Огненный герой, версия 2.0 (джен)

— Нацу! Ты жульничаешь! — воскликнул Шото, заставляя меня лениво приоткрыть глаза и бросить взгляд на сыновей, решивших устроить битву между где-то наловленными жуками-рогачами. Нацуо со скучающим выражением лица продолжал наблюдать за своим жуком, оттеснившим жука Шото к краю пенька, на котором и шел бой, изредка постукивая по нему ногой, — Ну хватит уже стучать! Ты мешаешь моему жуку!..

— И каким образом небольшие постукивания мешают твоему жуку? — флегматично поинтересовался мой средний сын, поднимая взгляд на уже готового расплакаться Шото, — Может, стоит просто признать, что мой жук сильнее и лучше натренирован, а не искать виноватых?

— Ты жульничаешь! — продолжал настаивать Шото, надувшись: жуки, оказавшиеся без присмотра, поспешили скрыться в траве. Нацуо продолжал смотреть на младшего брата с ничего не выражающим выражением лица:

— И в чем заключается мое «жульничество»? В том, что моя нога случайно попадала по «рингу»?

— Ты специально стучал! Вибрации его пугали! Пап, ну скажи ему! — исчерпав аргументы, Шото обратился ко мне, умильно глядя на меня широко распахнутыми глазами. Такое его выражение лица может растопить чье угодно сердце, но я не поддался на столь очевидный трюк и, слегка усмехнувшись, ответил:

— Шото… в данном случае тебе стоит признать свое поражение… Как и тебе, Нацуо, — я перевел насмешливый взгляд на вмиг насупившегося Нацу, — Вы оба дисквалифицированы, так как ваши жуки покинули арену!

Шото и Нацу синхронно ойкнули и упали на колени в поисках своих бойцов. Все распри были тут же забыты, а дети оказались поглощены новым делом. Я довольно прикрыл глаза, подставляя лицо осеннему солнцу. Сентябрь подходил к концу, и на следующую неделю обещали довольно сильное похолодание, так что на этих выходных все мое семейство, за исключением Кейго, наслаждалось последними теплыми деньками у нас во внутреннем дворе — Шото и Нацу устраивали битвы жуков, Фуюми что-то рисовала, смешно морща лоб, Тойя же просто сидел рядом с ней и наблюдал за процессом. Рей расположилась рядом с ними вместе со своим справочником по химии, а я же с удобством устроился в своем велюровом халате на недавно найденном на чердаке кресле-качалке, наблюдая за своей семьей, в кои-то веки собравшейся вместе… Разве что Кейго перед отъездом в академию забрал Шиньо — после того, как суд признал его невиновным и отпустил на все четыре стороны свободным человеком, старший Таками решил наверстать упущенное за предыдущие десять лет и уделял сыну очень много внимания. Мальчишка от этого просто расцвел, став куда увереннее и, чего уж там скрывать, счастливее. Хоть наставница Ястреба, ставшая после недавних событий новой главой КОБ-а, и не одобряла этого, но после нашего с ней разговора она согласилась разрешить отцу и сыну видеться по выходным.

С Шиньо мы заключили договор, заверенный у Натали — моего нотариуса, чья причуда не позволяла кому-либо нарушить подписанный документ. Так что каких-либо сомнений на его счет у меня не возникало. Я предложил ему поработать на меня, тем более что мы и так с ним хорошо сработались. Но Шиньо, выслушав мое предложение, категорически от него отказался и предложил свой план работы. Таким образом, для всего остального мира он стал владельцем очередной тошниловки в неблагоприятном городке, для преступников — владельцем приюта, где их «не достанут» герои, а для меня — прекрасным источником информации. Что ж, это и впрямь хороший вариант, чтобы и волки были целы, и овцы сыты…

Я почесал паукообразный шрам на своей груди — неприятное последствие недавней пресс-конференции. И ведь главное — все ж шло хорошо! Репортеры успокоились, когда увидели живого Всемогущего и тут же отстали от меня, переключившись на него. Помимо него вопросы также задавались новой директрисе комиссии, а я же сидел за столом, изображая из себя предмет интерьера. Но стоило только мне немного расслабился, как одна из журнашлюх решила все же на меня наехать:

