О пользе старых законов (джен)

Амелия Боунс, глава департамента магического правопорядка, вошла в свой кабинет, снимая мантию Визенгамота. Тот, кто придумал, что в суде министерские служащие должны носить сливовый, наверное, до сих пор хохотал на том свете. Такой цвет не красил почти никого.

Только что она приказала аврорам отвести Питера Петтигрю в камеру, дав особые инструкции, чтобы тот не сбежал. В крысиной форме Петтигрю был настолько мал, что легко мог бы ускользнуть.

День выдался сложный. Было до сих пор трудно постичь все случившееся. Сами-Знаете-Кто вернулся, да еще и ходит на свободе из-за забытого древнего закона. Питер Петтигрю оказался очень даже жив. «Новорожденный» заявляет, что Сириус Блэк никогда не был последователем Сами-Знаете-Кого… Слишком много вопросов вертелось теперь в голове.

Амелия решила начать с начала — прочесть протоколы суда над Сириусом Блэком. Она ничего об этом деле не помнила, но странным это не было — времена тогда были сумбурные и беспокойные, она едва успевала выбираться домой, чтобы поспать и переодеться. Наверное, просто пропустила один из множества тогдашних судов.

С новыми силами она отправилась в архив… И вернулась оттуда вечером, растерянная и возмущенная.

Мадам Боунс обнаружила, что суда над Сириусом Орионом Блэком никогда не было. Нашелся только приказ отправить его в Азкабан. Предстояло довольно серьезное разбирательство, и непонятно было, что делать, если вдруг выяснится, что все эти годы в Азкабане находился невиновный.

* * *

В Литтл Уингинге было жарко. По тротуару шел подросток с двумя тяжелыми пакетами, набитыми сладостями и бутылками газировки.

День у Гарри был странный. Пока он мыл посуду, им вдруг овладел радостный восторг, который явно ему не принадлежал. Никто не стал бы радоваться, возясь в горячей мыльной воде посреди «самого жаркого лета в истории метеонаблюдений».

Чувство вернулось снова, когда Гарри третий раз за неделю мыл дядину машину (еще один вид деятельности, который точно не должен был радовать). Беспокоило то, что, если это не его эмоции, вывод напрашивался один: Волдеморт счастлив. А счастливый Темный Лорд — это уже повод заволноваться.

Гарри вздохнул. В письмах от Гермионы и Рона, как всегда, не было никакой полезной информации. Они не говорили, где находятся и что делают. Сириус был так же уклончив. Все письма, кроме Гермиониных, были короткими и включали до обидного смутные намеки, что ему, может быть, еще разрешат пожить с ними, где бы они ни были этим летом.

А с его планом слушать новости ничего не вышло. Дурсли не разрешали оставаться с ними в гостиной у телевизора. Они каждый раз, подозрительно косясь, требовали уйти. Запасной план с газетой кончился тем, что его просто шлепнули по макушке свернутым источником информации.

Поставив на землю пакеты, полные вкусностей, которые Дадли выпросил у матери, Гарри размял пальцы. Для такого веса ручки пакетов были хлипковаты и резали ладони. Выпрямившись, он хрустнул позвонками, утер взмокший лоб. Если повезет, без друзей и магии осталось провести всего недели две. И они пройдут быстрее, если не злить родственников. Еще раз вздохнув, он поднял пакеты и пошел дальше. Кто-то из соседей перешел на другую сторону дороги, и Гарри грустно хмыкнул. Ну да, он и правда похож на беспризорника в своих обвисших джинсах и застиранной футболке на несколько размеров больше нужного. Если бы он сам встретился с парнем в таком виде, да еще и известном по слухам как воспитанник школы для неисправимых, он и сам бы себя избегал.

Жизнь несправедлива, и это, похоже, навсегда.

Когда он добрался наконец до дома №4, солнце клонилось к горизонту. Его двоюродный брат еще не вернулся, так что тетя Петуния не расстраивалась из-за того, как много времени ушло у Гарри на такое незначительное дело.

— Быстрее, мальчишка! Скоро придут Вернон и Дадлик, а в гостиной еще не убрано. Но сперва вымой свои грязные руки!

