Проклятье крови (джен)

Оставшись одна, Кагами наблюдала за подходящими силами противника. В уме она прикидывала, что ее решение заминировать подходы к деревне было верным, ради этого она таскала кучу гальки, лично накладывая взрывные печати на каждую. Сенсей помог ей подобрать лучшее расположение мин. Естественно, она не дура и просто так выпрыгивать на такую толпу не станет, для начала стоило сократить их число до приемлемого числа.

Мысли Кагами перескочили на Итачи. Это ведь благодаря ему она стала той, кто она есть. Как бы она ни презирала брата, но до сих пор его любила. Мало кто знал, но ей иногда снились кошмары о резне в клане, после чего она просыпалась в холодном поту и долго не могла уснуть. И вместе с воспоминаниями приходил один вопрос: как брат смог в одиночку вырезать целый клан? Весь ее опыт, который она успела наработать, говорил одно — никак. Хоть Итачи и был силен, если бы против него вышел клан — и отец, в частности, — то вряд ли ему бы это удалось.

Впрочем, эти мысли не мешали наблюдать за противником.

Честно говоря, Кагами было немного не по себе; с того самого бунта в деревне, когда из-за ее приказа выжгли целую улицу бунтарей, она больше никогда не дралась в полную силу, всегда показывая ровно столько, сколько было необходимо. И вот сейчас ей придется совершить нечто похожее. Впрочем, деревенских ей было жалко больше, и она не хотела, чтобы малыш Инари прошел через то же, что и она сама.

Тем временем авангард банды подошел к границе минного поля. Отбросив все посторонние мысли, она сложила печати активации техники.

Город был доволен.

Когда он услышал о том, что глава концерна Гато собирает наемников для своих дел, то подумал, что начнутся корпоративные войны и придется драться с другими наемниками, которых наняли конкуренты. На практике вышло все куда лучше: надо было всего-навсего припугнуть местных жителей. Плевая работенка. Впрочем, когда стало известно, что главный мостостроитель каким-то образом умудрился нанять шиноби из Конохи, то многие напряглись. Но Гато тоже был не дурак и нанял отступников из тумана. Правда, после того, как шиноби столкнулись друг с другом, то для туманников все закончилось скверно. Тогда был разработан план: отступники возьмут на себя шиноби из Конохи, а они займутся деревней; когда они уничтожат ее, то все сопротивление Гато само отпадет. Они уже видели границу деревни, когда с громким взрывом земля ушла из-под ног и весь мир поглотило пламя.

Рвануло знатно, почти весь проход в деревню утонул в облаке взрывов. Впрочем, бой для Кагами только начался; спрыгнув на землю, она побежала в сторону противника. По ее расчетам, в худшем случае, в живых осталось чуть больше половины. Проход заволокло дымом, уцелевшие наемники пытались понять, что произошло. В них полетели взрывные кунаи, а еще Кагами опробовала новую технику — огненный взрыв. Когда Кагами выпустила ее в противника, она напоминала обычный огненный шар, но когда достигла противника, то шар взорвался, превратившись в широкий огненный вал, который волной выжег оставшуюся часть прохода. Правда, те немногие счастливчики, что остались в живых, попытались отойти, но к ним в этот момент подлетела Кагами. Они, впрочем, ее не увидели; с их точки зрения, на тот несчастные десяток, который остался от сотни людей, напала красноглазая тень.

Даже Кагами впечатлил результат от техники: земля превратилась в выжженное черное месиво из почвы и тел. Впрочем, Кагами быстро отбросила все эти мысли и, выхватив катану, бросилась на выживших. Они пытались ее колоть, рубить, резать, но Учиха ловко уворачивалась от атак и контратаковала сама. Те, кто пытался атаковать ее в лоб, попадали под гендзюцу. Рубка продолжалась, пока от выживших не остался последний наемник, молодой копейщик, который смотрел на полными ужаса глазами на ее красные глаза.

Ужас постепенно затапливал все сознание наемника. Наконец, не выдержав, он с воплем бросился на Кагами, пытаясь проткнуть ее копьем. Крутанувшись вокруг своей оси, пропуская удар противника мимо себя, Учиха круговым движение катаны сбрила голову нападающему.

Отряхнув кровь с меча, Кагами убрала его в ножны. Обернувшись, она осмотрела дело своих рук.

— Н-да, это я. Я могу, — Кагами впечатлилась панорамой, которая предстала ей.

Впрочем, от этого дела ее отвлек топот ног. Обернувшись, она увидела деревенское ополчение, которое умудрился собрать Инари, чтобы помочь ей. Смотря на выжженную землю и ту гору трупов, которая была на ней раскиданы, селяне потеряли дар речи.

— Я же обещала, что управлюсь, — веселый голос Кагами разогнал гнетущую тишину.

— Ага, ты настоящий огненный фестиваль устроила! — глядя на подругу, улыбнулся Инари.

— Ладно, мне надо бежать на мост. Если здесь напали, то там бой еще тяжелее. Так что убирать все предоставляю вам! — шутливо поклонившись, Кагами развернулась и припустила к мосту.

