О пользе старых законов (джен)

Суббота, 20 апреля 1996

Амелия улыбнулась крестнику (это до сих пор было ей внове), который сидел рядом с ней за защитным барьером тренировочного зала, все свое внимание отдав учебной дуэли, идущей по другую сторону.

Марволо валял противников как хотел.

Отец и сын объявились в министерстве утром, чтобы показать Маркусу место, где Амелия работает, а Марволо — курс проходивших сейчас подготовку авроров.

— Это как называется? — спросил вдруг Маркус, показав на молодого волшебника, боровшегося на полу со случайными на первый взгляд взмахами его собственных ног.

— Заклинание пляшущих ног. Видишь, как они движутся? — объяснила Амалия, улыбаясь от того, какие заклинания выбирал Марволо. Каждая из цветных вспышек, находя свою цель, — одного из будущих авроров, — оказывалась волшебством, которое учащиеся Хогвартса обычно использовали в качестве розыгрышей. Многие из этих заклинаний считались бесполезными почти всеми младшими аврорами (мнящими себя выше таких глупостей) и некоторыми особенно бесполезными аврорами постарше.

— Смешно выглядит, — решил Маркус и посмотрел уже на Марволо, который умело уклонился от петрификуса и, развернувшись на месте, послал еще одно беззвучное заклинание в аврора, пытавшегося подкрасться к нему со спины.

— А вот под его действием не весело, — решила сказать Амелия, четко зная, что она — один из взрослых, формирующих у Маркуса представление о мире. А учитывая, что, по ее подозрениям, у Марволо до сих пор были проблемы с эмпатией (она знала, что он работает над собой и старается измениться, устраняя нанесенный проклятием ущерб, но все же), было, вероятно, хорошей идеей предоставить ребенку хотя бы одного взрослого, способного сочувствовать.

Маркус согласно угукнул, не отлипая взглядом от сражающихся ведьм и волшебников.

Внезапно один из стажеров повис вверх ногами, словно поднятый за лодыжку; его палочка со стуком упала на пол и откатилась в сторону.

Покачав головой, Амелия встала и остановила дуэль:

— Хватит! — Все остановились, застыли на своих местах. — Достаточно. Марволо, опусти его.

Марволо обернулся и, подмигнув им, взмахнул палочкой. Аврор свалился на пол.

— Благодарю всех за предоставленную возможность. И еще раз спасибо за приглашение помочь, Амелия, — сказал он, взмахом руки разглаживая слегка помявшуюся мантию. Теперь он выглядел так, словно самое большее прогулялся по парку.

— Как это вообще возможно? — пробормотал кто-то недостаточно тихо, так что его можно было расслышать.

— Что именно? — спросила Амелия, снимая барьер, защищавший зрителей от случайных заклинаний.

— Что один волшебник может держаться против превосходящего числа атакующих, используя только шуточные заклинания! — В его голосе звучало искреннее огорчение, и Амелия вздохнула.

Маркус тем временем подбежал к отцу, который, присев на одно колено, подхватил мальчика на руки. Марволо встал и быстро повернулся на месте, закрутив его. Маркус засмеялся.

Снова взглянув на молодых авроров, Амелия попыталась найти способ потактичнее их вразумить. Но прежде чем она хотя бы придумала план, вмешался Марволо, все так же с Маркусом на руках.

— Пока это превосходящее число не работает командно, не умеет уклоняться и легко сбивается с дыхания, в этом нет ничего сложного. Даже с ограниченным числом заклинаний, — сказал Марволо. Улыбка у него была незлой, тон — дружелюбным, но все равно его слова больно ранили, судя по лицам остальных.

— И что вы нам порекомендуете с этим делать? — В вопросе звучала насмешливая нота, и это Амелию зацепило. Как смеют эти молоденькие едва обученные новички оскорблять лорда Визенгамота, просто потому что он продемонстрировал, что им еще есть чему поучиться?

Но Марволо это как будто не смутило — еще один намек на то, как сильно он изменился с тех пор, как освободился от древнего проклятия.

— Бегайте каждый день, чтобы развить выносливость. Проводите учебные дуэли и бои, в разных составах и с ограниченным перечнем заклинаний. И я говорю не про «ничего летального», а скорее про «три-четыре заклинания». Это вынудит вас с выдумкой применять уже известные заклинания. Может быть, это кажется глупым, но вот что я вам скажу: столкновение с неожиданным может сбить с толку даже самых опытных волшебников и ведьм.

Амелия была почти уверена, что он говорит по опыту, причем этот опыт вряд ли был недавним. Кто использовал против Сами-Знаете-Кого шуточное заклинание? И какое именно? Можно ли спросить Марволо об этом? Она не знала. Ему было очень неудобно, когда упоминали его прошлое. Видно было, что многого он смущается и стыдится.