Как можно спокойнее Гарри ответил:

— Да, тетя Петуния, — и пошел убирать на место покупки. Он честно надеялся, что осталось только две недели. Вряд ли он смог бы оставаться спокойным все лето.

* * *

Вернон как раз успел вернуться с работы и открыть газету, не дочитанную за завтраком, когда в открытое окно влетела сова и села на спинку стула рядом с Гарри. Гарри в тот момент в очередной раз мыл посуду.

— Убери с моей кухни эту грязную птицу! — во все горло завопила Петуния, перепугав и сову, и своего мужа — тот от неожиданности опрокинул на себя кружку кофе. Вернон громко выругался и вскочил, уронив газету. Гарри торопливо забрал письмо у неприметной коричневой совы, и та с радостью улетела, не дожидаясь ни воды, ни угощения. Так как обычно письма приходили или поздно вечером, или рано утром, Гарри тут же открыл письмо, даже не отойдя от родственников.

Оно было от директора. Прочесть дальше он не успел — дядя замахнулся, и пришлось уклоняться и перебегать на другую сторону кухни, чтобы между ним и раздраженной родней был стол. Не обращая внимания на вопли и оскорбления, Гарри быстро просмотрел письмо.

«Дорогой Гарри,

пожалуйста, приготовься к тому, что сегодня вечером тебя заберут. За тобой придут знакомые тебе люди. Не уходи из дома ни с кем другим! Оставайся внутри, будь готов уйти незамедлительно! Не уходи один!

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор»

Письмо было странное. Зато его содержание, наверное, должно было успокоить родственников. Чувствуя в животе неприятную тяжесть, Гарри поднял взгляд на тетю с дядей. Оба смотрели на него в безмолвном бешенстве, видимо, осознав, что окна открыты и шум могут услышать соседи.

— Это директор пишет. За мной сегодня придут. Говорит собираться, — от облегчения на лице Петунии и ненависти — у Вернона у Гарри в груди кольнуло.

— Ну так чего ждешь? — широкая физиономия дяди приобрела лиловый оттенок. — Собрал что там у тебя есть и проваливай! И даже не думай возвращаться!

Гарри молча развернулся и поднялся к себе в комнату. Складывая учебники и прочее, он пытался сосредоточиться и разобраться в этой загадке. Сегодня Волдеморт был счастлив. Очень счастлив, и не раз. А теперь вот это — письмо от директора, написанное в спешке и сообщающее о том, что его забирают от тети. Да, были намеки, что у него получится летом побыть с друзьями. Но еще никогда его не забирали так рано, чтобы он не провел на Тисовой и трех недель. Эти две вещи должны были быть взаимосвязаны: счастливый Волдеморт и ранний отъезд.

Гарри медленно выпрямился. Глаза у него расширились, учебник по трансфигурации выпал из ослабевших пальцев. Он в опасности. Волдеморт придумал какой-то способ до него добраться, и теперь Гарри пытаются спасти.

Осознав это, он стал лихорадочно собираться, уже не пытаясь соблюдать подобие порядка, а просто торопясь закончить быстрее. Вытащил из тайника под половицей свои главные драгоценности — альбом с фотографиями родителей, мантию-невидимку, карту и палочку. Альбом и карту убрал в чемодан, кое-как утрамбовав вещи, чтобы можно было закрыть крышку; мантию положил рядом с собой на кровать, палочку так и оставил в руке. Теперь он был готов и к отъезду, и к бою, смотря кто придет за ним раньше.

Напряженный и нервный, Гарри сидел на постели и прислушивался к звукам снаружи. Услышал, как пришел Дадли, как Дурсли поели и засели в гостиной на ежевечерний семейный кинопросмотр. На улице стемнело, зажглись фонари, а он все ждал, чуть ли не трясясь от предчувствий.

Почти три часа спустя после прибытия письма он вскинул голову: на улице что-то хлопнуло. Тут же раздался стук в заднюю дверь, и Гарри вскочил — в руке палочка, на плечах — мантия.

— Кто там еще? — спросил внизу Вернон.

— Не знаю, дорогой. Сиди, я проверю, — ответила Петуния.

— Хочу еще попкорна, — потребовал Дадли.

Вздрогнув, Гарри вдруг понял, что его родственники могут быть в беде: вдруг там пожиратели смерти? И тут же сам себя отругал. Вряд ли пожиратели стали бы стучаться, скорее, снесли бы дверь с петель и прокляли всех подряд.

