весельем от распаковки подарков и бегом по лестнице наперегонки. Сириус всегда жульничал, в середине забега скатываясь по перилам. В те времена единственным путешествием было проехать в карете до дома дяди Сигнуса. Все оттого, что Вальбурге нравились рождественские огни, каждый в семье это знал. Укутанная в шубу, она заворожённо смотрела в окно. Сириус делал так же, всегда забегал вперед, занимая место получше. Тогда дети были детьми, а взрослые казались беззаботнее. Где теперь та карета?

Она покачала головой.

— Вечер пошёл не по плану. Даже не знаю, как я прощу тебя за сегодняшнее.

— Ты прощала мне и худшее.

— Если ты говоришь о том, как позвал меня посмотреть на окками у Ноттов и не явился… — она пошла быстрее. — Я всё ещё сержусь.

— Меня укусила горегубка. — Слизеринец догнал ее, и они снова пошли рядом по дорожке. — Зато из-за тебя мне пришлось танцевать с Кэрроу, у меня до сих пор от воспоминания боль в левой ноге.

Медоуз искоса взглянула на Блэка.

— Но все это — мелочи в сравнении с тем, как ты издевался надо мной во время игры в плюй-камни в Хогвартсе. Выиграть четыре раза подряд!

— Хочешь сказать, я должен был проиграть лишь потому, что ты не умеешь в неё играть? Заметь, ты сама вызвалась. К тому же мне приглянулся серебряный кубок!

— Это была старая медная пиалка с леденцами. — Доркас ткнула в его грудь пальцем, устремив колкий взгляд. — Зато я взяла реванш, когда победила в состязании по бегу.

Блэк нахмурился.

— Не было такого.

— Было, — заявила когтевранка, засмотревшись в большое окно: ей показалось, что среди танцующих она заметила свою однокурсницу.

— Когда?

— Сейчас, дай подумать… — Она посмотрела на парня. Свет красиво подчеркивал острое лицо и линии скул. На лбу красиво выделялись волнистые локоны, они придавали волшебнику небрежность. Почему-то он всегда казался старше, чем есть. Жаль, что они на разных курсах. — Когда же это было… Это будет сейчас!

Доркас на бегу подхватила юбку и побежала по терассе, стремительно пересекая островки света из окон праздничного зала. Приблизившись к паре удивленных гостей, она хотела остановиться, но все же по инерции проскользнула мимо, звонко извинившись. Но определённо смеясь.

Слизеринец закусил губу, широко улыбаясь и отвернулся в сторону. Дал форы перед тем как сорваться с места.

— Ну вот… — Доркас навалилась руками на стену у открытой арки и оглянулась. — Я же говорила! Ты проиграл!

Блэк смотрел на неё во все глаза. Смотрел, не в силах пошевелиться. Если это был проигрыш… В таком случае он был куда лучше выигрыша.

Только взгляните на неё! Растрёпанные волосы всё ещё оставались кудрявыми, лицо даже не раскраснелось… От смеха её глаза стали узкими, широкая улыбка не сходила с лица, несмотря на то, что она тяжело дышала.

Он и сам смеялся от восторга, радости и веселья.

Их мирок покачнулся, когда до них донесся разговор проходивших мимо гостей.

— Медоуз. Эйвери еще с Хогвартса увлечён ею, а она этим и пользуется. Мерлин великий, муж на смертном одре, а она здесь развлекается, — смело высказалась какая-то дама, не смущаясь быть подслушанной.

— Муж сказал, что даже эликсир самого Николаса Фламеля не помог, как и слёзы феникса, — высказалась дама чуть менее громко.

— Что вы говорите? Как Медоуз смогла уговорить этого затворника? Немедленно расскажи! — с дружеским упрёком проговорил женский голос.

На лице Регулуса не осталось ни намёка на прежнюю непосредственность. Оба подростка не двигались. И ни один не смел заглянуть в глаза другого. Никто не отменял право на что-то личное.

А эти болтливые гарпии продолжали:

— Не без помощи известного нам господина, конечно. Уж не знаю, что она ему пообещала… — Женщина выждала драматическую паузу, дающую право каждому проявить фантазию.

— А что ты хотела, дорогая? Их сейф почти пуст. Возможно, он женится на ней, когда та станет вдовой.

— И выставит себя полным глупцом. Помимо всего прочего, Эйвери придётся заниматься её дочерью. А всем доподлинно известно, что этой девушке необходима шлифовка. Она явно не в мать. Что до твоей невестки…

Доркас стала невольным свидетелем очередных сплетен о своей семье, да еще и вместе с человеком, который ей нравился. Казалось, воздух пропитался необъяснимой тяжестью, пропитался стыдом и неловкостью.

— Ты же не поведешься на это. Люди вечно пророчат богатство, смерть, тоску и счастье.

