Просто держи меня за руку (гет)

We are one breath apart, my love

And I'll be holding it in 'till we're together

Amy Lee

 

Time, I need more time

But patience is hard for me

Within Temptation**

Квартира оказалась в Ислингтоне, на Чарльтон-плейс. Аппарировать прямо к дому было нельзя, путь от точки аппарации пролегал по довольно оживленной улице, но, невзирая на откровенно немаггловскую мантию Гермионы, на них почти не обращали внимания. Снейп, которому парное аппарирование, похоже, здоровья не прибавило, едва переставлял ноги, изо всех сил стараясь не виснуть на девушке. Кончилось тем, что Люпин, пробурчав что-то про ослиное упрямство некоторых отдельно взятых слизеринцев, подпер его плечом с другой стороны, и магглы наверняка решили, что они тащат домой пьяного приятеля. Они поднялись по узким ступенькам на третий этаж длинного многоквартирного дома, Люпин поколдовал над дверью, впустил Гермиону и Снейпа внутрь, проверил, задернуты ли шторы на окнах, и только потом включил свет. Снейп на подрагивающих ногах доковылял до потертого диванчика и опустился на него. Гермиона сбросила мантию и осмотрелась. Маленькая квартирка, кухня, ванная, спальня, минимум мебели, но зато есть телевизор. Вместо камина — электрический обогреватель. В квартире пахло пылью и было холодно. Люпин заглянул на кухню, пошебуршал там, проинспектировал ванную и спальню и вернулся в комнату:

— Вода, свет, на кухне есть запас консервов, чай, овсянка. Завтра с утра кто-нибудь заглянет, проведать. Северус, ты жив?

Снейп, полулежавший на диване, ехидно оскалился, невзирая на зеленый цвет лица и выступившую на лбу испарину:

— А тебе… так… не терпится… меня… похоронить?

— Если с тобой что-нибудь случится, всех ответственных в землю зароют по уши, — сообщил ему Люпин с серьезным видом. — Так что не вздумай умереть в мою смену. Что тебе принести? Снадобья, книги? Может, из дома что-то нужно?

— Ты… не войдешь… в мой дом, — просипел Снейп, садясь ровнее.

— Ну, как хочешь. Но лекарства тебе нужны в любом случае. Пиши список, — и отправил по воздуху растрепанный блокнот и обычную маггловскую ручку. Гермиона подняла брови:

— А маггловская одежда и блокноты с ручками — это для конспирации или…

— Это удобно. Перьями и чернилами я пользуюсь только на работе.

— Никогда бы не подумала, что вы пользуетесь маггловскими вещами.

— Я много времени проводил в маггловском мире, Гермиона, — устало вздохнул оборотень. — Здесь проще найти работу, и здесь не задают лишних вопросов. Большинство молодежи из Ордена тоже прятались среди магглов. Затеряться легче. Иди-ка сюда, я тебе покажу, как закрыть защитный периметр, когда будешь уходить.

Снейп притворился, что не слышал этого, сосредоточенно царапая в блокноте список. Гермиона опасливо покосилась на него — ей было неловко пользоваться палочкой при нем, но деваться было некуда. Люпин быстро объяснил ей нужные заклинания, заставил несколько раз поднять и опустить защитные барьеры, чтобы убедиться, что она все запомнила, забрал у Снейпа блокнот и, закутавшись в плащ, исчез за дверью — дом был целиком накрыт антиаппарационным куполом.

Гермиона, спрятав палочку, присела на диван:

— Ты в порядке?

Снейп качнул головой:

— Нет. Но умирать точно не собираюсь. Тебе пора обратно в Хогварц.

— Опять прогоняешь?

Больше всего ему хотелось сейчас заползти в какой-нибудь темный угол и отрубиться до утра, и чтоб никто его не трогал и не разговаривал с ним, но у Гермионы были до того несчастные глаза, что Снейп сдался, обхватил ее за плечи и подтянул к себе. Гермиона пристроила голову у него на плече, запустив пальцы в его рукав:

— Северус… это… это правда, что то, что я сделала с родителями… приравнивается к Imperio?

— А сама как думаешь?

— Я не знаю, — тихо ответила она, зажмурившись. — Я не думала об этом, когда решила, что это будет наилучший вариант. Я… Они не оставили бы меня. Другого выхода не было… Я очень боялась за них.

— Значит, и жалеть не о чем. Они живы.

— Но они меня не помнят…

— Ты знаешь, куда они поехали?

— Да, но… Австралия большая.

— Ты отправила родителей в Австралию?

— Я хотела, чтоб они оказались как можно дальше отсюда.

Снейп шумно выдохнул:

— Думаю, в данный момент тебе не стоит тревожиться из-за родителей. Даже если заклинание обратить не удастся, они живы. Если бы они остались здесь, Темный Лорд убил бы их. Не грызи себя.

— Но как же… Кингсли сказал, что по закону я имела право так поступить, но…

— Не повторяй моих ошибок.

— Каких именно?

Какое-то время в ее голове было тихо. Затем Северус вытащил ее руку из своего рукава и сжал, ладонь к ладони, переплетя пальцы:

— Я полжизни провел, обвиняя себя в том, на что никак не мог повлиять. Корил себя, что не сумел спасти кого-то, кто погибал у меня на глазах. Но твои-то родители живы. И проживут еще много лет. Возможно, так даже лучше… что они больше никак не связаны с колдовским миром. Это наверняка было очень непросто для них. Далеко не все магглы счастливы, когда у них рождается ребенок-волшебник.

