Вместе до самого конца (гет)

С первыми рассветными лучами солнца семеро волшебников стройным рядом вошли в Запретный лес. Каждый взмахивал палочкой, произнося заклинание обнаружения — Ревелио. Они осторожно продвигались всё глубже в чащу, удерживаясь на равном расстояниии.

Магическая волна расходилась во все стороны, заставляя лес пробудиться от сна.

Птицы взмывали в воздух, оставляя после себя тревожные крики. Огромные кроны деревьев-великанов чуть прогибались, как будто невидимые мурашки пробегали по их стволам, заставляя ветви трепетать в смятении. Свет заклинаний мелькал среди теней, освещая лес то призрачным голубым, то мягким золотистым сиянием.

Дамблдор, возглавлявший поиски, первым делом направился к табуну кентавров.

Тонкая речушка, у которой остановилась группа, спускалась с горных хребтов и петляла среди зарослей, вода журчала негромко, убаюкивающе, но обманчиво — дно скрывало скользкие камни и внезапные омуты. В воздухе стоял терпкий запах влажной земли, древесной коры и гнилых листьев. Где-то в глубине леса скрипнула сухая ветка, эхом отдаваясь в тишине.

Энтони скользнул взглядом по собравшейся компании «охотников на зверя».

Здесь были действующий мракоборец Аластор Грюм, профессор Кетллберн, лесничий Хагрид, аптекарь Фосбрук из соседнего городка и казначей местного филиала Гринготтса — Уистлер. Компания, конечно, разношёрстная, но все были не робкого десятка.

Рейнолс сверился с часами и поёжился. Ветер пронзал кожу сильнее, чем минувшей ночью, и кое-где всё ещё лежал снег.

— Мне обещали горы трупов, — пробасил молодой мракоборец.

— Вон горы, — Рейнолс показал на вершину ближайшей горы, а потом носком коснулся дохлой птицы, толкая её в сторону. — А вот и труп, Аластор.

На грубом лице Грюма появилось слабое подобие улыбки.

К двадцати пяти годам молодой мракоборец уже приобрел репутацию безжалостного охотника на тёмных магов.

По словам Флимонта, на службу в отдел его взяли неохотно. Да и спустя годы начальство его не любит: считают слишком жестоким, слишком агрессивным, слишком уличным. Потому что рос Грюм на улицах Лютного переулка, среди беспризорников и бандитов.

Но он прошёл испытания с результатами, которые не давал никто за последние десять лет.

Он был невысок, крепко сложен, с хищными чертами лица и колючим взглядом. В его облике не было аристократической утончённости. Всегда короткостриженый, а подбородок порой покрывала недельная щетина.

— Значит, мы ищем и подозреваем отморозка Роя Бландхаунда, опираясь только на слова подростка? Я правильно понял?

— Это лучше, чем ничего.

— Замечательно, — бросил Аластор, нисколько не обрадовавшись зацепкам.

Конечно, слов подростка недостаточно для подозрений. Особенно когда преступник никак себя ни выдаёт. Всё же подростки впечатлительны, склонны забирать слова назад… Но Энтони мог поручиться за Римуса, как и за его чутье. Уж кто, как не оборотень, способен почуять себе подобного?

— Это что за фрик? — указал Аластор острым подбородком в сторону двух волшебников, согнувшихся над землей у каменного валуна.

Рейнолс обернулся. Согнутый в три погибели гигант Хагрид выглядел менее чудаковато, чем Кеттлберн.

На профессоре были очки с массивной оправой из потемневшего серебра с выгравированными рунами. Линзы сделаны из лунного кварца, поэтому немного увеличивали глаза. Очки съехали на кончик носа, пока Кеттлберн с непоколебимой страстью изучал что-то на поверхности камня.

Протез на ноге профессора был изрядно запачкан, потому что больно легкомысленно он припадал на колени. Его крюк, заменявший кисть, лихо вонзался в кору деревьев — одним резким движением он подтягивался вверх. Со стороны казалось, что его увечья никак не мешают его работоспособности.

— Профессор Кеттлберн. Преподает уход за магическими существами.

Грюм устанавливал очередную магическую сеть, не сводя саркастического взгляда с чудаковатого местного эксперта.

— Зачем ему эти очки, если у него и так один глаз? — фыркнул Аластор, совсем не заботясь о громкости, с которой задал вопрос.

— Звересмотр — ответил сам Кеттлберн, не отрываясь от поиска возможных следов. — Эти очки — незаменимый инструмент любого мага-натуралиста. Они помогают не только замечать невидимые глазу следы, но и анализировать их природу. Вот! — мужчина с воодушевлением указал крюком на след от копыт кентавра, — Цвет линз стал синим, а это значит, что его оставило разумное существо.

Молодой мракоборец резко развернулся, и из его палочки вырвалась ослепительная вспышка молний.

— Протего! — Люпин едва успел возвести щит. Он опешил от столь бурного приветствия, но всё же произнёс: — Доброе утро.

— Ты вовремя, — раздался спокойный голос Энтони. Он шагнул вперёд, опуская руку на палочку Грюма, не давая тому продолжить. — Твоя?

Римус опустил взгляд на крупного пса у своих ног.

— Да. Подумал, что хороший нюх нам не помешает, — ответил он, не сводя настороженного взгляда с Грюма.

— Это Римус Люпин, тот самый парень, о котором я тебе говорил, — пояснил Энтони.

Молодой мракоборец перехватил палочку в другую руку и подошёл к юноше почти вплотную. Цепкий взгляд пристально разглядывал его лицо.

— Значит, именно ты утверждаешь, что здесь замешан оборотень. — Аластор смотрел долго, не моргая. От подобного взгляда становилось не по себе даже тем, кто ни в чём не виноват. Римус не отвёл взгляд, позволяя мракоборцу найти то, что он ищет.

— Иногда преступник и жертва могут быть одним и тем же человеком, — проговорил мужчина. И навёл палочку на пса.

Прежде чем Римус успел отреагировать, вмешался бывший профессор. Он похлопал мракоборца по плечу, заставляя того отступить.

— Пацан на тебе, — сказал он, кивая в сторону Люпина. — Я не нянька.

Рейнолс потрепал гриффиндорца по плечу, чтобы тот расслабился, и взглядом указал на компанию мужчин.

Познакомившись со всеми, Люпин покачал головой, дав Энтони понять, что они те, кем представились. Среди них нет оборотня.

— Давайте уточним, господа, — сказал Фостбрук, — мы ищем зверя или оборотня?

— Полнолуния не было. Значит, мы ищем тварь, — заключил Аластор.

— Вряд ли здесь будет оборотень, — прокомментировал Уистлер.

— Мы с мисс Паркер часто спорим о том, водятся ли здесь оборотни, — раздался голос профессора Кеттлберна.

— Принцесса ходит в лес? — тут же задал вопрос Грюм, заставив Люпина скривиться на прозвище, данное его девушке.

