Вместе до самого конца (гет)

Примечания:

https://pin.it/55eGDUD

Распахнутые настежь окна запускали в помещение последние потоки теплого душистого воздуха, пропитанного ароматами цветов и отголосками летнего тепла.

В холле по обе стороны аккуратно были составлены чемоданы и вещи. Только вот с левой стороны стоял один скромный чемодан Джейн, а с правой стороны чемоданов было больше: Люси отправлялась в школу для девочек в первый раз.

Уютное утро семейства Блэк, Тонкс и Джейн провели вместе. Ведь девочки покидали дом до Рождества, и как всегда бывает перед расставанием, люди хотят провести последние минуты вместе. Рауль решил навестить Кейт перед школой, а заодно и познакомиться с врачом, которого рекомендовал Альфард. Поэтому два дня сестра и брат наслаждались обществом друг друга и Лондоном.

Джейн последний раз оглядела холл. Уже сентябрьское солнце проникало через прозрачные стекла и цветные витражи холла, радугой отражаясь на стенах и мебели. Это место она звала домом. Место, где живет мистер Блэк, который всегда ждёт её появления и писем. Она улыбалась, провожая утром мистера Блэка и взволнованную Люси. Поттер видела в глазах маглы счастье. Она порхала. Её детская мечта найти семью сбылась. Она идеально подходит на роль дочери Альфарда Блэка. Да и Томас с вдохновением и уважением смотрел на волшебника.

Джейн искренне улыбнулась, взяв в руки чемодан.

«Всё хорошо, всё будет хорошо».

Она рывком открыла входную дверь и вышла на слабенькое сентябрьское солнце, захлопнув за собой дверь. На крыльце Рапс любезно взял чемодан и руку волшебницы.

Прежде чем открыть глаза после перемещения, слизеринка почувствовала запах, который присущ всем железнодорожным вокзалам. Кингс-Кросс.

Она отпустила руку домовика и, забрав вещи, попрощалась с эльфом. На заколдованной платформе было, как всегда, шумно. Счастливые воспоминания волшебства и встречи с друзьями заставляли трепетать. Уже шестой год Джейн наслаждается этой магией, волшебством, чудесами. Всё это поневоле заставляло её сердце биться сильнее. Но ведь она этого не хотела, избегала магии, волшебства, чудес. Возвращаться в Хогвартс, место, которое любила всем сердцем, она была недостойна.

Слизеринка стояла у стены-барьера, разделяющей девятую и десятую платформы. За спиной слышались суета, смех, звонкие голоса и радостные вскрики. Перрон был полон школьников и провожающих.

Джейн всё это время тщательно избегала контакта с другими волшебниками. Похода в Мунго было достаточно, чтобы заставить некоторый персонал таращиться на неё и перешёптываться. По-видимому, те помнили Макса и события приюта. К счастью, в газетах не писали её имени, хотя множество волшебников, имевших отношение к министерству или Хогвартсу, знали имя «приютской волшебницы, нарушившей статут о секретности, уничтожив приют в сговоре с маглом». Это единственная газета, которую Джейн успела прочитать, пока вся стопка не отправилась в камин под хмурым взглядом мистера Блэка. Не нужно быть гением, чтобы понять содержание остальных статей.

Успокоив себя тем, что прошли месяцы, она повернулась к многочисленным волшебникам.

Сначала не произошло ничего примечательного — разве что несколько знакомых, скользнув взглядом, обращали на неё внимание.

Юноша курса с пятого остановился как вкопанный, толкнул друга локтем и шепнул ему что-то на ухо. И тот сделался таким же испуганным и украдкой бросил на Джейн взгляд, полный ужаса.

Другие же стали вроде бы бесцельно поглядывать в её сторону.

С небольшой периодичностью по очереди из барьера без помех выходили волшебники на платформу номер девять и три четверти. Те проходили мимо, стараясь скорее подойти к поезду.

Поттер прошла немного, вроде углубляясь в толпу, но толпа будто отходила от неё. Люди держались стороной.

Джейн могла только позавидовать такой скорости. Ноги от волнения и паники стали тяжелыми и будто увязали в зыбучих песках или болоте.

Её охватило привычное чувство одиночества, которое столько людей старались выбить из неё за последние месяцы.

«Вы знали? Эта девчонка наследница Гампов, говорят, она внучка тёмного мага, Грин-де-Вальда. Не подходите к ней… Не дружите с ней».

Что это, дежавю?

Слизеринка нахмурила темные кустистые брови. Она заметила мрачную холодную атмосферу в таком значимом для себя месте. Но сейчас девушка не хочет ехать со всеми на «Хогвартс-экспрессе». Может, стоило послушаться дядю Альфарда и остаться во Франции.

Ноги приросли к асфальту, даже заклятье не понадобилось.

Сердце у неё забилось или замедлилось. Но ощущение — будто что-то надвигается.

Джейн столкнулась с какой-то девушкой. Смутившись, посмотрела на неё, извинилась одним взглядом и сгорбилась, чтобы казаться незаметней.

— Ты мешаешься, — буркнул знакомый голос. — Так и будешь стоять статуей забитой старосты?

Рядом с брюнеткой стоял, как и всегда угрюмый, Северус. Заметив, что ответной колкости не последует, слизеринец выразительно поднял брови.

— Если так и продолжишь, тебя просто растопчут. Выглядишь жалко.

Лестный комментарий, ничего не скажешь…

— Зато ты, я смотрю, укладку сделал, — ответила Джейн, заставив однокурсника остро посмотреть на неё, но, кажется, её комментарий не посчитался оскорблением — уголок губ парня дёрнулся в попытке усмехнуться. Снегг стремительно исчез среди толпы волшебников.

На короткий промежуток времени всех волшебников связало общее эмоциональное состояние. И кажется, именно Поттер стала объектом внимания любопытных зевак. Прошло два месяца после нашумевшего происшествия, а люди всё ещё охвачены одним настроением.

Джейн почувствовала, как чемодан в правой руке перехватили.

— Успел.

Слизеринка подняла взгляд. Это оказался не кто иной, как дядя Альфард.

— Не отказывай старику и в этом году в возможности посадить тебя на поезд как полагается, — родной мягкий взгляд волшебника успокоил девушку.

— А Люси?

— Уже разместилась и даже познакомилась с соседками. Она добродушная и приветливая юная леди, проблем в общении у неё не будет.

Поттер покосилась на толпу учащихся и родителей.

— Вы уверены, что у вас не будет проблем?

Мужчина добродушно улыбнулся и взглядом указал на свою согнутую в локте левую руку.

— Ты для меня часть семьи, и моя обязанность и право заботиться о тебе, — волшебник лукаво улыбнулся, посмотрев в сторону, — пока ты не вернёшься в свою.

Слизеринке нечего было ответить, и она взялась за предложенную руку.

— Расправь плечи и иди спокойно.

Она вдохнула поглубже знакомый запах и почувствовала, как участие дяди Блэка её расколдовало. Надо же, бесконечное лето закончилось — она возвращается… Теперь прятаться от окружающих будет сложнее.

От уверенных шагов мистера Блэка плечи Поттер расправились сами собой, ноги стали уверенней, подбородок больше не опустился.