Гермиона хотела было ответить, что нет ничего дороже семьи, но потом вспомнила, что он говорил о своем отце, и прикусила язык. Вздохнув, она задрала рукав на его левой руке и принялась поглаживать внутреннюю сторону предплечья, поверх Смертного знака:

— Как рука?

Он поморщился:

— Как деревянная. Пальцы плохо слушаются. Правая получше.

Она взялась за его кисть обеими руками и принялась мягко разминать ладонь и пальцы:

— Я, наверное, отправлю сообщение Макгонагалл, что заночую в Лондоне. Она не будет возражать.

— Гермиона… нет, — ответил он вслух. — Ты… вернешься… в школу.

— Почему?

— Так… надо.

— Кому надо?

— Всем.

— Объясни.

Северус закашлялся и раздраженно закатил глаза:

— Минерва и так терпит всю эту ситуацию исключительно из уважения к тебе. Не провоцируй ее. Пока не сдашь экзамены — никаких ночевок вне школы.

— Я на выходных ухожу с Гарри на Гриммо, чтобы позаниматься, — возразила она. — И никто ничего не имеет против.

— Ключевое слово — позаниматься, — с нажимом ответил он. — Только представь, о чем подумает Минерва, если узнает, что ты ночуешь со мной.

— Ничего она не подумает, ей и так понятно. И вообще, может, ты помогаешь мне готовиться к экзамену по Высшим зельям.

— Гермиона, — он слегка отодвинулся, чтобы посмотреть ей в лицо, — я знаю, о чем ты думаешь.

— Ничего ты не знаешь, — фыркнула она, продолжая разминать его левую руку. — Я сама не знаю, о чем я думаю. Но с тобой мне спокойнее.

— Опять не спишь?

— Не всегда получается.

— Голова болит?

— Болит, — она потерлась щекой о его плечо. — Окклуменция действительно очень выматывает. Я… мне кажется, что когда я под щитами, я теряю способность реагировать. Накатывает такая жуткая апатия, ничего не хочется… У тебя так же?

Он помолчал немного, обдумывая услышанное. Сжал пальцами переносицу:

— Я был только рад избавиться от лишних эмоций. Мне они ни к чему. Мешали работе.

— Но в Хогварце ты как раз и не сдерживал эмоции, — лукаво улыбнулась Гермиона. — Честно говоря, когда я узнала, что ты шпион, я удивилась — шпионить, да с твоим темпераментом… Как ты ни разу не попался?

— Для этого и существует окклуменция. Но мне же надо было где-то отрываться. Невозможно постоянно жить под щитами, иначе прорвет в самый неподходящий момент.

— И ты отрывался на учениках.

— Да, — не колеблясь, ответил он без единого намека на сожаление.

— Понятно, — она сосредоточенно сгибала и разгибала его пальцы, слегка нахмурившись. — Что ты чувствуешь, когда щитов нет?

— В смысле?

— Если сейчас мы оба снимем блоки… что будет?

— Не думаю, что это разумно.

— Я хочу посмотреть. Нам надо понять, насколько все плохо.

Северус откинулся затылком на спинку дивана и прикрыл глаза.

В следующее мгновение Гермионе показалось, будто ее затянуло в глубокую темную воронку, и сознание словно раздвоилось. Она ощущала себя, сидевшую на диване и массировавшую руку Снейпа, и одновременно, оказавшись в его теле, чувствовала на своей руке свои же пальцы, разминавшие кисть. Первые секунд десять это было интересно, а потом начала кружиться голова. С каждым мгновением они безостановочно проникали друг в друга все глубже, и Гермиона перестала различать, где ее ощущения, а где чужие. После прочтения свитка Основателей она думала, что эта связь похожа на боевую медитацию, но в медитации присутствие другого человека в ее голове не было таким навязчивым. Ей не требовалось прибегать к окклуменции все время, трудности она начала испытывать только тогда, когда в «сети» стало больше людей, и все галдели одновременно, обмениваясь информацией. Здесь все было иначе. В ночь боя за Хогварц ей приходилось прилагать усилия, чтобы сконцентрироваться и не дать сознанию «уплывать», но тогда это не показалось ей слишком сложным, хоть и напрягало. Сейчас ситуация стала намного хуже, и девушке оставалось только гадать, то ли она тогда не ощутила всей серьезности положения из-за адреналина и суматошной обстановки, то ли связь обострялась и усиливалась со временем (или даже с каждым прикосновением). Ее концентрация ухудшилась, ей стало гораздо труднее отгораживаться от него, и если бы Северус не блокировал ее сам, то она, вероятно, уже потеряла бы саму себя, растворившись в нем. А теперь, помимо ощущений, добавились еще и его мысли, которые Гермиона, впрочем, разобрать не могла — их было слишком много, и они мгновенно перемешались с ее собственными. Голову будто разрывало изнутри. Гермиона успела уловить лишь тревогу, но прежде чем сообразила, чья она, голос Северуса, едва пробивавшийся сквозь хаотичное наслоение мыслей и чувств, произнес «хватит», и часть ощущений сразу отрезало. Гермиона надавила ладонями на плотно закрытые веки, под которыми пульсировали цветные кольца. Поднять собственный щит никак не удавалось, до того ее дезориентировало попадание в его сознание.

Снейп обеспокоенно смотрел на нее:

— Стало хуже. Я же говорил, что не надо.

— Но мы же должны как-то проверить, что происходит, — выдавила она, потирая виски. — Я не думала, что будет так… Почему мы не ощутили все это сразу?

— Я не знаю, — он прижал ладонь ко лбу. — Ты что-нибудь разобрала?

