О пользе старых законов (джен)

Воскресенье, 28 апреля 1996

— А потом миссис Питерс поведет меня в гости к Айдену. Нам можно будет летать в саду на метлах! — Маркус весело рассказывал брату о своих планах, сидя у Марволо на коленях. Гарри тем временем сидел у себя в постели и улыбался брату, хотя мысли так и кружились у него в голове.

Но при Маркусе демонстрировать свое недовольство было ни к чему. Поэтому он с искренним интересом слушал и ждал, когда закончится поздний завтрак в Гриффин-хаусе.

— Развлекайся, Маркус, — сказал Гарри и осторожно помахал свободной рукой, чтобы было видно через зеркало, и рассмеялся, услышав, как удаляется жизнерадостное «Я буду летать, я буду летать!» по мере того, как Маркус выходит из комнаты за миссис Питерс.

Потом дверь закрылась, и улыбка стекла с лица Гарри.

Легкое смущение на лице Марволо казалось бы смешным, не будь до сих пор Гарри так сердит.

— Так, — начал Гарри — и удивленно моргнул от того, как уныло поморщился Марволо. Это совершенно сбило его с мысли.

— Прости меня, Гарри, — нарушил Марволо неожиданную паузу. — Пусть я не сказал тебе лжи, я понимаю, что утаивание информации так же отличается от правды, как и любая ложь. В свое оправдание могу лишь сказать, что я был не в лучшей форме и не хотел лишний раз тебя расстраивать, раскрывая все детали.

Гарри фыркнул, но не смог отрицать, что Марволо не сказал ни слова лжи, когда лежал на спине в палате Визенгамота после того, как его попытались убить.

— Я узнал, что Амос Диггори хотел тебя убить, из газет и слухов! Чем это лучше? От того, что мадам Помфри строго запретила моим посетителям об этом говорить, тоже не легче. Мы же несколько раз с тобой говорили, отец! Ты мог рассказать в любой день со среды до пятницы!

Изображение в зеркале покачнулось — Марволо запустил руку в волосы, испортив аккуратную укладку.

— Прости. Зная про все эти слухи и домыслы насчет щита, я решил, что ты и так знаешь, что на меня напал Диггори. Я подумал, что хоть кто-то из твоих друзей обязательно тебе расскажет.

Гарри закатил глаза.

— Ну конечно. А друзья подумали, что я услышал про нападение от тебя. — Он снова фыркнул, сделал несколько глубоких вдохов. — Ты знаешь, наверное, что мадам Гойл вчера приходила наверстать сессии, пропущенные на той неделе?

Марволо кивнул:

— Она еще попросила меня выделить время для дополнительной сессии, чтобы обсудить попытку убийства.

— Это, наверное, хорошая мысль, — кивнул Гарри и снова вздохнул. — Мы с ней поговорили, и я… ну, я даже не подумал, какая должна была быть «потасовка», чтобы просочились эмоции. Понимаешь?

Серьезно, в этом случае Гарри был разочарован собственными умственными способностями. Чтобы эмоции протекли от Марволо, должно было случиться нечто значительное. Иначе окклюментные щиты его отца это предотвратили бы. Вместе с щитами Гарри их хватало на то, чтобы разделять их сознания уже несколько месяцев.

— Я был удивлен, когда ты позвонил, — кивнул Марволо. — Но, если подумать, с твоим магическим истощением и моей потерей сознания… это логичный исход.

— Ну, да. Теперь-то мы это знаем. И не то чтобы ты действительно умирал, — сказал Гарри, радуясь, что не вышел в гостиную, а остался поговорить у себя в комнате. — Но, наверное, это было бы неловко при таком количестве свидетелей?

Марволо вздохнул и откинулся на спинку кресла.

— Мне кажется, ты слишком добр, Гарри. Не то чтобы я жаловался, потому что с тобой и Маркусом я счастлив как никогда в жизни. Но тебе можно затаить обиду. Потому что я утаил важную информацию. Ты же знаешь это?

Теперь пришел черед Гарри лохматить волосы, только ему никакую красивую прическу портить не пришлось.

— Я знаю, что можно, может, даже это оправданно. Но не обязан, если не хочу. А мне гораздо больше нравится быть счастливым, чем несчастным. У тебя были хорошие намерения, и ты нехорошо себя чувствовал. И другие смотрели. Так что, наверное, в будущем, если случится что-то такое же, лучше просто не предполагать, что я знаю, а что нет? — Такой план Гарри разработал во время беседы с мадам Гойл. Она отлично умела подводить его к тому, чтобы он самостоятельно находил решения, лишь изредка предлагая советы и возможные пути, если было ясно, что он их просто не знает. В последнее время такое случалось все реже и реже.

Идея Марволо отправить их обоих к психотерапевту определенно была одной из лучших.

— В порядке неутаивания важной информации. Я сейчас снова занят доработкой нескольких шагов ритуала, который в последний раз пытался провести еще весной, — вдруг резко сменил тему Марволо. — Я попросил помочь и Билла, и целителя Гринграсса, и уверен, что разработанный ритуал мы сможем провести этим летом, когда ты вернешься из школы.

