Вместе до самого конца (гет)

Первым делом добравшись до своей спальни после приезда, Джеймс вынул из чемодана карту Мародёров. Коснулся волшебной палочкой пергамента и произнес:

— Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.

«Во всяком случае сейчас»

По страницам привычно стали расползаться выведенные зелёными чернилами линии и слова. Крошечные чернильные точки с именами роились по всей карте, по большей части в четырех гостиных факультетов. Джеймс склонился над картой, устремляя взгляд в очертания подземелья. Даже его расположение повеяло на парня неприятной прохладой. В гостиной было множество имён: Мальсибер, Крэбб, Хиггс, Эйвери, девчонка Причард. Джеймс до сих пор помнит, как её старший брат сломал ему ногу после первого удачного матча. Откровенно говоря, Поттер терпеть не мог каждого из них. Они все кишат в доме Слизерина, рядом с Джейн. Она не слизеринка, даже несмотря на все эти годы обмана. И ошибается, считая себя частью змей.

Парень наблюдал за движением крошечных чернильных точек. Его губы тронула улыбка. Отец был прав: Министерство магии Парижа восстановило личность девушки, изменение приняла и сама магия.

Теперь в одной из женских спален буквы сложились в заветное «Джейн Поттер».

— Джейн? — поинтересовался Сириус, любовно размещая заветный черный байк уменьшенной версии на полку, где хранил пару книг и журналов.

— Да. Теперь это она.

Поттер, сложив карту, принялся переодеваться.

— Твоя сестра что-нибудь говорила о том подслушанном разговоре в Министерстве? — чуть позже поинтересовался Римус, выкладывая свои вещи из чемодана.

— А что твоя девушка? Или вам было не до разговоров? — Блэк снова сдвинул модель мотоцикла.

Римус словно и не услышал подкола. Эту тему они с Кейт даже не поднимали.

— Они сообщили Дамблдору. — Фамилия директора отдала неприятным привкусом разочарования с маленькой долей стыда за необузданную злость.— Он лично знаком с Паркером. Джейн говорит, что директор свяжется с ним. У него наверняка куча своих людей в лягушатнике.

Бродяга усмехнулся на пренебрежение к французам.

Питер убрал в шкаф новенький свитер и обернулся в сторону друзей.

— Ну если Дамблдор сказал, что разберется, значит, ей ничего не угрожает. Сам сказал, там свои люди. Кто такой Начбулл — и кто директор?

Джеймс фыркнул. Знает он, как директор спас ребенка, предварительно убив его.

— Я вообще не понимаю, почему у него неприязнь к Паркер? За исключением её поведения и отказа от уроков по ЗОТИ, — продолжил Питер, закрывая опустевший чемодан.

— Я и сам об этом думал, — нахмурившись, светловолосый юноша посмотрел на корешки книг на своей тумбе, — С Начбуллом вообще нечисто.

— Да ну? — отозвался Джеймс. — Какие преподы у нас только ни были, но чтоб такой говнюк…

Питер присел на подоконник и достал пачку сигарет.

— Это точно. Как его вообще Дамблдор допустил?

— За ним Министерство, забыл? Всю программу по Защите перелопатил Отдел образования.

— Вспомните ту даму в «Трёх мётлах», её охранником был оборотень, — продолжил Римус свои мысли. — Весьма неприятный. Бандит, я бы сказал. Возможно, он догадался, что Кейтлин следила за ними. Что, если он посчитал это важным? Запомнил её по запаху.

— Но если это и так, в Хогсмиде помимо школьников бывает куча народу, большая текучка. — Сириус уже прислонился к стене рядом с Питером и выдувал дым, угостившись сигаретой.

— И в кабинете Начбулла, я уверен, она вытащила какие-то бумаги. Зачем? — продолжил Римус. Все эти вопросы он был намерен задать девушке.

Питер, оторвавшись от сигареты, пожевал губами и серьёзно посмотрел на старосту.

— Что, если она ищет что-то, ну… для брата. Подумай, она же следит за профессором. Он, в свою очередь, оградил её общение с Паркером, поставил Отдел контроля на уши. Говорят, у нас троих оборотней повязали охотники.

Питер облизнул губы и бегло посмотрел на стоявших рядом Сириуса и Джеймса и продолжил:

— А может, это мы ошиблись? И та дама тоже какой-то охотник.

— Тоже министерские? Под прикрытием?

Джеймс уточнил и из-под чёлки посмотрел на повернувшегося к ним Римуса. Он оценивал обстановку. Что, если с Паркером действительно что-то не так? Зачем ему стая? Парни уже поднимали эту тему, но Римус сводил ее на нет.

— Ты всё усложняешь, Хвост, — не согласился Люпин.

— А что, если он в какой-то мере прав? Идет борьба Министерства с оборотнями? Что, если Натчбулл не просто так здесь, а из-за Паркер?

Сириус в своей интонации не настаивал, ни к чему тревожить долгожданный мир в душе Римуса, этого никому не хотелось. Староста покачал головой и лег в постель.

— Но почему тогда Начбулл цеплялся к Джейн?

— Может, провоцировал Паркер?

— Одно мы знаем точно: дамочка, Начбулл, некий оборотень и мужчина из Министерства играют на одной стороне, Паркеры и директор — на другой. И лично мой выбор очевиден.

Сириус усмехнулся и, поправив подушку, сел на постели поудобнее.

— Мой тоже, — отозвался Джеймс, стягивающий с переносицы очки. — Моя сестра за то же поле. Поэтому и мой выбор очевиден.

Питер с интересом посмотрел на Джеймса, потом на Сириуса. Второй и бровью не повел. Какие все же разные отношения бывают между братьями и сестрами.

Черноволосый парень взял с тумбы книгу. Он разглядывал авантитул, оглавление и бегло прочел первый абзац общего положения. Уголки его губ поднялись вверх. Большим пальцем он отпускал страницы. Они менялись калейдоскопом напечатанных слов.

Главы, пункты и много правил… ни тебе гоблинов, ни эльфов, ни сражений…

Сириус преподнес раскрытую книгу к самому носу — так, что прикрыл глаза, и глубоко втянул запах. Свежий аромат типографской краски, новейшей бумаги, отдающей запахом мела.

Приятно… до сладкого послевкусия.

Пролистав пару страниц, повторил. Значительно медленнее и глубже.

— Джейн тоже так делает, — вмешался его лучший друг.

Блэк не успел выдать остроту или ответ. Поттер подтянул пальцем очки на переносицу и со значением поднял указательный палец:

— Правило четырех удовольствий от новой книги ещё до прочтения! Привлекательность. Запах. Тактильное ощущение. — Питер изобразил недоумение, и Джеймс пояснил: — Гладкие или шероховатые страницы, переплёт обложки. И последнее — звуковое. Восхитительный хруст, когда открываешь книгу.

Сириус в мыслях услышал голос и интонацию Джейн.

«Наверняка орган вкуса тоже был задействован — сладкой конфетой».

Питер присвистнул. И парни лукаво переглянулись.

— Думаю, эти правила можно применять и к противоположному полу, — высказал общую мысль парень в очках и хохотнул, повалившись на свою постель.— Я так и сказал, но Джейн меня больно ущипнула. Бедные, бедные мои ребра…

Голос Джеймса говорил об обратном. Он был очень доволен.

— Я смотрю, вы хорошо поладили.

— Ага, — ответил Поттер и завел руки за голову. — Она же моя сестра.

Все так.

В первые же дни он волновался, как вести себя, о чём говорить, а о чем не стоит. Мама ответила ему просто:

— Поступай так, как чувствуешь.

Первые дни гриффиндорец оставался с Джейн на ночь. Предпочитал быть рядом, помочь ей быстрее привыкнуть к семье и дому. Нужно было поговорить о многом, и подростки говорили и говорили, шутили и смеялись.

Оказывается, Джеймс любил танцевать, когда в доме Джейн играла музыка. Ребята прыгали, крутились, самозабвенно танцевали свои детские странные танцы. Неминуемо от плясок страдал то кувшин с водой, то набор чашек, то горшки с цветами.

