Просто держи меня за руку (гет)

Ему снилось, что он бежит через джунгли по широкой светящейся дороге, упиравшейся в озеро и уходившей под воду. Он видел, куда она тянется, но не мог продолжить путь — стоило сделать хоть один шаг по берегу, как что-то отбрасывало его назад. Со дна неподалеку от острова Солнца поднимался тусклый золотистый свет. Вдалеке под водой виднелись очертания затонувшего города — мостовая, часть стены, лестница, остатки храма, но ему надо было не туда. Проклятая метка на левом предплечье зудела так, словно Вольдеморт опять восстал из мертвых. Снейп обернулся посмотреть, что у него за спиной — и снова оказался на плавучем острове. У изголовья его импровизированной кровати возникли три тени, почти не видимые в темноте. Они долго разглядывали его, едва касаясь руками и негромко переговариваясь на непонятном языке, а затем реплики вдруг стали понятны, будто в хижине заработал магический переводчик. Кто-то рылся в его рюкзаке, выбрасывая вещи прямо на пол, и причитал:

— Это же надо, прозевали… А вдруг он уже пробудил Древний Путь?

— Если бы пробудил, мы бы уже знали.

— Но у него на руке нехороший знак, темный. Вода взволновалась. Инти тревожится.

— Это значит, что он был во тьме. Больше нет.

— Ты не можешь знать наверняка.

— Я вижу, — произнес тонкий детский голосок. — Я вижу его. В нем нет… искры.

— Как нету? — удивился кто-то. — Как же ты его увидела?

— У него есть это, — чья-то рука бесцеремонно забралась ему под свитер и дернула за шнурок с кристаллом. — Заменяет искру. Никогда не видел такого.

— Оно слабое. Не хватит, чтобы пробудить Древний Путь.

— Так у него их тут много, — над головой раздался шорох и позвякивание — видимо, достали мешочек с кристаллами. — Если он все это бросит в воду… Надо их забрать, не то будет беда.

— Они ему нужны, — возразил ребенок. — Нужны, чтобы жить. Он не может жить без искры. Не трогайте.

— А что если он пришел сюда, чтобы вернуть себе силу?

— Нельзя. Если он пробудит Спящего-на-дне — нам всем конец. Никаких жертв не хватит, чтобы его умилостивить.

— Сбросить его в воду — и все дела, — буркнул кто-то. — Выплывет — значит везучий.

— Нельзя в воду — метка. Увести подальше от озера и убить.

— Нельзя убивать, — снова возразил детский голос. — Он привязан к другому человеку. Погибнет один — погибнет и другой.

— Нам какая разница? Если оба темные — пусть.

— Я не вижу темных… Но я вижу… что-то еще. Это странно.

— Что странно?

— Он привязан к Древнему Пути — но не этому. Не нашему. Где-то далеко. Они оба привязаны. Нельзя убивать.

— И что мы ему скажем?

— А ничего. Пусть возвращается туда, откуда пришел.

— Сумку бы забрать. Много интересного. И сумка… Такая маленькая, а столько вещей влезло.

— Оставь до утра. Он с острова все равно не сбежит. Забери камни. Те, что у него на шее и в кармане, не тронь.

Тени пошуршали еще немного, после чего растворились в темноте, прихватив с собой мешочек с кристаллами и палочку. Он шевельнулся, намереваясь встать — и тут же провалился в черную дыру.

Провалился, ударился о дно и… проснулся.

В висках кололо, во лбу и затылке поселилась тяжесть, так хорошо знакомая по старым добрым временам, когда он валился с ног от усталости и недосыпа. Горло пересохло, на языке ощущалась горечь. Картинка перед глазами осталась размытой даже после того, как он добрался до кувшина с водой и умылся. Поначалу он решил, что ночные гости и впрямь ему приснились, но затем обнаружил, что палочка пропала из рукава, а вещи в рюкзаке сложены как попало. Снейп перебрал их и не нашел кристаллов. Все остальное было на месте. Даже портрет Дамблдора — любопытно, видали ли местные когда-нибудь говорящую картину? Можно было бы и позвать старика, хотя бы рассказать об алтаре на острове Солнца и замаскированном от чужих взглядов поселении волшебников. Но сначала надо разведать, действительно ли они так настроены против нежданного гостя.

Стоило ему выбраться из хижины, как к нему подошла девочка, вчерашняя знакомая. Найра, вспомнил он диковинное имя. Похоже, она была кем-то вроде провидицы. Девочка остановилась в шаге от него, задрала голову, чтобы посмотреть в лицо, и прикрыла ладошкой здоровый глаз. Выглядело это жутковато. «Наверное, этим незрячим глазом она и видит… то, что видит», — промелькнуло в голове. Трелони бы упала в обморок от восторга. Снейпу вспомнился волшебный глаз Муди, работавший по тому же принципу. Интересно, знали ли артефакторы о таких феноменах среди волшебников или придумали тот глаз самостоятельно?

Покончив с осмотром, маленькая провидица жестом поманила его за собой. Снейп покорно пошел за ней — а куда деваться? Может, все-таки не сбросят в озеро, пока не выяснят, кто он и откуда? Хотя они, кажется, ночью уже узнали все, что им было нужно.

Его привели в хижину побольше и лучше обустроенную. Стены внутри были завешаны шерстяными одеялами с вышивкой, на полу лежал не просто резаный тростник, а плетеные циновки, здесь же стояла целая батарея больших глиняных кувшинов и множество плетеных корзин, явно чем-то заполненных, но чем именно, Снейп не понял. У стены напротив входа кто-то сидел, завернувшись в одеяла. У соседней стены — еще трое, мужчина и две женщины. На женщинах были яркие юбки, как и на индианках-урос, обитавших на плавучих островах. Лет им всем могло быть сколько угодно. Едва Снейп вошел, за его спиной неслышно возник Иллапа и перегородил вход. Девочка подошла к человеку в одеялах и что-то сказала все на том же неизвестном языке. Из-под одеял показалась седая нечесанная голова, тихонько стукнули друг о друга деревянные бусы, вплетенные в редкие длинные пряди. Морщинистое лицо, выцветшие от старости слезящиеся глаза под жиденькими белыми бровями. Старик уставился на Снейпа, часто моргая и шевеля губами. Следом из одеяла выпросталась такая же сморщенная подрагивающая рука с длинными грязными ногтями. Костлявое запястье было обмотано разноцветными нитками, с которых свисали какие-то амулеты. Похожие украшения, только поновее и почище, носили многие обитатели лагеря «паломников».

— Ближе, — велел нависавший сзади Иллапа. — Инти хотеть смотреть на тебя.

«Как будто он меня ночью не рассмотрел», — подумал Снейп, делая шаг вперед. Инти. Если он правильно помнил, на языке местных индейцев это означало «Солнце». Кто этот дедок, старейшина? Жрец?

Старик пошарил рукой по его плечам, груди, предсказуемо вцепился в левое предплечье и что-то проскрипел. Девочка ответила. Снейп поморщился:

— А перевести можно?

