Просто держи меня за руку (гет)

Meet me after dark again and I'll hold you

I want nothing more than to see you there

Evanescence

I feel my pulse increase

Do anything you please

Аs long as I can hear you breathe

David Cook

World in flames

It's a chase, I'm a cornered man

Amaranthe

— Что, опять? — изумился Гарри, когда в палатку в очередной раз явились Добби и Кричер с корзиной, благоухавшей домашними яствами. — Я начинаю подозревать, что это взятка — чтоб мы тебя отпустили. Сегодня ведь никакой не праздник.

— Ой, да перестань, — Гермиона, едва сдерживая довольную улыбку, заглянула в корзину, инспектируя содержимое. Ужин был поскромнее, чем на Рождество, но еды все равно хватило бы на два дня. Рон вытащил из корзины бутылку сливочного пива и с подозрением покрутил в руках:

— Я почти уверен, что в прошлый раз он нам что-то подлил. Мы не могли так вырубиться всего с одной бутылки, это же даже не спиртное.

— Не пей, если боишься, — ухмыльнулась Гермиона. Гарри поднял брови:

— И что, по-прежнему будешь говорить, что ничего не происходит?

— Ничего и не происходит, — отрезала она. — Ты бы почувствовал, когда мы проводили медитацию.

— Можно подумать, ты бы показала, даже если бы что-то было, — фыркнул он. — Под твои щиты не пробиться. А я, между прочим, свой даже не поднимал.

Гермиона смотрела на него, покусывая губы. Первые две пробные медитации прошли относительно спокойно, если не считать Рона, самым наглым образом взявшегося проверять, насколько глубоко он может проникнуть, что и вынудило Гермиону применить окклуменцию. Гарри сразу же показал другу кулак и пригрозил серьезными мерами, если тот полезет слишком далеко без разрешения. Рон обиделся и в ответ попытался закрыться сам, но без особых успехов — ему ментальная магия давалась хуже всех. Поэтому ребята ограничились лишь считыванием физического состояния друг друга.

— Гарри, ну у тебя и зрение, — жаловался Уизли, протирая глаза, хоть это ему ничем не помогло — он все никак не мог привыкнуть к тому, что при слиянии в медитации его тело «отзеркаливает» чужие ощущения. — Как ты вообще что-то видишь без очков?

— Я и не вижу, — ответил тот. — Мне и в очках в последнее время не очень…

— Но ты же как-то ловил снитч.

— Скорей интуитивно. Но вообще в школе я видел лучше. Не знаю, с чем связано ухудшение.

Гермиона подозревала, что уничтоженные крестражи каким-то образом влияют на Гарри, ведь он привязан к этой адской мешанине осколков чужой души, и энергетический разрыв, расширявшийся с каждым уничтоженным осколком, вероятно, и есть причина ухудшения самочувствия, хотя магическая сила оставалась незатронутой. Однако делать какие-либо выводы без тщательных исследований не было смысла, и книги в этом тоже вряд ли помогут — связь Гарри и Вольдеморта давно вышла за пределы обычной связи между «хозяином» и крестражем, о которой упоминалось в «Секретах темнейших искусств». Ничего подобного ни с кем еще не случалось. И это пугало больше всего. Невозможность найти авторитетный источник, который разом бы развеял все сомнения.

На третий раз, погрузившись в сознание Гарри, Гермиона осторожно, стараясь не вламываться со всей силы, вошла в раскрывшуюся перед ней золотую звезду и ощутила в самой глубине липкое черное пятно, медленно, лениво распускавшее щупальца во все стороны. Проникать дальше она не решилась, но увиденное ее встревожило. Если Снейп был прав, и крестраж пророс в магию и разум Гарри на всех уровнях, будет практически невозможно извлечь его, ничего не повредив. В течение следующей недели ей надо как-то уговорить его провести медитацию со Снейпом, на которую он вряд ли согласится сразу, хотя Гермиона не могла не заметить, что его отношение к зельевару стало мягче.

— Ясно, — буркнул Рон, отрывая ее от размышлений, — опять будете разбирать тот занудный свиток.

— Ты все еще хочешь активировать линию Каслригга? — Гарри смотрел на нее поверх очков, хоть и знал, что это ее раздражает. — Судя по тому, что я прочел, это опасно.

— А то, что мы вытворяли, начиная с первого курса, не было опасно? Мы уже говорили об этом. И ты ведь тоже считаешь, что других вариантов нет, если Сам-Знаешь-Кто все-таки явится в Хогварц.

— Как будто ты сама удержишься от такого эксперимента, — хихикнул Рон. — У тебя руки чешутся, признайся.

— Это было бы интересно, — согласилась Гермиона. — Но пробовать просто ради забавы я не стану. Только если возникнет реальная необходимость. И поэтому я хочу быть готовой. А для того, чтобы подготовиться, мне надо…

— …провести еще одну ночь со Снейпом, ага, мы поняли, — ухмыльнулся Рон. Она отвесила ему подзатыльник:

— Еще один намек таким тоном, Рональд Уизли, и ты пожалеешь. И никакая это не ночь. Всего лишь несколько часов.

— Ладно, иди уже, но учти, мы не ляжем спать, пока ты не вернешься.

— С каких это пор вы указываете мне, что делать? — показательно нахмурилась Гермиона, хотя в душе едва ли не хохотала. Всякий раз, когда они пытались изображать из себя покровителей и защитников, ее это изрядно веселило. Рон состроил трагическую мину:

— Тебе еще попробуй укажи. Удивительно, что Снейп так долго держится. Нами ты командуешь уже лет шесть. Выметайся, пока мы не передумали. Только будь осторожна, а то с тебя станется…

— Уж кто бы говорил!