— Миссис Дурсль? — спросил вежливый женский голос. — Мы пришли за вашим племянником.

Гарри как вживую увидел, как тетя Петуния заманивает женщину внутрь, отрывисто говоря:

— Зайдите, пока никто не увидел.

Осторожно поднявшись, Гарри набросил на голову капюшон мантии и, тихо открыв дверь, вышел. Прошло удивительно много времени, прежде чем раздался явно недовольный голос Петунии:

— Мальчишка, спускайся!

Не уверенный, что это люди, присланные профессором Дамблдором, Гарри медленно подошел к краю лестницы, чтобы поглядеть, кто там собрался.

Помимо его тети было четыре человека, из которых двое были ему знакомы: Ремус Люпин в заплатанной мантии, обтрепавшейся по подолу, и Аластор Грюм, которого легко было опознать по протезу и вращающемуся волшебному глазу. Еще двоих он раньше не видел — молодую женщину с лицом сердечком и ярко-красными буйными кудрями и лысого темнокожего волшебника.

Глаз Аластора Грюма остановился на Гарри, напомнив, что тот видит его через мантию. Старый волшебник одобрительно кивнул, по изрытому шрамами лицу скользнула усмешка:

— Так держать, Поттер! Постоянная бдительность!

Гарри медленно снял капюшон, не выпуская из прицела палочки стоявшую рядом с тетей четверку.

— Профессор Люпин, скажите, пожалуйста, чем вы пользовались на наших дополнительных занятиях.

Люпин улыбнулся и, шагнув к лестнице, ответил:

— Боггартом.

Гарри слегка успокоился, но расслабляться не стал.

— Теперь наш вопрос, — вмешался Грюм, не успел Гарри начать спускаться. — Мы же не потащим пожирателя в штаб, э? Или у кого-нибудь при себе веритасерум? — ведьма и чернокожий покачали головами.

Люпин, снова улыбнувшись, обернулся к Гарри:

— Какую форму принимает твой патронус?

— Олень, — последовал нервный ответ, и Люпин просиял.

— Это он.

— Ну, тогда пора в путь. Мэм, простите, что прервали вам вечер. Мы скоро уйдем. Все собрал, Поттер?

Гарри только кивнул. Петуния одарила ворвавшихся ее дом волшебников ненавидящим взглядом и ушла к семье в гостиную.

— Я все уложил. Почему так спешим? Куда идем? Что…

— Сейчас не время, парень, — прервал его Грюм. — Давай за вещами. Тонкс, помоги.

Молодая ведьма (в джинсах и футболке, между прочим) с улыбкой попросила:

— Покажешь дорогу?

Слегка растерявшись от такой прыти, Гарри кивнул и проводил Тонкс в свою в комнату. Она с любопытством оглянулась, бросила на чемодан какие-то чары.

— Так он будет полегче, проще нести. Все взял?

— Да, я все собрал уже через полчаса после того, как письмо пришло. Вы почему так долго?

— Пришлось ждать темноты, — весело ответила она. Они взялись с двух сторон за ручки чемодана. — Нельзя, чтобы маглы что-нибудь увидели. — Она споткнулась на ровном полу. — Ой, прости, давай я лучше его левитирую?

Гарри кивнул и отпустил ручку: падать с лестницы совсем не хотелось.

Вскоре они уже были в саду.

— Знакомиться будем потом. Метла с собой? — Гарри показал, что да. — Отлично. Мы немного полетаем, потом аппарируем куда надо. Прочти, — Аластор сунул ему отрезок пергамента с адресом штаба, потом отобрал его и сжег. Он довольно чувствительно стукнул Гарри по голове палочкой, и того передернуло от странного чувства, будто по телу стекло что-то холодное. Глянув вниз, он вскрикнул от неожиданности — цвета он был точно такого же, как стена у него за спиной.

Чернокожий волшебник сотворил сетку и прикрепил багаж Гарри к своей метле,

— Взлетаем! — взрослые разобрали и оседлали стоявшие у стены метлы. По сигналу Грюма они оттолкнулись и взмыли вверх. Вела их Тонкс. Несмотря на все переживания из-за Волдеморта, родственников и неясного будущего, Гарри рад был снова оказаться в воздухе. Не прошло и двух недель с тех пор, как он летал в прошлый раз, но после целого года почти еженедельных квиддичных тренировок перерыв казался очень долгим.

