Вместе до самого конца (гет)

В Гриффиндоре сегодня был нарушен один из запретов на присутствие в Башне представителей факультета Слизерин. Мародёрами запрет был установлен, ими же и нарушен. Без каких-либо колебаний Джеймс назвал пароль Полной Даме и за руку повёл сестру в логово храбрых львов. Конечно, авторитет Поттера был велик, но мантия невидимости надёжно укрывала девушку от стражницы Башни и её обитателей.

За закрытой дверью спальни мальчиков Джейн в панике ходила от одной кровати к другой. Джеймс, обладавший даром обращать гнетущий страх в забаву, сейчас подпёр столбик кровати. Лицо его, как и у сестры, было озабоченным, но, в отличие от оной, парень сквернословил как трактирщик. После очередного словца Сириус был уверен: слизеринка хотела применить «Силенцио».

Опасения Мародёров сбылись. В одной из банок на складе хранилось Оборотное зелье. В количестве одного литра и ста миллилитров, как утверждает верная ученица Слизнорта.

Подарок Кейт вышел по боку, а ушастое создание даже в ус не дуло.

Поттер решительно осудила поведение ребят. Блэк позабыл, что в ней может проснуться строгость, отдающая занудством. Но стоит отдать должное: Джейн отчитывала ребят осторожно, то и дело поглядывая в сторону Римуса. Он расположился на подоконнике, всё еще хмурый, глядел на сгущающиеся сумерки за окном.

Сириус занял место на стуле так, что руки положил на спинку и подпер ладонью лицо. Он был доволен своей непричастностью к происшествию и наслаждался перебранкой со стороны.

Действие оборотного прекратилось, и в спальне Мародёров стояла привычная Джейн.

— Нужно идти к Макгонагалл.

— Спятил? Она нам житья не даст. — Питер, расположившийся на кровати, даже оторвал спину от подушки.

Тут друг был прав. Сказать Маккгонагалл — значит признаться в погроме склада. А это, между прочим, грозило самому святому — каникулам. Чашу весов терпения у декана сильно тянуло вниз. Бедной женщине пришлось идти на крайние меры.

— А что ты предлагаешь? Покрасить ей волосы и напялить черные очки?

— Попросим Хагрида настрочить нужную бумажку — и утром к зельевару. Где ближайший? — поинтересовался Хвост, на что Джейн закатила глаза.

— Те, что я знаю, в Лондоне в Косом переулке и на Грейт-Мальборо-стрит. Только вот проблема: они открываются не раньше десяти. Пока оформят, дорога обратно — и уже обед. А Начбулл начнет проверять меня ещё на завтраке. Что насчёт сегодня? Никто, кроме вас, Кейт сегодня ещё не видел. А я — снова я.

Джеймс смерил сестру недовольным взглядом.

Но девушка была права. Единственные места, где можно было приобрести Оборотное, — это официальные магазинчики лицензированных зельеваров. Абы кому зелье такого действия не продадут, не говоря уже о школьниках. И всё же главной проблемой был вечер воскресенья. Всё уже закрыто.

Брюнетка подошла к книжному стеллажу, где странным образом книзл уместился поверх книг. Хитрец спрятался и дремал вполглаза. Большие уши так и просили, чтоб за них дернули. Гостья спальни так и сделала. Она заметно расслабилась, поглаживая животное, которое так наклонило голову, что ещё немного — и свалится вниз.

Губы Сириуса расплылись в плутовской улыбке, и он не удержался, привлёк её внимание:

— Ты можешь быть Кейт, а я мог бы притвориться тобой.

Простое провокационное предложение сделало своё дело — приостановило поток мыслей у каждого.

Глаза девушки сердито блеснули. Но минутное замешательство с её стороны было знаком: она поняла, о чём он.

Блэк был не прочь вернуть должок за тот раз на пятом курсе. Да и вообще, ему до сих пор было любопытно, рассматривала ли она его тело, когда притворилась им. Имея прямой доступ к искушению, могла ли удержаться? Сириус был уверен — нет. Он бы поддался искушению. Стыдно признавать, что в те редкие минуты, когда он размышлял над этим, мысли уводили его так далеко, что перерастали в скабрёзные фантазии и играли с ним.

— Может, у тебя Оборотное зелье завалялось? — поинтересовалась Джейн, сложив руки на груди.

— Достану.

Джейн приоткрыла губы, но слов не последовало.

Потом юноша спрашивал себя, почему не раздумывая пошёл на авантюру, ведь девушка даже не просила об этом. Наверное, на тот момент он был доволен выражением её лица.

Их зрительный контакт был прерван воодушевлённым Джеймсом. Будучи в неведении о планах друга, он отметал все сомнения сестры.

— Я пойду.

— Куда? — спросил Джеймс, оттолкнувшись от столбика собственной кровати.

— К себе. Нужно обсудить завтрашний день.

— Никуда ты не пойдёшь! — с энтузиазмом провозгласил Джеймс и поразил своей эксцентричностью. — Эту ночь проведёшь здесь.

— Здесь? — повысила голос брюнетка, махнув рукой на окружающих.— Вот уж нет.

— Обойдёмся своими силами. Сама подумай! Начбулл не дурак и знает твоих друзей, сегодняшний номер не пройдёт. Он догадается, что что-то не так. Это не шутки, Джейн. Здесь Паркер искать точно не будут. Поверь, вчетвером нам будет проще всё контролировать. Тем более с мантией-невидимкой.

Девушка поджала губы, но опустила взгляд.

Друзья переглянулись. Меньше всего Поттер хотел опозориться перед Краучем. Узнай слизеринец, что он подставил Джейн с зельем, гордости будет нанесён непоправимый ущерб. А ведь с гордостью у парней особые отношения. Тут с ним был солидарен и Римус, и сам Сириус. Джеймс был нацелен решить проблему с Оборотным. Терпеть остроты друзей сестры он более не намерен.

* * *

Идея Блэка хоть и казалась спасительной, но была бедовой.

