Проклятье крови (джен)

Команда номер восемь нашлась там, где указал Асума, на восьмом полигоне. Куренай уже заканчивала тренировку команды, когда к ним подошла Кагами.

— Добрый день! — поклонившись, поздоровалась Кагами, чем привлекла внимание команды восемь. — Вы Куренай-сенсей? — спросила она, подойдя к наставнице и протягивая ей записку.

— Да, это я. А ты Кагами-сан, верно? — Юхи с улыбкой забрала записку.

— Да, она самая, — отшутилась Кагами; ее внимание привлекла Хината, машущая ей рукой.

— Кагами! Здравствуй. По делам пришла или просто прогуливаешься? — с Кагами Хината была более общительна, держалась лучше, не робея.

— По делам. Как ты себя чувствуешь? Медики разрешили тренировки? — засыпала вопросами подругу Кагами; ту лечили на территории клана Хьюга, и просто так пойти к ней и навестить не получилось бы.

— Да, все нормально, — Хината даже улыбнулась для убедительности, но Кагами хорошо знала свою подругу и могла различить даже нотки интонаций в голосе.

— Так, твой отец опять на тебя злился? — Кагами нахмурилась, уперев руки в бока.

Хината начала отводить глаза, но Кагами не дала ей это сделать, взяв Хинату за подбородок и мягко повернув к себе, вопросительно посмотрела в глаза.

— Да, папа сильно разозлился. Сказал, что такое выступление позорит клан, — вздохнула Хината.

Кагами только головой покачала: чопорностью Хьюги давно превзошли все остальные кланы. Ее отец тоже не был ангелом, но так гнобить своего ребенка он никогда не стал бы. Если бы ее отец что-то такое учудил, кончилось все бы грандиозной ссорой, бойкотом и дракой в одном флаконе. Но Хината была другой, слишком робкой, на нее легко было надавить. Поэтому отец угнетал ее своим деспотизмом. От невеселых мыслей ее отвлек голос Куренай:

— Понятно, тебе нужен будет спарринг-партнер в гендзюцу. Что ж, это легко устроить, но до обеда я буду помогать Шино с его подготовкой, а после обеда — свободна,

— О, отлично. Дело в том, что по утрам я буду занята на тренировках с Асумой-сенсеем. Так что меня график полностью устраивает, — заверила Кагами свою будущую наставницу.

— Еще и Сарутоби-сенсей? А ты не надорвешься? До скольки будут тренировки?

Брови Юхи взлетели вверх, работоспособность у девочки оказалась на зависть многим.

— С утра и до полудня, полчаса на отдых, и я готова работать с вами. И не переживайте, я привыкла пахать как лошадь, — для пущей убедительности Кагами даже по груди похлопала.

Куренай хмыкнула: мол, активная девочка.

Ребята распрощались с учителем и решили пойти прогуляется. Юхи прекрасно знала о дружбе двух противоборствующих кланов, они были словно солнце и луна, две противоположности. Впрочем, про себя она отметила, что это даже хорошо, у нее есть пример для подражания.

Так и начался месяц тренировок у Кагами.

На следующее утро Кагами встретилась с Сарутоби-сенсеем возле ресторанчика.

— Доброе утро, Асума-сенсей!

Сарутоби как всегда курил, прислонившись к стенке ресторана.

— И тебе привет, Кагами. Ты не завтракала, или мы можем начать тренировку? — докурив, Сарутоби выкинул окурок.

— Нет, я позавтракала, мы можем начинать,

Асума кивнул, и они молча пошли в сторону десятого полигона. На краю полигона росло дерево, к которому он и подвел свою новую ученицу.

— Значит, так, начнем с формирования и концентрации, — Асума поднял с земли листик дерева. — Какаши наверняка использовал для определения чакры специальные листки. Помнишь, что произошло с твоим? — поинтересовался Сарутоби.

— Напополам разрезался,

— Правильно. Чакра ветра прекрасно подходит как для ближнего боя, так и для дистанционных атак. Но я использую ее в основном в ближнем бою. Например, — сенсей достал свой кастет и пропустил чакру, создавая воздушное лезвие. — С помощью нее можно затачивать кунаи, — с этими словами он метнул кунай, который пробил дерево как бумагу и, вонзившись в ствол, остался там. — Как видишь, пробивающая сила чакры ветра велика, — Сарутоби вытащил свой кастет из камня.

Сарутоби посмотрел на Кагами: у ней сияли глаза, в них не только горел интерес, но и шаринган. Асума хмыкнул, ну да, чтобы Учихи да не использовали свой козырь при любой возможности.

— Что ж, первая наша тренировка будет, повторить трюк с разрезанием листа. Только теперь обычный лист и не из чакропроводящей бумаги, — с этими словами он поднял опавший лист дерева и протянул его Кагами. Второй он взял себе и на глазах Кагами разрезал его.