* * *

Римус стоял вместе с родителями около Хогвартс-экспресса, который уже извергал черный дым и пыхтел паром. Миссис Люпин с нежной улыбкой переговаривалась с мужем, то и дело поправляя идеально выглаженную одежду на своём высоком сыне. Гриффиндорец же, даря ей ответную улыбку, поглядывал из стороны в сторону, выискивая знакомые лица. Питера он уже увидел по пути сюда, тот стоял с матерью.

Голубые глаза загорелись улыбкой, когда Люпин заметил Джеймса и Сириуса с четой Поттеров. Помахав друзьям рукой, он стал стоять в ожидании, когда те подойдут. Сегодняшний день был, как и всегда, трепетным для оборотня. Он с удовольствием смотрел на возбужденных учеников, взволнованных первокурсников и любопытных детей, которые приходили проводить своих братьев и сестёр.

За лето оборотень понял, как одинока была бы его жизнь без Хогвартса, поэтому возвращение в школу всегда было хоть и риском, но и возможностью на обычную жизнь волшебника. Вселяло в душу относительное спокойствие и надежду на более счастливую жизнь.

Оживленное настроение было приправлено волнением и томлением. Оглядываясь на прошлые года, гриффиндорец только сейчас осознал, что ему не терпелось встретиться не только со своими друзьями.

Римус снова осмотрелся.

Его глаза перемещались от одних белокурых волос к другим.

Он так и не придумал, как будет вести себя с Кейтлин. Как она будет себя вести. За последние два месяца он тысячи раз прокручивал признание и отказ слизеринки. Вечером, сидя в тишине, он терзал себя воспоминаниями о дружбе с Паркер, о лучшем вечере в его жизни, а затем изнывал по утраченному общению с ней. Тысячи раз он гнал мысли о девушке, и миллионы раз они возвращались.

Снова потеряв интерес к очередной блондинке, Римус горько улыбнулся.

Он безнадёжен.

Ощутимый лёгкий стук по торсу заставил Римуса широко улыбнуться. Друзья.

— Лунатик! — и в следующий миг его стиснули в стальных объятиях.

— Лунатик, у тебя появились ещё одни лучшие друзья? Кого высматриваешь? — полюбопытствовал Сириус, поздоровавшись с родителями друга и с ним самим.

— Я любуюсь атмосферой, — ответил Люпин. — Не на вас же мне смотреть, что я тут не видел.

— Я, между прочим, сбросил несколько килограмм и подкачался, — похвастался Поттер.

— Скажи это своему второму подбородку, — прыснул Римус, заставив Сириуса рассмеяться.

— Мне кажется, или ты стал выше? — произнес Джеймс, сделав захват, но Римус легко увернулся. — Мы с Бродягой, наверное, не дорастём до тебя. Миссис Люпин, чем вы его кормите? — театрально восхитился парень, обратившись к матери друга, заставив её рассмеяться.

Даже лето не помогло ребятам догнать Люпина в росте, хоть те и были куда выше среднего, но оборотень все равно на несколько дюймов их превосходил.

Девушки, стоявшие неподалеку, оглядывались на знаменитую компанию парней. Джеймс был прав: лето сделало своё дело, снова преобразив ребят, отчего школьницы провожали их восхищенными взглядами и подталкивали к этому других.

— Мальчики! — весело воскликнул девичий голос. Мэри Макдональд подбежав к мародёрам, бросилась обнимать каждого, видимо, не заметив переговаривавшихся позади взрослых. — Сириус! Ты, как всегда, стал ещё прекрасней, девчонки просто штабелями падать будут, помоги им Мерлин.

Блэк всегда был лихим парнем, мало стесняющимся своих действий, но при этом не менее воспитан. Он сжал губы, сделав недоуменное лицо, и покосился на миссис Поттер, которая будто продолжала беседу с миссис Люпин. Всё бы ничего, но уж как-то странно подергался краешек её губ.

Тут Мэри была права — Сириус стал взрослее и самостоятельней. За его изящно взъерошенными тёмными волосами, сияющими серыми глазами и притягательной улыбкой скрывался более взрослый парень. Что-то в нем изменилось, и Джеймс, знавший причину, не знал, во что это выльется. За лето он растерял свою небрежную легкомысленную красоту, теперь она стала более зрелой и обаятельной. И всё это явно прибавляло очков в его пользу: девушки, провожающие его заинтересованными взглядами, это подтверждали.

Пару раз похлопав бывшую девушку по спине, он посмотрел на девушку за её спиной.

— И тебе привет, Марлин, — подмигнул ей Блэк и скосил взгляд на бывшую, которая пошла обнимать Джеймса. Закатил глаза, заставив Маккиннон прикрыть широкую улыбку, которую он вызвал.

— Рады вас видеть, девочки, как прошли каникулы? Судя по энергичности Макдональд, отлично, — поддержал беседу Сириус, обращаясь к блондинке, пока Мэри накидывалась на Римуса.

Джеймс пихнул друга в рёбра, заставив отвлечься от Марлин и насладиться, как глаза Лунатика чуть не вывались из орбит от смертельно-пылких объятий однокурсницы.

— Я так по всем соскучилась! — защебетала Мэри, всё же отпуская Люпина, и, энергично помахав, схватила подругу и побежала обнимать других.

Мимо прошли знакомые пуффендуйцы, с которыми ребята поздоровались.

— И как? Она затронула струны твоей… души, — усмехнулся Джеймс, посмотрев на Сириуса.

— Лишь определённые, — туманно ответил Блэк. — Отвечающие за раздражение.

Парень в очках стал и сам поглядывать по сторонам.

— Даже не думай, — предупредил Римус, догадавшись, кого выглядывает друг.

— Верно, ты продержался каникулы, не написав ей. Держи себя в руках! А ты как? — спросил у Люпина Блэк, который улыбкой и кивком здоровался с девушками, что махали ему, посылали воздушные поцелуи и подмигивали.

— Я много чему научился за лето.

Римус печально улыбнулся, только теория и самокопание — это одно, а вот столкнуться с Паркер в реальности — совершенно другое.

— Даже рисовать, — горько добавил гриффиндорец.

— Сохатый не писал своей, но и на портрет его не хватило. Хоть я сомневаюсь, что он был бы приличным. — многозначительно посмотрел на друга Сириус. Римус мог только поразиться, как быстро его понял друг.

— Заткнись, Бродяга! Кто знает, может, в этот счастливый день Эванс обнимет и меня, — поделился Джеймс, но рыжей волшебницы поблизости не было.

Веселый Блэк покачал головой, забавляясь наивностью лучшего друга.

Сириус отвлекся от приветствия знакомых гриффиндорцев, когда увидел своего дядю в компании с Мари.

Ему почему-то захотелось переступить через себя и поддаться искушению найти глазами родителей, чтобы посмотреть на их лица. Вместо этого он улыбнулся дяде.

Сириус посмотрел на Мари предельно внимательно.

Она всё ещё выглядела то ли грустной, то ли немного потерянной.

Её худоба не прошла, но цвет лица стал более загорелым. Рядом с дядей она выглядела под стать ему, достойно. Лёгкая кофта была красиво обтянута в чёрную кожу сарафана с милой волнистой юбкой, доходившей ей до колен. Волосы с косым пробором были распущены. Староста снова не надела очки. Неужели она больше не будет их носить?

