Просто держи меня за руку (гет)

Too scared to run

Too proud to hide

Too far to fall

Too high to climb

Scorpions

I am but one of a dying breed

Hate kills this world, but it won't kill me

Breaking Benjamin

And nobody knows you like I do

The world doesn't understand

But I grow stronger in your hands

Darren Hayes

— Ваша… жена?..

От неожиданности Гермиона впала в полный ступор. Маккирби молча смотрел на женщину так, будто в мире больше никого и ничего не существовало. Опомнившись, Гермиона нервно переступила с ноги на ногу:

— Но… почему…

— Почему я позволил этому случиться?

Она кивнула, не в силах больше выдавить ни слова. Невыразимец на мгновение прикрыл глаза, затем перевел взгляд на нее:

— Это сделали без моего ведома. Она знала, что я волшебник, и ничего не имела против. Согласилась соблюдать Статут и не рассказывать никому. Мы не регистрировали брак в министерстве, чтобы не афишировать, но это все равно не помогло. Когда я узнал, что ее подвергли эксперименту… Было поздно. Она даже не помнит о том, что у нее был муж. Вместе с восприятием магии ушли и все воспоминания, связанные с нашим миром. Она не видит никого из нас. Мисс Грейнджер, мне нужна ваша помощь. Я испробовал все, что знаю.

— Но чем я могу помочь? Моя проблема никак не связана с…

— Если я сумею подключить ее к лей-линии…

— Это невозможно, мистер Маккирби, — Гермиона отступила и в замешательстве развела руками. — Вы же знаете условия. Оба участника ритуала должны быть ментальными магами.

— Необязательно, если мы придумаем, как это обойти.

— Даже если так — вы окажетесь намертво привязаны друг к другу. Вы бы хотели для нее такой участи? Обязательный контакт раз в сутки, постоянная тревога, если вы не рядом, ментальные блоки, иначе вас будет рвать надвое. Но и это не предел побочных эффектов.

— Все лучше, чем так, мисс Грейнджер.

— Ничуть не лучше, — она поджала губы, отступая еще на шаг. — Я никому не пожелала бы подобного. У меня просто не было выбора.

— На самом деле, выбор был, — в глазах невыразимца промелькнула тень. — Вы не можете знать наверняка, что случилось бы, если бы вы не провели активацию.

Гермиона раздраженно передернула плечами, вовремя вспомнив наставления Северуса. Почему ее каждый раз вынуждают это повторять? Или ждут, что она наконец-то проговорится об истинных причинах активации?

— Мистер Маккирби, я не знаю, что сказать. Я не могу вам помочь.

— Вы рассказали о ритуале далеко не все, я же вижу. Вы не хотите, чтобы кто-то попытался это повторить. Но если Снейп может колдовать при контакте с вами, вы могли бы…

— Могла бы что? Привязать к себе еще и вашу жену? Это так не работает.

— Хотя бы прикоснитесь к ней, — тихо произнес он, сцепив руки перед собой с такой силой, что побелели костяшки. — Возможно… это подействует.

— А если это ей навредит? Кто будет отвечать?

— Я отвечу. Вспомните условия контракта.

Гермиона, поколебавшись, нехотя шагнула к женщине:

— Она может нас не видеть, но если я коснусь ее, наверняка почувствует. И испугается. На нее вообще можно воздействовать магией?

— Только той, которая оказывает физическое воздействие. Оттолкнуть, притянуть, поднять в воздух, оглушить. Она не поддается никаким диагностическим или сканирующим заклинаниям… и не чувствует… присутствие дементоров.

— Удивительно, что Отдел Тайн до сих пор не придумал, как ее использовать, — съязвила Гермиона, которую каждое новое открытие шокировало все больше.

— О ней знают только те, кто участвовал в проекте, мисс Грейнджер, и никто, кроме меня, не может об этом рассказать. Одни сплошные секреты, от которых больше вреда, чем пользы, — Маккирби вытащил палочку. — Я оглушу ее. Она даже не вспомнит, когда придет в себя. Решит, что это из-за жары. Да не смотрите вы так, — добавил он, увидев возмущенное лицо девушки. — Не впервые. Я же сказал, я испробовал все. Это не причиняет ей вреда.

— А вы не думаете, что посвящать меня в вашу тайну рискованно? — Гермиона поморщилась, когда женщина под воздействием невербального Stupefy мягко завалилась на бок.

— Вы все равно никому не расскажете.

— Заставите меня дать Нерушимую клятву?

— Мог бы. Но вы и без клятвы будете молчать.

— С чего вы взяли? Это же… отвратительно. И едва об этом станет известно, ваш отдел закроют, а вы все отправитесь за решетку.

Он поднял руки ладонями вперед:

— Безусловно, мы все это заслужили. Как и многие мои коллеги, я мог бы сейчас сказать, что из-за специфики нашей работы и принесенных клятв мы были вынуждены подчиняться любым приказам. Так и было. Но у меня появился шанс хоть что-то исправить. И это все, что я могу сейчас рассказать. Если вы и впрямь так умны, как о вас говорят — вы поймете.

— Я не могу вам помочь, — в третий раз повторила Гермиона, едва сдерживая гримасу отвращения. — И не могу вам верить. Вы гонялись за мной все это время, запугивали, угрожали, чтобы… что? Вылечить свою жену? Устроить революцию в министерстве? Наказать виновных?

— Возможно. Я признаю, что слегка… перегнул палку, пытаясь заманить вас в отдел. Работа в таком месте накладывает определенный… отпечаток.

— И я, значит, лучше всего подхожу на роль союзника?

— Идеально подходите.

— А, ну конечно. У меня же теперь столько магии, грех не воспользоваться. Но для этого меня нужно выдрессировать и разжалобить слезливой историей о вашей несчастной жене, да?

— Нет, мисс Грейнджер, — он выпрямился во весь рост, глядя ей в глаза. — Сила — это, безусловно, плюс. Но у вас есть то, чего не хватает многим, кто пытался изменить мир и потерпел поражение.

— Да неужели? И что же это? — скептически уточнила она.

— Сострадание.

Гермиона чертыхнулась про себя. Вот же… Прав был Северус.

Но ей в самом деле было жаль эту женщину… если, конечно, он не солгал. С него станется. Как бы проверить? Теперь, когда первый шок миновал, она поняла, что по-прежнему не верит ни единому его слову.

— То, что вы дали втянуть в это собственную жену, вовсе вас не красит, мистер Маккирби, — проговорила она. — Боюсь даже представлять, в чем заключались эти ваши… эксперименты… при таких результатах.

— Мисс Грейнджер…

— Я уже говорила, что жду от вас честности. Почему вы не рассказали мне сразу?

— Я не мог, разве непонятно? — прорычал он нетерпеливо. — Мне пришлось не единожды лгать начальству и сотрудникам, выдумать массу поводов, чтобы мне разрешили рассказать вам хотя бы это. Разрешение я получил только вчера. Предполагается, что так я смогу уговорить вас сотрудничать активнее. Если к вам возникнут вопросы, вы должны отвечать, что находитесь под Нерушимой клятвой и не можете говорить о том, чем занимаетесь в моем отделе. Обычно этого достаточно, чтобы вас не стали проверять.

— Значит, даже клятву с меня не возьмете? Чтобы я поверила в ваши добрые намерения? И что вы… то есть, мы… должны сделать в обмен на это разрешение?

— Если у меня ничего не выйдет — терять мне нечего. Мы должны провести серию экспериментов, чтобы выяснить возможное практическое применение ваших способностей. Тесты на лей-линии и вне ее. С волшебниками, сквибами и… магглами тоже.

«Драконье дерьмо… Это наверняка продолжение того проекта Амбридж и комитета регистрации магглорожденных. Тогда не вышло, потому что ни один волшебник не мог использовать энергию лей-линии напрямую, как я, и не мог передавать ее другому. Мерлин, во что я опять влипла?..»