Однако то, что отразилось в лице Доркас, заставило Блэка ощутить почти нестерпимое желание привести уйму домыслов и фактов, что всё это чертовщина, даже если часть из них правдива…

Ради неё самой. Чтобы заставить её вернуть то, что было утрачено минутами ранее. Её живость, оригинальность, присущую только ей привлекательность и силу.

Проклятье!

Мерзкие жабы.

«Всякая неприязнь от зависти», — с детства объясняла ему Вальбурга.

Эликсир Фламеля даже за гору золота не купишь. Но миссис Медоуз удалось, а это, учитывая аскетичный образ жизни учёного, большой подвиг, тем более когда шансы отца Доркас очень малы. Это говорит о многом, даже не беря в расчет мистера Эйвери.

Регулус схватил когтевранку за руку и вывел с террасы в зал.

Минуя гостей, пара встала рядом с оркестром.

Медоуз встревоженно взглянула на слизеринца, но тот был самоуверен, как петух.

Он улыбнулся, и Доркас борясь с непослушными губами, сдалась.

— Тебе нельзя улыбаться, — заявила Доркас, расправляя плечи и вставая в позицию для танца.

— А вот Джейн говорит…

Доркас намеренно наступила ему на ногу.

— Что тебе нравится моя улыбка. — Девушка поняла, что поспешила, когда фраза окончилась с другой интонацией.

Пары уже начали свой танец, а они по-прежнему стояли на месте, как глухие танцоры.

— Мы будем танцевать, если ты будешь послушной.

Наглец бесстыдно строго смотрел на девушку, которая была старше на целый год.

— Кажется, и твоя мама готова тебя придушить.

— Я хороший сын, мне многое сходит с рук.

Доркас фыркнула, но сделать уже ничего не могла — танец казался важнее.

* * *

Игровой зал на вечере в Министерстве магии мало чем отличался от обычного игрового зала для джентльменов на светском рауте.

Чиновники, бизнесмены, знатные господа любили веселые компании. И какое веселье без хорошей выпивки, сигар, карт и бильярда? Особенно когда в Лондоне неразбериха и события чередой сменяют друг друга.

Поттер с хмурым видом взглянул на стакан с предложенным бренди. К сожалению, напиток сейчас не лучший помощник.

Вечер выдался напряженным. Любая неувязка или лишний вопрос со стороны мог все уничтожить. Но Андромеда Тонкс убедительно играла роль Альфарда. Даже от выпивки не отказалась.

Флимонт и представить себе не мог, что она превосходно играет в карты. Молодая женщина предложила вист, чтобы распалить интерес своего отца.

Лицо Блэка первое время горело триумфом. Что касается Поттера, тот совсем не умел скрывать своих эмоций во время подобных игр, что не преминул отметить Рейнолс. Поэтому мужчина играл, демонстрируя замкнутое лицо, сосредоточенное на картах. Зато самый молодой участник игры, а также и единственная женщина, свободно откинулась на стуле, сохраняя ясное и безмятежное выражение лица. Одним словом, вылитый Альфард Блэк. Честно признаваясь, Флимонт сомневался в том, что стал бы победителем, настолько продуманно играли и Андромеда, и её отец.

Прекрасная партия сделала свое дело.

Знал бы Сигнус, что его обыграла родная дочь. Азарт и желание одержать победу играли плохую шутку с его хладнокровностью.

Точная копия Альфарда вышла из игры, предоставив дорогу Флимонту.

Ставки были сделаны, записаны на бумаге и убраны на хранение в банк.

В один прекрасный момент мужчина был готов освободить место Андромеде, но время оборотного зелья истекало, ей нужно было покинуть зал, пока её не обличили.

К тому же Флимонт чувствовал острую необходимость самому выполнить дело.

Ради Джейн.

Это казалось делом чести, долга и чего-то мальчишеского. Получить доверие и внимание.

Кто он для неё, чтобы полностью ему верить? Дядя, с которым она знакома несколько дней?

А это было возможно в отношении между ними. Важно в отношениях взрослого и подростка.

— Думаю, ты блефуешь, Сигнус, — сказал волшебник по фамилии Браун, и на лице его мелькнула улыбка. — Сегодня тебе просто фатально не везет. — И добавил тише стоящему неподалеку Блишвику: — Участвую в споре: ставлю триста галлеонов на Поттера.

Сигнус фыркнул и протянул еще шесть фишек в общую казну.

Флимонт бессознательно покачал головой.

Он не понимал, как может нормальный, здравомыслящий человек поставить всё на такую бессмысленную вещь, как карты. И да, сегодня он готов поставить жизнь, но на это есть весомые причины.

Андромеда, лениво постучав пальцами по столу, дала знак, что уходит. За игрой её отец даже не заметил исчезновения Альфарда, хоть того и проводили с сарказмом и комментариями.

— Я вас бью! — торжественно заявил Блэк и, оскалившись в победной улыбке, выложил трёх королей. Он собрался подгрести к себе фишки с прижатыми к столу бумагами, как вдруг его остановил хрипловатый голос.

