Проклятье крови (джен)

Третий Хокаге, Хирузен Сарутоби, сидел в своем кабинете и обдумывал события сегодняшнего дня: нападение лиса на деревню, гибель четвертого Хокаге, разрушения, что принесло это нападение. А совсем скоро состоится совет старейшин, где будет решаться судьба маленькой дочери Минато. Положение осложнялось тем, что четвертый запечатал внутри своей девочки биджу, девятихвостого лиса — он же бедствие, он же демон. Имен много — существо одно.

— Ну и задал же ты мне задачку, Минато, — задумчиво выпустил дым в потолок Третий.

Мысли в голове экс-правителя летали невеселые, наверняка его опять вернут на пост Хокаге, но это ладно. Главная проблема — это старый приятель Данзо, со своими подпевалами, Хамурой и Кохару, старыми друзьями-товарищами. Некогда — да, так и было, он мог довериться этим людям полностью, но теперь за своими политическими играми они перестали видеть людей.

— Что же делать? Что же делать? — очередной дымный кружок улетел в потолок.

Продолжая бормотать себе под нос, Сарутоби достал свой хрустальный шар и решил посмотреть, как там дела у маленькой Наруко. В шаре он увидел маленький сверток, в котором кто-то мирно спал в комнате. Как знал Третий, комнатка эта находилась где то на окраине деревни, недалеко от места родов малышки. Переносить ее в деревню было опасно: кругом руины, да и диверсантов чужих деревень не стоило списывать со счета. Еще раз взглянув в шар, Третий печально улыбнулся.

— Бедный ребенок. Появится на свет и все потерять.

Последний раз пыхнув трубкой, Сарутоби принял решение: он костьми ляжет, но Корень АНБУ девочки не получит! Он сделает все, но у девочки будет более-менее нормальное детство, насколько это возможно.

В дверь постучали. Хирузен быстро деактивировал свой шар.

— Хокаге-сама? Можно войти? 

Это был его помощник.

— Да, входи, — разрешил Третий. — Уже началось? — поинтересовался Хирузен, едва помощник вознамерился открыть рот.

— Да, все ждут только вас, — отчеканил тот в ответ.

— Ну, пошли тогда, — нехотя встав с кресла, Хокаге покинул кабинет.

Помощник подивился тому, что этот старый с виду человек несколько часов назад бился почти на равных со стихийным бедствием, которое постигло деревню. Шиноби сопровождал Хирузена до комнаты совещаний, где должен бы проходить совет деревни.

Войдя в комнату, Третий увидел, что все действующие лица в сборе. Обычно собиралось только верхушка совета деревни: правитель, Данзо, как глава корн, и старейшины. Но сегодня был полный состав, включающий в себя еще и глав кланов деревни

— Рад вас всех приветствовать. Извиняюсь за опоздание, — произнес глава деревни, усаживаясь в кресло.

— Ничего. Сегодня слишком тяжелый день, чтобы воспринимать это легко, — раздался голос старого друга Сарутоби, Данзо.

Хокаге кивнул.

— Ну, тогда не будем тянуть и начнем с главного вопроса? — прозвучало предложение.

— Да, давайте сразу решим, что нам делать с джинчурики? — влез Данзо.

Третий скривился; чем старше становился его друг, тем более становился невыносим его характер. А учитывая внешность, которая делала его похожим на мумию, то вообще становилось неприятно с ним общаться.

— И что ты предлагаешь? — пыхнул вновь разожжённой трубкой Третий, уже понимая, какой ответ он услышит.

— Я предлагаю, отдать ее в Корень, на воспитание, — Данзо хотел сказать что-то еще, но был грубо перебит.

— Об этом не может быть и речи! Я прекрасно знаю твои методики работы. Не спорю, ты тренируешь отличных шиноби, но плата за это слишком высока, — пояснил Хирузен свою позицию, отмахнувшись от предложения главы Корня.

Наверное, скрежет зубов Данзо был слышен всему свету, но он был опытным политиком, поэтому быстро взял себя в руки и решил поспорить со своим другом.

— Да, мои подчиненные не так эмоциональны, как твои, но они эффективны. А это намного важнее для шиноби.

— Что-то я не видел ваших эффективных шиноби в битве с лисом, — раздался голос Шикаку Нара, главы одноименного клана и главного аналитика Листа.

— Ты обвиняешь Корень в трусости? Мы защищали деревню по приказу Хокаге, — брови Данзо пошли вверх, а голос непроизвольно стал громче. Он не любил, когда его самого и его людей считали слабаками.

— Нет, это констатация фактов, вашей организации на битве не было. И Четвертый такого приказа не отдавал, — отбил претензию Шикаку Нара.

— Учих вон тоже не было. Но никто же не обвиняет их в бездействии?! — ткнул пальцем в сторону главы Учих глава Корня, решив перевести стрелки.

— Нам запретили вступать в бой с лисом, приказав отвести мирное население. На нас также лежала охрана гражданских лиц, — раздался спокойный голос Фугаку Учиха, главы своего клана и полиции деревни.

— Вас не пустили, потому что все прекрасно видели, что горело в глазах у демона, это был шаринган! — подлил масла в огонь разгорающегося конфликта, глава клана Хьюга, Хиаши.

— У вас есть доказательства этому? Никто из моего клана не мог контролировать лиса, они все были в городе и занимались безопасностью гражданских, — процедил Фугаку, резко развернувшись, к своему оппоненту.

Глядя на них, Хирузен тяжело вздохнул. Ночь обещала быть очень долгой.

И пока в кабинете совета Листа разгорались нешуточные страсти, мир не стоял на месте.

Вблизи разрушенной деревне появился отряд АНБУ деревни, скрытой в Камне. По своим источникам они получили информацию о нападении демона на Коноху. Не воспользоваться такой возможностью проникнуть в деревню они не могли.

Пусть война давно была проиграна, но получить с бывших врагов хоть какие-то дивиденды Камень не мог. К тому же они уже получили очень хорошие новости: их главный враг, желтая молния Конохи, погиб. По слухам, вместе со своей женой; правда, слухи эти исходили от самих жителей деревни и нуждались в проверке.

Сейчас же они вышли аккурат к зданию, где находилась Наруко. Находясь под техникой маскировки, отряд наблюдал за шиноби Корня.

— Интересно, — протянул командир группы. Он был в маске орла.

— Ага, интересно, что они там такое охраняют, что ради этого целый отряд АНБУ сюда согнали? — поинтересовался шиноби в маске медведя.

— Не знаю, но это что-то очень важно для Листа, — дополнил мысль сурок.

— А значит, это необходимо добыть, — подытожил орел.

— А, может, не надо? Мы и так сильно углубились на территорию противника, — протянула ласка, штатный медик команды.

— Не дрейфь! Ты только представь, как нас наградят, если мы принесем ценную для Конохи вещь в Иву, — подбодрил сомневающуюся подругу сурок, штатный-фуин мастер, что было большой редкостью для любой деревни.

— Начали, — скомандовал орел, прерывая все разговоры.

Они бесшумно выдвинулись по точкам, решив окружить своих неприятелей. Первыми убрали дальний дозор и секреты. Сработали чисто — то ли сработала усталость от боя с демоном, то ли собачий час, то ли все вместе, но они прошли вплоть до здания. А вот, когда они решили убирать часовых возле двери, тут их и заметили. Раздался крик.

— Тревога! Защитить джинчурики… — крик оборвался, часовой захлебнулся кровью.

Из здания выскочило еще двое охранников, но их встретила техника каменных пуль. Один успел отскочить, а вот его напарнику не повезло, весь град снарядов достался именно ему, превратив его в решето.

— Повезло, — голос орла лучился довольством. Руки же его в это время складывали печати техники земли, адское болото.

Под ногами АНБУ Корня земля превратилась в вязкую жижу, в которую он и провалился. Вслед за этим в его сторону понесся огненный шар. Последней мыслью бойца Корня было облегчение от того, что перед тем, как выскочить на улицу, они все-таки активировали сигнал тревоги и подмога должна скоро подойти.

— Вы слышали, они сказали — джинчурики, — сурок едва не прыгал от радости, ведь теперь они станут героями своей деревни.

— Слышал. А еще я понимаю, что сюда скоро прибудет подкрепление, поэтому поторопитесь. Берем сосуд и уходим, — прервал всю радость орел, напомнив, что они на задании.

Опомнившись, они вошли в здание и начали его обыскивать на предмет сосуда. Первым комнатку ребенка нашел Орел. На улице уже начинало светать, и первые лучики солнца осветили каморку сквозь дыры в стене.

— Сюда! — позвал орел своих сокомандников.

В комнату вбежали остальные члены группы. Разглядывая младенца, они остановились на минуту, чтобы перевести дыхание.

— Вот это удача! Нет, боги явно на нашей стороне сегодня, — пробормотал радостно сурок и ткнул пальцем в малышку.

Присмотревшись к ребенку, орел с удивлением понял, что джинчурики, которого они хотят захватить, есть никто иная, как дочка жёлтой молнии Конохи. Они, конечно, получали данные, что жена Четвертого Хокаге беременна, но на такую удачу даже не рассчитывали.

— Ладно, чего расселись! Коноховцев ждете? Берем малышку и валим отсюда, — привел всех в чувство командир, хлопнув в ладоши и спустив команду с небес на землю.

Опомнившись, шиноби Ивы взяли ребенка на руки и выбежали из здания, направившись к границе страны Огня. Когда на место происшествия прибыли шиноби Листа, там уже никого не было. Благо по горячим следам было понятно, куда направились нападавшие.

— Немедленно доложить Хокаге о случившимся. — отдал приказ командир Корня, находясь в простой личине. Один из АНБУ исчез в облаке дыма.

— Кот, есть следы? — поинтересовался он у коллеги.

Коллега, активировав Бьякуган, вгляделся вдаль и увидел убегающую группу противника.

— Да, вижу. Ушли недалеко, но двигаются быстро. Советую отправляться в погоню, — отрапортовал в ответ на запрос командира кот.

— В погоню, быстро, — прозвучал приказ. АНБУ высыпали из здания и побежали нагонять диверсантов.

Тем временем в кабинете совета деревни утихала буря столетия. Спор о том, какова будет судьба малышки, был громкий, удивительно было, как не дошло до драки. Данзо кричал, что ребенка надо отдать ему, что он воспитает из девочки лучшее оружие деревни. На что получал фигу в лице Хирузена, Нара Шикаку и, что удивительно, Фугаку Учиха.

На стороне Данзо выступали старейшины деревни и, как не странно, Хиаши Хьюга. Правда, Хокаге подозревал, что делает он это чисто в пику Учихам. Остальные же члены совета держали нейтралитет.

Спор разрешал сам каге деревни, предложив компромисс.

— Значит так: решим следующим образом, ребенок будет расти в приюте до девяти лет, никто не сможет ее удочерить. В обмен на это Данзо обязуется не трогать ребенка. После того, как она выйдет из приюта, деревня даст ей квартиру и содержание. Следующий момент: малышку запишут на фамилию матери. Это для ее же безопасности, у ее отца слишком много врагов. И третье: полный запрет на разглашение того, что она джинчурики. Дадим девочке пожить более-менее нормально. Все согласны? — предложил Сарутоби. И первым поднял руку за.

Медленно руки потянулись вверх, сначала нехотя поднял руку Данзо и старейшины: они не этого желали, но лучше так, чем никак. Потом проголосовали главы кланов. Фугаку поднял руку последним. Он не был большим другом Четвертого и совсем его не знал, но вот его жена — другое дело. Они с женой Намикадзе дружили с самой академии.

Это всегда всех удивляло: тихая Микото и гиперактивная Кушина всегда были не разлей вода. И вот, узнав о гибели подруги, его жена настойчиво попросила добиться опеки над сироткой. Что в в ее исполнении было равно ультиматуму. Жена редко о чем-то просила Фугаку, поэтому он пообещал постараться исполнить ее просьбу. С грустью он подумал о том, что жене придется отказать в такой малости.

Невеселые мысли Фугаку прервал стук в дверь. На разрешение войти в зал влетел боец в форме АНБУ.

— Разрешите доложить, нам несколько минут назад стало известно, что неизвестные похитили джинчурики, — отчеканил он.

На несколько секунд в комнате воцарилась гробовая тишина, которую нарушил голос главы деревни.

— Погоню уже отправили? — резко поинтересовался он.

— Да, их преследует группа быстрого реагирования, — был получен ответ.

— Хорошо, тогда мы соберем сводную группу усиления. Я прошу каждого из присутствующих здесь выделить бойцов, — обвел взглядом всех присутствующих Хокаге.

Естественно, все тут же согласились и приступили к сборам команды. Даже Учихам разрешили в нее войти, хоть Данзо и был против.

Ввиду ЧП совет деревни был перенесен на более поздний срок, до тех пор, пока они не выручат малышку Наруко. Все участники и главы кланов разошлись готовить группы. Хирузену же досталась самая тяжелая участь — ждать.

— Надеюсь, все образуется, — проговорил он в пустоту.

* * *

Отряд диверсантов не просто ощущал погоню, он чувствовал, что им наступают на пятки.

Поэтому командиром группы было принято решение спрятаться в лесу. С помощью стихии земли сделали пещерку, в которой и укрылись. Положение было не из приятных: наверняка в деревне уже знали о пропаже, поэтому стоило ждать еще больший отряд усиления. Оставалось только одно, валить, но была дилемма, что делать с джинчурики?

Сгустившуюся тишину разбил голос сурка.

— Командир, если ты думаешь, что делать с девчонкой, то у меня есть идея, — в его голосе звучало волнение.

— Излагай, — получил он кивок.

— Дак вот, в позапрошлую войну Туман умудрился получить пленную из коноховцев, они сделали из нее бомбу, запечатав в нее своего хвостатого зверя. Диверсия не удалась, ловушку обнаружили, — начал словоохотливый сурок.

Капитан кивнул, он эту историю тоже слышал.

— Дак вот, я предлагаю из девчонки сделать такую же бомбу, то есть выпустить хвостатого, — заерзал на месте от нетерпения сурок.

Капитан перевел взгляд на ребенка и, увидев печать, спросил:

— Печать сложная, справишься ли? — сомнение в его голосе так и сквозило.

— Да, сложная. Кажется, разработка ныне покойного клана Узумаки. Но мой дед участвовал в уничтожении Узушио, и очень много чего достал интересного, — не разочаровал командира сурок.

— Приступай, — дал разрешение орел.

— Отлично, только мне понадобится ваша помощь, в печати наверняка есть сюрпризы. Не волнуйтесь, я проведу вас в подсознание, а там вы меня подстрахуете, — ответил на немые вопросы команды АНБУ.

— Медведь держит маскировку убежища. С тобой пойдем я и ласка, — решил орел, посмотрев на медведя, что сидел в позе лотоса и был сосредоточен только на поддержании маскировки.

Дальше все завертелось в удвоенном темпе. Сложив печати, сурок создал рисунок-печать, в центре которого лежал сверток с малышкой. По краям было три круга, куда и сели оставшиеся трое диверсантов. Сурок сложил еще несколько печатей, и они оказались в странном месте из труб,

— Где мы? — огляделся орел.

— В подсознании ребенка. Не стоит тратить время, лис может почувствовать нас, — объяснил сурок.

Командир ответил согласным кивком, и они отправились на поиски. Никто не знал, сколько они бродили по бесконечным сухим коридорам, но они нашли то, что искали: большую клетку с лисом внутри.

Кивнув на клетку, орел приказал приступать; сами они встали немного позади, чтобы подстраховать товарища. Подойдя к клетке и сорвав печать, сурок улыбнулся — повезло, печать еще не была активна и держалась на чакре, создавшей ее. Видать, у ребенка пока свое ядро чакры не было сформировано, потому взломать ее будет проще.

Сурок приступил к работе, он очень опасался, что либо лис проснется, но тот спал, либо сюрприз вылезет, но его пока не было. Раздался первый щелчок, печать поддалась, лис дернул ухом. Вообще шиноби Ивы неуютно было тут находиться, давила демоническая чакра. Раздался второй щелчок. "Пошло дело", — подумал сурок.

Неизвестно, сколько они так простояли, но когда печать была почти снята, из воздуха появилось два силуэта, которые сформировались в знакомого всем желтую молнию и красноволосую женщину.

— Вы кто такие и что вы тут делаете?

Минато схватился за кунай и направился к печати, чтобы ее восстановить. Но на его пути встал орел. Кушина так же хотела сковать фуин-мастера, но на ее пути встала девушка-ласка.

— Она же ребенок Это ее убьет, — красноволосая сказала только это

— Все жалобы своему мужу выскажешь, — было ей ответом.

— Это месть из-за войны? — это было скорее утверждение, чем вопрос.

В ответ — тишина, только легкий кивок противника.

Началось сражение, Минато старался наложить метку на противника, но тот ловко уходил из-под ударов и постоянно его прессовал. Сил у слепка Четвертого на полноценный бой не было, потому приходилось сражаться чисто врукопашную. Его противник тоже это понимал.

Патовая ситуация сложилась и у девушек: ласка не могла попасть по Кушине, она хорошо защищалась цепями. Шло время, противники вздрагивали каждый раз, когда раздавался щелчок замка.

Сурок потел, вскрывая замок, не замечая того, что лис уже не спит.

Последний щелчок прозвучал оглушительно, а дальше раздался скрежет открывающихся ворот.

Противники оглянулись, только для того, чтобы увидеть гигантского лиса и быть раскиданными волной чакры. Лис не собирался тратить время и рванул на свободу. В убежище произошел страшный взрыв чакры, который уничтожил и убежище, и диверсантов.

В подсознании же остались только Четвертый и последняя из Узумаки. Разрушения были сильными, но не критичными, поэтому родители, не сговариваясь, приняли решение залечить повреждения СДЧ своей дочери за счет свой чакры. Они прекрасно понимали, что никогда больше не увидят своего ребенка, но та будет жить. Потому уходили они с улыбками на лице, растворяясь в формирующемся ядре ребенка.

Взрыв чакры девятихвостого не заметил бы только слепо-глухо-немой. Кусок леса на границе уничтожило напрочь. Естественно, что лиса увидела и команда спасения.

Первые секунды у всех был шок и страх на лицах: кто-то боялся за ребенка, кто-то, что лис убежит.

Девятихвостый тоже их заметил. В разрушенном убежище в живых и целыми остались только двое, сам лис и его несостоявшийся сосуд. Кинув взгляд на ребенка, демон хотел бы уничтожить ее, но он потерял бы драгоценные секунды, чтобы убежать. Да и, по большому счету, это была его единственная джинчурики, которая ничего плохого ему не сделала. Поэтому в приступе великодушия он решил оставить ей жизнь.

Группа спасения, к которой присоединилась и подкрепление, наблюдала, как огромный биджу уносит от них ноги. Они побежали в сторону убежища. Достигнув его, часть людей осталась с малышкой, которая оказалась жива, на что рассчитывали немногие. С малышкой остались Учихи и Нара вместе с АНБУ Хокаге. Корень же, Хьюга, Инузука и Абураме отправились выслеживать лиса.

-

Уже был полдень, когда в кабинете Хокаге раздался стук; там, помимо хозяина, находился еще один посетитель, Шикаку Нара. Они уже битый час обсуждали бегство лиса, что делать с потерей джинчурики и куда послать Данзо.

Хирузен повернулся в сторону двери и увидел Фугаку.

— Я по поводу ребенка, — спокойствие так и сквозило в его голосе.

— Да с ней все в порядке. Врачи и ученые поудивлялись и пришли к выводу, что малышку спасло то, что чакры не успели смешаться, — ответил Хирузен на незаданный вопрос.

— То есть я могу забрать ее? — кивнув, поинтересовался глава Учих.

— Да, теперь Данзо она вряд ли интересна, но остаются еще враги ее отца, их много, — за Хокаге ответил Нара.

— Я могу ее спрятать, — предложил глава полиции, получив скептический хнык аналитика.

— Ну да, спрятать блондинку в клане брюнетов проще простого. Да она даже у Яманаки бы выделялась, — сарказм так и тек.

— Поверьте, после того, как я ее спрячу, никто и никогда не сможет отличить ее от Учих, — спокойно пояснил Учиха.

— Как ты это сделаешь? — озвучил общий вопрос Сарутоби.

Но в ответ получил только каменное лицо и молчанине.

— Ладно, можешь забрать ребенка, она в больнице. За документами зайдешь, когда замаскируешь, — кивнул Сарутоби, поняв, что ему ничего объяснять не будут.

Кивнув, Фугаку молча вышел из кабинета.

— Вы уверены, Хокаге-сама? — засомневался Нара.

— Время покажет, но это шанс для девочки обрести семью, — пожал плечами Сарутоби.

 

Выйдя из резиденции Хокаге, Учиха пошел в больницу. Там он быстро оформил все документы на выписку девочки. Когда он шел по дороге в квартал клана, держа на руках маленького ребенка, он думал, что этой малышке предстоит еще одно, последнее испытание.

По приходу домой его встретила жена, которая только недавно уложила своего младшего сына Саске. Фугаку улыбнулся, его жена в своем любимом переднике смотрелась так по-домашнему. И не скажешь, что она сильнейший гендзюцу мастер клана.

Макото же, заметив у мужа на руках маленькую девочку, тихонько подошла и взяла ее на ручки. Ребенок спал сладко, в больнице его покормили.

— Какая прелесть. Нам разрешили ее удочерить?

Вопрос был самый важный. Вопросы же типа где ты был, почему так поздно, вообще не задавались. Если муж захочет, он расскажет.

— Да, сегодня много произошло, но мне поставили одно условие: спрятать ее от врагов ее отца, — вздохнул Фугаку, выпуская свою усталость наружу.

— Спрятать? И как же? Красить ее? — нехорошее предчувствие поселилось внутри Микото.

— Я решил провезти ритуал принятия в род, — произнесено это было спокойно, но буря все-таки состоялась.

— Ты с ума сошел! Ритуал не проводили давно, его не каждый взрослый способен вынести, не то что ребенок. Там вероятность пятьдесят на пятьдесят, — говорила Микото тихо, но Фугаку с удивлением слышал, что жена орет на него шепотом.

— Успокойся, у нас нет выбора. Она выдержала извлечение биджу. Тут все шансы, — осадил глава мини-истерику.

Макото утихомирилась, прижала к себе малышку, та заворочалась, открыла глазенки. Заглянув в эти голубые глазищи, Макото решила, что рискнет только ради того, чтобы жила ее девочка. Да, именно ее, она уже для нее была как родная.

— Когда начинаем? — устроилась она рядом с мужем.

— Чем быстрее, тем лучше. Повезло, что сегодня выходной и можно весь клан собрать. Хоть какой-то плюс от отношения к нам, — горечь была слышна в его голосе.

Макото прекрасно понимала его, сама сталкивалась с неприязнью людей к их клану.

— Пойду готовить ритуал, — с этими словами Фугаку пошел подготавливаться.

 

Ближе к вечеру уже все было готово, подготовили алтарь, людей, нарисовали печати. Войдя в комнату в центральном убежище, он оглядел всех присутствующих, все были одеты в балахоны клана. Присутствовали все, даже Шисуи и Итачи. Клан выстроился на печати по периметру стены; посередине стоял алтарь и было нарисовано еще два места, для родителей, что примут ребенка.

Кивнув, что все сделано правильно, глава подошёл к алтарю и взял пиалу и кунай. В зал вошла жена, держащая малышку на руках; она беспокоилась, это было видно всем. Подойдя к алтарю, она положила девочку на теплую подстилку.

Видя реакцию Макото, муж лишь слегка кивнул в знак поддержки. Затем он взял кунай и над пиалой надрезал себе ладонь. Кровь потекла в пиалу. Затем ту же операцию провела и Макото, это, мол, символ того, что родители согласны принять и поделиться кровью с ребенком.

Потом глава клана, подойдя к девочке, взял ее ладошку — она заворочалась, заворчала — и легонько надрезал ей ладошку, ее кровь полилась в пиалу. Это был символ того, что она принимает дар родителей и добавляет к ним то, что у нее уже есть.

Естественно, ребенок закричал от боли, но Макото ее быстро успокоила, подлечив порез.

Наступил ответственный момент, на девочку нанесли печать из смеси кровей, провели символы до мест родителей. Теперь все было просто, надо повторить двенадцать печатей в правильной последовательности и ни разу не сбиться. Посему все делали медленно и с толком

После первой печати печать засветилась, давление чакры увеличилось. Фугаку забеспокоился. Чем больше было активировано печатей, тем больше чакра сгущалась вокруг малышки, после восьмой печати чакра полностью накрыло коконом тело ребенка, заглушив его рев и слезы.

И вот последняя печать была активирована, кокон развеялся, на алтаре лежало тело маленького ребенка. Весь клан затаил дыхание.

Но вот раздался первое агу, потом второе, потом начались слезы. Все выдохнули, девочка справилась, а у них случилось прибавление в семействе. Микото же с чистой душой бросилась успокаивать новорожденную дочь. Выбросила ее черные волосики, вглядевшись, заметила, что девочка стала больше похожа на нее. Смешные усики на щечках пропали.

Ребенок тем временем успокоился, почувствовал, что мама рядом, и открыл глаза. Мама ахнула, на нее уставились два темно-синих сапфира, такие же глаза были у Фугаку, но те переходили в черный, так что издали не различишь, а тут ярко темно-синий.

— Ну хоть кто-то мои глаза унаследовал. — раздался хнык мужа и отца из-за спины.

— Ага, а так она и Саске как близняшки, — улыбнулась счастливая мама.

— Как назовем? — прозвучал резонный вопрос

Родители и не заметили, как к ним подошли двое самых младших на этой церемонии, Итачи и Шисуи.

— Кагами, как священное зеркало, — прошептала мама.

Шисуи на эти слова аж поперхнулся — так звали его отца. Затем Микото заметила старшего сына и, присев на корточки, передала ему ребенка.

— Смотри, Итачи, твоя новая сестра, — Микото аж вся светилась.

Итачи же, заглянув в глазенки сестренки, понял, что теперь у него двое самых любимых младших.

В эту ночь свершилось то, чего не должно было произойти. И как теперь сложится их судьба, никто не сможет рассказать.

Утро в особняке клана Учиха было привычно тихим. На кухне находились только глава дома и его жена. Фугаку, сидя за столом, читал очередной отчет полиции. Макото готовила завтрак и ждала, пока дети проснутся.

Первым, как обычно, проснулся Итачи.

— Доброе утро, мама, отец, — раздался тихий голос от входа на кухню.

Микото повернулась в сторону подошедшего к ней сына, потрепала его по голове, за что была одарена редкой улыбкой старшего.

— Доброе, солнышко, — указала мама на его место за столом.

— Доброе, сын, — послышалось от Фугуки. Он ограничился кивком, не отрываясь от отчета. Глядя на это, хозяйка лишь вздохнула. Ведь она прекрасно знала, как муж гордится сыном, но показывать это не хотел даже в кругу семьи.

Взгляд сам собой переместился на фотографию детей, посередине был двенадцатилетний Итачи, слева — шестилетний Саске, справа — его сестра-погодка, Кагами. Итачи обнимал младших за плечи, на лице играла легкая улыбка. Саске пытался копировать его, но получалось плохо, то и дело норовил улыбнуться во все зубы. Кагами же себя вообще не ограничивала, улыбаясь от души во все зубы, параллельно умудрившись поставить брату рожки из двух пальцев. И вроде бы идиллия, но на лице малых то и дело видны были то ссадины, то синяки. У брата подбит глаз, у сестры разбита губа.

Микото только тяжело вздохнула, это соперничество между Саске и Кагами, продолжалось уже шесть лет. Началось все чуть ли не с первого дня. Когда девочку принесли из главного святилища клана и положили в кровать к брату, то все было тихо, спокойно, пока младший Учиха не завозился и не открыл глаза. Было видно, что мальчик сильно удивился, увидев еще одного малыша, и не нашел ничего лучше, чем заехать новоприобретенной сестре по лбу погремушкой. Естественно, реакция пошла незамедлительно, сначала малышка удивленно распахнула глаза и Саске уставился своими черными глазами в темно-синие Кагами, потом глаза сестры начали наполняться влагой, раздался первый хнык, а затем Саске в первый раз в своей жизни получил в глаз.

Не выдержав такой обиды, он тоже начал плакать. Когда в комнату вбежала перепуганная мать, то орали уже двое. Успокоив малышей, мама не заметила, как заснула, ночь была тяжелой. А когда проснулась, близняшки уже спали в обнимочку, сладко посапывая и посасывая большие пальцы друг друга.

С той поры и пошло их постоянное соперничество, начиная от того, кто первый встанет, заканчивая их тренировками и спаррингами.

Потом Микото перевела взгляд на еще одну фотографию, что висела на стене кухни, на ней был Третий, который держал на руках двух трехлетних ребятишек. Саске был спокоен, старался выглядеть серьезным. Дочка же изловчилась, умыкнув у главы деревни его шляпу, и со смехом, попыталась примерить ее на себя, чем вызвала улыбку у старика.

Сказать честно, когда на трехлетие Кагами — она была на несколько месяцев младше брата — пришел глава деревни, то Микото испугалась. Испугалась, что пришли за ее дочерью, но постаралась этого не показывать.

Глава клана и Хокаге расположились в зале, хозяйка дома же отправилась на кухню, приготовить чай для гостя. Малыши же, то ли почувствовав страх матери, то ли испугавшись незнакомца, спрятались за спиной отца.

— Удивительно, прямо как две капли воды, только по глазам отличить можно, — протянул старик, разглядывая две любопытные мордочки, разглядывающих его из-за спины папы.

— Я же говорил, все получится, — пожал плечами глава, как бы говоря, что все само собой вышло бы.

В зал вошла мама, и дети передислоцировались за ее спину. На лицах взрослых появились улыбки, когда опять две любопытные мордочки появились из-за маминых ног.

— Дети, где ваши манеры? Поприветствуйте нашего гостя, — хотя отец старался говорить спокойно и грозно, но сам улыбался, глядя на своих малышей.

— Здравствуйте, я Кагами. А я Саске, — протянули хором дети.

Хокаге хмыкнул и повернулся к детям.

— Боитесь меня? — голос его был скрипучим.

Дети на этот вопрос переглянулись, пошептались и храбро, взявшись за руки, вышли из-за мамы и пошли к Сарутоби. Когда дети подошли, старик рассмотрел их получше. Да, налицо было сходство, как отражение в зеркале, но Саске был чуть выше, волосы короче и глаза черные, как у матери. Кагами же была чуть ниже, волосы длиннее, до плеч, глаза были темно-синие. Хирузен подумал, что дочка явно в папу пошла. Дети были одеты в кимоно с гербом клана.

Поглядев на Фугаку, Хокаге получил в ответ кивок. После чего протянул руку, как бы показывая, что он безопасен для них. Дети, получив поддерживающую улыбку от мамы, протянули руки в ответ. Сначала Кагами, потом Саске коснулись стариковской руки. Атмосфера явно разрядилась, дети прекратили бояться.

Брат с сестрой постепенно начали задавать вопросы, чем-то интересоваться.

Когда дети совсем расслабились, Микото предложила сделать фото, Взглядом попросив разрешения отца и получив его, дети сели Хирузену на колени, мама приготовилась фотографировать, но дочка в последний момент потянулась и стащила шляпу каге с головы Сарутоби. Родители не успели возмутиться поведению дочери, и Микото автоматом сфотографировала эту сцену, Навсегда запечатлев, улыбку Сарутоби, ликование Кагами, шок Саске и вздернутые брови Фугаку.

Естественно, хозяева дома извинились перед главой деревни. На что тот только руками помахал, заявив:

— Ничего страшного. Это же дети, — он отмахнулся и, повернувшись в сторону главы клана, добавил: — А может, один из этих малышей когда-то и займет пост главы деревни, — рассмеялся старик.

 

Из воспоминаний Микото вырвал звук шагов на лестнице. В кухню вошла Кагами. Она сонно терла глазки, черные волосы были спутаны, а длиной они доходили до лопаток, что придавало еще больший беспорядок голове. Глядя на это чудо, Фугаку только тяжело вздохнул, старший брат улыбнулся краешком губ, а мама охнула. Образ дополняла синяя пижама с котятами.

— Дорогая, ты себя в зеркало видела, что это за вид? — стараясь говорить строго, проявила Микото заботу.

На этот спич реакцией стал только открытый, сонный глаз дочки, смотрящий на нее.

— Прости, ма-ам. Просто хотела с братом и папой поздороваться. Опять ведь на сутки пропадут. А то и более, — сонно протянула соня. Она поочередно подошла к матери, одарив ее поцелуем в щеку и обнимашками, и к остальным.

— С добрым утром, братик. Как дела, ты сегодня дома? — помимо объятий и поцелуя в щеку, на Итачи посыпались вопросы.

— Нет, работы сегодня много, но буду работать в деревне, — потрепал сестру по волосам юный гений клана.

Отец хотел было все же добавить про неподобающий для принцессы клана вид, но, взглянув в сонные глаза дочери, промолчал. Зато получил свою порцию приветствий. Фугаку никогда, никому не признался бы, но ругаться и спорить с дочкой ему было трудно.

— Ладно, я пойду, досплю еще чуток, — зевнула младшая Учиха и поплелась было в свою комнату, но ее остановил голос ее мамы.

— Да ну? А помнишь ли ты, какой сегодня день? — протянула та, с хитринкой в голосе.

Дочка остановилась как вкопанная и повернулась к Макото.

— Сегодня пятнадцатое апреля. А! Сегодня же день поступления в академию! — сон с Кагами слетел, как не было. Глядя на то, как дочка начинает медленно, но верно паниковать и бегать по кухне, мать засмеялась.

— Так, тихо, без паники. Сейчас, ты идешь, умываешься, переодеваешься, будишь брата и завтракать. А потом я расчешу тебе волосы, — перечислила мама, но ответом ей был только топот ног.

— И в кого она такая? — прозвучал очередной вздох со стороны отца.

— В тебя. Я же помню, ты такой же активный был в детстве, — было ему ответом от жены.

— Я был воспитанным мальчиком и уважал своего отца, — буркнул Фугаку.

— Она тебя тоже уважает, отец. Просто она гиперактивная, любопытная. Но тебя она любит. Да и к тому же она дома, среди своих. Мама хорошо ее воспитала, — вступил в разговор Итачи, защищая сестру.

Воцарилось молчание, все прекрасно знали, что девочка так себя ведет только внутри семьи; в гостях или за пределами деревни она всегда сдержанна, только эмоции не скрывает, просто не фонтанирует ими. В клане девочку любили, очень уж солнечная была, всегда могла развеселить.

Со второго этажа раздался голос Кагами.

— Братец, вставай, — протянула она.

В ответ тишина.

— Братан, подъем! — повторила она более настойчиво и громче.

Тишина.

— Подъем, даттебаё!!! — раздался вопль сверху. Что то бухнулось на кровать, раздался звук падения чего-то тяжелого на пол.

— Ты с ума сошла?! Ты меня убить хочешь? — раздался возмущенный вопль в ответ.

— С добрым утром, баканики. Одевайся, теме, обувайся, теме, идем завтракать. Сегодня великий день! — ликующий голос был полон задора.

Фугаку только головой покачал. Микото и Итачи тихо смеялись в кулачок. Темперамент, его ни одним ритуалом не выжжешь.

Через некоторое время вся семья собралась за столом. Разговоров во время еды не было, ели все аккуратно. После завтрака Итачи начал собираться вместе с отцом на службу, Макото же занялась дочерью, Саске же пытался уломать Итачи на тренировку. Расчесывая волосы дочери, Макото вспоминала свою подругу, густота волос были точь в точь, как у Кушины.

— Па-ап, а ты сегодня придешь на церемонию? — увидев, как отец проходит в прихожую, поинтересовалась Кагами.

Наступила тишина. Даже Саске оторвался от брата и заинтересованно посмотрел на отца.

— Прости, сегодня дел полно, не смогу, — как обычно ровно прозвучал ответ.

— Ну только сегодня. Сегодня же важный день! — взмолилась дочь, слегка повернув голову, чтобы маме не мешать.

Ответом ей был звук закрывающейся двери.

— Как всегда, одна работа на уме. Я так вырасти успею, пока он на работе будет сидеть, — на грани шепота произнесла Кагами.

Макото только горько улыбнулась, уже видя, что и Саске тоже расстроился, услышав ответ.

— Брат, а ты сможешь прийти? — с мольбой посмотрел на брата Саске. Теперь уже прислушались сестра.

— Прости, Саске, в другой раз, — ткнул пальцами в лоб брата Итачи.

Даже не видя друг друга, брат и сестра синхронно вздохнули. Когда старший брат вышел из дома, младший Учиха вернулся на кухню.

— А ты, мам, сможешь пойти? — тихо прозвучал голос дочки.

— Я отведу вас в академию, но потом мне придется уйти, помочь отцу, — Макото было неловко, что в такой день оба ее малыша остаются одни.

— Понятно, — протянули дети. По интонации было понятно, что настроение у обоих было испорчено.

На кухню опустилась тишина, Саске уткнулся носом в стол, ожидая, когда сестру закончат расчесывать.

Отложив гребень, мама разрешила дочери встать.

— Так, вам двоим надо переодеться. Саске, твой наряд уже готов, я попросила принести его тебе в комнату. Кагами, пойдем со мной, надо примерить кое-что, — остановила детей мать, когда те уже собирались убегать.

— Ну, ма-ам, а можно так пойти? — раздалось хором.

Макото только очи горе возвела, им волю дай, так эта парочка в своих излюбленных футболках и шортах будут везде ходить. Одевались они всегда одинаково, различались только цвета шорт и футболок. Саске любил черный цвет, а Кагами всегда одевалась под цвет глаз.

— Нет, это церемония и там вы будете представлять весь наш клан, — решительно отвергла мама, усиленно игнорируя умоляющие взгляды своих детишек.

Близняшки только понурили головы. По пути в свои комнаты они встретили несколько служанок, которые тут жили. Дом был большой, одной Макото было с ним трудновато справиться, поэтому в доме было несколько человек из клана. Правда, на кухню она никого не пускала, убирала и готовила всегда сама. Саске отправился к себе в комнату, а Макото повела дочку в ее.

В комнате было все как обычно, пол в восемь татами, подиум для футона, шкаф для белья и комоды. Стол и стеллаж для свитков. Комната была убрана, все свитки на своих местах в стеллаже.

Посреди комнаты стояла стойка с кимоно, очень красивого кимоно, темно-синего, с рисунком в виде волн воздуха, По краям шли языки пламени. На спине был вышит мон клана, точно такие же шли по воротнику и рукавам.

— Ух ты! — глаза дочери светились восторгом.

— Нравится? — улыбка сама собой вылезла на лицо Макото. С затаенной гордостью она наблюдала, как дочка осматривает ее работу.

— Еще бы! Спасибо, мам, — Кагами в порыве чувств обняла ее.

— Ладно, давай мерить. А то у нас всего три часа до начала церемонии, — отстранила та дочь.

Получив в ответ кивок, они приступили к примерке.

 

Три часа. Вроде бы и долго, но пролетели за делом они быстро. До девяти оставалось всего сорок минут, когда мать и дочка наконец -то закончили приготовления. Результатом всей подготовки стало не только кимоно, но и то, что в волосах у Кагами был вплетен большой шелковый бант.

— Ну, наконец-то, я уж думал, поседею, пока вас дождешься, — буркнул брат, который уже устал ждать свою сестру и маму.

Мама на выход тоже оделась в черное кимоно и сделала сложную прическу.

— Мам, отлично выглядишь, — отвесил ей комплимент сын.

— Спасибо, сынок, — улыбнулась та, благодарно кивнув.

Саске уже хотел развернуться и пойти к выходу, но его остановил голос сестры.

— Не знала, что ты ослеп на оба глаза, братан, — сарказмом сестры можно было отравить.

— И ты тоже хорошо выглядишь, усуратомнкачи, — прорычал брат, испепеляя сестру взглядом.

— Благодарю, теме. И ты тоже прекрасен. Правда, если соберешься помирать, то не надо портить праздник другим, — сарказм сестры растекался елеем, заставляя Саске краснеть от гнева. — На левую сторону кимоно запахивают только покойники, — подойдя к брату, прошептала она ему на ухо.

Саске опустил глаза, увидел подтверждения слов близняшки. Краска залила его лицо. Тот хотел было перезапахнуть одежду, но...

— Прости, баканики, но смотреть на твои тощие телеса нет никакого желания, — пропела Кагами и побежала вниз, на первый этаж. Благо кимоно у шиноби было определенной конструкции, оно не стесняло движений, и в них можно было драться.

Сегодня Саске впервые захотелось ее убить. Так и подмывало пнуть ее под зад, чтобы она улетела куда-нибудь. Но вмешалась мама и сама перезапахнула ему одежду.

— Не обращай внимания, она просто обиделась, что ты ее не похвалил, — успокоила его Макото

Сын что-то неразборчиво буркнул в ответ. Она только головой покачала, ведь знала, что эта парочка любят друг друга и дорожат, но их проще убить, чем заставить в этом признаться. Взяв сына за руку, Учиха пошла догонять дочь. Кагами уже ждала их возле выхода из дома.

Идя по улицам квартала, семья главы то и дело кивала на приветствия прохожих. Их, само собой, в клане уважали, а маленькую Кагами еще и сильно любили. За ее жизнерадостность и дружелюбие. За светлые эмоции, что всегда испытывали, когда она была рядом. По дороге к выходу из кланового квартала близнецы увидели полигон, на котором год назад начали тренировать тайдзюцу. В клане тренировать начинали с трех лет, чисто физические тренировки, для физического развития. А год назад они приступили к тренировкам рукопашного боя клана. Оно отличалось от стандартного стиля конохи тем, что было разработано для быстрой ликвидации противника. Пользуясь особенностями своих глаз, били по уязвимостям противника.

Младшие дети главы взялись за спарринги с огромным энтузиазмом, целым из обоих никто домой с тренировок не приходил. Тренировались они всегда под присмотром брата или Шисуи, который иногда приходил на них посмотреть. Со временем в клане даже возник свой тотализатор, кто победит на этот раз. Все потому, что ни Саске, ни Кагами уступать не хотели, постоянно что-то выдумывали, поэтому всегда было непонятно, кто победит.

— Интересно, а мы теперь сможем так же тренироваться? — протянула химе клана.

— Наверняка, отец нам отдыхать не даст, — уверил ее брат. После его слов на лице сестры расцвела кроткая улыбка.

Тем временем они подошли к выходу с территории клана. Макото остановилась, повернулась к детям и, глядя в глаза, спросила:

— Вы помните, как себя надо вести за территорией клана? — озаботилась она. на что получила сдвоенный кивок. Сделав глубокий вдох, она повела детей к академии.

Несмотря на то, что дети бывали в Конохе часто, когда в детстве играли с детьми других кланов, сегодня деревня была украшена как никогда красиво. Поводом для этого был не только новый учебный год, но и фестиваль огня, который, так совпало, проходил сегодня.

Люди на улице были веселые, нарядные. Кругом стоял шум и гам, тут и там слышались удары молотков людей, строивших лотки с едой. И, казалось бы, в деревне была атмосфера праздника, но при приближении Учих взгляды прохожих становились жёстче, начинали раздаваться шепотки

Атмосфера резко испортилась; почувствовав это, дети теснее прижались к матери, а Макото, в свою очередь крепче сжала ладони детей. Она подумала, что, с каждым годом ситуация становится все хуже и хуже. После нападения лиса на полицию начали смотреть косо, шептаться, проявлять агрессию, но страх перед кланом их сдерживал. Хуже стало, когда по всем странам начали происходить протесты и нападения против кланов шиноби.

Апогеем этого движение стало то, что в кровавом тумане вырезали почти все их кланы с улучшенным геномом. Конечно, правители деревни, во избежание, ужесточили наказание за нападение на клановых шиноби, а провокаторов, что подстрекали людей на бунт, вырезали. Но идея все-таки бродила в головах обычных людей и без клановых ниндзя.

Макото решила все-таки присмотреть за детьми, чтобы с ними ничего не случилось. Тем более, что скоро должен был подойти старший сын, он ее сменит. А дела подождут, дети важнее.

За этими мыслями Учихи подошли к академии, там уже собрались все первокурсники, представители кланов. Поэтому Макото стало поспокойней: может, среди кланов у Учихи нет друзей и союзников, но зато есть понятия о чести, детей никто не тронет. Поставив детей в шеренгу будущих шиноби, она отошла в сторону, к другим родителям.

Младшее поколение Учих, стоя в ряду поступающих, украдкой разглядывали окружающих.

— Вон там Нара стоит. Одно лицо с отцом, — толкнула брата Кагами

Тот кивнул.

— А вот Яманака и Акимичи, — теперь Саске обратил внимание сестры.

Так они и развлекали себя, угадывая клан тех или иных шиноби. Коротая время до начала.

За пять минут до девяти Кагами обратила внимание на русоволосую девочку, что стояла в самом конце.

— Смотри, а это, что за чудо? — кивком указала она на нее.

— Не знаю, такого клана я не знаю, — шепнул ей на ухо Саске.

Но их беседу прервали, появился Хокаге, и стоящий рядом с ним шиноби попросил внимания. Когда взгляды всех детей сошлись на нем, Сарутоби начал свою речь, параллельно следя за реакцией детей. Дети пытались не уснуть. Даже наследники клана с трудом держали лицо. Лучше всех это получалось у Учих: Саске стоял с каменным лицом, у Кагами лицо было более живым, на нем горела эмоция вежливого внимания, и только глаза выдавали ее нетерпение и скуку.

Наконец закончив речь, Третий дал нетерпеливым детям войти в академию. Их повел тот самым шиноби, что стоял рядом с главой деревни, молодой человек в стандартной униформе ниндзя. Он явно нервничал, постоянно гладил свой шрам и растрепывал на затылке каштановые волосы.

Молодой преподаватель завел детей в аудиторию и, дождавшись, пока все рассядутся, начал.

— Добрый день, меня зовут Умино Ирука, я буду вашим преподавателем ниндзуцу и классным руководителям, — нервы так и слышались в голосе.

Дети нестройно представились, преподаватель провел первую перекличку. И провел ознакомительный урок, проведя экскурсию по академии и рассказав вводный урок на тему шиноби. Дети впечатлились, по их глазам было видно, что они уже мечтают, как будут изучать новые знания. Кагами просто изнемогала от желания приступить к обучению, но сегодня ее разочаровали: были только вводные уроки, математика, манеры, икебана и прочее. Этого у нее и дома хватало.

Поэтому после выхода из здания она была расстроена, но при виде, кто ее ожидает, настроение сразу поднялось, это был двойной бонус — Итачи и его друг Шисуи. Следом за ней брата с другом приметил Саске, и они наперегонки побежали к ним.

— Братец! — раздался хор. И на Итачи набросились два черных вихря.

— Ну-ну, спокойнее, — с улыбкой отбивался от них счастливый брат.

Наблюдая за другом, Шисуи по-доброму завидовал ему, у него есть два таких младшеньких. Даже немного почувствовал себя одиноко, но тут на него бросилась длинноволосая девчонка.

— Братец Шисуи, — раздалось радостное восклицание.

Грусть и зависть тут же улетучилась. Кагами своим позитивом могла любого вывести из самой черной депрессии. Затем она оторвалась от него.

— Брат, ты же сказал, что сегодня на службе? — прозвучало хором.

Итачи улыбнулся на это.

— Конечно, но сегодня праздник. Вот и решил сделать вам сюрприз, — потрепал тот младших по головам.

— Ну что, пойдем на прогулку, молодежь? — подхватил его друг.

— Ура-а-а! — опять прозвучало хором.

Они пошли гулять по деревне, по пути младшие рассказывали о своих впечатлениях, об академии. Шисуи долго заливался смехом, когда Кагами ворчала, что ее обманули, в лучших чувствах. Ведь она хотела уже учиться. Улыбку не сдержал даже Итачи.

Так прошел час.

— Ну что, пойдем домой? — взглянув на часы, предложил гений клана.

— Не, я еще погуляю, — младшая сестра покачала головой.

— А я с тобой хочу побыть, — заявил претензию Саске.

— Ладно, тогда в шесть часов встретимся возле академии, — поставил Итачи условие.

На что был получен кивок в знак подтверждения. После этого Кагами ушла вперед, а братья пошли в противоположную.

— Не боишься? — тихо осведомился Шисуи.

— Немного беспокоюсь, но сегодня праздник, фестиваль. Не хочу портить ей настроение. К тому же не думаю, что кто-нибудь нападет на представителя клана в деревне, — в голосе Итачи было беспокойство и сомнение, но он старался его отогнать.

 

Кагами же в это время гуляла по главной площади, посещала уже готовые ларьки, брат дал ей немного денег перед тем, как они разошлись. Поэтому ей удалось купить яблоко в сиропе и маску лисы. Правда, настроение подпортили рожи продавцов, в них мелькали то страх, то презрение, то ненависть, но Кагами решила выкинуть все это из головы.

Вдоволь набродившись по площади, она решила отдохнуть в главном парке. Быстро пойдя туда, она услышала голоса детей и, завернув за угол, увидела, как трое мальчишек окружили одну девочку, ее погодку. Приглядевшись, она узнала в ней Хьюго, робкую девочку, что простояла одна на линейке. Тем временем один из мальчиков схватил малышку за белую юкату.

— Эй, чего такие храбрые, трое на одну! — громкий голос отвлек мальчиков. Вдогонку Кагами метнула палочку от яблока, попала метко, прямо в глаз. Пока один из нападавших приходил в себя, держась за лицо, его подельник решил вмешаться.

— А ты кто такая? — вызверился он на новоприбывшую.

— О, так это же Учиха. — второй нападавший оказался более спокойным и глазастым.

Заводила на это улыбнулся.

— О, ну, тогда еще и Учиху оприходуем, а то они много на себя взяли, — он закатал рукава и пошел на Кагами. Его друг посомневался — все-таки член клана полиции, — но решил поддержать друга.

Ничего не получилось, на любой удар девочка отвечала блоком и последующей контратакой. Била она всем, что есть: кулаками, локтями, коленом, ногами, пользуясь всеми ошибками соперников.

Драка не продлилась и двух минут, как все нападавшие были побиты.

Хьюга же наблюдала за дракой, затаив дыхание. Ее поразило то, что ее погодка бьет старших мальчишек, а те не могут ей сделать ничего. Как и Кагами, Хината хотела просто прогуляться, тем более был фестиваль, рядом с ней был телохранитель. Что бы могло случиться? Но нет, как назло Хао отлучился, оставив ее в парке. И тут на нее вышли трое мальчишек, начали задирать. Она испугалась, растерялась, и если бы не эта девочка, неизвестно, чем бы все кончилось.

А сейчас ее спасительница метелила двух ее обидчиков, как бог черепаху. Третий обидчик все еще валялся, вопя, что он ослеп. Тем временем драка кончилась, оба соперника были в нокауте. Учиха же была довольна, как слон, она выпустила пар, свое недовольство академией и торговцами. Затем все- таки вспомнив, где она и кто. Кагами привела себя в порядок и заметила маленькую Хьюгу.

— Ты как? — отряхнувшись от пыли, присела Кагами на корточки перед Хьюгой.

— Н-н-нормально, — тихим лепетом прилетело ей в ответ. Хьюга жутко стеснялась и краснела.

Учиха протянула Хинате руку и помогла встать, вместе они сели на лавочку.

— Ты же Хьюга? Почему ты их всех не раскидала? Я слышала, что в рукопашном бою вы единственные, кто может сравниться с нами, — вопросы так и полились на нее.

Хьюга замялась, не говорить же своей спасительнице, что не умеет драться.

Тут старые знакомые напомнили о себе, отвлекая Учиху от вопросов.

— Мы тебе еще покажем! — храбро произнеся это, они пустились на утек.

— Идиоты, — пробормотала Кагами.

Но вопросов больше не задавала, не хотела давить на Хьюгу. Воцарилась тишина, только пение птиц да шум ветра и шелест деревьев окружил двух девочек.

— Хината-сама!!! — послышалось со стороны дороги. К девочкам подбежал запыхавшийся член клана Хьюга. Он с беспокойством посмотрел на Хинату и перевел взгляд на Учиху.

— Простите, что тут произошло? — телохранитель заметил следы битвы.

— Вы телохранитель? Дак где вы были, когда на вашу подопечную нападали? — Учиха говорила спокойно, без угрозы и обвинений, но укор в ее голосе слышался.

Хао смутился, хотел было ответить что-то грубое и осадить нахалку, но та его опять опередила.

— Впрочем, рассказывать вы это будете не мне, а главе своего клана, почему его дочь оказалась в опасности, — потянувшись всем телом, она встала со скамейки.

Глядя, как уходить юная Учиха, Хината думала, что отец опять ее запрет в поместье, как это было три года назад. А еще она пообещала себе стать сильнее, чтобы быть такой же сильной и храброй, как это девочка.

Кагами же, взглянув на небо и увидев закат, решила пойти на место встречи с братом

Но на этом ее приключение не закончились; уже выходя из аллеи парка, она наткнулась на давешнюю троицу, только с ними было еще двое парней, с повязками шиноби.

— Я же говорил, что мы еще расквитаемся с тобой. Теперь ты так просто не отделаешься. Это мой брат, он генин, — заводила устроил целое представление, опершись на брата.

Глядя на это и на то, что брат его намного старше ее, Учиха приняла единственное правильное решение, развернулась и кинулась бежать. Компания с небольшим опозданием погналась за ней. Петляя по парку, прячась за деревьями, она пыталась сбить преследователей со следа. Ей почти удалось уйти, она выскочила на главную аллею, когда мимо ее лица просвистел кунай. Он прошел настолько близко, что оцарапал ей лицо, из-за чего Кагами потеряла равновесие, пытаясь увернуться.

Помимо пореза на щеке, из которого медленно текла кровь, Кагами так же разодрала себе коленки. Со стороны компашки раздался смех, мерзкий и противный. Они смеялись над ней, принцессой клана, называли ее слабачкой. По телу Кагами разлилось тепло, это по СЧ потекла чакра, хоть и научилась ее концентрировать она ее всего месяц назад.

Кагами душило чувство, которое она испытала впервые — чистая ярость. Она возненавидела всю эту компашку, захотелось вбить их в землю, за порез на щеке, за разбитые коленки, за порванное очередным кунаем генина кимоно. И самое главное, за пострадавшую гордость: чтобы какие-то безродные шавки заставили ее петлять зайцем по парку?! Такого больше никогда не будет. Она ударила кулаком по земле.

Пока Учиха тонула в своих чувствах, заводила, звали его Ёри, решился подойти и отплатить ей за прошлые побои. Подойдя к ней, он занес кулак для удара, но тут Кагами вскинула голову, и он встретился взглядом с красными глазами, в каждом глазу появилось одно томое. Больше сделать он ничего не успел, просто рухнув на землю без движения.

Пробуждение шарингана Кагами даже не заметила, просто краем сознания отметила, что видеть стала четче. Второй нападавший попытался ее ударить, но Кагами с легкостью уклонилась, она просто понимала, куда пойдет удар, и, уклонившись, ударила локтем в нос. Раздался хруст, и нападавший с воплем упал на землю.

Третий нападавший, кому в прошлый раз прилетело в глаз, спрятался за генина. Зрелище действительно было жутким, лица девочки было не видно, из-под растрепанных волос горели только красные глаза. Генин бросил один кунай, Кагами увернулась, даже не заметив его. Кинул последний два, она отбила и его же собственным оружием, который подобрала до этого. Этот монстр все продолжал подходить, и у парня мелькнула мысль, что родители были правы насчет красноглазых, они монстры.

Он начал складывать печати известной ему техники огня и заметил, что Учиха остановилась и повторяет его движения за ним. Ему бы остановиться, но он понадеялся на силу техники. Сложив последнюю печать тигра, он выдул в направлении девочки огненный шар, Учиха сделала то же самое, но ее шар, на удивление, был больше его и жарче. Техники встретились, поборовшись пять секунд, шар Учихи уничтожил технику оппонента и понесся прямо на двух парней.

Отбежать они уже не успели, произошел взрыв шара, и вглубь аллеи полетели два обгоревших тела. Кагами почувствовала, как ее покидают силы. Она повалилась на землю, но ее вовремя подхватил появившийся рядом Итачи.

Рядом появился Шисуи.

— Вот это да! Вот она навоевала, — присвистнул он, оглядывая поле боя.

Итачи держал сестру и успел заметить, как у нее в глазах гасло додзюцу клана. Он и так был мрачнее тучи, не мог простить себе, что сестру вовремя не нашел, а после того, что увидел, стал еще мрачнее.

— Я надеялся, что хоть тебя это обойдет стороной, — пробормотал он себе под нос.

Шисуи только сочувственно похлопал его по плечу.

У Фугаку был тяжелый день, очень тяжелый. Мало того, что полиции пришлось разнимать кучу пьяных дебоширов, разнимать потасовки рядовых граждан, подвыпивших шиноби от чунина и выше, выслушивать тонну оскорблений в свой адрес. Фугаку же пришлось читать горы отчетов о происшествиях. И, как апогей, нападение на дочку, на любимую дочку. И хоть внешне глава клана был спокоен, но внутри бушевал ураган. Глава полиции отложил отчет, который все это время читал, и поднял взгляд на своего старшего сына.

— Рассказывай, как это все произошло? — сухо бросил он. Итачи кивнул и начал доклад.

— По горячим следам нам удалось установить, что Кагами поджидали возле выхода с аллеи, их было трое.

— Стоп, все это я и из отчета знаю. Меня интересует, как это произошло, почему Кагами была одна?

— Прости, — виновато опустил голову старший сын, — это я отпустил ее одну. Она сказала, что хочет погулять, я дал ей немного денег и договорился, что в шесть вечера она вернется к академии, и мы вернемся домой, — Итачи поднял взгляд на отца. — Мы разошлись в разные стороны, она пошла на площадь, а мы трое, я, Саске и Шисуи, отправились патрулировать торговые ряды. В шесть часов мы были возле здания академии и ждали Кагами, но ее на месте не было. Шисуи вызвался ее поискать, я отвел Саске домой и присоединился к нему. Мы расспросили всех детей, кто участвовал в линейке. Правда, это мало помогло, никто ничего не видел. Помогла нам выйти на след старшая дочь главы клана Хьюга; она рассказала, что видела сестру в парке, где та подралась с тремя мальчиками.

— Причина драки? — уточнил глава.

— Защита Хьюги, мальчишки к ней приставали. Вот сестра и вмешалась, — улыбнулся гений клана.

Глава клана только головой покачал. В этом была вся Кагами, обостренное чувство справедливости. Если кого-то будут бить за забором, то дочь будет уже на заборе.

— Продолжай.

— Хорошо. Мы отправились в парк, чтобы ее найти. Ближе к парку я почувствовал всплеск чакры. Я сам учил сестру формировать чакры, поэтому я сразу ее узнал. Мы отправились туда, где и увидели поле боя, — закончил сын доклад.

— Что мы имеем в итоге?

— В результате у нас два тяжело раненых и два трупа. Из раненых мальчик, Шимо Ёри, он под гендзюцу попал, сейчас Шисуи снимает его. Второй раненый — это друг Ёри, Аой Кацуне, у него просто ушибы и небольшие ожоги. Убитые, Шимма Миказе, третий нападавший, ему сестра вбила переносицу в мозг. И старший брат Ёри, Шима Сатору, весь удар техники Кагами пришелся на него, у него более восьмидесяти процентов ожогов тела, из-за чего он и помер. Ему аж внутренности пропекло.

В кабинете воцарилась тишина, оба Учихи думали о произошедшем. Итачи был недоволен собой, не упусти он сестру, то ничего бы не произошло, те двое были бы живы. Но больше он переживал, как младшая на это отреагирует? Фугаку же думал, что нет худа без добра. Да, на его дочь напали. Да, погибли двое мальчишек, но они сами виноваты, нечего было лезть и провоцировать. Старший сынок — тот еще кадр. Это же надо было догадаться стрелять в Учиху техникой огня? Сами виноваты. Благо все эти жертвы были не напрасны, у дочки пробудилось клановое додзюцу.

Тишину кабинета нарушил стук в дверь. В комнату вошел Шисуи.

— Доброго вечера, Фугаку-сама, Итачи, — получив кивок от друга, Шисуи встал с ним рядом.

— О, Шисуи, как раз вовремя. Докладывай, — распорядился хозяин кабинета

— Хорошо, тела погибших отправили в морг, сейчас там идет опознание тел родными. Раненых отправили в больницу. Кстати, могу поздравить вас, глава, дочка унаследовала от вас не только цвет глаз, но и силу, — глядя на непонимающие лица собеседников, Шисуи дополнил: — Мне пришлось очень постараться, чтобы снять иллюзию Кагами, хоть и на эмоциях, но вышло сильно. Врачи говорят, что проведи мальчик там еще пол-часа, вышел бы овощ.

В кабинете опять воцарилась тишина .

Глава клана ощутил чувство, которую не ощущал с тех пор, как старший сын сходу повторил огненный шар, и гордость. Малышка умудрилась обскакать даже его, ведь подобные иллюзии он смог накладывать только когда полностью развил свои глаза, до трех томое. Да, она сделала это на эмоциях, но если ее тренировать, если развить ее дар, то клан может получить бойца, равного знаменитой Изанами, чье имя стало названием для созданной ею техники! Надо как можно скорее начинать программу тренировок.

Мысли Итачи вертелись в том же ключе. Только, если отец был в восторге от перспектив, то его сын опасался, что сестру превратят в оружие клана, лишат детства. Тишину комнаты развеял голос главы.

— Значит, так. Как только Кагами придет в норму, немедленно начинаем тренировки. Надо развивать ее дар. Шисуи, этим займешься ты. Если же ты не сможешь, то ей буду заниматься я. Помимо этого, Итачи, на тебе тренировки по ниндзюцу и метанию сюрикенов. На случай, если ты будешь на задании, я попрошу Микото заняться ей. Так же ей придется найти работу в полиции, пусть набирается опыта.

У Итачи аж брови взлетели. Он попытался отговорить отца.

— Отец, не надо перебарщивать, Кагами еще ребенок. Это слишком большая нагрузка! Не забывай, у нее еще академия.

— Итачи, ты прекрасно знаешь наш закон, когда у члена клана просыпается додзюцу… — Итачи продолжил за него.

— То он становится полноценным членом клана, с правом голоса и обязанностями.

— Верно. Да, ей будет нелегко и у нее останется мало свободного времени, но у нее будут выходные. Да и, если академия будет ее обременять или тормозить, то мы просто заберем ее оттуда. В клане ее научат всему и куда качественней.

У гения клана в глазах потемнело, именно этого он и боялся. Ему впервые в жизни захотелось избить отца и вправить ему мозги. Но он быстро справился с этой вспышкой и начал думать, как и сестру тренировать, и детства ее не лишить.

Шисуи видел переживания друга, но вмешиваться не мог.

— Вы поняли приказ?

— Да! — прозвучало слитное.

На сем экстренное совещание было окончено, Шисуи и Итачи ушли из кабинета. А глава клана подумал о том, как бы утереть нос Хьюго тем фактом, что его дочь спасла дочь главы клана. Да, будущий совет кланов будет интересным.

В тоже время в доме главы клана, Микото сидела возле постели дочери, а рядом стоял Саске. Микото ждала, когда дочь очнется. Мысли матери летали от произошедшего к тому, что теперь ждет ее маленькую дочь. Она ведь и сама через подобное прошла. Правда, ей было девять, когда пробудился ее шаринган, и как-то быстро оказалось, что детство кончилось. Микото погладила дочь по волосам.

— Мам, а с сестренкой все в порядке? — тихо прозвучал голос сына.

Он тоже сильно переживал за Кагами.

— Да, сынок, все хорошо. Она скоро очнется.

И в подтверждение ее слов раздался голос дочери.

— Мам, ты тут? — голос бы хриплый.

— Да, солнышко, я тут. Все в порядке?

— Почти, глаза печет и голова раскалывается.

В ответ на жалобу мать ласково улыбнулась и положила руку на глаза Кагами.

— Все нормально, это обычное дело, к утру пройдет. Так легче? — поинтересовалась она, увидев, что дочка малость успокоилась.

— Ага, спасибо, мамочка, — голос у нее был сонный.

— Спи, завтра все пройдет.

Микото встала со стула и хотела уже выйти из комнаты, но заметила, что сын забрался в кровать к сестре, устроился рядом и взял ее за руку. Улыбнувшись, она вернулась, накрыла уже сопящих детей покрывалом и вышла из комнаты.

 

Утром Саске проснулся от того, что его нежно тормошили за плечо. Завозившись, он перевернулся на другой бок, пробормотав:

— Мам, ну еще пять минуточек.

В ответ на это раздался смешок, а затем ему в ухо прошептали:

— Теме, это я.

Саске аж подскочил в кровати, оглянулся и убедился, что ему не приснилось.

— Ты в порядке? — задал он самый волнующий его вопрос.

Вместо ответа на лице сестры расползлась ее фирменная улыбка во все зубы.

— Ага, все отлично, ничего не болит.

Увидев это, брат, плюнув на все условности, крепко обнял сестренку. Он вчера весь испереживался, когда ее без сознания принесли домой.

— Больше так не делай, — раздался его шепот.

Он почувствовал, что сестра обняла его, и услышал ее ответ.

— Больше не буду, честно-честно.

Такая идиллия была редкостью, обычно они ссорились друг с другом. Этот дивный миг нарушил голос матери, которая звала их к завтраку. Отскочив друг от друга, ребята умылись, оделись и пошли на кухню.

Завтрак, как обычно, прошел в тишине. Правда, на сей раз на кухне ощущалась нервозность, от Итачи так и шло недовольство. Поев и поблагодарив маму, дети уже хотели бежать к выходу, когда их остановил голос отца.

— Кагами, постой, нам надо поговорить. Саске, можешь идти, собираться в академию.

Дочка застыла, так и не выйдя из-за стола, Саске же, сделав вид, что вышел, подслушивал за стенкой разговор.

— Кагами, ты же помнишь, что произошло вчера? — получив кивок дочери, Фугаку продолжил: — Отлично, тогда это все упрощает. В клане есть традиция: когда у члена клана просыпается его шаринган, он начинает активней участвовать в жизни клана. Так что с этого дня у тебя начинаются тренировки, а так же после академии ты будешь помогать клану работой в полиции. Должность небольшая, принеси-подай.

Кагами уселась обратно на стул и сглотнула слюну. Проснувшись, она боялась, что все вчерашнее было сном. Но теперь, когда отец обрисовал такие перспективы, она решила все-таки уточнить одну вещь.

— А, кто меня будет тренировать?

Отец был доволен вопросом, видел, что она хоть и волнуется, а глаза горят.

— Шисуи будет учить тебя гендзюцу, иногда его буду заменять я. Итачи будет тренировать тебя в ниндзюцу и тайдзюцу, когда он будет на миссиях, тобой займется твоя мама.

Сказать, что Кагами впечатлил ответ отца, это ничего не сказать. Во-первых, она теперь будет работать в полиции, помогать семье. Во-вторых, ее будут тренировать два гения клана. Слушавшего этот разговор Саске как пыльным мешком по голове ударили. В голове летали только две мысли: сестра разбудила шаринган, и ее будут тренировать. Когда эти мысли улеглись в голове, он понял, что дико завидует своей сестре, ведь она сможет тренироваться с Итачи, и он не будет отговариваться занятостью.

Глотая подступающие злые слезы, он направился к выходу и вышел из дома; он не хотел сейчас идти с сестрой в академию. Ему надо было побыть одному.

Услышав, как хлопнула дверь, химе клана очнулась от своих мыслей.

— Хорошо, папа.

Отец только кивнул и добавил:

— После академии зайдешь ко мне, я отдам тебе план тренировок.

На этой ноте разговор был окончен. Кагами вышла из дома и направилась к академии.

Брата она нашла уже в здании, он сидел у окна, смотрел в него и был мрачен. Кто другой бы не заметил, но Кагами прекрасно видела, что брат дуется. Она подсела к нему, и несколько раз сделала попытки с ним заговорить, но натолкнулась на стену молчания.

Тем временем в класс вошел Ирука и урок начался. Уроки были интересные, но мысли Кагами то и дело возвращались к разговору с отцом. Она не могла дождаться, когда вернется домой.

Когда же вечером они вернулись, она сразу отправилась к отцу, где получила свиток с расписанием, первое занятие с Шисуи у нее было назначено на следующий день. Выйдя из комнаты, Кагами отправилась к себе, делать домашнее задание.

Сжимая свиток с расписанием в руке, она даже не подозревала, как сильно изменится ее жизнь.

Кагами с нетерпением ждала начала тренировки, сегодня ей предстояло первое занятие с Шисуи. За ней обещал зайти старший брат и отвести на тренировочный полигон. И, пока было время, Кагами решила сделать домашнее задание, которое задали в академии сегодня.

Вообще первый день в академии был неоднозначный. Когда утром они с братом пришли в академию, то дети сперва занялись самым важным делом — занимали самые выгодные места. Брат расположился у окна, Кагами села рядом с ним. Она обвела глазами класс, заприметив несколько лиц, которые ей были знакомы еще с детского садика, ими были младшее поколение Ино-Шика-Чо.

— Пойду с ребятами поздороваюсь, — шепнула она брату на ухо.

Получив кивок в ответ, она направилась к троице.

Саске следил за тем, как сестра побежала к своим друзьям. Она вообще была очень странной: по мнению клана, она была очень общительна, у нее было много знакомых, она очень быстро находила контакт с любым человеком, с которым общалась. Сам Саске пытался казаться холодным и ко всему равнодушным, но сестра высмеивала все его попытки походить на взрослых, приговаривая:

— Морда кирпичом тебе не идет, бака аники.

Саске вздохнул и повернулся к окну. До прихода учителя оставалось пять минут.

Кагами же в это время разговаривала с троицей друзей.

— Доброго утра, ребята. Как жизнь? — как всегда — мама вбила в нее хорошие манеры — вежливо поздоровалась она.

— Утро, Кагами. Представляешь, вчера из-за нервов не могла долго уснуть, — Ино была непосредственна и начала щебетать обо всем.

Шикамару только глаза закатил, ненавидел он женский треп.

Чоджи, как обычно, ни на что не обращал внимания, жуя чипсы.

Беседу, точнее, монолог Яманаки прервал голос сзади.

— Доброго утра всем. Ну и тебе, Учиха, не хворать, — буркнул Инузука Киба.

Шикамару заметил, как в глазах младшей Учихи промелькнуло раздражение.

— И тебе не хворать, Инузука. Я удивлена, в кои-то веки ты не заблудился. Вылечил свой топографический кретинизм? — губы Кагами растянулись в иронической улыбке. Она окинула взглядом Инузуку и заметила, что тот одет в теплую шубу.

— Боже-боже, ты еще спросонья сезоны перепутал? На дворе весна, тепло, а ты в шубе. От тебя же будет псиной нести. Впрочем, от тебя и так ей несет двадцать четыре на семь, — Учиха сморщила нос, как бы показывая, как сильно будет нести.

Инузука покраснел и сжал кулаки от злости. Ино только головой покачала. Это была нелюбовь с первого взгляда! Эта парочка начала ссориться с первой встречи в детском саду.

Из капюшона Кибы выбрался маленький белый щенок, почувствовавший эмоции своего хозяина, и начал гавкать на Кагами.

— Я потерялся всего один раз! И это не шуба, это специальная форма кинологов нашего клана! — прорычал Киба.

Увидев щенка, Ино пришла в восторг.

— И не тебе меня запахами тыкать, от тебя котами несет, — протянул Киба в ответ.

— Что-то имеешь против котов? — голос Кагами стал на несколько градусов холоднее. — Коты крайне чистоплотны, не то что твой пуфик для блох, — парировала она.

Эта парочка уставилась друг на друга, и казалось, что между ними начали пробегать молнии. Было полное ощущение того, что еще чуть-чуть, и у Учихи и Инузуки отрастут уши и хвосты.

Троица Ино-Шика-Чо, наблюдавшая за перепалкой, отошли от парочки чуть в сторону. Неизвестно, почему они так ссорились: кто-то считал, что это из за того, что клан Инузука — собачники, а Учихи связаны с котами. Другие говорят, что у них тайная любовь.

Впрочем, драки не последовало, вошел Ирука-сенсей и разогнал всех по местам. Проходя мимо первой парты, Кагами заметила ту Хьюго, которую спасла вчера. Кивнув ей в качестве приветствия и получив застенчивую улыбку в ответ, уселась на свое место, рядом с братом.

Уроки пролетели быстро. Был урок истории мира шиноби, который все прослушали с интересом. Урок теории чакры, на котором все пытались просто не уснуть. А потом наступил практический урок: Ирука отвел их на полосу испытаний, которую подготовили на полигоне академии.

— Эта полоса позволит оценить вашу физическую подготовку. Не переживайте, дистанция несложная, но попотеть придется, — оповестил детей учитель, указав на полосу.

Выстроившись на старте, ребята побежали в сторону финиша. У каждого была своя стратегия: кто-то, как Учихи, унеслись в сторону финиша, быстро выбившись в лидеры, помогая друг другу на стенах. Кто-то, как троица Ино-Шика-Чо, сделали ставку на командную работу. Кто-то просто не торопился.

Киба Инузука пытался догнать младших Учих, но те прекрасно держали темп, быстро преодолевали препятствия. Когда до финиша оставалось немного, Кагами услышала сзади крик; повернув голову, она увидела, что Хината умудрилась упасть с тренажера, повредив колено.

Прикусив нижнюю губу, Кагами думала, что ей делать; с одной стороны, хотелось помочь Хьюге, а с другой — проигрывать не хотелось. Приняв для себя решение, она шепнула брату:

— Беги вперед, я догоню

Саске кивнул, он знал, что сестра в лепешку расшибется, но его догонит.

Развернувшись в обратную сторону, Учиха припустила к Хьюге. Ирука заметил, что Хината упала, и хотел уже снять ее с дистанции, но заметил, как Кагами спешит на помощь однокласснице, и решил посмотреть, что будет дальше.

Подбежав к Хинате, Кагами поинтересовалась:.

— Что случилось?

— Колено ушибла, — в глазах у Хьюго стояли слезы, ей было очень больно.

— Садись ко мне на спину, — присела Кагами на корточки.

— Но…, — Хината замялась, ей было очень неудобно.

— Садись, — твердо настояла Кагами.

Забравшись на спину, Хината крепко взялась за ее плечи и скрестила ноги на животе, чтобы не мешать. Несмотря на груз, Учиха рванула к финишу. На удивление всех ее соперников, она умудрилась обойти всех и прийти второй к финишу, первым оказался брат.

Когда все дети пересекли черту, Ирука объявил:

— Отлично! Вот ваши результаты,

Учиха Саске — отлично.

Учиха Кагами — отлично.

Яманака Ино, Акимичи Чоуджи, Шикамару Нара — хорошо.

Инузука Киба — хорошо.

Хината Хьюга — удовлетворительно.

Кагами хотелось возмутиться, но она прекрасно понимала, почему учитель так поступил, Хината не дошла бы до финиша. Ирука увидел, что Хьюго расстроилась и крепче вжалась в Учиху, которая так и не отпустила ее на пол. Класс был недоволен, все видели, как старалась Хьюга. Первым не выдержал Киба.

— Но она же пересекла финиш! — его возмущение так и било через край.

— Ее принесла Учиха, — парировал учитель.

— Она ушибла колено и не могла идти, — вступилась за подругу Кагами. Это был первый раз в истории, когда Инузука и Учиха выступили единым фронтом.

— Она очень старалась и хорошо шла! — подхватила Яманака. Двое ее товарищей кивнули, поддерживая свою подругу.

На Ируку полился целый поток слов в поддержку Хьюги. У слышавшей эти слова Хинаты на душе стало очень тепло. Ирука же улыбнулся про себя, но остудил пыл детей.

— Таковы правила, но я позволю Хьюге пересдать завтра, — поставил он точку в споре. — Кагами-кун, передайте мне Хинату, я отнесу ее в лазарет, — подошел он к Учихе.

Вместо ответа Кагами фыркнула, заявив:

— Своя ноша не тянет.

И как была, с Хьюгой за спиной, понеслась в лазарет. Ирука только улыбнулся и пошел провожать девочек до лазарета. По дороге у двух девочек состоялся разговор.

— Спасибо за помощь, — раздался шепот Хинаты над ухом Кагами.

— Да не за что, подруга ты мне или нет? — пожала плечами та в ответ, скосив глаза. Так открыто Кагами никому дружбу еще не предлагала, а потому боялась отказа.

В ответ она получила пунцовое лицо и легкий кивок. Улыбка сама собой вылезла на лицо Кагами.

Дойдя до места назначения, Ирука с ученицами с удивлением увидел, что Хьюга умудрилась заснуть, пока ехала на спине Учихи. Сняв с плеча Кагами ее ношу, сенсей отправил ее в класс.

Вот таким вот выдался день в академии шиноби.

Кагами вынырнула из своих воспоминаний и увидела, что автоматически написала задание по истории, оно было последним.

В дверь ее комнаты постучали.

— Открыто.

В комнату вошел Итачи. Посмотрел на сестру, он спросил.

— Ты готова? Пора.

Та кивнула и, быстро вскочив со стула, направилась вслед за братом к выходу из дома. Через полчаса они стояла на клановом полигоне, где их уже ждал Шисуи.

— Ну что, малышка, готова к тренировке? — ухмыльнулся наставник, скрестив руки на груди.

— Да! — глаза Кагами так и горели энтузиазмом.

— Ну, тогда начнем. Почувствуй свою чакру и направь ее к глазам.

Кагами сделала, как велели. Шисуи начал объяснять, как накладывать иллюзии, но предупредил, что пока ничего сильнее сна и паралича она наложить не сможет. Во-первых, мало контроля чакры, во-вторых, глаза еще слабы. Тренировка длилась три часа, за эти три часа Кагами научилась накладывать сон. Также они поработали над контролем чакры.

Кагами очень сильно вымоталась и устала, а еще дико болели глаза. Итачи присел перед ней на корточки и спросил:

— Ты как? Глаза болят?

Получив кивок в знак подтверждения, он вынул из кармана флакончик с каплями. Раскрыв сестре веки, он закапал по две капли в каждый глаз.

— Вот, — протянул он флакончик Кагами, когда она прекратила щуриться, — это специальные капли для глаз, они снимают усталость и боль глаз. Со временем, когда твои глаза окрепнут, то перестанут болеть. Капаешь по две капли на глаз, — дал он рекомендации.

Кагами с интересом взглянула на флакончик и положила его себе в карман.

— Теперь куда? — поинтересовалась она, когда они вышли из полигона.

— Сейчас в полицию, до девяти вечера будешь работать, — брат взглянул на часы, на них было семь вечера.

Кагами пробил мандраж, сейчас она отправится в святая святых, в сердце клана, в участок.

Когда они вошли в здание полиции, у Кагами зарябило в глазах от мелькающих людей. Итачи взял ее за плечо и вывел из людного холла в коридор. Подведя ее к неприметной двери, в конце коридора, брат открыл ее и они попали в небольшой ошиф на три стола, где сидели три представителя клана.

Самый старший из этой троицы, мужчина с сединой в волосах, поднял глаза на вошедших.

— О, Итачи-сан, какая встреча, — протянул руку для пожатия глава отдела кадров полиции — поздравляю вас с переводом в АНБУ, — дополнил он.

— Спасибо, Отдай-сан, — сделал вежливый поклон гений клана.

— А это, я так понимаю, наш новый работник? — хитро прищурился на Кагами мужчина.

— Да, с сегодняшнего дня она работает тут. Распоряжение мой отец уже отдал, — Итачи подтолкнул сестру к столу. А то та вцепилась ему в руку и боялась слово выдавить — нервы.

— Хорошо, вы можете идти, Маширо проведет для нее экскурсию по участку и поможет начать работать, — кивнул глава отдела, мотнув подбородком на единственную девушку в кабинете, черноглазую шатенку.

Кагами перевела взгляд на нее и поймала улыбку, которой ее одарила Маширо. Ее каре немного качнулось, когда она встала из-за стола. Женщина склонилась к Кагами и протянула ей руку,

— Маширо.

— Кагами, — пожала та руку в ответ.

Итачи видел, что сестра слегка оробела. Голос подал молчавший до сих пор мужчина в очках.

