Проклятье крови (джен)

На следующий день Кагами встретилась с Джирайей на том же месте, где они тренировались вчера. Саннин, как обычно, собирал информацию, что-то постоянно чиркая в блокноте.

— Я все чаще склоняюсь к тому, чтобы сдать вас Хокаге, сенсей, — очень вкрадчиво сказала Кагами .

Джирайя аж на месте подпрыгнул — умение его новой ученицы подкрадываться незаметно было на высочайшем уровне.

— Не пугай меня так! Фух, чуть до кондрашки не довела. Я старый человек! — начал высказывать Кагами претензии сенсей

— Ага, седина в бороду, бес в ребро, — не осталась в долгу Учиха.

— Язва, — под нос себе проворчал Джирайя, но Кагами всегда гордилась своим чутким слухом.

— Чего-чего? — наклонила она набок голову.

— Ничего, — поспешно открестился Джирайя. — Ты мне другое скажи, ты свиток призыва нашла? — как бы между прочим поинтересовался саннин.

И хоть он пытался выглядеть беззаботно, но внутренне надеялся на отрицательный ответ, ведь тогда можно было бы опять попробовать подписать контракт с жабами.

Вместо ответа Кагами вытащила из-за пазухи небольшой черный свиток, перевязанный кроваво-красным шнуром. Затем она присела на корточки, развернула свиток. Джирайя пристроился сзади, пытаясь рассмотреть содержание свитка.

— Хм, свиток призыва ворона. Интересно, редкий призыв. Это клановый свиток призыва? — поинтересовался Джирайя, не заметив, что Кагами уставилась на столбцы с именами подписантов контракта.

Хоть свиток и был небольшой, но список имен был обширный, тут был и ее дед — Кагеру Учиха, и другие незнакомые имена, не было только отца. Но ее внимание привлекло последнее имя, которое было в свитке — Учиха Итачи. Кагами задумалась, что она вольно или невольно идет по стопам старшего брата. Эта мысль настолько ее ошарашила, что она не с первого раза восприняла вопрос Джирайи и очнулась только тогда, когда саннин потряс ее за плечо, пытаясь привести в сознание.

— Эй, ты в порядке? — с беспокойством в голосе спросил он.

— Да, простите, задумалась, даттебайо, — неловко улыбнулась в ответ Кагами. — Ну, что теперь делать? — встрепенулась она.

— Ну, тут все просто, теперь надкуси палец и кровью напиши свое имя. Затем поставь отпечатки пальцев той рукой, которой будешь совершать призыв, — объяснил саннин.

Кагами кивнула, надкусила большой палец на правой руке, когда на нем выступила кровь, написала свое имя и фамилию в пустом столбце, затем смочила кровью подушечки пальцев, поставив свои отпечатки, том самым заключив контракт.

— Так, отлично! Теперь надо узнать печати призыва, они обычно в конце свитка указаны, — продолжил пояснять саннин.

Кагами перевела взгляд в конец свитка, там действительно была нарисована небольшая гравюра ворона и описаны печати призыва.

— Так, посмотрим, печати: бык, дракон, змея, птица, — бормотала себе под нос Кагами. — А сколько чакры надо на призыв? — Кагами перевела взгляд от свитка на учителя.

— Правильные вопросы задаешь, — довольно улыбнулся Джирайя. — На самом деле это зависит от того, насколько сильный призыв ты хочешь призвать. Вложишь слишком мало чакры, и призовешь какое-нибудь бесполезное создание. Вложишь много — призовешь сильное существо, но есть опасность остаться без чакры совсем,

Было удивительно: несмотря на разгильдяйское поведение, Джирайя оказался хорошим учителем, он умел объяснить сложные вещи простыми и понятными словами, что выявляло в нем талантливого преподавателя. Этот факт вызывал в Кагами когнитивный диссонанс, как, имея такие таланты к преподаванию, можно быть таким извратом?

Когда Джирайя окончил свои пояснения, Учиха решила попробовать на практике все то, о чем только что узнала от саннина. Сложив печати, она решила для начала вложить в технику столько же чакры, сколько обычно вкладывала в огненные техники. Она ударила раскрытой ладонью по земле, и результат удивил их обоих: вместо того, чтобы призвать птицу, исчезла сама Кагами.