— Мисс Паркер — моя лучшая ученица. Альбус дал добро на изучение животных в естественной среде обитания.

— Это да,— вступил в разговор Хагрид. — Кейтлин перевязала ногу раненому единорогу. Недавно. Если б не она, тот помер бы.

Рейнолс переглянулся с Грюмом.

— Кому известно о её практике в лесу? — спросил уже Рейнолс, сменив выражение лица на более задумчивое.

Кеттлберн, не умеющий давать ясные ответы, пожал плечами. Как бывший профессор, Энтони знал, что каждый ученик имел возможность участвовать в дополнительных занятиях по понравившемуся ему предмету. Особой тайны в этом не было. Всё было открыто и прозрачно. Поэтому легко можно было раздобыть информацию о том, что Паркер часто ходит в Запретный лес, а подстроить нападение именно здесь — весьма логично и удобно для несчастного случая.

— Я пойду на запад с Люпином. Его… пёс может помочь с поисками.

Грюм недоверчиво покосился на большого чёрного пса, который сидел возле Римуса и делал вид, что его абсолютно не интересует разговор. В реальности Сириус с каждой секундой всё сильнее напрягался. Грюм казался мнительным человеком.

— Надеюсь, он натаскан на след? — спросил мракоборец, прищурившись.

— Конечно, — с готовностью ответил Римус, похлопав пса по загривку. В пальцах юноши был лёгкий, но предупреждающий нажим: «Только не вздумай себя выдать».

Пёс послушно вильнул хвостом, изображая радостное нетерпение.

Группа разделилась.

Обговорив детали с кентаврами, они установили ловушки и проверили большую часть леса на правом берегу.

Солнечные лучи, пробиваясь сквозь густую листву, едва касались земли, образуя пятна света.

Сириус рискнул шкурой и пошел в лес вместе с Лунатиком. В обличии пса он чувствовал каждый звук, каждое движение в лесу, как если бы мир вокруг стал его частью. Обострённые чувства — запахи, звуки, вибрации земли — давали ему невероятную точность в поисках. В его носу схлёстывались сотни разных запахов — влажной листвы, земли, старой хвои, но он искал хоть какие-то зацепки. Но всё, что удалось найти, это старые магловские окурки, размякшие от сырости. И короткие волосы серо-белого цвета, по всей видимости принадлежащие единорогу или вожаку кентавров.

— Не знал, что правила школы позволяют держать собаку, — неожиданно произнёс Рейнолс, наблюдая за чёрным псом.

— Он бродячий, из Хогсмида. Кейт прикармливает всех подряд, — Римус чуть усмехнулся, продолжая всматриваться в почву впереди.

Рейнолс остановился у скользкого неровного склона. Его взгляд был напряжённым, как будто он видел в этом месте что-то важное. Римус тоже встал, с интересом наблюдая за работой мракоборца.

Мужчина взмахнул палочкой, и земля начала подрагивать. Римус сжал рукоять своей волшебной палочки, готовясь ко всему. Но корни пришли в движение ради того, чтобы стать своего рода лестницей, по которой Рейнолс быстро поднялся вверх по крутому склону.

Римус проводил его удивлённым взглядом, но быстро взял себя в руки и поспешил следом.

— Её брату можно доверять? — спросил Энтони и опустился на корточки, чтобы внимательно осматреть сломанный куст.

— Вы ведь читали её дело, мистер Рейнолс. — Люпин нахмурился. — Тоже считаете её наивной девчонкой?

— Паркер? — Рейнолс усмехнулся, и эта улыбка преобразила его лицо. — Кто угодно, только не она.

В это время чёрный пес вдруг залаял, прервав разговор. Волшебники быстро поднялись и поспешили вперёд.

— Мы нашли след, — сообщил Энтони, присев на корточки рядом с псом, и похлопал его по холке. — Хороший нюх, мальчик.

След оказался неполным, так как поверхность была неровной, однако он оказался довольно глубоким, а рядом переломанные ветки подтверждали догадку о том, что у хозяина этого следа плотное телосложение.

— Здесь след от когтей, — проговорил Люпин, подняв взгляд на ствол дерева.

Отметины были на высоте двух футов, глубокие и довольно длинные.

В этот момент Люпин неосознанно подтянулся, и его ладонь легла на борозды от когтей, будто это его собственные отпечатки.

Энтони подошел ближе, достав из внутреннего кармана компактный волшебный прибор, похожий на монокль.

— Это магископ, — привычно пояснил бывший профессор, будто они снова находятся на уроке, — помогает распознать магический след и выяснить, что является реальной магией, а что — всего лишь иллюзия. Этот след настоящий.

Энтони взмахнул палочкой над бороздами на коре дерева, и те исчезали прямо на глазах.

— Его оставил не оборотень, а зверь,— сообщил Энтони, обернувшись к юноше.

— Массивное и большое животное.

Сириус подошёл к следу на земле. Лапа зверя оказалась в два-три раза больше его собственной. Нюх уловил еле заметный запах металла, перебиваемый сыростью и гнилью. Однако Блэк снова заметил крошечный волосок, зацепившийся за кору.

Заметив находку, мракоборец усмехнулся и похлопал пса по холке.

— Аппаре Вестигиум! — проговорил Энтони, начертив в воздухе плавный завиток.

Золотистое свечение медленно закружилось вокруг, оседая на примятых листьях, коре деревьев и влажной земле. Магия открывала перед ним прошлое этого места.

Маленький серый волосок взлетел вверх, затем полетел назад. Рейнолс отошел в сторону, чтобы не мешать процессу. В месте, где остановился волосок, пёс подал голос, и Энтони, убрав ветку, заметил ещё один след, который указывал в сторону замка.

Пролетев ещё полфута, волосок пролетел сквозь яркие лучи солнца, пробившиеся через густые деревья, и исчез, будто его никогда и не было.

Профессор выпрямился, нахмурившись. Он огляделся, но магия заклинания уже начинала рассеиваться. Пошарив в карманах, мужчина вытащил второй волосок, найденный ранее, но тот успел лишь взмыть вперёд и так же исчез в лучах солнца.

— Дрянь, — с раздражением выругался Энтони и двинулся вперёд, внимательно осматривая следы через магископ. Он прошёл несколько шагов, затем медленно вернулся, тщательно изучая следы в обратном направлении. Люпин, не отставая от него, осматривал окружающую территорию, присматриваясь к неровной почве под ногами.

— Должны быть ещё следы. Чувствуешь что-нибудь?

— Если здесь кто-то и был, то запаха уже нет. Пахнет гнилью, сыростью и плесенью. Здесь… Неподалеку болото? — сказал Римус, сам путаясь в запахах, так что в сердце прокралось чувство тревоги. Он посмотрел по сторонам в поисках друга. — Бродяга?

— Как зверь мог оказаться прямо здесь, без возможности трансгрессировать? Нет следов ни физических, ни магических, — продолжил Энтони.

