О пользе старых законов (джен)

Понедельник, 11 декабря

С трудом скрывая улыбку, Соня наблюдала, как Северус, уже наполовину собравшийся в Визенгамот, ходил туда-сюда по спальне. В сшитых на заказ брюках, тщательно начищенных ботинках, шелковой рубашке с серебряными запонками и жилете, почти полностью покрытом черной вышивкой, он являл собой внушительное зрелище.

— Успокойся, Северус. Это совсем на тебя не похоже. Никогда не видела тебя таким взвинченным.

Он посмотрел на нее с укоризной — видимо, вопреки ее желанию голос все-таки выдавал веселье.

— Я поддерживаю образ за пределами этих стен. Но хотел бы надеялся, что хотя бы тут мне можно не притворяться.

Соня, пристыженная, встала с постели и подошла к мужу. Она нежно его поцеловала и почувствовала, как он немного расслабился.

— Ты прав, любимый. Пожалуйста, извини.

Обычно он поддерживал такой стальной контроль над своими эмоциями, что было слишком легко забыть, что он человек, как и все. Соне подумалось, что только перед ней он раскрывался, показывая свое счастье, но другим по-прежнему ничего не демонстрировал.

Она начала повязывать ему шейный платок, и он улыбнулся ей:

— Справишься с моими тупоумными учениками? Занятия у пятого курса Слизерин-Гриффиндор особенно взрывоопасны.

Она приподняла бровь в ответ на его нехорошую усмешку:

— Там не будет ни котлов, ни огня, и ты сам знаешь, что образцы, которые я буду раздавать, не реагируют друг с другом. Если никто не станет хулиганить нарочно, мне ничего не грозит.

Он фыркнул, и она захихикала.

— Я не поставил бы на это и кната. Хорошо хоть, у дьявольских близнецов с курсом ТРИТОН нет сегодня урока.

Он снял с вешалки мантию и сунул руки в рукава. Соня поспешила помочь ему зашнуровать их на запястьях, чтобы плотно облегали предплечья, потом провела пальцами сверху вниз, коснувшись его рук.

— Дай я заплету тебе волосы, Северус. По-моему, если убрать их с лица, тебе очень пойдет.

Она уже не раз это предлагала и не особенно верила, что теперь он согласится, но была решительно намерена хоть раз заставить его попробовать, прежде чем бросить эту затею. Потому она только улыбнулась, когда он предсказуемо закатил глаза.

— Не хочешь? Ну и ладно, обойдутся твоей повседневной красотой.

Он рассмеялся. Соня обожала, когда у него вот так светлело лицо. Улыбаясь и смеясь, он выглядел намного моложе.

Вскоре они вместе вышли в коридор и пошли рядом, весело обсуждая планы Сони на сегодняшние занятия. Поцеловались на прощание прямо перед дверями Большого зала, не обращая внимания на любопытные взгляды проходивших мимо учеников.

— Удачи, любимая, — шепнул ей на ухо Северус.

— И тебе, Северус. Чувствую, сегодня она тебе понадобится больше, чем мне.

Они расстались, игнорируя почти неприкрытое любопытство окружающих. Видимо, еще нескоро тот факт, что профессор Снейп женился, потеряет для детей привлекательность новизны.

* * *

Прогулка — и короткая охота на мышей на опушке леса — это было как раз то, чего не хватало Минерве этим холодным и темным утром понедельника. Она уже возвращалась в школу, собираясь выпить крепкого чая и позавтракать овсянкой с миндалем и медом.

На дороге, ведущей к школе (или к воротам, зависело от перспективы) она заметила Северуса в длинном развевающемся плаще поверх дорогой на вид официальной мантии.

— Северус! — окликнула она, и вскоре они встретились на усыпанной гравием дороге и одновременно остановились.

— Доброе утро, Минерва. Ранняя прогулка?

Он, как обычно, был сдержан и вежлив, и она улыбнулась. Даже полюбив и женившись, он не слишком поменялся.

— Я почти весь вечер провела за проверкой работ, надо было немного проветриться. Ты рано. Ты говорил о семейных делах, надеюсь, ничего дурного не произошло?

Не так много существовало поводов для формального наряда, которые можно было назвать семейными. Когда Северус сообщил, что все в порядке, Минерва вдруг вспомнила, что сегодняшнее число — день планового декабрьского заседания Визенгамота.

— Ты в Лондон?! — изумилась она, перебив его. Возглас невольно прозвучал вопросительно.

Северус собрался заявить права на место Принцев! Минерва просияла. Ее младший коллега не подтвердил и не опровергнул ее заявление, но она продолжала увлеченно болтать:

— Твоя мать всегда была такой умной девушкой, так интересовалась политикой! По крайней мере, пока училась в школе. Она так гордилась бы, если б узнала, что ты станешь лордом Принцем. Удачи!

