Кровь взывает к преисподней (гет)

— Меня уже тошнит от слова «проклятие»!

Валери замерла и, совершенно сбитая с толку, уставилась на Хоуп. А вот в глазах Аларика и Фреи отчётливо читалось… понимание.

— Прости, крик души, — отмахнулась Хоуп, заметив замешательство Тулл. — Что там с вампирами?..

Еретик бросила ещё один, полный сомнения, взгляд на младшую Майклсон и, кивнув, продолжила:

— Может, это и не проклятие вовсе…

— Если не оно, то что? — спросила Фрея тихим встревоженным голосом.

— Я не знаю, — немного подумав, ответила Валери. — Просто подобное встречается мне впервые. За всю жизнь.

— Как и мне, — пожала плечами старшая Майклсон.

— Три года назад я столкнулась с этим первый раз, — произнесла Валери и махнула рукой на фотографии, выложенные на столе. — Вампир ни с того ни с сего начинает сходить с ума: теряет контроль над своими эмоциями, видит вокруг что-то, что представляет для него опасность, и это в итоге приводит к многочисленным жертвам.

— Я не припоминаю, чтобы слышал об этом случае. — Аларик стукнул пальцем по фотоснимку, и стук глухо отскочил от деревянной поверхности стола. — Где это произошло?

— Только не говори, что в Италии, — пробормотала Хоуп.

Валери позволила себе короткую усмешку.

— Нет, но это случилось совсем близко — в Кьяссо…

— Швейцария? — нахмурилась Фрея.

Тулл кивнула.

— Кьяссо граничит с Италией, — весьма недовольно подметил Аларик.

Валери снова кивнула.

— Я не удивлена, что вы ни о чём не слышали, потому что кто-то довольно быстро устранил все последствия.

Хоуп и Аларик переглянулись.

— «Серена», — не сомневаясь, сделала вывод Фрея.

Брови Тулл удивлённо приподнялись.

— «Серена» — организация, которая занимается сокрытием магии и устранением последствий такого рода, — пояснил Зальцман.

— Но это они так говорят, — добавила Хоуп. — Лично я не особо верю в чистоту их намерений.

— Всегда есть тайный замысел, да? — хмыкнула Валери. — Но в Кьяссо они сработали очень оперативно, хочу отметить. И чисто, — в тоне проскочили нотки восхищения. — Если бы вы не сказали, то я никогда бы так и не узнала, почему все закрыли глаза на случившееся. Правда, не могу сказать, что была сильно заинтересована…

— В Сакраменто они тоже сработали оперативно, — холодно сказала Хоуп. — Я могу узнать поподробнее о случившемся у Хелен.

— Было бы неплохо, — согласилась Фрея и повернулась к Валери: — Так я не поняла: да, Кьяссо граничит с Италией, однако это может быть случайностью. Или нет?..

— Я сначала тоже списала всё на случайность, — сказала Тулл, и в её голосе зазвучал энтузиазм. — Понимаешь, Морган был вампиром, но у него была какая-то насыщенная история с его женой — а та раньше была ведьмой. И вспомнила я об этом уже после того, что произошло в Сакраменто…

Дальше Фрея не слушала. Сердце пропустило удар. У него была какая-то насыщенная история с его женой — та раньше была ведьмой. Старшая Майклсон догадывалась, нет, знала наверняка, о ком говорила Валери: о Франции.

— …сложила два плюс два и пришла к выводу, что это — проделки культа, — закончила еретик.

— Прости, я прослушала. — Фрея вздохнула. — Проделки культа?..

— Морган упоминал, что его жена не хотела быть ведьмой, поэтому не особо задумывалась над выбором, — абсолютно спокойно повторила Тулл. — А обратиться ей пришлось по «особым» причинам. Сказал, что всё это — долгая история и, возможно, когда-нибудь он расскажет её…

Ничего он рассказать так и не успел: вампира прокляли тем же вечером, а через два дня он уже был мёртв.

— Ты видела его жену хотя бы раз? — поинтересовалась ведьма.

Валери покачала головой.

— А имя знаешь? — спросила Хоуп.

Валери опять качнула головой.

— Извините, — она развела руками, — мы с Морганом не были особо близкими друзьями.

— Завтра спрошу у Хелен, что она знает о произошедшем в Сакраменто, — сказала младшая Майклсон. — Надеюсь, она расскажет что-нибудь интересное.

— О, совсем забыла! — воскликнула Тулл, заставив Фрею и Хоуп вздрогнуть. — Когда вампиры подвергаются этому, как мы решили, проклятию, то у них глаза становятся красными.

— Красными? — Вид Фреи сделался мрачнее тучи.

— Ага, горят красным блеском, — иронично усмехнулась Валери. — В прямом смысле.

— Если Хелен ничего не скажет, то единственный, кто может нам с этим помочь, — Сильвия, — задумчиво проговорила Хоуп.

— С которой мы не можем связаться, пока она сама этого не сделает, — с досадой произнесла Фрея.

— Сильвия? — Валери нахмурилась. — Кто такая Сильвия?

Вот уж где точно была «долгая история», но как бы то ни было, её пришлось рассказать. Еретик выслушала, ни разу не перебив; вид у неё становился всё более хмурым — ей совершенно не нравилось происходящее с этой Сильвией.

— Подождите-ка! — Валери подняла ладонь, когда речь зашла о погибшей ведьме — Марии. — Она умерла от чего? Тени?..