— Смены перечня и изучение новых заклинаний также помогут избежать формирования коронных приемов, — Марволо продолжил спонтанный урок. — Редко бывает, что кто-то стал известен конкретным заклинанием, но не пострадал из-за этого. Как аврор Грюм прославился своей «постоянной бдительностью», так и вы можете получить известность и прозвище среди тех, с кем сражаетесь, если будете чаще всего пользоваться одним заклинанием. А предсказуемость в бою — это недостаток.

Амелия с радостью увидела, что совет Марволо восприняли всерьез, хоть и слышно было, как в задних рядах недовольно перешептываются. Не зря она пригласила его помочь с программой подготовки авроров.

— Хочешь потом посмотреть мой кабинет, Маркус? — закончила она разговор, пока все не погрузились в обсуждение тонкостей боя. Этот визит был ради Маркуса, а не ради этих взрослых. Было хорошей идеей показать Маркусу дуэль (мальчик улыбался до ушей, гордый тем, что его отец победил), но он наверняка легко утомится, если они останутся обсуждать теорию.

— Ага! — с энтузиазмом отозвался Маркус, одной рукой крепко держась за отворот мантии Марволо.

— Тогда пойдемте. Ведите, Амелия, — провозгласил Марволо и сделал наигранный поклон, отчего едва не перевернувшийся Маркус захихикал.

Амелия рассмеялась и пошла показывать дорогу к своему кабинету.

* * *

— Нет, Гермиона, мы договорились, сегодня никаких разговоров про экзамены, — решительно запретил Тео. В его голосе звучал смех, и Гарри улыбнулся.

Кивнув, Гарри повернулся и пошел задом наперед, весело улыбаясь сердитой Гермионе:

— Я точно помню, как ты с нами согласилась, что нужен один день, чтобы отдохнуть. Что-то насчет того, чтобы избежать использования успокоительных настоев и не попасть в больничное крыло. Так что ты попробуй порасслабляться, на денек выбрось из головы повторение, экзамены и СОВ.

Подруга фыркнула, но кивнула.

— Ладно. До завтрашнего завтрака никто не упоминает наши СОВ и подготовку к ним. — Потом ее карие глаза упрямо сверкнули: — Но я требую зайти в книжный.

Тут все рассмеялись. Гарри снова развернулся, чтобы не идти спиной вперед — еще не хватало споткнуться на пустом месте и загреметь в больничное крыло со сломанной ногой, пропустив выходной в Хогсмиде.

Луна, забежавшая перед этим вперед на что-то посмотреть, вприпрыжку вернулась к ним и, что-то напевая вполголоса, взяла Гарри под руку.

Они не делали планов на день как таковых: решили делать, что захочется, отдыхать и просто приятно проводить время. Хотя, конечно, нечто настолько простое на словах, как «приятно проводить время», было не так-то просто выполнить в жизни. Гарри был уверен, что с его телохранителями (отец настоял, чтобы старшие Крэбб и Гойл опять его защищали), таскающимися за ним повсюду, потребуется усилие, чтобы расслабиться.

Они дошли до границы деревни, уже запруженной теми из учеников, кто решил поехать на повозке. Вообще выглядело так, будто сюда заявился весь третий курс. Определенно, это повлияла приятная теплая и солнечная погода.

— Давайте сперва в «Сладкое королевство», — решил Гарри после недолгого бесцельного блуждания. Ему очень хотелось пополнить запасы шоколада и, может, прикупить каких-нибудь жевательных конфет.

— Это мысль, — поддержал Драко, у которого под распахнутым легким плащом виднелась повседневная мантия.

Никто не вынес других предложений, и они направились к магазину сладостей. Вышли они оттуда только через час, каждый с мешочком разнообразных конфет. Было весело пробовать новые вкусы, но в конце концов все выбрали примерно то же, что и всегда — хорошо знакомые вещи.

— Теперь я иду в книжный, — заявила Гермиона. Ей не терпелось добавить к своему собранию какую-нибудь еще старую книжку.

— Я с тобой, — решила Дафна. — Может, найдем что-то по магическому обществу Болгарии. Если ты собираешься принять приглашение Виктора, надо немного больше узнать об этом месте. И, кстати, я по-прежнему считаю, что тебе надо обсудить это с твоим двоюродным дедом.

— Ой, обсужу, не сомневайся, — ответила Гермиона и пробормотала заклинание, взмахом палочки уменьшая свой мешочек. — Мне Виктор правда нравится, но я хочу еще учиться после выпуска, а не жениться сразу же после школы!

В ее тоне звучало недоумения от того, что кто-то и впрямь так поступает, и Гарри улыбнулся. Тео фыркнул:

— Не думаю, что тебе стоит опасаться, что он тебя заманит жениться, Гермиона. Ты выше его по положению в обществе, да к тому же он слишком тебя уважает для таких глупостей.

Гермиона в ответ издала только какой-то неопределенный звук и, дождавшись, когда Дафна ее догонит, ушла в сторону книжного магазина.

Гарри обернулся к Луне, стоявшей рядом и игравшей с разноцветным сахарным пером.