— Полагаю, эта партия моя, — сказал Флимонт и выложил свои карты — три девятки и две четверки.

Стоявший рядом Рейнолс опустил руку на плечо друга и похлопал.

Окружавшие стол господа поздравляли друг друга и, конечно же, Флимонта с победой, в тот момент как Сигнус анализировал произошедшее.

Однако, услышав тост во имя славной игры, он поднял голову. И Поттер был уверен, что неровен час — и свершится убийство. Но один из официантов удачно подошел к Сигнусу и протянул ему послание. Судя по выражению лица, мужчина успел забыть о проигрыше.

Не говоря ни слова, он встал из-за стола, мрачный, как тёмное небо за высокими окнами, и собрался покинуть раззадоренное общество.

Рейнолс перекрыл ему путь:

— Кажется, вы что-то забыли.

Флимонт взял из стопочки выигрыша сложенный лист бумаги с условием игры и продемонстрировал его Блэку.

Что бы там ни случилось, Сигнусу не уйти.

* * *

Флимонт с удовлетворёнием живо покинул игровой зал. Звучали последние аккорды музыки, когда он заметил среди танцующих пар свою племянницу с Сириусом.

Девочка улыбалась на то, что говорил ей Блэк. Флимонт знал наверняка, что она ему небезразлична.

Мужчина улыбнулся, оставаясь в стороне.

У Чарльза прекрасная дочь. За малый срок он привык к ней.

Когда она смеялась, в чертах лица угадывался её отец. Мужчина пытался определить, какие именно черты лица достались ей от родителя, но не сумел найти. Просто в момент её веселья он видел брата. Однако самое забавное, что девочка, как и её отец, не любила изюм. Однажды за ужином она отказалась от кексов, сославшись на полный желудок, хотя перед этим хвалила аромат. Спустя пару часов он застал её за ковырянием бедной выпечки. Рядом с чашкой чая на салфетке собралась маленькая горка изюма. Что греха таить, бисквит был отменным: видимо, поэтому Джейн с таким усердием вынимала изюм. Флимонт хотел было выйти из убежища, но побоялся поставить её в неловкое положение.

Мужчина улыбался до ушей, наблюдая этот процесс, ведь он так красочно напомнил ему младшего брата. Тот делал так же. Тайком ковырял выпечку, а будучи в обществе родителей или других взрослых, деликатно отказывался от мучного.

Поттер очень хотел, чтобы Джейн ему доверяла. Хотя сам был не совсем честен.

Сегодня он угрожал Сигнусу вовсе не расследованием покушения на мистера Блэка, а возобновлением дела о покушении на приют. Потому что, как оказалось, Джейн знала имя одного из нападавших. Беллатриса Лестрейндж. Она назвала это имя Альфарду Блэку. Хотя умолчала об этом на слушании, скрыла от мракоборцев и не сказала ему, собственному дяде. Это сильно подтачивало мужчину, как червяк сидящий внутри яблока. Своеобразная ревность. Её основой было чувство вины и долга. Альфард заменил его самого, делал то, что должен был делать родной брат Чарльза.

Волшебник провёл двое суток, просматривая воспоминания Блэка. Один очень хороший невыразимец предложил рассмотреть пелену воспоминаний больного. Пока тот находился в состоянии очень глубокого сна, магической комы, можно извлечь воспоминания заклинанием, очень похожим на легилименцию, не травмируя при этом мозг.

Каждый день Флимонт приходил в кабинет с омутом памяти в министерстве магии, принося с собой порцию воспоминаний.

Запрещенный в Европе цветок доставили в середине сентября. К растению прилагалась записка вполне безопасного характера, если речь шла о надёжном человеке. И, судя по всему, именно таким его считал и мистер Блэк. В октябре к нему пришел младший брат. Речь шла о жестокости Ориона, который, по мнению самого Флимонта, не был таковым. А все потому, что лорд Блэк отказался выплачивать долги кузена. Сигнус проиграл в карты серьёзную сумму, отчего в итоге пришлось продать большой дом в Девоне и землю в Лоустофте. Альфард проявил положенное сочувствие брату, но отказался помочь с проблемой выкупа имущества обратно. Сигнус не оценил советы и злым покинул его.

С течением времени Блэку становилось плохо, появлялись приступы кашля и дезориентация. В ноябре состоялся последний визит сразу двух гостей. Сначала появился Сигнус, его дерганое состояние было очевидно с порога. Альфард кое-как сидел на кресле в своем кабинете и плохо понимал поток гневной тирады. Всё та же песня. У Сигнуса была зависимость. Он был пьян и не стеснялся в выражениях, обвиняя брата в измене семье. Воспоминания больного были туманными, порой урывочными. Друэлла Блэк была последним узнаваемым лицом. Она сокрушалась от несчастья с мужем. Рыдала, оплакивая наследственное имущество во Франции, которому уготована плачевная участь. Сбивчивый мираж воспоминаний — и их обладатель заметил лишь тусклую вспышку света и погрузился в сон.