Они летели недолго, а потом Тонкс стала снижаться на каком-то поле. Они приземлились у перелеска из берез и грабов. Тонкс крутанулась на каблуке и исчезла. Чары на Гарри отменили, и к нему подошел Ремус.

— Я так понимаю, тебе еще не доводилось аппарировать? — негромко спросил он.

— Я не знаю, что это, так что не уверен.

Ремус посмеялся.

— Аппарация — это волшебный вид перемещения. Исчезаем здесь, как Тонкс, и почти немедленно появляемся в другом месте. Первые несколько раз впечатления неприятные, а когда тебя переносит кто-то другой, и того хуже. Когда тебе исполнится семнадцать, ты и сам сможешь этому научиться, — он подставил Гарри руку, чтобы взяться. — Держись крепче, и метлу тоже не выпускай.

А потом Люпин повернулся, почти как и Тонкс, и Гарри вдруг ощутил, что его засосало в ужасно тонкую упругую трубу, которая его сплющила до невозможности. Казалось, это продолжалось вечность, хотя на деле прошло всего несколько секунд.

И вот они очутились на сумрачной улочке. Откуда-то издалека доносился гул города, а Гарри отчаянно старался сдержать рвотные позывы. Не успел он отойти от первой аппарации, как подошел Грюм и махнул в сторону домов на другой стороне:

— Порезвее, не тянем!

И Гарри, спотыкаясь и ничего не видя вокруг, пошел туда, куда его потянул Ремус — на невысокое крыльцо, за темную дверь.

* * *

Гермиона пыталась сосредоточиться на эссе по зельям, но это было почти невозможно, потому что рядом Рон ходил туда-сюда.

— Рональд, успокойся! От того, что ты по комнате пробежишь, как пешком до Хогвартса, Гарри быстрее не доберется.

Рон недовольно фыркнул и плюхнулся на свою неприбранную постель.

— Знаю я! Но на месте не сидится. Никак! — он взлохматил пальцами волосы. — Пока он не будет тут, в безопасности, не успокоюсь.

Им приходилось сидеть в спальнях, так как почти все остальные комнаты еще были опасны. В кухню тоже можно было, но там засел с чашкой черного кофе Снейп, отваживая оттуда школьников. Поэтому они выбрали комнату Рона, в которой скоро предстояло разместиться и Гарри, и ждали там.

Гермиона уже три дня жила в штабе и помогала расчищать дом для человеческого обитания. Сегодня они — Рон, Джинни, близнецы и сама Гермиона — под присмотром миссис Уизли приводили в порядок гостиную на нижнем этаже, как вдруг из Визенгамота вернулся Дамблдор. Непривычно бледный, он сказал присутствовавшим членам Ордена собраться на кухне. Потом на глазах у озадаченных подростков все вдруг закружились в вихре буйной деятельности.

Пока их не отправили по комнатам, удалось выяснить только то, что Дамблдор довольно внезапно решил, что Гарри нужно быть на площади Гриммо. Прошел почти час с тех пор, как ушла четверка посланцев, и все остальные здорово нервничали.

Вздохнув, Гермиона отложила перо. Пытаться делать домашнюю работу в таком состоянии было бессмысленно.

— Может, сыграем в подрывного дурака или типа того? — спросил Рон. Он лежал на кровати навзничь и разглядывал трещины на потолке.

— Все лучше, чем пялиться в стену, — согласилась Гермиона и встала, чтобы взять с полки колоду карт.

Только они начали раздавать, как завопила нарисованная миссис Блэк. Они вскочили с кровати (на которой сидели, успев слегка навести порядок) и помчались к лестнице вниз. Там они встретили близнецов и Джинни, и все вместе уставились на пришедших. Грюм шел на кухню, Тонкс как раз вставала с пола (она, как обычно, споткнулась об подставку для зонтов). А у самой двери стоял Гарри — с таким видом, словно его того и гляди стошнит. Его поддерживал профессор Люпин.