— Этот знак, — буркнул Иллапа. — Откуда?

— Темный колдун поставил.

— Зачем?

— Он так отмечал своих ближайших слуг. И через него призывал нас к себе.

— Как звать колдун?

— Вряд ли вы о нем слышали. Он жил в Британии. За океаном. Теперь он мертв.

— Этот знак не мертв.

— Он больше не действует.

— Ты врать, — без обиняков сообщил лодочник и перевел его ответы остальным. Старик фыркнул. Ощупал снейпово предплечье пальцами, бурча что-то себе под нос.

— Он говорить, твоя метка опасно. Она пробудить духов. Духи проснутся — всем плохо.

— Духи? — поднял бровь Северус. — Мне казалось, речь идет о божестве.

— Кто сказать тебе про божество? — ощетинился Иллапа. — Откуда ты знать про озеро?

— Из книг.

— Книги у тебя дома? За океаном?

— Да.

— Что говорить книги?

— Что на дне озера есть пещера. А в пещере… можно получить то, что хочешь.

— Нет пещеры. Книги врать.

— А затонувший город на… Древнем Пути?

Иллапа вытаращил глаза. Растерянно посмотрел на девочку. Та защебетала, прикрыв ладонью здоровый глаз.

— Найра говорить, ты знать про Древний Путь. Ты привязать к нему себя. И еще одного.

Снейп вздохнул. Что еще она увидела этим своим глазом? В другой ситуации он бы наплел с три короба, но если он хочет, чтобы ему помогли, надо говорить правду. Вот только поймут ли они?

— Мы зовем Древние Пути лей-линиями. Я привязан к одной из них через… другого человека. Но у меня нет магии. Я не могу пользоваться силой, как делал это раньше.

Иллапа мотнул головой:

— Камень на шее. В нем магия?

— Да, но ее слишком мало. Если я останусь без нее совсем, то умру. А вместе со мной умрет и другой человек.

— Глупец. Зачем привязать себя к Древний Путь? Зачем привязать другого?

— Это она привязала себя к лей-линии, и меня следом. Мы защищали… свою землю. И жизни других людей. Иначе многие бы умерли.

— Почему у тебя нет магии? Зачем камень?

— Я потерял ее в бою. Слишком много колдовал. Камень дает немного силы, чтобы не умереть.

Присутствующие взволнованно зашептались. Иллапа шикнул на них. Старик воздел обе руки вверх, одеяла сползли с плеч, являя взору сильно поношенное пончо, расшитое затейливым орнаментом, и тощие голые ноги в толстых носках, из которых торчали клочья грязной шерсти. Снейп невольно поежился. Не могут, что ли, штаны своему жрецу сшить? Холодно же.

— Где ты взять эти камни?

— Моя… женщина зарядила их для меня.

— Тот другой, кто привязать себя к Древний Путь — женщина?

— Да.

Найра охнула и почему-то порозовела. Застенчиво глянула на Снейпа здоровым глазом и сказала еще что-то, но гораздо тише.

— Найра говорить, женщина сильнее. Она уметь заряжать камни. Здесь не уметь такого.

— Эти камни работают только для меня. Они бесполезны для всех остальных.

— Да? — Иллапа, нахмурившись, вытащил из-за пазухи мешочек с кристаллами. Достал один, повертел в пальцах. Затем сунул его старику. Тот зажал кристалл в кулаке, бормоча себе под нос, а когда раскрыл ладонь, кристалл был черным. В «жреце» же никаких видимых изменений не произошло.

— Бесполезный, — резюмировал лодочник. — Ты для того прийти сюда? Чтобы получить силу?

— Если я этого не сделаю, мы оба вскоре погибнем.

— Никто не уметь привязать себя к Древний Путь. Только боги уметь. Давно.

— Ночью кто-то из вас сказал, что я могу пробудить какого-то спящего. Значит, вы знаете, что там на дне.

— Ты не слышать, что мы говорить ночью, — рассердился Иллапа. — Ты спать!

— Возможно. Но я все равно вас слышал.

Старик замахал руками и заверещал на женщин, сидевших у соседней стены. Снейп, даже не зная языка, был уверен, что их ругали за снадобье, плохо усыпившее гостя. Но как он тогда понимал, о чем они говорят? Или это все же был сон?

Вдоволь накричавшись, старик снова повернулся к нему и, выпучив глаза, забормотал сбивчиво и, как показалось Снейпу, испуганно.

— Нельзя будить спящего, — перевел Иллапа. — Большая беда. Смерть. Нельзя ходить в воду. Знак на руке разбудить его, если ты нырнуть опять. Он почуять. Плохой знак. Темный.

— Ладно, я понял, в воду нельзя, — Северус помедлил, разглядывая девочку, затем обратился к старику. — Расскажите, что вам известно. Если это чем-то грозит вам, я больше не полезу в озеро. Но я проделал такой далекий путь не ради себя или какой-то наживы. Мне нужна сила, чтобы спасти другого человека. Она не может управлять магией Древнего Пути в одиночку. Я должен помочь ей. Пожалуйста. Расскажите хоть что-нибудь.

Лодочник перевел его слова остальным. Старик долго, непонимающе глядел на него. Иллапа закатил глаза и повторил. Встряла одна из женщин, но в отличие от старика говорила медленно, певуче, и от ее голоса сразу начинало клонить в сон. Снейп незаметно ущипнул себя за руку побольнее. Хм. А прикидываются-то слабенькими. Просто их колдовство граничило с шаманизмом и не требовало заклинаний. И самое обидное, что он не ощущал никакой магии, хотя в этой хижине ее явно было с избытком. Женщине ответил сидевший рядом мужчина, и они, судя по интонациям, начали ругаться между собой.

Старик, похоже, утомился их слушать и прикрикнул на обоих. Затем, завернувшись в одеяла поплотнее, принялся вещать.

— Ему говорить его дед, а деду — его дед. Из озера когда-то давно выйти бог Солнца, — переводил Иллапа. — Он сделать первых людей. Эти люди уметь магию — больше, чем мы. Это, — он вытащил из-за пояса палочку Снейпа и повертел ее в руках, — было не нужно. Но люди воевать друг с другом. Приносить жертвы, там, на острове Солнца. Ты видеть алтарь. На Древнем Пути нельзя пролить кровь. Кровь рождать демонов.

— Каких демонов?

— Кровь делать демонов из богов.

— Но люди проливают кровь по всему миру, и никаких демонов там не появляется.

— Древние Пути слабеть, когда на них лить кровь. Если кровь лить в месте силы, много крови — сильный демон. На тот алтарь было много крови.

«Похоже, здесь крови пролился целый океан, раз появилось место, которое мне описывал Певерелл. Но боги? Демоны? Чушь какая-то».