— Мистер Блэк! Мари!

Джейн сглотнула.

И как так получилось, что рядом именно с этим вагоном стояли Поттеры в полном составе?

Слизеринка сжала ладонь сильнее, показав неодобрение в выборе пути. Но мистер Блэк лишь приветливо поклонился и пошёл к компании, в которой стоял его племянник.

— Добрый день.

— Давно не виделись, Джейн! — выпалил Джеймс, заставив слизеринку поёжиться.

Взгляд брюнетки не смел остановиться на лицах окружающих её людей.

Но кажется, не только у Джейн сжалось сердце.

Флимонт Поттер внимательно поглядывал на слизеринку, обмениваясь любезностями. Юфимии было тяжелее держать себя в руках, её взгляд редко покидал возможную племянницу. И материнское сердце изнывало от волнения, переживаний и подозрений. Не было ни минуты с той самой беседы, чтобы миссис Поттер не думала о Мари. Через две недели Флимонт с Энтони отправятся в Париж, но взять Юфимию отказались, за что винить мужчин было бессмысленно.

Взрослые обменивались любезностями, когда Сириус заметил пару ребят, которые поспешно образовали плотную группу и стали поглядывать в их сторону.

Парень бросил взгляд на слизеринку.

Блайм выглядела так, будто хотела поскорее сбежать.

К компании подошли Барти и миссис Крауч, которая, как и миссис Поттер, добродушно обняла Джейн в приветствии.

Флимонт Поттер посмотрел в сторону за спину миссис Крауч и учтиво кивнул, приветствуя её мужа, который остался стоять в стороне и не стал подходить ближе. Видимо, тот факт, что младший Крауч дружил с Блайм, которая была под следствием, не очень его радовал.

Римус, как и все волшебники, читал «Ежедневный пророк» и мог только посочувствовать Блайм. Она стала другой, казалось бы, отрешённой, не такой добродушной и приветливой, как прежде. С появлением Барти она стала спокойнее, он легко это распознал по эмоциям.

Машинист дал предупредительный свисток, а поезд с шипением выпустил дым.

— Нам пора, — к своему облегчению, подала голос Джейн, готовая сорваться с места.

Барти кивнул.

— Ох, чуть не забыла, — всполошилась тётя, заглянув в свою сумочку. Она достала из сумки что-то похожее на палантин. И подошла к слизеринке. — Я увидела его в одном из магазинов и почему-то подумала о тебе, — торопливо говорила Юфимия. — Я не удержалась, поэтому прошу, прими этот шарф и перчатки. Осень обещает быть холодной, а игнорировать красоту пейзажей Хогвартса просто невозможно.

Тётя вложила в руки Джейн изумрудный кашемир, задержав свои тёплые ладони на чужих.

— Больше дыши свежим воздухом и ни о чём не думай. А если захочешь летать — летай. Радуй себя.

Нежный взгляд миссис Поттер и её руки будто не желали отпускать слизеринку.

Больше того, она еле сдерживала себя.

— Бартемиус! — обратилась волшебница к лучшему другу Джейн. — Прошу, следи, чтобы она хорошо питалась, на ней кожа да кости.

Парень, хоть и не любил своё полное имя, улыбнулся и кивнул.

— С особым благословением, ей не отвертеться, миссис Поттер.

Женщина удовлетворенно кивнула и неторопливо отпустила руки девушки, которую уже считала дочерью.

Попрощавшись, слизеринцы ушли первыми. А после тёплых объятий матерей мародеры последовали к поезду.

— Кажется, тебе нашли невесту, Сохатый, — прокомментировал Блэк, поднимаясь в вагон.

— Мама привязалась к ней, но винить её не в чем. Думаю, наша мужская компания ей надоела. К тому же в моём сердце только одна особа. — Пожал плечами Джеймс, проходя по коридору вагона.

— Пошли, найдем свободное купе.

В одном из купе первокурсник вёл нелегкую борьбу с чемоданом, который зацепился за край дивана и, похоже, был тяжёл для паренька.

Римус вошёл в купе и помог мальчишке поднять достаточно увесистый для первокурсника чемодан и положить его на полку.

Первокурсник слегка нервничал, это было заметно.

— Эй, ты чего? — обратился староста к мальчику.

Тот оглянулся на парней и выпалил:

— Это правда, что после поездки на поезде нас ждёт испытание на озере? Т-там и правда гигантский кальмар?

Римус подавил улыбку, остальные мародёры отвернулись, беззвучно хохоча.

— Да, но он мирно живет там, это просто традиция — проплывать через озеро, чтобы насладиться пейзажем Хогвартса. Конечно, это волнительный момент, кто-то даже подпрыгивает, пока плывёт, только оттого, что кто-то чихнул. — Римус усмехнулся, скосив взгляд на Джеймса.

— Эй, всё было не так! Это Бродяга надо мной подшутил! — возмутился Джеймс.

Сириус искренне забавлялся и похлопал друга по плечу. Питер ойкнул, когда в него кто-то врезался. Эта оказалась ещё одна первокурсница с клеткой, в которой сидела сова.

Коридор постепенно наполнялся, освобождая перрон от учеников.

Парни, встретив знакомых девушек, помогли им дотащить чемоданы до свободного купе и поставить их на полки. А затем громкий хохот призвал мародёров заглянуть в соседнее купе к Пруэттам и Лонгботтому.

* * *

Джейн, обняв дядю Альфарда, впервые почувствовала, что покидает Лондон, как полагается обычному школьнику. Мужчина отступил в толпу, помахав рукой и взяв с волшебницы такое простое обещание, которое она часто слышала здесь на перроне от других. Обещание писать письма.

Поттер хотела уже зайти в вагон вместе с Барти, но поддалась острому желанию и, взяв за руку друга, потянула его в сторону. Рядом с другим вагоном стояло знакомое семейство с важными лицами.

Джейн подошла к чете Блэков и учтиво склонилась в поклоне.

— Добрый день, мистер и миссис Блэк, — смело выпалила слизеринка и так же посмотрела сначала на важного мужчину, который, видимо, был рад выпаду девушки, а затем на женщину, с которой ей никогда не приходилось сталкиваться лицом к лицу.

Вальбурга, и до этого выглядевшая гордо, сейчас казалась ещё острее в чертах лица и высокомерней. Сколько же презрения и недовольства она отразила в глазах на действия старосты Слизерина.

Но, кажется, именно это и удовлетворило Джейн, она смягчила черты лица и посмотрела на Регулуса, который уже попрощался с родителями секундой раньше.

— Идём, Регулус? — улыбнулась девушка.

Пятикурсник скрыл довольную улыбку, снова поклонился родителям и пошёл к друзьям.

С огромным удовольствием Джейн заметила почерневшее лицо миссис Блэк. Ей казалось, что женщина наверняка поделится этим с той самой ведьмой, которую слизеринка ненавидела всеми фибрами своей души.

С последними заходившими с платформы школьниками в вагон поднялись Барти, Джейн и Регулус.