— Это что-то вроде демонов, — ответила Хоуп. — Те ещё занозы…

— Ни разу не слышала о подобных тварях. — Удивительно, но Валери содрогнулась, на секунду представив, что произошло бы, встреться она с Тёмными лично. — Что, очевидно, к лучшему.

Взгляд Хоуп проплыл к незапертым дверям — было видно пустующую гостиную особняка.

— Допустим, что это — дело рук ведьм, — напряжённо сказала Фрея. — Но зачем они проклинают вампиров?

— Так ведь ведьмы всегда ненавидели вампиров, — сухо заметил Аларик.

— Да, но существуют другие способы для избавления от подобного врага, — медленно произнесла старшая Майклсон. — Культ всё твердит о сохранении баланса, а смерть обычных людей — такое же его нарушение, как и вампиры, например.

Однако невинные жертвы, кажется, волновали ведьм культа меньше всего. Впрочем, не удивительно, с такой-то предводительницей.

— Пока Карлотта стоит во главе, баланс для них не будет на первом месте, — сказал Зальцман. — В этом можно не сомневаться.

— Возможно, — вынужденно согласилась с ним Фрея. — А это, кстати говоря, приводит нас к тому, что нельзя исключать возможность появления культа здесь в день Весеннего Равноденствия, несмотря на то что Хоуп они пока тронуть не могут.

— Я скорее уверена, что они обязательно тут появятся: Карлотта теряет жизненные и магические силы, и это ей совсем не нравится. — Хоуп постаралась говорить небрежно, но всё же в её тоне проскользнуло беспокойство. — Наверняка нашёлся ещё какой-нибудь способ обойти их правило насчёт меня.

— Или, что ещё хуже, они могут воспользоваться той лазейкой, — сказала Валери. — Самопожертвование.

Фрея бросила на Тулл негодующий взор — и та больше ни слова не произнесла, поняв, что, кажется, сболтнула лишнего. Хотя в чём её вина? Хоуп и сама прекрасно знала, что ведьмы могут пойти по этому пути, — еретик видела, что девушка очень хорошо осознаёт это. Конечно, волнения сейчас для неё излишни, однако полностью избежать их всё равно невозможно. Может быть, Валери чего-то не знала…

Хоуп вновь посмотрела на дверь.

— Проверю, как там Эмили.

Она встала, скользнула быстрым взглядом по присутствующим и вышла. Фрея посмотрела ей вслед, и Валери заметила в глазах ведьмы волнение. Всё же что-то не так…

— Что происходит? — Валери повернулась к Аларику: он тоже выглядел существенно встревоженным.

Зальцман и Фрея переглянулись. Подобное действие напоминало немой диалог. Разобрать посыл обмена взглядами Тулл не удалось, однако тот факт, что эти двое довольно хорошо понимали друг друга, наводил на мысль, что им приходилось часто так «общаться».

Фрея с помощью магии закрыла дверь.

— Ты что-нибудь слышала о проклятии Кровавой луны?

Лицо Валери выразило осторожное изумление.

— Слышала, но довольно-таки размыто. — Она помолчала, покосившись на запертую дверь. Валери знала ответ на вопрос, который собиралась задать, но всё равно спросила, обратившись к Аларику: — Ваш ребёнок попал под это проклятие?

В ответ она получила неохотный кивок.

* * *

По ту сторону было абсолютно тихо. Хоуп слабо стукнула в дверь. Раздался приглушённый голос Эмили, и Майклсон неуверенно заглянула в комнату.

Клайд с закрытыми глазами сидела на кровати в позе лотоса. Выглядела Эми куда лучше, чем в тот момент, когда они приехали сюда: по пути в особняк Майклсонов её состояние резко ухудшилось, и она едва не потеряла сознание. Чем это было вызвано — сложно сказать, но Фрея отметила, что сегодня Эмили была максимально активной, и всё дело, скорее всего, в переутомлении.

— Как себя чувствуешь? — помедлив на пороге спальни, робко поинтересовалась Майклсон.

Веки Эмили распахнулись. Провидица, натянутая как рояльная струна, сидела и пристально вглядывалась в пустое пространство.

— Эми? — нервно позвала Хоуп, но ответа не получила.

Через несколько секунд Клайд моргнула — и пришла в себя; её взгляд обратился к Хоуп, всё так же застывшей на пороге в нерешительности.

— Хоуп?..

Майклсон оглянулась, как будто решала: уйти ей или остаться.

— Как ты себя чувствуешь? — повторила вопрос Хоуп, однако с места так и не сдвинулась.

Эми немного подумала.

— Лучше… было.

Хоуп решилась подойти поближе.

— Было?

— Да, было, — ответила Эми невыразительным голосом и нахмурилась. — Голова то ли болит, то ли кружится…

Эмили ухватила себя за локти и сжалась. Вид у неё вновь стал болезненным и измученным.

Хоуп на шаг отступила.

— Эми, тебе стало хуже, когда я вошла?..

Провидица подняла на Майклсон непонимающий взгляд.

— Не уверена…

Хоуп сделала несколько шагов по направлению к Эмили — и та, стоило ей оказаться на расстоянии вытянутой руки, вздрогнула, как от удара. Увидев изменения в состоянии Клайд, Хоуп вернулась на то место, где стояла несколько секунд назад, а Эми заметно полегчало.

— Как это возможно? — судорожно вздохнула Клайд.

Хоуп бледно улыбнулась.