Сириус, увлечённый следом, двигался дальше. Сильное, почти животное чутье Блэка не подвело. На фоне металлического запаха и сырости от болота доходил резкий запах духов — еле заметный шлейф, но он был.

Через несколько минут почва под лапами начала медленно проседать, и лесные растения становились всё более влажными и топкими.

Сириус поднял голову, навострив уши. Тишина. Влажный воздух стал тяжелым, и вдруг в этом гнилом молчании раздался едва слышимый шум.

— Бродяга! — донёсся голос Римуса, и в тот же момент Сириус почувствовал удар в плечо.

Пёс тихо заскулил, но тут же оскалился, зарычав. Существо, ударившее его, выглядело как сморщенный гоблин в рваной кожаной одежде, с тонкими, но жилистыми руками, сжимающими увесистую палку. На его голове красовался алый колпак, ткань которого казалась пропитанной чем-то липким и тёмным. Глаза существа светились жёлтым светом, и оно злобно хихикало, облизывая тонкие губы.

Сириус отшатнулся, низко пригнувшись, готовясь к атаке. Из темноты за спиной колпака раздалось ещё несколько похожих смешков. Рядом с первым появились ещё двое, их маленькие когтистые пальцы перебирали воздух, будто готовясь схватить добычу.

Красные колпаки бросились вперёд. Один попытался полоснуть Сириуса ржавым кинжалом по морде, но тот увернулся, с яростью вцепившись зубами в его костлявую руку. Существо взвизгнуло, но остальные не отступили. Один прыгнул на пса сбоку, пытаясь повалить его в болото, другой занёс над ним палку.

Римус вовремя успел ударить ногой колпака, так что тот кубарем покатился в сторону. Сириус, зарычав, опрокинул другого, так что тот упал в болото.

Пёс издал что-то похожее на фырканье и, выплюнув из пасти клочок гнилой ткани, потряс головой. Римус тут же оказался рядом, прикрыв его спину, держа палочку наготове.

— Экспульсо! — произнёс Рейнолс, возникший рядом.

В воздухе взвилось синее свечение, за ним взрыв, заставивший ошметки земли у ног остальной группы колпаков разлететься во все стороны.

Мерзкие существа замерли на секунду, оглядываясь на источник магии, и тут же кинулись врассыпную, скрываясь в зарослях и под корнями деревьев.

— Ушли, гады, — напряжённо сказал Энтони и обернулся к ребятам. Всмотрелся сначала в Люпина, потом в пса, — Порядок?

Дождавшись кивка от юноши, мужчина убрал палочку в кобуру.

— Я всегда говорил: лучший способ избежать дерьма — не лезть туда, где оно уже лежит, — проговорил Энтони, оценив масштаб загрязнения своих ботинок. — Знаешь, кто это?

— Красные колпаки, — ответил Римус, оглядев пса со всех сторон.

— Пока нас здесь много, они не вернутся. Нападают ребята компанией и на одного путника. Они обитают в местах битвы или убийства, обычно это леса или замки. В про́клятых местах, как говорила моя бабушка. Против них используют солнечное сияние и заклинания против тёмных существ, в крайнем случае побей их. Они редко действуют в одиночку, а потому встреча с группой этих тварей может быть смертельно опасной даже для опытных магов.

Из глубины леса доносилось злобное хихиканье. Красные колпаки далеко не ушли.

Мужчина, все ещё бывший в монокле, бросил взгляд на болото за спинами ребят.

Пёс вновь пригнулся и зарычал, однако напарник Энтони совсем не заботился о конспирации.

— Мистер Рейнолс! Я достал список! — торопливо доложил молодой мракоборец, пробираясь сквозь деревья. — В нём указаны имена всех волшебников, которые имеют лицензию и держат экзотических магических существ.

Энтони, бросив ещё один взгляд в сторону зарослей, наспех прошёлся глазами по списку. Затем перевернул его и поднял недоуменный взгляд:

— А где второй список?

— Какой?

— Список нелегалов.

Молодой мракоборец открыл рот, на мгновение застыв, как будто не знал, как правильно ответить. Наконец он произнес с явной неуверенностью:

— В работе.

Энтони взглянул на него пристально, затем перевёл взгляд на лес. В его глазах мелькнуло сомнение.

— Возвращайся к занятиям, Римус, — мужчина обернулся к юноше и бросил взгляд на пса, что сидел неподалеку, опустив морду к земле. — Ты нам помог.

Сириус в обличии пса посмотрел сначала на Рейнолса, потом на его напарника, затем вскочил на лапы и двинулся следом за лучшим другом.

Однако не успели они уйти, как из чащи леса вырвалась серебристая дымка. Она неслась прямо к ним, теряясь и растворяясь в солнечных лучах. Но по мере приближения к Рейнолсу она становилась все более осязаемой, и вскоре из серебристого тумана оформился массивный бульдог.

Мощный и приземистый пес с крепкими лапами заговорил хрипловатым и уже знакомым голосом.

— Конечно, приятно пройти ярды глухого леса, — послышалось с лёгкой издёвкой, — но нужно убедиться в том, что помада у кентавра оказалась не случайно. Нужна наживка, Рейнолс.

Как только послание было передано, серебристый бульдог начал растворяться, в воздухе, будто его и не было вовсе.

Римус почувствовал, как внутри всё сжалось. Сердце ухнуло вниз, горло стало сухим, словно он только что пробежал несколько миль.

Он медленно повернулся к бывшему профессору, но уже по одному выражению лица понял: тот солидарен с Грюмом.

Чтобы поймать зверя, нужна приманка.

Паркер.

Самое ужасное было в том, что Кейтлин согласится.

Люпин стиснул зубы, готовый возразить, но не успел.

— К ужину раздобудь её кофту или мантию, Люпин. Этого будет достаточно.

Римус хотел сказать что-то ещё, но Энтони добавил:

— Иди. — Тон не терпел возражений.

Римус понимал, что больше информации он не получит.

В тени густых деревьев царил серый полумрак. Под ногами чавкала болотистая почва, раздавался скрип сучьев, нарушаемый редкими вскриками лесных птиц.

— Аластор — чокнутый, — высказался Римус, шагая быстро, едва ли замечая неровности земли. — Даже с ловушками использовать Кейтлин в роли наживки — полнейшее безумие. Мракоборец, смеркут его дери.

Сириус навострил уши, через мгновение примял мягкую почву под ногами уже кожаными ботинками, вернув себе свой облик.

— Расслабься. Рейнолс всё устроит.

Люпин продолжал хмуриться, но слова друга немного сбавили накал. Он выдохнул, заставляя себя успокоиться.

— Как быстро меняется настроение, когда речь заходит о безопасности близкого человека, — заметил Сириус, переступая через поваленное дерево.

Римус усмехнулся.

— А у тебя — нет?

Блэк усмехнулся, но в его глазах мелькнула тень беспокойства.