В шесть лет Джеймсу понравилась магла, что жила на одной улице с сестрой. Белокурая девочка с ангельским лицом. Сама Джейн краснела как помидор в тот момент, когда мальчик дарил соседке полевые цветы с клумбы весьма строгой старушки. Итогом была ссадина на подбородке у брата, чёрные коленки сестры и выговор от пожилой дамочки, имя которой она уже забыла. Зато хорошо помнила, что дама была немкой и часто переходила в разговоре на родной язык. И единственное слово, которое дети поняли, — это «пакостники». Ведь на всех трёх языках оно звучало одинаково. Дома ребята стояли плечом к плечу, дожидаясь выговора, но вместо этого Марриэтта прыснула и сделала смелости Джеймса комплимент.

Гриффиндорец долго хохотал, когда его сестра отметила, что её мама зря поощряла его эгоизм, несмотря на то, что это романтично.

Как эгоистично было и то, что он когда-то спрятал папку с нотами, чтобы сестра пропустила репетицию хора. Вместо этого они до беспамятства валялись в снегу, а на выступление Джейн так и не попала из-за простуды.

Но самая лучшая история оказалась с участием настоящего львенка.

Юноша дважды просил сестру пересказать эти воспоминания. Лёжа на постели и устремив взгляд в потемневший потолок, в мыслях он видел то , о чём рассказывала девушка.

Это было в те времена, когда магия только стучалась в сердца юных волшебников. Приехав в гости, Джеймс в первый же день взахлеб делился чувствами о магии. По его словам, она щекотала, шевелила волосы, как теплый ветерок, ощущалась на кончиках пальцев. Деловито размяв руки, он заставлял цветы раскрыть и закрыть бутоны, а куклу по имени Джуди — скакать верхом на единороге, хвост которого был давно оторван. Юный волшебник задирал нос, когда его сестра хлопала в ладоши.

В те дни жаркое солнце так и манило детей покинуть уютные стены дома и отправиться навстречу приключениям. Любая прогулка с Джеймсом была для Джейн приключением, точь-в-точь как его выдуманные истории перед сном. Особенно теперь, когда куст превращался в злодея-драчуна, старенькое покрывало — в тролля, а листья летали роем опасных муховерток.

Однажды ребят поманили шатры ярмарки, что расположилась на равнинах Шевреза. Поход был назначен Поттерами на третий день, но терпение для детей — весьма сложная задача, особенно когда сверстники больны недугом хвастовства. Джеймс не выдержал, вместе с сестрой они ухитрились посетить ярмарку тайком.

В цирковой части мальчик мастерски просил ленивого павлина раскрыть хвост, и тот на радость детям подчинялся. А забавная обезьянка прыгала с одного дерева на другое.

Мальчика увлекли небольшие представления, он подшучивал над бородатым дедушкой в красном плаще, размахивавшим палочкой, тогда как Джейн с опаской пятилась назад: веселый рыжий клоун совсем не внушал доверия. Шаг за шагом — и окружающие оттеснили Поттеров друг от друга.

Растерянный и испуганный мальчик нашёл сестру по звонкому смеху, доносившемуся из небольшого шатра. Он выдохнул, заметив знакомое синее платье.

— Эй! Ты могла потеряться!

На его хмурость девочка, сидевшая у небольшой клетки, ответила счастливой улыбкой. Поттер заметил маленького львёнка. Тот лапами дёргал какую-то вещь, привязанную к ветке. Джейн водила рукой, и бантик то убегал от дикого котенка, то оказывался в его лапах. Как понял мальчик, это оказался один из бантиков с головы сестры.

— Гляди, Джей, настоящий. Как на картинке!

Мальчик и сам был в восторге. Наклонив голову, зверь повторил за ним, а затем львенок прильнул к раскрытой ладони волшебника. И тот уже присвоил его себе.

— Ты уверен, что львёнка можно взять домой? — Звонкий голосок девочки звучал не с опаской, а с воодушевлением.

— Если это не нунду — значит, можно.

Так Джей и Джей ухитрились забрать большого котёнка домой.

Вся округа переполошилась, пока юный гриффиндорец строил свои планы и в сарайчике за домом тети делал попытки дрессировать львенка. Джейн назвала питомца просто — Лео. Она была куда осторожнее в общении с животным. Когда брат валялся на траве, а Лео отбирал у него палку и издавал рык, девочка стояла неподалеку и смеялась. К сожалению, эта история продлилась недолго. Обе миссис Поттер заметили странное поведение детей уже на шестой день.

— Гриффиндорец с ручным львом. Эх, где ты, Лео…

Джейн, помолчав, сказала:

— Он был куда смелее, чем я.

Как много удивительных воспоминаний было скрыто от Джеймса. Каждый рассказ слизеринки отрывочными кинолентами расцветал перед ним на чувственном уровне, он ощущал и видел их так ярко, словно нырнул в Омут Памяти. Видел двух нескладных детей, шепотом переговаривавшихся о важном. Пусть то вопрос, у кого длиннее руки или кто сильнее — гиппогриф или горгулья.

«Тебя обижали маглы в приюте?»

Молчание.

«Немного».

«А Дамблдор… навещал?»

На этот вопрос сестра ответила быстро, не раздумывая над ответом.

На вопрос, что она почувствовала, когда первый раз встретила его на вокзале, девушка замолчала и коротко промычала.

«Волнение… и радость».

Если заданный вопрос заставлял Джейн замолчать на пару минут, то она задумывалась, как ответить; если в это время издавала короткое мычание — значит, вспоминала.

Джеймс вспомнил их встречу в коридоре в первый день. Одиннадцатилетняя слизеринка топталась у дверей кабинета, сжимая ремешок сумки, уже после звонка. Тогда он язвительно рассмеялся, что та трусиха. И весьма бойко для опоздавшего открыл дверь.

На этих воспоминаниях в душе ворохнулось гигантское чувство стеснения и вины. Вот кто на самом деле является настоящим ребёнком. Вечно шнырял по коридорам, смеясь и визжа от перспективы затеять какое-то приключение, разыграть героя или размазать соперников, тогда как Джейн повзрослела слишком стремительно. Неправильно. О причинах он знал. Но спрашивать он не мог. Хотел, но язык не поворачивался.

Вместо этого он принимался рассказывать сказки об игре в квиддич на драконах. Глядя на лицо мирно спящей сестры, он глубоко задумывался. Вспоминал беседу с директором. Представлял то, что было. Что она чудом осталась жива. И ему становилось стыдно за его собственную хорошую жизнь и то, что он никогда до конца не поймет, какой тяжелой на самом деле была жизнь Джейн.

* * *

Дамблдор стоял у окна, поглаживал бороду, будто что-то обдумывал, оставаясь глухим для внешнего мира.

Поттер бывал в этом кабинете в тех случаях, когда шалости выходили за рамки, и он смиренно выслушивал список своих заслуг и наказание. Тогда в голове был страх, адреналин и любопытство, сейчас же было совсем иное.

Неподвижность и молчание директора были для него невыносимы. Если бы вещи вокруг отражали его внутреннее состояние, все картины кричали бы от злости. Все было тщетно, мысли сами лезли в голову… от них не было спасения…

— Наша Джейн жива… Что вы наделали?

Директор развернулся, и его глаза, похожие на льдинки — пронизывающие, но в то же время мягкие, — скользнули по решительному гриффиндорцу.

— Она жива и здорова.

— Вот как? Жива и здорова? — Голос юноши дрожал, а сам он чувствовал, как внутри ворочаются сила и злость.— Вы так легко говорите это сейчас? Ей было девять лет; вы хоть представляете, сколько слез она выплакала? — взревел Джеймс и одним движением опрокинул высокий столик. Стеклянный прибор, стоявший на нем, разбился об пол на сотни крошечных осколков. Портреты вскрикнули — кто от удивления, кто от испуга. Парню было плевать. — Когда мы каждый год скорбели? Вы прятали её! Да вы хоть… — юноша завопил так громко, что чуть не сорвал горло.— Это из-за Грин-де-Вальда?