Гарри махнул рукой:

— Выметайся.

И полез в корзину за запеченной курицей.

* * *

Снейп сидел за письменным столом в директорских апартаментах, перечитывая свои заметки, когда посреди комнаты с громким хлопком возникли Гермиона и Добби. Эльф, весь сияя, доложил:

— Директор, сэр, Добби привел мисс Гермиону!

— Прекрасно, можешь идти.

— Может быть, мисс Гермиона желает кофе? Чаю? Кричер испек много-много пирожных для Гарри Поттера, на кухне еще осталось.

— Попозже, Добби, спасибо, — улыбнулась она эльфу. Добби откланялся и исчез. Снейп, поднявшись из кресла, принял у Гермионы мантию и отправил ее на вешалку в углу:

— Надеюсь, в этот раз вы не пойдете в кабинет ругаться с портретами, мисс Грейнджер?

— Я еще не решила. Думаете, в прошлый раз им хватило?

Снейп повел бровями:

— О, я уверен, Дамблдор не прочь побеседовать с вами еще, а уж Дилис ждет не дождется, когда сможет прочитать вам длинную нотацию на тему того, как полагается себя вести незамужней девице.

— Как вы их всех выдерживаете? — искренне удивилась Гермиона, опуская свою сумочку на край стола. — Меня они чуть не довели до спонтанного выброса за один раз, а вы с ними общаетесь каждый день.

— Поверьте, не проходит ни дня, чтобы я не мечтал их сжечь, но тогда, боюсь, директор Хогварца останется без кабинета. Они сгорят разве что вместе со стенами.

— Неотлипное заклятие?

— Увы, — он пододвинул к столу второе кресло и жестом предложил девушке сесть. — Как медитации? Получается что-нибудь толковое?

— С Роном сложно, он не до конца понимает, как это работает, и начинает делать глупости. С Гарри контакт лучше, он очень старается. И я, кажется, нашла крестраж.

Снейп нахмурился:

— Как это выглядит?

— Я не уверена, что образная система будет одинаковой для всех, но я увидела… что-то вроде чернильной кляксы, только живой. И, по-моему, вы были правы — эта дрянь проросла довольно глубоко, ее нельзя просто изолировать и извлечь.

— Это плохо, — он уселся рядом с ней, раскатывая свиток на всю ширину стола. — Значит, его нужно выжигать изнутри, но как это сделать, я еще не придумал.

— Чем, в таком случае, может помочь Бузинная палочка? Ведь у Гарри и Сами-Знаете-Кого действительно сильная ментальная связь, которая дополнительно была скреплена кровью. Если бы палочка слушалась Сами-Знаете-Кого, она, возможно, распознала бы в Гарри часть своего хозяина, и что произошло бы тогда?

— У меня нет ответа на этот вопрос. Пока нет, — поспешно добавил он, увидев ее поднятые брови — она так привыкла, что у него есть ответы буквально на все. — Хотя вариант, предусмотренный Дамблдором, кажется мне все более логичным. Палочка, распознав в Поттере настоящего хозяина, теоретически не должна нанести ему вред, но в объекте, на который она направлена, находится часть того, кто пытается использовать ее против хозяина. Парадокс. Именно поэтому Темный Лорд сам должен направить на него палочку, ни с кем другим такого парадокса попросту не возникнет. Единственная проблема — выживет ли сам Поттер после такого. И если выживет, то в каком состоянии окажется.

— Значит, все сводится к одной попытке…

Снейп смотрел на нее, и на виске у него пульсировала жилка.

— Да, — наконец, выговорил он. — Одна попытка. И шансов пятьдесят на пятьдесят. Никто никогда не делал ничего подобного. Это уникальный случай, и тот, кто после всего этого напишет обстоятельный трактат на эту тему, несомненно, станет знаменитостью. Будем надеяться, что это окажется Поттер.

— Уж лучше вы, — хмыкнула Гермиона. — Гарри неважно пишет эссе.

— Ладно, вернемся к текущим вопросам. Вы прочли весь перевод с древнеанглийского?

— Да.

— Что-нибудь неясно?

— Меня больше всего беспокоит вот эта часть, — Гермиона подтянула к себе свиток, раскатала его до конца и ткнула пальцем в текст под одной из схем. — Если я правильно поняла, между тем, кто активирует лей-линию, и директором Хогварца во время ритуала устанавливается ментальная связь, которая может не прекратиться и после завершения. Можно ли это совмещать с боевой медитацией? Я-то буду вас слышать и так, а вот остальные… Как это повлияет на остальных?

— Я не нашел ни единой оговорки о том, что совмещать нельзя.

— И вас не смущает, что вы, возможно, будете слышать меня и после того, как все закончится, сэр?

— А вас? — он поднял голову от свитка и посмотрел ей в глаза. Она облизала губы, но взгляд не отвела:

— Меня — нет. Вы же не Рон Уизли и не будете вламываться в мой разум без приглашения. Если это похоже на боевую медитацию, то этим тоже можно управлять при помощи окклуменции. Блокировать связь, когда она не нужна. А еще меня озадачивает это, — она заскользила пальцами по свитку, ища нужное место, и Снейп поймал себя на том, что засмотрелся. В голове тут же завертелась целая карусель неуместных фантазий о том, что он чувствовал бы, если бы под этими пальцами сейчас оказалась его кожа. — Сэр?

— Я весь внимание, мисс Грейнджер. Что это?

— Это писала Ровена Равенкло. В прошлый раз активатором в центре круга была она.