Теперь ей надо было спешить на завтрак, чтобы не пришлось есть не жуя, как частенько делают подростки. Но зато насколько радостнее будет день, чем был бы, не встреть она Северуса! На сердце светлело от того, что он наконец-то нашел себе место в мире. Видимо, то, что он встретил эту молодую женщину, дало ему стимул чего-то добиться в жизни. И Минерва полностью это одобряла.

* * *

Северус расстался с Минервой в некотором недоумении. Он давно не видел, чтобы она, всегда сдержанная и строгая, была настолько открытой. В последний раз она выходила за рамки привычного поведения, когда беспокоилась о нем после долгой встречи с Темным Лордом.

Но сейчас ему пора было идти, и у него появилась информация к размышлению. К тому времени, как он достаточно подрос, чтобы сознавать и запоминать, от той юной, одухотворенной, интересующейся политикой девушки, которую знала Минерва, ничего уже не осталось. Брак вопреки воле родителей определенно не пошел Эйлин на пользу. Если верить письмам, только гордость помешала ей обратиться за помощью к родителям, когда она с сыном страдала от бедности и пьянства мужа. Сознавая, что размышления о прошлом и всевозможных «если бы» бесполезны, Северус стал обдумывать предстоящее заседание Визенгамота и то, что ему там предстояло сделать. Ему помогли подготовиться объяснения, найденные в усадьбе, но все равно где-то в глубине души, в самых темных закоулках своего сознания, жил страх, что его осмеют лорды, заседавшие там годами, выращенные в традициях высшего общества. Несмотря на свои достижения в зельеварении, мастерство в дуэлях и ментальных искусствах он до сих пор сомневался, что ему окажут достойное лорда почтение.

Вскоре он достиг границы земель Хогвартса, с высоко поднятой головой вышел за ворота и, сосредоточившись на месте назначения, развернулся на месте. Следующим, что он увидел, был фасад Гриффин-хауса, где ждал его лорд.

Глубоко вздохнув, Северус преодолел последние отделявшие его от двери шаги и поднял руку постучать. Дверь открылась, и откуда-то с уровня колен его приветствовал пронзительный голос:

— Добро пожаловать, хозяин мастер зелий. Хозяин Слизерин ждет в кабинете. Пожалуйста, идите за Флиммом, хозяин мастер зелий.

И Северус пошел. До сих пор странно было, что этот дом, вот уже несколько поколений принадлежавший семье Поттеров, для него всегда ассоциировавшейся с неприятием всего «темного», стал жилищем Темного Лорда. Северус предполагал, что так нужно было для поддержания облика, но здание, где проходили собрания, больше соответствовало его ожиданиям о месте жительства Темного Лорда, чем этот радостный дом.

Дорога оказалась короткой и привела в небольшую столовую, где лорд Слизерин, похоже, только что закончил завтрак.

— Доброе утро, Северус, — он бросил салфетку у опустевшей тарелки и окинул его взглядом красных глаз. — Мантия хороша. Будешь производить впечатление. Если хочется чего-то добиться, это важнее, чем надо бы.

Он покачал головой, тряхнув слегка волнистыми волосами, и это напомнило Северусу усилия, приложенные для возвращения Темному Лорду человеческого тела. Это определенно было одно из достижений, которыми стоило гордиться. Увы, вряд ли ему удастся когда-нибудь опубликовать открытия, сделанные при разработке этого проекта. По крайней мере, пока это не выглядело возможным.

Лорд Слизерин вышел из комнаты, и Северус последовал за ним в прихожую. Эльф уже ждал там с просторным плащом из плотной ткани.

— Отправимся в министерство сейчас же. Немного рано, но лучше загодя известить Корнелиуса. С ним легче работать, если время от времени подбрасывать ему будто бы важную информацию, — и он язвительно усмехнулся Северусу: — Полагаю, у тебя достаточно опыта в том, чтобы говорить влиятельным персонам то, что они хотят услышать?

Сглотнув неожиданно вставший в горле комок, Северус кивнул:

— Должность декана Слизерина предоставляет мне обширные возможности для уклончивых ответов.

К его тайному облегчению (и немалой растерянности), Темный Лорд ответил только веселым смешком.

Аппарировав снова, в этот раз — в просторный атриум министерства, Северус пошел за лордом Слизерином в незнакомое будущее. В этот миг перспектива учить первокурсников Слизерина и Гриффиндора варить перечное зелье казалась ему заманчивее, чем выход к спесивым лордам Визенгамота и министерским лакеям. Зачем он только согласился?

* * *

Забрав проверенную дежурным палочку, Северус обернулся, услышав, как их окликнули сзади:

— Лорд Слизерин, Северус! Вы рано, — Люциус, как всегда, нарядился на грани излишнего — мантия из наилучшей ткани, волосы сияют в свете факелов.