Просматривая воспоминания, Поттер замечал письма от Джейн. В кабинете колдографии с отрывками её жизни. Любопытство привело мужчину в воспоминания более ранние. Невыразимец по просьбе Флимонта вытянул последние воспоминания. С тяжелым сердцем он наблюдал, как переживала трагедию его племянница, как мистер Блэк ухаживал за ней и как девушка раскрыла своё имя. Именно тогда и прозвучало имя одного из пожирателей смерти.

Привлечь Лестрейндж было бы крайне непросто. Единственная улика — свидетели, Джейн и Тед, который тоже молчал. Выдвигать обвинение означало ставить под угрозу безопасность и свидетелей, и их семей. Поэтому Флимонт написал только Сигнусу.

Поттер принял бокал шампанского у официанта и залпом выпил. Намётанным глазом он нашел свою неизменно очаровательную жену и направился к ней. Неожиданный женский вскрик заставил его снова взглянуть на племянницу.

Пара перестала улыбаться и тоже обратила внимание на звук.

Убедившись в безопасности племянницы, Флимонт живо пробрался к виновнице паники.

Праздничный вечер погрузился в хаос.

У стола с западной стороны уже стояли Крауч, Рейнолс, Гризельда, Лестрейндж и единственный волшебник, связаный с колдомедициной, — судмедэксперт штаб-квартиры мракоборцев.

В центре событий оказалась Друэлла Блэк. Это весьма странно, учитывая недавний карточный поединок с её мужем.

Флимонт обратил внимание на Блэков.

Орион выяснял детали у лекаря, пока миссис Блэк держала за руку перепуганную Нарциссу, а ошеломлённая Беллатриса стояла рядом. Сигнуса среди них не оказалось.

Что же за записку получил мужчина, что заставила его покинуть вечер?

Рядом с Юффимией уже стоял Сириус вместе с Джейн. Парень участливо пытался рассмотреть, что происходит впереди. Его можно было понять: это не просто праздное любопытство. Как бы ни горячилось юношеское сердце, семья всегда остается семьей. Так и Сириус был частью Блэков.

Тётя взяла Джейн за руку и теснее приблизила к себе, будто кто-то мог украсть ребёнка. Вместе с Сириусом они стояли у стены, дожидаясь Флимонта и Джеймса.

Все трое наблюдали, как всполошился зал. Музыка то затихала, то продолжала издавать нескладные звуки, будто музыканты не были уверены, стоит играть или нет. Но через пару минут звук стал ровнее: кажется, им настоятельно сказали продолжать как ни в чём не бывало.

Пара семей всё же покинула зал, перепуганные тем, что им грозит опасность. О чём говорить, Джейн сама готова была покинуть вечер. Были и те, кто спешил узнать, что происходит. В глаза Джейн бросился старенький мужчина в дорогом, но заношенном костюме, который, согнувшись над столом, тщательно выбирал, какую из тарталеток попробовать первой.

И всё же большая часть гостей отступила в другой конец зала. Юные девушки, схватившись за руки матерей, кавалеров и подруг, наблюдали за происходящим с паникой, что казалось естественным. Что бы ни писал «Пророк» и ни говорил Министр, семена страха уже были рассыпаны по всей Британии. Будто волной передавались шепотки. Сути было не разобрать, но имя не могло оставить девушку равнодушной.

Друэлла Блэк.

Совпадение?

Джейн даже не поняла, что произошло.

Проклятье? Обморок?

Неужели Сигнус мог что-то сделать с женой? Неужели из-за неё сорвался план дяди?

Но прежде чем прийти к какой-то ясной мысли, Джейн подняла голову. Зловещая насмешка, застывшая в тёмных глазах Рабастана, посеяла в душе страх.

Она замерла, осознав, что что-то неладно.

Это его шепот. Ненавязчивое воспоминание. Голос раздавался в ушах — бархатный и властный.

Что он хотел от нее? Она не помнила. Нить разговора, темно-коричневый ковёр под ногами и светлый коридор. Как долго они оставались наедине? Неужели он применил заклятье? В какой момент?

Она ошеломленно уставилась на свои руки. Что она могла сделать?

«Нужно дышать. Не думать».

Джейн свободной рукой ухватилась за человека, стоящего перед ней.

«Империо. Оглушительный выстрел. Кровь на свежевыкрашенном полу».

Не думай!

Сириус тронул её запястье, чтобы привлечь внимание. Это его пиджак она смяла в области груди.

— Что, если это сделала я?

— Ты? — парень не сразу понял искренний страх, охвативший девушку. Юффимия в недоумении посмотрела на неё, потом на Сириуса.