Гарри моргнул, открыл рот, снова закрыл, потом все же заговорил:

— После него останусь только я? И тебя устраивает… отсутствие страховки?

— Да, — снова кивнул Марволо, — я все еще работаю над принятием всех последствий. Но если посмотреть, чего я был лишен и что получил с тех пор, как настолько уменьшил их число? Оно того стоит, Гарри. И я сделаю все, чтобы ты не пострадал из-за ритуала.

Гарри кивнул, хоть и почувствовал себя немного обессилевшим.

— Знаю. И глупо будет, если я продолжу переживать из-за таких вещей. Так ведь? Но я хотел бы, чтобы ты предупредил меня, когда в следующий раз будешь проводить ритуал, и позвонил мне сразу после него. Чтобы я знал, что все прошло хорошо.

— Это не так уж сложно, я уверен, что справлюсь, — с легкой улыбкой ответил Марволо. — А как у тебя дела в школе?

Коротко рассмеявшись, Гарри не стал возражать против смены темы и начал пересказывать, что случилось в Хогвартсе с их прошлого разговора.

* * *

Пятница, 3 мая

— Входи, Северус, — отозвался Марволо на стук в дверь. Дурман, разумеется, сообщил ему, кто пришел, а Флимм проводил мастера зелий до кабинета.

Не то чтобы в этом была необходимость: Северус уже несколько раз здесь бывал и знал дорогу. Но эльфы упорно следовали установленным Марволо правилам. Сопровождение гостей в границах их владений было одной из обязанностей, которые эльфы, судя по всему, ценили.

— Мой лорд, — с почтительным поклоном приветствовал его Северус, входя в комнату в привычном вихре черной мантии.

Марволо махнул на кресло, куда хотел усадить Северуса, а сам устроился напротив. На столике между ними тут же материализовался поднос с чаем и печеньем. У соперничества домовиков определенно были свои положительные побочные эффекты.

— Благодарю, что нашел время со мной встретиться, Северус, — сказал Марволо.

Северус, как ему показалось, только закатил глаза, готовя себе чай.

— Я декан вашего сына, мой лорд. Когда вы хотите поговорить об учебе сына, я не могу отказаться, — с сухой вежливостью ответил Северус.

— Верно, — признал Марволо и заметил: — Но для такого разговора ты бы вызвал меня в школу.

Отпив чаю и удобнее расположившись в кресле, Северус пропустил этот комментарий мимо ушей и сразу перешел к причине, из-за которой они встретились:

— Полагаю, вы хотели узнать о том, как успевает ваш сын, мой лорд?

Добавив третью ложку сахара и медленно помешивая чай, Марволо ответил:

— Я хотел спросить, не повлияло ли на его обучение магическое истощение. И насколько он готов к СОВ.

— Как мне кажется, он справляется. И я практически уверен, что мадам Помфри заставила его достаточно отдохнуть. Ваш сын определенно стал лучше успевать в зельях, и, насколько мне известно, другие профессора тоже на него не жалуются. Так как мисс Грейнджер все еще среди его друзей и теперь ее учебные амбиции поддерживают другие, противодействуя мистеру Уизли, у него точно достаточно времени на учебу.

— То есть он готов, насколько это возможно? Приятно слышать. С хорошими результатами СОВ у него будет больше вариантов. — Пусть даже хорошие отметки не обязательны для того, чтобы преуспеть в жизни. Особенно учитывая, что Гарри планирует занять место Поттеров в Визенгамоте и интересуется живописью, что делало результаты СОВ не настолько важными.

— Да, мой лорд, — сказал Северус, выбрав печенье с сушеными вишнями.

— Хорошо, — кивнул сам себе Марволо. — Еще я выбрал название из предложенного тобой списка. На это ушло больше времени, чем я ожидал, но это не так важно. Ты получил ответ на письмо?

— Да, мой лорд. Они предпочтут, чтобы зелье не было названо в их честь, но были благодарны за предложение, — сказал Северус. Было заметно, что эта тема мастеру зелий интереснее, чем обсуждение его учеников.

— Ну что ж, тогда это будет зелье Антерос. Мне нравится двусмысленность этого названия, и, будем откровенны, «зелье двух отцов» так и не забудут. Слишком много людей уже слышало рабочий вариант, чтобы не использовать его и впредь, — объяснил Марволо. Он был уверен, что многие, кто в будущем будет учить зелья, будут спотыкаться на его названии и проклинать Марволо за его решение, и это ему было только в радость. Пусть добавят немного исторических данных в свои эссе. Все равно им наверняка не повредит лишняя учеба.

* * *

Среда, 8 мая

Немного раздраженный, Тео шел по коридору в сторону комнаты Гарри. Он хотел просто сделать домашнее задание, но всем пришлось эвакуироваться из факультетской гостиной, потому что там со скандалом выясняли отношения. А после этого в спальне, где он пытался работать, Крэбб и Гойл затеяли горячий спор из-за — кто бы мог подумать — сравнительных достоинств бреющих чар. Он снова пошел в гостиную, надеясь, что там уже пусто; увы, это было не так. Судя по звукам, тамошняя парочка сумела разобраться со своим конфликтом, и теперь Тео решил спастись в комнате Гарри.