Не зря Джеймс и Сириус пользовались славой лихих парней. Только у подобных ребят хватит смелости сбежать из Хогвартса и совершить парную трансгрессию прямо под носом владельца Сладкого Королевства.

Путь их лежал в один из волшебных районов Лондона. Спустя пару часов, когда последние солнечные лучи растворялись в темноте, двое подростков пробирались по грязным улицам Лютного переулка.

Район представлял собой сплетение узких улочек, они извивались и заворачивались, так что несведущий прохожий раньше или позже попадал в лабиринт и не мог из него выбраться. Родители не раз предостерегали своих детей. И хоть Джеймс не слыл покладистым отпрыском, в Лютный переулок — ни ногой.

Один неверный поворот, и здесь можно лишиться кошелька или кое-чего похуже. Местные трущобы не отличались добротой к прохожим, в особенности к прилично одетым, что уж говорить о зелёных юнцах.

Сириус, однако, здесь бывал, его уверенный шаг говорил сам за себя.

— Кошмар, я дожил до шестого курса, не прибегая к помощи родителей, а тут прошла пара недель — и хоть бери и пиши отцу. — Джеймс пнул камень, отвалившийся от брусчатки. — А ведь я клялся, что присмотрю за Джейн.

— Ты же не знал, — оправдал друга Сириус и первым обошёл странную бабульку, предлагавшую что-то из корзинки.

— Вот именно!

Позади скрипнула дверь лавки с надписью «Цирюльник». Гриффиндорец сильнее натянул капюшон мантии и понизил тон.

— Я её брат. Могла подойти и обратиться за помощью. Я — Джеймс Поттер, чтоб его.

Сириус хмыкнул. Все они такие — младшие, хотят казаться старше и лучше. Парень внимательно посматривал на фасады обветшалых домов и вывески. Удостоверившись в правильности пути, в переулке он свернул направо.

— У неё есть помощники. Как заметил, всё было предусмотрено.

— Что-то не всё они учли. Заметь, помощники не будут слезы лить и пылинки сдувать, как моя мать, да и задницу рвать, как мой отец, — мрачно ответил Поттер, по интонации было понятно, что он знал, о чём говорит. Недоверие к слизеринцам никуда не исчезло.

— Что-то раньше ты так не пёкся о душевном спокойствии родителей.

Сириус скептически взглянул на друга. В его взгляде показалась не только насмешка, но и грусть. Все родители разные. Брошенные слова заставили Джеймса почувствовать стыд.

Друг пошёл дальше, а Поттер посмотрел в сторону. На каменной стене было развешено множество разномастных листовок. Некто в таком же капюшоне содрал объявление, и оно полетел вниз, чтобы присоединиться к куче старых листовок. На новом объявлении крупными буквами призывали не упустить свой шанс.

Парень в очках задержал взгляд на скелете, стоявшем в витрине углового магазина.

«Шанс здесь на вес золота»

Послышался плач ребёнка и ласковое «чш…» На втором этаже здания женщина с ребёнком на руках развешивала бельё. Плач сменился протяжным гундежом.

Стало неуютно, и юноша отвернулся.

Он знал, что этот район известен своей преступностью и продажей нелегальных товаров, но неужели в этих обветшалых домах ещё живут? Это место было до того убогим, что и по улице ходить неприятно, не то что жить.

Складывалось впечатление, что этот район где-то в подземельях, где нет света и тепла. Фонари располагались далеко друг от друга, поэтому при виде клочка света даже дышать становилось легче. А вот редкая встреча с прохожим заставляла насторожиться. Даже безобидная на вид старушка вела беседу сама с собой, а её дикий смех заставил ускорить шаг.

«Ты слишком хорошо жил, Джеймс»

Тут Джейн была права. Нужно быть благодарным за то, что имеешь.

— Лоэлотт?

Поттер обернулся. В переулке между домов из магазина вышел человек. Тени так и льнули к его тёмному силуэту. Здесь, во мраке и сырости злачных улиц, он стал бы неприметным. Драповая мантия с высоким воротом казалась мешковатой, пол-лица закрывало кепи⁽¹⁾. Но Джеймс был прав: это был вовсе не мужчина, каким хотел казаться со стороны, а такой же юнец, как и они.

— Я знаю букмекеров куда приличнее местных выбивал, — сказал Сириус, сразу давая понять, что гриффиндорцы видели, с кем Лоэлотт имеет дело.

Не успев пройти пол-ярда⁽²⁾, парень вскинул голову. В глазах его мелькнуло узнавание.

— В школу не собираешься? — спросил Джеймс, вступая в переулок.

Слизеринец окинул подростков сердитым взглядом и был таков. Крутанулся на месте и исчез.

— Кажется, дела у него совсем плохи.

Сириус бросил взгляд на выцветшее изображение двух бит и снитча на вывеске магазинчика.

«Вероятно, то, что говорят, — правда. Лоэлотт остался единственным кормильцем в семье. С больной матерью на попечительстве Мунго и младшей сестрой. Отец до сих пор под заключением», — подумал Сириус и замедлил шаг.

Висевший на здании фонарь пару раз зажёгся, и прежде чем совсем погаснуть, свет осветил чуть дальше букмекерского магазинчика. Парни неосознанно пошли на свет.

В воздухе сильнее почувствовались сладкие ароматы алиссума⁽³⁾ — это растение специально используют в приворотном зелье, которое влияет на человека через пары́. Запах используется для привлечения клиентов. Отец рассказывал об этом Блэку в первое посещения Лютного. Позднее Сириус каждый раз должен был отследить тонкий шлейф, чтобы не попасться на дурман.

Высокий женский голос не заставил себя ждать.

Две хорошо одетых девицы стояли дальше по улице. Вид у них был куда аккуратнее, чем у здешних обитателей. Ночные ведьмочки. Одна из дам вела мужчину к лестнице, уходившей вверх, в логово прекрасных сирен. Возможно, этот бедняга попался, как пчёлка на пряный аромат цветка.