— И вы, Люциус. На сегодня запланировали что-нибудь, о чем я не знаю? — ответил лорд Слизерин, а Северус только кивнул.

— Нет, насколько мне известно. ДМП, вероятно, сообщит, какой у него прогресс в охоте на оборотней, и наш друг привнесет некоторое разнообразие, но в остальном, боюсь, заседание будет скучным, как всегда. Все-таки праздничный сезон, — Люциус холодно улыбнулся и жестом пригласил пройти вперед, освобождая место у стола дежурного.

Они пробрались через толпу людей, спешивших по своим делам, обмениваясь по пути пустыми светскими фразами — мало ли, кто мог их слышать.

Они зашли в первый подходящий лифт (Северус при этом увернулся от самолетиков, выскочивших изнутри и метнувшихся за угол), лорд Слизерин нажал кнопку уровня, где находился кабинет министра, и Люциус удивился:

— Мы идем к Корнелиусу?

Вопрос был достаточно невинным, но Северус невольно вспомнил, как Темный Лорд в прошлом реагировал на вопросы. Многое изменилось с этого лета.

— Еще рано, а у Корнелиуса всегда есть прекрасный чай. Почему бы и не провести время за беседой с министром? — ответил лорд Слизерин, едва заметно покосившись на стоящего в углу лифта министерского служащего.

До кабинета дошли в молчании. Северус плотнее закрылся окклюментными щитами, чтобы сохранять хладнокровие, которого он требовал от себя на людях. Было немного глупо так нервничать. Он лгал Темному Лорду — человеку вспыльчивому, и к тому же одному из лучших легилиментов современности. Он раз за разом, сохраняя тонкое равновесие, передавал сведения обеим воюющим сторонам. А теперь почему-то переживал, что замшелые старикашки засмеют его за то, что отец у него был маглом.

Нынешний помощник министра, долговязый молодой человек в аккуратной, но простой мантии — кажется, это последний из выпустившихся Уизли?.. Перси, если не подводит память, — встал и тут же проводил их к двери министра:

— Лорд Слизерин, лорд Малфой, профессор Снейп. Какая честь вас здесь видеть! Чай, кофе? Министр, к вам лорды Слизерин и Малфой и профессор Снейп.

— Спасибо, Уизли. Принесите свежего чаю, и пусть нас не беспокоят, — министр отпустил помощника коротким кивком, размашисто подписал последний лист пергамента и отложил перо на подставку с чернильницей. Затем встал и подошел к пришедшим, гостеприимно подняв руки: — Добро пожаловать, Марволо, Люциус. Что привело вас ко мне этим утром? Мы же так или иначе увиделись бы позже в Визенгамоте.

Преувеличенным жестом он направил их к гостиному углу у весело горящего камина — пожалуй, самому удобному для разговора месту. Северус воспользовался возможностью как следует осмотреться в кабинете, и его прошлое впечатление о министре магии Корнелиусе Фадже подтвердилось. Тот действительно был идиотом, зацикленным на материальной стороне жизни. Количество украшенных драгоценными камнями артефактов, шелковых подушек и редкой древесины, потраченной на мебель, не оставляло в этом никаких сомнений.

Неохотно Северус сел между своим лордом и Люциусом напротив кресла, которое занял министр. Сидеть было мягче, чем хотелось бы, к тому же приходилось видеть излишне яркую картину за спиной у министра. В следующий миг снова открылась дверь, и появился молодой Уизли: он левитировал поднос с чайным набором.

Вскоре у всех было по чашке чая по вкусу, и министр, подавшись вперед, внимательно уставился на лорда Слизерина:

— Ну, рассказывайте, Марволо. Что вы готовите? Еще сведения об оборотнях? Мне авторитетно заявили, что благодаря вашим подсказкам о тайных убежищах нескольких удалось задержать, — он был исполнен такого злорадного предвкушения, что это неприятно напомнило Северусу о самых проблемных учениках, с которыми ему приходилось иметь дело.

Помешивая чай (три ложки сахара на такую крошечную чашечку!), Темный Лорд улыбнулся:

— Нет, сведений об оборотнях у меня больше нет. Мы с Люциусом сегодня сопровождаем Северуса, чтобы он мог занять свое место в Визенгамоте.

Взгляд министра сверкнул, как у гоблина, почуявшего хорошую сделку, и вперился в Северуса, который склонил голову и сказал, сделав глоток чая:

— Именно так. Моя мать была единственной дочерью последнего лорда Принца. Ее родители, несмотря на разрыв с ней, оставили меня наследником. Мы с женой решили, что мне пора принять титул, о котором так надолго забыли.