— Слышала об эмпатии?

Конечно, Эмили слышала об эмпатии: Хоуп сама им рассказывала об этой способности на одной из лекций в прошлом году. Эмпаты умеют понимать эмоциональное состояние другого человека, но ещё тогда, почти год назад, Эми решила, что эмпатия — чёртово проклятие, а не способность. Жить эмоциями других людей? Кому такое может понравиться?

— Нет-нет-нет! — Клайд яростно замотала головой. — Этого не может быть…

Хоуп шагнула к ней, но остановилась.

— Эми, успокойся, пожалуйста.

И Эмили успокоилась: она сделала глубокий вдох, медленный выдох, а потом посмотрела на Майклсон, — и в её глазах не было ни паники, ни страха.

— Ты знаешь, как с этим можно бороться.

Отчасти она была права. И всё же истолковала мысли и чувства Хоуп не совсем верно: та знала, как можно научиться контролировать способность. Бороться с подобными рода вещами — плохая идея.

— Не бороться, — медленно покачала головой Майклсон. — Контролировать.

Последовал обречённый вздох.

— Я не хочу контролировать, — голос Эми звучал жалобно. — Я хочу избавиться от всего этого! — Она снова вздрогнула. — Но я не могу, да?

Отвечать Хоуп было не обязательно — Эмили, уловив её эмоции, всё поняла.

— Значит, контролировать, — тихо пробормотала Клайд. — Типа отключать?

— Выставлять барьеры, — пояснила Майклсон. — Со временем ты научишься применять способность только тогда, когда тебе нужно. А в другое время — будешь ставить ментальную защиту, чтобы не «ловить» чужие мысли и эмоции.

— Эмпаты могут проникать в чужое сознание? — внезапно спросила Эмили.

Хоуп призадумалась.

— Скорее делиться своими чувствами, нежели проникать в чью-то голову, это больше относится к телепатам.

— Значит, та ведьма — Карлотта, кажется? — она может быть телепатом? Но ведь телепатия и эмпатия могут взаимодействовать…

Майклсон догадалась, к чему Эмили клонит.

— Эми, эмпатия или телепатия — не зло. То, как использовала свою силу Карлотта, лишь доказывает, что она ужасный человек. Эмпатия — просто способность. Ни плохая, ни хорошая, как и любая другая.

— Хочешь сказать, что всё зависит от того, как люди используют свои силы? Хочешь сказать, что сами силы на нас не влияют?

— Хочу сказать, что наши способности — наш лучший друг и наш злейший враг. Как огонь: когда ты его контролируешь, то можешь использовать в своих целях — готовить, например. Но стоит потерять этот контроль — и начнётся пожар, который спалит всё вокруг и убьёт тебя.

Клайд нетерпеливо потрясла головой.

— А если я не смогу? Не научусь контролировать? Сойду с ума? Потому что ещё немного — и это правда случится.

— Эми, единственный способ научиться контролю — принять свои силы.

Лицо Провидицы помрачнело, и она посмотрела на Хоуп.

— Как их принять?..

— Перестать бояться.

Такой простой ответ заставил Эмили горько усмехнуться. Перестать бояться? Как это возможно? Ей хватало рядом стоящей Майклсон, чтобы бояться своей способности, потому что трибрид испытывала целый калейдоскоп эмоций — и, к сожалению, далеко не положительных. Эмили и вовсе не понимала, как она справлялась со всем этим, и совсем неудивительно, что у Хоуп постоянно болела голова.

* * *

Слышалось григорианское пение. Пахло воском и ладаном.

— Все мы рождаемся, как чистые листы с потенциалом к свету и ко тьме и со свободой воли, чтобы самим выбирать между ними, Хоуп.

Голос принадлежал женщине в возрасте: чуть хриплый, звучащий глухо и низко. Увидеть обладательницу голоса Майклсон не удавалось — картина перед глазами расплывалась, яркий свет резал глаза.

Потом всё резко изменилось.

Тело пронзали волны боли. Умиротворённое пение сменилось чьими-то криками. Что-то пикало с одинаковыми временными промежутками — и это натолкнуло Хоуп на мысль, что она в больнице. Ей нужно было увидеть, что происходит, но это никак не удавалось сделать.

Крики и писк приборов затерялись в плаче младенца.

— Так будет правильно, Хоуп.

Зрение трибрида немного прояснилось, но всё, что она успела увидеть, — женщину, что уносила вопящего во всё горло ребёнка.

— Я же говорила тебе, Хоуп! — воскликнула Эмили. — Не доверяй людям со звёздами…

И Майклсон не знала: находилась ли Клайд рядом, или её голос прозвучал у неё в голове?

Всё исчезло: женщина с ребёнком, Эми и раздражающий писк. Настала тишина. И темнота.

Медленно, но тьма начала проясняться, а откуда-то издалека донеслись музыка и голоса: тихие, спокойные, но не лишённые радостного оттенка.

— Прошлое повторяется забавным образом.

Хоуп вновь не видела, но хорошо знала обладательницу голоса: Ребекка.

Вновь всё затянулось безмолвием и темнотой.

— Может, правильный выбор — это тот, с которым ты сможешь жить?

В этот раз для Майклсон опять было загадкой, кто произнёс эти слова, но тон говорящей звучал спокойно и рассудительно.

А потом — снова григорианское пение и запах воска вперемешку с ладаном. Свечи горели, маленькие язычки огня подрагивали, издавая тихое потрескивание.