Последний протяжный гудок от машиниста, густой пар, выброшенный в воздух, и отступившие назад родители, которые энергично что-то кричали и махали руками

Пишите… ведите себя хорошо… если что-нибудь забыли, мы пришлем… Хорошо учитесь… Берегите себя.

Всё это знаменовало начало нового учебного года в Хогвартсе. Начало шестого курса для Джейн и её друзей. И, судя по ощущениям, год будет не из лёгких.

Джейн шла по коридору с чемоданом в правой руке, наотрез отказавшись отдавать его Барти. Они с трудом двинулись по коридору, Крауч заглядывал сквозь стеклянные двери в купе, которые все были уже полны, и кивал в знак приветствия знакомым.

Поезд набрал скорость, за окном мелькали дома, и стоявшие у окон ученики покачивались.

Джейн же старалась не смотреть. Она не могла не замечать, что многие смотрят на неё с великим любопытством. Кое-кто толкал в бок соседа и показывал в её сторону.

Пройдя в конец вагона, Джейн уже начала проклинать «Ежедневный пророк», который почти все лето втолковывал читателям, какая она опасная ведьма, не подчиняющаяся правилам и законам, ловко пользующаяся добротой Дамблдора.

В голове у неё возник нервный смешок. Неужели все они читают газеты?

На мгновение ей даже захотелось злобно представить, как же поведут себя все эти школьники, когда перед ними будет стоять смерть. Но сжала кулак, прогоняя эти дикие и обидные мысли. Подобное выносить не стоит никому, даже идиотам, которые поступают, не подумав, так, как общественность.

«Интересно, как долго они будут глазеть и перешёптываться?»

Привычное купе уже было занято Тессой, которая что-то рисовала в своём новеньком альбоме. Оторвавшись от своего дела на звук, она приветливо улыбнулась слизеринцам.

Поезд, громыхая, ехал уже по открытой местности. Джейн, сидевшая у окна, обменявшись парой слов с пуффендуйкой, оставила беседу друзей, отвернувшись к окну.

День был странноватый, неустановившийся: то вагон был полон солнечного света, то набегали мрачные тучи. Впрочем, как и её появление на вокзале. Первый этап пройден.

Поттер облокотилась на раму окна и положила на руку подбородок.

Она на мгновение закрыла глаза, отдаваясь ощущениям. Девушка мерно покачивалась в такт движению поезда и настраивая слух под стук колес.

Чтобы в эти минуты снова быть предоставленной самой себе.

Хоть пару минут слизеринка просто могла любоваться пейзажами. По мере того как поезд набирал скорость, пейзажи за окном неустанно сменялись. Посёлки, затем сочные луга, а те заменялись остроконечными елями и пихтами. Эти картинки были и в прошлый раз.

Поезд стучал, задавая ритм.

Глядя на мгновенно сменяющиеся пейзажи за окном, Джейн подумала о том, как быстро мчится жизнь. Она сродни путешествию в поезде. Об этом же подумала Джейн, когда ехала в приют летом, горя в предвкушении, что обретёт дом, попрощавшись с приютской жизнью. Она наивно верила, что в конце путешествия она унесётся в лучшее время. Своё лучшее лето.

Обдумывая это сейчас, Поттер чувствовала себя тогда ребёнком. Наивное время, где запах от печек поезда будоражил ум и сердце.

Наивная.

Тёплая ладонь опустилась на её собственную. Девушка, не оборачиваясь, обняла большим пальцем чужой палец. По холодному металу на пальцах было понятно, кому принадлежала ладонь и перстень.

«Ещё одна истина, — подумала Джейн прислонившись к стеклу, — жизнь продолжается».

— И где же носит нашу Паркер?

* * *

Шумная компания парней в соседнем вагоне весело обсудили СОВ, ЖАБА и предстоящую лигу по квиддичу. Стайка девушек активно принимали участие, украшая собой компанию.

— Может, хватит ржать на весь вагон? — в коридоре показался староста школы из Когтеврана. — Вы мешаете остальным! Разошлись по купе!

— Зависть — плохое чувство, Аббот! Стоит делать это молча! — выпалил Джеймс, не сдвинувшись с места. Гриффиндорцы захохотали громче прежнего и гордо приосанились при этом. — Правила не были нарушены, мы спокойно болтаем с друзьями и прекрасными девушками, все счастливы.

— Шёл бы ты лучше в вагон старост, — угрожающе сказал Гидеон, который терпеть не мог Аббота, и показал когтевранцу средний палец.

Тот вспыхнул, сжав скулы, но затем ядовито усмехнулся.

— Как твоя подружка, Пруэтт?

Гидеон как с цепи сорвался, но Фабиан и Джеймс удержали его.

— Убирайся отсюда, пока она ещё узнает твоё лицо.

— Моя девчонка! — выделил когтевранец, и гордо выпятив грудь, развернулся и хотел было уйти, но обратился к стоявшей за ним старосте девочек. — Идём.

— Позже, — ответила однокурснику симпатичная блондинка с пухлыми губами.

— А, ну конечно! — фыркнул староста школы, смерив Блэка уничтожающим взглядом. Но парень и девушка смотрели прямо на друг друга. — Пара редкостных кретинов.

— Уходи, Аббот, пока ещё можешь! — снова вскинулся Джеймс.

— Да пошли вы! — в свою очередь огрызнулся семикурсник.

— Бродяга! — окликнул друга Поттер, — нас тут послали.

— Сейчас, только вещи соберу, — последовал полный сарказма ответ. — Надеюсь, это будет прекрасное место.

— Еще бы. Там, где мы, всегда прекрасно, — усмехнулся Джеймс, показав старосте жестом, чтобы тот уходил.

— Ну и придурки! — заключил Аббот и пошёл прочь к началу вагона.

— Давай-давай, привет моей бывшей! — крикнул вдогонку ему Гидеон. Но староста школы не ответил, лишь вернул тому вульгарный жест — выставленный средний палец. — Слюнтяй! — выпалил Пруэтт. Джеймс вновь расхохотался.

Блэк развел руки в стороны с добродушной усмешкой.

— Ну, давай, не стесняйся. Пока твой вредный кузен избавил нас от своего присутствия, мы можем пообниматься. И, если ты захочешь, я даже поцелую тебя.

— И как тебя девчонки в плен не взяли? — парировала семикурсница.

Староста закатила глаза и рассмеялась, но подошла к гриффиндорцу.

После легкого поцелуя она отстранилась.

— Вижу, тебя повысили в жаловании, милая Аббот, — добродушно ухмыляясь протянул Сириус, — Надеюсь, ты по старой дружбе будешь ко мне добра, как и раньше.

Римус, наблюдавший за этой картиной, усмехнулся. Он был почти уверен в том, что не многие девушки Сириуса находятся с ним в подобных дружеских отношениях.

Поезд мерно покачивался.

Люпин надеялся, что Сириус в чуткой компании Джеймса справился со своим нелегким положением. Вне всяких сомнений, побег из дома сильно ударил по нему. Но судя по словам Джеймса в письмах, всё улеглось.

Девушки всё продолжали перекидываться жеманными фразочками, пока речь снова не зашла о квиддиче.

«Собственно, ничего не изменилось», —подумал Римус и это его приятно порадовало.

Друзья заняли соседнее купе с кучей народу. Римус уже хотел сесть на своё место, но остановился у дверей купе.