— Отдай-сан, у нас на нее формы нет.

— Н-да, Сатору прав. Ну да ладно, на ее должности форма и не сильно нужна. А там подрастет, чего и подберем, — отмахнулся Отдай.

Пока мужчины между собой говорили, Маширо взяла из рук Итачи ладонь Кагами и пошла проводить экскурсию.

— Чтобы лучше все запомнить, лучше активируй глаза, — шепнула она, когда они вышли за дверь.

Кагами кивнула, активировав додзюцу.

Экскурсия прошла отлично, Маширо показала все отделы, отдел дознания, убойный отдел, лаборатории криминалистов, отдел по борьбе с наркотиками и работорговлей. Штурмовой отдел, отдел аналитиков и прочее.

Следующие три часа Кагами носилась по зданию, разнося документы для отделов. Когда в девять вечера ее на выходе из участка встретил старший брат, то она была уже вымотана до предела. Итачи взял на спину Кагами, и они медленно пошли домой.

— Ну, как первый день? — поинтересовался он, хотя видел, что сестра уже почти засыпает на ходу.

— Нормально, — протянула та, зевнув.

Больше Итачи вопросов не задавал, просто понес ее домой. Когда они дошли до дома, Кагами уже вовсю спала на спине брата; не став ее будить, он сам отнес ее в спальню, переодел в пижаму и уложил спать.

Кагами обычно спала чутко, но как только голова коснулась подушки, она погрузилась в сон.

День был тяжелый, но она была довольна.

* * *

Прошло два года.

Кагами находилась на тренировочной площадке и отходила от тренировки с Итачи. За последние два года очень много чего произошло. Начиная от того, что когда ей исполнилось семь, Шисуи объявил, что передал ей все, что мог, и что теперь, когда ее глаза разовьются до следующего уровня, она сама сможет составить себе программу тренировок. Сказать, что Кагами опешила, ничего не сказать — она освоила страх, паралич и сон. Так же, с трудом, но она освоила и проникновение в сознание.

Шисуи, когда узнал об этом, долго смеялся и сказал, что она летит впереди каравана.

— Проникновение лучше использовать на втором уровне шарингана, а у тебя первый, — пояснил он в ответ на непонимающий взгляд Кагами.

Тем не менее, это не помешало ему, поговорив с главой клана, назначить ее в отдел дознания, где она сможет применять все полученные навыки на практике. В тот вечер в честь такого события закатили праздничный ужин. Правда, Саске на ужине был мрачнее тучи. Тому было две причины: во-первых, зависть к тому, что сестра быстро прогрессирует. А во-вторых, это означало, что она, как и брат, который недавно стал капитаном АНБУ, теперь будет еще меньше времени проводить дома, а следовательно, и с Саске. И в-третьих, он просто соскучился. Да, были выходные, и, в отличие от Итачи, Кагами никогда не прикрывалась делами и свой выходной могла посвятить ему.

Саске, фактически, видел сестру только в академии. Потом они прибегали домой, Кагами делала уроки, убегала на тренировки, а потом на работу.

Поэтому, набравшись храбрости, он решил попросить отца:

— Пап, а можно я тоже буду работать в полиции?

За столом воцарилась тишина.

— Сын, ты еще ребенок. Тебе еще нечего предложить клану, — отрезал Фугаку.

— Пап, не вижу тут проблемы. Назначим Саске на мою старую должность. Так он приобретет какой-никакой опыт. Ну и денежку на карманные расходы, — поддержала его инициативу Кагами.

— Ты думаешь, он справится?

— Работа не пыльная, принеси-подай, — ответила дочь его же словами.

Фугаку только хмыкнул. Работая во взрослом коллективе, Кагами и сама психологически выросла. Она все еще была ребенком, любила и подурачиться, и с друзьями играть, но на работе становилась совсем другим человеком.

Так и порешили, и с той поры Саске тоже работал в участке и часто видел сестру.

С Итачи тренировки продолжались до сих пор: и рукопашный бой, и ниндзюцу, и сюрикен дзюцу. Он делал большой упор на нин, контроль чакры и техники огня., заметив, что они выходят у Кагами хорошо.

Так же Кагами открыла для себя маленькое хобби, фуин. После очередной тренировки она пожаловалась брату, что устала. Итачи посоветовал ей сменить деятельность и поискать в клановой библиотеке что-нибудь новое, не похожее на то, что она делает каждый день.

Послушав доброго совета, она отправилась в клановую библиотеку. Проторчав там два часа, она случайно набрела на полку с толстым свитком, надпись на нем гласила «Искусство печатей. Том первый». Уже дома, прочитав содержание, она решила все-таки попробовать. Правда, там было много каллиграфии, но все-таки интересно. И пусть много времени на изучение свитка она не могла себе позволить, но постепенно втянулась и нашла в этом отдушину.

Из воспоминаний Кагами вырвал голос брата.

— Пришла в себя?

— Да, замотал ты меня, братец. Сегодня ты особенно зверствовал, — с улыбкой выдохнула она.

— Просто сегодня особенный день. Поздравляю тебя, сестренка, наши тренировки окончены. Дальше уже с возрастом сама себе подберешь, что изучать, — ошарашил ее Итачи.

Наступила тишина. Кагами не могла поверить в услышанное. Наконец-то у нее освободится немного времени. Может быть, она сможет вернуться в академию, а то она там училась чисто номинально, все задания передавая через брата. Но что делать, новая должность дала уважение и авторитет, но отобрала почти все свободное время. Ирука-сенсей, конечно, ругался, но когда Кагами принесла справку с работы, то все вопросы отпали.

К брату с сестрой подошел Шисуи.

— Привет, что за тишина, кого хороним? — голос друга вырвал обоих из раздумий.

— Привет, — кивнул Итачи.

— Привет, Шисуи-сенсей, — Кагами легла обратно на землю, чтобы перевести дыхание.

— Ну вот, а раньше ты прыгала мне на шею и кричала: братик Шисуи, — начал играть тот роль обиженного.

— Не было такого никогда. И мне было шесть лет! — отбрила Кагами, показав ему язык.

Итачи засмеялся.

— Ладно, шутки в сторону. Кагами, солнышко, ты помнишь, какое сегодня число? — все веселье ушло из голоса Шисуи .

— Десятое октября? Ой е, сегодня же в патруль идти! Еще сведения поступили, что готовятся большие беспорядки на улицах, — младшая Учиха вскочила и побежала по направлению к дому. Проводив ее взглядом, Шисуи сменил тему.

— Теперь к нашим проблемам: Данзо начинает настаивать на силовом решении, — в голосе гения слышалась тревога.

— И как ты решил действовать? План в силе? — Итачи весь подобрался.

— После дня рождения Кагами я попробую наложить на совет Котоамацуками,

— Значит, все в силе, будь осторожен,

На этом оба друга и разошлись.

Кагами же вбежала домой, застав маму на кухне.

— Мам, сегодня патруль... — начала она, но мама перебила ее.

— Да, я знаю, отец передал. Так что готовься, твоя форма готова. Садись, кушай, — поставила она еду на стол.

На кухню вошел Саске, он услышал часть разговора.

— Про какой патруль речь? Мне собираться?

Кагами чуть не подавилась своим ужином.

— Нет, Саске, ты остаешься, — мама опередила ее с ответом.

— Но Кагами идет! — голос Саске аж звенел от возмущения.

— У меня это далеко не первый патруль! Как меня перевели в отдел дознавателей, я оттуда не вылезаю, — теперь уже возмутилась Кагами.

Разгорающийся спор прервала мама.

— Саске, ты останешься дома,

Сын сник. Кагами, поев, пошла в ванную, приняв душ. После чего пошла готовиться к патрулю.

В своей комнате, на стойке, она нашла свою форму. Ну как форму: у отца случился какой-то бзик на традициях клана, и он вернул в обиход старую, военную форму клана, синее кимоно с поясом и штанами. Облачившись в форму, завязав пояс и повесив за спину меч, Кагами подошла к своему столу. На нем лежали ее работы по фуину, конкретно сейчас она захотела испытать два браслета, на которые была записана запечатывающая техника. В свитке говорилось, что это типа универсальный футляр для кунаев и сюрикенов. Кагами надела браслеты и подала немного чакры — с легким "пуф" прямо в руку упал кунай. Кивнув и заново запечатав оружие, она отправилась к выходу.

Возле двери ее уже ждала мама.

— Все проверила?

— Ма-ам, мне не впервой, — протянула дочь.

Микото улыбнулась

— Ладно, где точка сбора?

Перемена в Кагами было моментальной. Микото иногда поражалась: вот перед тобой стоит восьмилетняя девочка и раз — уже опытный полицейский-дознаватель.

— На площади, нас уже ждут.

Мать только головой покачала.

Саске вышел провожать родных; увидев сестру, он вздохнул. Форма полиции ему нравилась, но ему ее не выдали, должность не та.

— Пока, сын. Закрыться не забудь, — предупредила мать, а Кагами добавила:

— Развлекайся, весь дом твой, — улыбнулась она.

Саске хмыкнул, но был благодарен ей за подбадривание.

На улице стояли сумерки, красный закат освещал квартал, но синева ночи уже наступала на деревню. Это было любимое время суток Кагами. Глубоко вздохнув, она обратилась к матери.

— Мам, что происходит в деревне? Люди уже совсем озверели, на нас едва ли не бросаются с кулаками. Хорошо, что кровь пока не пролилась, а то быть беде,

— Сегодня годовщина нападения лиса на Коноху, и многие обвиняют в этом нас, — матери было тяжело говорить это.

— Папа говорил, мы в это время людей защищали. А еще на это наложилось анти-клановое движение, — протянула Кагами.

— А разве его не истребили? — выразила мама свое беспокойство.

— В центральной части — да. А вот на окраинах и в трущобах просто караул. Агентуру приходиться чуть ли не каждую неделю перенабирать, убивают их как мух, — поделилась дочь своими проблемами.

— Их раскрывают?

— Кого да, кто сам колется. Кого просто на перо ставят. Ты же сама знаешь, там джунгли, право сильного,

Мать только головой покачала — понахваталась дочка от оперативников профессионального сленга. Одна радость, что вне работы она разговаривала нормально.

За разговором они подошли к площади. Микото поправила свою форму и улыбнулась дочери, ночь будет долгой.

Саске сидел один дома, в темноте, и ему было дико скучно. Правда, он оказался один не только дома, но и во всем клане, все шли в патруль кроме детей. Было уже одиннадцать часов вечера, уже давно стемнело, и клановый квартал погрузился во тьму. Саске стало неуютно, и он решил пойти попить воды; когда он проходил мимо зала, то увидел, что со стороны деревни поднялось зарево.

Как завороженный он стоял и смотрел на пожар. Чтобы рассмотреть получше, он поднялся на крышу дома. Деревня полыхала, пожар шел с трех сторон к центру. Саске понял, что если его не затушить, то огонь перекинется на клановые кварталы. Саске заерзал на месте, его так и подмывало отправиться в деревню и посмотреть все своими глазами. Это ведь такое приключение! Позже он так и не сможет сказать, что его толкнуло убежать из кланового квартала и направиться в деревню.

Огонь уже распространился почти до площади, в уши Саске ударили крики мужчин, женщин, детей. Стоны раненых, тела убитых. У Саске был шок, когда он увидел всю эту картину. Только так можно было объяснить то, что он не заметил, как вышел из тени деревьев прямо на шестерых поджигателей.

— О, ты смотри. Ты кто такой, малыш?

Один из нападавших подошел к шокированному ребенку. Факел осветил Саске, и нападавшие увидели мон клана на его одежде.

— Ого, да у нас тут мелкий Учиха, — предвкушающе протянул один.

— Пора вам отомстить за лиса, — процедил второй.

— Смерть кланам! — подхватил третий.

Вся группа двинулась на мелкого Учиху. Саске растерялся, испугался. Страх сковал его ноги, и пошевелиться он не мог. Он наблюдал, как к нему медленно подходят шесть мужиков. Его окружили и уже занесли факел для удара, когда в троих из них прилетели маленькие огненные шарики, Саске краем сознания заметил, что это была техника цветов феникса. А следом за ней на нападавших налетели три тени, орудуя мечами в ножнах, они быстро обезвредили нападавших.

Саске с удивлением узнал в одной из теней свою сестру. Она тяжело дышала, была вся в копоти, а левый рукав кимоно был запятнан кровью.

— Ты в порядке, мальчи… — начала было она, когда увидела, кто стоит перед ней. — Ты какого тут забыл, обормот? Тебе, что сказали, идиот! Дома сиди,

Саске с удивлением отметил, что сестра впервые в жизни на него орет. А он завороженно глядел на два пылающих шарингана у нее в глазах.

Поняв, что у брата шок, Кагами вздохнула, заставляя себя успокоится. У нее самой был шок, быстро переходящий во вспышку ярости на брата. Более-менее успокоившись, она подошла к брату и влепила ему звонкую пощечину, от которой Саске пришел в себя.

И не дав вставить ему и слова, прошипела:

— Значит так, брат-дегенерат, сейчас тебя проводят до дома. А ты сидишь дома тихо и молишься, чтобы о твоем рейде не узнали родители. Понятно объяснила? — Саске встряхнули так, что казалось, весь скелет затрясся.

Саске только кивнул. Спорить с этой фурией не хотелось.

— Ичи, проводи его до дома! — гаркнула Кагами. Все ее сослуживцы прекрасно знали, что в таком состоянии лучше с ней не спорить.

Когда Ичиго увел брата, рядом с Кагами приземлился еще один член клана.

— Кагами-сан, вас просят отправиться на торговую улицу, там ситуация очень плохая, боюсь, прорыв будет. Собираем все свободные силы.

— Задача? — Кагами быстро переключилась на дело. Эмоции потом.

— Продержаться до подхода АНБУ.

Принцесса клана кивнула и отправилась на точку.

Ситуация на торговой была действительно плохая Ее обычно присылали на отстрел провокаторов, но тут этим делу не поможешь, толпа была слишком пьяна и перевозбуждена.

Подойдя к своим, Кагами задала вопрос.

— Кто главный?

Ей ответила хорошо знакомая ей Маширо.

— Был Сатору, но его в толпу затянули. Его просто порвали, — голос был усталый и глухой.

Кагами осмотрелась и поняла, что они в самой жопе, если они не продержатся до подхода АНБУ и их сомнут, то остальным группам ударят в тыл. У нее появилась одна идея, но ответственность, похоже, придется брать на себя, люди были подавлены.

— Значит так, у нас тут есть шиноби со стихией земли, хотя бы вторичной, — один из соклановцев, который стоял возле баррикад, кивнул. — Ставь стену, — отдала ему приказ Кагами. — Дальше, есть шиноби с сильным элементом огня? — получив кивок еще от троих, включая Маширо, тихо, но твердо отдала она приказ. — Так, готовимся, на счет три прыгаем в воздух и синхронно выжигаем улицу.

Соклановцы затихли.

— Ты же понимаешь, что с нас шкуру спустят, если мы это сделаем? — тихий голос Маширо развеял тишину.

— Всю ответственность я беру на себя, — был дан жесткий ответ.

— Эм, побыстрее, пожалуйста, стена долго не протянет, — напомнил о себе Учиха со стихией земли, указывая на пошедшую трещинами стену.

Более не сговариваясь, все выбранные шиноби прыгнули, шаринган у каждого помог синхронно сложить печати огненного шара. А дальше четыре огненных шара превратили узкую торговую улицу в крематорий. Маширо краем глаза заметила, что сила техники Кагами мало чем уступает остальным участникам.

Их баррикаду атаковало сто человек, среди которых было много шиноби из безродных, пьяных чунинов и пара джонинов. Все, кто был рядом со стеной и почти до конца улицы, превратились в обугленный шлак. От нападавших остались только те, кто стоял в самом конце улицы.

И, по иронии судьбы, именно этот момент АНБУ выбрали, чтобы появиться. Они пролетели дальше, погнав выживших участников бунта.

Приземлившись на землю, Кагами опустилась на землю, у нее в ушах до сих пор стояли крики людей и рев пламени. Рядом с ней приземлился один АНБУ, в маске кота. Заглянув ей в глаза, он вздрогнул, рисунок глаз юной Учихи изменился, там было уже два томое.

Кот прижал ее к себе, а дальше у Кагами начались истерика и слезы.

На небосклоне ярко светила луна, была уже глубокая ночь. На крыше здания, рядом с торговыми рядами, сидели двое: капитан АНБУ с маской кота и девочка лет восьми в форме полиции, это были Итачи и Кагами. Брат прижал ее к себе, успокаивая и поглаживая по плечу. Плечи Кагами вздрагивали; ее истерика давно прошла, но она все еще отходила от нее. Итачи продолжал ее успокаивать, шепча на ухо:

— Тише-тише, ты же понимаешь, что у тебя не было выбора? Тебя бы эта толпа не пожалела бы,

— Знаю, просто их крик в ушах стоял. Вот я и испугалась, — тихо ответила Кагами.

Кагами успокоилась и подняла голову от груди брата. Итачи заметил, что сестра щурится и ее глаза опухли.

— Глаза болят? Где капли? Давай закапаю, — он протянул руку за пузырьком.

Сестра положила на его руку пузырек с каплями и запрокинула голову. Итачи открыл пузырек и закапал в каждый глаз по три капли.

— Раньше было две капли? — заметила Кагами, промаргиваясь после процедуры.

— Чем сильнее становятся глаза, тем больше капать надо. Кстати, поздравляю, ты развила свои глаза до второй ступени, — хмыкнул Итачи.

— Больно уж дорого это усиление обходится, — буркнула она.

— Привыкай, шаринган дает нам большие возможности, но за все приходится платить, — философски изрек Итачи .

Кагами хмыкнула. Затем глубоко втянула в себя ночной воздух и начала подниматься.

— Ладно, пойду я. Работы полно, наверное, опять двое суток на работе проторчим,

Брат кивнул. У него самого сегодня будет бессонная ночь, придется чистить все трущобы. Верхушка деревни не собиралась спускать с рук такие выходки. Наверняка окраины зачистят под ноль. Пока Итачи пребывал в своих мыслях, Кагами уже подошла к краю крыши, где едва не столкнулась с беловолосым АНБУ в маске собаки.

— Прошу прощения, — она обошла АНБУ и направилась по своим делам.

Анбу только кивнул и подошел к сослуживцу.

— Это кто? В полицию теперь еще и детей берут?

— Здравствуйте, Какаши-семпай. Моя младшая сестра. И да, она работает в полиции. Торговый ряд — ее работа, — коротко отрапортовал Итачи.

— Н-да. Удивлен, не каждому взрослому по силам такое совершить. А тут ребенок, — присвистнул Какаши.

— Она очень талантливая и ответственная девушка. Ее лучше не недооценивать, — в голосе гения клана слышались нотки гордости.

— Запомню. Ладно, пошли, у нас своей работы полно, — Какаши махнул рукой.

Итачи только кивнул. Да, у него работы сегодня будет не меньше, чем у сестры.

 

Саске разбудили лучи солнца, которые били в окно. Он открыл глаза и полежал так несколько минут. В голове у него пронеслись события вчерашнего вечера и ночи: свой поход в деревню, встречу с сестрой, ее пощечину и приказ отвести его домой. Когда его доставили домой, он в прострации пошел к себе в комнату и почти сразу уснул.

Саске встал с постели — он вчера так и лег, в чем был вчера. Он вышел в коридор, и ему стало неуютно: в доме стояла тишина. Саске заглянул к сестре, но окинув комнату взглядом, понял, что та так домой и не возвращалась. И тогда он пошел на кухню, надеясь, что мама уже вернулась. Но на кухне была так же тихо и пусто, и Саске понял, что дома вообще никого, кроме него нет. Ему стало страшно, в голове забегали разные картинки, что его родные ранены или убиты.

Выскочив из дома, он решил проверить еще одно место, где могли быть его родные — полицейский участок.

Пробегая пустой квартал клана, Саске отгонял от себя мысли, что с его семьей что-то могло случиться. Наконец-то он добежал до здания участка, зашел внутрь здания, и у него немного отлегло на сердце: здание гудело, как улей, полный пчел; кто-то бегал, кто-то сидел за столом, заполняя бумаги, кто-то отсыпался вповалку с другими такими же.

Саске направился к кабинету отдела дознания. Открыв дверь, он увидел кабинет, где на креслах спали его мать и сестра. У Саске отлегло от сердца — с родными все в порядке. Картина вообще была живописная: голова Кагами покоилась на плече у мамы, а голова Микото опиралась на голову сестры. Саске очень захотелось заплакать, но он все-таки взял себя в руки и только хлюпнул носом.

Глаза Кагами дрогнули и приоткрылись.

— Саске, ты чего?

Голос у нее был хрипловатый спросонья. Она потянулась и начала тереть глаз.

Вслед за ней проснулась и мама.

— Уже утро, — пробормотала Микото, потом заметила сына. — Саске, что-то случилось?

Саске молчал, все его силы уходили только на то, чтобы не зареветь, как девочка. Кагами поднялась со стула, подошла к брату и крепко обняла его.

— Ничего страшного не случилось. Просто он проснулся, а дома никого. Вот и перепугался, — пояснила она маме,так как брата знала как облупленного.

Саске все-таки не сдержался, в глазах появились слезы. Почувствовав это, Кагами начала покачиваться, успокаивая его. Вслед за этим детей обняла мама. Тут уже Саске не сдержался и начал тихо реветь, крепче вцепившись в сестру.

— Прости, сынок, мы просто только рано утром закончили с допросами. И тут же отрубались, всю ночь не спали, — Микото стала гладить обоих детей по волосам.

Некоторое время они так и простояли, ждали, пока Саске успокоится. Тишину нарушила Кагами.

— Мам, ты, наверное, иди домой. Брат голодный, да и тебе надо отдохнуть,

— Тебе бы тоже надо отдохнуть, сутки не отдыхала, — проявила беспокойство мама.

— Угу, только с остатком дел разберусь, и домой, — Кагами взглянула на свой стол, там лежала тонкая папочка.

— Что там? — Микото забрала папку у дочери и сама открыла ее.

— Кто-то сжег вчера раменную Ичираку. В огне погибла жена хозяина ресторанчика, — это дело принцесса клана просмотрела еще вчера.

— Ну, с этим могут справиться и без тебя, — вынесла вердикт мама. И, не слушая возражения дочери, схватила детей за руки и пошла домой.

Дома она накормила обоих детей, Кагами отправилась отсыпаться, а Саске — маяться бездельем. Из-за беспорядков сегодня академия не работала.

А на следующий день полицию почти в полном составе вызвали в резиденцию Хокаге. Начался разбор полетов. Фугаку, как глава полиции, выступал защитником. Прошлись по всем. Данзо, выступая обвинителем, говорил, что Учихи превысили свои полномочия, но, выслушав все факты, Хокаге вынес вердикт, что полиция была вынуждена выбрать жесткую линию поведения. Данзо скрипел зубами; он считал, что Учих надо поставить на место, и у него остался один козырь.

— Хорошо, а что скажет Хокаге о инцидентк в торговых рядах, когда спалили семьдесят пять человек!

— Давайте выслушаем доводы полиции, — заметил Хирузен.

— Все было просто: в торговых рядах скопилось очень много радикально настроенных шиноби из не-клановых семей. Если бы они сумели прорваться на площадь, то разрушения были бы больше и жертв было бы очень много,

— Где группа, что держала это направление? — последовал еще один вопрос от Данзо.

В центр кабинета вышли Маширо, Кирю, тот самый человек, что ставил стену, и еще трое человек.

— Кто отдал приказ? — вопрос последовал от Хирузена.

Воцарилось молчание, люди отводили глаза, а Маширо уставилась в пол. Никто не хотел выдавать того, кто принял на себя всю ответственность, но и брать на себя было боязно.

— Это была я, — раздался детский голос, и вперед вышла Кагами.

В комнате воцарилась тишина, Фугаку обернулся на свою дочь, не веря собственным ушам; он знал, что Кагами предложила этот план, но было трудно представить, что она сама решила взять на себя ответственность.

— Ты можешь повторить? — Сарутоби был не менее шокирован.

— Это была я. Когда я прибежала к группе Сатору-сан, его уже не было, толпа убила. Нам надо было укрепить баррикады, и я взяла командование на себя, приказала укрепиться земляной стеной. Однако когда толпа начала разносить укрепления, я приказала выжечь улицу огнем, чтобы не допустить прорыва, — хоть Кагами и била дрожь, но смотрела она твердо и говорила четко.

— Ты не имела права принимать командование и отдавать такие приказы, — Данзо и старейшины, которые были на заседании, не могли упустить такую возможность прижать клан.

Однако Кагами оказалась не из пугливых.

— Имела. Во-первых, они сотрудники отдела кадров, а я работаю в отделе дознания, то есть выше по положению. Во-вторых, я, как принцесса клана, в случае отсутствия командира имею право принимать командование группой на себя, если позволяет знания и квалификация. И в третьих, это была месть за кровь соклановца,

Данзо со старейшинами притихли, третий пункт был самым важным, если толпа первая пролила кровь Учихи, то клан имел право пролить кровь в ответ.

— Значит, так: до тех пор, пока все обстоятельства случившегося не станут ясны, Кагами Учиха отстраняется от службы в полиции и заключается под домашний арест, ей запрещено покидать территорию клана, — вынес вердикт Хокаге, пыхнув трубкой.

Услышанное сильно ударило по Кагами, но они стойко выдержала взгляд верхушки деревни и вместе с Маширо и ребятами отошла вглубь кабинета.

На том следствие по инцидентам и закончилось.

За всеми этими событиями день рождения Кагами был пропущен, и его решили отпраздновать в ближайшую субботу.

 

После слушаний жизнь шла своим чередом: отпраздновали день рожденья Кагами, было море поздравлений. Поздравили все, даже Шисуи зашел, посидел, поздравил. Кагами начала проводить много времени дома, что радовало Саске; единственное, что сестра не могла ходить с ним в академию, но зато появилось много времени на тренировки, особенно она сосредоточилась на глазах и фуин. Правда, были и минусы, ей начали сниться кошмары, где ее преследовали крики и стоны умирающих и рев пламени. Из-за этого огненные техники начали даваться с трудом.

 

Однажды утром Итачи, у него был в этот день выходной, обнаружил сестру на одном из полигонов, где она отрабатывала технику огненного шара, но та не выходила: в какой-то момент Кагами теряла концентрацию, и техника развеивалась. Наблюдая за ней, Итачи прекрасно понимал, почему сестра не может сконцентрироваться — все из-за того случая на рядах. Когда в очередной раз у нее не получилось, Кагами села на землю. Итачи хотел было к ней подойти и поддержать, но замер, когда сестра ударила в землю кулаком, затем поднялась, закрыла глаза, будто медитируя, затем сложила печати и начала выдувать шар.

Сначала он был невелик и слаб, но с каждой секундой сила техники увеличивалась. Итачи, наблюдавший за этим, не мешал, понимал, что сестра сейчас борется со своим страхом. Кагами все продолжала усиливать технику, пламя уже начало реветь вокруг нее, а шар стал диаметром с одну пятую полигона, где они стояли. И лишь когда у Кагами кончился воздух, она развеяла технику, присела на землю, чтобы восстановить дыхание, и смотрела на выжженную землю, которая образовалась на том месте, где сформировался шар.

— Помогло? — Итачи решил подойти, когда понял, что сестра закончила.

— Да, я их больше не слышу, — улыбка озарила лицо младшей сестры. — в конце концов, я принцесса клана и не могу позволить своим страхам собой управлять! — она подняла палец вверх, будто кого-то цитируя.

Итачи улыбнулся, погладив сестру по волосам. Он даже позавидовал такой силе духа Кагами. У него самого было море сомнений, но сегодня, глядя на нее, он понял: делай что должно, и будь что будет.

А через пару дней пришла весть о смерти Шисуи. Притом никто не афишировал это, но в один из дней, когда вся семья была дома, к Итачи пришли. Свидетелем этой сцены стал Саске, он шел на кухню, чтобы взять пару яблок, себе и сестре, и стал свидетелем того, как трое соклановцев обвиняют Итачи в смерти Шисуи.

Забыв про яблоки, Саске помчался в комнату Кагами; открыв дверь, он увидел, что сестра сидит за столом и, что-то пишет в свитке.

— Кагами, там Итачи арестовывают! — Саске очень волновался.

Кагами, ничего не ответив, рванулась к выходу из комнаты и побежала на первый этаж. Саске же в тот момент показалась, что сестра телепортировалась. Он побежал вслед за ней.

Спустившись на первый этаж, он увидел, как Кагами, сжав кулаки, идет к выходу. Сам Саске остался возле входа в прихожую.

Кагами выскочила на улицу и загородила собой Итачи. На улице воцарилась тишина, трое полицейских смотрели на нее; поодаль от Итачи стоял отец и спокойно наблюдал за ситуацией. Больше всего был удивлен старший брат, от сестры он такого не ожидал.

— Отойди, мы хотим поговорить с Итачи, — заявил один из троицы.

Кагами помотала головой.

— Он обвиняется в убийстве Учихи Шисуи, — выдвинул обвинение второй

— Какие у вас доказательства? — тихо прошипела Кагами.

Волосы скрыли ее глаза, и от этого стало еще страшнее.

— Он последним видел Шисуи живым, — обвинявший немного стушевался; ему казалось, что волосы у юной химе начали шевелится .

— — Это говорит только о том, что его можно проводить как свидетеля. А не как обвиняемого, — в глазах Кагами загорелся шаринган.

Троица вздрогнула, уверенности поубавилось.

— Какие еще у вас доказательства? — Кагами сделала шаг вперед, троица же отступила на шаг.

Воцарилось молчание.

— Оружие, следы, показания свидетелей? — еще шаг.

Троица взрослых мужиков отступала под напором девятилетней девочки. Они смотрели на нее то ли как на разъяренную кошку, то ли как на ядовитую змею.

— Нет? — Кагами наклонила голову к плечу. — Тогда какого хрена вы приперлись к главе клана и, не имея ничего, смеете выдвигать обвинения против наследника клана! — шипение перешло в рык.

— Ты отстранена от службы и не имеешь права предъявлять претензии! — набрался храбрости старший группы.

— На твое счастье, Кияру, если бы я все еще была бы в отделе дознания, хрен бы ты с такой доказательно базой сюда пришел. Максимум, вызвал бы на допрос. А еще писал бы рапорт о неполном служебном несоответствии, — отбрила Кагами.

Неизвестно, чем бы все закончилось, но вмешался Итачи, он закрыл глаза сестры рукой, так как один — кроме отца — сообразил, что она умудрилась наложить гензюцу на своих соклановцев .

— Спасибо, сестренка, но тебе лучше успокоиться, — Итачи улыбался ей.

— Но, старший брат! — Кагами подняла на него глаза, они были уже привычного темно-синего цвета.

Еще раз улыбнувшись, Итачи поцеловал возмущенную сестру в лоб. Тем не менее, глаза его были направлены на соклановцев. Троица решила отступить.

Кагами же, проходя мимо отца, тихо спросила.

— Почему ты не заступился за брата? Ты просто стоял и смотрел, как твоего сына бездоказательно обвиняют, — в ее голосе слышался укор.

Но отец промолчал.

Кагами только кивнула своим мыслям и прошла в дом, отец и брат тоже молча разошлись.

В клане и так в последний год была напряженная атмосфера и недоверие. А после этого случая Кагами прекратила разговаривать с отцом.

На следующий день Кагами разрешили ходить в академию; все обвинения были сняты, но в полиции ее так и не восстановили. Когда Кагами вернулась в академию, радости друзей Кагами не было предела, больше всех радовалась Хината.

 

И потянулись дни.

Кагами быстро восстановила свою успеваемость, общалась с друзьями и была этаким телохранителем для Саске, проблема оказалась в том, что появился клуб имени Саске и фанаты доводили его до белого каления. Была и вторая проблема того же рода: быстро образовался клуб имени Кагами, чем выводили из себя уже ее.

Так же Саске все-таки смог выучить технику огненного шара.

И вот однажды вечером они возвращались домой, были так любимые Кагами сумерки.

— Мы опаздываем, мама с утра просила, чтобы мы пришли сегодня пораньше, — Саске торопился.

— Интересно зачем? — не отставала Кагами.

Вообще у брата с сестрой сегодня с утра было сердце не на месте, не хотелось из дома уходить. Когда мама перед уходом обняла их, оба стояли долго, не отпуская ее.

Отогнав от себя воспоминания, Кагами решила, что обязательно помирится с отцом, хватит им друг на друга дуться.

— Ну что, давай наперегонки, кто первый до входа в квартал добежит, тот и молодец! — Кагами решила отвлечься от дурных мыслей спором с братом.

— Давай, — Саске поддержал инициативу сестры.

Они рванулись в сторону дома, попеременно перегоняя друг-друга. Почти у финиша Кагами умудрилась вырваться вперед и, когда Саске догнал ее, она стояла неподвижно возле самого входа.

— Эй, ты чего? — толкнул он сестру вбок. А потом заметил, что у нее шок и по щекам текут слезы.

Он перевел взгляд туда, куда смотрела Кагами, и сам впал в ступор: вся улица была усеяна телами соклановцев. Не веря глазам своим, Саске сделала пару шагов вглубь, сестра последовала за ним. Идя по мертвой улице, они не могли прийти в себя; у них на двоих был один вопрос, кто напал? Кто посмел?

А затем у них в голове одновременно пролетела мысль о родителях, и они рванули домой. Вбежав в особняк, они направились в комнату родителей. А там лежали тела родителей, а над ними возвышался Итачи в форме АНБУ и окровавленной катаной.

Второй большой шок за последние пять минут. Саске хотел спросить, почему брат это сделал, но его перебила Кагами:

— Саске, беги, — и перегородила ему дорогу рукой.

Саске заметил, что она достает кунай.

— Сестра, я...

— Я сказала, беги!!! — если первый раз она сказала шепотом, то в этот раз перешла на крик.

Итачи же молча наблюдал за тем, как Саске развернулся и побежал на улицу; переведя взгляд на сестру, он встретился взглядом с активированным шаринганом Кагами.

Младшая Учиха была напряжена как струна. Она прекрасно понимала, что против Итачи у нее шансов нет. В отличие от брата, она быстро сумела сопоставить два и два.

— Зачем, брат? — у Кагами стоял в горле ком

— Чтобы проверить свою силу, — Итачи был, как всегда, спокоен.

— Какую силу? — в глубине души Кагами надеялась, что это всего лишь страшный сон.

— Эту, — Итачи прикрыл один глаз, а когда открыл его, то рисунок глаз изменился: вместо трех томое был рисунок сюрикена.

Больше Кагами ничего сделать не успела, упав как подкошенная. Итачи подошел к сестре, на несколько минут остановился. Присел на корточки и поправил ей волосы. Он знал, ему надо было спешить.

— Прости меня, если сможешь. Прости, что взваливаю на твои плечи свой груз, но присмотри за Саске и за деревней, — тихо-тихо прошептал он.

Затем он встал, перешагнул тело сестры и вышел из дома. Времени было мало, а ему предстояло еще догнать Саске.

Третий Хокаге сидел возле постели, на которой лежала Кагами. Вчера, после того, как клан Учиха был вырезан, отправленные им АНБУ нашли только двух выживших, Саске и Кагами. Их сразу перевезли в больницу, где врачи констатировали, что оба выживших находятся под сильным гендзюцу. Было принято решение сначала разбудить Саске, а потом уже заняться девочкой, но врачи столкнулись с тем, что никак не могли проникнуть в гендзюцу и помочь детям. Вот уже целые сутки врачи бились, чтобы помочь Саске, но результат был нулевым.

Хирузен вздохнул, он не одобрял и не понимал поступка Итачи: вырезать весь клан и оставить в живых только сестру с братом. Можно было поступить иначе, точнее, третий был уверен, что можно было поступить иначе. Но ни Данзо, ни Итачи было не переубедить. Старик отвернулся от окна палаты, в которое смотрел все это время; на улице шел дождь, природа тоже скорбела о потере целого клана. В голове Сарутоби витали невеселые мысли; ладно, Итачи сделал свой выбор. Данзо тоже был доволен, проблема с переворотом, который замыслили Учихи, была решена. Но, как быть с тем, что деревня после вчерашних событий очень сильно потеряла в военной силе? Как быть с тем, что теперь полиции нет, а значит, преступность резко возрастет? Не АНБУ же ему посылать выполнять работу полицейских?

В результате, все довольны, только деревня ослабла, и другие страны не упустят возможности этим воспользоваться.

Со стороны кровати послышался вздох. Хирузен посмотрел на кровать, где лежала Кагами; ее глаза были открыты, в них горел шаринган; узор глаз сделал полный оборот вокруг своей оси, и девочка села на кровати.

— Итачи!!! — вопль боли и гнева вырвался у нее.

Хокаге стоило колоссальных усилий, чтобы не отшатнуться от ребенка; столько ненависти, боли, гнева и разочарования было в этом крике, что проняло даже его. Тем временем Кагами начала приходить в себя, додзюцу в глазах потухло, и на Хирузена посмотрели уже осмысленным взглядом.

— Хокаге-сама? — прозвучало это очень неуверенно. — Хокаге-сама, Итачи вырезал весь клан. Надо… — как только она поняла, что выбралась из иллюзии Итачи, то захотела предупредить главу деревни, попросить о помощи, но, Хирузен ее опередил.

— Я знаю, Кагами, — старик погладил ее по волосам, выражая свои соболезнования.

— Сколько времени прошло? — Кагами поняла, что прошло уже много времени и ловить старшего брата бесполезно.

— Сутки, — было ей ответом.

Кагами опустила глаза, все это время она смотрела на главу деревни и сама не знала, на что надеялась. Впрочем, в черную депрессию ей не позволила опуститься одна мысль.

— А где Саске? — Кагами осмотрела комнату, заметив, что она лежит здесь одна.

— Он в реанимации, медики пытаются вытащить его из иллюзии, но пока все глухо,

Он увидел, как после его слов Кагами напряглась.

— Но ты не волнуйся, если тебе удалось выбраться, то и Саске сможет, — решил успокоить ее Хокаре.

Правда, его слова произвели на Кагами диаметрально противоположный эффект: та скинула с себя одеяло и слезла с кровати. За сутки бездействия организм ослаб, она едва держалась на ногах, но держась за стену, шла к выходу из палаты.

— Кагами, ты чего удумала? Там и без тебя справятся, — Хирузен подошёл к выживший Учиха, придержав ее за плечо.

— Не справятся, у Саске нет шарингана, он не сможет выбраться сам. Нам надо торопиться, а то этот ублюдок брату мозги может вывихнуть набекрень, — Кагами было тяжело, она попыталась вырваться, но слабость не позволила.

Хирузен только кивнул, подставил Кагами руку, чтобы она могла опереться. Так они и пошли до реанимационного отделения. Когда они вошли в палату, где лежал Саске, Кагами подошла к кушетке и, несмотря на протесты медиков, склонилась над братом, активировав свои глаза.

Саске был в аду, только так можно было описать то место, где он оказался. Итачи запер его в иллюзии мертвого квартала. Потом Итачи запер его в доме, где Саске раз за разом находил тела родителей и Итачи над ними, в последующие разы к родителям прибавилось ее и тело сестры. Саске не знал, сколько времени прошло, дом и весь квартал всегда освещала кровавая луна. И как апогей, голос Итачи, который повторял как мантру, что он должен бежать, ненавидеть, стать сильнее и найти его.

Саске казалось, что все это длилось целую вечность, и он скоро совсем сойдет с ума. Когда он опять оказался в комнате с телами родных, иллюзия чуть дрогнула, поплыла и Саске увидел маленькую черную бабочку. Когда она пролетела мимо, Саске услышал голос сестры.

— Саске, иди за мной, я выведу тебя отсюда, — голос Кагами разливался эхом в окружении, даже перекрывая голос Итачи.

— Кагами, ты жива? — Саске было трудно поверить голосу, особенно учитывая, что тело сестры лежало рядом с родителями.

— Этот мир — ложь. Не слушай никого, кроме моего голоса, сосредоточься только на моем голосе и иди за мной.

Бабочка полетела к выходу из комнаты, Саске отправился за ней. Бабочка вывела его из дома, Саске перевел дух: наконец-то он выбрался хотя бы из дома. А то весь этот постоянный кошмар, который повторялся по кругу, чуть не свел его с ума.

Тем временем бабочка вывела его на дорогу к выходу. На дороге появился Итачи, заведя уже известную Саске пластинку. Голос Кагами ее раз напомнил, чтобы он сосредоточился на ее голосе. Бабочка полетела вперед, а вот Саске остался стоять на месте, он опять почувствовал страх и ужас. Он уже устал от этих эмоций, но при виде брата, они опять вернулись.

Будто почувствовав его состояние, бабочка вернулась к нему.

— Успокойся, это всего лишь иллюзия, Итачи тут нет. Не обращай на него внимание, иди за мной,

Саске, преодолевая страх, сделал шаг вперед, потом другой. Он прошел сквозь брата, который развеялся, как туман, когда Саске прошел сквозь него. Наконец-то он добрался до выхода из квартала, повернулся назад, увидев Итачи, решительно сделал шаг за границу квартала. Его окутала тьма, а потом он наконец-то открыл глаза..

Когда Саске открыл глаза, медики вздохнули с облегчением. Дети простояли друг перед другом всего несколько минут, но когда отражение глаз Кагами в глазах Саске сделало оборот, она едва не рухнула без сил. Саске успел схватить сестру за руку, не позволяя упасть. Посмотрев в глаза Кагами, Саске благодарно кивнул ей и улыбнулся. У той, при виде брата в сознании, отлегло от сердца.

Медики, подхватив Кагами, развезли брата и сестру по палатам, чтобы они могли прийти в себя и набраться сил.

Из больницы из отпустили через неделю, и первым делом, дети отправились на кладбище, похороны они пропустили. Хоронить весь клан по отдельности не стали, сделав общее надгробие, на котором были выбиты имена, посередине был выбит мон клана. Дети были одеты в черные траурные кимоно. Сопровождать их к могиле решил сам Хокаге.

Ему было жалко этих маленьких детей, на чью долю выпало много испытаний, но Сарутоби удивило , что дети просто стояли молча, не проронив ни слезинки, только Кагами сжимала кулаки. Саске обнял сестру за плечи, поддерживая ее. Положив белые лилии на могилу, дети, держась за руки, сказали, что хотят уйти. Хирузен кивнул, и пока они шли к выходу, поднял важный вопрос: где поселить детей.

На удивление, Кагами наотрез отказалась переезжать из дома, чем удивила как Хокаге, так и брата.

— Почему не хочешь? Тебе будет трудно одной в таком доме, я уже не говорю о том, что тебе место и так будет напоминать о произошедшем?

— Благодарю, Хокаге- сама, но это мой дом. Там остались библиотека и архивы клана. Я, как принцесса клана, не могу допустить, чтобы все это угодило не в те руки,

Хокаге кивнул, понял, что спорить бесполезно, если Кагами упрется, то ее не переубедишь.

— А ты, Саске?

Теперь настала очередь брата ответить на вопрос. И хотя третий ожидал того же ответа, но Саске его удивил.

— Я перееду, — бухнул он, не поднимая глаз на сестру. — Прости, Кагами, но я там жить не смогу. Ты сама понимаешь почему, — сжав ладонь сестры, он все-таки поднял на нее глаза.

Кагами, вглядевшись в глаза брата, только кивнула на это. Хотя Хокаге ожидал, что она начнет отговаривать близнеца.

Хирузен только хмыкнул про себя; теперь Данзо ждет полный облом, он не сможет наложить лапу на библиотеку клана Учиха, Кагами не позволит. А уж он-то ее прикроет, чтобы было не подкопаться.

Через неделю Кагами помогла брату переехать. Правда, Саске обещал, что будет ее навещать и тренироваться. Также ребята вернулись в академию, правда, окружающие видели, что они стали похожи на тени себя прежних. Дети замкнулись в себе, на занятия приходили тихо и так же тихо уходили. Особенно это было видно по Кагами, если раньше она была довольно общительна и улыбчива, то теперь она отстранилась от друзей, а улыбки и общение превратилось в легкий кивок и блеклую улыбку одними губами.

Для ее друзей это было как ножом по сердцу; то, что Саске всегда держал лицо и был одиночкой, это знали все и давно привыкли, но Кагами... Больше всех от этой перемены страдала Хината, она буквально сходила с ума от желания подойти, обнять, утешить. Отношения обеих принцесс враждующих кланов больше напоминали не дружеские, а отношения двух сестер, обидишь одну, на ее защиту встанет вторая. Троица Ино-Шика-Чо тоже переживала из за той метаморфозы, которая происходила с их подругой, но никто не решался подойти, тут никакие слова не помогли бы.

А еще проблемой для последних Учиха были взгляды жителей деревни, точнее, то сочувствие, настоящее или показное, что было в их глазах. Если Саске делал вид, что ему все ровно, то Кагами эти взгляды бесили до белого каления. Каждый раз, когда, зайдя в магазин, она видела в глазах продавца жалость, ей хотелось этому продавцу шею свернуть. А еще были шепотки, все сетовали: «Бедные дети. Да как так-то?»

И так изо дня в день. Кагами чувствовала, что еще чуть-чуть, и она возненавидит жителей деревни.

Хирузен, который наблюдал за детьми через свой шар, беспокойно пыхнул трубкой. Он видел, что Кагами уже на грани, и если ничего не сделать, то она окончательно падет во тьму.

Поймав Кагами, когда она была в одиночестве и кидала камни в пруд парка, Сарутоби тихо подошел и уселся на скамейку.

— Не помешаю?

В ответ она только помотала головой,

— Кагами, что с тобой происходит? — вопрос прозвучал тихо, чтобы слышали только он и собеседница.

Наступила тишина, Кагами замерла с камнем в руке. Затем, что-то про себя решив, метнула его и сказала:

— Меня бесит жалость жителей деревни, — голос ее звучал тихо.

— Но ведь они всего лишь хотят проявить сочувствие, — Хирузен пыхнул трубкой.

— В задницу пусть свою жалость засунуть. Я прекрасно помню, как о мой клан едва ли ноги не вытирали и в спину плевали, — в голосе Кагами появились рычащие нотки.

— Ну, они уже поняли свою ошибку. Сама понимаешь, без полиции преступность растет. Неужели тебе не жалко жителей деревни? Неохота их защитить?

— Когда-то, в прошлой жизни, мне действительно хотелось защитить людей и доказать, то нас бояться не надо. Теперь же у меня больше нет семьи. А единственный, кого я хочу защитить, это мой брат. Пусть теперь сами разбираются. Пусть теперь они мне докажут, что я должна за них страдать и порядок наводить, — все это время Кагами бросала камни в воду.

Хирузен вздрогнул, услышав ее слова. Когда-то, когда он был еще юным генином, Хаширама-сама расказал ему о своем лучшем друге, Учихе Мадаре, кто и нарек деревню Конохой. Рассказал, как Мадара хотел защитить своего брата, но не смог, тот умер в очередном бою. И рассказал, как эта потеря сказалась на нем. Сейчас, глядя на Кагами, Хокаре вспомнилась именно история Мадары. Он не хотел для девочки такой судьбы.

— Знаешь, я не буду просить тебя их понять и простить, вижу, это бесполезно. Но я попрошу тебя дать им шанс. И еще: не отталкивай своих друзей, они помогут тебе в трудную минуту, — глава деревни поднялся с лавочки и медленно пошел к выходу из парка.

Кагами ничего не ответила, но решила, что подумает над этим.

А на следующий день Чоуджи не выдержал, после окончания занятий он поймал Кагами и под непонимающий взгляд взял ее за руку и повел в одному ему известном направлении. Слева от нее пристроилась Ино, справа Хината, процессию замыкали Шикамару и Киба.

— Дак, куда вы меня тащите? — решила поинтересоваться конвоируемая Кагами.

— Нам надоел твой угрюмый вид. Мы все понимаем, трагедия в семье, но не замыкайся, пожалуйста, в себе! — нарушила тишину Ино.

— Доверься нам, хоть немного. Дай помочь тебе, — тихо, но на удивление твердо поддержала Хината.

— Ты план составил, Шикамару? — на душе у Кагами стало теплее

— Удивишься, но на этот раз план придумал Чоджи, — гений, как обычно, рассматривал облака.

— Не смотри на меня так, Учиха. Мне тоже надоела твоя постная физиономия. Я скучаю по перепалкам, — Киба тоже решил не отставать.

— Ну и, куда идем, начальник? — губы Кагами начали растягиваться в улыбке.

— В Ичираку-рамен! Они недавно снова открылись, там тебе быстро поднимут настроение, — на удивление, тихий и робкий чоджи взял на себя командование парадом.

Они действительно дошли до раменной: маленькое, непрезентабельное зданьице, почти сарай. Вместо наружного фасада — просто полотна с иероглифами ресторана. Контраста добавляло то, что Кагами отлично помнила первый ресторан Ичираку, красивый, деревянный, со столиками. Правда, и сгорел он тоже красиво. А тут только стойка с сиденьями.

Теучи Ичираку встретил гостей как родных, приветливо и с улыбкой. Узнав, кто посетители и по какому поводу, он решил бесплатно угостить ребят раменом.

— С чего такая щедрость? — у Кагами проявился ее клановый скептицизм.

— Это мое спасибо вам за то, что во время погромов вы спалили тех, кто поджег мой ресторан. И отомстили за жену, — раменщик глубоко поклонился.

Кагами удивилась, надо же, и такое бывает! Впервые ее кто-то поблагодарил. Она взяла ложку, набрала в нее бульон и, попробовав на язык, быстро выпила. Правда потом увидела вытянутые лица друзей и каменщика, которые смотрели на нее, как на восьмое чудо света.

— Что? Вы же знаете, я — как кошка, горячее не люблю,

У ребят отлегло от сердца — кажется, лед тронулся.

 

Так прошло три года.

Благодаря своим друзьям Кагами оттаяла, прекратив замыкаться в себе. А вот ее брат, наоборот, открыто общался только с ней, отгородившись маской хладнокровия. Что, впрочем, не мешало клубу «Саске-кун» преследовать его и днем, и ночью. Все бы ничего, но был еще один клуб, «Кагамичаан», который не давал прохода уже принцессе клана Учиха. Особенно эти два клуба активизировались, когда наступали спаринги, потому что среди мальчиков первым всегда был Саске, а среди девочек, Кагами. Ирука мог бы поклясться, что в глазах близняшек Учих в такие моменты было только одно желание: перебить их всех. Доходило до абсурда, порой им обоим приходилось сбегать из академии огородами, чтобы их никто не увидел.

Отдушиной для обоих были тренировки, у Кагами еще фуин. Правда, возникла проблема: первый том был давно зачитан до дыр и вызубрен наизусть, а где найти остальные тома, Кагами не знала, в библиотеке ничего такого не было. А еще у Кагами появилась привычка каждый день, утром или вечером, приходить на могилу клана с цветами, что сделало ее завсегдатаем магазина Яманака. В доме появился поминальный алтарь, где были вклеены фото родителей, и она каждый день рассказывала им, что происходит с ней и братом.

Сегодня с утра деревня гудела, как улей. По дороге в академию Кагами увидела, как Ирука отчитывает Ёри. Да не просто отчитывает, а прямо орет.

— Ери, ты что творишь? Что за акты вандализма?! — казалось, Ёри уменьшился в размерах, Ируку он боялся. — Доброе утро, Кагами, идешь в академию, — преподаватель заметил, как к ним подошла Учиха.

— Доброе, сенсей. А что за шум с утра? — Кагами была, как всегда, вежлива.

— А ты глянь, что сотворил этот увалень, — последовал кивок в сторону лиц Хокаге.

Кагами перевела взгляд и увидела, что все лица разукрашены похабными словами. У нее смешок вырвался, когда она прочитала, что третий Хокаге — бородатый козел.

— Это не смешно, Кагами,

— простите, Ирука-сенсей, просто я не понимаю, как он смог все разукрасить,

— Я сам не понимаю. Что ж, пошли в академию, завтра у вас выпускные экзамены. Я даже не знаю, как Ёри их сдать, — Ирука тяжело вздохнул, бросив взгляд на мальчика.

Кагами промолчала. После того, как шесть лет назад она подралась с парнем, у него появились проблемы, сначала он долго не мог прийти в себя, потом проходил долгою реабилитацию. И, как последний гвоздь в крышку гроба, чудовищный контроль чакры.

В академию Кагами вошла, прикрываясь Ирукой, как щитом. Она не хотела натолкнуться на свой клуб поклонников, а наличие Ируки давало хоть какие-то гарантии безопасности

День в академии пролетел незаметно. Ирука, правда, заставил всех выполнять технику хенге из-за того, что Ёри ему нахамил. Так еще и заставил того оттирать краску с лиц хокаге.

На следующий день состоялись экзамены, на удивление очень простые: теоретический письменный экзамен, спарринг, физподготовка и простое клонирование. В основном, весь класс Ируки сдал все тесты, особенно отличились в этом плане Саске и Кагами, брат всегда был лучшим, а сестре после клановых тренировок это показалось детским лепетом.

Закончив с клонированием, Кагами забрала свой протектор с эмблемой листа и вышла из кабинета. Насколько она услышала из коридора, следующим был Ёри. Выйдя из здания, Кагами решила подождать друзей и брата. Присев на старенькие деревянные качели, она начала раскачиваться на них.

Возле академии стояли родители и поздравляли своих детей с успешной сдачей или наоборот, подбадривали тех, кто провалился. При виде этой картины в груди Кагами кольнуло: если бы не Итачи, сейчас и она бы с гордостью рассказывала родителям о своих экзаменах.

Ее заметили, и опять начались шепотки. Правда, теперь ее это не сильно волновало, научилась игнорировать. Тут Кагами заметила, что Ёри выскочил из здания академии весь в слезах. Учиха поняла, что он провалил экзамен. И вроде ее должно было кольнуть чувство вины, но она воспринимала как равных только клановых шиноби, остальные были ей безразличны.

Вслед за Ёри из академии выбежал Мизуки. Кагами он никогда не нравился, лицемер несчастный, за доброй улыбкой прятался самовлюбленный сноб. Как бы сказал Каваки, начальник отдела штурмовиков, крыса он.

Она наблюдала за тем, как меняется лицо Ёри во время разговора, и в животе поселялось чувство неправильности происходящего, так проявляла себя ее интуиция. К концу разговора Ёри совсем воспрял духом. Глядя, как сияют глаза мальчика, Кагами решила вспомнить бурное детство и проследить за ним.

А через несколько часов стало известно, что украли свиток Хокаге.

Ирука несся по ночной деревне, надеясь только на то, чтобы первым найти Ёри. Этот дурачок решил украсть свиток Хокаге, когда Ирука поставил ему неуд за экзамен. Ирука прекрасно понимал, что клонирование — слабость Ёри, у него были проблемы с контролем чакры. Но понадеялся, что мальчик оправится от удара и попробует снова.

Но Ёри решил поступить иначе, украл одно из сокровищ деревни. Когда всех чунинов собрали возле резиденции и объяснили ситуацию, у Ируки все внутри оборвалось; он считал, что в случившемся есть и его вина.

Когда все разбежались по секторам поиска, Ирука решил проверить несколько мест, где Ёри часто любил проводить время. Ирука проверил все места, осталась только последнее — опушка леса рядом с границей деревни. И действительно, когда он выпрыгнул на опушку, то увидел Ёри; тот разминался, свиток Хокаге стоял неподалёку.

— Вот ты где, Ёри. Ты что удумал? Почему украл свиток? Тебе жить надоело? — набросился сенсей с упреками и вопросами.

— Ирука-сенсей? — глаза Ёри широко распахнулись, на лице было недоумение.

— Как ты смог украсть свиток? Тебя кто-то подговорил на это? Кто?! Не важно, мы должны вернуться в деревню и вернуть свиток, пока не поздно! — из-за нервов Ирука начал тараторить.

— Да, Ирука, тебя ща километр слышно, — в монолог Ируки вклинился еще один персонаж, Мизуки, — я был прав, когда решил проследить за тобой, чтобы найти мальчишку, — он стоял на ветке дерева и обоих видел, как на ладони.

— Мизуки? Что ты тут делаешь? — сказать, что Ирука был удивлен, это ничего не сказать.

— Как зачем? Это же я приказал Ёри выкрасть свиток, — по лицу Мизуки расплылась гаденькая улыбка, он наслаждался шоком на лица своих собеседников.

— Как? Зачем?

— Как, да просто, когда ты завалил бедного мальчика на экзамене, я притворился, что мне есть дело до забот этого бездаря. И предложил украсть свиток, мол, это вторая возможность сдать экзамен. Затем все просто: я заберу свиток и сбегу в деревню тумана, где меня оценят по достоинству! — складывалось впечатление, что Мизуки репетировал этот монолог.

Ирука еще несколько раз пытался узнать причину, почему его лучший друг решил предать деревню. На что получил отповедь о том, что никакой он не друг, что Ирука наивный дурак, которым легко манипулировать. И что Ёри такой же лох, которого легко обмануть.

— Ну, что ж, свиток почти у меня, осталось только от свидетелей избавиться,

— Ты сумасшедший предатель, — Ирука был в ярости от исповеди бывшего друга.

— Зато ты святоша, носишься со всеми, как с писаной торбой. Особенно меня поразила твоя лояльность с двумя мелкими гаденышами Учихами, особенно к девчонке. Ты не забыл, что это именно они натравили на деревню лиса? Из-за них погибли твои родители. А три года назад эти уроды красноглазые спалили под сотню человек, — глаза Мизуки стали безумнее.

— Ты сам-то понял, что несешь! Учиха в деревне были, когда напал лис, они не могли натравить А тот погром, если бы не они, то жертв было бы много. Нам их благодарить надо было, а не оскорблять,

— Ладно, пришло время забрать свой приз,

С этими словами Мизуки бросил Фума сюрикен, который все это время висел у него за спиной, в Ируку и Ёри. Учитель загородил собой ученика, перекрывая полет сюрикена. Но Ёри сумел удивить Ируку: ловко извернувшись, он оттолкнул мужчину, тем самым вместо попадания в спину и неизбежной смерти, Ирука отделался тем, что сюрикен пропорол ему ногу. Ёри же даром времени не терял: схватив свиток, он рванул в лес. Ирука хотел последовать за ним, но рана ноги не дала.

Сенсей зло сжал зубы.

— Да, Ирука-сенсей, вы едва все не испортили, — из за соседнего дерева сначала раздался голос, а когда Ирука повернул голову, оттуда вышел Ёри.

Паренек подошел к Ируке, присел на корточки и, положив руку на плечо, улыбнулся.

— Как? — уже второй раз за вечер его выбили из колеи

На это Ёри только приложил палец к губам, призывая к тишине, и принялся ждать. Немного придя в себя, Ирука отметил, что с его учеником-непоседой что-то не так, слишком уверенная поза, слишком ловкий, слишком умный, слишком...

Сенсей хотел начать задавать вопросы, когда в лесу прогремел взрыв. Ёри хмыкнул.

— Этот имбецил все-таки нарвался на ловушку,

В подтверждение его слов, на опушку вылетел опаленный Мизуки, ноги и руки у него были перебиты взрывом, на одежде были прорехи от лески и порезы на конечностях.

— Как? — только и успел протянуть предатель.

— Об косяк, — показал Ёри язык.

С легким "пуф" техника развеялась, и на месте Ёри уже стояла Кагами; одета она была в ту же полицейскую форму.

— А где Ёри? — Ирука выразил общую мысль, которая витала в головах у обоих чунинов.

— Десятый сон уже, наверное, видит. Когда я поняла, куда он полез, прокралась за ним, вырубила и под хенге пошла сюда, — пожала плечами Кагами.

— Как ты узнала место? — Мизуки собрал все остатки сил, чтобы задать этот вопрос.

— Ты забыл, Мизуки? Я же из клана полицейских и работала в полиции, — похлопала Кагами предателя по щеке.

Мизуки хотел что то крикнуть наглой Учихе, но не успел; его мир утонул в красном цвете шарингана, начался допрос.

Кагами и Ирука шли обратно в деревню. Сенсей находился в глубоких раздумьях, его ученица сегодня изрядно его удивила. После того, как она закончила допрос, она подошла к учителю и начала обрабатывать его рану.

— Н-да, интересный кадр. Самомнения и себялюбия выше крыши, а умений с гулькин нос. Он хотел из деревни сбежать, представляете? Спереть свиток и уйти в туман, там ему обещали звание джонина и признание, — пока Кагами это рассказывала, она параллельно накладывала повязку на раненую ногу. В конце она прикрепила к бинту печать исцеления.

— Как… — только и сумел выдавить из себя Ирука, изумленно наблюдая, как ученица подошла к Мизуки и начала связывать ему руки.

— Я же сказала: проследила за Ёри, задержала его, узнала возможные места передачи и детали разговора, заняла его место и направилась сюда, — все это Кагами говорила, пока связывала Мизуки руки за спиной.

Ирука же все никак не мог принять то, что выпускница академии смогла в одиночку поймать и допросить предателя — чунина, на минутку. При этом сделать все тайно. Не думал он, что она на такое способна.

Спеленав преступника, Кагами помогла подняться учителю.

— Вы можете идти? Мне бы пригодилась помощь в конвое Мизуки. Я сама понесу свиток. Надо поторопиться — чем раньше вернем свиток, тем быстрее сможем идти по домам,

Ирука кивнул. Он взял на плечо связанного предателя, Кагами повесила свиток на спину, и они отправились в деревню.

Парочка шла молча. Ирука обдумывал произошедшее, Кагами же просто любовалась звездами; на дворе уже была глубокая ночь.

— И все-таки я не понимаю, как тебе удалось все это провернуть? — Ирука все же нарушил тишину.

— Да все просто, вы же помните, где я работала? Это далеко не первая моя такая операция. Порой бывало, что брали матерых уголовников, там все прорабатывать надо было в десять раз тщательней. А это так, импровизация, на скорую руку слепленная, — Кагами пожала плечами, будто говоря: пустяки

Ирука улыбнулся, он уже и правда забыл, что она служила в полиции. Еще раз окинув ученицу взглядом, он наконец заметил, что — помимо формы — лоб Кагами украшал недавно полученный протектор Конохи. Эмблему листа немного прикрывали черные, как ночь, волосы.

Дальше они шли, разговаривая о всякой ерунде.

В кабинете Хокаге было тихо. Рабочий день был трудным, а когда украли свиток, пришлось поволноваться. Сейчас, глядя в свой хрустальный шар, который показывал Ируку с Кагами, Хирузен довольно пыхнул трубкой.

— Ну и лиса, — проворчал он со смешком.

А как же еще, она же ничего никому не сказала, сама все провернула. Одно слово, папина дочка. Причем что родной, что приемный отцы всегда славились именно таким подходом, сначала сделаю, а объясню все потом. Ну что ж, ситуация разрешилась, осталось понять, как поощрить Кагами и что делать с Ёри.

Тем временем в дверь тихонько постучали и вошли Ирука и Кагами.

— Доброй ночи, Хокаге-сама, — поздоровались посетители хором.

— Да, проходите,

Получив разрешение, Кагами подошла к столу и положила свиток на него. Ирука остался стоять с пленником.

— Ирука-сан, отведите Мизуки к Ибики, там им займутся, — отдал Хокаге распоряжение, переведя взгляд на Кагами.

Ирука молча кивнул и вышел из кабинета.

— А с тобой, юное дарование, мы поговорим подробнее. Ответь мне на несколько вопросов. Как узнала, почему не сказала остальным, что выяснила? — глядя на то, что выражение лица Кагами изменилось, Сарутоби ухмыльнулся.

Когда Кагами вошла в кабинет, настроение у нее было отличное, ее план удался, преступник пойман, свиток возвращен, никто не пострадал. Все отлично! Но после выслушивания означенных вопросов ее настроение начало падать ниже плинтуса. Она поняла, что сейчас начнется самое любимое действо всех начальников — ее начнут дрючить. Так всегда бывало, когда она проявляла «неуместную инициативу». Сначала это был отец, когда после операции узнавал, что его дочь умудрялась ввязаться в бой. Теперь это будет делать глава деревни.

В ее голове пролетела мысль: «Вы были правы, Кодзи-сан, инициатива всегда имеет инициатора», — так всегда говорил начальник штурмового отдела.

Кагами со вздохом начала отвечать на вопросы Хокаге. Ее промурыжили в кабинете полтора часа, выспросили все, что только могли, все аспекты дела. Попеняли, что она не пришла к Хокаге и не доложила. Похвалили за смекалку и умение.

— Ну что ж, теперь тебе надо написать два отчета, в одном все еще раз пересказать, а второй отдать Ибики-сану, там напишешь все то, что удалось узнать от Мизуки.

У Кагами не было слов, настроение упало до отметки «зла как черт»; она поняла, что сегодня вряд ли попадет домой.

Глядя на кислую мину, Хирузен решил ее утешить.

— Так как ты еще считаешься ученицей академии, я не могу выплатить тебе денежную компенсацию за эту операцию. Но я знаю, что тебя порадует, — с этими словами достал из-под стола большой свиток, на котором было написано: «Искусство печати. Том второй».

При виде свитка у Кагами загорелись глаза. Она уже и не надеялась найти другие тома пфуину. У нее уже зачесались руки, хотелось открыть и погрузиться в изучение новых тайн.

— Ну, как? Довольна? — вопрос был риторическим, Сарутоби прекрасно видел, как у Кагами заблестели глаза.

— Ага, — у нее слегка пересохло во рту, ей хотелось побыстрее со всем разобраться.

Она взяла свиток со стола и, неся его бережно, как ребенка, пошла к выходу из кабинета, ей еще предстояло писать отчет.

 

Следующим утром выпускники академии собрались в своем классе в последний раз. Сегодня они будут распределены по командам, будет назначен наставник и начнется их взрослая жизнь. Дети были в приподнятом настроении, в классе стоял шум, все переговаривались. Выделялись из всех только трое. Шикамару — он, как обычно, спал. Саске — как всегда, игнорировал всех окружающих. И Кагами, она сидела за партой рядом с братом, дремала, положив голову на руки.

— Не спала сегодня? — Саске из всех одноклассников общался только с сестрой

— Не, вчера свиток умыкнули, слышал? — брат кивнул. — Я вернула его, задержала преступника, а потом писала отчеты всю оставшуюся ночь, — все это она сказала, не отрывая головы от рук, лишь слегка повернувшись, чтобы видеть брата.

— И надо было оно тебе? Хоть наградили? — Саске саркастически улыбнулся.

Он не понимал, зачем сестре надо было влезать в это дело, но в этом была вся Кагами — не могла пройти мимо, если надо помочь или кто-то попал в беду.

— Соскучилась по работе, даттебайо, — буркнула Кагами, отворачиваясь от брата.

Но Саске заметил, как у нее покраснели уши. Это слово было у нее паразитом, каждый раз, когда она сильно волновалась, злилась, у нее вылетало это даттебайо.

Тем временем в коридоре послышался шум, который нарастал с каждой секундой. Потом дверь отворилась, и в класс ворвались Харуно Сакура и Яманака Ино. Они умудрились застрять в проходе, параллельно с этим они спорили и пытались то ли загрызть друг друга, то ли укусить.

— Лобастая, отодвинься, дай пройти! — Ино пыталась протиснуться и забодать соперницу

— Иносвинио, ты слишком толстая, подвинься! — вторила ей Харуно.

Так за спорами и они и втиснулись в класс. Одноклассники со смешками наблюдали за цирком, который устроили эти две соперницы. Все прекрасно знали, что обе неравнодушны к Саске, обе хотели получить его себе.

Тем временем эти две особы быстрым шагом подошли к парте, где сидели Саске и Кагами.

— Кагами, подвинься. Я сяду рядом с Саске-куном! — первой начала Яманака.

— Учиха, уйди с дороги, с Саске сяду я! — Харуно и тактичность — это были две несовместимые вещи.

Саске напрягся, Кагами же даже не шелохнулась, лишь повернула голову, открыла один глаз и уставилась на обеих девочек. Саске хмыкнул, сестра сейчас как никогда была похожа на кошку.

— Девчонки, а вы ничего не попутали? Синяки уже прошли, или мне повторить прошлый урок? — Кагами говорила тихо, с ленцой.

Соперницы вздрогнули, сестра Саске умела произвести впечатление, используя только интонации голоса. Год назад Учихам осточертели преследование клубов, и они разработали план: ребята под хенге поменялись ролями на день. Когда занятия подошли к концу, оба клуба, как обычно, начали их преследовать. Тогда они разделились, и когда оба клуба остались наедине со своими целями, они развеяли хенге и устроили драку. Клубы не ожидали такой подставы, потому решили излить свое негодование на обманщиках, фанатов ведь было больше.

Правда, реальность оказалась иной, Учихи недаром были лучшими на своем курсе, они умудрились избить все участников, при этом не получив даже царапинки. На следующее утро Ирука впервые наорал на обоих, а Саске все воспринял стоически — у Ируки сложилось впечатление, что его вообще не слушали; Кагами же делала честные глаза, всем своим видом показывая, что она тут не при чем.

По возвращении в класс брат с сестрой удовлетворенно отметили большое количество фингалов, которые были на лицах одноклассников. Особенно, Кагами нравилось, что все девчонки, кроме Хинаты, красовались с фонарями под глазами и синяками. Хината тогда смотрела на нее неодобрительно, потом шепотом порицала ее, но в ответ были только смущенная ухмылка и выражение лица «они сами виноваты».

У мальчиков все было серьезнее: к синякам и фингалам прибавились сломанные носы и выбитые зубы. Исключением из всех были Акимичи, Нара и Инузука — еще бы он за Учихой бегал.

Зато после этого случая поклонники притихли, как мыши под веником.

— Ну дак что, претензии еще есть? — Кагами не отводила взгляда от одноклассниц.

Ничего не ответив, обе девочки удалились, бурча себе под нос про демона, который охраняет Саске-куна.

— Спасибо, — шепнул брат.

Кагами же, потянувшись, поднялась из-за парты и встала напротив брата, облокотившись на парту.

— И чего они в тебе нашли? Надменный, холодный, самовлюбленный, — сестра начала загибать пальцы.

Саске хотел было ответить, но тут одноклассник с нижнего ряда парт начал подниматься и толкнул Кагами. От импульса та продвинулась вперед, и так вышло, что у брата с сестрой вышел невольный поцелуй в губы. Возникла неловкая пауза. Глядя в расширенные глаза друг друга, дети отскочили друг от друга и начали отплевываться, ругаясь друг на друга. Они, конечно, друг друга любили, но не настолько и не так.

Немного отойдя от случившегося, Учихи захотели побить того придурка, который и был причиной этой катастрофы. Но их вмешательство не понадобилось, бедолагу уже пинали в углу толпы поклонников обоих Учих. Сопровождалось все это воплями о том, что из-за него Саске-кун и Кагами-чан потеряли свой первый поцелуй.

Экзекуцию прервало появление Ируки. Он разогнал всех по местам, отправил побитого в лазарет и, заняв свое место за учительским столом, начал выпускную речь. И если в начале дети пытались слушать, то к концу они пытались только не уснуть. Наконец, закончив истязать детей, Ирука перешел к объявлению команд.

Ино-Шика-Чо попали в одну команду, под предводительством Асумы Сарутоби. Хината попала в команду к Кибе и Шино, ее наставником стала Юхи Куренай. Хината была расстроена, она надеялась, что попадет в одну команду с Кагами.

— Команда номер семь, Учиха Саске, Учиха Кагами, — брат с сестрой дали друг другу пять, — Харуно Сакура. Наставник Хатаке Какаши.

Сакура была счастлива, Учихам же захотелось покончить жизнь самоубийством. Если бы Ирука видел их глаза, он бы увидел только один вопрос: «За что?!»

Тем временем учитель закончил оглашать составы команд и, попрощавшись и пожелав удачи, вышел из класса.

Началось великое ожидание: один за другим приходили наставники, забирая своих учеников. И скоро в классе осталась только седьмая команда. Ребята изнывали от скуки. Харуно пыталась поговорить с Саске, тот пытался ее не замечать. Кагами пыталась читать книгу, но щебет Харуно ее раздражал неимоверно.

— Бесполезногиня, может, ты заткнешься уже? Мешаешь, — Кагами раздраженно захлопнула книгу.

Саске незаметно перевел дух и возблагодарил небеса, что у него есть сестра. У Сакуры от такого наезда глаза на лоб полезли.

— Это ты мне? — Сакура даже ткнула себя в грудь.

— Ну, а кому еще? Ты же видишь, что раздражаешь, — Кагами скрестила руки на груди.

— Я лучшая ученица в классе! — гордость Харуно была уязвлена, захотелось поставить Кагами на место.

— Ага, только в теории и то после меня, — сарказмом Кагами можно было убить.

Харуно только воздух ртом глотала. С правдой не поспоришь.

Саске мудро не вмешивался в перепалку; отец всегда говорил — когда ругаются женщины, мужчинам лучше не лезть.

Часы на стене класса уже подходили к четырем часам вечера, а учителя все не было. Кагами уже просто плевала в потолок от скуки. Саске сел возле сестры, нашел в кармане резинку, удивился, откуда она, и начал играть с сестрой в резинку.

Сакура бродила из конца в конец класса, костеря учителя. Кагами тоже устала ждать, поэтому решила развлечь себя и проучить сенсея: взяв с доски губку для мела, она приоткрыла дверь в класс, вставив губку между косяком и дверью. И надо же, не прошло и десяти минут, как дверь класса открылась и губка упала на пепельноволосую макушку их наставника.

— Ну что сказать, не нравитесь вы мне, ребята, — сенсей был одет во все стандартное, единственная вещь, которая его выделяла, это повязка на правом глазу.

Взгляды детей говорили о том, что он им тоже не нравится.

— Вы опоздали, сенсей! — Сакура указала на Хатаке пальцем.

— Черная кошка дорогу перебежала, — изобразил неловкость Какаши. — Ладно, жду вас на крыше, — закончил сенсей, исчезнув в дыме.

Учиха хмыкнул и молча пошли к выходу, сзади них бурчала Харуно, недовольная поведением сенсея. А Кагами подумал, что надо было ловушку взрывными печатями минировать. Впрочем, казалось, что сенсей им достался интересный, стоило посмотреть.

С этими мыслями троица пошла на крышу.

Команда номер семь поднялась на крышу. Там ребят ждал их учитель, облокотившись на перила, он читал книгу. На крыше был разбит как бы парк — одно дерево — и полукруглые скамейки. Дети сели на скамейку и уставились на учителя, ожидая начала расспросов. Взглянув на них, Какаши закрыл книгу.

— Ну что ж, давайте знакомиться. Расскажите, какие у вас мечты и цели? — предложил учитель.

Ученики переглянулись. Небольшая растерянность была написана на их лицах, никто не хотел начинать первым.

— Давайте вы первый, сенсей, — первой подала голос Сакура.

— Н-да, ладно. Меня зовут Хатаке Какаши, я ваш учитель. Мои мечты и цели… — Какаши сделал небольшую театральную паузу. — Вас не касаются, — хоть лица и не было видно, но по интонациям было понятно, что он улыбается.

— В итоге, ничего не сказал, — буркнула Харуно.

— Тогда начнем с тебя, — учитель ткнул пальцем в Саске.

— Меня зовут Учиха Саске. Есть много того, что мне не нравится, еще меньше того, что нравится. Моя цель — отомстить одному человеку, — Саске говорил ровно, положив подбородок на кисти рук.

Ничего Хатаке комментировать не стал, но про себя отметил,

— Браво, мне попался мститель. И что с ним делать?

Следующей руку подняла Кагами.

— Меня зовут — Кагами Учиха. Я сестра этого мстюна, — ткнула она брата в бок, получив в ответ мимолетную улыбку брата и взгляд, обещавший ей отомстить. — Люблю читать, тренироваться. Не люблю бездарности и непунктуальности. Моя мечта? У меня она не одна, хочу возродить свой клан. А еще превзойти основателей деревни, и кто знает, может, даже стать Хокаге, — Кагами неловко улыбнулась.

— Эта интереснее, я думал, что и сестра будет зациклена на Итачи, но, вроде, пронесло. Однако такое чувство, что она сказала только то, что и так было на поверхности. Однако ее шпилька в его сторону, это немного покоробило, — проанализировал учитель.

Голос подала вторая девочка в команде.

— Я меня зовут Харуно Сакура. Моя мечта….М-м, — мимолётный взгляд на Саске. — Я люблю… — еще один взгляд на Саске, и щеки ее покрыл румянец. — Не люблю Кагами, — лицо девочки скривилось, она бросила раздраженный взгляд на сокомандницу .

«Великий дух огня, за что?! Что за пустоголовое создание у меня в команде? У нее одна любовь на уме. Ах да, еще и ревность. И к кому, к родной сестре своего любимого? Серьезно?! Зачем она вообще в шиноби пошла?» — возопил про себя Какаши.

Окинув свою команду еще раз, Хатаке подвел краткий итог:

— Итак, что мы имеем в результате: мститель, зацикленный на собственном эго и мести. Темная лошадка в лице сестры мстителя, чего от нее ожидать, неясно. И пустоголовая влюбленная дура, которая фанатеет от мстителя. Команда мечты прямо, — хорошо, что его лицо было скрыто маской, а то его кислой миной в этот момент можно было в депрессию вгонять. — Значит так, завтра в пять утра проводите на седьмой полигон. Будем проходить финальное испытание, — сказав это, Какаши наблюдал за лицами учеников.

Команда отреагировала по-разному. У Кагами в глазах появился интерес, Саске никак не выдал своих эмоций. А вот лицо Сакуры вытянулось, зеленые глаза стали просто огромными, и она смогла выдавить только:

— Как? Мы же прошли экзамены?

— То были экзамены академии на звание генина. А вот то, буду ли я вас учить, будет зависеть от моего экзамена. Так что жду вас завтра, на полигоне, — пояснил учитель..

Он уже хотел уйти, но, как будто вспомнив что-то, добавил.

— Ах да, вам лучше не есть до завтрашнего экзамена, а то вырвать может,

И оставив озадаченных словами детей, он исчез в облаке дыма.

На крыше воцарилась тишина.

— Странный какой-то сенсей, — первой нарушила тишину Харуно.

Остальные участники команды только кивнули на это.

— Саске-кун, может, сходим на свидание, — переключилась Сакура на своего кумира и начала строить ему глазки.

— Если у тебя есть время на такие глупости, то лучше потрать его на тренировки, — бросил Саске, поворачиваясь к Сакуре спиной.

— Боюсь, тут дело безнадежное, для этого надо иметь мозг и талант, — Кагами резко поднялась со скамейки.

Харуно хотелось ответить что-нибудь резкое, но на нее уже не обращали внимания.

— Сестрица, ты пойдешь со мной на тренировку?

— Не, я вчера забыла документы в резиденцию занести, сегодня надо зайти, — Кагами покачала головой.

После этого все трое разошлись, Саске пошел домой , готовиться к тренировке, Кагами пошла фотографироваться на документы, а Сакура, понурив голову, пошла домой.

Уже было почти шесть вечера, когда Кагами вошла в резиденцию и направилась к кабинету главы деревни. Постучав, она услышала:

— Войдите, — раздался старческий голос хозяина кабинета.

— Доброго вечера, Хокаге-сама, — Кагами вошла в кабинет, увидела стул, который стоял возле стола, и села на него.

— Да, здравствуй. Документы занесла? — Хирузен оторвался от изучения документов и перевел взгляд на нее.

— Да, вчера так и не успела занести, — Кагами положила свои документы с фотографией на стол.

Хокаге взял листки, глянул на фотографию и вздохнул.

— Ну хоть одна нормальная фотография,

Глядя на озадаченное лицо Кагами, Хирузен протянул ей один верхний лист. Юная Учиха взяла листок, там были фото и данные. С фото на нее смотрела разукрашенное лицо Инузуки Кибы, разукрашенное в белый цвет, с красными линиями.

— П-ф-ф, на клоуна похож, — не смогла сдержать смешка Кагами.

— И вот таких вот фото каждое пятое. Молодежь считает, что это круто , — Хокаге опять тяжело вздохнул.

Кагами не хотела мешать главе деревни, и уже хотела уходить, когда Хирузен снова подал голос.

— Как тебе учитель?

— Так себе, заставил ждать чуть ли не до вечера, — буркнула Кагами.

— Опять опоздал? — пыхнул трубкой старик.