— Что меня ждет, если хоть один тест будет результативным?

Маккирби развел руками:

— Понятия не имею. Нам еще не приходилось проводить подобные исследования. Но они нужны мне, чтобы вывести хоть какие-то закономерности.

— Вы обещали, что поможете отвязать меня от лей-линии.

— Я не отказываюсь от обещания. Обратный ритуал нужен в любом случае. Но я по-прежнему не понимаю, как это работает. Лабораторных тестов мало. Если вы хотите, чтобы я помог вам, помогите и вы мне.

— Почему вы до сих пор работаете в Отделе Тайн? Это всего лишь работа. Будь у вас хоть какие-то моральные принципы, вы бы уже ушли, — безжалостно отрезала она. На щеке невыразимца дрогнул нерв.

— Я надеялся, что вы поймете сами. Мой контракт не предполагает увольнения по собственному желанию. Думаете, в Британии так много специалистов по лей-линиям? Всех ведущих экспертов Отдела Тайн заманивают на аналогичных условиях, за каждого бьются до последнего. И удерживают всеми способами, включая немаленькие зарплаты.

— Больше похоже на рабство.

— В каком-то смысле. Получая такие возможности, приходится жертвовать свободой. А порой и личными принципами. Вы сейчас в точно таком же положении, мисс Грейнджер, — его глаза снова стали ледяными. — И я вижу только один вариант: использовать это по максимуму.

— Надеюсь, эти ваши… возможности того стоили. Потому что лично я не вижу никаких плюсов.

Она склонилась над женщиной и осторожно дотронулась до ее руки. Когда ничего не произошло, она сжала запястье крепче и сосредоточилась. Маккирби напряженно следил за ней:

— Вы ведь уже пробовали такую диагностику на других. Чувствуете что-нибудь?

— Ничего, — Гермиона прикусила губу. — Как будто ее вообще нет. Но я не пробовала проделывать такое с магглами. Мне бы проверить на ком-то еще… А обычная диагностика действует на магглов?

— Да.

— Гм, — она огляделась по сторонам. — Полагаю, если мы сейчас выйдем на улицу и рискнем проверить на первом встречном, нас за это не похвалят.

— Исключено, — Маккирби глянул на часы. — В любом случае, пора возвращаться. Но попробовать можно в любой маггловской больнице. Притворитесь медсестрой, пощупайте у кого-нибудь пульс.

— Вы хотите, чтобы я сделала это сегодня?

— Желательно. Тогда мы будем знать наверняка, работает ли ваш метод на всех или только на волшебниках и сквибах.

— «Мы»? — удивилась она, выпрямляясь. — Я, кажется, ничего вам не обещала, а вы уже записали меня в свою команду?

Он жестом велел ей выйти за ограду, а сам перенес женщину на крыльцо, усадил ее на ступеньках, прислонил плечом к перилам и, бережно поправив выбившиеся из-под косынки волосы, присоединился к Гермионе. Скрестил руки на груди:

— Похоже, в вас все-таки меньше Гриффиндора, чем полагается. Ладно. Что вы хотите в обмен на свою помощь?

— Я же сказала, что ничем не могу помочь.

— Я пока прошу лишь проверить, действует ли ваша диагностика на магглов.

— Это я могу сделать и без ответной услуги, — буркнула Гермиона, уже понимая, что ей все равно никуда не деться. Пусть ей наплевать на Маккирби, но опыты над магглами! Если он не солгал, и эксперимент провели без его ведома, это и вовсе бесчеловечно. Северус ведь говорил, что в тот год пропала масса людей, и никто даже не пытается выяснить, что с ними случилось. Если ей удастся влезть в эту тему чуть глубже, возможно, она разузнает подробности. Может, и впрямь получится привлечь кого-то к ответственности.

Она вспомнила Амбридж. Вспомнила шрамы на руке Гарри, складывающиеся в слова «Я не должен лгать», и объявление в «Пророке», предписывавшее всем магглорожденным явиться в министерство для регистрации. Внутри вскипела злость.

Твари. Если все это правда…

— Вы знаете, кто это сделал? С вашей женой.

— Я не имею права отвечать на этот вопрос. Ни рассказать, ни написать, ни даже дать намек, где искать информацию.

— А отвечать «да» или «нет» на наводящие вопросы?

— Нет, нельзя.

— Легилименция?

— При попытке влезть ко мне в голову я почти наверняка потеряю память полностью, а легилиментор попадет под откат. От потери рассудка до летального исхода, в зависимости от силы проникновения.

Жестко.

И что теперь делать?

— И все же? — не отставал Маккирби, явно почуяв ее сомнения. — Возможно, я мог бы вас… мотивировать дополнительно.

Она закатила глаза:

— Мне не нужна никакая дополнительная мотивация, благодарю. Я хочу, чтоб вы оставили меня в покое как можно скорее, но пока я вынуждена заниматься с вами, желаемого мне, видимо, не получить. Давайте уйдем отсюда, меня отпустили всего на час. Я попытаюсь протестировать кого-нибудь вечером, но сейчас я об этом думать не хочу.

К ее удивлению, он не стал спорить, лишь молча кивнул и предложил ей руку, чтобы аппарировать обратно. Это уже было странно. Хотя… Может, у него такая тактика. Он потратил столько времени, чтобы заманить ее в Отдел Тайн, а в итоге она отправилась туда сама, когда поняла, что ей не обойтись без помощи. Может, сейчас он решил действовать так же? Показал задачку, перед которой она, конечно же, не устоит — и отступил, давая ей время влезть туда с головой, да еще и с полной уверенностью в том, что сама захотела?

Собственно, то же самое она неоднократно проделывала с Северусом. И, черт возьми, это работало.

Во время упражнений она никак не могла выбросить из головы увиденное, выполняя задание практически в фоновом режиме — что явно удивило и Снейпа, и Маккирби. Ладно бы волшебник, потерявший магию. Но лишиться еще и восприятия колдовства? Как это в принципе возможно? Или это тоже какой-то ментальный блок? Если брать принцип магглорепеллентных чар, они действуют на уровне внушения, следовательно, вынуждают магглов забыть о том, куда они шли. Но в какой-то момент они обязательно должны вспомнить… или нет? Одно дело — направить на маггла палочку и стереть память о последних нескольких минутах, и совсем другое — возвести невидимый барьер, который меняет восприятие и не просто делает предмет или человека невидимым, но еще и внушает другому человеку, что здесь нет ничего интересного, и надо просто уйти.

И разве это не насилие сродни Imperio? Тем не менее, магглорепеллентные чары разрешены даже на бытовом уровне, их может выполнить любой мало-мальски обученный волшебник. Флитвик их вообще давал, кажется, на третьем курсе, когда она параллельно изучала маггловедение, да и на маггловедении профессор Бербидж не раз проверяла, умеют ли ее ученики пользоваться этими заклинаниями. Никто даже не задумывался над тем, что подобные чары дают волшебникам слишком много свободы и власти, а магглов, по сути, опускают до уровня бессловесного стада, не имеющего права выбора. Она и сама не задумывалась. Родителям так же стерла память и заставила уехать из Британии. Потому что могла. И потому что Статут. Скрывать свое существование от магглов всеми доступными способами.

Отвратительная вещь — политика. Как ни прикрывайся общим благом, обязательно вылезет какая-нибудь дурно пахнущая сделка с совестью.

Гермиона размышляла над этим до самого вечера, пользуясь тем, что в Мунго ей сегодня предстояло только перечистить гору корешков — монотонная, механическая работа, не мешавшая думать. Она прикидывала в уме, отчего и где именно мог возникнуть полный блок, и видит ли миссис Маккирби сквибов. Вроде бы не маги, но могут пользоваться ограниченным набором волшебных предметов, да и Хогварц, и Карта Мародеров их распознают. Отталкивающие чары… Хм. Интересно, чем отличаются магглорепеллентные барьеры от прочих видов защитных и отталкивающих чар? Почему то, что отгоняет магглов, все равно остается видимым для волшебников?