Блэк остановился и сделал жест, чтобы друг последовал его примеру.

Оставшаяся девушка всё же заметила гриффиндорцев и уже приветливо махала рукой. Белый мех её полушубка сполз с оголенного плеча, и в воздухе переливом прозвучал смех. Угрюмость на лице Джеймса сошла на нет, морщины расслабились, и он заулыбался.

— Вентус! — проговорил Сириус.

Тут же ветер принёс свежий воздух, заставивший Джеймса чихнуть и прийти в себя.

Друзья свернули вправо. Спустя пару домов показалась кованая вывеска лавки «Колючий змей». В магазин вела маленькая деревянная дверь с большим чёрным молотком на ней. Но и она, и большое окно рядом были наглухо заколочены.

— Проклятье, — выдохнул Джеймс.

Но Сириус не остановился, а направился за угол здания.

Там на поросшей плющом стене была рама. Чуть приподняв ветви растения, волшебники увидели проржавевшую по краям металлическую табличку со стёртыми указателями. Как ни странно, Блэк постучал в неё, как в дверь.

Пара минут зловещей тишины — и над головой зажёгся тусклый фонарь, а вековые камни у ног Поттера пришли в движение. Камень за камнем — и брусчатка стала уходить вниз, формируя ступени.

Магазин не был закрыт, но доступ имели лишь избранные покупатели. Немудрено: здесь можно было найти то, что не продают в обычных травных, найти запрещённые ингредиенты из любой точки мира. И всё благодаря добытчику-контрабандисту — гоблину Крохобору.

— Пришли, — заключил Сириус и без промедления пошёл вниз, стараясь не касаться поросших мхом стен.

Приятный звон колокольчика невольно сбил с толку, но тут же на юных волшебников налетел порыв ветра, едва они переступили порог. Капюшоны слетели, лишив их анонимности.

В помещении было прохладно, пахло водорослями и чем-то похожим на подпаленные волосы.

Потолки были низкими, а обилие свисавших вниз талисманов лишь усиливало этот эффект. Стоило пройти дальше, как причудливые обереги оказались ассортиментом травной лавки. С потолка хаотично свисали различные корни, странного вида тряпки, растения, трупы мелких существ в целом и разделанном виде.

Правая сторона магазинчика была заставлена ящиками. На некоторых из них были приклеены листки на иностранных языках, на некоторых было дополнение из набора букв английского алфавита и цифр.

Парни прошли вглубь магазина, с интересом поглядывая на товар, выставленный на массивном стеллаже с левой стороны.

В одной из громоздких банок ютились небольшие крылья, их было достаточно много, отчего сложно было определить, чьи они: летучих мышей или карликовых драконов. Чуть ниже также хранились муховёртки, ловля которых была запрещена Министерством. Может, это игра света, но цвет тушки этих существ потеряли блеск и стали сероватыми, а жала, как и крылышки, отсутствовали.

В соседней банке оказалась сморщенная голова эльфа, будто засоленная. Джеймс решительно отошёл от стеллажа. В отличие от лучшего друга, он не привык к такому зрелищу. Впереди пара веток пришла в движения, извиваясь как змеи. Поттер сцепил зубы, чтобы не издать нервное мычание. Сириус сдержал улыбку, при этом сам зацепил затылком нечто плотное. Там среди засушенных корней свисали четыре мёртвые чупакабры.

У прилавка с правой стороны стоял аквариум высотой примерно в полтора ярда. Пленником, как определил Сириус, был гиппокамп⁽⁴⁾.

Дед показывал ему гиппокампа на воле у берегов Греции. Лучи солнца, что пробивались через толщу воды, заставляли чешую этого существа играть перламутром и бирюзой. Мощное существо выглядело как морское божество. Что до данный особи, то это был скорее неокрепший детёныш. На аквариуме было написано: «продано С 13».

В помещении гриффиндорцы были не одни. За прилавком вполоборота стоял человек, перебиравший бумаги. Он был субтильного⁽⁵⁾ телосложения с грубыми на вид скулами. Спутанные светлые волосы лежали на левом плече, скрывая часть лица. Но всё же сомнений нет: это был мужчина.

— Где гоблин? — непринужденно спросил Блэк, будто зашёл в Сладкое Королевство.

Человек за лавкой не повернулся, лишь переспросил сиплым голосом:

— Гоблин? Ты, верно, о мистере Крохоборе?

Гриффиндорец не ответил. В отличие от названного, он не знал человека, стоящего за прилавком.

— Его нет. Что понадобилось здесь юнцам вроде вас? Немного удачи? Неудачи или болезни? Мистер…

— Блэк.

Своим ответом Сириус будто поставил точку. Мужчина наконец перестал листать блокнот и обратил внимание на посетителей. Судя по выражению лица, он чего-то не понял или не поверил. Некоторое время он всматривался в Блэка.

Мужчине было лет сорок. Правая часть его лица была обезображена ужасным ожогом. Глаз остался цел, в отличие от бровей и опаленной кожи, что уходила вниз по шее.

— Нам нужно оборотное зелье, прямо сейчас.

— Пятнадцать галлеонов за восемь унций.

— Даю сто за пинту, — сказал Блэк и поставил перед лавочником увесистый мешочек.

— Бродяга!

Зелье было дорогим, но эта цена была ещё и порядком завышена.

Незнакомец усмехнулся, отчего выражение его лица стало ещё неприятнее. Костлявые пальцы развязали мешочек и вынули галлеон. Мужчина не торопясь повертел монету у зажженной свечи, что стояла в человеческом черепе.

— Существуют чары, чтобы отличить настоящее золото от фальшивого, — пришёл в раздражение Джеймс, когда мужчина внимательно осматривал шестую монету.

— Терпение, Сохатый, человек просто впервые за прилавком, а тут такая сумма, — ответил Блэк и устроился на одном из ящиков.

Подобное унижение его раздражало, что прекрасно было известно незнакомцу с перекошенным лицом. Тот в свою очередь написал что-то на клочке бумаги, которая мигом отправилась за его спину вниз, где виднелся чёрный провал подвала.