Кагами хотела рассказать, как он заставил их ожидать, но когда она уже открыла рот, дверь в кабинет распахнулась и в него влетел мальчишка лет шести, с длинным шарфом на шее и шлемом на голове.

— Старик, сразись со мной!

С этими словами мальчик понесся на Хокаге, но пробегая мимо Кагами, он умудрился запнуться за свой шарф, навернувшись, он упал лицом на пол. Пока мальчик поднимался, в кабинете была тишина. Кагами озадаченно смотрела на мальчика, ожидая, что он сейчас разревется, но вместо этого он повернулся к ней и начал кричать не нее, тыча пальцем.

— Ты?! Это ты сделала? Это ты поставила подножку, чтобы я упал!

Глядя на это, Хокаге видел, как растерянность на лице Кагами уступает свое место раздражению и гневу. Хирузену было стыдно за своего внука, но вмешаться он не успел. Очередную тираду мальчика прервала звонкая затрещина. А затем тонкие, но сильные пальчики Кагами схватили пацана за ухо.

— Слушай сюда, маленький говнюк, ты что себе позволяешь?

Кагами шипела, как кошка.

Мальчику было больно, он хотел вырваться, но его попытки прервал удар ладони по заднице. Взвизгнув, он уставился полными слез глазами на девочку, но это не сработало. Глаза Кагами метали молнии, вокруг нее распространялась красная аура гнева, а длинные волосы, казалось, шевелились.

Плакать и канючить мальчику резко расхотелось — не поможет. В момент очередного удара по заднице в комнату вошел молодой парень в форме джонина, в бандане и черных круглых очках.

— Что ты делаешь! Как ты смеешь, это же внук Хокаге, — возопил он, надеясь, что его слова остановят нахалку.

Кагами действительно остановилась и повернула голову на говорившего.

Мальчик понадеялся, что сейчас его отпустят, принесут извинения, но его надеждам не суждено было сбыться.

— Ну и? А я правнучка основателя деревни! Вопросы есть? — рявкнула Кагами на мужчину, положила мальчика себе на колени и продолжила отчитывать и бить по мягкому месту.

Посчитав, что наказала достаточно. Кагами поставила мальчика на ноги и тихо сказала:

— Если я еще раз узнаю, что ты позволил себе что-то такое, то ты у меня неделю спать сможешь только стоя. И сможешь своей задницей освещать, как фонариком. Ты меня понял?

Мальчик проникся перспективой и быстро закивал.

— Ну вот и славно, — с этими словами ,Кагами легонько хлопнула мальчика по заднице.

Взвизгнув, он вылетел из кабинета, неизвестный мужчина удалился вслед за ним.

— Ну, хоть у кого-то хватила духу его воспитать. Прости, пожалуйста, за поведение моего внука.

Было слышно, что Хирузену неловко за ребенка.

— Драть не пробовали? Учуди я что-нибудь такое, мой бы отец меня прибил бы, — буркнула Учиха.

— Духу не хватает. Ты понимаешь, он сирота, родителей убили, а одному внука воспитывать тяжко, — неловкая улыбка появилась на лице Хирузена.

Кагами тоже стало неловко, что глава деревни перед ней извинялся.

— Простите, что вспылила,

— Да ничего, я тебе готов даже руку пожать. Давно надо было его так вразумить, но я не могу. А Эбису с Конохамару пылинки сдувает,

— Эбису, это тот парень? — поинтересовалась Учиха.

Да, его наставник. Думал, что хоть он внука уму научит, но не срослось, — развел руками Сарутоби.

Еще немного поговорив, Кагами вышли их резиденции, направившись к себе домой.

Правда, без приключений добраться ей не удалось. Когда она шла небольшим пролеском до квартала, дорогу ей перегородили Эбису и Конохамару.

— Малолетняя нахалка, ты посмела поднять руку на молодого хозяина! — пафосно завернул джонин. — Я — Эбису, научу тебя уважать тех, кто выше тебя, — с этими словами он побежал на Кагами.

Кагами только вздохнула: везло же ей на идиотов. Она перевела взгляд на Конохамару, тот прятался за деревом, но с интересом смотрел за наставником и Кагами.

Тем временем Эбису подбежал к ней и попытался нанести удар. Кагами уклонилась. Еще одна попытка — результат тот же. Наконец, потеряв терпение, Кагами активировала шаринган и, подловив противника на ударе ногой, зарядила ему промеж ног. Эбису, перейдя на фальцет и согнувшись в три погибели, рухнул на землю. Кагами же, отойдя от соперника, взглянула на мальчика и выпала в осадок.

Глаза Конохамару светились восторгом, он подбежал к ней и начал тараторить.

— Это было круто! Он пытался тебя ударить, а ты такая раз — ушла, раз — ушла. Научишь меня?

Последний вопрос поставил Кагами в тупик. Напор мальчика был большим, он скакал и прыгал вокруг нее, уговаривая тренировать его.

— Так, стоп. С чего я должно тебя тренировать? — Кагами остановила мальчика, села на поваленное рядом дерево. Она попыталась усадить Конохамару, но тот отказался, прикрыв задницу руками.

— Я хочу одолеть дедушку, — мальчик решительно посмотрел на Кагами.

Учиха приподняла бровь, молча задавая вопрос: зачем.

— Я просто хочу одолеть дедушку, чтобы меня начали воспринимать всерьез . Не как внука Хокаге, а как Конохамару, — мальчик правильно понял ее мимику.

Кагами поняла, что пацан просто хотел признания себя как личности. Рассмеявшись, она отвесила легкий щелбан Конохамару. Тот, сморщившись и недовольно фыркнув, совсем, как котенок, уставился на Ками.

— Слушай, даже, если ты каким-то чудом одолеешь деда, то тебя все ровно не признают. Ты лучше вырасти, стань сильным шиноби, докажи, что Конохамару не просто внук каге, а сильный и незаменимый шиноби. Тогда тебя будут воспринимать, как ты хочешь, — решила просветить юное дарование Учиха.

— А ты будешь меня учить? — заново завел свою шарманку Конохамару.

Кагами поморщилась: опять двадцать пять, и ведь видно, что не отступится, если что себе в голову вбил.

— Давай так, тебе ведь шесть? В ответ получив кивок, Кагами продолжила: — Тогда, когда поступишь в академию, если будешь лучшим на курсе, то после твоего выпуска, я подумаю, быть ли твоим учителем, — выкрутилась Учиха.

— То есть, если я буду хорошо учиться, вы станете меня учить?

Конохамару получил кивок в ответ.

— Ура-а-а, сенсей согласилась меня учить! — возликовал мальчик.

Кагами поморщилась.

— Не называй меня учителем, я пока только генин, — утихомирила она мальчика, щелкнув его по носу.

— А как тогда вас звать? — с интересом склонил тот голову набок.

— Кагами. Учиха Кагами,

— Хорошо, Кагами-нэ, я буду стараться, — мальчик обаятельно улыбнулся во все тридцать два.

Кагами только возвела очи горе. Час от часу не легче, теперь он ее еще и сестрой назвал. Но отговаривать его было бесполезно, все ровно что-нибудь придумает.

Она поднялась с бревна и решила проводить мальчика до дома. Об Эбису забыли оба.

На следующий день — в пять утра — на полигон номер семь пришли двое, Саске и Сакура. Оба выглядели помятыми и невыспавшимися.

— Доброе утро, Саске-кун, — первой тишину нарушила Харуно.

В ответ она получила только кивок в качестве приветствия. Сакура приуныла, но попыталась снова завести разговор. Однако результат был тот же. Что было странно, ни учителя, ни Кагами на полигоне еще не было.

В ожидании прошел час. Сакура начала нервно ходить из стороны в сторону, ворча то на нерадивого учителя, то на сокомандницу.

— Ну и где они? Сенсея нет, Кагами нет. Чем они занимаются?!

— Вчера Кагами над чем-то работала допоздна, в доме свет до трех ночи горел, — пришел неожиданный ответ со стороны Саске.

Сакура была удивлена, что Саске решил ответить на ее, казалось бы, риторический вопрос. Решив, что это ее шанс поговорить со своим кумиром, Сакура продолжила:

— Три ночи? Интересно, чем она там занималась? Везет же ей, живет одна, никто над душой не стоит, не воспитывает. Делай что хочешь,

Хотя Саске старался не обращать на слова Харуно внимания, но ее последние слова покоробили Учиху.

— Одиночество, — произнес он как бы в пустоту. Харуно озадаченно уставилась на Саске. — Плата за самостоятельность. Это одиночество. Мы потеряли наших родителей и с тех пор живем одни. Но знаешь? Мы с сестрой готовы отдать все, лишь бы наши родители были бы живы, — на последних словах голос Саске сорвался на рык, взглядом обещая, что если она еще что-нибудь скажет, он ее убьет. — Хочешь полезный совет? Прежде чем говорить, думай. И не вздумай ляпнуть что-то подобное при сестре. Она не будет такой снисходительной, как я,

Сакура только быстро закивала. Она сильно испугалась и взгляда, которым прожигал ее Учиха. И тем более голоса. А уж, что может сделать Кагами, если разозлится, она знала не понаслышке, до сих пор помнила то избиение клуба поклонниц.

Тем временем на полигоне появилась Кагами.

— Доброе утро. Простите, опоздала. Будильник сломался, — Кагами заметила, что между сокомандниками какое-то напряжение.

Сакура только кивнула в ответ, быстро отведя взгляд. А Саске только хмыкнул. Он заметил, что сегодня Кагами решила надеть не шорты и футболку, а короткое темно-синее кимоно.

— Я даже знаю, как твой будильник сломался, он зазвонил, и ты, не просыпаясь, выкинула его в окно. У тебя будильники долго не живут, прошлый рекорд — сорок восемь часов, — сказал он сестре на ухо, когда она села рядом с ним на бревно.

Кагами ткнула его кулаком в бок, протягивая ему коробку с завтраком. Саске открыл крышку, в нос ударил запах риса с овощами и запах свежих помидор. Он сглотнул слюну, так как не ел со вчерашнего вечера.

Запа еды также учуяла Сакура, ей тоже очень хотелось есть, но приказ сенсея был — не есть.

— Эй, учитель сказал, что нам есть нельзя! — возмущение Харуно даже возросло, когда она увидела, как Саске начал уплетать завтрак.

— Вот сам пусть и голодает, если ему так охота. Голодный воин — это не воин, а покойник, отбрила Кагами, положив голову на плечо брата, прикрыв глаза.

Видя, что Учиха-младшая собирается поспать, Сакура хотела было возмутиться, но Саске одним жестом попросил не будить сестру.

— И как ей это удалось заснуть. Неужели не нервничает? — пробурчала Сакура и неожиданно получила ответ.

— На службе, когда график не нормированный, а дома ты можешь не появляться сутками, учишься спать в любых условиях. Потому что сон — это отдых, — Кагами даже глаза не открыла.

Позавтракав, Саске тоже решил вздремнуть, положив свою голову на голову сестры. Что удивительно, по ночам он часто просыпался от кошмаров, но когда рядом была сестра, он мог спать спокойно. Сакура, глядя на спящих Учих, только рукой на них махнула; если Кагами хочет нарушить приказ учителя, это ее право, ей же и достанется, когда придет учитель.

Время уже близилось к полудню, Кагами давно проснулась, растолкала брата. Они успели размяться и немного поспаринговать. Глядя на их тренировку, Сакура была удивлена, брат с сестрой бились в полный контакт, не жалея друг друга, но и не уступая.

Время текло, тренировка давно была закончена, а Какаши все не было.

— Уж полдень близится, учителя все нет, — вздохнула Кагами.

Настроение детей медленно, но верно катилось к отметке ненависть, когда на полигоне наконец-то появился учитель.

— Йо, простите за опоздание, черная кошка дорогу перебежала, — он всем видом показывал, как ему неловко, но взгляды учеников говорили, что ему не верят ни на йоту.

Поняв, что оправдываться без толку, Какаши решил рассказать суть экзамена. Он продемонстрировал два колокольчика.

— Вот два колокольчика. Ваша задача попытаться забрать их у меня до полудня,

— Но колокольчиков всего два, а нас трое, — возмутилась Сакура.

— Все верно, тот, кому не достанется колокольчик, вернется обратно в академию, — учитель словно решил добить учеников.

Ребята переглянулись. У Сакуры не было слов от возмущения, Учихи же только сосредоточились и пожали плечами, мол, если надо забрать, то заберем.

— И помните, чтобы получить колокольчики, вам нужно желание меня убить, — взгляды учеников говорили о том, что с этим проблем не будет, они уже хотели его убить.

Вздохнув, Какаши начал испытание.

И в первые же секунды в него полетела дымовая шашка. Хатаке хотел было выпрыгнуть из облака, но почувствовал у горла лезвие куная.

— Неплохо, Кагами, совсем неплохо, — учитель оценил ее план.

Кагами правильно решила, что в открытом бою у них шансов нет и хотела было потянуться к колокольчикам, но учитель исчез, появившись в облаке дыма сзади. Кагами хотела было развернуться, но не успела.

— Рукопашный прием, тысячелетие боли, — с этими словами Какаши вонзил четыре пальца Кагами в задницу, точнее, он думал, что попал туда, но малость промахнулся и попал в вагину. Он понял это только, когда почувствовал напряжение мышц.

Кагами от боли взвизгнула, рванулась, соскальзывая с пальцев, и, сделав пару неуверенных шагов, навернулась в речку, протекавшую рядом. На полигоне воцарилась тишина, Саске был в шоке, потому что так и не понял, что с сестрой случилось, Сакура не могла поверить в увиденное. А Какаши пытался переварить последствия своей маленькой шутки.

На поверхности реки несколько секунд были видны только пузыри, а потом вода взорвалась фонтаном, и в Хатаке полетел целый рой кунаев, а следом понесся огненный шар. Учитель попытался увернуться от кунаев — и ему это удалось, — а вот от огненного шара он увернуться не смог, испарившись облаком дыма.

Выскочив на берег, Кагами заметила, что уничтожила она только теневой клон.

— Какаши!!! Козлина, вылезай! Вылазь по-хорошему, найду, хуже будет! Ты у меня это тысячелетие боли всю жизнь отрабатывать будешь, даттебаё!! — голос Кагами звенел от ярости и гнева. Теперь ей точно захотелось убить сенсея.

Саске хотел было спросить, что случилось, но увидев, что сестра малость невменяема, решил промолчать, сейчас ее трогать — себе дороже.

Сидя в кустах, Какаши было очень неловко за случившееся, но видя, что у ученицы волосы начали шевелиться от гнева, решил не показываться на глаза. Уж очень сейчас Кагами напоминала жену его учителя, слишком опасно к ней сейчас выходить. Он извинится потом, после. А еще он пообещал себе, что больше никогда не будет применять этот прием на девушках.

Видя что сенсей не торопится выходить, Кагами все-таки укротила свою ярость. Она отомстит позже.

— Ладно, пойдем учителя искать, — голос её был уже спокойным.

Саске хмыкнул, он-то свою сестру знал как облупленную; лучше бы Какаши сейчас вышел к ней, все закончилось бы парой тумаков и криками, а теперь Кагами будет мстить. На этом ребята отправились в укрытие.

Какаши сидел под деревом и деревом и читал книгу. Он еще раз осмотрел пространство вокруг себя, отметив, что ученики хорошо замаскировались, и никто просто напролом не бежит. Он надеялся, что ребята проработали какой-нибудь план. Он хотел было вернуться к чтению, но чувство опасности кольнуло сознание. Учитель увидел, что в него летят кунаи, и не простые, а со взрывными печатями. Отпрыгнув от прежней позиции, Какаши едва не попал под взрывы печатей, но пронесло, а потом он увидел, как вдогонку ему летит еще огненный шар. Поняв, что от шара увернутся уже не успеет, Хатаке дождался удара техники и применил замену

Заметив, что ее связка не сработала, Кагами выскочила из своего укрытия и побежала к сенсею. Она хотела напасть на самого учителя и попробовать забрать колокольчик, но ее планы изменились, когда она заметила блеск на том месте, где был Хатаке, там лежал колокольчик. Сменив вектор движения, она успела подбежать и протянула руку к колокольчику, когда сработала ловушка, потянув ее ногу вверх. Кагами повисла вниз головой, в нескольких сантиметрах от ее рук.

— Так-так, попалась на такую простенькую ловушку. Похоже, я тебя переоценил. Но попытка была хороша, — Какаши сел на корточки и уже хотел взять колокольчик, но ему пришлось воспользоваться техникой замены, потому что атаковал Саске.

Увернувшись от атаки, Какаши ожидал, что Саске поможет сестре, но он так и не атаковал, сменив дислокацию. Какаши опять наклонился над колокольчиком. Хатаке на секунду показалось, что глаза Кагами сменили цвет, но он отбросил эти мысли.

Впрочем, просто так висеть Кагами не стала; когда учитель начал подниматься, она кинула кунай в леску, которая держала ловушку. Освободившись от петли, Кагами попыталась ударить Какаши ногой, но учитель увернулся. Отпрыгнув друг от друга, Какаши и Кагами встали друг напротив друга.

— Ну что ж, ты молодец. Правда, колокольчик так и не достала, — учитель звякнул калачиком.

— Вы в этом так уверены, сенсей? — Кагами тоже подняла руку, в которой лежал такой же колокольчик.

Какаши удивился и перевел взгляд на свою руку, но в ней был зажат маленький опавший листик. Он перевел удивленный взгляд на ученицу, вспомнив, как глаза Кагами сменили цвет. Учитель хотел задать вопрос, но Кагами, использовав дымовую шашку, скрылась с лужайки.

Следующим на него напал Саске; в отличие от сестры, он не стал хитрить и ждать возможности, он атаковал Какаши в лоб, однако легкого боя не вышло, ему почти удалось получить колокольчик, но Какаши с помощью техники земли закатал его под землю. С Сакурой получилось и того легче, она попалась в иллюзию, а когда проснулась и увидела, что голова Саске торчит из земли, просто упала в обморок.

Обезвредив двух своих учеников, Какаши хотел уже искать Кагами, но та сама напала; правда, теперь Какаши был начеку, и отбить сокомандников у учителя не получилось. Тем временем время вышло, и над полигоном раздался звук таймера.

— Так, все, время вышло, — скомандовал учитель, и Кагами прекратила атаковать. — Результат таков, вы провалились. Все, — в ответ на него уставились три растерянных лица учеников. — У вас нет никакой командной работы. Кагами, ты забрала колокольчик, молодец, но сделала эти чисто за счет своих сил, не полагаясь на команду, — в ответ Кагами отвела взгляд, что-то буркнув. — Саске, твоя попытка взять колокольчик похвальна, но, как и сестра, ты забыл про команду, — Саске хмыкнул. — Сакура, ты вообще была самым бесполезным членом команды, ты ни разу не попыталась напасть на меня, ни разу не пришла на помощь своим товарищам, например, когда Кагами попалась в ловушку. Ты просто носилась за Саске, — пришедшая в себя Сакура залилась краской от стыда.

Пока происходил этот диалог Какаши освободил Саске от оков земляной ловушки, и они все отправились к столбам в середине полигона. Там Сакуру привязали к одному из них.

— Значит так, я дам вам еще один шанс, после обеда мы продолжим. Теперь вы можете поесть, — он указал подбородком на обеды, которые лежали возле монумента, — Сакуру кормить запрещаю, — с этими словами он исчез в облаке дыма.

Ребята остались одни. Кагами принесла обеды себе и Саске. При виде того, как товарищи уплетают обед, у Сакуры заурчал живот.

— Не обращайте на меня внимания. Я на диете, — смущенно сказала Сакура.

Однако Кагами решила иначе.

— Ты и так тощая, как полвесла. Какая тебе диета? Смотреть не на что, — хоть Сакура и хотела возмутиться на слова Учихи, но та просто заткнула ее рот едой.

— Сенсей же приказал ее не кормить? — хныкнул Саске.

— А ты думаешь, от нее голодной будет больше пользы? Нам же ясно дали понять, что испытание мы пройдем только втроем, — парировала сестра.

Брат на это просто пожал плечами.

Именно в этот момент на полигоне появился Какаши.

— Вы…. Вы нарушили мой приказ. Вас ждет наказание, — Какаши сложил печати, и небо заволокли тучи. Вид у него был грозный, а голос гремел.

Ребята впечатлились. Им стало страшно.

— Но вы же сами сказали, что нужно работать в команде? А она голодная, какой из нее воин? — первой в себя пришла Кагами.

— Именно, поддержка друг друга — это тоже часть командной работы, — поддержал ее брат.

Сакура нашла в себе силы кивнуть.

Какаши посмотрел на учеников долгим оценивающим взглядом.

— Что ж, вы прошли испытание, — улыбнулся учитель.

Тучи на небе рассеялись, и опять наступил солнечный день. Обалдевшие лица учеников били ему наградой, а размеры глаз больше бы подошли совам, чем людям.

— Я рад, что вы все правильно поняли. В мире шиноби тот, кто не исполняет приказов, считается мусором. Но я считаю, что тот, кто не ценит собственных товарищей — хуже всякого мусора, — пояснил он. Дети прониклись. — Ну что ж, теперь, команда номер семь официально создана. Поздравляю. Пойдемте отпразднуем, сегодня я угощаю! — дети обрадовались, правда, все забыли о Сакуре, едва не оставив ее висеть на столбе. Но Кагами метнула кунай, перерезав им веревки.

— Кстати, Кагами, ответь мне на один вопрос, — Какаши решил прояснить интересный ему вопрос.

Кагами вопросительно изогнула бровь.

— У тебя есть шаринган? — в ответ на Какаши смотрели два красных глаза с двумя томоэ. — Понятно, — протянул он.

Это был веселый день, но для Кагами он окончился неожиданно. После пирушки в ресторане, по словам Ичираку, Какаши, молча схватив девчонку и положив себе на плечо, отправился в больницу, на прием к гинекологу, после чего узнал, что своей шуточкой умудрился лишить принцессу клана Учих девственности. Проводив ученицу до дома, он отправился домой, еще не зная, что этим походом подписал себе приговор на жестокую месть.

Уже поздно ночью в кабинете Хокаге Какаши докладывал о результате проверки.

— Ну, как тебе команда? В целом? — хоть Хирузен и смотрел за испытанием через шар, но хотел выяснить мнение наставника.

— В целом неплохая команда, Саске работает, в основном, на ближней и средней дистанции, Кагами любит работать на средней и дальней дистанции, в данной связке у нее с братом отличная сочетаемость. А Сакура… себя никак не проявила, поэтому мало что могу про нее сказать

— А что можешь сказать, в частности, о всей команде? — продолжал допытываться глава деревни.

— Саске, сосредоточен только на себе, на команду может совсем внимания не обращать. Единственная, с кем он считается — его сестра. С ней в паре он готов работать. Кагами — несмотря на свою эмоциональность, довольно скрытная натура, ничего сверх необходимого она о себе не расскажет. В бою головы не теряет, постоянно просчитывая ситуацию. Если честно, этим она напоминает Итачи. Как сказал раньше, Сакура не смогла себя проявить, — закончил Какаши доклад, а потом не удержался и спросил: — Хокаге-сама, почему в лично деле Кагами нет ни строчки о том, что у нее пробужден шаринган? Про владением огнем я промолчу. Саске тоже показал хороший уровень навыков, но к нему вопросов было меньше, — Какаши даже хлопнул по личному делу своей ученицы, лежавшем на столе, среди бумаг.

Хирузен выпустил клуб дыма, а затем молча достал из ящика стола еще одну папку, бросив ее поверх лежавшей.

— Что это? — Какаши взял папку, всмотревшись в титульный лист, как оказалось, это тоже бы личный файл Кагами.

— Личное дело Учиха Кагами,

У Какаши сложилось впечатление, что над ним издеваются.

— Я уже читал ее дело из академии, — начал он возмущаться, но Сарутоби его перебил.

— Это дело не из академии, а из архива полиции, посмотри,

Какаши открыл файл, с фотографии на него смотрело знакомое лицо ученицы, только несколько младше, лет семи — восьми. Там то он и увидел весь перечень ее способностях, включая фуин. Так же Какаши показалось, что когда то он видел ее раньше, еще при первой встрече, но он вспомнить не мог. Но увидев фото, наконец-то вспомнил ту ночь после погромов и слова Итачи.

— Н-да, мог бы и сам догадаться, — досадливо протянул Хатаке.

Хирузен улыбнулся, и положил еще одну папку на стол.

— А это дело, которое пойдет в архив шиноби деревни, — ответил глава на вопросительный взгляд Какаши.

Открыв новый файл, Какаши пробежал глазами его содержимое. Там было все то же, что из дела полиции, но его внимание привлекли пара отметок в нижней части листа.

— Две миссии ранга B? Откуда такое счастье? Она же только недавно?

— Первая миссия — это погром в деревне, где она себя проявила, приняв непростое решение. Вторая — это задержание Мизуки, совсем недавно,

— В таком случае не вижу смысла держать ее в генинах. Можно дать ей спокойно чунина, по навыкам она подходит, натаскать на джонина, с ее талантами, это много времени не займет. А потом можно определить Кагами в АНБУ, там ее таланты раскроют полностью, — предложил Хатаке.

— Все так, все так, — согласился Хирузен. — И хотя девочка крайне талантливая, но поступать мы так не станем. Во-первых, служба в АНБУ, очень тяжело дается, ситуация с Итачи — тому доказательство. Во-вторых, я не хочу, чтобы Кагами попала в лапы к Данзо, а он обязательно попробует ее заполучить. И в-третьих, я хочу, чтобы она завела себе друзей в деревне,

— Друзья? У нее все так плохо с окружающими? — Какаши хмыкнул.

— Несмотря на то, что девочка куда общительнее брата, но есть одна проблема: из-за своего характера она не воспринимает простых шиноби, как равных себе. Учихи всегда уважали силу и связи, — пояснил глава.

— Ну, в этом она копия папы, у Фугаку тоже друзей не шибко было, — Какаши пожал плечами.

— Если бы она была копией Фугаку, это бы было полбеды. Психологи, которые составляли ее психический профиль, говорят, что характером она больше пошла в прадеда, и это проблема,

— Разве отец Фугаку был таким бешеным? — Какаши не мог понять, что так напрягло главу деревни.

— Я говорил не про ее деда, а про прадеда, Учиху Мадару. У Кагами слишком большая эмоциональная привязка к брату, и случись что с ним, мы можем получить Мадару номер два. И вряд ли у нас найдется второй Хаширама, чтобы ее могли остановить. Поэтому я хочу, чтобы она нашла себе друзей, воспринимала деревню, как свой дом,

— Н-да, если учесть ее таланты и характер, то такое вполне возможно, — перед глазами у Какаши встал момент вспышки ярости Кагами.

— Плюс ко всему, Кагами — это ключ к Саске, только у нее есть возможность на него влиять. А ты сам понимаешь, Учих у нас осталось только двое, — Хатаке кивнул соглашаясь. — По поводу Сакуры, первоначально хотели третьим номером поставить Хинату Хьюгу — уж больно у Кагами с ней отношения близкие, но я решил поставить Харуно. Тому есть две причины: во-первых, это докажет Кагами, что простые шиноби тоже достойны уважения. Во-вторых, заставит Сакуру двигаться вперед,

— Вряд ли получится, Кагами смотрит на Сакуру как на пустое место, и не без оснований — у Харуно в голове одна любовь, неплохая теория, но ноль практики. Ну да, еще Сакура ревнует Кагами к Саске, — парировал Хатаке.

— Ну, теперь все зависит от тебя, сделай из них сплочённую команду, — ободряюще улыбнулся Хокаге.

Какаши только застонал, почувствовав, что для него начался ад.

— Кстати, что ты такого натворил на тренировке, что Кагами была такая смурная? — поинтересовался Хокаге.

Вздохнув, Какаши рассказал о конфузе. В ответ на это Хирузен только головой покачал.

— Тебе крупно повезло, что клана Учиха нет. И молись, чтобы Саске не узнал, а то он может быстро перенести фокус своей мести уже на тебя. Можешь идти,

Когда Какаши вышел, Хирузен задумался.

— Но главное, чтобы о произошедшем не узнал Итачи, иначе за жизнь Какаши я и гроша ломаного не дам, — тихо пробормотал он сам себе.

На следующее утро после испытания Саске стоял возле входа в дом главы клана. Он не посещал его с той ночи и теперь боялся войти внутрь. Глубоко вздохнув, Саске открыл двери и зашел в прихожую. Он ожидал гнетущую атмосферу, которая давила бы на него, но дом жил, не было никаких следов давней трагедии. Все было так же светло, убрано и чисто, а с кухни шел аромат, готовившегося завтрака.

Идущему по коридору Саске казалось, что ничего не произошло, и мама с папой просто ненадолго вышли и скоро вернутся. Только проходя мимо зала, он заметил, что в шкафу стоит алтарь с фото родителей. Сердце кольнуло, Саске было стыдно за то, что он совсем забыл о поминках, ни разу на могилу не пришел. Да, после того кошмара, что он пережил, ему было тяжело, да, у него остались фото, но ему было неудобно, стыдно.

— Помолись, поговори с ними. Станет легче, — сзади раздался голос сестры.

Саске едва не подпрыгнул от испуга, больно сильно в себя ушел. Он обернулся и увидел свою сестру в футболке, шортах и кухонном переднике Волосы были забраны в хвост, чтобы не мешались. Сейчас Кагами была так похожа на маму, что Саске на секунду потерял дар речи.

— Да нет… я просто… — от растерянности Саске начал мямлить что-то невразумительное.

— Завтра будет готов через пять минут. Я позову, — с этими словами она ушла обратно на кухню, оставив брата наедине с родителями.

Саске прошел в зал, сел возле алтаря, сложил ладони в молитвенном жесте и начал разговаривать со своими родителями. Он пообещал им, что отомстит Итачи за их гибель и присмотрит за сестрой.

— Завтрак готов, есть иди! — голос Кагами вырвал его из транса.

Саске зажег благовония и, поставив их в чашу для благовоний, стукнул небольшим камертоном и пошел на кухню.

На кухне он увидел идиллическую картину, Кагами в переднике спускалась с кастрюлей с небольшой приступочки, чтобы до плиты доставать. Саске даже хмыкнул, за что получил свирепый взгляд сестры.

— Еще один хмык, и я на тебя эту кастрюлю вылью, даттебаё!

Саске поперхнулся, мирно сел за стол, наблюдая, как Кагами расставляет посуду. У Кагами была всего одна ахиллесова пята — ее рост. Она была ниже всех в классе, из-за чего и комплектовала. Правда, ее друзья и знакомые старались избегать этой темы. Однажды, правда, нашелся один самоубийца, который прошелся по больному, Кагами потом всем классом от парня оттаскивали. Больше всех тогда старались Яманака и Хьюга, отдирая подругу от парня, которого она запинывала в углу. После того случая в их классе появилось два табу: не называть Чоуджи жирным и не называть Кагами мелкой.

Завтракали они молча, но Саске про себя отметил, что сестра готовит так же вкусно, как мама. Поев, Кагами начала собирать со стола, а Саске решил спросить то, ради чего вообще пришел.

— Сестренка, что с тобой вчера произошло? Ты весь вечер была мрачнее тучи?

— Д-да ничего такого. Забудь, просто… Нездоровилось, — Кагами вся напряглась, после вчерашнего ей было неловко и стыдно. Хорошо, что Саске не видел ее лица, иначе бы румянец ее бы выдал.

Саске только брови поднял. И кого она пыталась обмануть? Они же близнецы, он прекрасно чувствовал, когда она не договаривает.

— Вот не ври мне, во-первых, я чувствую, что ты врешь, а во-вторых, твои красные уши тебя выдали с головой, — хмыкнул Саске.

Кагами вздохнула и, закончив мыть посуду, пошла к столу, не поднимая глаз на брата. Сев за стол, она начала собираться с силами; если она расскажет все брату, тот взорвется, побежит мстить, это напрягало.

— Рассказывай, — дожал ее Саске.

Еще раз вздохнув, Кагами рассказала ему все, что произошло вчера. Выслушав сестру, Саске разрывался между двумя чувствами: смехом и желанием пойти и убить Какаши за то, что опозорил сестру.

Видя обуревающие Саске чувства, Кагами напряглась; месть Какаши — это ее прерогатива.

— Вот только давай без нервов! С Какаши я сама разберусь, но если хочешь помочь, то ладно,

Саске кивнул, успокаиваясь. Если Кагами решила мстить, то она своего добьется, он будет спокоен.

— Ладно, нам пора в резиденцию, сегодня первые миссии, — подвел он итог.

По пути в резиденцию, где их ждал Какаши, Учиха встретили Конохамару, который пытался замаскироваться от них с помощью коробки. Наконец, не выдержав, Кагами заметила.

— Конохамару, даже если ты покрасишь коробку в цвет асфальта, это вряд ли позволит тебе слиться с окружением, — у нее просто слов не было от тупости этой идеи.

— Что и ожидалось от моего учителя! Я же говорил, Кагами-нэ — классная, — раздалось из коробки.

Следом оттуда вывалилось трое ребятишек. Конохамару подлетел к Кагами, а за ним подтянулись и двое других, мальчик и девочка.

— Ну как, хорошо у меня получилось? — запрыгал мальчик, едва не запнувшись о свой шарф.

— Это было убого, двойка тебе по маскировке, — отбрила Кагами, скрестив руки на груди.

Конохамару сник.

— Я же говорила тебе, что вряд ли с ней такое пройдет. Но она действительно классная, — в глазах русоволосой девочки так и светилось восхищение. Мальчик в очках кивнул.

— А это кто? — Кагами присела на корточки, чтобы видеть лица малышей. Конохамару пришел в себя и представил.

— Это мои друзья, Удон и Моэги,

— Приятно познакомиться, я Учиха Кагами. А теперь, что вы тут делаете и почему еще не в академии? — Кагами поправила шарф Конохамару, чтобы он не запинался.

— Мы хотели, чтобы ты с нами поиграла, — пробурчал Конохамару.

В ответ на это Кагами тихо засмеялась.

— Неа, прости, но я теперь генин, у меня миссии начинаются, — глядя, как дети сникли, Кагами добавила: — Давайте так, вечером, после миссий, с вами поиграю. Однако, если я узнаю, что вы прогуливаете академию… Конохамару, ты знаешь, рука у меня легкая, но бью больно,

Конохамару только быстро закивал и прикрыл пятую точку. Услышав это, ребята с воплями радости унеслись в сторону академии.

— Кагами-нэ? — провожая детей взглядом, проворчал Саске.

Кагами удивленно перевела на него взгляд.

— А ты что, ревнуешь, что ли? Боишься, что у тебя сестренку украдут? — плечи Кагами начали трястись от смеха.

— Да иди ты в баню, — отмахнулся Саске, хоть красные уши его и выдали.

Так, за перепалкой и подтруниваниями, они пришли в резиденцию. Там им выдали их первое задание.

И так потекли миссии...

На выгуле собак Кагами попался огромный бульдог, который едва не затянул ее на полигон. На него пришлось иллюзию накладывать.

На складе они таскали мешки.

На выполке сорняков им вместо кос дали лопаты. Настроение у ребят было и так не ахти, а тут еще словно по радио началась реклама.

— Я делаю жизнь лучше, а ты?

— А я кошу траву лопатой, — рыкнула Кагами, испепеляя Какаши взглядом.

И было за что, учитель просто забил на их обучение, даже намеков на тренировки не было. Но Кагами зря времени не теряла, она следила за Какаши, за его повадками, интересами, даже место жительства нашла. Она заметила, что сенсей носится со своими книгами, как с сокровищем.

Через две недели таких миссий настроение ребят было ниже плинтуса. Какаши же даже не чесался, чтобы выбить команде более нормальные миссии, но карма — злая сволочь: его ограбили, вынесли всю коллекцию книг Ича-Ича, которую он собирал. Какаши обнаружил пропажу утром, хотя вчера вечером все было на месте. Он все утро носился по деревне, надеясь найти зацепки, но время шло, зацепок не было. Уже пора было отправляться на встречу с учениками. И Каково же было его удивление и шок, когда он увидел, как на полигоне двое Учих, устроив тир, сжигают огненными шарами его книги.

Его едва не хватил Кондратий. Увидев, что в полет отправилась последняя книга, он успел ее поймать, хотя едва не попал под атаку огненных шаров Учиха. Но применение техники замены спасло и его, и последнюю книгу от уничтожения.

Спрыгнув с ветки, на которой оказался, Какаши хотел было разразиться тирадой, но его остановила Кагами, она с широкой улыбкой подошла к учителю и, похлопав его по руке, заявила:

— Что ж, поздравляю с призом, можете забрать свою награду, — промурлыкала Кагами. — Это только аванс, — уже тише добавила она.

После этого развернулась и пошла к команде, дав брату пять, и они принялись что-то обсуждать. Какаши немного пробрало от последней фразы. У него в голове пролетела мысль: «Это что же она сделает, когда полностью долг вернет? Спалит мой дом?»

Для Хатаке на долгие годы останется тайной, как Кагами удалось его выследить и все это провернуть.

И хоть Какаши был подавлен произошедшим, но команда номер семь отправилась в резиденцию за заданием. Им досталась миссия по поимке кота.

Они уже несколько часов пытались поймать кошку, но та, проявив поистине джонинские навыки, сумела от них удирать. Кагами это даже напомнило охоту на кошек, которую для них устраивал Итачи. Какаши разработал план: с помощью ларингофонных раций они решили устроить коту ловушку.

— Все на месте? — сделал проверку Какаши.

— Саске на месте, — прозвучал ровный ответ.

— Сакура на месте, — отозвалась та.

— Кагами? — не дождавшись ответа, спросил Какаши.

— На что я трачу свою жизнь? Тут я, тут, — тяжело вздохнув, ответила Учиха.

— Сконцентрируйся на миссии, — укорил ее сенсей. — Начали, — дал команду Какаши, когда кошка оказалась в зоне видимости.

Близнецы Учихи бросились наперерез, погнав кошку на затаившуюся Сакуру. И когда кошка приземлилась на пенек, озираясь в поисках преследователей, Сакура смогла напасть сзади и схватить ее. Правда, кошке это не сильно понравилось, и та начала царапать ей лицо. Впрочем, ее быстро спасла Кагами, забрав кошку, та на удивление быстро успокоилась и начала облизываться.

— Так нечестно! Почему он тебя не царапает? — возмутилась Сакура, тыча пальцем в Кагами.

— У Учих с котами определенная связь, — ответил за сестру Саске, поглаживая кота.

— Проверьте, бантик есть? — скомандовал Какаши, и, получив подтверждение, они отправились в академию.

Наблюдая за тем, как бедный кот пытался вырваться из рук хозяйки, команда номер семь от всех души пожелала ему еще раз сбежать и больше не попадаться. Тем временем жена правителя страны огня вышла из кабинета, довольная результатом.

— Итак, ваша следующая миссия — посидеть с ребенком старосты, — продекламировал Ирука, сегодня он помогал с раздачей заданий генинам.

— Так, все, стоп! Сколько можно посылать нас на миссии, где и обычные люди справятся? — терпению Кагами пришел конец

— Кагами, каждая миссия важна, она учит, — завел шарманку Ирука.

— Ирука-сенсей, я не для того тренировалась, чтобы проводить прогулки с собаками! — прервала его Кагами, повернувшись к нему.

— То есть ты считаешь, что вы готовы к сложным миссиям? — Хокаге сидел рядом с Ирукой.

— Как будто вы меня плохо знаете! За брата я ручаюсь. А Харуно… Ну, она тоже на что-то способна.

Кагами оперлась на стол, твердо глядя на Хокаге.

— Хорошо, я дам вас миссию ранга С, эскорт, — Хирузен протянул свиток с миссией Какаши.

Команда была довольна и воодушевлена. Всем уже до чертиков надоели эти миссии низшего ранга. Какаши стоял с кислой миной, на таких миссиях не пофилонишь.

— Кого эскортируем? — решила уточнить детали Учиха.

— Меня! Мое имя Тазуна, супер-мостостроитель, — раздалось сзади. Команда повернулась, увидела сухого, но крепкого старичка в соломенной шляпе, в дорожной одежде. А еще от него разило алкоголем, и он постоянно прикладывался к тыкве.

Осмотрев команду, Тазуна решил выразить свое мнение:

— И это моя охрана? Что за толпа молокососов? Особенно та мелкая пигалица посередине, — Тазуна даже пальцем ткнул, чтобы все поняли.

В кабинете воцарилась тишина. У Саске была бледная кожа, но в этот момент он побледнел еще больше. Со стороны сестры ударила мощное ки, чарка стала красной аурой, волосы начали шевелиться. Все, что успел сделать Саске, это перехватить руки Кагами, которые уже начали складывать печати. А Какаши закрыл ей глаза и рот.

— Кагами, не надо убивать заказчика, — Какаши пытался сдержать ученицу.

— Зря вы так, это очень талантливые дети, — заступился Хирузен.

Кагами перестала брыкаться, дав понять учителю, что она успокоилась. Когда брат с учителем отпустили ее, она молча пошла к выходу, бросив:

— Пойду собираться, — проходя мимо заказчика, она бросила на него взгляд.

Тазуне показалось, что глаза мелкой девчонки на секунду полыхнули красным. Однако он решил, что ему показалось. Когда за девочкой закрылась дверь, он решил отпить из фляжки, ки девочки его сильно впечатлило, но, сделав глоток, мостостроитель согнулся пополам, его вырвало прямо на пол кабинета.

Через два часа команда номер семь почти в полном составе стояла возле возле ворот в деревню. Кагами слегка запаздывала.

— Ну и где она ходит? — Сакура была недовольна от слова совсем, ей уже не терпелось начать первую нормальную миссию.

В ответ на эту реплику Саске передернул плечами, облокотившись на створку ворот.

— Не знаю, из дома она вышла раньше меня,

Впрочем, ожидание продлилось недолго, Саске увидел, как из-за поворота выходит сестра, с неудовольствием отметив, что вокруг нее опять вьются давешние дети. А тем временем вокруг Кагами круги нарезал Конохамару.

— Кагами-нэ, ты на миссию идешь? А расскажешь потом, как прошло? А привезешь сувенир? — Конохамару просто засыпал ее вопросами.

Наконец, Кагами не выдержала напора, присела на корточки и, уже по традиции, поправила внуку Хокаге шарф.

— Ты опять из академии сбежал? Почему не на занятиях? Кто-то вроде хотел стать моим учеником, не забыл? — перешла Кагами в атаку.

Конохамару с друзьями смутились. И он помотал головой, говоря, что не забыл.

— Ну, хоть сувенир привезешь? — с надеждой вымолвил Конохамару.

— Посмотрим на твое поведение, — усмехнулась Учиха, ткнув его двумя пальцами в лоб.

Кагами встала, и пока Конохамару приходил в себя, отправилась к своей команде. Саске видел этот жест. Это вызвало у него еще больше негодования, потому что, на секунду, он увидел на месте сестры Итачи. Впрочем, это не помешало ему отметить, что Кагами надела свою старую форму. Это отметили и остальные члены команды, Какаши просто хмыкнул, узнав в ней ту самую девочку, с которой столкнулся четыре года назад. Сакура с завистью отметила, что форма сделала Кагами солиднее и страшнее, особенно на этот образ работал воротник, что прикрывал нижнюю часть лица, оставляя на виду только нос и глаза.

— Опять они тебя доканывали? Что ты с ними возишься? — бурчал брат.

Глядя на его недовольное лицо, Кагами тихо засмеялась, затем резко приближалась к Саске и ткнула его пальцами в лоб, сопроводив словами:

— Не ревнуй, ты у меня один-единственный,

Наблюдая эту сцену, Какаши отметил, что на спине Кагами висит катана, но не заметил на поясе подсумок для снаряжения шиноби.

— А подсумки где, Кагами? — поинтересовался сенсей.

На что Кагами молча подняла руку, скатав рукав кимоно, показала на браслет, на котором были печати. На это Какаши оставалось лишь кивнуть, отметив подготовленность ученицы.

И команда номер семь вышла за территорию деревни.

Миссия началась.

Идя по широкому тракту, ребята любовались природой, впрочем, не теряя концентрации и внимания. Сакура начала засыпать учителя вопросами, почему их заказчик обратился к ним за помощью? Почему не к местным шиноби. На что Какаши устроил целую лекцию по географии мира

Учихи шли впереди и слушали лекцию вполуха. Саске косился на Тазуну время от времени.

— Алкоголик какой-то, постоянно к фляжке прикладывается, — в его голосе были слышны пренебрежение и отвращение.

— Не, он не алкаш, уж поверь. За два года службы я алкоголиков навидалась во, — провела сестра ладонью по макушке. — Старик хоть сухонький, но подтянутый, мускулатура не дряблая, тремора нет, взгляд не больной. А вот то, что он чего-то боится, это факт. Правда, чего, пока не ясно,

Саске впечатлялся, Кагами все по полочкам разложила. Заметив удивление на лице брата, Кагами пояснила.

— Если бы кое-кто общался бы с нашим судмедэкспертом, то тоже бы это знал. Ты просто приходил и уходил, а я его вопросами засыпала, — Саске немного смутился, хотел было оправдаться, но его прервала сестра: — Саске, а когда у нас последний раз были осадки? — говорила Кагами тихо, так, чтобы ее мог слышать только брат.

Саске напрягся, тому было две причины: небольшие изменения в интонации Кагами, и то, что она назвала его по имени: делала сестра это только тогда, когда была реальная опасность.

— Вроде на прошлой неделе, — ответил он так же тихо, а затем перевел взгляд туда, куда смотрела сестра — там была лужа. Саске сразу все понял и напрягся, готовясь к бою. Кагами немного отстала от брата, желая предупредить учителя, но заметила, как тот тоже мельком бросил взгляд на лужу, и нагнала брата. Когда они почти подошли к луже, оттуда вылезло двое, быстро сократив дистанцию с группой. Какаши выпрыгнул вперед, и первый удар диверсантов пришелся на него; использовав цепь с шипами, которой они были скованы их кастеты, они разорвали тело Какаши на куски. Следом они кинулись к Кагами, рассчитывая, что смерть учителя шокирует команду, но Кагами оказалась готова к атаке: отпрыгнув назад, она метнула кунай, пригвоздив цепь к земле, Саске закрепил результат, чтобы точно не могли ее вырвать. Поняв, что план накрылся, противники освободили кастеты от цепи и разделились между Учихами. Противник Кагами применил технику водяных пуль. В ответ в него полетели цветы феникса. Встретившись, обе техники уничтожили друг друга, породив облако пара, Кагами кинулась в облако, столкнувшись с противником. Противник пытался нанести ей удар, но Кагами умело блокировала удары катаной. Противник навязал ей клинч, но только он хотел сделать Учихе подсечку, чтобы свалить ее, как упал с пробитым горлом. А Кагами оказалась позади него. Один из братьев демонов совершил типичную ошибку всех, кто сражался с Учихами, — посмотрел в глаза. У Кагами глаза активировались уже на уровне рефлекса в бою.

Стряхнув кровь с катаны, Учиха заметила, что брат тоже почти закончил со своим противником.

— Живым его возьми, я, похоже, перестаралась. Сведения нужны, — крикнула она брату.

Саске не ответил, но вместо удара лезвием куная в шею оглушил противника. Кагами убрала меч в ножны и, подойдя ближе, дала брату пять, они собой были довольны. Сакура перевела дух, она стояла в стороне, загородив собой тазуну.

— Ребята, что нам делать? Сенсей погиб. Сенсей погиб, надо вернуться в деревню, — голос Сакуры дрожал.

Кагами посмотрела на нее, как на полную дуру.

— Брат, объясни ты, у меня желания нет, — сама же она приготовилась допрашивать выжившего.

Саске подошел, молча взял Сакуру за руку и подвел к тому месту, где должны были лежать останки Какаши. Правда, останков там не было, были только куски бревна. Учитель не заставил себя долго ждать и появился возле Тазуны.

— Вы отлично справились, молодцы. Кагами, Саске, отличный бой. Сакура, ты молодец, сберегла заказчика, — дал он краткую характеристику боя.

Все отреагировали по-разному, у Тазуны отлегло от сердца, он сильно испугался. Сакура была счастлива, что учитель жив. Саске был горд, первый его настоящий противник был побежден. Кагами выделилась; оторвавшись от пленника, она заявила:

— Благодарю, сенсей. Ваша помощь была просто незаменима, — ее сарказмом можно было отравить.

Какаши отметил, что его ученица настоящая язва.

— Я был рядом, если бы ситуация вышла бы из-под контроля, то я бы вмешался. Просто хотел понять, как вы себя в реальном бою проявите, — пояснил учитель.

Все промолчали. Какаши хотел было обратиться к Тазуне, но его отвлекла Кагами, подойдя, она протянула ему исписанный листок блокнота и направилась к группе. Какаши перевел взгляд на пленника, тот был мертв. Вздохнув, думая про себя, что дети растут быстро, он начал читать ту информацию, что добыла ученица.

— Н-да, все так, как я предполагал. Скажите, Тазуна-сан, почему вы нас обманули? Не сказали, что за вами охотятся шиноби? — Какаши пристально смотрел на мостостроителя.

У Тазуны забегали глаза, он пытался отговориться, что ничего не знал, но ему не поверили.

— Значит так, либо вы все рассказываете, либо мы просто разворачиваемся и уходим. Это миссия ранга B, то есть вероятна встреча с вражеским шиноби. А у нас миссия была рассчитана максимум на С, нападение обычных бандитов. Мы имеем право уйти, — Какаши надавил на заказчика.

Вздохнув и смирившись, Тазуна, все-таки рассказал о настоящем положении дел, о том, что их маленькая страна находится в блокаде, о том, что местный олигарх почти купил всю страну. О том, что постройка моста даст им независимую от корпорации Гато торговлю. И о том, что тот нанял ниндзя, чтобы не позволить его достроить.

— Ну, что делать будем? Мы можем уйти, а можем остаться и завершить миссию? — Какаши осмотрел своих учеников.

— Не привыкла бросать работу на полдороге. Взялись, так надо сделать, — покачала Кагами головой, скрестив руки на груди.

— Поддерживаю, — Саске был само спокойствие.

— Я предлагаю вернуться, — Сакура была напугана, это было понятно.

— Итак, два против одного. Продолжаем миссию, — провозгласил Какаши и они отправились дальше

Команда пересекла большое озеро, отделявшее страну волн от материка. Лодочник всю дорогу просил ребят быть потише, хотя они и так сидели как мыши; на озеро опустился туман, который не позволял ничего рассмотреть. Когда же они высадились на землю, то лодочник включил мотор и с ревом унесся прочь. Кагами хотела метнуть в лодочника кунай, но Хатаке перехватил ее руку.

— Зачем? — агрессивность и кровожадность Кагами вызывали у него беспокойство.

— Этот козел нас выдал только что! То он трясся, чтобы мы лишнего звука не производили, а теперь рванулся на всех парах, забыв про маскировку, — цыкнула Кагами.

На это Какаши кивнул, резон в словах ученицы был.

— Тогда дальше идем, соблюдая максимальную осторожность, — скомандовал Хатаке, и команда отправилась вперед.

Команда выстроилась в походный порядок: ученики были впереди, клиент в середине, учитель страховал с тыла. Они вошли в чащу небольшого леса, и вроде все было тихо и мирно, но Какаши напрягал туман, который застилал буквально все.

Через некоторое время Кагами, заметив шевеление в кустах, метнула туда кунай, но это оказался всего лишь белый кролик. Сакура наехала на Кагами, то та испугала бедного кролика. Кагами было жаль животное, но она не понимала, что он тут делает. А вот Какаши понял, заяц был предметом техники подмены.

В воздухе зародился свист, звук нарастал с каждой секундой. Какаши успел только крикнуть ученикам:

— Ложись!

Все рухнули как по команде. Над головой просвистело что-то тяжелое, срубив нижние ветки. Когда команда поднялась, на дальнем дереве, на самой верхушке, на огромном мече стоял человек с полностью забинтованным лицом. Какаши медленно поднялся, отряхнулся от веток и листьев.

— Я так полагаю, ты Момочи Забуза, отступник деревни скрытого тумана? — несколько лениво произнес он, окидывая противника взглядом.

— Мое имя известно даже в Конохе? Впрочем, тебя я тоже знаю, шаринган Какаши, — противник так же оценивал его.

Напряжение повисло в воздухе.

Атмосфера накалилась. Вся команда номер семь чувствовала ки, исходившее от мечника. Какаши вышел вперед, отгораживая своих учеников и клиента от опасности.

— Шаринган Какаши, какая неожиданность. Это твои ученики? Какие-то они слабые, — протянул Забуза с ленцой.

— Не советую тебе их недооценивать. Это лучшая команда выпускников нашей академии, — подбодрил своих учеников Хатаке.

Ученики же в этот момент отходили от волны ки: Сакуру била дрожь, но она все равно стояла возле заказчика, загораживая его собой. Саске впал в ступор и прилагал все силы, чтобы из него выйти, такого он не ощущал с той ночи, когда погиб клан. Кагами приготовилась к бою, она встряхнулась, прогоняя страх; на его место, как обычно бывало, пришла злость на противника. Сейчас она вспоминала все свои тренировки и опыт, потому что ее интуиция просто кричала о том, что ей понадобятся все ее навыки, чтобы выжить в этом бою.

Услышав слова Момочи, Саске посмотрел на учителя, задаваясь вопросом, откуда у него шаринган. Кагами также отметила эту деталь, но заострять внимание на этом не стала: сначала выживание, а все вопросы потом. Она подошла к брату.

— Ты как, в себя пришел? — раздался шепот сестры в ухе Саске. На удивление, это немного успокоило его.

— Теперь да. Что делать будем? Может, огнем атакуем? — предложил он.

— Не выйдет. Туман вокруг ослабит любую технику огня, а лезть с ним в ближний бой равно самоубийству, — Кагами покачала головой. — Сейчас надо биться от обороны и ждать шанса на атаку, — пробормотала она скорее сама себе, чем брату.

Чувство опасности обожгло спину. Развернувшись, Кагами едва успела подставить под удар меча свою катану. Нет, она не блокировала, слишком большая была разница в силе; отклонившись, Учиха позволила мечу противника соскользнуть по лезвию своего. Поняв, что убить цель не удалось, Забуза растворился в тумане. Кагами осмотрелась в поисках врага, но туман был слишком густой, дальше пяти метров не было видно ничего.

— Ты молодец, Кагами. Не переживай, я сумею вас защитить, — услышала Кагами голос Какаши.

— Меня другое беспокоит, нас маловато, а противник может напасть прямиком на Тазуну. Вряд ли Харуно сумеет защитить заказчика, — говорила Кагами так, чтобы ее слышал только учитель.

Какаши кивнул, про себя отметив, что Итачи подготовил себе отличную смену.

— Не волнуйся, его первоначальная цель — я. Он садист и будет растягивать удовольствие, пока не видит опасности своей миссии, — пояснил учитель.

Дальнейший диалог прервала атака с двух сторон: со спины атаковали Какаши, а также напали на Кагами. Уклоняясь от атаки, Кагами вспоминала наставления Итачи: если противник сильнее тебя, не пытайся блокировать его атаки, уклоняйся. После очередного уклонения Учиха подловила противника и наложила гендзюцу. Когда противник замер, Кагами проткнула его своим клинком. Вот только вместо крови из груди полилась вода. Учиха поняла, что это был водяной клон, она читала о них. В этот же момент сзади тоже раздался плеск воды — как раз с того места, где стоял Какаши, растекалась лужа.

— Водяной клон, да?

Что и ожидалось от знаменитого копирующего ниндзя — Забуза подставил под атаку Какаши клона, переместившись на середину речки, которая протекала недалеко от берега.

Несмотря на густой туман, движение воздуха все-таки происходило, и хотя Кагами не видела местности, но дуновение ветерка принесло ощущение сырости. Чуть дальше от своей позиции она увидела, как Какаши атаковал Забузу, но тот снова заменил себя водяным клоном, но самое страшное было не в этом, а в том, что Какаши попался в водяную тюрьму. Противник перехитрил Хатаке, и тот слишком поздно понял, что противник владеет водяными техниками. Сидя в водяной тюрьме, Хатаке надеялся только на то, что его ученики убегут.

Видя незавидное положение учителя, Кагами закусила губу; ситуация была прескверной. Забуза тоже не бездействовал; понимая, что ему необходимо поддерживать технику, он создал клона, который перегородил ученикам Хатаке путь к спасению учителя.

— Что делать будем? — голос брата вырвал Кагами из невеселых мыслей. — Отступаем? — предложил Саске.

— Нет, — Кагами покачала головой. — Надо учителя выручать. Без него нас всех перебьют, — говорила она слегка отрешенно, будто над чем-то раздумывая.

Приняв решение, Кагами сложила печать, и рядом с ней появилась ее полная копия, которая, вытащив меч, побежала к Сакуре и Тазуне.

— Это что? — Саске кивнул на удаляющуюся копию сестры.

— Это, братик, теневой клон. Не люблю я эту технику, собственную чакру делишь пополам, исчезает с одного удара, но владеет твоими навыками и вполне материален. На какое то время клон сможет защитить заказчика и Харуно, — пояснила Кагами. — Значит, так, у меня есть план. Судя по всему, сам Забуза атаковать не может, технику поддерживает, остается только клон. Его возьму на себя я, — Саске хотел было возмутиться, но сестра не дала ему и слова вставить. — Твоя задача — освободить учителя, в ближний бой не лезь! Пользуйся кунаями,

— От простых кунаев он с легкостью уклонится, взрывные печати не сработают, отсыреют еще в полете, — парировал брат.

— Знаю, а потому, — на ладони Кагами появился обычный с виду кунай, и она протянула его брату. — Метнешь этот вместе со своими, когда он будет рядом с Забузой, и сложишь печати: бык, дракон, обезьяна, тигр, — инструктировала Кагами брата шепотом, на ухо, чтобы противник не услышал.

Еще раз посмотрев на кунай, Саске перевел озадаченный взгляд на сестру.

— Все сам увидишь. Ладно, удачи нам, — хлопнула та Саске по плечу, отвечая на его невысказанный вопрос.

Кагами ушла отвлекать клона, а Саске стал думать, как достать оригинального Забузу. Надо сделать так, чтобы он увернуться не смог. А значит, надо сковать его движения. Приняв решение, Саске вынул из подсумка печать, из которой вытащил фума сюрикен. Подготовив его к бою, второй рукой приготовил кунай для метания. Метнув фума сюрикен так, чтобы он летел у самой земли, Саске, немного погодя, метнул кунай. Как и рассчитал Саске, Забузе пришлось отбивать фума сюрикен мечом. Простых кунаев он не боялся, надеясь уклониться.

Когда кунаи почти долетели до цели, Саске сложил известные ему печати, и поначалу ничего не заметил. Он не увидел, как на одном из кунаев появилась печать, прямо на металле, после чего тот засветился. Когда Забуза увидел светящийся кунай, он почувствовал подвох и попытался уклониться. Раздался взрыв! Правда, Момочи успел отпрыгнуть, но у него пострадало плечо. Взглянув на кровоточащее плечо, Момочи пришел в бешенство — какая-то мелочь умудрилась его ранить! Рыкнув, он понесся в сторону сражающейся с клоном девочки.

Кагами сдерживала клона, даже не дала ему отбить кунаи, сковав противника боем. В очередной раз уклонившись, она снова смогла подловить клона, поместив в иллюзию, и нанесла удар. Правда, радость победы была недолгой: как только клон опал водой, Кагами увидела, как на нее прыгает Забуза с занесенным для удара мечом. Самое страшное было то, что она ничего уже не успевала сделать, оставался только один выход. Правда, технику иллюзорной замены она собиралась делать впервые, но это был ее единственный шанс. Но применять ничего не пришлось, перед самым ударом Кагами загородил собой Какаши — приняв удар на сложенный фума сюрикен, он заблокировал удар.

— Молодцы, ребята. Хорошая работа, — Какаши был весь мокрый и злой.

Повязки на его глазу уже не было, и из ранее скрытого глаза на противника смотрел шаринган. Кагами перевела дух. Все-таки, когда на нее понесся Забуза, ей стало страшно, только она не позволила страху сковать себя.

После освобождения учителя команда стала свидетелем эпичного боя. Какаши подтвердил свою репутацию копирующего ниндзя. Забуза сражался как будто с зеркалом. Применение техники водяного дракона ничего не дало, Какаши просто повторил прием. Затем Забуза решил пойти ва-банк, применив свою коронную технику. Правда, Какаши повторял его действия, вплоть до ругательств, которыми Забуза осыпал его. Обе техники возникли почти одновременно, однако техника Какаши оказалась быстрее. Забузу просто снесло водяным потоком, протащив его еще и по земле. Пересчитав собой с десяток деревьев, Забуза врезался в ствол дуба.

Было видно, что у него были переломано много костей. Какаши отправился добивать противника, но ничего сделать не успел, в шею Забузы вонзили два сенбона. Тело противника обмякло. На ветке появился шиноби в синем кимоно и маске АНБУ с символом скрытого тумана. Поблагодарив за помощь, незнакомец подхватил тело мечника и исчез в дыме.

— Фух, вы отлично справились, ребята. Хорошо поработали, — хоть Какаши улыбался, но было видно, что он был вымотан.

Ребята тоже выглядели уставшими. Кагами уже хотела предложить отдохнуть, но все карты спутал учитель, он просто рухнул лицом в землю, не шевелясь.

— Какаши-сенсей! — команда бросилась к учителю в едином порыве.

Присев на колено, Кагами прощупала пульс учителя

— Фух, жив он. Просто сознание потерял, — у Кагами от сердца отлегло. Если бы учитель сейчас помер, это было бы полное фиаско.

Ребята перевели дух

— Что делать будем? — нарушил тишину Саске

— Что-что, тащить его надо, — проворчала сестра. — До деревни далеко? — это был вопрос уже Тазуне.

— Километров пять, если бодрым шагом, — пожал плечами мостостроитель.

— Значит, мы будем тащиться километров десять, — огорошила всех Учиха. — Может, вы нам поможете? — перевела она взгляд на Тазуну.

— У меня радикулит, — отбрил Тазуну.

— Ну да, ну да, как саке жрать и оскорблять, так все здоровые. А как помочь, так больные все, — и вроде говорила Кагами негромко, но слышали все. Плечи Сакуры начали трястись от смеха, и даже Саске разщедрился на легкую улыбку. — Ладно, братик, давай тащить. Я за ноги, ты за руки, каждые пять километров — меняемся, — начала распоряжаться Кагами. — Харуно, охрана теперь на тебе, — ехидно закончила она.

Тазуна аж поперхнулся. В способностях парочки брюнетов он уже удостоверился лично. А вот розововолосая себя никак не проявила. Сакура тоже выглядела озадаченной; глядя на своих сокомандников, она поняла, что боец из нее никакой. И охрана? Сакура вся подобралась.

Учихи принялись тащить Какаши. Правда, на полдороге все запыхались, Саске даже предложил выкинуть учителя в кусты, мол, проспится, сам придет. На что получил отповедь от сестры, что они потом просто убьются писать отчеты, где они там забыли своего сенсея.

 

Цунами готовила ужин. Она тяжело вздохнула; отец уехал уже неделю назад. Да, ситуация с мостом была просто аховой, без этого моста они так и останутся в кабале у Гато. Торговая блокада, устроенная торговой корпорацией Гато, почти уничтожила город, там даже с продуктами было плохо. Деревенские же выживали за счет собственных огородов. Работы в стране не было, ты или работаешь на Гато, либо нигде. Его бандиты подминали под себя любое частное дело. Ее муж попытался воспротивиться власти олигарха, но был показательно убит теми бандитами, которых сюда привез Гато. С тех пор в деревне жили тише воды ниже травы, боясь за свои семьи.

Невеселые мысли развеяли голоса за дверью, Цунами не успела испугаться, как дверь раскрылась, в нее попытался кто-то зайти, но его остановил голос девочки.

— Ну, куда ты его вперед ногами-то понес? Он же не покойник!

В ответ раздалось неразборчивое мальчишечье рычание. В двери, вперед спиной, вошла девочка, несшая на руках молодого мужчину, следом за ней вошел мальчик, который тоже поддерживал тело. Цунами отметила, что оба ребенка похожи друг на друга, видать, были родственниками.

Затащив тело, дети осторожно положили его на пол и упали рядом сами. Следом за странной парочкой зашел отец Цунами вместе с еще одной девочкой, с волосами цвета вишни.

Цунами хотела поприветствовать отца, но ее опередила брюнетка.

— Где наши комнаты? — вопрос был задан Тазуне.

— На втором этаже. Последние две двери по коридору, — отозвался тот.

В ответ на это раздался двойной вздох.

— Не, сестренка, в гробу я видел тащить это бревно на второй этаж! — Саске ткнул пальцем в тело учителя.

— Куда ты денешься, — отозвалась та. — Есть пара досок и веревка? — обратилась девочка к мостостроителю.

Тазуна сказал, что они есть в сарае, он покажет.

— Ладно, подъем, шашлык, пойдем пандус делать, — встав на ноги, легонько пнула она брата.

Вздохнув, Саске все-таки поднялся, и они втроем вышли из дома. Цунами осталась наедине с Сакурой. Женщина была в небольшом смятении и хотела уже начать разговор, когда в дом вошел Саске, неся доски на плечах, следом вошла Кагами, неся веревку в руках. Саске принялся класть доски, Кагами, сделав петлю, перевязала ноги.

— Так, Харуно. Охрана закончилась. Иди, помогай тащить нашего наставника, — распорядилась Кагами.

Харуно тяжело вздохнула, но подчинилась и пошла помогать. Кинув веревку Саске, которую тот пропустил через балку, ребята начали тянуть учителя за ноги. Со всем этим балаганом Цунами не заметила, как вернулся ее отец.

— Это кто? — тихо спросила она у отца.

Однако ответили ей сами прибывшие.

— Мы шиноби, из Конохи. Пришли вас защищать. А это полено, которое по недоразумению приняли за человека, наш учитель, — ребята кряхтели от натуги, все-таки Какаши был тяжелый.

Озадаченно посмотрев на отца, Цунами принялась смотреть цирк дальше.

Подтянув учителя к краю этажа, Сакура помогла затянуть учителя наверх, где дети развязали ноги. А через некоторое время, судя по шуму, то ли дотолкали, то ли допинали тело, и Тазуна услышал шум в комнатах. Цунами, придя в себя, начала накрывать на стол, наконец-то поздоровавшись с отцом.

Когда стол был накрыт, ребята спустились со второго этажа.

— Тяжелый, кабан, — ворчала Кагами.

— И не говори, как коня тащили, — выдохнул Саске.

Сакура только промолчала, она устала.

— Садитесь ужинать, вам с дороги надо поесть, — пригласила к столу хозяйка.

Учихи наконец-то обратили на нее внимание и впали в ступор. Дело было в том, что дочь мостостроителя была очень похожа на их покойную маму. Первой пришла в себя Кагами, кивнув и потянув брата за руку; они сели за стол и поужинали. Потом Кагами попросила разрешения, чтобы принять ванну с дороги. Тазуна давно затопил ванную. Помывшись, ребята пошли к себе в комнату.

Уже лежа в постелях, Кагами спросила брата:

— Правда, похожа?

— Да, очень, но чудес не бывает, — было ей ответом.

На этом ребята заснули.

Проснувшись утром, Сакура не увидела в комнате своих товарищей; постели были убраны, и Учих нигде видно не было. Потянувшись, разминая кости и встряхнувшись, разгоняя свою дрему, Сакура убрала постель и пошла в ванную. Когда она спустилась на первый этаж, там, кроме Цунами, никого не было.

— А где все? — сев за стол, спросила Сакура у хозяйки.

— Доброе утро, твои друзья на улице, сказали, что будут тренироваться, — Цунами поставила перед ней тарелку с завтраком.

Быстро позавтракав, Сакура пошла к выходу во внутренний двор, откуда раздавались звуки боя и лязг оружия. Выйдя из дома, Харуно завернула за угол, но не успела пройти и двух шагов, как в нее полетел кунай; она не успела даже испугаться, как второй кунай врезался в первый и два метательных ножа разлетелись в разные стороны.

К еще не отошедшей от шока Харуно подошла Кагами.

— Харуно, у тебя совсем мозгов нет? А если бы в тебя попали? Хорошо еще, что успела метнуть свой кунай наперерез, — Кагами шипела, как рассерженная кошка.

— Я проснулась, вас не было. Вот и пошла вас искать, — пролепетала Харуно.

Хоть Кагами и была зла на сокомандницу, но, вздохнув, успокоилась.

— К учителю заходила? Проверяла, как он? — Кагами уже по привычке скрестила руки на груди.

— Нет, как проснулась, сразу к вам пошла, — помотала Харуно головой.

— Ладно, пошли уже, горе луковое, — Кагами махнула рукой, ругаться с Харуно расхотелось.

Махнув брату рукой, Учиха направилась к дому, брат ее быстро нагнал, и они с Сакурой пошли на кухню. По иронии судьбы одновременно с ними в дом вернулся и Тазуна. Ребята поздоровались с ним и сели за стол,

— Ребята, нам надо решить, что будем делать, пока наш сенсей отдыхает, — первой голос подала Кагами.

— Что предлагаешь? — брат, как обычно, решил ее поддержать.

— Распределим обязанности, пока сенсей не очнется. А там он решит, что нам делать дальше, — Кагами говорила, немного задумавшись. — Предложение следующее: один из нас патрулирует деревню, второй — охраняет строителей, третий — сидит с сенсеем,

— Почему это ты у нас командуешь? — возмутилась Сакура. По ее мнению, Кагами всегда была в каждой бочке затычка.

— У тебя есть предложения? — голос Кагами был холоден как лед. Сакура осеклась и отвела взгляд. — Тогда так и решим. Сегодня распределимся так: я — патрулирую деревню, Саске охраняет строителей, Харуно сидит с учителем,

Харуно хотела было возмутиться, но натолкнувшись на холодный взгляд сокомандницы, промолчала.

Близнецы не обратили внимание на ее метания. Кагами пошла к Тазуне, попросить у него карту местности. Саске тоже пошел к строителям. Сакура же вздохнув, пошла на второй этаж, к учителю.

— И чего она везде лезет? Командует, — пробурчала Сакура.

На удивление, ее бубнеж услышал Саске.

— У сестры есть опыт. Вот она и взяла на себя командование, чтобы мы просто не сидели, — сказав это, Саске пошел по своим делам.

Сакура просто хмыкнула на это и пошла к учителю.

В таком ключе и прошло три дня. За это время ребята уже наладили свои смены охраны и патруля, через сутки сменяя друг друга. У Тазуны все-таки оказалась карта, и Кагами, порой вместе с братом, часто сидела над ней, что-то обдумывая или советуясь с Саске.

 

Сегодня была очередь Кагами сидеть с учителем. Ох, какими же дикими глазами провожал ее брат. Ей только не хватало, чтобы брат ревновал ее к любой мужской особи, которая находилась к ней ближе, чем на километр! Она же не ревновала его к любой женщине, которая мало-мальски с ним сближалась?! Правда, ей тут же вспомнилась Сакура, но она быстро отогнала от себя эти мысли.

Кагами перевела взгляд на учителя. Он спал под одеялом. Вздохнув, она чуть поморщилась: от учителя немного несло. Выйдя из комнаты, Кагами отправилась в ванную, наполнила тазик водой и взяв тряпку, вернулась в комнату, затем стащила с учителя одеяло и начала его раздевать. И хорошо, что сейчас никто Кагами не видел, ибо краснела она в тот момент не хуже Хинаты. Когда раздеть учителя таки удалось, Кагами, красная как рак, начала обтирать учителя. Скажете, так себе душ? Да, но помыть Какаши надо было. Почти закончив процедуру отмывания, Кагами натолкнулась на задумчивый взгляд Какаши.

— Что ты делаешь? — голос учителя был слабым, но крайне задумчивым.

Казалось, краснеть ученице было уже некуда. Оказалось, есть куда.

— Мою, — промямлила красная как мак Кагами., указывая на тряпку в руке.

— М, спасибо большое, но дальше я сам, — Какаши, набравшись сил, сел на кровати и взял из рук ученицы тряпку.

Кагами же вылетела из комнаты пулей, ненароком громко хлопнув дверью. Через некоторое время учитель позвал ее в комнату обратно, правда, к этому моменту уже вернулись Саске и Кагами. И хоть Учиха к тому моменту уже успокоилась и пришла в себя, но ее брат заметил небольшой румянец на щеках сестры. Неизвестно, что Саске себе там надумал, но весь следующий разговор смотрел на Какаши волком.

— Итак, рассказывайте, что я пропустил? — Какаши уже переоделся в сменную одежду.

Ученики пересказали ему все события, которые произошли, не исключая эпизод с транспортировкой учителя.

— Вы молодцы. Все грамотно сделали. Оставляем все как есть. Осталось только мне прийти в норму, — Какаши смутился. Он не хотел, чтобы ученики видели его таким беспомощным. — А теперь я вам хочу кое что сказать. Забуза жив!

В комнате воцарилась тишина.

Сакура была напугана, ведь она видела, как погиб Момочи. Саске напрягся, но не был сильно удивлен, он рассчитывал на реванш. Однако всех удивила Кагами.

— Тоже мне открытие. Это с самого начала было понятно, — на нее с интересом уставились три пары глаз — две с изумлением и третья с интересом. — Мне Итачи рассказывал, что АНБУ охотники всегда уничтожают отступников на месте. Без подробностей, — Кагами было неловко от такого внимания, но она быстро взяла в себя в руки.

— Да, все именно так. А значит, нам надо будет подготовиться. Завтра начнем тренировки, — обрадовал всех учитель.

— Ну надо же, надо было всего лишь напасть джонину, и наш учитель вспомнил, что нам нужны тренировки, — Кагами не могла сдержать свой язвительный характер.

Правда, реакция на это была странная: все засмеялись. Какаши даже для себя отметил, что даже соскучился по своим ученикам.

 

На следующий день команда номер семь пошла на опушку леса, где Какаши выбрал два самых высоких дерева.

— Итак, ваша тренировка состоит в том, чтобы подняться на дерево, не используя рук, — распорядился сенсей.

Глядя на непонимающие лица учеников, Какаши на костылях подошел к дереву и просто пошел по нему, как по ровной поверхности. Он рассказал, что надо дозировать чакру так, чтобы закрепиться на поверхности, но не разрушить ее. На удивление, с первого раза это задание получилось у Сакуры, которая очень быстро забралась на высокую ветку. У Саске и Кагами не выходило, но после каждой неудачи они поднимались снова и снова. Саске злился и пытался забежать на голой силе. Кагами же наоборот, после каждой неудачной попытки анализировала, что пошло не так. И это принесло свои плоды, с каждым разом она поднималась все выше, чем заставляла злиться брата еще больше.

— Ты успокойся. Тут дело в контроле чакры, а для него нужен ясный и спокойный ум, — подсказала Кагами после того, как Саске в очередной раз свалился. Брат заметил, что сестра забралась куда выше него, но ничего не ответил, только кивнул, показывая, что услышал.

 

Таким образом прошло еще два дня, ребята смогли закончить свои тренировки. Вот брат с сестрой поздно вечером завалились в дом, уставшие, но очень довольные. И хоть Кагами завершила свою тренировку раньше, но не уходила, пока к Саске не добился успеха. Довольные собой ребятишки сели за стол.

Поев, Кагами обратила внимание на порванную фотографию в рамке, где были Цунами, мужчина без лица и мальчик.

— Это кто?

— Это? Мой зять. Храбрый человек, он погиб, когда выступил против Нато. А мальчик — это мой внук — Инари, — в голосе старика слышались и гордость, и горе.

Какаши решил немного расспросить о прошлом. Завязался разговор, за которым никто не заметил, как со второго этажа спустился мальчик. Какое то время он стоял, слушая разговор.

— Вы хотите выступить против Нато? Глупость какая! Мой папа выступил, и к чему это привело? Его нет. Пойдёте драться, и вас ждет та же участь, — заявил Инари. И намеревался уже выйти из дома, когда его остановил голос Кагами.

— Как трогательно.. и плачевно. Трогательно, что ты о нас так заботишься. И плачевно от того, что у такого храброго отца такой никчемный сын, — голос Кагами сочился ядом, но больнее всего Инари стало, когда он увидел взгляд, полный презрения.

У Инари на глазах выступили слезы, он сжал кулаки и хотел накричать на глупую девчонку, которая не знает, о чем говорит. Однако Кагами подошла к нему, села на корточки и процедила сквозь зубы:

— Твой отец боролся за твое будущее, он хотел для тебя лучшего. И умирал с улыбкой на лице, в надежде, что ты останешься жив и продолжишь его дело. А ты что? Трясешься от ужала? Этим ты его предал. Если твой отец боролся за лучшее будущее для тебя и деревни, ты же хочешь оставить их в рабстве. Подумай об этом, — на этом Кагами встала и молча вышла из дома.

В комнате воцарилось молчание, которое нарушил Саске.

— Вы ее простите, мы тоже потеряли родителей. Для нее образ родителей свят и нерушим. А этот парень чуть ли не прямым текстом назвал своего отца дураком,

Инари, все-таки разревевшийся, убежал в свою комнату. Каами же домой так и не вернулась.

Вышло так, что после разговора она решила снять свой стресс, вызванный словами пацана, тренировкой и так и уснула. Утром ее разбудили лучи солнца и песня, которую напевала девушка, собирающая травы на лугу.

— Красивая песня, — Кагами подошла к девушке, одетой в розовое кимоно.

— Да, ее мне пела моя мать. Ты, я так понимаю, шиноби из Конохи? — незнакомка оторвалась от сбора.

— Да, по повязке узнала? Я — Учиха Кагами, — та протянула незнакомке руку

— Юки Хаку, — ответила она рукопожатием.

У них завязался разговор о травах, о любимых людях, о себе. Без лишних подробностей, но разговор получился очень содержательным. Когда же настало время расставаться, Кагами огорошили заявлением:

— И да, кстати, я парень.

Хаку засмеялся, глядя на вытягивающееся лицо собеседницы.

А Кагами удивлялась, что есть парень, красивее нее самой.

 

Прошло некоторое время. Какаши выздоровел и охранял строителей вместе с одним из своих учеников, второй ученик охранял периметр деревни, третий — внутреннюю территорию. Кагами тоже на месте не сидела. Мало того, что они с братом модернизировали тренировки Какаши, добавив в них боевой аспект плюс небольшую соревновательную часть. Помимо этого, Кагами часто бегала в город на разведку; чем она там занималась, знают только двое — сама Кагами и Какаши, которому она все рассказывала.

Так же за это время была сильно укреплена оборона деревни, по всему периметру был выставлен частокол, а в проходе, ведущем в деревню, были построены вышки. На одной из этих вышек и стояла Кагами, наблюдая за периметром. Сегодня была ее очередь дежурить в деревне, Саске, Харуно и учитель сегодня охраняли рабочих на мосту.

От наблюдения Кагами отвлек звук подъема по лестнице. То был Инари.

— Привет, я тебе поесть принес, — он вытащил коробочку.

— Спасибо, я проголодалась. Приятного мне аппетита, — поблагодарила Кагами, впрочем, не забывая мониторить пространство.

Инари сел рядом и принялся тараторить без умолку, рассказывая Кагами все новости. Да, они помирились, спустя неделю: наблюдая за тренировкой Кагами, Инари подошел к ней и попросил прощения за свои слова, признавая, что она была права. Та на него и не обижалась, позволив ему сначала присутствовать на своих тренировках, а потом и повторять за ней, что сможет.

Продолжая рассказывать шиноби о том, что с ним произошло сегодня, Инари не заметил, как напряглась Кагами и как темно-синие глаза сменили цвет на красный.

— Инари, беги в деревню живо, — тихий, но суровый голос заставил его замолчать.

Инари перевел взгляд на подругу, затем перевел взгляд туда, куда та смотрела. По пролеску на пути к деревне шло очень много людей. Присмотревшись, он понял, что это бандиты Гато, их было очень много. Ему стало страшно.

— Кагами, — Инари схватился за рукав ее боевого кимоно.

Учиха развернулась к нему, присела на корточки, совсем как в тот день, и заглянув в глаза, сказала:

— Ничего не бойся, беги в деревню. Я попробую разобраться. Теперь — беги, — подтолкнула Кагами его в спину.