Лицо директора было спокойным чуть ли не отрешенным. Он даже не шелохнулся, не сделал попыток удержать школьника от разгромления кабинета. И лишь на имени тёмного мага выполнил движение кистью. Парень огляделся: никаких изменений… Нет — они коснулись портретов. Те что-то говорили, липли к рамам, но, судя по всему, теперь были глухи.

— Так это правда! Она и тот волшебник…

Гадкое ощущение, когда ты до последнего веришь, отвергаешь услышанные факты, но вот она — правда. Всё, за что ты держался, — фикция. Внутри все пустеет. И сила этой пустоты разрастается с каждым вдохом всё сильнее, больше, мучительней. Она превращала его в механическую, полую изнутри игрушку.

«Зачем говорить правду о тех, кого уже давно нет?»

Секунду-другую юноша боролся с собой: ему хотелось кричать и крушить. Сделать кому-то больно, чтобы высвободить хотя бы малую толику той обиды, которая переполняла всё его существо… Обида на… Дамблдора? Джейн? Родителей? Или вообще на жизнь?

— Я вижу, вы напуганы, мистер Поттер… В данной ситуации, в эту минуту я разглядел внутри себя здравые и не лишённые благоприятного пессимизма мысли! Порой человек слишком сильно переполнен мыслями, и это затрудняет определение их сути.

Дамблдор остановился у своего стола и жестом предложил юноше сесть. Но тот нахмурился сильнее, испытывая ненависть из-за спокойного лица.

— У неё не было детства из-за вас! Вы сделали её никому не нужной сиротой. — Поттер стремительно подошел к директорскому столу.

— Я бы не был так уверен. Насколько мне известно, очень многие нуждаются в ней,— невозмутимо сказал Дамблдор, будто это была беседа с маленьким ребенком.

Джеймса это бесило, его била крупная дрожь.

— Кто угодно, но не её семья! — Резким движением руки он сбросил стоявшие на столе предметы.

Диковинный светильник рухнул на каменный пол с характерным лязгом металла и стекла. Баночка для чернил осталась невредима, но от неё расползлось чёрное пятно.

— А вы знаете, чего на самом деле хочет Джейн? Спросили её? Вы… стоите тут… И вы ещё…

Но слов не хватало, и даже если бы он перевернул вверх дном весь кабинет в надежде, что это принесет ему облегчение, это бы не сильно помогло.

— Я понимаю, что вы чувствуете, мистер Поттер.

— Нет, не понимаете! — сказал Джеймс неожиданно громким и сильным голосом. В нём взметнулась безудержная ярость. — Откуда вам знать, у вас-то семьи нет. Вы одиночка, живете только для себя!

В кабинете почувствовалась магия. Шторы на окнах пошли волнами, а серебряные инструменты и скляночки жалостно задребезжали. Все вокруг буквально дышало силой Дамблдора. Что-то ухнуло. На золотой жердочке возле двери сидел феникс и издавал сдавленное квохтанье…

Юноша понимал, что ведет себя грубо, но ему было все равно. Теперь его вообще мало что волновало.

«Дамблдор ничего не понимал в его чувствах!»

— Выслушайте меня, мистер Поттер.

— Зачем? По-вашему, поступку есть оправдание? Да мне плевать, что вы скажете! — закричал гриффиндорец.— Вы нас разделили!

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.

— Скажите, мистер Поттер, замечали ли вы когда-нибудь, какое глубокое значение имеют чувства для лжи.

— Какие…

— Есть мнение, что даже когда у лжи есть смягчающие обстоятельства, она не перестаёт быть хотя бы частично ложью, — перебил его старый волшебник.

— Одной большой ложью! Скрыть смерть человека! — Джеймс тяжело оперся руками на столешницу. — Да, я вру, часто вру, но не в таких масштабах! А Джейн? Много добра она увидела за прошедшие годы? Думаете, ваша хитрость защищала её?

Дамблдор призадумался и ответил:

— Хитрость… Думаю, уместнее называть её не хитростью, но некоторой предусмотрительностью, благоразумием и искусством, помогающим находить много выходов в безвыходных положениях и исправлять душевные недуги…

Директор, сцепив руки в замок, присел на стул и зажмурился. А потом посмотрел на ученика, словно размышляя, стоит ли говорить с взбешённым шестнадцатилетним мальчишкой. Услышит ли он.

— Учитывая обстоятельства данного разговора, возможно, вы не сразу поймете всю серьёзность и опасность ситуации.

Джеймс с не присущей ему серьёзностью упрямо смотрел в голубые глаза директора.

— Я был в школе, когда получил Патронус с известием о кончине Мариэтты. В доме я нашёл два тела, плачущего эльфа и пару нахохлившихся от холода сов у окон. Девочки не было. Отуманенный горем домовик показал место, где оставил её. Город был охвачен алым цветом, ужасом и страхом. Он полыхал в огне. Я сразу почувствовал его природу. И оказался прав. Адское пламя выжигало всё на своем пути. Известный факт, что создатель этого пламени теряет контроль над огнём и гибнет от собственного заклинания. К счастью, огонь не коснулся Джейн, и я смог найти ее.

Джеймс прерывисто выдохнул и убрал руки со стола, оставшись стоять как вкопанный.

— Огонь — это не самое страшное. — Дамблдор обратил пристальный взгляд на школьника.— Куда страшнее магия, питавшаяся болью и отчаянием испуганного ребёнка. Полгода ушло на то, чтобы стабилизировать её магический фон, мистер Поттер. Она была на пороге того, чтобы стать обскуром.

Страшная правда будто придавила Джеймса к земле: «Дети с этой болезнью обречены на смерть».

— Общими усилиями мы с братом выходили её, опасность миновала. И всё же есть и последствия.

Юноша не помнил, дышал ли он, пока слушал директора, но точно помнил, как всё тело было напряжено до такой степени, что казалось, будто все мышцы окаменели.

— К сожалению, не я заставил весь мир судить о вашей тёте и Джейн. Мир сам выкроил то, во что удобно верить. Защитный инстинкт. И мир не соблазняет её своей прелестью или своей жестокостью, потому что она знает цену всему, что имеет, а вы, мистер Поттер, знаете цену?

* * *

— Она поцеловала тебя в щечку, приятель, это ненормально!

— Хорош орать, Сохатый.

Римус развернулся и предупредил друга. Следом заглянул в класс: не хватало ещё, чтобы Кейт услышала. Ученики уже заполонили собой пространство, занимая свои привычные парты. Девушки и её друзей в помещении ещё не было.

Мародёры проследовали к однокурсницам, сидевшим на первом ряду. Люпин поспешил сесть на привычный второй. Прижался к спинке, плечи его опустились, тело обмякло, а глазам так и хотелось закрыться.

Это только первая пара, впереди еще целый день. До полнолуния еще две недели, а мышцы спины и рук гудели. Всему виной активный труд в последние дни. Вот уже три дня он подрабатывает на ферме Эдварда Лима. Учёный магозоолог был хорошим другом профессора Кеттлберна и часто одалживал магических существ для его уроков. Его дом и парк находились на другой стороне Чёрного озера. Чтобы попасть туда, Римус пользовался каминной сетью из паба «Три метлы». Парень уходил после ужина и возвращался около двенадцати. Подъём был очень ранним, чтобы успеть покормить питомцев, и вернуться к первой паре. Времени и сил сидеть за домашними заданиями просто не оставалось. Друзья прикрывали как могли, хотя не упускали возможности бросить колкие шуточки о его отношениях с Кейт.

Люпин выпрямился на стуле, сделал наклоны головы и потянулся к сумке. Нужно дописать домашнюю работу по чарам.

Мэри тут же обернулась к нему:

— Римусик, ты же сделал последнее описание сглаза?

Люпин перевел взгляд на Лили, но та, приняв поражение, пожала плечами.

— Потрясающе, — расплылся в улыбке Джеймс и вынул из сумки пергамент. — Это честь для меня — дать списать тебе, Лилечка.

Рыжеволосая девушка похлопала глазами и отвернулась, уткнувшись в учебник по чарам.

— Обойдусь.