— А это правда, что бывшего директора комиссии убила ваша любовница, также известная как Леди Наган? — подняла руку одна курица с повязкой от канала NHA. Я сперва даже прифигел от такого, а потом чуть не разразился нецензурной бранью — благо, рядом был Тошинори, ткнувший меня в бок, когда я попытался нагрубить этой заразе. Пришлось использовать более цензурную лексику, чтобы объяснить, что, во-первых, Наган мне не любовница, а во-вторых, сама пыталась убить меня. Но репортерша все не унималась, пытаясь вызнать, действительно ли это Наган убила этого мудака — кстати, интересно, откуда у нее вообще эта информация? У нас завелся крот, сливающий информацию СМИ? Но да бог с этим, ведь то, что произошло потом, вообще не вписывалось ни в какие рамки разумного: с четвертого или пятого ряда поднялась женщина в грязном замызганном балахоне и знакомым голосом моей бывшей напарницы начала отвечать на вопрос журналистки, повергнув всех нас в шок. Она во всеуслышание призналась в своем преступлении, объяснив это тем, что она устала от той лжи и лицемерия, которыми пропитаны комиссия и все герои. И завершила свой монолог тем, что после убийства продажного главы комиссии она уничтожит и всех остальных «грязных ублюдков», без которых наше общество очистится.

И я бы поддержал ее в этом стремлении, если б… она не направила на меня свою винтовку. Меня охватило какое-то странное оцепенение, в ушах зазвенело. Я словно в замедленной съемке наблюдал, как она дергает себя за прядь волос, скручивая ее в пулю, и заряжая свое оружие. Как до нее пытаются добраться доблестные полицейские во главе с Тсукаучи, как Тошинори, с трудом передвигаясь в своем старом, с трудом застегивающемся на нем костюме, пытается повалить ее на пол до того, как она выстрелит — но не успевает. Мою грудь пронзает резкая боль — и мир погружается во мрак.

Очнулся я лишь через несколько дней, с раскуроченной грудью и прикованный антипричудными наручниками к кровати. Но не успел я даже как следует выматериться, как возле меня тут же материализовался штатный врач из моего агентства в сопровождении Исцеляющей Девочки и Ивана, который их и перенес ко мне, и тут же взял меня в оборот. Как выяснилось, я дня два провалялся с развалившейся пулей в груди, и никто не мог ее нормально вытащить — спасибо ВЗО за такую быструю регенерацию: хирурги просто не успевали вытащить пулю, как сделанный ими разрез тут же заживал. А пуля тем временем у меня в организме разваливалась — все же она была сделана из волос, а с ними у Наган оказались большие проблемы. Думаю, не без помощи той гадости, что в свое время подлил ей Нацуо… Но, справедливости ради, надо отметить, что если бы не эти проблемы с волосами — пуля Наган поразила бы меня в сердце, что однозначно привело бы к летальному исходу даже с «регенерацией». А так пуля застряла в легком, особо ничего не повредив, и если бы не стала разваливаться на волосинки, то врачи бы и махнули рукой на то, что она не достается.

На помощь врачам пришел, как ни странно, Нацуо, предложив одному из них воспользоваться антипричудными наручниками, чтобы заглушить мою новоприобретенную причуду. И это сработало! Волосы Наган были успешно удалены из моего организма, но с причудой регенерации врачи решили не рисковать, так что оставили меня в наручниках, чтобы раны заживали естественным путем. Так у меня и появился этот шрам на всю грудь, до жути похожий на логотип Питера Паркера. Даже жаль, что тут никто не поймет отсылки, реши я его закосплеить… Да и в целом, как выяснилось, этот шрам должен совсем сойти через месяц-другой — после снятия наручников регенерирующая причуда вновь активно принялась восстанавливать мое тело. Лучше б она так мне зрение восстанавливала!