У Джирайи отвисла челюсть, где теперь ученица, он и не представлял, по своему опыту зная, что она может оказаться в измерении, где обитает призыв. Правда, обычно это происходило тогда, когда шиноби применял технику призыва без подписанного контракта, а Кагами подписала его при нем. Оставалась только одно — ждать, когда ученицу вернут туда, откуда взяли. У него появилось неожиданное свободное время, а значит, можно было провести его с пользой — собрать информацию для очередной книги.

Кагами очутилась в сумеречном лесу, было полное ощущение того, что она как-то умудрилась сама на себя наложить свою иллюзию, больно уж антураж был схожим.

Встав с опавшей листвы, на которую приземлилась, Кагами решила осмотреться: да, место было очень похоже на ее внутренний мир, на те иллюзии, которые она обычно накладывала — осенний мертвый лес и сумерки. Только тут было несколько отличий: не было постоянных шепотков, и повсюду на деревьях сидели вороны, красноглазые вороны.

Присмотревшись, она с удивлением поняла, что глаза птиц очень похожи на додзюцу клана Учиха. Вороны безотрывно смотрели за ней, наблюдая, оценивая. Одна из птиц сорвалась со своего насеста и устремилась к Кагами. Подлетев, она каркнула и унеслась вглубь чащи темного леса.

— Хочешь, чтобы я пошла за тобой? — сама себе сказала Кагами, скорее даже для того, чтобы разогнать гнетущую тишину, которая ее окружала.

Соблюдая максимальную осторожность, она пошла вслед за вороном. Ветер свистел в кронах пустых деревьев, под его порывами та немногая листва, что оставалась на деревьях, начинала шелестеть, создавая фон, в котором то и дело проскальзывал шепоток, похожий на ее имя. Деревья над головой создавали что-то вроде коридора, в конце которого Кагами приметила своего провожатого, тот сидел на ветке и смотрел на нее красным глазом. Освещение было не ахти, поэтому Кагами на автомате активировала свои глаза, мир стал четче и контрастнее, хотя цвета немного и побледнели.

Когда она уже вышла из коридора, ее знакомец опять каркнул и полетел дальше. Глазам Кагами предстала поляна, окруженная деревьями, которые были оккупированы вороньем. В центре поляны стоял гигантский дуб, под которым, свернувшись, спал циклопических размеров ворон. Размеры что дерева, что ворона произвели на Кагами сильное впечатление. Она подошла ближе к дереву, вороны продолжали молча за ней наблюдать.

Будто почувствовав взгляд незваного гостя, главный ворон развернулся, встрепенулся и уставился красными глазами на Учиху; удивительно было то, что глаз у ворона было три, третий находился во лбу птицы. На Кагами повеяло жутью и ужасом, но, задавив в зародыше порыв сбежать, она в ответ уставилась в глаза ворону. Узор из трех томое начал вращаться, и через некоторое время ужас пропал, а ворон, склонив голову набок, потянулся к ней, доверчиво подставляя шею. Кагами медленно протянула руку, пальцы ее погрузились в перья, она ощутила тепло живого существа. Она еще раз восхитилась птицей с иссиня-черным телом, но грудь и голова у ворона была пепельно-серой.

— Какой красавец, — завороженно произнесла Кагами, почёсывая его пальцами. — Хороший, хороший мальчик, — восторженно шептала она.

Ворон аж курлыкал от удовольствия от ласк. Но потом он встрепенулся, отодвинулся от девочки. Еще раз посмотрев на нее, он развернул крылья, в размахе они составляли метров десять. Запрокинул голову, и багровое небо измерения разорвал пронзительный крик. Вороны, до этого спокойно сидевшие на деревьях, вмиг сорвались со своих мест и закружились вихрем вокруг Кагами; их было настолько много, что они начали закрывать собой небо. Последнее, что ощутила Учиха, это то, что ее подхватило и куда-то понесло.

Сказать честно, Джирайя уже начал переживать из-за исчезновения ученицы. Если Кагами в скором времени не вернется, то ему придется идти за помощью к жабам, чтобы попробовать найти девочку. Потому что вряд ли старый учитель обрадуется, если узнает, что из-за своей безалаберности Джирайя умудрился проморгать последнюю представительницу клана красноглазых.

