О пользе старых законов (джен)

Понедельник, 8 апреля 1996 года

— Все взяли? — снова спросил Марволо.

Он спрашивал уже дважды, и каждый раз Маркус и Гарри вспоминали что-то забытое. Но теперь оба покачали головой. Гарри улыбался, а Маркус чуть ли не подпрыгивал на месте, зажав под мышкой свою плюшевую змею. — Тогда идите сюда и держитесь за мою руку.

Они тут же послушалось, и Марволо приготовился аппарировать их троих и рюкзачки мальчиков во Францию. Приземлились они относительно легко, но, хотя Гарри только покачнулся, оказавшись на покрытой гравием дорожке, Маркус заметно позеленел.

Марволо осторожно усадил малыша на землю и опустился рядом на корточки.

— Дыши глубоко и ровно, Маркус. Скоро голова перестанет кружиться.

Быстрые шаги по гравию дали им знать о приближении еще одного человека. Подняв головы, они увидели очаровательный небольшой коттедж посреди недавно насаженного сада и высокого волшебника, который, улыбаясь, шел к ним.

— Гарри! Ты рано! Не думал, что вы все появитесь вовремя, — воскликнул Блэк и практически набросился на крестника с объятиями.

— Сириус, полегче! Ты меня раздавишь, — рассмеялся Гарри.

Маркус поднялся на ноги, а следом и бывший рядом с ним Марволо. Неожиданно засмущавшись, Маркус прижался к Марволо и почти спрятался в складках дорожного плаща. Улыбнувшись младшему сыну, Марволо опустил руку ему на плечо. Вряд ли это продлится долго: Марволо уже не раз видел, как Маркус переходил от застенчивых пряток к активному в чем-либо участию. Так было и на дне рождения, и на нескольких игровых встречах (он до сих пор не мог постигнуть, что действительно ходил общаться с другими родителями, пока Маркус играл).

Марволо наблюдал, как Блэк выпустил из своих лап Гарри и повернулся идти к ним с Маркусом, по-прежнему прижавшимся к боку Марволо.

— Это что, качели, Сириус? — вдруг спросил Гарри, озирая окружающий домик сад.

Блэк снова отвернулся, притормозив, и Марволо почувствовал, как Маркус зашевелился рядом, выглядывая из-за плаща.

— Да. Пока просматривал каталог фирмы, которую нанял привести в порядок сад, нашел там кое-что игровое и решил, что это будет классное дополнение. Согласен?

Гарри кивнул:

— Выглядит куда лучше тех, которые на площадке в Литтл-Уингинге. Что, Маркус, хотим мы их испытать?

Дальше уговаривать не потребовалось: Маркус с энтузиазмом закричал «Да-а-а» и помчался вперед, схватив по дороге брата за протянутую руку и потащив его с собой в сад, к качелям, которые были едва видны с того места, где стоял Марволо.

— Можно не волноваться, с карапузом ничего не случится. Перед тем как кого-то сюда приглашать, я проверил, чтобы все ядовитые и опасные растения убрали, — объяснил Блэк, подходя на удобное для вежливой беседы расстояние.

— Знаю, — ответил Марволо, оторвав взгляд от качающегося на качелях Маркуса (Гарри достаточно взрослый, чтобы со всем управиться). Он посмотрел на Блэка и улыбнулся при виде его озадаченного лица.

Наблюдая, как Блэк пытается усвоить это заявление, Марволо и не подумал ничего объяснять, пока не спросят. Слишком уж забавно было смотреть, как второй волшебник теряется в догадках и очевидно приходит к собственным фантастическим объяснениям.

— Но я думал… как… вы уже тут были в прошлом? — спросил наконец Блэк. Его рука была подозрительно близко к палочке, вероятно, спрятанной в потайном кармане в шве брюк.

Было невероятно соблазнительно еще его подразнить:

— Разумеется, я был здесь в прошлом. Путешествий во времени лучше избегать. — Судя по тому, что Марволо читал, эта ветвь магии требовала осторожности больше прочих. — Но, полагаю, вы решили, что я был здесь до того, как лишился тела. Я прав?

Блэк кивнул, прищурив глаза то ли подозрительно, то ли задумчиво. Трудно было решить; возможно, и то и другое.

— Но я же помогал Биллу расчищать дом, и это поистине увлекательное дело происходило относительно недавно, — Марволо не затруднил себя усилием скрыть веселье. Слишком смешно было потешаться над одним из «знаменитых проказников», столько крови попортивших Северусу в школе.

— Вы помогали Биллу? — пролепетал Блэк, которому явно нелегко было вообразить такую команду.

— Да. Вас это, возможно, удивит, но нас с Биллом объединяет интерес к тому, как в прошлом защищали подобные места и как со временем разрушаются чары, заклинания и щиты. У нас было много увлекательных бесед. Несколько раз я спрашивал его мнение — работа с гоблинами позволяет ему взглянуть на некоторые вещи под неожиданным углом. И он тоже задавал мне вопросы. Очистка сада была неожиданно непростым делом.

Так и было. В саду пряталось какое-то мутировавшее растение, которое им удалось окончательно вывести только контролируемым адским огнем. Марволо подозревал, что это один из Блэков экспериментировал с выведением новых растений. Еще одна область, требующая контроля; тут он был согласен с министерством.

Блэк несколько раз медленно моргнул, потом встряхнулся, как мокрый пес.

— Ладно, — Блэк поднял руку, как только Марволо открыл рот, чтобы подробно рассказать, как растение разрасталось все быстрее и быстрее, пока он пытался укоротить его до более приемлемых размеров режущими чарами (ему давно не доводилось развлекаться провокациями), — мне не очень-то хочется знать, что вам тут показалось непростым. Можете не углубляться.