Они с Соней хотели дать всем понять, что важные решения принимают вместе. Они надеялись, что это остановит тех, кто захочет жалеть Северуса за то, что он выбрал в жены сквиба, или думать, будто его обманули. Слишком уж легко люди начинают думать дурно о женщинах, которые, как им кажется, с помощью брака поправили свое положение в обществе.

Министр бросил короткий взгляд на руку Северуса, на обручальное кольцо, потом широко улыбнулся:

— Позвольте поздравить вас с браком, лорд Принц. Пока еще есть надежда, что мы не скончаемся от скуки на сегодняшнем заседании.

Все рассмеялись, и Северусу пришлось последовать их примеру. Но остановился он первым:

— Надеюсь, обычную работу Визенгамота нельзя сравнить с повторением год за годом одной и той же программы?

Многие говорили о том, что политика бывает скучной, но его искренне интересовали интриги. Пока то, о чем говорили его лорд, Люциус, а теперь и министр, не обнадеживало.

— Нет-нет, не бойтесь, — ответил министр — и неожиданно рассмеялся, и Северус лишь благодаря богатому опыту не уставился на него в растерянности. — Некоторые аспекты весьма увлекательны, но кое-что со временем может наскучить. Думаю, чередуя обучение наших детей с обязанностями лорда, вы совладаете со скукой.

После этого Северус по большей части слушал, как остальные болтали и подтрунивали друг над другом.

— Как дела с вашими инвестициями, Марволо? Помнится, вы собирались вложиться в немецкую компанию по производству метел?

Разговор перешел на обсуждение финансовых вопросов и деятельность лорда Слизерина, создававшего независимое от ресурсов Поттеров состояние. На короткий миг Северус задумался, как Поттер относится к тому, что убийца его родителей проживает теперь их деньги. Судя по всему, мальчишка чувствовал себя вполне неплохо. Северус, разумеется, никогда не будет рад с ним общаться, но с лета тот стал менее невыносим. К тому же куда проще было его защищать, когда Темный Лорд задался той же целью.

Время до заседания прошло за обсуждением денежных операций лорда Слизерина. Большая часть беседы у Северуса не отложилась, но он слушал, стараясь понимать и учиться. Ему теперь тоже надо было заведовать состоянием, и хотя он привык самостоятельно разбираться со своими финансами, теперь, с куда большим хозяйством и суммами, требовался совсем другой уровень навыка, пока ему недоступный. Может быть, Люциус согласится помочь в обмен на помощь Драко с получением мастерства в зельях.

Они продолжили беседовать, спускаясь к залу Визенгамота.

* * *

Стоя рядом с Августой Лонгботтом, Сириус обсуждал мероприятия, которые им предстояло посетить вместе. Тут среди уже собравшихся лордов и леди слегка пролетел шум: это вошел министр (как всегда, в сливовой мантии), с лордом Слизерином (сволочью), лордом Малфоем (самодовольным идиотом) и Сопливусом. А этот что тут делает?

— Что Снейп тут делает? — с недоумением обернулся Сириус к Августе, как будто она могла ответить на этот вопрос дня.

— Не знаю, Сириус. Но раз министр здесь, пойдем по местам. Скоро начнется заседание, — Августа с невозмутимым видом разгладила свою мантию с гербом Лонгботтомов и направилась к своей вишневой скамейке.

По какой-то причине, которую Сириус не потрудился узнать, она сидела именно на ней, а не на обычной для регентов табуретке. Может, это было связано с тем, что она еще и регент благородного рода Поттеров? Размышляя о том, сколько правил, обычаев и традиций он еще не успел усвоить, Сириус пошел к своему месту среди прочих древнейших и благороднейших и как можно старательнее наложил на скамью смягчающие чары. Стоило просидеть на ней больше получаса, и становилось неудобно. Как он уже выяснил за то время, что пробыл лордом, появление новых лиц на заседании обычно означало, что произойдет что-то необычное, а это, в свою очередь, добавляло пространных речей и досадно затягивало заседание.

Сев на замечательно мягкую поверхность, Сириус постарался разровнять мантию, чтобы не помялась. В прошлый раз, когда он вернул ее эльфу мятой, тот посмотрел таким убийственным взглядом, что теперь Сириус предпочитал бережнее обращаться с одеждой. Хотелось бы все-таки спокойно спать по ночам, не опасаясь мстительных эльфов.

К счастью, все быстро устроились: Малфой на своей скамье с павлинами (идеальный выбор, по мнению Сириуса), Слизерин — с серебряными змеями, а Снейп остался на помосте, где находились верховный чародей и министерские служащие, и занял место заявителя. Сириус в очередной раз задался вопросом, что сальноволосый гад тут делает посреди учебного дня. Может, пришел как эксперт по аконитовому зелью? Как раз в тему этой суматохи с оборотнями.

