Просто держи меня за руку (гет)

* * *

На следующий день, покинув Мунго, Гермиона вернулась в Хогварц, но не пошла ни в гриффиндорскую гостиную, ни в свою любимую библиотеку. Вместо этого она с полчаса шаталась по четвертому этажу, ища укромный уголок с витражами, увиденный в воспоминаниях Снейпа. Уголок оказался под лестницей, ведшей в одну из башен замка. Гермиона присела на широкий низкий подоконник и провела пальцами по деревянной раме. Рама была покрыта множеством вырезанных и выжженных имен и просто инициалов — видимо, каждый ученик, любивший проводить здесь время, счел необходимым оставить о себе напоминание для грядущих поколений. Гермиона бездумно водила указательным пальцем по переплетению букв, пока не нашла крошечные, едва заметные буковки СС и ЛЭ.

«Какого драккла меня сюда понесло? Я что, мазохистка?..»

— Вот ты где, — послышался голос снаружи, и под лестницу забралась Джинни. Окинула внимательным взглядом витраж и сидевшую на подоконнике Гермиону. — А здесь уютно. Но Гарри бы вряд ли понравилось. Он ненавидит сидеть под лестницами.

— Это он тебя прислал?

— Угу, — Джинни забралась на подоконник рядом с ней и подтянула колени к груди, обхватив их руками. — Мы по Карте посмотрели, чтоб узнать, где ты. Извини. Он считает, что тебе не следует оставаться одной. И что тебе надо… поговорить с девочкой.

— Пфф… Конспиратор хренов… Что он тебе сказал?

— Ничего. Правда. Он беспокоится. Но если не хочешь говорить, можем просто посидеть. Или… закажем у Аберфорта чего-нибудь и напьемся. Хочешь?

Гермиона покачала головой:

— Мне лучше не пить. Не хочу потерять контроль.

Джинни склонила голову набок, разглядывая ее:

— Мы это так и не обсуждали ни разу… Что ты вообще можешь? Что тебе все это дает помимо проблем?

— У меня никогда не заканчивается энергия. Теоретически я могу сотворить заклинание любой сложности и мощности и даже не вспотеть.

— А практически?

— А практически… надо тренироваться, как обычные люди, — чуть улыбнулась Гермиона. — Это не делает меня всемогущей или неуязвимой. Просто… при должной подготовке я смогу колдовать чуть лучше, чем любой хороший волшебник. При условии, что я не пропущу через себя больше, чем может выдержать физическое тело — это сразу смерть. Постоянный контроль. Во время колдовства — особенно.

— Черт… Завидовать тут явно нечему, — серьезно сказала младшая Уизли. — И как на все это влияет Снейп?

— Не знаю. Возможно, что и никак. У нас пока не было возможности это выяснить.

— Но и тебя, и его начинает ломать, если вы за сутки ни разу не дотронулись друг до друга.

— Вроде того. А ты откуда знаешь?

— Ну, — слегка замялась рыжая, — Гарри вкратце объяснил… одна из причин, почему он просил за тобой приглядывать. Чтобы вы не пропустили момент, когда… чтоб не доводить до крайностей. Мы можем хоть чем-нибудь помочь? Поискать какую-то информацию?

— Да я и сама могла бы, — начала было Гермиона, но Джинни жестом остановила ее:

— Очевидно, что сама ты не справляешься. И если ты думаешь, что никто не заметил, какая ты уставшая, то…

— А с чего все так пристально за мной наблюдают?

— Вот как раз поэтому. Знаешь, о чем Невилла спрашивали на допросе позавчера? Каким заклинанием ты остановила змею, когда она на тебя бросилась. Была ли у тебя в руках палочка. Как ты выглядела при этом. И что происходило в это время вокруг.

— И что он ответил? — встревожилась Гермиона. Джинни тряхнула головой, разбрасывая волосы по плечам:

— Он сказал, что не помнит, как мы и договаривались. Мы все так говорили, когда нас спрашивали о тебе. Но они задают очень много вопросов, Гермиона.

— Гарри же должен был рассказать, как все было.

— Он рассказал… частично. Но ему, похоже, никто не поверил. Он-то твердил, что все дело было в Бузинной палочке, и только благодаря этой вашей многоходовке с передачей контроля он и остался в живых после повторной Авады.

— И что же их в этой версии не устраивает?