— Я не читал этот кусок, — он, сдвинув брови, пробежал глазами текст, написанный рунами. — А-а… Теперь я понимаю, почему вы испугались, когда мы говорили об этом в прошлый раз. Боитесь, что окажетесь недостаточно сильной?

— Эту линию активировали всего один раз, причем, это сделала волшебница исключительной силы. Куда мне с ней тягаться? Я даже школу не закончила.

— Если кинуть клич по всей магической Британии, мы бы, разумеется, нашли кого-то другого, но навскидку мне на ум не приходит ни одна кандидатура из тех, кого я знаю и кто еще жив, — кивнул Снейп, перечитывая текст еще раз. — Посвящать в это кого-то со стороны рискованно. Впрочем, это все пока лишь теория. Возможно, нам и не придется…

— Я думаю, что придется, сэр, — тихо сказала Гермиона. — Гарри говорил с Кингсли и Люпином. У Ордена мало людей, намного меньше, чем у Сами-Знаете-Кого. С этой армией нельзя сражаться где попало. Гарри считает, что нужна хорошо знакомая территория, где будет возможность тщательно все спланировать заранее. Хогварц — идеальное место, особенно с учетом лей-линии и этого ритуала. Нужно заманить их всех сюда. Иначе нам их не победить.

Снейп и сам уже думал об этом. Замок и без лей-линии отзывался на его просьбы, а уж при наличии дополнительной подпитки здесь можно будет провернуть что угодно даже с минимальным количеством людей.

— Прежде чем мы начнем что-то планировать, нам надо еще раз внимательно все прочесть, мисс Грейнджер. А потом я поговорю с Шеклболтом сам. И в ближайшее время придется все рассказать Макгонагалл. Без нее мы школу не вытянем.

— Есть еще ДА, сэр. Ребята ведь что-то делают.

— Что-то делают. Но у них нет опыта реального боя. Их перебьют как слепых котят. Я предпочел бы работать с опытными бойцами. Если от Ордена еще что-то осталось, их всех придется вызвать сюда, как только мы составим план.

— Кингсли может их оповестить, он нам говорил. В течение часа основной состав будет на месте.

— Это хорошо, — он постучал указательным пальцем по схеме активации. — Здесь все понятно?

— Да. Я даже заклинания уже запомнила. Понадобятся кое-какие ингредиенты.

— У меня все есть, я подготовлю. Давайте просмотрим еще раз с самого начала.

Гермиона вернулась к началу свитка и принялась читать заново, но ей никак не удавалось сосредоточиться на тексте. Снейп сидел так близко, что их локти соприкасались. Она слушала, как он дышит, и читать ей с каждой секундой хотелось все меньше. Вместо этого возникло желание прилечь к нему на плечо, уцепиться за его руку покрепче и закрыть глаза — последняя неделя была перегружена различными тренировками, и к ночи у нее зашкаливал адреналин, не давая уснуть. Она спала урывками между занятиями и дежурствами, завернувшись в его плащ с головой, чтобы чувствовать хотя бы тень его запаха. Ее это успокаивало. И теперь, сидя рядом с ним, она начинала подозревать, что Гарри и Рон правы, и до влюбленности в бывшего учителя осталось всего ничего.

Если вообще осталось.

Изо всех сил стараясь вникнуть в текст, она перечитала отрывок, написанный Хельгой Хаффлпафф. Работа защитных чар, проверка внешних барьеров, отслеживание перемещений внутри периметра… Что со всем этим не так?

— Сэр, — она оторвалась от свитка и посмотрела на Снейпа, — мне кажется, мы кое-что упускаем.

— Что именно?

— Активировать-то мы это активируем. Как это потом выключить? Здесь об этом ни слова. Самая последняя запись была сделана Слизерином, но и она обрывается после описания экспериментов с защитными чарами замка. И ничего не сказано о том, что случилось после. Из состояния боевой медитации можно выйти. Но как они заглушили лей-линию снова? Или это были не они? Как активация повлияет на местность, через которую проходит линия?

— Здесь сказано, что после ритуала Хогварц стал самым безопасным местом на земле.

— Но в те годы, что я училась здесь, он таким не был, — возразила Гермиона. — То василиск, то драконы, то Хагридовы соплохвосты, то сбрендивший Пожиратель под маской аврора с поствоенным синдромом. Я уж молчу о профессоре Сквирреле.

— Я бы сказал, что это скорей человеческий фактор, мисс Грейнджер. Сам замок здесь ни при чем.

— А василиск?

— Исключение из общего правила.

— Думаете, он появился здесь уже после активации? Или раньше? В свитке ни слова о том, когда именно они активировали лей-линию.

— Об Основателях известно не так уж много. После постройки школы и выпуска нескольких курсов Слизерин рассорился с остальными и создал Тайную комнату, после чего покинул Хогварц. Рискну предположить, что активация все-таки проводилась раньше, в противном случае Слизерина бы с ними не было, а ведь именно он находился на принимающем конце ритуала, — Снейп слегка поерзал в своем кресле, но его локоть по-прежнему касался локтя Гермионы. Он словно и не замечал этого. — Гм… к слову… кажется, я знаю, как вас подготовить. Рассчитать итоговую мощность активированной лей-линии мы, конечно, вряд ли сможем, но вы хотя бы будете крепче, чем сейчас. Вкупе с приемом снадобий это будет безопаснее.

— И как же?

— Боевая медитация позволяет не только переговариваться на расстоянии. Работать будем на одной из действующих лей-линий, чтобы вы потренировались пропускать энергию через себя. Если повышать мощность постепенно на дополнительной подкачке через меня и ваших друзей, ваши энергоструктуры начнут приспосабливаться. В противном случае тело может не выдержать.