— Гарри! — воскликнула Джинни, сбежала вниз по ступенькам и налетела на растерявшегося мальчика, так что тот упал бы, если б ему не помог устоять на ногах Люпин.

— Полегче, мисс Уизли, — пожурил он, — дайте ему отдышаться!

Слегка смущенная, Джинни отошла, и Гарри попытался привести в порядок одежду. Тем временем спустился Рон, поздоровался и обнял Гарри, а следом за ним то же сделала Гермиона. Они повернули к кухне, и тут им навстречу вышли профессор Дамблдор и Сириус.

— Гарри! Как же я рад, что ты здесь, — Сириус в несколько широких шагов дошел до крестника и стиснул в крепком объятии. — Ты как? Вид у тебя бледноватый.

Гарри, прижатый к мантии Сириуса, говорить не мог, так что за него ответил Люпин:

— Аппарация не пошла впрок.

В безопасности, среди друзей и остатков семьи, Гарри почувствовал себя лучше. Он благодарно улыбнулся Сириусу, и тот улыбнулся в ответ. Но счастливый момент не продлился долго — их прервал непривычно строгий голос директора:

— Всем членам Ордена прошу собраться на кухне. Нам многое надо обсудить, — он развернулся так резко, так что взметнулась мантия, и готов был уйти, но его остановил Сириус:

— Я хочу, чтобы Гарри присутствовал на этом собрании. Ему следует знать, что происходит и чем мы заняты.

Гарри потеплело внутри: наконец кто-то не считает его за ребенка, не хочет от него все скрывать — вроде как ради защиты, но какая в итоге разница.

— Только члены Ордена, Сириус, — директор снова говорил с бесконечной добротой. — Детям наверняка есть что обсудить. Молли может послать им наверх бутербродов, — он с улыбкой подмигнул миссис Уизли, и та радостно закивала.

— Разумеется, директор. Ну-ка, давайте наверх. Бутерброды будут через пару минут в комнате Рона и Гарри.

Гарри и Сириус быстро переглянулись, и крестный взглядом дал понять, что после все расскажет. Так что Гарри без возражений ушел вместе с друзьями.

На лестнице Фред и Джордж, подойдя к Гарри с двух сторон, зашептали:

— Если хочешь послушать, о чем будут говорить…

— …мы можем тебе помочь.

Близнец справа показал спрятанный у него в горсти спутанный провод телесного цвета.

— Удлинители ушей, — объяснил близнец слева. — Сами изобрели. То, что надо, чтобы подслушивать.

Гарри, поднявшись по лестнице, улыбнулся им:

— Спасибо, ребят, но мне Сириус потом перескажет. Так что можете не рисковать. Пошли перекусим, расскажете мне, где это мы и чем вы тут занимаетесь.

С обещанием, что ему все сообщат, стало гораздо легче на душе и проще радоваться встрече с друзьями. Вскоре они уже сидели на постелях в своей комнате, слушали истории, случившиеся за короткие недели лета. Заодно Гарри выяснил, что Дамблдор запретил его друзьям рассказывать что-либо о Волдеморте и его последователях под сомнительным предлогом, что сов могут перехватить.

* * *

Ведьмы и волшебники из Ордена Феникса расселись за кухонным столом. Сел и их мастер зелий, он же шпион, но не на своем обычном месте. По крайней мере, не там, где садился во время прошлой войны. Тогда он, посещая эти собрания, всегда стремился прийти одним из последних и уйти в числе первых. И место себе выбирал в тени, а не одно из тех, что были в середине, как сейчас. Но, так как он прождал тут весь день за кофе и восхитительной выпечкой, глупо было бы прятаться в темноте. Так что он изобразил лучшую из своих недружелюбных ухмылок и перестал обращать на остальных внимание.

Все с волнением следили, как директор, сотворив себе кресло, усаживается. Сегодня он выглядел на все свои годы.

— С прискорбием сообщаю, что Том Риддл, больше известный как Лорд Волдеморт, снова волен ходить куда вздумается. — В комнате поднялся гомон — все разом требовали ответа, как это возможно. Дамблдор поднял руку, устанавливая тишину. — Северус, мальчик мой, ты не сказал мне, что он снова выглядит как человек, — во взгляде директора было разочарование.

«Как всегда», — устало подумал Северус.