Он не до конца понял цепь происходящего, но взгляд однокурсницы оказался почти затравленным. Он понизил голос до шепота и стиснул её пальцы чуточку сильнее.

— Нет, нет. Я был рядом с тобой, ты не могла.

Подростки молча с непониманием смотрели друг на друга.

Сириус прав: она не могла. Если бы ей грозила опасность рядом с Рабастаном, Джейн бы узнала.

Флимонт подошел к семье и попытался отвести их чуть дальше от происшествия. Незачем глазеть на чужое несчастье.

— Джейн!

Требовательный голос дяди отрезвил слизеринку. Он внимательно всматривался в обеспокоенное лицо.

— Что там произошло? — придя в себя, поинтересовалась юная Поттер, отчетливо слыша панические нотки в собственном голосе. Наверное, она пугала тётушку, но тревога и собственная совесть не позволяли совладать с собой.

— У Друэллы Блэк приступ аллергии.

«Аллергия?»

Юффимия выказала сочувствие, уточняя, открыли ли окна и отправили ли за врачом.

Джейн упрямо и решительно пыталась справиться с охватившим её смятением и взять себя в руки. Не может же она, словно ничего не знающая незнакомка, продолжать прятаться от неизвестности, но и врываться в гущу событий тоже глупо.

Обхватив обеими руками миниатюрную сумочку, девушка стала покусывать губы. Она боролась с неуместным страхом, вынуждая себя думать ясно и логично.

Итак, Лестрейндж применил магию. Для чего? Подставить её? Она перешла дорогу Друэлле, Нарциссе и даже Сигнусу. Если она останется стоять здесь — при условии, что именно Джейн приложила руку к приступу миссис Блэк, — это будет катастрофа. Если это даже не Джейн, Нарцисса все равно посчитает, что это сделала она, Рабастан и глазом не моргнет, чтобы поддержать Блэк. И тогда снова западня. Против Поттер встанут Блэки, Лестрейнджи, Малфой, Розье и другие. Она навлечет катастрофу на дядю.

«Не прошло и недели, как она оказалась в семье».

Но если она вмешается, высший свет, вероятнее всего, посчитает, что именно она помогла миссис Блэк. Даже если половина благородного семейства будет продолжать обвинять, общественное мнение будет на её стороне.

«Ну конечно, это так и будет. Неважно, что сделал Лестрейндж, нужно обернуть всё в свою пользу».

В кругу друзей рядом с четой Блэк стоял и смотрел на нее Рабастан Лестрейндж. Бокал в его руке замер на полпути ко рту.

Он откровенно насмехался над ней. Отдавая дань её ошибкам, бывший слизеринец слегка приподнял одну бровь и, прежде чем выпить вино, сделал едва заметное движение рукой, давая понять, что пьет за неё.

Сволочь.

Закончив размышления, Джейн уже пошла в сторону происшествия. Но остановилась, когда Сириус прикоснулся к её запястью.

Доверие.

— У меня есть лекарство от приступа, — сказала Джейн, обращаясь к дяде. Нужно доверять ему, она больше не одна.

Мужчина нахмурился, когда она вынула металическую шкатулочку из сумочки.

Джейн не понаслышке знала, что такое отёк. Только минуту назад можно стоять спокойно и улыбаться. А в следующий момент уже… чувствовать, как воздуха не хватает, горло сжимает, глаза слезятся, а голова идет кругом. Самое страшное — это предчувствие чего-то неизвестного, оно накатывает паникой.

Друэлла уже потеряла сознание. Спазм бронхов и отек гортани нарушали дыхание. Так бывает уже в первые пять минут.

Джейн почувствовала, как сердце сжимается от жалости к чужой матери. Нарцисса была белой как полотно. Взгляд её, казалось, принадлежал старухе.

— Давление стремительно падает. Клиническая реакция развивается очень быстро. К сожалению, если зелье не успеет подействовать, может наступить летальный исход.

— Может? — строго спросил Орион.

— Мне жаль, лорд Блэк, — сухо и строго ответил криминалист. Это, черт возьми, не его область.

— Годфри, у моей племянницы есть лекарство для подобных ситуаций, она могла бы помочь.

— Зелье мы уже дали, — уверенно сказал молодой мужчина, в котором девушка узнала Берка. Слизнорт говорил, что он стал целителем-стажером. Он был на несколько лет младше Тонкса, но продвинулся по службе дальше.

— Отвар… начинает действовать через полчаса. Я предлагаю лекарство, которое подействует через пять-десять минут, — сказала девушка.

— Целителям неизвестно о таком отваре, а школьнице известно? — с сарказмом спросил волшебник, поправляя очки.

Джейн хотелось огрызнуться. Тед уже давно вводил в практику лекарственные препараты и технику лечения магловских специалистов.

— Тебе хорошо известно, что подобное средство существует.