— Но, как видите, я в курсе, что мои сыновья будут здесь в безопасности. У Гарри есть зеркало, с помощью которого он может со мной связаться, и мне точно известно, что вы в состоянии при необходимости послать мне сообщение патронусом. Завтрашний день у меня будет занят улаживанием некоторых дел, но все остальное время я смогу быстро отреагировать, если вам зачем-либо потребуется мое присутствие. Еще вопросы, лорд Блэк?

— Нет. Думаю, мы с Ремусом справимся с этой парочкой. С Гарри всегда было легко. — Марволо едва удержался от того, чтобы закатить глаза: можно подумать, Блэк успел провести с Гарри много времени. — Нет причин думать, что с Маркусом будут проблемы.

Тут уже Марволо не удержался и фыркнул, и Блэк снова взглянул на него озадаченно. Качнув головой, Марволо отмахнулся:

— Полагаю, в ближайшие дни вы просветитесь, Блэк. Можете не доверять мне в целом, но тут уж поверьте: маленький ребенок, как, например, Маркус, совсем другое дело.

Теперь вид у Блэка стал самодовольным — вероятно, тот был уверен, что сможет обеспечить безопасную и счастливую жизнь ребенку, едва достигшему школьного возраста, — но он нахмурился, когда Марволо вынул палочку.

— Гарри умеет колдовать любимый ночник Маркуса, но, по-моему, вам тоже будет полезно научиться. Пожалуйста, смотрите.

Учить Блэка создавать свернувшуюся спящую змею, которую Маркус просил наколдовать каждый вечер перед сном, пришлось недолго. Но Марволо улыбался, вспоминая, какие лица были у авроров, когда они узнали, что темная метка, внушавшая столько ужаса и парившая в прошлую войну там, где пожиратели смерти совершали убийства, всего лишь переработанное заклинание ночника.

Они вместе подошли по саду к качелям, на которых Гарри и Маркус старались подлететь с каждым разом все выше под веселым взглядом Ремуса Люпина.

— Пап! — закричал Маркус, как только увидел приближающегося Марволо, и соскочил с качелей на верхней точке движения, грациозно вспарив к небу, и, приземлившись на траву с мягким звуком, тут же сорвался в бег и обнял пораженного Марволо.

Зная, как важно в этом возрасте поощрять ранние проявления магии, он взял под контроль страх и потрясение и осторожно провел рукой по волосам сына:

— Весело тебе, Маркус?

— Очень! — ответил улыбающийся мальчик, до предела запрокинув голову и глядя на него.

— Прекрасно. Не сомневаюсь, ты, Гарри и мистер Люпин с лордом Блэком еще много повеселитесь в следующие дни каникул. Пока я буду работать и заниматься всякими скучными вещами.

Марволо отметил, как с лиц других волшебников пропадает шок и что у Ремуса Люпина в руке палочка — быстрые рефлексы полезны на случай непредвиденных событий.

— Тогда почему не остаешься? — спросил Маркус, крепче обхватив Марволо за колени.

— Потому что мне надо работать. Тебе нельзя пропускать свои домашние задания, а мне — свои. — Маркус понимающе кивнул, и это было так смешно и мило, что Марволо невольно заулыбался снова. — Но то, что у меня много работы, не значит, что тебе придется сидеть дома. Так что приятного тебе отдыха с крестным Гарри. А я поговорю с тобой вечером через зеркало. Ладно?

Объятие, которое молчаливо потребовал Гарри, было короче, чем те десять, что достались Маркусу, прежде чем Марволо удалось уйти, но оно озадачило Блэка намного сильнее. Проследив взглядом, как его сыновья зашли в дом смотреть комнаты, где будут жить, Марволо представил себе прихожую Гриффин-хауса и, настроившись на перемещение, обернулся на месте.

* * *

Мальчики посмотрели свои комнаты и оставили там немногочисленные вещи (вроде этой жутковатой плюшевой змеи), и все четверо снова гурьбой спустились вниз.

— Хотите мороженого? Или еще поиграете? У меня вон там шахматы в натуральную величину! — Сириус указал на доску, выложенную замысловатой мозаикой, и деревянный навес, в котором хранились заколдованные фигуры. — Ими можно и в шашки играть. Еще есть крикет, и мячи, метлы…

Ремус положил руку Сириусу на плечо, оборвав поток слов.

— Давайте-ка по мороженому, а за едой решим, во что потом играть, — спокойно предложил он.

Сириус присмотрелся к гостям: мальчик, Маркус, выглядел немного ошарашенным, а Гарри смотрел на Сириуса с тревогой. Видимо, он немного заболтался.

— Мне нравится этот план, — решил Гарри с немного вымученным весельем и протянул руку Маркусу. — Что скажешь? Достаточно проголодался для мороженого?

— Для мороженого всегда есть место! — воскликнул Маркус с возмущением — мол, что за вопросы! — и Сириус засмеялся. — А есть шоколадно-мятное с вишней?

— Почему бы вам с Гарри не сходить на кухню и спросить эльфа, какие у нас есть вкусы? Выбор будет не такой большой, как в кафе-мороженом Фортескью, но, я уверен, вы найдете себе что-нибудь подходящее, — ответил на возбужденный вопрос Ремус и улыбнулся, когда мальчики убежали. Гарри только бросил встревоженный взгляд на Сириуса, прежде чем последовать за Маркусом в дом.

— Он отличный старший брат, — сказал Сириус, чувствуя сильную злость и грусть от того, что Гарри смог стать старшим братом только потому, что чертов слизеринец усыновил еще одного ребенка.

— Это точно, Бродяга, — согласился Ремус и снова положил руку Сириусу на плечо. — И кто знает, как бы все обернулось, если бы та ночь закончилась иначе. Да и незачем слишком об этом задумываться. Постарайся жить настоящим, Сириус. Веселись с Гарри и его братом здесь и сейчас. С завтрашнего дня — с Энорой и Ноэль. Сосредоточься на будущем, которое хочешь построить. Не на прошлом, которого у нас не было.