— Утром я сообщил вам, что выполнил поставленное передо мной задание. Поскольку я уже говорил раньше, в чем оно состоит, я почему-то решил, что вывод очевиден.

— Нда, видимо, утром я слишком спешил, — грустно кивнул Альбус. — Будь добр, дай полный отчет.

Северус предпочел бы разговор наедине, и Альбус это знал, но пока оставалось только подчиниться.

— Хорошо. — Северус отпил из своей чашки и удержался от того, чтобы скривиться: напиток остыл. — Прошлую неделю я провел под одной крышей с Темным Лордом. Он предоставил мне все необходимое, чтобы исправить ошибки зелья, использованного при его воскрешении. — Он сделал еще глоток холодного кофе. — Все это время он вел себя не так, как прежде. Только один раз я присутствовал на собрании. В его заключении Темный Лорд приказал всем искать мальчика-змееуста. Один из нас сообщил, что такой способностью обладает мистер Поттер. После собрания меня попросили эту информацию подтвердить или опровергнуть. Пришлось предоставить воспоминание о провальном дуэльном клубе. Утром мне дали знать, что я волен уйти. Я немедленно пришел сюда в поисках вас, Альбус, — это были голые факты, которые он видел и слышал; остальное составляли его собственные интерпретации и предположения. Незачем делиться ими с остальными.

— У тебя есть хотя бы приблизительное представление, что он планирует, Северус? Сейчас крайне важно это узнать. Он что-то поменял в своих замыслах, и это меня тревожит.

Гадая, что скрывает от них хитрый старик, Северус сдержанно ответил:

— Полагаю, он пойдет по менее агрессивному пути. На это намекают задания, которые он раздал на последнем собрании, и то, что он заметно реже пользуется круциатусом.

— Тогда мой черед отчитываться, — печально сказал Дамблдор. — Как вам известно, сегодня утром было экстренное собрание Визенгамота. — За столом закивали. — Созвали его двое, лорд Нотт и сам министр, от имени петиционера, пожелавшего воспользоваться законом Хэксби. Я был поражен, узнав Тома Риддла — мой бывший ученик сидел у всех на виду. Я пытался воззвать к здравому смыслу, но увы, все были слишком упрямы, а так как верховный чародей — лорд Аббот, помешать этой махинации я не мог.

Молодая женщина за дальним краем стола (за время мучительно долгого ожидания Северус выяснил, что ее зовут Нимфадора Тонкс; волосы у нее сейчас поменяли цвет на болезненно-зеленый) спросила, нахмурившись:

— Вы не могли бы сказать, в чем суть закона Хэксби? — присутствующие одобрительно забормотали, и стало ясно, что директор так им и не рассказал. Окинув комнату быстрым взглядом, Северус также отметил, что Артур Уизли отсутствует.

— Разумеется, Нимфадора. — Юный аврор поморщилась при звуке нелюбимого имени. — Это малоизвестный и почти забытый закон, дарующий тем, кто какое-то время существовал без тела, возможность начать новую жизнь. Такие люди числятся новорожденными и не отвечают за то, что делали до обретения тела.

Судя по ужасу и возмущению на лицах, все поняли, что Лорду Волдеморту простили все его предыдущие действия.

— Но это еще не худшее, — мрачно продолжил Альбус. — После собрания я услышал, как он разговаривает с министром. Он спрашивал, что требуется для усыновления ребенка.

Северус немедленно понял, к чему идет разговор, и начал паниковать. Молли растерянно спросила:

— Он хочет кого-то усыновить? И кого же, и на каком основании?

— Я думаю, он собирается усыновлять Гарри, заявив, что тот один из потомков Слизерина.

После короткого мгновения шока в комнате разразился бардак, полный отчаянных планов по спасению Поттера из когтей Лорда Волдеморта.

Посреди этого урагана Северус был островком спокойствия. Впрочем, только внешне. Крикам вокруг вторили его собственные мысли. Ультиматум, поставленный перед ним его лордом, казался бессмысленным, так как Северус умрет еще до истечения срока потому, что не сможет спасти Поттера. А спасти мальчишку невозможно. Если они попытаются запереть его в штабе, то станут преступниками, похитившими ребенка у законного опекуна. То же случится, если они попытаются сбежать. Он не был глупцом и знал, что департамент по делам семьи всегда выносит решения в пользу старых семей.