— Бог разгневаться и уйти назад в озеро. Подняться вода и затопить город. Нас остаться так мало, все умереть. Мы сбежать на большую землю, потом вернуться, построить остров и прятаться. Потом прийти другие люди, переплыть океан, убить здесь много, пролить еще кровь. Ты видеть результат. Все плохо. Нас выгнать из домов. Мы прятаться здесь. Чужие, много чужих. Не трогать воду, не плыть на дно, нельзя. Ты разбудить то, что на дне — здесь все умереть, и ты тоже. Оно хотеть еще крови.

— Но вы же тоже маги, — попытался возразить Снейп, слегка обескураженный услышанным. — Вы же что-то можете.

— Мы уметь мало, — пояснил Иллапа. — Найра только видеть то, что не видеть обычные глаза. Я уметь управлять лодкой, даже в шторм. Инти, — он указал на старика, — уметь скрыть остров от всех. Мы последние. К нам приходить с большой земли, такие как ты, с палками, предлагать забрать Найру учиться. Она хотеть остаться здесь. Мы еще помнить про Древний Путь и то, что на дне. Нам нельзя уйти. Мы отгонять чужих.

— И что, никто ни разу не попытался выкурить вас отсюда?

Старик поднял голову и в упор уставился на него. В бледных глазах мигнул и погас огонь. Резкий хлопок в ладоши зазвенел в воздухе, эхом отдаваясь от стен. Длинные ногти засветились, и вот теперь Снейп чувствовал потоки магии, лившиеся из сгорбленной фигуры в одеялах. Искрившая по коже сила не была похожа на привычное колдовство с помощью палочки, скорей на мощный стихийный выброс. Оставшись без палочки и кристаллов, он вряд ли сумеет с ним справиться.

— Мы уметь отгонять таких, как ты, — самодовольно заявил Иллапа. — Мы уметь постоять за себя. Но против того, что на дне, это мало. Оно сожрать тебя за секунду. Ехать домой. Тут нет для тебя силы. Если ты и нырнуть на дно, ты не найти то место. Никто не знать, где оно. Люди падать в воду и пропадать совсем. Нельзя трогать воду!

— Погодите... Что значит «люди падают в воду и пропадают»? Здесь пропадали люди?

— Отец мне говорить, и дед говорить. Иногда приходить такие, как ты, но без знака. Они искать то же, что и ты, нырять в озеро и не возвращаться.

— То есть, мертвые тела потом никто не находил?

— Нет тел. Пропасть совсем.

— И никто не пытался их искать?

Иллапа нехорошо прищурился:

— Мы предупреждать, что нельзя идти в воду. Нас никто не слушать. Нет следов, нет тел. Один раз, давно, приходить еще люди, искать тут. Озеро большое. Магия в нем не работать. Они ничего не найти.

«Очень интересно. Значит, на поверхности магия усиливается, а в самом озере не работает? И потому мои кристаллы разряжались?»

И как тогда, спрашивается, туда нырнуть? И впрямь только с аквалангом, раз магия не действует.

— А как же те археологи, которые ныряют возле затопленного города?

Иллапа пожал плечами:

— От них нет вреда. Нет знака на руке, как у тебя. Ты — опасный. Для всех. Ты сейчас обещать, что не полезть в воду больше. Ты вернуться на берег и уехать домой. Если ты не слушать, ты завтра не проснуться.

Не самая страшная угроза. Он слышал и пострашнее. Но почему по коже продирает мороз при одном только взгляде на старика в одеялах? Трухлявая немочь, дунь на него — рассыплется в пыль. Но хватка костлявых пальцев с длинными острыми ногтями была крепкой. Старик, сам того не понимая, подпитывался от двух лей-линий, пересекавшихся на дне озера. Не будь этого источника, защитная магия вокруг острова была бы гораздо слабее. На что этот дед способен в случае угрозы себе и сородичам, Снейп видеть не хотел — им здесь, поди, никакие заклинания и палочки не нужны, достаточно лишь подумать, что хочешь сделать. Иллапа, похоже, тоже владел какой-то стихийной магией — уж с водой явно умел управляться. В общем, ссориться было бы крайне неразумно. Даже имея мешок кристаллов.

— Хорошо, — сказал он смиренно, складывая руки на животе. — Я вернусь на берег и уеду домой. Только верните мне палочку и кристаллы.

— Они все равно тебе не помогать, — заявил лодочник, отдавая ему палочку. — Твоих камней мало против нас. Вот, — он снова сунул руку в мешочек и высыпал в подставленные ладони Снейпа горсть кристаллов. — Этого хватить вернуться домой. Остальные мы оставить себе. Без них ты не лезть в воду.

А вот это уже совсем плохо.

Старик махнул рукой и заполз под свои одеяла. Девочка, осмелев, ухватила Снейпа за руку и беззастенчиво потащила прочь из хижины. Иллапа зашагал следом.

Всю дорогу до берега оба молчали. Высадив Снейпа, индеец протянул ему сверток:

— Завтрак. Ты быть гость у нас. Мы кормить тебя. Так правильно. Ты уходить сегодня. Если ты остаться до утра — плохо. Если ты тут колдовать, ты остаться без камней. Лучше уходить домой.

— Я понял. Спасибо… за помощь.

Взяв сверток с едой и свой рюкзак, он побрел по тропинке вверх, к лагерю «искателей просветления», сделав вид, что не чувствует взгляда в спину.

К лепешкам и жареной рыбе из свертка Снейп, разумеется, не притронулся. Запас зелий в рюкзаке не тронули, но разбираться с какой-нибудь местной отравой не хотелось. Потеря почти всех кристаллов и вовсе подействовала удручающе. Не рассказал бы, для чего они — может, и не забрали бы. Но он, опасаясь, что девчонка уже знает о нем все и даже больше, решил не изворачиваться и говорить все как есть.

Договорился.

И что теперь делать?..

* * *

Не успел Снейп дойти до гостевой хижины, как навстречу ему кинулась Иден:

— Ты где был?! Мы тебя обыскались! Ты пропустил утреннюю медитацию.

— Ну пропустил, — буркнул он. — И что?

— Я думала… ты хотел, — растерялась она. — Нет, если ты нашел себе какое-то другое место…

— Мне надо было побыть одному.

Она сдвинула брови. Заглянула ему в лицо:

— Мог бы и предупредить, что уходишь. Мы волновались.

— Мы же знакомы всего один день, — проворчал Снейп, закидывая рюкзак в хижину и нервно потирая шею. Шрамы от клыков Нагини опять начали побаливать, а левую руку то и дело сводило судорогой. И если боль в шее он еще мог списать на отсутствие контакта с Гермионой, то рука стала беспокоить его только после того, как он в первый раз опустил ее в озеро.

Иден надула губы:

— Пусть даже один день. Мы же тебя приняли здесь, значит, несем ответственность.

Ответственность они несут. Индейцы и то к ним относятся как к забавным зверушкам, с этими их медитациями и... «веществами» для расширения сознания. Да если б этот старик-«солнце» с плавучего острова захотел, их бы всех отсюда повымело — бежали бы на вокзал без оглядки и даже не вспомнили, что когда-то здесь бывали.