— Ладно, — сказал Сириус, еще раз встряхнулся и несколько раз глубоко вздохнул. Сосредоточиться на настоящем и будущем, которое он себе хочет. Это он может. — Не знаешь, у нас есть шоколадно-мятное с вишней? А то как пацан сказал, мне тоже захотелось.

Ремус рассмеялся, и они пошли к кухне.

— Иногда мне кажется, ты и впрямь безнадежен.

* * *

— А потом Ремус и Сириус заставили шахматы драться! — Маркус так бурно размахивал руками, объясняя, что чуть не сбил Гарри с носа очки. Гарри в последний момент увернулся, улыбаясь до ушей и стараясь удерживать зеркало хотя бы относительно неподвижно, чтобы они видели Марволо, а тот — их.

Оба уже переоделись в пижамы, почистили зубы и, в общем, были готовы ложиться спать.

— Мы ели мороженое! А Сириус сказал, что можно завтра полетать в саду на метле, если не будет дождя, — Маркус, который сидел на постели Гарри, вытянув ноги, чуть ли не подскакивал на месте.

— Тогда надеюсь, что погода останется хорошей, Маркус, — с улыбкой сказал Марволо. Красные глаза искрились весельем, и Гарри заулыбался еще шире. От энтузиазма его младшего брата было не спастись.

— И вы, я вижу, готовы ложиться? Я знаю, Маркусу уже почти пора, но ты действительно уже устал, Гарри? — спросил Марволо, подняв бровь.

Гарри несогласно посмотрел в ответ:

— Ты серьезно думаешь, что этот комок энергии завтра даст мне поспать, отец?

Маркус хихикнул, ткнул Гарри острым пальчиком в ребра, отчего тот выронил зеркало на постель и бросился безжалостно щекотать брата. Маркус извивался и задыхался от смеха под его беспощадными пальцами, пока Гарри не решил, что с него довольно. Если он не остановится, Маркус слишком распрыгается, не ляжет вовремя и так устанет, что потом ему трудно будет уснуть.

Пока Маркус успокаивался и переводил дыхание, Гарри подобрал зеркало и сел ровнее. В зеркале его встретила широкая улыбка и счастливые красные глаза.

— Вижу, вы там не скучаете. Помни, завтра я буду занят до вечера и позвоню вам послезавтра во время завтрака, чтобы узнать, как прошел у вас день. Не делайте глупостей и развлекайтесь.

На миг Гарри испытал соблазн спросить, как можно сделать то и другое одновременно, но сдержался. Ему совсем не хотелось подавать Маркусу опасные идеи.

— Сделаем.

— Спокойной ночи, пап! Обними за меня Нагини! — сказал в зеркало Маркус, наклонившись так близко, что чуть не ткнулся носом в стекло.

— Спокойной ночи, отец, — поддержал Гарри, уже предвкушая сон после долго дня игр с Маркусом — быть в центре внимания его младшего брата было утомительно.

— Добрых снов вам обоим. И Нагини я обниму. Пока вас нет, она, наверное, и сама захочет спать в моей постели, чтобы было теплее.

Это была правда, и все трое рассмеялись, закончив разговор на хорошей ноте.

— Готовы ложиться? — спросили от дверей. Там, улыбаясь им, стояли Ремус и Сириус.

— Да! — ответил Маркус, метнулся к своей кровати, где его уже ждала игрушечная змея — головой на подушке, тело под одеялом — и залез в постель.

— Я точно готов, — согласился Гарри, осторожно откладывая зеркало на прикроватный столик стеклянной стороной вниз, и тоже залез под одеяло и устроился поудобнее.

Сириус вынул палочку:

— Мне сказали, тебе нравится, чтобы у двери была змейка-ночник? — он взглянул на Маркуса, и тот горячо закивал. — Тогда я наколдую ее перед тем, как выключить свет.

Шепот заклинания, взмах палочки — и у двери свернулась маленькая змея. Ремус выключил свет, и взрослые волшебники, шепотом пожелав спокойной ночи, ушли.

Гарри уже наполовину уснул, когда почувствовал, как Маркус забирается к нему под одеяло и придвигается ближе. Он тут же обнял Маркуса одной рукой, и дальше они мирно проспали до утра.

* * *

Вторник, 9 апреля

Ноэль сидела с сестрой на лавке у Лионского вокзала, пинала мелкую гальку и ждала, когда за ними заедет мать. Рядом ждала их профессор теории магии, рассматривая проходящих людей, явно завороженная отличием от того, к чему они привыкли в Бобатоне. Можно было часами развлекаться, просто сравнивая туристов с людьми, которые шли на работу.

— Думаешь, все гладко пройдет? — с неприкрытым сомнением в голосе спросила Ноэль сестру. Она подозревала, что их мать будет усложнять все нарочно.

— Надеюсь, что да. Почему нет-то? Маман хочет сделать нам как лучше. Думаю, они с лордом Блэком смогут неделю вести себя как взрослые люди, — ответила рассудительная Энора.

Покачав головой, отчего застучали бусины, Ноэль скептически ответила:

— Она до сих пор пишет ему на французском! — Она всплеснула руками. — А она знает, что он не читает по-французски. Раз тут она поступает вот так, с чего ей быть адекватнее в других, более важных делах?

Энора потерла переносицу и кивнула:

— Надо нам с ней поговорить. Правда не знаю, с чего она такая… недружелюбная.

Ноэль пожала плечами. Она тоже не знала. Сириус Блэк вроде был ничего — судя по тому, что он писал и как не пропустил ни одного из обещанных писем.