Верховный чародей встал и дал сигнал начинать:

— Добро пожаловать на декабрьское заседание тысяча девятьсот девяносто пятого года. Сегодня мы будем обсуждать…

Сириус перестал его слушать. Как и все остальные, программу заседания он получил вместе с традиционным приглашением на него. Сириус подозревал, что приглашения рассылают, потому что некоторые лорды и леди забывают прийти.

— Благодарю, верховный чародей, — заговорил Фадж, и Сириус снова сосредоточился. Это была самая важная часть заседания: сообщение о том, что нового происходит в министерстве. — Рад сообщить досточтимому обществу, что нашим аврорам удалось задержать нескольких оборотней из числа тех, что напали на усадьбу Боунсов, — легкий жест в сторону лорда Слизерина: — Это стало возможно благодаря тому, что лорд Слизерин предоставил нам сведения о местах, где могут скрываться Фенрир и его сообщники. Большинство этих мест оказалось брошенными, кроме одной пещерки, проверенной двумя аврорами…

Министра прервал поднявшийся шум, и он с нетерпеливым видом подождал, пока все успокоятся.

— Задержанных подозреваемых сейчас допрашивают. Авроры уверены, что с их помощью получится найти остальных нападавших.

Снова по залу прошел взволнованный ропот, кое-кто призывал просто убить зверей, и дело с концом. Сириус тихонько заворчал. Каждый раз, когда кто-то небрежно грозил оборотням расправой, он вспоминал, что для Ремуса опасны подобные фанатики.

— Это все, о чем вы хотели сообщить, министр Фадж? — Низенький волшебник кивнул и сел, и верховный чародей перешел к следующему пункту программы: — Присутствующие желают что-то добавить к повестке дня?

Сириус успел понадеяться, что никто ничего не предложит и список нудных тем не увеличится. Но тут встал Снейп и, повернувшись к верховному чародею, слегка поклонился.

— Кто вы? — без тени эмоции спросил верховный чародей.

Сириус фыркнул. Уроды все эти аристократы. Все же знают Северуса Снейпа, бывшего пожирателя смерти, шпиона Дамблдора и самого молодого мастера зелий Британии. Спрашивать, кто он, попросту мелочно.

— Мое имя — Северус Тобиас Снейп, сын Эйлин Принц. Я пришел занять свое место в этом зале и по праву принять титул лорда Принца.

Одно Сириус про Снейпа знал наверняка: характер у него был железный. Даже когда они вчетвером задирали его мелкими, запугать его было не так-то легко. Поэтому они к нему и цеплялись: его интересно было злить (и тогда, и сейчас), и он не бегал жаловаться учителям.

Встал хмурый Дож:

— Вам есть чем подтвердить это право?

У Сириуса полезли на лоб брови. Почему друг Дамблдора говорит так враждебно? Что, с директором не согласовали включение в Визенгамот еще одного его сторонника? Сириус нехорошо прищурился на Снейпа. Раз тот не сказал Дамблдору, что затеял, значит, он уже не его человек? Снова работает на Слизерина? Или решил быть сам по себе?

— Насколько мне известно, в этом году в Григоттсе больше не проводят наследственные тесты, — вид у старика был самодовольный.

Снейпа это, кажется, не смутило. Слухи о тестах упоминались на каждом собрании, где бывал Сириус, и в этом не было ничего нового. А Снейп дураком не был. Да, ему не хватало чувства юмора и опрятности, но не ума. Наверное, он уже придумал решение.

— Зачем мне гоблинский тест? — спросил он с таким презрением, что было удивительно, почему Дож не отпрянул, как от огня. — Мне достаточно доказать, что я был принят в качестве лорда Принца. Вам так не кажется? Вам всем известно, что заявление о моей матери правдиво. Вы знаете, что она была дочерью лорда Принца. Следовательно, вы знаете, что у меня больше всех прав на этот титул. Для подтверждения этого не требуется полное фамильное древо. Так зачем вы его просите?

На Сириуса накатило странное желание поаплодировать школьному врагу. Тишина, повисшая после заданного вопроса, затянулась. Наконец кто-то прочистил горло. Встал министр:

— Полагаю, достаточно было бы заглянуть в свидетельство о рождении профессора Снейпа, чтобы уточнить, действительно ли его матерью была Эйлин Принц. Но я не думаю, что это необходимо. Или кто-то настаивает на этом излишнем усложнении?

Сириус ждал, затаив дыхание. Видимо, многие лорды и леди были недовольны, что настолько явный полукровка — даже не носящий фамилию, которую хотел наследовать — станет одним из них. И этого было достаточно, чтобы Сириус оказался на стороне Снейпа. Чтобы позлить старых узколобых лицемеров, он готов был делать это хоть каждый раз.