— Хорошо, — согласилась она после недолгой паузы. — Когда начнем?

— Завтра. Сегодня я не в состоянии на этом сосредоточиться, это довольно тонкая работа, требующая предельной концентрации. Что же касается выключения… Вы правы, Основатели зачем-то ее деактивировали. Или же она отключилась сама, когда стала не нужна.

— Что если из-за этого начнутся проблемы на местности? Вокруг Каслригга живут магглы. А вдруг случится землетрясение? Или обвал в горах? Ведь линия может не заканчиваться в Хогварце. Вдруг она тянется дальше?

— Даже если так, Хогварц заберет на себя большую часть энергии. А вот что будет на пути между Каслриггом и замком… Тот еще вопрос.

— Я перечитала все книги по лей-линиям, которые вы мне принесли. Ни в одной из них не упоминается ни единого случая, когда лей-линия может погаснуть. Но помимо Каслригга в мире есть и другие спящие линии. Одна в Южной Америке, две в Китае и еще одна в Африке. И о них я тоже ничего не нашла.

— Включите логику, мисс Грейнджер. Или проведите аналогию. В каких случаях по электрокабелю может перестать проходить ток?

— Отключение от источника питания. Повреждение кабеля. Перегрузка, приведшая к перегоранию. Но как нам узнать, что произошло с линией Каслригга? А вдруг при попытке активации ничего не выйдет, потому что… где-то есть разрыв?

— Не узнаем, пока не попробуем.

— Сэр, а Дамблдор может что-нибудь знать об этом? Он же сам подсунул мне эту карту, значит, он знал о лей-линиях и «местах силы».

— Я спрашивал его. Он утверждает, что ничего не знал о Каслригге и на карте его отметил только потому, что это одна из самых мощных точек выброса, но лично ее не исследовал. Не успел. Он и про этот свиток не знал.

— Тогда зачем он отдал карту мне?

— Затем же, зачем и придумал все прочие загадки, — поморщился Снейп. — Тренировать ваш ум, а заодно указать места, где ваша защитная магия будет сильнее. Если уметь пользоваться энергией лей-линий, она начинает работать наподобие Выручай-комнаты — в том смысле, что оградит вас от опасностей, пока вы находитесь на ней. Все равно что приказать комнате не открываться никому, пока вы сидите внутри.

— А что, так можно было? — изумилась Гермиона. — Мне такое даже в голову не пришло, я решила, что раз сильнее становится моя магия, то она усилится и у тех, кто захотел бы на меня напасть.

— Так было до ваших экспериментов. Но вы ведь научились пользоваться этой энергией. Простые волшебники, не изучающие этот вопрос, не смогут этим воспользоваться, следовательно, у вас есть преимущество.

— Я не знаю, что это значит. Когда я творю какие-либо заклинания на лей-линии, я… э-э-э… вроде как обращаюсь к ней. Но это даже не мысленная просьба. Это где-то… Я не знаю, как объяснить, — она задумалась, покусывая губы. — Это какой-то чисто интуитивный уровень. И научилась я этому в основном в медитациях, когда сосредотачивалась на том, что происходит снаружи и внутри меня. У Гарри тоже иногда получается. А Рон… Он не понимает, что должен чувствовать и куда смотреть.

— Вы же все прочли, мисс Грейнджер. Это и называется «использовать энергию лей-линий».

— Да?.. О… А мне казалось, что в этот момент должно происходить что-то… совсем необыкновенное.

— Я уже говорил вам, что когда доходит до серьезных вещей, все, что умеет делать волшебник при помощи любых чар — всего лишь красивые фокусы. Все по-настоящему важное происходит в нас самих. Здесь, — он приложил указательный палец к своему виску. — Вы же пользуетесь беспалочковой магией, когда находитесь на лей-линии?

— Ну… в общем, да, чаще всего. Но это всего лишь бытовые чары, и далеко не все. Защитные я по-прежнему ставлю с палочкой.

— Дело практики.

Гермиона открыла было рот, чтобы задать следующий вопрос, но Снейп вдруг умолк, его лицо вытянулось и превратилось в каменную маску. Еще через мгновение он тряхнул головой и потер левую руку:

— Проклятье. Меня вызывают.

— Что? — не сразу поняла Гермиона, но тут до нее дошло, и она прижала руки ко рту. — Но… Вам туда нельзя. Его палочка слушается вас.

— Я знаю. Но если проигнорирую — будет только хуже. Оставайтесь здесь. Не выходите к портретам, я не хочу, чтобы вас кто-либо видел. Будем надеяться, что это ненадолго.

— Сэр, я… Может, мне лучше вернуться к Гарри и Рону?

— Нет, — он потер лоб и, поднявшись с кресла, огляделся по сторонам, словно вспоминая, куда положил нужные ему сейчас вещи. — Здесь в любом случае намного безопаснее, чем где-то снаружи. Сюда никто не войдет, пока меня нет в кабинете. Хогварц не позволит.

— Но ведь Невилл и Луна как-то пробрались.

— Они взломали запирающие чары на двери. Но повторить этот подвиг им больше не удастся, я об этом позаботился. Макгонагалл и Флитвик пытаются расколдовать входную дверь уже месяц, — он горько усмехнулся и качнул головой. — В общем, сидите здесь и ни шагу за пределы апартаментов. Да не бойтесь вы, — заметив, что Гермиона смотрит на него расширившимися и потемневшими от испуга глазами, он легонько сжал ее запястье, лежавшее поверх развернутого свитка. — Ничего непредвиденного не происходит.

— Но для чего вы могли ему понадобиться? На ночь глядя...