Покинув Лютный переулок, парни расслабились, а добытое Оборотное зелье придавало уверенности в себе. Что тут говорить, оба гриффиндорца чувствовали несомненное превосходство. От этого всего шаг заметно замедлился, в голосе появилась привычная бравада.

— Стрёмное местечко. Как и этот Вайл, страшный как смерть.

Тут нечего было возразить. Мало того, что мужчина сам по себе некрасив, так ещё и ожог на пол-лица не играл тому на руку. Впрочем, красивых людей в Лютном отродясь не было. Сам гоблин был не самым симпатичным представителем своей расы, возможно, поэтому его подчиненные один уродливее другого. Отсутствие гоблина было даже на руку: тот не поймёт, кто из Блэков был.

— А она ещё и сомневалась. Да мы в сто крат лучше справляемся с проблемами.

Блэк хмыкнул.

Парни не стали снова пробираться через весь Лютный, поэтому вышли с другой его стороны. Звуки машин и суета оживили атмосферу. Очевидный контраст двух разных миров.

— Ты здорово помог. Знаешь, Бродяга, я так и не сказал спасибо за то, что ты сделал для Джейн в июне.

— Брось, — отмахнулся Сириус и неловко оступился, а потом пнул камень, который был лишним на ровной поверхности дороги. — Вспомни начало этого года, именно ты привёл её в чувство.

Джеймс улыбнулся, как и Блэк. Раньше связь друга со слизеринкой казалась чем-то неуместным, а теперь всё будто встало на свои места. И Блэку это нравилось.

Он вынул из пачки две сигареты и поделился с другом. Тот достал любимую зажигалку Зиппо, крутанул зубчатое колёсико, загорелась искра, и он закурил.

— Я так и не сказал Джей про анимагию, хотя всё больше хочу сделать это. Между нами достаточно лжи.

— Но мы же не лжём. Просто не говорим.

Вероятность того, что слизеринка предпочтёт встречать полнолуния вместе с Мародёрами, была высока. Ещё до воссоединения Поттеров Блэк рассказал друзьям о её интересе к лекарству от ликантропии. Делать заметки о самочувствии и симптомах Люпин согласился, но брать девушку с собой в Визжащую хижину — нет. Поттер был согласен. Прогулки под луной хоть и были желанными для ребят, но всякий раз это было непредсказуемым приключением. И частенько утром ребята оказывались с синяками и ссадинами.

— Сошлись на том, что я не хочу её смущать.

— Чем? Ты что за ней подглядывал?

— Я? — Блэк принял оскорблённый вид, но тут же слова друга подстегнули его память.

«Любование ключицами может считаться подглядыванием? Мерлин упаси уточнять этот вопрос, — подумал Сириус. —Особенно если учесть компрометирующее положение, в котором это происходило».

Судя по реакции Сохатого, о некоторых деталях лучше умалчивать.

Сириус втянул прохладный воздух и, раздув щеки, выпустил дым.

Впереди показалось здание с яркими вывесками, что на фоне потемневшей улицы игриво подмигивали прохожим. У здания собралась целая очередь молодых людей. Кинотеатр. Потрясающее изобретение маглов.

В июне благодаря Джейн Сириус посмотрел кинокартину с забавным названием «Розовая пантера». Появление ножей в самых неожиданных местах вызывало удивление, а сюжет — приступы смеха. Увы, собаки лишены этой возможности. Однако в тот вечер не смеялась и сама девушка,хотя именно ради неё Альфард раздобыл замысловатое устройство из-за океана.

— Сохатый, а почему Джейн отказалась от уроков трансгрессии?

Прежде чем ответить, Джеймс затянулся сигаретой.

— У неё непереносимость.

Блэк выбросил окурок в сугроб на краю тротуара и изумленно уставился на друга.

— При трансгресии Джейн накрывает приступ паники. Она слышит крики и остро реагирует на давление, доходит до того, что её выворачивает наизнанку. Это связано с трансгрессией, когда…

За этими словами последовало молчание. Всё и так было понятно. Блэк вспомнил, каким побелевшим было лицо Поттер после их трансгрессии у дома дяди. И как отчаянно она закрывала уши.

— Трансгрессия опасна детям из-за хрупкости скелета, потому что высока вероятность деформации из-за нагрузки. Трансгрессия домовиков более щадящая, но и она рекомендуется детям после десяти. Джейн было девять. Как сказал Дамблдор, её тело под влиянием психики в момент трансгрессии снова переживает тот момент спасения и смерти родителей, понимаешь? Специалист из Мунго это подтвердил и рекомендовал отказаться от трансгрессий.

— Я не знал, — Сириус закинул в рот конфету со вкусом лаврового листа, но даже не скривился.

— И я… Но после того, как она грохнулась в обморок вчера, теперь уверен наверняка.

Гриффиндорцы вышли на улицу Чаринг-Кросс-Роуд, где среди магловских магазинчиков ютился неприметный бар «Дырявый котёл». Потребовалось лишь пересечь порог для такой трансгрессии, что ни Министерство, ни владелец паба ни за что не поймали бы молодых нарушителей.

К тому времени, как парни вернулись, Римус и Джейн перестали хмуриться. То ли приятное общение, то ли гора фантиков и коробочек от сладостей утолили недовольство волшебников, тогда как Питер, наоборот, насупился и рылся в своём чемодане.

Не теряя времени, слизеринка налила в стакан необходимое количество зелья, похожего на чернила. Она придирчиво оглядела жидкость и даже не поморщилась от ужасного запаха, когда поднесла стакан к носу. Мародёры сосредоточенно и взволнованно наблюдали за брюнеткой.

— Ты уверен? — спросила Джейн. Она подняла голову, глядя на черноволосого юношу удивлённо и настороженно. Блэк кивнул, рассеивая её сомнения.

Волшебница повторила его движение и добавила что-то в стакан, отчего содержимое зашипело и вспенилось. И через секунду стало золотисто-желтым.