— Конечно, есть. Поэтому я и говорю — просто доверься Рейнолсу. И этот Грюм тоже первоклассный мракоборец. Им достаточно её вещи, чтоб проверить свою теорию. Если зверь в лесу, он придет на запах. Тут его уже встретят залпом волшебных палочек и стрел, если тварюга не попадется на ловушки Кеттлберна.

Римус надул щеки и выдохнул.

— Ты бы лучше придумал, как будешь раздевать Паркер, — усмехнулся Сириус, похлопав друга по плечу.

— С этим я уж разберусь.

— Серьезно? — Сириус ухмыльнулся, пряча руки в карманы мантии. — Если ты слишком стеснительный, можешь просто стащить её мантию или попросить.

— Попросить? — скептически переспросил Люпин. — И что я скажу? «Привет, Кейтлин, мне срочно нужна твоя одежда, чисто для эксперимента»?

— Да, звучит двусмысленно, — рассмеялся Блэк, снимая напряжение. — Всё образуется, Лунатик, мы найдём этого гада. Обещаю. После обеда я вернусь в лес.

Друзья пересекли ручей. Лес редел, солнце пробивалось сквозь кроны, и под ногами больше не хлюпала грязь, уступая место сухому, твёрдому грунту.

Однако ноги Сириуса промокли в болотной тине. Плечо, в которое красный колпак попал дубиной, ныло. Странное дело, но тело становилось более лёгким, как будто лес сам подталкивал его к возвращению.

По расписанию стояла травология. Пропускать этот урок Сириус не планировал.

Джейн его ждёт, он это нутром чувствовал. И сам ждал встречи с замиранием сердца.

Римус молчал, что совсем не удивляло Блэка.

— Ты дырку прожжёшь в моем затылке, — лениво бросил Блэк, стянув резинку с волос.

— Я молчал.

— Слишком громко.

— Как и твои… эмоции вчера в кабинете, — с лёгким намёком произнёс Люпин.

Сириус надел её резинку на своё запястье. В мыслях приятной нугой растекались воспоминания о последней встрече с девушкой.

— Я хочу сестру лучшего друга, — спокойно признался он.

— Да я уже понял.

Блэк на мгновение остановился и обернулся к Римусу. Он улыбался. И сейчас не просто казался спокойным — он себя так чувствовал, хотя совсем недавно места себе не находил.

— Как думаешь, Сохатый поддержит или нос сломает?

Римус издал короткий смешок, но это был скорее звук облегчения, чем насмешки.

— Что собираешься делать?

— Дементор его знает. Вот вечно с ней так! Давай рассказывай меры воздержания. У тебя же большой опыт.

— Их нет.

— Что ж ты за друг-то такой?

— Друг, который не влюбляется в сестёр лучших друзей.

— Скотина, — усмехнулся Сириус, снова двинувшись вперёд. — Если вдруг я поведу себя как-то не так, сделай одолжение — огрей меня чем-нибудь.

— С этой задачей вполне справится Джеймс. Это ж надо так…

Римус покачал головой. О симпатии Блэка он уже давно догадывался.

«Ты очевидно залип, — однажды заметил Люпин. — За всё то время, как Джейн вызвали к доске, ты не сказал ни слова». — На что друг шутливо переводил тему разговора, однако Бродяга зависал на Поттер, стоило её заметить или услышать. Но Римус не пытался разговорить его, Сириус не из тех, кто спешит открыть душу.

— Так вы теперь…

— Пока нет, — ответил Сириус.

Римус вскинул бровь.

— Осторожничаешь из-за Сохатого?

Блэк чуть замедлил шаг, подбирая слова. Вопрос был простым, ответ — ещё проще. И в то же время таким чуждым ему.

Что, если она откажет?

До безумия глупый вопрос, страх и неуверенность. Блэк никогда этим не страдал. Никакой неуверенности с малых лет; оказываясь в самых неловких и патовых ситуациях, он никогда не страдал неуверенностью. А тут эти чувства подтачивали и путали.

— Не боишься, что наделаешь ошибок?

— Честно?

Сириус задержался на секунду, запрыгнув на старый пень, словно поднимаясь выше собственных мыслей. Покачал головой.

— Боюсь. Но ещё больше боюсь сделать всё не так, как хочется.

Люпин слегка улыбнулся.

— Это и значит «наделать ошибок».

Блэк закатил глаза и спрыгнул на землю.

— Извини. У тебя тут проблемы, а я со своим…

— Рад, что поговорили, — сказал Римус, пожимая плечами. — И знаешь, я не думал, что у вас с ребятами всё так. Вы куда смелее. Вам, кажется, проще сближаться, строить планы на будущее. Джеймс ведь признаётся в любви стабильно раз в неделю.

— До него нам далеко, — усмехнулся Сириус.

Услышав бой часов, доносившийся из часовой башни Хогвартса, Сириус перешёл на бег.

Римус поспевал за другом, перескакивая через корни деревьев. Раздался очередной звон колокола, звук волной пронёсся по склону за замком.

Это был короткий путь — в отличие от основной дороги, он позволял срезать через задний вход Хогвартса, ведущий прямо к теплицам.

— Вот это прыть… Не знал, что ты так жаждешь успеть на зачёт, — пробормотал Римус, догнав друга.

— Какой зачёт? — переспросил Сириус, проехавшись вниз по сырой промерзшей земле.

Люпин фыркнул, но промолчал. Они уже взбежали по склону, к родным стенам замка. Гомон студентов становился всё громче, а слева, за каменной лестницей, тесной группой стояли четверо парней и темноволосая девушка. Курили, лениво переговаривлись, прячась за углом здания. Бросив сигарету, друзьям навстречу вышел Джеймс.

— А знаешь, — сказал Сириус, приближаясь к группе, — я ведь не раз чувствовал это.

— Что именно?

— Что рядом с ней… Мир выглядит иначе.

Люпин ничего не сказал, только кивнул. Он понимал.

— Не потеряй это.

Сириус усмехнулся, но его взгляд был серьёзен.

— Не потеряю.

Сириус подошёл к Джеймсу и, взяв у него свою сумку с учебниками, проскочил вперёд к дубовой двери, перепрыгивая сразу через пару ступенек.

— Ну как там дела? — поинтересовался Поттер, поспевая за Блэком.

— Потом, — бросил Сириус и шмыгнул в теплицу, не позволяя себе задержаться.

Помещение с теплицами представляло собой длинную галерею, пристроенную к задней части замка. Свет сюда проникал через большие окна, отбрасывая на каменные плиты пола солнечные блики.

В галерее волшебники, переговариваясь и смеясь, стояли у дверей седьмой теплицы. Очередной бой часов возвестил начало урока, и дверь теплицы распахнулась. Под весёлые разговоры, один за другим, учащиеся проходили внутрь.

Блэк заметил у входа в теплицу знакомую фигуру. Шоколадные волосы Джейн были аккуратно уложены на затылке и украшены белой лентой.