— Вероятно, ему требуются еще какие-нибудь снадобья, хотя обычно он вызывает меня раз в две недели, а сейчас слишком рано для планового вызова. Я постараюсь вернуться побыстрее. Можете брать с полок любые книги, какие понравятся, все опасное хранится в другом месте.

Он извлек из шкафа свернутый плащ и маску, проверил висевшую на шее капсулу с антидотом и, ни разу не оглянувшись, вылетел за дверь, оставив растерянную Гермиону стоять возле стола.

Ждать было невыносимо. Она не могла сосредоточиться. Праздно бродила по апартаментам, трогала стоявшие на полках книги, удивившись наличию маггловских авторов среди колдовской литературы, но так и не осмелилась взять ни одну из них, хоть Снейп и разрешил. Пыталась еще раз прочесть свиток Основателей, но внезапно перестала понимать, что в нем написано, хоть уже читала это не единожды. Снова вставала из-за стола. Ходила кругами. Выглядывала в окна, нервно барабаня пальцами по подоконнику. Позвать кого-то из эльфов? Вернуться к Гарри и Рону? Нет, он просил дождаться. Надо дождаться. Надо, надо, надо…

А если он не вернется?

«Грейнджер, прекрати паниковать. И не такое бывало. Он знает, что делает. Он может о себе позаботиться».

Но ведь это Вольдеморт. В руках у него — Бузинная палочка, которая сейчас признаёт хозяином Снейпа. И вызов внеплановый.

Мерлин, Мерлин и Моргана, только бы вернулся. Только бы…

Из ванной послышался невнятный шорох, затем тихий, приглушенный удар, будто кто-то приземлился на мягких лапках. Гермиона обернулась, на всякий случай достав палочку. Дверь в ванную была приоткрыта. Может, у Снейпа там какое-то… домашнее животное?

Словно в подтверждение ее догадки дверь скрипнула, и в щель просочилась крупная серая полосатая кошка. Гермиона, потеряв дар речи, ошеломленно уставилась на это неожиданное явление, а затем, всмотревшись внимательнее, похолодела.

Перед ней стояла Глава Гриффиндора в своей анимагической форме собственной персоной.

* * *

Едва подойдя к парадному крыльцу Малфой Мэнор, Снейп понял: тут уже кто-то… повеселился. Во дворе, как обычно, были егеря — но на сей раз мертвые. Один лежал, свесившись со ступенек крыльца вниз головой, словно проклятие настигло его, когда он пытался выползти из дома, чтобы сбежать. Минус десять. Неплохо. Кто бы их ни убил, в лесах будет шастать на десять мразей меньше. Обойдя их, Снейп приблизился к двери. Ему открыла Нарцисса, но на ее обычно бесстрастном, бледном лице горел лихорадочный румянец, а руки подрагивали. На вопросительно поднятые брови она лишь слегка отвела голову в сторону и приподняла подбородок, открывая часть шеи над высоким воротником платья. Снейп, приглядевшись, заметил на белоснежной коже лиловую сеть полопавшихся сосудов.

Пыточное проклятие.

Но ведь Вольдеморт никогда не трогал Нарциссу. Он пытал только Люциуса и Драко, ее же и пальцем ни разу не касался.

Что происходит?..

— В библиотеке, — одними губами произнесла она. Снейп, недоумевая, пересек холл, но стоило ему переступить порог, как внутри все застыло от увиденного. Роскошного ковра, которым так дорожила Нарцисса, на полу не было. Посреди библиотеки корчилась Беллатрикс Лестранж, до крови раздирая лицо и шею ногтями. Люциус, весь пепельно-серый, вжимался спиной в стену возле камина. Вольдеморт сидел в кресле, наставив палочку на катавшуюся по полу женщину, и лениво мурлыкал:

— Ну, Белла? Достаточно? Или до тебя еще не дошло?

— Господин, — хрипела она, и Снейп завороженно смотрел, как из-под ее ногтей по коже катятся алые капли, — господин… я виновата… я подвела вас, подвела!

— Похвально, что ты признаёшь свою вину. Crucio!

Поразительно, но она не кричала. Только хрипела, рвала себя ногтями и извивалась под палочкой Лорда, словно он не боль ей причинял, а доставлял какое-то особое, извращенное наслаждение. Снейп ни разу не видел, как наказывали Беллатрикс — Вольдеморт предпочитал делать это наедине. Увиденное шокировало, но не удивляло.

Вдобавок, в руке Темного Лорда была палочка Дамблдора. Вот это действительно плохо. Снейп все наращивал и наращивал окклументный щит, гадая, сможет ли он выполнить данное Грейнджер обещание и вернуться сегодня.

— А-а, Северус, — тем же мурлыкающим голосом произнес Вольдеморт, снимая заклятие. — Подойди ближе. Я тут как раз слушал отчеты по Хогварцу и услышал прелюбопытнейшие вещи. Говорят, юный Лонгботтом все никак не угомонится, и даже пытки его не утихомиривают. Что ты на это скажешь?

— Мой повелитель, — Снейп сделал шаг вперед и поклонился Лорду. — Мальчишка действительно ведет себя несколько… несдержанно. Но это всего лишь слова. Никаких серьезных действий он не предпринимает. Обычные детские школьные шалости.

— Ты прекрасно знаешь, что слова — это искра, а из искры можно раздуть пламя, — холодно бросил Вольдеморт, и у Снейпа сжались внутренности. — Пора применять радикальные меры. С кем он там живет, Белла? Это ведь ты угробила его родителей?

— Они… сумасшедшие, — выдохнула Лестранж, распластавшись по полу в мешанине юбок и волос и тяжело дыша. — Он почти сирота.