В этот момент в кухню вошел Артур, снимая министерскую мантию и оглядываясь в поисках жены. Один за другим возбужденные члены Ордена умолкали, глядя на стоявшего на пороге волшебника. Северус начал дыхательные упражнения, чтобы справиться с иррациональным страхом. Он еще не знал, собирается ли Темный Лорд убивать Поттера. Может быть, у него другие планы; нет смысла паниковать, пока не выяснится наверняка.

— Артур, что там слышно? Тебе удалось поговорить с кем-нибудь из департамента по делам семьи? — на лице директора была маска безупречного благодушия.

— Да, я пообщался с Амандой Уисби. Через нее проходит большая часть дел, касающихся детей. Она сказала, что «обаятельный и добрый» мистер Риддл заходил к ней в кабинет перед обедом. — Он приподнял очки и потер глаза. — Встреча назначена на завтрашний день. Я спросил, не слишком ли они спешат, не нужны ли какие-то проверки, — он грустно покачал головой. — А она ответила, что он просил запись поближе, чтобы больше времени провести с сыном, пока тот не вернется в Хогвартс, — Артур с убитым видом рухнул на стул рядом с женой. — Сомневаюсь, что у нас есть законные способы не дать усыновить Гарри.

— Том хочет усыновить именно Гарри?

Артур только кивнул.

Северус, взяв под контроль эмоции, анализировал информацию. Итак, еще одно доказательство перемены в Темном Лорде. Нет, никак не выйдет угадать, зачем тот задумал усыновить Поттера.

В комнате еще звучали разговоры — люди обменивались идеями, как удержать Поттера. Внезапно дверь с грохотом распахнулось, и вошел предмет обсуждения, взбешенный и с зажатым в кулаке свитком.

— Думаете, это нормально — не говорить, что меня собираются усыновить? Думаете, можно меня выставить, мол, иди поиграй, пока тварь, которая моих родителей убила, хочет добраться до меня через министерство? Я бы сказал, что это НЕ нормально!

— Что ты, мальчик мой… — попытался вмешаться Альбус, но не преуспел.

— Мне почти пятнадцать, а не три годика. Что, в прошлом помогало от меня все утаивать? Нет! А тут такие важные вещи, а вы опять?! — Поттер, с прищуром посмотрев на директора, обернулся к своему крестному. — Сириус, я хотел бы с тобой поговорить. — Блэк, кивнув, встал и ушел вместе с мальчиком из кухни, пройдя мимо мнущихся у дверей подростков.

— Как он узнал? — спросил Кингсли.

— Вероятно, получил извещение из министерства, — ответил сидевший рядом с ним Грюм. — Альбус, ты что, защиту перенастроил, чтобы их сов пускать?

Дамблдор кивнул, встал, видимо, собираясь поговорить с Поттером, но остановился сперва возле Северуса.

— Северус, ты не мог бы…

Отрывисто кивнув, единственный шпион Ордена Феникса поднялся и вышел из комнаты, а потом из пыльного дома. Снаружи он немного постоял на свежем воздухе — свежем только в том смысле, что в нем было меньше пыли, так как на улице было довольно жарко, — собираясь с мыслями и проверяя перед аппарацией щиты.

* * *

Сидя в кабинете, выбранном для него Бенджамином, Марволо составлял список дел на ближайшие дни. Список уже был не маленький, но большую часть из перечисленного было не начать раньше, чем через несколько дней, так как для нее требовалось наличие наследника. Легко улыбаясь, он откликнулся на короткий и решительный стук в дверь:

— Войдите!

Северус, зайдя, тут же преклонил колено и склонил голову.

— Я так понимаю, у тебя есть для меня новости, Северус? Проходи, присаживайся. Чаю?

Скрыв короткую растерянность, Северус подошел к креслу перед столом, за которым сидел Марволо, и сел. Марволо сотворил вторую чашку и спросил:

— С молоком? Сахар? Лимон?

— С молоком, мой лорд. Спасибо.

Было очевидно, что Марволо удалось застать его врасплох, и это забавляло. Выбитый из равновесия декан Слизерина — редкое зрелище. Приготовив чай, Марволо с любопытством посмотрел на Северуса, ожидая, когда тот заговорит.