До нее было недалеко от от спальни, где с первого курса жили Тео и остальные. Тео постучал, и вскоре изнутри отозвались:

— Войдите!

Тео открыл дверь и заглянул внутрь, пока не решаясь переступить порог.

— Можно мне попросить убежища у тебя в комнате, Гарри? Мне надо нормально поработать над эссе. Тут нигде нет спокойного места, а в библиотеку идти уже поздно.

— Конечно, — улыбнулся Гарри, поднимая взгляд от блокнота, который держал на коленях. — Входи. Можешь занять стол.

Тео шагнул в комнату и прикрыл за собой дверь. По дороге к столу он смог хорошо рассмотреть комнату и обстановку в ней. Обычные спальни были ничего так, но это было нечто совершенно другое. Больше замысловатой резьбы по дереву, бархатные портьеры, одеяло, судя по виду, шелковое, ковровые дорожки. Это была красивая комната. И лучше всего было то, что тут было намного просторнее, чем в обычных спальнях.

Тео подошел к столу — аккуратно убранному, с расставленными на встроенных полках учебниками за этот год — положил свою работу и сел на стул.

Пока Тео благополучно работал над своим эссе, Гарри занимался наброском. Помимо поскрипывания пера Тео слышно было только шелест угля по бумаге.

Закончив писать вывод в своем эссе, Тео очистил перо коротким взмахом палочки и отложил его на стол.

— Гарри, — он повернулся к сидевшему на кровати другу, — ты же знаешь, откуда взялся тот щит?

На долю секунды Гарри выглядел пойманным на месте преступления, но потом снова расслабился и принял недоуменный вид.

— С чего ты так решил? Половина невыразимцев обыскала деревню и ничего не нашла.

— Грейнджер не болтает без умолку про щит. Она бы начала гадать и расследовать этот вопросы, если бы не знала причину, правда же? А раз она уже знает, то логично предположить, что и ты тоже. — Это становилось все очевиднее с каждым днем, потому что в «Пророке» излагали все более дикие теории, а Грейнджер — или Гермиона, без разницы — тем временем вовсю ушла в предстоящие СОВ, домашнюю работу и уроки, не замечая загадку у себя под носом. Тео достаточно хорошо ее знал, чтобы заметить в этом нечто подозрительное.

Гарри застонал и прикрыл глаза ладонью, потом медленно провел ей по лицу. На носу у него остался угольный след.

— Это так очевидно?

Тео пожал плечами, стараясь не засмеяться — Гарри очень смешно выглядел с разрисованным носом.

— Не для всех, наверное. Но да, обычно она как круп в кость вцепляется в любой повод что-то поисследовать. Я же прав?

Снова проведя рукой по лицу, Гарри измазался еще хуже.

— Да. Ты прав. Я в курсе, как щит всех закрыл. Но я бы предпочел, чтобы как можно меньше людей об этом знало.

Хихикнув (хорошо, что никто, кроме Гарри, этого не слышал), Тео вынул из кармана свой носовой платок и протянул Гарри.

— У тебя лицо в угле. Так ты узнал про щит от Гермионы?

— Нет, — ответил Гарри, без палочки призвав предложенный платок. Он вытер лицо, сложил платок в квадратик и продолжил: — Обещай, что никому не скажешь.

Тео кивнул, не смея заговорить, и Гарри, тяжело вздохнув, махнул рукой, посылая платок ему обратно.

— Это я возвел щит. Невилл, Рон и Луна были близко и видели это, они спросили, пока я был в больничном крыле. Ну, Гермиону ты знаешь, — он жестом охватил всю эту ситуацию, — она бы догадалась, что от нее что-то скрывают Рон и Невилл. Так что я попросил Рона ей сказать, чтобы она случайно не сделала еще хуже, пока будет сама раскапывать это дело.

Брови у Тео поползли на лоб. Гарри создал этот щит? Его друг еще сильнее, чем Тео подозревал. А он и так думал, что Гарри близок по уровню к Дамблдору.

— Ты создал этот щит? — Тео сложил руки и присвистнул. — Неудивительно, что тебя не было всю неделю. Это было не простое протего, да?

Гарри покачал головой:

— Нет. Я использовал кое-что посложнее. Не уверен, что есть другой способ достичь того же результата. Наверное, ни одного, который мог бы быть использован с той же скоростью. Если узнают, что это был я… — Гарри замолк, взлохматил пальцами волосы и плюхнулся в постель, уставившись взглядом в полог. — Наверное, сперва все бросятся меня хвалить. Но потом, наверное, потребуют объяснения и получат его… И тогда они будут меня бояться… Сам понимаешь, как это кончится.

— М-м-м, — протянул Тео. Гарри, вероятно, был прав. Людям, наверное, не понравится объяснение (неполное), которое Гарри только что ему дал, они захотят узнать, что конкретно он сделал. Без подготовки установить щит, чтобы закрыть целую деревню… У Гарри достаточно могущества, чтобы его стали бояться. — Не волнуйся, Гарри. Я не проболтаюсь.