А на мосту в этот момент происходила своя битва, Забуза выздоровел и жаждал реванша с Какаши. Более того, на помощь ему пришел давешний АНБУ-охотник, что никого не удивило. Первым в бой ввязались Саске и Хаку. Тот не питал иллюзий и понимал: противник сильный, но давно хотел испытать свои силы.

Противники сошлись. Хаку, на удивление Саске, не уступал. Более того, продемонстрировал владение сложения печати одной рукой. А так же продемонстрировал свой улучшенный геном, стихию льда, чем немало удивил как Саске, так и Какаши. Когда Саске поглотила техника, состоящая из ледяных зеркал, Момочи не удержался и завязал разговор.

— Не боишься за своего щенка? Вряд ли он выберется оттуда живым, — параллельно разговору Забуза уворачивался от удара Хатаке.

— Не недооценивай его, он из клана Учиха, гений своего поколения, — парировал Какаши.

— Слышал о них. А также слышал, что Учих вырезали. Впрочем, Хаку мало чем ему уступит. Но где же второй потомок красноглазых демонов? Я ее тут не вижу, а поквитаться охота, — тон Забузы был как всегда, насмешливым.

— Она в деревне осталась, охраняет ее, — Хатаке в очередной раз парировал удар.

— Ха, туда отправилась много наемников. Боюсь, уже ни деревни, ни твоей ученицы в живых нет!

— Это вряд ли. Кагами сильнее, чем кажется, а в гениальности и упорстве не уступает брату.

Какаши уже утомился. Было видно, что противники друг другу не уступают и уже устали.

И как будто в подтверждение ее слов, из тумана в ледяную тюрьму врезались два огненных шара. Хаку в этот момент находился в зеркале и поморщился: держать технику и так непросто, а противник оказался очень умелый, он смог зацепить Учиху лишь немного. А тут еще и атака снаружи, так он быстро потеряет контроль над техникой, а потом его добьют.

Раздалось еще несколько взрывов — это, Кагами оттолкнувшись от тюрьмы, метнула в нее взрывные кунаи. В этот момент Хаку атаковал, и взрывы едва не стоили ему жизни, когда тюрьма дрогнула. Хаку ненадолго потерял концентрацию и замедлился, чем воспользовался Саске, атаковав рукопашным приемом. Хаку вернулся в зеркало и решил заняться нарушителем своей дуэли.

Когда Кагами в очередной раз попыталась отпрыгнуть от тюрьмы, ее за ногу схватила рука, высунувшееся с обратной стороны зеркала. В следующий миг Учиху протащили через зеркало и метнули как снаряд к брату.

— Ты как? — Саске успел поймать сестру, хотя им обоим тут же пришлось уворачиваться от сенбонов Хаку.

— Да, спасибо, я в порядке. Как сам? — Кагами быстро осмотрела брата, отметив несколько царапин на ногах и запястьях.

— Могло быть и лучше, противник атакует на все триста шестьдесят градусов. Очень трудно уклоняться, — брат поморщился.

— Вот уж, когда завидуешь, что ты не Хьюга. Тем подобные атаки были бы не помехой, — проворчала Кагами и прижалась спиной к спине брата. — Так будет удобнее,

Саске кивнул и сосредоточился на бое. Вместе они смогли еще лучше отражать атаки Хаку. Правда, скоро выяснилось, что стандартный огненный шар не мог растопить ледяную тюрьму. Так же Саске пробудил свой шаринган; правда, близнецы это поняли не сразу, только когда уворачивались от атаки Хаку.

— Поздравляю брат, с почином, — опять прикрывая тому спину, поздравила Кагами.

— Спасибо,

И они с сестрой вернулись в построение спина к спине. Саске видел все движения противника и понимал, куда они полетят. Его также охватило чувство небольшой эйфории от того, что он наконец-то догнал сестру в развитии. Но враг быстро вернул его с небес на землю.

— Что с АНБУ будем делать?

— Есть два варианта: либо мы работаем на износ и надеемся, что он устанет, и тогда его добьем, либо я разрушаю тюрьму, а ты добиваешь, — предложила Кагами,, не отрывая взгляда от противника

— Не, на износ не вариант, он нас быстрее добьет. Давай второй вариант, но как ты тюрьму разрушишь?

— Опробовала одну технику, но мне надо подготовиться, защитить нас. Только придется отвлечь АНБУ на себя. Сдюжишь?

Брат кивнул. Кагами начала подготовку, ей надо было вспомнить печати барьера, который сможет их защитить, выдать чакру. Все это заняло секунды, но и противник не дремал. Прыгнув сверху, Хаку разделил эту парочку, Он устал, чакра заканчивалась. Надо было быстрее с этим кончать.