— Если ты про мысли, то нет, — расстроенно ответила она. — Гудело как в трансформаторной будке, — и тут же испуганно посмотрела на него. — А ты?

— Ничего. Только ощущения. Но мне и их достаточно. Гермиона, тебе надо отдыхать. Если ты продолжишь в том же духе, я сам свяжусь с Минервой, и тогда тебе придется взять академический отпуск и сдавать П.А.У.К. в следующем году.

— Нет, — упрямо заявила она. — Я сдам в этом, вместе со всеми. У меня все под контролем.

Он долго сверлил ее глазами. Она смотрела в ответ, невинно хлопая ресницами.

Снейп сокрушенно покачал головой:

— Учти, я буду за тобой следить.

— Это как? Мониторить на расстоянии? Когда я закрыта?

— Твои щиты дольше трех часов не держатся.

Она надулась. Затем опять потерла виски обеими руками и виновато опустила глаза:

— Прости… я не думала… не думала, что будет вот так… Это я втянула тебя в…

— Не вижу смысла это обсуждать — это уже случилось, значит, будем разбираться с последствиями.

— Почему мне так трудно блокировать ощущения, а тебе удается с первого раза? И как у тебя это получается между делом, когда ты занят чем-то еще? Я едва могу сосредоточиться на занятиях, когда держу блок. Это отвлекает.

— У меня больше практики, я занимался этим со школы. Гм. Как я раньше не додумался…

— Насчет чего?

— Нам не нужно держать щиты одновременно. Достаточно кому-то одному. Тогда мы сможем делать это по очереди и отдыхать. И ты не будешь так уставать. Пока ты на занятиях, блок ставить буду я. Со временем это войдет в привычку, и ты будешь делать это рефлекторно, не отвлекаясь от всего остального. Ты пьешь те снадобья, что тебе прописали?

— Пью. Они невкусные, — капризно сообщила ему Гермиона.

Он фыркнул, еле сдерживаясь, чтобы в очередной раз не закатить глаза — дурацкая привычка, с которой он ничего не мог поделать:

— Лекарства редко бывают вкусными.

— Ты варишь вкусные, — прошептала она, опуская веки. — Не все, но… Твой «Сон без сновидений» мне нравится больше, чем больничный.

— Варил.

— Ты сможешь варить их снова.

— Вряд ли. Иначе любой сквиб мог бы стать зельеваром.

— Сквибы не потому не становятся зельеварами, — возразила Гермиона. — Даже и маги не все становятся. Что ты там говорил про тонкость восприятия?

— Чтобы сварить даже самое простое зелье, недостаточно просто следовать рецепту. Иначе любой маггл мог бы варить волшебные снадобья как суп. Когда мы касаемся ингредиентов, часть магии передается им.

— Ты же не пробовал.

— Мне не нужно пробовать, я это знаю.

— Тогда будем варить вместе. Я перетрогаю все ингредиенты, ты их нарежешь, и все получится.

Он не выдержал и усмехнулся. Гермиона пригляделась и удивленно подняла брови:

— Ты… тебе выровняли зубы?

Снейп тут же перестал улыбаться и сжал губы. Гермиона выпустила его руку и потянулась к лицу:

— Покажи!

Он легонько шлепнул ее по запястью:

— Прекрати.

— Ну покажи-и-и. Пожалуйста. Я хочу посмотреть.

— Невыносимая…

Снейп зажмурился и открыл рот. Гермиона придержала его за подбородок, поворачивая его голову к свету:

— А ведь хорошо вышло.

— Было бы странно, если бы вышло плохо — за такие деньги.

— У магглов подобные процедуры тоже недешево стоят, — вздохнула она. — Только, наверное, делаются намного дольше. А сколько это занимает по времени в колдомедицине?

— Мой случай — около двух часов. И болело потом так, словно мне в лицо опять шарахнули Reducto.

— Но тебе нравится?

— Я… еще не привык, — он отодвинул ее руки от своего лица и закрыл рот. — Хватит меня разглядывать.

— Как интересно, — протянула Гермиона, игнорируя его последнюю фразу. — Я бы хотела посмотреть, как это делается. Это какие-то специальные заклинания или…

— Серия заклинаний и противовоспалительное зелье. Схема разрабатывается индивидуально под каждого пациента, поэтому так дорого. Процедура делается поэтапно, выправляют медленно и постепенно, заливают зельем на каждом этапе, чтобы уменьшить воспаление, — отметив ее искренний интерес, Снейп потер подбородок и хмыкнул. — Что, родительские лавры покоя не дают?

— Если я все равно буду заниматься целительством, было бы полезно изучить и это. Мало ли где пригодится. Тем более, если это стоит больших денег — можно было бы неплохо зарабатывать. Если вдруг в Запретном лесу закончатся акромантулы.

Он нахмурился:

— Сколько раз ты уже туда ходила?

— Дважды. И оба раза с Драко, так что не переживай, меня не съедят.

— В этом была острая необходимость или тебе просто захотелось спустить пар?

— И то, и другое, — ответила Гермиона, не моргнув глазом. — И если ты хочешь мне сказать, чтоб я перестала — я не перестану.

— Я и не собирался. Но если ты делаешь это только ради денег, то…

— Не только. Но пауки же разрушают местную экосистему. Значит, я делаю полезное дело, получаю за это деньги, заодно сбрасываю напряжение и попутно отрабатываю защитную магию. Идеальный вариант, — она провела пальцами по его подбородку, отслеживая линию челюсти. — Можно я посмотрю еще раз?

— Нет. Отстань.

— Ну пожалуйста.