На лице Гарри появилась легкая улыбка, полная облегчения.

— Спасибо, Тео. Я и не думал, что ты так сделаешь. Но чем больше людей знает, тем вероятнее, что кто-то еще про это услышит.

— А тебе нельзя этого допустить, — понимающе кивнул Тео.

Гарри тоже кивнул и, снова сев, улыбнулся Тео:

— А как развиваются твои отношения с Джинни? Вы оба очень ловко прячетесь от чужих глаз.

Тео вздохнул. Что ж, подумал он, Гарри может что-то посоветовать, к тому же друг только что ему доверился и рассказал, что сделал почти невозможное деяние — создал тот щит.

— Ей не нравится, что приходится скрываться, но на самом деле она не готова признаться своей семье, особенно матери. Пока, по крайней мере.

— Миссис Уизли нельзя недооценивать, — с задумчивым видом согласился Гарри. — Но я думаю, что не рассказывать семье может быть опасно. Что, если они узнают об этом и о том, что вы скрываете свои отношения? Разве тогда не будет хуже?

Когда Тео вернулся к себе и залез в постель, было уже поздно — все в их комнате спали. Интересный был разговор. Тео не знал еще, что надо сделать, но теперь мог взглянуть на вопрос с новой точки зрения.

* * *

Суббота, 11 мая

Слизерин играл против Хаффлпаффа, и вся школа в приподнятом настроении потянулась на поле.

Джинни улыбалась до ушей: они шли вместе с Тео, покачивая соединенными руками. Они поговорили и решили больше не скрывать, что они вместе. Жизнь коротка, они подростки, и у них есть общие друзья. К тому же опасение Гарри, что их семьи узнают про их тайну, было обоснованным. Джинни была уверена, что ее мать обязательно прислала бы сердитое письмо.

Гарри был где-то сзади, шел с Луной и слизеринцами со своего курса, которые не были в команде, а Тео согласился сесть с Джинни и ее друзьями.

— И ты готов сидеть на гриффиндорской трибуне, хотя играет Слизерин? — с улыбкой поддел его Джоффри Хупер. — Ну ты и втюрился!

Тео только улыбнулся и изобразил совсем влюбленный вид.

— Мне бы не хватило духу, если бы сегодня Слизерин играл с Гриффиндором. Но раз это Хаффлпафф, то это унижение будет компенсировано тем, что я сижу со своей девушкой!

Братья Криви засвистели, Викки по другую сторону от Джинни дико хохотала. Невольно улыбаясь, Джинни сжала руку Тео и перевела разговор:

— Как тебе кажется, ты готов к экзаменам?

Они знали, что итоговые экзамены почти на носу, в начале следующего месяца, но обычно было негласно принято не обсуждать учебу во время квиддича. Так что в качестве ответа Джинни получила только стоны одноклассников и тех друзей Денниса, захотевших пойти вместе с его старшим братом и его друзьями.

— Ну тебя, Джинни! Все настроение испортишь!

Та, не смутившись, пожала плечами.

— А что? Мы еще не на поле! И мне правда интересно.

Она насмотрелась на задерганных пятикурсников гораздо больше, чем ей хотелось бы.Серьезно, не будь она с Тео, может, было бы легче игнорировать весь этот стресс. Даже торговля псевдоусиляющими веществами прошла бы, наверное, незамеченной. Как было во все предыдущие годы.

Решительно выбросив из головы мысль о том, почему она не заметила ничего подобного в предыдущие годы учебы в Хогвартсе, Джинни улыбнулась Тео:

— И кроме того, я думаю, что Тео хотел бы отвлечься — пусть другие пожалуются, как много надо делать домашки, про экзамены и так далее.

Тео рассмеялся и потряс головой:

— Ну нет, спасибо! У нас есть ученики, которые готовятся к ТРИТОН, да и все другие курсы готовятся к экзаменам. Это не только гриффиндорская проблема, все жалуются, что времени не хватает. Я уверен, даже на Рейвенкло время от времени жалуются.

Тут они дошли до лестницы, и в разговоре пришлось сделать паузу, чтобы поберечь дыхание. Хотя школьные лестницы не давали им потерять форму, лестницы трибун были совсем отдельным случаем. Они были длинные, крутые и настолько узкие, что больше чем вдвоем было не разойтись.

Когда они добрались до места, где хотели сесть, Тео вынул палочку и наколдовал смягчающие чары для себя и для Джинни. Та закатила глаза, заметив, как первокурсники стали притворяться, будто их тошнит.

— Ну надо же, а казалось, что они хоть сколько-то воспитанные.

Она увидела, как Тео кусает губу, удерживаясь от комментариев, и снова взяла его за руку. Будет весело.

— Если Хаффлпафф быстренько разделается со Слизерином, нам почти не придется напрягаться из-за кубка! — с энтузиазмом провозгласил кто-то позади них.

— Маловероятно, — с уверенностью улыбнулся Тео.