Хаку сообразил, что противники что-то замыслили. Разделив их, он остался один на один с Саске, но вместо этого разделился на зеркальных клонов и атаковал Кагами. Саске понимал, что сестра просто физически не сможет от всего увернуться. Подав чакру в ноги, Саске на полной скорости побежал в сторону сестры, вытолкнув ее из под удара, но принял все сенбоны на себя. Сгруппировавшись, Кагами приземлилась и бросила взгляд туда, где последний раз видела брата. Саске лежал ничком на земле, весь утыканный иголками. У Кагами сердце оборвалось; не помня себя, она подбежала к брату — Хаку в этот момент вернулся в зеркала, — перевернула брата на спину, вытащив все иглы оттуда.

— Братик, зачем? — шепотом пролепетала она.

— Я же… старший брат. Я должен тебя защищать, — голос брата угасал, все тело болело, и он уже терял сознание. — Когда встретишься с Итачи, добавь ему и от меня, — на этом силы покинули его, и он потерял сознание.

Кагами хотелось выть, но голос просто не способен выдать все то, что сейчас происходило у нее в душе. В голове мелькала только одна мысль: она не смогла, не уберегла брата. Понимание того, что ее последний родной человек умер у нее на руках, затопило сознание отчаянием. Но голос Хаку вырвал ее из этого омута.

— Это был дорогой тебе человек? Я знаю, каково это, терять любимых, но такова участь шиноби,

Хаку говорил что-то еще, но Кагами на это было глубоко наплевать. Зря он просто не атаковал ее, зря вообще напомнил о своем существовании! Ярость и ненависть затопила ее, глаза жгло, но Кагами на это просто не обратила внимание. Когда Хаку атаковал вновь, она впервые с начала боя заблокировала атаку и смогла ее увидеть. Хаку удивился, раньше они просто уворачивались, а теперь девчонка контратаковала. Заблокировав очередную атаку, Кагами атаковала, ударом ноги в живот отбросив от себя противника. И пока противник отлетал, сложила печати огненной бомбы; выдув шар, она сложила другие печати, защитив себя и тело брата от огня.

Когда техника рванула, ледяная тюрьма просто испарилась. Из разлетевшихся осколков вывалился Хаку и, прокатившись по бетону, с трудом начал подниматься. Подняв взгляд туда, где стояла тюрьма, он увидел, что на ее месте теперь горит огонь. Из языков пламени вышла фигура в кимоно, толком ее было не разглядеть — ничего, кроме одного глаза, горящего красным.

С трудом поднявшись, Хаку приготовился к бою, но вот беда, фигура девочки начала мелькать, то исчезая, то появляясь, как привидение. Когда фигура пропала в очередной раз, Хаку начал ее искать взглядом, но в следующий миг получил удар в лицо, наконец-то увидев свою соперницу. Так и началось избиение: Хаку хотел атаковать, но девочка исчезала; он пытался блокировать, но удар приходился в незащищенную зону.

Когда от побоев он не мог уже стоять, последний удар пришелся ему в маску, разбив ее. Кагами схватила своего противника за воротник кимоно. Она уже поняла, что ее глаза развились полностью, она умудрилась наложить гендзюцу аж за десять метров от цели, чего раньше не получалось. Когда с противника осколками спала маска, она узнала давешнего знакомца, с которым говорила, и это еще больше ее разозлило.

— Ты победила. Давай, убей меня. Я никудышный инструмент, я подвел Забузу-сама, — прохрипел Хаку.

— Инструмент? — задумчиво прозвучало ему в ответ. — Что ж, послужи мне тогда, инструмент! — в голосе Кагами слышались безумные нотки.

Она решила попробовать одну технику, о которой прочитала в семейном архиве, технику контроля. На удивление, у нее получилось! Она взяла контроль над телом и сознанием противника. Приказав ему встать, Кагами сложила печати, кончики ее пальцев засветились синим. И она ударила ими в живот Хаку. Чакры прожгла одежду , а когда коснулась кожи, Хаку, если бы мог, завопил от боли. Кагами решила испытать наложение печати на живого человека, фактически сделав из него живую бомбу.

— А теперь можешь идти к своему Забузе-сама, — когда наложение печати закончилось, предложила Кагами.

Хаку неуверенно сделал шаг; он понимал, чего хочет его соперница, пытался сопротивляться. Но общая усталость и воля самой Кагами были слишком сильны. Он сделал еще один неуверенный шаг, а затем рванул к Момочи.

Какаши и Момочи ненадолго остановились, чтобы перевести дух. Когда сзади раздался взрыв, оба обернулись посмотреть, и Момочи подумал, что Хаку не справился. И бой закипел вновь. Прошло еще немного времени, но Забуза понял, что проиграл своему врагу: его меч был выбит из рук, а обе руки выведены из строя. Какаши готовился продемонстрировать свою коронную технику, но появление помощника Забузы сбило немного с толку, а следом прилетел крик Кагами:

— Сенсей, назад,

Когда Хаку обхватил Забузу руками, а его кожа начала светиться, Момочи все понял, нашел глазами Учиху и прокричал ей с безумной улыбкой:

— Неплохо, совсем неплохо. Что ж, я, Момочи Забуза, нарекаю тебя демоном скрытого листа!

На этих словах произошел взрыв.