Они не успели обсудить в деталях, что сказать матери, и договориться насчет стратегии — машина остановилась у бордюра рядом с местом, где они сидели, и настойчиво засигналила.

— Похоже, ваша мать здесь, мадмуазель Моро, — сказала профессор Тудуар, махнув в сторону машины. — А ну пошли, быстро!

Девочки послушались и, ловко лавируя между прохожими, направились к машине, за рулем которой было видно их мать.

— Маман! Ты здесь! — воскликнула Ноэль. Несмотря на все опасения, она была рада после долгой разлуки встретиться с матерью. Ей хотелось бы как следует ее обнять, но пришлось просто открыть дверь и сесть на заднее сиденье, подвинувшись в сторону, чтобы рядом могла устроиться ее сестра. Профессор через дверь передала им багаж — конечно же, уменьшенный — и, отойдя, помахала им.

— Конечно, здесь! — рассмеялась Оливьен. — Где мне еще быть на каникулах, как не с моими драгоценными девочками?

Она махнула профессору и перевела взгляд на движущиеся машины, готовясь вернуться на дорогу.

— Рассказывайте, как дела в школе. До адреса, который мне дали, ехать долго. Так что развлекайте меня, чтобы не уснула. До сих пор не пришла в себя после перелета.

— В школе отлично! Мы уже почти сделали домашку, — увлеченно заговорила Ноэль. Может, удастся на каникулах показать маман кое-что из выученной магии? Раз рядом будут взрослые волшебники, риск, что что-то пойдет не так, наконец-то будет достаточно низким, чтобы она согласилась посмотреть.

* * *

— Дыши глубже, Сириус. Ты сможешь, — шепнул Ремус другу на ухо.

Все они шли из сада (где, к восторгу Маркуса, провели еще одно яростное шахматное сражение) к передней части дома, где только что остановилась машина.

Гарри шел рядом с крестным, а заводной Маркус умчался вперед со всех ног.

— На улицу не выбегай! — крикнул вслед ему Сириус, крутя в пальцах палочку. У Ремуса тоже палочка была наготове — чтобы оттащить мальчика назад, если понадобится.

Машина была довольно простая, раскрашенная в цвета одной из фирм, сдававших автомобили в аренду. Из нее вышли три женщины.

Маркус развернулся, побежал назад и спрятался за Гарри. Он любопытно выглядывал из-за его ног. Близняшки заулыбались и что-то воскликнули по-французски, после чего обе захихикали.

Женщина постарше, очевидно, их мать, тоже улыбнулась (насколько Ремусу было известно, впервые с того момента, как встретилась с Сириусом), глядя на мальчика, пробежавшего туда и обратно в развевающейся мантии.

Ремус остановился рядом с Сириусом, который, вдохнув поглубже, шагнул вперед.

— Оливьен, Ноэль, Энора, добро пожаловать. Надеюсь, вы хорошо доехали. Вам, наверное, надо освежиться, может быть, перекусить или чего-нибудь выпить. Проходите.

У Сириуса полыхали щеки, и его била легкая дрожь. Для Ремуса, который отлично его знал, было очевидно, как тот нервничает.

Только что прибывшие ведьмы-подростки тоже нервничали. Их взгляды метались от одного человека к другому, оббегали окрестности. Близнецы выглядели умными и любопытными — хорошее сочетание. Но об их матери Ремус, однако, ничего не мог сказать.

Ткнув локтем Сириуса в бок, он напомнил, что надо бы их представить.

— Точно, где мои манеры? — спохватился Сириус. Они заранее обговорили систему сигналов, чтобы Ремус мог относительно незаметно помогать другу. — Позвольте представить остальных гостей. — Для начала он положил руку Ремусу на плечо: — Это Ремус Люпин, мой хороший друг с тех пор, как мы вместе учились в Хогвартсе. Раньше он работал там профессором защиты, а сейчас — по большей части частный преподаватель истории.

Ремус слегка поклонился, получив в ответ короткие кивки. Это было не совсем обычно — представляться не по рангу, а по возрасту, но Сириус был твердо настроен сделать именно так.

— Вот это мой крестник, Гарри. Прошлым летом его усыновили, и теперь он наследник Поттер и Слизерин. В данный момент готовится к СОВ в Хогвартсе.

Гарри закатил глаза, улыбнулся и поклонился.

— Вы не были в делегации Бобатона на турнире, который в том году был у нас в школе? Я бы вас, наверное, запомнил.

— Мы были слишком маленькие, — ответила одна из девочек, улыбаясь в ответ. Ей явно понравился его по-дружески легкий подход.

— Мальчик, который прячется за Гарри, его младший брат, Маркус. У них тут небольшие каникулы, так как их приемный отец занят важными обязанностями, а я был рад пригласить их отдохнуть вдали от дома. Оба во Франции впервые.

Мадам Моро кивнула и вышла вперед, став сразу за дочерьми.

— Как вы могли догадаться, это мои дочери, Энора и Ноэль. Обе учатся в Beauxbâtons, и они в числе лучших, — у нее был сильный акцент, и она выделила название школы. Ремусу показалось, что в ее голосе прозвучал вызов. Порой он жалел, что слухи об обостренных чувствах оборотней не были правдой. Иногда это было бы полезно.

— Давайте я покажу вам ваши комнаты, чтобы вы могли оставить багаж, а потом мы перекусим на кухне? — Ремус попытался прервать затянувшуюся паузу — все просто стояли на месте, словно окаменели.

— Да! — согласилась одна из девочек, как будто обрадовавшись разрешению неловкой ситуации, и пошла к дому. — Профессор уменьшила нам багаж?..

Ремус уловил намек на вопрос и ободряюще улыбнулся:

— Я смогу его увеличить, когда мы придем в комнату, предназначенную для вас с сестрой. Просто следуйте за мной.