— А — я нет, — тут же подскочила Мэри и потянулась за пергаментом.

Марлин улыбнулась Сириусу и убрала сумку, чтобы он сел рядом. Алиса, сложив руки на груди, посмотрела на ребят:

— Как так получилось, что Римус списывает у вас?

Парень в очках самодовольно закатил глаза и оперся о парту, тогда как Сириус покачал головой:

— А что еще делать в зале наказаний, если не домашку по чарам?

— За вредность ты и загремел в кандалы, Бродяга. — В ответ на это Блэк шикнул на друга, шутку он ему так и не простил. А кому охота смотреть и выслушивать рассуждения друзей над уроками, пока он пристёгнут в полусогнутом состоянии. И ладно если бы мыслительный процесс был успешен, но даже заучке пришлось подсказывать. Совесть похлеще Римуса…

Поттер оповестил всех о появлении сестры бодрым приветствием. Люпин оторвался от пергамента в тот самый момент, когда Паркер нашла его взглядом. Она остановилась и помахала ему рукой, его рука с пером тут же ответила тем же, а чернильная капля на пергаменте указала на юношескую рассеянность.

— Вы уже целовались? — выпалила Мэри, заслужив уничтожающий взгляд от Марлин и тычок в ребра от Лили. Алиса, привыкшая к беспардонности подруги, прикрыла глаза рукой.

— Конечно. Им же не двенадцать лет, чтоб в щечку целоваться. — Джеймс проявил мужскую солидарность.

Римус покачал головой, взглядом проводив девушку: он удостоверился, что Крауч сядет за парту в другом конце ряда. Что ни говори, а вид его демонстрировал не самые лестные комментарии в его адрес, хотя Кейт уверила, что тот не знает о ликантропии.

Парень спешно закончил с последним предложением, когда рядом с чернильницей опустилась записка.

Давай поменяемся.

Под дружный хохот друзей гриффиндорец незаметно прошмыгнул к партам на другой стороне аудитории. В благодарность он оставил шоколадный батончик на столе: за сегодняшний день Джейн уже дважды помогла ему.

Флитвик вошел в аудиторию под звон колокола, и все тут же стали разбредаться по местам и прятать чужие пергаменты.

Сириус обогнул первый ряд, поднялся на второй и остановился:

— Ты заняла мое место.

Не удостоив его взглядом, Джейн Поттер открыла учебник на заложенной странице. Губы Сириуса изогнулись в усмешке. Ей не удалось замаскировать свое удивление и смущение.

— Это место Римуса. А ты разве не на первом сидел?

— Сидел, — ответил парень уже за её спиной, взялся за спинку стула и вместе с девушкой подвинул его ближе к парте. Только после этого протиснулся, чтобы занять место. И тут же девушка вздрогнула оттого, что на стол рядом с ней опустилась сумка.

— Эй! — прикрыв голову от опасного броска, Алиса цыкнула на пробежавшего мимо однокурсника.

— Неужели ты села со мной? — спросил Джеймс и, торопливо опустив руки на плечи сестре, занял место рядом с ней.

Он не первый раз предлагал Джейн сесть рядом, но та тактично отказывалась. Что поделать: каждый из них принадлежал своему обществу. Они кузены около месяца — этого мало, чтобы исправить текущий порядок.

Поттер достал чернильницу, перо и пергамент. На другой половине парты помимо пергамента расположились две книги, ежедневник, пенал, и учебник. Девушка пододвинула его на середину. Джеймс откинулся на стул и улыбнулся, как улыбнулась и его сестра.

Первые полчаса прошли вполне интересно, новая тема была достаточно короткой, чтобы потом начался опрос по прошлой теме. Поттер оторвался от лежащего перед ним пергамента и взглянул на сестру: в отличие от окружающих, которые повторяли вопросы домашней работы, она читала книгу с угрожающим названием «Методы определения токсичности и опасности ядовитых растений. Теории применения ядов Франческо Реди». Рядом лежала книга с множеством разномастных закладок. С потускневшей обложки смотрел старик, больше похожий на сморчок, его фамилию гриффиндорец прочел лишь с третьей попытки: Теофило Пресбитеро.

— Прочтите быстро,— приказал Джеймс, протягивая книгу сестры Питеру и Сириусу.

— Прес… Пресби-рето… Прес… — шепотом смаковал Хвост.

Джейн оторвала взгляд от текста и посмотрела в их сторону.

— Нехорошо таскать с собой сборник ругательных слов, староста, — ехидно улыбнулся Сириус.

Ему пришлось постараться, чтобы встретиться взглядом с Джейн: нужно было обогнуть припавшего к парте Питера и сидевшего вполоборота Джеймса.

Губы Джейн дрогнули в улыбке, и она забрала свою книгу. Её взгляд скользнул по пергаменту брата, в этот момент там резко появилась черная клякса и две фразы: «Выкуси, рогатый!», «Ты дубина тролля».

— Вот пес! Шесть Д, — зашипел парень, опустив кончик пера на нарисованное поле. Там появился крестик, а выражения над двумя полями сменились на: «Протри очки, балбес» «Драконья какашка», «Встречайся с Миртл, умник». Странным оказалось, что перо в его руках было сухим, проведи он по пергаменту концом, следов не останется.

— Это морской бой? — изумилась Джей прикрывая свою книгу. На толстом пергаменте были изображены два игровых поля, на первом размещались корабли брата, а на втором его попытки разгромить лучшего друга. И там и там крестики и кляксы. — Как?

Поттер успел лишь обаятельно улыбнуться, как улыбка тут же сошла на нет. Сириус назвал следующую комбинацию, и на поле Джеймса снова появилась черная клякса: один из линкоров уничтожен.

— Дементор тебя дери! — чуть громче высказал Джеймс свое недовольство и заслужил назидательный кашель от профессора и недовольный взгляд Булстроуда, который отвечал на вопрос. Смутившись, Джейн уткнулась в книгу, она снова покосилась на пергамент, только когда пуффендуец продолжил.

«Козья отрыжка».

Девушку стал распирать смех. Джеймс беззвучно смеялся, опустив голову к плечу сестры, пока она изображала приступ кашля. Это развеселило остальных. Джейн глубоко вздохнула и дёрнула плечом, чтобы брат сел нормально. С первых парт на них недоуменно поглядывали их однокурсницы.

— На двух пергаментах протеевы чары, — объяснил Питер. — Наша первая попытка.

— Хочешь попробовать?

Гриффиндорец и без слов понял, что сестре любопытно, поэтому тут же подвинул пергамент к ней, вручив перо без чернил.

— А зачем обзывать?

— Боишься за свои нежные чувства?

Джейн, по-видимому, не расслышала комментарий Сириуса, а Джеймс не стал передавать, лишь уточнил:

— Умеешь?

Джейн встретилась взглядом с взглядом Бродяги, тот преспокойно полулежал на парте, оперев подбородок о ладонь.

— Три Е, — сказала Джейн, краем глаза заметив азарт в лице своего противника. Поттеры с любопытством заглянули в пергамент. В указанном месте появилась клякса. «Браво, возьми яду с полки» и «Ой, как больно». Джеймс побарабанил по парте, отчего девушка сделала вид, будто читает конспект, а шепотом продиктовала: — Три Ж.

Мимо.

«Аплодисменты неудачнице», «Рисуй цветочки, девочка», «Заучка — мазила».

Девушка раскрыла рот и адресовала сопернику злой взгляд. Блэк приподнял брови, будто он тут ни при чем и оскорбления не от него.

«Стоит ли сказать сестре, что Бродяга тут ни при чем?»

Следующий удар — и снова мимо, Джеймс активно помогал сестре, хотя та не всегда слушала и оказывалась права. Новичкам везёт. Питер решил подшутить и дал ложную наводку, это стоило Сириусу однопалубного. Ситуация накалялась. Флитвик заметил неладное: три головы синхронно смотрели то в одну сторону, то в другую. Переговоры достигли своего апогея. Без предупреждения все книги, бывшие в классе, приподнялись в воздух и тут же с хлопком опустились назад.