Снейп наигранно тяжело вздохнул и снова открыл рот:

— Ну, и? Где же экспертное мнение известной гриффиндорской всезнайки?

— Мои родители сказали бы, что это отменная работа, — сказала Гермиона, ничуть не обидевшись. — Да еще так быстро.

Снейп нервно облизал губы и бросил на нее косой взгляд:

— А тебе… нравится?

Она погладила его по щеке:

— Нравится. Но я надеюсь, что ты сделал это для себя, а не… ну, ты понял. Как рука, кстати?

Он пошевелил пальцами:

— Лучше.

— А ты… чувствуешь что-нибудь, когда я… ну… когда я тебя подпитываю?

Он наморщил лоб:

— Волны тепла по телу. Почти как…

И умолк, уставившись в пространство перед собой.

— Почти как что? — уточнила Гермиона. Снейп сжал зубы:

— Почти как в первый раз, когда я взял в руки палочку.

Гермиона смущенно замолчала и опустила взгляд в пол.

— Может… может, колдомедики все-таки ошиблись? — наконец, неуверенно спросила она. — Если ты чувствуешь движение энергии, значит, энергоканалы не сгорели.

— Ты видела схему.

— Да тролль его знает, что я там видела. Если ты чувствуешь, как через тебя проходит энергия, значит…

— Но она не моя.

— А если мы найдем способ, чтоб стала твоя?

— Гермиона… Не надо, — произнес он едва слышно. — Это… никому… не удавалось. Магию… нельзя… передавать. Только родиться с ней.

Она замолчала, кусая губы. Затем снова придвинулась к нему, прилегла на плечо, обвив его обеими руками.

— Что мне сделать? — прошептала она, прижимаясь к нему теснее.

— Ничего… не надо. Просто… держи… меня… за руку.

Гермиона вложила пальцы в его ладонь и затихла.

Они просидели так минут десять. Северус, разомлевший от поглаживаний и непрерывных «вливаний», расслабленно вытянул ноги. Теперь ему уже не хотелось, чтобы она возвращалась в Хогварц. Когда щиты между ними пропали, он успел ощутить, как она напугана своим состоянием. Уставшая, невыспавшаяся, задерганная, с миллиардом мыслей в голове, гудевших как пчелиный улей и не дававших ей покоя. Ему самому было вовсе не так легко блокировать ее, как он утверждал, но все же легче, чем ей — сказывались годы тренировок. А девчонка такими темпами запросто доведет себя до полного истощения. Ей просто необходимо отдыхать. Если бы они остались здесь до утра, он мог бы…

«Не дури. В твоем состоянии лучше и не пытаться. И ей сейчас это вряд ли нужно. Что ей действительно необходимо, так это поспать».

Ее голова у него на плече потяжелела, дыхание выровнялось, замедлилось и стало более глубоким. Снейп ухмыльнулся про себя, стараясь не шевелиться. Все-таки задремала. Вот и хорошо. Оставлять ее здесь на ночь и впрямь было недальновидно, но час-два погоды уже не сделают.

Любопытно, однако. Чем же все-таки обусловлена такая непреодолимая тяга — магией или чувствами? Он даже себе самому не хотел признаваться в том, что его безудержно влечет к ней. Этих кратких ежедневных встреч ему было катастрофически мало, и он видел, что и ей не хватает, но не хотел усугублять и без того непростую ситуацию. Ей надо как-то доучиться и сдать экзамены. Если же позволить ей поселиться с ним где-нибудь, ей станет не до учебы. И этот треклятый Маккирби из Отдела Тайн… Снейп почти не сомневался в том, что Гермиона заинтересовалась предложением, несмотря на страх. Он и сам был заинтригован тем, что невыразимец упомянул лей-линии. Если они умеют работать с лей-линиями, возможно, у них есть кое-какая информация. Можно было бы совместно попытаться что-то сделать, найти способ отвязать Грейнджер от лей-линии или хотя бы разорвать эту ненормальную связь между ними.

«Ты в своем уме? — шепнул изнутри тихий голосок. — У тебя нет магии. Если раз в сутки она не будет к тебе прикасаться, ты умрешь. Твое тело не приспособлено к тому, чтобы существовать без магии. Все равно что удалить какой-то жизненно важный орган и оставить тебя жить на искусственных аппаратах, как у магглов. Без такой подпорки ты не жилец. А если ты умрешь, умрет и она».

Приходилось признать очевидное: если кто и может знать, как им избавиться от этой привязки без последствий, так это Отдел Тайн. Руквуд не мог выдавать подробности работы отдела, но кое-что все-таки рассказывал. Некоторые эксперименты заинтересовали даже Вольдеморта, но он так и не сумел туда пробиться, а когда фактически сам стал министром, приоритеты поменялись, и ему стало не до научных изысканий.

Но нельзя же просто сдаться им и стать лабораторными крысами. Ему противна была сама мысль об этом.

«Это должна быть обоюдно выгодная сделка и никак иначе. Им нужна Гермиона и та энергия, которая через нее идет. А мне нужно вернуть магию. Но Гермионе-то что с этого? Нельзя соглашаться ни на какие эксперименты, пока они не дадут гарантию ее полной безопасности… Мерлин, о чем я думаю?..»