Маркус тенью пошел за Гарри, и все наконец-то отправились в дом и поднялись по лестнице к спальням. Весь процесс сопровождался ощущением мучительной неловкости; Ремус надеялся, что она скоро пройдет. Может быть, устроить Сириусу и Оливьен разговор наедине, чтобы разрядить атмосферу?

— Милая комната, — сказала Энора и завалилась на одну из кроватей, но тут же села, потому что рядом с ней на постель запрыгнул Маркус.

— Какое тебе нравится мороженое? — спросил он, склонив набок голову. Ремус заметил, что тот часто так делает.

— С манго. А тебе?

— Я еще не все попробовал! — заявил Маркус и начал излагать свой грандиозный план — съесть по разу все возможные виды мороженого, чтобы решить, которое действительно его любимое.

Начало было непростым, но искренний интерес Маркуса к мороженому помог им, перейдя на кухню, понемногу начать разговор.

Ремус был уверен, что остальное придет со временем.

* * *

Билл собирал по квартире материалы на всякий пожарный случай, стараясь не слишком задумываться о бурлящей в нем смеси восторга, тревоги и любопытства.

Собрав все, что могло понадобиться (но он от души надеялся, что все же оно не понадобится), Билл взял любимую рабочую мантию и вышел на свою крошечную кухоньку. Сунув правую руку в рукав, он взглянул на бронзовый диск портключа, лежащий на столе со вчерашнего вечера — тогда его принесла неприметная сова. Без записки или другой информации. Он чувствовал себя как в какой-то дурацкой детской книжке про шпионов. Портключ без инструкций.

На самом деле он точно знал, как активировать портключ и куда тот его доставит, так как они с Марволо обсудили это, когда Билл согласился помочь с ритуалом. Но, понятное дело, Марволо не хотел рисковать, чтобы кто-то другой узнал, что он планирует.

Мгновение Билл просто стоял на своей кухоньке (вчерашняя грязная посуда составлена возле раковины, несколько старых вялых яблок едва не падают с края холодильного шкафа, окно остро нуждается в помывке) и размышлял о том, что собирается сделать. Ритуал, который должен был сегодня состояться, был в крайней степени экспериментальным, а учитывая, насколько темная в нем была замешана магия (пусть даже для устранения того, что было создано прежде), он, скорее всего, оказался бы в числе запретных, узнай о нем министерство.

Но слова отца о том, что всегда хорошо помогать тем, кто просит помощи, и его собственная убежденность в том, что Марволо Слизерин затеял хорошее дело, убирая ущерб, который сам себе нанес созданием стольких хоркруксов, по-прежнему были главными его мыслями. План создать ритуал, безопасный для Гарри, чтобы они могли безопасно вынуть осколок души, застрявший в нем, лишь усиливал чувство, что решение это правильное.

Вздохнув и решительно кивнув, Билл поднял портключ и произнес фразу активации:

— Усадьба Малфоев.

* * *

Мгновение Малкольм Гринграсс стоял, глядя на рыжего волшебника, объявившегося перед ним в роскошной, пышной гостиной, потом решил попытаться проявить вежливость. Все-таки они здесь по общему делу.

— Мистер Уизли, — он вежливо кивнул, но тут же почувствовал себя дураком. Так себе вежливость.

Другой волшебник рассмеялся и слегка покачал головой:

— Немного нереальная ситуация, да? Здравствуйте, целитель Гринграсс. — Ликвидатор заклятий (о присутствии которого Малкольм знал заранее, так как его предупредил его лорд) взглянул на сумку, которую принес с собой Малкольм, и взглянул ему в глаза: — Смотрю, вы тоже пришли наготове? — словно в объяснение, он показал свою сумку.

Не Малкольму подвергать сомнению решения его лорда, но сегодня он относился к ситуации иначе. Он знал, что его лорд собирается делать, в прошлом принес клятву, чтобы сохранить ритуал в тайне, подготовился реагировать на возможные проблемы, и пусть даже не считал себя настолько подкованным в искусстве ритуалов, как его лорд, он тем не менее даже выезжал из Британии с единственной целью — узнать о старых ритуалистических методах целительства.

А как тут мог оказаться Уизли?

Тот медленно обернулся, рассматривая комнату с совершенно беззаботным видом. Когда он заговорил, Малкольм невольно напрягся.

— Постарайтесь не очень жечь меня взглядом. Марволо это может отвлечь. И, хоть вам трудно в это поверить, я здесь, чтобы помочь. В конечном счете это испытание ритуала, созданного для работы над Гарри без вреда для него. Если не можете поверить, что я помогаю по каким-то другим причинам, поверьте, пожалуйста, что хоть ему-то я не желаю вреда.

Малкольм хмыкнул, не ответив на эту… просьбу, но потом вспомнил инструкции своего лорда. Он обязан был работать с Уильямом Уизли.

Не успела эта неловкая ситуация ухудшиться еще больше (Малкольму казалось, повисшей атмосферой можно было блокировать оглушающие — такое было напряжение в воздухе), появился эльф.

— Пожалуйста, волшебниковам следовать. Хозяин лорд говорит вам прийти в ритуальную комнату.

Взяв свои припасы, волшебники пошли за домовиком по коридору, увешанному картинами. Малькольм тут уже бывал, а вот Уизли, очевидно, нет. Он озирался, как ребенок в магазине игрушек. Или как волшебник, которому только исполнилось одиннадцать, пришедший к Олливандеру за первой палочкой. Малкольму хотелось закатить глаза, но он сдержался. Не стоило уподобляться. Но было соблазнительно.

Они прошли через музыкальную и вскоре дошли до простой деревянной двери со стеклянной ручкой. Эльф не потянулся к ручке — он все равно не достал бы, — только махнул жилистой лапкой, открыв дверь магией. Уизли пропустил Малкольма вперед, и тот с удовольствием принял предложение и ступил в проем.