— Ты говорила, что хочешь заглянуть в магазины дальше по улице? — Там были магазинчики с разной мелочевкой, которая могла заинтересовать учеников. Вроде тех благотворительных лавок, которые тетя Петуния иногда навещала в поисках необычных картин, украшений и прочего в таком духе, чем она любила производить впечатление на соседей.

— Давайте здесь встретимся в час и сходим пообедать в «Три метлы»? — сказал Рон.

Все согласились, а потом разошлись кто куда хотел.

Гулять по улице за руку с Луной, покачивая сцепленными руками, было до странного мирно.

— Хорошо, да? — с умиротворенной улыбкой спросила Луна, закрыв глаза и подставив солнцу запрокинутое лицо.

— Да, — согласился Гарри, решив, что она говорит о погоде. Не всегда было легко разгадать, что она имела в виду в данный момент. — Ты что-то конкретное ищешь? — Звякнул дверной колокольчик: мистер Гойл открыл дверь и проверил, чтобы все было безопасно, прежде чем разрешить Гарри войти.

— Что-нибудь подарить папочке, как домой вернусь, — ответила Луна, входя за массивным волшебником и с любопытством озираясь.

Гарри тоже стал оглядываться. Может, увидит что-нибудь для Маркуса или даже для Марволо. Полки стояли тесно друг к другу и были набиты самыми странными вещами. Не так, как в том магазине, куда Гарри попал по ошибке из-за неудачного путешествия камином. Тут не было предупреждающих знаков, запрещающих трогать вещи из-за проклятий. Но разнообразие было широкое. Были часики с совой, кажется, из анимированного дерева, ходившей туда-сюда по ветке и медленно моргавшей; на них — набор кубиков с буквами, меняющимися иногда на изображения животных, начинающихся с этой буквы. В наборе не хватало половины кубиков, а жаль: можно было бы добавить их к тем, что у Маркуса уже были дома.

Гарри прогуливался по узким проходам между полками, останавливаясь, когда находил что-то интересное. Нож для писем в форме птицы, — клювом предполагалось их открывать, — устало хлопающий крыльями. Жутковатая кукла, у которой не хватало одного глаза. Игральные кости, катавшиеся сами по себе. Подсвечник, украшенный вьюнком. Стопка настольных игр.

В конце концов Гарри купил игрушечного дракона для Маркуса и сборник азиатских сказок, который мог бы заинтересовать Марволо.

— Что ты нашла? — спросил он, когда Луна тоже подошла к прилавку, за которым стояла веселая ведьма.

— Мало что. Но вот это, — она показала тонкую цепочку, на которой висело что-то вроде серебристого листика, — неплохой талисман на удачу.

— Один сикль, моя дорогая, — сказала ведьма за прилавком — хозяйка магазина, может быть? — протягивая руку за серебряной монетой, которую Луна вынула из кармана.

Гарри убрал свои покупки в карман, а Луна повесила талисман себе на шею, где у нее уже болтались на желтом шнурке крышки от сливочного пива.

— Солнце высоко, — заметила Луна, и Гарри даже не попытался скрыть улыбку.

— Точно. Надо возвращаться к «Сладкому королевству», встречаться с остальными.

Так они и сделали, но на месте застали только Рона и Невилла.

— Проголодался, Рон? — спросил Гарри, когда они достаточно приблизились, чтобы не надо было кричать.

— А как же иначе? — улыбаясь, ответил Рон. — Как там мама говорит? «Мальчик еще растет»!

Он попытался изобразить голос своей матери, и Гарри рассмеялся вместе с остальными.

А потом темное облако, которое двигалось слишком быстро, показалось с дальней от Хогвартса стороны.

— Что это? — спросил Гарри, чувствуя нечто вроде легкого головокружения при виде этой летящей по небу как бы тучи.

— Что — это? — недоуменно переспросил Рон, крутя головой и озираясь.

— Это, — со странным спокойствием Луна указала прямо на темную массу, которая точно не была облаком.

А потом карканье воронов (или ворон, Гарри не умел их различать) все прояснило.

Это были птицы.

Множество птиц, и все они направлялись в деревню.

Гарри вспомнил мельком увиденные кадры из фильма ужасов про птиц, который несколько лет назад смотрел Дадли, а потом чей-то крик разнесся по улице и словно разрушил чары.

Не так много можно было придумать причин, зачем туча птиц направляется к Хогсмиду в выходной. И телохранители Гарри, похоже, думали так же, потому их руки уже легли ему на плечи и подталкивали к «Сладкому королевству» — ближайшему зданию.

Но у Гарри в голове эхом метались факты о прошлых нападениях так называемого «террориста с вопиллерами». Что если бы комната для приема почты в «Пророке» не была защищена, могло было бы быть разрушено все здание. Как всего несколько таких вопиллеров устроили погром в кабинете министра. Как даже один вопиллер, нашедший его во Франции, взорвался.