Но — увы и ах! — мое зрение все еще оставляло желать лучшего. Хоть я и могу уже хорошо видеть предметы и различать их цвета, но мне все еще приходится носить темные очки, чтобы глаза не так сильно страдали от яркого света, что доставляет некоторые неудобства — например, при рассеянном освещении я не могу видеть многие вещи, из-за чего спотыкаюсь о все пороги дома и раскиданные игрушки Шото.

Фуюми, посмотрев на мои злоключения и услышав от меня множество… неприятных эпитетов по отношению к ВЗО и Уджико, решила помочь мне, рассказав свою тайну. Оказывается, после нашей поездки во Францию, когда Тойя придумал свою «шубу», Фуюми крайне заинтересовалась этим приемом, хотя до этого интереса к развитию собственной причуды не проявляла. И, в тайне от нас всех, она решила научиться этой технике, тем более что ее способность создавать горячие и холодные искры как нельзя хорошо для этого подходили. Конечно, я чуть инфаркт не словил от того, что моя дочь втихомолку, без должного присмотра занималась своей причудой — а если бы что случилось? Эта техника довольно трудоемкая и требует большого контроля и внимания, так что то, что Фуюми не навредила ни себе, ни кому бы то ни было еще, иначе как везением назвать я просто не могу… Но, как бы то ни было, моя малышка не просто освоила «шубу», но и сумела найти ей довольно необычное применение, которое мне бы в голову не пришло. Она решила покрывать низкотемпературными искрами поверхность всех окружающих ее предметов, тем самым «чувствуя» их размеры, расположение, внешний вид и даже материал, из которого они сделаны — получая тем самым объемную картинку всего окружающего пространства. Так она компенсировала недостатки своего зрения.

Я тяжело вздохнул: как же быстро растут дети! Казалось бы, еще вчера я учил их ходить, а теперь уже они учат меня…

— Энджи, у тебя что-то болит? — встрепенулась Рей, отложив свой справочник, и с беспокойством посмотрела на меня, — Грудь режет?

— Нет, все в порядке, — поспешил я ее успокоить, — Просто… мысли разные в голове вертятся.

— А ты их выкини из головы, — грубовато посоветовал Тойя, окинув меня недовольным взглядом, — В конце концов, у тебя же отпуск после нападения Леди Наган, за домом следят полицейские и герои — расслабься. Тем более, что твое «видение» все же довольно верно отражает то, что происходит, за исключением… некоторых отдельных моментов.

— Тойя! — шикнула на него Рей, — Давайте не будем обсуждать… «видение» вашего отца. Тем более что он делает все возможное, чтобы то, что он видел, не стало действительностью!

— Но ведь дядя Тоши также пострадал от ВЗО! — упрямо сказал Тойя, — Отличие только во времени!..

— Тойя, не начинай! — из-за травы показалась голова Шото, — Вот по словам папы у меня еще три года назад должен был появиться шрам на левом глазу от кипятка, и что? Мне кажется, что то, что дядя Тоши получил ту же рану в сражении с… со Все-за-Одного — это всего лишь совпадение!

Я со стоном прикрыл глаза — вот как знал, что не надо было им рассказывать даже ту малость, что они все же из меня вытащили, маленькие дьяволята! Теперь вот Тойя, приняв мои слова слишком близко к сердцу стал мрачнее тучи, и никакие слова на него не действуют, как бы мы с Рей не пытались его успокоить. Возможно, это как-то связано и с тем, что с ним было у ВЗО?

— Пап, тебе точно хорошо? — поправив очки, спросила Фуюми, отложив свой рисунок, — Тойя, прекращай уже — ты не видишь, что папе от таких разговоров становится хуже? — и, не обращая внимания на яростное шипение брата, она перевела разговор на другую тему, — Смотрите, я уже закончила! Как вам?