Достав свой омнинокль, Джинни нашла на трибунах Слизерина Гарри и Луну. Это было легко: у Луны была дурацкая шляпка с летающими вокруг нее зачарованными бусинами. Наверное, какая-то отсылка на квиддич.

До сих пор казалось невероятным, что Гарри и Луна вместе. Но, похоже, они подходили друг другу. Джинни уже поняла, что Гарри вряд ли станет аврором или профессиональным квиддичистом. Она знала, что если попытаться заставить человека так сильно поменяться, он будет несчастлив, и все его отношения тоже будут несчастливыми.

Тео, может, тоже не будет аврором и не интересуется квиддичем, но он выразил интерес к боевой магии, и манеры у него очень приятные.

Джинни не была уверена, что выйдет в итоге за Тео. Но она уже поняла, что нет причины выходить за первого своего парня (не то чтобы Тео был первым) сразу после школы, как сделала ее мать. Она собиралась сама заняться квиддичем, так почему ей идти по стопам мамы? Это просто не ее. Самому выбирать свой путь — это нормально.

Потом Ли Джордан стал перечислять игроков, и все ее мысли переключились на игру между Слизерином и Хаффлпаффом.

* * *

Среда, 15 мая

Вот и снова почти месяц прошел после очередного заседания Визенгамота. Не то чтобы их назначали ровно раз в месяц, но именно сегодня было майское, а его ученикам как раз надо было закончить независимый проект и сдать его в конце дня.

Северус надеялся, что заданная им максимальная длина работ стимулирует их делать работу качественнее, а его избавит от лишних трудов по проверке.

Пока он шел от внушительного фонтана в вестибюле министерства к столику регистратора, а потом — в палату Визенгамота, к нему обратился кто-то незнакомый (даже те, кого он учил, к тридцати выглядели не так, как в семнадцать).

— Профессор Снейп! Или, точнее, лорд Принц, да? Хотел поблагодарить вас за оперативные действия! Вы настоящий герой!

Изумленный и не понимающий, что происходит, Северус буркнул нечто вроде пары слов благодарности, явно передав при этом, что крайне спешит, и таким образом смог избегнуть полноценного разговора.

Что это такое было?

Когда в четвертый раз на него набросился незнакомец, вознося хвалы его сообразительности и готовности ко всему, Северус понял, что его благодарят за действия во время прошлого заседания Визенгамота. Нельзя сказать, чтобы он чувствовал себя достойным их похвал. Разве он не стоял, ожидая, пока его лорд сам разберется с ситуацией, пусть у него в руках и была палочка? Большая часть его соратников была в равной мере смущена своим бездействием: они могли быстрее остановить Диггори. На самом деле, они ожидали суровой отповеди за свою пассивность. Они же не овечки, в конце концов. Но ни одного круциатуса не последовало. Хотя, надо сказать, до сих пор шли споры, не является ли приказ разработать план регулярной тренировки по эвакуации всего Визенгамота более суровой карой.

— Северус, — приветствовал его лорд Слизерин, как только они оказались достаточно близко. — Радуетесь возможности на денек сбежать от обучения детей?

Северус позволил себе усталую улыбку.

— У меня нет твердой уверенности, что выслушивать стариковские препирательства по поводу незначительных формулировок будет намного лучше.

— Тоже верно, — такой был единственный возможный ответ на его заявление.

Вспомнив про данное ему задание, Северус из левого кармана мантии — ему, кстати, очень нравилась мантия для заседаний Визенгамота, пусть она и не была черной, — вынул небольшую баночку с отделкой эмалью в форме змей на крышке.

— Ваш сын спрашивал, не могу ли я передать это вам, лорд Слизерин, — сказал Северус, протягивая баночку на открытой ладони. — Я помог ему заказать этот небольшой подарок совиной почтой. — На самом деле его крайне позабавило, что мистер Слизерин подошел к нему в один из вечеров, которые он проводил в гостиной факультета, и попросил совета в том, чтобы раздобыть подарок для отца. Логика его выбора была достаточно здравая, и в некотором роде это был почти розыгрыш, хоть и с оттенком заботы.

— Ах вот как? — с улыбкой спросил лорд Слизерин и сразу же взял коробочку. Настоящая демонстрация доверия. — Какая милая баночка, — покрутив ее в руках, сказал он таким тоном, что стало ясно: он не понимает, как ему реагировать.

— Это всего лишь дополнение. Сам подарок внутри, — счел необходимым пояснить Северус.

Лорд Слизерин вскинул бровь и осторожно открыл баночку, обнаружив внутри предмет, похожий на неприметный камушек. Его губы изогнулись в улыбке, глаза весело прищурились.

— По-моему, это прозрачный намек, что мне надо лучше следить за своей безопасностью, — сказал он. — Спасибо, что помогли ему с этим, Северус.

— Всегда рад. — И он не лгал. Определенно, будет хорошо, если лорд Слизерин всегда будет носить при себе безоар.

Приближалось начало заседания, и Северус пошел к своей скамье, сделанной из дерева любопытного цвета и приятной текстуры, с относительно простой резьбой в виде ядовитых растений. Он набросил на нее смягчающие чары, чтобы было удобнее, и сел.