Уже чувствуя, какую головомойку ему устроят, Джирайя хотел было уже встать и отправиться на гору Мьебоку, когда один за другим в небе начали появляться вороны. С каждой секундой их становилось все больше; в какой-то момент ему показалось, что они заполонили небо и затем они один за другим начали слетаться в одну точку. Вскоре точка разрослась и приняла форму человеческой фигурки, а потом из этого силуэта вынырнула Кагами, приземлившись на ноги.

— Вот это фокусы, — потрясённо проговорил Джирая, почесывая затылок.

После появления Учихи стая ворон словно исчезла.

Кагами сама находилась в шоковом состоянии. Она просто подошла к ошарашенному учителю и, сев на землю рядом, произнесла:

— Сама в шоке,

Джирайя устроился рядом.

— Ну, и как оно было? — поинтересовался саннин.

У него всегда был большой интерес ко всему новому, в этом они с Орочимару были похожи. Правда, в отличие от своего друга, у него был чисто академический интерес.

Кагами некоторое время посидела молча, приходя в себя, а потом пересказала учителю все произошедшее с ней. По мере рассказа глаза саннина становились все больше и больше, рискуя вывалиться из орбит.

— Скажи, а ворон говорил? — поинтересовался он, когда Кагами закончила свой рассказ.

— Говорил? Ну, он каркал, — пожала та плечами.

— Да я не про то! Он говорил по-человечески? — уточнил Джирайя

— Нет, это точно нет. Только каркал, — Кагами даже кивнула для большей значимости своих слов.

— Интересно, — себе под нос протянул Джирайя, почесав подбородок, но вопросительный взгляд Кагами оторвал его от обдумывания, и он решил пояснить: — Понимаешь, у меня есть теория, что призыв делится на два вида, разумный и неразумный. Под разумными я подразумевая говорящих существ, вроде жаб, змей и слизней. А есть неразумный призывы, что разговаривать не умеют, к ним я отношу саламандр, твоих воронов и прочее,

— Интересная теория. А жабы могут разговаривать? — недоверчиво протянула Кагами.

Вместо ответа Джирайя, задрав нос, сложил печати и призвал гигантскую жабу, не уступающую размерам давешнему ворону.

— Знакомься, ученица, это Гамабунта — жабий босс! — Джирайяаж светился от гордости.

Правда, весь пафос момента испортил сам жабий босс.

— Джирайя, — прогремел Гамабунта, пыхнув своей трубкой. — Какого хрена ты меня призвал?! Я тебе что, модель?! — начал высказывать он свои претензии.

— Ну, Гамабунта-сан, успокойся, — примирительно сказал Джирайя.

Глядя на то, как ее учитель сюсюкается со своенравной жабой, Кагами поблагодарила всех богов за то, что не подписала с ними контракта. И не подпишет. Никогда! Только если от этого будет зависеть судьба деревни или ее жизнь.

— Ну дак зачем призвал-то? — Гамабунта успокоился и сменил гнев на милость.

— Есть вопрос, — Джирайя пересказал жабьему боссу все то, что узнал от ученицы, и свою теорию.

Выдохнув клуб дыма, Гамабунта внимательно осмотрел Кагами, как будто во что-то вглядываясь.

— От нее несет старым Тенгу, достойный соперник, — пророкотал жабий босс. — А что касается твоей теории, сделай одолжение, оставь свою дурацкую теорию и пиши свою похабщину. Тенгу прекрасно знает человеческий язык, но быстрее покончит жизнь самоубийством, чем опустится до ее применения, — пояснил Гамабунта, глядя на надувшегося Джирайю. — Старый ворон слишком гордый. И я понимаю, почему его племя выбрало Учих, больно схожи. А теперь пока. И не вызывай меня по пустякам! — с этими словами он исчез.

Когда опора под ногами неожиданно исчезла, Джирайя едва не приземлился на задницу, но, вовремя успев сгруппироваться, приземлился как надо.

— Вот же кошелек поношенный, — недовольно процедил саннин.

— И ты еще хотел, чтобы я с ними подписала контракт? Сенсей, а вы знаете толк в извращениях, — язвительно произнесла Кагами.

— Не-не, ты не думай, в бою они отлично себя чувствуют! — Саннину стало обидно за родных, любимых жаб.

— Ну-ну, охотно верю, — кивнула Кагами, правда, интонации говорили об обратном.

Она потянулась и направилась по направлению к деревне.

— Да я честно говорю! — возопил Джирайя в попытке доказать обратное своей ученице.

Он догнал Кагами, и они вместе отправились в деревню.