Погруженная в эти мысли, она аппарировала к одной из маггловских больниц и буквально через десять минут выяснила, что ее диагностика действует и на магглов, принцип тот же — найти точку контакта и «влиться» в чужой организм, хотя делать это тайком, без разрешения, оказалось неприятно. Все страньше и страньше, как сказала бы Алиса. Им с Северусом явно нужен мозговой штурм. Поначалу она сомневалась, стоит ли рассказывать ему о том, что она узнала сегодня, но потом решила, что хватит уже секретов. Последний чуть не привел к полной катастрофе. Договорились ведь действовать сообща.

Когда она вошла в их квартиру в Тоттенхэме, Снейп сидел на полу в гостиной, обложившись книгами и бумагами — на столе все необходимое давно перестало помещаться, а второй втиснуть было просто некуда. На ее присутствие он никак не отреагировал, полностью поглощенный своими записями. Гермиона, оглядев эту картину, хмыкнула:

— Ты в курсе, что у тебя зверь между ног?

— М-м, — протянул Снейп, не отрываясь от бумаг. — Какие смелые комплименты, мисс Грейнджер.

— Э-э, — она только сейчас сообразила, как двусмысленно прозвучала ее реплика. — Я имела в виду… моего зверя.

— Конечно, твоего, чьего же еще, — он, наконец, поднял голову и посмотрел на нее, нахмурившись. — Что ты сказала?

Даже не пытаясь подавить улыбку, Гермиона указала на жмурившегося кота, примостившегося меж его раздвинутых колен. Такое она видела впервые. Косолапс не сразу поладил с Северусом. Едва она выпустила его из переноски после приезда из Хогварца, кот обследовал свои новые владения и долго возмущался по поводу отсутствия свободного доступа на улицу. Снейп, узнав о сути проблемы, заявил, что если кто-то привык гулять, то придется лазить через форточку (в которой Косолапс застрял при первой же попытке вылезти наружу), и ни о какой дверце для кота и речи быть не может. Гермиона предложила выпускать питомца с утра, а вечером забирать домой, ничуть не сомневаясь, что раз он несколько месяцев прожил один в саду возле родительского дома, то и здесь справится. Снейп фыркнул и зловещим голосом сообщил, что если кот попадется службе отлова бродячих животных, церемониться с ним вряд ли станут. Это ее встревожило. Она купила Косолапсу ошейник с адресником и долго уговаривала не сдирать его с шеи, всячески подкрепляя увещевания различными лакомствами. В итоге полуниззл смирился с ошейником и пребыванием на улице исключительно днем, а не когда вздумается. Но потом пришлось решать еще и вопрос спального места. Косолапс, привыкший спать в хозяйской постели, никак не мог взять в толк, почему он теперь должен делить хозяйку с этим странным мрачным типом, которого он в Хогварце всячески избегал по целому ряду причин. Когда его в первый же вечер выставили из кровати, Косолапс выместил обиду на мантии Снейпа, не убранной вовремя в шкаф. Снейп не остался в долгу и шлепнул кота газетой — не больно, но обидно. Косолапс стащил с кровати его подушку, разодрал и устроил себе гнездо из перьев посреди комнаты.

— Северус, так же нельзя, — расстроилась Гермиона, увидав, как он запустил чем-то в убегавшего кота. — Почему бы тебе просто не поговорить с ним?

— Чтоб я разговаривал с котом? — возмутился Снейп.

— Он не простой кот. И он все понимает!

— Что-то я не заметил, чтоб он понимал, что нельзя трогать мои вещи и гадить в обувь. Фамильяру положено слушаться хозяина, ты совершенно его распустила.

— Он знает, что нельзя, он сделал это специально, потому что ревнует, неужели неясно? У тебя же такой обширный учительский опыт — и ты не можешь договориться с котом?

— Не буду я с ним договариваться, — кипятился Северус. — Еще раз такое сделает — отправится жить во двор, так ему и передай.

Гермиона вздохнула и пошла задабривать оскорбленного фамильяра паштетом. Кот ворчал на Снейпа и то и дело норовил цапнуть из-под дивана за ногу. Они воевали несколько дней, но потом Гермиона заметила, что ее любимец внезапно сменил гнев на милость и все чаще пристраивался спать неподалеку от Снейпа, а однажды вечером даже потерся боком о его ногу, проходя мимо. Северус категорически отказывался признаваться, каким образом было завоевано подобное расположение, но Гермиона была почти уверена, что без разборок «по-мужски» здесь не обошлось.

— Кажется, вы таки нашли общий язык, — сказала она, присаживаясь рядом, чтобы почесать кота за ухом. Снейп изобразил кривоватую ухмылку — явный знак, что все было не так просто, как казалось, но результатом он доволен. — Можешь оторваться на минутку? Надо поговорить.

Он вмиг посерьезнел:

— У нас проблемы? Помимо тех, что уже есть?

— Похоже, в ближайшее время они не закончатся.

Она коротко пересказала ему сегодняшние события и свои соображения. Снейп слушал, машинально запустив пальцы в шерсть мурлыкавшего Косолапса.

— Я не уверена, что эта женщина и впрямь его жена, — заключила она под конец. — Он говорит, что брак регистрировался у магглов, в магическом реестре данных нет. Как-то еще можно проверить, если не знать, где именно была регистрация?

— Вряд ли. Разве что свидетели, кто знал их обоих, но если такие и были, им тоже уже наверняка почистили память. Удивительно, что ему оставили. Будь я на месте организатора — убрал бы все следы, и магглу тоже. Всех остальных, похоже, ликвидировали. Зачем тогда оставили ее?

— Может… может, это было сделано специально? Чтобы… помучить? Или шантажировать?

— Все возможно. Надо узнать, кто руководил экспериментом. Но я не представляю, где искать. Такие вещи обычно тщательно подтирают. То, что на него наложили настолько продуманную клятву, в которой учитываются малейшие лазейки, говорит само за себя. Думаю, никакого разрешения посвятить в это тебя он ни у кого не спрашивал. Может, сам все и сделал, а теперь пудрит тебе мозги. Если они считают, что ты настолько жалостливая дурочка, чтобы повестись на такое…

— Похвально, что ты так не считаешь, — улыбнулась она уголками губ. Он мотнул головой:

— Я все же надеюсь, что мое приятное общество пошло тебе на пользу. Ты ведь не повелась?

— Немного. Согласись, это же жуть — когда близкий человек тебя не видит и не помнит. Так вообще бывает? Ну, чтобы магглы совсем перестали нас видеть.

— Без заградительных и репеллентных чар — нет. Я даже предположить не могу, что надо было сделать, чтобы так… — он убрал голову кота со своего колена и отодвинулся. Косолапс недовольно мявкнул, но Северус его проигнорировал. — Есть разная древняя, давно забытая дрянь, с помощью которой можно выкачать энергию из окружающего пространства и других людей, неважно, магглов или волшебников, но после этого жертвы всегда умирали на месте. За подобные ритуалы — сразу к дементорам. Здесь он явно врет — никто из начальства не дал бы ему разрешение рассказать тебе о таком очевидном проколе. Это рискованно. Будем наблюдать. Больше ни шагу без меня. Честно говоря, я немного удивлен, что ты ждала целых полдня, чтобы сообщить мне об этом. И вообще пошла с ним.

— Я решила, что так будет больше шансов что-то выведать. Он не хотел, чтобы ты знал.

— Но при этом не взял Нерушимую клятву, — Снейп на мгновение задумался, постукивая пальцем по губам. — Подобное поведение невыразимцам несвойственно. Вряд ли он верит в то, что ты сохранишь это в тайне от меня. Вполне возможно, что он в самом деле ищет помощи извне... таким вот странным способом. Раз на нем висит столько клятв, это и впрямь непросто, одно неосторожное слово — и конец. Но мы пока не можем это проверить.

— И что мне теперь делать со всем этим?