В груди предательски заныло. Нет, нельзя. Никакого Отдела Тайн, пока они сами не выяснят, насколько сильна эта связь. А чтобы это выяснить, надо найти место, где их не будут беспокоить, и поэкспериментировать самостоятельно, Гермиона ведь уже говорила об этом. И черта с два он скинет на нее еще и это. Такое место он должен найти сам. А для этого надо…

Снейп снова ухмыльнулся сам себе. Когда у него появлялся более-менее четкий план действий, ему становилось легче дышать. С магией или без, но он еще повоюет. Он слегка поерзал, устраиваясь поудобнее, и прижался щекой к кудрявой голове Грейнджер, лежавшей на его плече. Только бы не заснуть. Он просто посидит вот так, помедитирует, чтобы дать ей немного отдохнуть, а потом…

 

Гермиона проснулась от серебряной вспышки, когда посреди комнаты возник Заступник Гарри. Олень наклонил рогатую голову и произнес:

— Гермиона, где ты? Ты давно должна быть в гриффиндорской башне.

Она глухо застонала, поднимая голову с груди почти сползшего с дивана Снейпа. Сознание опять двоилось, голова болела, и девушка далеко не сразу сообразила, где у нее руки, где ноги, и где она вся вообще. Когда она просыпалась в Хогварце по утрам, то улавливала лишь невнятные отголоски, как далекое эхо, прежде чем выставить блок, но сейчас они оба расслабились, и от такого тесного контакта ощущения стали куда острее. В висках заныло, когда она попыталась поднять щит — и ничего не получилось. Чем больше она старалась удержать концентрацию, тем сильнее ее затягивало в чужое сознание, а любое сопротивление отдавалось в голове колючей болью, до тошноты. Северус, неразборчиво что-то пробормотав под нос, пришел в себя первым и сразу отгородился от нее. Сознание прояснилось, но боль никуда не делась. Гермиона протерла глаза и посмотрела на часы на запястье. О, боги, час ночи! Как она могла вот так взять и заснуть?

Уронив предательски потяжелевшую голову обратно, она закрыла глаза. Надо было немедленно возвращаться в Хогварц. Отправить Заступника Гарри или Макгонагалл. Да хотя бы встать с этого треклятого дивана. Но лежать на груди у Снейпа было так уютно, что любая мысль о том, чтобы лишить себя этих ощущений, вызывала едва ли не физическую боль во всем теле.

Северус решил этот вопрос за нее, придержав ее голову обеими руками и переместившись в сидячее положение, причем, это далось ему относительно легко, если вспомнить, каким он был, когда она пришла в Мунго. Поморщившись, он поднял левую руку и несколько раз сжал и разжал пальцы. Слегка кашлянул, прочищая горло:

— Тебе пора.

Гермиона отлепилась от него и пристально всмотрелась в его лицо:

— А ну скажи еще раз.

— Что сказать? — он изогнул бровь, нахмурился и кашлянул снова. — Гм… И что это значит?

Голос звучал слегка надтреснуто, но в целом уже узнаваемо, в отличие от того сипения, которое издавало его горло последние пару недель. И говорить было уже почти не больно. Гермиона задумчиво посмотрела на свои руки, а затем бесцеремонно засунула их ему под свитер, плотно обхватив ладонями бока. Снейп вздрогнул:

— Эй, полегче… Ты сожжешь мне все к чертям.

— С этого-то все и началось, — сказала она, садясь ровнее. — Пока ты был в коме, я влезла к тебе в голову, не достучалась и со злости всадила в тебя столько, что оставшееся бы точно сгорело. Только вот оно не сгорело, Северус. Организм начал регенерировать. Черт, из-за твоего упрямства мы потеряли уйму времени, мне надо было сразу… Я уснула, но продолжала тебя касаться. Щиты упали у нас обоих. Наверное, пошла прямая подпитка, ничем другим я это объяснить не могу. А ну-ка…

Оторвав от него правую руку, она вытащила палочку, вывела диагностическую схему и снова обхватила его обеими руками:

— А вот теперь посмотрим…

— Осторожней! — охнул Снейп, когда по венам будто побежал жидкий огонь. — Ты меня сейчас…

И осекся, глядя на схему. Мертвые черные линии слабо светились золотом. Но стоило Гермионе убрать от него руки, как схема снова почернела.

— Ну, и что ты думаешь? — спросила его Гермиона, покусывая нижнюю губу. Он долго смотрел на висевшую перед ним схему, наморщив лоб. Тряхнул головой:

— Я думаю… что мне нужно домой.

Она снова глянула на часы. Болезненно скривилась:

— Сегодня уже не получится. Макгонагалл меня убьет… Я и так уже нарушила комендантский час.

— Сегодня и не надо. Пойдем на выходных… чтобы было больше времени, — Снейп еще раз кашлянул, но скорей по привычке. — Два дня я вполне могу посидеть здесь. Вызови эльфа и ступай обратно. И больше никаких аппарирований по стране, пусть эльфы тебя переносят сразу сюда.

— А ты? Мне не хотелось бы…

— Я же сказал, что не умру, — ворчливо отозвался он, нехотя вытаскивая ее руки из-под своего свитера и отодвигая ее от себя. — Не злоупотребляй.

Она одарила его таким взглядом, от которого у него внутри все затрепетало. Самоконтроль стремительно летел василиску под хвост.

— Добби? — негромко позвала Гермиона. Посреди комнаты с треском возник домовой эльф и радостно растопырил уши при виде Снейпа:

— Директор, сэр! Добби так рад встрече, сэр!

— Я больше не директор, — буркнул Снейп. Добби энергично затряс головой:

— О, нет, сэр, нет! Хогварц помнит! Хогварц знает! Профессор Макгонагалл только заместитель, сэр. Мы все ждем, когда вы сможете вернуться к своим обязанностям, сэр.

Снейп театрально закатил глаза:

— Так уж и все. Еще полгода назад готовы были утопить меня в озере.