Пока министр высматривал, хочет ли кто-то возразить, Сириус заметил, что один из старших сыновей Артура вошел в зал с кожаной папкой и отнес ее Фаджу и верховному чародею.

Никто не посмел заговорить, и лорд Эббот встал и повернулся к Снейпу:

— Лорд Северус Тобиас Принц, зачем вы сегодня здесь? — серьезно произнес он.

Сириус узнал традиционные слова — те же, что слышал, когда сам занял тут место. Какой все-таки фарс, что ни у него, ни у Слизерина не требовали никаких подтверждений прав, зато попытались придраться к Снейпу. Будь Лили жива, наверняка закатила бы жуткий скандал. Сколько же предрассудков до сих пор существует! Не пора ли некоторые из них искоренить? Даже если для этого придется сотрудничать с кем-то вроде Снейпа или Слизерина, чего Сириусу, на самом-то деле, не хотелось. Но чтобы сделать мир лучше ради своего крестника, можно было и потерпеть.

Клятва была принесена, Снейп пошел к скамье Принцев, и началось обычное скучное заседание.

* * *

В тот вечер за столом Рейвенкло собралась необычная компания. Гарри со своими друзьями со Слизерина и Гриффиндора встречались, как выразилась Гермиона, на нейтральной территории.

— Я, конечно, попрошу родителей достать тебе краски, кисти и так далее, что там тебе нужно, Гарри. Но совиная почта медленная, так что ты можешь все равно не успеть, если я напишу прямо сейчас, — говорила Гермиона, накладывая себе на тарелку тушеных овощей и жаркого.

— О чем речь? — спросила Панси. — Зачем тебе краски, Генри?

Она пришла вместе с Драко и сидела между ним и Тео. Тео был весел, Драко смотрел с удивлением. Вообще почти весь пятый курс Слизерина сидел сейчас за столом Рейвенкло, а гриффиндорцев было только трое — Невилл, Гермиона и Рон. Кое-кто из старших рейвенкловцев прислушивался к разговору с любопытством и недоумением. Луна мечтательно улыбалась.

— Чтобы рисовать, разумеется. Зачем еще?

Иногда Гарри не понимал слизеринок. Зачем могут быть нужны краски, что за вопрос? Нормально поговорить можно было только с Дафной. К тому же не радовало, что за ним ходил чуть ли не весь пятый курс Слизерина, иногда — прямо как утята за уткой, потому что он был наследником Слизерина. Правда, гриффиндорцы тоже так делали, но только потому, что он был Мальчиком-Который-Выжил.

— Художники обычно сами себе делают краски, — вдруг деловито заявила Миллисент, не отвлекаясь от тарелки пирожков. — Покупают пигменты — и дальше по своим рецептам.

— А ты откуда знаешь? — скептически спросил Драко.

Миллисент фыркнула, совсем не смущенная его недоверием:

— Ну да, тебе же не хотелось со мной общаться. Я интересуюсь искусством. Когда была маленькая, хотела стать художницей. К сожалению, таланта у меня нет, так что отец заставил меня заняться «чем-нибудь более подходящим». Про интерес он ничего не говорил, поэтому хотя бы он у меня остался.

— Может быть, привлечем дядю Ксеркса? — предложила Гермиона еще одно решение, возвращая их к начальной теме. — Он может забрать материалы у моих родителей и принести их намного быстрее, чем совиная почта.

Гарри задумчиво кивнул, оценивая этот вариант. Времени получится впритык, но раньше холст и краски никак не достать. Надо будет подготовиться как можно лучше и, наверное, поработать над картиной на каникулах. Все-таки она нужна была ко дню рождения Марволо, а не к Рождеству — будет несколько дней в запасе.

— По-моему, отличная идея, — он улыбнулся, вынул из-под стола сумку и нашел в ней заранее подготовленный листок пергамента: — Вот список всего, что нужно. Как только узнаешь, сколько нужно денег, я отдам. Можешь взять Хедвиг, чтобы отослать список своим родителям.

Какое-то время они ели молча, но когда блюда опустели, а потом появился десерт, Гермиона заговорила снова:

— Урок зелий сегодня был замечательный, согласны? Мне очень понравились признаки, которыми пользуются для оценки качества и свежести ингредиентов. Надо было это давать в самом начале, на первом курсе.

Гарри гордо улыбнулся. Гермиона иногда ужасно раздражала своим стремлением к знаниям, но то, как она могла радоваться из-за урока, было забавно и очень в ее духе.

— Он внес приятное разнообразие, — начал он, но тут его грубо прервал Драко.

— Не знаю, зачем вообще учить это сейчас, в школе. Я бы лучше попробовал сварить новое зелье, чем перебирать сухие листья и скользкую лягушачью печень.