— А вы кто такие, чтоб меня здесь принимать? — ощерился он. — Сами здесь небось на птичьих правах. Или этот ваш лагерь санкционирован местными властями?

Щеки Иден вспыхнули, однако она немедленно сделала невозмутимое лицо и обхватила руками плечи, чем-то неудержимо напомнив ему Луну Лавгуд:

— Знаешь, тебе вовсе необязательно так злиться. Злоба застилает третий глаз.

— Третий… что?

— Глаз. Вот тут, — она вдруг бесстрашно вытянула руку и ткнула его пальцем в лоб. — Я тоже злилась, когда у меня не получалось «увидеть». Но индейцы эту проблему решают с помощью одного напитка на листьях коки. Мы все пробовали. Без него, конечно, тоже можно, но уходит гораздо больше времени, пока он не откроется естественным путем.

Сумасшедший дом какой-то.

— Извини, — пробормотал Снейп, отодвигаясь, чтобы она не вздумала трогать его снова. — Зря я это сказал. Если соберусь снова уйти, то предупрежу. И… спасибо, что помогаете.

Иден оглядела его с головы до ног и хмыкнула:

— Что-то случилось? Какой-то ты… совсем потерянный.

— Ничего, — он оглядел стоявшие неподалеку палатки и хижины. — Вы ведь не первый год здесь, да? Сколько раз уже приезжали?

— Кто как. Я в пятый раз. Есть такие, кто с восьмидесятых ездит.

— А с местными как познакомились? Этот… Иллапа. Откуда он взялся?

— Да в порту вроде… Местные зарабатывают перевозками в том числе, ну и прогулки на лодках. Он брал дешевле, чем остальные. А потом, когда лагерь появился, он сам предложил нас возить за фиксированную плату. Скидываемся, платим раз в сезон. Так удобней.

— И он все время здесь дежурит?

— Хм, — она обернулась к озеру и просканировала взглядом берег. — Не припомню, чтобы он тут торчал все время. Обычно он приплывает за час до рассвета, отвозит кого надо на остров, помедитировать, потом забирает. Иногда договариваемся, чтоб приехал в определенное время. Он с самого утра тут?

— Понятия не имею, — соврал Снейп, не моргнув глазом. Понятно, почему лодочник ошивается возле лагеря. Караулит его. Ждет, когда он попросит отвезти его в город, а там наверняка проводит до поезда, чтоб убедиться, что угроза исчезла. А если не уходить? Убьют они его ночью, что ли? Грозили же, что не проснется. Однако признавать поражение и возвращаться в Британию с пустыми руками он пока был не готов.

— Он вам что-нибудь рассказывал? Ну, про здешние традиции, легенды… Что-нибудь интересное.

— Да я тут за пять лет столько баек наслушалась — вовек не пересказать, — оживилась Иден. — К озеру не зря столько народу стекается каждый год. Поговаривают, что где-то на дне есть кристалловые пещеры и лабиринт, настоящее чудо света, но никому еще не удавалось их найти. Возможно, они где-то под затопленным городом, и их просто завалило обломками. Да и про лей-линии всяких суеверий полно, сюда приезжают эзотерики со всего мира.

— Эзо… кто? — не понял Северус.

— Эзотерики. Люди, которые идут по внутреннему пути.

— Это как?

— Которые занимаются самопознанием. Саморазвитием. Очень помогает в жизни.

Снейп скептически хмыкнул. По своему опыту он мог сказать, что самокопания еще ничего хорошего ему не принесли, одно лишь осознание собственной никчемности. Медитация, конечно, хорошая штука, нервы успокаивает, но сидеть в месте силы и просто ждать, когда тебя озарит… или осенит… или что на них там снисходит…

— И что же, по их мнению, может произойти на лей-линиях?

— Да много чего, — пожала плечами Иден. — У каждого народа свои поверья. Ты же англичанин, у вас такой богатый фольклор. Один Мерлин чего стоит! Друиды! Стоунхендж!

Снейп о маггловском фольклоре знал лишь в общих чертах, а о колдовском распространяться явно не стоило. Магия друидов вообще под запретом, и не потому, что темная, а потому что происходит от земли и стихий, и нередко убивает самого мага, не сумевшего ее обуздать.

— Про ваших королей, например, — продолжала Иден. — Я читала, что есть какой-то валлийский король, который спит в своей гробнице где-то на лей-линии, и кто его найдет, может просить все, что пожелает. Про этого вашего короля Артура вроде… или еще про кого, не помню.

— Да чего только не выдумают, — пробормотал он. Об Артуре он ничего подобного не слыхал, а вот о Мерлине и не такие сказки рассказывали. Правда, в основном страшные.

— Еще есть поверье, что в канун дня святого Марка на лей-линии появляются духи людей, которые умрут в течение следующего года. А про здешние пещеры на дне поговаривают, что там спрятано все золото инков. Жаль, что у них не было письменности, и про них вообще ничего не известно... Они наверняка владели потрясающими секретами!

— И много народу ныряет в поисках этих мифических пещер? — поинтересовался он будто бы между прочим.

— Ребята говорят, случалось. Но никто не достиг дна, тяжело нырять. А бывало, что и тонули. Райан мне рассказывал, что в тот год, когда он приехал во второй раз, кто-то отправился нырять и не вернулся. Тело искали-искали, полиция приезжала, дайверы. Но так и не нашли.

Снейп невольно содрогнулся. Значит, не соврал лодочник. Наверное, не было тут никакой мистики, озеро большое, глубокое, а если незадачливого ныряльщика чем-то придавило, то его бы и не нашли, раз даже у профессиональных дайверов проблемы с обследованием дна.

«Или их жрет этот самый Спящий-на-Дне», — подсказал гаденький внутренний голосок.

— Еще скажи, что в озере чудовище живет, — только и фыркнул он.

— Может, и живет. У вас же есть лохнесское чудовище, почему бы и тут чему-нибудь не завестись.

Вот чудачка. Вроде взрослая, а верит во всякую ерунду. В Лох-Несс никаких чудовищ не водилось — маги давным-давно всех переловили, гриндилоу и тех не осталось. Но не лишать же магглов бизнеса, туристы валом валят, наслушавшись рассказов о всяких монстрах и привидениях.

— Значит, ничего странного в озере не замечали?

— То есть, затопленные города на дне, пещеры с сокровищами, люди, пропадающие без вести — это не странное? — удивилась Иден. — А чего именно ты ждал? Что в полдень из воды выходит тот самый бог и прямо на глазах у изумленной публики сотворяет новых людей?

— Хорошая была бы приманка для туристов, — усмехнулся Снейп. Она в упор уставилась на него, а затем рассмеялась:

— Да, удивительно, что местные еще не придумали такой аттракцион с ряжеными. Нет, ничего сверхъестественного здесь не происходит. Просто... место какое-то... особенное. Даже вот так стоишь, смотришь на озеро — и так спокойно на душе становится. Здесь хорошо размышлять о своей жизни. О том, чего ты хочешь и каково твое предназначение в этом мире. А вот кто странный, так это ты.