Гермиона улыбнулась домовику:

— Добби, ты не мог бы потихоньку перенести меня в мою комнату в Гриффиндоре, а потом вернуться сюда и поухаживать за директором Снейпом?

Эльф буквально просиял:

— О, конечно, мисс Гермиона, Добби может! Добби готов!

— Прелестно, — состроив кислую мину, протянул Снейп. — Ты же… несерьезно.

— Я очень даже серьезно, — отрезала она. — Я не хочу, чтобы ты был здесь один.

— Гермиона…

— Ну пожалуйста, — прошептала она, беря его за руку и просительно заглядывая в глаза. — Мне так будет спокойнее.

— Ты и так можешь в мгновение ока узнать, в каком я состоянии, — проворчал он, снова откидываясь на спинку дивана. — Хватит играть в целителя, иди уже отсюда. Завтра посмотрим, насколько длительным окажется эффект.

Гермиона с явной неохотой выпустила его, поднялась на ноги, порылась в своей сумочке, выгружая оттуда снадобья и книги, прихваченные в больнице. Отойдя к дверям, достала палочку, обновляя защитный барьер, и только потом ухватилась за протянутую руку Добби. Снейп подождал, пока они исчезнут, затем встал с дивана и прислушался к своим ощущениям. Нет, нельзя было сказать, что он полностью здоров, но… Ему было значительно лучше. По крайней мере, при попытке заговорить горло больше не драл надсадный кашель, и на ногах он держался куда тверже. Вдобавок, ему хотелось есть. Оглядев комнату, он зашаркал на кухню.

Вернувшийся через пять минут домовик застал его разглядывающим плиту, электрочайник и микроволновку.

— Директор, сэр? — робко позвал он, левитируя на стол корзинку. — Добби принес еды, мисс Гермиона просила… О, а что это такое, сэр? — и с интересом воззрился на электрочайник.

— В этом магглы кипятят воду для чая, — хмуро ответил Снейп, заглядывая под крышку, чтобы проверить, чистый ли чайник внутри. Все приборы в квартире были ему знакомы — что-то он видел в рекламе по телевизору, когда возвращался домой на лето, что-то мелькало в маггловских фильмах. Дома были только электроплита и обогреватель, оставшиеся со старых времен, но Снейп давно ими не пользовался, а выбросить не доходили руки.

— Но… сэр, — эльф растерянно огляделся по сторонам, — здесь же нет очага.

Снейп хотел было привычно рыкнуть в ответ, но осекся, глядя на домовика. Как ребенок, честное слово. Снейп терпеть не мог детей, любого возраста. Однако наивное создание, не так давно освободившееся от деспотичных хозяев и в ночь боя за Хогварц проявившее недюжинную храбрость, взирало на него так бесхитростно и с таким искренним любопытством, что Северус не нашел в себе сил гаркнуть на него, чтоб отстал.

— Магглам для приготовления пищи необязательно нужен источник открытого огня.

Домовик недоверчиво следил, как Снейп сполоснул чайник, набрал в него воды и, включив его в розетку, нажал кнопку на ручке. Когда из чайника послышалось шипение, а вскоре и бульканье закипающей воды, и кнопка сама щелкнула, отключая подогрев, эльф пришел в восторг:

— Это же настоящая магия!

— Для магглов это обычное дело, они называют это технологией, — ответил Снейп и сам себе удивился. Чтоб он да вел какие-то беседы с домовыми эльфами? Добби смотрел на кухонные приборы с таким благоговением, с каким сам Снейп когда-то смотрел на мать, когда она тайком от отца принималась готовить ужин с помощью магии. Забавно, как совершенно обыденные вещи воспринимаются теми, кто вырос в совсем другом мире. Для магов и волшебных существ электричество, метро и даже самая простая бытовая техника были таким же колдовством.

— Сэр, вы столько всего знаете, — уважительно заметил домовик. — Добби только раз бывал в доме магглов, когда ходил повидаться с Гарри Поттером, но у Добби не было времени рассматривать дом. А это что? — он ткнул пальцем в старенький холодильник в углу.

— Это… охлаждающий шкаф. Магглы держат в нем продукты, чтобы не портились.

— О… и все это без магии, сэр? Никаких чар? И даже палочка не нужна?

— Не нужна, — Снейп с некоторым любопытством наблюдал, как эльф обходит кухню, осторожно касаясь шкафчиков, но не решаясь заглянуть внутрь. Не каждый день доводится видеть домовика в маггловской обстановке. Покончив с внешним осмотром, Добби повернулся к нему с таким восторженным выражением на остроносой мордочке, что Снейпу поневоле вспомнились первокурсники на праздничном ужине первого сентября.

— Директор, сэр, а почему же многие волшебники считают магглов глупыми?

Снейп и сам был не прочь узнать ответ на этот вопрос. Но сейчас ему не хотелось разводить полемику с домовиком — причем, с тем домовиком, который когда-то служил Малфоям, а сейчас работает на Поттера.

— Я хотел бы поесть и лечь спать, — сказал он эльфу, стараясь говорить строго, дабы не поощрять дальнейшие расспросы. Тот, спохватившись, метнулся к столу и принялся выгружать из корзинки еду:

— Да, сэр, конечно, сэр, Добби все сделает!

Оставалось надеяться, что ему не придется нянчиться еще и с эльфом.

После больничной еды ростбиф и печеный картофель показались Снейпу пищей богов. Интересно, сколько времени будет занимать приготовление еды по-маггловски. Эльфы ведь, кажется, тоже готовили практически без применения магии и прибирались так же. Пока он ел, Добби шуршал чем-то в комнате, затем вернулся на кухню, обескураженный:

— Сэр, Добби не нашел камин, в спальне холодно, сэр, как же вы будете там спать?