— В любом случае это решать не вам, стажёр, — вмешался Флимонт, опустив свою ладонь на плечо племянницы. Следом он посмотрел на судмедэксперта. — Что скажете, Годфри?

Мужчина с идеальной лысиной кивнул.

Поттер ободрилась и, скользнув взглядом по острому лицу Вальбурги, посмотрела на Беллатрису.

— Если это лекарство поможет женщине не отойти на тот свет, я только за. Решает опекун.

— Это лекарство колется… — начала Поттер.

— Магловское средство, — перебил слизеринку Берк, вызвав повышенное внимание у стоявших рядом людей. — Целитель Тонкс пытается применять подобное.

— Нет, — резко и твердо сказала Беллатриса, впившись в Джейн острым взглядом.

— Уже лет двадцать как медицина разработала лекарство от аллергической реакции. Это большой прорыв в медицине. Зелья, бесспорно, эффективны, но не в момент, когда пошел отёк. Магловское лекарство вводится в мышцу через иглу. Это позволяет раствору сразу попасть в кровь.

— В кровь! Чтобы отравить ее?

Сущая ненависть и отвращение сквозили в словах миссис Лестрейндж.

— Что станет с магией? — обеспокоилась Нарцисса, хотя глаза уже отражали надежду.

Многие лица перекосились, другие в страхе и любопытстве переговаривались. Джейн уже пожалела, что вышла и открыла рот.

«Закоренелость и твердолобость лишает их возможности видеть и реально судить о вещах, — говорил Тед. — Я восхищаюсь и глубоко уважаю верных своим принципам волшебников, но считаю, что нужно уметь отсеивать полезный прогресс от губительного».

— Пульс падает, — нарочито громко предупредил судмедэксперт, подметив, что целитель Берк не собирался предупредить об этом родственников. Они оба прочитывали пульс.

— Простите, вам важна ваша мать или ее кровь?

Джейн обернулась, впервые услышав резкость в голосе тёти Юффимии.

Джейн понимала, что переубедить этих людей очень сложно и требует куда больше времени, которого не было. Звук тяжелого дыхания Друэллы отдавался в её сердце. Джейн поймала взгляд Нарциссы. Куда делась ледяная принцесса? Она молила о спасении. И как стыдно было за происшествие между ними.

Джейн не знала, что сделать, как убедить Блэков. Рядом стоял хрустальный канделябр на длинной ножке. Неловко зацепив хрустальные каменья на цепочке, девушка потянулась к огню. Опалив ладонь, ей все же удалось взять пламя в свою ладонь, прося небесные силы, чтобы за это невинное проявление магии ей не оказаться снова на слушании Визенгамота.

— Лекарство дважды помогало мне, — сказала она, намереваясь устроить небольшое шоу.

Огонь в её ладони разгорелся, достигнув большого размера.

— Моя кровь по-прежнему пропитана магией.

Джейн огляделась. Заинтересованные взгляды были прикованы к пламени и её руке, лишь Белатрисса неотрывно смотрела прямо на неё. Её скулы были сжаты, лицо напряжено, она была готова в любой момент выхватить палочку.

«Круцио, Круцио…»

Девушка отчетливо помнила интонацию, с которой ведьма выпускала в нее непростительное.

Сама не осознавая, миссис Лестрейндж придавала Поттер смелость и дерзость. Подпитывала злостью, ненавистью.

Джейн захлопнула раскрытую ладонь.

Опасное пламя укротили тонкие пальцы девушки.

— Я предлагаю помощь, но если вам это не нужно, забудьте.

Она обращалась к Белатриссе, ведь она как старшая дочь могла принять решение, вместо отца.

Но молодая женщина оставалась непреклонной даже на жалостливый взгляд младшей сестры.

Толпа зашевелилась, и на милость Блэкам вышла сама Андромеда. На что лицо Белатриссы исказилось.

— Энди… — выдохнула Нарцисса.

— Ты!

— Вколи лекарство, — сказала Тонкс и, присев рядом с матерью, приподняла ее голову, опуская к себе на колени.

Джейн тут же подчинилась, присев рядом с рукой Друэллы. Из маленькой сумочки она достала коробочку с лекарством и пузырек с зельем для восстановления.

— Я против. Колдомедик не одобрил подобного эксперимента.

— Первая степень моего родства позволяет мне принимать подобные решения, — твердо ответила Андромеда и, задрав кружевной волан, оголила плечо матери. Она стойко игнорировала возражения сестры. Выжидающий взгляд лорда Блэка всё же получил свое. — Я возьму на себя ответственность.

Мужчина коротко кивнул.

Окружающие внимательно следили за каждым движением юной волшебницы, тогда как она сама проговаривала про себя каждое действие.

Достать инструменты и ампулу не составило труда, как и набрать шприц, однако сделать укол стало непосильным испытанием. Как ни крути, варить зелье — не то же самое, что лечить пациента.