— Почему не сказал? Если я завалил травологию, то Макгонагалл окончательно слетит с катушек и напишет моей матери. — Джеймс нервно задергал ремень своей сумки. — А это не самая лучшая идея перед совершеннолетием.

— Вы чем вообще меня слушали? — Цокнув языком, Римус поправил галстук. — Один в облаках летал, другой…

— Морду мне пытался набить, — вставил Сириус с усмешкой.

— Я ещё не пытался, — уточнил Джеймс, ухмыляясь.

Блэк показал ему средний палец и, ловко обойдя впереди идущего когтевранца, юркнул внутрь первым.

— Меня подожди, — послышался голос Джеймса позади, но дорогу в теплицу преградила профессор Граббли-Дёрг.

— Внимание! Все остальные проходят в теплицу номер восемь. Веселей, веселей ребята, — доносился голос профессора.

Теплица встретила юношу густым ароматом свежих трав и влажной земли. Помещение было разделено на две разные зоны. В одной части теплицы стоял скверношип — куст, усеянный тёмными, почти чёрными ягодами, напоминающими смородину. Его ветви покрыты шипами, которые при уколе оставляют временное проклятие неудачи.

В другом конце теплицы расположился массивный горшок с кустистым высоким растением с фиолетовыми цветами.

Неподалеку от растений стояли по два совмещенных стола, на которых уже красовались чистый пергамент, перо и чернильницы.

Блэк догнал Джейн. Он подцепил пальцем лямку рюкзака, который она держала в левой руке. На мгновение прильнул к её спине так близко, что их тела почти соприкоснулись.

— Привет, — шепнул он, уткнувшись носом в волосы у виска.

Этого мгновения хватило, чтобы мягкий аромат её волос пустил волну мурашек.

Он потянул её за собой, отчего ей пришлось крутануться, и повёл к дальнему столу с вьющимися листьями высокого растения.

Его сумка тяжело ударилась о пол с одной стороны, Джейн остановилась с другой.

— Привет, — негромко сказала она, скользнув по нему взглядом, затем быстро отвернулась к остальным. Блэк сделал то же самое.

Лили Эванс, пользуясь отсутствием профессора, наспех листала учебник. Розье пытался заменить подготовленное перо на собственное, наверняка заколдованное. Сириус ликовал, когда заметил, что здесь нет ни его друзей, ни её. Идеально.

На сегодняшнем уроке ученикам было необходимо разделиться на группы, чтобы пройти практическую работу с плотоядными растениями.

Профессор поделила курс на четыре группы, двум из которых пришлось пойти в другую теплицу.

Блэк совершенно забыл подготовиться к зачету по растениям, но совсем не печалился.

Отодвинув стул, Сириус сел за стол, наблюдая, как Поттер уже подписывает свой пергамент.

— Скучала?

— По тебе? — уточнила Джейн, так и не подняв головы. Парень усмехнулся и, ухватив дужку её очков, снял их.

Поттер тут же подняла на него взгляд. Сириус словно потерял контроль над своими губами, которые неосознанно расплылись в улыбке. Надев её очки, он подпёр рукой подбородок, продолжая игру в гляделки.

— Да.

— Нет… — тут же ответила Джейн неровным тоном.

— Ты сейчас спрашиваешь, утверждаешь или сама не определилась? — усмехнулся Сириус. — Как собрать цветки «зова колдуньи»?

Джейн округлила глаза, посмотрела на высокий кустарник за его спиной. По-видимому, она ожидала какие угодно вопросы, но не этот. Блэк облизал губу, с удовольствием заметив, как её взгляд опустился к его губам.

— Кажется, мы завалим зачет, — уголки губ Блэка соблазнительно поползли вверх.

— У тебя есть ещё время пересесть к Эванс, — предложила Джейн, взглянув ему за спину в надежде увидеть профессора травологии.

— Не могу — усмехнулся Сириус — Не отпускает, — пожал плечами он, не сводя с неё насмешливого и сияющего взгляда.

— Кто?

— Магнит, — заявил он, поправив очки на переносице.

Джейн подперла подбородок рукой, повторяя положение Сириуса напротив, и стала сверлить его долгим взглядом. От её глаз стало гореть не только лицо Блэка, но даже кожа головы. Мышцы напряглись, ладони вспотели.

Её поведение — что-то невообразимо интригующее. Между ними проскользнула та самая мгновенная, но глубокая связь, которая будоражила все внутри.

— Что ты здесь делаешь?

— На уроке травологии?

— Нет. Вот здесь, — Джейн взглядом указала на сдвоенную парту.

— Сижу. Тобой любуюсь. Смущаю тебя. Отдыхаю от кошмарного дня. Я очень устал, кстати. — Он усмехнулся и, чуть склонив голову, добавил: — И даже не думай говорить, что у тебя очередная амнезия на наши поцелуи.

Серые глаза сверкнули лукавым блеском, улыбка стала ещё шире.

Джейн первая отвела взгляд, ловя на себе косые взгляды однокурсников. Щёки запылали сильнее. Вопросы, претензии, обвинения — всё застряло в горле от страха саркастичного ответа.

— Давай-ка уточним, — её голос стал ниже. — Ты говоришь о том поцелуе, который сам же просил забыть? Или о другом? Ммм… Тот, что был на спор, желание или эксперимент.

Сириус напрягся.

Вся смелость, которая только что полыхала в нём, потухла, потому что её взгляд не оставлял шансов притвориться, будто всё это — совпадение.

Значит, она знала. Знала правду о том, как всё произошло на самом деле.

Как давно?

— Как ты узнала? — спросил он чуть хрипло.

— Вы так громко смеялись, что вас сложно было не услышать.

Сириус смотрел на Джейн и вдруг понял: это он ранил её чувства, не она его.

Счётчик, что наматывал его обиду на Джейн, окончательно сломался.

Всё встало на свои места.

Он вспомнил третий курс. Их поцелуй. Не безразличие. Свою трусость. Ревность. Нерешительность.

И новое осознание ситуации накрыло его острой волной ностальгии. После поцелуя у него будто появился предлог всё исправить. Он помнил, как летел на завтрак следующим утром, стремился увидеть реакцию Джейн.

Однако её равнодушие лишило его важного — искренности с самим собой. Мальчишечья нежность оказалась пустой и ненужной.

Тогда безразличие Поттер казалось ему катастрофой.

А теперь получается, что именно он обидел и посмеялся на ней.

— Прости. Я облажался.

Невесело усмехнувшись, он взъерошил волосы, уронив на лоб пару темных прядей.

— Я хотел подойти к тебе, целый день носил коробочку с карамелью. Я думал, вот наш шанс снова общаться. А потом… потом мы сцепились с парнями в драке. Ты видела, но просто ушла.

Блэк неотрывно смотрит в голубые глаза, и ему необходима эта пара минут, чтобы вернуть её улыбку.