— Почти не считается. Вы сегодня же отправитесь к нему домой и возьмете того, с кем он там живет… тетя, дядя, бабка, неважно. Тогда на мальчишку можно будет воздействовать. Странно, что это не пришло вам в голову до сих пор, — он метнул уничтожающий взгляд на Люциуса, и тот плотнее вжался в стену, часто моргая и уставившись себе под ноги. — А теперь поговорим более предметно. Северус, ты знаешь, зачем я позвал тебя?

— Нет, мой повелитель. Время для новой порции снадобий еще не пришло.

— То есть, ты не в курсе, что в этом доме был Гарри Поттер, который по нерадивости и нерасторопности этих вот, — он небрежным жестом указал на Беллу и прятавшегося за камином Люциуса, — сбежал сразу после поимки? Да еще прихватил ценнейшего заложника!

Снейп застыл на месте, лихорадочно соображая. Если Вольдеморт проверил Беллу легилименцией, то уже знает, что его зельевар в тот день ушел отсюда, унося с собой пойманную грязнокровку. Наверняка знает и то, что в отчете, который он предоставил Белле пару дней назад, не было ничего полезного.

— Мы… решили не тревожить вас, мой господин, — осторожно произнес он. Только бы эта дохлятина не наставила на него палочку. — Пока не поймаем Поттера снова.

— И как же вы собрались его ловить? — высокий ледяной голос Вольдеморта вонзался в виски морозными иглами. — Ты допросил ту девчонку как следует? Белла не может сказать мне ничего внятного, — он брезгливо отодвинул ноги, к которым дрожащей рукой тянулась Лестранж, явно желавшая вымолить себе прощение любой ценой.

— Допросил. Но в ее памяти не было ничего, что могло бы помочь нам. Никакой возможности узнать, куда мог направиться Поттер. Те места, в которых они бывали ранее, были проверены сразу же — результатов ноль.

— На колени, Северус. Я хочу удостовериться лично.

Снейп, едва понимая, что делает, сделал еще один шаг по направлению к креслу и опустился на колени. Суставы жалобно хрустнули при соприкосновении с холодным мраморным полом.

— Legilimens!

Заклинание ударило в голову, немигающий взгляд алых, сверкающих безумием глаз Вольдеморта впился в широко открытые глаза Снейпа. Обычно, когда Вольдеморт просматривал его, процесс был болезненным, даже если Снейп не сопротивлялся. Горели зрачки. Мозг словно распухал, не помещаясь в черепной коробке. В голове копошились холодные пальцы, перебирая «слайды» с нужными воспоминаниями. Что Вольдеморт, что Дамблдор — оба вламывались без всякой жалости, хотя последний объяснял это тренировками на выносливость, чтобы подготовить своего шпиона к реальным условиям. Но сейчас Снейп не чувствовал вообще ничего, кроме потока энергии, лившегося из палочки. Что-то пошло не так. Заклинание не сработало в полную силу, и если Вольдеморт это поймет, у Хогварца уже сегодня не станет директора.

Сконцентрировавшись, Снейп подцепил направленный в него луч и подставил нужные картинки сам. Эти фальшивые воспоминания дались ему с огромным трудом, особенно в свете его внезапных чувств к Грейнджер. Представлять, как он допрашивает ее, пытает, насилует… все то, что так жаждала увидеть Белла, дабы убедиться, что он подошел к делу со всей ответственностью. Лепить это паскудство было невыносимо. И еще гаже — показывать его сейчас в красках и самому переживать это так, словно это было на самом деле, иначе Вольдеморт уловит несоответствие эмоций, и тогда все пропало. Эта подделка была до того пропитана тьмой, что он в самом деле едва не довел себя до очередного приступа. Надо же… Он все-таки очень изменился за эти годы. В Первой войне он бы запросто мог провернуть такое и в реальности, совесть бы даже не пискнула, хотя насилием над женщинами он никогда не занимался и не увлекался — его это попросту не интересовало и не вызывало никаких эмоций. Его жестокость облачалась в иные формы. Но если бы ему приказали тогда…

Выполнил бы. По щелчку пальцев. Света в нем на тот момент почти не оставалось. Все что угодно для Темного Лорда.

Лучше бы сам напился яда акромантула, чтобы уже никогда не встать.

Как он посмотрит девчонке в глаза, когда вернется?..

Эти воспоминания Вольдеморт смотрел непривычно долго, словно смаковал каждое мгновение. Но полезного там и впрямь было ноль. Снейп не сразу понял, что заклинание сняли.

— Что ж, кажется, ты слегка… переусердствовал при допросе, — Мерлин, эти воркующие, почти ласковые нотки, предвестники очередного всплеска садизма, просто убивали. Снейп давно подозревал, что любая картина насилия заводит Лорда, но чтоб до такой степени? Видимо, от его души в самом деле ничего не осталось. — Или ты специально старался закончить с ней побыстрее? Не понравилось? А, Северус?

— Она… всего лишь грязнокровка, мой повелитель, — смиренно ответил Снейп, глядя в пол. Вольдеморт небрежно махнул палочкой, отодвигая Беллу и расчищая пространство перед собой:

— Помнится мне, когда-то ты не имел ничего против грязнокровок. Признаться, я неприятно удивлен, что вы не додумались сохранить ей жизнь, чтобы использовать в качестве приманки. Поттер вернулся бы за ней, если бы узнал, что она жива. Увы… Кажется, я всех вас очень сильно переоценил.