— Великая сила требует великих жертв, — хриплый голос звучал всё так же глухо и низко.

Хоуп обернулась, надеясь наконец увидеть его обладательницу, однако вместо этого оказалась совершенно в другом месте — прямо перед белой дверью. Пространство вокруг заливал свет, как будто светило солнце. По ту сторону раздался детский плач: пронзительный и громкий.

Майклсон огляделась и осторожно коснулась поверхности дерева, оказавшейся холодной как лёд.

Мрак детской комнаты рассеивал вращающийся ночник-проектор, заливая спальню приятным голубым и желтоватым светом. На потолке застыла большая луна, а звёзды скакали по стенам. Девушка заметила шевеления в детской кроватке с балдахином, белоснежным и воздушным, как снег. На боковине была прикреплена мобиль: белые звёздочки, жёлтые полумесяцы и разноцветные совы слегка подрагивали на весу.

Младенец яростно дёргал ручками, продолжая заходиться в плаче, и она уверенным шагом преодолела расстояние между ними, заглянув в кроватку. Крошечное окровавленное тельце едва ли напоминало человеческое.

Хоуп не сдержала крик.

— Нельзя помочь тому, кто не хочет помощи.

Эмили?

Майклсон ринулась из кошмара — и оказалась в крепких объятиях. Сперва она отпрянула, в голове продолжал звучать плач, а потом его заглушил голос Аларика:

— Всё хорошо, Хоуп, всё хорошо…

Ничего хорошо не было, чёрт возьми!

Луна выплыла из-за облаков, немного осветив спальню. Хоуп, уткнувшись в грудь Рика, всхлипнула. Стоило ей на миг закрыть глаза, как тут же возвращался кошмар, а на задворках сознания всё ещё звучал детский пронзительный плач.

* * *

Фрея зашла на кухню, когда первые лучи восходящего солнца едва-едва начали подсвечивать горизонт, и с удивлением обнаружила там Эмили, в очередной раз думающую над своими рисунками. Выглядела Клайд взъерошенной и уставшей, под глазами залегли тени — наверное, так и не вернулась в постель ночью. Старшая Майклсон и сама не спала большую часть ночи, но она хотя бы пыталась заснуть.

— Доброе утро! — В противоположность внешнему виду, голос Провидицы прозвучал довольно бодро.

— Доброе, — ответила ведьма. — Валери уехала?

— Да, пару часов назад.

Всё-таки Фрее удалось провалиться в сон, потому что она точно не слышала, как Тулл уезжала. Еретик задержалась до поздней ночи: она и Фрея обсуждали способы решения проблемы Хоуп, но, к несчастью, ни к чему толковому так и не пришли. У Валери нашёлся вариант, однако Фрея совсем не горела желанием прибегать к нему — и надеялась, что не придётся. В конце концов, у них же ещё есть время?..

— Ты так и не заснула? — спросила ведьма.

Эмили подняла чашку с кофе, отхлебнула из неё и посмотрела на Фрею поверх кромки.

— Нет, сон не шёл.

— С Хоуп не связывалась?

Клайд со вздохом опустила чашку обратно на стол.

— Я подумала и решила, что, может, не стоит? Вдруг это всего лишь сон — обычный сон, — не имеющий ничего общего с будущим.

Во взгляде ведьмы читалось: «Ты сама-то в это веришь?». Эмили не верила.

— Эми, я не меньше тебя хочу, чтобы всё так и было, но лучше предупредить Хоуп. Даже если это просто сон.

Провидица предпочла промолчать.

Фрея ушла за телефоном.

— Нельзя помочь тому, кто не хочет помощи, — пробубнила себе под нос Эмили и нахмурилась. — Что это должно значить?

Фрея вернулась, зажимая телефон между ухом и плечом. Шли гудки, и она уже хотела отключаться, когда Хоуп ответила. Судя по тону племянницы — утро у той не задалось.

— Всё нормально? — спросила Фрея, когда Хоуп едва удержала себя от ругательства.

— Да! — Хоуп шумно выдохнула. — Нет! Не могу найти ключи от машины. — Раздался какой-то шорох. — Так о чём ты говорила?

— Эмили необходимо поговорить с тобой, — ответила ведьма. — Сможешь приехать?

— Вечером, — бросила Хоуп. — Если найду дурацкие ключи! — добавила раздражённо она. — О чём она хочет поговорить? Это срочно?

Фрея глянула на напоминающую своим видом грозовую тучу Клайд.

— Нет, не срочно.

— Хорошо, вечером заеду. Мне пора, — и Хоуп отключилась.

— До вечера, — произнесла Фрея, но уже вновь звучали гудки. Она отложила телефон и повернулась к Эми. — Хоуп приедет вечером.

Провидица кивнула.

— Эмили, расскажи мне ещё раз свой сон.

* * *

«Будь внимательна к своим снам».

— Да катись ты к чёрту, Сильвия! — Хоуп со злостью смяла листок с надписью.

Она в десятый раз просмотрела содержимое сумки, но ключей от машины так и не обнаружила. И почему именно сейчас ей нельзя пользоваться магией… За спиной что-то звякнуло, Майклсон обернулась: Аларик стоял, держа ключи в руках.

— Где они были?

— На кухне, — ответил Аларик, протягивая ключи Хоуп.

Она закинула их в сумку и глянула на часы, с толикой радости отметив, что не опаздывает.