— Ух ты! — ахнул Питер.

Джейн сделала несколько глотков зелья.

Не зная механизма работы Оборотного зелья, молодые люди просто наблюдали. В отличие от брюнетки, которая поняла, что что-то не так.

— Джей? — встревожился Джеймс, в ответ она ни с того ни с сего зашлась сильным кашлем.

Мародёры выпрямились и посмотрели на неё кто с любопытством, а кто с беспокойством.

Сгорбившись, Джейн исчезла за дверью ванной комнаты.

— Открой! Что не так?

Вместо ответа Мародёры услышали шум воды и сдавленный кашель. Поттер схватился за палочку, но Люпин остановил его.

— Её тошнит.

От досады Джеймс стукнул ногой по близстоящей тумбе, а затем снова заколотил в запертую дверь.

— Что с зельем?

Сириус ничего не ответил. С нечитаемым выражением лица он вышел вон из комнаты, сильно захлопнув за собой дверь. С тяжёлым вздохом он прикрыл глаза, пытаясь понять, как так получилось.

Доверчивые глаза Джейн встали перед мысленным взором, а затем их залил истинный страх.

Он выглянул в маленькое окно башни, за которым было совсем темно. Он покинул лестничную площадку, разминувшись с семикурсниками.

Нужно было что-то делать. Но что предпринять? Ответ пришёл сам, стоило Блэку встретить брата в центральном холле.

— Идём со мной!

Пятикурсник долго смотрел на удаляющуюся спину брата, но так ничего и не спросил, молча пошёл за ним.

Блэки воспользовались тайным проходом на первом этаже и, миновав Филча и закрытые двери замка, вышли на каменный мост. Снег приятно скрипел под ногами, воздух был чистый и морозный. На этом романтика зимней ночи заканчивалась.

— Вечера нынче холодные, — поёжился Регулус, когда ногой угодил в снег. — Мог бы предупредить, я бы зимнюю мантию взял.

Вместо ответа слизеринец почувствовал, как тепло волной разлилось по всему телу. Он сжал губы, смерив брата недружелюбным взглядом. Самое время проявить характер и послать Сириуса к дементровой бабушке. Добравшись до середины каменного моста, гриффиндорец наконец-то соизволил подать голос:

— Зови сморчка.

Услышав нотки металла в голосе брата, Регулус понял, что спорить сейчас не было смысла.

С появлением Кикимера в воздух взлетел хоровод снежинок. Вихрь снова закружил их, и все трое исчезли.

Спустя час они оказались на крыльце курортного поместья. Любимое пристанище Арктуруса и Мелании Блэк. Небольшой изящный домик с острыми гребнями крыш и невысокой башней в стиле Тюдоров. Бабушка не раз хвасталась его историей, а как иначе, если этот дом Блэки получили как приданое от Макмилланов? Её супруг совершил невозможное — перенёс дом из северных холодных земель Шотландии в теплые места графства Корнуолл.

Живописные места, старинные замки, отвесные скалы, прозрачные озёра, заброшенные штольни и пещеры пиратов. Здесь с упоением играли Сириус и Регулус.

Последний чертыхнулся, привалившись к перилам. Старший тоже чувствовал головокружение и дрожь в ногах. Слишком много трансгрессий пришлось совершить, чтобы оказаться на другом конце острова. Гриффиндорец прикрыл глаза, вслушиваясь в мерный шум волн, ударявшихся о скалистый берег.

Затем Сириус взялся за ручку резной двери и направил кончик палочки на замочную скважину. Послышался щелчок, следом другой, после третьего ручка сама опустилась. С души упал камень: родные стены признали его.

Юноша тут же протянул руку к цепочке. Латунный колокольчик замер, так и не ударив по стенке. Осторожно, как вор, он пробрался в дом. Однако тут же со своего постамента на него уставился маленький дракончик. Каменная скульптура была в раздумьях, зажигать факелы по всему коридору или шмальнуть пламя прямо в наглеца, проникнувшего в дом Блэков. Сириус покачал головой на оба предположения, но привратник не смягчился. Зато, заметив Регулуса, тут же сменил стойку и снова улёгся.

Наглая морда.

Гриффиндорец фыркнул и, стащив с тумбы шляпу деда, набросил ее на каменного дракона. А пропустив младшего брата вперед, набросил на себя мантию Джеймса.

В вестибюле было темно, что не могло не радовать.

— Ты освоил дезиллюминационные чары?

— Были сомнения?

— Так я тебе и поверил.

Кабинет Арктуруса Блэка находился в той части дома, где располагалась башня. Братья добрались туда без промедления; картины спали, даже не отреагировав на мягкий свет Люмоса. В круглом кабинете ароматно пахло табаком, на рабочем столе лежал вчерашний выпуск Ежедневного Пророка, а в пепельнице дымилась кубинская сигара.

Братья переглянулись.

На письменном столе Сириус нашёл всё необходимое: свежие чернила, перья и бумагу, а фамильная печать, как и прежде, хранилась в потайном ящике. Старший из братьев дольше, чем требовалось, избавлялся от лишних чернил на острие пера, но принялся писать. Спустя пять минут он оценивал проделанную работу. Мелким почерком, без необходимого наклона в письме Орион обращался к травнику с требуемым количеством

зелья. Сириус убрал конверт во внутренний карман куртки.

— Джейн написала, что вы разбили склянку с оборотным, — высказался Регулус, складывая обратно газету. — Почему ты подделал почерк отца, а не пошёл к Альфарду?

Пожаловалась-таки.

— Тогда мы получим нужное… — уклончиво проговорил Сириус, взглянув на спящий портрет прадеда, что висел по левую сторону, — к обеду. Да и, боюсь, дядя будет недоволен, узнав о Джейн. Зачем злить больного?

— А то лишит тебя карманных, — поддел младший, пропустив брата вперед.— А что насчет Тонкса? Или Поттеров?

— Слушай, да что ты пристал?