— Знаешь, даже разбитый нос тогда болел меньше, чем… тупая боль от обиды. Меня это не отпускало, я бесился. И легче было цепляться к тебе — хоть какое-то общение. — Затем, преступно красиво вскинув левую бровь, спросил: — Я эгоист?

Джейн прикусила губу, чтобы подавить глупую улыбку.

— Чаще всего.

Одно это сбросило градус напряжения. И вот уже оба улыбаются, глядя друг на друга. Но в следующий миг их уединение исчезло — как, впрочем, и ожидания Сириуса на этот урок.

— Фух! Еле успели!— Словно из ниоткуда рядом с ними появилась Кейтлин со счастливой улыбкой, уронив на стол кожаную сумку. Рядом по другую сторону встал Римус с ободряющей улыбкой.

— На чём остановились?

— На неловкой паузе, — ответил Блэк, бросив взгляд на Джейн, но та, смутившись, быстро отвела глаза. Блэк посмотрел на вход в теплицу, однако дверь за профессором закрылась.

— Где Сохатый?

— Остался в той теплице, — ответил Люпин, заняв место за партой.

— Он нас убьет.

— Не нас. Тебя, — с абсолютно невинным выражением бросила Кейтлин.

Группа собралась вполне интересной.

Сириус фыркнул, но ничего не ответил. Профессор привлекла внимание учеников, объясняя требования к практическому зачету.

В ходе работы студентам нужно было опознать растение, записать его характеристики на пергаменте и добыть полезные ингредиенты.

Джейн решила взять на себя практическую часть работы. Вооружившись подносом и щипцами, она уверенно направилась к кусту, ставшему объектом их сегодняшнего исследования.

Сириус тут же сделал шаг следом, но Паркер преградила ему дорогу, заставив задержаться.

— Обидишь её — и я тебе голову оторву, — заявила она, строго посмотрев на Блэка.

— Вставай в очередь, — улыбнулся Сириус, — дальше мы сами.

Для практической работы их группе достался шёпотник тёмный, или, как его называют в народе, «зов колдуньи».

Растение представляло собой высокий куст. Ветки его тонкие и изящные, с листьями тёмно-зелёного цвета, с почти чёрным контуром. Плоды — полураскрытые фиолетовые бутоны.

Однако шёпотник — не декоративное растение.

Стоит к ним приблизиться, как фиолетовые цветы начинают еле заметно раскрываться, издавая неразборчивый шёпот. Одни говорят, шепот похож на шум моря, другие — что это шум ветра. Однако шёпот имеет гипнотический эффект и может «убеждать» людей делать странные вещи.

Возможно, цветы уже возымели эффект над Джейн, потому что с её невысоким ростом добывать цветки этого растения — совершенно нелогично.

— Тебя подсадить, Дженни?

— Лучше займись соком стеблей, — ответила та и, обойдя куст, вытащила из-под стола пустой ящик. Не колеблясь, она вскочила на него.

Она осторожно потянулась вверх, кончиками пальцев цепляя ветку. Сириус невольно вспомнил один момент с их первого курса — как-то в библиотеке он застал её на лестнице, когда та тянулась за книгой. Тогда он подошёл слишком тихо, и она, заметив его лишь в последний момент, испуганно вскрикнула. За это мадам Пинс выгнала их из библиотеки.

«Дурак, дурак, дурак… я тебя не знаю. Отойди!»— стыдливо пыхтела Джейн, на что Сириус лишь смеялся.

Сейчас, глядя, как она балансирует на ящике, Сириус снова почувствовал желание поддразнить её.

Но прежде чем он успел что-то сказать, Джейн оступилась.

Секунда — и он успел схватить её, ладонями сжимая её талию, чтобы удержать.

От неожиданности она дёрнулась, коротко вдохнув. Этого было достаточно, чтобы чувствительный бутон, к которому она пыталась приблизиться, закрылся, спрятав нужные лепестки.

— Я подумал, вдруг ты упадешь. Небезопасно всё-таки.

Блэк улыбнулся: кажется, ему доставляет особое удовольствие каждая секунда её смущения.

— Небезопасно меня трогать.

— Готов рискнуть.

В подтверждение своих слов он встал ближе.

Блэк без стеснения разглядывал черты её лица. На щеках лёгкая рассыпь веснушек, что милейшим образом делало её ещё очаровательней. На подбородке — белая полоска шрама, о которой Сириус и не догадывался. Плавная линия губ так и манила снова дотронуться. Трепет предвкушения поднимался дрожью до локтей и выше — к плечам. Блэк сглотнул. В мыслях отчетливо скрипели тормоза. Ее взгляд — открытый, горячий и в то же время боязливый. Зря, потому что он и сам оказался так же боязлив.

Вокруг царил хаос зачётной работы. Ученики суетились: кто-то спорил, как лучше взять отросток, кто-то уже сражался со скверношипом, который явно решил, что ему не по нраву срезание его плодов. По теплице разносились возгласы и чьи-то нервные смешки.

Кейтлин с особым энтузиазмом записывала всё, что надиктовывал ей Римус. Он-то, конечно, одарил своим взглядом её и Сириуса, но лишь улыбнулся.

«С ума сойти».

На секунду прикрыв веки, Джейн боролась со стыдом. Пальцы, которыми она удерживала ветку, легко подрагивали, потому что все чувства просто отключились, ощущались лишь горячие ладони Блэка на талии.

Сделай он ещё шаг, и будет дышать ей в шею.

Она снова поднесла секатор к цветку, приготовившись отрезать его, как только он раскроет лепестки.

— Чтобы добыть раскрытые цветки, нужно двигаться медленно и осторожно.

— Интересный совет.

Но не ослабляет хватку и чуть смещает пальцы. Сердце подпрыгивает к горлу. Джейн посмотрела в сторону, но никакому дела до них не было.

Такими темпами они и правда завалят зачёт.

— Замри! — строго и требовательно сказала Джейн.

Цветок, до которого добралась Поттер, оставался закрытым, однако другие цветки, а таких было четыре, наоборот, распустились. Чуткий слух улавливал едва уловимый шёпот.

В учебнике по травологии говорилось о том, что от количества цветков зависела сила растения.

— Не двигайся.

Прислушавшись к цветку, Поттер почувствовала, как шелест обволакивает сознание, сливается с биением крови в ушах.

— Дыши медленнее, — прошелестел голос Сириуса, и ухо обдало горячим дыханием, пустив мурашки по всему телу.

Пальцы дрогнули, и лезвие ножниц стрезало так и не раскрывшийся бутон.

— Что ж ты такая неаккуратная, — саркастично сказал Сириус, поймав цветок и наконец-то отпустив ее.

— Блэк! — шикнула на него Поттер, бросив секатор с серебряными лезвиями в землю в горшке.

— Ты какая-то нервная, Джейни.

И это мягко сказано. Девушка спрыгнула с ящика и принялась поправлять мантию, словно стряхивая с себя остатки смущения.

— Ты отвлекаешь!

— Значит, я тебя отвлекаю?