Словно почувствовав взгляд, Римус повернулся в сторону коридора, он уже знал, кого он там должен увидеть.

Кейтлин.

Это наконец-то была та самая блондинка. Он мог поклясться, что секундой ранее она смотрела на его профиль, но когда он повернулся, девушка поспешно перевела взгляд на мальчишку, от которого, судя по всему, убежала жаба.

Оборотень ощутил что-то похожее на панику. Он чувствовал, что подобранные им варианты их встречи и слова совсем не те, что нужны были. Как может одно только её присутствие причинить такой удар по его мужскому достоинству?

Ребята и девчонки что-то громко обсуждали и заливисто смеялись, но Римус будто выпал из реальности.

«Черт. Как себя вести? Что сказать? Нужно помириться. Однозначно!»

Но Кейт приятно удивила его. Она с улыбкой взглянула на Люпина, и тот вдруг во второй раз ощутил, как его сердце забилось чуть быстрее.

За лето Паркер, определенно, стала ещё прекраснее, превратившись в настоящую красавицу.

Её внешность явно располагала к остановке сердца и дыхания. Ее яркая красота завораживала Римуса. Черты лица Кейтлин были идеальны и прекрасно освещались улыбкой, в которой без остатка угадывались все ее эмоции.

Юношеская сентиментальность, но он даже нарисовал её портрет, вспоминая каждую черту лица. Спасибо волшебному карандашу, глупая поделка не продержалась даже до половины портрета, и охваченный воодушевлением дурак ещё дважды покупал эту безделицу, чтобы получить знакомые черты на листе бумаги.

От воспоминаний об этом смущение вновь появилось словно бы из ниоткуда.

— Привет, Римус! Ребята! — лучезарно улыбнулась блондинка. — Всех с началом учебного года!

Последовали рассеянные ответы, и беседа компании как-то охладела. Но это совсем не волновало тех двоих, что неотрывно смотрели друг на друга.

— Привет, Кейтлин, прекрасно выглядишь. Как… как прошло лето? — ответно искренне улыбнулся Римус. Облегченно выдохнув, что Паркер снова говорит с ним и даже улыбается. Будто не было между ними тех последних месяцев пятого курса.

Кейт улыбалась, полная радости, что наконец-то увиделась с Римусом. Она делала вид, что проклинала его пол-лета, всячески пыталась что-то с собой сделать: меняла имидж, причёску. Но она скучала. И пришла к уверенности, что не сдастся и добьётся его.

Он подрос, немного похудел. Голубые глаза напоминали нежные васильки. Такое приятное сердцу лица, украшенное царапинами, было полно жизни. Кейтлин старательно делала вид, что не разглядывает каждую чёрточку на лице, дабы больше узнать об изменениях на лице. Волосы его были легко уложены и подстрижены. «Интересно, как часто он бреется», — блондинке хотелось провести пальцами по гладко выбритой щеке.

— Лето получилось не совсем таким, как хотелось бы, — неопределенно ответила Кейт.

Римус почесал затылок и отвёл взгляд.

— Я сожалею о том, что произошло с Блайм. Надеюсь, ты помогла ей пережить всё, что случилось.

— Да, я испытала затруднение с пересечением границы, но приехала при первой возможности. Всё могло быть хуже, но мы справились. — Она улыбнулась ему в ответ. — Спасибо.

— Не стоит, мне нравится Блайм, она хороший и отзывчивый человек. И я знаю, как она важна для тебя. — Римус тепло улыбнулся Кейт.

— А по тебе сразу видно, что каникулы получились отличными. Как СОВ, господин староста?

Люпин широко улыбнулся.

— Отлично, девять СОВ.

— Идеально! — уголки губ девушки весело приподнялись, глаза блестели. Мерлин.

В купе хитро переглядывались Сириус с Джеймсом с торжествующими улыбками.

Девушки в купе обменялись многозначительными взглядами, и одна из них стала громко о чём-то рассказывать.

— Ладно, я пойду. А то Барти с Джейн, наверное, объявление с моим портретом расклеивают.

Не успел Люпин ответить, как блондинка, сделав шаг ближе, прикоснулась к его щеке нежным поцелуем. Её запах кружил голову, как и мимолетный задержавшийся взгляд зелёных глаз, околдовавших его. И она ушла дальше по коридору, открыв дверь между вагонами. И только когда дверь за ней закрылась, Римус сумел выдохнуть.

— Вы что, встречаетесь? — выпалила гриффиндорка с пятого курса. — Или встречались?

— Нет… и нет, — растерянно ответил Люпин, опешивший от подобной благосклонности.

— Тогда что это было?

Глупо было спрашивать это у Люпина, глаза которого так и светились изумлением. Ведь он и сам не мог понять, что вообще произошло.

— Как что, Паркер заявила свои права на нашего скромного старосту, девочки, — ответил Сириус, удобно разместившийся у окна, и любезно позволил Аббот посидеть у него на коленях.

— Не неси чуши, Бродяга! Поцелуй при приветствии — французская традиция.

— Ну не знаю, я бы тоже от такой традиции не отказался, — протянул Джеймс, представив Эванс. — Она будто девушка-весна. Такие милые платьица ей идут, удар ниже пояса. Я удивлён, что ты хоть что-то мог отвечать.

— Это правда традиция? — переспросил Питер, прищурив глаза.

— Соглашусь с Лунатиком. Это привычное правило вежливости. Во Франции такая традиция считается знаком уважения. — Сириус помог другу, который всё ещё был оглушён.

— Как по мне, нет ничего лучше французских поцелуев, — вздохнула пуффендуйка.

Римус кашлянул и, сказав что-то о помощи первокурсникам, поспешил удалиться.

— Ну не знаю, странная Паркер какая-то. Вспомните тот случай, когда она оттягала девчонку за волосы. Или как она врезала по челюсти когтевранцу. А то, как она вылила стакан сока на голову Мальсибера? Она явно неадекватная, — заявила блондинка льнувшая к Джеймсу.

— Кейтлин просто эмоциональная, — ответил Питер. — Не стоит…

— Очень. — Подтвердил Сириус, потерев свой подбородок.

— Любопытно, что ни один слизеринец так и не проявил внимания к этой Паркер, она очень красива, — задумчиво поделилась Аббот.

Гриффиндорка фыркнула, сложив руки на груди.

— Интересно, она всё так же дружит с Блайм? — поинтересовалась пуффендуйка. — Вы ведь знаете, что о ней писали. Страсти какие-то.

— Её ведь не оставят старостой? Пенелопа лишилась значка только из-за несерьёзной оплошности и плохих отметок по чарам, — продолжили щебетать девушки.

Настроение в купе сменилось.

— Но знаете, я и не удивлена. Помните, как Блайм устроила с тобой дуэль, Джеймс, на глазах у профессоров и кучи народа? Видимо, она, как и Паркер, наглая.

— Хватит болтать ерунду, — отрезал Джеймс, изменившись в лице, и перестал играть с ладонью гриффиндорки, посмотрел в окно.

— Я даже удивилась, увидев, что Блайм не сменила школу. Такое фиаско. Я бы не смогла.

— Согласен, внимание было пристальным, — высказался Питер, — Но она неплохо держалась. Даже моя мама удивилась.