Когда Инари убежал, она перевела взгляд на ту толпу, что направлялась к деревне.

— Это будет проблематично, — сказала она сама себе.

Оставшись одна, Кагами наблюдала за подходящими силами противника. В уме она прикидывала, что ее решение заминировать подходы к деревне было верным, ради этого она таскала кучу гальки, лично накладывая взрывные печати на каждую. Сенсей помог ей подобрать лучшее расположение мин. Естественно, она не дура и просто так выпрыгивать на такую толпу не станет, для начала стоило сократить их число до приемлемого числа.

Мысли Кагами перескочили на Итачи. Это ведь благодаря ему она стала той, кто она есть. Как бы она ни презирала брата, но до сих пор его любила. Мало кто знал, но ей иногда снились кошмары о резне в клане, после чего она просыпалась в холодном поту и долго не могла уснуть. И вместе с воспоминаниями приходил один вопрос: как брат смог в одиночку вырезать целый клан? Весь ее опыт, который она успела наработать, говорил одно — никак. Хоть Итачи и был силен, если бы против него вышел клан — и отец, в частности, — то вряд ли ему бы это удалось.

Впрочем, эти мысли не мешали наблюдать за противником.

Честно говоря, Кагами было немного не по себе; с того самого бунта в деревне, когда из-за ее приказа выжгли целую улицу бунтарей, она больше никогда не дралась в полную силу, всегда показывая ровно столько, сколько было необходимо. И вот сейчас ей придется совершить нечто похожее. Впрочем, деревенских ей было жалко больше, и она не хотела, чтобы малыш Инари прошел через то же, что и она сама.

Тем временем авангард банды подошел к границе минного поля. Отбросив все посторонние мысли, она сложила печати активации техники.

 

Город был доволен.

Когда он услышал о том, что глава концерна Гато собирает наемников для своих дел, то подумал, что начнутся корпоративные войны и придется драться с другими наемниками, которых наняли конкуренты. На практике вышло все куда лучше: надо было всего-навсего припугнуть местных жителей. Плевая работенка. Впрочем, когда стало известно, что главный мостостроитель каким-то образом умудрился нанять шиноби из Конохи, то многие напряглись. Но Гато тоже был не дурак и нанял отступников из тумана. Правда, после того, как шиноби столкнулись друг с другом, то для туманников все закончилось скверно. Тогда был разработан план: отступники возьмут на себя шиноби из Конохи, а они займутся деревней; когда они уничтожат ее, то все сопротивление Гато само отпадет. Они уже видели границу деревни, когда с громким взрывом земля ушла из-под ног и весь мир поглотило пламя.

Рвануло знатно, почти весь проход в деревню утонул в облаке взрывов. Впрочем, бой для Кагами только начался; спрыгнув на землю, она побежала в сторону противника. По ее расчетам, в худшем случае, в живых осталось чуть больше половины. Проход заволокло дымом, уцелевшие наемники пытались понять, что произошло. В них полетели взрывные кунаи, а еще Кагами опробовала новую технику — огненный взрыв. Когда Кагами выпустила ее в противника, она напоминала обычный огненный шар, но когда достигла противника, то шар взорвался, превратившись в широкий огненный вал, который волной выжег оставшуюся часть прохода. Правда, те немногие счастливчики, что остались в живых, попытались отойти, но к ним в этот момент подлетела Кагами. Они, впрочем, ее не увидели; с их точки зрения, на тот несчастные десяток, который остался от сотни людей, напала красноглазая тень.

Даже Кагами впечатлил результат от техники: земля превратилась в выжженное черное месиво из почвы и тел. Впрочем, Кагами быстро отбросила все эти мысли и, выхватив катану, бросилась на выживших. Они пытались ее колоть, рубить, резать, но Учиха ловко уворачивалась от атак и контратаковала сама. Те, кто пытался атаковать ее в лоб, попадали под гендзюцу. Рубка продолжалась, пока от выживших не остался последний наемник, молодой копейщик, который смотрел на полными ужаса глазами на ее красные глаза.

Ужас постепенно затапливал все сознание наемника. Наконец, не выдержав, он с воплем бросился на Кагами, пытаясь проткнуть ее копьем. Крутанувшись вокруг своей оси, пропуская удар противника мимо себя, Учиха круговым движение катаны сбрила голову нападающему.

Отряхнув кровь с меча, Кагами убрала его в ножны. Обернувшись, она осмотрела дело своих рук.

— Н-да, это я. Я могу, — Кагами впечатлилась панорамой, которая предстала ей.

Впрочем, от этого дела ее отвлек топот ног. Обернувшись, она увидела деревенское ополчение, которое умудрился собрать Инари, чтобы помочь ей. Смотря на выжженную землю и ту гору трупов, которая была на ней раскиданы, селяне потеряли дар речи.

— Я же обещала, что управлюсь, — веселый голос Кагами разогнал гнетущую тишину.

— Ага, ты настоящий огненный фестиваль устроила! — глядя на подругу, улыбнулся Инари.

— Ладно, мне надо бежать на мост. Если здесь напали, то там бой еще тяжелее. Так что убирать все предоставляю вам! — шутливо поклонившись, Кагами развернулась и припустила к мосту.

А на мосту в этот момент происходила своя битва, Забуза выздоровел и жаждал реванша с Какаши. Более того, на помощь ему пришел давешний АНБУ-охотник, что никого не удивило. Первым в бой ввязались Саске и Хаку. Тот не питал иллюзий и понимал: противник сильный, но давно хотел испытать свои силы.

Противники сошлись. Хаку, на удивление Саске, не уступал. Более того, продемонстрировал владение сложения печати одной рукой. А так же продемонстрировал свой улучшенный геном, стихию льда, чем немало удивил как Саске, так и Какаши. Когда Саске поглотила техника, состоящая из ледяных зеркал, Момочи не удержался и завязал разговор.

— Не боишься за своего щенка? Вряд ли он выберется оттуда живым, — параллельно разговору Забуза уворачивался от удара Хатаке.

— Не недооценивай его, он из клана Учиха, гений своего поколения, — парировал Какаши.

— Слышал о них. А также слышал, что Учих вырезали. Впрочем, Хаку мало чем ему уступит. Но где же второй потомок красноглазых демонов? Я ее тут не вижу, а поквитаться охота, — тон Забузы был как всегда, насмешливым.

— Она в деревне осталась, охраняет ее, — Хатаке в очередной раз парировал удар.

— Ха, туда отправилась много наемников. Боюсь, уже ни деревни, ни твоей ученицы в живых нет!

— Это вряд ли. Кагами сильнее, чем кажется, а в гениальности и упорстве не уступает брату.

Какаши уже утомился. Было видно, что противники друг другу не уступают и уже устали.

И как будто в подтверждение ее слов, из тумана в ледяную тюрьму врезались два огненных шара. Хаку в этот момент находился в зеркале и поморщился: держать технику и так непросто, а противник оказался очень умелый, он смог зацепить Учиху лишь немного. А тут еще и атака снаружи, так он быстро потеряет контроль над техникой, а потом его добьют.

Раздалось еще несколько взрывов — это, Кагами оттолкнувшись от тюрьмы, метнула в нее взрывные кунаи. В этот момент Хаку атаковал, и взрывы едва не стоили ему жизни, когда тюрьма дрогнула. Хаку ненадолго потерял концентрацию и замедлился, чем воспользовался Саске, атаковав рукопашным приемом. Хаку вернулся в зеркало и решил заняться нарушителем своей дуэли.

Когда Кагами в очередной раз попыталась отпрыгнуть от тюрьмы, ее за ногу схватила рука, высунувшееся с обратной стороны зеркала. В следующий миг Учиху протащили через зеркало и метнули как снаряд к брату.

— Ты как? — Саске успел поймать сестру, хотя им обоим тут же пришлось уворачиваться от сенбонов Хаку.

— Да, спасибо, я в порядке. Как сам? — Кагами быстро осмотрела брата, отметив несколько царапин на ногах и запястьях.

— Могло быть и лучше, противник атакует на все триста шестьдесят градусов. Очень трудно уклоняться, — брат поморщился.

— Вот уж, когда завидуешь, что ты не Хьюга. Тем подобные атаки были бы не помехой, — проворчала Кагами и прижалась спиной к спине брата. — Так будет удобнее,

Саске кивнул и сосредоточился на бое. Вместе они смогли еще лучше отражать атаки Хаку. Правда, скоро выяснилось, что стандартный огненный шар не мог растопить ледяную тюрьму. Так же Саске пробудил свой шаринган; правда, близнецы это поняли не сразу, только когда уворачивались от атаки Хаку.

— Поздравляю брат, с почином, — опять прикрывая тому спину, поздравила Кагами.

— Спасибо,

И они с сестрой вернулись в построение спина к спине. Саске видел все движения противника и понимал, куда они полетят. Его также охватило чувство небольшой эйфории от того, что он наконец-то догнал сестру в развитии. Но враг быстро вернул его с небес на землю.

— Что с АНБУ будем делать?

— Есть два варианта: либо мы работаем на износ и надеемся, что он устанет, и тогда его добьем, либо я разрушаю тюрьму, а ты добиваешь, — предложила Кагами,, не отрывая взгляда от противника

— Не, на износ не вариант, он нас быстрее добьет. Давай второй вариант, но как ты тюрьму разрушишь?

— Опробовала одну технику, но мне надо подготовиться, защитить нас. Только придется отвлечь АНБУ на себя. Сдюжишь?

Брат кивнул. Кагами начала подготовку, ей надо было вспомнить печати барьера, который сможет их защитить, выдать чакру. Все это заняло секунды, но и противник не дремал. Прыгнув сверху, Хаку разделил эту парочку, Он устал, чакра заканчивалась. Надо было быстрее с этим кончать.

Хаку сообразил, что противники что-то замыслили. Разделив их, он остался один на один с Саске, но вместо этого разделился на зеркальных клонов и атаковал Кагами. Саске понимал, что сестра просто физически не сможет от всего увернуться. Подав чакру в ноги, Саске на полной скорости побежал в сторону сестры, вытолкнув ее из под удара, но принял все сенбоны на себя. Сгруппировавшись, Кагами приземлилась и бросила взгляд туда, где последний раз видела брата. Саске лежал ничком на земле, весь утыканный иголками. У Кагами сердце оборвалось; не помня себя, она подбежала к брату — Хаку в этот момент вернулся в зеркала, — перевернула брата на спину, вытащив все иглы оттуда.

— Братик, зачем? — шепотом пролепетала она.

— Я же… старший брат. Я должен тебя защищать, — голос брата угасал, все тело болело, и он уже терял сознание. — Когда встретишься с Итачи, добавь ему и от меня, — на этом силы покинули его, и он потерял сознание.

Кагами хотелось выть, но голос просто не способен выдать все то, что сейчас происходило у нее в душе. В голове мелькала только одна мысль: она не смогла, не уберегла брата. Понимание того, что ее последний родной человек умер у нее на руках, затопило сознание отчаянием. Но голос Хаку вырвал ее из этого омута.

— Это был дорогой тебе человек? Я знаю, каково это, терять любимых, но такова участь шиноби,

Хаку говорил что-то еще, но Кагами на это было глубоко наплевать. Зря он просто не атаковал ее, зря вообще напомнил о своем существовании! Ярость и ненависть затопила ее, глаза жгло, но Кагами на это просто не обратила внимание. Когда Хаку атаковал вновь, она впервые с начала боя заблокировала атаку и смогла ее увидеть. Хаку удивился, раньше они просто уворачивались, а теперь девчонка контратаковала. Заблокировав очередную атаку, Кагами атаковала, ударом ноги в живот отбросив от себя противника. И пока противник отлетал, сложила печати огненной бомбы; выдув шар, она сложила другие печати, защитив себя и тело брата от огня.

Когда техника рванула, ледяная тюрьма просто испарилась. Из разлетевшихся осколков вывалился Хаку и, прокатившись по бетону, с трудом начал подниматься. Подняв взгляд туда, где стояла тюрьма, он увидел, что на ее месте теперь горит огонь. Из языков пламени вышла фигура в кимоно, толком ее было не разглядеть — ничего, кроме одного глаза, горящего красным.

С трудом поднявшись, Хаку приготовился к бою, но вот беда, фигура девочки начала мелькать, то исчезая, то появляясь, как привидение. Когда фигура пропала в очередной раз, Хаку начал ее искать взглядом, но в следующий миг получил удар в лицо, наконец-то увидев свою соперницу. Так и началось избиение: Хаку хотел атаковать, но девочка исчезала; он пытался блокировать, но удар приходился в незащищенную зону.

Когда от побоев он не мог уже стоять, последний удар пришелся ему в маску, разбив ее. Кагами схватила своего противника за воротник кимоно. Она уже поняла, что ее глаза развились полностью, она умудрилась наложить гендзюцу аж за десять метров от цели, чего раньше не получалось. Когда с противника осколками спала маска, она узнала давешнего знакомца, с которым говорила, и это еще больше ее разозлило.

— Ты победила. Давай, убей меня. Я никудышный инструмент, я подвел Забузу-сама, — прохрипел Хаку.

— Инструмент? — задумчиво прозвучало ему в ответ. — Что ж, послужи мне тогда, инструмент! — в голосе Кагами слышались безумные нотки.

Она решила попробовать одну технику, о которой прочитала в семейном архиве, технику контроля. На удивление, у нее получилось! Она взяла контроль над телом и сознанием противника. Приказав ему встать, Кагами сложила печати, кончики ее пальцев засветились синим. И она ударила ими в живот Хаку. Чакры прожгла одежду , а когда коснулась кожи, Хаку, если бы мог, завопил от боли. Кагами решила испытать наложение печати на живого человека, фактически сделав из него живую бомбу.

— А теперь можешь идти к своему Забузе-сама, — когда наложение печати закончилось, предложила Кагами.

Хаку неуверенно сделал шаг; он понимал, чего хочет его соперница, пытался сопротивляться. Но общая усталость и воля самой Кагами были слишком сильны. Он сделал еще один неуверенный шаг, а затем рванул к Момочи.

Какаши и Момочи ненадолго остановились, чтобы перевести дух. Когда сзади раздался взрыв, оба обернулись посмотреть, и Момочи подумал, что Хаку не справился. И бой закипел вновь. Прошло еще немного времени, но Забуза понял, что проиграл своему врагу: его меч был выбит из рук, а обе руки выведены из строя. Какаши готовился продемонстрировать свою коронную технику, но появление помощника Забузы сбило немного с толку, а следом прилетел крик Кагами:

— Сенсей, назад,

Когда Хаку обхватил Забузу руками, а его кожа начала светиться, Момочи все понял, нашел глазами Учиху и прокричал ей с безумной улыбкой:

— Неплохо, совсем неплохо. Что ж, я, Момочи Забуза, нарекаю тебя демоном скрытого листа!

На этих словах произошел взрыв.

Наблюдая за тем, как взрывается недавний противник, Какаши перевел взгляд на свою ученицу.

— Кагами, это был перебор, — начал было читать он нотацию, но замолчал, когда на него уставились два красных глаза с тремя томое.

Кагами полностью пробудила шаринган.

— И в чем же перебор? — говорила Кагами тихо, но ее взгляд вызывал дрожь; было полное ощущение, что смотришь в огненную бездну.

— Ты уже победила, зачем было устраивать такой фейерверк? Неужели ты думала, что я бы не смог одолеть Забузу?

— Знаете, Какаши-сенсей, этот Хаку едва не убил моего брата. У меня есть только две дорогие мне вещи: мои близкие и мой дом. И любого, кто покусится на то, что мне дорого, я уничтожу. И мне глубоко плевать, какие у него будут мотивы и желания! — в конце голос девочки был похож на рычание.

Какаши только печально вздохнул. Похоже, подозрения третьего Хокаге были небезосновательны. Впрочем, от дальнейших мыслей его отвлек новый голос.

— И это все, на что оказался способен демон скрытого тумана?! Плачевно. Зря только деньги на него потратил, — голос принадлежал невысокому человеку, в черном костюме, очках и с залысиной на голове.

Позади него стояла целая толпа наемников, ощетинившихся оружием.

— Гато, я полагаю? — поинтересовался Какаши.

— Именно. Я впечатлен! Вы оказались куда сильнее, чем я думал. Я так полагаю, мои люди, которые были посланы в деревню, уже мертвы? — на лице Гато расползлась мерзкая улыбка. — Чудно, однако, сейчас моих людей здесь больше, а вы наверняка устали после боя. Так что вот мое вам предложение: либо вы уходите из страны, либо… — что хотел сказать Гато, так и осталось тайной, ибо его монолог прервали.

Какаши даже глазом моргнуть не успел, а в лоб Гато прилетел кунай, который и оборвал его жизнь. Карлик так и умер с мерзкой улыбочкой и выражением ликования на лице. Хатаке перевел взгляд на ученицу, но Кагами молча прошла мимо него и, подойдя к телу олигарха, вынула свой кунай из головы.

— Мал клоп да вонюч, — с этими словами Кагами пинком скинула тело Гато с моста. Наемники шокированно смотрели, как с плеском тело их заказчика упало в воду. — Теперь вы, — Кагами привлекла внимание толпы наёмников на себя. — Я даю вам двадцать четыре часа, чтобы исчезнуть из страны, иначе, я клянусь, никто из вас с этого моста живым не уйдет, — говорила Кагами тихо, но ее слышали все.

Казалось бы, смешно смотреть, как мелкая девчушка угрожает толпе взрослых мужиков. Однако никому смешно не было.

Какаши наблюдал, как с каждым шагом Кагами наемники делали шаг назад. Долго так продолжаться не могло, наемники стояли на самом краю недостроенного моста, и ничего удивительного не было в том, что вся толпа дружно с воем рухнула в воду.

Немного понаблюдав за бандитами, Какаши поинтересовался:

— А если бы они атаковали? У меня чакры мало, у тебя тоже, Саске вне игры, а Сакура вообще ничего бы сделать не смогла,

— Тогда бы я применила свою последнюю технику и рухнула без сил, Я слов на ветер не бросаю, — голос Кагами был сух.

Развернувшись, Учиха пошла к брату. Провожая ученицу взглядом, Какаши думал, что видеть темную сторону Кагами он больше не хочет. Уж лучше пусть она будет язвой.

 

Все произошедшее на мосту Сакура пропустила мимо ушей. Все это время она навзрыд ревела над Саске, думая, что он мертв. Когда ледяная тюрьма взорвалась, у нее оборвалось сердце, Сакура очень переживала за Саске. Но когда она увидела тело своего кумира лежавшим на земле, Харуно даже не заметила, как оказалось рядом с ним. Она пыталась привести Саске в сознание, но ничего не помогало. В конце концов отчаяние полностью затопила Харуно, и она уже минут пять ревела на груди Саске и звала его.

Впрочем, скатиться в истерику ей не дал голос Кагами:

— Хватит ныть, живой он. Просто сознание потерял. Уйди.

Сакура даже не сразу осознала, что ей сказали. Когда Кагами поняла, что разговаривать с этой бестолочью бесполезно, она схватила Харуно за волосы и пинком под зад отправила в полет к Тазуне.

— Ты чего?! — приземление Сакуры было болезненным и обидным.

Харуно хотела подняться и высказать все сокоманднице, но Кагами была уже рядом. Схватив Сакуру за воротник платья, она рывком поставила Харуно на ноги.

— Скажи мне, какова твоя задача? — тихо и очень вкрадчиво, едва не ласково спросила Кагами.

— О-охрана Тазуны-сан, — проблеяла Харуно, глядя Кагами в глаза.

Нет, шаринган Учиха отключила, но то ведро презрения, которое выливались сейчас на Сакуру, оглушило её.

— Правильно! Тогда какого хрена ты сейчас торчала возле моего брата? Кто-то объявил, что миссия окончена? — с этими словами Кагами отвесила Харуно оплеуху.

Какаши хотел вмешаться, но Кагами на него глянула так, что все желание встревать сразу пропало.

— Ответь мне, Харуно, зачем ты пошла в шиноби? У тебя ни силы, ни таланта, ни — главное — желания развиваться нет. Все, что ты делаешь, это бегаешь за моим братом. Твое «Саске-кун», — Кагами очень похоже передразнила Харуно, — уже достало. Ты думаешь, что смогла бы защитить Тазуна, если бы Какаши-сенсей, Саске и я погибли бы? Нет, тебя бы порвали даже те наемники, которых привел тот клоп. Короче, думай, кто ты: поклонница или шиноби. А пока не решишь, к брату даже не подходи, в отбивную превращу, — Кагами отпустила Сакуру, и та рухнула на бетон.

Сама же Учиха отправилась к Саске. Сев рядом, Кагами положила голову брата на колени и начала вытаскивать иглы. Саске дышал, пусть слабо, пусть прерывисто, но он был жив. Только небеса знают, как Кагами хотелось бы сейчас просто разреветься от счастья, на сердце стало легче.

— Мы победили? — прохрипел Саске, ненадолго придя в сознание.

— Да, победили. Отдыхай, — Кагами погладила брата по волосам.

Саске кивнул и отключился. Видя, как брата начал бить озноб, Кагами развязала пояс, стянула с себя кимоно и накрыла брата, как одеялом.

Тем временем Какаши приказал собираться. Кагами уже хотела поднять и понести Саске, но Какаши ее перехватил.

— Давай я понесу? Ты устала, не донесешь,

Подумав, Кагами кивнула и позволила сенсею взять брата на руки. В деревню они возвращались в тишине, Кагами не отходила от сенсея с братом, Сакура шла рядом с Тазуной и была мрачнее тучи

 

С той поры прошла неделя; после смерти Гато атмосфера в стране изменилась, люди стали больше улыбаться, все надеялись на постройку моста.

Всю эту неделю Кагами ухаживала за Саске, меняя ему повязки, поила его травами и лекарствами. Какаши охранял строителей, благо после того боя работа закипела. А Сакура была мрачнее тучи, но к Саске даже не приближалась.

 

Однажды утром Саске проснулся; со стоном открыв глаза, он зажмурился: свет начал резать глаза, и рассмотреть что-то было невозможно. Впрочем, страдать ему никто не дал. Его лицо обхватили мозолистые, но мягкие ладошки, укладывая его на подушку.

— Тише, сейчас полегчает, — голос сестры немного успокоил Саске.

Ему раскрыли глаза и закапали немного капель; когда Саске смог закрыть глаза, он почувствовал, что Кагами положила ладонь на лицо в районе глаз. Удивительно, но боль быстро утихла, и вскоре он смог их открыть и наконец-то осмотреться.

— С возвращением! — накинулась на Саске сестра, прижалась и мягко обняла, чтобы не причинить ему боль.

Саске малость опешил, но вовремя собрался и погладил сестру по голове. Он хотел задать вопрос, но с удивлением услышал, что Кагами всхлипывает.

— Ты чего? — Саске продолжал гладить сестру, но она просто крепче к нему прижалась, а слезы только усилились.

— Больше никогда так не поступай. Ты даже представить не можешь, как я себя чувствовала, когда ты сознание потерял!

Кагами сквозь слезы начала пересказывать брату все, что чувствовала

Саске с удивлением понял, что у его сестры началась форменная истерика. У его сестры истерика. Это предложение просто выбило его из колеи. Он пытался вспомнить, когда в последний раз видел ее слезы и истерики, но последние слезы были перед могилой родителей, а истерики вообще никогда не было.

— Ну все, успокойся, я жив-здоров, — Саске пытался успокоить сестру, но получалось неловко. Правда, все же срабатывало, потому что Кагами потихоньку начала успокаиваться.

— Ты больше так не делай никогда. Если еще и ты умрешь, я вообще свихнусь, — Кагами говорила тихо, но кроткая улыбка все же осветила ее лицо.

Саске попытался поставить себя на ее место; когда он представил ту же ситуацию, в которой они оказались, у него внутри все скрутило.

— Больше не буду. Я стану сильнее, — Саске ткнул сестру в лоб пальцами. — А теперь расскажи, что я пропустил,

Кагами кивнула и улеглась рядом с братом, начав пересказывать все события. Ребята даже не заметили, как за разговором умудрились уснуть.

Параллельно с беседой Учих состоялся еще один разговор, между ученицей и учителем.

Сакура сидела под деревом, она уже неделю была подавлена и никак не могла прийти в себя.

— Хандрим? — прозвучал голос Какаши позади нее.

Сакура чуть не подпрыгнула, но, увидев учителя, кивнула.

— Ты уже неделю сама не своя. Все думаешь о том, что сказала Кагами? — поинтересовался Какаши; как ни крути, а он привязался к этим малышам и пытался спаси команду от раскола.

— За что она так со мной?! Почему она так пренебрежительно со мной?! Будто я — пустое место! — слова так и полились из Сакуры, как будто плотину прорвало.

Какаши выслушал весь поток вопросов и негодования. Помолчав, он произнес:

— Что ты знаешь об Учихах?

Какаши вопросительно посмотрел на ученицу, та просто пожала плечами.

— Клан основателей деревни,

— Значит, мало ты знаешь. Учихи — это клан прирожденных шиноби. Даже самые слабые их представителя стоят многого. Они способны достичь больших высот во всех аспектах искусства шиноби. Но самое главное, они очень ценят собственные эмоциональные связи. Они могут казаться неприступными, но если ты сможешь стать для них близким человеком, поверь, не будет у тебя лучше и вернее друга. Поверь мне, я знаю, — глядя на заинтересованный взгляд Сакуры, он дополнил: — У меня был друг, самый лучший, и он был из клана Учих,

Сакура видела, что учитель погрузился в свои воспоминания.

— Но Кагами не хочет со мной сходиться, — буркнула Харуно.

— Кагами не права по форме, но права по сути. Тебе надо меньше бегать за ее братом и больше времени отдавать тренировкам. Учихи уважают силы, ни один из них никогда не выберет кого-то слабого. Сакура, посмотри правде в глаза: пока ты не докажешь Кагами свою силу, о Саске можешь даже не мечтать. Верно и обратное, Саске никогда не позволит кому-то слабому даже подойти к своей сестре.

— И как мне это сделать? — тихо спросила Сакура.

— Все просто, перестань бегать за Саске и докажи Кагами, что ты тоже шиноби и что она может доверить тебе спину, — сказав это, Какаши поднялся и, отряхнув штаны, ушел, оставив ученицу одну, чтобы она смогла обдумать его слова.

Сакура же погрузилась в собственные мысли.

 

Следующий день принес Сакуре сюрприз. Когда Харуно тренировалась в лесу, оттачивая броски сюрикенов, за тренировкой наблюдала Кагами. Увидев, что у Сакуры в очередной раз не вышло кинуть звездочку правильно, Кагами вмешалась:

— Неправильно делаешь, надо собственный вес передавать сюрикену и использовать не руку, а спину и плечо для ускорения. И не держи, рукой ты просто направление задаешь,

Сакура аж подпрыгнула, и снаряд полетел куда угодно, но не в цель.

— Пришла поиздеваться? — буркнула Сакура, напрягшись, как кошка перед боем.

Кагами замялась, что с удивлением отметила и Сакура.

— Ты… ты прости, что избила тебя и нагрубила, — хоть Кагами и смотрела в глаза Сакуре, но немного робела. Всегда нелегко признавать собственную неправоту.

Харуно подумала, что сегодня день удивления, оказывается, суровая Кагами и смущаться умеет, надо же.

— Я тоже дала маху. И ты была права, мне надо больше тренироваться. Поможешь? — разговор с сенсеем тоже не прошел зря.

Кагами кивнула. И начала рассказывать, показывать и поправлять Харуно, чтобы она могла точнее кидать сюрикены. За этой картиной наблюдало четыре глаза, Саске и Какаши, оба были довольны.

 

Такими темпами пролетело два с половиной месяца, мост был закончен, и шиноби пригласили на церемонию открытия моста. Но за сутки до этого Кагами собрала всю команду в лесу.

— Я собрала вас сегодня, чтобы пригласить на фейерверк,

Сказать, что команда была удивлена, ничего не сказать.

— Но открытие только завтра, — напомнила Сакура.

— Я знаю, но фейерверк будет сегодня.

Кагами пошла вперед, поманив за собой всю команду. Уже ближе к вечеру они добрались до места, и Кагами остановилась на холме, с которого был виден большой особняк, возвышающийся над городом.

— Где мы? — Саске оглядел пространство вокруг.

— Это особняк Гато. Кагами по моему приказу бегала сюда на разведку, — пояснил Какаши в ответ на заинтересованные взгляды двух учеников.

— Ага, и еще в нем собрались те недобитки с моста. И чуйка мне подсказывает, что они просто ждут нашего ухода, — кивнула Кагами.

— Ты хочешь сказать, что они могут атаковать деревню после нашего ухода? — догадалась Харуно.

— Ну надо же, у кого-то проснулись мозги. Все верно, Харуно, именно этого они и ждут. А я надеялась, что они будут благоразумны и уйдут отсюда, — нарочито печально покачала головой Кагами.

— И что ты предлагаешь? Штурмовать здание вчетвером? — скептически хмыкнул Саске.

— Тебя, брат, что, Харуно покусала? Я похожа на дуру? Конечно, нет. Я хочу проверить одну технику, — Кагами проигнорировала возмущенный вопль Сакуры.

Вся команда напряглась, ибо каждый раз, когда Кагами говорила эти слова, все заканчивалось взрывом.

Без лишних слов Кагами спрыгнула на землю. Сложив несколько печатей — кисть Кагами засветилась синим — она ударила по земле, на ней расцвела печать. Какаши с удивлением наблюдал, как под особняком формируется гигантская взрывная печать. Раздался взрыв, но вместо того, чтобы разлететься по округе, особняк утонул в столбе пламени. Какаши, с круглыми глазами, понял, что его ученица создала взрывной барьер на расстоянии. Одновременно со взрывом раздался крик Кагами:

— Тамая!

Только он хотел открыть рот, чтобы задать вопрос, но Кагами молча протянула ему его кунай каеде, подарок его сенсея

— Выпал, пока мы вас до деревни тащили, занятная тут печать, долго разбираться пришлось, но в конце концов поняла, что она вроде маячка, через которую можно передавать и печати, и техники. Фуин — замечательная вещь,

— Боги, Кагами, ты — пироманьячка! — обвинительно ткнула в нее пальцем Сакура.

Кагами со смехом послала ее в баню.

 

Открытие моста прошло штатно. Мост предлагали назвать в честь Кагами, но та отнекивалась от такой чести, не надо ей такой славы, но имя она все же предложила: великий мост Наруто. На мысль ее навел водоворот, который она увидела в озере.

Настал день возвращения в деревню; впрочем, у Кагами все-таки была пара трофеем: меч Забузы и маска Хаку, точнее, ее обломок.

Останки нунекинов Тумана похоронили на холме.

Через какую-то пару дней команда номер семь входила через ворота в Коноху.

— Ах, наконец-то мы дома. Сейчас отправлюсь домой, залезу в ванну, отдохну, — мечтательно перечисляла Сакура.

— Ага, только перед этим пойдем в резиденцию и будем до вечера писать подробный отчет, где распишем все, что произошло на миссии, — ехидный голос напарницы по команде вернул Харуно с небес на землю.

— Это с чего вдруг?! — воскликнула Харуно, негодуя из-за такой несправедливости.

— Во-первых, нас обманули и миссия была на уровень сложнее, чем надо. Во-вторых, вы столкнулись не абы с кем, а с Момочи Забузой. Наверняка Туман тоже захочет разобраться в ситуации. Так что писать, писать и еще раз писать.

Понурив голову, Сакура поплелась в резиденцию, где их всех троих посадили за стол и дали бумагу и канцелярию.

— Ну, и что писать надо? — глядя на бумагу, буркнула Харуно. Но, увидев насмешливый взгляд Кагами, добавила: — Я первый раз пишу! Раньше хватало и устного пересказа,

— Опиши все события как можно более подробно, со своей точки зрения, — Кагами уже вовсю строчила свой отчет.

Саске не отставал от нее.

— И откуда ты все это знаешь? — прорычала Сакура, испепеляя бумагу взглядом, но начала писать.

— Я вообще человек не от мира сего. Когда все мои сверстники играли в куклы и пинали мячи, я училась писать отчеты. Никогда не забуду ту отповедь, которую мне прочитал папа за мой первый отчет, — с толикой самоиронии поведала Кагами.

 

Только в семь вечера ребята закончили рутину. Сакура устало откинулась на спинку кресла.

— Наконец-то закончили! Теперь можно отдохнуть, — начала было Харуно.

— Теперь нам на устный доклад, — эти слова Кагами молотом упали на голову Харуно.

— Чего?! Да как так то?! — та готова была взорваться от возмущения.

Глядя на эту картину, Кагами не удержалась от смешка.

— Хи-хи. Ладно, не возмущайся. Можешь идти домой; если понадобятся подробности, почитают отчеты, а устно пусть наш сенсей отчитывается. Пойдемте домой? — предложила она.

Ребята кивнули и, сложив отчеты стопкой, оставили их на столе.

 

Уже поздно вечером Какаши отчитывался Хокаге о миссии. Отчеты его учеников уже лежали на столе Хирузена.

— Твое мнение? — пыхнул трубкой Третий.

— Команда справилась на отлично. Ребята хорошо проявили себя, Саске отлично показал себя и при первой встрече с Забузой, и в битве с Хаку. Пробудил свое додзюцу. Кагами не только справилась с защитой деревни, но и помогла одолеть обоих отступников тумана. Полностью развила свои глаза. Сакура, несмотря на страх, охраняла нанимателя. Я ими горжусь, — отчитался Какаши.

— Но тебя что-то беспокоит? — Хирузен всегда был очень наблюдательным.

Какаши поморщился, но кивнул.

— Да, меня беспокоит Кагами. Точнее, ее жестокость, которую она проявляет к своим врагам. Она устроила настоящую бойню у деревни. Скажу честно, когда я увидел выжженную землю, я сперва даже поверить не смог, что она это все устроила. Потом история с Хаку и Забузой,

— Ты вроде не маленький мальчик и на войне и не такого навидался? — Хирузей поднял брови в изумлении.

— Да, вы правы. Просто меня сбивает с толку двойственность ее характера и сила, которой она обладает. С близкими друзьями она общительная, улыбчивая, саркастичная, добрая. А с врагами холодная, расчетливая и неимоверно жестокая. Как в одном человеке могут сочетаться две противоположности, я понять не могу, — пояснил свою позицию Какаши

— Теперь ясно. Я понимаю твое беспокойство. Кагами — удивительный ребенок; та двойственность характера, которую ты подметил, ставила в тупик многих. Ты не поверишь, сколько нелепых гипотез я слышал о ее происхождении. От того, что сын Мадары изнасиловал дочь Хаширамы, и от этой связи родилась мама Кагами, до того, что сама Кагами — реинкарнация обоих основателей в одном теле. А по поводу силы, так ее клан этим всегда и отличался от других, — пожал плечами Сарутоби.

— То есть волноваться не о чем? — хмыкнул Хатаке.

На эту реплику Хокаге недовольно пыхнул трубкой

— Если тебя это так беспокоит, то и проявляй больше внимания к своей ученице, а не дурака валяй. Воспитывай, ты наставник, тебе и карты в руки. Свободен, — распорядился глава селения.

Оставшись один, Хирузен задумчиво посмотрел в окно на ночную тьму. В голову настойчиво лезла мысль: а не допустил ли он ошибку, отдав девочку Фугаку? Впрочем, он быстро отогнал от себя эти мысли: что сделано, то сделано. Еще двенадцать лет назад он поклялся, что заберет истинную тайну рождения Учихи Кагами с собой в могилу.

 

Кагами шла по улице деревни; сегодня у нее был выходной, его всегда давали после сложных заданий. Погода была ясная, светило солнце. Настроение было отличное, скоро должны были выдать деньги за задание, что еще больше улучшало настроение.

Одета она была сегодня не в традиционное боевое кимоно полиции, а в цивильное, темно-синее. То ли от хорошего настроения, то ли еще из-за чего, она сегодня решила заплести волосы в два хвоста, хотя обычно носила распущенные. Замечтавшись о том, на что потратит свою зарплату, Кагами не заметила, как ноги вынесли ее прямиком к академии. Там, под большим деревом, на качелях сидел Ирука и, уставившись в небо, медленно раскачивался.

— Отдыхаем, Ирука-сенсей? — голос, раздавшийся над самым ухом, заставил Ируку подпрыгнуть.

Оглянувшись, он увидел свою бывшую ученицу.

— А, это ты, Кагами? — и, получив кивок-приветствие, продолжил: — Да, отдыхаю. Дети хоть и цветы жизни, но сильно выматывают,

— Все совсем плохо?

Кагами оперлась о ствол дерева, разглядывая учителя. Вид у него был не очень: усталость, мешки под глазами.

— Да нет. Хоть Конохамару и старается капать мне на нервы, — глядя на вопросительно склоненную голову Учихи, Ирука пояснил: — Представляешь, что он недавно отчебучил: создал технику на основе Хенге, которая превратила его в голую девушку, но такую страшную, что мне кошмары снились три дня.

У Кагами в этот момент глаза стали размером с блюдце. Правда, переварить полученную информацию ей не дал маленький живой снаряд, который врезался в нее.

— Кагами-нэ, ты вернулась! Тебя так давно не было, я соскучился! Как миссия прошла? Расскажешь? — вопросы посыпались на Кагами горохом.

Да, снарядом был Конохамару. Когда он выходил из здания, то и Моэги увидела Ируку-сенсея, а рядом с ним Кагами. Та окинула взглядом мальчика и подбежавших друзей, уже по привычке поправив ему шарф.

— Так, Конохамару, чего ты опять учудил? Какую такую технику придумал? — твердо произнесла Кагами, обрывая поток вопросов.

— Ну, я все думал, как одолеть дедушку. И придумал! Взрослые дяденьки всегда любят смотреть на голых теть. А у старших парней из академии часто кровь носом идет, когда они в журналах смотрят на что-то извращенное! Ну, вот я и подумал, что могу таким особом наконец-то победить! — тот замолчал, смутившись под взглядом Кагами.

— Ну, показывай свою технику! — с иронией подтрунил над учеником Ирука.

Он уже смекнул, что на непоседу есть только один рычаг давления, Кагами. Он не понимал как, но Учиха завоевала уважение внука Хокаге.

Сильно смутившись, Конохамару сложил печати техники, и перед Кагами предстало это. На женщину оно было похоже очень отдаленно, только по наличию вторично-первичных половых признаков. Жирное до ужаса, косоглазое нечто с пучком волос на лысине. Ирука закрыл глаза, пытаясь позабыть образ этого. Удон и Моэги отшатнулись.

— Ох мать моя женщина! Эка тебя жизнь раскорячила! — пробормотала Кагами. — Я сейчас промолчу о том, что ты не доработал технику, наверняка за счет своей успеваемости, — начала было отчитывать она, но вмешался Ирука.

— На удивление, но нет, учится он на отлично. Проблема одна — его поведение, — Ирука решил защитить своего подопечного хотя бы с этой стороны.

— Ладно, допустим. Черт, да что же она у тебя такая страшная! Ладно, давай приводить твое творение в божеский вид. А то моя душа перфекционистки такого позора не выдержит, — проворчала Кагами.

Конохамару кивнул, приготовившись переделывать технику на ходу.

— Сначала ноги; сделай их стройнее, бедра более округлые, — отдала команду Кагами.

Раздался звук "пух-х" — Конохамару постарался сделать так, как его просили. Получилось. Правда, бюст теперь волочился едва ли не по земле.

— Подбери это коровье вымя!

Пух-х.

— Я сказала, подбери, а не убери. Переделывай этот двухкнопочный калькулятор,

Оттачивание техники продолжилось, благо Конохамару и Кагами ушли в небольшую лесную рощу, и этого позора никто, кроме друзей мальчика, не видел. Спустя полтора часа и тонны сарказма от Кагами технику завершили, и возле нее стояла вполне симпатичная женская версия Конохамару.

— Ну вот. Теперь это похоже на женщину, а не на резиновое изделие номер два, — удовлетворенно констатировала Учиха.

— Спасибо, Кагами-нэ. А что такое резиновое изделие номер два? — Конохамару с трудом повторил фразу за Кагами.

— Эх, так называют резиновую женщину, — Учиха поняла, что слишком много болтала.

— А разве женщины бывают резиновыми? — этот вопрос задала уже Моэги.

— Чего только в жизни не бывает, малышка. И даже не думайте искать подобные мерзости. Вы еще слишком маленькие. Если я узнаю, что вы что-то такое сделали, вы будете неделю спать стоя, — пригрозила юная наставница.

— Хорошо! — произнесли дети хором.

Суровый нрав Кагами, благодаря Конохамару, был известен всем, и получать по заднице не хотелось.

Проводив детей до поместья Сарутоби, Кагами уже хотела пойти по своим делам, но ее перехватили, перед ней появился АНБУ в маске сокола.

— Кагами-сан, вас просит к себе Хокаге. Прошу явиться немедленно, — отрапортовал АНБУ и исчез.

Озадаченно посмотрев на то место, где был АНБУ, Кагами пошла в резиденцию.

Когда она вошла в кабинет Третьего, то там находился не только он, но и еще один человек. На вид лет тридцати, голубоволосый, с редким — белым — цветом глаз. Одет он был в форму Тумана, с жилетом, на лбу был протектор Тумана.

— Разрешите. Вызывали, Хокаге-сама? — Кагами, как обычно, была безукоризненно вежлива.

— Да, проходи, — кивнул Хирузен. — Дозволь тебе представить посла скрытого Тумана, Хикару Саеда, — представил он незнакомца.

— Добрый день, — поздоровался Хикару, голос его был мягким и каким-то вальяжным.

— Я пригласил тебя сюда для того, чтобы решить вопрос с одним из твоих трофеев — мечом Забузы Момочи, Обезглавливателем, — начал было Хирухен, но увидел, как глаза Кагами потемнели, лицо утратило выражение вежливой улыбки и заострилось. — Я понимаю, что это твой трофей и добыла ты его в бою, но меч — собственность Тумана,

— Разрешите, Хокаге-сама? — попросил разрешения посол. Получив кивок, он присоединился к разговору. — Мы понимаем, что значит честный военный трофей, поэтому в качестве благодарности за возвращение нам меча мы можем, на выбор, сделать его копию, которая внешне ничем не будет отличаться от оригинала, — хотя посол и говорил мягко, но сделал ударение на слове внешне, давая понять, что ей отдадут чистую бутафория. — Либо вы сможете один раз сделать заказ у наших лучших кузнецов и получите собственное оружие. Подумайте над этим, — посол замолчал.

— Поэтому я прошу тебя принести меч, чтобы господин посол смог его забрать, — хотя Хирузен и говорил мягко, но интонацией давал понять, что ни о каких спорах и речи быть не может.

— Разрешите принести? — голос Кагами звучал глухо.

Получив кивок, она вышла из кабинета главы деревни.

Кагами вылетела из резиденции Хокаге, и понеслась по направлению к дому. Меч Забузы лежал запечатанным в одном из свитков дома. На душе скребли кошки. Мало кто знал, но Кагами была большой фанаткой оружия. В свое время Фугаку с трудом смог отогнать дочку от реликвий Мадары, стального веера и косы. Она едва слюной на них не исходила и всегда была неравнодушна к эксклюзивному оружию. И вот ей повезло, ей достался знаменитый Обезглавливатель — один из семи великих мечей Тумана. Она хотела со временем научиться им владеть, но судьба оказалась жестокой, меч пришлось отдать.

Когда Кагами вернулась в кабинет, у нее в руках был свиток. С позволения хозяина она развернула свиток и распечатала меч. Посол осмотрел меч, удостоверился, что он настоящий. Затем он позвал двоих телохранителей, которые несли большой футляр. Положив внутрь меч, Хикару развернулся к Хокаге, поблагодарил его.

— Наше предложение бессрочно, подумайте над ним, — произнес посол, проходя мимо Кагами.

В ответ та поклонилась и кивнула. Когда в кабинете остались только Хирузен и Кагами, то она спросила разрешения уйти и, получив таковое, вышла из кабинета, хлопнув дверью чуть громче, чем было нужно.

Хокаге только вздохнул; тут не надо было быть эмпатом и разбираться в физиогномике, чтобы понять — Кагами сильно обиделась.

Кагами неделю ходила мрачнее тучи, была зла и раздражена. Сейчас команда номер семь находилась на своем полигоне, и Сакура наблюдала, как напарница месит деревянную макивару, которая грозила разлететься в труху.

— Чего она такая злая? — Сакура решила поинтересоваться у единственного члена команды, который мог объяснить поведение Кагами.

— У сестры забрали ее новую игрушку, — глядя на вопросительный взгляд, Саске дополнил: — Меч Забузы забрали в скрытый Туман. Моя сестренка — фанатка оружия и обожает коллекционировать особые образцы. Видела бы ты, чего стоило отцу отогнать Кагами от оружия прадеда: когда отец понял, что сестра готова ночевать возле оружия, он ее отчитал, затем все спрятал. Кагами устроила истерику, месяц не говорила с отцом. И все это в четыре года.

Сакура внимательно слушала Саске.

— С таким характером ей бы мальчиком родиться, — сделала она вывод.

— Не ты первая, кто об этом говорит. Самое смешное, что маме удалось невозможное: воспитать в сестре девушку, а не пацанку,

Ребята так увлеклись разговором, что не заметили, что Кагами уже некоторое время стоит за их спинами и внимательно слушает.

— Я вижу, мой дорогой брат, вы сегодня очень словоохотливы. Тогда у вас найдутся силы и на тренировку, — произнесено это было настолько официальным и холодным тоном, что пара вздрогнула.

Не слушая никаких пререканий Саске, Кагами схватила его за воротник и потащила в центр полигона. Стоя напротив своей сестренки, Саске внутренне содрогнулся, больно уж у Кагами взгляд был тяжелый. Он даже активировал собственное додзюцу, но и Кагами тоже активировала свое. Сакура наблюдала за тем, как Учихи бились с друг другом. Несмотря на маленький боевой опыт, Харуно поняла, что Кагами бьет всерьез, не жалея Саске. Как тот не старался контратаковать, блокировать, но Кагами всегда была на шаг впереди. В результате, когда тренировка была закончена, Саске остался бит.

— Неплохо, совсем неплохо, но тело за глазами не поспевает, ты начинаешь реагировать, но тело просто не поспевает за шаринганом, — Кагами потянулась довольной кошкой.

— Блин, а почему у тебя таких проблем нет, и ты все прекрасно видишь и реагируешь? — прошипел Саске, морщась от ушибов.

— Я, как все нормальные люди, пробудила шаринган и развивалась вместе с ним путем тренировок и постоянного использования. Ты у нас уникум; вместо того, чтобы постепенно развить глаза, ты сразу прыгнул на вторую ступень, поэтому у тебя и голова болит, и тело не поспевает, — заметив, как брат опять начинает щуриться, она протянула ему капли.

Саске принял, кивнув в благодарность, и закапал себе в глаза.

— То есть мне нужно больше тренироваться физически и тренировать глаза, — сделал для себя вывод Саске.

На что получил аплодисменты от сестры, подтверждавших его догадки.

— Ладно, наш сенсей не торопится появляться, так что можем сходить погулять, — предложила она и ответила на вопрос, заданный Сакурой в разговоре с братом. — А что до моего характера, я его своему сыну передам, когда у меня дети будут, — озорно показала она Сакуре язык.

Ребята не знали, что в момент тренировки в кабинете Хокаге шел напряженный диалог между Ирукой и Какаши.

— Ты совсем с ума сошел! Ты хочешь детей отправить на экзамен? Ты уверен, что они готовы к нему? — сказать, что Умино был зол, значит преуменьшить, он рвал и метал.

— Я в своих учеников верю, они готовы пройти экзамен на Чуунина. С Кагами и Саске никаких проблем не будет, — Какаши был спокоен как скала.

— А Сакура?! Она осилит такой экзамен? — Ирука продолжал настаивать на том, что команда номер семь к экзамену не готова.

— Сакуре помогут ее товарищи. Проблемы здесь не вижу, — Какаши пожал плечами.

— Первый экзамен, возможно, она и пройдет. А второй, а третий? Там ведь и умереть можно! Так ты относишься к своим ученикам?! — Ирука аж вскочил со своего места рядом с Хокаге.

— Вот именно, это мои ученики, я их знаю лучше. Они уже давно не ученики академии, — остудил пыл оппонента Какаши.

— Значит так, успокойтесь оба! — в разговор вклинился Хозяин кабинета. — Какаши, ты уверен, что твои подопечные пройдут экзамен? — обратился Хирун к Хатаке.

— Да, я, Хатаке Какаши, рекомендую команду номер семь к прохождению на экзамен Чуунина!

В кабинете загомонили остальные джонины, которые тоже пришли рекомендовать свои команды.

Старик Хирузен кивнул, и рекомендации продолжились. Уже после сбора джонинов, сидя в фойе вместе с капитанами команд десять и восемь, Сарутоби Асума и Юхи Куренай, Какаши продолжал выслушивать нападки.

— Я удивлен, что ты так быстро выдвинешь свою команду на экзамен. Они же у тебя первые ученики? — поинтересовался Сарутоби.

Какаши хотел ответить, но в разговор вклинилась Юхи.

— Первые? — сказать, что Куренай была удивлена, значит не сказать ничего.

И опять Какаши не дали ответить на вопрос девушки.

— Да, ты же только недавно стала джонином, Куренай. Какаши у нас нелюдимый, и долгое время он заваливал всех, кого ему сватали в ученики. Но наконец-то и в нем воспылала сила юности! — в разговор вмешался Майто Гай, как обычно одетый в свой неизменный зеленый костюм.

Какаши только тяжело вздохнул, только Гая тут не хватало. Он, конечно, друг и соперник, но иногда его жизнерадостность утомляла.

— Я слышала, у него в команде оба Учихи? — поинтересовалась Куренай, самый молодой джонин в компании и единственная женщина в компании мужчин. — Честно говоря, мне хотелось, чтобы Кагами отдали мне. Я слышала, что девочка — настоящий талант в иллюзиях. Я бы наверняка смогла бы помочь развить девочке ее способности,

— Еще у нее талант к ниндзюцу. А вот тайдзюцу она использует чисто по необходимости, — похвастался Какаши. — Впрочем, ты не переживай, если ей понадобится помощь в гендзуцу, я пошлю ее к тебе, — пообещал он.

На что Куренай лишь кивнула, дав понять, что услышала.

Немного поговорив, капитаны команд разошлись, завтра надо было поговорить со своими учениками.

На следующее утро команда номер семь ждала на мосту в парке. Ребята сидели на перилах, правда, атмосфера была странная; дело было в том, что сегодня утром — на очередной тренировке — близнецы поссорились. Кагами уже неделю пыталась помочь брату прийти в форму, но тот был нетерпелив и всю злость за свой медленный прогресс вылил на сестру. За что был послан далеко и надолго. И вот теперь брат с сестрой дулись друг на друга, а помириться им гордость не позволяла. Сакура сидела между ними и пыталась как-то сгладить неловкость, что помогало мало.

И вот с хлопком перед ними появился сенсей.

— Доброе утро, ребята. Сегодня заданий не будет, и вот по какой причине, я выдвинул вас на экзамен Чуунина, — глядя на вытянувшиеся лица учеников, он пояснил: — Да, это экзамен на повышение, он опасен, но я уверен в ваших силах. Правда, я хочу, чтобы вы подумали над этим предложением, и если хотите, то приходите завтра на третий этаж в академию, но только все вместе, втроем, — с этими словами он протянул три пропуска на первый экзамен своим ученикам и исчез, оставив ребят в раздумьях.

— Ну, и как поступим? — первой голос подала Сакура.

— Мне и думать нечего, я иду. Это отличная проверка моих навыков, — Кагами повертела пропуск в рукав, положив его в карман своего боевого кимоно.

— Я тоже иду, это позволит мне стать сильнее, — Саске засунул свой пропуск в карман шорт.

— А я… Я еще подумаю, до завтра, — неуверенно отозвалась Сакура.

— Не переживай, мы, если что, прикроем. Ты же слышала сенсея, если не придем все вместе, то на экзамен не попадем, — подбодрила Кагами Харуно, понимая, какие сомнения испытывает напарница.

Сакура на это только неловко улыбнулась. Кагами предложила пройтись, развеяться, Саске отказался, и Харуно и Кагами пошли вдвоем. Прогуливаясь по деревне, девушки вышли на торговую площадь, где умудрились натолкнуться на Конохамару и его друзей.

— Кагами-нэ, привет! — мальчик понесся навстречу девушкам, едва не запнувшись о свой шарф.

— Сколько раз тебе говорить, заправляй свой шарф, чтобы он был короче и не волочился по земле! Навернешься же, — проворчала Кагами, ловя мальчика. Она поставила Конохамару на ноги и поправила ему шарф.

— Прости, — смутился юный Сарутоби. Хотя было видно, что от заботы Кагами он получал большое удовольствие.

— Гуляете? — вклинилась Сакура, наблюдая за Кагами. Почему-то вспомнился разговор с Саске.

— Я хотел свою технику улучшить, но хозяин книжной лавки меня выгнал, — пожаловался Конохамару.

— Только не говори мне, что все еще развиваешь свою технику, — Кагами закатила глаза, выделив слово свою. Сакура хотела спросить, что это была за техника, но Кагоме выпрямилась, осмотрелась, и увидев лавку с мороженным, предложила: — Может, по мороженке?

— Мне вишневое, — попросила Сакура, даже деньги протянула, Кагами кивнула и взяла деньги.

— А можно мне банановое? — воскликнул Конохамару. Удон и Моеги, преодолевая робость, сказали, что будут то же самое, когда Кагами перевела взгляд на них.

Кагами кивнула и пошла к лавке мороженщика.

— А про какую технику вы говорили? — поинтересовалась Сакура, пока напарницы не было.

— Сейчас покажу! — юный Сарутоби был рад и, сложив печати, применил технику гарема, которую помогла доработать ему Кагами.

Учиха стояла к группе спиной и не видела ни то, что сделал Конохамару, ни лица Сакуры, ни того, что Харуно погналась за мальчиком. Только услышав негодующий вопль Сакуры, Кагами повернулась к группе и увидела, как уносятся за угол силуэты девочки и мальчика. Она схватила купленное мороженое, подбежала к Моэги и Удона и, всунув свои покупки детям в руки, побежала за остальными.

Когда она завернула за угол, то увидела неприятную картину, какой-то ухарь в темном балахоне держал Конохамару за шкирку.

 

Канкуро со своей сестрой шел по Конохе, погода была ясная, солнечная, если бы не обилие зелени и другая архитектура, то можно было бы сказать, что он у себя дома, в Суне. Рядом шла Темари, его сестра. Наблюдая за жителями деревни, Канкуро медленно закипал, деревня жила в изобилии. Вдосталь продуктов, работы, клиентов, уважения. У них в деревне было все не так, они едва могли свести концы с концами! Впрочем, его мысли прервал толчок, кто-то в него врезался. Канкуро опустил взгляд вниз и увидел мелкого пацана, который быстро пробормотав извинения, хотел было убежать дальше, но Канкуро решил излить на него все свое раздражение и обиду, так сказать, чтобы жизнь медом не казалась

— Куда спешим? Ты в меня врезался и даже не извинился!- кукольник схватил мальчика за шкирку и поднял в воздух, держа на весу.

— Я извинился, отпусти меня!- Конохамару забрыкался, пытаясь вырваться из хватки Канкуро.

Темари смотрела на происходящее, но даже не пыталась остановить брата, она понимала, что он чувствовал. Канкуро ничего не сделает, просто слегка поглумиться над мальчишкой и все. Впрочем, просто так наблюдать ей не позволили, Темари почувствовала хлопок по спине, повернувшись, она сначала удивленно уставилась на розоволосую девочку, но та стояла возле забора, не пытаясь подойти. Куноичи из песка перевела взгляд чуть ближе к себе и увидела еще одну девочку одета брюнетка была в в темно синюю одежду, с поясом и катаной.

— Йо, чего за шум? — поздоровалась малявка.

— О, еще одна малявка. Размножаетесь вы что ли! — Канкуро явно нарывался на драку.

Кагами такое обращение явно не понравилось.

— Рот захлопни, вахлак неотесанный, и отпусти мальчика. А не то хуже будет, — голос Кагами стал не несколько градусов холоднее.

— Да? И что ты сделаешь? — пойдешь и пожалуешься на нас? — слова Кагами еще больше раззадорили кукольника.

Никто на его вопрос не ответил, Канкуро всё так же упрямо смотрел Кагами в глаза, уже готовясь применить нити чакры, но неожиданно перед глазами у него все поплыло. Он не заметил, как девочка оказалась рядом с ним. Одновременно с этим руку, в которой он держал пацана, обожгло болью. Темари перевела взгляд на дерево, там сидел мальчик-брюнет, как две капли воды похожий на девочку, с которой схлестнулся ее брат. Кулак Кагами уже несся для удара по оппоненту, но между ними встала стена песка; она отшвырнула Канкуро и спеленала Кагами. Саске повернул голову, почувствовав новое присутствие, на ветке рядом с ним вниз головой висел мальчик, с рыжими волосами и с большой песчаной тыквой за спиной. Одет он был, как все пустынники, в тёмно-красные одежды.. Впрочем, долго рассматривать Саске новичка не стал. Миг, и вот уже к горлу рыжему был приставлен кунай.

— Лучше отпусти ее, — холодно прошептал Саске рыжему.

Песок отпустил Кагами.

— Я просто хотел узнать, что случилось и почему на нас напали, — равнодушный голос Гаары был ему ответом.

Впрочем, тут встряла Сакура и пересказала все случившееся.

— Извинения были принесены? — поинтересовалась Кагами.

Канкуро поразился ее спокойствию. Мало кто побывал в тисках песка Гаары, вел себя так спокойно, да и вообще был живым.

— Я извинился! — вставил свои пять копеек Конохамару.

— Тогда не вижу причины затевать конфликт. Вы тут гости, приехали на экзамен. И вряд ли Хокаге оценит, что ниндзя из Суны напали на его внука, — голос Кагами был все так же холоден и остр, как лезвие катаны.

— Мы приносим прощения за неудобство. Я прослежу, чтобы подобного больше не повторилось, вместо кукольника ответил рыжий, показывая, что он в их тройке главный. Если Канкуро вначале хотел возмутиться, то после слов брата он заткнулся. Темари и так стояла молча.

Кагами кивнула, и команды разошлись, Саске присоединился к группе. Но перед тем, как свернуть а угол, их остановил голос Гаары.

— Как вас зовут? — он посмотрел на Саске.

— Учиха Саске, — представился тот.

Гаара перевел взгляд на девочку.

— Учиха Кагами, — представилась она.

— Собаку но Гаара, — получили они в ответ.

И песчаники скрылись за углом забора.

Команда номер семь пошла по торговой улице, по пути Кагами умудрилась скормить половину своего мороженого брату.

— Что думаешь о них? — поинтересовался брат

— Занятная троица, а рыжий — самый опасный, — намекнула Кагами, понадеявшись, что брат не будет целенаправленно искать с ним встречи.

На что Саске кивнул, и они пошли дальше.

 

В это же время подобное обсуждение шло и у команды из песка.

— И вмешался же этот пацан, — пробурчал Канкуро.

— А паренек-то ничего, красавчик, — мечтательно произнесла Темари.

— Нашла на кого глазеть! Вот девочка, там да, красотка, брюнетка. Через пару лет вырастет, и будет самое оно, — вставил свои пять копеек Канкуро.

— Вы, два дебила, умудрились схлестнуться с последними Учихами, оскорбили внука Хокаге. Клянусь, если бы не наша миссия, я убил бы вас прямо там. — в голосе Гаары наконец-то проскользнули эмоции, раздражение и злость. — Саске драться бы с вами не понадобилось бы. А Кагами убила бы вас раньше, чем вы бы поняли это,

— Это с чего вдруг? — тихо возмутился Канкуро.

— Ты, баран, умудрился попасть в гендзюцу девчонки. Темари, посмотри на твою спину, — Гаара кивнул на витрину.

Темари так и сделал и увидела на своей одежде печать, жутко похожую на взрывную. Она побелела и перевела взгляд на младшего брата.

— Да, ты все время была у нее на крючке, попробовала бы встрять, и тебя бы собирали по кускам.А вообще от девчонки, в отличие от брата, пахнет кровью и гарью, — хищно облизнулся Гаара.

Близнецы Учиха стояли возле входа в академию и дожидались своей сокомандницы. Время подходило уже к одиннадцати, а Харуно все не было, если она не появится до полудня, то они пролетят с экзаменом.

Кагами нервно мерила шагами площадку рядом со входом.

— Ну и, где она шляется? Неужели испугалась и не придет? — не выдержала Кагами, бурча себе под нос.

Саске просто промолчал, но от сестры не укрылось, что брат тоже нервничает. Им обоим хотелось стать сильнее и пройти дальше к своим целям, а экзамен — это хорошее испытание их навыков. И вот, когда до крайнего срока оставалось полчаса, на территорию академии ворвалась Харуно. Она неслась розововолосым ураганом по направлению к академии, но заметила своих товарищей по команде.

— Простите, опоздала, будильник сломался, а родители на миссии. Я вчера из-за нервов долго уснуть не могла, — протараторила Сакура, виновато глядя на Учиху.

Если честно, Кагами в этот момент захотелось придушить Харуно, но это было бы напрасной потерей времени, которого и так немного.

— Ладно, замнем для ясности. Пошли уже, времени почти не осталось! — с этими словами Кагами первая вышла в здание академии. Поднявшись на второй этаж, команда номер семь увидели целое столпотворение, все их одноклассники и выпускники прошлых лет стояли возле двери кабинета и пытались туда попасть, но их не пускала парочка чуунинов в форме.

— И что тут происходит? — первым речь прорезалась у Саске.

В ответ на реплику к ним обернулись почти все, кто находился в коридоре.

— Кагами, давно не виделись, подруга, — к троице подошла команда номер десять. Ино приобняла Кагами за плечи и засыпала бы ее вопросами, но заметила Саске. — Саске-кун! — Яманака хотела броситься обнимать своего кумира, но дорогу ей преградила Сакура.

— Куда прёшь, Ино-свинина! Не лезь к Саске-куну, ты ему мешаешь! И вообще, он принадлежит мне! — Харуно едва ли не грудью встала на пути соперницы.

Впрочем, глядя на этот скандал, Саске только глаза закатил, он уже и забыл, как же надоедлив был его клуб. Кагами тоже нелегко приходилось, шепотки "Кагами-чан" и восхищенные взгляды парней вызывали дрожь и неприязнь у самой Кагами. И как назло, сегодня она решила одеться не в свою обычную форму, а в праздничное кимоно, которое когда-то сшила ей мама.

— Ничего не меняются, на Саске вешаются, на Кагами облизываются, — раздался голос Инузуки сзади.

Обернувшись, ребята увидели команду номер восемь, впереди стоял Киба, а по краям стояли Хината и Шино.

Одноклассники поздоровались с друг другом,

— Хинатан! — Кагами была рада увидеть лучшую подругу.

— Кагамин! — ответ был симметричный.

Девчушки крепко обнялись, на что Саске и Киба только глаза закатили, близкие отношения между принцессами кланов Хьюга и Учиха стала уже притчей во языцех.

— Так, что тут происходит? — повторил свой вопрос Саске, когда все друг друга поприветствовали

— Не знаю, мы тут с девяти стоим, — Инузука пожал плечами. — Вон та парочка не желает нас пускать! Мы никак не можем пройти,

Саске хотел задать уточняющий вопрос, но внимание окружающих привлек к себе паренек в зеленом трико и прической под горшок.

— Пустите нас! Вы не имеете права, мы пришли на экзамен! — надрывался парень, но его остановила девушка, которая стояла рядом с ним.

— Ли, успокойся. Ты же видишь, это бесполезно!

— Но Тен-Тен, — хотел возразить Ли, но его перебил голос одного из парней, что охраняли вход в кабинет.

— Таким слабакам, как вы, нечего делать на экзамене. Мы же о вас заботимся, чтобы вы не пострадали, — произнес один из чуунинов, однако его словам противоречила ехидная улыбка.

Глядя на эту картину, Саске не удержался, чтобы не хмыкнуть. Это услышал Ли и все верно интерпретировал, что этот хмык относился к нему.

— Вам есть что мне сказать? — парень в трико подошел к команде номер семь. — Или вы считаете, что если вы клановые и обладаете талантом, то можете смотреть на других сверху вниз?! — было видно, что парень начинает заводиться.

За время этого диалога к паре подошел третий участник, на удивление, оказалось, что он тоже был из клана Хьюго.

Хината, которая стояла рядом, при виде парня-соклановца напряглась и юркнула за спину Кагами, прячась от него.

— То, что у вас топографический кретинизм и вы не в состоянии сосчитать до трех, это не наши проблемы, — слово взяла Кагами; ее холодный и саркастичный тон хлестнул по окружающим. На ней скрестилось много недобрых взглядов.

— Кагами, это уже перебор, незачем грубить, — возмутилась Яманака.

— Это не оскорбление, Ино, а констатация факта, — отбрила Учиха; ее брат рядом хмыкнул, а Сакура перевела взгляд между девушками.

— Сакура, ты поняла в чем подвох? — спросил Саске, и получив кивок, предложил: — Объясни всем, — кивнул он.

— Это иллюзия. На табличке класса иллюзия, мы стоим на самом деле на втором этаже, а не на третьем, — закончила Сакура.

В коридоре воцарилась гробовая тишина, все почему то перевели взгляд на Кагами.

— Ага, обычная оптическая иллюзия, к тому же, судя по количеству людей, первый экзамен будет проходить в большой аудитории, а она находится во втором корпусе, и туда попасть можно только через переход между зданиями, а он на третьем этаже, — дополнила Учиха.

Двое чуунинов напряглись, и один прошептал другому на ухо:

— Ну, я же говорил, что нас раскусят или Хьюга, или Учиха,

— Да, но мы достаточно их задержали, можно уходить, — ответил было первый.

И когда экзаменуемые обернулись к двери, то там уже никого не было. А на табличке-указателе было ясно написано, что это был второй этаж. Народ загудел как улей, но команда номер семь, попрощавшись со всеми, уже шла на третий этаж, где их встретил учитель.

— Я рад, что вы пришли все вместе, — улыбнулся Какаши, открывая дверь к переходу. — Желаю вам удачи, — подбодрил он.

Идя по переходу, команда номер семь коротала время разговором. На полпути к аудитории живот Кагами дал знать, что она сегодня не обедала и надо бы подкрепиться. Кагами едва смутилась, а Сакура не смогла удержать язык за зубами.

— Удивительно, ты, оказывается, можешь проголодаться! — усмехнулась Харуно.

— А благодаря кому я осталась голодной? Уж не благодаря ли соне, которая проспала все сроки? — у Учихи тут же проснулась ее язвительность.

Сакура залилась румянцем. Не ей спорить с язвительной сокомандницей.

— Так что идите к аудитории, я вас догоню, — Кагами развернулась и пошла к выходу, но на пороге обернулась и обратилась к брату: — И постарайся не нажить себе на задницу неприятностей, братик,

На это Саске только хмыкнул и кивнул. На это Кагами скептически приподняла бровь. Вообще, после пробуждения глаз в Саске проснулся гонор, он и до этого был не подарок, а уж после начал считать себя чуть ли не новым воплощением Рикудо, постоянно недооценивая противника. В свое время ее саму от этого недуга лечил Итачи, выматывая на тренировках до состояния тряпки. На примере показывая, есть у тебя шаринган или нет его, умелый боец тебя уделает, несмотря на всю силу крови, которая у тебя есть. Теперь настала очередь Кагами выбивать из брата все дерьмо и вбить ему мозги на место. С этими мыслями она и вышла из перехода.

Оставшись вдвоем со своим кумиром, Сакура как всегда покраснела, представив себе невесть что.

— Пошли вперед, — бросил Саске и направился в сторону аудитории,

Сакура поспешила за ним, почти дойдя до места назначения — надо было пересечь широкий вестибюль с широкими окнами, и у пары почти получилось, когда им дорогу преградил давешний парень в зеленом трико.

— Саске-кун, я вызываю тебя на бой, — высокопарно сказал Ли, принимая боевую стойку.

Саске только хмыкнул, разминаясь перед боем. Он как раз этого и хотел: испытания собственных сил, а он чувствовал, что этот паренек, Ли, кажется, силен. И сестры рядом не было, что самое главное, некому было его останавливать, Сакура вообще вмешиваться не будет.

Саске активировал собственные глаза, когда Ли помчался на него; первые, проверочные удары оба блокировали легко, но когда паренек в трико взвинтил темп, то Саске перестал видеть удары и отбивался уже чисто на интуиции и собственной реакции. Ли тем временем опять принялся наращивать темп, чем ввел оппонента в ступор, удары Ли он перестал видеть абсолютно. Дальнейший бой превратился в избиение.

Сакура, наблюдавшая за дуэлью со стороны, вся сжалась, как от боли, как будто это ее сейчас лупили, а не возлюбленного. Она с ужасом в глазах наблюдала, как избивают Саске, решая про себя, вмешаться или нет. Впрочем, от невеселых дум ее отвлек голос третьего участника седьмой команды.

— Н-да, называется, отошла в магазин на пять минут. Возвращаюсь, а брату уже морду чистят, — пробормотала Кагами, наблюдая за тем, как брат едва в воздухе не висел от ударов противника.

— Кагами, Саске-кун! Почему он проигрывает, у него же глаза! Сделай что-нибудь! — взмолилась Сакура.

— Шаринган — не панацея, это инструмент, им надо уметь пользоваться, — Кагами была само спокойствие. Стояла, попивала чай да поедала сладости. — Говорила же ему: тут сильнейшие собрались, соизмеряй силы, Но нет, зачем слушать сестру! Подумаешь, пробудила шаринган раньше, подумаешь, тренировалась как проклятая, чтобы научиться с ним работать, — бурчала Учиха. — Почему проигрывает? Так он ударов не видит, у него глаза не полностью пробудились. Я тебе даже больше скажу, даже я их вижу с трудом, — ответила она Харуно.

Тем временем Ли решил применить прием лотоса, обмотав Саске бинтами, и тот с вращением начал падать вниз.

— Так, а вот это уже опасно, — среагировала Кагами на прием Ли.

Сакура даже не поняла, когда Кагами успела бросить кунай, который перерезал бинты. По идее, центробежная сила вращения должна была удержать противников в том положении, в котором они были, но в драку вмешалась и еще одна сила, большая черепаха. Разлетевшись по разным углам, парни начали приходить в себя. Сакура и Кагами бросились к Саске, а над Ли навис мужчина в точно таком же трико, прической и даже бровями.

— Ли, я, кажется, запретил тебе применять приемы лотоса в обычных драках! — возмутился мужик.

— Простите, Гай-сенсей, — опустил голову Ли.

— Я понимаю, Ли! В тебе бурлит сила юности! Тебе охота испытать себя, но прибереги все это для турнира! Я верю, что ты одолеешь всех своих соперников и приблизишь свою мечту! — в конце монолога оба ревели, а команда номер семь, кажется, даже увидела закат и прибой со скалой.

Пока сзади происходил то ли цирк, то ли мелодрама, Кагами смотрела, как над братом квохчет Сакура. Когда ей это надоело, она наклонилась и, заглянув в глаза брату, спросила:

— Пришел в себя?

И, получив знак согласия и тихое "ага", схватившись за воротник футболку брата, рывком поставила того на ноги. Саске слегка опешил, но по-настоящему насторожился, когда сестра, которая разглаживала ему футболку, тихо, на ухо, чтобы слышал только он, сказала:

— Я с тобой дома поговорю,

Саске напрягся, а заглянув в глаза сестре, понял, что та просто в бешенстве. Сглотнул, и сил у него хватило, только чтобы кивнуть.

Пока команда номер семь разбиралась друг с другом, на них обратил внимание мужик в зеленом трико.

— Вы ученики Какаши? — получив кивки от ребят, он поклонился, заставив кланяться и ученика. — Простите моего ученика, он слишком энергичный. Я — Майто Гай, благородный зеленый зверь Конохи! — встав в позу крутого парня, представился Гай.

— Да ничего, мы тоже виноваты, — Кагами взяла на себя переговоры, одним взглядом заставив брата заткнуться. Сказать, что команда была в шоке от эпатажного поведения Гая, не сказать ничего.

— Достойные у Какаши ученики, — хмыкнул Майто.

Рок Ли в это время глаз не мог оторвать от Сакуры. Когда стало ясно, что учитель хочет его увезти прочь, не выдержал и обратился к Харуно.

— Сакура-сан, прошу, давайте встречаться! — поклонился парень, даже зажмурился.

В вестибюле воцарилась тишина. Все окружающие почему-то уставились на Сакуру.

— Чего? — просипела она, как бы не понимая, что только что услышала. — Не-не-не, я не могу с тобой встречаться, ты слишком… Слишком зеленый, со слишком густыми бровями, слишком все, — Сакура даже попятилась и отгородилась руками от ухажёра.

— Подумай, Сакура-сан, я буду тебя защищать! — упертый Ли даже послал девочке воздушный поцелуй, от которого Сакура начала уворачиваться, как от вражеской техники.

Впрочем, этот цирк решили разорвать Гай и Кагами, напомнив, что они опаздывают на экзамен.

Уже подойдя к аудитории, ребята на миг нерешительно остановились, собираясь с духом.

— Ну, вперед, — произнесла Кагами и открыла дверь. Первый экзамен начался.

Когда команда номер семь вошла в аудиторию, они попали под перекрестные взгляды тех, кто уже пришел раньше. Сказать, что ребятам стало неуютно, значило преуменьшить. Близняшки окинули взглядом будущих соперников, и у обоих пролетела одна и та же мысль: будет нелегко, большинство тех, кто находился сейчас в аудитории, старше, а значит, и поопытнее, и посильнее их.

— О, пришли, наконец, — прозвучал голос Кибы, и к ним подошла десятая команда.

Чуть позднее к ним подошла восьмая команда, и ребята принялись громко болтать, этим они пытались просто спустить накопленное напряжение, делиться впечатлениями; на недовольные и враждебные взгляды они старались не реагировать. Как-то само собой получилось так, что девушки собрались у стенки, а парни стояли чуть дальше от них. Сакура и Ино начали делить Саске, едва не дойдя до драки, но их остановил недовольный взгляд Кагами. Сама же Учиха говорила с Хинатой.

— Ну, как у тебя дела? Рассказывай! Сто лет тебя не видела, — Кагами завалила Хьюгу вопросами.

— Все отлично, команда мне досталась хорошая. Куренай-сенсей очень добра ко мне и сильно помогает и в тренировках, и советом. Сокомандники тоже хорошие, Шино-кун — настоящий друг и товарищ, а на Кибу-куна всегда можно положиться, он меня всегда защищает, — на словах про Кибу щеки Хинаты заалели.

У Кагами глаза на лоб от удивления полезли. Она знала Хинату давно и прекрасно научилась различать ее реакции, если она что-то понимала в этой жизни, то Хината умудрилась влюбиться в Инузуку.

— Хиначи, давай начистоту, тебе нравится Киба? — задала Кагами вопрос шепотом, почти на ухо.

Реакция на невинные вопросы — она же не спросила, любит ли Хината Кибу — была феерической, лицо принцессы клана Хьюга вмиг стало красным, став больше похожим на часть мона клана Учих. Пока красная как рак Хината хлопала белыми глазенками и что-то мямлила, Кагами ушла в себя, пытаясь сообразить, что скромняга Хината нашла в дикаре Инузуке! Пока Кагами приходила в себя, на Хьюгу внимание обратила Яманака.

— Так-так, что тут у нас? Парней обсуждаем? — состроив самую хитрую лисью морду, спросила она.

Именно этот вопрос и вывел Кагами из раздумий; отмахнувшись от Яманаки, она задала неожиданный, даже для себя, вопрос:

— А получше никого не нашла?

— Киба-кун хороший! — шепотом запальчиво воскликнула Хьюга.

А Кагами отвела взгляд, костеря себя, что не сдержалась и ляпнула то, о чем думала. А еще, глядя на Хьюгу, поняла, что это клиника и переубеждать подругу — гиблое дело. Кинула взгляд на Яманаку и увидела ее довольную рожу; Учихе стало ясно, что уже к вечеру о чувствах Хинаты станет известно всей деревне. Впрочем, Хьюга решила добить подругу: немного успокоившись, и отведя глаза от Кагами, та заявила:

— Впрочем, если бы Кагами была мальчиком, то я бы подумала.

После этой реплики Хината еще больше смутилась, по привычке тыча пальцами в подругу.

Бедная Кагами не знала, как на это реагировать, еще больше напрягал восторженный взгляд Ино. И Кагами все больше разрывалась между двумя желаниями: померить температуру у Хьюги и наложить гендзюцу на Яманаку, стерев ей память о разговоре.

Пока у девчонок разыгрывалась мыльная опера, парни тоже занимали себя как могли, мерялись достижениями. Впрочем не все, Шикамару, как обычно, плевал в потолок и ни на что не обращал внимания.

К их компании подошел еще один парень.

— Вы слишком шумные, неужели не боитесь? Слишком вы непринужденные, — сказал беловолосый парень, с протектором листа на голове и в очках.

— А ты кто такой? — спросил Саске.

Парни сгрудились возле него. Девочки тоже подошли к началу разговора.

— Я — Якуши Кабуто. Меня можете не бояться, ничего плохого я не сделаю, но вот остальные, — парень обвел взглядом присутствующих в аудитории, чьи взгляды буравили мелких кандидатов.

Оценив количество враждебных, насмешливых и презрительных взглядов, Саске только хмыкнул.

— Это их проблемы, — удивительно, но ту же фразу одновременно с ним сказала и сестра.

Взгляды окружающих стали еще враждебнее, а в их компании все вздрогнули — близняшки редко когда говорили одновременно, но если это случалось, это всегда было жутко.

— Ха-ха-ха, интересные вы ребята. Что ж, я помогу вам, я не в первый раз прохожу этот экзамен и собрал кое-какую информацию, — с этими словами Кабуто достал колоду карт. — Это нин-карты, они показывают всю информацию о ниндзя, — Якуши жестом показал на разложенные карты и дал знак, что ждет заказов.

Ребята заинтересованно смотрели на карты, и пошли первые заказы. Через некоторое время Саске сделал свой ход, немного удивив всех своих одноклассников.

— Я хочу узнать о трех ниндзя: Рок Ли, Собаку но Гаара из песка, и… Учиха Кагами, — он кожей почувствовал удивленный взгляд сестры. Впрочем, тот быстро исчез.

Получив желаемое, Саске принялся читать данные на ниндзя, и с каждой строчкой удовлетворенная улыбка расцветала у него на лице, это то, что он желал, сильные противники, с которыми он сможет испытать свои силы. Да, и Гаара, и Ли были очень сильными противниками, но самое сладким для Саске была бы победа над его сестрой. Вот кто действительно сможет испытать его до предела. Он уже давно хотел доказать сестре, что не слабее ее. Когда же он увидел в списке миссий аж три выполненные миссии ранга B, то желание окрепло еще больше.

Кагами же была в смятении, уж для кого, а для нее мысли и желания брата секретом не были никогда. Хотела ли она с ним биться? Нет. Защитить, да. Сделать сильнее? Да. Соперничать? Да. Но она прекрасно знала, что жизнь и ее хотелки — вещи разные. Брата давно снедали зависть и обида на нее, что она сильнее, что раньше пробудила додзюцу, что больше времени проводила с Итачи, что ее ставили в пример родители. Саске был болезненно самолюбив, и сестру он воспринимал как вызов себе. Сама-то она привыкла больше находиться в тени и не выпирать на первый план без нужды.

От невеселых мыслей ее отвлекло появление новых действующих лиц, команды деревни звука. Их главный, похожий на мумию, подошел к Якуши и начал выражать свое неудовольствие.

— Что-то уж больно вы шумные и наглые. Вас надо на место поставить, — голос у паренька-мумии был грубый, басистый.

Ребята не успели ни возмутиться, ни среагировать, как мумия ударил Кабуто, из странного наруча с дырками вышла звуковая волна, и у Кабуто пошли из ушей кровь.

В следующий миг сами звуковики оказались в окружение генинов из листа, знаменитый рефлекс "наших бьют" сработал и тут.

— Может, вас самих стоит проучить? — процедил Саске, ощущая молчаливую поддержку одноклассников.

— Попробуй, — ответил паренек из звука с перебинтованными руками.