На его лице была знакомая усмешка, которую Гарри видел в последнее время все реже и реже, но она исчезла, как только Тео с фальшивой искренностью спросил:

— Ты же, кажется, хотел получить мастерство в зельях? Насколько мне известно, мастера от учеников требуют таких базовых знаний.

Ужин закончили со смехом и дружескими шутками, обсуждая, что узнали на уроке у жены профессора Снейпа.

* * *

За учительским столом настроение было далеко не такое приподнятое.

— Альбус, я знаю, дел у тебя много, но избежать ежегодного осмотра я тебе не дам. У меня есть время после ужина, жду у себя в лазарете, — уверенно сказала Поппи, не встречаясь взглядом со старым другом.

Она не хотела, чтобы он заметил ее беспокойство. Она нервничала с того вечера, когда с ней связался через камин Аберфорт. Что, если директор Хогвартса психически болен? Это добром не кончится.

— Я уверен, сегодня кто-нибудь еще будет свободен, Поппи. У меня правда нет времени. Может быть, найду часок на каникулах, — он наклонился, чтобы посмотреть на нее — голубые глаза мерцают, в руке кубок красного вина, сам весь исполнен стариковского дружелюбия.

Но на Поппи заискивающие взгляды не действовали.

— Если у тебя встреча с кем-нибудь, скажешь, что я настояла. Думаю, все поймут. Я же славлюсь своей настырностью. А если это просто бумаги, то тем более — полчаса ничего не решат, — она добавила в голос металла. Ни профессорам, ни ученикам было от нее не уйти, когда дело касалось здоровья. — Ты же не хочешь, чтобы я тебя туда за ухо потащила?

Он слегка покраснел — случай, который она упомянула, она вычитала в его медицинской карте: тогда медсестре Хогвартса пришлось действительно силой оттаскивать первокурсника Альбуса от книг, чтобы дать ему в лазарете перечное. Протяжно вздохнув, он признал поражение и после ужина без возражения пошел за ней.

Когда они достигли лазарета, Поппи указала Альбусу на одну из кроватей за ширмами:

— Садись, сейчас буду.

Она поспешила в свой кабинет, где в надежно защищенном чарами комоде хранились медкарты. Коснулась палочкой в определенном порядке, открыла ящик и вынула карту Альбуса — достаточно объемистую, все-таки он был уже не молод, а тут была вся его медицинская история с одиннадцати лет. И как ученика, и как профессора, и как директора школы.

Когда она вернулась, Альбус сидел на постели и преспокойно болтал ногами.

— Я использую обычные общие диагностические чары и кое-что из тестов, которые добавляют по достижению определенного возраста. Не вставай, пожалуйста, пока я не закончу.

Раньше она эти чары не использовала. Проверяла на рак, на проблемы со зрением и так далее, но определение деменции на ранних стадиях не проводила ни разу. Это просто было слишком маловероятно — волшебники начинали терять рассудок в действительно преклонном возрасте, почти на грани смерти. Также это мог быть побочный эффект от определенной разновидности магии, но Альбус был настолько светло-ориентированным, что она даже не задумывалась о подобных вещах.

Но проклятие, полученное им этим летом, могло все изменить.

Первые заклинания создали небольшие свитки, в которых ничего нового не обнаружилось. Альбус ел слишком много сладкого, слишком мало двигался. Но зубы у него были в порядке, сердце — в приличном состоянии, как и пищеварительная система. Зрение хуже не стало.

Потом Поппи дошла до чар, проверяющих функциональность мозга, и в этот раз свиток получился не такой обнадеживающий. Она не была экспертом в подобных вопросах — деменция действительно редко случалась у волшебников, — и потому решила привлечь специалиста, прежде чем обсуждать результаты с Альбусом и извещать совет попечителей (к последнему ее обязывала клятва, если подтвердится, что директор болен).

— Вот, не так уж много ушло времени, Альбус. Мы закончили. Кое-что вызывает у меня сомнения, я проконсультируюсь с экспертом из Мунго.

Альбус встал, не дослушав:

— Вот и хорошо, Поппи. Раз это все, то я у себя в кабинете. Мне еще надо кое-что сегодня успеть.

И не успела Поппи опомниться, как он уже был за дверью.

Покачав головой, она взяла свитки и карту и пошла в кабинет писать отчет с результатами сегодняшнего обследования и комментариями Аберфорта. Быстро покончив с этим, она опустилась на колени перед камином и вызвала больницу. Хорошо бы там определили, что ее опасения беспочвенны.

* * *

Уже в своей комнате Гарри положил сумку у стола и пошел к прикроватному столику, в ящике которого хранились зеркала. Он переложил их туда, чтобы были под рукой, из-за привычки разговаривать лежа или сидя на постели.

Вынув зеркало, которое дал Марволо, Гарри сел, разулся и залез повыше, чтобы опереться спиной на изголовье кровати, и, устроившись как следует, начал вызов.