— Мой господин, — Снейп слегка кашлянул, прочищая горло. — Поттер не знает, что она мертва. Никто не знает, кроме нас троих… и вас. Мы еще можем это использовать. Нужно всего лишь подкинуть информацию так, чтобы Поттер ее увидел и пришел… куда вы пожелаете.

— Гм… Спасаешь свою шкуру? Или, может, ты и в самом деле размяк, Северус? Может, тебе стало жаль ее, и ты убил ее из милосердия? Этого мы допустить не можем.

У Снейпа внутри все закрутилось в тугую пружину и тяжелым грузом осело в желудке, вызывая непреодолимое желание бежать отсюда куда глаза глядят.

Нельзя. Любое проявление слабости — и тогда ему точно конец. Вольдеморт ценил в нем именно это. Что он никогда не просит пощады.

Темный Лорд еще какое-то время разглядывал его, словно размышлял, какое наказание применить за такой, несомненно, ужасающий проступок. А затем вдруг растянул губы в снисходительной улыбке. Эта улыбка пугала Снейпа даже больше, чем открытые угрозы. Когда Лорд так улыбался, это означало, что он придумал что-то поинтереснее простого Crucio. На Снейпа это все равно действовало куда слабее, чем хотелось Вольдеморту.

Ко всему можно привыкнуть. И к пыткам тоже. А когда привыкаешь, такие методы для устрашения и подчинения теряют всякий смысл.

— А знаешь… пожалуй, я не стану тебя наказывать. В конце концов, ты исправно выполнял все, что я приказывал, в отличие от здешних… непроходимых тупиц. И ты, разумеется, прав, мы еще можем это использовать. Так что лучше я преподнесу тебе… подарок.

Снейп поднял голову, недоуменно глядя на Лорда:

— Подарок… мой господин? Но я… не заслужил подобной милости.

— Не так давно твои умения очень помогли мне… но ты, разумеется, этого не знаешь. И хоть ты не слишком ревностно выполняешь мой приказ держать Хогварц в узде, ты все же не допускаешь открытых бунтов, что в данный момент можно считать большим плюсом. Посему…

Вольдеморт сделал еще одно движение палочкой, и откуда-то из-за портьер по полу заскользило нечто, напоминавшее темный, бьющийся в беззвучных рыданиях и конвульсиях мешок. Снейп, всмотревшись, вдруг увидел проблеск серебра в складках грязного тряпья, и обмер, не зная, то ли радоваться, то ли ужасаться. Если ходячая мертвечина решила поразвлечься, то это какое-то слишком… слабое развлечение. Снейп скорей ждал бы кровавой бани, мозгов по стенам и прочих изысканных видов расчлененки.

— Червехвост, — протянул Лорд, снимая заклятие немоты, — ты сослужил мне неплохую службу, когда помог вновь обрести тело. Но с тех пор ты делал одну ошибку за другой. Мое терпение иссякло, Червехвост. От тебя давно нет никакой пользы. Тебе велели охранять дверь в подвал, а ты не сумел выполнить даже такое маленькое поручение и упустил Поттера. Этому нет прощения.

— М-мой господин, — залепетал Петтигрю, пытаясь подползти к ногам Вольдеморта, чтобы поцеловать край робы, — м-мой господин… пощадите! Я не виноват! Я следил… следил за дверью, мальчишка исчез изнутри, не приближаясь к дверям, я не виноват!

— Северус, — Вольдеморт подбородком указал на валявшегося у его ног волшебника, — он ведь входил в ту четверку, которая так донимала тебя в юности? Я правильно помню?

— Да, повелитель, — монотонно процедил Снейп, не узнавая собственный голос. В висках тяжело застучало, кончики пальцев налились огнем. В чем подвох? Или Вольдеморт что-то подозревает, и это очередная проверка? Не может же он знать про откаты?

— Замечательно. Убей его.

— Северус, — захлюпало обреченное, трусливое, и без того раздавленное существо, — Северус, не надо… Северус, умоляю…

Снейп одним быстрым, плавным движением извлек из рукава палочку. В голове застучало громче. На спине между лопаток выступил холодный пот. Вот он, этот предатель, который виноват в смерти Лили. Снейп годами мечтал убить его, но эта жалкая тварь была нужна Темному Лорду в качестве шпиона в различных злачных местах, и трогать его не разрешалось. А сейчас… сейчас…

«Не делай этого, — шепнул тихий голосок. — Если ты это сделаешь, тебя накроет. Не делай этого. Не расщепляй душу снова. Эта мразь того не стоит. Он манипулирует тобой. Дает тебе то, чего ты хотел, но цена за это непомерно высока. Возможно, он даже знает о твоих приступах и делает это нарочно, чтобы столкнуть тебя обратно во тьму. Не делай этого…»

Внутри уродливым черным пузырем вспухает ненависть. Так естественно, словно это его обычное состояние. И пусть ему уже безразлично, что Лили Эванс когда-то была важной частью его жизни, но факт остается фактом — эта погань, назвавшись ее другом, предала ее, натравила на нее Вольдеморта, лишила жизни. Он поклялся отомстить всем, кто был причастен к ее гибели.

Клятвы надо исполнять.

— Avada Kedavra.

Комнату озаряет зеленый свет, и Петтигрю оседает на пол, столь же ничтожный в смерти, каким был и при жизни.

Снейп, сжав зубы, невидящими глазами смотрит на труп. Черный пузырь в груди растет, грозя вот-вот взорваться и поглотить его целиком.

— Превосходно, — воркует Вольдеморт. Он явно очень доволен, и это пугает. Таким простым убийством его не задобрить. Где подвох? Или он удовлетворился тем, что сделал с Малфоями, Беллой и охотниками? Слишком просто. Снейп стоит перед ним, едва дыша, а внутри него копошится адский клубок огненных змей, с каждой секундой отравляя его все сильнее.