Гарри хотел уже пойти с телохранителями, но заметил нескольких третьекурсниц, сбившихся в кучку у соседнего дома, почти на открытом пространстве. Его левая рука дернулась к портключу на шее, но в правой вдруг оказалась палочка. Некогда было звать на помощь и прогонять всех с улиц. И даже это не гарантировало бы успех.

Гарри понимал, что это дурацкая идея, но знал: он не простит себе, если хотя бы не попытается.

И с осознанием, что это глупо — очень глупо, ему потом влетит, — но в теории должно сработать, что важны намерение и выбранные слова, Гарри уперся, не давая утянуть его за собой, впился взглядом в птиц, каждая из которых несла что-то красное, и прошипел, сосредоточившись на том, чего хотел добиться:

— Защити нас от вреда.

По всему телу разлилось тепло, и словно ветер взмыл из его палочки. Надо всей улицей, что Гарри мог видеть, разлился мерцающий щит.

А потом, под крики людей и птиц, он потерял сознание.

* * *

Профессор Флитвик зашел за ней пораньше, но она не была против подождать назначенного времени в Хогвартсе. С тех пор, как Каризма начала работать с юным Гарри и позже — с лордом Слизерином, у нее появились и другие пациенты из магического мира. Она была вполне уверена, что предположительно бывший Темный лорд не распространялся насчет того, что у него есть психотерапевт из сквибов, но судя по тому, что люди стали к ней обращаться, ее им, возможно, рекомендовал личный целитель Слизерина.

Сейчас она сидела в комнате, где они проводили сессии, читала одну из тех книг, что отобрала для чтения перед сном. Было приятно, что выдалось время посидеть с чтением.

Немного позже (книга была достаточно увлекательной, чтобы она забыла о времени) из основной части лазарета донеслись торопливые шаги и повышенные голоса. Ей стало любопытно. Она закрыла книгу, встала с кресла и пошла выглянуть за дверь.

Медсестра — Поппи Помфри — металась по комнате лихорадочно, но не бесцельно. Она размахивала палочкой, готовила постели и расставляла зелья.

— Кто-то ранен? — встревожившись, спросила Каризма. Это был выходной в Хогсмиде: потому профессор и зашел за ней раньше, и потому же здесь еще не было Гарри, а еще из-за этого в деревне было много детей, и это повышало риск травм больше обычного.

— Было нападение на деревню. Филиус и Помона собираются эвакуировать в замок всех жителей и учеников тоже. Понятия не имею, ранен ли кто-нибудь. Но надо готовиться к худшему. — Ведьма обернулась к Каризме, стоявшей у двери персональной комнаты. — Думаю, лучше будет, если вы подождете где-нибудь в сторонке.

На миг Каризма лишилась дара речи. Она, конечно, не могла колдовать, но она была взрослым человеком с медицинским образованием и здравым смыслом.

Она сделала глубокий вдох и твердо посмотрела на мадам Помфри:

— Я способна задавать вопросы и раздавать успокоительные настои. Могу участвовать в сортировке, если скажете, когда прибудут люди.

К чести мадам Помфри, она лишь пару раз медленно моргнула, усваивая новую информацию и возможности.

— Самых тяжелых отправят камином напрямую. Но остальные придут через главные двери. Думаю, вы можете помочь там. Можете взять вон ту корзину зелий.

Не желая тратить время на споры, Каризма взяла корзину и вышла из лазарета. Дойти до главных дверей на первом этаже в вестибюле было проще обычного, будто сам замок помогал ей быстрее приступить к делу.

Профессор Снейп с женой и тот мужчина с кошкой, которого она несколько раз видела в школе, уже были там. Готовились.

Каризма обратилась к профессору:

— Мадам Помфри отправила меня сюда с этой корзиной зелий, профессор Снейп. Я, может, и сквиб, но имею базовую медицинскую подготовку и регулярно освежаю свои навыки первой помощи. Я хочу помогать.

За спиной волшебника домовики ставили у стены одну из длинных лавок из Большого зала. Профессор смерил Каризму взглядом. Лицо его было почти чересчур спокойным и собранным.

— Устраивайтесь вот тут, возле дверей. — Он махнул рукой на нужное место. — Следите, чтобы все дети и горожане с видимыми травмами были переданы туда, где устроилась профессор Макгонагалл, выдавайте по необходимости успокоительные настои и следите за случаями шока.

Каризме некогда было радоваться, что ее принял как равную волшебник: она просто сделала как сказано. В таких ситуациях нужны руководители, которые знают что делают. И, судя по всему, Северус Снейп — новый лорд Принц, как она узнала из «Пророка», на который до сих пор была подписана, — знал, что делает.

Пришли еще взрослые, их тоже распределил по вестибюлю Снейп; потом прибыли первые кареты под надзором Хагрида, огромного роста мужчины, и из них хлынули дети и взрослые, бежавшие из деревни.