Верховный чародей призвал к тишине и объявил начало заседания, после чего передал слово мадам Боунс.

— Благодарю, верховный чародей. — Она по традиции поклонилась, после чего обернулась, обращаясь ко всем собравшимся. — Сегодня я здесь, чтобы сообщить вам о прогрессе, достигнутом в нашем расследовании террористических нападений, произведенных с использованием взрывающихся вопиллеров, и покушения на жизнь лорда Слизерина.

Что ж, заседание началось хорошо. С актуального и действительно интересного вопроса. После этого по программе была переработка регламента по квиддичным площадкам. Насколько Северус понял из разосланных для подготовки материалов, ситуация с профессиональным квиддичем становилась опасной, так как к ним стали подбираться поселения маглов. Это было совсем не смешно (так как касалось статута секретности), но и не слишком важно. Такие темы часто скатывались в мелочные споры о том, что командам дают несправедливое преимущество либо наоборот.

— Амос Диггори отказывается сотрудничать со следствием. Он выразил злорадство, что «некто» предпринял шаги против тех, кого он называет предателями нашего общества, но не сознается в личном участии. При обыске его дома были получены свидетельства приготовления определенных зелий на протяжении долгого времени. В данный момент идет анализ найденных во время обыска ингредиентов. Как только будут получены результаты, вас поставят в известность. — Что, как понял Северус, означало, что нашли все необходимое для создания вопиллеров, и теперь ОМП искал доказательства, которые можно будет предъявить на суде. — Его покушение на жизнь лорда Слизерина произошло при большом количестве свидетелей из числа уважаемых волшебников и ведьм, так что идет подготовка к суду.

Вскоре мадам Боунс закончила, и предположения Северуса о безумии спортивных фанатов оказались истинными. Со смирением вздохнув, он прибег к окклюменции, чтобы раздражение не отразилось у него на лице.

* * *

Пятница, 17 мая

Целитель Гринграсс снова сидел на табуретке в углу ритуальной комнаты усадьбы Малфоев, наблюдая за процессом. Марволо попросил помочь с очередной попыткой провести ритуал, над которым они работали. Билла забавляло, что целитель, похоже, до сих пор настроен против него. Но что ж, от старых привычек и убеждений нелегко избавиться.

За время долгих разговоров, причем всегда лицом к лицу, Марволо и Билл сильно изменили ритуал. Теперь круг включал элементы, рассчитанные на двух человек, в дополнение к зоне, где будет располагаться хоркрукс. В этот раз это был медальон с буквой S, выложенной зелеными камнями — возможно, изумрудами, но для более точного решения Биллу надо было бы рассмотреть их поближе. Медальон, лежащий в своем круге, выглядел немного одиноко, так как они увеличили ритуальный круг, чтобы позже там мог с удобством разместиться Гарри.

Билл сидел в новом добавленном круге в роли направляющего ритуал, а Марволо — в своем собственном, и он теперь не проводил его, но был одним из участников.

Они обосновали свое решение, принятое после долгих и тяжелых споров и исследований, что хотя создание хоркрукса требует усилий одного человека, неспособность ощутить раскаяние может быть компенсирована тем, чтобы довериться другому человеку сделать все без ошибок. И Билл был почти уверен, что часть риска была устранена тем, что теперь не надо будет подхватывать заклинание на последних строках.

— Готов начинать? — спросил Билл, опять натягивая на колени край льняной рубахи в надежде, что он не задерется. Увы, ритуалы обычно проводились с минимумом одежды, которая могла бы в них помешать.

— Да, — коротко ответил Марволо, и Биллу определенно послышался в его тщательно сдержанном и вежливом тоне намек на нервозность.

Чтобы не сделать хуже, Билл ничем не показал, что заметил это, и начал произносить первые слова, зажигать расставленные в нужных местах свечи и раскладывать по глиняным плошкам травы — когда их зажгут, они наполнят воздух приятными ароматами.

Потом Марволо подхватил заклинание, и над медальоном заклубилась красная похожая на дым субстанция (Билл не знал, как еще ее можно описать).

Когда первый виток дыма поднялся над медальоном, Марволо и Билл синхронно (да, они долго в этом тренировались) сменили напев, и дымное облачко устремилось прямо к Марволо, который согнулся и замолчал, как только оно его коснулось.

Чувствуя, как колотится сердце, Билл спокойно закончил напев и ритуал, с завершением которого все свечи и курившиеся травы одновременно погасли.

Теперь замысловатый рисунок круга больше не был нужен, и Биллу не надо было смотреть под ноги: он просто встал и подошел к другу, который, похоже, потерял сознание. К этому моменту целитель уже начал колдовать диагностические заклинания, и Билл, взглянув на выражение его лица, сразу успокоился. Там не было напряжения — явного знака, что что-то не так, как понял Билл за время, проведенное на базах ликвидаторов заклятий в Египте, — и целитель без спешки уложил Марволо в более удобную позу на спине, после чего встал.