— Почему?

Она отвела глаза и скрестила руки на груди:

— Я обычно неплохо разбираюсь в людях. Увижу кого-нибудь — и сразу могу многое о нем рассказать. А ты… Закрытый какой-то, что ли. Весь из себя таинственный. И что у тебя на уме — непонятно.

«И потому ты ко мне сразу так приклеилась, ага».

— Просто не люблю говорить о себе, — отмахнулся он. — Извини, мне надо… отдохнуть сейчас.

— Да, конечно. Мы тут вечером устраиваем посиделки, присоединяйся, если хочешь. Попробуешь кукурузное пиво, индейцы варят. Обалденная штука. Придешь?

— Если высплюсь к тому времени, — неопределенно ответил Снейп и спрятался в хижине. Кое-как прикрыл сплетенную из тростника дверь и присел на лежанку, чувствуя себя совсем разбитым.

Как, вот как нырнуть в это чертово озеро?

Порывшись в рюкзаке, он вытащил дневник и сверток с портретом Дамблдора. Осмотрелся, прикидывая, поймет ли старик по обстановке, куда занесло его бывшего шпиона, и не сболтнет ли он об этом Гермионе при случае. Проверил дневник. Последняя запись ему совершенно не понравилась.

Г: Мне приснился жуткий сон. Мы шли по лей-линии навстречу друг другу, а потом в земле между нами возникла огромная расселина, и ты в нее провалился. Я проснулась и долго не могла успокоиться. Пожалуйста, скажи мне, что у тебя все в порядке, и ты ни во что не ввязался. Знаешь, я уже начинаю жалеть, что ты поставил мне этот блок. Когда его не было, я хоть могла до тебя дотянуться и знала, что с тобой ничего не случилось… или случилось. А сейчас я чувствую себя ослепшей и оглохшей. Да и ты отвечаешь не сразу, хотя обещал мне, что будешь носить дневник при себе. Может, хватит уже экспериментов? Я хочу тебя увидеть.

Драный Мерлин. Приснись ему подобный сон, он бы тоже места себе не находил.

С: Я в порядке. Потерпи еще немного. Все будет хорошо.

Снейп перечитал ответ и приуныл. Если бы она так ответила, он бы сразу заподозрил неладное, бросил все и помчался к ней. Хорошо, что додумался поставить ей блок перед тем, как уехать, иначе сейчас точно был бы скандал. Сон и впрямь… неприятный. Впрочем, с нее станется накрутить себя и напридумывать невесть что.

Ругая себя за несдержанность, он все же решил рискнуть, вытащил портрет и шепотом позвал:

— Альбус? Ты меня слышишь?

Ждать пришлось долго. Когда Снейп уже усомнился, сработает ли портретная магия на таком огромном расстоянии, за рамой послышался шорох, а затем на портрете появилась голова Дамблдора.

— А, Северус, — приветствовал он Снейпа так, словно ожидал увидеть кого-то другого. — Я уж и не ждал, что ты меня вызовешь. Ну, как эксперимент? Удалось что-нибудь сделать?

— Вполне. Я поставил ей блок. Теперь проверяем, сколько продержимся без контакта.

— Что ж, я рад, что тебе удалось. Сколько дней вы уже врозь?

— Чуть больше недели.

— Потрясающе! — восхитился старик. — А симптомы?

— Свои я бы списал на психологическую зависимость. Гермионе хуже, чем мне, но она пока держится.

— Надеюсь, ты не влип в какую-нибудь… сомнительную авантюру? — поднял брови Дамблдор, явно увидев стену хижины за спиной Снейпа.

— Уж не знаю, что в твоем понимании «сомнительная авантюра». В особенности после того, что ты устраивал в Хогварце последние лет семь.

— Подозреваю, это не было и вполовину так опасно, как то, что ты затеял. Смею надеяться, что пределов Британии ты не покидал.

Снейп тяжело вздохнул. Рассказывать обо всем нельзя. Но и ничего не рассказать не получится — не приведи Мерлин с ним что-нибудь случится, никто в Британии даже не будет знать, где его искать.

— То место, о котором говорил Певерелл. Оно, похоже, существует.

Дамблдор словно потерял дар речи. Он уставился с портрета, не моргая, и смотрел, казалось, целую вечность.

— Ты что… уже проверил? Ты… Да как же ты…

— Вот так. Ну а чего ты ждал, Альбус?! — начиная сердиться, выпалил Снейп, опирая портрет о рюкзак. — Я должен был проверить. Это мой единственный шанс.

— Нет. Это ты решил, что он единственный. Ты мог бы просто жить с тем, что есть.

— Не мог бы, и тебе это известно. Гермиона не вытянет одна. Ей нужен человек, как минимум равный ей по силе.

— Твоя сила в вашей ситуации не имеет никакого значения, — отрезал старик. — Ты громоотвод. Тебе вообще полагается быть абсолютно пустым, чтобы она могла сбрасывать через тебя лишнее. А теперь ты сознательно подвергаешь вас обоих смертельной опасности! Где это место?

— Ах, значит, просто громоотвод? Ну конечно. Странно было бы ждать от тебя чего-то другого. Ты всю жизнь держал меня рядом только как удобный инструмент. Где это место, я тебе не скажу. Пока. Но здесь тоже возникли проблемы.

— Какие?

— Оно находится где-то на дне озера. Нырнуть не получается — мои кристаллы мгновенно разряжаются, оказавшись в воде. Любопытный феномен — над водой чары усиливаются, а под водой уже не действуют.

— Хм… Жаброводоросли?

— У меня есть немного, но я боюсь, что раз это волшебный ингредиент, то и он не сработает... или сработает не так, как обычно. Здесь даже магглы с аквалангами не могут обследовать дно как следует.

— Даже магглы? — Дамблдора такой ответ, похоже, развеселил. — То есть, магглы все же добились успеха там, где волшебники потерпели поражение?

Снейп закатил глаза:

— Это же очевидно. Магия под водой не работает, в отличие от маггловских аквалангов. Я не знаю, какие при этом ощущения, но вряд ли будет так же больно, как отращивать жабры.

Дамблдор вновь посерьезнел:

— Тебе надо вернуться домой, а не нырять в это озеро.

— Я не могу.

— Северус… Не мне тебе напоминать, что ты взял на себя кое-какие обязательства.

Знакомая тема. Манипулятор старый, даже в нарисованном виде не меняется.

— Мне не нужны напоминания, благодарю, — сухо ответил он. — Ты меня шестнадцать лет держал обязательствами.

— Да, и я знаю, что ты их выполнишь в любом случае, — Дамблдор снял очки, протер их где-то за рамой и водрузил обратно на нос. — Как бы ты ни скрипел зубами и ни упирался, ты сделаешь то, что должен. Такой ты человек. Уж не знаю, хорошо это или плохо лично для тебя. Но не хотелось бы доводить… кхм… до экстремальной ситуации.