— Подыгрывать и изображать дурочку. И сразу сообщать мне, если он расскажет что-нибудь еще.

— Кажется, я не очень хорошо умею играть. И я же… натура увлекающаяся. Вдруг я в самом деле начну ему сочувствовать?

— Живя со мной? Ни единого шанса, — усмехнулся он. — Я в тебя верю.

— И даже не будешь уговаривать меня не лезть во все это?

— Я уже понял, что бесполезно. Но будь осторожна.

Она помедлила, покусывая губы:

— Северус… я тут подумала…

— Когда ты так говоришь, я уже знаю, что предложение мне не понравится.

— У тебя еще осталось то зелье? Которым ты снимал приступы.

Он удивленно поднял брови:

— Зачем тебе… Ох, нет. Гермиона, даже не думай.

— А вдруг сработает снова? Хотя бы будем знать, к чему готовиться.

— Нет.

— Северус…

— Что бы тебе ни привиделось — ты опять бросишься грудью на амбразуру.

— А ты… пробовал сам?

— Один раз, в Каслригге, — неохотно ответил он. — Я же тебе показывал… Я увидел вовсе не будущее. Хотя… наверное, в каком-то смысле это оно и было.

Гермиона почувствовала, как к щекам прилила кровь. Придвинувшись ближе, потерлась носом о его плечо:

— И поэтому не хочешь, чтобы я снова пробовала?

Он повернулся к ней. Долго разглядывал ее лицо, прежде чем обхватить одной рукой за плечи и притянуть к себе:

— И поэтому тоже. Знать будущее вредно для здоровья.

Гермиона притворно вздохнула и прижалась губами к его губам. Косолапс демонстративно уселся прямо перед ними и уставился прищуренными желтыми глазищами.

— Твой кот на нас пялится, — пробормотал Северус между поцелуями.

— Ну и пусть.

— Он пялится оценивающе.

— По-моему, тебе нечего стесняться, — ухмыльнулась Гермиона, перебираясь к нему на колени.

— У нас сегодня еще много работы, — напомнил он, не делая никаких попыток ее остановить.

— Я знаю… Пять минут.

— Это никогда не длится пять минут. И ты потом уснешь.

— Не усну. Я, между прочим, ужасно скучала целых полдня.

— Кажется, я создал чудовище.

— Еще и какое…

— И твой кот опять будет подсматривать.

— Может, он просто завидует.

Косолапс выгнул спину и раздраженно дернул хвостом, когда хозяйка и невыносимый тип, с которым ему пришлось примириться ради нее, завалились на пол, прямо на разбросанные вокруг пергаменты. Гермиона высвободила руку и требовательно махнула ею на кота несколько раз. Косолапс презрительно чихнул и, развернувшись, степенно удалился на кухню, задрав хвост.

Странные они, эти двуногие. Даже для волшебников.

* * *

СЕНСАЦИЯ!

ГАРРИ ПОТТЕР НАКОНЕЦ-ТО ЗАГОВОРИЛ!

СВИДЕТЕЛЬСТВА УЧАСТНИКОВ ПОСЛЕДНЕЙ БИТВЫ!

ВСЯ ПРАВДА О СЕВЕРУСЕ СНЕЙПЕ!

Драко, гадливо скривившись, отбросил газету, всю первую страницу которой занимала огромная колдовская фотография — Шеклболт, Поттер, Грейнджер, Рон и Джинни Уизли, Лавгуд, Лонгботтом и он сам, сидящие за длинным столом в Атриуме министерства магии. Идея пресс-конференции принадлежала, конечно же, Поттеру, который притомился отбиваться от людей и сов с просьбами об интервью. Поскольку министерство до сих пор не дало никаких внятных комментариев, герой магической Британии решительно взял все в свои руки — и притащил на конференцию всех руководителей ДА и самого министра. Хотел притащить и Снейпа, но тот прислал дважды подчеркнутое короткое «нет» трехдюймовыми буквами. Кто бы сомневался. Результат, тем не менее, и без Снейпа был ошеломляющий. Говорить пришлось, в основном, Поттеру, который добрые десять минут посвятил подробным описаниям героических действий бывшего директора Хогварца и его договоренностей с Дамблдором. Грейнджер держалась тише воды, ниже травы — кто-то выкрикнул было вопрос, что она делала в Мунго в палате профессора, но Гарри мгновенно перетянул внимание на себя и поведал журналистам о Лонгботтоме и Нагини. Пока Лонгботтом демонстрировал фотографам ботинки из змеиной кожи, Драко отвечал на заданные ему напрямую вопросы, внутренне содрогаясь при каждом упоминании Вольдеморта. Кошмары, похоже, оставят его нескоро. С одной стороны, Поттер сделал доброе дело, во всеуслышанье заявив, что он, Драко Малфой, переметнулся в Орден Феникса так же, как и Северус Снейп в свое время. С другой стороны… Отец будет просто в ярости, несмотря на то, что Мальчик-Который-Снова-Выжил оказал услугу и ему, сообщив прессе, что Люциус Малфой пострадал от рук Темного Лорда едва ли не наравне со всеми и ужасно раскаивается в том, что вообще поддерживал политику исключительности чистокровных.

— Чтоб меня выгораживала кучка сопляков, предателей крови и магглофилов! — вопил Люциус, узнав, что Поттер, Грейнджер и Уизли давали показания в его пользу. — Я теперь что, всем им должен?! Не дождутся!

Нарцисса лишь скорбно качала головой и тихонько гладила сына по затылку.

— Ты тоже ненавидишь меня, мама? — с горечью спрашивал Драко.

— Ты мой сын, и уже взрослый, — отвечала она. — Ты имел полное право принять любое решение, чтобы спасти себя и семью, мы ведь учили тебя именно этому. В любом случае, так, как раньше, уже не будет. Тебе надо помириться с отцом.

— Я не буду с ним мириться. Он не видит и не хочет видеть, что правила игры изменились.

— Ты же знаешь… Ему трудно принять тот факт, что он больше ничего не решает. Общественное мнение…

— Да-да, сегодня наше имя треплют на всех углах, завтра могут опять вознести на пьедестал, и наоборот, — буркнул Драко. — Я устал от этих игр и маневров. Почему мы не можем просто жить как все?

— Потому что мы — Малфои.

— Оставь, мама. Ни за что не поверю, что ты до сих пор поддерживаешь эту ересь. Ты вон и Снейпу помочь пытаешься, и с Макгонагалл наладить отношения.

— Я делаю то, что должна. Я пока что на хорошем счету благодаря работе в сейфах Гринготтса. Может, удастся сократить срок, чтобы с нас быстрее сняли ограничения. Раз твой отец больше не может обеспечить тебе будущее, придется мне.

— Я сам его себе обеспечу. Пусть даже с этой дрянью на руке, — он потер рукав поверх Смертного знака. — Отца надо куда-нибудь пристроить, чтоб был при деле, иначе он нас обоих со свету сживет.

— У тебя есть идеи?

— Вообще-то, есть, но я не знаю, как он отреагирует.

Идею возродить дуэльный спорт, как ни странно, подала Луна. После Хогварца они продолжали собираться на Гриммо раз или два в неделю, невзирая на то, что почти у всех появились новые обязанности, и выкроить свободный вечер было непросто. Лонгботтом и Лавгуд наводили порядок в теплицах Хогварца и готовили новую учебную программу по гербологии на следующий год; Джинни занималась в квиддичном тренировочном лагере, готовясь к отбору в «Холихедские гарпии»; ее брат временно помогал близнецам в магазине и мотался между домом и Мунго, хотя Драко доподлинно знал, что и его, и Поттера пригласили пройти обучение в аврорском центре, готовившем не только авроров, но и оперативников для отдела магического правопорядка. Рон ситуацию никак не комментировал. Все его мысли были заняты отцом, до сих пор лежавшим в Мунго, и Лавандой Браун.