Раздражение дало о себе знать. Он порывисто обернулся. Сириус заметил палочку брата, готовую потревожить портрет старого Сигнуса. Час от часу не легче.

— Почему ты нарушил свое слово и обратился к людям, которые для тебя никто?

— Что ты, я не обращался.

Регулус прикоснулся палочкой к портрету, не получив ответа. Это была угроза.

— Сам посуди. У Тонкса и Андромеды нет такого влияния, чтобы получить нужную порцию. У Альфарда сейчас напряженные отношения с рынком лекарственных трав. А Поттеры и вовсе крайний случай.

— Слабо, — ответил Регулус и прикоснулся палочкой к портрету, прадед на нем встрепенулся, но глаз не открыл.

— Гаденыш, — выплюнул Сириус, но потом добавил: — Я не хотел, чтобы она плохо обо мне думала. Доволен?

Гриффиндорец развернулся на пятках. Ему было удивительно стыдно, отчего бросило в жар. Дверь в кабинет распахнулась, и в грудь Сириуса уперлась палочка.

— Так, так, так… молодые люди. Видимо, вы забыли о манерах, — сказала бабушка, на голове которой был забавный чепец, в руках — кружевной зонтик. Рядом с ней воинственно стоял сморщенный домовик с большой вилкой в руках.

— Регулус ухаживает за девочкой, — начал с козырей Сириус, отлично зная, как отвлечь бабушку Меланию.

Лучше идти ва-банк, чтобы собственный брат не сделал из него идиота.

— Ох, мой мальчик, неужели! — расцвела бабушка, убрав от внука палочку. — Расскажи, я вся в нетерпении. Кто она?

— Он врет! — тут же защитился Регулус, разом потеряв замашки шантажиста.

— А кто сумку её таскает? — Сириус улыбнулся с видом победителя.

Бабушка прикоснулась к щеке старшего внука и с любовью посмотрела на Регулуса.

— У него, по крайней мере, не хватило ума бегать с котелком на голове, как ты когда-то за девочкой Забини.

Теперь улыбка появилась на лице слизеринца, вызвав у Сириуса сильное желание — нет, огромную потребность — стукнуть младшего.

Двадцать минут спустя волшебники услышали все новости касательно этого жилища и его округи. Поразительная живость для самой пожилой женщины дома Блэк. На её предложение зайти поздороваться с дедушкой откликнулся только Регулус. Что не удивительно, он, как и всегда, заискивал перед старшими.

Сириус прошёл вдаль и заметил коробки и стопки книг, расставленных в коридоре и в большой комнате, в которой раньше проходили семейные приемы. Выходило, что у Мелании очередная перестановка.

Сириус взял верхнюю книгу из стопки. Углы книги были повреждены, переплет, как и страницы, пожелтели, но юноша улыбнулся. Это была любимая книга братьев Блэк. С обложки смотрели злобный великан — неуклюжий и глуповатый, в окружении маленьких шотландцев. Бабушка любила рассказывать детям о горной Шотландии — древней мистической земле, родине бесстрашных героев, воинственных кланов, друидов и множества волшебных существ.

— Чего стоишь? Начинай разбирать эту сторону, — скомандовала бабушка.

Заметив замешательство внука, она взмахнула палочкой, и куртка сползла с его плеч, отправляясь вон из комнаты, которая должна стать библиотекой. Он влип.

— А где мелкий? — спросил Сириус, заглядывая за спину Мелании.

— У твоего брата сегодня сложный экзамен по трансфигурации, бедняжка хотел остаться, но я же знаю, что предмет сложный, а у него с детства нетвердая рука. А как исхудал… Как удачно я испекла штрудель.

— Ты и мой любимый штрудель ему отдала? — упавшим голосом сказал Сириус, бросив книгу. — Вот скользкий гад!

На улице светало, когда все до единой книги были расставлены по стеллажам. К концу работы Мелания заметно устала махать палочкой, силы уже были не те, зато она поведала о проблемах отца с гоблинами. Крохобор, которого однажды спас от казни Арктурус Блэк, снова выказывал лояльность гоблинам, отказавшимся работать с серебром Блэков. В своё время предок, завладевший большим количеством серебряных копей, нажил огромное состояние, а гоблины, можно сказать, работали на него, получая хороший заработок и имея доступ к драгоценному металлу. И всё же магические существа на протяжении многих столетий считали серебро своей собственностью.

— Не пора ли предать деда земле? — спросил Сириус, когда Мелания, довольная проделанной работай, разливала чай в кружки. — Тебя все считают сумасшедшей.

Миссис Блэк одарила внука кривой улыбкой, очень уж мягко он выразился на её счет.

Мелания шокировала всех, когда отказалась хоронить мужа четыре года назад. Вместо этого он покоился на кровати под чарами Иммобулюса.

— Терпеть не могу англичан и их ничем не оправданное высокомерие и стремление выглядеть правильными. Лицемеры. Пусть меня называют как угодно, Блэки всегда были для света безумцами. Я просто хочу уйти вместе с ним. Арктурус знает, я всегда была трусихой.

Блэк неловко двинулся к бабушке, но вовремя одумался. Едва ли она ждёт от него утешений и наверняка воспримет их как свидетельство ее слабости.

— Лучше скажи, зачем тебе понадобилась фамильная печать? И не думай лгать. — Женщина вдруг выпрямилась, как шомпол, и строго глянула на внука.

— Ты полагаешь, я на это способен?

— Не моргнув глазом, — бросила она с легкой улыбкой. — Хитрость, как и привлекательность, у нас в крови, милый.

— Мне нужно оборотное, для… друга.

Женщина изумленно моргнула, отпив ароматный чай.

— Что ж ты молчал, у меня есть баночка. — Сириус подавился куском любимого пирога и расхохотался. — Ты чего смеешься?

Усталость и череда событий дали о себе знать, найдя выход в искреннем смехе и желании поскорее лечь спать. Сириус чувствовал себя потрёпанным, но вполне довольным.