Ритуальная комната была просторной, полностью выполненной из графитно-серого камня. Темный Лорд все еще работал над ней, и потому Малкольм шагнул в сторону, стараясь ничего не повредить.

Уизли вошел так же аккуратно и принялся любознательно рассматривать нарисованный круг, заставив Малкольма переоценить свое первое о нем впечатление.

Темный Лорд сел — волосы обрамляют лицо свободными волнами, в руке кусок пропитанного чем-то мела — и взглянул на вошедших.

— Малкольм, Билл, вы вовремя. — Малкольму до сих пор странно было видеть своего лорда настолько неодетым. Хоть он и был его целителем, обычно всегда видел его в мантии. Темный Лорд попросту не болел. — Малкольм, можешь устраиваться вон там, — взмах в сторну угла комнаты, где стояла простая табуретка.

Слегка поклонившись (в присутствии Уизли он не станет опускаться на колени), Малкольм подошел туда и положил сумку, чтобы расставить зелья в порядке, принятом для экстренных ситуаций.

Работая над этим, он слушал, чем занимаются Уизли и Темный Лорд.

— Мне начать все проверять? — спросил ликвидатор заклятий, будто имел право сомневаться в компетентности Темного Лорда в рунах.

— Да, пожалуйста. Только закончу вот эту часть и буду перепроверять, — ответил Темный Лорд, и Малкольм от изумления чуть не уронил кроветворное.

Поставив последний фиал сильного обезболивающего (оно должно было понадобиться, в этом он был почти уверен), Малкольм, наконец, сел, опершись спиной на стену, и смотрел, как его лорд и старший из сыновей Уизли работают над кругом. Это выглядело странно. Как будто они часто работали вместе. Но как это могло быть?

— Можно мне мел? — спросил в какой-то момент Уизли, не поднимая глаз и не добавив никакого почтительного обращения. Темный Лорд просто взял кусок мела и, сказав: «Лови», бросил через комнату. Малкольм разинул рот. Эти двое должны были немало проработать вместе, чтобы достичь такого уровня… товарищества. Иначе было не назвать то, с какой легкостью они взаимодействовали.

— Не то чтобы тут были разрывы в линиях, но пол слегка неровный, так что лучше перестраховаться, — сказал Уизли и осторожными прикосновениями подрисовал несколько рун.

Малкольм понимал, что у него нет нужной информации, чтобы понять, зачем Темному Лорду понадобился здесь — кто бы мог подумать! — Уизли. Но сейчас, глядя, как они работают, он убедился, что его лорд, похоже, не напрасно решил привлечь этого волшебника.

* * *

К счастью, комната достаточно хорошо отапливалась, чтобы поначалу не чувствовать холода, а позже, когда он ползал по полу, рисуя сложные узоры, переплетающиеся круги и замысловатые ряды рун и не портя их, он смог согреться достаточно, чтобы не чувствовать дискомфорта в тонкой некрашеной льняной рубахе длиной чуть ниже колен.

Поначалу Марволо пытался рисовать в мантии поверх нее, но размазал первые же строки, и потому он снял мантию и начал заново прямо так. Иногда получалось, иногда нет; незачем стараться зря, если нет нужды.

В целом приготовления к ритуалу были сложнее, чем для прошлой попытки. Это было предложение Билла, который теперь был по другую сторону круга, проверял ту часть, где будет стоять чаша. Билл доказывал, что Марволо стоит учитывать свое состояние сознания, и это удлинило подготовку. Важной частью создания хоркрукса было безжалостное убийство невинного. Раскаяние было единственным известным и задокументированным способом вернуть фрагмент души в изначальное тело. Почему же никто не предположил, что настроение заклинателя имеет значение и в ритуале, над которым они работают?

И потому Марволо постарался настроиться на что-то напоминающее раскаяние. Следовало признать, что он не слишком в этом преуспел.

Он не жалел, что убил ту старую каргу, копившую деньги и ценности, прятавшую их от ее собственной семьи и гревшуюся в их отраженной славе, чтобы улучшить мнение о себе. Тот факт, что она беззастенчиво флиртовала с мужчиной намного моложе ее, мог бы и не повлиять на его оценку, если бы она не была склонна прикасаться без разрешения. Марволо помнил, как терпел это, даже флиртовал — по приказу Берка и из-за его собственного понимания человеческой природы, — чтобы она платила больше или даже расставалась со своими сокровищами. Но в его глазах это определенно не делало ее смерть большой потерей.

Но ему жаль было эльфа, которого он использовал, чтобы подстроить миссис Смит несчастный случай (он не помнил даже его имени). Это было излишне. Он был достаточно умен, чтобы изобрести другой способ скрыть убийство, не привлекая других.

Поможет ли то, что ему немного неприятно от мысли, что, скрывая преступление, он пошел по легкому пути? Нет, наверное, но с тех пор, как Билл высказал свою мысль, ничего лучше он не достиг.

Наверное, будет легче разбудить в себе хоть какое-то раскаяние, когда он будет готовиться убирать хоркрукс из Гарри. Можно было просто оглушить Лили Поттер, вместо того чтобы убивать ее. Это, вероятно, все бы изменило непостижимым ему способом, но в тот момент это было бы проще.

Не желая слишком углубляться в тот факт, что причиной его поражения в ту ночь стало раздражение, Марволо осторожно встал, чтобы лучше осмотреть ритуальный круг.

Он медленно повернулся вокруг себя, едва переступая ногами, и окинул взглядом свою работу. Плошки из необожженной глины с разными травами были расставлены вокруг в осевых точках, все было соединено линиями, были нанесены тонкие отрезки солью; не хватало только самой чаши.