— Подойди-ка, милая, — поприветствовала Каризма первую дошедшую до нее девушку лет шестнадцати. Рукав мантии у нее был порван, а ладони поцарапаны, словно она на них упала где-то на гравии. — Ты упала?

— Я бежала, — сказала та, дрожа, — и, кажется, споткнулась?..

Каризма достала из своего запаса маленький фиал с лавандово-белой жидкостью и дала его девушке.

— Вот, это поможет тебе успокоиться. Что-нибудь болит?

Девушка посмотрела на свои руки, потом взяла открытую склянку.

— Руки болят и колени. Но больше ничего, кажется.

— Видишь вон там скамейки? — Длинные скамьи были поставлены так, что образовали небольшую зону ожидания, где можно было заняться легкоранеными. Зону отмечали парящие в воздухе желтые растяжки. — Сядь там, профессора вылечат тебе ладони и коленки.

Девушка кивнула, буркнула «спасибо» и пошла садиться туда, куда ей показали.

Не успела Каризма ополоснуть руки и чаше водой, в которой было разведено очищающее зелье, как перед ней встал взрослый — видимо, один из жителей деревни. Глаз у него заплыл почти полностью.

— Кажется, у меня что-то с глазом, мэм.

— Похоже на то, — согласилась Каризма, чувствуя, что предстоит тяжелый день.

После этого она увидела множество разных травм. Руки и коленки, ободранные при падении, сломанные руки и ноги — у тех, кто падал выше, чем просто стоя на земле, и у тех, на кого наступили после падения. Было много синяков, несколько кровоточащих ран головы и множество просто потрясенных случившимся.

Просто из разговоров с теми, кто к ней подходил, она получила некоторое представление о произошедшем в деревне.

— Такой был чудесный день! И вдруг потемнело, и козы помчались прятаться в хлев. Так разволновались, что меня с ног сбили! — пожаловался старый волшебник Каризме, пытавшейся всучить ему успокоительное.

— Я, кажется, лодыжку потянула, а потом из ниоткуда этот сияющий барьер — раз, и появился!

— Там были эти проклятые птицы! Я уверен!

— Родители больше не пустят меня в деревню, если услышат про взрывы!

Где-то после двадцати пациентов Каризма была практически уверена, что террорист с вопиллерами провел еще одно нападение, крупнее, чем все предыдущие, и всю деревню защитили магией.

И лишь когда она увидела, как два крупных волшебника несут фигурку со растрепанными темными волосами, она стала смутно догадываться, кто мог приложить руку к волшебному спасению такого большого числа людей.

Зная, что сама она ничем не может помочь Генри Слизерину-Поттеру, Каризма не побежала к нему. Она в очередной раз сполоснула руки и повернулась к следующему напуганному ученику, подошедшему к ней за помощью.

* * *

Сириус смотрел, как Марволо Слизерин, вероятно, все еще Темный Лорд, но в данный момент самый что ни на есть взволнованный отец, нервно ходит взад-вперед по официальной гостиной дома на Гриммо. Слизерин объявился на пороге полчаса назад — с маленьким Маркусом и встревоженным видом.

— Есть хочешь, Маркус? — спросил Сириус у мальчика, который сидел в кресле, обхватив руками коленки, и с тревогой наблюдал за Слизерином.

Маркус в ответ слабо кивнул, и Сириус сдержал вздох.

— Кричер! — позвал он эльфа и, когда тот с поклоном появился, приказал: — Пожалуйста, приготовь чаю, горячего шоколада и закуски для моих гостей. И раз уж на то пошло, поищи, есть ли для Маркуса какие-нибудь игрушки.

Кричер кивнул и, вопреки ожиданиям Сириуса, задал вопрос:

— Может Кричер попросить у Флимма что-нибудь взять из Гриффин-хауса?

— Хорошая идея. — Сириус чуть не подскочил от того, что в разговор неожиданно вмешался лорд Слизерин.

Кивком разрешив эльфу идти, Сириус наблюдал, как Слизерин делает над собой усилие и принимает спокойный вид, совсем не соответствующий тому, что тот должен был чувствовать.

Вскоре после того, как заказанное угощение появилось на столе, Маркус ушел в угол, где вдруг обнаружились игрушки и книги, а с ними и эльф, который, судя по всему, и был Флиммом.

Позаботившись таким образом о ребенке, Сириус обратил внимание на встревоженного волшебника, размешивающего в чашке чая четвертую ложку сахара.

— Можете сообщить, что именно произошло? Я так понял, что-то случилось в Хогсмиде и вы ждете новостей?

Вообще у Сириуса было ощущение немного вроде того, словно его сбила машина. Отказывать лорду Слизерину в гостеприимстве показалось плохой идеей, хотя бы из-за безопасности ребенка, но Сириус пока ничего не знал, кроме этого короткого заявления.

— Мы навещали в министерстве Амелию, и нас нашел в палате Визенгамота аврор-стажер, сообщил, что было нападение на деревню и требуется помощь. Амелия сказала мне не вмешиваться и ждать новостей. — Слизерин положил ложку на стол с таким тщанием, что Сириусу показалось, еще немного, и серебро сломается.