Рик бросил любопытный взгляд на смятый листок с посланием Сильвии, лежащий на журнальном столике. Майклсон схватила бумажный комок и конверт, собираясь отправить их в мусорное ведро, но Аларик остановил её, как только та направилась на кухню.

— Хоуп…

Девушка остановилась, взглянув на него.

— Ты так и не вспомнила, что тебе приснилось?

Хоуп натянуто улыбнулась и покачала головой.

— Кошмары — неотъемлемая часть моей жизни, — усмехнулась она. — Забыл?

Зальцман сделал шаг и, обняв Хоуп за талию, притянул к себе.

— Мы оба знаем, что кошмары тебе просто так не снятся, — серьёзно сказал он. — И ты послала Сильвию к чёрту…

— А я-то думала, что ты стараешься не использовать вампирский слух дома, — попыталась отшутиться Майклсон.

— Ты сказала это громче, чем думаешь. — Ни намёка на улыбку.

Хоуп, опустив глаза, вздохнула.

— Понимаешь, вчера Эмили «поделилась» некоторыми своими видениями, — снова вздох. — Должна признаться, я надеялась увидеть что-нибудь другое. Они повлияли на меня сильнее, чем я предполагала. — Она почти сказала правду, но лишь почти. — Все эти отрывки будущего, если они, конечно, таковыми являются, смешались в одно, и это… ужас.

— Что именно ты увидела? — Аларик начинал переживать.

— Всякую ерунду, — уклончиво ответила Хоуп.

Она подняла взгляд и пожалела, что сделала это именно сейчас, потому что увидела в глазах Аларика сомнение, вопросы и недоверие — он не верил ей, поскольку знал наверняка, что она солгала.

— Эми предупредила меня, чтобы я не доверяла людям со звёздами. Во сне я увидела, как нашего ребёнка забирает какая-то женщина, и… уверена, что это была Хелен, так как вчера пришла к выводу, что «люди со звёздами» — это агенты «Серены». Вот и всё, Рик, я сама себя накрутила, — заверила Хоуп, хотя её голос прозвучал неубедительно даже для неё самой. — Не стоит волноваться.

От дальнейших вопросов, которые обязательно бы последовали, потому что Аларика всё ещё не устраивал ответ, её спас телефонный звонок. Рик был вынужден ответить, а потому с неохотой направился в спальню, где разрывался телефон. Майклсон, проводив его недолгим взглядом, опустила голову и обхватила горячими ладонями щёки. С каждым разом ей становилось всё сложнее утаивать от него правду. Рассказать всё было бы правильным шагом.

Хоуп дала себе обещание, что обязательно всё расскажет Аларику. Но не сейчас. Приняв окончательное решение, она совершенно позабыла о простой истине: секреты — это бомба с часовым механизмом. И они взрываются — всегда взрываются — в самый неподходящий момент…

Когда Рик вернулся в гостиную, Хоуп уже и след простыл.

* * *

Дорога продолжала петлять между зелёными холмами — казалось, что бросавшейся в глаза своей пестротой зелени не было ни конца ни края. Кол и Давина проехали жилой массив больше часа назад, и с тех пор им не встретилось ни одной живой души.

В безоблачном небе парили серебристые чайки. Дорога начала подниматься в гору, что существенно замедлило скорость.

Телефон Кола зазвонил, и Давина ответила на звонок, включив громкую связь.

— Что у вас? — раздался голос Фреи.

— Пустошь, — недовольно пробурчал Майклсон в ответ.

Давина по-доброму усмехнулась. Колу с первого дня пребывания не понравилась Шотландия. Бывшая ведьма знала, что её мужу больше по душе мегаполисы, нежели тихие местечки вроде этой страны.

— Это вполне логично, ведь Шотландия славится своими природными ландшафтами, — с нескрываемым восторгом отозвалась старшая Майклсон.

Кол её восторга не разделял.

— Мы ещё не доехали до нужного нам места — осталось около получаса, думаю, — сказала Давина.

— Так вы едете туда, где раньше была деревня Норт-Суик? — поинтересовалась Фрея.

— Нет, — ответил Кол и прибавил скорость, как только они достигли вершины, а дорога пролегла перед ними ровной полосой. — На том месте сейчас — угадай что? Пустошь!

— Мы едем в близлежащую деревню, — с лёгкой улыбкой добавила Давина. — Дейзи права: кто, если не местные жители, расскажет нам о Норт-Суик?

— А кто такая Дейзи? — спросила Фрея, помня, что в прошлый раз Давина и Кол говорили об этой женщине, но ведьма тогда почти не слушала — всё думала о Хоуп.

— Вообще она журналистка, — ответила вампирша. — Пошла по стопам своего прадеда — он тоже занимался журналистикой. Написал немало статей о произошедшем в деревне, посвятил остаток жизни расследованию того случая.

— Десятки лет потратил впустую, — небрежно заявил Кол и хмыкнул. — Вот же людям заняться нечем! Так глупо распоряжаться своей коротенькой человеческой жизнью.

Давина странно покосилась на него.

— Нужно отдать ему должное, — сказала Фрея. — Если бы не его труды, то его правнучка вряд ли бы смогла помочь.

— Я мысленно сказал спасибо, — бросил вампир. — Как Хоуп?

От небрежности ни осталось и следа.

Они общались с племянницей несколько часов назад, — и она уверяла, что всё хорошо, во что в данный момент сложно было поверить. Фрея видела её — значит, более-менее знала, как у той обстоят дела.