Девочка следила за его действиями, анализируя все происходящее. Затем она перевела взгляд на свой лист и приступила к упражнению, благо все выглядело не так тяжело, ее глаза прекрасно показывали, как формировать и придавать природу. Но понимать — это одно, а освоить — немного другое. Она сконцентрировалась, пытаясь преобразовать свою чакру в чакру ветра, Было нелегко, с ветром было сложно работать, сложнее, чем с огнем, но чем дольше она концентрировалась на элементе, тем легче становилось работать с ним. Закончив с небольшой медитацией, она приступила к упражнению.

Асума задумчиво чесал затылок. Пять минут, Кагами потребовалось всего пять минут, чтобы разрезать лист. Он в свое время неделю осваивал этот прием. Одно слово — Учиха.

— Хм, быстро. Собственно, вот и все, чем я могу тебе помочь. Дальше только тренировки, а техники ветра ты и сама найдешь,

— Вы не против, если я буду тренировать чакру под вашим присмотром? Может, дадите мне какой-нибудь совет. Да и сами выучите что-нибудь новое, — предложила Кагами.

— Хм, не откажусь, если мои наставления тебе помогут, буду рад, — согласился Сарутоби.

Тем временем Кагами набрала еще несколько листочков, намереваясь усложнить свою тренировку, в ней опять взыграл ее перфекционизм, пока она не освоит прием в совершенстве, не успокоится.

Асума только головой покачал, интересная девочка ему попалась.

После тренировки с Асумой Кагами решила немного передохнуть и побаловать себя. Поэтому она зашла в Ичираку, куда порой заходила поесть рамена. Там она встретила Чоуджи, который предложил ей спор на поедание лапши, но Кагами отказалась, столько есть она не привыкла. А ей ведь еще к Куренай идти. Попрощавшись с Акимичи, она отправилась на восьмой полигон.

Юхи ждала ученицу на командном полигоне; время подходило к часу, по идее, скоро Кагами должна была подойти.

— Здравствуйте, Куренай-сенсей! — Кагами подошла со спины Куренай, чем немного удивила ее.

— Да ничего, я недолго ждала, — отмахнулась Юхи, про себя подметив, что у малышки Учиха были отличные учителя. — Ну что, приступим к тренировке? Во-первых, чего ты хочешь добиться?

— Хочу улучшить свое гендзюцу , накладывать классические иллюзии, а потом улучшить свой стиль, — перечислила Кагами.

— Стиль... Этот твой «стиль» — крайне редкая разновидность гендзюцу, основанная на корректировке восприятия реальности целью. Ты ведь можешь сделать так, что противник даже не поймет, от чего умер, — прокомментировала Юхи.

— Да, мне приходилось такое проделывать. В анналах клана говорилось, что это называлось боевое гендзюцу. Правда, последним мастером была Учиха Изанами. После нее таких больше не рождалось, справлялись и классикой, — задумчиво произнесла Кагами.

— Да, они большая редкость. Ну что ж, приступим к классике, — с этими словами Юхи наложила иллюзию.

Она рассказывала и показывала, как надо обездвижить цель внутри иллюзии, потом попросила Кагами наложить ее же гензуцю сакуры на нее. Правда, если Юхи складывала печати, чтобы наложить, то Кагами справилась глазами. Но если в иллюзии Куренай противник оказывался скованный сакурой солнечным днем, то в варианте Кагами день заменился на ночь, точнее, на сумеречный лес, небо было кроваво-красным, луна жемчужно-белой. Деревья в лесу выглядели так, как будто было уже глубокая осень — некоторые были голые, некоторые с листвой. Атмосфера была жутковатой и давящей, повсюду мерещились тени, а в шелесте листьев угадывались голоса и крики людей.

В следующее мгновение из густой тени сакуры появилась рука с кунаем, а в следующую секунду над ней уже была Кагами. Тут же наставник и ученик вернулись в реальность.

— Занятно получилось, — Куренай была немного шокирована обстановкой.

— Да, малость перестаралась, — Кагами было неловко за свою проделку.

— Знаешь, говорят, что гендзюцу есть отражение сознания и души того, кто его накладывает, — решила подбодрить Юхи свою новоиспечённую ученицу.

— В таком случае, никому лучше не лезть ко мне в душу, — на лице Кагами проскользнула грустная улыбка.

— Ладно, уже поздно, — было удивительно, но они прозанимались больше четырех часов. — Давай встретимся завтра, в то же время, — предложила Юхи.

Получив кивок от Кагами, они попрощались друг с другом.

С тех пор пронеслось две недели, Кагами тренировалась вовсю, утром — с Асумой, днем — с Куренай, вечером — самостоятельно.

Был полдень субботы, и Кагами хотела отправиться на очередную тренировку, когда ее перехватила Ино.