— Как жужжащий на ухо флобберчервь, — отрезала она и тут же замолчала, наблюдая за действиями Сириуса, который сделал шаг ближе и вставил ей за ухо испорченный образец практической работы. Цветок больше не раскроет лепестки, не сможет одурманить разум ложью, но он по-прежнему оставался красивым.

Не дав ей опомниться, Блэк провёл большим пальцем линию от её лба к кончику носа.

— Тот поцелуй был самым волнующим, — тихо проговорил Блэк. Его озорной взгляд с крупинками нежности обездвижил Поттер. — У меня есть три важных факта.

Блэк чуть склонил голову. Голос звучал ниже обычного:

— Ты мне нравишься, ещё один — я тебе тоже. И третье — нам нужно начать встречаться.

— Вау. Вот так сразу? Как у тебя все просто.

— Подумал, решил и сделал. Все вполне просто и логично.

— Куда логичнее успеть написать работу до звонка, — ответила Джейн.

Поджав губы, он вскидывает ладони в примирительном жесте и отступает. Дает возможность девушке продышаться. Потому что до этого урока смущение после вчерашнего ещё не отпустило, а тут…

— Понял. Принял.

Взяв секатор и ящик, он обошел растение с другой стороны и, поднявшись верх, тем самым невольно продемонстрировал свое атлетичное тело.

Красивое же.

Рукава белой рубашки закатаны до локтей, обнажая предплечья, на которых черные линии татуировок переплетаются с выпуклыми венами. Альфард его убьёт. Но как же это… красиво. Джейн уже мысленно проводила пальцами по узорам, гадая, что именно там изображено.

Все! Остатки разума покидают ее раскрасневшуюся голову.

«Что он со мной делает?»

И он хочет…

Встречаться.

«Не может быть!»

— Продолжишь любоваться или поможешь, Поттер? — спросил он, изогнув бровь.

Прикрыв веки, Джейн поджала губы, не пытаясь скрыть улыбку.

— Держать тебя я не буду.

Довольный собой, Сириус указал на свой нос, и девушка интуитивно прикоснулась к своему. На подушечке пальца оказалась жёлтая пыльца.

Измазал её. Вот же…

— Слушай, пыльца имеет свойства… дурманить? — поинтересовалась Кейтлин, оторопев от испачканного лица подруги.

— Не то слово, — буркнула Джейн, рукой оттирая пыльцу со лба и носа. — Пыльцой с одного цветка возможно одурманить только некрупное животное или маленького ребенка. И действие её слабое. А вот сок стебля куда эффективнее, именно его и используют в зельеварении.

— Супер! То, что нужно.

— Тебе-то это зачем? — удивился Римус, перекладывая срезанные стебли в ящик.

— Для эксперимента, — беззаботно ответила Кейтлин.

Джейн переглянулась с ней — теперь и ей интересно, о каком эксперименте идёт речь.

Сириус, срезавший уже два цветка, рассмеялся, переглянувшись с другом.

— Вы меня кинули! Что за дела?! — возмущённый голос Джеймса разнёсся по галерее, как только ребята вышли из теплицы.

Он стоял у входа в теплицу, скрестив руки на груди и всем видом выражая недовольство. Брови нахмурены, волосы взлохмачены — явный признак раздражения.

Сириус, который до этого шел с абсолютно довольным видом, ухмыльнулся, бросив на него ленивый взгляд.

— Прости, Сохатый, экстренная ситуация.

Кейтлин подавилась смехом, Римус стоически держался непринужденно.

— Надеюсь, ситуация хорошенькая.

Блэк повернулся к Джейн, его губы изогнулись в хитрой улыбке. Но та даже не дала ему шанса на очередную дерзость — молча встала на носочки и чмокнула его в щеку.

— Спасибо за цветок.

Джейн безмятежно взяла Кейтлин под руку и молча направилась к выходу, оставляя тех разбираться между собой.

— Это что было?

Сириус кашлянул в кулак, делая вид, что ничего необычного не произошло, но уши выдавали его — они покраснели до кончиков.

— Поцелуй в щёчку, — примирительно поднял руки Сириус, но его улыбка была довольной. — Всё в рамках приличия. Пока что.

— Пока что?! — Джеймс дёрнулся вперед, будто собирался схватить друга за грудки.

Сириус небрежно откинул волосы назад и посмотрел на него с видом человека, которому безразличны смертельные угрозы.

— Что, если гипотетически твоя сестра по уши влюблена в меня? — любезно подсказал Сириус, картинно прижав руку к сердцу.

— Да ты охренел?!

— Возможно. — Блэк ухмыльнулся шире. — Но, если честно, мне нравится.

— Тебе нравится — что именно? То, что ты напрашиваешься на удар по физиономии?

— О, ты это серьёзно? — Сириус картинно потянулся, будто проверяя гибкость перед дракой. — Угроза насилием вместо конструктивного диалога?

— Конструктивно я могу тебя в озере утопить.

— Я боюсь воды.

— Ладно, парни, хватит. — Римус, до этого молча наблюдавший за сценой, тяжело вздохнул и хлопнул Джеймса по плечу. — Бродяга просто не может удержаться от флирта, даже если речь о твоей сестре.

— Именно! — радостно подтвердил Сириус, но, поймав взгляд Римуса, осознал, что ему это не в плюс. — И я, кстати, не флиртую с другими девчонками. Я просто обаятельный.

— Мне даже жалко вас обоих, честное слово. — Римус закатил глаза и пошёл прочь.

— Это была просто благодарность.

— Ага. А если она тебя ещё раз "поблагодарит", мне начать беспокоиться?

— Ты уже беспокоишься.

Джеймс закатил глаза.

— Я просто предупреждаю, — голос Джеймса стал ниже, в нем зазвучала нотка угрозы. — Бродяга, шутки шутками, но Джей моя сестра.

Девочки первыми вышли в холл, где так некстати им встретилась компания парней у дверей большого зала. Они загудели, жаля цепкими и колючими взглядами.

— Сожрала кого-нибудь, Паркер? — ухмыльнулся Треверс, выступая вперед. Жадный взгляд облизнул каждый её изгиб.

Предсказуемо когтевранец одарил вниманием и Поттер. Кейт на это смотрела проще, но Джейн становилось не по себе.

Классно быть неотразимой, видеть восхищение окружающих, только среди восхищённых есть моральные уроды, взгляды которых хотелось свести с себя как проказу.

— Обычно кости я обгладываю в полнолуние. Дышите, — снисходительно ответила Паркер.

— Слышали, парни. Пока не кусается, — глумливо объявил когтевранец. Стоявший рядом Данн громко рассмеялся, подыгрывая главному заводиле. Все, кто был в холле, стали невольными участниками приветствия.

Кейтлин лёгким движением указала на компанию рукой.

— Дерьмо под ногами не кусаю, Треверс, это моветон! — Шпилька, пропитанная ядом, попала в цель, потому что губы когтевранца ожесточенно искривились.

