Мех под кожей (джен)

Я обещала отписаться, как результаты придут.
Я сдала! И даже на 5! Что вообще из области фантастики, я совсем не ожидала.

Я просто к примеру, что рабов тоже любили.
*С интересом:*
А как они смотрят на эльфов? Как на слуг? Как на компаньонов?

Я обещала отписаться, как результаты придут.
Я сдала! И даже на 5! Что вообще из области фантастики, я совсем не ожидала.

Я обещала отписаться, как результаты придут.
Я сдала! И даже на 5! Что вообще из области фантастики, я совсем не ожидала.

Чего это рабе?
Ну отвернула бы. Но неприятно.

Поздравляю!))) ура!)))

Я думаю, у нас нет подходящего понятия. Тут все сразу - и слуга, и компаньон, и ещё что-то... Заметьте, Малфой говорит Гарри: "Ты лишил меня слуги, мальчишка!" Не раба.

Ну так чего тогда неприятно то? Сама бы так сделала.
О, ну Малфой же себя приличным человеком считает. Слово «раб» не комильфо.

Эльфы навроде домашних питомцев, только не ты за ними ухаживаешь а они за тобой.

Гхы. У моей сестры лошадки, только домовой эльф она:)

Вот кстати да. )

Alteya
"постоять струями тёплой воды", под смылось ))

Да нет же! Именно что всё съеденное при обороте исчезает. И поэтому оборотни такие злые - потому что банально хотят ЖРАТЬ! Готовы сожрать что/кого угодно. :)

Да нет же! Именно что всё съеденное при обороте исчезает. И поэтому оборотни такие злые - потому что банально хотят ЖРАТЬ! Готовы сожрать что/кого угодно. :)

То есть, достаточно заготовить рядом побольше еды, чтобы нажраться ПОСЛЕ обращения, - и оборотень белый и пушистый и тихо дремлет под луной?

Стоит стать самому монстром,
как начнешь понимать тварей.
мех под кожей готов к росту,
и когтей, и клыков - в паре.
А вокруг - то испуг, то гогот
То бойкот, а то блеск фальши...
И злорадный - чтоб в спину - шепот.
И неясно, как жить дальше.

Даёшь бесплатные столовые для Оборотней! Землю – крестьянам, фабрики – рабочим, столовые – оборотнем!

Ну, не совсем лошадки, конечно.

Вегетарианские столовые.)

— Не пойду я есть фальшивого зайца.
— Ну, и глупо.
— Я не могу питаться вегетарианскими сосисками.
...
Через две минуты Коля понял в первый раз за три месяца супружеской жизни, что любимая женщина любит морковные, картофельные и гороховые сосиски гораздо меньше, чем он.
— Значит, ты предпочитаешь собачину диетическому питанию? — закричал Коля, в горячности не учтя подслушивающих соседей.
— Да говори тише! — громко закричала Лиза. — И потом, ты ко мне плохо относишься. Да, я люблю мясо. Иногда. Что ж тут дурного?
...
— Подумай только, пожирать трупы убитых животных! Людоедство под маской культуры! Все болезни происходят от мяса.
— Конечно, — с застенчивой иронией сказала Лиза, — например, ангина.
— Да, да, и ангина! А что ты думаешь? Организм, ослабленный вечным потреблением мяса, не в силах сопротивляться инфекции.
— Как это глупо.
— Не это глупо. Глуп тот, кто стремится набить свой желудок, не заботясь о количестве витаминов.
— Ты хочешь сказать, что я дура?
— Это глупо.
— Глупая дура?
— Оставь, пожалуйста. Что это такое, в самом деле?
Коля вдруг замолчал. Все больше и больше заслоняя фон из пресных и вялых лапшевников, каши и картофельной чепухи, перед Колиным внутренним оком предстала обширная свиная котлета. Она, как видно, только что соскочила со сковороды. Она еще шипела, булькала и выпускала пряный дым. Кость из котлеты торчала, как дуэльный пистолет.
— Ведь ты пойми! — закричал Коля. — Какая-нибудь свиная котлета отнимает у человека неделю жизни!
— Пусть отнимает, — сказала Лиза, — фальшивый заяц отнимает полгода. Вчера, когда мы съели морковное жаркое, я почувствовала, что умираю. Только я не хотела тебе говорить.
— Почему же ты не хотела говорить?
— У меня не было сил. Я боялась заплакать.
— А теперь ты не боишься?
— Теперь мне уже все равно. Лиза всплакнула.
— Лев Толстой, — сказал Коля дрожащим голосом, — тоже не ел мяса.
— Да-а, — ответила Лиза, икая от слез, — граф ел спаржу.
— Спаржа — не мясо.
— А когда он писал «Войну и мир», он ел мясо! Ел, ел, ел! И когда «Анну Каренину» писал — лопал! лопал! лопал!
— Да замолчи!..
— Лопал! Лопал! Лопал!
— А когда «Крейцерову сонату» писал — тогда тоже лопал? — ядовито спросил Коля.
— «Крейцерова соната» маленькая. Попробовал бы он написать «Войну и мир», сидя на вегетарианских сосисках?

Как негры на плантации.
Предназначение, ген рабства, все такое.

Там по-другому.)

То есть?

Не ген рабства, а давняя клятва служить.