— Мистер Поттер, прошу ко мне! Думаю, ваш рассказ о многолетних сглазах будет такой же занимательный.

— Очень постараюсь, сэр. Вдруг у меня талант к преподаванию, — ответил Джеймс, поднял очки на переносицу и вышел из-за парты, так что Джейн снова пришлось придвинуться к парте.

Сириус показал в поддержку друга кулак. Римус хмыкнул и что-то зашептал на ухо Кейт. Удивительно, что его усталость как рукой сняло.

Минутная заминка — и Блэк взял обычное перо и написал координаты. Записка была передана адресату. Слизеринка оторвала взгляд от раскрытой книги, когда Питер передал ей клочок пергамента. Они переглянулись. Ход был сделан. И Джейн также взяла второе перо. Питер, работавший почтовой совой, передал Блэку записку, в которой уже знакомым почерком было написано:

9Е. А раньше так нельзя было?

Слабая улыбка тронула его губы, а по названным координатам образовалась клякса.

7Ж. Живое общение сближает. У меня больше кораблей.

Джейн покосилась на него, и гриффиндорца так и подмывало показать ей язык. Питер подвинул пергамент с ответом, но еще не прочитав его, Сириус передал второй.

Поттер издала странный звук, и Блэк обнаружил, что тоже улыбается. У него всегда получались корявые зарисовки.

9Б. Тише. Ты нас раскроешь.

— Ты так и не прыгнула со второго пролета, — шёпотом заявил Сириус у самого уха Джейн. Она вздрогнула от неожиданности: так увлеченно писала свое послание, что не заметила, как тот пересел на место Джеймса. Попытка подсмотреть чужой пергамент не удалась: Джейн, убрав ладонь, выставила стену в книжном переплете. Сириус лишь улыбнулся, продолжая игру. Его интуиция лишила девушку однопалубника.

— Сам прыгай. Я не цирковой зверек, — шепотом ответила Джейн.

— Мяу!

Его смех прекратился, когда Джейн ущипнула его за бок. Он сдавленно рассмеялся: было не больно, но щекотно.

— Что такое? — полюбопытствовал Питер, и Сириус тут же ущипнул его — для наглядного примера.

— Эй, там! Каплю уважения моему таланту! Мне тоже интересно, — Джеймс прервал свое выступление у доски. Ученики, давившиеся смехом, теперь рассмеялись в голос. Профессор очередной раз убедился, что принимать работы Поттера лучше письменно.

— Мисс Поттер…

Ребята покидали класс, когда столкнулись с профессором Начбуллом. Смех рассеялся, а лица напряглись, будто они заметили опасность

— Добрый день, сэр, — поклонилась Джейн. Мужчина окинул девушку взглядом. А ей так и хотелось улыбнуться: его лицо забавно передернулось от её новой фамилии.

— Надеюсь, вы не забыли, что вас ждёт итоговая аттестация в конце года? Если вы, конечно, не хотите навсегда оставить курс Защиты.

— Я готовлюсь к нему, сэр.

— Вас это тоже касается и мисс Паркер, — профессор перевёл взгляд на показавшуюся из класса блондинку. — Хорошего дня.

— Он бесится, — прокомментировал Питер, когда мужчина скрылся в потоке учеников.

Паркер проводила его холодным непроницаемым взглядом.

— И пусть. Такому, как он, не место в школе, — заявила она.

Римусу не понравилась разительная перемена в девушке, поэтому он, взяв её за подбородок, большими пальцами приподнял уголки ее губ вверх. Светлые брови приподнялись от удивления.

— Нюхль, — заявил Люпин, и Кейт рассмеялась.

Джеймса позабавил румянец на лице оборотня, но шутить он не стал. Мужская солидарность, как никак, поэтому, взяв Питера за плечи, он пошел вслед за сестрой.

* * *

Очередной коридор вывел Джеймса и Сириуса на лестничную площадку. Они быстро спускались по мраморным ступеням вниз: ужин был уже в самом разгаре.

— Такие девахи — не мой типаж, — раздался мужской голос. Он говорил без усилия, но пустая башня не могла контролировать эхо.

— Зато сразу знают, что ждешь от отношений. — Недовольный мальчишеский голос звучал недоумённо. — Собираешься всю жизнь так?

— Сам подумай! Они скорее засмеют. Им крутышей подавай, а не таких, как я. Нужна скромняжка и тихоня. Блайм, например. Она ни с кем не встречалась, идеальная почва.

Джеймс замедлил шаг, услышав фамилию. Друзья переглянулись и стали прислушиваться. Голоса доносились снизу, их владельцы поднимались навстречу.

— Флаг в руки, — фыркнул второй. — У нее завышенные стандарты. Только посмотри, кто крутится рядом с ней. А сама ни-ни. Одним словом, мутная девчонка. Еще и Поттер.

Брат обсуждаемой свел кустистые брови на переносице. Чего он только не слышал о сестре за последнюю неделю, нет — за год. К слову, он вслушивался в слухи о ней еще и раньше. Было всякое. Чего греха таить — он и сам порой болтал невесть что. Порой не зная человека, мы судим о нем со стороны то по своим меркам, то по общепринятым. Но главное — мы судим. Что бывает, когда говорят о наших близких? Неизбежно все внутри человека восстаёт.

— Ты реально думаешь, что она чистенькая?

— Не начинай.

Гнусный диалог вели когтевранцы. Один из них — широкоплечий и толстолобый, лицо грубое, скорее похоже на лошадиное, это было заметно даже издалека. Короткая стрижка по последней моде не спасала ситуации. Второй парень был худой и сутуловатый, тёмные волосы были тщательно разделены пробором. Он смахивал на хорька. Смутно знакомые неудачники, вполне вероятно, Джеймс уже имел честь познакомить этих упырей со своей палочкой.

— Почему нет? Ребята говорят, что видели их вместе на каникулах! Она неприкосновенна, говорю тебе. Под Лестрейнджем эта Джейн, а ты знаешь, кому покровительствуют богачи.

— Умным девочкам в очках?

— С красивой задницей.

Ироничный смешок и топот ног. Джеймс не выдержал и выскочил как обезумевший. Он ударил ногой в грудь парня, тот полетел вниз с первых ступеней. Резкий выдох — и тот протяжно выругался. Второй парень застыл на месте и на секунду растерялся.

Сириус, опирающийся на перила, с невозмутимым видом следил за тем, как стремительно вытягивались лица застигнутых врасплох когтевранцев.

Никто в школе не хотел портить отношения с мародерами. Многие хотели дружить, но только избранные могли позволить себе посостязаться в дерзости и владении палочкой.

— Да вы полные уроды, я скажу.

Поттер надвигался на них с крепко сжатыми кулаками и перекошенным лицом.

Повисло молчание. Раздавшийся тихий вздох свидетельствовал о полной беспомощности худощавого парня с бегающими глазками.

— Как думаешь, что с ними сделать?

— Казнить и отправить в женский туалет к Миртл. Может, хоть она снизойдёт до них.

— Ты не обалдел ли, Поттер? — сбитый парень встал на ноги, и в его интонациях послышались угрожающие нотки.

Сириус цинично выгнул вверх левую бровь.

Но когтевранец был куда сильнее своего друга. Он презрительно цепко смотрел на Джеймса.

— Да. Зачем так перегибать? — подключился и второй когтевранец, спутавший адреналин с храбростью.

Сириус прыснул, совсем невесело.

Джеймс странно улыбнулся от уха до уха. Когтевранец с лошадиным лицом — не промах, быстро уловил движения, но его стремительный луч пронесся мимо цели, угодив в ступеньку перед ногами Сириуса. С секундной разницей лучший друг заставил его вылететь с лестничного проема прямо в ближайший коридор. Зловещий и надменный Поттер пропустил друга, который взял на себя заботу за парнокопытным. Худощавый паренек совсем перепугался, но выставил руку с палочкой, как воин — меч. Щеки и шея покрылись красными пятнами.

Парень в очках хмыкнул:

— Овощ.