Не то чтобы он будет скучать по этому образцу дурновкусия.

— Я так понимаю, Гарри собирался сходить в деревню и от него пока ничего не слышно? — поторопил Сириус.

— Гарри с друзьями точно были там этим утром. Он сказал, что они договорились сегодня отдохнуть от учебы. — Слизерин выпил чай и поставил чашку, которая зазвенела о блюдце, выдавая, что у него дрожат руки. — Я настоял взять телохранителей. Но ни от них, ни от Гарри пока не было новостей.

Сириус кивнул. Связные зеркала — очень полезное устройство. Намного быстрее совиной почты.

— Гарри, наверное, оставил оба зеркала в спальне. И если старый протокол не отменен, сейчас всех должны были собрать в Большом зале. Он не может оттуда с нами связаться. — Сириус сам не знал, Слизерина он убеждает или себя. — А телохранители могут отправить с сообщением патронус? — Если телохранители способны были отправить сообщение, но не сделали этого, это говорило бы о проблемах.

Но Слизерин уже отрицательно качал головой, левитируя в чашку чай и сахар, не поднимая посуды:

— Они отлично умеют следить за толпой, предугадывать возможные угрозы. И хорошо вытаскивают из трудных ситуаций. Но, насколько мне известно, патронус они вызывать не умеют.

На миг Сириус задумался, не спросить ли о других методах связи. Наверняка было что-то из прошлого, из тех времен, когда лорд Слизерин еще не вернулся в общество. Но это была сложная тема, которую лучше было не трогать.

— Хотел спросить, могу ли я оставить здесь Маркуса, если понадоблюсь в Хогвартсе, — вдруг нарушил молчание Слизерин.

Не успев задуматься, что это могло бы значить, Сириус кивнул:

— Конечно. Я всегда рад Маркусу. Здесь он будет в безопасности.

— Спасибо, — сказал Слизерин, поднимая вторую чашку чая. — Я оставил эльфа ждать новостей, чтобы принес письмо, если оно придет по одному из моих адресов.

Сириус понял это так, что у Слизерина по-прежнему есть средства связи, превосходящие по скорости обычные.

Не желая заводить разговор о заседании Визенгамота или бессмысленную светскую беседу, Сириус снова позволил опуститься тишине, которую лишь изредка прерывал смех и взрывы — Маркус играл с Кричером и Флиммом во взрывного дурака.

Затем из стены вышла мерцающая кошка-патронус, и мужчины напряглись.

— Лорд Слизерин. Хочу сообщить, что ваш сын в данный момент находится в лазарете. Мадам Помфри уверена, что он полностью поправится. Но тем не менее вы, если желаете, можете прийти в Хогвартс. Можете воспользоваться камином в моем кабинете.

Патронус еще не развеялся, а лорд Слизерин уже вскочил на ноги.

— Могу я воспользоваться вашим камином, лорд Блэк?

— На здоровье, — ответил Сириус, тоже вставая. — Пожалуйста, держите в курсе событий.

— Разумеется, — ответил Слизерин и отошел к Маркусу сказать, что уходит навестить Гарри.

Проводив взглядом гостя, — Слизерин достаточно хорошо знал дом, чтобы найти камин самостоятельно, — Сириус сел к Маркусу и эльфам сыграть во взрывного дурака. Может, это хоть немного отвлечет его на время ожидания.

* * *

— Ну и беспорядок здесь.

«Мягко сказано», — подумала Дора и вопросительно взглянула на Кингсли. Тот указал на землю, усыпанную обгорелыми обрывками пергамента.

— А как это еще назвать?

— Ну, тут не просто горелые вопиллеры, — насмешливо сказала Дора, обводя жестом выбитые окна, затоптанные цветы, брошенные и поломанные покупки. — Я бы сказала — хаос.

— Но ни один дом серьезно не пострадал. Выбитые стекла не считаются! — Дора закрыла рот и не перебивала. — Но, судя по количеству пергамента, разрушенные дома тут должны быть.

Долиш вышел из дома, покачивая головой:

— Может, уже хватит спорить, как называть состояние деревни? Все указывают, что ее целиком накрыл какой-то мерцающий купол. Я так думаю, урона серьезнее этого мы не увидим.

Соглашаясь с ним, Дора медленно повернулась кругом.

— Наверное, долго было делать столько вопиллеров. Как думаете, это может сократить список подозреваемых? Мы знаем, что это кто-то из сотрудников министерства. Скорее всего, волшебник. Вероятно, у него нет детей, которые сегодня могли бы быть в Хогсмиде, — она размышляла вслух, перечисляя вероятные зацепки. Эта техника обычно бывала полезной.

— Очевидно, он недоволен тем, как разрешилось дело с лордом Слизерином, — добавил Долиш то, что они узнали от египтян и пострадавших и из фрагментов текста.