— Странно, что вы оба не пошли в квиддич, — заметил Драко на одной из недавних посиделок. — Уж ты-то, Поттер… Гробить свои навыки Ловца ради сомнительной карьеры в силовых структурах…

— Одного игрока в квиддич на семью вполне достаточно, — ухмыльнулся Гарри, бросив гордый взгляд на Джинни. — Да и шансов на то, что нас возьмут в одну команду, очень мало. Играть в разных будет проблематично во всех смыслах. А я внезапно понял, что гоняться за снитчем — это, конечно, круто, но беготня по лесам и выслеживание всякой швали дают больше эмоций, не говоря уж о пользе.

— Ты же в курсе, что в аврорате тебе придется начать с самой занудной работы, и до участия в рейдах тебя допустят нескоро? А то и вовсе будешь пушечным мясом. Авроров мало, и они считаются элитой. Раз тебе так понравилось резать егерям руки-ноги, то иди в оперативники, группу задержания или как их там.

— Это не от меня зависит, — пояснил Гарри. — Если инструктора решат, что я гожусь только для оперативной работы, значит, пойду туда.

— У них зарплата так себе. Меньше, чем у авроров.

— Зато для них всегда зарезервированы койки в Мунго, — вставил Невилл и заработал тычок локтем под ребра. — Ну а что? Правда же. Они чаще оказываются на линии огня.

— Как будто в квиддиче меньше травм, — фыркнул Гарри. — Мне вон и руки ломали, и голову разбивали, ничего, живой.

— Будешь никем и звать тебя никак, — продолжал расписывать Драко, гадко ухмыляясь. — В квиддиче ты был бы знаменит на всю страну, толпы восторженных поклонников и все такое.

— Ни за что! — Поттер закатил глаза. — Хватит с меня и славы героя войны… блин, кто б мне подарил какой-нибудь амулет, чтоб на меня не обращали внимания? Никуда выйти нельзя, тут же лезут пообщаться.

— А плащ-невидимка?

— Неудобно. Вообще я был удивлен, когда узнал, что квиддич — едва ли не единственный активный вид колдовского спорта. Я был уверен, что есть и другие… По сравнению с теми же магглами, у них чего только нет.

— О, Мерлин, только не надо опять про магглов, — простонал Драко. — Мало того, что я вынужден среди них жить, так еще и здесь выслушивать!

— Ты не очень-то возражаешь против маггловского пива, — хмыкнул Рон.

— И музыки тоже, — поддакнул Гарри, выразительно взглянув на торчавшие из кармана Малфоя наушники.

— Музыка и впрямь ничего… хоть не про бесконечную любовь в котле, да и голоса получше.

— Вот то-то же.

— Вообще-то, когда-то колдовской спорт был чуть более разнообразным, — встрял Невилл. — Мне дед рассказывал, что в Британии были популярны дуэльные клубы, но потом все ударились в реальные войнушки, и в спортивных дуэлях отпала нужда.

— Жаль, — протянул Гарри. — Было бы интересно… Помнишь, Малфой, как мы на втором курсе?

— И вспомнить-то нечего, — фыркнул Драко. — С таким тренером, как Локхарт, ни у кого не было шансов.

— Да ладно, я вот Экспеллиармус выучил, и теперь это моя фишка.

— О чем и речь. Был бы тренером Снейп, глядишь и научился бы еще чему-нибудь полезному. В Первой войне он обучал новобранцев, между прочим.

— Ого, какие подробности, — Гарри скосил глаза на шушукавшуюся с Джинни Гермиону, мгновенно навострившую уши при упоминании Снейпа. — А твой папаша что же?

— Не тронь моего отца, Поттер.

— Да кто его трогает, что ты дергаешься каждый раз? Я ничего такого не имел в виду, мне просто интересно.

— Слушай, — вспомнила вдруг Луна, — а ты говорил, что отец учил тебя драться. Ты же хорошо дерешься, ты вел занятия в ДА для старших.

— И что с того?

— Ты мог бы открыть дуэльный клуб. При продуманной рекламе он стал бы популярен, можно подзаработать.

С работой в самом деле были проблемы. Распродавать запасы яда акромантула так скоро ему не хотелось, а работу пока никто предлагать не торопился, хотя мать уже успела тряхнуть старыми связями. Не идти же в Мунго уборщиком. И, надо сказать, идея с клубом неплохая. Вполне достойно имени Малфой.

— Для такого спорта мало просто уметь драться, — заметил Рон. — Там же вроде целая система… традиции, стиль боя, этот… как его… этикет. Нужен опытный тренер старой школы, который все это знает.

Драко вспомнил тренировки в Малфой Мэнор, которые для него устраивал отец, едва ему исполнилось девять. А что если…

Интересно, пресс-конференция поможет или, наоборот, помешает? Теперь, когда газеты наперебой трезвонили о героизме старшекурсников Хогварца, включая и его самого, вполне возможно, что народ заинтересуется. Как минимум явится на пробное занятие, чтобы лично поглазеть на самого молодого Пожирателя Смерти, старательно подрывавшего режим Вольдеморта в последние месяцы войны. А если привлечь к преподаванию и Малфоя-старшего — чем не реклама? Только бы их не порвали в клочья на первом же занятии. Несмотря на общий благоприятный настрой, многие до сих пор шарахались при одном упоминании их фамилии. И все из-за проваленной отцом миссии в Отделе Тайн, после которой министерство объявило его Пожирателем официально и отправило за решетку. Пятнадцать лет выслуживаться, раздавать взятки и пожертвования направо и налево, всячески отрицать свои связи с Вольдемортом и его последователями — и так проколоться. А ведь Драко тогда свято верил, что отец непогрешим и всегда просчитывает все свои действия наперед.

Трудно, как же трудно примириться с действительностью и каждый раз ломать себя, понимая, что ни деньги, ни именитая фамилия, ни былые заслуги не помогут в жизни, и что одно-единственное неверное решение может разрушить все.

Надо почитать про колдовские дуэли. И узнать у Шеклболта, можно ли им вообще подобным заниматься, с учетом ограничений, наложенных на их семью.

В кармане вдруг нагрелся фальшивый галлеон. Драко припрятал газету, чтоб отец не увидел статью про пресс-конференцию (хотя, к вечеру ему наверняка кто-нибудь донесет), вытащил монету, округлил глаза, увидев, от кого сообщение. Но так даже лучше, не придется передавать через Грейнджер. Он прислушался к звукам, доносившимся из-за закрытой двери родительской спальни. Отец недавно открыл для себя маггловское телевидение и, усиленно делая вид, что магглы и все, что с ними связано, ему по-прежнему противны, потихоньку смотрел старые фильмы. Сам Драко предпочитал современные блокбастеры про супергероев и фантастику — ярко, зрелищно и похоже на магию. Фэнтези вызывало у всей их хогварцевской компании дикий смех. На комедии и мелодрамы он не ходил. В целом жизнь среди магглов была нескучной, и он понимал теперь, почему Поттер и Грейнджер предпочитают проводить свободное время подальше от колдовского мира. Но эта квартира... Будь она побольше и пошикарней, может, он бы привык.

Из спальни слышались звуки лиричной маггловской музыки. Хорошо, значит, его не хватятся. Быстро собрав нужное, он выскочил из квартиры, рысью добежал до ближайшего укромного закоулка и аппарировал в Лондон. Не успев завернуть за угол, наткнулся на Снейпа. Тот без лишних слов ухватил его за плечо и втащил под арку между домами. Там было полутемно и воняло как в общественной уборной. Драко зажал нос ладонью:

— Гадость какая… Почему вы выбираете такие странные места для встреч, профессор?

— Потому что здесь подслушивать никто не подумает — ароматы отпугнут, — ответил Снейп с убийственно серьезным видом. — Кто в этой вашей сборной команде героев отвечал за связи с общественностью? Что это, мать вашу, такое?

И пихнул Драко в руки сегодняшний номер «Пророка».