— Здравствуй, Генри, — Марволо ответил довольно быстро. Насколько можно было рассмотреть, он сидел в кресле. — Как прошел день?

Гарри легонько улыбнулся. Было приятно, что кому-то интересно знать, как у него дела.

— Хорошо. Урок зелий провела жена профессора Снейпа. Защита, как всегда, была скучная. Но мне помогло то, что потом можно было провести время с друзьями. — Общение с друзьями правда очень ему помогло. — А как у тебя? — он решил, что будет хорошим поступком тоже проявить интерес.

— Долго, — ответил Марволо, садясь удобнее. — Сегодня было декабрьское собрание Визенгамота, и оно все тянулось и тянулось… К счастью, наконец закончилось. А после нашего разговора я хочу еще поработать над ритуалом для перемещения фрагментов из одного вместилища в другие, — он устало потер красные глаза.

— Фрагментов? — сперва Гарри не понял, про что это, но потом его осенило. Речь шла о хоркруксах. — И что, есть успехи?

Это была бы хорошая новость. Если у Марволо получится создать ритуал, безопасно перемещающий куски души, он сможет убрать тот, что сейчас в Гарри, и это выведет его из-под угрозы, если кто-то узнает про хоркруксы и захочет Марволо убить.

— Понемногу, но дело движется. Я давно этим занят. Уильям Уизли был так любезен, что согласился встретиться со мной и обсудить мою работу. Он подал несколько хороших идей и советов. По крайней мере, относительно ритуала перемещения. С воссоединением, боюсь, все не так хорошо. Я так и не добился ничего, кроме головной боли. Придется, наверное, или искать другой способ, или сперва поработать над собой, прежде чем продолжать.

Гарри до сих пор удивляло, что Марволо рассказывает ему такие вещи. Все-таки он был еще ребенком. Взрослым, которые за него отвечали, обычно или вообще было все равно, или они скрывали от него все, что считали опасным или тревожным. Марволо выбрал противоположную тактику, и она работала: Гарри действительно верил, что главное тот ему сообщит. И такое было впервые. Даже Сириус не сумел добиться такого доверия — слишком легко он соглашался с миссис Уизли, а она точно была из тех, кто считал, что детям нельзя лезть в дела взрослых.

— Надеюсь, с ритуалом все получится. Вы там сегодня говорили об оборотнях и нападении на праздник у Боунсов? Я хотел узнать, не навредило ли это, — Гарри даже сам заметил, как неуверенно звучит его голос. Это ему не нравилось, но он волновался за Ремуса, к которому успел привязаться.

— Долиш и Шеклболт задержали нескольких в одном из мест, о которых я рассказал. Думаю, это поможет перенаправить агрессию на Фенрира и его людей и защитит непричастных, зараженных ликантропией. Так что я сомневаюсь, что твоему учителю истории что-либо угрожает.

Гарри с некоторым облегчением кивнул.

— Ты пригласил девушку на бал у Малфоев? И, может быть, на какие-то другие мероприятия? Знаю, это немного неловко, но нам обоим придется найти спутницу — или спутника — на эти праздники. Я пока не знаю, кого пригласить. Может быть, просто попросить Бенджамина или Ксеркса… — Марволо казался немного растерянным, но потом встряхнулся и снова сосредоточился на Гарри: — Так ты знаешь, кого позвать?

— Ну, мне не надо никого звать, — Гарри покраснел. — Меня самого позвали. Дафна — которая Гринграсс — позвала. Мы вместе занимались летом танцами, помнишь? Ей надо обратить на себя внимание, чтобы легче было найти жениха, — он скривился, и Марволо негромко рассмеялся — Гарри всерьез не нравился обычай договорных браков с политическими целями. — Пойдем как друзья. Ко мне не будут приставать безумные девчонки, а она получит свое внимание, — он скорчил другую гримасу. — Я буду очень благодарен, если ты не станешь меня женить.

Марволо задумчиво хмыкнул:

— Как мне кажется, такие браки редко бывают удачными. Люциус и Нарцисса — один из таких редких случаев. Но, как правило, это обычный расчет. Хотя успех возможен, в случае, когда супруги не сходятся характерами, брак обречен на крах. Думаю, ты сам сумеешь найти того, кто тебе подойдет. Мне не придется выбирать за тебя. Но если понадобится помощь, только скажи — я найду.

Гарри ответил сердитым взглядом, и его опекун опять рассмеялся. Потом они обсудили вложения, которые Гарри хотел сделать на средства Поттеров (это тоже было частью его обучения), а Марволо рассказал, как в целом дела с состоянием Слизеринов.

Спать Гарри лег поздно, перед сном сделал упражнения по окклюменции, на которых настаивал Снейп.

Хорошо бы до каникул все прошло мирно.