— Нет ничего удивительного, она сильная! К тому же почему она должна бежать? — Джеймс недовольно нахмурил брови, будто затронули не самую приятную тему.

— Верно. Она же слизеринка! Они готовы принять на себя любые испытания во имя своей цели и идеалов, — горько усмехнулась Аббот, будто знакома с этим не понаслышке.

— Если честно, я жалела её, — поделилась пуффендуйка. — Но она не проявила никаких эмоций сегодня, холодная и будто беспристрастная.

— И то верно. Мне тоже так показалось. Может, это тактика такая? — высказался Питер, заслужив уничтожающий взгляд Джеймса. Но Петтигрю лишь пожал плечами, не понимая его острой реакции.

— Она обычная девушка. Оставьте её в покое, — сказал Сириус строгим голосом. Он прекрасно знал, в каком отчаянии была Мари. И, намекнув когтевранке, встал с места.

— И всё же. Может, она вообще не испытывает ничего подобного, подумаешь, маглы погибли, — отозвалась гриффиндорка, обиженная отсутствием внимания от Поттера. И позавидовав Аббот, с которой покидал купе Сириус.

— Не говори того, чего не знаешь, — отрезал Сириус, открыв дверь купе. И, смерив циничным взглядом гриффиндорку, вышел из купе. Он вспомнил слова Блайм о перераспределении. «Интересно, куда бы попала Элис?».

— Сами знаете, что все выходцы из Слизерина — плохие, — защитилась гриффиндорка.

— Тебя это вообще волновать не должно. Уходи! — резко и строго сказал Поттер, заставив девушек уйти.

Он точно был уверен, что Джейн понадобилось много сил, чтобы хорошо спрятать свои эмоции. Спасибо дяде Сириуса за поддержку. Но потухшие глаза Джейн не сулили ничего хорошего. А оставленные очки отца были тому подтверждением.

— Кстати, а они с Бродягой теперь того? — спросил Питер.

— Кто они? — поднял бровь парень в очках. — Если ты об Аббот, то они по старой памяти.

— Я о Блайм.

Джеймс нахмурился.

— Они с Бродягой теперь типа родственники?

— Как поживают твои СОВ, лучше скажи, — фыркнул Джеймс.

* * *

— Пора одеться, — сказала Кейтлин, потянувшись к чемодану с вещами. Барти и Регулус вышли, оставив за закрытой шторкой двери купе трёх девушек.

На мантии Барти и Джейн были аккуратно приколоты к груди значки старост.

Паркер увидела, как Поттер смотрит на свое отражение в черном стекле с какой-то неохотой. Вряд ли брюнетка приступит к прямым обязанностям в ближайшее время.

Поезд начал замедлять ход, и отовсюду стали долетать обычные звуки: ученики брали свои вещи и живность, готовились к выходу. Поскольку старосты должны были за всем этим приглядывать, Барти, не дожидаясь Джейн, пошел по вагонам.

Мелкими шажками трое слизеринцев вышли в коридор и, уже ощущая свежесть вечернего воздуха, медленно двинулись вместе с толпой к двери вагона.

Джейн почувствовала запах сосен, росших вдоль дорожки, которая вела к озеру.

Сойдя на перрон, она двинулась через здание вокзала вместе с друзьями. Просто следуя за потоком, что выносил на обочину темной, мокрой от дождя дороги, которая шла мимо станции Хогсмид.

На ней стояло около сотни безлошадных карет, которые всегда возили в замок учеников, начиная со второго курса. Они не были безлошадными.

Джейн посмотрела на фестралов. Теперь она со всей уверенностью могла сказать, что видела смерть, каждой клеточкой ощущала её зловоние.

Пробираясь сквозь толпу, Поттер не смотрела ни направо, ни налево. Она просто шла бок о бок с Кейт, изо всех сил стараясь игнорировать перешептывания, взгляды и кивки в её сторону.

Но, кажется, не только Джейн раздражало подобное, Кейт бесилась не меньше. Подруга взяла чемодан брюнетки и поставила их в экипаж, но вот Поттер остановила, взяв за руку.

— Езжайте первыми, хорошо?

Регулус слабо улыбнулся и забрался вслед за увязавшимся Розье, который хотел, судя по всему, развесить уши, и Тессой с Доркас.

Громыхая и покачиваясь, карета присоединилась к цепочке, движущейся по дороге.

Кейт же решительно потянула подругу к концу очереди карет.

Получив веселый и требовательный наказ от подруги, Джейн прикоснулась к чёрной шкуре фестрала, который стоял, запряжённый, последним в очереди.

Джейн слабо улыбнулась, освободив голову, напоминающую драконью.

Глаза — белые, без зрачков, широко открытые — захлопали, но Джейн спокойно погладила животное по носу.

Странно, зловеще выглядели во мраке эти существа, но они вовсе не пугали ни Джейн, ни Кейт, которая уже оседлала своего фестрала. Тот уже расправлял растущие из спины черные кожистые крылья — ни дать ни взять крылья гигантских летучих мышей.

«Отличная идея — проветриться», —подумала брюнетка и последовала примеру подруги.

— Мы добирались до школы по воде, по земле, почему бы теперь не долететь? — с азартом поинтересовалась блондинка.

Две слизеринки торопливо пробирались к большому залу. Их полёт немного затянулся, пейзаж ночного Хогвартса с высоты птичьего полёта завораживал. Не зря Барти порой сматывается по вечерам, чтобы полетать.

Вестибюль встретил девушек ярко освещенными факелами, и стук каблучков по мощёным каменным плитам пола отдавался эхом в коридорах.

Девушки двинулись направо к двустворчатой двери, которая вела в Большой зал. Предстоял пир по случаю начала учебного года.

Наверняка школьники уже почти расселись по факультетам за четыре длинных стола.

Кейт второпях поправляла галстук, когда заметила рукоплескания Филча в другом конце холла. Не раздумывая, она резво открыла дверь, схватив Джейн за руку, и потянула её в зал.

Но им пришлось остановиться под пристальными и заинтересованными взглядами всех присутствующих, которые от звука входной двери обратили своё внимание на прибывших.

— Кажется, ждали не нас, — не двигая губами, проговорила блондинка.

— Определенно. Перваков, — сказала очевидность Джейн, заметив стоявшего перед учениками директора школа. Ну что ж, теперь внимание всех оправдано.

— Мне всегда было интересно, как можно снять изумруды с факультета, если их ещё нет? — на полном серьезе спросила блондинка.

Джейн закатила глаза.

Что это? Хмель после поцелуя в щеку Римуса?

— У нас появилась возможность это выяснить. Предлагаю освободить сцену.

Кейт, убрав белокурые локоны, смело пошла к столу Слизерина под пристальным вниманием удивленных учеников. Джейн легко улыбнулась, покачав головой, и ещё раз призналась подруге в любви, заставив блондинку засмеяться.

Вверху простирались звёзды на чёрном потолке, не отличимом от неба, которое можно было видеть сквозь высокие окна. Вдоль столов в воздухе плавали свечи, освещая серебристых призраков.