— Вы же знали о конференции, — нахмурился Малфой.

— Знал. Но я как-то не думал, что мое имя будут печатать на всю полосу и расписывать душераздирающие подробности моих подвигов, — прошипел Снейп. — Хорошо хоть не сболтнули, что я сквиб.

— А что вас не устраивает? Вы теперь полностью оправданы не только по закону, но и в глазах общественности.

— Я вам скажу, что меня не устраивает, мистер Малфой. Мои окна сегодня с самого утра осаждают совы. Я живу в маггловском районе! Соседи и так косятся. Хоть кто-нибудь из вас мог взять Скитер за горло и велеть ей придержать перо?

— А-а, значит, почта таки до вас доходит! Тогда какого драккла я передаю ваши посылки туда-сюда? — возмутился Драко.

— Такого драккла, что содержимое этих посылок нельзя доверить совам. Попадет не в те руки — и нам всем выделят по уютной комнатке на острове в Северном море. Возможно, даже рядом.

— Ну так и бросили бы заниматься этой чернухой, — проворчал Драко, оглядываясь и доставая из-под толстовки пакет с книгами. — Селвин сказал, что если вы хоть одну испортите или потеряете, он не посмотрит, что должен вам по гроб жизни. Что вы там такое изобретаете? У меня будут из-за этого проблемы?

— Нет, если не станешь трепаться о том, что выступал связным, — Снейп спрятал пакет в рюкзак и придирчиво осмотрел стоявшего перед ним парня. Драко поглядел с неменьшим интересом и нашел, что бывший Глава Дома вполне вписывается в маггловское окружение. Джинсы, наброшенная поверх футболки расстегнутая рубашка, волосы по обыкновению частично скрывают лицо — обычный работяга, каких везде полно. Он сам в маггловских молодежных тряпках выглядел так себе, но что-нибудь поэлегантней неминуемо привлекало излишнее внимание, стоило ему выйти на улицу.

— Как родители? — поинтересовался Снейп, покончив с внешним осмотром. Драко пожал плечами:

— Мама нормально. Отец все никак не придет в себя. Было бы у него занятие, может, стало бы легче. Но он не пойдет работать никуда, кроме как в министерство. Все остальное его, видите ли, недостойно.

— У него всегда была неплохая деловая хватка. Раз вы живете среди магглов, могли бы начать какой-то бизнес.

— Он скорей умрет, чем станет работать с магглами, сэр, вы же знаете. Но я тут подумал…

Снейп задрал бровь:

— Почему всякий раз, как я слышу эту фразу, мне становится не по себе?

— Вы уже не Глава Дома и не директор, так что можете нас больше не опекать, — Драко позволил себе слабую улыбку. — Как думаете, у дуэльного клуба есть шанс на успех в нынешней обстановке?

— Гм, — такого Снейп определенно не ждал. — Полагаю, если грамотно преподнести… Практические навыки самозащиты — возможно. Как элитное искусство — сомнительно. Мода на такое давно прошла. Когда дело доходит до реального боя, становится не до расшаркиваний.

— А если спорт?

— С толковыми инструкторами может и получиться. Но вам надо подать запрос в департамент по колдовским играм и спорту. Может, там даже выделят какие-то средства. А ты разбираешься?

— С точки зрения самозащиты — вполне. Но если делать из этого соревнования, то одних заклинаний мало.

— Хочешь привлечь отца? Он был неплох в этом.

— Вообще-то, я хотел предложить вам, хотя бы консультантом. Вы же тренировали когда-то.

— Исключено. Мне лучше не светиться в колдовском мире, да и без практики от меня не будет пользы, я не силен в дуэльном этикете, знаю лишь основы. Бери отца и не думай. Будет упираться — скажи, что это явно лучше, чем перебирать бумажки в министерстве… которые ему все равно не доверят, с такой-то судимостью.

— Мы же оба меченые… Чтоб Пожиратель да учил драться на дуэлях. Нас закопают на месте, — вздохнул Драко.

— Не узнаешь, пока не попробуешь. На самом деле, дурная слава тоже может оказаться полезной, а уж то, что вы чистокровные, и вовсе сыграет вам на руку — кому как не чистокровным, регулярно участвовавшим в боях, знать о дуэлях все. Лови момент, пока вокруг такая шумиха. Через месяц уже может быть поздно.

— Спасибо, сэр. Но эти книги меня все равно слегка тревожат, — он указал на рюкзак. Когда прибыл посыльный от Селвина, и Драко увидел, что было в свертке, ему стало неуютно. Он не так хорошо разбирался в темномагической литературе, как его родители, но и его познаний хватило, чтобы понять, что даже владение такими книгами гарантирует камеру в Азкабане. И то, что книги были заказаны Снейпом, спокойствия ну никак не добавляло. Только-только выкарабкались — и опять туда?

— Боишься, что я готовлюсь занять вакансию главного зла в стране? — усмехнулся Снейп. — Мне уже поздновато, тебе не кажется?

А, ну да, магии же нет. Но для чего ему тогда… Изобретает какой-то ритуал? Может, это связано с этой их лей-линией? И знает ли Грейнджер, чем он занимается за ее спиной?

— Я верю, что вы никому не желаете вреда, сэр, — спохватившись, ответил он. — Но ребята приложили столько усилий, чтобы вытащить и меня, и вас…

— Считай это чисто академическим интересом. Ты меня не видел, я тебя не видел. И книг этих тоже.

— Понял, не дурак.

— И позаботься о матери. Ей, похоже, не помешала бы поддержка.

— Может, зашли бы как-нибудь на чай? — предложил Драко. — Мама говорила, что портключ еще у вас. Каждый день в 19-30.

— А ты уверен, что твой отец мне обрадуется?

— Не уверен, — со вздохом признал он. — Ладно, может, попозже. Если получится с клубом…

— Думаю, получится, — обнадеживающе изрек Снейп и, протянув руку для пожатия, скрылся в подворотне, откуда через несколько мгновений послышался знакомый хлопок аппарации. Драко ухмыльнулся в темноту арки. Забавно, что теперь Снейпу и Грейнджер прислуживает бывший домовик Малфоев. Краткие разговоры с бывшим Главой Слизерина все еще оказывали на Драко бодрящий эффект, несмотря на то, что Снейп давно уже не считался его наставником. Вот бы к нему вернулась магия, каких дел они могли бы наворотить! Увы, приходилось довольствоваться малым.

Глянув на часы, Драко отправился в министерскую библиотеку, надеясь, что чтение литературы по колдовским дуэлям не вызовет подозрений у следивших за всей их семьей сотрудников отдела магического правопорядка. Ближайшее будущее обещало быть весьма и весьма интересным.

* * *

Снейп не знал, чего именно ждет от Каслригга. В прошлый раз он чувствовал не больше, чем на любой другой лей-линии, ночью мало что было видно, да и времени было немного, и он ограничился лишь поверхностным осмотром. Стоило ли повторять? Не сказать чтоб видение в тот раз было неприятным, но… Предложение Гермионы попробовать зелье на лей-линии засело в мозгу навязчивой идеей. Он вполне искренне отговаривал ее от этого, уже зная, что если ей опять что-то привидится, она начнет сходить с ума и изобретать безумные решения, а поводов для тревоги и так было предостаточно. Поначалу он пытался уговорить себя, что на нем зелье не сработает, и он вообще ничего не увидит — ведь это действовало только на ментальных магов, а от его способностей с исчезновением магии остались лишь жалкие крупицы. Но мысль не уходила. Предварительно отправив Добби на разведку, Снейп закрыл глаза перед аппарированием, хотя обычно никогда так не делал, и открыл их с некоторой опаской. Увиденное не впечатляло, если не знать, какой силой обладает это место. Горы на горизонте, равнинная местность, горстка домиков, рассыпанных в окрестностях. Каменный круг издалека почти не просматривался, в отличие от того же Стоунхенджа или его шотландского собрата, мегалитов Калланиш. Отпустив эльфа, Снейп какое-то время слонялся по полям, не решаясь подойти: вокруг было слишком много туристов, хотя невыразимцы наложили на камни магглорепеллентные заклинания, чтобы уменьшить количество любопытных. Поначалу они хотели полностью скрыть этот район, но оказалось, что Каслригг числился среди известнейших национальных достопримечательностей, и его внезапная «пропажа» наверняка привлекла бы внимание магглов еще больше. Магия вынуждала туристов уезжать отсюда с наступлением темноты, но совсем отвадить не могла.