— Говорит, что всё в порядке, — неуверенно ответила старшая Майклсон.

— А что думаешь ты? — поинтересовалась Давина.

Фрея молчала.

— В последнее время она… Некоторые её действия лично у меня вызывают вопросы, — продолжила Давина. — Эта просьба о прощении за то, что было десять лет назад…

— Что-то заставило её понять, что она тогда ошиблась, — произнесла Фрея. — Не думаю, что это странно. Просто из-за всего, что происходит, мы слишком напряжены и обращаем особое внимание на любую мелочь.

— Может, и так, — задумчиво отозвалась Давина.

Кол, отмалчиваясь, вглядывался вперёд. Держался он отстранённо, но Давина знала, как сильно её муж переживал за Хоуп. Они были вместе не один десяток лет, но она не помнила, чтобы видела его столь отчаянно хватающимся за любую зацепку, как в тот день, когда они находились в Кэмпбелтауне и беседовали с Дейзи Мэйфилд об исследованиях её прадеда, касающихся странного происшествия в шотландской деревушке.

— Но ты так и не ответила на вопрос, — заметила Давина. — Что ты думаешь о состоянии Хоуп?

— Она либо хорошо притворяется, либо действительно всё нормально, — ответила Фрея, но не без сомнений. — Не знаю. Подобные вопросы лучше задавать Аларику.

В тоне Фреи скользнула… обида?

Однако Давина подумала, что вряд ли дело в обиде. Она уже слышала подобный тон — у Кола. И у Ребекки. Всё дело в ревности. Они любили Хоуп — она была для них чуть ли не центром Вселенной, и в этом не было ничего странного. Но сама Хоуп уже давно не приходила к ним, чтобы поделиться своими проблемами, переживаниями и страхами (были ли они у неё?). Младшая Майклсон делилась всем с Алариком. Это расстраивало, но Давина понимала — за столько лет это вошло в привычку. Кроме того, уж кто-кто, а Рик всегда находился рядом с ней (и вот это целиком и полностью их вина). Давина понимала, но не Кол, не Ребекка и не Фрея. Их отношения вернулись в привычное русло: что было, то прошло. Десять лет — срок долгий. И за этот срок они успели разрушить и собрать семью воедино. Вот только Хоуп уже не нуждалась в них: она решала проблемы сама либо вместе с Зальцманом, лишь в редких случаях обращаясь к семье.

— …но мне не очень нравится этот вариант.

Давина вынырнула из своих размышлений, осознав, что всё прослушала. Кол вопросительно смотрел на неё, ожидая ответа.

— О чём речь? — виновато спросила вампирша. — Я задумалась.

— Валери предложила одно решение относительно Хоуп, — терпеливо повторила Фрея. — Оно мне не нравится.

* * *

Деревня Ласс расположилась на берегу озера Ломонд, и здесь было всего три улицы, а для того, чтобы обойти всю местность, требовалось минут двадцать, максимум тридцать. Давина считала, что место красивое. «Глушь», — стоял на своём Кол. К тому времени, как они добрались сюда, небо затянулось тучами, вот-вот мог начаться дождь. Дожди в это время года — частое явление в этих краях. То, что никого на улицах не было, лишь подтверждало слова Кола: эта деревня — глушь. Впрочем, как и все другие в окрестностях Шотландии.

Чтобы объехать (очень-очень медленно) Ласс, им потребовалось восемь минут, потом Кол остановился на окраине деревни, откуда открывался чудесный вид на озеро, но его это ничуть не привлекало.

Майклсон повернулся к жене.

— И что дальше?

Давина вздохнула и окинула взглядом расстилающийся внизу берег.

— Если моя интуиция меня не подводит, то нам туда.

Кол проследил за её взором и приметил небольшой одноэтажный домишко, стоящий не прямо на берегу, но довольно близко, что вряд ли хорошо, — вот только, кажется, хозяина (или хозяйку) дома это не волновало. На машине туда не добраться. Спуск находился чуть подальше от того места, где они остановились.

Дул не по-весеннему холодный ветер, волнуя водную гладь озера. Серые тучи продолжали сгущаться, а где-то вдалеке раздался раскат грома. В общем, атмосфера царила та ещё и вообще-то не располагала к пешим прогулкам.

Давина не успела постучать: дверь открылась, как только она подняла руку к дверному молотку, представляющему собой лицо старика, чьи усы постепенно переходили в кольцо для стука. На пороге стояла женщина преклонных лет: тронутые сединой волосы, заплетённые в косу, ухоженное, но всё же с заметными морщинами лицо, худощавое телосложение и почти идеальная осанка.

Глаза хозяйки дома несколько секунд изучали неожиданных (или нет?) гостей.

— Проходите.

Женщина шире распахнула дверь, жестом приглашая Майклсонов пройти внутрь. Кол и Давина обменялись непонимающими взглядами, но приняли приглашение, и вошли. Женщина закрыла дверь и величественной походкой куда-то направилась, не потрудившись обратиться к гостям с просьбой следовать за ней.

— Вампиров в моём доме никогда не было, — приглушённо раздался её голос. — Надеюсь, я не пожалею о своём решении впустить вас.

Давина покосилась на мужа, и в глазах того читался немой вопрос: какого чёрта?

— Долго вы там будете топтаться? Проходите же! — Это прозвучало почти как приказ.

— А странности всё не кончаются, — хмыкнул Кол, направляясь следом за женой.