Когда девушки проходили мимо, некоторые наклонялись друг к другу и перешептывались, обращая особое внимание на Джейн. Слизеринка стиснула зубы и постаралась вести себя так, словно ничего не замечает и ей ни до чего нет дела. Затем испытала даже какое-то удовольствие и усмехнулась.

Что ж, пусть все удостоверятся, что она всё ещё староста.

Слизеринцы колко и с неодобрением смотрели на свою старосту.

«Ну здравствуй, родной Слизерин».

За спиной снова послышался звук больших дверей. Красивым строем в зал вошли очарованные юные волшебники.

Профессор Макгонагалл, взяв табурет со Шляпой, поставила их в центре у учительского стола.

Слизеринки сели на места, которые заняли улыбающиеся Барти и Регулус.

Профессор Дамблдор занял своё место в центре длинного стола в своем золоченом кресле с высокой спинкой. На нем были темно-фиолетовая мантия с серебристыми звездами и такая же шляпа. Директор склонил голову к сидевшему рядом мужчине, который что-то говорил ему.

— Это Гектор Портеус Натчбулл, первый заместитель Министра, — ответил Барти, заметив заинтересованный взгляд Джейн.

— Министра? Что он здесь делает? Проверка?

Светловолосый парень покачал головой.

— Его вроде настойчиво порекомендовали на должность преподавателя, — с сарказмом ответил друг.

Неизвестный мужчина повернул голову, чтобы отпить из кубка, и Джейн, к своему ужасу, узнала это бледное высокопарное лицо с острыми чертами лица. Тот, кто больше всего задавал вопросов и не сдерживал язвительных фраз.

Залатанная волшебная шляпа с широким разрезом около сильно потрепанных полей была поставлена на табурет.

Разговоры в Большом зале разом умолкли. Первокурсники выстроились вдоль преподавательского стола лицом к остальным ученикам. Вся школа ждала, затаив дыхание. И вот разрез на тулье открылся, как рот, и Волшебная шляпа запела.

«Но сегодня я вот что скажу вам, друзья,

И никто пусть меня не осудит:

Хоть должна разделить я вас, думаю я,

Что от этого пользы не будет.

Каждый год сортировка идет, каждый год…

Угрызениями совести мучась,

Опасаюсь, что это на нас навлечет Незавидную, тяжкую участь.

Подает нам история сумрачный знак,

Дух опасности в воздухе чую.

Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг,

Врозь не выиграть битву большую.

Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал,

И ничем мы спасенье не купим.

Все сказала я вам. Кто не глух, тот внимал».

Шляпа умолкла и замерла.

Раздались аплодисменты, но на этот раз ученики перешёптывались тихим голосом. По всему Большому залу все обменивались репликами с соседями.

— Кажется, это предостережение, — заметила Кейтлин.

— Не то слово, — согласилась Джейн.

— И всё же. Обычно Волшебная шляпа ограничивалась описанием качеств, которые требуются от новичка для зачисления на тот или иной факультет, и своей роли в решении его судьбы. До этого я не слышал, чтобы она пыталась давать Хогвартсу советы.

— Зная эту старушку… Она любит поумничать. — заметила брюнетка, хотя и была согласна с другом.

Профессор Макгонагалл бросила испепеляющий взгляд на шепчущихся, сделав характерную паузу. Шепотки разом утихли. Грозно окинув напоследок взглядом столы всех четырех факультетов, декан Гриффиндора опустила глаза к длинному свитку пергамента и стала называть имена.

Перед пиром по случаю начала учебного года директор встал и обратился к школе с приветственным словом.

— Нашим новичкам, — звучно заговорил Дамблдор, сияя улыбкой и широко распахнув объятия, — Добро пожаловать! Нашей старой гвардии — добро пожаловать в насиженные гнезда! Придет еще время для речей, но сейчас время для другого. Уплетайте за обе щеки!

Под общий смех и одобрительные аплодисменты Дамблдор аккуратно сел и перекинул длинную бороду через плечо, чтобы та не лезла в тарелку. А тем временем в зале откуда ни возьмись появилась еда, да в таком количестве, что все пять длинных столов ломились от мяса, пирогов, овощных блюд, хлеба, соусов и кувшинов с тыквенным соком.

— Откуда Шляпа может знать, что школе грозит беда? — поинтересовался Питер, прожевав аппетитную курицу.

— Не имею понятия, — ответил Римус.

— Она живет в кабинете Дамблдора, наверняка слышит всё, что там обсуждается, — ответил Сириус, орудуя ножом и вилкой.

— И она хочет, чтобы все факультеты жили в дружбе? — спросил Питер, посмотрев на стол Слизерина.

Римус посмотрел туда же, выискав глазами Паркер, которая весело ужинала с друзьями, расплываясь в счастливой улыбке.

— Они наши враги!

— Ты не должен так говорить, — упрекнул его Люпин.

— Мирное сотрудничество — это ключ ко всему, — раздался голос Лили, сидевшей неподалёку.

Джеймс улыбнулся украдкой, но не подал виду. Лили всегда такая Лили.

— Говорит та, кто укололась в прошлом году, — весело сказал Поттер, закидывая в рот виноград.

Рыжеволосая девушка свела брови на переносице и сузила глаза.

Встретившись с ней взглядом, Джеймс подмигнул ей.

Лили чуть не подавилась от возмущения.

— Даже не думай упоминать об этом! — буркнула она и отвернулась к Алисе и Пруэттам, упорно пытаясь усмирить разгорающийся гнев.

— Не стоит вспоминать об этом. Разве всем нам не было стыдно за тот случай?! — укорил друга Римус.

— Прости, не смог удержаться, — лукаво улыбнулся Джеймс, взмахнул палочкой, и стакан Лили незаметно снова оказался полон её любимого сока.

Сириус закатил глаза, но улыбнулся.

— В любом случае поддерживать между собой дружеские связи можно и, соглашусь, даже нужно. Но с борьбой за первенство между Гриффиндором и Слизерином это невозможно.

— Говорит тот, кто переписывался со слизеринкой всё лето, — прыснул Сириус, подмигнув гриффиндорке с четвёртого курса.

— Серьезно? Поттер, ты что, всё лето общался с кем-то из змеиного факультета? — достаточно звучно удивилась Мэри, собрав внимание рядом сидящих.

— И это еще цветочки, он её ещё и домой водил, — Сириус явно веселился, глядя на рассерженную женскую половину Гриффиндора. Пруэтты засвистели, заслужив угрожающий взгляд от старосты школы.

Сириус приблизил лицо к рядом сидящей Марлин.

— Марлин, ты что, покраснела? — сдерживая смех, поинтересовался Блэк.

— Конечно, это так по-взрослому уже. Даже не верится, что это всё про нас, — ответила блондинка, бросив взгляд на Лили, но та оставалась беспристрастной.

— А это случайно не Блайм? — продолжила допрос Мэри. — Я видела, как она ворковала с твоей мамой.

— Оу, неужели ты заметила там мою очаровательную маму? — просиял Джеймс, вспомнив поведение Макдональд.

Брюнетка сбавила обороты, видимо, подумав о том же.

Сириус усмехнулся и откинулся назад, «ворковала… Мари и двух предложений связать не могла». Он улыбнулся своим мыслям. Что ж, у Блайм явное преимущество перед Эванс.