— Я и пытаюсь сделать то, что должен, — огрызнулся Снейп. — Но я не представляю, как еще спуститься на дно этого треклятого озера.

— Видимо, никак. А что говорят местные? Ты ведь их уже наверняка расспросил.

— Ничего полезного. Люди иногда пропадают, а в остальном обычные суеверия, связанные с любым местом силы.

Дамблдор нахмурился:

— Люди пропадают, значит? Тогда я и впрямь не понимаю, почему ты еще там.

— Альбус…

— Нет. Уж не знаю, что ты хотел от меня услышать, но тебе надо немедленно вернуться домой и забыть об этом. По крайней мере, до лучших времен, пока вы не придумаете что-то более надежное, чем кристаллы и зелья. Где это место? Далеко от Британии?

— Ты же знаешь, что я не отвечу.

— Значит, далеко, — помрачнел Дамблдор и принялся тереть пальцами переносицу над очками. — Что ж ты творишь, а?

— Мне случалось ежедневно подвергаться куда большей опасности год назад, и тебя это совершенно не смущало, — разозлился Снейп. — Или тебе было бы плевать, если бы от этого не пострадала Гермиона?

— Ты драматизируешь.

— Да неужели?

— Чего ты хочешь, Северус? Ну привяжи к моему портрету камень и брось в озеро, может, мне удастся увидеть, что там на дне. Но раз чары не действуют, то…

«Да уж, тебе даже портретом своим рисковать не хочется, хотя ты всегда сможешь сбежать обратно в Хогварц».

— Ничего я не хочу, — буркнул он. — Попробую договориться с магглами и поучусь нырять с аквалангом.

— А почему ты так уверен, что на дне что-то есть? — поинтересовался Дамблдор.

Снейп помедлил. Рассказать о метке или не стоит? Наверняка старик сейчас переполошится…

— Смертный знак, — ответил он, уже предвидя скандал. — Стоило мне опустить левую руку в воду, он среагировал.

— Как среагировал? — опешил Дамблдор. — Он же… неактивный.

— Я тоже так думал. Видимо, остаточный след от темного проклятия реагирует… на что-то. Певерелл же говорил об источнике темной магии. Все сходится.

— Источник должен быть невероятно сильным, чтобы среагировало почти полностью нейтрализованное проклятие, — возразил Дамблдор с выражением глубокой озабоченности на лице. — Какие еще симптомы? Что ты чувствовал, когда пробовал погружаться в озеро?

— Знак реагировал и… как будто тащил меня куда-то вглубь. Потому я и считаю, что нужно попробовать по-маггловски. Если только вход в пещеру не завален намертво, я его найду.

— С ума сошел? Если там источник такой силы, тебе нельзя туда нырять! Кто знает, что ты там найдешь! И что может вылезти оттуда вслед за тобой… если ты, конечно, выберешься живым.

— За Певереллами же ничего не вылезло.

— Это было семьсот с лишним лет назад. Кто знает, какие перемены могли произойти за это время.

О кровопролитии, жертвоприношениях и переродившихся в демонов богах Снейп решил умолчать. После всего этого рваться в озеро мог только сумасшедший. Но если он что и понимал в магии (не обязательно темной), так это то, что исполнения желаний такого уровня так просто не добиться. Нужно пройти испытание. Возможно, даже не одно. А что если сама попытка спуститься на дно и найти вход в пещеру и есть такое испытание? Слабаков сразу отсеивает. Мало кто решится на подобное. Певереллов потому и наградили, что они совершили немыслимое по тем временам путешествие через океан.

Нет, надо пробовать. Если не колдовать совсем, оставшихся кристаллов хватит еще на неделю. Если ему удастся договориться с магглами, чтобы они научили его пользоваться аквалангом за день-другой…

— Я побуду здесь еще немного, — решительно сообщил он Альбусу. — И не вздумай кому-нибудь проболтаться об этом разговоре. Вернусь — пущу твой портрет на растопку. Оба портрета.

Старый волшебник сокрушенно покачал головой:

— Боюсь, я не разделяю твоего энтузиазма, Северус. Будь ты один, имел бы право творить что угодно, хоть в озерах топиться, хоть в кратер вулкана прыгать. Но ты…

Не найдя, что еще сказать, он махнул рукой и скрылся за рамой, оставив Снейпа в полнейшем душевном раздрае.

* * *

Вечерние «посиделки» в лагере больше всего напоминали наркоманские тусовки в маггловских подворотнях. Северус понял это сразу, едва увидел глупо хихикавших у костра людей. Над костром висело сразу несколько походных котелков, и в каждом что-то кипело, распространяя удушливые едкие запахи, от которых слезились глаза и текло из носа. Иден и компания сидели чуть особняком, передавая друг другу широкую глиняную чашку и отпивая из нее по очереди. Рядом стояло ведро с какой-то мутной коричневой жидкостью.

— А, Джон, давай к нам, — Райан помахал ему и указал на сложенные стопкой тростниковые циновки. — Бери сразу несколько, земля быстро остынет, задницу отморозишь.

Снейп взял две и уселся рядом, скрестив ноги. Ему тут же передали чашку. Он с опаской принюхался:

— Это что?

— Кукурузное пиво.

— И что, даже без вездесущей коки? — он сделал глоток и едва сдержался, чтобы не выплюнуть все обратно. Гадость какая… Хуже только привкус гнилой капусты в Оборотном зелье.

— С кокой, конечно, — ухмыльнулась женщина, сидевшая рядом с Иден — Снейп так и не запомнил, как ее зовут, не то Селина, не то Саманта. — Они ее добавляют буквально во все.

— Толку-то, все равно нифига не вставляет, — заметил рыжий и кивнул в сторону соседней компании. — Эти вон уже упоролись.

— А у них что? — заинтересовался Снейп.

— А черт его знает… Они постоянно экспериментируют. Пытаются сами сварить эту… как ее… Как эта дрянь называется, которую шаманы из лиан варят на Амазонке?

— Аяуаска, — подсказал его приятель с залысинами, которого звали Генри. — Зря стараются, там нужна местная лиана, а без нее этим пойлом только травиться.

— Из коки тоже можно, только брать надо побольше… Я, кстати, купил сегодня.

Снейп, решив не сдерживать любопытство, поднялся, бесцеремонно выплеснул из чашки остатки пива прямо на землю и подошел к костру. Оглядел компанию, выискивая, кто здесь главный:

— Можно?

— Валя-ай, — протянул сидевший ближе всех тощий очкарик с жиденькой козлиной бороденкой и вихрами, которым позавидовал бы и Поттер. — Ты эт-та… Много не пей сразу. Забористая, зар-ра-аза.

Снейп выбрал наименее вонючий котелок, зачерпнул из него немного зеленоватой жижи с ошметками листьев, понюхал, взболтал в чашке, пригубил и скривился:

— Дрянь. С чего вас тут забирать должно? Вы его передержали, надо было сразу с огня снимать, как закипело.

— А ты, можно подумать, сваришь лучше.