Когда последние посетители удалились, Северус сумел подойти ближе. Здесь, у самых камней, магия ощущалась гораздо сильнее — так же, как от Гермионы перед стихийным выбросом. Показалось ли ему, или кристалл на шее запульсировал, будто живое сердце? Однако как он ни концентрировался — не мог воспользоваться этой энергией. Она обтекала его, как река обтекает камень, заполняла пространство вокруг, но в руки не давалась, хотя он чувствовал потоки, и если бы решился проверить самое простое заклинание, оно наверняка было бы сильнее, чем просто с кристаллом. Но тратить заряд он не рискнул. Надо вернуться сюда с Гермионой и посмотреть, что еще можно выжать из этого места.

Северус обошел каменный круг снаружи, затем задержал дыхание и шагнул внутрь. Здесь ощущения были еще сильнее, кожу покалывало, кончики пальцев налились теплом. Значило ли это, что для него не все потеряно, или он чувствует магию только потому, что и сам привязан к каменному кругу? Он закрыл глаза, вслушиваясь. Затем сунул руку в карман.

Маленький флакончик мерцает в ладони звездным светом. Последняя порция из его запасов.

«Не делай этого», — шепчет тихий голосок.

Может, оно вообще не подействует.

«Или подействует совсем не так, как раньше. Не делай этого. Ты испортишь все хорошее, что есть в твоей жизни».

Наверное, стоило бы прислушаться к интуиции, она крайне редко его подводила. Но, видимо, время, проведенное в компании сумасбродной гриффиндорки, даром не прошло. Снейп опустился на колени в центре круга и залпом выпил содержимое флакончика. Его унесло мгновенно, кажется, даже быстрее, чем в прошлый раз. Но он оказался вовсе не на своем привычном клочке безвремения, где раньше его дожидалась Лили. То место он создал сам, заполняя его приятными для себя картинками, эмоциями и ощущениями. Теперь все было иначе. Темнота сжималась вокруг плотным коконом, пока перед глазами не запульсировали цветные кольца, а сквозь них начали пробиваться мутные образы. Мешал ментальный блок. Снейп осторожно опустил щиты, проверяя, в каком состоянии сейчас Гермиона, увидел зеркало — и снял собственные заслоны полностью. В тот же миг картинка обрела четкость.

Лучше бы не обретала.

Неясные жемчужно-белые тени среди деревьев в сизых сумерках.

Блеск воды под ярким солнцем.

Золотистая дорожка, уходящая за горизонт.

Радужные блики и свет, преломляющийся через прозрачные кристаллы высотой в человеческий рост, а где-то в глубине притаилась тьма, бившаяся под хрустальной поверхностью как маленькое злобное сердце. Темная магия в красивой обертке. Сильней Стоунхенджа. Сильней Каслригга.

Голые серые стены.

Спутанные, потускневшие каштановые кудри, обрамляющие обескровленное лицо. Он замирает, забыв дышать. Она выглядит такой маленькой, худенькой и хрупкой, словно ей не больше двенадцати. Тонкая рука безжизненно свисает с края койки, как будто девушка до последнего вздоха куда-то тянулась.

Поскрипывание шариковой ручки о бумагу. «Время смерти: 7:50». Два одинаковых бланка. Только имена разные.

На соседней каталке — длинная фигура во всем черном. Черные волосы грязными сосульками облепили виски и щеки, черты лица заострились, губы посинели. Одна рука свисает с края.

Вот и все.

Снейп не сразу понял, что действие снадобья закончилось. Он лежал в каменном круге, лицом на утоптанной сотнями ног земле, оглушенный, с жуткой головной болью и разбитый, будто пробежал марафон. Рядом причитал Добби:

— Мастер Снейп напугал Добби, мастер Снейп не должен был пить зелье, мисс Гермиона расстроится, если узнает, очень расстроится…

— Ну так не говори ей, — хрипло произнес он, опираясь на руки, чтобы сесть.

— Мисс Гермиона все равно узнает, мисс Гермиона все чувствует.

— Это она вряд ли почувствовала. Ты давно здесь? Сколько я так лежал?

— Недолго, сэр, Добби не отходил далеко, Добби все видел, сэр, — печально пробормотал эльф, заламывая руки. — Как Добби может заботиться о мастере Снейпе, если он совсем не думает о своей безопасности?

— Это было… безопасно.

— Не здесь, — прошептал Добби. — Не в этом месте.

Надо было захватить с собой что-нибудь от головной боли. Такое у него бывало разве что при похмелье.

— Что ты чувствуешь? Разве эльфам в Хогварце было плохо, когда магия замка усилилась?

— О, нет, сэр, в замке много хорошей магии, и она стала сильнее. Но здесь нехорошее место, волшебникам опасно оставаться там, где так много магии.

— Почему?

— Они… думают, что могут все, — Добби плотно прижал уши к голове и вытаращил глаза. — Они думают, что могут этим управлять. Мастеру Снейпу надо уйти отсюда.

— А как же Гермиона? Она ведь привязана к этому месту. Вся эта сила идет через нее, ты это знаешь.

— И это плохо, сэр, очень плохо… Эльфы знают, сэр. Эльфы видели, кем становятся волшебники, которые думают, что могут все. Добби перенесет мастера Снейпа домой.

И цепко ухватил Снейпа за руку.

Вот и думай после этого что хочешь.

Гермионы дома не было — на Гриммо сегодня опять собиралась компания, старательно делавшая вид, что в этих встречах нет никакой скрытой подоплеки, но Снейп знал, что они так и не отошли после тех событий. В школе это ощущалось не так остро, поскольку они все время были рядом. Теперь же приходилось прилагать усилия, чтобы справляться с тревожным состоянием. Снейпу не слишком нравилось, что молодежь не пыталась искать помощи извне. Если бы Гермиона не рассказывала ему, он бы и не подозревал, что всем им снятся кошмары, что Рон Уизли страдает от депрессии, что его сестра мучается от приступов паники, стоит Поттеру опоздать на встречу хотя бы на пять минут; Лонгботтом не может смотреть на змей, хоть и носит ботинки из змеиной кожи; Лавгуд, похоже, справлялась лучше остальных — или делала вид, что справляется. Что касается Золотого мальчика, то он порой грозил перещеголять в цинизме самого Снейпа, хотя прежде такая защитная реакция ему была несвойственна. Его ответы на вопросы прессы и «цивилов» граничили с откровенной грубостью, хотя в кругу своих он был почти прежним. Вполне возможно, что его просто достали любители примазаться к славе, или на него так влияли тренировки в аврорском центре — тамошние инструктора с новобранцами не церемонились и послаблений никому не делали. Помочь ребятам Снейп не мог. Каждый справлялся как умел. Гермиона возвращалась с этих посиделок задумчивая, молча забиралась к нему под бок и прижималась щекой к плечу. Иногда он ночью просыпался от того, что она в панике шарила рукой по кровати, ища его, но найдя, сразу успокаивалась.