Супруги оказались в просторной гостиной. Хозяйка дома улыбнулась им, но весьма холодно.

— Меня зовут Адалинда. Ваши имена мне знать не обязательно. — Её пронзительный взгляд остановился на Давине. — Прислушивайся как можно чаще к своей интуиции, милочка, не ошибёшься. Она всегда приведёт тебя туда, куда нужно. — Адалинда указала на диван, а сама села в кресло. — Норт-Суик… Давненько никто не спрашивал меня о ней.

Это уже начинало настораживать. Единственный, кто мог хоть как-то связаться с этой странной особой и сообщить ей о том, что Кол и Давина отправились на поиски информации о деревне, которая вот уже двести пятьдесят лет как стёрта с лица земли, — Дейзи. Но мисс Мэйфилд тогда сообщила бы и самим Майклсонам, к кому им стоит обратиться, а от неё ничего подобного они не слышали…

— Откуда вы всё это знаете? — Давина села на диван с поражённым видом.

— А какая разница? — с нотками веселья ответила Адалинда. — Всё, что должно вас заботить, — это то, что я могу вам помочь.

— Предпочитаем не доверять всяким странным… женщинам, которые знают всё, но о себе не говорят ничего, — произнёс Кол, бесцеремонно прохаживаясь по комнате, однако хозяйку дома это, казалось, совсем не напрягало.

— О вашем приезде мне рассказали карты. — Адалинда махнула рукой, и на маленьком круглом столике раскинулись карты Таро. — Почему вы здесь — я увидела во сне. Сны мне снятся редко, но если снятся, то никогда не обманывают.

— Так вы — ведьма? — уточнила Давина.

Адалинда кивнула, а Майклсон вздохнула с облегчением.

— Зачем вам Норт-Суик? Вы, уж простите, никак не тянете на исследователей сверхъестественного или журналистов, — ведьма усмехнулась. — Хотя и сами являетесь частью сверхъестественного.

— Нас интересует Мередит Армстронг, — отозвался Кол, остановившись у чего-то, напоминающего ведьминский алтарь: свечи, сухие травы, странные камни. — И её пропавший сын — Алан.

Выражение лица Адалинды резко переменилось.

— Так вы знаете подлинную историю?

— Отчасти, — ответила Давина. — Мы знаем, что в смерти всех жителей деревни виновен Алан.

Глаза ведьмы подозрительно сузились.

— Вам нужна не я.

Кол обернулся.

— И как это понимать?

— Так и понимать, — пожала плечами Адалинда. — Вам нужно к тому, у кого есть воспоминания об этой семье.

— Задачка не из простых. — Давина нахмурилась. — Найти родственников Мередит или Джека сейчас вряд ли возможно…

— Я говорила не о родственниках, — недовольно фыркнула Адалинда. — Я думала, что ты более сообразительна, милочка!

Ещё раз она назовёт её «милочкой» — и Давина за себя не ручается.

— Мало кто знает, но Норт-Суик являлась чем-то вроде прибежища для таких, как я и Мередит.

— Для ведьм? — уточнил Кол.

— Именно так, — кивнула Адалинда. — Правда, не только. В той деревне по соседству с Армстронгами жила необычная девушка — Ариана. Она не владела магией, но владела весьма редким даром — даром предвидения.

— Провидица, — пробормотала Давина.

— Да, — с ликованием и неким трепетом произнесла ведьма.

— Как это нам поможет? — спросил Кол, не разделяя чувства женщины.

— Это ведь было больше двухсот лет назад, даже если она и выжила, то сейчас наверняка мертва, — поддержала мужа Давина.

Адалинда недовольно сдвинула брови.

— Вы что, издеваетесь? — серьёзно спросила она. — У Арианы есть дочь!

— Дочь? — переспросил Кол, уже начиная испытывать раздражение. — А у дочери была ещё дочь, а у той дочери ещё дочь…

— О чём вы говорите? — возмутилась Адалинда. — Я же сказала, что есть!

Кол надеялся, что речь идёт не о мумии, которую им нужно будет раскопать и добыть какой-нибудь волшебный кувшин, в котором запечатаны воспоминания Арианы или её дочери. Это уже чересчур!

— Провидицы стареют гораздо медленнее обычных людей, — пояснила ведьма. — Айви сейчас около ста лет. Но в целом вы не ошиблись — у неё тоже есть дочь. И сын.

— А как эта Ариана выжила? — спросил Кол.

Адалинда раздражённо закатила глаза.

— Я же сказала, что она являлась Провидицей! Ариана предвидела и даже предупредила Мередит о том, что её сын не принесёт в этот мир ничего, кроме боли, страданий и зла. — И презрительно добавила: — Мередит была уверена, что сможет справиться с силами своего ребёнка. Глупая! Не всякая сильная ведьма справится с этим.

— Подождите, — совсем тихо сказала Майклсон. — Получается, что Мередит знала, что её ребёнок…

— Конечно, знала! — не дав договорить Давине, воскликнула Адалинда. — Она с самого начала знала, как и вся её семья!

Кол и Давина переглянулись.

— Я всё ещё не могу понять, как нам может помочь дочь Арианы, — сказала Давина.

Адалинда очень серьёзно посмотрела на неё.

— Ариана, наверное, предвидела, что однажды вы придёте и захотите узнать правду, — она улыбнулась, но как-то печально — будто знала, что Кол и Давина ищут ответы не просто так. — С помощью своего дара она передала воспоминания о семье Армстронгов своей дочери — Айви.