Она развернула к нам свой рисунок семейства кошачьих, в котором без труда угадывалось мое семейство. Большой пушистый рыжий кот, явно олицетворяющий меня, лениво лежал, занимая собой практически все пространство фона, и наблюдал одним приоткрытым глазом за игрой двух рыже-белых котят — у одного котенка, прогнувшегося в спине и поднявшего хвост, цвета распределились ровно пополам (явно намекая, что этот котенок — Шото), второй же, привставший на задние лапы, имел беленькое пятно на голове и белую грудку, и всем своим видом показывал, что он явно Тойя. К его хвосту протягивал свою белую лапку самый крупный из всех котят, с рыжими ушками — Нацу. Рядом чинно сидела белая кошечка, которую рыжий кот обхватил хвостом — Рей, вылизывая задравшую вверх мордочку Фуюми — белого котенка с рыжими пятнышками. Картинка получилась довольно живая и правдивая, чем вызвала у всех нас восхищенный вздох.

— Какая прелесть! — Рей погладила буквально засветившуюся от счастья дочку, — А как все похожи получились!

— Ты умница, Фуюми! — поддержал я, — Так живо полу… — договорить мне не дал резкий подземный толчок, из-за которого я чуть не свалился с кресла. Фуюми и Рей едва устояли на ногах, держась друг за друга. Толчок повторился с куда большей силой.

— Землетрясение? — удивился Нацуо, схватив попытавшегося подняться Шото за шкирку и вновь усадив его на землю, — У нас же район не сейсмоопас…

Его прервал новый толчок. По стене дома поползла тонкая трещина. Что за чертовщина? Нацуо прав, для своего дома я выбрал территорию с наименьшей из возможных сейсмоактивностей — так откуда пришла эта волна?! Хорошо, что мы сейчас на относительно открытом пространстве — если дом начнет рушиться, нас обломки не заденут… Разве что дерево может рухнуть…

— Рей! — но моя супруга и без моих слов поняла меня, схватила растерявшихся Тойю и Фуюми и оттащила их от опасно закачавшегося гинкго. Я в свою очередь подхватил Шото и Нацуо, чтобы в случае чего сразу их перенести в безопасное место — благо, полет при помощи огня стал более-менее получаться хотя бы на небольшие дистанции…

— Это не землетрясение… — тихо пробормотал Тойя, но не успел я даже осмыслить его слова, как новый толчок сбил нас с ног. А следом нас присыпало землей.

— Т-тодор-р-ро-оки-и, — я поднял голову на источник звука… И обомлел. Посреди двора образовалась огромная дыра, из которой выбиралась трехметровая образина с холщовым мешком в руках, в которой я с ужасом узнал…

— Гигантомахия! — воскликнул Тойя, во все глаза глядя на незваного гостя, рукой прикрывая рукой маму и сестру. Подручный ВЗО развернул к нему свою морду и, склонившись, принюхался:

— Юный пр-ринц… — прорычал он, оскалив зубы, — Где твой отец?

— Что вам нужно от моего мужа? — Рей заслонила собой детей, с вызовом глядя на гиганта. Тойя попытался было брыкаться, но моя супруга крепко держала его, — Кто вам вообще позволил так врываться…

— Это был приказ хозяина, — ответил Гигантомахия, обнюхивая теперь мою жену, отчего у меня в груди все заклокотало от ярости, — А ты и впрямь такая, как говорил хозяин… Храбрая, но глупая и слабая, — с презрением выплюнул он, отчего Рей застыла ни жива ни мертва, — Что и передала правнукам хозяина…

Огненный шар, прилетевший ему в голову, заставил ублюдка развернуться ко мне:

— Не смей в таком тоне разговаривать с моей женой, — с угрозой в голосе предупредил я, рукой прикрывая высунувшегося из-за моей спины Шото, — Иначе я из тебя шашлык сделаю.

Гигантомахия фыркнул, обдав меня зловонным дыханием:

— Хозяин беспокоился о тебе, Стар-р-ратель. Несмотря на все твои выходки, он очень любит и ценит тебя, — сообщил он, склонившись ко мне, — Хозяин пришел в ярость, когда узнал, что на тебя было совершено покушение, — он довольно выразительно покосился на мой шрам, — И если бы не его тяжелое состояние, то он бы перенес тебя к Уджико… — ага, значит, я был прав, и ВЗО из-за ранений, полученных от Всемогущего, не может пользоваться своим грязевым телепортом! А значит, мы можем не держать постоянно под рукой антипричудные наручники… — Хозяин будет рад узнать, что с тобой все в порядке… Молодой господин.