— Следы магического выброса и состояние трупа Вольдеморта. Они поначалу решили, что его Авадой так разорвало, а потом провели какие-то тесты и пришли к выводу, что Вольдеморт уже не был способен на заклинание такой силы — из-за яда акромантула, который обнаружили в останках. Пущенное им проклятие хоть напрямую, хоть рикошетом просто не могло привести к таким результатам. Его же разнесло в клочья. Авада не должна оставлять видимых физических повреждений.

— Они ведь знают про боевую медитацию?

— Да, Кингсли рассказал, и мы все подтвердили.

— Тогда я тем более не понимаю, в чем нестыковка, — Гермиона слегка прикусила губу. — Раз все, кто был в медитации, после этого на время лишились магии, то объединенных сил, направленных к Гарри посредством медитации, как раз могло хватить, чтобы…

— Я не знаю всех деталей, нам, как ты понимаешь, никто не рассказывает. Но их данные не сходятся с нашими рассказами. И поэтому Кингсли как может оттягивает твой вызов в министерство. Снейпа пока не трогают, раз он не может говорить, но ты… С тобой они церемониться не станут, когда доберутся. Они начнут копать. Если докопаются до этой вашей лей-линии — я не знаю, что тогда будет. В любом случае они считают, что для подростков, которые еще даже не закончили Хогварц, все это подозрительно. Теоретически мы и боевую медитацию не должны были освоить. Это высшая магия, в школе такому учить не положено.

— Да ладно, — фыркнула Гермиона. — На адреналине еще и не такое сделать можно. И вообще, Гарри в тринадцать лет научился создавать Заступника, хотя это и многим взрослым магам не под силу.

— Я просто предупреждаю, — тихо отозвалась Джинни. — Чтобы ты знала, чего ждать. Что еще ты можешь? Замок, я так понимаю, тебя не слушает… но если понадобится снова подключить оборонную систему, у тебя получится?

— Я не знаю. Защитой мог управлять только Северус. Вероятно, сейчас она неактивна только потому, что замок и сам знает, что ученикам больше ничего не грозит.

— Но чужих он сюда не пускает все равно, — хихикнула Джинни. — Вчера опять какого-то бедолагу спеленали на входе во двор, Невилл и Макгонагалл ходили вызволять.

— А нечего тут шастать, — буркнула Гермиона. — Это школа, здесь положено быть только детям и учителям.

«Гм… Уж не потому ли Северус велел мне сидеть в замке? Меня здесь никто не достанет, если учителя сами не решат выставить меня отсюда. Хотя, глупо... Все уже наверняка видели, что я каждый день бываю в Мунго».

Она снова бездумно провела кончиками пальцев по вырезанным на раме инициалам и взъерошила волосы обеими руками:

— Спасибо, Джин. Я, наверное, сейчас не самый хороший друг и собеседник… Мы все пережили жуткие вещи, а мне все кажется, что мне хуже всех, хотя это не так.

— У тебя есть полное право так думать, — отозвалась Уизли, расслабленно откидываясь затылком на стену. — Гарри мне рассказывал, как они уходили на охоту, а ты оставалась в палатке одна… Вот же кретины безмозглые. Представляю, как тебе было страшно. Это мы тут торчали в относительно безопасных условиях и всегда могли сбежать в Выручай-комнату, если ситуация ухудшалась. А вы… Жуть. И еще и встреча с Беллатрикс. Хорошо, что Снейп убил эту гадину. Надеюсь, что и ее муженька скормят дементорам. Да и всех прочих тоже.

— Думаешь, они заслужили такое?

— Абсолютно. Посуди сама, что толку, если их посадят в Азкабан? Без дементоров это вообще не наказание, а так, курорт. Ну посидят они там в камерах, и что? Еще и выпустят через пару лет под какую-нибудь амнистию. Вот если бы их можно было лишить колдовской силы, тогда, возможно, это было бы равноценно тому, что они сделали. Вышвырнуть их отсюда, лишить всех привилегий, и пусть живут как хотят.

— Пожалуй, ты права… Такое наказание было бы куда хуже, — ответила Гермиона и невольно содрогнулась. Неужели это то, что ждет Северуса? Его просто выставят в мир магглов, и выплывай как умеешь, раз больше не волшебник?

Ну уж нет. Черта с два.

— Гермиона, — Джинни потянулась к ней и легонько тронула ее колено. — Прости, если лезу не в свое дело, но мне просто очень уж любопытно… Как это случилось?