— Думаю, прошло вполне неплохо, — сказал Билл, которому хотелось нарушить молчание, и приблизился к медальону, чтобы проверить его, как они с Марволо обсуждали.

— Как скажете, — рассеянно и отнюдь без одобрения отозвался целитель Гринграсс. — Ему надо будет хорошо отдохнуть и принять немало обезболивающих зелий.

В этот раз Билл предоставил целителю укладывать Марволо в постель, а сам занялся оценкой проведения ритуала и записью всего, что он видел. Но он был почти уверен, что они нашли максимально безопасный вариант, и тот факт, что Гарри живой (в чем было самое очевидное его отличие от других хоркруксов, из которых они извлекали осколки), никак не должен был помешать.

Наводя порядок с помощью тряпки и мыльной воды, Билл изо всех сил старался не думать о том, что, когда они будут проводить этот ритуал в следующий раз, в круге для хоркрукса будет сидеть Гарри. Никакой пользы не будет от того, что он переживает из-за вещей, которые не может изменить.

Даже после того, как Дамблдор вышел из игры, а Орден распался, знание о том, что Гарри Поттер был вместилищем куска души, который привязывал Слизерина к этому миру, не давая его по-настоящему убить, никуда не делось. И им следовало изменить этот факт, если они хотели, чтобы Гарри не был каждый день в опасности больше, чем это можно считать нормальным.

Фыркнув, Билл снова погрузил тряпку в ведро и продолжил оттирать с пола не желающие пропадать линии.

* * *

Среда, 22 мая

После ужина, но когда до отбоя было еще достаточно далеко, Гарри сбежал в библиотеку. Дафна с младшей сестрой захотели пойти с ним (правило о том, чтобы никуда не отпускать его одного, так никто и не отменил официально), но сейчас они работали над чем-то вместе через стол от того места, где устроился сам Гарри.

Утром сова от Марволо принесла брошюры и каталоги с информацией по нескольким художественным курсам и урокам, которые были запланированы на лето.

Он не знал точно, чем хочет заняться. Акрил? Масло? Акварель? А может, что-то вроде того, чем он уже занимается — рисование углем? Как много вариантов!

А доступность магического транспорта позволяла ему не ограничиваться тем, что предлагали в Лондоне. Хотя иначе было бы даже легче выбрать: слишком большое разнообразие совсем не делало его положение легче.

А еще была разница в том, чтобы пройти курс всего в неделю длиной, но на все будни с утра до вечера, или те, что длились все лето, но только по часу два дня в неделю.

Гарри был растерян, но это была приятная растерянность. Еще никогда — так ему, по крайней мере, казалось — он не мог выбирать просто для себя, безо всяких чужих ожиданий.

Хорошо бы так и осталось надолго.

Взяв блокнот и шариковую ручку, Гарри стал делать заметки, решив для начала выбрать, какой техникой он хочет заниматься, и выбрать курсы, которые по ней предлагают. Может, выбрать из тех, что есть в Лондоне, чтобы можно было самому добираться, без необходимости полагаться на взрослых.

Гарри закладывал обрывками пергамента те места, где рекламировались курсы живописи маслом для начинающих, заодно делая заметки обо всем, что считал важным узнать получше. Он далеко не сразу заметил, что мистер Филч подошел к небольшой картине, висевшей между полками с книгами на находящемся на одном уровне с ними участке стены — видимо, колонне.

На миг Гарри забыл, зачем пришел, и смотрел, чем занят мистер Филч. Тот осторожно — одетыми в перчатки руками — снял со стены картину, что-то сердито бормоча под нос. А потом он заметил, что Гарри следит за ним.

Чувствуя, что краснеет, Гарри снова опустил глаза на свой проект, надеясь, что не разозлил завхоза.

А потом он чуть не свалился со стула, потому что хмурый мужчина вдруг к нему обратился:

— Интересно, что я делаю?

Удивленно моргнув, Гарри поднял взгляд и кивнул. Ему и правда любопытно было узнать, зачем мистер Филч снял со стены картину.

Несколько шагов, и завхоз оказался с ним рядом. Он развернул картину так, чтобы Гарри было видно, и показал на грубо нарисованную в углу фигуру.

— Хотел бы я знать, кому хватило наглости так поступить с настоящим произведением искусства. — В его голосе была сдержанная ярость, и Гарри невольно кивнул.

Это был рисунок вроде тех, что можно увидеть в общественных туалетах, сделанный магловским нестирающимся маркером. Обитатели картины — ведьмы и волшебники на пикнике — со взволнованным видом теснились подальше от этого рисунка.

Зачем кому-то понадобилось так делать?

— Вы ее сможете снова очистить? — вырвалось у Гарри, и он тут же вспомнил разрезы, которые Сириус оставил на портрете, охранявшем башню Грифифиндора, и что портрет восстановили. — Это же вы починили портрет Толстой Дамы. Это же будет просто, наверное?

— Не чистить было бы проще, — сказал Филч. — Но такое случается уже не в первый раз. У меня есть нужные инструменты. Интересно посмотреть, как это делается?