Снейп вспомнил свой дом в Кокворте и вздохнул. Когда у родителей не было денег, чтобы оплачивать счета, обогреватель на втором этаже не включали неделями, на окнах изнутри цвели морозные узоры, а изо рта при дыхании постоянно шел пар. Камин в гостиной не спасал. Маленький Северус много вечеров проводил, скрючившись над книжкой у огня, пока отец не гнал его наверх, в детскую. Едва у него появилась собственная волшебная палочка, одним из первых выученных им заклинаний стало согревающее. Хватало его ненадолго, да и нельзя было пользоваться столько, сколько ему хотелось — чары так сушили воздух, что из носа начинала идти кровь, а при неосторожном наложении на одежду или одеяло ткань начинала тлеть. В слизеринских подземельях дела обстояли не лучше — в личных апартаментах Главы Слизерина еще сяк-так можно было согреться, если топить камин пожарче, но в классах было холодно. Однако некий плюс в этом, наверное, все же был — Снейп с детства привык к холоду и часто даже не замечал, что мерзнет.

Что ж, многие магглы по всей Британии, не имея возможности колдовать, тоже мерзнут зимой — топливо для каминов и электричество для обогревателей стоит дорого. Интересно, кто оплачивает эту квартиру и на кого она вообще записана? Наверняка не обошлось без каких-то подставных лиц — раз здесь собирались орденцы, прячась от Пожирателей, вряд ли покупку оформляли на волшебника.

От обогревателя эльф пришел в неменьшее восхищение, живо напомнив Снейпу Артура Уизли.

— Удивительно! — всплескивало руками ушастое создание, кружа вокруг обогревателя и блаженно жмурясь. — Никакого огня — а греет! Сэр, да эти магглы самые настоящие волшебники! Вам еще что-нибудь нужно, сэр? Добби пора возвращаться в Хогварц.

— Нет, можешь идти.

— Хорошо, сэр, спасибо, сэр! Добби придет завтра утром, принесет завтрак.

— Здесь есть еда, — попытался было возразить Снейп, но эльф вытаращил глаза:

— Еда? Добби не нашел на кухне еды, сэр, Добби видел только овсянку. Добби было велено ухаживать за директором, и Добби будет ухаживать!

Снейп рассудил, что лучше не спорить, иначе сейчас придется объяснять про консервы, которые домовик наверняка не заметил или же не понял, что это такое. Молча кивнув, он отпустил надоедливого «слугу». Когда эльф дезаппарировал, Снейп пододвинул обогреватель поближе к кровати, выключил свет и, завернувшись в несколько одеял, найденных в шкафу, улегся спать. Он предпочел бы, чтобы Гермиона сейчас лежала рядом и сопела ему в спину, но, увы… На самой грани бодрствования и сна он ощутил, как девушка перестала закрываться — вероятно, тоже уснула, и в него хлынул уже знакомый океан, затягивая его в темные глубины, где обитали загадочные, зловещие тени.

Багровое зарево над Хогварцем.

Светящееся заграждение вокруг замка осыпается под волнами черноты, накатывающими с близлежащих гор.

Рвущаяся сквозь Запретный лес тьма, выжигающая все вокруг.

Лица, чумазые, перепачканные грязью, сажей и кровью — своей или чужой, не разобрать. Адреналин. Зеленые вспышки, вспарывающие темноту во внутреннем дворе замка. Крики.

Змеиные клыки, вонзающиеся в шею. Лужа крови на грязном выщербленном деревянном полу.

Легкие будто заполняет ледяная вода. Отчаяние жгучими каплями течет по щекам. Мокрые от крови ладони. Талый снег и грязь под коленями. Сизый пепел и снежинки, оседающие на черных волосах.

Бездонный всепоглощающий ужас сковывает по рукам и ногам, парализуя волю. Даже кричать нет сил. Только стоять, будто примерзнув к земле, жадно глотать морозный воздух, колючками впивающийся в горло, с присвистом выдыхать и слушать собственное сердце, тяжело бухающее в груди.

Мерзкая вонючая клыкастая змеиная пасть в сантиметрах от лица, морда измазана свежей кровью.

Внезапная ледяная ярость, выключившая разум. Чистые рефлексы.

Огненные потоки тянутся из земли, оплетают камни под ногами, проникают в тело, вверх, вверх, вверх — и наружу, прицельно, в упор. От отдачи дрожат руки, сфокусированный луч ощущается как тяжелый таран, мощный удар по мишени — и откат обратно. В голове все горит. Удержать бы. Устоять бы. Только бы удержаться на ногах, только бы не упасть, не сгореть, не дать этой твари наброситься на друзей, только бы…

— Гарри! — пронзительный гортанный вопль на высоких нотах, эхом отдавшийся от терявшегося в темноте резного сводчатого потолка. Где этот чертов мальчишка и куда он задевал меч? — Гарри!..

Энергии хоть отбавляй, а сил стоять на ногах нет совсем. Колени предательски подгибаются под весом тела. Хлещущие через него потоки энергии не в состоянии удержать его вертикально. Змею надо добить. Если сейчас следом явится ее хозяин, они пропали.

Тошнотворный треск живых тканей, раздираемых грубой силой. Но тварь не дохнет, даже и не собирается, только злобно шипит и яростно бьется в невидимых тисках. Еще мгновение — и ее уже не удержать.

«Мама, мамочка! Спасите!..»