* * *

Джейн не помнила, как заснула, но, очнувшись, вместо знакомого запаха собственной спальни её окружали запахи мужского мыла. Было темно. Вместе с Кейт девочки всегда оставляют гореть два огонька, а здесь… Она протянула ладонь и нащупала материю. Балдахин? Мышцы во всём теле натянулись как струны. Как хорошо было в сонном небытии. Прикоснувшись к голове, она нащупала мягкие мохнатые уши — результат чужой халатности или своей доверчивости.

— Доброе утро в девятый раз. Поразительные чары, ты меня не слышала? — с энтузиазмом сказал брат, когда Джейн открыла полог. Улыбка на его лице так и говорила: «Ничего, сестрёнка, всё не так уж плохо!».

Джеймс уже не спал и был при полном параде: это символизировал ровно висевший галстук. Римус и Питер тоже были на ногах, один играл с книзлом, а другой усердно переписывал домашку, периодически уточняя слова, которые не мог прочитать.

Девушка поспешила удалиться в ванную, чтобы спрятаться от чужих взглядов. Побочным эффектом жидкости, которую она вчера выпила, были чуть припухшие щеки, но хуже того — львиные уши, возвышавшиеся над спутанными спросонья волосами.

Мало того, что она не может стать Кейт, так теперь ещё и самой не покажешься на люди.

Девушка критически оценила выбор зубных паст, представленных в ванной комнате. Одна была ужасно смята, вторая вообще без колпачка, третья — испачкана.

«Нужно мыслить позитивно. Комичная ситуация вышла. Ребята бы оценили».

По окончании утреннего туалета оптимизм её бил через край.

«Они же тебя не убили! Супер».

Девушка фыркнула и снова ополоснула лицо так, чтобы на зеркале появились капли. Увеличив коричневый носовой платок, она повязала его на голову вполне симпатичным ободком, скрывавшим несовершенства.

Под дверями ванной ее ждали трое гриффиндорцев, Джеймс протянул зелье:

— Это хорошее, отвечаю.

Для пущей убедительности Римус протянул фирменный пакет травной лавки с диковинной шотландской клеткой в виде логотипа.

— Откуда? — допытывалась Джейн, взглянув на ребят. Затем хмуро взглянула на кровать с наглухо закрытым пологом.

— Бродяга достал. На этот раз всё проверенное, — уверил сестру Поттер и похвалился: — Лично тестировал на Питере.

Петтигрю перекосило:

— Мерзкое пойло.

— Вы напрочь лишены здравого смысла, у вас только спонтанные решения! — Шаткое терпение девушки дало о себе знать, и она сняла повязку с головы, где красовались львиные уши.— Давай уточним кое-что: в данном состоянии вы предлагаете снова выпить Оборотное?

— Да.

Слизеринка хотела возразить, но тут Римус дополнил:

— Анимагия — часть тебя, а твоё тело изменится под действием Оборотного, в каком бы состоянии оно ни было.

Тут и возразить нечего. Она тоже так считала процентов на пятьдесят, но другого плана не было и у неё.

Спустя полчаса в Большой зал вошла Кейт Паркер собственной персоной, без каких-либо изъянов.

Заметив родные цвета факультета, она направилась к столу Слизерина. Но её остановили. Джеймс сам хотел было дернуть сестру, но его вовремя опередил Римус. В глазах окружающих было бы странно хватать за руку девушку лучшего друга.

Под любопытные взгляды гриффиндорцев Люпин усаживал свою «девушку» рядом с собой.

— Вы слышали? Когтевранцы поговаривают, что на Валентинов день будет спектакль, — начал разговор Гидеон.

— Это ещё не точно, — ответил Римус.

— Лили тоже так говорит. Но было бы здорово получить роль, — продолжила Мэри, посматривая на новенькую за столом. — А ты как считаешь, Паркер?

— Да, ты бы справилась, — бросила слизеринка, осмотрев преподавательский стол.

Начбулл, как и всегда, вёл светскую беседу, мимоходом разглядывая учеников.

— Ты правда так думаешь? — восторженно продолжила Макдональд, в глазах которой Паркер заработала балл уважения.

Джейн кивнула. По части страданий на уроках этой гриффиндорке не было равных. Однако конкуренцию ей легко мог составить Джеймс, любитель публики. В считаные секунды он устроил шоу с жонглированием, разбив пару кружек и вызвав внимание преподавательского стола.

Первый этап был пройден: Паркер отметилась на завтраке, а следом и на первом уроке.

По расписанию следом у неё были самостоятельные занятия, а вот у Джейн была нумерология, на которой она и появилась, будучи собой. Так Мародёры разделились. Джейн и Римус пошли на четвертый этаж, а Джеймс и Питер — на второй.

— Мисс Поттер, вам необходимо выпить этот отвар, — сказала профессор Макгонагалл, когда Джейн зашла к ней перед обедом. — Это поможет вашему желудку легче восстановить пищеварение после Оборотного зелья. По два глотка три раза в день.

Женщина оторвалась от стопки бумаг, которые все множились на столе декана.

— В нашей ситуации все идет неплохо?

Поттер, как всегда, приветливо улыбнулась. Хотя львиные уши уже затекли под повязкой, платок вообще затруднял работу ушей, желудок страдает от дискомфорта, ноги устали от постоянной ходьбы, она не выспалась, а на Нумерологии не смогла ответить у доски. И это только первая половина дня.

В окно стучали две настырные совы. Кажется, тяжелый день не только у Джейн.

— Хорошо. Я сообщу, что вы после обеда будете помогать мне с проверочными работами второкурсников. — Женщина отвлеклась от первой птицы и взмахом палочки разблокировала камин, затем дополнила: — Не оставайтесь одна.

Поблагодарив, Джейн поправила повязку на голове и направилась к камину. Ровно в назначенный час вспыхнуло зелёное пламя, и в камине оказалась довольно габаритная коробка с догоравшей запиской с местом назначения.

«Зачем такая коробка для одной банки зелья?»