Луч ударил в грудь, не встретив сопротивления. Когтевранец в панике осмотрелся, позабыв, что противник все еще рядом. Плечи его округлились и стали больше. Мальчишка выпучил глаза, будто Джеймс наслал на него удушающее проклятье. Он и правда стал глотать ртом воздух, пытался цепляться потолстевшими пальцами за ворот, но тщетно — его раздувало. Джеймс даже как-то испугался, но пуговица у самого горла отлетела, и потолстевший парень смог отдышаться.

Поттер подавился смехом: неужели есть те, кто застегивает рубашку на последнюю пуговицу?

Ему пришлось подняться на пару ступеней, так как пространство уменьшалось в процессе раздувания воздушного шара. Он взлетал.

Парень гортанно пыхтел, стараясь кричать. Пытался удержаться за стены и перила, но Джеймс беззаботно скалился и махал ручкой. Он рассудил, что падать будет далековато, поэтому привязал когтевранца к металлической двери, ведущей в коридор. Теперь тот парил между лестницей и пустотой ведущей вниз башни.

У Сириуса все было куда прозаичней: противник убегал не быстрей гончего пса. Даже собранные в пучок черные волосы не растрепались на голове мародера. Он блеснул белыми зубами и остановился. Когтевранец удивился, но шагу не сбавил, особенно когда в воздухе взметнулась палочка. Вдруг по коридору разнеслось лязганье метала. Плохой знак. Жертва резко остановилась. Могучий рыцарь спрыгнул с постамента. Полые доспехи звякали. Особенно зловеще накренился шлем, а меч угрожающе стукнул о каменный пол. Латник преградил путь и тяжёлой поступью ринулся навстречу. Когтевранец сделал выпад, шлем откинулся назад, но снова вернулся на место. Страсти. А Блэк только сложил руки на груди, ему было интересно — кто кого.

— Придурки! Отпустите, — кричал парень с лошадиным лицом.

— Попроси вежливо, — поддразнил Поттер, на что Блэк лающе рассмеялся.

Когтевранца железной хваткой стиснул в объятиях рыцарь, так что руки его были беспомощно прижаты к туловищу, а палочка лежала у ног.

— Заметь, я в него даже заклятье не кидал.

— Почти, — улыбнулся Джеймс, когда все предупреждения были сделаны.

— Почти, — пожал плечами Сириус, и они в покинули коридор в панике: домовики наверняка уже убрали ужин со стола.

На лестнице первого этажа парни столкнулись с красавицей Аббот. Пожурив ребят, она пошла по лестнице, красиво и медленно, будто знала, что гриффиндорцы все еще смотрят. Сложно устоять перед самой красивой девушкой школы.

— Красивая задница. — изрек Джеймс. Друзья переглянулись, борясь с лукавыми улыбками. Тщетно. Оба рассмеялись.

* * *

— А где Лунатик? — спросил Сириус, выкидывая очередную карту. Гидеон на это выругался и взял новую карту.

— Он валяется в сугробе и делает странные вещи с Паркер, — ответила Алиса, оторвавшись от волос Лили, которые заплетала.

Фрэнк усмехнулся.

— Паркер с него верёвки вьёт. Но они хорошенькие, — призналась Мэри.

Друзья переглянулись, услышав одобрение от Мэри.

— Может быть, выйдем к ним? — спросил Джеймс. — Померяемся силами в снежки?

— Нет. Им и без твоей опеки хорошо, я прав? — растянул гласные Блэк, обменявшись лукавыми взглядами с парнями.

— У них свидание, вы там зачем? — прокомментировала Марлин, сидя по-турецки и разглядывая свои заметки. Информация вызвала у девочек тихий восторг.

— Так романтично,— улыбнулась Эванс и легко толкнула плечом Марлин.

— Они не целовались, — сказал Лонгботтом своей девушке, будто продолжал старый спор. — Парень скорее соринку с ее глаз убирал.

— Ну и как с этим жить? Целовал или нет? — спросил Джеймс.

Он пытался помочь Сириусу с игрой, но тот шлёпал его по руке, чтобы не лез. Бесполезно. Гидеон беспардонно перемешал все карты, бросая игру, и заявил, что всем просто необходимо пойти гулять, что вызвало общее недовольство.

— Эй! Я почти выиграл, — взбесился его брат. Но игра была безвозвратно утеряна. Блэк утешающе похлопал семикурсника по плечу и тоже встал из-за стола. Сегодня суббота, самый лучший день для подростков. Было предложено сменить поле боя. Чего рассиживать в гостинной, когда на улице потрясающая погода. Проголосовали единогласно.

— Отлично. Я сбегаю за сестрой, — бросил Джеймс и поспешил за одеждой.

Лили обернулась, когда парень в очках прошёл рядом и легко задел её плечом. Макдональд ухватила подругу за руки, и обе улыбнулись.

— Только без снежков. Я никогда не попадаю в цель, а у вас абсолютно точный бросок, — надула щёки Марлин.

— Ты не любишь проигрывать? — поддразнил её Сириус, и потянув за руку, помог ей встать.

— Не больше, чем ты. Я не буду настаивать на предсказаниях, если вы согласитесь не выбирать меня в мишени.

— Согласен, — лучезарно улыбнулся Блэк. — Хотя если ты снова займешься хиромантией, можешь мять обе мои руки, я готов стерпеть толкования всей этой чепухи.

Парни рассмеялись. Блондинка надменно выпрямилась и, пригрозив ребятам, наступила Блэку на ногу.

В прошлые года Мародёры часто устраивали снежные баталии, но в этом году всё было иначе. Джеймс заметил веселье ребят и глубоко вздохнул.

— Главное — помни: постарайся не заболеть и береги лицо,— давал он напутствия Джейн.

Сегодня он снова вырвал сестру из будней Слизерина. И вырвет завтра. Он чувствовал, что, возможно, перегибает, но не мог не брать её с собой. А как иначе? Джейн его сестра, он хотел разделять с ней всё. Наверстать упущенное.

Джейн улыбнулась.

Брат пытался сильнее запахнуть её шарф и ниже натянуть шапку. Это было непривычным для Джеймса Поттера поведением.

— Эй, Сохатый! — услышали Поттеры голос, и обернулись. К несчастью, снежок попал прямо в лицо заботливого брата.— Теряешь сноровку! — Сириус заливисто засмеялся и кинулся в бушующую толпу, где послышался одобрительный свист.

— Бродяга… тебе конец! — прокряхтел Джеймс. Джейн прыснула, снимая с него очки. Она быстро вытерла их о свой шарф.

Джеймс издал боевой клич и ринулся вдогонку, комкая в руках снежок. Но не успел он замахнутся, как ему пришлось уворачиваться. Фрэнк и один из братьев Пруэттов строили снеговые башни, пока Алиса защищала их от набегов Мэри и других ребят, судя по всему пятикурсников.

В Джейн ударил снежок.

— Привет, — улыбнулась Лили. За её спиной активно собирала снег Доркас.

Казалось, вся школа вышла во двор, чтобы насладиться последними снежными деньками. Снег был липким и скрипучим, солнце спряталось за серыми облаками, воздух был холодным и свежим, а звуки счастливые и звонкие.

Джейн приняла вызов, улыбаясь до ушей.

— Мимо, — с вызовом крикнула Медоуз. Но её отвлекла Лили и следующий, пусть и слабый, снежок угодил в цель.

Сириус веселился с Марлин, старательно закапывая её в снег. Это стоило ему четырех пропущенных снежков. Фрэнк и Фабиан валяли в снегу Гидеона, но тот вставал, и со стороны они казались тремя сумоистами или горными козлами. А Алиса смело защищала Мэри: та отвлеклась, чтобы стрясти с шапки избыток снега.

Джейн задыхалась от смеха.

Они вместе с Лили и Доркас из-за спины завалили снегом Джеймса и тут же разбежались в разные стороны. И раненый зверь рысцой прыгнул за девушками, одна из которых манила его больше всего. Кажется, это знала и его сестра, поэтому воспользовалась шансом отдышаться.

— Джейни! — окликнул её Сириус и бросил в неё снежок.

Сириус смеялся до тех пор, пока снежок не угодил однокурснице прямо в голову. Неожиданность сделала свое дело, и она рухнула на спину.