— Ну, учитывая, у скольких людей нет сейчас детей в Хогвартсе и сколько было недовольных прошлым лорда Слизерина или его недавними действиями… — протянула Дора, вспомнив про изменения в законах об оборотнях — крошечном шаге в верном напрвлении.

Кингсли вздохнул:

— Проверим этот мусор, может, что-то и найдем.

Они взялись за дело, а Дора все думала о том, кто же настолько отчаялся, чтобы, по сути, рискнуть убить всех детей магической Британии от тринадцати до семнадцати лет. Кто на это пошел? Мысль о том, что до этого мог опуститься кто-то, потерявший ребенка, не отпускала ее ни на миг все время поисков. Но хотя ей на ум приходил лишь один человек, удовлетворяющий всем критериям, — включая умершего ребенка, — им нужны были улики. Может, когда они тут закончат, ей удастся получить ордер на обыск дома. Но чтобы предпринимать меры, им точно надо что-то большее, чем простое подозрение.

* * *

Если не считать портретов бывших (и мертвых) директоров, кабинет в момент прибытия Марволо был пуст. Не было даже феникса. На миг Марволо задумался, куда могла подеваться птица, но тот факт, что его сын в лазарете, был важнее. Поэтому он торопливо вышел, сбежал по лестнице и направился в лазарет.

В коридоре перед больничным крылом он встретил нескольких учеников с повязками и в рваной одежде. Ничего особенно серьезного, но вид у них был шокированный.

Сделав несколько размеренных вдохов, он успокоился — по крайней мере, попытался — и, открыв дверь, вошел.

Картина, представшая перед ним, особенно плохой не была. Несколько детей лежало на кроватях с руками или ногами в бинтах — вероятно, переломы. Еще у нескольких кроватей были выставлены ширмы. В целом лазарет сохранил такой же спокойный облик, который Марволо запомнил по своим предыдущим визитам.

Он решил, что то, что вокруг никто не суетится и не видно рыдающих родителей, хороший знак.

— Лорд Слизерин! — окликнула мадам Помфри от входа в одну из личных палат. — Быстро вы. Сюда, пожалуйста.

Почти бегом Марволо направился к ней.

— Мадам Помфри, директриса сказала, что мой сын здесь?

— Да. Он крайне переутомлен. Не представляю, сколько магии он использовал! Но поправится, надо только хорошенько отдохнуть. Мистер Гойл и мистер Крэбб его принесли и пошли к аврорам — рассказывать, что смогут.

Она отступила в сторону, давая Марволо пройти в палату. Там он сразу же увидел на кровати своего сына — укрытого одеялом, совсем маленького и бледного.

— Если вы не против, мадам, я хотел бы подождать здесь, пока он очнется. — Марволо, не ожидая разрешения, передвинул к кровати стул, не коснувшись палочки, — так, чтобы было одновременно видно и сына, и дверь.

— Конечно, оставайтесь. Позовите меня, пожалуйста, когда он очнется, и следите, чтобы не вставал. — Не дожидаясь ответа, она ушла, вероятно, к другим пациентам.

Похоже, этот был день под знаком игнорирования социальных тонкостей. Но, учитывая все случившееся, это было далеко не худшее.

Добавив чары для удобства, Марволо сел и приготовился ждать.

* * *

Ощущения были такие, словно его переехала машина. Или словно он промедлил в Охоте на Гарри. Но не совсем.

Было трудно открыть глаза, и Гарри подумывал перевернуться на другой бок и продолжить спать, но его план изменил шум — кто-то рядом подвинулся на стуле.

Кто мог сидеть у его постели? Может быть, Гермиона? Или кто-то из слизеринцев? Невилл? Гарри стало приятно от того, насколько больше у него стало друзей всего за один год.

После лета, которое изменило все.

Гарри осторожно открыл глаза, но сперва ничего толком не увидел.

Потом шевельнулась крупная тень, пробормотала: «Дай-ка я подам тебе очки, Гарри», — и встала со стула.

С ним сидел Марволо.

Гарри подумалось, что пора перестать этому удивляться.

Очки осторожно пристроили ему на нос и за уши, и все вокруг стало четче. Потом Марволо помог Гарри подложить под голову подушку, чтобы удобнее было видеть стул, лежа на спине.

— Что ты сделал, Гарри? — спросил Марволо, снова садясь и складывая руки на коленях. Отец был слишком спокойным, и Гарри стало тревожно.

Он сглотнул, внезапно занервничав. Он знал, что Марволо будет недоволен, еще когда мысль только пришла к нему в голову.

— Что случилось? Я ничего не слышал… — Гарри замялся, подозревая, что сейчас лучше не напоминать о том, как он потерял сознание.

— Насколько мне известно, на деревню было совершено нападение. Судя по всему, вопиллерами. А мерцающий барьер, который никто не смог объяснить, уменьшил урон. Было несколько переломов и прочих небольших травм от того, что люди падали, но никто не был убит или серьезно ранен. — Тут Марволо мрачно на него посмотрел: — Кроме тебя.