— Я рад, что он будет рад, — осторожно ответил я, крепче прижимая к себе сыновей, — Это все, зачем он тебя сюда прислал? Мог бы и телевизор посмотреть, чтоб узнать о моем состоянии, — не удержался я от язвительного комментария, глянув на часы — система безопасности моего дома уже должна была отправить сигнал группе экстренного реагирования и Ивану, и они должны были появиться здесь с минуты на минуту. А следом и Всемогущий с полицией…

— Хозяин велел передать тебе это, как знак того, что ты и твоя семья всегда будете под его защитой, — отозвался Гигантомахия и полез в свой мешок, от которого крайне неприятно пованивало. Ко мне закралось крайне неприятное предчувствие — ничего хорошего он из этого мешка не вытащит… А стоило только показаться сине-розовым, замызганным в крови волосам, как я мгновенно все понял:

— Рей!.. Отвернитесь!.. — и сам закрыл глаза Шото и Нацуо, не позволяя им смотреть, как Гигантомахия швырнул мне под ноги… Отрубленную голову моей бывшей напарницы, всю измазанную в крови. В нос ударил резкий запах мертвичины, из-за чего мой желудок чуть не заставил меня расстаться с завтраком. Господи…

— Хозяин был очень зол, что кто-то посмел навредить его внуку, — пояснил Гигантомахия, довольно наблюдая за моей реакцией, — И он велел мне разобраться с угрозой. И так, — он указал на голову, — будет с любым, кто посмеет навредить тебе… Или твоим детям, — интересно. То есть Рей вредить можно, что ли?

— И когда мне ждать голов Уджико и самого Все-за-Одного? — поинтересовался я, заметив, как побелели от моих слов мои домочадцы, послушно не смотрящие на этот ужас, — Все же они первые по вредительству моей семье.

— Тебе стоит быть благодарным, что Хозяин так беспокоится о вашей безопасности! — оскалился Гигантомахия, — Он никогда не навредит своей семье!..

— Ага… И что мне вот с этим делать? Над камином повесить или на забор нацепить, чтоб соседей пугать? — на меня нашел приступ нервного смеха. Руки мелко дрожали, а ноги готовы были в любой момент подкоситься. Пожалуй, сейчас я стою лишь на одних своих морально-волевых. Рей, прижавшая к себе мелко дрожащих Тойю и Фуюми, тоже держится на ногах лишь каким-то чудом, готовая вот-вот упасть в обморок. Черт, да где моих сотрудников носит?!

— Можешь делать с ней, что хочешь. И помни — Хозяин присматривает за тобой, как и за всеми вами… Несмотря на всю вашу слабость, он любит вас и никому не позволит как-либо вредить его семье, — с этими словами он сиганул обратно в яму, снова обдав нас землей.

* * *

— Энджи, — Тошинори осторожно коснулся плеча своего друга, застывшего на крыльце своего дома с ключами в руках. Из-за недавнего визита злодея, подручного ВЗО, были повреждены многие коммуникации под семейным домом Тодороки, что вынудило их переехать в одну из городских квартир, пока в доме не будет проведен капитальный ремонт. И сейчас они вместе с Энджи забрали последние вещи, необходимые для его семьи, перекрыли газ и воду и отключили электричество. Осталось лишь закрыть дом до завтра, когда придет команда рабочих. И Энджи застыл на пороге, тупо глядя на замочную скважину, — Тодороки, все хорошо?

— А? — Энджи словно очнулся от своих мыслей, наконец засунув ключ в скважину и повернул его, щелкнув замком, — Прости, я задумался. Просто… я не понимаю логику Все-за-Одного. Зачем он все это делает? — в голосе второго героя слышалось неприкрытое недоуменье, — Единственное объяснение, которое мне приходит на ум — довести меня до инфаркта. Но это как-то не вяжется со всеми его словами о том, что он «заботится» о нас… Эх, накрылся мой отпуск… — Энджи тяжело вздохнул и, сунув руки в карманы, тяжело потопал к автомобилю.