Впрочем, намечающуюся драку прервало появление экзаменатора.

— Всем стоять! Кто начнет драку, будет дисквалифицирован, — огромный мужик в плаще и со шрамами на лице, одним взглядом приковал внимание всех генинов к себе. — Меня зовут Морино Ибики, я экзаменатор первого экзамена. Перейдем сразу к делу, тест письменный, проверка вашего знания. Ваша задача — за сорок пять минут ответить на девять вопросов. После истечения времени будет задан десятый вопрос, устным ответом. Всего одно условие, кто будет пойман за списыванием, тот будет удален с экзамена! За этим будут следить экзаменаторы, — он кивнул подбородком на ряд сидящих джонинов. — У всех вас есть десять баллов, если вас поймают, то отнимут один балл. Если баллы кончились, вся команда будет дисквалифицирована, — пока Ибики рассказывал о предстоящем экзамене, ребята расселись.

Хината, которая оказалась соседкой Кагами, заметила, что та недовольна.

— Что-то случилось, Кагами? — тихо поинтересовалась Хьюга.

— Мы попали, Хиначи. Это Морино Ибики, главный дознаватель деревни. Теперь жди недомолвок и психологического прессинга, — так же шепотом буркнула Учиха.

— Знаешь его? — поинтересовалась Хината.

— Встречались пару раз, мне отец о нем много рассказывал. Говорил, он и у нас стажировку проходил, — пояснила Учиха

Тем временем экзамен начался, генины уткнулись в листы с заданиями. Кагами, посмотрев на свой лист, почти сразу поняла, в чем подвох: задания были не уровня генинов и даже не по уровню чуунинов. А значит, в зале были подсадные, кто знал все ответы, и главная задача экзамена — это сбор информации. Главное, чтобы не поймали.

Ответив, на что смогла, Кагами принялась искать подсадного. Пока Кагами нашла подсадного и переписывала ответы, много команд генинов были удалены. Так же Кагами взглядом искала своих сокомандников, брата быстро нашла, у него все было в порядке: он, так же, как и сестра, с помощью глаз списывал ответы. Учиха нашла глазами и Харуно, та была задумчива, видно, не могла никак списать, она сидела на задних рядах, и никаких возможности раздобыть информацию у нее не было.

Кагами закусила губу, экзамен был не только на получение информации, но и командным. Учиха знала, как помочь Харуно, но это было весьма опасно. Недавно она обнаружила в одном из свитков в библиотеке запись о том, что можно с помощью иллюзии передавать данные прямо в мозг. Но это была тонкая работа, если хоть немного ошибиться, то мигрень будет самым безобидным последствием техники, худшим — превратишь человека в овощ. Приняв решение, Кагами нашла взглядом Сакуру.

Сакура сидела на задней парте и ломала голову, ни как не могла ответить на вопросы. Она тоже давно поняла настоящую цель экзамена, но была полностью беспомощна, у нее не было ни механизма, как у Тен-Тен, ни бьякугана, как у Хьюг, ни шарингана, как у Учих, и как искать информацию, не было понятно. Вдруг она почувствовала на себе пристальный взгляд; подняв голову, но так, чтобы со стороны это было незаметно, она поймала направленный на нее взгляд, это была Кагами. Сакура вздрогнула, когда увидела, что в глазах сокомандницы горит шаринган. Никому бы Харуно не призналась, но когда она видела эти красные глаза, с тремя томоэ, вызывали у нее оторопь и страх. Когда Сакура поймала взгляд Кагами, то мир мигнул, и она отключилась на секунду, а когда пришла в себя, то поняла, что знает ответы на вопросы в бланке. Одними взглядом поблагодарив Учиху за помощь, Сакура увлеченно принялась строчить в своем задании.

Поняв, что ее затея удалась, Учиха перевела дух; это была тонкая работа, но ее тренировки не прошли даром. В голове даже мелькнула мысль, что родители ей бы гордились и Итачи… Мысли о старшем брате отозвались болью в груди, она закусила губу.

Тут время экзамена вышло, и Ибики, до этого мирно стоявший столбом за кафедрой, привлек внимание генинов.

— Итак, время вышло, переверните свои листы и оставьте на столе. Настало время десятого вопроса! Однако перед этим я хочу задать вопрос, хотите ли вы ответить на него? Вы можете ответить на него или встать и уйти. Те, кто уйдет, смогут на следующий год попытаться снова. Если же вы ошибетесь, то вам навсегда будет запрещено учувствовать в экзамене на чуунина!

В аудитории раздались возмущенные вопли, многие были недовольны. Вот только недовольство генинов Ибики совсем не волновало.

— Что выбираете? — все так же спокойно произнес Морино.

В аудитории воцарилась гнетущая тишина, многие начали мяться, ведь если выйдет один, то дисквалифицирует всю команду. Один за одним из аудитории выходили команды тех, кто был не уверен в себе. Кагами же в это время, положив голову на руки, блаженно смотрела в потолок и никак не реагировала на гнетущую атмосферу, Саске еще больше нахмурился. Сакура сидела смирно, прекрасно понимая, что если она рыпнется, то Учихи ее на сотню Сакур разорвут.

— Кагамин, — прозвучал тихий голос Хьюги.

— Хиначи, да не обращай ты внимания, ты все сделала, что могла. Ты справишься! — Кагами положила свою ладонь на прохладную ладошку Хинаты. Она прекрасно видела, что подруга нервничает.

Хьюга перевела дух и благодарно кивнула.

— Я так понимаю, что все, кто остался, выбрали ответить на последний вопрос? — спросил Ибики, когда за последней командой ушедших закрылась дверь.

— Хватить уже давить авторитетом, Ибики-сан, — раздался вкрадчивый голос Кагами.

Ибики кинул на нее взгляд, и по его шрамированному лицу пробежала улыбка. Он прекрасно знал, что дочка Фугаку терпеть не может, когда тянут резину.

— Ну что ж, тогда….. Вы все прошли! — уже по-доброму улыбнулся он. — Те, кто боится трудностей, недостойны стать чуунином, — начал он наставлять, но ликование прошедших быстро затопило аудиторию.

Ибики просто махнул рукой на это. Генины начали выходить из аудитории, а Ибики уставился на Кагами. Подойдя к парте, он протянул руку и потрепал ее по волосам.

— Давно не виделись, пигалица,

— И вам привет, Ибики-сан. И не пигалица я! У меня имя есть. И не ребенок я! — ворчала Кагами, но руку останавливать не стала.

Морино не видел ее уже пять лет. Последний раз был той ночью, когда в деревне был бунт. До этого она часто бегала к ним для практики для допросов, с поручениями от отца. Волосы у Кагами были мягкие и объемные, совсем как шерсть у кошки. Да девчонка была и похожа на кошку.

Впрочем, небольшую идиллию старых знакомых прервало разбитое окно, в которое влетело одеяло. Из одеяла появилась женщина в пальто, с пучком волос на голове.

— Всем внимание, я Митараши Анко, второй экзаменатор. Жду вас завтра на полигоне возле леса Смерти, — на лице Анко расцвела зловещая улыбка. Она окинула взглядом генинов и недовольно цыкнула.

— Что-то многовато прошло. Решил сфилонить? — поинтересовалась она у Ибики.

— Просто в этом году много отличных шиноби, — отбрил Морино.

Кагами незаметно выскользнула из класса, но Анко успела заметить ее спину.

— Мелкие Учихи тоже прошли?

— Я бы удивился, если бы они не смогли, — фыркнул Морино.

— Может, мне с ними позабавиться? — плотоядно облизнулась Анко.

— Не рекомендую, с Саске я знаком шапочно, а вот Кагами знаю куда больше. У нее очень скверный характер.

— Увидим, — буркнула Митараши и исчезла в дымке.

На следующий день все, прошедшие экзамен, собрались возле входа на полигон, в народе именуемый «Лесом Смерти». На небольшой площадке, перед входом, расположились несколько палаток, на равном удалении от них собрались генины, а инструктировала их Митараши Анко, как всегда одетая в пальто.

— Итак, всех, кто прошел первый экзамен, приветствую во втором! В отличие от первого второй этап — это экзамен на выживание. Здесь, кроме вашей команды, все противники. Ваша задача сейчас: вы идете в палатку, — Митараши кивнула на красную палатку. — где берете свиток. Каждая команда берет по одному свитку. После этого я называю ваш номер, и вы стартуете. У каждой команды будет свиток одного из двух типов, земля или небо. Ваша задача получить свитки неба и земли. И в срок три дня добраться до башни в центре леса! Ну и последний штрих, так как полигон населен опасной живностью, есть шанс погибнуть на этом задании. Так что возьмите эти бумаги и подпишите, — Анко жестом фокусника достала пачку бланков. — Это извещение, что у вас нет претензий к экзаменаторам и деревне.

Участники с саркастическими улыбками начали разбирать бланки. Но Анко обратила пристальное внимание на команду номер семь.

Сама же команда номер семь стояла в середине и вполуха слушала инструкции. Сакура переводила встревоженный взгляд с одного близнеца на другого, оба утром заявились мрачнее тучи, и между ними было просто физически ощутимое напряжение. Вообще в последнее время отношение между близняшками, раньше дружные, теперь были напряженными.

— Что у вас случилось? — глухо, ни к кому не обращаясь, тихо спросила Сакура.

На ее удивление, ответ пришел от Кагами.

— Ничего, просто у кое-кого эго выше скалы с ликами Хокаге. И конструктивную критику воспринимать он не может, — саркастично, косясь на брата, холодно, но тихо сказала она

— Просто кое-кому надо уметь заткнуть свой чересчур острый язык и начать понимать, что я не маленький ребенок и сам решаю, что и как делать, — так же холодно ответил брат.

— Ага, только напомни мне, кто вчера летал по всему вестибюлю, огребая от парня в зеленом?

— Ну да, я недооценил противника, не видел его ударов, признаю, — начал было Саске, но тут уж не выдержала сестра.

— Признаешь? Признаешь?! Да я бьюсь с тобой с самого прихода с миссии в стране волн! Сколько я тебе говорила, ты пока не готов, глаза много энергии забирают, тело не поспевает. Казалось бы, тренируйся больше. А когда подтянешь все навыки, будешь выеживаться сколько душе угодно! Но нет, ты нарываешь на драку со всеми, лишь бы глазки испытать, — огрызнулась Кагами.

— Ну, куда уж мне, недалекому, до любимицы отца! А ничего, что ты весь свой опыт нажила на работе? Чем хуже мое стремление развиваться через поединки? — Саске даже не думал остывать.

— Двенадцать часов! — прорычала Кагами, свирепо глядя на брата. — Я тренировалась по двенадцать часов в день, это без учета того, что я порой дома не была по трое суток! Вместо того, чтобы просто гулять и играть с ровесниками, я училась накладывать иллюзии и метать сюрикены! И все свои навыки я нарабатывала, тренируясь, проверяя в реальных боях только результаты. И до сих пор так делаю, — уже спокойнее отозвалась Кагами. — Так что все мои придирки и язвительность — это попытка передать тебе мой опыт — и тот, что вбили мне в голову Итачи и Шисуи, и тот, что наработала сама.

Видя эту перепалку, Сакура пыталась сообразить две вещи: как можно орать шепотом и куда делось взаимопонимание между Учихами? Она уже хотела вмешаться, видя, что Саске хочет ответить сестре, но в диалог вмешалась третья сторона.

— Так-так, у вас, вижу, тут весело? Настолько, что вы меня не слушаете, — Анко неожиданно появилась позади Кагами и приставила кунай к горлу. Учиха не дернулась, но на выпад ответила: Анко почувствовала, что ей в бедро, прямиком туда, где находится бедренная артерия, упирается кунай.

— Ну что вы, мы просто немного поспорили, — хоть голос у Кагами и был мягкий, вот только активированный шаринган в глазу, которым она смотрела на Митараши, говорил о готовности к бою.

Анко хмыкнула и убрала кунай от горла девочки.

— Ладно, мой тест ты прошла.

С этими словами она удалилась. Никто не видел, но на слова экзаменатора Саске скривился,как от лимона.

Ссора затихла сама собой, но для Харуно было понятно, что между близняшками пробежала черная кошка.

— Я за свитком, — нарушила тишину Кагами, отправившись в палатку. Когда Кагами отошла, Сакура не выдержала.

— Что у вас стряслось? — тихо, но решительно спросила Харуно.

— Моя сестра мне вчера весь мозг выела на тему того, какой я неподготовленный идиот! Все высказала. Что я самовлюбленный слабак, который за своими глазами не успевает. И что я ленивая сволочь, позор семьи и прочее, — все-таки высказался Саске после недолгого ожидания.

— Она только беспокоится о тебе. Хочет, чтобы ты был сильным. Может, даже пытается защитить, — осторожно подбирала слова Сакура.

— В том-то и проблема, Сакура, она не мама, она сестра, к тому же младшая! Я тоже хочу стать сильнее, но у меня свой путь и методы. Я тоже хочу ее защитить, но она душит своей заботой, — у Саске накипело, надо было выговориться.

Саске не заметил, что сестра вернулась из палатки, но Харуно это заметила.

— А теперь прошу тебя, Саске, представить, что Кагами погибла в ту ночь. И тебя, Кагами, прошу о том же. И каждый из вас остался один,

Близнецы синхронно вздрогнули, просто на секунду представив эту картину. Стало даже немного физически больно. Еще более удивительно было слышать такие зрелые слова от Сакуры, что дало ей пару лишних баллов в глазах Учихи.

— Ладно, я перегнула палку, признаю, — первой молчание нарушила Кагами.

— Да, и я тоже хорош, — подхватил Саске.

— Прости, — закончили близнецы хором

Атмосфера исправилось, улетело гнетущее ощущение обиды. А дальше Сакура открыла рот от удивления, Учихи схватились мизинчиками и хором начали:

— Мирись, мирись, больше не дерись. Если будешь драться, я буду кусаться, а кусаться не причем, буду драться кирпичом. А кирпич сломается, дружба начинается, — хором закончили они, разорвав контакт.

Сакура прыснула в кулачок на этот детский сад

— Держи, у нас небо, — Кагами протянула брату свиток.

— Значит, нам надо раздобыть землю, — на удивление Саске, сестра отступила ему за плечо, показывая, что бразды правления отдает ему.

Когда объявили их номер, команда номер семь вступила на полигон.

Команда Какаши уже сутки находилась на полигоне. За это время ребята успели оценить всю живность, которая была в лесу, начиная от маленьких муравьев и личинок, размером с палец взрослого человека, заканчивая сколопендрами размером с резиденцию Хокаге. Сакура была зла, ее жрали комары и мошка, Саске было легче, рукава на предплечьях защищали его от насекомых, но ноги и открытые участки кожи страдали нещадно. Кагами же было одновременно и легче, и тяжелее, ее любимая форма полностью закрывала тело, но в ней было дико душно.

Еще ребятам очень сильно повезло: сегодня утром они наткнулись на команду из водопада, у которых обнаружился так необходимый им свиток. Скоротечный бой показал, что ниндзя из маленькой деревни ничего не могут противопоставить последним из сильнейшего клана Конохи.

И вот, уже ближе к полудню, они вышли на небольшую полянку.

— Так, народ, мне надо отойти, природа зовет, — сказала Кагами, но перед тем, как она успела убежать в кусты, брат успел ее остановить.

— Погоди, если ты уйдешь, то надо пароль придумать, чтобы знать, ты ли это на самом деле,

— Побыстрее давай, — нетерпеливо кивнула сестра, слегка ерзая на месте.

— Предлагаю считалочку про ниндзя, — Саске процитировал детскую считалочку, на что сестра только глаза закатила.

— Детский сад, вторая группа. Ладно, запомнила. Я сейчас вернусь, — Кагами уже хотела отправиться в кусты, но ее опять остановил голос брата:

— Повтори пароль, — потребовал он, получив от сестры испепеляющий взгляд.

Развернувшись к брату, Кагами широким шагом приблизилась к брату, на ухо повторила пароль И добавила, что если он еще раз ее задержит, она сходит в туалет прямо на его обувь. Саске аж поперхнулся и отпустил сестру от греха подальше. Впрочем, стоило Кагами отойти от группы в кусты, поднялся сильный ветер, неестественно сильный. Саске и Сакура упали на землю, стараясь не улететь от потока воздуха. Ветер прекратился так же внезапно, как и появился.

— Ты в порядке? — спросил Саске, помогая Сакуре подняться.

Сакура в ответ кивнула.

— Кагами, ты там как? — позвал Саске сестру.

В ответ сначала была тишина, но вскоре из кустов вывалилась Кагами.

— Да тут я, тут. Просто слегка задело, — Кагами встала, отряхивая форму.

— Стоп, скажи пароль! — насторожился Саке.

Сакура, хотевшая подойти к сокоманднице, остановилась и всмотрелась в Кагами.

— Вы что, серьезно? — возмутилась Учиха, но получила от Саске только кивок. Вздохнув, она скороговоркой продиктовала пароль, язвительно улыбнувшись. — Доволен? — приподняла она бровь.

— Да, теперь доволен, — усмехнулся Саске и метнул в Кагами кунай.

Сестра, уклонилась, отскочив вбок.

— Что и требовалось доказать, моя сестра бы в жизни так не стала бы уворачиваться, к тому же она бы уже активировала глаза, — продолжил Саске, закрывая Сакуру собой.

— А, раскусил-таки, я знал, что опасно было превращаться, но попытался.

«Кагами» усмехнулась, и с вражеского шиноби слетела маскировка.

На ребят уставилась бледная женщина лет двадцати с протектором травы. Она вызывала у Саске отвращение, слишком много в ней было от змеи, особенно, когда девушка высунула язык и он оказался куда длиннее, чем было нужно анатомически. Саске приготовился к бою, но противник даже заморачиваться на этот счет не стал, он просто оттянул нижнее веко, и Саске с Сакурой накрыла волна ки, парализовав их.

Учиха не мог пошевелиться от ужаса, в мозгу стояли картины их жуткой смерти. Он все это время пытался побороть воздействие, все-таки, когда у тебя сестра гений гендзюцу, это накладывает некий отпечаток; он прекрасно понимал, что это не иллюзия, а простой страх, и выход нашел только один: собравшись, он вынул кунай из подсумка и вонзил его себе в ногу. Боль смыла паралич. Подхватив парализованную Сакуру, Саске бросился прочь от противника.

— Ху-ху, что ж, Саске-кун, покажи, насколько ты хорош, по сравнению с Итачи, — протянул незнакомец, наблюдая за бегством своей жертвы.

Пока Саске спасался бегством, у Кагами тоже были проблемы: техника ветра, а она прекрасно поняла, что это была именно она, вынесла ее из кустов прямо в пасть огромной змеи. Естественно, что все желание отбило наглухо, и все это время, пока Саске боролся за жизнь, она боролась за то, чтобы вырваться из чрева змеи. Резать эластичные мышцы призывной змеи катанок было бесполезно, поэтому Кагами решила действовать другим способом: наложив на змею взрывную печать, она успела прикрыться барьером, когда взрывная волна просто разорвала змею на куски.

Снедаемая беспокойством за брата, Кагами рванулась искать свою команду.

Саске стоял напротив своего противника. Это существо, по-другому его не назовешь, весело скалилось.

— Ну же, покажи мне, Саске-кун, твою силу! — провоцировал противник.

— Кто ты, черт тебя дери?! — процедил Саске.

— Меня зовут Орочимару, — представился змей. — Ну, а теперь покажи мне свою силу! А иначе, как ты собрался победить Итачи. Или скинешь все на сестру? А может, мне пойти за ней? — глумливо предложил Орочимару.

Саске зарычал, у него могли быть любые отношения с сестрой, он мог злиться на нее, обижаться, завидовать, но он никогда, никому не даст подвергнуть ее опасности. В конце концов, она — единственный дорогой ему человек в этом мире. Саске бросился на Орочимару, завязалась рукопашная. Как бы Саске ни старался, но противник уворачивался, плавно уходил и столь же плавно контратаковал его. Подловив момент, Саске, с помощью сюрикена с леской связал Орочимару леской и техникой драконьего дыхания попытался спалить противника.

И у него почти получилось, кожу он ему точно сжег и, кажется, даже прожег насквозь. Саске стоял, отдуваясь после драки.

— М, неплохо. Совсем неплохо, Саске-кун! Что ж, ты достоин! — Орочимару появился из дерева, сорвал с себя сгоревшую кожу, как змея шкуру, и атаковал.

От первого выпада Саске увернулся, отпрыгнув к Сакуре, но Орочимару, сложив печати, удлинил шею и впился клыками. Как же Саске заорал, все тело сковала боль. Когда змей убрал клыки и отпустил Саске, Сакура с ужасом увидела, как на месте укуса появилась печать.

— Это печать неба, мой тебе подарок за хорошую дуэль. Она даст тебе ту силу, которой ты так жаждешь! — мерзко облизнулся Орочимару.

Он хотел что-то еще сказать, но в него врезался огненный шар больших размеров, как в призванную им змею. Взрыв от шаров вбил самого змея в дерево, едва не сжег тело. Змею же вообще развеяло.

— Саске! — возле брата приземлилась Кагами, подхватив уже теряющего сознание брата.

Тот ей только улыбнулся и закрыл глаза. Кагами не стала кричать, просто прижала брата к себе, поглаживая по волосам; она чувствовала, что он жив, просто без сознания.

— А вот и младшенькая подоспела. Неплохо-неплохо. А еще чего покажешь? — прохрипел Орочимару.

Сакура не понимала, как полуобугленный труп может шевелиться. Еще гаже было то, что рот трупа раскрылся и из него вылез весь в слизи, потрепанный, но здоровый Орочимару. Медленно Кагами повернула голову в его сторону, и улыбка исчезла с лица змея, когда он увидел полный шаринган Кагами, уж очень она сейчас была похожа на Итачи.

— Харуно, присмотри за братом, — бережно передала Учиха брата Сакуре. Та кивнула, принимая груз.

Орочимару даже удивиться не успел, как оказался в иллюзии, но Кагами это показалось мало, и она воспроизвела технику огненного дыхания, только ей не понадобились костыли в виде лески. Поток огня врезался в змея, попутно пробив несколько деревьев. Сакура с удивлением смотрела на это зрелище. Кагами в гневе была страшна, и Сакура больше никогда не хотела видеть ее в таком состоянии.

Когда техника закончилась, на месте ветки, на которой стоял Орочимару, был обугленный пенек, самого змея не было видно, только след пепла. Кагами уже хотела развернуться к Харуно и приказать уходить, когда из дерева под ногами вылетели змеи и связали ее так, что та даже пошевелиться не могла.

— Просто великолепно! Ты намного сильнее Саске-куна. Ты же тоже хочешь силы для мести, Кагами-кун? — голос Орочимару раздался прямо над ухом.

Кагами хотела что-то ответить, но шею, а затем и все тело пронзила боль.

— У твоего брата печать неба, так что тебе я дарю печать земли, — сказал змей, когда отлип от шеи Учихи. — С нетерпением жду того момента, когда увижу твое с братом соревнование, — смеясь, сказал змей.

Он ослабил хватку змей, думая, что жертва парализована, но Кагами воспользовалась ситуацией и через боль смогла повернуться вокруг своей оси, рассекая кунаем воздух. Орочимару отпрыгнул на соседнюю ветку.

— Неплохо, совсем неплохо. Что ж, хочу сделать этот конкурс поинтереснее, — с этими словами он достал из-за пазухи оба свитка, которые заполучила команда.

Сакура с ужасом наблюдала, как сгорают с трудом добытые ими свитки неба и земли. Кагами стояла, преклонив колено, из последних сил стараясь не отрубиться. Собрав остатки своих сил и чакры, преодолевая тот огонь, что распространился по каналам чакры, напрягшись, она подлетела к Сакуре и, схватив ее руку, использовала ее для формирования печатей. Когда последняя была создана, дерево под Орочимару взорвалось. Тело змея, кувыркаясь в воздухе, унеслось в лес.

— Прости, Харуно, — из последних сил прошептала Кагами, отлучаясь.

А Сакура осталась в лесу одна, испуганная, без свитков и с двумя напарниками без сознания.

Сакура сидела у разведенного костра. Под корнями старого поваленного дерева лежали ее товарищи. Харуно била мелкая дрожь; как она перла своих напарников досюда, была отдельная тема. К тому же она ожидала возвращения Орочимару, боялась этого и ждала. С момента стычки со змеем прошли еще одни сутки, времени оставалось совсем немного, а напарники так и не пришли в себя. Ей оставалось только охранять их и надеяться на лучшее.

— Так-так, что тут у нас? Маленькая вишенка и двое ее друзей? — раздался голос неподалеку.

В нескольких метрах от нее стояла команда звука.

Сакура оторопела, не зная, что предпринять. Впрочем, ее душевные терзания абсолютно не тронули оппонентов, один из них тронулся в сторону бессознательных Учих. Стряхнув с себя оторопь, Сакура преградила путь парню с замотанными руками.

— Ну надо же, Заку, смотри, кто тут такой храбрый выискался, — со смешком сказал парень-мумия.

— Забавно, Досу, сама ни на что не способна, но считает, что может кого-то защитить, — издевательски смотря на Харуно, выдал Заку. — По-хорошему прошу, уйди. Нам нужны только те двое, — предложил он.

— Зачем они вам? — несмотря на страх, Сакура даже не шелохнулась, для убедительности даже головой помотала.

— Это приказ Орочимару-сама, — произнес Досу.

И вместе с этим Заку нанес удар Харуно в живот, а когда та согнулась пополам, добавил еще и апперкотом в челюсть. Но злоключения Сакуры на этом не кончились, подключилась девушка-брюнетка и начала бить ее ногами.

— Кин, не забывай, зачем мы сюда пришли, — равнодушно бросил Досу.

Кин схватила побитую Сакуру во волосы, сжав так, что та вскрикнула от боли.

— Какие у тебя шелковистые волосы! Красивые. Долго ухаживала? — пропела Кин. У нее самой были длинные волосы, но не такие ухоженные. — Что ты забыла в шиноби? Лучше бы в манекенщицы пошла! — Кин продолжала бить по больному, еще больше натягивая волосы.

У Сакуры текли слезы, было очень больно, почти невыносимо, но она прекрасно понимала, что она должна любой ценой защитить своих сокомандников. Поэтому она, собрав остаток сил, выхватила кунай из подсумка и одним движением перерезала себе волосы. В результате чего Кин по инерции отошла на пару шагов назад, держа розовые локоны в руках, а Сакура теперь отличалась не только фингалом и сломанным носом, но и коротким каре неровно срезанных волос.

Досу хотел было вмешаться, но на сцене появились новые действующие лица:

— Сакура-сан! — с этими словами на Досу напал Ли.

Тен-Тен решила подбодрить Сакуру, положив ей на плечи руки, Нейджи охранял подходы к бессознательным Учихам.

Досу не успел прийти в себя, после того, как удар Ли настиг его. Младший зеленый зверь решил провести тот же прием, которым едва не одолел Саске: подбросив противника в воздух, он обмотал его бинтами и, раскрутившись, понесся к земле. Правда, задумка провалилась, Заку пришел в себя, и заметив, что товарищ в опасности, использовал технику воздуха, сделав земляную подушку, в которую и рухнул Досу.

— Сакура-сан, ты как? — Ли повернулся к Сакуре, беспокоясь и немного рисуясь.

Правда, ответить Сакура не успела, Досу выбрался из земли и немедленно атаковал. Ли не успел среагировать и получил удар рукой, на которой был закреплен странный инструмент, похожий на флейту в виде щитка. Странное оружие Досу начало издавать настоящую какофонию, но на самой грани слышимости. Вроде сначала никаких последствий видно не было, но скоро Ли потерял ориентацию в пространстве и рухнул на колени, не в силах подняться а ноги.

Тен-Тен и Нейджи напряглись, они могли бы вмешаться, но это подвергло бы опасности Харуно и Учиху. Впрочем, им на выручку пришла команда номер десять. Они стали свидетелями драки, и хоть Шикамару не хотел вмешиваться, но Ино не захотела смотреть, как одну подругу лупят почем зря, а вторая лежит без сознания. Шикамару, с помощью теней обездвижил Кин, а Ино перенесла собственное сознание в противницу, Тен-Тен, заметив, что Кин вышла из игры, выдохнула и хотела уже заняться Заку, когда по всем на этой полянке ударило мощное ки. Неджи и Шикамару повернули голову в направлении источника — позади Сакуры стояли близнецы.

 

Саске снился кошмар, точнее, воспоминания того дня, когда погиб клан Учиха, он раз за разом находил Итачи, тела своих родителей. Сколько он ни пытался атаковать Итачи, постоянно проигрывал. Единственное, чем отличался этот кошмар, от своего предшественника, это отсутствие сестры, ее нигде не было.

— Ты слишком слаб. Если хочешь стать сильнее — беги, прячься, ненавидь меня больше всего на свете! — эти слова Саске слышал, наверное, раз десятый за сон.

Подсознательно он надеялся, что Кагами, как в прошлый раз, сумеет пробиться в сон и поможет ему освободиться от кошмара.

Саске помотал головой; ему надо было выбираться отсюда, но вопрос — как? И как только этот вопрос сформировался у него в голове, на грани слышимости появился еще один голос:

— Хочешь силы? Хочешь одолеть его? Хочешь освободиться? Я могу дать тебе силу, чтобы ты смог сделать все это! Просто прими ее, — шипящий голос разносился по сну, вплетаясь в фон. Даже голос Итачи не мог его заглушить.

— Я согласен! — прокричал Саске.

Раздался смех, и его тело пронзила боль. Печать, которую поставил Орочимару, активировалась и расползлась по телу черными то ли лепестками пламени, то ли облаками.

Саске почувствовал силу, нет, не так, настоящую мощь! Развернувшись, он атаковал Итачи и на сей раз поразил его. На этом он и проснулся.

 

У Кагами сон был несколько другим, не было залитого кровью дома, она просто спала, по ощущениям, в своей кровати.

— Уже утро, солнышко, просыпайся, — ее ласково погладили по голове.

Голос был очень знакомым, родным.

Она открыла глаза. Кагами оказалась в своей комнате, на кровати сидела мама.

— Мама? — сказать, что она была удивлена, ничего не сказать. Кагами не видела свою маму уже четыре года, с самых похорон. На память остались только фотографии.

— Я пирог испекла. Твой любимый, с яблоком. Остывает там, у окна. Собирайся и приходи на кухню, — Микото никак не отреагировала на вопросительные интонации дочери. Просто поднялась и вышла из комнаты.

Кагами проводила ее взглядом, она была в смятении. С одной стороны, она была счастлива увидеть маму. С другой, она прекрасно помнила, события в лесу смерти. В ее комнату проник вкусный запах пирога; принюхавшись, Кагами поняла, что это действительно ее любимый яблочный пирог. Она вышла из своей комнаты — дома было так тихо и неуютно, Кагами даже плечами передернула.

Зайдя на кухню, Кагами увидела пирог на столе, но мамы нигде не было, более того, она вообще никого не встретила по пути сюда, ни отца, ни братьев, ни прислуги. Несмотря на вкусные запахи, внимание Кагами привлекли бурые следы на полу, ведущие на улицу.

Внутренне подобравшись, Кагами открыла дверь кухни, ведущую на улицу. Выйдя наружу, Кагами очутилась на улице, заваленной трупами и залитой кровью. Еще большим контрастом было то, что когда она была дома, на улице был день. А сейчас резко настала ночь. Она осторожно пошла вдоль по улице, и чем ближе она подходила к выводу из квартала, тем больше становилось крови. У самого выхода она увидела Итачи, таким, каким она его видела в последний раз, а на земле рядом с ним, на коленях, стояли отец, мама и Саске.

— Нет! — Кагами кинулась к старшему брату, надеясь спасти родных.

Но чем ближе она подходила к Итачи, тем гуще становился воздух и труднее было подойти. Итачи тем временем нанес удар по отцу, Фугаку рухнул на землю, как тряпичная кукла. У Кагами из глаз полились слезы, внутри разгорелся гнев, и она стала еще усерднее прорываться к старшему брату. Второй Итачи убил маму. Гнев разгорался еще больше, на слезы, непрерывным потоком, лившиеся из глаз, она не обращала внимания. Воздух стал еще гуще, идти стало просто невозможно. Тем временем Итачи подошел к Саске.

"Нет, только не Саске. Я должна защитить брата. Не хочу его терять!" — про себя повторяла Кагами, пытаясь сделать еще один шаг.

На грани слышимости появился тихий, шипящий голос:

— Хочешь защитить то, что тебе дорого? Я дам тебе эту силу, больше ты никого не потеряешь! Прими мою силу и сокруши своего врага!

Видя, что Итачи уже поднимает руку для удара, Кагами дала свое согласие. В тот же миг ее затопила настоящая мощь, воздух перестал ее сдерживать, и она рванулась к брату на скорости, которую раньше никогда не могла развить. Ударом собственного меча, Кагами даже удивиться не успела, откуда он у нее взялся, отбила катану брата и следующим выпадом проткнула ему сердце.

— Саске, ты как? — она хотел коснуться брата, но заметила, что ее руку пересекают черные полосы. Нахмурившись, она воспользовалась лезвием своего клинка как зеркалом — по лицу тоже разошлись эти черные полосы, похожие на трещины в земле. Кагами помотала головой, решив разобраться с этим позже, потянулась к брату, и он распался дымом. На этом она и проснулась.

 

Сказать, что после таких снов настроение у близнецов было не очень, значит, ничего не сказать. Очнувшись, первое, что они увидели, это как троица идиотов из звука бьют их односельчан, а Сакура выглядит так, как будто побывала в плену. Они даже не обратили внимания, как активировались их печати.

Саске ударом отбросил Досу дальше и схватил Заку.

— Сакура, кто это с тобой сделал? — задал вопрос Саске.

Сакура ответить не успела, Кагами присела на корточки рядом с ней и повернула голову сокомандницы, рассматривая побои.

— Сакура, а волосы кто тебе срезал? — как и брат, Кагами говорила спокойно и холодно.

Находясь в шоке как от факта пробуждения своих товарищей, так и от того, что Кагами впервые назвала ее по имени, Харуно просто ткнула пальцем сначала в Заку, потом в Кин. Кагами, больше не говоря не слова, поднялась и направилась к брюнетке.

— Ино, выходи из ее тела! — только успел выкрикнуть Шикамару, представляя, что может сделать Кагами в таком состоянии.

Ино мигом вернулось к себе. Кин даже не успев прийти в себя, увидела идущую к ней Учиху; это было последнее, что успела сделать Кин. Кагами наложила на соперницу паралич. Подойдя поближе, Учиха ударом ноги сломала ногу Кинв коленном суставе. Та даже заорать не могла, хоть и было видно, что ей просто дико больно. Но это было только началом, Кагами положила Кин на живот и, придавив коленом спину, кунаем срезала ей скальп. Шиноби звука умудрилась резко дернуться, даже через паралич, и затихла.

Тем временем Саске сломал руки Заку, и взгляды близнецов скрестились на Досу. Он все это время наблюдал, придавленный выплеском ки, как его товарищей просто уничтожили. Он впервые за очень долгое время боялся, увидев, на что способны новые избранники Орочимару, да еще и под проклятой печатью. Однако спасение пришло, откуда не ждали: когда близнецы уже почти подошли, поравнявшись, к Досу, их сзади обхватила за пояс Сакура.

— Прошу, хватит уже! Саске, Кагами, прекратите! — умоляла Сакура, заливаясь слезами.

Она очень испугалась, ей было просто физически больно видеть, как ее Саске-кун ломает кому-то руки с улыбкой маньяка. Так же больно было видеть, как Кагами, пусть саркастичная, пусть заносчивая, но в душе добрая, с методичностью механизма калечит людей, глядя на них, как на пустое место. Так же Сакуру пугали эти татуировки, которые распространились по всему телу друзей.

Учихи, как будто очнулись, слегка ошалев, как будто после сна. Они посмотрели на Сакуру, осмотрелись вокруг и увидели, что на них смотрят с ужасом, которого никогда не было в глазах окружающих даже в самые темные для клана годы. Они отступили.

Досу, поняв, что убивать его пока не будут, быстро схватил своих напарников и смылся. Сакура, поняв, что напарники пришли в себя, тоже поуспокоилась. На поляне воцарилась тишина, всех понемногу отпускал адреналин, и постепенно группы начали расходиться, только Ино решила выделиться, подровняла волосы Сакуре, сделав каре.

 

Команда номер семь находилась в том же лагере, в который Учих притащила Сакура.

— Ну, что делать будем? Времени осталось меньше суток, а у нас нет свитков? — Саске решил поднять важный вопрос.

— Нам сейчас в темпе вальса надо искать свитки. И бежать бегом в башню. Одна проблема: даже если бы найдем свитки, на пути к башне полно ловушек, — поддержала брата Кагами, отхлебывая чай из кружки.

— Вот именно, не одни мы такие умные, наверняка ловушек понаставили, — Саске тоже отхлебнул чай.

Ребята сидели возле костра, у обоих был отходняк после вчерашнего; их слегка потряхивало, и была легкая слабость. Сакура в этот момент молчала и смотрела на Саске.

— Саске-кун, твоя одежда вся порвана. Давай я зашью? — подала она голос.

Саске осмотрел себя: да, после битвы с Орочимару его одежду можно было выкидывать на помойку. Кагами на предложение Сакуры покачала головой.

— — Слишком много времени уйдет, пока ты шить будешь, — с этими словами она полезла в свой подсумок и достала оттуда свиток. Посмотрев на него, она протянула его брату. — Это моя запасная форма. Тебе может быть немного коротковата и слегка узка в плечах, но на безрыбье и краб рыба. Печати бык, крыса, собака,

Саске взял свиток, благодарно кивнув сестре. Развернув свиток, он увидел вязь символов с кругом в центре; сложив печати и ударив ладонью точно в круг, он выпустил немного чакры. В облачке дыма на свитке появилась форма Кагами, и даже с запасным мечом. Он переоделся: по росту оказалось почти впору, а в плечах и правда было немного узко, но не критично, Саске задумчиво уставился на катану: он прекрасно знал отношение сестры к своему оружию.

— Бери, тебе понадобится оружие, — сомнения развеял ответ Кагами. — Не забыл, как пользоваться?

Саске только головой покачал.

Он с удовольствием оглядел меч, и заткнул его за пояс, классически сбоку.

— Ну что, в путь? — предложил он.

Сакура только диву далась, теперь их различить стало еще тяжелее. Но отправление прервало появления Якуши Кабуто, тот появился на полянке, примирительно поднял руки.

— Спокойнее, я с миром! — на недоверчивый взгляд близнецов он пояснил: — Я потерялся, оторвался от группы. Я так понимаю, у вас проблемы со свитками? — теперь вся команда смотрела подозрительно. — Предлагаю сделку, у меня есть один лишний свиток неба, его я отдам вам. А вы проводите меня до башни. Идет?

Вообще предложение было очень заманчивым, но еще более подозрительным. И в обычной ситуации Кагами бы десять раз подумала принимать ли его, но их время поджимало. Поэтому, посовещавшись, ребята приняли предложение. И отправились в путь

Некоторое время спустя они приняли решение идти к башне, надеясь по дороге наткнуться на команду с нужным свитком.

— Почему у меня такое чувство, что я уже видел это дерево? — хоть Якуши и спрашивал сам у себя, но реакция на его слова последовала незамедлительно.

Ребята остановились, начали озираться. Кагами активировала глаза, осмотрелась.

— Поздравляю, мы в гендзюцу попали. Тонкая работа, почувствовать почти невозможно, но, тем не менее, простая иллюзия.

Пока Кагами поясняла, Саске тоже активировал свой шаринган. То, что они попали в иллюзию, он увидел, но тех подробностей, про которые говорила сестра, нет.

Кабуто хотел спросить, как им выбраться, но их прервали:

— Ха-ха, какая удача. Попались. Отдавайте свой свиток, и, возможно, мы вас отпустим, — на опушке начали появляться ниндзя в белых комбинезонах, с респираторами и протекторами дождя.

В команду номер семь полетели кунаи, целый дождь. К удивлению Кабуто, ему даже руку оцарапало. Схватив Сакуру, он рухнул в ближайший овраг. Учихи остались стоять там, где стояли, либо отбивая кунай мечами, либо просто уворачиваясь. Кабуто хотел было предложить им спрятаться, но его остановил голос Кагами:

— Ну, что видишь? — обратилась она к брату.

— Вижу, что это иллюзия, — буркнул Саске.

— Информативно, как инструкция к туалетной бумаге. Это и так ясно, капитан очевидность! Источник определить сможешь? — бросила шпильку Кагами.

Саске нахмурился, но попытался сделать то, что спрашивала его сестра.

— Нет, ничего не вижу. Но чувствую, что он во-он там, — Саске указал на северо-восток.

— Н-да, значит в гендзюцу ты полный ноль, но почувствовал правильно, — в отличие от брата, Кагами явно видела три источника иллюзий, которые прятались на деревьях метрах в семи от них.

Саске скривился; он очень болезненно воспринимал свое отставание от сестры, а узнать, что он проигрывает на ниве иллюзий сестре, было вдвойне болезненно.

— Ну что, разберемся с ними? — азартно усмехнулась Кагами.

— Спрашиваешь, — на лице Саске была такая же ухмылка.

И они побежали. Кабуто, который наблюдал за ними из укрытия, с удивлением наблюдал, как действовали близнецы, это было восхитительно. Он с удивлением отмечал ту синхронность, с которой действовали Кагами и Саске, они прикрывали друг друга от летящих кунаев, били в ответ техниками огня. Кагами метнула сразу десяток кунаев с двух рук, несколькими скорректировав направление уже летящих кунаев так, чтобы они попали в иллюзии, рассеивая их. Если бы Кабуто знал Итачи, он бы понял, что такой прием как раз часто применял на тренировках.

Наконец, близнецы добрались до источников, вырубив крайних шиноби, и почти одновременно подскочили к третьему, только Кагами била рукоятью меча по затылку, а Саске — с кулака в челюсть.

Посмотрев друг на друга, они на камень-ножницы разыграли, кому досталась победа. Победил Саске.

К ним подошел Кабуто и Сакура, оба видели, что Учих потряхивало.

— Н-да, а эта чертова печать, оказывается, реагирует на чакру, — недовольно протянула Кагами.

— И не только на нее, но, похоже, на эмоциональное состояние тоже, — дополнил ее брат.

Кабуто хотел спросить, о чем они, но оба дали понять, что разговаривать на эту тему не хотят. И вообще, им надо торопиться

Обыскав тело, они нашли недостающий свиток и бегом отправились в башню. По прибытию, распечатав свитки, они видели, что на обоих свитках стоит половина печати. Соединили их, и из дыма появился Ирука и, рассказав про девиз чуунинов, что у них должны быть небо и земля, отпустил команду.

Они распрощались с Кабуто и хотели уже поискать, где бы отдохнуть, но тут Хокаге объявил дополнительные отборочные бои.

Когда Хокаге объявил о дополнительном туре, в зале башни воцарилась тишина, ненадолго. Вскоре, тишину нарушил ропот недовольства усталых претендентов. Хирузен окинул взглядом толпу генинов, выдержав море разгневанных взглядов, но среди них он отметил нескольких спокойных людей. Нейджи Хьюга — образец ледяного спокойствия и достоинства; Хокаге покачал головой — мальчику не повезло, он родился в побочной ветви клана Хьюг, потом произошла эта история с похищением, в результате которой он остался полным сиротой, но парень держался с достоинством.

Нара Шикамару — ленивый гений, внешне почти копия отца. В академии очень любил поспать, но при этом учился на отлично.

Близняшки Учиха — последние представители своего клана. Саске выглядел спокойно, но окидывал всех нетерпеливым взглядом. Кагами — цепко осматривала окружающих, стараясь прочитать, чего от окружающих можно ожидать. Хирузен едва заметно ухмыльнулся, чего еще ожидать от дочки Фугаку, которую успели воспитать в традициях клана. Фугаку, помнится, тоже так на всех смотрел. А в Саске такого не видно.

Пока третий Хокаге наслаждался всеобщим вниманием, близняшки перешёптывались между собой.

— Старик совсем озверел, все устали как лошади, а он еще один этап дает, — ворчал Саске под нос.

— Не могу его винить, народу и впрямь слишком много набралось, нужен отсев. Еще я заметила, что нас нечетное число, то есть если не провести дополнительный тур, кому-то придется победу автоматом давать, — пояснила сестра.

Впрочем, нечетное число участников было недолго, неожиданно для всех Якуши Кабуто взял самоотвод, чем поверг многих участников в шок. А для Кагами став еще более подозрительным.

— Ребята, вы как себя чувствуете? Нам предстоит сражения, а ваши печати... — вмешалась Сакура, обеспокоенная больше за товарищей, чем за дополнительный тур. — Может, найти сенсея и все ему рассказать? Он придумает, как вас обоих обезопасить от воздействия, — в голосе Сакуры слышались мольба и неподдельное беспокойство.

Реакция Учих была неординарной, Саске как-то весь напрягся и, повернувшись к Сакуре, схватив ее за запястье, в лицо процедил ей:

— Только попробуй ему рассказать! Если нас всех снимут с экзамена, я тебя никогда не прощу!

Ярость Саске была понятна, он хотел себя испытать с сильными противниками и, возможно, даже встретиться в финале с Кагами. Это была бы отличная проверка перед встречей с Итачи.

Сакура была шокирована реакцией Саске, даже потеряла дар речи. Она же просто хотела помочь! Впрочем, в реальность Сакуру вернул звонкий подзатыльник, который брату влепила Кагами.

— А ну остынь! — прошипела она брату на ухо. Саске ошарашенно уставился на нее. — Сакура, в другой ситуации я бы поддержала тебя, но нас действительно могут снять с экзамена, если мы все расскажем. Поэтому, предлагаю компромисс: после того, как мы проведем свои бои, мы сами расскажем сенсею о печатях. Хорошо?

На удивление, тон Кагами был спокоен, а предложение заманчиво. Она ведь была далеко не дура, понимала, что рассказать все — это правильно. Но, черт возьми, ей тоже хотелось себя испытать!

Сакура погрузилась в раздумья, поступить правильно или поддержать товарищей.

— Ладно, я подожду, пока пройдут наши бои, — все-таки страх разругаться с Саске взял верх.

Пока ребята договаривались между собой, к ним подошел их учитель, заметив разыгравшуюся сцену.

— Что за шум, а драки нет? — поинтересовался Хатаке.

— Учитель! — хором воскликнула команда, каждый из них с удивлением отметил, что соскучился по нерадивому учителю.

— Да ничего, мы просто поспорили, — слово решила взять Сакура.

Хатаке скептически взглянул на своих учеников; он понимал, что что-то они недоговаривают. Впрочем, от расспросов учеников его отвлек звук открываемых панелей, в стенах башни появились большие экраны, на которых с высокой скоростью начали мелькать имена. На некоторое время в зале воцарилась тишина, все напряженно ждали развязки. На экране высветились имена участников первого боя:

Учиха Саске против Ёрой Акадо.

Все участники экзамена начали расходиться, поднимаясь по лестнице на небольшой балкончик, с которого арена была видна как на ладони.

— Желаю удачи! — Хатаке хлопнул Саске по плечу, тот кивнул, но смотрел на свою сестру.

— Кагами, — обронил он; сестра остановилась, слегка повернув голову, показывая, что слушает его. — Я хочу сразиться с тобой, — слова Саске повисли в воздухе, он впервые признался в своем желании прилюдно.

Кагами на мгновение застыла, брат в этот момент смотрел ей на спину, ровно на то места, где был вышит герб клана Учиха. В какой-то момент Саске показалось, что это стоит Итачи, но он быстро рассеял наваждение. Кагами повернулась к нему, усмехнулась, подошла и ткнула двумя пальцами в лоб.

— Тогда не вздумай проигрывать, я тоже хочу с тобой сразиться.

После этих слов Кагами развернулась и пошла на балкон, больше не оборачиваясь. За ней отправились учитель и Харуно.

Саске встряхнулся, приходя в себя, напрягся внутренне, готовя себя морально к бою, и стал ждать своего соперника. Ёрой не заставил себя ждать, он так же остался на арене.

— Знаменитый Саске Учиха, будет интересно тебя одолеть, — хоть нижняя часть лица Акадо было закрыто, но было слышно, что тот плотоядно ухмыляется.

— Ты думаешь, что ты мне ровня?! — усмехнулся Саске.

— Не советую меня недооценивать, — порекомендовал Ёрой

Саске ничего не ответил, он пошел в атаку. Следя за битвой с балкона, Кагами поморщилась: с ее точки зрения было очень опрометчиво кидаться на врага, чьих способностей ты не знаешь. Она бы на месте брата вела бы себя осторожнее. Тем временем дуэль продолжалась, противники обменивались ударами. И через некоторое время Саске заметил, что с каждым ударом, который наносит ему противник, он слабеет. Саске с удивлением понял, что у него испаряется чакра. Секундой позже он сообразил, что способностью противника является похищение чакры. Саске попытался разорвать дистанцию, но противник не дал ему этого сделать, начав прессовать.

Бой оказался не таким простым, как думалось на первый взгляд. Хотя казалось бы: активируй шаринган, наложи на противника иллюзию, и враг у тебя в кармане, но Саске прекрасно понимал, что он не сестра и уж тем более не Итачи. Этот трюк эта парочка смогла бы провернуть играючи, а ему силенок и способностей не достанет. Осознание своей слабости подстегнуло ярость Саске, что с нехваткой чакры пробудило печать. Учиха просто физически чувствовал, как она начинает расползаться по телу. На одной голой волие он сдерживал проклятую печать, но понимал, что надолго его не хватит, поэтому решил закончить бой побыстрее. Он вспомнил свою стычку с Ли перед первым экзаменом. Саске сумел вспомнить прием, который применил на нем густобровик, адаптировав его под себя, подкинул Ёроя в воздух, нанеся серию ударов, он ударом ноги сверху, который отправил Акаду вниз, сумел вырубить противника и вырвать победу.

За боем с большим интересом смотрели все, но двое проявляли его больше всех. Первым был Хатаке Какаши — он заметил активацию проклятой печати и сильно напрягся: события последних дней многих заставили понервничать, к примеру, и обнаружение тел шиноби из травы, на одном из тел не было лица. Узнав об этом, Митараши очень встревожилась и сама вызвалась патрулировать лес смерти. Хатаке догадывался почему, а увидев проклятую печать, уверился в верности своих выводов.

Какаши перевел взгляд на Кагами, она напряжённо смотрела бой, даже додзюцу активировала, учитель прислушался к ее шёпоту и усмехнулся: Кагами комментировала ошибки брата, обещая ему, что снимет с него три шкуры на ближайшей тренировке.

Вторым, кто неотрывно следил за боем, был сенсей команды из недавно созданной деревни звука, это был брюнет с очень бледной кожей, в чертах лица которого было что-то змеиное. Когда активировалась печать, джонин едва ли не свалился с балкона, уж очень сильно он перевалился через перила, пытаясь лучше все разглядеть. И хорошо, что никто не видел его глаза в тот момент, в них просто полыхало желание увидеть активацию печати.

Хатаке спустился на арену и помог врачам погрузить Саске на носилки.

— С ним все в порядке? — поинтересовался учитель.

— Да, ничего страшного я не вижу, немного отлежится и будет как огурчик, — отозвался один из докторов.

Хатаке кивнул. Надо будет заняться Саске как можно быстрее. Взгляд сам собой переместился на Кагами, а точнее, на тот взгляд, которым наградила Харуно свою сокомандницу.

Тем временем бои продолжались.

Следующей парой стали Мисуми Цуруги и Канкуро.

Бой действительно был интересным, скорее, не сам бой, а то, как кукольник его провел: он поменялся со своей куклой местами, наложив на нее хенге, и когда Цуруги потерял бдительность, решив, что достал своего противника, Канкуро смог обезвредить его, неожиданно появившись за спиной.

Потом был Бой Заку и Шино, где победил Абураме. Притом он умудрился не просто победить, а уничтожить, с помощью своих жуков, руки Заку, понаделав в них дырок.

И вот наступил четвертый бой.

На экране высветились имена: Харуно Сакура против Ино Яманака.

Сакура вздрогнула и перевела взгляд на Кагами, Хатаке же, оставив теневого клона, отправился решать проблему с Саске.

— Ну, ты готова? — решила подбодрить ее Кагами.

Сакура помотала головой, немного растерянно смотря на арену.

— Да не трясись ты так! В лесу смерти было в разы страшнее, ты же справилась? — Кагами положила руку на плечо Сакуре, слегка встряхнув ее

Этот дружеский жест взбодрил Харно, и она отправилась на арену. Там ее уже ждала ее вечная соперница.

— Ну что, лобастая. Давай раз и навсегда решим наш спор, кому принадлежит Саске-кун, Давай не будем тратить время, и ты просто сдашься, — залихватски начала Яманаки.

— Тут и думать нечего, Саске-кун мой! И не думай, что легко меня одолеешь, — ответила ей Сакура.

Кагами на трибуне поморщилась, эта парочка была в своем репертуаре.

Тем временем бой начался: небольшая разведка боем, и противницы отскочили друг от друга. Яманака, недолго думая, решила применить одну из клановых техник — перенос разума. Да, техника опасная, при ней тело оставалось без сознания, но тут они были одни, вдвоем. А так захватить сознание противника, заставить его сдаться — элегантное решение, как раз в духе Ино.

Тело Яманака упало на арену, Сакура застыла, начав поднимать руку. Выглядело это немного неуверенно, Харуно сопротивлялась как могла. Кагами хмыкнула, скептически глядя на арену, и решила немного помочь напарнице, благо орать и поддерживать было не запрещено.

— Не заставляй меня в тебе разочаровываться Харуно! Я только начала считать тебя шиноби, — Кагами не кричала, а просто говорила громко, впрочем, даже за громкостью был слышен ее фирменный сарказм.

Яманака недовольно хмыкнула, хотела уже закончить бой, но Сакура стала сопротивляться сильнее, слова напарницы ее сильно задели, и выкинула соперницу из своего сознания..

— Я не собираюсь тебе уступать! — прорычала Сакура, повязывая протектор на лоб,

Яманака усмехнулась и сделала то же самое. Девчонки кинулись друг на друга, Харуно применила технику иллюзорных клонов и метнула в противницу кунай. Причем, Кагами отметила, что Сакура кидала их так, как она ее учила, отметив этот факт одобрительным хмыком, и принялась смотреть бой дальше.

А тем временем страсти накалялись, противницы блокировали удары друг друга, никого не хотел уступать другой, удары сыпались на обеих градом, но те упорно стояли. Наконец, обе куноичи понимали, что сил после леса смерти осталось мало. И они решили закончить все одним ударом, вложив в него все оставшиеся силы и решимость.

Яманака была рада за подругу, в детстве Сакура была очень застенчивой и робкой. Впервые она показала характер, когда объявила Ино, что любит Саске.

Девочки сорвались с места и понеслись на встречу друг другу и одновременно нанесли удары, после чего благополучно и вырубились.

Какаши испустил грустный вздох и перевел взгляд на Кагами. Ему показалось, или удар лба Кагами о перила совпал с ударом девушек?

— Сакура-а, — простонала Кагами, отрывая голову от перил.

Бой и сам по себе был не ахти, а окончание так вообще позор. Обеих девчонок вернули на балкон, и поскольку команды семь и десять стояли рядом, вместе и уложили их.

Настал черед очередного боя: Нара Шикамару против Кин.

На самом деле бой был скоротечный. Кагами с едва заметным удивлением смотрела на девушку из звука, ведь она прекрасно помнила, как сломала ей ноги и снимала скальп, а на арену та вышла на своих двоих и была полностью здорова. Нара же был, как обычно, ленив, драться вовсе не хотел и если бы не обещание сенсею, друзья и обещание мамы, что если он из-за лени проиграет, то неделю сидеть не сможет, сделали свое дело, он вышел.

Кин была готова к бою, даже взяла свое оружие, камертон, но кинув мельком взгляд на зрителей, она увидела свой оживший кошмар — Учиху, которая ее искалечила. Кагами просто стояла и смотрела на нее, но Кин взяла оторопь, чем и сумел воспользоваться Шикамару: захватив свою соперницу тенью, он изловчился и приложил ее об стену, после чего кин потеряла сознание.

Поднявшись на балкон, Шикамару встал возле Кагами.

— Спасибо, что спасла меня от лишнего геморроя, — протянул Шикамару.

— Это она сама тебя избавила от геморроя, — усмехнулась Кагами.

Наступил следующий бой: Тен-Тен против Темари из песка.

Тен-Тен была довольна — сильный противник, с которым она сможет раскрыть свой потенциал. Темари была спокойна, опасности от соперницы она не чувствовала. Кагами на трибуне заинтересованно уставилась на арену, даже опять активировала глаза.

Тен-Тен атаковала соперницу оружием из свитков, управляя летящим колющим оружием с помощью нитей чакры. Впрочем, нашла, чем удивить соперницу, у которой брат кукольник. Отбив первую атаку техникой ветра, Темари поставила свой веер на землю, показывая сопернице одну звезду.

— Когда будет три звезды, бой закончится. У тебя еще две попытки, — провоцировала она Тен-Тен.

Смотря, как Тен-Тен готовила какой-то сюрприз, Шикамару обратился к кагами:

— Что думаешь?

— Без шансов, ветер слишком плотный и сильный; чтобы его преодолеть, надо все оружие чакрой пропитать. И то может не помочь, — Кагами пожала плечами.

Шикамару промолчал, но внутренне был с ней согласен.

Тем временем Тен-Тен снова атаковала, но на сей раз попыталась атаковать с флангов тоже, но очередная техника ветра раскидала оружие. Тен-тен скривилась; остался последний шанс, она вытащила два свитка из за спины и, скрестив руки, в прыжке развернула их. Раздались хлопки, и из свитков на Темари понеслась настоящая волна из оружия. Однако темари ударила самой мощной своей техникой, с тремя звездами, не только отбив оружие, но и достав соперницу. Тен-Тен подбросила в воздух, изрезав ее все потоками ветра. Когда девушка упала на пол, к ней подбежали медики, забрав в лазарет.

— Хороший бой, попытка использовать запечатанное оружие свежая, но против такого противника никаких шансов. Все ровно, что меня против песочницы выставить, я только за счет техник огня одержу победу, — протянула Кагами.

Техники ветра ее впечатлили.

Тем временем на табло высветились новые имена: Инузука Киба против Учиха Кагами.

Когда на табло высветилось имя Кагами, та приободрилась. Если честно, она начала уже скучать — смотреть, конечно, было интересно, но и самой поучаствовать охота. Правда, противник подкачал, из всего множества соперников ей попался Инузуку. Она уже собралась спускаться на арену, но ее остановил голос сенсея:

— Кагами, ты мне ничего не хочешь рассказать? — Учиха остановилась, на секунду задумавшись, но учитель продолжил: — У тебя же тоже есть печать, как у Саске?

На этот вопрос Хатаке получил едва заметный кивок. Если честно, Кагами думала, что учитель ее сейчас остановит, отменит бой и отведет ее туда же, куда увел брата. Но Хатаке ее удивил.

— Тогда иди, разберемся с ней после твоего боя. Постарайся поменьше использовать техники, чтобы печать не реагировала, — дал совет наставник, и Кагами смогла перевести дух.

Киба был в расстроенных чувствах: с одной стороны, сбылась его мечта: встретиться с Учихой в бою. С другой, драться с девочкой было неудобно. Да и, если честно, Кагами он в бою не видел. С братом ее дрался часто, а вот с ней не приходилось. Тем временем Хината тоже пребывала не в самом радужном расположении духа: с одной стороны, была охота поболеть за любимого парня, с другой — за лучшую подругу. Еще беспокойства придавало то, что, в отличие от Кибы, она прекрасно знала, на что способна Кагами. Сенсей восьмой команды уловила настроение обоих учеников.

— Киба, во время спарринга ни в коем случае не смотри ей в глаза. Понял меня? — обратилась она к слишком веселому ученику.

Инузука кивнул, но врождённая импульсивность сыграла свою роль, и он побежал на арену, не слишком задумавшись о словах учителя. Юхи только головой покачала, Учихи непростые соперники, а Киба не до конца это осознавал, признавая силу Саске, но не беря в расчет Кагами.

Заметив, как нервничает Хината, Куренай приобняла ее за плече, оказывая поддержку.

Кагами же в этот момент размышляла над тем, что применить и как выстроить бой. Сенсей был прав, большой расход чакры может спровоцировать активацию метки. Кагами поморщилась, если бы не змеиный ублюдок из леса, то все было бы прекрасно! А теперь иди и думай, как быть и что делать. Пока она спускалась с лестницы, она приняла решение, Кагами давно хотела проверить пару собственных наработок гендзюцу, чем Инузука не подопытный?

Тем временем Киба уже ждал ее на арене.

— Тебя только за смертью посылать! Сколько можно ждать! — возмутился собачник.

— Зато ты бежишь едва ли не впереди собственных штанов, — фирменная язвительность не изменила своей хозяйке.

Киба всегда тяжело переносил насмешку, особенно от Кагами. Она всегда его бесила — своим самодовольством, своей излюбленной позой со скрещенными на груди руками, вообще всем! Когда судья отборочных, Хаяте Гекко, дал отмашку, Киба, не теряя ни секунды, кинулся на соперницу; он уже и думать забыл о совете своего наставника, полностью отдавшись бою.

Когда Киба кинулся на нее, Кагами приняла первый удар на блок, контратаковала, но противник тоже был не лыком шит и успел заблокировать удар, Бой продолжился на ближней дистанции; хотя Кагами её и не любила, но это не означало, что она не умела драться в ближнем бою. Поняв, что простое тайдзюцу ничего не даст, Киба разорвал дистанцию, подозвал к себе Акамару, и вместе они опять кинулись в бой; правда, большого успеха это не принесло, скорее наоборот, заблокировав удар ногой противника, Кагами ударом ноги кинула в морду щенку пригоршню пыли с арены. И пока Акамару был ошеломлен, Учиха пропустила мимо себя Кибу, чья инерции удара протащила его еще на пару шагов назад, и пинком отправила щенка Кибы в стену.

— Акамару! — Киба кинулся к своему дрогу. — Ты как, в порядке? — щенок в ответ заскулил, облизав хозяину нос, как бы говоря, что все нормально.

— Надо же, какие нежности. Если это все, на что способны кинологи, то лучше сдайся и ласкайся с собакой дальше, — Кагами напомнила о себе, не желая терять времени больше, чем займет их бой.

Сказать, что Киба был зол, это ничего не сказать. Надменная Учиха опять прошлась и по нему, и по клану, и по своему другу!

— Акамару, начнем! — с этими словами Киба кинул красную пилюлю в пасть щенку.

Действие пилюли началось почти мгновенно, Акамару увеличился в размерах, его шерсть обрела багряный оттенок. После чего Киба сложил печати, и Акамару превратился в копию хозяина.

— Вот теперь это похоже на бой! Давай продолжим наши танцы! — настроение Кагами, упавшее было из-за начала боя, приподнялось.

Киба не стал тратить время на ответ. Кинул в Кагами дымовую шашку и применил клановую технику клыка; раскрутившись вокруг своей оси до высоких скоростей, внешне сильно напоминая то ли смерч, то ли клык, он понесся к противнику. Да, он не мог видеть своего соперника, но прекрасно ее ощущал своим чутким носом. Облако дыма начали разрезать множество клыков. И хотя всей картины было не видно, все понимали, что Учиха сейчас приходится нелегко. Наконец, клык вырвался их облака дыма, на его конце все увидели фигурку Кагами.

Зал был взволнован, послышались предположения о победе Инузуки. Хината сжала кулачки, ее раздирали два очень противоречивых чувства: с одной стороны, радость за своего возлюбленного, с другой — беспокойство за лучшую подругу. Хьюго кинула взгляд на учителя — на лице Куренай было очень сосредоточенное и хмурое выражение, она как будто пыталась во что-то всмотреться.

Наконец, вращение техники прекратилось, Инузука и Учиха зависли в самой высокой точке. Киба с затаённой надеждой смотрел на свою оппонентку.

— Хи-хи-хи. Ну вот, Инузука, можешь же, когда хочешь, — раздался смешок и насмешливый голос Кагами, который уж очень сильно контрастировал с тем, какой избитой и изнеможённой она выглядела. — Разреши в награду за хороший бой и мне показать, что я могу! — с этими словами тело Учихи разлетелось на тысячу черных бабочек.

Киба только сейчас заметил в глазах Учихи горящий шаринган. Он приземлился на пол арены и начал озираться в поисках своей соперницы, но ее нигде не было видно. Тогда Инузука решился положиться на свой нюх, ведь никакая иллюзия не могла замаскировать запах! Почувствовал запах ландыша, обычно так всегда пахли волосы у Кагами, обнаружил запах у себя за спиной. Мгновенно обернувшись, он нанес удар. Стоящая сзади Учиха от удара отлетела, как-то подозрительно заскулив.

— Браво, — послышались хлопки с другой стороны, — Я, конечно, понимаю, что ты недоволен, но что ты так лихо отоваришь свой блохастый коврик…

Кагами, целая и невредимая, оценивающе осмотрела скулящего Акамару.

Киба усилием воли отодвинул мысли о товарище в сторону и опять атаковал соперницу, но она опять исчезла. Инузука опять начал принюхиваться.

— Полагаемся на нюх? — раздался вопросительно насмешливый голос сзади. Киба попытался атаковать, но опять его удар пришелся в пустоту.

— Я здесь! — раздался голос за плечом. — Или здесь? — голос теперь доносился над вторым плечом. — Или тут, — голос раздался из-за спины. — Или везде! — голос начал разноситься отовсюду.

Все это время Киба пытался хотя бы зрительно поймать Кагами. На последнем этапе, когда голос полился отовсюду, голова Инузуки закружилась, и он рухнул на колени, пытаясь прийти в себя. Киба зажмурился и начал трясти головой. Когда он открыл глаза, то мир пришел в порядок, Кагами стояла рядом, целая и невредимая.

— Благодарю за хороший бой. Я признаю твою силу, — Кагами присела на корточки, глядя Кибе в глаза. Шаринган, обычно просто смотрелся угрожающе, но сейчас он передавал еще и смешинки своей хозяйки. Затем она поднялась на ноги и, повернувшись к Кибе спиной, проходя мимо судьи, сказала:

— Бой окончен.

Хаяте перевел взгляд на Кибу, тут попробовал возмутиться и подняться, но даже на ноги встать не мог. И дело было не в том, что он не мог шевелиться, тут было другое: его вестибулярный аппарат как взбесился, он как будто ходить разучился!

— Бой окончен. Победитель — Учиха Кагами! — принял решение судья.

Кагами молча вернулась на свое место, приняла поздравления от учителя и бросила взгляд на Хинату, получив робкую улыбку в ответ.

Куренай видела, что ученица переживает за Инузуку.

— Не переживай, с ним все нормально, полежит, придет в себя. Все-таки не послушал он меня. И вот результат, нарвался за боевого мастера иллюзий, — как-то грустно сказала Юхи, в ответ получив вопросительные взгляды Хьюги и Абураме. — Это очень редкая разновидность гендзуцу, в ней не создается иллюзия, куда помещается противник, где он в принципе может понять, что он в иллюзии. Тут идет влияние на восприятие реальности, что-то добавляя или убирая из восприятия соперника. Фактически, противник и не поймет, что он попал в иллюзию, пока не станет слишком поздно, — пояснил учитель.

Пока окружающие обсуждали бой, джонин из звука выглядел очень раздосадованным. Проведённый бой показывал, что контролировать Кагами с помощью печати будет сложно. Уж больно она сейчас напомнила ему своего старшего брата.

Между тем Кагами потряхивало, всё-таки бой, несмотря на все предосторожности, разбудил метку.

— Ну что, готова уходить? Надо заняться твоей проблемой, — Хатаке положил руку на плечо ученице, заметив ее тремор.

Кагами хотела уже ответить, когда на табло высветились новые имена:

Неджи Хьюга против Хината Хьюга.

Кагами, увидев, что бой предстоит ее подруге, умоляюще посмотрела на сенсея, сказав только одно:

— Пожалуйста,

Хатаке кивнул, встав рядом с ученицами. Сакура была впечатлена боем и никак не могла прийти в себя.

Киба, который уже немного оклемался, увидев, с кем придется драться Хинате, подошел к ней, взял за плечи и, глядя в глаза, произнес:

— Хината, не рискуй! Откажись от боя. Ты же знаешь, как Нейджи относится к тебе?

Хината смотрела расширенными глазами в глаза своему любимому; ей было приятно видеть, что она ему не безразлична и он действительно за нее переживает. Щеки ее залил румянец.

— Не волнуйся, Киба-кун. Я буду осторожна.

С этими словами она отправилась на арену.

Нейджи был, как всегда, собран и холоден. Он спокойно смотрел на сестру. Под этим взглядом Хината всегда становилось неуютно. Но она попыталась отогнать это чувство в сторону.

— Хината-сама, советую вам сдаться! — предложил Нейджи.

— Н-нет, — помотала Хината головой.

Нейджи пожал плечами. Если дочь главы клана хочет получить увечья, то кто он такой, чтобы ее отговаривать. Он атаковал первым. Несколько ударов Хината даже сумела блокировать, но когда Нейджи взвинтил темп, пропустила удар. Затем еще и еще. Кагами на балконе сжала от злости поручень. Печать откликнулась на эмоции носителя, и Учиху тряхнуло, когда Хината упала на пол, получив пару чувствительных ударов мягкой ладонью.

— Может, все-таки сдадитесь? — еще раз предложил брат.

— Нет, — уже более решительно ответила принцесса клана, хотя было видно, что подниматься ей очень тяжело.

На трясущихся ногах Хината поднялась с пола арены, еле встав в боевую стойку. Нейджи был удивлен, обычно двоюродная сестра не проявляла такой упертости. Удивительно, но именно сейчас эта черта сильно взбесила его. Нейджи перевел взгляд на трибуны, найдя взглядом Учиху. Активированный бьякуган позволил рассмотреть в потоках чакры напряжение, выдающее эмоциональную нестабильность. А еще было в системе циркуляции нечто постороннее, черное. В голове пролетела мысль, что общение Хинаты с принцессой красноглазых даром не прошло.

— Нейджи-нисан, я знаю, почему ты так ненавидишь нашу семью. Ты пытаешься все спрятать, но я вижу, какую боль ты в себе несешь. Ты сильный, я всегда завидовала тебе. Я всегда хотела быть такой же сильной, как ты. Но сейчас я хочу проверить свои силы! — из мыслей Неджи вырвал тихий голос Хинаты.

А когда до него дошло, что именно она сказала, это его взбесило. Даже маска безразличия треснула.

— Ты и понятия не имеешь, что я чувствую! Не смей даже сравнивать меня с собой, слабачка. Хочешь понять разницу между нами, я тебе ее покажу, — с этими словами он атаковал.

Несколько быстрых ударов, и тело Хинаты сотрясла судорога. А в следующий момент Нейджи провел на сестре прием главной ветви клана, шестьдесят четыре касания небес. У Хинаты пошла ртом кровь, она упала на колени. Казалось, что она вот-вот потеряет сознание.

— Вот в чем между нами разница. Ты слаба, принцесса клана, позор, — шипел Неджи. — Судья, бой окончен, — потребовал он от Гекко.

Но Хината не хотела сдаваться, пытаясь встать. Именно поэтому Хаятэ не давал отмашку на окончание. Последняя попытка встать разозлила Нейджи до предела, тот решил закончить все одним ударом. Все, кто наблюдал за боем, поняли, что Хьюга бьет наверняка, целя в сердце.

Джонины наконец-то решили вмешаться, однако всех опередила Кагами. Никто так и не понял, как она успела раньше учителей, но факт оставался фактом, Нейджи увидел атаку, развернулся, чтобы контратаковать, но его мягкий кулак был блокировал ладонью, отведен в сторону, где руку прочно зафиксировали в подмышках. Вторая рука помочь не могла, она блокировала руку с кунаем. Под весом Кагами Неджи рухнул на землю, удивлённо наблюдая острие куная, направленное ему в глаз. Следом подоспели учителя, оттащили Учиху. Киба уже держал Хинату на коленях. Между ним и сестрой стояли Куренай и Асума.

— Бой окончен. Победил Нейджи Хьюга, — наконец возвести Хаятте.

Все как будто этого и ждали, раздались шепотки. Хокаге хмурился, сделав пометку в голове, поговорить с Хиаши. Не став больше тратить времени, Хатаке увел свою ученицу с арены в подвал.

Кагами и сенсей находились в небольшой комнатке в подвале башни. Кагами лежала посередине печати, нарисованной чернилами с добавлением крови самой Учихи, прикрывая грудь.

— Все, убирай руки, буду наносить печать, — попросил учитель.

Кагами неохотно убрала руки; грудь была не очень большой, но уже оформилась и была законной гордостью хозяйки.

— М, хороший второй размер, с претензией на третий, — шутливо подметил Какаши.

— Девственности лишил, грудь видел. Сенсей, вы извращенец. И обязаны на мне жениться после всего этого! — заявила Кагами, пытаясь выглядеть независимо.

Правда, эффект портил разлившийся по щекам румянец.

Какаши аж поперхнулся. Да, девочке палец в рот не клади.

— Все, теперь терпи, — уже серьезно сказал Хатаке, закончив наносить рисунок на печать.

Кагами кивнула. Хатаке приложил ладонь, и письмена с тела ученицы начали вливаться в границы будущей печати. Тело Учихи выгнулось от боли. Все продлилось несколько секунд, но после процедуры Кагами потеряла сознание.

Когда Кагами пришла в себя, то она уже была не в башне, а в больнице, в палате. Рядом сидели брат и Сакура.

— Привет, с возвращением, — Саске был в больничной пижаме.

— Долго я спала?

Сакура поправила подушку Кагами так, чтобы она могла полусидеть. Вообще, после запечатывания все тело было вялым, и ощущалась легкая слабость.

— Сутки, — ответила Харуно.

Кагами нахмурилась, а потом вспомнила про общую усталость и поняла, почему так долго проспала.

— Кстати, — позволь поздравить, твоим соперником в третьем этапе станет Нейджи Хьюго, — Сакура решила сказать самую главную новость сразу.

В палате воцарилась тишина, а затем на лице Кагами расцвела усмешка, очень нехорошая усмешка.

На следующий день Кагами почувствовала себя лучше. Врач, зашедший к ней с утра, сказал, что ей уже можно передвигаться и к вечеру ее выпишут из больницы. Следом за врачом пришел брат.

— Доброе утро. Как ты? — брат уже бодрствовал.

— Нормально, — Кагами сладко потянулась. — Сказали, скоро выпустят из этого склепа, — если честно, она бы уже сбежала, если бы не слабость от печати.

— Мне так же сказали, — Саске немного помолчал, затем заговорил вновь: — Слышал о твоем конфликте с Хьюгой, слышал, он сильный противник. Думаешь, сможешь с ним справиться?

Кагами нахмурилась, воспоминания о Нейджи вызвали только злость и раздражение. Ее брат обладал феноменальной способностью портить настроение там, где это в принципе было невозможно!

— Не волнуйся, братец, я из него выбью все, что только можно и нельзя! — с задором выдала Кагами, ее лицо осветила улыбка.

Саске передернуло, хоть сестра и улыбалась, но от этой улыбки несло такой жуть , что у Саске возникло желание пойти и заказать заупокойную для Хьюги.

— Ладно, я тут краем уха услышал, Рок Ли тут лежит, говорят, после боя с Гаарой он сильно ранен. Может, сходим, проведаем? — Саске решил сменить тему, понимая, что портить сестре настроение чревато.

Кагами скептически приподняла бровь.

— Да ну, ты, скорее уж, хочешь пойти и разузнать о способностях Гаары. Сакура перед уходом сказала, что ты следующий его соперник! — для пущей убедительности Кагами ткнула в брата пальцем.

Саске только глаза закатил, сестра всегда видела его насквозь. Правда, несмотря на ранее сказанное, молча начала вставать, нашаривая тапочки под кроватью.

Выйдя из палаты, близнецы принялись озираться в поисках указателей.

— И где он лежит? — шепотом задала Кагами вопрос, она боялась того, что если их найдут, загонят обратно. А размять ноги было приятно.

— В травматологическом отделении, — так же шепотом ответил брат.

Через некоторое время, близняшки не с первого раза нашли дорогу и немного заплутали, они нашли необходимую палату. На койке лежал густобровый Ли, в целом, он был в порядке, выдавала только перебинтованная нога, подвешенная на стропах.

— Привет, можно войти? — первой голос подала Кагами.

Ли, до этого находившийся в задумчивости, повернул голову к двери.

— Учиха? Конечно, входите. Что вас привело ко мне? — Ли говорил очень вежливо, почти на грани официоза.

— Пришли тебя проведать. Ну и про твой бой расспросить. Видишь ли, моему брату выпало драться с Гаарой, — слово первой взяла Кагами, Саске и не возражал, прекрасно понимая, что сестре легче найти общий язык с окружающими.

— Значит, ты его следующий соперник? — задумчиво произнес Ли. — Послушай, Саске-кун, если ты столкнешься с ним, то будь предельно осторожен. Это не человек, скорее, зверь в человеческом обличье. Порой он действует как машина, не испытывая эмоций, — Ли был очень взбудоражен, рассказывая это.

Возникла пауза, Учиха обдумывали слова Ли. Молчание решил нарушить Саске.

— Я учту твой совет. У меня другой вопрос: что скажешь о Нейджи? Видишь ли, моей сестре предстоит бой с им.

— Серьезно? Кагами-сан будет драться с Нейджи? Повторюсь, будь осторожна, Нэйджи очень сильный, к тому же гений своего клана. Победить его будет нелегко, — было слышно, что у Ли панические настроения.

— Мне сегодня что, будут все утро напоминать о Нейджи? — проворчала Кагами. — Повторишь это, когда Хьюгу уложат на соседнюю кровать, даттебаё! — заявила она.

Услышав такую уверенность в своих силах, Ли рассмеялся, даже Саске позволил себе улыбку. Если Кагами что-то решила, то она как бульдозер пробьет все преграды. Впрочем, скоро стало понятно, что Ли притомился, и Учихи покинули палату.

К вечеру оба уже были у себя дома.

На следующий день Хатаке собрал всю команду номер семь на полигоне. Надо было разработать план тренировок на месяц перед третьим туром.

— И так, во-первых, позвольте поздравить всех вас с достойным выступлением на предыдущих этапах, — поздравил сенсей, гордо глядя на своих воспитанников. Если бы ему еще год назад сказали, что он возьмет троих учеников, он бы только посмеялся. — Особенно хочу отметить прогресс Сакуры, видел, что ты переняла пару приемов у Кагами, — Харуно на его слова зарделась, Кагами даже похлопала.

— Только убогий бой все испортил. Можно было бы и получше закончить, — холодным душем вылились на Сакуру слова Кагами.

Язвительный характер никуда не денешь Впрочем, добрая улыбка не позволила на нее долго дуться.

— Ладно, перед тем, как я дам рекомендации к тренировкам, пройдем одну процедуру, — он достал шкатулку, из которой вынул два листика бумаги. — Это — чакропроводящая бумага, она поможет определить стихию вашей чакры.

В ответ на это близнецы переглянулись.

— Ну, это и так ясно, какая она у нас — огонь, — хором заявили они.

— Нет, огонь ваша основная, можно сказать, клановая черта. А вот вторичные стихии обычно зависят от личных черт, — пояснил Какаши. — У вас какая рука ведущая?

— Мы обоерукие! — ответили они опять хором.

Какаши только вздохнул, достав еще по два листочка.

— Тогда так, зажмите один листок указательным и средним пальцем левой руки, а второй — безымянным и мизинцем второй, — Какаши раздал листки.

Ребята сделали так, как указывал учитель. Направив чакру в листки, Учихи увидели результат: на левой руке у обоих листок обуглился, что ясно указывало на огонь. А на правой у Саске листок смялся, а у Кагами разрезался напополам.

— Вот это поворот, — протянул Какаши. — То что у обоих огонь, это понятно, но вторичная стихии у вас двоих полностью противоположны друг другу, молния и воздух. Все же помнят про взаимосвязь стихий? — поинтересовался сенсей, получив кивок, продолжил: — Так вот, с молнией я могу помочь Саске, но вот с воздухом…. У нас очень мало мастеров этой стихии, но на счастье, Кагами, я знаю, кто тебе поможет. И ты его тоже знаешь, Асума Сарутоби, капитан десятой команды, — параллельно с разговором Какаши писал записку Асуме.