— Ну как, Билл? — спросил Марволо, не обращая внимания на бледный и удивленный вид целителя в углу. Не следовало отвлекаться на человека, не способного постичь такое простое изменение, как сближение с волшебником и признание его познаний, заслуженных тяжелым трудом.

— По-моему, неплохо. Ни линии, ни зерна мимо. Не вижу причин тянуть дальше, — сказал Билл, собирая лежавшие поблизости куски мела, и осторожно поднялся и отошел назад.

Марволо кивнул и, аккуратно перешагнув узор на полу, подошел к нише, где рядом с его сложенной одеждой, которую он с самого начала убрал на полку, лежала спрятанная под мантией чаша.

Пока он отходил за одним из трех оставшихся хоркруксов (если считать Гарри), Билл собрал последние осколки разбросанного мела и ушел к табурету в другом углу комнаты. Чтобы не мешать, как и Малкольм.

Поставив чашу точно в середину круга, нарисованного для вместилища души, Марволо начал дышать в равномерном ритме, к которому уже так привык. Время отложить в сторону все ненужное: недоверчивое изумление Малкольма, заметное веселье Билла, собственную тревогу за Гарри и Маркуса, оставшихся на попечении Блэка — и сосредоточиться на ритуале и на мысли, что убивать ту старую противную ведьму было плохой затеей.

Несколько осторожных шагов, и Марволо оказался в нарисованном для него круге, где осторожно сел (постаравшись не сверкнуть ничем перед зрителями), устроившись в расчете на то, что придется долгое время провести на твердом полу.

Потом он начал заклинание по извлечению осколка души из чаши, когда-то давно выбранной им в качестве вместилища. Эта часть почти не менялась вместе с ритуалом. Изменения затронули в основном перенос осколка, когда тот уже освободится из предмета.

Понемногу все исчезало из его разума, взгляд сосредотачивался на золотой чаше с двумя ручками и изображением барсука, пока он не стал различать красное свечение вокруг нее.

Несколько минут — или сколько на это потребовалось времени? — сияние постепенно усиливалось. Затем оно поплыло вверх, как поднимающийся над котлом пар. Как только красновато-светящееся облачко осколка души оторвалось от чаши, Марволо сменил напев, изо всех сил стараясь не думать о предстоящей боли.

Если он это допустит, все будет всерьез испорчено.

Это была новая часть ритуала. Вместо того, чтобы пытаться перенести осколок в другой предмет, линии на полу и горящие травы, как и произносимые слова, понуждали осколок двигаться к телу заклинателя.

И он двинулся.

Быстро.

Намного быстрее, чем в прошлый раз, когда Марволо пытался сделать нечто похожее. Вероятно, потому, что в этот раз никакие силы движению не препятствовали.

В миг, когда светящееся облако коснулось его груди, прямо над сердцем, волна боли окатила Марволо, и, как он ни старался, не смог произнести слова, нужные для присоединения оторванного осколка души.

Потом боль чуть ослабела — другой, не его, голос подхватил напев.

Мир почернел, и Марволо ощутил, как его тело валится набок, но все же услышал, что заклинание было доведено до конца.

Перед тем как окончательно потерять сознание, Марволо сделал вывод, что им еще есть над чем поработать.

* * *

Люциус стоял в двери ритуальной комнаты, едва удерживаясь от того, чтобы метаться взад-вперед. Он знал, что вломиться внутрь, прервав ритуал, который проводил его лорд, было бы невероятно глупой затеей, но его все равно подмывало это сделать.

Он играл в шахматы с Драко в семейной гостиной, когда почувствовал, как защита уничтожила первый вопиллер. А потом их стало много больше одного. Люциус знал, что вопиллеры никаким образом не должны повлиять на происходящее в ритуальной: комната была целенаправленно защищена от внешних воздействий. Но само количество вопиллеров, столкнувшихся с защитой усадьбы, все равно его встревожило.

Быстро проверив, как там Нарцисса с их очаровательной новорожденной дочкой, Кассиопеей (названной в честь одной из многочисленных родственниц его жены), Люциус спустился к ритуальной комнате, где увидел, что дверь по-прежнему закрыта и проходящий за ней ритуал, вероятно, не нарушен.

Он почти поддался искушению и принялся расхаживать с места на место, как дверь открылась. Заготовленное приветствие застряло у Люциуса в горле, потому что он увидел, что тело его лорда несет ликвидатор заклятий, пущенный в дом исключительно по приказу лорда.

— Он в порядке, — вдруг сказал волшебник ободряющим тоном, который Люциусу сразу же резко не понравился. — Целитель Гринграсс говорит, просто обморок.

Уизли шагнул вперед, давая пройти Малкольму Гринграссу, и Люциус машинально отступил в сторону.

— Он прав, — сказал целитель. Палочка была у него в руке, в сумке, висящей на плече, позванивали при движении фиалы зелий. — Нашему лорду нужен отдых, но, если не считать утомления от ритуала, он в порядке.

— Я провожу вас в гостевые комнаты, — ответил Люциус. В голове у него мелькали догадки и предположения, как и в прошлый раз, когда лорд использовал ритуальную неизвестно для чего. Стоит ли сообщить целителю о вопиллерах? Наверное, ему надо об этом знать.

Они торопливо пошли по коридорам усадьбы, а Люциус тем временем пытался продумать следующие важные шаги. Но ему было трудновато избавиться от вертевшегося в голове вопроса, почему Уизли несет их лорда. К счастью, Люциус шел первым, ведя группу к комнате, подготовленной для их лорда еще с его возвращения, так что ни он не видел, как Уизли несет на руках его лорда, ни самого Люциуса не поймали за тем, как он бросает взгляды на странное зрелище.

Они дошли до покоев, и Люциус отворил дверь. Зайдя внутрь, он отодвинулся с дороги и наблюдал, как действуют остальные.