Тошинори последовал за ним и уселся на пассажирское сиденье — Энджи уже щелкнул пультом, открывая им ворота. В полной тишине они покинули ранее оживленный дом. Всемогущий исподтишка поглядывал на своего товарища, вновь погрузившегося в свои мысли.

То, что произошло сегодня, до сих пор не могло уложиться у него в голове: сперва обезглавленный женский труп появился на пороге агентства Старателя, всполошив всех его сотрудников, а потом и голову принесли самому Старателю домой, перепугав его семью чуть ли не до смерти. Энджи прав, это не складывается со словами Все-за-Одного про заботу о внуке. Но, с другой стороны… Его все еще беспокоили те слова, сказанные Все-за-Одного в тюрьме КОБ… Что, если Энджи на самом деле… Нет, это бред…

— Тошинори… Я хотел спросить еще с нашего разговора в тюрьме, — прервал молчание Энджи, — Что вы все-таки нашли такое в документах Уджико, что даже не захотели мне говорить?

— Х-хорошо… — кивнул Тошинори, — Но тогда и ты ответишь мне на один вопрос. Идет?

— Когда я отказывался отвечать на твои вопросы? Но сперва ты.

— Это был отчет Уджико об… одном эксперименте, — говорить об этом было трудно, — Я так понимаю, до того, как начать создавать ному… «искусственно», он пытался их создать, скажем так… естественным путем. Для этого он отобрал около сорока мужчин, которым позже подобрали жен с хорошей для них генетической совместимостью и особыми причудами. Так получилось сорок семей, за которыми шел постоянный надзор.

— О, дай угадаю? Моя семья тоже вошла в их число? — фыркнул Энджи, поворачивая руль. Тошинори тяжело вздохнул:

— Да, именно так… И с этим связан мой вопрос… Энджи… Это правда, что ты… Что ты хотел избавиться от меня руками своих детей?

— Чего?! Что это, блять, за бред?! — возмутился Тодороки, — Не, я не спорю, у меня был период, когда я хотел превзойти тебя… Даже если это сделают мои дети, но… Но не избавиться, нет.

— «Превзойти»? Что это значит? — Тошинори нахмурился, а Энджи закатил глаза:

— Учитывая, какую ты мне устроил «стажировку» на последнем курсе… Это не удивительно.

— Стоп, «стажировка»? Когда это ты проходил у меня стажировку?! — удивился Всемогущий, — Почему я этого не помню?

— Потому что ты в это время был слишком занят налаживанием отношений с Соединенными Штатами, — язвительно ответил Энджи, — Куда тебе было запоминать студента-третьегодку, за которого тебя просил учитель Незу? Ты дал свое согласие на стажировку и укатил за океан, а я потом две недели в одиночку тянул все твое агентство, в котором работали одни раздолбаи, не способные даже отчеты отнести в архивы! Вот и скажи мне, дорогой друг, что я должен был в связи с этим думать о тебе? Только то, что ты незаслуженно занимаешь место героя номер один. Да и потом… любви у меня к тебе не добавилось. Так что уж не обессудь, что я считал, что тебе не место даже в первой десятке! Это сейчас я понимаю, что ты у нас эдакий «ядерный зонтик» от Все-за-Одного — а тогда кто б мне это сказал. Я вообще о ВЗО понятия не имел… — Энджи запнулся, — Ну, разве что слышал в городских легендах, которыми нас в детстве пугали — не более. Да и, откровенно говоря… завидовал я тебе по-черному. А зависть… она толкает на довольно… безрассудные поступки, — завершил свою мысль Тодороки, паркуя машину возле комплекса апартаментов, в котором располагались его квартира, которую он уже сколько лет сдавал Тошинори, и квартира его жены, в которой сейчас на время обосновалось все семейство Тодороки, — Так, все — мы приехали. Что ж, до скорого… — Энджи зевнул, — Ох, сдается мне, стоит завтра ожидать наплыв журналистов — конечно, такой инфоповод! На порог героя номер два подкинули тело его «любовницы», которая до этого пыталась его убить! Грх, это будет тяжелый день…