Хиггс, стоявший в компании друзей-когтевранцев, одобрительно завыл. Парням было весело. С ним, конечно же, были Кребб и Эйвери с ленивой ухмылкой.

— Мы тебе не по зубам. Проходили. Знаем. — К компании вовремя подошел Барти вместе с Ноттом и Розье. — Катись отсюда.

Треверс со злорадной ухмылкой облизал губы и заявил:

— Ты бы поскорей распаковал свою девочку, Люпин, а то ещё сожрёт в полнолуние.

Слова вызвали новый взрыв смеха среди его спутников.

— Всё сказал? — голос Римуса прозвучал хрипло, но твёрдо. Он пересёк холл и встал перед семикурсником, закрыв собой Кейт. Джеймс не заставил себя долго ждать.

— Ты посмотри, у кого голос прорезался, — расслабленно и почти игриво протянул Поттер.

Он не спешил, размеренно шагая в сторону ссоры.

— Не успеешь оглянуться, и Слизерин цвета сменит, — будто специально Треверс говорил громко, чтобы привлечь больше внимания. Он обменялся многозначительным взглядом с Хиггсом.

Формально в межфакультетской дружбе не было ничего плохого, но было понятно, что за этим скрывалась попытка демонстративного пренебрежения новыми порядками в Слизерине.

Сириус сжал челюсти. Кулаки так и чесались разбить семикурснику лицо. Прошлогодний инцидент был ещё слишком свеж в памяти: подлость, которую Треверс едва не устроил Джейн, не забылась.

Джеймс помнил это не хуже, поэтому когда он обратился к когтевранцу, тон его был мрачным.

— Ещё раз подойдёшь к моей сестре — и я тебе выдам прямой билет в Мунго.

Когтевранец замолчал, но уголок губ дёрнулся в улыбке. Безумец. Угрозы для Треверса как красная тряпка для быка, и Джеймс не лучше, потому что не бросает слов на ветер.

Каждый из собравшихся понимал: сейчас, всего несколько секунд, и начнётся неизбежное.

Аббот подошел к собравшейся компании.

— Опять устраиваете проблемы? — поинтересовался староста школы, посматривая на мародёров.

Джейн взглянула на Треверса.

— Проблемы могут возникнуть оттого, что недалеко от совятни с завидной регулярностью появляются трупы ворон.

Её голос звучал ровно, но в нём скользил холод. Она медленно перевела взгляд с Треверса на Аббота, затем на профессора Слизнорта, который приближался к ним, и добавила:

— Сам поставишь в известность профессоров или мне этим заняться?

Аббот посерьёзнел, правильно истолковав предупреждение. Они с друзьями ещё на четвёртом курсе стали свидетелями, как некоторые ученики отрабатывали непростительные заклинания на воронах.

— Это не жестокость, а практика, — спокойно сказал Лестрейндж, наблюдая, как безвольная птица прыгала на лапках, напоминая нелепую балерину. Затем он едва слышно пробормотал ещё что-то — и ворона, словно сорвавшись с невидимой цепи, влетела в каменную стену.

С глухим хрустом.

Барти побледнел как мел. Кейтлин первой дёрнула его за руку, уводя прочь.

Джейн не могла заставить себя смотреть на кровь, растёкшуюся по камням, но лица запомнила хорошо. Безмятежные. Холодные. Заинтересованные.

Некоторые волшебники не выдержали и отвели взгляд. Их встретил ядовитый сарказм и насмешки.

Регулус не отвёл. Он сидел рядом с Джейн, смотрел прямо, сжав челюсти, будто заставляя себя видеть ненормальность происходящего, понимать цель — призыв стать сильнее.

С тех пор многое удалось изменить.

Но не всё.

Кто-то продолжал эту традицию до сих пор.

— Доброе утро, молодые люди. — Профессор Слизнорт уверенно шагнул в круг напряженных лиц. — Поспешите, ну же!

— Идём, а то всё сырое мясо разберут, — заявила Кейтлин.

Чтобы подтвердить слова декана, она легко поцеловала своего парня в щёку, потянула за руку Джейн и поспешила к столу.

Напряжение развеялось, но осадок остался.

— Как же бесят эти утырки, — сурово проговорил Джеймс, когда все разошлись по своим местам. — Им просто необходим хороший мордобой. Расслабились.

Поттер перевел взгляд на шумную компанию парней за столом Когтеврана. Те переговаривались с Хиггсом и Креббом за соседним столом.

Эти факультеты легко находили общий язык между собой. И то ли их объединяли особенности характера, то ли интеллект и амбиции.

Когтевранцы умеют хитро обыгрывать ситуацию, подстраиваться под обстоятельства и управлять людьми с помощью слов и логики. Иногда их любовь к интеллектуальным играм превращается в холодный расчёт, а аргументы — в оружие для манипуляции.

За последние годы звание старост школы плавно переходило от когтевранцев к слизеринцам, раз за разом. Конечно, не только успеваемость влияла на выбор старосты, тут не обходилось без связей в попечительском совете.

Поттер сжал челюсти, наблюдая за ними.

И во всей этой грязи — в этой тщательно выстроенной системе — жила его сестра.

— Ей там не место, — вслух произнёс свои мысли Джеймс, покручивая вилкой по тарелке.

— Она там счастлива, — сказал Сириус, вырвав лучшего друга из мрачных мыслей.

Джеймс снова взглянул на сестру. Джейн действительно смеялась — искренне, беззаботно, словно ничего вокруг не имело значения. Эван, нарочито серьёзный, зажал под носом листья салата, изображая усы, и с важным видом протянул Гринграсс декоративный «букет». Кейтлин, подавляя смешок, хлопнула его по спине, отчего один из листьев отвалился. Нотт с усилием разминал плечи Мальсиберу, а тот, скривившись, что-то проворчал, заставляя ребят рассмеяться.

В этом было что-то неправильное. Неправильное, потому что Джейн не должна была быть одной из них.

— Сам же сказал, что ей приходится много работать на этих мажоров.

— Это часть её выбора, она не стала бы заниматься тем, что ей не нравится, — уверенно ответил Блэк. — Только не Джейни.

Достаточно было вспомнить её кабинетик.

Всё в нём было продумано до мелочей: аккуратные полки, разномастные баночки с травами и редкими ингредиентами, котелки, дощечки, идеально выстроенные таблицы и красочные ежедневники. На стене — постеры с будущими ярмарками мастеров зельеварения, рядом — заметки с расписанием и записями о рецептах. В каждом предмете читалась её тщательная, кропотливая работа.

Уже зная Джейн, Блэк был уверен, что она нашла то, что ей по душе.

— Как ни крути, но так не должно было быть, — медленно произнёс Джеймс, словно проговаривая вслух то, что не давало ему покоя.

Сириус широко улыбнулся и взглянул на него:

— Может, пора уже перестать думать о прошлом и начать менять настоящее?