Ребята слушали с интересом. Саске уже предвкушал тренировки. Кагами пыталась вспомнить, где обычно обитает десятая команда. Сакура же просто была рада за друзей.

— Ладно, тогда я считаю, что брифинг окончен, тренировки на месяц намечены. Саске я забираю с собой, так что, Кагами, брата не теряй, — улыбнулся Хатаке.

— Простите, сенсей. Вы не знаете того, кто может помочь мне с иллюзиями? — остановила сенсея Кагами. — Просто, все, что можно сделать одной, я уже сделала, дальше нужен хороший спарринг-партнер,

Какаши задумчиво потер подбородок. На ум приходила только Куренай.

— Куренай-сенсей подойдет? Она признанный знаток гендзюцу, — предложил сенсей.

— Капитан восьмой? Отлично, там и Хиначи будет, — обрадовалась Кагами, все складывалось как нельзя лучше.

Сенсей ушел, пообещав, что зайдет за Саске вечером. Ребята остались втроем.

— Ладно, мне еще надо вещи собрать, — первым нарушил тишину Саске.

— Только ко мне не забудь заглянуть, еды взять, — в голове Кагами сделала пометку приготовить брату еды в дорогу.

В ответ он только кивнул и побежал по направлению к дому.

— Я тоже пойду, Мне еще надо Асуму-сенсея и Куренай-сенсей найти.

Сакура решила пойти домой и отдохнуть. Было немного грустно, что у ее напарников куча дел, а она одна осталась не у дел, но она будет всем сердцем болеть за них

Кагами первым делом отправилась к ресторанчику, который принадлежал клану Акимичи. Подсознательно она была готова к долгим поискам, но удача оказалась на ее стороне: команда номер десять оказалась тут, в полном составе. Ресторанчик был очень уютный, каждый столик был оснащён грилем, где посетители могли жарить мясо.

Как только она открыла дверь, с верхнего угла раздался мягкий звон колокольчиков, извещающих владельцев о прибытии нового клиента. Из кухни вышел представитель клана Акимичи, добротный большой мужик.

— Добро пожаловать, — начал он на автомате, но потом увидел посетителя, — О, Кагами-чан, здравствуй. Пришла пообедать? Могу предложить столик, — начал хозяин ресторанчика, по совместительству он же и был поваром. Кагами вежливо покачала головой.

— Простите, Чоуха-сан, но я пришла к Асуме-сенсею,

— О, так они тут, — глава клана Акемичи указал на столик, второй от входа. — Проводить, или сама найдешь? — предложил хозяин ресторанчика.

— Да, что тут искать. Сама найду, Спасибо — сказала Кагами, подходя к столику команды.

Наблюдая а этим диалогом, Шикамару только хмыкал. И когда Кагами подошла к их столику, не удержался и задал вопрос:

— А ты точно Учиха? Сколько тебя знаю, ты всегда была слишком общительна для своего клана,

— Могу доказать, что я Учиха. Только ты не обрадуешься, — предложила Кагами, склонив голову набок и немного притушив эмоции в голосе.

В ответ на это Шикамару только руками замахал.

— Боги упаси, мне еще здоровье дорого! Ну привет тебе, подруга. Какими судьбами? — протянул, как обычно, с ленцой Нара.

В ответ на это Кагами протянула записку, отданную ей сенсеем, Асуме. И пока тот читал, она успела поздороваться и с Ино, и с Чоуджи.

— Вот оно что, у тебя тоже стихия ветра., — задумчиво протянул Сарутоби. — Да еще и комбинированная пара, огонь и ветер. Что ж, помогу тебе с освоением стихии, но техник ветра я не знаю, тебе придется искать их самой. Но, с чем смогу, помогу, — предложил Асума.

— Не вопрос, наверняка в клановой библиотеке найдется несколько свитков с техниками, — кивнула Кагами.

— Тогда так, завтра с утра я свободен. Как ты знаешь, из моих прошел только Шикамару, а им весь месяц будет занят отец, потому я свободен. Как насчет такого графика, с утра и до полудня мы тренируемся? Согласна?

— Вполне, — кивнула Кагами.

— Ну вот и славно. А пока не хочешь к нам присоединиться? — предложил Асума, указывая на ароматно скворчащее мясо.

— Благодарю, но мне еще надо найти Куренай-сенсей. Буду у нее уроки гендзюцу брать, — с этими словами Кагами начала подниматься из-за стола.

— Куренай... я видел ее на восьмом полигоне, поищи там, — посоветовал Сарутоби.

Кагами кивнула в знак благодарности.

— Ладно, мне больше достанется, — Чоуджи предвкушающее потер руки, глядя на мясо голодными глазами.

— Смотри не лопни, пухляш, — раздался веселый голос Кагами возле входа в ресторан.

Стол восьмой команды окутала тишина. Шикамару и Ино напряглись, Асума смотрел на них непонимающе. В следующий миг раздался вопль Чоуджи:

— Чего?! На себя посмотри, коротышка! Не толстый я, у меня кость широкая! — начал пыхтеть Чоуджи, параллельно поедая мясо.

Шикамару только головой помотал, Кагами была единственным человеком, кто мог назвать Чоуджи пухлым, просто из озорства. Но и Чоуджи был единственным, кто получил право называть ее коротышкой.

Кагами, смеясь, вылетела из ресторанчика, ей осталось найти Куренай.

Команда номер восемь нашлась там, где указал Асума, на восьмом полигоне. Куренай уже заканчивала тренировку команды, когда к ним подошла Кагами.

— Добрый день! — поклонившись, поздоровалась Кагами, чем привлекла внимание команды восемь. — Вы Куренай-сенсей? — спросила она, подойдя к наставнице и протягивая ей записку.

— Да, это я. А ты Кагами-сан, верно? — Юхи с улыбкой забрала записку.

— Да, она самая, — отшутилась Кагами; ее внимание привлекла Хината, машущая ей рукой.

— Кагами! Здравствуй. По делам пришла или просто прогуливаешься? — с Кагами Хината была более общительна, держалась лучше, не робея.

— По делам. Как ты себя чувствуешь? Медики разрешили тренировки? — засыпала вопросами подругу Кагами; ту лечили на территории клана Хьюга, и просто так пойти к ней и навестить не получилось бы.

— Да, все нормально, — Хината даже улыбнулась для убедительности, но Кагами хорошо знала свою подругу и могла различить даже нотки интонаций в голосе.

— Так, твой отец опять на тебя злился? — Кагами нахмурилась, уперев руки в бока.

Хината начала отводить глаза, но Кагами не дала ей это сделать, взяв Хинату за подбородок и мягко повернув к себе, вопросительно посмотрела в глаза.

— Да, папа сильно разозлился. Сказал, что такое выступление позорит клан, — вздохнула Хината.

Кагами только головой покачала: чопорностью Хьюги давно превзошли все остальные кланы. Ее отец тоже не был ангелом, но так гнобить своего ребенка он никогда не стал бы. Если бы ее отец что-то такое учудил, кончилось все бы грандиозной ссорой, бойкотом и дракой в одном флаконе. Но Хината была другой, слишком робкой, на нее легко было надавить. Поэтому отец угнетал ее своим деспотизмом. От невеселых мыслей ее отвлек голос Куренай:

— Понятно, тебе нужен будет спарринг-партнер в гендзюцу. Что ж, это легко устроить, но до обеда я буду помогать Шино с его подготовкой, а после обеда — свободна,

— О, отлично. Дело в том, что по утрам я буду занята на тренировках с Асумой-сенсеем. Так что меня график полностью устраивает, — заверила Кагами свою будущую наставницу.

— Еще и Сарутоби-сенсей? А ты не надорвешься? До скольки будут тренировки?

Брови Юхи взлетели вверх, работоспособность у девочки оказалась на зависть многим.

— С утра и до полудня, полчаса на отдых, и я готова работать с вами. И не переживайте, я привыкла пахать как лошадь, — для пущей убедительности Кагами даже по груди похлопала.

Куренай хмыкнула: мол, активная девочка.

Ребята распрощались с учителем и решили пойти прогуляется. Юхи прекрасно знала о дружбе двух противоборствующих кланов, они были словно солнце и луна, две противоположности. Впрочем, про себя она отметила, что это даже хорошо, у нее есть пример для подражания.

Так и начался месяц тренировок у Кагами.

 

На следующее утро Кагами встретилась с Сарутоби-сенсеем возле ресторанчика.

— Доброе утро, Асума-сенсей!

Сарутоби как всегда курил, прислонившись к стенке ресторана.

— И тебе привет, Кагами. Ты не завтракала, или мы можем начать тренировку? — докурив, Сарутоби выкинул окурок.

— Нет, я позавтракала, мы можем начинать,

Асума кивнул, и они молча пошли в сторону десятого полигона. На краю полигона росло дерево, к которому он и подвел свою новую ученицу.

— Значит, так, начнем с формирования и концентрации, — Асума поднял с земли листик дерева. — Какаши наверняка использовал для определения чакры специальные листки. Помнишь, что произошло с твоим? — поинтересовался Сарутоби.

— Напополам разрезался,

— Правильно. Чакра ветра прекрасно подходит как для ближнего боя, так и для дистанционных атак. Но я использую ее в основном в ближнем бою. Например, — сенсей достал свой кастет и пропустил чакру, создавая воздушное лезвие. — С помощью нее можно затачивать кунаи, — с этими словами он метнул кунай, который пробил дерево как бумагу и, вонзившись в ствол, остался там. — Как видишь, пробивающая сила чакры ветра велика, — Сарутоби вытащил свой кастет из камня.

Сарутоби посмотрел на Кагами: у ней сияли глаза, в них не только горел интерес, но и шаринган. Асума хмыкнул, ну да, чтобы Учихи да не использовали свой козырь при любой возможности.

— Что ж, первая наша тренировка будет, повторить трюк с разрезанием листа. Только теперь обычный лист и не из чакропроводящей бумаги, — с этими словами он поднял опавший лист дерева и протянул его Кагами. Второй он взял себе и на глазах Кагами разрезал его.

Девочка следила за его действиями, анализируя все происходящее. Затем она перевела взгляд на свой лист и приступила к упражнению, благо все выглядело не так тяжело, ее глаза прекрасно показывали, как формировать и придавать природу. Но понимать — это одно, а освоить — немного другое. Она сконцентрировалась, пытаясь преобразовать свою чакру в чакру ветра, Было нелегко, с ветром было сложно работать, сложнее, чем с огнем, но чем дольше она концентрировалась на элементе, тем легче становилось работать с ним. Закончив с небольшой медитацией, она приступила к упражнению.

Асума задумчиво чесал затылок. Пять минут, Кагами потребовалось всего пять минут, чтобы разрезать лист. Он в свое время неделю осваивал этот прием. Одно слово — Учиха.

— Хм, быстро. Собственно, вот и все, чем я могу тебе помочь. Дальше только тренировки, а техники ветра ты и сама найдешь,

— Вы не против, если я буду тренировать чакру под вашим присмотром? Может, дадите мне какой-нибудь совет. Да и сами выучите что-нибудь новое, — предложила Кагами.

— Хм, не откажусь, если мои наставления тебе помогут, буду рад, — согласился Сарутоби.

Тем временем Кагами набрала еще несколько листочков, намереваясь усложнить свою тренировку, в ней опять взыграл ее перфекционизм, пока она не освоит прием в совершенстве, не успокоится.

Асума только головой покачал, интересная девочка ему попалась.

 

После тренировки с Асумой Кагами решила немного передохнуть и побаловать себя. Поэтому она зашла в Ичираку, куда порой заходила поесть рамена. Там она встретила Чоуджи, который предложил ей спор на поедание лапши, но Кагами отказалась, столько есть она не привыкла. А ей ведь еще к Куренай идти. Попрощавшись с Акимичи, она отправилась на восьмой полигон.

Юхи ждала ученицу на командном полигоне; время подходило к часу, по идее, скоро Кагами должна была подойти.

— Здравствуйте, Куренай-сенсей! — Кагами подошла со спины Куренай, чем немного удивила ее.

— Да ничего, я недолго ждала, — отмахнулась Юхи, про себя подметив, что у малышки Учиха были отличные учителя. — Ну что, приступим к тренировке? Во-первых, чего ты хочешь добиться?

— Хочу улучшить свое гендзюцу , накладывать классические иллюзии, а потом улучшить свой стиль, — перечислила Кагами.

— Стиль... Этот твой «стиль» — крайне редкая разновидность гендзюцу, основанная на корректировке восприятия реальности целью. Ты ведь можешь сделать так, что противник даже не поймет, от чего умер, — прокомментировала Юхи.

— Да, мне приходилось такое проделывать. В анналах клана говорилось, что это называлось боевое гендзюцу. Правда, последним мастером была Учиха Изанами. После нее таких больше не рождалось, справлялись и классикой, — задумчиво произнесла Кагами.

— Да, они большая редкость. Ну что ж, приступим к классике, — с этими словами Юхи наложила иллюзию.

Она рассказывала и показывала, как надо обездвижить цель внутри иллюзии, потом попросила Кагами наложить ее же гензуцю сакуры на нее. Правда, если Юхи складывала печати, чтобы наложить, то Кагами справилась глазами. Но если в иллюзии Куренай противник оказывался скованный сакурой солнечным днем, то в варианте Кагами день заменился на ночь, точнее, на сумеречный лес, небо было кроваво-красным, луна жемчужно-белой. Деревья в лесу выглядели так, как будто было уже глубокая осень — некоторые были голые, некоторые с листвой. Атмосфера была жутковатой и давящей, повсюду мерещились тени, а в шелесте листьев угадывались голоса и крики людей.

В следующее мгновение из густой тени сакуры появилась рука с кунаем, а в следующую секунду над ней уже была Кагами. Тут же наставник и ученик вернулись в реальность.

— Занятно получилось, — Куренай была немного шокирована обстановкой.

— Да, малость перестаралась, — Кагами было неловко за свою проделку.

— Знаешь, говорят, что гендзюцу есть отражение сознания и души того, кто его накладывает, — решила подбодрить Юхи свою новоиспечённую ученицу.

— В таком случае, никому лучше не лезть ко мне в душу, — на лице Кагами проскользнула грустная улыбка.

— Ладно, уже поздно, — было удивительно, но они прозанимались больше четырех часов. — Давай встретимся завтра, в то же время, — предложила Юхи.

Получив кивок от Кагами, они попрощались друг с другом.

 

С тех пор пронеслось две недели, Кагами тренировалась вовсю, утром — с Асумой, днем — с Куренай, вечером — самостоятельно.

Был полдень субботы, и Кагами хотела отправиться на очередную тренировку, когда ее перехватила Ино.

— Привет, как дела? — задорно поздоровалась Ино.

Правда, она была не одна, за ней была целая толпа девочек: Сакура, Хината и несколько незнакомых Кагами девушек.

— О, привет. Вот, иду на тренировку к Куренай-сенсей, — Кагами было приятно видеть подругу детства, с которой они сошлись еще в детском саду.

— О, сегодня Куренай-сенсей занята и не сможет прийти, — в разговор вступила Хината.

— Да? И что тогда делать? — Кагами потерла лоб, у нее неожиданно освободилось полдня, а что делать, было не ясно.

— В таком случае предлагаю отправиться на горячие источники! — Яманака была, как всегда, гиперактивна и быстро смекнула, что Кагами освободилась.

Подумав, Кагами решила присоединиться. Они пошли по направлению к онсену, которым славилась Конохи. Проходя мимо реки, что была знаменита тем, что тут почти круглый год была горячая вода, бившая из горячих источников, идя по мосту, девушки увидели, как возле дерева на берегу Эбису тренировал Конохамару.

Заинтересовавшись, Кагами с девочками подошла к ним.

— Привет, Конохамару, тренируемся? — поприветствовала Кагами.

— Кагами-нэ! — воскликнул Конохамару, позабыв про тренировки и учителя, и бросился к ней.

Правда, паренек едва не навернулся, запнувшись о свой шарф. Кагами успела подхватить, опередив Эбису, поставила его на ноги и, по традиции, поправила шарф.

— Говорила же, будь аккуратнее, — ворчала Кагами. — Тренируешь контроль чакры? Учишься ходить по деревьям?

— Да, я хочу стать сильнее! Кагами-нэ, а ты умеешь ходить по деревьям? — поинтересовался Конохамару.

— Могу, тоже учитель учил, — кивнула Кагами, но она не ожидала такой реакции на свои слова.

— Серьезно?! Потренируешь меня? — от восторга Конохамару едва ли прыгать не начал.

— Эх, у тебя уже есть учитель, — назидательно начала Кагами, даже палец подняла, но ее остановил Конохамару.

— Ну пожалуйста, — умоляюще протянул юный Сарутоби, строя милые глазки.

Кагами стало неловко отказываться, все-таки маленький засранец умел ей манипулировать! Ведь он искренне был к ней привязан. Кагами извиняюще посмотрела на Эбису, ей самой было неловко, что она отбирает чужого ученика. Тот только плечами пожал, мол, я смирился

— Так, ты знаешь, что надо делать? — Кагами взяла Конохамару за руки, встав рядом со стволом дерева.

— Да, Эбису-сенсей объяснил, но у меня не выходит, — приуныл Сарутоби.

— Не волнуйся, тут легко, просто надо научиться верно дозировать чакру. Подашь мало, и не сможешь зацепиться за поверхность. Подашь много — и кора треснет. Результат один — ты упадешь. — параллельно с теорией Кагами показывала все на своем примере, немного пройдясь по дереву, и, специально подав больше чакры, разбила кору.

Конохамару ловил каждое слово и смотрел с большим интересом.

— Значит, так, сначала мы просто пройдемся по стволу, держи меня за руки, — Кагами взяла мальчика за руки. — Не торопись, сначала научись работать с чакрой. Сначала научимся ходить, потом бегать, — наставляла она малыша, говоря тихо, спокойно и уверенно.

Наблюдая за тем, как Кагами возится с Конохамару, на лицах девушек замелькали улыбки.

— Ну вылитая мамочка, — пропела Ино.

— Скорее, старшая сестра, — поддакнула Сакура.

Следом в спор вклинились другие девушки, а у Кагами, которая все это слышала, начался дёргаться глаз. Эбису же, поняв, что ученик в хороших руках, решил немного осмотреться. И увидел недалеко от онсена странного старика с белыми волосами, который подсматривал в банях. Натура джентльмена взяла свое, и он направился осадить старого извращенца!

— Я — Эбису, элитный джонин, не допущу, разврата! — завопил джонин, подбегая к старику.

Тот просто обернулся, недоуменно глядя на очкарика, и, сложив одну печать концентрации, призвал жабу, которая схватила Эбису своим языком и швырнула в воду, как котенка.

— Ты кого назвал извращенцем?! Я — великий Джирайя! Жабий отшельник, — старик устроил целое шоу из своего представления.

Кагами имела удовольствие бывать в театре Кабуки, и то, что вытворял этот Джирайя, очень походило на представление театра.

Но, увидев шокированные лица детей, жабий отшельник понял, что зря старался, сплюнул и исчез в облаке дыма. Естественно, что все побежали на помощь Эбису; когда его достали, тот находился без сознания. Пришлось отнести его в больницу, Конохамару остался с сенсеем, а девочки все же решили посетить онсен.

Через некоторое время девчонки все же добрели до бани. Когда вся группа девушек оказалась в онсене, завязался разговор.

— Ах, нет ничего лучше баньки под открытым небом! — Ино даже хотелось вытянуться в бане, но была проблема, она была не одна и место на такое не хватало.

— Да уж, работяжка, забегалась совсем, — съязвила Сакура.

Ино уже открыла рот, чтобы ответить, но ее перебили.

— Давайте будем честны, из нас всех сейчас только Кагами работает на износ, — вставила свои пять ре Тен-Тен, прерывая перепалку.

Кагами же сидела возле Хинаты и отмокала. Не часто ей удавалось так попариться, времени мало, да и стоимость не маленькая, а генинам давали не то,чтобы много за миссии. Хината, сидя на каменном бортике ванной, не решалась начать разговор с Кагами, она очень не хотела, чтобы лучшая подруга и двоюродный брат поубивали друг друга на третьем этапе. Говорить с братом она не могла физически, боялась, а Кагами еще надо было переубедить.

— Кагами… — начала было Хьюго, но была перебита подругой.

— Хината, даже не начинай, я сказала, что сделаю из него отбивную, значит, сделаю! — Учиха прекрасно поняла, о чем хотела поговорить Хината, у нее все на лице было написано. А потом она решила перехватить инициативу разговора: — Хината, у меня к тебе большая просьба, — начала Кагами, и видя, что Хьюга ее внимательно слушает, продолжила: — Понимаю, просьба странная, но не могла бы ты со мной потренироваться, показать стиль Хьюг?

— У Хинаты от просьбы удивленно взлетели брови.

— Кагами, ты же понимаешь, я не могу рассказывать секреты клана даже тебе, — Хьюге было неудобно отказывать подруге, но клан есть клан.

— Не, ты не поняла, мне не нужны секреты Хьюг, у меня все одно бьякугана нет, мне нужен именно твой стиль боя, — пояснила Учиха.

— Что ты задумала? — Хината с подозрением посмотрела на подругу.

Глядя на нахмуренную мордашку Хинаты, Кагами вздохнула и, присев поближе, на ухо начала шептать свою задумку. По мере рассказа лицо Хьюги становилось все более удивленным. Однако посреди рассказа Кагами осеклась, вздрогнула и начала оглядываться. Осмотревшись, и поняв, что ничего страшного нет, Учиха вернулась к рассказу.

— Кагами, Неджи-нисан куда опытней меня в стиле, — неуверенно начала Хьюга. — Может, откажешься от своей затеи? — она даже сложила ладони в молитвенном жесте, надеясь, что сможет отговорить Учиху от ее сумасшедшей идеи.

— Не-е, я хочу его уничтожить и морально, и физически, — при этих словах на лице Кагами расцвела кровожадная улыбка.

— Только давай без смертей. Я тебя умоляю, — взмолилась Хината.

Она прекрасно знала характер Учихи, и знала, что пока та не отомстит, не успокоится.

— Хорошо, буду бить аккуратно, но сильно, — «успокоила» подругу Кагами.

— Кагамин! — от возмущения Хината даже бросилась на подругу, начав ее щекотать.

Не удержавшись на месте, обе девочки навернулись в воду, окатив всех присутствующих там с ног до головы водой. На какое-то время в бане воцарился веселый хаос, но когда все успокоились, Кагами встала в полный рост и начала натягивать на себя полотенце, которое слетело во время потасовки. Глядя на напарницу, Сакура грустно вздохнула.

— Ты чего? — Ино первой заметила настроение Харуно.

— Везет вам, — тихо промямлила Сакура, чуть ли не по подбородок погрузившись в воду.

— Ты о чем? — Кагами склонила голову набок.

Сакура на это только сумеречно взглянула на напарницу, а затем вскочила и, оказавшись за спиной Хьюги, схватила ее за грудь.

— Я про это! Откуда у Хинаты такие дойки?! Как за что?! — демонстрируя свое негодование , она принялась их мять. Хината начала отнекиваться.

— А ты думаешь, чего она свои безразмерные куртки носит? Стесняется. Если бы Инузука увидал такое сокровище, то слюной бы захлебнулся, — подлила масла в огонь Учиха.

— Кагами!!! — Хината уже была красная как помидор.

— Ты не лучше! — прорычала Сакура и перекинулась на Учиху.

— Эй, куда лапы тянешь, даттебайо! Не для тебя я их растила, отвали! — Кагами начала ногами отпихивать Харуно, то ли пытаясь отгородиться, то ли — утопить.

— У тебя они немногим меньше Хьюги! — Харуно все-таки пыталась добраться до напарницы. Затем она обмякла и опять погрузилась в воду по подбородок. — Ну за что? — возопила она, глядя в небо.

— Успокойся, Сакура, от истерик грудь не растет. Тут тебе только наследственность может помочь. Что поделать, это природа, — Ино поглаживала Сакуру по голове, успокаивая.

Пока Яманака успокаивала Харуно, принцессы Хьюга и Учиха завернулись в полотенце и отползли от буйной подруги подальше. Сидя на каменном полу, Кагами опять вздрогнула, почувствовал на себе скользящий взгляд.

— Ты замерзла? — Ино не в первый раз заметила, как Кагами напрягается время от времени.

— Нет, просто, мне кажется, что за нами наблюдают, — Кагами начала озираться в поиске источника того взгляда.

В купальне воцарилась тишина.

— Где?! — завернувшись в полотенце, воскликнула Яманака.

— Не знаю, на нас он не концентрируется, — пожала плечами Кагами, затем подошла к Хинате. — Хиначи, ты можешь осмотреть ближайшую местность? — попросила она Хьюгу, обернувшись к ней.

Хината кивнула и, активировав бьякуган, осмотрела сначала ближнюю местность, которая примыкает к онсену, и заметила на скале подозрительного человека.

— Там, на скале, кто-то подозрительный! — Хината даже ткнула пальцем в нависающую над баней скалу.

Девочки не успели возмутиться, как из общего женского отделения донеслось:

— Лови извращугу! — оказывается, их разговоры прекрасно слышали и сквозь стену.

Онсен загудел как улей. Разгневанные женщины начали озираться в поисках того несчастного, кто решился за ними подсмотреть. И все бы ничего, но наблюдатель, то ли перепугавшись тревоги, то ли просто не удержавшись, рухнул в реку. Когда его бренная тушка всплыла, извращенцем оказался давешний Джирайя, которого Кагами видела не так давно. Женины как будто только этого и ждали, ломанувшись через невысокую стенку, отделяющую онсен от реки, они побежали за стариком. Джирайя включил третью крейсерскую и на полной скорости понесся в сторону ближайшего леса, ибо только там мог спрятаться от разъяренных фурий.

Яманака и Харуно присоединились к своим старшим товаркам, Хината и Тен-Тен решили просто уйти, не желая принимать участие в балагане.

— Кагами, ты с нами? — поинтересовалась Тен-Тен.

— Не, вы идите, я еще прогуляюсь, — отказалась Учиха, доставая из подсумка свиток со сменной одеждой.

Кивнув, Хьюга и ТенТен ушли. Кагами не спеша переоделась, сложила грязную одежду в пакет, сделав себе пометку постирать ее сегодня. Затем взглянула в том направлении, куда понесся старый извращенец.

Джирайя прятался в лесу, спрятавшись на дереве, он переводил дух от погони, которое ему строили его объекты для вдохновения. Вздохнув, он с неудовольствием отметил, что уже слишком стар для таких марафонов.

— Надо же было так попасться, старею, — попенял он сам себе.

— Полиция Конохи, вы арестованы. Руки в гору, мордой в пол! — раздался голос позади.

У Джирайи чуть инфаркт не случился, так это было неожиданно. Он рефлекторно выполнил требования, возопив:

— Я не виноват!

— Ну-ну, все так говорят, — раздался девичий голос у него над головой.

Он поднял голову и увидел, как с ветки вниз головой свисает девочка, брюнетка, которую он видел в купальне.

— Ну что, пойдем к Хокаге сдаваться? Или тяжелую артиллерию вызвать? — поинтересовалось это черноволосое чудо. Только присмотревшись, Джирайя увидел, насколько у нее длинные и густые волосы, они едва не доставали до земли.

— А, это ты, — саннин выдохнул, припоминая, что видел ее возле входа в купальни, когда не него напал тут очкастый идиот. — Давай не будем пороть горячку. Давай так, ты делаешь вид, что меня не видела, а я… — он на секунду замялся, подбирая вариант. — Угощу тебя чем-нибудь вкусным, — выдал он.

Кагами удрученно вдохнула, если в начале предложения был интерес, то в конце это было сплошное разочарование, за кого он ее держит? За дуру? Какой идиот будет брать взятки едой?

— Пошли к Хокаге, — с этими словами она спустилась, позволяя Джирайе осмотреть ее полностью.

Увидев символику представительницы клана полиции, саннин понял, что крупно промахнулся.

— Ладно, понял свою ошибку, Учихе надо кое-что особенное, — в ответ на эту тираду он получил заинтересованный взгляд, мол, чего еще придумает?

— Я дам тебе автограф великого меня! — в ответ на свое самодовольство он почувствовал, что его руки уже связывают. — Стоп! Ну не торопись, давай обсудим! Ты никогда не слышала о великой жабе-мудреце? Именно под этим псевдонимом я пишу свои книги! Неужели не слышала? Приди-приди рай, например? — по мере монолога старик начал лебезить, чем вызывал у Кагами еще больше отвращения. — Да, правда, они для взрослых, — вполголоса дополнил Джирайя.

— Знаю я ту серию, — на свой ответ Кагами получила удивленный взгляд собеседника. — У моего учителя была целая коллекция, — продолжила она, а Джирайя немного просветлел лицом. — Правда, я их сожгла, в наказание, но знаю, что там похабщина! — закончила она с улыбкой в тридцать два зуба, добив старика.

Джирайя выпал в осадок, кто-то сжёг его книги! Правда, шок не помешал ему заметить, когда девочка начала складывать ладони рупором. Не надо было быть гением, чтобы понять, что она хотела сделать.

— Погоди! — поспешно остановил ее саннин. — Прости, я понимаю, за твое молчание плата должна быть соответственной, — он даже глаза прикрыл, собираясь с духом. — Как насчет тренировки? — поймав скептический взгляд, он пояснил: — Ты не смотри, что на вид я могу быть не очень, я — один из трех великих саннинов! Сама понимаешь, подобные звания не дают за красивые глаза. Я могу многому тебя научить, — заверил ее старик.

Развернувшись, Кагами заинтересованно посмотрела на старика, он не врал, это она чувствовала.

— Хорошо, — после минутного раздумья сказала Кагами. — Но ясли ты вздумаешь меня обмануть, за тобой будет охотиться все женское население, даттебайо! Согласны? — протянула руку Кагами.

Она заметила, что на старика ее угроза произвела неизгладимое впечатление, вон как завис.

А Джирайя в тот момент пытался прийти в себя, услышав знакомое слово-паразит, на него нахлынули воспоминания. Ведь с носительницей таких слов-паразитов в прошлом он сталкивался не раз.

Джирайя не стал откладывать свое обещание в долгий ящик, решив провести тренировку как можно раньше.

— Итак, чему бы тебя обучить? — задумчиво пробубнил себе под нос саннин. — О, техника призыва! Правда, для нее нужен хороший контроль чакры, — он окинул задумчивым взглядом Кагами.

— Алле, я тут, вообще-то, — Учиха даже рукой помахала, привлекая внимания старого саннина. Сказать, что она была раздражена, это ничего не сказать. Она уже хотела высказать старику все, что о нем думает, но Джирайя ее перебил.

— Скажи, какой у тебя контроль чакры?

— Не жалуюсь, — недовольно буркнула Кагами.

— По деревьям ходить можешь? — предположил саннин.

Он получил кивок в ответ.

— А по воде? — сделал еще одну догадку Джирайя.

— Нет, — помотала головой Учиха.

— Вот и отлично, с этого и начнем, — с этими словами он схватил Кагами за руку и повел ее в направлении реки.

Кагами немного опешила от напора и наглости саннина, но ей было интересно, чему он хотел ее научить, поэтому она позволила себя увести. Когда они вышли к берегу, Джирайя остановился и кивнул сам себе, глядя на текущую реку.

— Отлично, это место подойдет. Перед тем, как начать, я бы попросил тебя раздеться, — выдал Джирайя. В ответ на это он получил недоуменный взгляд от Учихи. — Нет, не подумай! Ничего такого. Просто, если свалишься в воду, придется все менять, — Джирайя начал активно жестикулировать, показывая, что ничего такого он не имел в виду.

Хоть предложения Джирайи могло показаться несколько провокационным, но Кагами не могла не согласиться с его правотой. Кивнул, она начала снимать форму. Благо всегда под ним Кагами носила футболку и шорты. Когда она закончила приготовления, Джирайя окинул ее взглядом, про себя отметив, что через пару лет она вырастет в настоящую красотку.

— Значит так, в отличие от ходьбы по деревьям, по воде ходить сложнее, — одновременно с речью он сделал несколько шагов по воде. — Если там надо дозировать чакру, чтобы не сломать кору и зацепиться, то тут нужно постоянно менять напор чакры, чтобы поддерживать себя на водной глади.

Когда Джирайя оглянулся, то увидел, как Кагами смотрит за его действиями с горящим в глазах шаринганом.

Честно говоря, Джирайя был немного удивлен, он многое слышал про Учих, был даже с несколькими знаком. И прекрасно знал, что пробудить шаринган не просто, а уж развить и того тяжелее. Он даже думать боялся про то, что пережила девочка, чтобы развить свои глаза. Тем временем, пока ее новый наставник размышлял, Кагами попробовала встать на воду. Наблюдая за потоками чакры Джирайи, она поняла, что надо сделать. Учиха встала одной ногой на воду, выпустив поток чакры из ступни, чтобы удержаться. Затем она полностью встала на воду, покачнулась, пытаясь удержать равновесие. Ее правая нога немного ушла под воду, и Кагами пришлось приложить некоторые усилия, чтобы поднять ногу и не упасть.

Джирайя, наблюдавший за ее действиями, отметил, что она быстро схватывает его наставления, не в последнюю очередь благодаря глазам.

— Итак, для начала научись стоять на воде; когда будешь готова, мы начнем учиться ходить, — дав рекомендацию, Джирайя отправился под дерево, ближе к кустам. Там и тенек был, а самое главное, за кустами открывался прекрасный вид на купальню.

Через некоторое время, когда Кагами уже твердо стояла на воде, она повернула голову к наставнику, чтобы оповестить о своих успехах, но увидела только торчащую из кустов задницу саннина. Припомнив, куда он ее привел, она поняла, на что уставился старик, и хотела было пойти и поставить Джирайю на место. Сделав шаг, Кагами все-таки не удержала концентрацию, провалилась немного глубже, но на автомате сделала еще пару шагов и полностью ушла под воду.

Услышав плеск сзади, Джирайя вынырнул из кустов и, повернув голову к реке, увидел мокрую и злую как фурия Учиху.

— Старый изврат! Ты опять за старое? Может, мне все-таки пойти к Хокаге и сказать о твоем поведении? — Кагами негодовала, вместо тренировок он просто дал ей задание и опять взялся за свое. Джирайя про себя отметил, что Кагами похожа на мокрого рассерженного котенка.

— Ну-ну, не злись так. Давай приступим к следующему шагу, ходьбе. Там принцип тот же, только надо при шаге манипулировать потоком чакры, — пояснил он.

Второй этап прошел куда быстрее, если на первый ушло полчаса, то на второй — всего пятнадцать минут. Увидев быстрый прогресс своей ученицы, саннин про себя отметил, что, кажется, начинает понимать, почему его старый друг так одержим Учихами.

— Так, предлагаю передохнуть, с приемом ты быстро освоилась, — предложил Джирайя.

Кагами согласилась, хоть тренировка, по ее мнению, была слишком короткая; она хотела еще больше отточить навык, но проблема была в том, что оттачивать было нечего, ходить учишься быстро, и разучиться практически невозможно. Джирайя развел костер, отметив, что уже наступил вечер.

Сидя возле костра, Кагами задала вопрос.:

— Вы говорили, что вы один из трех великих саннинов. А расскажите о оставшихся двух?

— Разве вам о нас не рассказывали на уроке истории или еще где-то? — Джирайя был оскорблен тем, что есть люди, которые не слышали о героях третьей мировой войны.

— Не, я в детстве была другим занята, могла и пропустить урок про вас, — пожала плечами Учиха.

— Интересно, чем? — поинтересовался Джирайя,

— В полиции работала, — в ответ на его вопрос Кагами указала глазами на форму.

Джирайя был удивлен, работать в таком юном возрасте.

— Ладно, расскажу тебе о нас, — Джирайя приготовился рассказывать.

Саннин рассказал Кагами о третьей мировой войне, о противостоянии с анзо саламандрой и о двух своих товарищах по команде, Цунаде и Орочимару.

— Хм, значит, в лесу я встретилась с Орочимару, одним из великой тройки, — задумчиво произнесла Кагами.

После ее слов Джирайя встрепенулся. Он подозревал, что старый товарищ может попытаться проникнуть в селение во время экзамена.

— Ты его видела? — Джирайя разом подобрался, мигом утратив вид старого раздолбая.

— Более того, я с ним дралась, — огорошила собеседника Кагами. — И вот чем эта встреча закончилась, — она оттянула воротник футболки, показывая проклятую печать на ключице.

Солнце только вошло в закат, поэтому лучи позволили прекрасно рассмотреть и саму проклятую печать, и ту печать, что поставил ей учитель.

— Н-да, — протянул Джирайя, рассматривая печать. — Добрая работа, я так понимаю, сдерживающая печать? — он рассматривал печать со знанием дела.

— Да, разбираетесь в фуине? — старый извращенец умудрился ее заинтересовать.

В ответ она получила кивок.

— Без преувеличения могу сказать, что я один из лучших в этой области, — Джирайя горделиво выпятил грудь. — А ты тоже увлекаешься? — теперь уже саннин выглядел заинтересованным.

В ответ на это Кагами подняла руку и указала на браслет на предплечье. Затем сняла один и протянула учителю.

— Тонкая работа, видно, что не раз модифицировали, — пробормотал саннин. — Сама делала? Я такие подсумки видел только несколько раз. После уничтожения Узушио они почти исчезли, — пояснил он.

— Да, сама. Нашла в библиотеке один том свитка про фуин, — Кагами надела свой браслет обратно. — Вы технике фуина хотели меня научить? — заинтересованно спросила она.

— Нет, это техника призыва. Ты ведь знаешь, что такое техника призыва?

— Да, я только слышала о ней, позволяет призывать различных существ и использовать их в бою!, — продекламировала Кагами.

— Именно! Я, например, владею техникой призыва жаб! — гордо сказал саннин.

Правда, после этих слов Кагами скривилась.

— А можно без жаб? — задала она вопрос. И в ответ на недоуменный взгляд Джирайи пояснила: — Просто я не люблю пресмыкающихся, земноводных и насекомых.

— Ну, я не знаю других призывов, — почесал Джирайя в затылке.

— Я в клановой библиотеке поищу, может, чего и найду, — предложила Кагами и довольно потянулась, наконец-то обсохнув и согревшись.

— Что ж, пусть будет так, — Джирайя слегка приуныл. — Проходи завтра с призывом, если найдешь, и я научу тебя технике призыва.

— Договорились, — улыбнулась Кагами.

Пока они говорили, солнце уже почти зашло, на Коноху опустились сумерки. Распрощавшись, саннин и Учиха разошлись.

Кагами не спеша шла домой, она любила сумерки, даже после гибели всего клана. Войдя на территорию клана, она машинально кинула взгляд на дом, где жил Саске, как и ожидалось, никого дома не было. Учиха вздохнула, она никому бы никогда не призналась, но она уже дико соскучилась по брату, все же, когда он рядом, ей было куда спокойнее. Отогнав от себя эти мысли — Саске терпеть не мог, когда Кагами его опекала — она просто понадеялась, что его тренировки идет хорошо. Войдя домой, она поужинала, уже привычно помолилась перед домашним алтарем и отправилась в библиотеку, искать свитки призыва.

В это же время ее брат изнывал на тренировках с Какаши. Их тренировочный полигон походил на поле боя, повсюду были рытвины и ямы, некоторые из них дымились.

— Отлично, твой предел — три раза.

Какаши был доволен, ученик хорошо прогрессировал. Правда, молнию он мог хорошо контролировать только с шаринганом, но это проблема решилась бы сама собой, так сказать, с опытом.

Саске устало опустился на землю, тяжело дыша, и окинул взглядом полигон. Да, он хорошо постарался. Саске чувствовал, что стал сильнее, стал еще на шаг ближе к своей мечте. Наконец, он позволил себе расслабиться; две недели он уже работал на износ и впервые в жизни понял, как обычно тренируется его сестра. И видят боги, он был ей признателен — только благодаря их тренировкам он смог освоить технику быстрее.

— Устал? — над Саске склонился Какаши. Саске кивнул. — Тогда предлагаю поесть и набраться сил перед завтрашними упражнениями.

Какаши разжег костер и принялся готовить кашу.

Саске поморщился и достал из подсумка печать, которую ему дала перед уходом сестра. После активации на руке у него лежала коробочка с бенто, оно даже было теплым. Открыл коробочку, и ему в нос ударил запах жареного риса с овощами и салата с помидорами. Воздав хвалу богам за то, что у него есть такая сестра, Саске принялся уплетать за обе щеки.

— Боги заповедовали делиться, — раздался голос учителя позади него.

Обернувшись, он увидел Какаши, который пожирал бенто голодным глазом. Вздохнув, Саске вытащил еще одну печать и передал ее учителю. Какаши довольно кивнул и, активировав ,с удовольствием присоединился к трапезе.

— Все-таки сестра у тебя знатная мастерица! Хорошей женой будет. Повезет же тому, кто ее завоюет, — через некоторое время заявил Какаши, наваливая стряпню Кагами.

Саске перевел на него хмурый взгляд, который так и говорил: «только попробуй». А затем перевел взгляд на свою полупустую коробочку, внезапно почувствовав, что сильно соскучился по сестре. Они редко так надолго с друг другом расставались. И хоть активно не лезли в жизнь друг друга, но всегда были где то рядом. А тут он ее уже две недели не видел.

Заметив его взгляд, Какаши вздрогнул.

— Не-не, я не претендую! Только ты сам пойми, Кагами — девочка красивая, поклонников, наверняка, много. А значит, и женихов будет немало. Вот и думаю, как ее будут завоевывать,

Саске хмыкнул, это да, женихам придется славно повоевать, особенно с ним. Просто так он сестру никому не отдаст!

— У меня к вам вопрос, откуда у вас шаринган? — прозвучал в наступившей тишине ровный голос Саске.

— Это долгая история, — попытался уйти от темы Хатаке. — Дак мы никуда и не спешим, — резонно заметил Саске.

Хатаке вздохнул, поняв, что Учиха не отстанет, и начал свой рассказ, сильно урезанный и короткий.

На следующий день Кагами встретилась с Джирайей на том же месте, где они тренировались вчера. Саннин, как обычно, собирал информацию, что-то постоянно чиркая в блокноте.

— Я все чаще склоняюсь к тому, чтобы сдать вас Хокаге, сенсей, — очень вкрадчиво сказала Кагами .

Джирайя аж на месте подпрыгнул — умение его новой ученицы подкрадываться незаметно было на высочайшем уровне.

— Не пугай меня так! Фух, чуть до кондрашки не довела. Я старый человек! — начал высказывать Кагами претензии сенсей

— Ага, седина в бороду, бес в ребро, — не осталась в долгу Учиха.

— Язва, — под нос себе проворчал Джирайя, но Кагами всегда гордилась своим чутким слухом.

— Чего-чего? — наклонила она набок голову.

— Ничего, — поспешно открестился Джирайя. — Ты мне другое скажи, ты свиток призыва нашла? — как бы между прочим поинтересовался саннин.

И хоть он пытался выглядеть беззаботно, но внутренне надеялся на отрицательный ответ, ведь тогда можно было бы опять попробовать подписать контракт с жабами.

Вместо ответа Кагами вытащила из-за пазухи небольшой черный свиток, перевязанный кроваво-красным шнуром. Затем она присела на корточки, развернула свиток. Джирайя пристроился сзади, пытаясь рассмотреть содержание свитка.

— Хм, свиток призыва ворона. Интересно, редкий призыв. Это клановый свиток призыва? — поинтересовался Джирайя, не заметив, что Кагами уставилась на столбцы с именами подписантов контракта.

Хоть свиток и был небольшой, но список имен был обширный, тут был и ее дед — Кагеру Учиха, и другие незнакомые имена, не было только отца. Но ее внимание привлекло последнее имя, которое было в свитке — Учиха Итачи. Кагами задумалась, что она вольно или невольно идет по стопам старшего брата. Эта мысль настолько ее ошарашила, что она не с первого раза восприняла вопрос Джирайи и очнулась только тогда, когда саннин потряс ее за плечо, пытаясь привести в сознание.

— Эй, ты в порядке? — с беспокойством в голосе спросил он.

— Да, простите, задумалась, даттебайо, — неловко улыбнулась в ответ Кагами. — Ну, что теперь делать? — встрепенулась она.

— Ну, тут все просто, теперь надкуси палец и кровью напиши свое имя. Затем поставь отпечатки пальцев той рукой, которой будешь совершать призыв, — объяснил саннин.

Кагами кивнула, надкусила большой палец на правой руке, когда на нем выступила кровь, написала свое имя и фамилию в пустом столбце, затем смочила кровью подушечки пальцев, поставив свои отпечатки, том самым заключив контракт.

— Так, отлично! Теперь надо узнать печати призыва, они обычно в конце свитка указаны, — продолжил пояснять саннин.

Кагами перевела взгляд в конец свитка, там действительно была нарисована небольшая гравюра ворона и описаны печати призыва.

— Так, посмотрим, печати: бык, дракон, змея, птица, — бормотала себе под нос Кагами. — А сколько чакры надо на призыв? — Кагами перевела взгляд от свитка на учителя.

— Правильные вопросы задаешь, — довольно улыбнулся Джирайя. — На самом деле это зависит от того, насколько сильный призыв ты хочешь призвать. Вложишь слишком мало чакры, и призовешь какое-нибудь бесполезное создание. Вложишь много — призовешь сильное существо, но есть опасность остаться без чакры совсем,

Было удивительно: несмотря на разгильдяйское поведение, Джирайя оказался хорошим учителем, он умел объяснить сложные вещи простыми и понятными словами, что выявляло в нем талантливого преподавателя. Этот факт вызывал в Кагами когнитивный диссонанс, как, имея такие таланты к преподаванию, можно быть таким извратом?

Когда Джирайя окончил свои пояснения, Учиха решила попробовать на практике все то, о чем только что узнала от саннина. Сложив печати, она решила для начала вложить в технику столько же чакры, сколько обычно вкладывала в огненные техники. Она ударила раскрытой ладонью по земле, и результат удивил их обоих: вместо того, чтобы призвать птицу, исчезла сама Кагами.

У Джирайи отвисла челюсть, где теперь ученица, он и не представлял, по своему опыту зная, что она может оказаться в измерении, где обитает призыв. Правда, обычно это происходило тогда, когда шиноби применял технику призыва без подписанного контракта, а Кагами подписала его при нем. Оставалась только одно — ждать, когда ученицу вернут туда, откуда взяли. У него появилось неожиданное свободное время, а значит, можно было провести его с пользой — собрать информацию для очередной книги.

 

Кагами очутилась в сумеречном лесу, было полное ощущение того, что она как-то умудрилась сама на себя наложить свою иллюзию, больно уж антураж был схожим.

Встав с опавшей листвы, на которую приземлилась, Кагами решила осмотреться: да, место было очень похоже на ее внутренний мир, на те иллюзии, которые она обычно накладывала — осенний мертвый лес и сумерки. Только тут было несколько отличий: не было постоянных шепотков, и повсюду на деревьях сидели вороны, красноглазые вороны.

Присмотревшись, она с удивлением поняла, что глаза птиц очень похожи на додзюцу клана Учиха. Вороны безотрывно смотрели за ней, наблюдая, оценивая. Одна из птиц сорвалась со своего насеста и устремилась к Кагами. Подлетев, она каркнула и унеслась вглубь чащи темного леса.

— Хочешь, чтобы я пошла за тобой? — сама себе сказала Кагами, скорее даже для того, чтобы разогнать гнетущую тишину, которая ее окружала.

Соблюдая максимальную осторожность, она пошла вслед за вороном. Ветер свистел в кронах пустых деревьев, под его порывами та немногая листва, что оставалась на деревьях, начинала шелестеть, создавая фон, в котором то и дело проскальзывал шепоток, похожий на ее имя. Деревья над головой создавали что-то вроде коридора, в конце которого Кагами приметила своего провожатого, тот сидел на ветке и смотрел на нее красным глазом. Освещение было не ахти, поэтому Кагами на автомате активировала свои глаза, мир стал четче и контрастнее, хотя цвета немного и побледнели.

Когда она уже вышла из коридора, ее знакомец опять каркнул и полетел дальше. Глазам Кагами предстала поляна, окруженная деревьями, которые были оккупированы вороньем. В центре поляны стоял гигантский дуб, под которым, свернувшись, спал циклопических размеров ворон. Размеры что дерева, что ворона произвели на Кагами сильное впечатление. Она подошла ближе к дереву, вороны продолжали молча за ней наблюдать.

Будто почувствовав взгляд незваного гостя, главный ворон развернулся, встрепенулся и уставился красными глазами на Учиху; удивительно было то, что глаз у ворона было три, третий находился во лбу птицы. На Кагами повеяло жутью и ужасом, но, задавив в зародыше порыв сбежать, она в ответ уставилась в глаза ворону. Узор из трех томое начал вращаться, и через некоторое время ужас пропал, а ворон, склонив голову набок, потянулся к ней, доверчиво подставляя шею. Кагами медленно протянула руку, пальцы ее погрузились в перья, она ощутила тепло живого существа. Она еще раз восхитилась птицей с иссиня-черным телом, но грудь и голова у ворона была пепельно-серой.

— Какой красавец, — завороженно произнесла Кагами, почёсывая его пальцами. — Хороший, хороший мальчик, — восторженно шептала она.

Ворон аж курлыкал от удовольствия от ласк. Но потом он встрепенулся, отодвинулся от девочки. Еще раз посмотрев на нее, он развернул крылья, в размахе они составляли метров десять. Запрокинул голову, и багровое небо измерения разорвал пронзительный крик. Вороны, до этого спокойно сидевшие на деревьях, вмиг сорвались со своих мест и закружились вихрем вокруг Кагами; их было настолько много, что они начали закрывать собой небо. Последнее, что ощутила Учиха, это то, что ее подхватило и куда-то понесло.

 

Сказать честно, Джирайя уже начал переживать из-за исчезновения ученицы. Если Кагами в скором времени не вернется, то ему придется идти за помощью к жабам, чтобы попробовать найти девочку. Потому что вряд ли старый учитель обрадуется, если узнает, что из-за своей безалаберности Джирайя умудрился проморгать последнюю представительницу клана красноглазых.

Уже чувствуя, какую головомойку ему устроят, Джирайя хотел было уже встать и отправиться на гору Мьебоку, когда один за другим в небе начали появляться вороны. С каждой секундой их становилось все больше; в какой-то момент ему показалось, что они заполонили небо и затем они один за другим начали слетаться в одну точку. Вскоре точка разрослась и приняла форму человеческой фигурки, а потом из этого силуэта вынырнула Кагами, приземлившись на ноги.

— Вот это фокусы, — потрясённо проговорил Джирая, почесывая затылок.

После появления Учихи стая ворон словно исчезла.

Кагами сама находилась в шоковом состоянии. Она просто подошла к ошарашенному учителю и, сев на землю рядом, произнесла:

— Сама в шоке,

Джирайя устроился рядом.

— Ну, и как оно было? — поинтересовался саннин.

У него всегда был большой интерес ко всему новому, в этом они с Орочимару были похожи. Правда, в отличие от своего друга, у него был чисто академический интерес.

Кагами некоторое время посидела молча, приходя в себя, а потом пересказала учителю все произошедшее с ней. По мере рассказа глаза саннина становились все больше и больше, рискуя вывалиться из орбит.

— Скажи, а ворон говорил? — поинтересовался он, когда Кагами закончила свой рассказ.

— Говорил? Ну, он каркал, — пожала та плечами.

— Да я не про то! Он говорил по-человечески? — уточнил Джирайя

— Нет, это точно нет. Только каркал, — Кагами даже кивнула для большей значимости своих слов.

— Интересно, — себе под нос протянул Джирайя, почесав подбородок, но вопросительный взгляд Кагами оторвал его от обдумывания, и он решил пояснить: — Понимаешь, у меня есть теория, что призыв делится на два вида, разумный и неразумный. Под разумными я подразумевая говорящих существ, вроде жаб, змей и слизней. А есть неразумный призывы, что разговаривать не умеют, к ним я отношу саламандр, твоих воронов и прочее,

— Интересная теория. А жабы могут разговаривать? — недоверчиво протянула Кагами.

Вместо ответа Джирайя, задрав нос, сложил печати и призвал гигантскую жабу, не уступающую размерам давешнему ворону.

— Знакомься, ученица, это Гамабунта — жабий босс! — Джирайяаж светился от гордости.

Правда, весь пафос момента испортил сам жабий босс.

— Джирайя, — прогремел Гамабунта, пыхнув своей трубкой. — Какого хрена ты меня призвал?! Я тебе что, модель?! — начал высказывать он свои претензии.

— Ну, Гамабунта-сан, успокойся, — примирительно сказал Джирайя.

Глядя на то, как ее учитель сюсюкается со своенравной жабой, Кагами поблагодарила всех богов за то, что не подписала с ними контракта. И не подпишет. Никогда! Только если от этого будет зависеть судьба деревни или ее жизнь.

— Ну дак зачем призвал-то? — Гамабунта успокоился и сменил гнев на милость.

— Есть вопрос, — Джирайя пересказал жабьему боссу все то, что узнал от ученицы, и свою теорию.

Выдохнув клуб дыма, Гамабунта внимательно осмотрел Кагами, как будто во что-то вглядываясь.

— От нее несет старым Тенгу, достойный соперник, — пророкотал жабий босс. — А что касается твоей теории, сделай одолжение, оставь свою дурацкую теорию и пиши свою похабщину. Тенгу прекрасно знает человеческий язык, но быстрее покончит жизнь самоубийством, чем опустится до ее применения, — пояснил Гамабунта, глядя на надувшегося Джирайю. — Старый ворон слишком гордый. И я понимаю, почему его племя выбрало Учих, больно схожи. А теперь пока. И не вызывай меня по пустякам! — с этими словами он исчез.

Когда опора под ногами неожиданно исчезла, Джирайя едва не приземлился на задницу, но, вовремя успев сгруппироваться, приземлился как надо.

— Вот же кошелек поношенный, — недовольно процедил саннин.

— И ты еще хотел, чтобы я с ними подписала контракт? Сенсей, а вы знаете толк в извращениях, — язвительно произнесла Кагами.

— Не-не, ты не думай, в бою они отлично себя чувствуют! — Саннину стало обидно за родных, любимых жаб.

— Ну-ну, охотно верю, — кивнула Кагами, правда, интонации говорили об обратном.

Она потянулась и направилась по направлению к деревне.

— Да я честно говорю! — возопил Джирайя в попытке доказать обратное своей ученице.

Он догнал Кагами, и они вместе отправились в деревню.

На следующий день Кагами решила начать тренировки с Хинатой. Правда, надо было выбрать правильное время, идти в квартал Хьюг и попасть на глаза отцу Хинаты не хотелось. Он мог принять дружбу двух принцесс в штыки, и тогда начнутся проблемы. Поэтому она решила попросить помощи в этом деле у Куренай.

— Добрый день, Куренай-сенсей! — Кагами поймала Юхи в торговом ряду.

— Добрый день, Кагами-сан. Тоже решила закупиться? — поинтересовалась Юхи, не подозревая о планах Учихи.

— Нет, я вас искала. Мне нужна ваша помощь, вы можете передать Хинате мою просьбу явиться на восьмой полигон?

— А почему ты сама не можешь пойти к ней? — Куренай поначалу не поняла, к чему такая секретность, но подумав, быстро поняла подоплеку вопроса. — А, не хочешь попадаться на глаза Хиаши-доно? Что, война Учих и Хьюг продолжается даже после гибели первых? — горько улыбнулась Куренай.

Кагами только кивнула. О взаимоотношения Хиаши Хьюга и Фугаку Учиха ходили легенды, они терпеть друг друга не могли. Каждое собрание кланов превращалось в состязание остроумия и словоблудия, каждый норовил ужалить оппонента побольнее. Кланы, следуя примеру своих глав, тоже мимо друг друга не могли пройти — насмешки, оскорбления, драки. Хорошо, что Хокаге в свое время сделал обоим кланам внушение:- если прольется кровь, то по шапке получат оба клана. И вроде бы после резни Учих, все должно было наладиться, но Кагами нет-нет, да ловила на себе презрительные взгляды Хьюг. Поэтому она решила не рисковать.

— Ну дак что, поможете? — спросила Кагами, надеясь на положительный ответ.

— Конечно. Не волнуйся, я все передам. Жди ее на полигоне, — кивнула Куренай, и, распрощавшись, они разошлись.

Побродив по торговым рядам и купив немного сладостей, Кагами отправилась к полигону.

 

И вот Хината направлялась на полигон. Когда к ней в дом пришла ее учитель, она обрадовалась, ибо наконец-то смогла сбежать из-под опеки отца, который после ее поражения насел на нее с тренировками. И не сказать, что Хиаши плохой учитель, но он привык, на примере Ханаби, что все схватывалось на лету, а у Хинаты был свой подход к стилю клана. Потому не было ничего удивительного в том, что Хината не могла выполнить то, что требовал от нее отец, что вызывало гнев последнего.

Войдя на полигон, она остановилась возле дерева и осмотрелась, пытаясь найти Кагами.

— Привет, Хиначи! — раздался веселый голос Учихи позади.

Хьюга вздрогнула, ох уж это манера Кагами появляться сзади.

— Блин, Кагамин, сколько можно пугать? — негодующе начала Хината.

— Сказала представительница клана, который может смотреть чуть ли не на триста шестьдесят градусов, — с ходу отбила Кагами все претензии.

На это Хинате возразить было нечего.

— Ты уверена насчет своей задумки? Осталось каких-то две недели, чтобы выучить стиль Хьюг, — попыталась та отговорить Учиху.

— Меня не интересует стиль Хьюг, меня интересует твой стиль боя. Я хочу уделать Нейджи твоим стилем, дав ему понять, что он был не прав, — уверила Кагами подругу.

— Тут проблема не столько в стиле, сколько в том, что при ударе надо чакру выпускать из ладони. Я уже не говорю про то, что ты не можешь видеть СДЧ, а в этом весь фокус, — выложила Хината последний свой козырь.

Кагами задумалась, потерев подбородок ладонью. Ее настолько захлестнула мысль унизить Нейджи, что она и не подумала о ограничениях.

— Я могу научиться выпускать чакру при ударе, — осторожно заметила Кагами.

— Не в этом случае, тут нужен тонкий удар в точку, а у тебя, в лучшем случае, получиться выпустить энергию всей ладонью, — помотала Хината головой, показывая всю тщетность идеи. — К тому же за две недели ты вряд ли успеешь освоить выпуск чакры. Поэтому давай сосредоточимся на стиле Учих и противодействие стилю Хьюг, — предложила Хината.

Подумав, Кагами кивнула, принимая правоту подруги. Они встали в боевые стойки и принялись отрабатывать. Сначала Хината действовала медленно, пытаясь объяснить Кагами то, что обычно рассказывал ей отец. Кагами кивком показала, что поняла, и начался спарринг, пока что без додзюцу. Быстрый обмен ударами, как проверка; держа в уме рассказ подруги, Кагами укорачивалась и блокировала удары по корпусу. Затем, уловив момент, она перешла в контр атаку . Хината на удивление быстро перестроилась и перешла в оборону. У Хьюги отлично получалось защищаться, даже текучие серии ударов Кагами, переходящие один в другой, с трудом пробивали защиту Хьюги. Девочки даже не заметили, как автоматически активировали свои глаза, и бой стал куда активнее и опаснее.

Через полчаса обе принцессы клана упали на землю, тяжело дыша.

— Ну вот, так лучше. Последний мой тебе совет, если все-таки тебе перекрыли танкецу, а ты это поймешь по упавшему контролю и боли, попробуй остановить свой ток чакры и пустить его заново, это должно решить проблему, — дала последний совет Хината.

— Спасибо, я запомню, — кивнула Кагами. — А теперь ты меня послушай: советую тебе в тренировках сосредоточиться на защите с переходом в контратаку. Лучше нанести один хороший удар и победить, чем тысячу слабых, — Кагами даже палец вверх подняла.

На некоторое время на полигоне воцарилась тишина, которую разорвал дружный смех подруг. Хинате стало хорошо и спокойно на душе. Проблемы отступили, и она смогла набраться сил, чтобы пережить их. Все-таки ей очень повезло с подругой.

* * *

Прошло пять дней.

Кагами продолжала тренироваться, когда только могла, порой возвращаясь домой только для того, чтобы поспать. Но сегодня она решила сделать себе выходной и перевести дух. Так уж получилось, что свой выходной Кагами встретила в компании десятой команды, а точнее, Асумы-сенсея и Шикамару. Учиха вот уже полчаса наблюдала за игрой в шоги между учителем и учеником. Игра была интересная, правда, напрягался тут только Асума, Шикамару отбивался от его атак, сохраняя на лице свою вечную ленивую мину.

— Слушай, Кагами-чан, хочешь попробовать сыграть? — обратил тот внимание на Сарутоби, заметив, как внимательно Учиха наблюдает за игрой.

— Не, я не умею, — начала отнекиваться Кагами.

— Ничего, научим, Шикамару объяснит, — Асума ухмыльнулся, слыша, что Шикамару тяжело выдохнул.

Вместе со словами Асума встал, уступая место своей временной ученице. Нара в этот момент начал по-новой выстраивать кости. Когда Учиха устроилась напротив, Шикамару объяснил ей правила, показывая ходы на практике. После того, как Кагами дала понять, что запомнила, они начали игру.

Поначалу Кагами играла неуверенно, даже сделала несколько ошибок, на которые указал ей друг детства. Однако чем дальше, тем ходы становились уверенней, а ходы неожиданнее; постепенно даже Шикамару стала интересна их игра, ведь Кагами старалась делать ходы, не привязываясь особо к единой тактике. Наоборот, она часто меняла тактику и стратегию, пытаясь этими переменами сбить противника с толку. Партия затянулась на полтора часа, противники не хотели уступать друг другу, но закончить ее оказалась не судьба, появился АНБУ и обратился к Кагами.

— Учиха Кагами, вас вызывает Хокаге, — сказал он и исчез в облаке дыма.

— Ну вот, так партию и не закончим, — недовольно протянула Кагами, поднимаясь со своего места. Правда, расстройство у нее было напускное, потому что Шикамару в этой партии выиграл.

— Успокойся, ты все ровно проиграла, — улыбнулся Нара.

— Да-да, мат в три хода, — поддакнула Учиха, пальцем указав на фигуры и их положение для мата.

Шикамару только хмыкнул, перед уходом взяв с подруги обещание второго раунда игры.

 

В кабинете Хокаге она оказалась не одна, там находились и многие знакомые девушки: Тен-Тен, Сакура, Ино, Хината и многие другие.

— Вы хотели меня видеть, Хокаге-сама?

Харузен кивнул.

Да, как вы знаете, скоро состоится третий тур. Но перед ним я хочу возродить фестиваль, который не проводился уже пять лет — фестиваль огня! — выдал Хокаге, глядя на ошарашенные лица девчонок. — У вас особая роль: танец жриц огня.

Сарутоби пыхнул трубкой, взглядом разрешая задавать вопросы.

— Хокаге-сама, а где мы танцы возьмем? Насколько я помню, последней жрицей солнца была моя мама. А уж про жрицу луны и вообще молчу, на последнем фестивале ее просто не было, — Кагами взяла на себя роль лидера девочек.

— Разве Микото не успела тебя научить танцу? — пыхнул трубкой Хирузен

— Не успела, мама должна была научить меня в тот год, когда клана не стало, — покачала головой Кагами.

Сарутоби кивнул, принимая аргумент маленькой Учихи.

— Попробуй поискать в архиве. Когда создавался фестиваль, кланам-участникам раздали свиток с танцем, — порекомендовал Хокаге.

Девочки кивнули.

— Ах да, чуть не забыл, о костюмах не беспокойтесь, просто зайдите на примерку к мастеру Хавако. Поверьте, она мастер своего дела, обшивала всех Хокаге, — дополнил Хирузен.

Девочки кивнули и вышли, направившись в ателье. Пока их обмеряли, обшивали, девочки договорились поискать свитки и вместе репетировать.

Кагами перерыла весь архив, но не могла найти свиток. От отчаянья она полезла в вещи мамы и в коробке нашла небольшой свиток, где была описан танец жрицы солнца. Через некоторое время девочки собрались, продемонстрировали свои свитки друг другу. Для тренировок было решено использовать внутреннее додзе. Конечно, девочки поначалу боялись, все-таки слухи о квартале погибшего клана ходили самые жуткие, вроде того, что вся земля там пропитана кровью, а по ночам бродят призраки. На поверку атмосфера там действительно была жутковатая, особенно ночью, но ничего неординарного.

Когда Кагами увидела свиток Хинаты, танец жрицы луны, она не удержалась и, посмеиваясь, пояснила в ответ на озадаченный взгляд подруги и других девушек:

— Ничего-ничего, осто, старший брат меня в детстве называл "моя маленькая луна". А мне теперь жрицу солнца исполнять, — отмахнулась Учиха..

Девочки деликатно посмеялись над иронией.

* * *

На следующий день состоялся фестиваль, деревня была ярко украшена, продавцы выставили свои самые лучшие товары. Дети бегали по деревне, смеясь и веселясь от души, а вслед за ними развлекались и взрослые. Гостей тоже впечатлил размах и тот водоворот эмоций, которыми фонтанировали местные. Исключением в общем веселье был Гаара, он невидяще смотрел на улицу, на веселые лица взрослых и детей, и внутренне закипал, ему были чужды такие праздники, а взрослые вызывали взрыв ненависти. Так же жару задавал беснующийся внутри него однохвостый: используя психическую нестабильность своего носителя, он нашептывал ему воспоминания о пережитом предательстве. Закрыв окно, Гаара сконцентрировался на успокоении, еще рано, он еще должен держаться. Но совсем скоро он сможет утолить свою жажду.

Вечером жители и гости деревни собрались на площади, где собрали большую сцену, возле которой сложили большой костер. Сцена декорировали в виде храма, на главной сцене которого должно было пройти представление.

Уже стемнело, когда сцена осветилась и на нее вышли десять жриц, каждая из которых была похожа на другую, но в образе каждой было что-то свое. Заиграла музыка, жрицы начали свой плавный танец. И вроде все было синхронно, но с каждым мгновением в танце каждой начали проявляться свои элементы, например, танец Ино был похож на танец цветка на лугу. Харуно танцевала придуманный ей танец вишни, благо мама помогла. Но все внимание было приковано к двум жрицам, луны и солнца, танец двух брюнеток был похож на танец с зеркальным отражением. Девочки то выполняли синхронные элементы, то наоборот, каждая свою программу, но дополняя этим друг друга.

В конце все жрицы смиренно преклонили колено. Жрицы луны и солнца исполняли ведущую роль, потому были чуть впереди всех. По идее, на этом месте должен был эпично возгореться костер, но проходила минута, вторая, третья, пятая. Ноги уже начали затекать, а костер не загорался.

Кагами, медленно поднявшись, выполнила еще одно танцевальное па, подкинула свой украшенный бубенчиками жезл в воздух, обернувшись вокруг своей оси, сложила печати и на развороте запустила в сторону костра огненный шар. Люди зааплодировали, восторгаясь.

Хирузен шел по направлению к потайной комнатке, где были механизмы костра. Ему надо было сделать выговор инженерам, которые едва не запороли всю кульминацию фестиваля.

Правда, его обогнал маленький черноволосый вихрь, точнее два.

— Я их порву! Козлы косорукие! — неистовствовала Кагами.

Она еще много что сказала и об инженерах, и об их родных и сексуальных предпочтениях.

В тот же самый момент остановить юную Учиху пыталась Хьюга.

— Кагами, стой. Успокойся! — попытки остановить подругу были безуспешны, Кагами не слушала и просто тащила ее, как плуг.

— А, вот вы где, скоты! — пинком ноги открыв дверцу факела, она зашла внутрь.

Дверца захлопнулась, конструкция только что ходуном не заходила, внутри были слышны вопли Кагами. А хирузен начал тихо хохотать, больно уж сейчас эта парочка была похожа на Кушину и Макото в юности. Надобность разговора пропала сама собой, ведь те, кто выживет после Кагами, будут теперь все на триста раз проверять.

И вот наступил день турнира. Стадион был наводнен людьми, все места были забиты.

Стадион гудел как улей, люди предвкушали знатное зрелище. Хирузен Сарутоби расположился в ложе на балконе амфитеатра, рядом сидел Казекаге деревни песка, который был почетным гостем. Окинув взглядом забитый стадион, он удовлетворенно хмыкнул, праздник удался на славу. Сами собой на ум пришли воспоминания недавнего фестиваля., когда одну злую жрицу огня оттаскивали от пиротехников еще семь жриц, и то еле отодрали.

Тем временем на арене выстроились ее участники. Зрители загудели в предвкушении, сегодня ожидалось очень много интересных боев, особенно большие ожидания были от двух боев, Гаара и Саске Учиха, Нейджи Хьюга и Учиха Кагами. Наблюдая за зрителями, Кагами скривилась. Хлеба и зрелищ народу, так всегда было. Если честно, она себя сейчас чувствовала бойцовой собакой, да — породистой, да — тренированной, но собакой. А еще наверняка на таких мероприятиях работал тотализатор, что еще больше придавало отождествления с собакой.

От невеселых мыслей ее отвлекло чувство взгляда; повернув голову, откуда ощущался взгляд, она столкнулась с Хьюгой. Нейджи смотрел на нее, и в его взгляде было и презрение к ее клану, и превосходство над ней, он явно не воспринимал ее всерьез, наверняка забыв, как она едва не прирезала его прямо на отборочном туре в башне. Ни один мускул не дрогнул на лице Кагами, они некоторое время померились взглядами, пытаясь надавить друг на друга, никто не хотел уступать. В итоге оба отвели взгляды одновременно.

— Итак, первый бой: Учиха Кагами против Хьюга Нейджи! — объявил судья.

Участники разошлись, на арене остались только соперники. Бросив взгляд на спины участников, Кагами с удивлением отметила отсутствие Досу Кинута. Но мысли о нем Кагами быстро отогнала, сосредотачиваясь на бое.

— Начали! — дал сигнал судья.

— Лучше сдавайся, — предложил Нейджи, пытаясь, как и в случае с Хинатой, давить психологически, но Кагами на предложение даже внимания не обратила.

В глазах Учихи зажегся шаринган, и она молча приняла боевую стойку. Нейджи последовал ее примеру, поняв, что соперница вряд ли будет с ним говорить. Нейджи хотел атаковать, но Кагами оказалась первой, подлетев к противнику, она нанесла удар рукой, пытаясь попасть в челюсть, но Хьюга, не особенно напрягаясь, увернулся от этого удара, и ему почти сразу пришлось блокировать удар ногой. Цепочки ударов Кагами плавно перетекали одна в другую, на секунду показалось, что Учиха теснит Хьюгу. Но Нейджи не зря называли гением своего клана: подловив Учиху на паузе в цепочке, он сам контратаковал, пытаясь достать корпус соперницы, где расположены самые важные танкецу. Тем больше было его удивление, когда Кагами приняла его атаку на блок руками. Соперники отпрыгнули друг от друга, попытавшись атаковать Уччху с фланга, Нейджи попробовал обойти ее, но соперница не теряла его из виду, и каждое их столкновение заканчивалось патовой ситуацией, ни Кагами, ни Нейджи не могли достать друг друга всерьез.

Поняв всю бесполезность тайдзюцу, соперники отпрыгнули от друг друга, и Кагами попыталась достать своего противника кунаями, метнув их так, чтобы они попали в противника с фронта и спины, корректируя их полет леской, Кагами метнула еще три штуки прямо в лоб Нейджи, отвлекая его внимание. Однако Нейджи не сплоховал, поняв, что от всех кунаев уклониться не получиться, он применил тайную технику главной ветви, Кайтен. Раскрутившись вокруг своей оси, он выпустил чакру, образовавшую защитный кокон, от которого отлетели все снаряды, брошенные Кагами.

На трибунах началось волнение, как и ожидалось: противостояние бьякугана и шарингана было очень захватывающим, и последний прием Хьюги впечатлил многих. Особенно впечатлялись представители главной ветви клана, которые были сегодня зрителями, Хиаши был шокирован тем, что племянник умудрился сам освоить один из самых сложных техник Хьюг. И ему было очень жаль, что его брат, Хизаши, не видит, чего добился его сын. Правда, говорить о победе было рано, дочка Фугаку оказалась на удивление достойным соперником. Хината, наблюдающая за боем рядом с сокомандниками, разрывалась на части, она болела и за подругу, и за бата. Несмотря на весь негатив, что Ней питал к главной ветви семьи, она все ровно считала его братом и искренне сочувствовала ему и любила.

Поняв, что недооценивать Учиху было ошибкой, Нейджи решил драться всерьез.

— Что ж, я признаю твою силу, ты достойный соперник, — произнес Нейджи, пытаясь отдышаться. Короткий спарринг стоил ему множества синяков и ушибов, особенно на руках и ногах. — Однако все твое сопротивление напрасно, я выиграю. Ты ведь не за себя бьешься? А за эту бестолочь-подружку? Знаешь, мои глаза видят многое, например, судьбу. В мире шиноби имеет значение только талант, если человек талантлив, то ты можешь добиться многого, защитить тех, кого ты так любишь. Если человек бесталанный, то тренируйся ты хоть круглогодично, ничего не выйдет. Хината — сама именно такая, бесталанная, и ты просто тратишь зря свой талант, чтобы защитить ее честь. Ты ведь не сможешь делать это всю жизнь, — горько усмехнулся он. — Ты ведь многого не знаешь о Хьюгах, — с этими словами он снял свою повязку, показав печать на своем лбу. — Смотри, такую печать носят все в младшей ветви. Когда ее активируют, у тебя раскалывается голова. И поверь мне, я на себе прочувствовал все прелести ее активации. Ты же в курсе той истории, когда Хинату-сама похитили? — Кагами молча кивнула. — В тот раз скрытое облако потребовало голову главы клана за убийство посла. И знаешь что, они заставили моего отца занять место Хиаши-сама. Это символ судьбы младшей ветви, птица в клетке. Хината-сама слаба, ее сожрут главные ветви. Не удивлюсь, если скоро и ей поставят такую печать и отправят во младшую ветвь. Это ее судьба, и сколько ты ни борись, этого не исправить, — он повязал свою повязку обратно. — Впрочем, ладно, это пустая трата слов. Пора заканчивать, — он встал в боевую стойку.

— Ты смеешь что-то говорить мне про судьбу? — глухо ответила Кагами. Густая челка скрывала ее глаза, поэтому Нейджи их не видел. — Нас презирала вся деревня, обвиняя во всех грехах. Правда. им духу не хватало нам все в лицо высказать. Мой брат вырезал всю мою семью, мы с братом остались одни. И, по твоей логике, я должна сложить лапки и покориться судьбе? — говорила Кагами тихо, но угроза в голосе ощущалась просто физически. — Да сейчас! Спешу и падаю. Я не верю в судьбу, понадобится, я выгрызу свое место под солнцем. Понадобится, я стану Хокаге и заставлю Хьюг измениться, — прорычала Кагами, подняв взгляд на Хьюгу.

Нейджи вздрогнул, в тени от волос шаринган смотрелся особенно ярко и угрожающе. А еще в нем виднелись ярость и... безумие? Нейджи встряхнулся, отгоняя наваждение.

— Чего? Ты — Хокаге? Никто никогда не даст Учихе этот пост. Ты сама знаешь, какая у вас репутация, — усмехнулся Хьюга. Учиха приготовилась к бою. — Да, и не надейся на свои техники, у тебя в руках все танкецу перекрыты,

О да, Кагами это знала, руки под формой болели и горели нещадно, и это несмотря на то, что бил Хьюга сравнительно мягко.

— Ты недооцениваешь мою силу, — усмехнулась она.

У Нейджи от удивления едва не приоткрылся рот. Он видел, как Кагами остановила свой ток чакры, а от груди по телу распространилась еще одна система циркуляции чакры, которая опять зажгла ее очаг чакры. Новая чакра распространилась быстро, сводя последствия ударов Нейджи на нет. Поняв, что такими темпами он может и проиграть, Хьюга решил выложить последний свой козырь; расстояние между ними было небольшим, поэтому, сократив его, Хьюга применил еще один прием главной ветви, шестьдесят четыре касания небес. Благо заблокировать этот прием Кагами не успела.

Когда все связки ударов прошли, Нейджи ожидал, что Кагами рухнет на землю, все-таки прием был очень болезненный, а блокировка всех основных магистралей чакры добавляла эффекта. Однако вместо того, чтобы упасть, тело Кагами разлетелось во все стороны стаей ворон. Они кружили вокруг Нейджи, мешая рассмотреть ему что-либо, тут даже бьякуган пасовал. Решив, что попал в иллюзию, он несколько раз попытался ее снять, правда, не выходило ничего. Из-за того, что он был сконцентрирован на другой цели, Хьюга не заметил, как на другом конце арены часть ворон начала собираться в человеческую фигуру. Полностью сформировавшись, Кагами сложила знак концентрации, и вороны, что окружили Хьюгу, устремились к нему, превратившись в стаю сюрикенов.

Нейджи не сплоховал, раскрутившись кайтеном, он защитился от оружия.

Когда он остановил вращение, Кагами была на другом конце стадиона; сложив печати, она применила технику огненного дыхания, и большой столб огня понесся прямо на него. Проблема еще заключалась в том, что столб был широкий, и запросто уйти от него не получилось бы. Преодолев секундную слабость после техники, Нейджи еще раз применил кайтен. Вот тут и выяснилось, что у защиты свои уязвимости, она прекрасно отражала физические объекты, даже защитила от огня., а вот от высокой температуры не смогла. Едва пережив удар техники, после остановки Нейджи с ужасом понял, что у него на руках страшные ожоги, а сам он почти пропекся. Больше он вряд ли сможет применить вихрь.

А вот Кагами абсолютно не собиралась останавливаться, сложив еще несколько печатей; на земле под Хьюгой расцвела большая взрывная печать, прямо в радиусе раскиданных кунаев. Поняв, что если он не сбежит, то умрет, несмотря на усталость, Нейджи отпрыгнул. Это спасло его, однако взрывная волна впечатала его в стену арены. Было очень больно, Хьюгу на время контузило. Отлипнув от стены, он рухнул на песок арены, но начал подниматься почти сразу, тряся головой и пытаясь прийти в себя. Когда он поднялся, у него над ухом раздался шепот:

— Твои всевидящие глаза слепы.

Нейджы автоматически ударил в ту сторону, где раздался голос, но удар рассек лишь воздух. Наконец, когда зрение восстановилось, он активировал бьякуган, пытаясь найти источник чакры Учихи. Он увидел его слева от себя, развернувшись, ударил, но опять рассёк пустоту. Что было странно, он отчетливо видел систему циркуляции человека, но не мог попасть. Он с ужасом понял, что попал в иллюзию, однако не мог понять, почему он ее не видит. В ответ на его попытки раздался смех Кагами, и появилось еще несколько систем циркуляции; он ударил и туда, но их с каждой секундой становилось все больше.

Поняв, что с ним играют, а сил осталось не так много, он отключил глаза, но в этот же момент получил удар под дых и следом в челюсть. Отлетев на несколько метров, он попытался встать, подняв взгляд на Учиху, и вздрогнул, на него двигалось чудовище, особенного колорита добавляли красные горящие глаза и развевающиеся черные локоны. Напугало его не столько это, а желание уничтожить его, которое он прочитал в глазах своей оппонентки. Он попытался подняться, но удар с ноги в челюсть опрокинул его на спину.

Затем Кагами оседлала его, зафиксировала коленями руки и раздельно произнесла:

— Надеюсь. Ты. Понял. Как. Себя. Чувствовала. Хиначи! — каждое слово подкрепляя ударом в лицо.

Била она от души, вложив вес. Ту ненависть к этому козлу, которую испытывала. Судья, наблюдавший за всем этим, с одной стороны хотел остановить бой, победитель был и так ясен, Хьюга уже даже не брыкался. С другой — было страшновато, Учиха ему напомнила жену четвертого в минуты гнева, впрочем, вмешаться он не успел.

— Кагамин, прекрати!!! — разлетелся над стадионом крик наследницы клана Хьюг.