— Что именно?

— Ты и Снейп.

— Честно? — Гермиона вздохнула и слегка поерзала, усаживаясь поудобнее. — Сама не знаю. Наверное, это было естественно — мы каждый день подолгу переписывались, это поневоле сближает, хотя ничего такого между нами не было почти до нашего возвращения в Хогварц.

— Да? Потому что он… ну… слегка изменился. Гораздо раньше.

— В каком смысле?

— Он первый семестр ходил как тень. Мы следили за ним все время, хотели проклясть или убить, если получится. На него смотреть было страшно. Ну, он и так страшный, но до Рождества реально жуткое было зрелище. А потом он как-то… как будто отдохнул. И уже не выглядел таким уставшим и убитым. Хотя язвил и рычал по-прежнему. Неужели он и в личном общении такой же?

— Почти, — слегка улыбнулась Гермиона. — Но с ним, в общем, интересно беседовать. Он ведь разбирается не только в зельях и темной магии. Нам было о чем поговорить.

Джинни прищурилась:

— И что, думаешь, он тот самый?

— Я об этом не думала.

— Почему? Лично мне ваши глупые заигрывания с Роном казались ненатуральными, ну ежу же ясно, что вы друг другу не подходите. Тебе нужен такой же зануда и книжный червь, любого другого ты просто изведешь. Да и квиддич ты не любишь.

— Ну спасибо, Джин, — не скрывая усмешки, отозвалась Гермиона. — В любом случае, мне уже поздно что-либо думать. Я уже ничего не могу изменить, связь по лей-линии разорвать нельзя. Это не запрещает вступать в отношения с другими людьми, но раз в сутки нужен контакт. От этого не избавиться.

— Но раз ты решилась на такое, значит, просчитывала последствия. Не могла не просчитать. Ты же Гермиона Грейнджер.

— Я просчитала столько, сколько могла. На тот момент мне это казалось правильным. Я не испытывала каких-либо неудобств… просто не подумала, что, возможно, Северусу все это вовсе не нужно. Я… буквально поставила его перед фактом. Мы долго обсуждали ритуал, даже пришли к выводу, что лучше бы им не пользоваться. А потом… В общем, я испугалась, что нам не выиграть без этого.

— Ой, — смутилась Джинни. — А он разве… Мне показалось, что он… Он так на тебя смотрел перед тем, как мы все вошли в медитацию. Я даже не подозревала, что он умеет так смотреть.

— Как?

— Как будто в зале больше никого не было, кроме тебя. Он даже хмуриться перестал. Правда, это было всего на пару секунд, но все же…

— А ты это все не выдумала прямо сейчас? — подняла брови Гермиона. Джинни качнула головой:

— Да зачем бы мне выдумывать. А потом вы оба прошли мимо меня в коридоре, и мне как-то вдруг сразу стало понятно.

Гермиона тяжело вздохнула:

— По правде говоря, я ничего не знаю о том, как бывает в подобных ситуациях. Ну, в смысле… Я много наблюдала за ребятами в Хогварце, смотрела фильмы, читала книги, но… У тебя свиданий было куда больше.

— Сказала девушка, которую на четвертом курсе сам Виктор Крам пригласил на бал, а потом и к себе домой в Болгарию.

— Это не считается. Да и Виктор был, по сути, почти таким же книжным червем. Он не любил разговаривать о себе, не любил толпы… и вообще людей. Вне квиддичного поля и без метлы он, пожалуй, даже Снейпу даст фору по нелюдимости. Его раздражало, что за ним так все бегают.

— Вот, даже Крам тебе подходил больше, чем мой брат!

— Мы просто очень много времени проводили вместе… с Роном, я имею в виду. Рон мой друг, — Гермиона слегка потерла щеки кончиками пальцев. — Теперь я точно это знаю. А тогда мне было непонятно.

— Значит, ты его любишь? Снейпа, я имею в виду.

— Я не знаю… Мне не с чем сравнивать. Вот ты как поняла, что любишь Гарри?

— Я-то? — Джинни пожала плечами. — Наверное, я всегда это знала, еще с тех пор, как увидела его первый раз, хоть мы тогда и были совсем маленькие… я так точно. Потом он спас меня от василиска, а потом… Как-то само сложилось. Я повстречалась немного с одним парнем, с другим, и поняла, что это все не то, что мне нужно. С Гарри мне спокойно. Я знаю, что могу на него положиться, что бы он ни вытворял. Странно, да? Он ведь тот еще разгильдяй.