Джейн смотрела на плечо, и ей казалось что она много на себя берет.

— Ты дрожишь.

О, это она и сама чувствовала, руки не слушались.

— Сделай глубокий вдох и действуй, не медли, — шепотом сказала миссис Тонкс.

Андромеде самое место в магловской хирургии.

Визуально поделив руку на зоны, как объяснял Тед, Джейн зацепилась за подходящее место. Продезинфицировав участок, тут же ввела иглу, отбросив колебания. Кажется, девушка не дышала, пока неторопливо сдавливала поршень. Должно быть, замерли все и ожили, лишь когда процедура была выполнена.

Сердце колотилось о ребра слишком быстро, Поттер было подумала, что аллергия накрывает и её, но это всего лишь нервы. Невыносимо ждать, когда появится эффект. Ожидание было гнетущим.

Берк не сводил сурового взгляда с неё, следя за пульсом. Кто-то осмелел и стал переговариваться. Музыка на заднем фоне, казалось, играла слишком напряжённые мелодии. А лицо миссис Блэк не подавало признаков жизни.

Холодные тиски сжимали слизеринку, намереваясь вынести приговор.

— Ей лучше, — подбодрил судмедэксперт, всматриваясь в лицо женщины. — Пульс выравнивается.

И правда, краснота стала понемногу спадать.

— Вы могли бы внести свой вклад… целитель.

Джейн глянула на Андромеду, затем на Берка.

Вот так одной фразой его будто вызвали на дуэль. Тем не менее стажер красивым движением применил оживляющее заклинание.

Медленно Друэлла разомкнула веки.

Андромеда прислонила к её губам пузырек, и та, доверчиво всматриваясь в ее лицо, выпила восстанавливающее.

— Эн…ди.

Поттер рвано выдохнула, ощущая радость в душе, которая отразилась на губах облегчением.

Но тут эта женщина снова заговорила.

— Что за зелье?

— Авторское, — кратко ответила Джейн, отметив, что все чего-то ждут. Флимонт взял её за плечи и поднял на ноги.

Гризельда Марчбэнкс, пребывавшая в числе почетных гостей, пренебрежительно хмыкнула:

— Может, кто-то поможет и принесёт леди стакан бренди? — Затем повернулась и добавила: — Не смотрите на меня так, Годфри, это лучшее средство от мигрени.

Воспользовавшись секундной паузой, лорд Блэк вместе с Рудольфусом помог миссис Блэк удобно расположиться в появившемся кресле. И Нарцисса тут же подала матери стакан воды, заботливо пригладив волосы.

— Прекрасная работа, мистер Берк. Я всегда знала, что ваши способности к быстрому принятию решений несут миру спасение.

Выпятивший грудь молодой целитель открыл рот, чтобы защититься, но мадам Марчбэнкс уже потеряла к нему интерес:

— Зажгите Люмос, леди Друэлла, и я смогу спокойно провести остаток вечера. — Она прошла вперед, встав перед Андромедой, тем самым оттеснив ее от членов семьи.

После секундной паузы на конце палочки миссис Блэк появился свет.

Казалось, всеобщее напряжение тут же исчезло, а кто-то даже умудрился похлопать.

Беллатриса двинулась в направлении средней сестры, но Сириус пресек ей путь.

— Ты же не хочешь устроить здесь драму, Бел?

— Пошёл прочь, щенок! — зло отозвалась Беллатриса.

Красавица с буйной копной чёрных волос плотно сжала губы, молча соглашаясь с очевидной истиной. А может, это не её смирение, а кончик палочки, упирающийся ей в живот, возымел эффект.

— Идём, Энди, найдем дядю, — сказал Блэк, пропуская Андромеду, и пошёл за ней.

Беллатриса была готова последовать за ними, но Рудольфус обхватил её за талию, и на немой вопрос бросил взгляд на лорда Блэка. Старший поднял на неё взгляд, от которого поневоле становилось не по себе. Удивительный простой взгляд, но эта природная внутренняя сила каждого человека заставляла поверить в свою незначительность. Если Лестрейндж-старший брал своей силой, делами и словами, то лорд Блэк давил своей стойкой волей.

Рудольфус прошелся пальцами по рёбрам супруги, желая вызвать улыбку, заранее зная, что это бесполезно, в отличие от Энди, которая боялась щекотки как огня. Он отвел глаза только тогда, когда средняя дочь Блэков покинула зал в компании своего кузена и мистера Рейнолса.

Убедившись, что Рейнолс увел Блэков, Флимонт приобнял племянницу за плечи. На мгновение она закрыла лицо руками.

— Дерзость неслыханная! Но уж лучше так, чем то, что могло произойти… — Гризельда довольно улыбнулась Джейн. — Умница. Поздравляю с пополнением, Флимонт, берегите её.

Флимонт чуть поклонился:

— Именно поэтому собираемся покинуть зал.