Отпустив Добби, Северус побродил по квартире, массируя виски пальцами. Ему нужно было проверить партию кристаллов в лаборатории, доготовить базовые снадобья для личной аптечки, рассчитать добрую сотню формул и уравнений с новыми данными, полученными от Маккирби, а еще покорпеть над записями Вольдеморта и книгами Селвина. Учебник по зельеделию он, слава богам, закончил и передал рукопись в министерство на согласование. Но ноги сами отнесли его в спальню, к старому сундуку, где на самом дне до сих пор хранились блокноты с перепиской. Он достал самый первый и принялся листать. Долистав до обсуждения действия пророчеств, надолго задумался. Точки невозврата, после которых пророческие видения неминуемо должны сбыться, он по-прежнему мог определять лишь задним числом, а его видение было до того обрывочным, что его и пророчеством-то не назовешь. Вид бескровного лица в обрамлении смятых, тусклых кудряшек леденил кровь и стопорил все мысли. Пройти такой путь, карабкаться наверх изо всех сил — и чтобы закончилось этим?..

Северус перевернул еще несколько страниц, ища что-нибудь подозрительное, предшествовавшее тому состоянию безысходности, в которое впала Гермиона после своего видения. Рассказать ей о сегодняшнем он просто не может, придется тщательней следить за собой. На глаза попался ее рассказ о походе на кладбище в Годриковой лощине. Он пробежался по мелким строчкам раз, другой…

Певерелл.

Пересказ был сжатый, но Гермиона все же упомянула место, куда ходили братья Певереллы, прежде чем создать Дары Смерти. Получили силу, с которой было крайне трудно справиться, фактически заключили договор со Смертью… Разумеется, это могло быть что угодно, но Снейп был почти уверен, что это место находилось на лей-линии. Очень мощная точка выброса.

Договор со Смертью.

Звучало как полное безумие. Не говоря уж о том, что это могла быть очередная сказка. Призрак Игнотуса показывался только наследнику и владельцу плаща-невидимки, так что прогулка на кладбище без Поттера явно ничего не даст, а посвящать в это Поттера ему совершенно не хотелось, кристалла не хватит, чтобы потом почистить ему память. С другой стороны…

В мозгу будто зажегся свет. Даже головная боль отступила.

Снейп содрогнулся. Кто-то там досадовал, что гриффиндорцы вечно ищут приключений на свою задницу? Нет, нельзя об этом даже думать, пока они с Маккирби еще не исчерпали все возможности, и пока он не расшифровал записи Вольдеморта. Из троих Певереллов своей смертью умер только один — тот, кто не лез на рожон. Хорошая ведь подсказка. Не высовывайся, не требуй слишком многого, не будь эгоистичен в желаниях, просто тихо живи — и будешь вполне счастлив. Отличная перспектива.

Воздух в комнате слегка всколыхнулся, как от сквозняка. Северус поспешно сунул дневник обратно в сундук и вышел в гостиную навстречу Гермионе. Она бросила в кресло свою неизменную сумочку — еще один признак того, что она тоже не считает, будто все закончилось, раз продолжает таскать с собой уйму всяческих запасов на все случаи жизни — и прижалась к Снейпу, обвив его шею обеими руками и нежно запуская пальцы в волосы.

— Что-то случилось? — спросил он, обнимая ее в ответ.

— Нет, — она погладила его по затылку, кончиками пальцев прошлась по шее вдоль позвонков.

— В лабораторию?

— М-м… Северус… может… пойдем выпьем кофе?

— Я могу сварить, если хочешь.

— Нет, я… Где-нибудь не дома.

— Что-то все-таки случилось, — констатировал он, отстраняясь, чтобы заглянуть ей в лицо. Гермиона качнула головой, прикусив губу:

— Нет. Просто мы как белки в колесе… оба… Пойдем? Пожалуйста. Ненадолго.

— Ладно, — Снейп озадаченно сдвинул брови. — Ты хочешь куда-то конкретно?

— Пошли в центр, затеряемся в толпе.

Они взяли кофе на вынос и немного прогулялись по набережной Темзы. Гермиона расслабленно прижималась плечом к его плечу, держа под руку, и Северус на краткое время ощутил себя… абсолютно нормальным. Можно же жить как обычные люди. Правда, для этого надо стряхнуть с себя Отдел Тайн, разобраться с лей-линией и разорвать связь, хотя… Последняя уже не доставляла ему такого дискомфорта. Они оба привыкли держать блоки по очереди, контакт раз в сутки вообще не был проблемой, поскольку они теперь жили вместе. Мешало разве что уязвленное самолюбие, что он по-прежнему зависит от девушки, когда нужно колдовать или варить что-то посложнее «Перцуссина». Он и магией стал пользоваться экономно: если раньше он не задумываясь махал палочкой, теперь заряда в кристалле хватало только на несколько заклинаний, и приходилось выбирать, без чего совсем нельзя обойтись. Его по-прежнему бросало в маятник — то он был готов отказаться от магии совсем, то с жадностью колдовал, стоило Гермионе прикоснуться к нему. Но это всего лишь работа над собой. Можно найти плюсы и минусы в чем угодно, хотя плюсы обычно искать труднее. Ему нравилось чувствовать ее. Нравилось, что они понимали друг друга практически с полуслова, да и в постели эта связь была очевидным приятным бонусом. Снейп осознавал, что меняется, хоть и язвил по-прежнему, и говорить о чувствах не научился (да и не очень-то хотел), и мог вести себя как мерзавец. Бывали моменты, когда он чувствовал себя сильнее рядом с ней, и дело было вовсе не в подпитке. Он и сам до конца не понимал, почему и как это происходит. Это просто было.

И поэтому одна только мысль о том, что все это может исчезнуть в любой момент, вызывала у него неконтролируемый ужас. Он пытался утешиться тем, что если они умрут, то вместе, и страдать не придется, но это не помогало. Северус хотел жить, и жить с ней, и чтобы их отношения не осложнялись из-за непрестанных проблем с магией или чем-то еще. Не помогало даже знание, что не все пророчества обязаны сбываться, ведь им, по сути, удалось избежать того жуткого финала, который видела Гермиона. Колесо уже катилось. Остановить его вряд ли удастся, но заставить свернуть — вполне.

* * *

Через два дня Cеверус, отправив Гермиону в Мунго после очередного занятия с Маккирби, ждал у гостевого входа в министерство. Поттер, хмурый, невыспавшийся и со свежим синяком на скуле, появился будто из ниоткуда и остановился в двух шагах от Снейпа, с подозрением его разглядывая.

— Вот только не заставляйте меня пересказывать какие-нибудь пикантные подробности, чтобы удостовериться, что это действительно я, — закатил глаза Северус. Гарри повел плечами, выпрямляясь:

— Я уже по глазам вижу, что это вы. Так на меня больше никто смотреть не умеет. Может, скажете, зачем он вам понадобился?

— А без этого вы мне его не дадите? Что такого опасного я, по-вашему, могу с ним сделать?

— У вас фантазия явно побогаче моей, — буркнул парень, сокращая расстояние между ними еще на один шаг.

— Вы пробовали им пользоваться?

Поттер помедлил, буравя его взглядом. Наконец, мотнул головой:

— Нет. Соблазн был, но… Вспомните, что случилось с Дамблдором. И сказку. Это никому на пользу не пошло. Так, на всякий случай напоминаю.

— Я верну вам его через несколько дней. И никто об этом знать не должен. Особенно Гермиона.

Поттер недобро зыркнул на него:

— Вы ведь помните, что я говорил вам в Мунго? Если вы опять за старое...

— Избавьте меня от вашего убогого морализаторства, — скривился Снейп. — Я не для того прошу. Но Гермионе в любом случае лучше пока не знать.

Гарри хмыкнул:

— Если увижу ее опять заплаканной...

— Да-да, знаю, из-под земли достанете и все такое.

Снейп вытянул руку, и Поттер, поколебавшись еще мгновение, опустил ему на ладонь Воскрешающий камень.

Слишком напуганы, чтобы бежать,

Слишком горды, чтобы прятаться,

Слишком далеко падать,

Слишком высоко взбираться

Scorpions

Я не из вымирающих видов,

Ненависть убивает этот мир, но ей не убить меня.

Breaking Benjamin

Никто не знает тебя так, как я,

Мир не понимает,

Но я становлюсь сильней в твоих руках

Darren Hayes