— Вот и у меня так же, — задумчиво проговорила Гермиона. — Я умирала от страха, пока мы шатались по лесам. Я не могла спать, не могла есть, не могла ни на чем сосредоточиться. Меня трясло от ужаса. Нас несколько раз чуть не схватили. Мы не знали толком, что делать, куда идти, что искать и как это потом уничтожить. И как драться с Вольдемортом. Это просто чудо, что нам удалось его прикончить в итоге. Ни один взрослый не сумел, а мы, детский сад… А когда Снейп приходил к нам, мне становилось… спокойно. Да, он ругался, говорил гадости, миллион раз обзывал нас всех тупицами, а меня — идиоткой и невыносимой всезнайкой, но вместе с тем никогда не переставал поддерживать. Он сразу понял, в чем проблема и что мне нужно. Он без лишних вопросов взялся меня учить… один Мерлин знает, как он выкраивал на это время, с его-то занятостью. Это он спас меня от Беллатрикс, когда нас приволокли в Малфой Мэнор.

— Я знаю, Гарри мне сказал. Я его прямо зауважала, когда узнала. А ведь он даже не из Гриффиндора… вот так ходить к Вольдеморту, врать ему в лицо… Черт, я бы не смогла. Наверное, никто бы из нас не смог, — Джинни призадумалась, глядя сквозь витражное стекло наружу. — Да, кажется, я тебя понимаю. Эх, вот так стоит мужику спасти тебе жизнь, и все — ты уже и влюбилась. Что я с Гарри, что ты со Снейпом. Лаванда, кстати, за Роном опять ходит. Он же ее спас от Фенрира той ночью.

— Да уж, — Гермиона слегка прикусила губу, пряча улыбку. — Глупо, но факт, это как-то… способствует.

— И что ты собираешься делать дальше?

— Если бы мне каждый раз давали по галлеону, когда я слышу этот вопрос, я бы уже купила себе новую парадную мантию. Я не знаю, Джин. Мне надо хотя бы закончить Хогварц, только после этого я смогу думать, что делать.

— А Снейп?

— Он тоже настаивает на том, чтобы я не отвлекалась от учебы.

— А… э-э… тебя не смущает, что он… ну…

— Старше меня?

— И это тоже, хотя среди волшебников этим никого не удивишь, есть пары и с большей разницей, даже среди наших знакомых есть такие… Да взять того же Люпина и Тонкс. Просто Снейп… прости, но он ужасно некрасивый. Хоть и умеет эффектно двигаться.

— Локхарт сколько-то там недель подряд побеждал в рейтинге самых смазливых волшебников — а толку-то? — снова вздохнула Гермиона и вдруг удивленно воззрилась на подругу. — Постой… что? Ты считаешь его эффектным?

— Ой, да брось, все девчонки сплетничают о профессорах, — ухмыльнулась Джинни. — Снейп был в школе самым молодым из преподавателей. Конечно, его рассматривали и оценивали. Все таращились на его руки, когда он что-то показывал в классе, и уж конечно всем интересно, как он выглядит без мантии… не припомню, чтоб он хоть раз показывался без плаща, кроме дуэльного клуба на вашем втором курсе.

Гермиона честно попыталась вспомнить, доводилось ли ей слышать какие-то разговоры о Снейпе тогда, но в голову ничего не приходило. Она была до того увлечена Локхартом, что в любом случае не заметила бы. А на Снейпа и вовсе не смотрела в тот вечер. В любом случае, при ней его все только ругали.

— Снейп тогда очень впечатлил старшекурсников, — сообщила ей Джинни, хитро улыбаясь. — В Большом Зале весь следующий день только об этом и говорили. Я тогда ни черта не понимала в предмете обсуждения, только слушала, но он правда был эффектный. Локхарт со своими павлиньими замашками ему и в подметки не годился.

Гермиона густо покраснела. Ей-то тогда Локхарт казался неотразимым, а тут, оказывается, даже такая козявка, как одиннадцатилетняя Джинни Уизли, успела присмотреться к самому грозному профессору Хогварца.

— Наверное, это все черный цвет, — продолжала Джинни. — Такой… таинственный. А еще всем всегда было интересно, как он ухитряется не пачкать манжеты — они у него всегда идеально белые, он целый день торчит в классе, где варят всякую пакость, кругом грязь, брызги, а манжетам хоть бы что. Еще и рукава удлиненные. И не закатывал же их ни разу.