— Умно, — изрекла женщина и небрежным жестом стукнула его по руке веером. — Передайте мистеру Тонксу, чтобы зашёл ко мне в понедельник.

* * *

Вернувшись в дом Блэка, Флимонт сразу поднялся в комнату больного, Джейн поспешила следом.

Даже сейчас она колебалась. Что, если Сигнус солгал и дал не то заклятие? Подстава. Что, если вместо спасения заклятие принесёт смерть? Это значит — обвинят Флимонта?

Бросая взгляд на часы, Джейн надеялась на Нарциссу. Она дала слово.

— Стойте.

Флимонт не успел поднять палочку над больным и обернулся.

— Дайте мне двадцать минут, — попросила Джейн и поспешила покинуть комнату.

Время давно перевалило за полночь, когда в окно постучалась сова.

Дрожащими от нетерпения руками девушка развернула записку.

«Они применили Непреложный обет перед игрой. Ты разве не знала?

P.s. Передай Андромеде, что мама в порядке.

Благодарю».

Джейн потеряла дар речи.

Такого поступка она не ожидала. Дядя поставил на кон свою жизнь ради спасения Альфарда. А она отплатила недоверием. Ошибки. Всё, что она сделала за этот вечер. Нарцисса оказалась права, уличив её в самоуверенности и высокомерии.

Вернувшись на второй этаж, у самых дверей она помедлила. Сириус понуро облокотился на стену и не решался войти. Он оказался прав в отношении мистера Поттера. Джейн чувствовала, как пылают её щеки от стыда.

В комнате мистера Блэка Флимонт терпеливо ждал её, как и все остальные.

Горло сдавило, и она просто кивнула, чувствуя, что готова провалиться под землю.

Вспышка бирюзового света проникла в грудь Альфарда, и через минуту хриплые вздохи стали более глубокими.

Люси взяла Джейн за руку и неотрывно смотрела на больного.

Он едва заметно сдвинул темные брови. А морщинистая рука медленно и тяжело потянулась к лицу. Казалось, мужчина хотел снять с глаз что-то такое, что мешало глазам распахнуться.

— Дядя.

Мужчина пошевелился на постели и неторопливо распахнул глаза, давая им привыкнуть.

— Сири…ус, — прохрипел он и немного повернул голову набок.

Он медленно всмотрелся в лица каждого, кто стоял у постели.

Лицо постепенно начало наливаться красками. К тому моменту, когда его взгляд достиг Джейн, на его лице появилась мягкая улыбка.

— Кажется, я проспал что-то важное, — тяжело произнес Альфард, а затем с хрипотцой в голосе попытался рассмеяться, насколько хватило сил. Но в этот миг немало морщин на лице Блэка бесследно исчезли. Глаза стали ясными — такими, как были всегда.

Люси бросилась к нему, заливаясь слезами. Томас, мальчик-магл, стоял у его ног рядом с Тедом и шмыгал носом. Нимфадора как самая младшая крепко спала в соседней комнате. Андромеда сидела на постели, держа за руку дядю. Джеймс положил руку на плечо лучшему другу, на лице которого читалось облегчение.

А Джейн стояла около Флимонта, боясь пошевелиться.

— Спасибо, — проговорила она.

Он не торопился с ответом, очевидно просто подбирал подходящее выражение, чтобы как следует отчитать ее.

— Ступай, думаю, ему не помешает чудо-зелье твоей мамы, — ласково произнес волшебник и пошел к двери.

Она проводила его взглядом, наполненным жалостью и виной. И чувствовала себя ребёнком, маленькой девочкой, опечалившей своего родителя.

Юффимия обхватила её лицо теплыми руками и погладила большим пальцем.

Джейн сгорала от стыда, поэтому не смогла посмотреть ей в глаза.

— Милая, послушай, — нежным голосом стала утешать тетя, — мы понимаем, что вряд ли сможем заменить твою настоящую семью. Но мы будем делать всё, что в наших силах, чтобы тебе было тепло и хорошо. Мы тебя уже любим и поддержим в любой ситуации, только доверься.

Мягкий поцелуй в висок был дорогим обещанием.

«Простите», — застряло в горле и упало слезой на рукав оливкового платья Юффимии.

Девушка заметила, как вместо немощного старца ей улыбался статный, но всё же немного помятый волшебник. Он приподнял руку к ней, и она, подойдя к постели, обняла дорогого человека.

— Она ради тебя всех Блэков на уши подняла, — сказал Сириус, который уже достаточно повеселел.

Джейн ущипнула его за эти слова.

Альфард прыснул. Его смех был точно таким же, как раньше, отчего Джейн сильнее сжала его в объятии.

— Знаешь, Джейн Поттер, благодаря тебе с каждым годом в моем доме всё больше и больше жильцов. — Мужчина обнял её, искренне благодаря судьбу за встречу с ней. — Всё хорошо, моя девочка… Теперь все хорошо.