Это, насколько Гарри было известно, было беспрецедентное предложение

— Очень интересно. Очень трудно узнать что-то об искусстве, пока мы в замке. — На самом деле с тех пор, как Гарри стал интересоваться рисованием, он начал с куда большим интересом смотреть на картины, украшающие стены замка. Раньше его интересовали лишь нарисованные на них люди, а теперь ему было интереснее узнать, кто именно создал эти полотна.

— Вы знаете, кто создал эти картины? И как это делается?

Гарри был уверен, что если потом расскажет об этом другим, то его пошлют к мадам Помфри, но сейчас на лице Филча он видел самую настоящую улыбку. Неслыханное дело.

— Да, немного. Я так понимаю, интересует искусство? — Взгляд завхоза скользнул по разложенным на столе буклетам и снова вернулся к Гарри.

— Да, — кивнул Гарри. Он еще сидел, но у него вдруг возникло чувство, что ему полагается стоять. — Сейчас я пытаюсь решить, какой курс пройти за лето. И у меня есть список мастеров живописи, которые могут согласиться взять ученика. Советы, которые мне пока дали, довольно неконкретные, и я, если честно, не знаю, как составлять портфолио и как к мастеру обратиться. Все это очень непонятно, но в библиотеке я пока не нашел ничего полезного.

Он снова почувствовал, как в лицо бросилась краска. Все это было так неожиданно.

Ужасно неловко.

Он не был уверен, что мистер Филч вообще согласится ему помочь. Если вспомнить их прошлые столкновения, становилось ясно, что вряд ли он произвел на завхоза приятное впечатление.

— Сейчас уже поздновато, — сказал наконец Филч, — но я бы порекомендовал пару книг, если хочешь почитать про знаменитых магических художников. А когда сдашь СОВ, я, пожалуй, мог бы показать тебе свою работу? — Возникла недолгая пауза, не слышно было даже перешептывания Дафны и Астории. Потом Филч продолжил: — Самое главное — продолжать практиковаться и экспериментировать. У тебя еще есть время, мальчик. Незачем прыгать через ступени или отчаиваться.

И с этими суровыми словами он ушел, оставив позади ошеломленного Гарри.

Практиковаться. Это он может.

* * *

Понедельник, 27 мая

— Успокоились, пожалуйста! — окликнул с передней части класса профессор Слинкхард. Ученики неохотно послушались.

Гарри не испытывал никакого энтузиазма по поводу этих уроков. Они были лучше, чем у Амбридж, но точно скучнее, чем те, что проводили другие профессора.

— Так как приближаются экзамены СОВ, нам требуется сменить фокус занятий. — Гарри не смел надеяться, но увидел, как приободрились остальные. — Вряд ли есть смысл надеяться, что вы сумеете показать практическое исполнение заклинаний на экзамене без предварительной тренировки. Поэтому, начиная с сегодняшнего дня, вы будете отрабатывать самые важные защитные заклинания в контролируемой обстановке.

Размашистым жестом он призвал к учительскому столу перед классом стоявший в углу манекен.

Брови у Гарри полезли на лоб. Один-единственный манекен? Не сказать, чтобы это выглядело многообещающе.

— Каждый из вас по очереди применит заданное заклинание, после которого я и другие ученики при необходимости поможем с тем, что надо поменять. Прошу сохранять порядок, чтобы все шло спокойно и как полагается. Начнем с оглушающих, первый ряд. — Он указал на ученика, сидевшего за первой справа партой, и ободряюще ему улыбнулся. — Прошу, выйдите вперед и займите позицию у метки на полу. — В нескольких шагах от манекена в облачке искры появилась линия на полу.

— Пожалуйста, не забывайте, что практиковаться с этими заклинаниями без надзора взрослых — глупый поступок, вам так поступать не следует. Для этого существуют эти уроки. Вам понятно?

Они выразили согласие и потом смотрели, как один за другим ученики выходили колдовать в манекен оглушающее, похоже, удивив своими успехами профессора. Гарри пришлось напомнить себе, что надо проговорить заклинание вслух, и он стал одним из многих, кто быстро и правильно применил заклинание с первой попытки.

— Что ж, все прошло лучше, чем я рассчитывал, — с изумлением прокомментировал профессор Слинкхард, когда Невилл последним сел после применения оглушающего. — У нас осталось достаточно времени, чтобы попробовать еще одно заклинание. Дайте-ка подумать. Бомбарда — полезное заклинание против многочисленных вероятных противников. Позвольте мне один раз продемонстрировать.

Пока профессор до ужаса подробно объяснял заклинание, Гарри размышлял о том, что дуэльный клуб, судя по примененным на уроке заклинаниям, вполне неплохо играет свою роль. Может быть, надо на следующем занятии всерьез взяться за повторение. Наверное, это будет намного полезнее, чем эти глупые наставления о безопасности.

Гермиона, возвращаясь после того, как ей пришла очередь колдовать, закатила глаза, и Гарри спрятал улыбку в ладони, притворившись, что зевает. Уж если даже Гермиона недовольна методами преподавания, это о многом говорит.