— Привет, как дела? — задорно поздоровалась Ино.

Правда, она была не одна, за ней была целая толпа девочек: Сакура, Хината и несколько незнакомых Кагами девушек.

— О, привет. Вот, иду на тренировку к Куренай-сенсей, — Кагами было приятно видеть подругу детства, с которой они сошлись еще в детском саду.

— О, сегодня Куренай-сенсей занята и не сможет прийти, — в разговор вступила Хината.

— Да? И что тогда делать? — Кагами потерла лоб, у нее неожиданно освободилось полдня, а что делать, было не ясно.

— В таком случае предлагаю отправиться на горячие источники! — Яманака была, как всегда, гиперактивна и быстро смекнула, что Кагами освободилась.

Подумав, Кагами решила присоединиться. Они пошли по направлению к онсену, которым славилась Конохи. Проходя мимо реки, что была знаменита тем, что тут почти круглый год была горячая вода, бившая из горячих источников, идя по мосту, девушки увидели, как возле дерева на берегу Эбису тренировал Конохамару.

Заинтересовавшись, Кагами с девочками подошла к ним.

— Привет, Конохамару, тренируемся? — поприветствовала Кагами.

— Кагами-нэ! — воскликнул Конохамару, позабыв про тренировки и учителя, и бросился к ней.

Правда, паренек едва не навернулся, запнувшись о свой шарф. Кагами успела подхватить, опередив Эбису, поставила его на ноги и, по традиции, поправила шарф.

— Говорила же, будь аккуратнее, — ворчала Кагами. — Тренируешь контроль чакры? Учишься ходить по деревьям?

— Да, я хочу стать сильнее! Кагами-нэ, а ты умеешь ходить по деревьям? — поинтересовался Конохамару.

— Могу, тоже учитель учил, — кивнула Кагами, но она не ожидала такой реакции на свои слова.

— Серьезно?! Потренируешь меня? — от восторга Конохамару едва ли прыгать не начал.

— Эх, у тебя уже есть учитель, — назидательно начала Кагами, даже палец подняла, но ее остановил Конохамару.

— Ну пожалуйста, — умоляюще протянул юный Сарутоби, строя милые глазки.

Кагами стало неловко отказываться, все-таки маленький засранец умел ей манипулировать! Ведь он искренне был к ней привязан. Кагами извиняюще посмотрела на Эбису, ей самой было неловко, что она отбирает чужого ученика. Тот только плечами пожал, мол, я смирился

— Так, ты знаешь, что надо делать? — Кагами взяла Конохамару за руки, встав рядом со стволом дерева.

— Да, Эбису-сенсей объяснил, но у меня не выходит, — приуныл Сарутоби.

— Не волнуйся, тут легко, просто надо научиться верно дозировать чакру. Подашь мало, и не сможешь зацепиться за поверхность. Подашь много — и кора треснет. Результат один — ты упадешь. — параллельно с теорией Кагами показывала все на своем примере, немного пройдясь по дереву, и, специально подав больше чакры, разбила кору.

Конохамару ловил каждое слово и смотрел с большим интересом.

— Значит, так, сначала мы просто пройдемся по стволу, держи меня за руки, — Кагами взяла мальчика за руки. — Не торопись, сначала научись работать с чакрой. Сначала научимся ходить, потом бегать, — наставляла она малыша, говоря тихо, спокойно и уверенно.

Наблюдая за тем, как Кагами возится с Конохамару, на лицах девушек замелькали улыбки.

— Ну вылитая мамочка, — пропела Ино.

— Скорее, старшая сестра, — поддакнула Сакура.

Следом в спор вклинились другие девушки, а у Кагами, которая все это слышала, начался дёргаться глаз. Эбису же, поняв, что ученик в хороших руках, решил немного осмотреться. И увидел недалеко от онсена странного старика с белыми волосами, который подсматривал в банях. Натура джентльмена взяла свое, и он направился осадить старого извращенца!

— Я — Эбису, элитный джонин, не допущу, разврата! — завопил джонин, подбегая к старику.

Тот просто обернулся, недоуменно глядя на очкарика, и, сложив одну печать концентрации, призвал жабу, которая схватила Эбису своим языком и швырнула в воду, как котенка.

— Ты кого назвал извращенцем?! Я — великий Джирайя! Жабий отшельник, — старик устроил целое шоу из своего представления.

Кагами имела удовольствие бывать в театре Кабуки, и то, что вытворял этот Джирайя, очень походило на представление театра.

Но, увидев шокированные лица детей, жабий отшельник понял, что зря старался, сплюнул и исчез в облаке дыма. Естественно, что все побежали на помощь Эбису; когда его достали, тот находился без сознания. Пришлось отнести его в больницу, Конохамару остался с сенсеем, а девочки все же решили посетить онсен.