Ее друзья, да и родня тоже, как и полстадиона, недоуменно уставились на Хинату. Никто не ожидал, что скромная и тихая Хината может так орать, но ей было в этот момент не до взглядов других. Все ее внимание было приковано к арене.

После того, как этот крик дошел до нее через пелену гнева, Кагами словно очнулась. Взглянув на лицо Хьюги, точнее, на месиво вместо лица, она поняла, что еще пару ударов, и тот просто откинет копыта. Уже готовый удар ушел в песок, рядом с головой Нейджи.

— Благодари сестру за то, что жив остался, мусор-неудачник, — поднялась Кагами, плюнув на Хьюгу.

Сказать честно, она очень устала и вымоталась, ей хотелось отдохнуть. Она уже хотела идти обратно на балкон к участникам, но ее остановил судья.

— Погоди, осталось самое легкое и приятное, — хмыкнул он и, подняв ее руку над головой, провозгласил. — Победитель — Учиха Кагами! — а перед тем, как отпустить, шепнул ей на ухо: — Отличный бой.

Кагами кивнула и в тишине пошла к трибуне участников. По пути она корила себя за то, что не успела освоить прием с остановкой и возобновлением чакры, от чего и пришлось использовать проклятую печать. За самом копанием она даже не заметила, что тишину стадиона разрушили сначала редкие хлопки, которые быстро переросли в настоящие овации. Бой был просто великолепный, и Учихи опять подтвердили звание сильнейшего клана деревни, пусть их и осталось всего двое.

Наблюдая за тем, как уносят с арены Нейджи, Хируен тоже был отчасти доволен, если бы не последняя часть, где Кагами активировала проклятую печать, было бы просто отлично. А еще его беспокоила та вспышка гнева. Но в остальном Кагами показала себя отлично, чем-то напомнив ему и Итачи, и Шисуи, и Кушину, но только чертами. За своими размышлениями он не заметил, как блестели глаза Казекаге, а так же он не видел, что Гаара был почти на грани экстаза от увиденного. Не зря ему показалось в первую встречу, что она чем-то похожа на него, ему очень захотелось, чтобы последний бой они провели вместе. Но сначала надо было пройти через бой с ее братом, на которого он тоже возлагал большие надежды.

— Напомни мне никогда тебя не злить, — именно этими словами встретил Шикамару Кагами на трибуне.

— Я не знаю, что тебе надо сделать, чтобы меня так разозлить, — устало усмехнулась Учиха другу детства.

Откат от использования проклятой печати, наконец, ее догнал.

Судья тем временем обявил о поединке Гаары и Саске, но брата нигде не было видно.

— Где эти два идиота? Их дисквалифицировать могут, — сказать, что Кагами была обеспокоена, это значить преуменьшить.

— От учителя нахватался? Не волнуйся, появятся, — лениво протянул наследник клана Нара.

Тем временем после общения с Хокаге было решено перенести поединок Саске и Гаары на конец отборочных.

— Я убью их обоих, если они не появятся в ближайшее время, — прошипела Кагами, и Шикамару посочувствовал ее брату.

Объявили следующий бой: Шикамару Нара против Темари но Собаку.

Шикамару уже хотел поднять руку и отказаться от поединка, отдав победу песчанице, но над ухом раздался голос Кагами:

— Ну, не подведи, я жду хорошего боя,

А в следующий момент Нара понял, что летит с балкона на песок арены.

Какая же у него проблематичная подруга детства.

Лежа на песке арены, Шикамару думал, что судьба к нему несправедлива: он не хотел драться, хотел отказаться от дуэли, но подруга детства решила иначе. А самое ужасное, это то, что зрители на трибунах полностью ее поддержали! Он даже слышал крик Ино, которая орала, чтобы он наконец поднял свою задницу и начал сражаться. Повздыхав о своей проблематичной жизни, гений клана Нара таки поднялся и посмотрел на свою соперницу. О да, ему опять «повезло»: его вторым соперником на экзамене опять оказалась девчонка, и самое плохое, это была Темари.

— Алло, Шикамару! Хорош баклуши бить! Дерись уже, — послышался недовольный голос Кагами с балкона.

Щикамару только глаза закатил.

— Твоя девушка за тебя болеет, — хмыкнула песчаница.

Шикамару показалось, что ему послышалось.

— Не-не-не, спаси и сохрани от такой девушки, мне мамы хватает с головой, — начал отнекиваться гений клана Нара.

С балкона и трибун послышались смешки, его прекрасно все слышали; кинув взгляд на Кагами, Нара увидел только приподнятую брось. В следующий момент Учиха погрозила ему пальчиком. У Нара аж отлегло, после леса смерти Кагами начала напоминать вулкан и могла легко выйти из себя.

— Да? А по вам не скажешь, — прищурилась Темари.

— Мы просто с детского садика друг друга знаем, — пожал плечами Шикамару.

Этот диалог продолжался бы еще долго, если бы не вмешался судья:

— Наговорились? А теперь начали! — рефери отошел в сторону, чтобы дать противникам пространства и самому не попасть под удар.

Темари первой нанесла удар, раскрыв одну звезду, она запустила в Шикамару поток воздуха, но гений клана увернулся и спрятался за камнем. Да, Нара вам не Учиха, которые легко могли драться как в ближнем, так и дальнем бою. Нара обычно действовали тайно и издали. Сказать, что зрители были разочарованы, ничего не сказать, насколько был захватывающим первый бой, настолько скучным был второй.

Долго думать Нара не стал, попытавшись сковать противника техникой тени. Однако Темари уворачивалась, попутно атакуя укрытие Нара. Но она даже не пыталась подойти ближе и выбить противника из его угла. Шикамару стало очевидно, что песчаница специализируется исключительно на дальнем бою, но уворачиваться от его атак это ей не мешало, а сильные атаки ветром грозились рано или поздно разрушить тот камень, за которым он спрятался. Поэтому, раскинув мозгами, Шикамару понял, как обездвижить свою цель: используя свою тень, он отвлек Темари, а затем метнул кунай на самодельном парашюте за спину соперницы, чья тень и помогла до нее добраться. Правда, когда Нара сумел обездвижить Темари, он понял, что надолго ее не удержит, попытки отняли слишком много сил. Поэтому, подойдя к своей сопернице, он вскинул руку вверх, произнеся:

— Я сдаюсь,

Темари во все глаза смотрела на него, не понимая, он же ее схватил, надо было просто вывести ее из строя и все!

— Почему? — только и произнесла она в спину Нара.

— У меня почти закончилась чакра. Так что ты и так, и так победила бы, — не оборачиваясь, пояснил он.

Он направился на балкон участников под недовольные крики зрителей, что это был самый скучный бой за сегодняшний день. Правда, поднявшись туда, он Кагами не увидел, уже было хотел спросить, но случайно кинул взгляд в сектор, кто сидела восьмая команда всем составом, и увидел, что Кагами беседует с Хинатой.

 

Сказать, что бой Нара был скучен, это ничего не сказать. Пока он продумывал стратегию, пока воплощал задуманное, можно было уснуть. От скуки Кагами начала осматриваться вокруг, столкнулась взглядами с Гаарой, тот вроде был, как обычно, безразличен ко всему, но то, как он ее пожирал взглядом, она почувствовала еще после своего боя. Кинув взгляд в зрительский сектор, Учиха увидела Сакуру, Ино и рядом с ними Чоуджи, махнув им рукой, она перевела взгляд на другой сектор, где увидела команду номер восемь, почти в полном составе, Шино был рядом с ней на балконе, Хината сидела мрачнее тучи, глубоко о чем то задумавшись.

Кагами подозревала, что это из-за боя с Нейджи, поэтому решила сходить, и обговорить с подругой все вопросы. Пройдя по внутреннему коридору к зрительским местам, она нашла секцию, где сидела Хьюга, благо отец Хинаты ушел к племяннику в лазарет. Появление Кагами заметила Куренай, которая тактично решила дать подругам выяснить отношения, и под надуманным предлогом увела Кибу прогуляться. Хината также заметила появление Кагами, но ничего не стала говорить, пока учитель и Киба не ушли. Между подругами воцарилось неловкое молчание.

— Осуждаешь? — тихо начала Кагами, он всегда первой шла на контакт, если того хотела.

— Нет, — Хьюга помотала головой, впрочем, не поднимая взгляда. — Просто… Можно спросить, зачем так жестоко?

Этот вопрос терзал ее с самого финала боя. Она вообще не хотела этой дуэли, оба были ей дороги.

— Прости, просто он достал меня своими прекраснодушными речами о том, какой он страдалец. Особенно добило про судьбу и талант. А о тебе, козел, он даже не подумал! Вот я и взбесилась. Вообще, после леса смерти мне стало куда труднее держать в узде негативные эмоции. Такое впечатление, что у меня перманентные критические дни, — тихо объяснила Кагами, присев рядом с подругой.

Хинату удивило, что Кагами попросила прощения, обычно та так себя не вела. Но и оговорка про лес смерти сильно встревожила Хьюгу.

— Знаешь, мне впервые было дико страшно, когда ты начала его бить, это как будто была и не ты вовсе. Ты всегда спокойная, порой сдержанная. А тут, я думала, ты его убьешь! — Хьюга прижалась плечом к подруге, неосознанно схватив за рукав ее форменного кимоно.

— И убила бы, если бы ты меня не остановила, — Кагами даже через одежду чувствовала, как дрожит Хината. Чтобы подбодрить, она просто взяла ее за руку. — Но ты же меня остановила? Клянусь, больше такого не повторится! — уверила она подругу.

— Очень на это надеюсь, — у Хинаты отлегло от сердца.

— Бой-то хоть понравился? — через некоторое время тишины поинтересовалась Кагами.

— Хороший бой. Если не учитывать то, что мой брат теперь похож на синюю мумию, — буркнула Хьюга. В ответ на это со стороны Кагами прилетел смешок, который перешел в полноценный смех.

Хината хотела было возмутиться, но глядя на смеющуюся подругу, сама не удержалась, представляя эту картину, и присоединилась к ней.

А тем временем бой Шикамару закончился.

— Не, ну ты видела этого ленивца? На отборочных хорошо себя показал, а тут чакры не хватает! — поддержала Кагами негодование зрителей.

— Не будь так строга, не все такие лихие боевики, как ты, — Хьюга встала на защиту Нара.

Был у Учихи один серьезный изъян: всех судить по себе, мол, если я умею, то чем остальные хуже?

— Ладно, пойду поздравлю нашего проигравшего, — пожала плечами Учиха. И поднявшись со своего места, направилась обратно на балкон участников.

Шикамару наслаждался облаками, когда за его спиной раздался донельзя ехидный голос Учихи.

— Знаешь, если бы здесь вручали премию за самый медитативный бой,то ты бы занял первое место,

— Дрался как мог, — флегматично пожал плечами Нара. — Не всем же быть, как ты,

— Говоришь, как Хината, — буркнула в ответ на шпильку Кагами.

— Во, у хороших людей мысли сходятся, — назидательно выдал Шикамару, подняв вверх указательный палец.

В ответ на это Кагами лениво огрызнулась, поддаваясь атмосфере окружающую Нара. И так, лениво переругиваясь, и наблюдая за облаками, они и дождались следующего боя.

Судья, после небольшого перерыва, огласил следующую пару бойцов.

— Абураме Шино против Канкуро!

Правда, бой не состоялся, песчаник, подняв руку, отдал победу без боя, чем вызвал разъяренный гул трибун, жаждущих зрелища. Угомонив толпу, судья перешел к другой паре:

— Следующий бой, Досу Кинута против Гаары но Собаку!

Над стадионом повисла тишина, участники видели, что Гаара не шелохнулся с места, а Досу нигде не было видно. Наблюдая за реакцией участников, судья поднялся в ложе Хокаге, где произошел небольшой разговор. Впрочем, разговор шел и на трибуне участников:

— Слушай, ты не видел этого звуковика? Я их команду вообще не наблюдаю с той встречи в башне, — шепотом поинтересовалась у Нара Учиха.

— Я его тоже не видел. Правда, сегодня утром интересный слушок прошел, за достоверность не ручаюсь, но говорят, что сегодня утром в лесу нашли тело Хаяте Гекко, с перерезанным горлом, — так же шепотом был дан ей ответ.

— Да ну? Что он там, в лесу, забыл? После второго этапа там только патрули АНБУ ходят, — заинтересованно повернулась к Шикамару Кагами.

— Не знаю, что он там забыл, но говорят, его насилу опознали, над телом уже поработала местная живность, — ответил ей Нара

— Хм, тревожный звоночек, — себе под нос пробормотала Кагами. — Не нравится мне все это. Скажи, а останки Досу там же не обнаружили?

— О, узнаю дочь главы полиции, — хмыкнул Шикамару. — Нет, о нем ничего не говорили. Странно, раньше таких проблем с безопасностью на больших мероприятиях не было, — как будто сам себе сказал он. — А что, есть какие-нибудь теории? — заинтересованно спросил он.

— Раньше охраной и, считай, внутренней безопасностью деревни занимались мы. А после — АНБУ, но ты сам должен понимать, сколько было нас, а сколько их могут выделить без ущерба их работе, на патрули деревни. А версии, да, есть парочка: например, Гекко могли вызвать в лес и там убить, либо убить в деревне, а тело притащить в лес, чтобы следы замести. Точнее я смогла бы сказать только после осмотра места происшествия. Что до Досу, тут надо опрашивать персонал гостиницы, где они проживали, и саму команду. Но не удивлюсь, если и он мертв, — выдала Кагами.

— Ого, вот это подробности, — изумленно присвистнул Нара.

— С шести лет в полиции. Это вам не тут! — самодовольно выдала Кагами, светясь от гордости.

И пока они перешёптываюсь, Хокаге принял решение. Судья, выйдя на центр арены, огласил:

— Так, как Досу Кинута не явился на экзамен, мы решили дисквалифицировать Кинута и поставить Гаару но Собаку против Учихи Саске.

Трибуны возликовали, а Кагами наоборот, встревожилась еще больше, худшие ее предположения подтвердились. Меньше всего она хотела бы, чтобы у брата был такой соперник. Так еще и Саске, как нарочно, задерживался. А ведь, судя по всему, его бой будет последним, то есть сейчас. И как будто услышав ее мысли, судья обявил:

— Следующий бой: Гаара но Собаку против Учиха Саске!

Трибуны оживились, и Кагами заметила, как Гаара начал спускаться с балкона на арену. Вот только брата до сих пор не было, что заставляло нервничать сестру. Масла в огонь подлил судья:

— Если Учиха Саске не явится на арену в течение десяти минут, он будет дисквалифицирован! — выдал он вердикт, заметив, что Учиха не торопится появляться.

Кагами же очень захотелось придушить судью где-нибудь в подворотне. Она лихорадочно соображала, что делать, если Саске не явится, она сама его убьет, и сенсея в придачу! Прошло уже пять минут из отведенных, и Кагами уже обдумывала идею заменить брата в его бою собой, хенге еще никто не отменял. Однако именно в этот момент в вихре листьев появились ее брат вместе с сенсеем, стоя спина к спине. Приняв крутую позу, сенсей выдал:

— Извиняюсь за опоздание,

Правда, весь момент испортила Кагами — слетев с балкона, она прыгнула прямо на песок возле учителя и, нисколько не смущаясь, зарядила Какаши под дых, а Саске огреб звонкий подзатыльник. Какаши не стал уворачиваться, а зря, удар вышел куда сильнее, чем он думал. Закашлявшись, он отошел от разъяренной ученицы, и весь огонь Саске пришлось брать на себя.

— Ты где был, мать твою? — прошипела Кагами, встряхнув брата за футболку так, что та едва не порвалась.

— Кагами, я.., = Саске даже опешил, не решаясь ничего сказать. Он впервые видел сестру в такой ярости и тревоге.

— Если ты мне сейчас вякнешь, что вы заблудились на дороге жизни, переводили черных котов через дорогу и спасали бабушек с деревьев, то до своего боя ты не доживешь, — замогильным голосом предупредила Кагами.

А при взгляде в ее глаза у Саске по спине пробежал табун мурашек.

Спас Учиху судья:

— Так как второй участник все же появился, я попрошу всех освободить ринг для боя,

Кагами вздохнула, успокаиваясь, и перед тем, как уйти, шепнула брату на ухо:.

— Будь осторожен,

Посмотрев на своего соперника, Саске ухмыльнулся: это будет достойный бой.

Судья попросил всех, кроме участников боя, освободить арену. Обняв брата, Кагами забралась обратно на балкон участников. Шикамару, наблюдавший за недавней сценой, с интересом посмотрел на нее. Кагами вздохнула.

— Ты во мне скоро дырку протрешь. Дай угадаю, волнуешься из-за моих выходок? — мысли друга она угадала.

— Ну да, после леса ты словно сама не своя, — подтвердил Нара.

— Эмоции стало тяжелее контролировать, любой всплеск эмоций ощущается куда острее, чем раньше, — тихо произнесла Кагами, смотря на подготовку бойцов. — Не волнуйся, я возьму себя в руки, — усмехнулась она.

— Понятно. Ты, главное, в своих попытках не превратись в типичное каменное лицо. Оно тебе не пойдет, — усмехнулся Нара, хлопнув Кагами по плечу.

В ответ Учиха легонько стукнула его в бок, улыбнувшись уголками губ.

Тем временем на арене участники боя встали друг напротив друга. Саске был собран и излучал уверенность в своих силах. Гаара же стоял молчаливый, угрюмый, однако от той угрозы, что излучал он, становилось неуютно.

Как только судья дал отмашку, Саске сорвался с места. Быстро сократив расстояние, Учиха принялся наносить удары врукопашную, однако не один из них не достиг цели: песок защищал от любых физических атак. А сам Гаара даже не пошевелился, так и стоя столбом.

Кагами же, наблюдавшая за всем этим, только крепче сжала поручень, пытаясь успокоится. Она и понятия не имела, чего пытался добиться ее брат такими манёврами, но глядя на них, возникало стойкое желание побиться лбом об стену. Но она успокоила эту вспышку, прекрасно понимая, что о своем противнике Саске не знал ничего. Если ей рассказывали о бое Ли, то брат об этом вообще не слышал. А следовательно, сейчас пытался прощупать оборону противника.

Поняв, что ближний бой ничего не даст. Саске отпрыгнул от Гаары и начал метать кунаи, надеясь хотя бы заставить двигаться. И отчасти это ему удалось, Гаара начал руками помогать себе управлять песком, он так же увеличил объем песка, используя свободную массу из своей тыквы. Саске только языком цыкнул: кунаи у него почти закончились, а защиту противника он так и не пробил. Ему невольно вспомнилось, как сестра накладывала взрывные печати на свое метательное оружие. Это было куда удобнее, чем привязывать их бумажный аналог к кунаям. Учиха сделал себе пометку либо попросить Кагами после наложить печати, либо попросить научить накладывать.

Последнюю пару кунаев Саске все же снарядил взрывными печатями: его противник как раз начал опускать массу песка, чтобы освободить его от метательного железа. Последние два клинка тоже врезались в песок, однако, заметив примотанные к ним кунаи, Гаара спрессовал песок перед собой, преобразуя его в щит. Взрыв полностью не пробил щит, но сильно истончил защиту.

Чертыхнувшись, Саске решил перейти к тяжелой артиллерии: сложив печати, он выдул в направлении противника огненный шар. Он заметил за песчаным щитом глаз Гаары

Чтобы защитить себя, Гаара создал вокруг себя сферу из песка, уплотняя песчаные слои слой за слоем, пока не остался в гигантской сфере. Он так же сформировал глаз из песка, с помощью которого начал наблюдать за внешним миром. И все бы хорошо, однако использование чакры пробудило его старого соседа, однохвостого. Монстр, заключённый внутри него, начал метаться по своей тюрьме, пробуждая в памяти своего носителя не самые радужные воспоминания, а еще голову наполнил шепот, который Гаара обычно принимал за шепот своей матери. В дополнение ко всему вышеописанному у него еще и мигрень началась; чтобы сохранить контроль над собой, он начал шептать себе под нас:

— Надо убить, убить. Мама просит убить! Но надо еще немножко подождать,

А вслед за этим его миниатюрное убежище содрогнулось от взрыва техники Учиха. Техника не пробила сферу, та только немного потрескалась, но песок быстро закрыл уязвимости. Поняв, что дальше бой лучше не затягивать и сферу придется пробить одним ударом, Саске решил выложить свой последний козырь — технику, которую он тренировал последний месяц. Однако Гаара не дал ему просто применить ее, из земли и сферы в сторону Саске полетели песчаные копья. Учиха едва не попал под технику противника.

Увернувшись от песчаного шипа, Саске развернулся и побежал по направлению к стене коллизея стадиона. Уже стоя на самой верхушке стены, Учиха выдохнул, техника противника здесь его точно не достанет, это он видел. Окинув взглядом трибуну участников, он нашел свою сестру взглядом: она старалась выглядеть спокойно, и напряжение выдавали только руки, стискивающие поручень, да прикушенная нижняя губа. Когда Кагами почувствовала его взгляд и повернулась к нему, Саске подмигнул ей, успокаивая, и, сев на корточки, сложил печати техники. Для лучшего контроля он активировал шаринган.

В его руке сформировался пучок молний, мелкие разряды начали бить в землю, образуя кольцо разрядов рядом с ним, а по стадиону начал распространятся звук, больше всего похожий на щебет тысячи птиц. Когда техника окончательно сформировалась, Саске понесся на своего противника; песчаные колья, которые выпускал Гаара, не успевали за феноменальной скоростью Учихи, за какие-то секунды он преодолел расстояние между точкой старта и сферой в центре арены. Когда он был уже возле сферы, стенка сферы тоже ощетинилась шипами, норовя его пробить, однако с помощью шарингана он почти смог увернуться, один из шипов все же его оцарапал. Но цели он своей достиг, пробив защиту, техника вонзилась в плечо Собаку, пробивая его насквозь.

На стадионе воцарилась тишина, шипы начали оплывать и рассыпаться. Сфера тоже начала трещать по швам. Однако Учиха не успел порадоваться своему успеху, из сферы раздался душераздирающий вопль, сфера взорвалась, и его отбросило взрывом к стене.

В центре арены остался Гаара, упав на колени и держась за голову, он продолжал вопить, а песок вокруг него стал преобразовывать его в зверя. Кагами с удивлением заметила, что половина его лица превратилась в морду... Енота?

В этот момент к Гааре подскочили его сокомандники и, подхватив под руки, унесли его со стадиона, побежав в сторону леса. Дальше — больше: с неба начали падать белые перья. Кагами хватило секунды, чтобы понять, что это иллюзия; активировав свои глаза, она смогла побороть вражескую технику. Однако не все оказались сталь быстры, и многие просто рухнули на месте, погрузившись в сон. Кинув взгляд на арену, где уже не было ни Гаары, ни юрата, она подхватила падающего Шикамару и Абурами и поспешила в сторону трибун, где находился ее учитель.

— Вы в порядке, учитель? — поинтересовалась она, кладя свою нашу на землю.

— Да, не волнуйся. Сейчас надо понять, что произошло, — кивнув, отозвался учитель, помогая пристроить ребят к стенке, где уже лежали несколько участников, среди которых была и Сакура.

Со стороны деревни раздался взрыв, отвечая на ранее заданный вопрос Хатаке.

— На нас напали, — констатировала Кагами.

Настроение быстро катилось к отметке паршивое, ее раздирали два желания, первое — броситься в погоню за братом; то что он решил преследовать песчаников в одиночестве, было очевидно. Но было и другое желание — отправиться в деревню, начать собирать людей для обороны и эвакуации гражданских.

— Кагами, помоги Сакуре в себя прийти, — попросил Хатаке, решив отвлечь ученицу от невеселых мыслей.

На удивление Хатаке, Кагами просто перевела взгляд горящих шаринганом глаз на Сакуру, и та, вздрогнув, открыла глаза. Хатаке про себя удивился, как выросла его ученица; так просто перехватить контроль над вражеской иллюзией и развеять ее — это было сильно.

— Что стряслось? — Сакура задала вполне закономерный вопрос.

— Поздравляю, Сакура, на деревню напали, — в Кагами прорезался фирменный сарказм.

Сакура перевела удивленный взгляд на Учителя и рядом стоящего Гая и уже хотела задать вопрос, но прозвучал очередной взрыв, и вопросы отпали сами.

— Значит, так, Кагами, сейчас берешь Сакуру в охапку и бежишь на помощь брату. Мне очень не нравится, что он их преследует, — отдал приказ Хатаке, избавляя Учиху от мук выбора между семьей и долгом.

Кагами перевела дух, но оставался один вопрос, который она хотела решить.

— Может, мне одной пойти? Вы сами знаете, что из Харуно, прости, Сакура, боец никакой,

В ответ на это Сакура прикусила губу от досады, но что правда, то правда.

— Да, ты права, возьми с собой еще Нара и Абураме, — Хатаке согласился с оценкой Сакуры, поэтому решил усилить отряд.

Обернувшись, Кагами увидела, что Шино уже проснулся, а вот Шикамару все еще спал или делал вид, что спал. Окинув его взглядом с помощью шарингана, Учиха вдохнула, подошла к другу детства и, легонько толкнув его ногой, произнесла:

— Подъем, шашлык, нам в бой пора,

«Шашлык» еще секунду притворялся, но потом, ворча, проснулся.

— Блин, а я думал пересидеть,

— Я тебе пересижу! — накинулась на сокомандника Ино. — А ну, живо поднял свой зад и в бой!

Вдохнув, Нара поднялся, и они всесте с Абураме, Учиха и Харуно отправились на выручку Саске.

— Мы же направимся в деревню, нам надо подготовиться к обороне и эвакуировать гражданское население, — обратился Хатаке уже к оставшимся присутствующим, когда команда поддержки убежала в направлении леса.

Кагами с компанией вылетели на тренировочные полигоны, оттуда вела дорожка в глубь леса, но там их ждал сюрприз: Темари и несколько шиноби звука. Приземлившись на тропинке в лес, с высоты которой отлично были видны полигоны, команда спасения подошла к своим врагам.

— Так-так, песок и звук напали на деревню, — вперед вышла Учиха, как бы беря роль лидера на себя.

Темари ничего не стала отвечать, но весь ее вид говорил, что она никому не даст пройти.

— Кагами, ты же понимаешь, что они просто нас задерживают? — протянул Шикамару; получив кивок в ответ, продолжил: — Так вот, я предлагаю разделиться — я займусь ими, а ты догоняй брата. Их, конечно, много, и это будет проблематично, но я справлюсь, — предложил Шикамару.

— Ха, нас тут шесть человек, включая меня, неужели силенок хватит на всех? — Темари все же не сдержалась, вмешиваясь в разговор.

— Она права, многовато их, — кивнула Кагами. — Пожалуй, помогу тебе сделать эту преграду менее проблематичной, — усмехнулась она, доставая из печати свой клинок.

Тут уже не выдержали ниндзя звука и с воплями понеслись в атаку. Темари тоже решила принять участие в бою, запустив в Кагами воздушное ядро.

Однако то, что произошло потом, отпечаталось в памяти всех присутствующих на всю жизнь. Меч Кагами окутала плотная чакра ветра, и она просто разрубила технику Темари напополам. Песчаница хотела запустить еще одну технику, но Кагами нигде не было видно, а затем шиноби звука просто начали умирать, один за одним. Кто-то лишался головы, не добежав до противников пары шагов. У кого-то оказалось пробито сердце. Меньше чем за полминуты все оказалось кончено. Темари осталась одна в окружении трупов своих подельников и толпы шокированных коноховцев.

Шикамару сглотнул, он понять не мог как, но Кагами будто никто не видел, она просто подходила к цели и убивала ее. Только один что-то почувствовал, но заблокировать удар не смог, его кунай был разрезан вместе с владельцем.

— Ну, вот, теперь все честно, — прозвучало у Темари за спиной.

Кагами, отряхнув свою катану от крови, смотрела на бледную Темари с усмешкой.

— Что ж, теперь оставляю все на тебя, Шикамару, — с этими словами она отправилась дальше, вслед за ней пошли и остальные, оставляя Шикамару со своей соперницей.

— Впечатлило? — усмехнулся Шикамару, складывая печати. — А ведь когда-то таких у нас был целый клан.

Темари встряхнулась, готовясь к бою.

Вторым от их команды отстал Шино, проблема в том, что следующим препятствием оказался Канкуро; Сакура успела проскочить, а вот Шино и Кагами загородили дорогу.

— Вы не пройдете, — отрезал кукольник, приводя карасу в боевое положение.

Кагами уже хотело было их сжечь, но ее остановил Абураме.

— Мне позволь сразиться с ним, — выдал он, положив руку на плечо Учиха.

Кагами перевела взгляд на четверых звуковиков и двух шиноби песка.

— И с ними я разберусь тоже, — подтвердил Абураме.

Несмотря на причудливый способ говорить, Шино еще на отборочных в башне показал, что способен за себя постоять. Поэтому, кивнув, Кагами пошла преследовать подругу и брата. Ниндя звука попробовали ей помешать, но стена жуков быстро отсекла их от Учихи.

— Не туда смотрите вы. Я — противник ваш, — произнес Абураме, как и противники, готовясь к бою.

Когда Кагами догнала своего брата и Харуно, ее глазам открылась неприятная картина: брат уже был вымотан, а еще и явно страдал от отката проклятой печати. Сакура же была заключена в песчаный кокон.

— Твой брат так и не смог меня развлечь. Может, это у тебя получится? — проскулил, провыл Гаара.

Волна ки обрушилась на Кагами, однако она не поддалась оцепенению, бывало с ней и хуже. Однако это не отменяло того, что бой будет трудным.

От Гаары исходила прямо таки звериная жажда крови, настолько сильная, что даже Кагами проняло. Сложность ситуации была не в самом противнике, а в наличии беспомощного брата и бессознательной Сакуры. Впрочем, Кагами быстро отогнала от себя всю рефлексию, продумывая тактику боя. Гаара же все время с интересом наблюдал за Учихой, затем, оскалившись, атаковал Кагами песчаными сюрикенами. Кагами увернулась от атаки, спрятавшись за деревьями, атаковав в ответ кунаями, пропитанными чакрой ветра. Защита Гаары сработала прекрасно, однако кунаи пробили его песчаный щит. Почувствовав укол боли, Гаара с недоумением уставился на свое окровавленное плечо.

— Это… моя кровь? — себе под нос пробормотал он.

А затем округу огласил безумный крик боли.

Гаара схватился за голову, принявшись качаться из стороны в сторону. Вместе с этим с ним начали происходить метаморфозы — тело начал поглощать песок, формируя тело зверя. Когда его руки превратились в звериные лапы, он снова атаковал Учиху; та, метнувшись за соседнее дерево, контратаковала, применив для начала обычную технику огненного шара. Принявшего технику на песчаный щит Гаару отнесло от эпицентра взрыва на пару метров, что только раззадорило его. В ответ Гаара применил песчаную волну, которая сделала большую просеку на месте деревьев, которые использовала Кагами. Она ушла из-под атаки с помощью прыжка и, оказавшись над Собаку, применила одну из мощнейших своих огненных техник — технику огненной бомбы. Гаара попытался защититься так же, как в прошлый раз, посчитав, что противник применил очередной огненный шар. Однако когда техника сдетонировала, сам Гаара и приличный радиус опушки леса утонул в огненной волне, едва не задев Саске и Сакуру, и это с учетом того, что они были не на земле, а на дереве. Кагами же приземлилась на ветке, рядом с братом.

Сказать, что Саске впечатлился, значило приуменьшить: он знал, что его сестра хороша в огненных техниках, но чтобы настолько... Технику он не узнал, но понял, что ее Кагами нашла в клановых архивах. При мысли о клане Саске поморщился: он уже который раз обещал себе чаще приходить в родной дом, больше уделять внимания клану в целом и сестре — в частности, но все никак не получалось, он был одержим местью. Все его тренировки, все испытания, все это только для того, чтобы убить Итачи и защитить от него Кагами. Саске верил, что сестра поддержит его в этом начинании, хотя в последнее время он начал в этом сомневаться: она всегда окружена друзьями, у нее свои дела. Порой складывалось такое впечатление, что она и думать забыла о мести!

Однако эти мысли прервал открывшийся после техники Кагами вид, весь песчаный щит и вся пропитанная песком земля были похожи на стекло. Сердце Саске уколола игла зависти; он увидел, как сестра быстро прогрессирует, несмотря даже на то, что она не так была сосредоточена на Итачи, как он сам.

Тем временем стекло начало крошиться, в следующий миг оттуда показалась морда енота. Увидев Учиху с товарищами, он заверещал и попытался атаковать песком. С натугой и треском спекшийся песок сломался, и на Кагами полетела волна песка. Сложив печати, Кагами возвела барьер, защитивший и ее, и Саске с Сакурой.

— Почему? Почему ты их защищаешь? Без них ты бы была сильнее, — возопил Гаара, когда понял, что его атака не достигла цели.

— Почему? Это моя семья, друзья и дом! Я никому не позволю посягать на то, что мне дорого, — холодно отчеканила Кагами.

Она стояла, сложив печать концентрации, поддерживая барьер. Проблема заключалась только в том, что Гаара ее замотал, чакры у нее оставалось не так много, она и восстановиться толком не успела после боя с Нейджи. А вот у противника, такое чувство, чакра не заканчивалась никогда. Еще Кагами заставляло нервничать происходящее с противником — с помощью шарингана она видела, что с чакрой противника происходит что-то непонятное: у него как будто было два источника чакры, и первый его источник черпал энергию из второго. И если обычная чакра имела нормальный, голубой оттенок, то другая была похожа на огненную или на красную. Что самое плохое, красная чакра постепенно поглощала синюю, и она была куда сильнее.

— Семья, друзья, дом, — пробормотал себе под нос Гаара. — Я ничего из этого не знаю! — взвыл он, еще больше превращаясь в тануки.

А дальше начался словесный понос, как про себя его назвала Кагами. Он выложил ей все, всю свою жизнь: и про трудное детство, и про смерть матери, и про предательство дяди, которого он безмерно уважал, и про ненависть деревни. И хоть Кагами внешне казалась бесстрастной, но два последних пункта эхом отозвались и в ней. О да, она прекрасно понимала, как себя чувствовал Гаара, когда его предал дорогой и близкий ему человек. Так же, как и понимала, что мальчик чувствовал, когда деревня едва ли не плевалась в его сторону, это она прочувствовала на себе. Они вообще были во многих аспектах похожи — одиночки по натуре, из родных по факту у них были только братья и сестры. Оба почувствовали на себе как ненависть, так и горечь утраты. Однако если Кагами нашла в себе силы не утонуть в этом и двигаться вперед, то у Гаары таких сил не нашлось, и поддержать его было некому, брат и сестра боялись его едва ли не больше, чем вся жители деревни, вместе взятые.

Тем временем метаморфозы Гаары обострились, теперь изменилось все тело, став похожим на маленького песчаного тануки.

— Я должен доказать свое право на существование. А потому вы должны умереть! — на удивление спокойно сказал Гаара, и тануки принялся расти, становясь все больше и больше.

Кагами даже удивилась, откуда столько песка, впрочем, ответ на вопрос был прост, своими техниками и чакрой этот монстр вызывал эрозию почвы, в результате чего количество песка сильно увеличилось. Когда монстр начал возвышаться над лесом, словно гора, его рост остановился. Сам Гаара вылез из головы тануки.

— Пора это заканчивать, — произнес он, и, сконцентрировавшись, заснул.

В тот же момент тануки начал жить своей жизнью, верещать, орать, радоваться жизни и грозить убить всех, кого видит. Глядя на это, Кагами осознавала, что если это ударит, оно сметет ее барьер как пылинку, а что натворит в деревне, если туда придет, вообще будет похоже на кошмар. До, битва с биджу — это не то, о чем она мечтала. Да, она уже поняла, что перед ней однохвостый. На ее деревню когда-то нападал один из хвостатых. Правда, она никогда не думала, что увидит кого-то из них вживую.

Переведя взгляд на шокированного брата и бессознательную подругу, она поняла, что ей отступать некуда. Вдохнув, она поставила на дерево печать, которая будет поддерживать барьер некоторое время, затем закрыла глаза, концентрируясь на проклятой печати, освобождая ее от оков.

Тело Кагами покрыла татуировки, похожие на трещины в земле, по телу распространилась жгучая чакра, принося с собой ощущение мощи. Выйдя из-под барьера, она сложила печати призыва, вызвав не абы кого, а самого тенгу. Взобравшись на ворона, она полетела к однохвостому. План был готов давно: судя по тому, что она видела, мальчишка являлся медиумом для сознания однохвостого; достаточно разбудить его, и сознание монстра опять будет запечатано в сосуде.

Биджу тоже не стоял без дела — найдя цель, он начал атаковать ее мощными воздушными ядрами и песчаными снарядами. Ворон начал уворачиваться, уходя из-под атаки и заодно пытаясь добраться до тануки. Когда в очередной раз Кагами не смогла достичь цели, а ворон едва не попал в песчаную ловушку, она, вспомнив, как превратила песок в стекло, решила, что это ее единственный шанс достичь противника.

Когда Тенгу вышел на вираж, Кагами призвала теневого клона, а остатки чакры вложила в технику огненного дыхания. Одновременно с ней клон применил простую, но мощную технику воздуха, который усилил технику огня до предела. Ревущая струя пламени понеслась вперед, плавя песок. Однохвостый заревел от боли, попытался достать птицу песком, но Тенгу уворачивался. Огненный вал прокатился по руке, задев часть груди и часть шеи. Биджу, напрягая все силы, сумел освободить небольшую часть тела от стекла, и подловив ворона, заключил его в песчаную тюрьму. Но было уже поздно.

Оказавшись недалеко от Гаары, Кагами с силой спрыгнула с ворона, развеяв призыв, и на полной скорости ударила ногами в голову Гаары. Естественно, сон тут же прервался, Биджу начал рассыпаться, а Гаара и Кагами полетели вниз. Приземление было не сладким для обоих, но если Собаку защитила броня из песка, то Кагами пришлось, напрягая остатки сил, хвататься за ветки, замедляя свое падения. В результате она смогла приземлиться на ноги, вовремя сгруппировавшись.

Превозмогая усталость боль и слабость от окончания действия проклятой печати, она медленно пошла в сторону Гаары. Тот смотрел на нее дикими глазами, в которых впервые с той ночи, когда на него напал дядя, плескался ужас. Он не понимал, что придает его сопернице таких сил, но она явно настроена была его добить. Правда, этому не суждено было случиться, на пути Учихи встали Темари и Канкуро, загораживая младшего брата собой. Это впечатлило Гаару до глубины души, он никогда не думал, что брат и сестра придут ему на помощь, они же боялись его?

— А ты говорил, что никому не нужен, — усмехнулась Кагами, смотря в глаза своим противникам. Она только силой воли стояла, не шатаясь от усталости.

Гаара так же переводил непонимающий взгляд на своих близких.

— Ладно, позволю себе акт великодушия, можете убираться от сюда, заслужили, — устало махнула рукой Кагами.

Канкуро и Темари, переглянувшись, подняли младшего брата под руки и хотели уже удалиться, когда их остановил голос Учихи.

— Однако, если когда-нибудь еще вы снова нападёте на мою деревню, я костьми лягу, но сотру и вас, и песок с лица земли, — голосом Кагами можно было приморозить намертво.

Песчаники побледнели, живо представив эту картину. Почему-то из уст Кагами это звучало серьезной угрозой.

— Не живи прошлым, смотри в будущее, — прошептала она Гааре, когда песчаники проходили мимо нее.

Тот ответить не успел, брат с сестрой быстро унесли его прочь. Кагами же, постояв еще минуту, покачнулась и уже была готова рухнуть на землю, когда ее бережно подхватили руки брата.

— Пришел в себя? Ты как? — хриплым, слабым голосом поинтересовалась она.

— Ты последняя, кто должен спрашивать у меня подобное. Еле на ногах стоишь. Не ранена? — пробурчал Саске, пытаясь скрыть тревогу.

— Ты же знаешь, я выносливая, — улыбнулась сестра и потеряла сознание.

Саске сначала переполошился, но, проверив Кагами, понял, что та просто отключилась от усталости. Взяв сестру на руки, он пошел к Сакуре, чтобы разбудить ее наконец. Кокон, в который Гаара заключил Сакуру, рассыпался, и Харуно просто лежала на земле.

— Подъем, Сакура. Пора вставать, — позвал Саске, стоя рядом с сокомандницей.

Та пошевелилась, открыла глаза, осмотрелась.

— Все кончено, мы победили? Саске-кун, ты его победил? — засыпала Учиху вопросами Харуно, смотря на него с восторгом.

Саске поморщился.

— Нет, это Кагами его победила, — неохотно признал он. — Пойдем, надо ее в больницу отнести, — Учиха быстро зашагал по направлению к деревне.

Сакура только после этих слов обратила внимание на ношу Саске.

— Она в порядке? — всполошилась Сакура.

— Успокойся, она просто выложилась на полную и устала сильно. Чем быстрее мы ее отнесем в больницу, тем быстрее она восстановится, — отрезал Саске, задушив панику Харуно в зародыше.

Они шли молча, каждый думал о своем. Саске же вспоминал бой, свидетелем которому стал. Он думал, что сильно продвинулся, но Кагами прогрессировала гораздо сильнее. Он поморщился, ему было неохота сравнивать, но Кагами с каждым разом все больше становилась похожа на Итачи. Саске не мог все сваливать на нее, он должен стать сильнее, чтобы отомстить и защитить самое дорогое, что у него осталось — свою младшую сестру.

Кагами очнулась в больнице, болело все, что могло и не могло болеть, включая волосы. Положение осложнялось тем, что на ногах чувствовалась тяжесть. Переведя взгляд туда, она увидела розоволосую макушку Сакуры, та мирно посапывала, Пошевелив ногами, проверяя организм на целостность, Кагами разбудила и Сакуру.

— О, ками, ты проснулась! — обрадовалась Харуно.

— Долго я тут валяюсь? И где брат? — перехватила Кагами инициативу, пока Сакура на радостях не полезла обниматься.

— Ты тут сутки, — сбавила Сакура обороты. — А Саске-кун во-он там, он от тебя не отходил, насилу уломала поспать, — показала она на соседнюю кровать.

У Учихи от удивления взлетели брови, Сакура смогла уложить Саске? Она своего брата знала прекрасно, он тот еще осел, если чего решит, колом не выбьешь. Наверное, брат действительно сильно устал, если решил пойти у Сакуры на поводу.

— Ты мне лучше другое скажи, ты где так умудрилась разбиться? — накинулась Сакура на подругу.. — На тебе живого места не было! Вся синяя, ушибы, ссадины, это самое легкое, переломы, слава богам, залечили быстро,

Во время этого монолога Кагами осмотрела себя, действительно, она была вся перебинтована, исключая голову.

— Упала с высоты пятнадцати метров, пришлось тормозить собой о деревья, — неловко улыбнулась Кагами, видя, что Сакура действительно сильно за нее волновалась. Правда, ей еще пришлось сдержать смешок, ибо глаза Харуно после ее объяснения грозили вывалиться из орбит. — Я думала, мною не смогут быстро заняться, наверняка все медики была заняты. Что с нападением на деревню? — поинтересовалась Учиха.

— Еще как были заняты, но для героини деревни быстро нашли место, — с ухмылкой сказала Харуно, наблюдая, как теперь уже расширяются глаза Кагами.

— Ч-чего? Какая героиня?! — только и выдавила из себя Кагами.

— А чего ты хотела? Уже все деревня в курсе, кто остановил однохвостого, — гордо выдала Сакура, как будто это она схлестнулась с биджу.

Правда, взгляд Учихи быстро превратился из удивленного в подозрительный, показывая, что она кажется знает, кто разболтал о бое.

— Не-не, это не я! Когда мы вернулись в деревню, бой уже закончился, Саске-кун только буркнул, что с угрозой биджу покончено и пошел с тобой в больницу, — открестилась Сакура. Впрочем, улыбка на ее лице быстро увяла. — На этом хорошие новости и заканчиваются, деревня сильно пострадала, много зданий было разрушено, благо жертв среди гражданских мало. Однако потери среди шиноби большие, погибло много генинов, чуунинов и самое главное, погиб третий Хокаге, — к концу рассказа голос Сакуры снизился почти до шепота.

Кагами подобралась уже на первых словах Сакуры, ожидая худшего, но весть о смерти Хокаге была для нее, как удар пыльным мешком по голове, гибель рядовых генинов и младшего командного состава — чуунинов — это уже плохо, но терпимо. Но гибель главы деревни — это полная катастрофа! Кагами на секунду захотелось даже за голову схватиться от складывающихся перспектив. Однако от мыслей ее отвлекла Сакура.

— Похороны погибших состоятся завтра, так что набирайся сил, — с этими словами Сакура поднялась и хотела уже оставить подругу наедине со своими мыслями, но Кагами остановила ее возле двери.

— Сакура, мои вещи здесь? — спросила она и, получив кивок от Харуно, попросила: — Можешь принести мой блокнот и ручку?

Сакура подумала минуту, но затем кивнула и вышла из палаты.

Оставшись одна, не считая брата, что спал на соседней кровати, Кагами начала складывать картину происшедшего в голове, выходило не очень, песок и звук сговорились напасть на деревню, что им прекрасно удалось, учитывая, что среди них был Орочимару, прекрасно знающий систему безопасности деревни, ее сильные и слабые стороны. Произошедшее показало, что гибель клана Учиха ударило по Конохе куда сильнее, чем думала Кагами: по факту, деревня оказалась лишена не только органов правопорядка, но и внутренней системы безопасности. АНБУ не смогли заменить ее клан, тут ничего удивительного, у них другая специфика работы и другие задачи. Итак, воспользовавшись тем, что из-за наплыва гостей на экзамене АНБУ не справлялись со своей задачей, звук и песок провели отличную диверсию. При том песок решил даже задействовать свое главное тайное оружие — джинчурики. О таких она только мельком слышала и раньше считала их чем то вроде сказок, но они оказались весьма реальными и суровыми противниками. Если бы Гаара обратился в деревне, то разрушений и жертв было бы куда больше. Однако им повезло. Правда, возникает вопрос, почему совет деревни не реорганизовал полицию, используя силы кланов деревни? А просто свалили всю работу на плечи АНБУ. Ответ прост, необходимо было подготавливать кадры, но без знаний специфики работы это дохлый номер. А все, кто знал такую специфику, были мертвы, кроме нее.

От дальнейших мыслей ее отвлек звук открывающейся двери; в палату вошла Сакура, держа в руках ее блокнот и ручку. Протянув вещи владельцу, Сакура вновь вышла из палаты. Правда, и снова погрузиться в невесёлые думы не дал голос брата:

— Кагами, как ты? — поинтересовался брат.

Кагами просто махнула ладонью, показывая, что все нормально. Саске вздохнул, задумчивый взгляд и весь вид говорил о том, что Кагами сейчас пребывала в своих мыслях.

— Что, сестренка, все так плохо? — Саске подошел к кровати сестры, сев на место, которое занимала Сакура.

— Мы в жопе, батик. Мы в жопе, — задумчиво изрекла Кагами. Но затем, встряхнувшись, перевела взгляд на Саске. — Ты же понимаешь, чем нам грозит вся эта ситуация? — то, что Саске слышал весь их разговор с Сакурой, Кагами даже не сомневалась.

Саске кивнул.

— Если верхушка деревни в скором времени не найдет замену, то можно не сомневаться, что деревня подвергнется еще одной атаке, — брат поморщился, не любил он обдумывать такие высокие материи. Однако отец приучил Кагами просчитывать такие факторы на несколько ходов вперед.

Кагами улыбнулась, хоть брат думать и не любил, все его мысли было сосредоточены на Итачи, но мог! Она могла бы пообсуждать с братом всю ситуацию, но увидев его кислую мину, решила сжалиться.

— Ладно, не буду тебя грузить. Иди, отдыхай. Можешь прийти домой, ужин в холодильнике, — Саске хмыкнул, и Кагами ответила на незаданный вопрос: — Я наготовила еще перед третьим этапом,

Брат ухмыльнулся, обнял сестру и вышел из палаты. А Кагами взяла блокнот и ручку, начала записывать все свои выводы на бумагу. Затем, пораскинув мозгами, она начала прикидывать, как можно было бы реорганизовать полицию, прикидывать состав, каким кланам отдать какие должности., где можно использовать рядовой состав из не клановых шиноби. Если бы кто-нибудь сейчас увидел, что девочка пишет в своем блокноте, мог бы задаться вопросом, зачем ей это все? Ответ был прост. Коноха — это наследие ее прадеда, именно он дал имя деревне. Несмотря на то, что Учиха никогда не были избраны на пост Хокаге, Кагами считала, что деревня так же является наследием ее семьи. А к таким вещам она всегда относилась ответственно.

Когда уже почти стемнело, Кагами, включив в палате свет, дописывала последние страницы блокнота Поставив последнюю точку, она с удовольствием окинула взглядом свою работу и отложила ее на тумбочку. Ну да, она все просчитала, все проработала, спасибо отцу, научил. Несмотря на то, что наследником клана являлся Итачи, а вторым в очереди был Саске, отец почему-то сосредоточился именно на ее обучении, похоже, отодвинув Саске в наследовании на последнее место. Н-да, ну и мысли возникли у нее! Но это не отменяло того, что вся эта писанина по сути, зря, ибо нести это все не к кому. Если третий ее еще мог бы выслушать, даже принять во внимание ее инициативу, то старейшины, совет кланов и совет джонинов, скорее всего, пошлют ее куда подальше.

Кагами горько усмехнулась, поздновато она спохватилась. Еще раз взглянув на блокнот, она плюнула на все и легла спать, завтра будет тяжелый день.

 

На следующий день погода была, как на заказ: небо заволокли свинцовые тучи и лил проливной дождь. Казалось, небо тоже оплакивало умерших. Кагами, Саске и Сакура, как и остальные жители деревни, были на кладбище. Сегодня все были одеты как один в черные кимоно. Кагами смотрела на портреты погибших, самый большой был выделен для Хокаге. Глядя на него, ей становилось грустно, не сказать, что она дико любила старика Сарутоби, но уважала его как шиноби, как правителя и просто как мудрого человека. Хирузен сделал немало хорошего для них с братом, именно из-за его протекции не было попыток наложить лапы на имущество клана Учих после их гибели. Она до сих пор помнила тот разговор возле пруда, когда Сарутоби посоветовал ей не отворачиваться от друзей, не замыкаться в себе. Если бы не этот совет, неизвестно, как бы сложилась ее судьба.

От мыслей ее отвлек плач: обхватив ее за талию, ей в пояс ревел Конохамару; она поглаживала мальчика по голове, немного успокаивая. Сказать по правде, судьба мальчишки ее сильно заботила, привязалась она к нему за эти годы. Так же она находила между ними немало параллелей, она прекрасно понимала, каково это, потерять родного человека. Усугубило сходство то, что, как оказалось, Конохамару почти девять. Насколько она знала, из рассказов самого Конохамару, его родители погибли, когда он был еще совсем маленьким. Воспитывал и растил его дед, а теперь, по видимому, опека перейдет к Асуме, как единственному родственнику. Кагами сделала себе пометку, что надо поговорить с Асумой-сенсеем насчет помощи с мальчиком, насколько она знала, наставник ее старых друзей был заядлым холостяком, и о том, что с ребенком делать, имел мало представления.

Тем временем панихида продолжалась, Учиха пробежалась взглядом по портретам погибших генинов, чуунинов и даже нескольких джонинов. Кого-то она знала шапочно, с кем-то из них училась в академии, кого-то видела впервые. С удивлением и некой грустью она нашла среди погибших Ёри — говорили, он погиб, защищая свою мать при эвакуации. Та ненадолго пережила сына: как узнала, что последний ребенок погиб, покончила с собой. Да, парню откровенно не повезло сойтись с ней семь лет тому назад, в той стычке она получила свои глаза, а он — тонну проблем на свою голову, но он все преодолел, утрату друзей и брата, психотравмы, слабый контроль. Он стал шиноби и погиб как шиноби, чем заслужил уважение от Кагами, пусть и посмертно.

Когда похороны закончились и все начали расходиться, на выходе Кагами подошла к Асуме.

— Асума-сенсей, если вам понадобится помощь с Конохамару, то можете рассчитывать на меня, — предложила Учиха.

— Спасибо, Каами-чан, буду тебе премного благодарен, — не стал отказываться Сарутоби.

Он хотел забрать Конохамару домой, но тот все никак не хотел отпускать Кагами. Поняв, что просто так подопечного не отдерешь, Учиха взглянула в глаза брату, молча задавая ему вопрос. Тот кивнул в ответ, соглашаясь. И Кагами, взяв Конохамару за руку, молча повела его домой. Там же она и ночевала, мальчик так и не отпустил ее руки даже во сне.

Всю неделю после похорон деревня гудела, все от мала до велика были заняты восстановлением разрушенных строений. На шиноби легла двойная нагрузка: несмотря на большие потери, деревня должна была продолжать функционировать, доказав всем, что Коноху со счетов списывать не стоит. Кагами только и успевала утром отвезти Конохамару в академию, а потом быстро убегала по делам. Сакура стала помогать в больнице, сиделкой, ухаживая за больными и раненными. Саске — брал по несколько миссий, не обращая внимания на сложность, и порой по три дня не возвращаясь домой. Работы хватало для всех. И не стоило думать, что если рядовые шиноби были заняты по самую макушку, администрация деревни отдыхала, у них тоже работы было выше крыши, одно восстановление деревни отнимало много сил. Это только со стороны кажется, мол, сидит в кабинете, бумаги перебирает. Нет, это была большая работа, с гигантской нагрузкой на мозг, ибо надо и с тем поговорить, и тут утвердить, там позвонить, начальнику ответить, отчет составить. В кабинете Хокаге же проходило очередное — не очередное собрание верхушки деревни, на которой старейшины и Данзо решали, как быть дальше и что делать.

— Восстановительные работы идут хорошими темпами, даже немного опережая график, — старейшина Кохару была довольна.

— Восстановиться мы восстановимся, но сейчас самая главная задача -, выбрать нового Хокаге, — ответил Хамура, блеснув очками.

— Что решили с претендентами? — Данзо, как обычно, был спокоен и холоден.

В принципе, у него была робкая надежда на то, что выдвинут его кандидатуру, но положа руку на сердце, он в нее не верил, пока есть другие варианты, его не выдвинут, это он знал точно.

— Рассматривается кандидатура Джирайи. Он сильный шиноби, саннин, ветеран многих войн, ученик третьего, — перечислила все плюсы Кохару.

— Поддерживаю, но не думаю, что он согласится. Впрочем, попытка не пытка, — немного подумав, кивнул Данзо.

Как он и думал, его кандидатура даже не рассматривалась.

— С этим решено, но у меня другой вопрос, как обстоит вопрос с джинчурики? Вы должны прекрасно понимать, что наличие такого фактора лишь укрепит безопасность деревни, — поинтересовался Хамура.

— По поводу лиса ничего сказать не могу. Вынужден признать, что пока, — Данзо выделил голосом это слово, — его найти не удается. Однако я нашел временное решение: после первого нападения монахи монастыря огня собрали остатки чакры хвостатого. Предлагаю начать переговоры с монастырем огня на тему того, чтобы перевести псевдо-джинчурики к нам. Это на время снимет проблему безопасности, а мои люди тем временем найдут лиса и у нас будет готовый сосуд для него, — изложил глава корня.

Ненадолго в кабинете воцарилась тишина, старейшины обдумывали предложение коллеги. Конечно, они прекрасно понимали, что Данзо ведет свою игру. Иногда они были заодно, как в деле с Учихами, иногда против.

— А как будет обеспечиваться контроль над чакрой зверя? Пседо или нет, но это все-таки джинчурики, — уточнила Кохару.

— С этим проблем не будет, у нас есть носитель генов первого и двое Учих, — парировал Данзо.

— За носителя генов я не переживаю, но ты думаешь, что дети Фугаку справиться с этой задачей? — усомнился Хамура.

— Более чем уверен, судя по докладам моих людей и результатам экзамена, у Саске превосходный потенциал развития, а Кагами в свое время тренировали Итачи и Шисуи. Экзамен показал, что она не только не растеряла заложенного, но и укрепила. Отчеты с ее миссий отлично это показывают. К тому же, судя по докладам моих людей, с подарочком от Орочимару она управляется лучше, чем брат, — пояснил Данзо.

Старейшины кивнули. Упоминание Шисуи и Итачи немного покоробило их, хотя никто и виду не показал, ведь нет-нет, да в мозгах у них всплывала мысль, а не совершили ли они ошибки, истребив Учих? Если бы клан был цел, вряд ли бы у песка и звука так легко получилось проникнуть в деревню.

— Тогда на сем и пореши; начни пока подготовку к переговорам с монастырем, а мы займемся претендентом на пост Хокаге, — выдал общее решение Хамуры, и на этом совет и закончился.

Уже расходясь по коридорам резиденции, Данзо остановил тихим вопросом Хамура:

— Скажи, ты из-за имени на девчонку глаз положил?

Данзо застыл, не оборачиваясь, и ответил старейшине:

— Тебе показалось,

Хамура посмотрел в спину Данзо несколько секунду и, обернувшись, как бы самому себе сказал:

— Тогда молись, чтобы она не узнала, кто виноват в гибели ее клана,

Данзо промолчал, отправившись к свою обитель на базе корня. Проходя потайным ходом в резиденции, пыльным и с паутиной, что говорило о запущенности, он думал о многом. Например, какова вероятность того, что дочку Фугаку будут звать так же, как его бывшего напарника? Полная ведь тезка! Воспоминания сами среагировали на имя: да, Кагами понимал его как никто. Можно сказать, что Кагами был его лучшим другом и единомышленником. Вторым другом он всегда считал Сарутоби. Но самый большой интерес в дочке Фугаку был в том, что Данзо не понимал, как тому удалось превратить дочь четвертого в полноценную Учиху? Да, доказательств у него не было никаких, только догадки, но он всегда верил своей интуиции . Если он узнает, как было совершено превращение, то может заполучить себе целый клан покорных Учих! Для деревни это будет большим подспорьем. Оставалось только наблюдать за младшей Учиха и сделать ей предложение.

Пока Данзо строил планы, на одной из крыш селения тоже кипели страсти.

— Тебя выбрали претендентом на пост каге, — Хомура едва не цедил слова, смотря в спину Джирайи. Саннину уже полчаса пытались оказать высокую честь, но ученик Сарутоби не выказывал никакой заинтересованности.

— Эх, а ведь такой материал для книги был, — разочарованно выдохнул саннин, поняв, что просто так от него не отстанут. — Вы вообще с чего решили, что я приму пост? Какой из меня Хокаге? Я — путешественник, писатель, а не политик.

— А кроме тебя больше некому, — выдала Кохару.

Она прекрасно понимала, что вариант был, но к нему прибегнут только в самом крайнем случае.

— Ну, вообще-то, есть еще вариант, — подумав , выдал Джирайя.

— Это какой? Кроме тебя, остались еще Цунаде и Орочимару. Последнего мы пригласить по понятным причинам не можем, а принцессу слизней никто уже много лет не видел, — Кохару решил, что от таких доводов Джирайе не отвертеться.

— Ну, про Орочимару я согласен. А вот Цунаде найти — с этим я могу и помочь, — усмехнулся Джирайя.

— Ты знаешь, где она? — изумились старейшины.

— Да, и я завтра же отправлюсь в путь. Только у меня будет просьба, хочу взять с собой одну пробивную девочку, очень интересную, — хитро улыбнулся саннин.

— Ты взял ученицу? — недоверчиво спросил Хамура.

— Ага, из Учих. Кажется, я начинаю понимать, что такого в них нашел Орочимару, — легкомысленно ответил Джирайя.

Старейшины задумались: то, что ученица — это Кагами, и так понятно, она одна Учиха женского пола на всю деревню. С одной стороны, доверять такого ценного шиноби Джирайе было страшновато, с другой — подпортить планы Данзо тоже надо. Это он при Сарутоби сидел тише воды ниже травы, а теперь мог и развернуться.

— Хорошо, тогда твоим заданием будет найти Цунаде Сенжу и привезти ее в деревню, — выдала вердикт Кохару.

На том они и разошлись.

 

Кагами и Саске возвращались с очередной миссии, точнее, плелись, сил не оставалось ни на что. Они с миссий не вылезали, беря все, что давали, от прополки огорода и до зачистки бандитов. Когда выходили на миссию неполной командой, Сакура помогала в больнице, поэтому они работали втроем. Иногда брали задания поодиночке. Сегодня так получилось, что миссия ранга Б Саске, охота на отступников, совпала с миссией ранга Б Кагами — зачистка банды. Они оба сильно удивились, когда встретились в одной местности, недалеко от села с крестьянами. И, пообщавшись, поняли, что миссия то у них по сути одна. Впрочем, это было даже хорошо, с надежным напарником и другом всегда легче, а когда этот напарник еще и твой близнец, вообще хорошо.

То, как Учихи вырезали бандитов, селяне не забудут никогда. Сначала они отлавливали их в лесу, убивая одного за другим. Когда бандиты сообразили, что тут что-то не то, они сообразили вторгнуться в деревню, решив, что селяне устроили на них охоту. Правда, пока до села дошли, четверть потеряли, а когда одному индивиду стукнуло в голову взять заложника в виде ребенка, ему тут же устроили дополнительную вентиляцию в голове. Когда кунай как бумагу пробил голову бугая, до остальных дошло, что по их души пришли шиноби.

Не став рисковать, они отступили в свое убежище, перегруппироваться и заодно посоветоваться. Но огненная бомба, пущенная в пещеру, где они засели, быстро их успокоила, превратив пещерку в крематорий и братскую могилу в одном флаконе. С главарем, отступником-чуунином, пришлось немного повозиться, тот вздумал огрызаться, но Кагами удалось его парализовать, а Саске добил своим чидори.

И вот сейчас эта парочка возвращалась домой, после написания отчетов о миссиях. Одеты оба были в полицейскую форму, Саске был вынужден признать, что в бою она лучше защищала. Правда, теперь их легко можно было бы перепутать, отличить их со спины можно было бы только по длине волос и росту.

— Такими темпами я откину копыта, — простонал Саске.

Он бы никому не стал показывать эмоций, но их слышала только сестра, а ей можно.

— Добро пожаловать во взрослую жизнь, — столько же устало выжала Кагами.

Ей помогал только опыт работы в полиции, там бегать приходилось не меньше.

— Я бы сейчас твой фирменный рис с овощами бы навернул, с салатом, — прикрыл глаза Саске.

— Приходи, сделаю, — улыбнулась Кагами. Все-таки домой брат заходил редко. — Заодно Конохамару накормлю, сегодня тоже просился, — задумчиво произнесла Кагами.

Саске сразу скис, и хоть лица из-под высокого воротника формы видно не было, но Кагами по глазам могла сказать, что брат недоволен.

— Слушай, что ты с этим мелким возишься? Я понимаю, у него горе, дед умер, но у него же есть родня! — Саске все же не утерпел, и выпалил все, что накипело.

— Просто мальчику помощь нужна, — удивленно пояснила Кагами. — И вообще, не ревнуй, меня у тебя никто не заберет, — усмехнулась она, на что Саске только фыркнул. — Если ты на каждого пацана будешь так реагировать, то мне даже интересно, что ты будешь делать, если у меня появится парень или муж? — протянула Кагами, с интересом глядя на реакцию брата.

— Твоему будущему мужу, — прорычал Саске, — придется еще сквозь меня пройти!

— Собственник, — тихо засмеялась Кагами, толкая брата в бок.

Так они и прошли почти до кварталов клана, когда позади послышался знакомый голос:

— О, Кагами, тебя-то я и искал. Мне тут предложили опасную миссию, и я хотел тебя взять с собой,

Кагами узнала голос — еще бы, голос Джирайи она теперь запомнит на всю жизнь. Повернувшись, окинув довольного саннина взглядом, она выдала ответ.

— Отказываюсь! Знаю я твои миссии, — категорично отказала она, вздернув подбородок.

— Но миссия очень важная! — упорствовал Джирайя, слегка опешив от такого приема.

— Нет, — сухо отозвалась Кагами.

Поняв, что просто так она не согласится, саннин решил действовать иначе.

— Жаль, а я хотел научить тебя классной технике, — нарочито печально произнес Джирайя и, видя, что реакции на его слова нет, продолжил: — Она не уступает в силе чидори твоего брата. Ну что ж, тогда, может, он согласится, — саннин взглянул на брата.

Саске посмотрел на колебания сестры, все же изучение новых техник было ее страстью, и хотел было уже рот раскрыть и согласиться, просто, чтобы подразнить Кагами, но сестра одной рукой закрыла ему рот, сказав:

— Хватит с него и чидори. Когда выходим?

— Завтра, часов в одиннадцать, — воодушевившись, сказал Джирайя, хваля сам себя за смекалку и сообразительность.

— Хорошо. Только у меня одна просьба, можно я брата с собой возьму? Проветриться заодно, — ехидно попросила она, глядя в расширяющиеся глаза Саске.

— Да, конечно. Жду вас обоих завтра! — с этими словами саннин исчез.

У Саске не было слов, одни эмоции. Он же хотел завтра отдохнуть, потренироваться. Как будто прочитав его мысли, Кигами похлопала его по плечу и с милой улыбочкой пропела:

— Страдать, так уж вместе, братец! А теперь пошли за Конохамару и домой, мне еще надо готовить!

Она энергично прибавила шаг, пакость братцу придала ей сил.

Утром следующего дня Саске шел к месту встречи со своей сестрой и ее новым наставником. Честно сказать, этот старик его нервировал, особенно напрягало его поведение озабоченного старпера. Чему он мог научить сестру? Это большой вопрос, но Саске дал себе обещание глаз с Кагами не спускать и наедине их не оставлять. Сегодня для разнообразия он надел черное кимоно. Путешествие обещало быть легким, прогулочным, так что сегодня можно было дать себе расслабиться. Однако печати с кунами, которые по его просьбе сделала Кагами, он прихватил.

Уже на подходе к воротам селения Саске увидел сестру и Джирайю, отметив про себя, что мысль отдохнуть сегодня пришла в голову не только ему, но и Кагами. Она была одета в свое темно-синее кимоно, даже ленты в волосы вплела, чего давно не случалось. Он подошел к ним.

— Доброе утро! Ну что, готовы к путешествию? — Джирайя был само воплощение энтузиазма. Правда, близняшки его совсем не разделяли.

— Да готовы мы, готовы. Так в чем миссия заключается? — за обоих ответила Кагами.

— Нам надо найти Цунаде Сенджу, также известную как великая неудачница, — пояснил саннин.

В глазах близняшек загорелся интерес. Саске постарался не подать виду, что заинтересован, Кагами отреагировала живее, склонила голову набок и произнесла:

— Сенджу? Я думала, она пропала много лет тому назад,

— Не совсем пропала, но по личным причинам мы покинули деревню много лет тому назад, — ответил саннин, в его голосе мелькнули нотки грусти.

— Ну, тогда пойдем. Раньше выйдем, быстрее найдем, — слово взял Саске и первым вышел за ворота селения. Сестра и Джирайя последовали за ним.

Они шли уже полдня. Большую часть пройденного пути тянулся лес. Однако им уже попалось и несколько деревень.

— Так куда мы идем? Есть какие-то идеи, где искать нашу потеряшку? — нарушила Кагами тишину.

Пение птиц и свежий воздух, конечно, хорошо, но ее деловая натура требовала действий.

— Да, основной поиск развернется в Танзаку. Однако надо будет поискать и в близлежащих городках. Дело в том, что прозвище «Великая неудачница» Цунаде получила из-за пристрастия к азартным играм, — выдал информацию Джирайя, пожав плечами.

На его лице сама собой появилась улыбка.

Ребята слушали с интересом, анализируя полученную информацию. На некоторое время воцарилась тишина. Когда они подошли к небольшому городку, Джирайя остановился недалеко от входа в городок, обратившись к Кагами:

— Слушай, у тебя деньги есть?

У Кагами взлетели брови от удивления. Однако та кивнула, доставая кошелек. В глазах саннина мелькнул алчный огонек, когда он увидел, что любимый кошелек в виде котика туго набит деньгами. Кагами достала небольшую сумму, в полторы тысячи ре, и протянула их саннину. Однако вместо этой суммы Джирайя выхватил кошелек из рук самой Кагами.

— Вот и отлично, этого тебе хватит! — Джирайя аж мурлыкал от удовольствия и открывающихся перспектив.

Кагами была в шоке: впервые в жизни ее обокрали, да еще и так нагло!

— А тебе не жирно будет? — тихо и угрожающе прошипела Кагами, исподлобья глядя на Джирайю.

— Да ладно, не злись, — отмахнулся саннин. — Запомни, шиноби должен остерегаться трех вещей, алкоголя, денег и женщин! — саннин поучительно поднял палец, глядя на Кагами.

Джирайя так и не успел понять, что произошло в следующий миг, едва успев заметить активацию шарингана; он даже моргнуть не успел, когда понял, что в руках у него не кошелек Кагами, а выданные ей полторы тысячи ре.

— Эй! — теперь уже возмутился саннин, но ничего сказать не успел, Учиха его опередила.

— Во-первых, я всегда деньги трачу с умом, ибо живу самостоятельно уже пять лет. Во-вторых, алкоголь я терпеть не могу, на алкашей насмотрелась . А третья проблема меня вообще не касается, я сама девочка! — аргументировала Кагами, согнув для наглядности три пальца. — И последнее, если ты еще раз когда-нибудь попробуешь меня обворовать еще раз, я тебя уверяю, Эро-саннин, так просто ты не отделаешься! — Кагами вроде и говорила спокойно, но угроза в голосе звучала нешуточная.

— Прости, но деньги мне нужны не просто так, я собираю информацию, а на это нужно много средств, — Джирайя действительно смутился.

— И как ты собираешь информацию? — спросила Учиха, хотя уже подозревала, какой будет ответ.

— Бордели, игорные заведения, — саннин потвердил худшие опасения Кагами.

Кагами возвела очи к небу. Ну, конечно, чего она еще ожидала от этого… чуда..

— Ладно, но мы пойдем с тобой, — кивнула она, приняв решение. — А что касаемо сбора информации, вот, — и она выдала приличную сумму наличными, наполовину опустошив собственный кошелек.

Джирайя просиял. С благодарностью приняв деньги, он, под саркастическим взглядом Саске, развернулся, и они пошли в городок. Провозились они там до вечера. Учихи с удивлением смотрели, как саннин с удовольствием кутил, но что странно, действительно собирал информацию. Так же Джирайя умудрился продемонстрировать Кагами технику, которой хотел ее научить, когда на них напали местные гопники. Когда на руке саннина сформировалась вращающаяся сфера из чакры и тот с ее помощью отправил самого крупного гопника в полет, Учихи присвистнули от удивления.

Джирайя же был счастлив, что сумел заинтересовать ребят. Поняв, что следов Цунаде тут нет, саннин купил целый лоток различных шариков, и они отправились дальше в путь. После ночевки в лесу наутро путники отправились дальше. По дороге Джирайя объяснял суть техники, которой хотел научить Кагами.

— Итак, техника называется разенган. Заметила что-нибудь интересное? — поинтересовался Джирайя.

— Хм, техника основана на вращении при сохранении формы чакры, — задумчиво заключила Кагами.

— Верно! Значит, для начала научимся вращению, — саннин метнул Кагами шарик, наполненный водой. — Твоя первая задача — лопнуть шарик, используя только чакру,

Кагами кивнула и приступила к выполнению. Сначала задача казалась простой, но сколько бы она ни вращала чакру, шарик все не лопался; она пробовала вращение по часовой и против часовой стрелки, но результат был нулевым. Тем временем они подошли к селу — спутнику Танзаку. Ребята остались на полянке в лесу, а саннин отправился в село. Глядя на очередную попытку сестры лопнуть шарик, Саске решил задать интересующий его вопрос:

— Прости, что отвлекаю, Кагами, я хотел спросить, — начал Саске, садясь не пенек рядом с сестрой.

Кагами отвлеклась от тренировки, отложив злосчастный шарик и вопросительно посмотрела на брата.

— Какую технику огня ты использовала в стране вол при защите деревни? — спросил он

— Технику огненной бомбы, — не стала скрывать Кагами, чем немного шокировала брата.

— Ты в курсе, что это запретная техника? — после минутного молчания тихо, спокойно спросил Саске.

Кагами кивнула.

— А то, что в попытке изучить ее погибло более десятка человек, ты тоже знаешь? — в голосе Саске проскользнули ласковые нотки.

Кагами кивнула, сказав:

— А что там сложного? По печатям понятно, что надо сформировать огненную волну и заключить ее в оболочку шара, — Кагами пожала плечами, не понимая, почему брат говорит с ней, как с умалишенной.

У Саске слов не было. Ну да, это же Кагами, у нее с ниндзюцу вообще свои отношения, что для одних сложная техника, то для нее интересный вызов!

— Ладно, если все так просто, может, ты меня научишь? — с некоторым вызовом предложил Саске.

— Так бы и сказал, чтобы научила, — Кагами улыбнулась: Саске был слишком гордым, чтобы просто попросить.

Краска нахлынула на лицо ее брата, выдавая, что она попала в точку. А затем Кагами повторила то, что сказала ранее про формирование, и показала печати. Саске кивнул, показывая, что уяснил, но перед тем, как отправится тренироваться, он шепнул сестре на ухо:

— Попробуй разнонаправленное вращение, — и не оборачиваясь ушел.

Кагами уже хотела вернуться к своим экспериментам, но Саске своей подсказкой испортил все настроение!

— Спасибо, блин, я и сама уже хотела попробовать, — прошипела рассерженной кошкой Кагами.

Саске, услышав эту реплику, только тихо засмеялся, не все же сестре его подкалывать. В следующие полчаса на полянке воцарилась тишина. Разнонаправленное вращение оказалось труднее всего, но когда Кагами его освоила, то шарик лопнул быстро. Для закрепления результата она потратила еще несколько шариков. Так совпало, что звук лопнувшего последнего шарика слился со звуком взрыва огненной бомбы. Кагами рванулась на соседнюю поляну, где был Саске, и увидела, как слегка закопчённый брат старается прийти в себя после применения техники.

— Ты как? — бросилась она к брату.

— Нормально. Но знаешь, я лучше ограничусь классическими техниками, — прокашливаясь, выдал Саске.

В следующую минуту на поляну вылетел Джирайя с зажатым в руке мороженым.

— У вас тут все в порядке? — выдал саннин, оглядывая обугленную рощу.

Дети кивнули, и они вернулись на полигон Кагами, где Джирайя предложил им по мороженому.

— Учитель, а у меня все получилось, — похвастала Кагами, демонстративно лопнув последний шарик с водой.

Джирайя только удивленно цокнул языком. Он в свое время осваивал этот прием неделю.

— Ну что ж, тогда второй урок — сила, — он метнул белый резиновый шарик. — Задача та же, только теперь шарик полый, — хмыкнул саннин, глядя на удивленный взгляд Учихи. — Однако ты займешься этим потом. А сейчас в Танзаку! — приказал Джирайя, и они втроем отправились в город.

Танзаку — игорный город, где разрешены все виды азартных игр. Естественно, где полулегальные заработки, там и криминал; город крышевало сразу несколько больших группировок, сохраняя хрупкий баланс между собой. Город так же был известен и своим кварталом красных фонарей, где можно было найти женщину на любой вкус и кошелек. И вот, войдя в город, Джирайя озирался по сторонам, уже предвкушая, как окунется в мир желаний и страстей. Из грез его вырвал недовольный голос Кагами:

— И как ты планируешь искать тут Сенджу?

— Только не говорите, что решили обойти все игорные заведения в округе, — поддержал сестру Саске.

— А есть иные варианты? — огорченно спросил Джирайя, подозревая, что сбор информации накрывается медным тазом.

Близняшки только тяжело вздохнули. Кагами считала, что те три правила, про которые ей недавно заливал учитель, ему бы самому не грех соблюдать. Саске начинал понимать, из-за чего сестра терпеть не могла этого старикана, но признавал, что Джирайя мог расположить к себе.

— Опишите ее хотя бы, чтобы мы знали, что искать, — пробурчала Кагами, подозревая, что к концу поисков денег у нее не останется вообще.

— Моя ровесница, блондинка, пятый номер груди, — начала перечислять саннин, но потом махнул рукой. — Проще показать, — с этими словами он применил хенге, и на месте старика действительно оказалась высокая блондинка, возрастом примерно под тридцать лет. В зеленом хаори, сером кимоно и пятым размером наперевес.

Сказать, что дети впечатлились, значит, приуменьшить, Кагами пыталась умом осознать, в каком месте они с учителем ровесники. Саске же пытался отвести глаза от пятого номера, не получалось. И хоть он пытался держать себя в руках, но румянец все же проник на его лицо. Благо Кагами, заметив реакцию брата, закрыла его глаза ладонью, перекрывая вид.

— Стесняюсь спросить, вы точно ровесники? — вкрадчиво поинтересовалась Учиха.

— Да, ты не смотри, что она выглядит как молодушка. На самом деле ей столько же, сколько и мне, — рассмеялся Джирайя, принимая свой привычный облик.

Кагами кивнула своим мыслям. Саске, взяв себя в руки, отодвинул ладонь сестры.

— Понятно, мы пойдем ее поищем. А вы можете развлекаться, — с этими словами она, взяв брата за руку, потащила в сторону торговых рядов.

— А вы вдвоем-то справитесь? — выкрикнул Джирайя

— У Учих свои пути и секреты, — усмехнулась Кагами, бросив саннину свой кошелек с оставшейся частью денег. — Только кошелек не потеряйте, это мамин подарок, — добавила она.

Ловко поймав кошелек, Джироайя кивнул, пряча заветную вещицу во внутренний карман кимоно.

Когда с торговых рядов они свернули в какой-то пустынный переулок, Саске не утерпел.

— И куда мы идем? — спросил он, вырывая руку из ладони Кагами.

— Карту наших убежищ помнишь? — вопросом на вопрос ответила сестра.

У Саске глаза на лоб полезли, сестра решила воспользоваться их шпионской сетью осведомителей? Серьезно? Отец ее и к такой информации допустил? Пока он следовал за Кагами, она молча ориентировалась по одной ей видным меткам.

— А почему я о сети не знал? Я только слышал о ней! — вырвалось из Саске негодование. В конце-то концов, он будущий глава клана!

— Потому, что кое-кто сильно увлекся своей игрой в мстителя. Ты уже давно мог прийти домой, залезть в архивы или спросить у меня и все узнать, — Кагами говорила спокойно, без претензии, просто констатируя факт.

Однако для Саске слова сестры прозвучали как пощечина. Внутри вспыхнула волна обиды и злости.

— Ну конечно, ты-то о мести совсем забыла. Забыла о том, что сделал Итачи. У тебя теперь друзья, учителя и прочее! Слушай, может, ты уже все простила и решила двигаться дальше. А вот я ничего не забыл, — прорычал Саске, сжимая кулаки.

Кагами остановилась, молча слушая претензии брата. А в следующий миг щеку Саске обожгла уже вполне реальная пощечина. А потом его сгребли за грудки, вдавливая в стену склада.

— Все сказал? А теперь послушай меня сюда, и очень внимательно, я повторять не люблю. Я ничего не забыла и ничего не простила. Просто я, в отличие от тебя, понимаю две вещи: в жизни есть еще куча всего, кроме мести. И второе — месть, это блюдо, которое надо подавать холодным. Сейчас ни ты, ни я Итачи даже в подметки не годимся. Всему свое время. Хочешь отомстить? Тренируйся. Ты даже меня одолеть не в состоянии, куда тебе до Итачи, — всю эту тираду она буквально процедила брату сквозь зубы.

Отпустив брата, она быстрым шагом пошла дальше. Саске остался стоять, ошарашенный вспышкой гнева обычно спокойной Кагами. Он едва не потерял ее из виду. Ему даже пришлось использовать шаринган, чтобы не потерять сестру в темноте. Когда же ему удалось догнать сестру, дальше они шли молча. Каждый думал о своем. Саске — внезапно понял, что слова Кагами его сильно зацепили. Кагами, с одной стороны, корила себя за несдержанность, с другой — накипело уже, Саске ей все ущи прожужжал, что отомстит Итачи, его отчужденность от всего. Ладно, друзей нет, это она могла понять, но он и на клан забил! И хорошо, что в переулках было темно, и Саске не видел ее раскрасневшегося лица.