— Упс.

— Кажется, ты её сильно,— проговорил Питер и взял друга за плечи, чтобы закрыться от летевшего снежка Мэри.

Блэк дёрнул плечами и пошёл в сторону Джейн, пригнувшись пару раз от атак семикурсников; он нашел ее лежавшей на снегу.

— Ты как?

Она расслабленно улыбалась. Будто лежит не на холодном снегу, а на теплом ковре в гостиной Альфарда. В попытках отдышаться из ее приоткрытых губ выходил пар, щеки порозовели, глаза искрились. А коса была облеплена снегом, как и вся одежда.

— Я прибью тебя.

Он расплылся в улыбке.

— Я так и понял.

Девушка протянула руку Сириусу, тот вежливо решил реабилитироваться и подошел ближе. Встал в опасной близости от ее ног. И не успел он рывком поднять слизеринку, как она тут же с силой пнула его по ногам. От неожиданности Сириус потерял равновесие, и Джейн дёрнула его на себя, благоразумно перекатившись в сторону. Гриффиндорец полетел вниз. Трагичное мычание вырвалось из его рта, но потухло в обильном снегу у лица.

Сириус приподнялся на локтях, отплевываясь от снега. Влажный и холодный, он проник в воротник, колол морозом щеки и нос. А девушка без капли раскаяния делала какие-то движения руками.

— Поттер…

— Я ещё никогда не слышала, чтобы ты произносил эту фамилию с такой злостью.

Сириус выдохнул и, зачерпнув в ладонь снега, бросил в ее сторону. Она отвернулась и продолжила хихикать.

Чуть дальше от них пробегала Эванс, и, судя по вскрику, она попала в ловушку.

Джейн посмотрела ему в лицо и хихикнула:

— Кажется, ты только что уронил своё достоинство.

Блэк хмыкнул, встав на колени, и посмотрел исподлобья.

— Мое достоинство никогда не падает, — двусмысленно заявил он и хотел пристыдить девушку своей луковой улыбкой.

Но та не поняла намёка, продолжая махать руками и ногами по снегу. Только теперь он понял, что она делает ангела на снегу.

Гриффиндорец цокнул языком.

— Ты похожа на ведьму, вызывающую бурю, — заключил Блэк, отряхивая свою шапку. — Надеюсь, ты готова к мести?

Вместо ответа она села и широко раскрыла глаза. Он не понял, что вызвало её обеспокоенность, но теперь она смотрела серьезно. Пристально. Позади что-то кричала Марлин. Не разобрать.

Сознание сконцентрировалось только на одном.

— У тебя тут…

И Сириус упал. Снова.

Лучший друг навалился на него, так что оба покатились в сторону.

— Отличная работа, Джейн. Бро-дя-га! Ты открылся.

Пока Сириус пытался скинуть с себя Джеймса, на них набросился и Питер, а в голову прилетел снежок. Вот ведь… гадство.

Джейн уже убегала, утопая в снегу, оборачиваясь и заразительно смеясь.

Блэк распалялся, кровь бурлила, заставляя стремиться догнать ее.

— Сохатый, ты засранец, черт возьми! — Блэк отвел взгляд от своей добычи и накинулся на друга.

Джейн жадно вдыхала морозный воздух, выдыхая теплый. Возможно, уже утром она пожалеет о подобной резвости, но не сейчас. С улыбкой и небывалым азартом она поднималась вверх на пригорок. Она будет первой, кто заберется на гору. Потревожит нетронутый снежный покров, мерцавший мириадами звезд.

Позади раздавались веселые восклицания, визг и смех, невозможно было не обернуться.

Рыжие волосы Эванс растрепались, её серая шапка валялась на снегу, а Фрэнк и Гидеон раскачивали её за руки и ноги, чтобы уронить в сугроб. Она хохотала, пока Алиса вела отчёт. Марлин и Мэри лепили снеговика или двух, судя по четырем большим шарам. Их отвлекал Фабиан, неспешно бросаясь снежками. Джеймс что-то кричал Фрэнку, и завалив Питера, рванулся к Лили. А…

Джейн повнимательнее осмотрела веселящихся, и все равно не заметила ни Доркас, ни Сириуса.

— Я царь горы! — смело возвестил низкий мягкий голос.

Губы Джейн непроизвольно растянулись в улыбке, в груди сладко затрепетало. Странно ликовать оттого, что тебе пришли мстить.

Снежок, подножка или толчок?

Обернувшись, она не успела толком заметить даже Блэка. Её просто крепко и бесцеремонно обхватили за талию. Она лишь мимолетно заметила черный цвет дублёнки, перед тем как уткнуться в неё.

Падение и столкновение с другим телом вырвали из груди удивлённый вскрик. Он растаял, когда мир стал кружиться и вдавливать ее в колючий снег.

Двое подростков кубарем катились с горки, Джейн молчала, Сириус сдавленно смеялся. Сплетенные тела наконец остановились у подножия, открепившись друг от друга.

Шапка на голове перекрутилась, в высокие сапоги попал снег, штаны стали белыми и сырыми; впрочем, эта участь постигла всю верхнюю одежду девушки.

— Ты больной, — на выдохе объявила Джейн, лёжа на спине. Лицо кусал морозный воздух, а от любого движения головой за ворот попадал снег.

Сириус снова рассмеялся — расслабленно и немного устало.

Наглости ему не занимать.

Редкие снежинки падали с неба и таяли на лбу и щеках, цеплялись за ресницы, до ушей доносились звонкие голоса.

— Я умею водить, — сказал Сириус. — С трёх лет за рулём. К твоему сведению.

Девушка, если бы могла, покачала бы головой. Знала она, как мальчишки водят машины, сидя на стуле и держа в руках ненужный руль старенькой машины. Как ярко воображают себя крутыми гонщиками.

— Не веришь? — всполошился было тот, наблюдая, как улыбка слизеринки стала шире. Такой Сириус видит её впервые. Во всяком случае, рядом с ним. Джейн открытая была только рядом с лучшими друзьями. Это понимание оставило приятный отпечаток на гриффиндорце. Отпечаток отразился на губах страной улыбкой. Такой же счастливой, как и минутами ранее.

— У дедушки Арктуруса был двухместный родстер. Не смотри так. Правда! Спортивная машина MGA, четырёхцилиндровый двигатель, шестьдесят восемь лошадиных сил, сто шестьдесят километров в час, с двумя просторными сиденьями. Чёрный глянец — совершенство. Думаю, дед так никогда и не использовал крышу. Ему нравился простор.

— Не думала, что вместо фестрала во дворе будет стоять мечта любого магла.

— Да-а. Он берег её как зеницу ока, втайне от бабушки — по крайней мере, он так думал. Зато бабушка любила кулинарию, готовила всегда сама, настрого запретив это дело домовикам. Её личная библиотека состояла из магловских поварских книг. Большой секрет, между прочим. — Сириус хохотнул, вспоминая яркие краски тех далёких лет. — Когда я гостил у них, она всегда готовила мой любимый тыквенный суп.

Блэку всегда было жалко Меланию. Даже на семейных праздниках все восхваляли угощенья. А она отвечала, что составляла меню, и хвалилась что отправляла эльфов в подмастерья к знаменитым поварам. Ложь ради статуса хозяйки большой семьи. Негоже марать руки подобной работой. Репутация превыше всего, особенно когда твой единственный сын станет главой акул дома Блэк. Троюродный дед даже выглядел как старая потрепанная акула.

— У каждого был свой секрет. Арктурус пользовался машиной?

— О да… однажды меня отдали ему на перевоспитание, но вместо скучного пребывания за книгами он посвятил меня в свой секрет. В тот день я оказался самым счастливым ребёнком. Он посадил меня на колени. До педалей я ещё не доставал, но он позволил мне держать руль вместе с ним. Помню, каким большим и неповоротливым мне казался руль. Двигатель рычал, как дикое животное, которое контролировал Арктурус Блэк — образец для подражания, глава большой семьи и чистокровный сноб. Дедушка жал на педали, легко переключал коробку передач. Мы так неслись, что в моем воображении мы просто летели.