— Превосходно, Северус. Ты это видела, Белла? Похоже, что этот человек размяк? Или тебе мало его воспоминаний о том, что он сделал с той грязнокровой подстилкой? Меня вот… впечатлило. Ты порадовал меня, Северус. Мне еще не доводилось видеть, как ты убиваешь. Твоя техника безупречна. Ступай. Жду от тебя новую порцию снадобий через три дня.

— Да… мой господин. Но…

— Что? Тебе все же любопытно, за что я так щедро наградил тебя? Что ж, полагаю, тебе будет полезно узнать, что Животворящий эликсир в сочетании с одним из твоих экспериментальных снадобий, которое ты сварил мне год назад и которое я забраковал, творит настоящие чудеса.

— Я не понимаю, мой повелитель, — Снейп облизал внезапно пересохшие губы, отчаянно напрягая память. — Какое снадобье?

— Один из твоих старых энергетиков. Сам по себе состав был слабенький, но если принять его вместе с эликсиром… м-м-м, эффект потрясающий, — Вольдеморт одобрительно причмокнул губами. — Я никогда не чувствовал подобного прилива сил. Так что постарайся больше не разочаровывать меня. Ты — ценный специалист, очень ценный, но если ты не утихомиришь этих выскочек в Хогварце, тебе не понравится то, что я с тобой сделаю. Найди тот рецепт. Я хочу, чтобы ты сварил еще и принес мне вместе с эликсиром.

— Мой господин, я… Мне нужен хоть какой-то образец. Хотя бы капля. Я не знаю, что именно искать.

— Гм, — Вольдеморт сунул руку в один карман робы, потом в другой, позвенел там чем-то, достал пустую склянку и посмотрел ее на свет. — Кажется, эта. Там, возможно, остался какой-то осадок или налет на стенках. Ты же ведешь лабораторные журналы? Это снадобье ты варил год назад. А теперь иди и порадуй меня снова. Люциус? Свяжись со своими людьми в «Пророке», пусть подумают над тем, как и в какой форме сообщить, что пойманная с Поттером грязнокровка все еще жива. Нам нужна хорошая наживка.

Снейп, уже не слушая сбивчивых благодарностей Малфоя за возможность снова оказаться полезным, на автопилоте протянул руку, забрал склянку из пальцев Лорда, низко поклонился и на деревенеющих ногах побрел к выходу, не зная, что и думать. Вот и весь секрет. Вольдеморт, не пробившись сквозь заграждение вокруг гробницы, выпил все, что нашел, включая старые составы. Даже забракованные. И надо же было такому случиться, чтобы забракованное зелье вступило в реакцию с Животворящим эликсиром! Такого он предвидеть точно не мог.

Сам виноват. Сам виноват во всем. Не предусмотрел, не просчитал, наверняка даже в журнал не занес.

На Нарциссу, ждавшую у двери, он даже не взглянул. Переступил порог, услышал мягко закрывшуюся за спиной дверь, сошел со ступенек и…

Десять.

Нет.

Какого хрена? Он же все сделал правильно! Он избавил мир от очередной мрази и совершенно не чувствовал себя виноватым! За что? Почему это происходит?..

Девять.

Начисто забыв об осторожности и о том, что за ним могут наблюдать, он почти бегом добрался до ворот, прошел сквозь обратившиеся в дым кованые завитки и дезаппарировал. Только бы успеть добраться до кабинета. Только бы…

Восемь.

Промахнулся с аппарированием. Впервые в жизни! Черт бы побрал этот замок, для чего нужно было делать такую огромную территорию, но оставить для входа всего одни ворота? Одни! И где они? Куда его вынесло?

— Добби! — прохрипел он, падая на колени в снег где-то у ограды Хогварца. Явившийся на зов домовик с готовностью ухватился за его руку:

— Домой, директор, сэр? В кабинет?

— Да. Скорее.

Семь.

Портреты на его появление отреагировали как всегда — криками.

— Северус! — это Дамблдор. — Северус, что…

— Оставьте меня в покое! — рявкнул он. И зря. Расходовал на крик последние капли сил.

Шесть.

В апартаменты, быстрее, там еще есть запас снадобья, там…

Пять.

Шатаясь, он с трудом пересек кабинет, открыв дверь, ввалился в комнату и рухнул на пол, споткнувшись о порог и едва успев подставить руки, чтобы не разбить лицо.

Четыре.

— Сэр! — это уже Грейнджер. Но она в комнате не одна. Кто это с ней?.. Откуда здесь взялся посторонний? Снейп силится рассмотреть, кто это — и не может.

Три.

— Мисс Грейнджер… Гермиона… мое зелье…

Два.

Не успеет. Она не успеет его достать. О том, что нужный флакончик можно призвать заклинанием, он напрочь позабыл. В голове — яростные всполохи алого и зеленого, а сквозь них уже пробивается вязкая, сосущая чернота.

Один.

Случилось невозможное. Две теплые ладошки легли ему на щеки, скользнули по лицу, пальцы зарылись в волосы за ушами, а затем он ощутил ее губы на своих.

И провалился в бездонный колодец, где не было ни единого проблеска света.

Примечание к части

** Встречай меня после наступления темноты, и я обниму тебя.

Мое сильнейшее желание — увидеть тебя.

Evanescence

Я чувствую, как ускоряется мой пульс.

Делай все, что хочешь,

Только бы мне слышать твое дыхание.

David Cook

Мир в огне,

Это погоня, меня загнали в угол

Amaranthe