Наконец-то на одной из стен она увидела рисунок в виде трех томое. И как только они пересекли невидимую черту, атмосфера тут же поменялась, они чувствовали, что за ними наблюдают множество глаз из темноты. Автоматически став спиной к спине с братом, Кагами произнесла.

— Окадо-сан, мы с миром пришли,

В ответ было молчание, но потом из темноты вышла невысокая фигурка.

— Кагами-самяу, Саске-самяу? — произзнесла фигура, выходя на более освещенный участок.

Собеседником Учих оказался кот-ниндзя, он был желтым, в полоску. Его красное кимоно развевал сквозняк, а на спине была закреплена катана

— Да, это мы. Давно не виделись, Окада-сан, — улыбнулась Кагами, выполняя небольшой поклон.

После идентификации атмосфера нормализовалась, больше из темноты на них никто угрожающе не смотрел. Саске тоже поклонился, выйдя из-за спины сестры. В ответ кот тоже уважительно склонился.

— Действительно, давно. Вы пришли сюда с ревизией, мяу? Хотите чаю, мяу? — кот подошел к стене и, нажав на одну ему известную кнопку, открыл дверь в убежище.

Ребята вошли внутрь. Убежище больше напоминало склад, шкафы и комоды, ширмы и столики соседствовали с полками со свитками. Однако был в этом месте свой какой-то уют. Кот посадил своих посетителей за столик, вскоре черно-белая кошка принесла костям и хозяину чай.

— Дак, что привелоу вас сюдам? Ревизия? Смею заметить, убежище содержится в идеальном порядке, мяу, — начал кот, но Кагами с вежливой улыбкой его перебила.

— Нет-нет, я более чем уверена, что все в порядке. Нам нужна информация, конкретнее, надо найти человека, — пояснила Кагами.

— Вот каук? Тогдау кого искать и каковы сроки, мяу? — услышав просьбу, Окада немного перевел дух.

Кагами применила хенге, превратившись в Цунаде.

— Найти надо вот этого человека. Имя — Цунаде Сенджу. Судя по моим данным, страдает крайней формой игромании. Касаемо сроков — чем быстрее, тем лучше, — пояснила задачу Кагами, приняв свой облик.

— Поняутно, информацию доставить вам? — кивнул Окада, принимая задачу и что-то записывая в блокнотике, который достал из внутреннего кармана кимоно.

— Нет, — слово взял Саске. — Найдите вот этого человека, — он перевоплотился в Джирайю. — ему информацию и отдадите,

Кагагми не стала вмешиваться в пояснения брата. На этом они и распрощались. Учихи отправились обратно в город, Окада пошел отдавать распоряжения агентам, думая про себя, надо ли было рассказать молодым Учиха, что в городе находиться их старший брат?

Уже по дороге обратно Саске схватил Кагами за рукав, привлекая ее внимание.

— Ты меня прости за ту вспышку, я слишком много всего наговорил, — Саске было неловко, он даже глаза отвел.

На минуту между ними воцарилось молчание.

— Да ничего. Ты тоже меня извини, сорвалась, — Кагами тоже было неловко.

На ответ сестры Саске улыбнулся.

— Ну что, куда пойдем? — проявил инициативу Саске, у него на душе стало легче.

— Давай просто погуляем. Устроим себе выходной! — предложила Кагами, по-кошачьи потянувшись. Настроение у нее поднялось, все же ссоры с братом она всегда переживала тяжело. — Только мои финансы поют романсы, — Кагами приуныла, но Саске ее утешил.

— Зато мои финансы все еще при мне, угощаю,

Они отлично провели полдня и вечер, отправившись спать далеко за полночь.

А на следующее утро у Кагами начались долгожданные критические дни. До воплей от вида крови не дошло, шиноби — люди привычные. А вот все прелести полового созревания она почувствовала на себе: тянущие боли в животе, мигрень, перепады настроения. Это уже не говоря про потоп, что у нее случился. Саске тоже на себе прочувствовал, что у сестры болел живот, но когда он пошутил, что вчера она переела сладкого, то сначала был послан настолько далеко и по такому пути, что сам удивился, как туда можно дойти. А потом Кагами схватила его за грудки и в ультимативной форме потребовала помощи.

— Дак, что с тобой творится? — задал вопрос уже вконец растерянный поведением сестры Саске. — Больна чем?

— Да, это женское, — более-менее сносно произнесла Кагами, когда прошел очередной приступ боли в животе. — Короче, сейчас бежишь в магазин, купи там прокладки или тампоны, да хоть деревянный чопик! Лишь бы заткнуть этот потоп! Чего-нибудь обезболивающее, — на последнем пункте она малость замялась, — и новое нижнее белье, — краснея, произнесла она.

Сказать по правде, Саске впал в ступор от списка требований, но когда до него дошло, в честь чего у сестры такой «праздник», тот покраснел, потом побледнел, бережно усадил сестру на кровать и сказал:

— Ты держись, я одна нога здесь, другая там! Я мигом!

Он схватил свой кошелек, пулей вылетев из их общего номера, сопровождаемый полувоем-полустоном поторопиться.

Оставшись одна, Кагами рухнула на постель, проклиная всех богов и свою физиологию. А еще она спрашивал у небес, почему она не родилась мальчиком? Всего-то и проблем, что стояк по утрам! От очередного приступа ноющей боли захотелось побиться головой о стенку. Да и чувствовала она себя сейчас как с похмелюги, хоть никогда и не пила. Да еще и учитель куда-то пропал! Плюнув на все, она попыталась заснуть.

Саске несся со всех ног обратно в гостиницу, он на всю жизнь запомнит свой поход по магазинам, ему потребовалась вся выдержка, чтобы не покраснеть, когда он говорил продавщице в небольшом магазине, что ему надо. Вообще, самое смешное, что аптеку, где купил обезболивающие, нашел легко. А вот найти обычные, девичьи трусы оказалось из разряда миссий ранга S! Не, трусов было навалом, но обычных было не найти. Ему предлагали стринги, какие то ниточки, полупрозрачные, с дырками и без. Слава богу, он нашел нормальные трусы в десятом магазине. Правда, там случился еще один затык, он не знал размера у сестры. Не, они, конечно, близнецы, но не до такой же степени. Пришлось принимать облик Кагами и мерить самому. После этого он поклялся, что о случившемся сестра не узнает. Никогда.

Когда он покупал тампоны, кассир на него смотрела так, что он готов был от стыда провалиться! Ну не объяснять же ей, что он не для себя берет! Теперь же он несся обратно, отчаянно молясь, чтобы успеть. Однако судьба решила его добить, когда он уже поднялся по лестнице и вошел в коридор. Рядом с их номером он увидел Итачи. Столкнуться здесь, в игорном городке, с предметом своей мести Саске не ожидал.

— Ну здравствуй, Саске, — произнес Итачи, своим холодным голосом возвращая Саске в ту роковую ночь.

Саске остолбенел, глядя на своего брата; медленно, но верно в нем закипала ненависть.

— Итачи, — прорычал Саске.

В его глазах сам собой загорелся шаринган, дыхание участилось, и весь его вид выражал желание броситься на брата. Однако сумку, которую нес для сестры, он не бросил, а поставил возле стенки.

— Отойди с дороги, глупый маленький брат. Мне некогда с тобой играть, — голос Итачи был, как всегда, холоден и спокоен.

Рядом с ним стоял еще один человек, в черной плаще с красными облаками, внешне похожий на рыбу. Однако Саске он не интересовал. Холодный тон брата будто пробил плотину.

— Помнишь, в нашу последнюю встречу ты сказал, чтобы я тебя ненавидел? — тихо прорычал Саске. — И я возненавидел тебя всей душой и сердцем! — голос Учихи младшего перешел на крик. — Я тренировался, я бежал вперед! И сегодня я отомщу тебе за нашу семью! За то, что ты заставил пережить нас с Кагами! — параллельно с этой тирадой Саске применил чидори.

Естественно, на крики и шум техники из номера выбежала Кагами, едва ли не в дверях столкнувшись с Итачи. Старший Учиха, который до этого не отрываясь смотрел на Саске, перевел взгляд на сестру.

— Здравствуй, Кагами. И ты тоже здесь? — поинтересовался Итачи, голос все так же оставался ровным, а высокий воротник плаща акацки скрывал нижнюю часть лица.

— Итачи-ни-сан, — спокойно, насколько могла в ее состоянии, ответила Кагами.

— Оппа, Итачи-сан, так у вас еще и младшая сестра есть? Надо же, как похожи, — вмешался напарник Итачи. Однако Итачи даже не удостоил ответом его реплику.

— Скажи, Кагами, куда вы направляетесь? — поинтересовался Итачи. Однако тут уже Кагами проигнорировала вопрос, ничего не ответив.

Напарник Итачи хмыкнул, похоже, в отличие от младшего брата, сестра себя в руках держала лучше: не орала, не кидалась. Саске выбрал именно этот момент, чтобы атаковать, ведь все внимание Итачи было сконцентрировано на Кагами. И хоть его покоробило, что о нем забыли, но не воспользоваться такой возможностью он не мог. Кагами тоже заметила атаку Саске. Она хотела его предостеречь, чтобы он не делал глупостей, но опоздала. Впрочем, атака Саске так не не достигла цели, Итачи перехватил руку с чидори в каком-то сантиметре от лица и просто перенаправил удар в стену. Не выдержав силы техники, стена соседнего с ними номера упала.

Итачи на брата даже внимания не обратил, продолжая ждать ответа от сестры. Параллельно отметив и бледный вид Кагами, и то, что она едва морщится при движении. Впрочем, он быстро сложил два и два, поняв, в чем причина. У мамы тоже такое бывало. Саске попытался вырваться из захвата Итачи, чем и привлек его внимание.

— Говоришь, ненавидишь меня? — спокойно спросил старший Учиха, двинув коленом брату под дых и выпустив его руку из захвата

От удара Саске отлетел к стене, из легких выбило весь воздух. Тем временем Итачи подошел к нему, схватив за воротник кимоно, поднял на уровень своих глаз.

— Тогда скажи мне, почему ты такой слабый? — прошептал Итачи брату на ухо.

Тем временем Кагами, видя, что ничем хорошим действия Итачи для Саске не кончатся, попыталась атаковать Итачи, но ей преградил путь его напарник.

— Неа, не надо вмешиваться, малышка. — растянул он губы в акульей улыбке. — Ты погоди немного, и до тебя очередь дойдет, — с насмешкой сказал он.

Ты кто? — спросила Кагами, пытаясь найти возможность обхода соперника.

— Хошигаки Кисаме, — представился рыбоподобный, положив свой перебинтованный клинок себе на спину.

Кагами пришлось сконцентрировать внимание на Кисаме, она метнула пропитанный чакрой кунай, одновременно с этим ускоряя с помощью чакры себя, попыталась обойти мечника со стороны. Однако Хошигаки играючи отбил кунай и махнул мечом, отгоняя Кагами обратно. Только вбитые рефлексы позволили Учихе уклониться от выпада меча. А еще она почувствовала, что меч поглотил немного ее чакры. Если раньше она и так знала, что противник серьезный, то теперь его меч делал его вдвое опасней! Да и самочувствие ее оставляло желать лучшего. Кинув взгляд на Итачи, Кагами опять перевела внимание на Кисаме, прикрыв глаза. Собственно, выход у нее оставался только один: попытаться взять Кисаме под контроль. Да, была куча условностей, да, она сможет контролировать мечника очень не долго, несколько секунд, не больше, слишком сильная воля у него. Но ей много и не надо, главное, добраться до Саске.

Итачи не видел всего происходящего за спиной, полностью сконцентрированный на погружении Саске в цукуеми, он отметил, что от прошлой его попытки брат пострадал не сильно. Он усмехнулся про себя, почерк своей сестры он знал как свои пять пальцев, после смерти Шисуи сам ее учил. В глубине души он очень гордился своими младшими, но если он хотел, чтобы его план был исполнен, Саске должен быть более одержим местью. Для этого он погрузил брата в иллюзию на семьдесят два часа, и теперь Кагами Саске вряд ли поможет. Заодно случившееся с Саске спровоцирует Кагами. Он прекрасно знал все уязвимые места своих младших, если для Саске это был он, то для сестры — нападение на дорогих ей людей. Да, он прекрасно понимал, что прощения ему не будет ни в этом мире, ни в ином, его любимые брат с сестрой его никогда не простят, даже если узнают все. Однако так было нужно.

Из невеселых мыслей его выбило чувство опасности, опалившее спину, он едва успел увернуться от удара Самехады. Отскочив от брата, он перевел взгляд на Кисаме, тот уже приходил в себя, мотая головой, а между ним и Саске стояла Кагами, чей взгляд метал молнии. Сложив печати, Кагами воздвигла барьер, защищающий ее и брата от внешней угрозы, хоть она и не знала, сколько сможет его продержать в ее состоянии.

Итачи посмотрел на сестру сквозь барьер, пытаясь поймать ее взгляд, но Кагами смотрела в одну точку. Однако это не помешало Итачи заметить, что шаринган сестры полностью пробужден. К нему подошел, потряхивая головой, Кисаме.

— Итачи-сан, вы могли предупредить, что у ваших младших пробудились глаза? — проворчал Хошигаки.

— Я не знал, что Кагами полностью пробудила свои глаза. Будет тебе уроком, не недооценивай соперника, — спокойно отозвался Итачи, подходя к барьеру. — Ответь мне на один вопрос, и мы уйдем. Куда вы с Джирайей направляетесь? В храм огня? — он даже наводку дал.

Однако Кагами не ответила, продолжая смотреть в одну точку.

— Может, я сломаю барьер и оторву ей ноги, тогда она заговорит? — предложил Кисаме, надеясь отыграться за недавнее.

— Если у тебя есть ко мне вопросы, мне и задавай. Нечего на детях срываться, — прозвучал голос саннина позади них.

Оба отступника оглянулись, встретившись с холодным взглядом Джирайи.

— Кагами, ты как? — спросил тот, посмотрев из-за плачей отступников.

— Жить буду. Не могли пораньше явиться? — пробурчала Кагами, наконец подав голос.

— Прости-прости, собирал информацию. Вот например, эта парочка недавно наведалась в Коноху. Зачем? Ну, это мы сейчас узнаем, — пояснил Джирайя, обратно переводя взгляд на соперников.

Вперед вышел Кисаме, предвкушая хорошую битву. Досада от того, что он недооценил девчонку, все еще глодала его. Он сделал несколько взмахов Самехадой. Хошигаки замахнулся мечом.

— Я так не думаю, — с этими словами Джирайя активировал технику жабьего желудка.

Коридор превратился во внутренности жабы, и удар Самехады застрял в склизком жабьем мясе.

— Кисаме, уходим! — оценив обстановку, скомандовал Итачи.

Хоть Кисаме был недоволен приказом, но, с трудом выдернув свой клинок из внутренностей, последовал за напарником. Однако выхода на лестницу там не было, только стена из мяса. Прикрыв один глаз и сконцентрировавшись, Итачи применил аматерасу, пробив стену. Услышав грохот, Джирайя пустился в погоню, но, наткнувшись на остатки черного пламени, преградившего ему дорогу, отказался от затеи. Тем временем Кагами рассеяла барьер и, опустившись на пол, пыталась привезти брата в сознание. То, что Итачи опять засунул брата в иллюзию, она уже поняла.

— Как он? — поинтересовался саннин, подходя к Учихам

— Плохо, я не могу до него добраться, больно глубоко его Итачи засунул в иллюзию. В своем нынешнем состоянии я не смогу туда пробиться, — с горечью в голосе заключила Кагами.

Случившееся с Саске сильно ее задело.

— Критические дни, — кивнул Джирайя. Когда Кагами перевела удивленный взгляд на него, саннин пояснил: — Что? У меня в команде тоже девочка была. Когда ей впервые такое счастье прилетело, она мне на радостях чуть челюсть набок не свернула,

Затем, переведя взгляд на черное пламя, саннин решил запечатать его для анализа. Он раскрыл пустой свиток, приготовил кисточки и тушь. Однако Кагами, видя, что он сейчас полчаса будет рисовать печать, просто подошла к свитку и, сложив печати, собственной чакрой выжгла печать на свитке, одновременно запустив процесс запечатывания.

— А я и забыл, что у тебя еще есть талант к фуиндзюцу, — хмыкнул саннин.

— Нам надо поторопиться, Саске надо доставить в больницу как можно скорее, — отозвалась Кагами, нервно покусывая губу.

Джирайя видел, что в случившемся с братом она винит больше себя, чем кого бы то ни было.

— Не переживай так, ты сделала все что могла и даже больше! — попытался утешить саннин свою ученицу.

— Если бы сделала все, что могла, с Саске этого бы не случилось, — заметила Кагами с горечью в голосе.

Джирайя тогда впервые увидел, как из ее глаз текут слезы, но при этом она даже не всхлипнула. Он молча подошел и, поглаживая Кагами по голове, прислонил ее к себе. Задумываясь над тем, что пережила эта девочка, раз даже плакала молча, становилась жутковато. Однако Кагами быстро утерла слезы, когда к ним на этаж запрыгнули трое шиноби: Майто Гай, Асума Сарутоби и Юхи Куренай.

— Мы опоздали, — констатировал Сарутоби, обозревая поле боя.

— Пострадавшие? — Юхи подошла к Саске; поняв, что он находится в иллюзии, попыталась ее развеять, но ничего не вышло.

— Только брат. Его надо быстрее доставить в госпиталь, — отозвалась Кагами.

Юхи кивнула, соглашаясь с рекомендацией.

— Не волнуйся, доставим в лучшем виде, — Гай, как всегда, фонтанировал позитивом.

У Кагами на лице возникла тень улыбки.

— Спасибо. Как там Ли? — спросила она.

— Не очень, врачи говорят, что ему придется забыть про карьеру шиноби, — понурился зеленый зверь Конохи. Трагедию ученика он переживал как свою собственную.

Кагами проняло. Она знала, что Ли жил бытием шиноби. И вот так все потерять.

— Вы не волнуйтесь, — еще раз повторил Джирайя. — Если мы найдем Цунаде, он наверняка сможет помочь, она первоклассный медик.

Гай после этих слов расцвел и, бережно взяв на спину, понесся в направлении Конохи, Юхи и Асума последовали за ним.

— Ладно, тебе сейчас тоже стоит отдохнуть и прийти в себя, — легонько хлопнув Кагами по плечу, предложил Джирайя.

Учиха кинула, и они вернулись обратно в номер. Кагами думала, что сможет до завтра отлежаться, но все планы поменялись, когда к ним в номер запрыгнул кот, положив рядом с ней свиток.

— Это что? Кот ниндзя? — сказать, что Джирайя удивился, ничего не сказать.

— Я же говорила, у Учих свои пути и секреты, — хмыкнула Кагами, разворачивая свиток. — Ну что, учитель, пляшите: нашли мы нашу потеряшку, — протянула она свиток Джирайе.

Тот, с недоверием взяв свиток, принялся за чтение.

— Ну что ж, готова пойти, познакомиться с нашей будущей Хокаге? — весело хмыкнул Джирайя, закончив чтение.

— А без меня никак? Мне нездоровится, — протянула Кагами, втайне надеясь отлежаться сегодня.

— Не, с тобой веселее. Заодно познакомишься и развеешься, — отрезал Джирайя.

И Кагами ничего не оставалось, как со вздохом подняться и собираться.

Кагами с учителем стояли возле входа в небольшой ресторанчик; собственно, это была просто бетонная коробка, изнутри отделанная деревом, вход внутрь прикрыла занавеска. Заглянув внутрь, Джирайя нашел глазами цель их поиска, затем перевел довольный взгляд на Кагами.

— Ну вот, мы ее и нашли. Так, разговор буду вести я. А ты просто посиди, закусок поешь, — предложил саннин.

Кагами кивнула. В принципе, она и не хотела не то что вмешиваться в разговор, а вообще участвовать. Однако у Джирайи были другие планы. К счастью, после небольшой прогулки Кагами стало значительно легче. Они вошли в ресторан и подошли к столику, за которым сидели Цунаде и девушка-брюнетка со свинкой.

— Здравствуй, Цунаде, — весело поздоровался Джирайя.

— Джирайя?! Что ты здесь делаешь? — сказать, что Сенджу была удивлена, это ничего не сказать.

— Да вот, тебя искали. Ты не против, если мы присядем? — спросил Джирайя просто для проформы, он уже садился на противоположное место за столиком.

Цунаде кивнула, скривившись.

— А это кто? Только не говори, что ты на старости лет начал предпочитать малолеток, — в голосе Цунаде сплелись удивление от встречи со старым товарищем и сарказм.

— Чего?! — Джирайя аж подскочил от такой подколки. — Не говори глупостей! Это моя ученица,

— Надо же. Давненько ты учеников не брал. Кажется, после смерти четвертого ты зарекся их брать? — все так же усмехаясь, спросила Сенджу.

— М, а зачем мы вам понадобились? Надеюсь, не из-за долгов Цунаде-сама? — подала голос Кагами.

— Шизуне! — гаркнула Цунаде, хлопнув ладонью по столу.

Бедная Шизуне аж подскочила на месте.

Тем временем к их столику подошел официант, поставив на стол две порции саке, а также тарелочку с закусками.

— Перейдем к делу, — сказал Джирайя, разливая по чашечкам саке из бутылочки. — Ты в курсе о нападении на деревню? — спросил он, отпивая саке.

— Да, до меня доходили такие слухи, — кивнула Цунаде, так же пригубив алкоголь. — Сильно деревня пострадала?

Джирайя кивнул.

— Сильно, людей много потеряли. Но самая страшная потеря — Третий Хокаге пал в бою с Орочимару, — пояснил саннин.

— Давай выпьем за старика Хирузена, не чокаясь, — предложила Цунаде, выпивая всю пиалу.

— Помянем, — кивнул Джирая, так же осушив свою тару. — Дак вот, старейшины решили избрать преемника. Предложили сначала мне, но ты же в курсе, какой из меня Хокаге, — Цунаде хохотнула, представив старого товарища в одежде главы селения. — Поэтому, за неимением вариантов, я предложил твою кандидатуру, — подытожил жабий отшельник.

После этих слов за столом воцарилась неловкая тишина: Цунаде, как сидела, так и застыла, Шизуне переводила ошарашенные глаза с одного саннина на другого, а Кагами, с почти идеальным каменным лицом, поедала закуски.

— Чего? Я — Хокаге? Да не смеши меня! — заявила Цунаде;, выпитое уже сказалось на ней, на её лице разлился румянец, глаза заволокло поволокой.

— Ну, а почему нет? Ты героиня войны, первый медик нашей деревни, саннин. Это уже не говоря о том, что ты внучка первого Хокаге. Так что, кроме тебя, некому, — пояснил Джирайя, пожимая плечами и осушая очередную пиалу саке.

— Нет, я не хочу. Я ушла из деревни много лет тому назад и не хочу возвращаться! — отрезала Цунаде.

За столом опять воцарилось молчание. Джирайя прекрасно знал свою сокомандницу, прекрасно понимая, что если она говорит таким тоном, переубедить ее почти невозможно.

— Ну, может, объяснишь, почему? — попробовал издалека зайти жабий отшельник.

— Потому, что Хокаге становятся только дураки! И старик Хирузен такой же дурак, от того и помер, — довольно громко заявила Цунаде.

После некоторого молчания Джирайя тихо спросил:

— Ответь только на один вопрос: Орочимару приходил к тебе?

— С чего ты взял? — несмотря на выпитое, голос у Цунаде был взволнованный.

— Значит был, — сделал вывод Джирайя. — Просто после дуэли со стариком Орочимару потерял свои руки. А вернуть их можешь только ты. Я не буду тебя уговаривать становиться Хокаге, это твой выбор, но пожалуйста, не верь ему, чтобы он тебе ни обещал, — сказал Джирайя. И уже обирался уходить, когда впервые за весь разговор голос подала Кагами.

— Жаль, очень жаль, — тихо сказала она, продолжая жевать закуску.

— Чего жаль? — непонимающе спросила Цунаде, подняв бровь.

— Жаль, что лесной клан, некогда не уступавший своим мастерством моему клану, выродился в молодящуюся алкоголичку-неудачницу, — спокойно произнесла Учиха, исподлобья глядя на Сенджу.

Цунаде прищурилась, наконец обратив пристальное внимание на собеседнице. Клановые моны, что шли по воротнику и манжетам кимоно, точно указывали на принадлежность к клану Учиха.

— А ты не зарываешься, девчонка?! — пьяно гаркнула Цунаде, упирая руки в стол и нависая над Кагами.

— А где я соврала? Ах да, еще надо дополнить тем, что она еще и неблагодарная ученица, трусиха и позор своего клана! — с каждым словом Кагами говорила все громче, так же встав, упирая руки в стол и прямо глядя в глаза Цунаде.

— Пошли выйдем! — провозгласила Цунаде и направилась к выходу из ресторана.

Кагами молча направилась следом. Шизне и Джирайя, находясь в небольшом шоке от недавней сцены, выскочили из-за стола и рванулись следом. Когда они выбежали на улицу, оба потомка основателя уже стояли друг на против друга.

— Если извинишься, засранка, то я подумаю над тем, чтобы простить тебя, — усмехнулась Цунаде, подшофе ей море было по колено.

— Ага, жди, старуха! Я быстрее на панель пойду, чем перед тобой извиняться, — ответила Кагами, усмехаясь. Темно-сапфировые глаза уже сменили цвет на красный.

— Засранка, — хохотнула Цунаде. — Ладно, я не сумасшедшая драться всерьез с ребенком, даже с Учихой. Предлагаю пари: если ты можешь меня ударить, я соглашусь стать Хокаге и даже подарю тебе ожерелье Первого. А если ты проиграешь, не сможешь меня и разу ударить, то отдашь все свои деньги и извинишься на коленях! — предложила Цунаде.

— Согласна, — кивнула Кагами.

Они стояли на улице, и хоть было уже достаточно темно, но люди по ней все же ходили. Обычно Кагами начала бы с техники или метательного оружия или техники, но в городе применять техники было неблагоразумно. Поэтому она начала с тайдзюцу. Однако сколько она ни старалась, Цунаде, несмотря на степень опьянения, с легкостью укорачивалась. А затем, подловив Учиху на атаке, сделала ей щелбан. От удара Кагами отлетела, кувыркаясь метров на пять.

— Ха, это все, на что способна последняя из Учих? Какая жалость, — глумливо протянула Цунадею

Вместо ответа тело Кагами распалось на стаю воронов, которая закружилась вокруг Цунаде. Сенджу не видела своего оппонента, и только интуиция и боевой опыт помогли ей увернуться от удара кунаем. Когда их взгляды встретились, Кагами попробовала применить иллюзию, и у нее это получилось. А Джирайя, наблюдавший за этой дракой двух кошек, с удивлением заметил, как Кагами формирует в руке сферу разенгана; хоть он ей и не объяснял про третий этап техники, похоже, Кагами сама догадалась про финальный этап.

Однако Цунаде тоже удивила Кагами, рассеяв ее иллюзию за секунды. Увернувшись от руки с разенганом, она ударом ноги сделала в земле трещину и направила руку со сферой в нее. Хотя сфера была нестабильно, что указывало на то, что техника не доработана, взрыв техники создал небольшую яму, где и оказались два потомка основателей.

— Эй! Это ты научил девчонку разенгану? У тебя мозги есть?! Учить детей таким техникам! — возмущению Цунаде не было предела.

— Да я, — кивнул Джирайя. — Притом заметь, третий этап она освоила сама! — с гордостью заявил жабий отшельник.

— Нашел чем гордиться, — проворчала Сенджу. — Ответь, почему ты так яро отстаиваешь честь Хокаге? — теперь Цунаде обращалась к Кагами, присев на корточки.

— Это не ради Хокаге, это ради деревни. — Кагами вытащила руку из трещины в земле. Лицо заливала кровь от удара Цунаде. — Деревня — это наследство наших дедушек, там все наши похоронены, это дом, в конце концов! Поэтому проявления неуважения к тому, кто отдал все, чтобы ее защитить, я не потерплю.

Говоря это, Кагами села на землю, скрестив ноги в позе лотоса. Заметив кровотечение, Цунаде содрогнулась и побледнела. Благо к Учихе подошла Шизуне и касанием руки залечила рану.

Кагами кивнула в знак благодарности, все же после щелбана голова гудела. Кагами заметила реакцию Сенджу, но списала это на выпитый алкоголь.

— Хм, понятно. Что ж, предлагаю поменять условия пари: если ты в три дня освоишь разенган в совершенстве, то я, так и быть, вернусь в деревню. Даже ожерелье отдам, — хмыкнула Цунаде; ничего в ней уже не указывало на недавнюю бледность. — Согласна?

Кагами кивнула.

— Попробую управится за день, — усмехнулась Учиха.

Цунаде рассмеялась, все же эта девочка ей действительно понравилась, боевая. Сенджу помогла Учихе подняться, к ним подошел Джирайя, Шизуне все еще хлопотала возле Кагами. Они шумной компанией отправились в гостиницу. Оказалось, гостиница у обоих была одна и та же, только номера разные. Когда Цунаде увидела дыру в своем номере, была немного шокирована.

— Это что? — хлопая глазами, спросила Сенджу.

— Это мы с братьями малость повздорили, — пробормотала Кагами.

В результате Цунаде пришлось оформлять другой номер, который оплатили Джирайя и Кагами.

Уже в своем номере Джирайя спросил:

— Зачем спровоцировала Цунаде? Она и разозлиться могла,

— Переговоры явно зашли в тупик. Надо было что-то делать. План, конечно, не ахти, но сработал, — пожала Учиха плечами.

— Ладно, ложись спать. Я пока у Цунаде посижу, поностальгируем с ней, — хохотнул Джирайя, выходя из номера.

На следующий день Джирайя Кагами в номере не нашел. На столе лежала записка, из которой стало известно, что она пошла на полигон отрабатывать технику. Он вздохнул: ученица явно не шутила, когда вчера сказала, что попробует управиться с техникой за день. С другой стороны, саннин был доволен: Кагами — талантливая девочка, все схватывает на лету. Она немного напоминала ему Минато. Правда, характер у нее не дай боги никому!

Выйдя из номера, Джирайя отправился на поиски Цунаде и нашел ее в небольшом баре недалеко от салона с пачинко.

— Привет. Опять проигралась в пух и прах? — поздоровался жабий отшельник, присаживаясь рядом с подругой за стойку бара.

— О, явился. Чего хотел? Я думала, что мы договорились, — без особой теплоты встретила товарища Цунаде.

— Ну-ну, что так грубо?! Я просто поболтать пришел со старым другом, — на лице Джирайи расцвела улыбка, он попытался сгладить вспышку злости у Сенджу.

— А где твоя ученица? Неужели с собой не взял? — ехидно заметила Цунаде.

— Она пошла технику отрабатывать, — пожал плечами Джирайя

— Значит, она все же решилась? — под нос себе пробурчала Цунаде. — И чего ты хотел узнать? — уже менее враждебно спросила Сенджу.

— Скажи, ты недавно встречалась с Орочимару? — как бы между прочим заметил Джирайя.

Между ними повисла тишина: Джирайя ожидал ответа на свой вопрос, а Цунаде пыталась понять, как старый развратник пронюхал про это.

— Можешь не отвечать, и так знаю, что да. Он же... — жабий отшельник чуть помялся, пытаясь подобрать слова, но в конце концов плюнул на дипломатию и сказал прямо: — Он же предложил тебе воскресить Наваки и Дана в уплату за свои руки? — Джирайя продолжал давить на свою подругу.

— Это не твое дело, — буркнула Цунаде, отводя взгляд.

— Я не буду на тебя давить, но ты не хуже меня знаешь, что Орочимару вряд ли сможет сделать то, что обещал. А если и сможет, то результат тебе явно не понравится. Подумай над этим, — он говорил спокойно, с добротой в голосе. — Однако запомни: если ты решишь предать деревню, я убью тебя, у меня рука не дрогнет, — голос жабьего отшельника стал жёстче.

Услышав это, Цунаде с удивлением уставилась на старого товарища, по глазам поняв, что он не шутит.

— Ничего еще не ясно, а ты мне уже угрожаешь? — приподняла она бровь.

— Ну, тогда предлагаю сегодня с тобою покутить, — жабий отшельник в предвкушении потер руки.

— Старый халявщик, — хмыкнула Цунаде. Разлевая саке по чашечкам.

 

Был уже поздний вечер, когда Кагами на своем импровизированном полигоне закончила оттачивать технику. Несмотря на поверье, что носители шарингана могли повторить любую технику почти сразу, это было не совсем так: например, техники, основанные на высоком контроле чакры, вроде разенгана или чидори, без тренировок повторить не возможно. Там все дело в практике, чтобы применять их свободно, надо на уровне рефлексов приучить тело выделять нужное количество чакры, менять природу и прочее.

Именно по этой причине сейчас полигон, а на самом деле небольшой пустырь на краю города, больше напоминал перепаханное поле. С каждым новым подходом у нее получалось формировать технику все лучше и быстрее. Сейчас, лежа на земле, она с удовольствием отметила, что ей наконец-то удалось не только сформировать технику, но и удержать форму при ударе, не допустив разрушения сферы.

Глядя в сумеречное вечернее небо, она думала о том, что ей надо торопиться, нужно как можно скорее привести Цунаде в деревню! Она содрогалась при мысли, какие муки сейчас испытывал Саске. Мысли от Саске автоматом перескочили на Итачи — зачем он все это делал? Чем дольше она обдумывала произошедшее, тем больше ей казалось, что действия старшего брата похожи или на издевательство, или на провокацию. Садистом Итачи никогда не был, но требовательным? Да. Отчужденным? Да, особенно с отцом, незадолго до резни. Но садистом — никогда. А значит, это была провокация. Оставался один вопрос: зачем? К сожалению, ответ на этот вопрос знал только Итачи. И чем больше Кагами об этом думала, тем больше возникало желание найти брата. Только в отличие от Саске ее желание было связано с поиском ответов на вопросы, например, в чем причина той резни, которую устроил старший брат? В те сказочки, что он хотел, дескать, испытать свою силу, она с каждым годом верила все меньше и меньше. Слишком это было на него не похоже, он и так был старшим в семье главы клана, наследником, гением. Уж кому-кому, но ему никому не нужно было доказывать свою силу.

Кагами прикрыла глаза и тяжело вдохнула. Чтобы найти ответы на вопросы, ей надо стать сильнее, затем найти брата и заставить его выложить всю правду! Задачка нетривиальная, мягко говоря.

За всеми ее думами она не заметила, как окончательно стемнело, и она решила пойти в гостинцу, ведь спать в мягкой кровати приятнее, чем на земле.

В номере она не обнаружила Джирайи, и решила, что учитель наверняка или бухает со своей сокомандницей, или пошел в бордель. На последних крохах сил, раздевшись и приняв душ, Кагами рухнула в кровать и отрубилась.

Ее разбудил бешеный стук в двери номера. Приоткрыв один глаз, она пожелала от всей души, чтобы визитер провалился куда-нибудь! Она рассчитывала отоспаться сегодня. Но героическая попытка проигнорировать посетителя не принесла успеха, стучать стали еще сильнее. Почему-то Кагами показалось, что незваный гость на грани паники. С тяжелым вздохом она поднялась с постели и под очередной стук пошла открывать.

— Да иду я. Иду! — гаркнула она так, что стук в дверь тут же утих.

Про себя Кагами пообещала, что если это будет учитель, то ему несдобровать.

На пороге ее ждал не Джирайя, а ученица Цунаде, Шизуне. Вид у нее был такой, будто она всю ночь пролежала где-то под забором.

— Что произо… — начала было задавать вопрос Учиха, когда Шизуне влетела в номер.

— Прости, но Цунаде-сама у вас не появлялась? — выпалила Шизуне, лихорадочно осматривая номер.

— Нет, кроме меня, тут никого не было, даже сенсей не объявлялся. Они разве были не вместе? — Кагами была сильно озадачена вылившейся на нее информацией.

— В том-то и дело, что были! Но ночью Цунаде-сама вернулась, приняла препарат и куда-то отправилась. Я пыталась ее остановить, но она вырубила меня. Я только недавно пришла в сознание! — у Шизуне начиналась форменная паника.

— Так, стоп! — Кагами пришлось прикрикнуть на ученицу Сенджу, чтобы так хоть чуть-чуть пришла в себя. — Если она не с тобой и не с сенсеем, то… — начала она, но закончили обе куноичи хором: — Она пошла к Орочимару на встречу!

Видя, что Шизуне начинает лихорадочно изобретать план действий, Кагами решила все взять в свои руки.

— Значит, так, я сейчас переоденусь и пойду искать Цунаде-саму. Ты — найдешь сенсея.

Шизуне, услышав более-менее адекватный план действий, кивала, запоминая.

Когда план действий был намечен, Шизуне вылетела из номера, отправившись на поиски Джирайи. А Кагами бросилась к корзине, где вчера оставила свою одежду. Правда, на поверку оказалось, что ее кимоно превратились в замызганную тряпку из-за вчерашних тренировок. Плюнув на все, она достала из печати свою запасную форму, попутно поблагодарив старшего брата за привитую ей привычку. Вслед за этим она также покинула номер.

Уже несясь по узким улочкам Танзаку, Кагами сложила печати, призвав стаю воронов, отдала им приказ искать Цунаде, с помощью своего шарингана поделившись образом. Когда птицы разлетелись по городу, Сенджу сама указала на свое местоположение: недалеко от старого замка поднялся столб пыли, а сейсмическая волна от удара едва не опрокинула Кагами. Запрыгнув на стену, Учиха увидела, где находится место происшествия, и направилась тужа. Призванная стая ворон тоже не стала терять времени, повернув на столб пыли; от стаи отделился один ворон, отправившись на поиски Шизуне и Джирайи.

 

Цунаде стояла посреди холмистого луга за городом, смотря на своего бывшего товарища по команде с его компаньоном, или скорее — слугой.

— Могла бы просто сказать нет, Цунаде, — с усмешкой сказал Орочимару, Кабуто помогал ему стряхнуть пыль с одежды. — А я ведь действительно намеревался вернуть тебе твоих дорогих брата и возлюбленного, — продолжил змеиный саннин с толикой огорчения в голосе.

— Чтобы ты снова напал на деревню? — покачала Цунаде головой, ее вопрос был чисто риторическим.

— А тебе не все ли ровно? — со смешком спросил Орочимару. — Или ты воспылала любовью к родному дому? Еще скажи, согласилась на предложение, которое принес Джирайя, — закончил он издевательским тоном.

Его осведомлённость о ее контактах неприятно удивила Сенджу. Еще неприятнее было то, что его слова были правдой, она действительно отказалась от своего дома, от наследия предков. А ведь и Наваки, и Дан отдали за нее жизнь! И согласиться на сделку означало бы предать их память. Джирайя прав, что бы ни обещал Орочимару, мертвых не вернешь. И самое обидное, что обо всем об этом ей напомнила маленькая девочка из второго клана основателей деревни. Поэтому она вчера и решила в одиночку завершить то, что начал старый Хирузен.

Поскольку Орочимару сам драться не мог, первым противником Цунаде стал Кабуто, он показал себя прекрасным тактиком. Понимая, что в силе удара не ровня Сенджу, он уворачивался от ударов, попутно попытавшись с помощью техники скальпеля чакры обездвижить своего противника. Однако оказалось, что Цунаде прекрасно умеет лечить раны такого рода, и, подловив своего противника на контратаке, она нанесла один удар, который нанес не только большой урон, но и лишил Кабуто возможности нормально двигаться, поскольку пришелся на нервную систему. Но если Цунаде ожидала победы, то противник ее сильно удивил: он не только смог восстановить подвижность до приемлемого уровня, но и пережил сам удар. Как оказалось, у него была колоссальная способность к регенерации клеток, и хоть с трудом, но он восстанавливался.

А вот Цунаде не так повезло, когда она нанесла удар, Кабуто выплюнул сгусток крови, который попал в лицо Сенджу. В прошлом, в результате трагедии, у нее развилась гемофилия — боязнь крови, и сейчас у нее началась паническая атака.

Заметив это, Кабуто осклабился; все, о чем говорил ему Орочимару-сама, было правдой, победить великую Цунаде Сенджу оказалось куда легче, чем он думал.

— Знаете, я крайне разочарован; как человек, посвятивший себя медицине, я рассчитывал встретить великого медика. А вижу просто испуганную старуху, — с каждым словом Кабуто подходил все ближе, уже подготовив скальпель чакры, чтобы прикончить Цунаде.

Но сделать это он не успел, ибо между ним и Цунаде врезался в землю огненный шар. Удивительно, но техника была пущена таким образом, что Сенджу взрывом не задело, а вот Кабуто пришлось уносить ноги. А когда Кабуто снова посмотрел в сторону Сенджу, рядом с ней стояла Кагами.

— Ты?! — изумлению Цунаде не было предела. — Но как ты меня нашла?

— Птичка на хвосте принесла, — выдала Кагами, не спуская глаз с Кабуто. — Вы, конечно, додумались, идти на встречу в одиночку. Ничего умнее в голову не пришло? — эта маленькая отповедь немного привела Сенджу в себя.

— Ах ты, маленькая… — начала было Цунаде, но ее прервал голос Кабуто.

— Ну надо же, Учиха защищает Сенджу! Прямо идиллия. Ваши предки умерли бы от умиления, — и столько было в этой реплике сарказма и желчи, хватило бы на десятерых.

— Ты моих предков не тронь, моль безродная. Я ничего не хочу слышать от такой крысы, как ты! — не осталась в долгу Кагами. — Ты мне сразу не понравился: слишком странный, это же каким надо быть имбецилом, чтобы десять раз провалить экзамен? А на идиота ты не сильно похож. Я уж молчу про узкоспециализированный набор навыков вроде сбора информации. Ты же шпионишь в пользу Звука?

Кабуто аж зарычал, эта самовлюбленная девица его порядком разозлила. Да, он не помнил своих родителей, но вот так называть его безродным... Да и раскусила она его быстро, что тоже настроения не повышало!

— Тебе никто не говорил, что ты слишком умная? — процедил Кабуто, жестом руки вернув на протектор символ деревни Звука.

— Многие, но мало у кого духу хватит меня так оскорблять, — усмехнулась Кагами, что за высоким воротом формы было почти не видно.

Кабуто первым пошел в атаку. Приняв его удары на блок, Кагами начала контратаковать, целясь в коленные суставы, чем стремилась ограничить подвижность противника. Кабуто был неприятно удивлен: малолетняя Учиха оказалась умелым соперником. Да и удары были куда чувствительней, чем он ожидал. Когда он подловил Кагами при ударе, попытавшись разрезать с помощью техники ей диафрагму, после удара тело Кагами разлетелось на стаю воронов, закружив своего соперника в вихре.

Кабуто и не понял, когда оказался в иллюзии; темно-багровое небо и белая луна едва заметно освещали холм, где он был скован мертвым деревом. Вокруг него появились десять копий Кагами, правда, они скорее были похожи на негатив с фотопленки, чем на клонов Учихи. Дальше то ли мир начал вращаться вокруг него, то ли еще что, но каждая копия начала втыкать меч, которым была вооружена, в него. И даже если удар приходился в древесину, он все ровно чувствовал адскую боль.

Он вернулся в реальность, казалось бы, через целую вечность. Все тело трясло и болело. Кабуто с удивлением отметил, что у него множественные внутренние кровотечения. Но его не зря считали одним из лучших медиков, и, сконцентрировав чакру, он подстегнул регенерацию своего тела.

— О, живучий таракан. Кто другой бы помер уже, — протянула Кагами с нотками уважения в голосе. — А если так? — Учиха сложила знак концентрации, и на руках и ногах Кабуто расцвели взрывные печати.

Кабуто даже вскрикнуть не успел, как печати сработали. В последний момент сконцентрировав чакру в руках, он смог сохранить их. Однако ноги ему взрывом оторвало напрочь. Однако, несмотря на адскую боль, Якуши смог, взяв волю в кулак, зарастить культи, хотя руки его слушались с большим трудом.

— Живучий. Но, боюсь, танцев больше не будет, — напоказ огорчённо выдохнула Кагами. — Впрочем, благодарю. С твоей помощью я смогла проверить пару новых техник, — Учиха склонила голову в знак признательности.

Правда, для Кабуто это было хуже пощечины. В этот момент он ненавидел Учиху Кагами больше всего на свете. И боялся ее. Орочимару же, наблюдавший за боем, не проронил не слова, но кристально понял, что если дать вырасти этому демону в облике девочки, то от нее можно ждать больших неприятностей. Цунаде тоже оторопь взяла, она уже и забыла, какими могут быть члены клана Учиха в бою. Благо те, кого знала она, были по одну сторону баррикад с ней.

Впрочем, от невеселых мыслей всех присутствующих отвлек голос подоспевшего учителя.

— Мы сильно опоздали? — осведомился Джирайя.

— Опоздали, но самое интересное еще впереди, — поприветствовала его Кагами, не сводя глаз с Орочимару.

Поняв, что преимущество теперь на стороне соперника, Орочимару приказал Кабуто вызвать Манду. Преодолевая боль, Якуши подполз к змеиному отшельнику и, смочив печать на руке своего хозяина своей кровью, сложив печати, призвал гигантскую змею. Цунаде тоже не стала терять времени даром, призвав гигантского слизня. Джирайя же, сложив печати, призвал малька.

— Ну и как это понимать? У тебя похмелье, и ты сконцентрироваться не смог? — выдала Кагами, с непередаваемым лицом глядя на малька.

— Да нет же! Меня Цунаде отравила чем-то, я теперь чакру сконцентрировать не могу! — вознегодовал жабий отшельник.

Прикрыв глаза, Кагами начала тереть вески, как при мигрени, попутно выдавая сквозь зубы что-то про старого алкоголика. К сожалению, большего Джирайя разобрать не смог.

— Контракт с жабами все еще у тебя? — решившись и закусив губу, спросила Кагами.

— Он всегда при мне, — с затаенной надеждой Джирайя протянул ученице свиток.

Впрочем, поняв, к чему дело идет, Орочимару не стал дожидаться развязки, а попытался атаковать с помощью Манды Кагами с Джирайей. Однако на пути змея встала Кацую, загородив парочку. Смекнув, что надо торопиться, Кагами развернула свиток, найдя свободную строку. Машинально отметив, что это был четвертый Хокаге, Кагами, надкусив палец, расписалась на нем, проставив отпечатки пальца, на сей раз левой руки. Джирайя, по одному взгляду поняв, о чем спрашивает Кагами, назвал печати. Прикинув свой резерв чакры, Кагами со вздохом активировала проклятую печать. По телу разлилось тепло, и рисунок из рубленых линий тоже разросся по всему телу. Сложив печати, Кагами ударила по земле, и с хлопком они оказались на гигантской жабе.

— Эй, Джирайя, зачем призвал опять? Если для всяких пустяков, то я тебя... — начал негодовать жабий босс.

— А это не я, это моя ученица! — Джирайя был доволен как слон.

Он обернулся, чтобы поздравить Учиху, но обнаружил, что Кагами насквозь пробил клинок кусанаги. Лезвие медленно вышло из тела, Кагами, кашляя кровью, упала на одно колено, а позади нее стоял Орочимару.

Не то чтобы он был доволен, он целился в сердце, но, видимо, Кагами почувствовала опасность и попыталась увернуться, поэтому клинок пробил легкое. Джирайя попытался прийти на помощь, но слабость от наркотика все еще не покинула его, и когда Орочимару наносил второй удар, он уже понимал, что не успеет. Впрочем, Кагами, даже с такой раной не сплоховала: призвав свой меч, она пустила по нему чакру ветра, отклонив клинок меча Орочимару, и, рывком преодолев разделяющие их метры, вбила сферу разенгана прямо в живот змеиному саннину. Охнув от боли и увидев, что проклятая печать все еще действует, поддерживая носителя, Орочимару с воплем улетел с Жабы, напоследок попытавшись еще раз достать Кагами. Тут уже Джирайя не сплоховал: подхватив уже слабеющую ученицу, он перенес ее на Кацую и вручил Цунаде.

— Позаботься о ней, — этими словами он вернулся на Гамабунту.

Цунаде положила раненую Учиху на Кацую. Из-за обилия вытекшей крови ее опять начал сковывать страх. Тем временем Кагами начала хрипеть и метаться. Цунаде, колоссальным усилием воли преодолев свой страх, принялась лечить девочку, координируя свои действия с Кацую. Рана хоть и была ужасной, но странная печать так же помогала своему носителю, сдерживая и заживляя, что могла. Во время операции Цунаде этого не замечала, но тремор рук у нее исчез, что позволило лучше сконцентрироваться на лечении. Когда рана была залечена, а кровь удалена из легкого, Сенджу вздохнула с облегчением, страх за судьбу девочки позволил преодолеть свои страхи.

Убедившись, что Кагами спокойно спит, Цунаде сняла с шеи кулон Первого, надев его на шею Учихи. Затем она отослала Кагами и Шизуне в сторону, вместе с небольшим клоном Казцую.

— Ладно, теперь моя очередь сражаться, — сказала Цунаде сама себе, готовясь к бою.

Кагами пришла в себя через день. Несколько минут она лежала в постели, пытаясь припомнить, как она сюда попала. Воспоминания нахлынули резко: встреча с Цунаде, пари, бой с Кабуто, попытка Орочимару убить ее. Впрочем, от воспоминаний ее отвлек звук открывающейся двери. На пороге стояла Цунаде, на шаг позади нее — Шизуне, держа в руках тазик с водой.

— С добрым утром. Вижу, ты пришла в себя, — поприветствовала Учиху Цунаде, подходя к кровати. — Как себя чувствуешь? — одновременно с вопросом Сенджу осматривала перебинтованную рану.

— В целом, нормально. Небольшая слабость, — Кагами хотела добавить что-то еще, но закашлялась.

— Так, ясно, — Цунаде кивнула, как будто что-то для себя подтвердила. — Ты не переживай, у тебя все прекрасно зажило, но кашель будет тебя преследовать некоторое время. Сама понимаешь, такие ранения так просто не проходят, — Цунаде говорила твердо, но в голосе были слышны мягкие, успокаивающие нотки. — Ладно, давай посмотрим на твою рану, — и она помогла Кагами сесть,, затем сняв повязку с груди пациентки.

Кагами покорно позволяла Сенджу делать с собой все, что необходимо, по опыту зная, что с медиками лучше не спорить. Когда повязку сняли, она почувствовала прохладный воздух номера и прохладные руки Сенджу, касающимися ее спины.

Цунаде в это время боролась с неожиданной проблемой: густые волосы Кагами мешали осмотру.

— Не хочешь подстричься? — буркнула она, откидывая волосы в сторону.

— Не, я только позволяю их подравнивать, — помотала Кагами головой. — Они — моя гордость! — Кагами даже носик вздернула, показывая степень гордости.

— Ой, гордая ты моя, — выдохнула Цунаде. — Шизуне, принеси, пожалуйста, мои резинки для волос, — обратилась она к ученице.

Шизуне кивнула и отправилась к ним в номер.

— М, все отлично! Даже шрама не останется, — довольно заключила Цунаде, осмотрев рану с обеих сторон.

Тем временем вернулась Шизуне, передавая резинки. Взяв их, Цунаде, не мудрствуя лукаво, собрала волосы Учихи в два хвоста, такие же, какие носила сама, и перекинула за плечи, прикрывая грудь Кагами.

— Так, тебя теперь надо обмыть, — в ответ на недоуменный взгляд Кагами она объяснила: — Не знаю, был ли на клинке яд, но тебя серьезно лихорадило. Так что не смотри на меня огромными глазами, давай я тебя оботру, а завтра сходим в баню, — закончила Сенджу.

Честно говоря, осознание того, что ее едва не убили, приходило к Кагами с трудом. Нет, умирать ей никак нельзя. Кто присмотрит за братом? А за кланом? И вообще, она еще не нашла ответы на интересующие ее вопросы! Так что она должна стать сильнее, чтобы такого больше не повторилось. Пока Кагами витала в своих мыслях, Цунаде принялась протирать ей спину. Обе куноичи думали о своем, когда от мыслей их отвлек голос, раздавшийся с порога номера.

— Надо же, какая идиллия, бабушка и любимая внучка! — хохотнул жабий отшельник.

В номере воцарилась тишина, на Джирайю уставились две пары глаз. Несколько минут все молчали, когда до Джирайи, наконец, дошло, почему обе куноичи на него так недоуменно смотрят. Саннин уже хотел было извиниться, развернуться и выйти, как еле успел унести ноги от кинутого в него подноса и вазы с цветами. Все это со проводилось хоровым воплем двух дам:

— Пошел вон!

Еле успел он выскочить в коридор и закрыть дверь, как в нее что-то глухо ударилось, похоже, таз с водой. Джирайя же, переведя дух, начал задаваться вопросом: а его ученица и сокомандница не родственники? Или это женская солидарность?

— Ну вот, а я хотел рассказать, как бой прошел, — буркнул жабий отшельник.

— И как прошел? — раздался голос Учихи из-за двери.

— О, ты бы это видела: мне и Гамабунте удалось спалить Манду, а Цунаде знатно так отметелила Орочимару. Эта парочка калек едва ноги унесла. Впрочем, в случае с Кбуто это было бы сложно, но отступить сам и захватить своего хозяина тот смог, — рассказывал жабий отшельник.

— Надо было ему руки оторвать, — буркнула себе под нос Кагами.

Услышав эту реплику, Цунаде только хмыкнула: Учихи были кровожадными, когда дело касалось семьи или чести. Чем умудрился оскорбить Кагами шпион Орочимару, она не знала.

Когда водные процедуры были закончены, и Кагами облачилась в гостиничное кимоно — свою одежду Шизуне предложила отнести в стирку — и решила прогуляться, ей было некомфортно много лежать. Цунаде, узнав о планах пациентки, хотела сначала отказать, но упрямый взгляд Учихи дал ей понять, даже если она не разрешит, та сама отправится на прогулку.

Когда обе девушки вышли в коридор, Джирайя несколько мгновений окидывал их взглядом, а затем, широко улыбнувшись, выдал:

— Кагами, стой смирно! — с этими словами он достал кисть, которую использовал для начертания печатей, и, окунув кисточку в краску, одним движением нарисовал на лбу Кагами такой же ромб.

Кагами подняла глаза, пытаясь рассмотреть рисунок. Когда это не вышло, она сначала посмотрела на Цунаде, затем они обе перевели взгляд на Джирайю.

— И на кой? — и снова они сказали хором.

— Вот, теперь точно бабушка с внучкой, — выдал Джирайя.

В ответ он получил синхронное возведение очей к небу. Обе куноичи прошли мимо саннина, выйдя на улицу. Когда они шли по улице, Кагами решила задать заинтересовавший ее вопрос, она тоже заметила ромб на лбу Сенджу,

— Разрешите вопрос? — получив кивок, она продолжила: — А что за татуировка у вас на лбу? Не обычная же картинка?

— Нет, это хранилище чакры, — Цунаде задумалась, но все же решила ответить на вопрос.

— Хм, печать-хранилище, интересно. Жаль, что я ничего не знаю о структуре таких печатей, — сказала Кагами скорее для себя, чем для Цунаде.

— Я еще в бою с Кабуто заметила, что ты довольно сильно увлекаешься фуином? — теперь Цунаде решила утолить свое любопытство.

— Все начиналось как хобби. Однако оказалось, что фуин — отличное дополнение к остальному моему арсеналу. Да и говорят, что у меня талант к нему, — пояснила Кагами.

— Самоучка, или был учитель? — продолжила Сенду задавать вопросы.

— Сама, правда мне достались отличные свитки по данной дисциплине, — похвасталась Кагами, припоминая название. — "Искусство фуина", два тома,

У Цунаде брови полетели вверх, как к девчонке попалась работа ее бабушки? Вроде Учихам их никто не давал. Хотя после смерти Мито и упадка клана Сенджу свитки ее бабушки разошлись по рукам, и какой-то мог попасть к Учихам, но чтобы два тома? Странно.

— Еще немного побродив по городу, Цунаде решила, что на сегодня с прогулками пора заканчивать. Они повернули домой, и на обратном пути Цунаде спросила, откуда Кагами достала эти два свитка.

— Один был у нас в клане. Второй — это награда от Хокаге, — пожала плечами Учиха.

Сенджу задумалась и больше ни о чем не спрашивала. Они вернулись в свой номер, где Кагами и провела остаток дня.

На следующий день Цунаде заключила, что пациентка полностью здорова И первым же делом Кагами решила провести тренировку, чтобы начать восстанавливать форму. Одновременно с этим Джирайя поднял вопрос, что пора бы уже возвращаться в деревню. Цунаде согласилась, приказав Шизуне собрать их немногочисленные вещи. Когда Кагами ближе к полудню вернулась с тренировки, Шизуне предложила перед отправлением пойти в баню, что было принято всеми с энтузиазмом. Тем более на пути в деревню были прекрасные бани на источниках.

После бани у Кагами было отличное настроение, но когда она вошла в свой номер в небольшой гостинице при источниках, настроение резко упало ниже плинтуса: весь номер был перевернут вверх дном. Но самое неприятное было то, что все ее вещи украли.

Стоя в разгромленной комнате, Кагами пыталась осознать, что ее только что ограбили, унесли все: одежду, оружие, даже кулон первого Хокаге и то сперли! Встряхнувшись, сгоняя оцепенение, Учиха осмотрела комнату на предмет улик. Судя по всему, в ее домик влезли через окно и через него же ушли. На небольшом туалетном столике, рядом с кроватью, лежал клочок бумаги. Взяв бумажку, она вчиталась в неровно накарябанные иероглифы: «Верни наши деньги!» Подписи не было, почерк указывал на то, что записку писали впопыхах. Кагами положила бумажку на место и направилась к окну, на земле были свежие следы ног, что указывало на то, что воров можно еще задержать по горячим следам.

Кагами призвала стаю воронов, вложив немного больше чакры, чем обычно, потому стая была более многочисленная. С помощью додзуцу она передала все информацию, которую узнала, и один-единственный приказ: найти воришек. Когда стая с воплем и криками вылетела в окно, Кагами, выбравшись через окно, отправилась по следам. И повезло, что ее в этот момент никто не видел, ибо одета она была, мягко говоря, откровенно: кимоно, которое ей выдали в купальне, было хоть и впору, но мало что скрывало, а из одежды на ней было только нижнее белье. День только разгорался, и ветерок был прохладный, что заставляло Кагами кутаться в банный халат.

В небольшом отдалении от источника был холм с растущим на нем деревом. Под этим деревом разместились двое, очень колоритная парочка: первый — мужчина крепкого телосложения и высокого роста. Второй — тощий и невысокий. Напарники были внешне полными противоположностями.

— Рюга, я ты точно уверен, что это принадлежит великой неудачнице? — густым басом спросил крепыш, почесывая короткий ежик своих волос.

— Нам сообщили, что она прибыла в источник, Гоки, так что да, я уверен! — тощий наставительно поднял указательный палец, его стянутые в пучок на затылке волосы колыхнулись.

— А вот я чегой-то сомневаюсь. Не помню я, чтобы Цунаде-сама что-то такое носила, — угрюмо сказал Гоки, осматривая кимоно Учихи.

— Вот же ты недоверчивый. Хочешь доказательств? — спросил Рюга, пытаясь нависнуть над своим напарником. — Вот! Вот, видишь?! С этим ожерельем она никогда не расстается, — приговаривал тощий, тыча ожерельем крепышу под нос.

Через три минуты такой тирады Гоки надоело выслушивать нотации.

— Да понял я, понял. Однако ты уверен, что это заставит ее вернуть долг? — пробурчал Гоки.

Рюга хотел было ответить, но тут их настигла стая воронов. Они окружили парочку воров, образовав воронку и разрывая своими криками небо. И вроде, насколько помнили воры, был светлый день, а теперь их окружил вечерний сумрак. Оба коллектора в страхе прижались к друг другу.

— Так-так, а вот и наши зайки-воришки. Ну что, последнее желание имеется? — раздался голос со стороны дерева.

Оба вора через силу повернулись на голос, от тени дерева соткалась еще одна тень; сперва у нее были видны только красные глаза, затем тень приобрела объем, принимая человеческую форму.

Воры вжались в друг друга еще сильнее, думая, что за ними пришел демон. Ответом же на заданный Кагами вопрос были дружные поклоны и вопль:

— Только не ешьте нас!

У Кагами брови полетели вверх. Она просто хотела малость попугать незадачливых воришек. Невелики птицы, чтобы руки пачкать.

— Я не ем людей. Однако попрошу вернуть мои вещи, — холодно отчеканила Кагами, скрестив руки на груди..

Рюга и Гоку подняли головы от земли и изумленно уставились на черноволосую девочку. День снова стал днем, зловещие тени ушли, а демон превратился в маленькую девочку! Затем до них дошла просьба незнакомки, они удивленно переглянулись.

— «Вот видишь, она никогда не расстается с ожерельем», — передразнил Гоку своего напарника и дал тому подзатыльник, от которого тот едва не укатился к дереву.

— Ну я-то откуда знал? По нашей информации, ожерелье принадлежало Цунаде-сама! — обиженно пробубнил Рюга, поглаживая место удара.

Неизвестно, сколько бы еще продолжилась эта перепалка, если бы в нее не вмешалась Учиха.

— Эй, Биба и Боба, мне долго ждать? — процедила Кагами сквозь зубы, привлекая к себе внимание.

Когда оба вора обернулись к ней, то опять рухнули на колени и ударились головами о землю.

— Простите нас! Конечно, вы можете забрать вещи, — хором выдали воры.

Их очень впечатлило, как темно-сапфировые глаза опять покраснели.

Кагами молча собрала свои вещи, уйдя за дерево, чтобы переодеться. Все это время Рюга и Гоку вели себя тихо, уткнувшись лбами в землю, переговаривались между собой о чем-то. Через некоторое время первым голос подал Рюга.

— Простите, демон-сама, нижайше просим нас выслушать и помочь! — проорал тощий, зажмурившись.

— Я не демон. Я шиноби Конохи, — ответила Кагами, выходя из-за дерева.

— Как скажете! — снова ответили они хором.

— Дак что там у вас произошло, что вы ищете Сенджу? — поинтересовалась Кагами, усевшись на корни дерева в позу лотоса и подперев щеку кулаком.

Опять переглянувшись, сборщики долгов приступили к рассказу. Они выдали все про то, как Цунаде заняла деньги у их игорного дома. И про то, как исчезла, не выплатив их. И про то, как их послали в погоню за Цунаде и наказали, чтобы без денег они не возвращались.

— И что вы от меня хотите? Чтобы я пошла выбивать из нее долги? — тихо и очень вкрадчиво поинтересовалась Кагами, пожав плечами.

— Нет-нет, ничего такого. Мы достаточно долго следили за Цунаде-сама, чтобы понять, где она хранит деньги от выигрышей, она часто носит с собой огромный чемодан. Дак вот, выкрадите, пожалуйста, этот чемодан, — умоляюще уставились парочка на Кагами.

Кагами молча прикидывала у себя в голове все за и против. С одной стороны, они ей никто и звать никак, послать и забыть. С другой стороны, если не помочь, то эта парочка может принести много мелких неприятностей.

— Если я помогу, чем заплатите? — наконец нарушила тишину Кагами.

— Мы заплатим, обязательно. Либо с долга, либо накопим денег и пришлем! — поклялся Рюга за себя и за напарника.

На том и порешили. Правда Кагами сказала, чтобы парочка не лезла и чемодан она достанет сама. Вот так и началось ее маленькая эпопея: с утра, когда они с Джирайей и остальными отправились в путь, Кагами начала следить за Цунаде. Чемодан был не у нее, а у Шизуне. И хоть Учиха знала Цунаде с ученицей недолго, но уже прекрасно усвоила, что Шизуне быстрее умрет сама, чем отдаст вещь, принадлежащую своему учителю.

Вначале возникла идея пролезть ночью в номер, но там чемодана не было, что было удивительно. И Кагами начала искать возможности на пути в городках, через которые они проходили по дороге в деревню. Однако больше увидеть чемодан не удалось, он как в призрака превратился: то Цунаде с ним не ходит, то вот он прямо у нее в руках был, когда та заходила в очередное игорное заведение.

Вся история закончилась, когда они сделали небольшой крюк, чтобы зайти в большой город, где Цунаде отделилась от них, сказав, что идет по делам, прихватив с собой чемодан. Кагами решила проследить, по дороге встретив ту парочку воров. Те с удивлением рассказали, что этот город и есть то место, откуда их отправили за долгом. Кагами же поделилась, что Цунаде со своим чемоданом отправилась в игорный дом Тараку. Рюго и Гоку с удивлением сказали, что сами работают на этот дом, и все трое отправились в резиденцию главы дома, где они и стали свидетелем, как Цунаде вернула свой долг. Парни немного приуныли, считая, что раз не справились с заданием, то их не пустят обратно. Однако Гонзо, босс игорного дома, простил их и разрешил вернуться. А вот Кагами чувствовала себя не очень: было такое впечатление, что она просто напрасно потратила много времени.

— Ха-ха-ха, ты именно поэтому с меня взгляда не сводила всю дорогу досюда? — Цунаде хохотала от души, когда Кагами все же рассказала ей, как ее занесло в игорный дом.

— Ничего смешного! Если бы кто-то возвращал бы свои долги вовремя, то меня бы не ограбили и мне бы не пришлось лезть в эту историю! — прошипела Кагами, в этот момент особенно сильно похожая на маленького рассерженного котенка.

— Ладно, не злись. Просто запомни, я всегда возвращаю свои долги, — хмыкнула Цунаде, растрепывая Кагами волосы.

Кагами стояла в салоне и уж битый час пыталась оторвать Сенджу от игрового автомата! Остался всего один переход до деревни, когда медику приспичило поиграть. Рядом с Цунаде стоял Джирайя, весело подбадривая, а возле Кагами, с видом мученика, стояла Шизуне. Она, похоже, уже привыкла к такому.

— Простите великодушно, но не могли бы мы поторопиться уже! — голосом Кагами можно было бы заморозить заживо, как и светским тоном.

Однако на Цунаде это никакого впечатления не произвело. Тогда на спокойном лице Кагами расцвела зловещая улыбка, раздался хлопок ладоней; она использовала их как знак концентрации, и на полу, под ногами, расцвела огромная взрывная печать, занявшая весь пол и часть стен.

— Итак, выбирайте, либо мы выходим в путь, либо я взорву эту халупу, — очень ласковый тон контрастировал с зловещей улыбкой на лице, с которой она обращалась к Цунаде.

Все посетители салона уставились сначала на Кагами, потом на Цунаде. Их первым желанием было рвануть куда подальше, но девчонка явно не шутила.

— Ладно-ладно, уже идем! — гаркнула Цунаде, поднимаясь из-за автомата и выходя на улицу. Остальная компания последовала за ней.

Кагами шла впереди группы по широкому тракту. Совсем скоро они должны были войти в лес Конохи, а там и до деревни рукой подать. Джирайя, Цунаде и Шизуне шли позади. Джирайя пытался развлечь подругу анекдотом, но та реагировала односложно, совсем не слушая приятеля.

— Слушай, приди в себя! Ну выгнала тебя Кагами из-за автомата, чего переживать-то? — наконец решил высказаться Джирайя.

В ответ на эту реплику Цунаде встрепенулась.

— А? А, нет, я не об этом думаю, — отмахнулась она.

Однако жабий отшельник лишь с большим интересом посмотрел на нее.

— А в чем тогда? — поинтересовался он.

— Да я вот думаю, — начала рассказывать Цунаде. В конце концов, одна голова хорошо, а две лучше. — Понимаешь, мне покоя не дает то, как Кагами использует фуин, — Сенджу говорила тихо, чтобы слышали только они трое.

— Ну, у девочки талант, — кивнул Джирайя, все ещё не понимая, к чему ведет сокомандница.

— Даже тебе для печатей нужны краска и кисточки, а ты далеко не новичок. А Кагами в ее возрасте может ставить печати чакрой. Ты вот много можешь таких поставить? — нетерпеливо пояснила она старому другу.

— Ну, только некоторые, — задумчиво сказал Джирайя, начиная осознавать.

— Вот! А она поставила огромную печать. Я такое видела только в исполнении собственной бабушки. По ее словам, в таком возрасте на подобное были способны только Узумаки, — выдала Цунаде свои переживания.

— Погодь, но она же Учиха? Шаринган имеется. Брюнетка? Да. Как ни посмотри, Учиха, — Джирайя озадаченно почесал затылок.

Цунаде кивнула и хотела что-то сказать, но Шизуне опередила.

— Не совсем брюнетка, — задумчиво выдала она, а когда на нее уставились саннины, пояснила: — Точнее, брюнетка, но если присмотреться на свету, то можно увидеть, что волосы отливают багрянцем. А насколько я помню, у Учих они обычно отливают синевой,

Все трое дружно уставились на идущую впереди Кагами. Вопросов об их маленькой подопечной появилось еще больше.

Когда они вернулись в деревню, Кагами сразу направилась в больницу, при этом умудрившись на буксире потащить за собой Цунаде. Наблюдавший за этой картиной Джирайя только ухмыльнулся, чем заслужил негодующий взгляд своей подруги по команде.

— Зачем она меня тащит в больницу?! — недовольно пробубнила Сенджу.

— К брату своему, он пострадал, пока тебя искали, — пояснил Джирайя.

— Насколько серьезно? — все недовольство ушло из голоса Цунаде, она стала максимально сосредоточенной на проблеме.

— По словам Кагами, попал под действие сильного гендзюцу. Сейчас лежит в реанимации, — дал краткую сводку жабий отшельник.

Оказавшись в больнице, Кагами подошла к стойке администратора, чтобы поинтересоваться, где лежит ее брат. Получив ответ, она с той же целеустремленностью повела Цунаде в палату к Саске. В палате их ожидала пасторальная картина: возле кровати, на которой лежал Учиха, сидела розоволосая девочка, ровесница Кагами; судя по мерно вздымающейся груди, она дремала. Впрочем, сон долго не продлился: когда Кагами ворвалась в палату, Харуно быстро проснулась. Она даже на автомате схватилась за оружие, но, увидев Кагами, успокоилась.

— Кагами? Ты вернулась! Как прошли поиски? — засыпала она подругу вопросами.

— Да, нашла. Как он? — поинтересовалась Кагами.

— Все так же, без изменений. Врачи сделали все, что могли, но в себя его привести не сумели, — начала рассказывать Харуно, и чем дольше она говорила, тем больше было видно, что эта ситуация тяжела для нее.

Пока девочки разговаривали, к Саске подошла Цунаде; посмотрев на пациента, оценив его состояние, она прикоснулась ко лбу Учихи рукой. На мгновение ее ладонь засветилась зеленым светом, после чего Саске открыл глаза. Кагами стояла лицом к кровати, поэтому пробуждение брата она заметила первой.

— С добрым утром, соня. Как себя чувствуешь? — поприветствовала она брата. Подойдя к кровати, ласково потрепала Саске по голове.

Несколько секунд Сакура пребывала в замешательстве. Затем, когда факт пробуждения ее любимого дошел до нее, она кинулась со слезами на глаза на Саске. Тот, поморщившись от телячьих нежностей Харуно, перевел взгляд на сестру, умоляя о помощи.

— Ладно, Сакура, отцепись от него. Никуда он уже не убежит, — все же решила прийти на помощь брату Кагами.

Сакура взяла себя в руки. Отстранившись от своего кумира, принялась щебетать на тему его нужд и самочувствия.

Наблюдать за этим цирком далее Кагами не захотела, потому вышла из палаты и, догнав Цунаде в коридоре, попросила еще раз пройти за ней.

— Куда теперь? — хмыкнула Цунаде.

— Тут еще один пациент, и его ситуация куда хуже, чем у Саске, — пояснила Кагами, приближаясь к палате, где лежал Ли.

В палате, помимо пациента, находился его наставник. Мастер Гай, как обычно, фонтанировал позитивом, пытаясь воодушевить ученика. Посетителей он заметил первым:

— О, Кагами, пришла навестить Ли? — подскочил зеленый зверь Конохи к Учихе.

— Не просто навестить, я привела врача. Надеюсь, вы сами сможете описать положение своего ученика? — Кагами переключила тему, пока Гай-сенсей не начал снова говорить о силе юности.

— Серьезно? Конечно, смогу! — Гай-сенсей был рад как никогда.

— Ну что ж, тогда жду объяснений, — в разговор вмешалась Цунаде. Судя по всему, ситуация здесь была действительно серьезная, а ей еще следовало показаться старейшинам.

Кагами не стала мешать диалогу и вышла из палаты. Миссия, несмотря на все препятствия, прошла успешно, брата вылечили, даже Ли наверняка помогли. А ей еще предстояло написать отчет о миссии. Несмотря на желание побыть с Саске, Кагами решила не мешать Сакуре, пусть брат помучается. Учиха направилась в резиденцию. По дороге она встретила команду номер восемь.

— Привет, Хината! Как жизнь? — подошла Кагами к команде.

Однако вместо обычного приветствия Хината просто отвела взгляд и молча прошла мимо.

Кагами же застыла столбом, не понимая причин поведения лучшей подруги. Она уже развернулась и хотела догнать Хьюгу, когда дорогу ей перегородил Инузуки и, положив руку на плечо, тихо, чтобы слышала только она, сказал:

— Не надо, — и покачал головой. — Мы позже все объясним, — с этими словами он развернулся и пошел догонять свою команду.

Кагами же молча осталась стоять на месте, смотря, как уходит ее лучшая подруга. Она пыталась понять, что такого произошло в ее отсутствие, что Хината на нее так обиделась? Впрочем, случившееся не отменило ее планов. Встряхнувшись, она пошла в резиденцию. Вся резиденция Каге гудела, весть о том, что пришел кандидат на пост, быстро разлетелась по деревне. Когда она заполнила все бумаги, наступил вечер. Кагами решила проведать Конохамару, понадеявшись, что в ее отсутствие он не сидел на одной лапше!

Сказать, что ее встретили с восторгом, значит приуменьшить: юный Сарутоби едва не снес ее с ног,

— Кагами-нэ! Ты вернулась. Миссия завершилась успехом?! — восторга Конохамару хватило бы на десятерых. Он начал засыпать Кагами вопросами.

— Да-да, все прошло прекрасно. Как-нибудь я расскажу. А пока ответь мне, ты нормально питался? Как себя вел? — теперь уже Кагами начала сыпать вопросами.

— Да все отлично! Учусь хорошо, сильно не хулиганю, питаюсь правильно! — воодушевленно выдал Сарутоби. Слишком воодушевленно!

Глядя в кристально честные глаза Конохамару, у Кагами начали подниматься сомнения, большие сомнения. Особенно, когда ей строили такие честные глаза.

— Да? А если спрошу Ируку-сенсея? — вкрадчиво спросила Учиха, от чего Конохамару вздрогнул и начал отводить глаза. — Говоришь, правильно питаешься? Что ж, я проверю, — пообещала Кагами, направляясь на кухню.

Конохамару с видом мученика пошел следом.

В итоге вечер выдался увлекательным, позволив Кагами отвлечься от ситуации с Хьюгой.

На следующий день, проводив Сарутоби в академию, Кагами решила себя побаловать и сократить путь обратно через парк. Она еще хотела зайти к брату, а затем взять какую-нибудь миссию, поскольку в финансовом плена она малость поиздержалась во время миссии с Джирайей. Задумавшись о своих делах, она мало обращала внимание на окружение.

— Добрый день, Кагами-чан, — из раздумий ее вырвал старческий голос.

Повернув голову к скамейке, она увидела человека, которого видела только раз, но запомнила его на всю жизнь.

— Здравствуйте, Данзо-сан, — Кагами была безукоризненно вежлива, а высокий ворот формы скрывал нижнюю часть лица, что позволяло не сильно следить за выражением эмоций. — Чем обязана вашему визиту?

— Ну-ну, неужели я не могу просто спросить, как дела? — проскрипел Данзо, сама попытка пошутить, в его исполнении выглядела нелепо..

— Вряд ли у старейшины деревни будет возможность просто так терять время с простым генином, — ровно ответила Кагами.

— С простым генином, — эхом отозвался Данзо, ни к кому не обращаясь. — У меня к тебе вопрос: как ты относишься к деревне? — голос Данзо стал более проницательным.

— Что я думаю? Это мой дом, земля моих предков, и ее я буду защищать всеми силами, — пожала Кагами плечами, тоном показывая, что заданный вопрос иного ответа и не имел.

— Отлично! Тогда, я в тебе не ошибся. У меня к тебе предложение, не хочешь поступить на службу в АНБУ? — предложил Данзо, внимательно смотря на лицо Кагами.

— Я — на службу в АНБУ? — лицо Кагами удержала, удивление можно было распознать только по едва расширившимся глазам. — Я не думаю, — начала было Кагами, но собеседник ее перебил.

— Не спеши. Я прошу тебя подумать над моим предложением. Когда мы встретимся в следующий раз, я спрошу ответ. Доброго дня, — с этими словами Данзо поднялся с лавочки и отправился по своим делам.

Кагами же быстро начала анализировать этот разговор. С чего старейшине делать ей такие предложения? Они виделись всего один раз после того, как был подавлен бунт на торговых рядах. И вроде обвинений Данзо против нее не выдвигал, но в его присутствии она чувствовала себя неуютно. А ее интуиция орала в голос, что этому человеку доверять нельзя. Однако день удивлений на этом не закончился: на следующей аллее Кагами столкнулась с Нейджи Хьюгой, да еще и в компании с Инузукой Кибой и Абураме Шино..Они так и стояли друг напротив друга, с одной стороны Кагами, с другой — трое парней. Первым разговор начал Киба.

— Я обещал объяснить ситуацию с Хинатой,. Так получилось, что пока тебя не было, Хиаши-сан запретил ей общаться с тобой. Не знаю, чем он ей пригрозил, но она теперь не может общаться с тобой на людях, — пояснил Инузука.

Кагами была в шоке, хотя ничем это не показала. Она, конечно, знала, что Хиаши-сан тот еще деспот, но чтобы так?

— А в чем причина? — тихо спросила Учиха, и только хорошо знающий ее человек мог услышать в ее голосе нотки бешенства.

— Это могу объяснить я, — подал голос Нейджи. — Но сперва я хочу попросить прощения за свое поведение на экзамене! — Хьюга подкрепил эти свои слова низким поклоном.

Глядя на это, Кагами уже во второй раз сильно удивилась, но опять же старалась держать контроль.

— Ладно, прощаю, — кивнула Кагами, хотя все ее мысли были о ситуации с Хинатой. Даже недавняя встреча с Данзо померкла на фоне открывшейся информации. — А теперь, что там с Хинатой? — вернула она первоначальную тему разговора.

— Благодарю. А проблема вот в чем: дядя считает, что ты плохо влияешь на Хинату-сама, — у Кагами брови взлетели вверх, и Нейджи ответил на незаданный вопрос: — Как ты понимаешь, это всего лишь отговорка, дяде очень не понравилось, как ты меня избила. Он считает, что ты оскорбила клан Хьюга.

— Так, понятно. А чем он Хинату шантажирует? — и вроде Кагами спросила спокойно, а по спине трех парней пробежали мурашки.

— Единственной вещью, которой можно на нее давить: Ханаби. Дядя намекнул, что если Хината его ослушается, то это скажется на младшей сестре, — пояснил гений клана Хьюга.

Воцарилась тишина. Все обдумывали сложившуюся ситуацию.

— Мы что-то должны сделать, — подал голос Шино, выразив общую мысль.

— У меня есть план. Только сначала один вопрос: на что ты готова пойти ради подруги? — выдал нейджи.

А Кагами уже начали раздражать эти наводящие вопросы.

— На все! — раздражение Кагами наконец-то вырвалось наружу.

— Отлично, — кивнул гений клана Хьюга. Затем подошел к Учихе, взял в свои руки ее ладонь и на одном дыхании выпалил: — Согласишься ли ты стать моей девушкой!

Воцарилась гробовая тишина, на лице Кагами треснула ее маска спокойствия, а глаза начали напоминать размером бьякуган, только темно-сапфирового цвета.

— Чего?! — тишину аллеи разорвал строенный удивленный возглас.