— А вот и сварю, — брякнул Снейп и едва не прихлопнул рот ладонью. Какого черта? Куда его несет? Или он уже нанюхался паров?

Народ вокруг костра оживился. Девицы глядели на него с неподдельным интересом, одна, кажется, даже слегка протрезвела.

— А вот возьми и свари, — заявил ему очкарик и сунул в руки пустой котелок.

Знали бы эти несчастные, с кем связались! Человек, всю свою юность экспериментировавший с галлюциногенами, способен сварить дурь практически из чего угодно.

Снейп задумчиво ощупал котелок, прикидывая, можно ли его использовать, и получится ли хоть что-нибудь приличное на таком огне. Регулировать температуру он не сможет — заподозрят неладное.

— Нужны ингредиенты, — сказал он очкарику. — Тащите все, что у вас есть.

Сказал — и засомневался. Волшебных растений у них явно нет. Можно, конечно, и из маггловских ингредиентов набодяжить, но сработает ли так же хорошо, как настоящее зелье? В любой другой ситуации он бы и пытаться не стал — в Британии за такое сразу упекли бы в Азкабан и лишили лицензии. Варить прямо на глазах у магглов пойло с неизвестным эффектом… Кажется, Перу очень плохо на него влияет. Ему казалось, тяга к экспериментам и азарт в нем умерли еще в восьмидесятых. Ан нет, все при нем. Нужны были лишь подходящие обстоятельства.

Меня зовут Северус Снейп, и я — зельевар.

Минут через десять вокруг костра собралась добрая половина лагеря. Снейп, впервые за неделю почувствовавший себя в родной стихии, с видом знатока перебирал все, что ему натащили из лагерных запасов. Набор был поистине великолепный, Темный Лорд бы обзавидовался, если бы знал, сколько интересного можно сварить из неволшебных ингредиентов (причем, не только растительного происхождения — среди пучков разнотравья лежали пакетики с какими-то здоровенными жуками-червяками, змеиные головы и даже сушеный скорпион). Все завороженно следили, как он священнодействует над котелком.

— Ты что, волшебник? — изумилась Иден, не отрывая восхищенного взгляда от его рук.

— Нет, всего лишь… э-э… химик-любитель, — он помешал варево, давая ему покипеть минуту или две, вдохнул курившийся над поверхностью пар, кивнул сам себе и снял котелок с огня. — Но все же много сразу пить не советую.

Котелок опустел так быстро, что он даже не заметил, как это произошло.

— Обалдеть! — восторженно выпалил очкарик, облизывая губы. — Чувак, как ты это сделал? Я прямо чувствую, чувствую!

— Тебе лучше не знать, — самодовольно сообщил ему Снейп, криво ухмыляясь.

Поскольку волшебного питья досталось не всем, а кому досталось, тому показалось мало, Снейпа приставили к котелку снова.

Точнее, к трем котелкам.

Час спустя вокруг костра все были в хлам, а миссия с аквалангами напрочь позабыта. Да и к черту эти акваланги, и озеро, и магглов, и вообще все это. Мозги заволакивало приятным зеленоватым туманом, а жизнь была просто восхитительна. С чего он так парился? С чего сходил с ума и нервничал?

Он не помнил.

Хорошая штука эти листья коки. Главное сыпануть побольше. А если добавить еще ингредиентов… Интересно, не будь у него ни капли магии, он бы сварил подобное, или вышла бы просто мерзкая бурда, которой и впрямь только травиться?

— Слу-ушай, — Райан фамильярно закинул руку Снейпу на плечо и притянул его к себе вплотную, почти нос к носу, — ты ж можешь тут открыть бизнес! Я т-те говорю… Мы бы бабло гребли лопатой. Ты где научился такое варить? Это ж… ваще!

— Это еще что, — Снейп залпом допил очередную порцию и блаженно зажмурился, слегка покачиваясь из стороны в сторону. — Я мог бы разливать по бутылкам известность, варить славу… и даже заткнуть пробкой смерть. Но нам нельзя.

— Чего? — рыжий осоловело уставился на него. — А чо нельзя?

— Жить вечно никому нельзя, вот чего. Вот представь — если б любой мог глотнуть зелья и сразу стать знаменитым… или бессмертным…

— Так это же круто! Знаешь, сколько бы всякие толстосумы отвалили за такое? Мы б тут могли свой город построить, с такими деньжищами! Не, чувак… Нам нужен бизнес-план. А ты это… Ты мог бы меня научить такое варить?

— Не, — Снейп грустно помотал головой. — Для этого надо… как его… просветление. Такое… большое.

— А без него никак нельзя?

— Никак.

— Жаль, — рыжий слегка приуныл, затем сделал еще глоток и расплылся в улыбке. — Не, ну обалдеть же какая штука! Блин… ты где ваще раньше был? У меня сейчас точно будет это самое просветление. Я уже чувствую.

— Как только увидишь в небе золотые звезды — это оно, — сделав честное лицо, сообщил ему Снейп.

Райан вытаращился в небо:

— А если я вижу радугу — это что означает?

— Это путь в страну единорогов.

— Каких еще единорогов?! — не понял Райан, а потом опять заулыбался и похлопал Снейпа по спине. — А, это ты меня так разводишь, да? Ну ладно. Чувак, ты все равно молодец… Блин, кайф-то какой, ну! А это… отходняка не будет?

— Будет, — пообещал Северус, улыбаясь еще шире. — Наутро вы тут все заблюете. Но зато эти… как их… чакры раскроются. Вот прямо сразу. И третий глаз.

— Круто! Чуваки, правда круто?

— Ваще-е! — простонал кто-то в экстазе. Подруга Иден висла на шее у кого-то из мужчин с таким счастливым видом, что Снейп ей почти позавидовал. А потом откуда-то взялась и сама Иден, непрестанно над чем-то хохотавшая, и тоже повисла у него на шее, и они брели к гостевой хижине, спотыкаясь и то и дело падая, отчего обоим становилось еще смешнее. Она что-то рассказывала про чакры и про то, как их прочищать, и что им непременно надо ехать к амазонским шаманам, а потом, может быть, в Тибет.

Что было дальше, он не помнил. Ему мерещилось знакомое лицо, обрамленное каштановыми кудрями, лукавая полуулыбка, мягкий грудной смех и теплые руки, пробравшиеся под толстовку и скользившие вниз, вниз, вниз. Он в исступлении бормотал что-то неразборчивое, пока его уносило глубже в темноту, и крепче прижимал девушку к себе. Все складывалось как нельзя лучше. Все это было только дурным сном, ни на какие озера он не ездил, он дома, в собственной постели, и у них все просто замечательно.

Ох, еще... Еще, еще, еще... Да, вот так… о, да…

Хо-ро-шо.

Мягкие непослушные завитки под пальцами вдруг сменились длинными прямыми прядями.

— Эй, — прохрипело над ухом, — кто такая Гер-ми-о-на?

Его будто окатили с ног до головы ледяной водой. Он судорожно хватал воздух открытым ртом, чувствуя, как сжимается горло, не давая сделать вдох.