Уизли быстро подошел к постели, на которой Малкольм уже поднял одеяло; как только их лорда положили, целитель принялся колдовать диагностические чары.

Люциус почувствовал, как у него лезут на лоб брови: Уизли осторожно укрыл Темного Лорда одеялом и отошел назад, где встал рядом с Люциусом.

— Почему вы ждали у двери, лорд Малфой? — спросил он, не отрывая взгляда от целителя, оценивающего здоровье лежащего в обмороке Темного Лорда.

— Внешнюю защиту потревожило неопределенное число вопиллеров. Я хотел убедиться, что они не повлияли негативно на ритуал, — Люциус в последний момент удержался от того, чтобы назвать Темного Лорда своим лордом, но тут же осознал, что они с Гринграссом уже оба так говорили в присутствии Уизли.

Но Уизли как будто ничего не заметил, задумчиво хмуря брови:

— Не думаю, чтобы это повлияло на ритуал непосредственно. О каком числе вопиллеров речь? Столько же, как в почтовой комнате «Пророка»?

Люциус кивнул, глядя, как хлопочет над их лордом Гринграсс.

— Столкновения шли так плотно, что я не смог бы сказать, сколько конкретно их было. Но, полагаю, учитывая ритуал, я не могу вызвать сюда авроров? — он слышал, что министерство дало это дело племяннице Нарциссы. Вероятно, ее бы и прислали в связи с сегодняшней атакой.

— И даже когда я все уберу, они могут спросить, почему он лежит тут без сознания в гостевой комнате. Но если не сообщить, это будет подозрительно, когда они найдут виновника… — размышлял вслух Уизли, а потом расправил плечи: — Я спущусь, наведу порядок и посмотрю, нет ли там чего-то, что Марволо захотел бы потом проанализировать. Дам знать, когда закончу?

— Я пошлю эльфа, чтобы проводил. Можете отправить его, когда закончите, мистер Уизли, — решил Люциус, старательно скрывая удивление, что Уизли зовет Темного Лорда по имени.

— Звучит неплохо, — согласился Уизли и быстро вышел за эльфом, призванным Люциусом, обратно к ритуальной.

Когда Гринграсс объявил, что больше Люциусу тут помочь нечем, тот вернулся к жене, сыну и дочери объяснять ситуацию и вместе гадать, как Уизли сумел так неожиданно сблизиться с Темным Лордом.

* * *

Как обычно, количество документов, которые требовалось заполнить, писем, которые надо было прочесть, и толпы посетителей, ожидающих своей очереди, были ошеломляющими. Но когда со всем эти было, наконец, покончено, Корнелиус заслужил приятный вечер дома, с женой. Может быть, они смогут насладиться бокалом красного вина и послушают по колдорадио хорошую музыку. Кажется, должны были передавать Селестину Ворбек?

Корнелиус встал из-за стола и потянулся, так что хрустнуло в спине, и ощутил, как покидает тело напряжение. Оставшейся на конец дня работы было больше, чем он планировал.

Когда он уже взял плащ с вешалки в углу, за дверью его кабинета начался какой-то шум. Что там учинили его секретарь и помощник?

С заметно испорченным настроением — опять терять время без причины! — Корнелиус подошел к двери и, выглянув, оказался тут же сбит с ног и прикрыт одним из охранников-авроров. Вокруг них вспыхнул щит.

Раздались взрывы, запахло горелым пергаментом и бумагой; что-то тяжелое рухнуло на пол.

И вдруг тишина. Ну, почти. На несколько секунд остался лишь звук догорающей бумаги — похрустывание, почти шелест — и шум дыхания.

— Вы целы, министр? — спросил вдруг заслонивший его аврор, вставая на ноги и подавая Корнелиусу руку, чтобы помочь подняться.

— Кажется, да, — ответил Корнелиус, все еще несколько оглушенный, озирая то, что некогда было приемной перед его кабинетом.

Тяжелый стол был отброшен в сторону и, скорее всего, использован в качестве укрытия. Он был сильно опален, как и остальная мебель, ковер, стены, потолок, все портреты… практически все выглядело так, будто здесь полыхал пожар.

— Что здесь произошло? — услышал Корнелиус собственный голос, почти машинально отметив, что тел на полу нет.

— Влетели красные извещения, как стая ворон. Они взрывались и орали, и двигались к вашему кабинету, министр. Как будто кто-то создал… летающие извещения… вопиллеры… — аврор говорил все медленнее и медленнее. Глаза у него расширились от догадки, и он умолк, вскидывая палочку.

— Именно так, — раздался усталый голос из-за другого стола. Все обернулись и увидели, как вылезает рыжий волшебник с заляпанным сажей лицом. В руке он сжимал замороженный красный самолетик.

— Как вам это удалось, Уизли? — спросил второй аврор-охранник (Долиш, сегодня он был на посту), помогая тому подняться.

— Мама очень любит слать вопиллеры. Не то чтобы мне их много досталось, но мне все равно не нравится, когда они на меня орут. Так что я решил выучить заклинание, как их замораживать. Не был уверен, что сработает. К счастью, сработало.

Ту появилось подкрепление, автоматически извещенное об опасности у кабинета министра. С ними пришел целитель и тут же взялся за работу.

Корнелиус терпел диагностические заклинания и думал, как был прав насчет среднего сына Артура. Парень при правильной поддержке может достичь больших высот. Он был методичен, не привлекал внимания, сохранял самообладание в острых ситуациях — ценное сочетание.

То, что тот не дал взорваться одному из извещений, могло дать аврорам ключ, нужный, чтобы разобраться с этими опасными почтовыми нападениями.

Корнелиус вернулся домой позже, чем собирался, но получил свой бокал вина, а жена как следует погладила ему спинку.

Хотелось надеяться, что следующий день принесет заметные подвижки в аврорском расследовании.