Девушка покосилась на декана Гриффиндора, та со строгим выражением лица читала первое письмо. Чутьё старосты подсказывало, что пора уносить ноги, пока ей не дали никаких поручений.

— Это ещё что? — поинтересовался Сириус, когда Джейн вышла из кабинета. — Что за новая лажа?

Джейн увидела, что к Римусу присоединился Блэк, а с ним и Марлин.

«Выспался наконец»

Девушка поставила на ближайший подоконник объёмную, но лёгкую коробку. Лямка от сумки соскользнула с плеча, но её больше волновала повязка на голове, которая норовила соскользнуть. Очень уж не хотелось демонстрировать свои странности, особенно когда источник проблемы как ни в чём не бывало развлекает девчонок.

Чувство благодарности боролось в ее душе с обидой на несправедливость.

Глупо, конечно, но её обуяло желание распаковать коробку прямо сейчас. Показать, что сама способна решить проблемы. После ночного разговора Джеймс сказал ей, что придумает что-нибудь. Но девушка не могла на него положиться, поэтому связалась с Тонксом. Тот ответил ей с утра кратким письмом о времени получения зелья через каминную сеть.

И вообще, зачем Блэк сюда пришёл, ещё и с Маккиннон? Неужели Римус не сказал ему, что перед обедом она снова станет Кейт?

— А ну-ка, Марлин, иди сюда.

С этими словами он, не стесняясь, разделил распущенные волосы Маккиннон на две стороны.

Джейн тоскливо замерла, коря себя за то, что не может оторвать взгляд от его рук. Однако действие было мимолетным, и через пару минут Джейн поняла, для чего это было нужно. Со спины Марлин могла показаться Кейт. Импровизация для Начбулла, который в это самое время показался дальше по коридору.

— Не благодари. Теперь профессор увидел вас в привычной компании, — расслабленно заключил Блэк.

Маккиннон его не поняла, а Поттер ответила:

— И давно ты стал моей компанией?

Джейн почему-то почувствовала жар от злости.

Сириус несколько секунд смотрел в выразительно потемневшие глаза Джейн, словно не зная, что ответить. Однако выражение его лица заставило девушку устыдиться. Сейчас, именно сейчас он показался до смешного взрослее.

— Значит… быть соседями тебя устраивает больше?

«Прости, что пнула твою кровать»

Ох, Джейн так и подмывало сказать это вслух. Он бы ответил так же играючи, как и всегда. Были бы они одни, она бы ответила, но здесь и сейчас — нет.

Джейн, не церемонясь, вытащила из коробки пузырек с Оборотным. Он был мал, его едва бы хватило на сутки. Это удручало. Особенно когда твой спаситель странно на тебя влияет.

— Пойдём найдём Кейт, Римус, — сказала Джейн, спрятав зелье в сумку так, чтобы пузырек не увидели.

Сириус широко раскрытыми глазами посмотрел на Римуса, который снисходительно поджал губы.

Блэк молча прожигал слегка сутулую спину слизеринки, пока она не скрылась за проходившими мимо учениками. Он сделал вид, что ударил ногой что-то воображаемое, и испустил стон, пронизанный раздражением.

— Иногда она так и просит пинка под зад! — демонстративно фыркнул Сириус.

Марлин предпочла промолчать. Слишком противоречивы были эти двое.

— Почему ты так долго спал, нездоровилось? У тебя лицо осунулось,— поинтересовалась девушка, подстраиваясь под его шаг.

— Умом тронулся.

А как ещё реагировать на сущую неблагодарность?

Сириус нахмурил свои густые брови. Прекрасно. Стоило заметить, что он абсолютно ни при чём. Что добровольно решил помочь. Что… Гадство. Всё случилось с точностью наоборот.

Плохо то, что смысл, заключённый в её словах, очень не понравился Сириусу.

— Слушай, Марли. А если бы я тебя случайно отравил, а потом исправил ситуацию, ты бы сильно дулась? При условии, что моей вины абсолютно не было. Подстава чистой воды!

День выдался напряженный. Но со стороны всё вышло вполне правдоподобно, никто не заметил, что Кейт немного другая, а Джейн бегает как белка в колесе. Джеймс был прав: смена окружения была весьма полезной.

Для гриффиндорцев Паркер была новым человеком, тогда как на Слизерине её знали очень хорошо.

Немаловажным было и то, что компания Мародёров отвлекала, превращая необычную ситуацию во что-то повседневное. С ними было достаточно комфортно, что нельзя сказать о недвусмысленном внимании со стороны других парней. На неё, Джейн, мальчики не оборачивались и не старались встретиться взглядом, тогда как на самую живую и смелую девчонку, Кейт Паркер, — да. А может, это всё Римус. Единственный парень не побоялся пересудов об оборотнях и сделал девушку более реальной для противоположного пола.

Впереди оставалось дежурство, которое Поттер с удовольствием бы пропустила, хотя это была идеальная возможность отделаться от брата и вернуться в родные чертоги. Но Джеймс снова сработал на опережение, попросил Лили подменить его бедную простывшую сестру. Довольный собой, он оставил сестру в полном уединении в своей комнате, в башне Гриффиндора. Этого оказалось достаточно, чтобы, коснувшись подушки, погрузиться в сон.

1) Форменный головной убор с широким и плоским козырьком, твёрдым околышем, мягкой тульёй и небольшим круглым или овальным донышком, часто с подбородочным ремешком

Вернуться к тексту

2) 1 ярд ≈ 1 м

Вернуться к тексту

3) Алиссум (лобулярия, бурачок, газонница) — низкорослое растение семейства Крестоцветные. Медовый запах алиссума уникален и привлекает насекомых со всей округи.

Вернуться к тексту

4) Волшебное существо, полулошадь-полурыба (голова и передняя часть — лошади, а хвост и задняя часть — гигантской рыбы). Место обитания Средиземноморье.

Вернуться к тексту

5) Субтильный — очень тонкий, нежный, кажущийся совсем хрупким

Вернуться к тексту