Где он?

Что произошло?

Что за мерзкие запахи? Воняло все — и одеяла, на которых он лежал, и стены, и даже чье-то тяжелое тело, прижимавшее его к лежанке. Надо немедленно выбраться отсюда, пока он не задохнулся окончательно. Северус попытался выползти из-под этого тела, которое тут же зашевелилось и придавило его еще сильнее.

— Это нечестно, — капризно заявила полулежавшая на нем блондинка, в которой он с трудом опознал Иден. — Сам, значит, кончил, а как же я?

Он что?..

В висках противно застучало. Снейп скинул с себя полураздетую женщину, хотя та цеплялась за него руками и ногами, и сделал несколько глубоких вдохов. В голове слегка прояснилось, но мир по-прежнему был окрашен всеми оттенками зелени, будто в свете Авады. Он ненавидел этот цвет. Что же он такое наварил там у костра? И какого хрена пил это сам?.. Проведя руками по телу, он нащупал расстегнутую ширинку и застегнул молнию, невзирая на протесты Иден, все еще пытавшейся стащить с него джинсы.

— Эй! — возмутилась она. — Ты куда? Мы же только начали! Не будь ты таким козлом!

Мерлин милосердный, что он творит?

Ему немедленно захотелось утопиться в озере без всяких аквалангов. Что он скажет Гермионе?

Он схватил валявшийся рядом рюкзак и выполз из хижины, едва соображая, что делает.

Бежать, бежать отсюда.

— Ну нормально ваще? Сам кайф словил, а о даме заботиться не надо? Ну ты и уро-од! — неслось ему вслед.

О, да. Еще какой.

Иллапа спал в своей лодке, с головой завернувшись в одеяла, однако стоило Северусу приблизиться, как он мгновенно проснулся и хмуро воззрился на него:

— Ты ехать домой, наконец?

— Да. Нет. Мне надо… Отвези меня к своим. Я хочу… поговорить. Пожалуйста.

— Инти все тебе сказать. Больше он не сказать ничего.

— Но мне очень надо. Пожалуйста, отвези. Я заплачу. Хорошо заплачу. У меня есть деньги, вот, возьми, только отвези. Мне только поговорить. Больше ничего, обещаю, — Снейп вытащил из внутреннего кармана рюкзака несколько сотенных купюр и сунул ему в руки. Лодочник только фыркнул, но деньги взял:

— Мы ждать до утра. Утром плыть.

— Нет, надо сейчас.

Иллапа замахал руками:

— Нет! Нельзя сейчас. Нельзя ночью!

— Мне. Надо. Сейчас, — Снейп опять полез в рюкзак, вытащил еще три купюры. — Прямо сейчас.

— Ты задумать дурное. Нельзя трогать воду, — прошипел индеец, отталкивая его руку с деньгами. — Забрать свои деньги. Не надо деньги. Ты не понимать это место! Ничего не понимать!

— Да не трону я вашу воду! — прошипел Снейп в ответ, засовывая деньги ему в карман. — Больно надо! Или боишься, что я потревожу то, что спит на дне? Оно меня уже почуяло, так какая разница?

— Глупец, — процедил Иллапа, в сердцах хлопая себя по бедрам. — Глупец. Много беды от тебя, много беды. Садись. Только не трогать воду.

— Я не идиот, — проворчал Снейп, забрасывая рюкзак в лодку и усаживаясь подальше от бортов.

Иллапа, бурча себе под нос, тихо оттолкнулся от берега. Лодка медленно поплыла прочь, но рева мотора Снейп, к своему изумлению, не услышал.

Не к добру это. Ох не к добру.

Удивительно, как меняется пейзаж с наступлением темноты. Или виной всему то, что он наглотался какой-то гадости, и теперь, когда стадия эйфории миновала, ему всюду мерещатся ужасы? От всплесков воды вокруг лодки холодели внутренности, ему все казалось, что за ними кто-то плывет. К ночи небо затянуло черными тучами, а на озеро с гор опустился густой туман. Снейп ежился, запоздало сообразив, что теплую куртку он оставил в хижине. Руки и ноги быстро закоченели. Просить у лодочника одеяло он не стал, опасаясь, что тот вернет его на берег.

— Иди ко мне.

Он встрепенулся. Огляделся по сторонам, но не увидел ничего, кроме белой мути, колыхавшейся над водой.

— Иди же.

— Кто здесь? — позвал он. С кормы отозвался индеец:

— Это ты мне?

— Голос. Ты не слышишь?

— Ты слышать какой-то голос?

— Иди.

— Да вот же, — Снейп приподнялся с сиденья, всматриваясь в воду впереди. О том, что не стоит доверять слуху и зрению, когда напился галлюциногенов, он даже не вспомнил. В темной воде ему виделись ступени, уходившие на самое дно и еще ниже, и множество рук, манивших его.

О, боги... Это что, инфери?..

Снейп ощутил, как на него ледяной волной накатывает ужас. Если это и впрямь инфери, то теперь понятно, куда подевались все эти пропавшие искатели сокровищ. Судя по количеству рук, тонули тут регулярно еще с времен нашествия конкистадоров. Или это те несчастные, утонувшие вместе с городом? Однако сами они ожить не могли, значит, их заколдовали и оставили на дне охранять… что-то.

Снейп замер, вцепившись обеими руками в сиденье и тяжело дыша приоткрытым ртом. Отогнать живых мертвецов можно только Адским пламенем, на которое у него не хватит сейчас ни сил, ни самоконтроля. Вот почему Иллапа велел не трогать воду. И теперь он был даже рад, что не стал нырять повторно и не успел заплыть на глубину.

Но как же тогда эти археологи? Или мертвецы подстерегают только магов?

Надо успокоиться. Надо успокоиться. Надо успокоиться.

Из тумана навстречу ему выплывали диковинные тени, совершенно ни на что не похожие. Одни сжимались в комок и пульсировали как живое сердце. Другие, наоборот, разрастались вширь и ввысь и тянули к лодке призрачные щупальца. Снейп смотрел на них и запоздало понимал, что сваренный из банальных листьев коки напиток в его руках превратился не просто в галлюциноген. Тут не то что третий глаз откроется — увидишь такое, что Трелони бы давно напилась вдрызг от подобных видений.

И самое страшное — он вовсе не был уверен, что это всего лишь плод его больного воображения.

— Сидеть на месте! — рыкнул Иллапа. — Не вставать!

Но Снейп его не слышал. Прямо перед ним в тумане высилась рослая фигура в длинных одеждах. От нее веяло такой силой, какой не было даже у Вольдеморта в его лучшие дни. Нащупывая в рукаве палочку, он начал подниматься на ноги, но тут лодку качнуло, в лицо ударил резкий порыв ветра — до того горячего, что затрещали волосы на голове, будто дракон дохнул. А в следующее мгновение Снейп, не удержавшись на ногах, полетел в воду и камнем пошел на дно.

Дорогие читатели, не уходите далеко, сегодня будет выложена еще одна глава)