— Только что прошло экстренное собрание Ордена. Вообще говоря, Дамблдор, — он усмехнулся, — отправил меня сюда за сведениями…

— Выяснить, что я планирую после усыновления Поттера? — перебил Марволо.

— Да, мой лорд.

— А тебе тоже интересно? — он приподнял бровь и многозначительно посмотрел на своего последователя.

— Конечно, мой лорд. Мне еще не приходилось участвовать в таких масштабных интригах, — Северус едва заметно дрогнул: в былые времена такая прямота дорого бы ему обошлось.

— Тогда ты, по-моему, лучше всех подходишь, чтобы ответить на мой вопрос, — взяв перо, Марволо поставил галочку возле одного из пунктов списка. — Как декан Слизерина в Хогвартсе, ты должен быть в курсе, как родителям получить выписку об успеваемости ребенка, его достижениях, поведении, об учебе в целом.

Северус поморгал, растерявшись от кажущейся внезапной смены темы, глотнул чаю и откашлялся.

— Достаточно официального письма на имя декана ученика с просьбой предоставить необходимую информацию. Зачем вам… — Марволо, забавляясь, наблюдал, как тот спохватился, осознав, что происходит. Глаза у профессора расширились, но вскоре он снова овладел лицом.

— Что ж, Северус, раз ты ведешь зелья, даю тебе небольшую фору, чтобы собрать нужную информацию. Завтра в это время я уже буду отцом одного из твоих учеников, а раз у мальчика СОВ в конце года, — в его голосе прозвучал намек на вопрос, и Северус чуть кивнул, — я хочу знать, нужно ли ему подтянуться по предметам. Нехорошо будет, если он опозорит меня средними успехами, хотя мог бы показать результаты получше.

Более-менее быстро приспособившись к ситуации, Северус вспомнил все, что ему было известно о Поттере, формируя связный отчет.

— Боюсь, мои знания об академических успехах мистера Поттера ограничены. В зельях он посредственен, но это, возможно, следствие моего к нему отрицательного отношения, а также того, что однокурсники со Слизерина склонны его задирать. До недавнего времени он жил с родственниками матери, кажется, с теткой и ее семьей. Они маглы. Так что летом он мог заниматься только теорией, — на его лице прочно обосновалась усмешка, — но я сомневаюсь, что он прикладывал много сил. На промежуточных каникулах он обычно остается в замке, друзей у него немного, и он не раз становился объектом насмешек остальных учеников.

— Хорошо. Любопытно узнать, что скажут о нем остальные преподаватели. Можешь передать глубокоуважаемому директору, что я намерен растить мальчика, как своего сына и наследника. Наследник мне нужен, чтобы претендовать на титул лорда Слизерина, а так как воспроизводство — процесс небыстрый, особенно в моем случае, ведь супруги у меня нет, планом А было найти подходящего ребенка. Я рад, что план Б не понадобился.

Игривая улыбка исчезла с лица Марволо. Он выдвинул ящик стола и достал небольшой фиал, наполненный крутящимся и мерцающим серебристым туманом.

— Так как мне неизвестно, требуется тебе это или нет, я предоставляю тебе самому решать, хочешь ли ты увидеть мои воспоминания о той ночи, — он поставил фиал на стол перед Северусом и продолжил, негромко и задумчиво: — Думаю, именно твоя просьба спасла жизнь юного Гарри. Еще никогда родителям не давали выбора. Я трижды просил ее отступить. Она не отступила. Думаю, разница в этом.

Убрав фиал в карман, Северус встал и поклонился.

— Поттера не обрадовало, что директор пытался скрыть от него намечающееся усыновление. В последний раз, когда я его видел, он пылал праведным гневом. Мальчик сейчас в штабе, его подумывают спрятать, — Северус стоял у своего кресла, ожидая разрешения уйти.

— Если попытаются, — профессор ловко поймал небольшой диск — годы, проведенные за спасением учеников от попыток подорваться, обострили его реакцию, — дай мне знать, повернув кольца.

Поклонившись в последний раз, Северус ушел, а Марволо, улыбаясь про себя, продолжил трудиться над списком. От ясного ума есть польза.