— И вообще, тебе не кажется, что ты слишком много болтаешь? — с силой обняв по-братски Сириуса, проговорил парень в очках. — Где мужская солидарность?

Сириус на полном серьезе зашарил по карманам.

— Черт, Сохатый, кажется, я её оставил на баре у тех девчонок помнишь?

— Пей сок, Бродяга, пока Аббот тебя не уволокла.

Ребята покатились со смеху. Джеймс кидал на Эванс виноватые взгляды и будто ждал, что она взглянет на него.

— Сегодня я весь твой, Сохатый, так уж вышло, что я свободен.

— О, — умиленно протянула Мэри, соединив ладошки под подбородком. — Вы такие милые!

Римус, привычен к перепалкам Лили и Джеймса. Бесполезно было усмирять лучшего друга в желании выделиться среди остальных, чтобы она заметила.

Римус за всю поездку перебрал в голове все возможные варианты, почему Кейт поцеловала его в щеку. Её эмоции изменились, оборотень это понял, от этого эйфория от момента уступила место тоске. Он ей отказал в чувствах, конечно, Кейт отпустила это и продолжила жить, будто ничего и не было. Но ведь это хорошо. Теперь он может просто общаться с ней, как и прежде. Но сердце наводнило чувство неудовлетворения таким исходом.

— Интересно, где были Паркер и Блайм? — произнёс вслух Люпин.

— Кажется, они открыли сезон нарушений в этом году, — заметила Мэри, заправив за ушко прядь волос. Может, она подумала, что Римус смотрит на неё?

— А разве можно оказаться с отрицательным количеством очков в первый же день учебного года? — спросила Марлин.

Мародёры переглянулись с лукавыми улыбками.

— Ещё как можно, Марлин, — блеснул глазами Сириус.

— Это точно, — закатила глаза Эванс. — По-моему, они установили рекорд ещё на втором году обучения.

Улыбка с лица Лили мигом сползла, заметив реакцию мародера.

Джеймс хитро улыбнулся и чинно выпрямился.

— Как мило, что ты всё обо мне помнишь, Эванс. И как в тебя не влюбляться?

— Да ты… — Лили возмущенно выкатила на него глаза.

Джеймс вдруг весело рассмеялся. Сбитая с толку Лили недоуменно заморгала, а окружающие веселились.

— Эта была забавная история. Мы с Бродягой решили…

* * *

Джейн чувствовала, что её внимание ослабевает: мозг то включался, то выключался.

В животе было пусто, съеденный леденец в поезде едва ли можно назвать перекусом.

Куда разумнее было съесть бифштекс, мясную запеканку, которую с удовольствием проглотил Барти, и большой кусок любимого пирога с патокой. Но девушки хватило только на бифштекс.

Когда ученики покончили с едой и гомон в зале опять сделался громче, Дамблдор вновь поднялся на ноги.

Разговоры мгновенно умолкли. Все повернулись к директору. Поттер между тем ощущала приятную сонливость. Внизу её ждала удобная кровать с четырьмя столбиками, чудесно мягкая, теплая… Кажется, впервые ей было всё равно, состоится ли приветствие первокурсников в гостиной Слизерина или нет.

Сделав все необходимые объявления, ужин окончили. Джейн поспешно встала из-за стола и пошла к выходу, желая поскорее уйти от любопытных глаз зевак. Девушка воздала славу подземельям, радуясь тому, что ей не придётся столкнуться с другими факультетами.

Добравшись до родной спальни, девушка стянула мантию и, рассерженно кинув её на спинку кресла, надела пижаму. Мерлин. На неё и раньше обращали внимание, но это… Надоело быть тем, на кого все время таращатся, о ком чешут языки. И хоть бы один знал, хоть бы один имел малейшее представление, каково это — быть тем, с кем происходят такие вещи…

* * *

— Кейтлин! Кейт! — окликнул Римус блондинку, лавируя между толпой студентов, выходивших из большого зала.

— Доброе утро, Римус, — улыбнулась ему слизеринка.

— Доброе. Я… не могу найти Блайм. Мне нужно передать ей расписание, оно для каждого студента различное.

— Оу, давай мне, я раздам ребятам.

Гриффиндорец передал листы, и блондинка стала искать там своё имя.

— Как… как травология? Ты продолжишь изучение? — полюбопытствовал светловолосый парень. Если честно, он весь завтрак просидел с мыслями, сколько предметов они будут посещать вместе. А получив бумаги, не удержался и разыскал расписание с именем Паркер.

— Я наскребла выше ожидаемого. Но, кажется, смогу продолжить предмет, а ты?

— И я, — довольно улыбнулся Люпин.

Он старался убедить себя, что стоит держаться подальше, он и так сделал ей больно, и если не собирается поддаваться чувству, нужно ограничиться в общении. Но… черт, как же сложно устоять и просто изредка обмениваться приветствиями.

Она забыла о нём, и кто-нибудь другой разделит с ней чувства. Сможет открыто признаться и быть честным с ней, не боясь навлечь беду. Он сможет коснуться ее, взять за руку, даже, может, целовать.

— Мы могли бы сидеть вместе, если ты конечно не…

— Я за. Ты меня сильно выручишь. Правда.

И она снова засмеялась легким счастливым смехом.

— Пожалуй, могу уже твердо сказать, что ты лучший преподаватель для меня.

— Счастлив это слышать, — отозвался оборотень и подумал: «Какой, наверно, мягкий и шелковистый этот выбившийся локон, вот бы убедиться в этом».

— Лунатик! — послышался громкий возглас, а следом увесистая туша налетела на старосту Гриффиндора. — Ты куда убежал? О, ясно. Доброе утро, Паркер, — расплылся в улыбке растрёпанный Джеймс.

Слизеринка улыбнулась, затем снова посмотрела на листок бумаги и раскрыла пошире глаза.

— Черт! Зельеварение! — выпалила Кейт.

— И у нас, — поделился Поттер, улыбаясь и приветствуя других знакомых. — Где, кстати, Джейн?

— Вот именно! Надо разбудить Джейн! — всполошилась блондинка, сверяясь с часами. — Эван! — окликнула она однокурсника.

— Джейн ещё спит? Серьезно? — удивился Римус.

— Она же ранняя пташка? — вставил Сириус, отвлекаясь от беседы с группой пятикурсников.

— Она же правильная староста! — задумался Джеймс. — Как же обязанности?

К компании подошёл загорелый симпатичный парень и искоса посмотрел на мародёров. Затем Римус мало что понял. Эван заговорил на французском. Через пару минут в его руках уже было расписание учеников Слизерина и, судя по выражению лица и усмешкам Сириуса, который прекрасно понимал язык, конкретные указания от Паркер.

— Если дословно, Джейн сказала, что на факультете достаточно старост, — ответила блондинка Поттеру, отправив угрюмого Розье.

Блондинка уже пошла в противоположную сторону, чтобы разбудить подругу. Но Римус ухватил её за ремешок сумки и стянул с плеча.

— Давай твою сумку, я отнесу.

Кейтлин благодарно улыбнулась и побежала в сторону подземелий.

Парень, проводив взглядом однокурсницу, повернулся к скалящимся друзьям. Культурно послав друзей, парни вместе пошли на урок.