— Ну… — Гарри не знал, с чего начать и как объяснить, почему он рисковал собой. Гермиона, наверное, сказала бы про его «пунктик на спасение людей». — Когда я увидел темное облако и понял, что он из птиц, и каждая несет вопиллер, то вспомнил про все эти нападения. Дома точно бы не защитили и не все бы успели сбежать из деревни! — Гарри пожалел, что у него слишком слабый голос и он не может заставить Марволо понять, что другого выхода не было.

— Успокойся, Гарри. — Марволо положил ладонь ему на ногу. — Не могу сделать вид, будто не хочу, чтобы не было других решений. Или чтобы ты просто сбежал. Пожалуй, я уже достаточно хорошо тебя знаю. Просто хочу понять, что именно ты сделал и почему.

Гарри глубоко вздохнул и попытался расслабиться, обмякнув на подушках.

— Я думал о том, чтобы использовать портключ, но это не помогло бы остальным. Потом вспомнился наш разговор про применение змеиной магии для защиты. Я знал, что место, наверное, слишком большое, чтобы его защищать. Но у меня было ясное намерение, и я помнил слова, которые мы договорились использовать для защиты нас с Маркусом, если понадобится. Так что я просто… так и сделал.

И, похоже, у него получилось. С ума сойти.

Марволо медленно моргнул.

— Я знал, что змеемагия способна на поразительные вещи, когда ее использует человек сильной воли и ума. То, что один волшебник, причем даже не взрослый, сможет закрыть целую деревню от взрывов… Удивительно.

По мнению Гарри, Марволо в этот момент выглядел более чем удивленным.

— Я починил гобелен, хотя все эксперты сказали Сириусу, что надо будет делать новый, — напомнил Гарри про другой случай неразрешенного использования змеемагии.

— Возможно, они просто хотели продать что-то новое, — заметил Марволо, но пожал плечами и встал. — Я пообещал мадам Помфри, что сразу дам знать, когда ты очнешься. И Маркус тоже захочет узнать, что тебе лучше.

Чувствуя, что небольшой прилив сил уже иссякает, Гарри только кивнул, зевая.

— Скажи ему, пожалуйста, что со мной все хорошо. — Он улыбнулся, пожал протянутую Марволо руку, а потом тот вышел из комнаты поговорить с медсестрой.

Гарри слушал голоса за дверью палаты, заметил чью-то одетую в мантию руку, мелькнувшую за приоткрытой дверью, куда он пытался выглянуть. Похоже, у его дверей стояла охрана. Спустя несколько долгих мгновений (он пытался вести счет времени, и, кажется, ждать пришлось не слишком долго) в комнату бурей ворвалась мадам Помфри, с хмурым лицом и склянкой зелья в руке.

— Мистер Слизерин, должна сказать, что просто удивительно, с какой регулярностью вы оказываетесь в моем лазарете. И всегда из-за каких-то опасных ситуаций.

Гарри не знал, что на это ответить, так что промолчал, хоть и мог возразить, что не так уж и часто он был виноват в этих визитах. На втором курсе кости ему уничтожил Локхарт, а сломаны они были только потому, что Добби проклял бладжер.

— Ну-ка, примите это. Поможет быстрее оправиться от утомления. И смиритесь с тем, что вам запрещено использовать любую магию, пока я сама не разрешу. За все годы моей работы в школе никогда… — продолжала говорить она, но у Гарри не было сил ее слушать.

Он взял склянку, выпил зелье и кивнул в ответ на распоряжение не пользоваться магией, пока не отдохнет. Сейчас отдых и сон казались ему замечательным предложением.

И еще до того, как Марволо, уходивший сообщить крестному и Маркусу, что Гарри полностью поправится, вернулся, Гарри снова мирно заснул.

* * *

Он был в ярости! Как такое могло произойти?

Все говорили, что это почти чудо — никто не умер, никто серьезно не пострадал. С возможностями, которые давала магия, еще до конца недели все будут на ногах.

Как такое могло быть?

Он метался по дому из угла в угол. Все, что попадалось ему по пути и что могло быть уничтожено, он хватал и крушил. Весь оставшийся пергамент был порван, зелья — разлиты.

Как его план мог провалиться?

Как это вообще было возможно?

Были слухи, что вмешалась сама магия, защитив от вреда избранных ею драгоценных детей.

Когда он это услышал, ему пришлось прикусить язык.

Как люди могут быть такими глупцами?

Если бы магия имела нечто вроде личности, разве она не защитила бы его сына?

Но если исключить божественное вмешательство, он сам не знал, как можно было остановить такое количество вопиллеров, адресованных нескольким ученикам Хогвартса и жителям Хогсмида.

Может быть, ему и впрямь надо быть активнее и храбрее, действовать лично, в открытую.

Может быть, это был знак.