— Гарри!..

Снейп резко открыл глаза, выдираясь из кошмара как из липкой черной паутины. Шею и выцветшую метку на руке неприятно покалывало. Ему потребовалось несколько минут, чтобы успокоить дыхание и понять, что сон был не его — таких подробностей той ночи он не помнил и не был уверен, что не сошел бы с ума, если бы снова увидел перед собой морду Нагини. Боль Грейнджер била наотмашь, вонзалась раскаленными шипами, тонкими огненными струйками растекалась по телу. Воспоминания о той ночи рвали девчонку на части. Паника, страх, всеобъемлющая тревога, не дававшая рассуждать трезво. Но больше всего пугало то, что снаружи ничего этого не было заметно — Гермиона исправно приходила каждый день, улыбалась ему, старалась приласкать, утешить, и никак, ничем не показывала, что именно не дает ей спать по ночам. Но ведь раньше он не «включался» в ее сны… Значит ли это, что их не было? Она могла принимать тот же «Сон без сновидений», это было бы логично и даже правильно, тогда при падении щитов они оба просто спали бы безо всяких снов и не ощущали ничего. Забыла выпить сегодня? Или зелье перестало помогать?

Северус осторожно потянулся к ней, пытаясь прочувствовать ее состояние. Она, похоже, тоже проснулась и выставила блок. Глупая девчонка. Наверняка больше спать не ляжет.

И что ему с ней делать?

Кажется, он недооценил эту связь. Последствия показались ему куда менее травматичными, чем было на самом деле, и как теперь с этим разбираться, Снейп не знал. Если бы он не лишился магии, то мог бы исследовать это явление в полную силу и наверняка нашел бы какие-то варианты. А сейчас?

«Дурак ты, Северус. Нельзя было позволять ей доучиваться, она не осилит весь материал седьмого курса за пару месяцев, если ей придется возиться еще и с тобой. Она надорвется раньше, чем ты найдешь выход. Вообще нельзя отпускать ее от себя, пока вы не найдете какой-то способ ослабить эту связь, чтобы не изматывать себя окклуменцией, иначе это будет не жизнь. И раз ты не можешь вести исследования самостоятельно, значит, надо привлечь к этому и ее тоже, она от этого в итоге только выиграет. Экзамены можно сдать и через год».

Эта мысль показалась ему здравой. Несколько часов, которые они провели вместе, подарили облегчение обоим, а это означало, что его правило «не больше десяти минут в день» накрылось медным тазом. Рядом с ним она сможет отдыхать, а он… Как бы мерзко это ни звучало и как ни напоминало банальный вампиризм, но факт остается фактом — от более длительного контакта ему тоже становилось легче. А уж как интриговали внезапно засветившиеся на схеме линии! Может, она и в этом права, и колдомедики просто чего-то не разглядели? Может, все дело в регулярной подпитке, и тогда он сможет колдовать снова?

«Не о том думаешь».

Но он не мог не думать. Оставшись один в маггловской квартире, он остро ощутил свою неполноценность. Даже чертовы защитные барьеры теперь не поставить. Ни аппарировать, ни обороняться в случае чего. Заступника и то не отправить, если нужно срочно с кем-то связаться. В его арсенале остались лишь окклуменция и собственный желчный, ядовитый характер.

И мозги. Правда, изрядно покореженные Вольдемортом, но привычка все оптимизировать и из любой ситуации извлекать выгоду никуда не делась.

Снейп натянул одеяло до самых ушей, закрыл глаза и снова потянулся к Гермионе. Выставленный ею блок истончался по мере того, как она засыпала, но если она не приняла зелье, и кошмар вернется... Снейп досадливо поморщился, потирая ноющую левую руку. Некоторые ментальные техники позволяли гасить часть эмоций и физическую боль или оттягивать их на себя, но без магии они были ему недоступны, да он и не пробовал без магии. Для этого, вероятно, потребуется физический контакт. Нет, он мог бы сочинить для Макгонагалл вполне научное обоснование, почему мисс Грейнджер требуются ночевки вне школы, исходя из текущей ситуации, но тут же представил лицо Главы Гриффиндора, и энтузиазм поутих. Будь он на ее месте, отреагировал бы так же. Пока юная волшебница учится в Хогварце, временная директриса за нее в ответе, а правила школы придуманы не для того, чтобы делать кому-либо поблажки, невзирая на заслуги.

Перед глазами снова встала жуткая змеиная морда, перепачканная его кровью. Даже жаль, что труп Нагини убрали. Ее наверняка можно было разобрать на ингредиенты, хоть принесла бы какую-то пользу, хотя лично самому Снейпу больше всего на свете хотелось взять меч Гриффиндора и разрубить тварь на миллион крошечных кусочков. Просто так, без всякой пользы.

В шее снова кольнуло. Похоже, поспать сегодня не удастся.

Он пошарил по тумбочке возле кровати, ища настольную лампу. Лампа была. Но предусмотрительно прихваченные Гермионой книги остались в соседней комнате. Он рефлекторно потянулся за палочкой, чтобы призвать нужное, вовремя опомнился и сжал руку в кулак. Избавиться от этой привычки будет ой как непросто. Снейп стиснул зубы, выбрался из одеял, сходил за книгами и снадобьями и забрался обратно в свое импровизированное гнездо. Кажется, до следующего вечера он начитается до одури.

 

---

Примечание к части

Нас разделяет лишь один вдох, любовь моя

И я буду сдерживать его, пока мы не соединимся

Amy Lee

 

Время, мне нужно больше времени,

Но терпение — не мой конек

Within Temptation