— Обычное чистящее заклинание, Джин.

— Ничего подобного, — авторитетным тоном заявила Уизли. — Если бы к ткани так часто применялось чистящее заклинание, она бы уже превратилась в решето. Заклинания менее щадящи для одежды, чем простая стирка, это мне мама вбила в голову еще лет в шесть. А у него один и тот же костюм каждый день, но не выглядит ни потертым, ни старым. Ладно. Пошли в гостиную, поздно уже.

— Джин… Не говори Гарри.

— О чем? О том, что мы тут обсуждали? Я и не собиралась. Что говорится между девочками, остается между девочками. Но я скажу ему, что тебе уже лучше. Тебе ведь лучше?

Гермиона прислушалась к себе и вынуждена была признать, что ей действительно полегчало.

— Да, — кивнула она, выбираясь из-под лестницы следом за подругой. Болтать обо всяких девичьих глупостях иногда действительно полезно. Кто бы мог подумать?

— Отлично, — улыбнулась Джинни. — А то я уж боялась, что нам и впрямь придется напиться, чтоб вытряхнуть тебя из скорлупы.

* * *

Снейп, скрипя зубами от напряжения, стоял у своей койки, цепляясь за край тумбочки. Ноги дрожали и подгибались, с него градом катился пот, а любая попытка сделать хотя бы шаг заканчивалась падением на пол. Чтобы подняться и заползти обратно в кровать, у него уходило не меньше пяти минут. Сил отчаянно не хватало даже при регулярном приеме лечебных снадобий, а все то, что закачивала в него Гермиона при контакте, уходило будто вода в песок. Каждый визит девушки заканчивался одинаково — Снейп находил повод сказать ей какую-нибудь грубость в надежде, что ее привязанность к нему постепенно сойдет на нет, она неизменно обижалась, убирала от него руки и молча уходила, а он оставался в этих мерзких серых стенах, страдая от собственного упрямства и мучительно ожидая следующего ее прихода, только бы снова почувствовать ее руки на своей коже. Объяснять ей все эти противоречивые чувства, раздиравшие его на части, он не мог и не очень-то и хотел. Проще было отогнать, чтобы не выворачиваться наизнанку. Чем меньше откровений, тем лучше. К его чувствам добавился еще и страх, когда Макгонагалл передала ему письмо от Кингсли. Шеклболт подробно расписал ход расследования по его делу и предупредил, о чем можно и о чем нельзя говорить, когда его все-таки придут допрашивать, но Снейпу это спокойствия не прибавило. Если кто-нибудь раскопает про лей-линию и узнает, кто именно ее активировал — быть беде. Осознание собственной беспомощности просто убивало. Если что-нибудь случится, он даже не сможет защитить Гермиону.

Лучше держать дистанцию. Может, тогда будет меньше поводов для беспокойства. Еще неизвестно, кто и что может выжать из этих ежедневных походов Грейнджер в госпиталь. Наверняка уже все заметили. Надо побыстрей выбираться отсюда, чтоб не маячить перед глазами у кого попало.

Отдышавшись после подъема с кровати, Снейп попробовал передвинуть правую ногу вперед, но колено не выдержало нагрузки и подогнулось, из-за чего он опять едва не оказался на полу, неловко опершись боком на край койки. Волосы мокрыми сосульками облепили щеки. В таком неприглядном виде его и застал ввалившийся в палату Гарри Поттер.

Не успел Снейп раскрыть рот, чтобы выгнать непрошеного гостя, как парень несколькими размашистыми шагами пересек палату, неожиданно легко подхватил бывшего учителя и поставил на ноги, подперев его плечом:

— А позвать кого-нибудь, конечно же, недосуг, да?

— Я вас… сюда… не звал, Поттер! — просипел Снейп, надеясь, что это прозвучало достаточно грозно. Зря надеялся — спаситель колдовского мира и бровью не повел, только крепче обхватил профессора за талию:

— Куда вас — в кровать? Или будем ходить?

— А не… пошли бы вы…

Поттер не дал ему договорить, хотя Снейп мог бы назвать с десяток интригующих мест, куда, по его мнению, следовало катиться невоспитанным щенкам.

— Не прямо сейчас. У меня к вам разговор.