Это было сказано так искренне и с таким облегчением, что Джейн только и могла, что улыбаться. Он молчал, и она не возражала: не хотела мешать Сириусу наслаждаться неожиданным откровением.

— Но за модельку спасибо. Если бы не Тонкс, я бы даже не заглянул под елку.

Блэк взглянул на однокурсницу. Судя по раскрасневшимся щекам и носу, пора кутаться в плед и пить бодроперцовую настойку. Она раскрыла губы, выпуская теплый пар.

— У тебя глаза как морозное небо.

Парень молчал, всматриваясь в лицо Поттер. То ли она сказала не подумав, то ли сейчас снова выскочит Джеймс.

— Лесть побежденной? — ответил он вопросом на вопрос, продолжая улыбаться.

Она с минуту подумала.

— Просто заметила.

Тут нечего возразить, он и сам прекрасно смог разглядеть каждое вкрапление синевы в радужке её глаз. И то, как ресницы слиплись от снега.

Джейн отвернулась, показав, что не ждёт от него ответа. Момент упущен. С холма уже доносились крики и смех. Кажется, кто-то, кто так же нездоров головой, как и он сам, кубарем катится вниз.

— Ты же не думал, что сядешь за мотоцикл, не получив права? — возвращаясь в привычное русло беседы, поинтересовалась Джейн и поднялась на ноги.

— Сяду, конечно. Я же волшебник.

— Неужели есть автострада для волшебного транспорта? Нет. Поэтому пока не сдашь, никакого мотоцикла, — проговорила девушка и помахала ребятам рукой.

Гриффиндорец, тоже вставший на ноги, окинул ее подозрительным взглядом.

— Стоп. Что ты сказала Альфарду?

— Забыл, как чуть под машину не попал первого сентября?

— Опять вопросом на вопрос? Как я могу забыть нашу первую встречу? — весело сказал парень, наблюдая за баловством приближающейся компании.

— Как это мило.

— Ещё как мило, когда тебя швыряют на землю.

Наконец-то смысл речей стал более понятным. Сириус пошел вперед, чтобы помочь Марлин, та не удержалась и села в снег вместе с Мэри.

— Как ты меня сейчас? — напоследок уточнила Джейн, парень обернулся и довольно заявил:

— Нет, это была спланированная месть.

Джейн подошла к брату, он оказался тем самым нездоровым, что также скатился с пригорка. Он изъявил желание остаться лежать. Слизеринка прекрасно могла его понять: пару минут назад она тоже не хотела подниматься. На душе было хорошо и приятно. Фрэнк потянул Джеймса за ногу, и Джейн передернулась от мороза.

— Вставай, снежный человек, а то за тобой самочка йети придет, весна-то не за горами, — прокомментировала Мэри, когда парень в очках чуть не утянул к себе еще и Питера с Фабианом.

— Отдайте меня лучше той рыжеволосой ведьмочке…

Ребята весело прыснули. Джейн и Лили уже достаточно ушли вперёд и не слышали комментариев. Зато слизеринка узнала, что Доркас увидела Регулуса и пошла вместе с ним в сторону деревянного моста. Девушки обернулись на ор парней, там сейчас была баталия, образующая гору тел. Бедный, бедный Джеймс. Лили хихикнула, а Джейн слабо улыбнулась: неподалеку Сириус изучал руки Марлин. Весьма странное занятие для однокурсников. Друзьями их сложно было назвать, может приятели? Даже это предположение отдавало чем-то неправильным, на что не хотелось смотреть. Поттер оторвала свой взгляд от покрасневших ладоней.

Её руки тоже ужасно замерзли.

— Мы собираемся перекусить. Может, с нами? — спросила Алиса, догнав девушек. — Можем разместиться в большом зале.

На гриффиндорок накинулась Мэри с воплем, что она скоро станет сосулькой. Позади поднялись веселые снежные ребята, Марлин в перчатках шла рядом с Сириусом и не спешила догнать женскую половину компании.

— В большой компании всегда весело, — подтвердила Лили и взяла за руку свою подругу.

— Нет, спасибо. Сейчас лучше пойти к каминам, — поспешно ответила Джейн, чувствуя неловкость в компании.

«Кажется, я буду лишней среди них».

Они шумно попрощались в вестибюле главной лестницы. Шумные ребята, весёлые и бойкие. Крауч с осуждением наблюдал за сценой смерти Дездемоны в исполнении Питера и пением братьев Пруэттов, пока Джеймс спорил с Фрэнком.

— Он же не думает, что ты будешь постоянно с ним зависать?

— Я мысли не читаю. Лучше скажи, что мне делать с букой? Окунуть в снег? — спросила Джейн, стягивая с головы уже мокрую шапку.

Слово «бука» привязалось к Северусу Снеггу с недавних пор. Полный игнор с его стороны изрядно напрягал девушку.

— Отравить!

— Амортенцией напои. Куда выгоднее. Будет зелья варить на завтрак, обед и ужин.

Барти хотел взмахнуть палочкой, чтобы растопить снег на подруге, но понял, что сделает хуже. Да и какой приворот — Снегг догадается и спасибо за это не скажет.

— Где Кейт?

— Была с Римусом. А Регулус с Доркас вряд ли скоро расстанутся, — ответила Поттер, лукаво улыбнувшись — Может, поиграем во что-нибудь? Элора, Тео и Эван наверняка в гостиной и ничего не делают. А Северус черт знает где, сил нет его искать.

— Он это умеет. Я за веселый вечер.

— У Элоры новая настольная игра, до пяти участников, — начала Джейн, но Барти отвлекся на девушек, стоявших у лестницы, среди них была староста школы. Красавица отстранилась от подруг, намереваясь обратится к слизеринцам.

Поттер мысленно простонала. Сегодня суббота, она, как никто, заслужила отдых. Своё дежурство она уже отработала, убрала полки с ингредиентами у Слизнорта после чумных младшекурсников. Потом мальчишка Харпер потерял своего кота, пушистик нашелся в кабинете Кеттлберна — играл с пикси из клетки. Спасибо Джеймсу: вовремя спас Джейн от старосты школы, неужто тот сестре нажаловался?

Джейн чихнула в подтверждение своих мыслей.

— Мари, детка, тебе стоит переодеться, так и заболеть недолго, — промурлыкала красавица Аббот.

Джейн снова чихнула, вызвав у девушки смех. Она чуть наклонилась, прикрыв губы и привлекая взгляд к зоне декольте. Жест был оценен лучшим другом полуулыбкой и интересом во взгляде.

— Бартемиус, ты упомянул сегодня о переводе рун Торна, если ты свободен, может, сегодня?

Предел мечтаний слизеринца был достигнут, хотя его немного передернуло на звуке собственного имени.

Поттер склонила голову набок и уставилась на довольного собой Крауча. Бесстыдник не спешил с ответом.

Джейн улыбнулась и попрощалась с другом.

Подруги Аббот так и остались стоять у лестницы. Джейн они напоминали гиен. Проходить мимо них не хотелось. Нужно было ускорить шаг и просто пройти. Но это редко срабатывает. Поттер это хорошо знала. Лучшая или худшая, в этом мире всегда найдутся те, кто будет цепляться. Одна из девушек — та, что с белокурыми кудряшками, сделала шаг вперед, давая понять, что хочет обратиться.

— Слушай, Поттер, а ты никогда не хотела подстричься? Или выпрямить волосы?

— Говорят, сейчас это модно, — подтвердила вторая и мило улыбнулась.

Можно подумать, что это праздное любопытство или попытка дружеской беседы, но по лицам этих девушек было понятно, что это очередная форма издевательства. Смотрели они с каким-то подзадоривающим блеском в глазах. Как много таких было.

Хорошо иметь рядом подругу, которая одним видом отбивает у других желание издеваться. Джейн не всегда быстро приходили колкие ответы на ум. Таковые приходилось подыскивать. Тормознутая — ругала себя девушка.

Джейн сначала поджала губы — задумалась.

— Зачем? Я и так без ума от себя.