— Как её найти? — спросил Кол, уже готовый отправиться к дочери Провидицы, даже если та жила где-то на другом конце мира.

— Айви много путешествовала, — сказала Адалинда, задумавшись. — Жила в Париже, потом перебралась в Амстердам, жила и в Мадриде. Ох, если память не подводит меня, то последний раз я получала весточку от неё, когда она обосновалась в Квебеке, но Айви написала, что не собирается задерживаться там и в ближайшее время планирует отправиться в Портленд, кажется. Не знаю, зачем, но что-то тянуло её туда. Больше я от неё ничего не получала.

— Как давно это было? — поинтересовалась Давина.

— Лет тридцать назад, — ответила ведьма.

На лице Кола отразилось негодование. Тридцать лет?! Да за тридцать лет эта дамочка могла уже перебраться к чёрту на куличики! Давина заметила перемену в муже и пожала плечами: они хотя бы знали, с чего начать.

Адалинда встала и грациозно, словно кошка, подошла к письменному столу, стоящему у окна. Женщина открыла ящик, достала оттуда стопку конвертов и села за стол. Её пальцы быстро и умело (спасибо картам) перебирали конверты, пришедшие из разных уголков мира, пока не отыскали нужный.

— Вот адрес, откуда она прислала письмо, когда жила в Квебеке. — Ведьма протянула конверт Давине. — Письмо внутри — там она рассказывала о планируемой поездке в Портленд.

Давина передала конверт подошедшему Колу и с интересом взглянула на Адалинду.

— Как ваши пути пересеклись?

— О, это очень долгая история! — засмеявшись, ответила ведьма. Несколько секунд она смотрела в одну точку, улыбаясь, словно вспоминала что-то, — и явно что-то хорошее. — У вас нет времени слушать настолько долгие истории, — отмахнулась Адалинда, продолжая улыбаться. — Вам лучше поторопиться.

На какой-то момент Давине показалось, что Адалинда знала куда больше, чем они могли бы предположить. Улыбка ведьмы казалась уже по-настоящему загадочной.

— Смотри-ка, — сказал Кол, передавая письмо Айви жене. — Она оставила подсказку.

Давина пробежалась глазами по аккуратно написанным строчкам.

«…где-нибудь поблизости от Японского сада»

— Она хотела жить недалеко от Японского сада, — пробормотала Давина и посмотрела на ведьму — та кивнула. Майклсон была уверена, что кивок не относился к письму: Адалинда дала понять, что они на правильном пути. — Времени мало, — сказала она, обращаясь к Колу. — Нужно позвонить Фрее, возможно, они смогут отправиться в Портленд.

Кол без лишних вопросов достал телефон из кармана куртки и, набирая номер старшей сестры, покинул гостиную. Через несколько секунд раздался тихий стук — закрылась входная дверь.

Давина посмотрела в окно: срывался дождь, и на стекле появились капли. Тучи настолько плотно затянули небо, что казалось, будто на улице уже вечер. На самом же деле время едва перевалило за полдень.

— Что случилось с Аланом Армстронгом? — Давина наконец решилась задать вопрос, который не давал ей покоя.

— Мальчика отправили в приют, а после — его забрали, — ответила ведьма пренебрежительным тоном.

— Кто забрал?

— Те, у кого хватило сил навсегда покончить с тем злом, что он нёс своим существованием.

— Вы говорите о культе Гекаты?

Адалинда удивлённо вскинула брови.

— Культ Гекаты? Нет конечно! Эти ведьмы никогда бы не рискнули отправиться в Шотландию. — Интонация её голоса почти не изменилась — то же пренебрежение, однако нотки удивления всё же проскользнули. — Британские земли — запрещённая для них территория.

Пришло время удивляться Давине.

— Но почему?

— Как это почему?! — Глаза ведьмы округлились, и она едва не задохнулась от возмущения. — Ты что, не слышала о Круге Звезды?

— Слышала, конечно, — отозвалась Давина. — Он же ковен пяти сестёр.

— Ковен Пяти Сестёр, — с нажимом сказала Адалинда — в её тоне чётко слышались эти заглавные буквы. — Пять сестёр, которые начали бороться тёмной магией, создав свой ковен, но в один день поняли, что не могут избавить весь мир от этого зла, и стали защищать лишь родные земли.

— Вы хотите сказать, что родиной сестёр являлась Великобритания?

— Конечно!

Снова хлопнула дверь: Кол вернулся.

— Хорошо, ладно. Если это был не культ, то кто забрал Алана? — спросила Давина.

— Зачем задавать вопрос, на который ты знаешь ответ? — Губы ведьмы вновь растянулись в загадочной улыбке.

— Ковен?.. Он ещё существовал в то время?

— Он существует и по сей день, но это уже не просто ковен, а целая всемирная организация, — довольно ответила Адалинда. — Сейчас они не просто борются со злом, насколько я знаю. Главная задача для них — оставить магию тайной, и они всеми силами пытаются это сделать, заметая следы, имеющие магическое происхождение.

— Как называется эта организация? — спросил Кол. Голос его прозвучал довольно напряжённо.

— Astrum⁽¹⁾, — ответила женщина. Её глаза пытливо смотрели на бывшую ведьму.

— Звезда, — мрачно произнесла Давина.

— Но они предпочитают «Seren».

---

1) (лат.) — звезда.

Вернуться к тексту