— Я не хочу… говорить, — Снейп, закашлявшись, заслонил рот рукавом пижамы. — Оставьте… меня… в покое.

— Нет уж, сэр. Вам придется меня выслушать, — Поттер бесцеремонно скинул его на кровать и отступил на шаг, сверля его глазами. — Я все знаю. О вашей дружбе с моей матерью, — пояснил он в ответ на недоуменно поднятые брови. — И что вы из-за нее переметнулись на сторону Ордена Феникса. Не надо испепелять меня взглядом, я имею право это знать. Я мог бы вам сейчас дохрена чего сказать, особенно после того, как вы надо мной издевались с самого первого дня моего поступления в Хогварц, но вы, тем не менее, сдержали слово и защищали меня как могли. Мне, в общем, наплевать, что у вас там было с моей матерью, это на вашей совести. Но если вы и дальше будете обижать Гермиону, вам не поздоровится. Она искренне хочет вам помочь, а вы…

Снейп не знал, то ли расхохотаться, то ли запустить в наглеца графином с водой. Это же надо, защитник выискался. Гриффиндор как он есть. Но откуда он мог узнать о Лили? Неужели Дамблдор проболтался? С него станется — ему терять уже нечего, и Снейп ничего не мог ему сделать, чтобы наказать за разглашение тайны. Ничего не скажешь, момент выбрали как нельзя более подходящий — он и этого бесстыдника не может вышвырнуть отсюда. Даже и напугать уже не может.

— Вас это… не касается… Поттер, — прошипел он и потянулся за склянкой со снадобьем для горла. Мальчишка молча подождал, пока он сделает глоток, и заговорил снова:

— Меня это очень даже касается. Я ключевой свидетель по вашему делу, как и Гермиона. Настраивая нас против себя, вы никому лучше не сделаете — ни себе, ни нам. Едва станет известно, что это вы активировали лей-линию, вам уже не придется заботиться о дальнейшей жизни — Кингсли довольно доходчиво описал, что с вами обоими будет тогда. В лучшем случае окажетесь в клетке в Отделе Тайн, где на вас будут ставить опыты. Может, вас бы такой вариант устроил, а вот Гермиону сажать в клетку — не позволю.

Снейп только фыркнул в ответ. Опомнились. Думать об Отделе Тайн надо было до активации. А сейчас — это, похоже, лишь вопрос времени.

— Повторяю, Поттер — это… не ваше… с-собачье… дело.

Нахальное джеймсово отродье вскинуло голову, буравя его насквозь глазами Лили Эванс. Когда она так смотрела на Снейпа в школе, ему ужасно хотелось провалиться сквозь землю. Но те времена давно прошли. И Лили уже было не под силу заставить его плясать под ее дудку.

— Сэр, — Поттер слегка сдвинул брови к переносице, — я не стану говорить дважды. Все, что у вас было с моими родителями, отныне остается в прошлом — я не хочу к этому возвращаться, да и вы, кажется, тоже, ничего хорошего от этого не будет. Но Гермиона расстроена вашим отношением к ней. Если честно, мне надоело видеть ее зареванной по утрам, это мешает ей сосредоточиться на учебе. Поэтому чем скорее вы выйдете отсюда и начнете хоть как-то участвовать в ее жизни и, может, даже подготовке к экзаменам, тем лучше для всех. Так что, может, вы прекратите строить из себя Грозу Подземелий и начнете принимать помощь от тех, кто ее вам предлагает? Не это ли вы вдалбливали мне в голову последние полгода? Что я не обязан все тащить на себе, если кто-то предлагает мне помочь? Почему бы вам самому не последовать собственному совету? Меня же вы тогда убедили.

Снейпу очень захотелось обложить наглеца словечками покрепче из маггловского арсенала, сохранившегося еще с юных лет, проведенных в Кокворте. Однако мелкий гаденыш прав, не извернуться. А уж известие о том, что Гермиона плачет ночами, расстроило его еще больше. Он терпеть не мог слезы. Особенно женские. Но почему он ничего не почувствовал? Не услышал? Или она так поднаторела в окклуменции, что закрывается и днем, и ночью? После того случая, когда он проснулся от не своих ощущений, сопровождавших вылазку в ночной лес, он больше ни разу не чувствовал ее состояние.

Горе с этими подростками, вынужденными слишком быстро взрослеть, но при этом все равно подверженными глупым детским сантиментам.

— Что… с Грейнджер?

— Это же очевидно — она думает, что вы все еще любите мою мать, и потому гоняете ее от себя, — брякнул Поттер, передернув плечами.

Снейпу показалось, что его огрели по голове чем-то большим, мягким и тяжелым.

— Ч-что?! — только и выдавил он. Поттер, оглядевшись, оперся бедром о край подоконника и поглядел на Мастера зелий со знакомой неприязнью в глазах:

— Она видела ваши воспоминания. Те, которые вы случайно или намеренно выбросили в Хижине, когда вас укусила змея.

— Это… она… вам сказала?

— Да, и то не сразу. Из нее теперь клещами не вытащишь.

Снейпа буквально затрясло от бессильной ярости. Если они все видели… если знают все, что он был вынужден делать в те годы…

— Поттер, вы… неисправимый… болван! Зачем… смотрели? Одного раза… было мало?

— Я же сказал, что не смотрел! — рыкнул Поттер. — Больно надо! А она смотрела, потому что думала, что сможет найти момент взлома вашей памяти и восстановить все обратно! Только вот увидела там совсем не то, что ей бы хотелось видеть.

— Вы… такая же… свинья… как ваш отец!

Мальчишка зло прищурился и прошипел в ответ:

— Да зовите как угодно, мне не привыкать! Вас же не переубедишь, вы все равно видите кругом одних врагов! Чем орать тут на меня, лучше бы объяснили ей, что к чему, если она вам небезразлична. А если вам на нее наплевать, то надо было сразу сказать ей, а не морочить голову! И, нет, я не буду выбирать выражения. Достало уже.

Снейп судорожно сглотнул. Только этого и не хватало. Он понятия не имел, почему воспоминания, которые он так хотел забыть, выплеснулись наружу и как оказались у Гермионы, но дело принимало нешуточный оборот. Мало того, что в этих воспоминаниях содержались такие эпизоды, за которые ему до сих пор было стыдно, так еще и…

«Проклятье. Она что, решила, что я… воспользовался ситуацией и… и все?.. И потому ходит как в воду опущенная?»

Вот же глупая девчонка. Совершенно не разбирается в людях.

«А ты-то сам, Северус? Можно подумать, ты в них разбираешься. Столько раз попадаться на собственных чувствах и не видеть очевидного — это уметь надо».

От этого на душе почему-то стало так паскудно, что захотелось напиться до беспамятства.

Поттер, никогда не отличавшийся особой деликатностью, слегка кашлянул:

— Ну, и? Неужели вам совсем нечего сказать?

— Вам — нечего. Я… не собираюсь… говорить с вами… о вашей матери.

— Гм. Я так и думал. Но в целом это и неважно. На самом деле, я даже рад, что узнал. Это хоть немного объясняет, почему вы семь лет вытираете об меня ноги. Можете и дальше вытирать, если вам так легче живется. Но Гермиону обижать не дам! — мальчишка оттолкнулся от подоконника и взъерошил волосы на затылке, игнорируя страдальческое выражение на лице Снейпа, которому этот жест был как заноза в известном месте. — А сейчас, пока у меня опять не возникло желание вас убить, давайте начнем возвращать вас в форму. Дежурный целитель сказал, что вам нужно ходить. И хватит со мной спорить. Я делаю это не ради вас!

Деточки. Выучил на свою голову.

Снейп, чертыхнувшись про себя, неохотно оперся на предложенную ему руку и поднялся с кровати. Поттер, все так же бесцеремонно подперев его плечом, принялся таскать его по палате, пыхтя от усердия:

— Учтите, Гермиона не знает, что я сюда пришел. Предлагаю и вам ей не говорить, что вы узнали это от меня.

— Боитесь… получить… под зад? — ухмыльнулся Снейп, старательно перебирая ногами. С подпоркой в виде Поттера выходило легче, но все равно очень утомляло. Даже и злиться на этого наконец-то повзрослевшего негодяя больше не получалось.

— Издеваетесь? — хмыкнул парень. — Она любого сейчас может в порошок стереть. А у меня далекоидущие планы на будущее, и умирать снова ради всеобщего блага мне совсем не хочется. Шагайте, сэр. Чем быстрее вы отсюда выйдете и начнете с ней чаще контактировать, тем лучше для всех. Не время еще раскисать. Никому из нас.

Снейп открыл рот, чтобы огрызнуться. Закрыл. И стал шагать.

Сдохнуть он всегда успеет.