Проклятье крови (джен)

От Гаары исходила прямо таки звериная жажда крови, настолько сильная, что даже Кагами проняло. Сложность ситуации была не в самом противнике, а в наличии беспомощного брата и бессознательной Сакуры. Впрочем, Кагами быстро отогнала от себя всю рефлексию, продумывая тактику боя. Гаара же все время с интересом наблюдал за Учихой, затем, оскалившись, атаковал Кагами песчаными сюрикенами. Кагами увернулась от атаки, спрятавшись за деревьями, атаковав в ответ кунаями, пропитанными чакрой ветра. Защита Гаары сработала прекрасно, однако кунаи пробили его песчаный щит. Почувствовав укол боли, Гаара с недоумением уставился на свое окровавленное плечо.

— Это… моя кровь? — себе под нос пробормотал он.

А затем округу огласил безумный крик боли.

Гаара схватился за голову, принявшись качаться из стороны в сторону. Вместе с этим с ним начали происходить метаморфозы — тело начал поглощать песок, формируя тело зверя. Когда его руки превратились в звериные лапы, он снова атаковал Учиху; та, метнувшись за соседнее дерево, контратаковала, применив для начала обычную технику огненного шара. Принявшего технику на песчаный щит Гаару отнесло от эпицентра взрыва на пару метров, что только раззадорило его. В ответ Гаара применил песчаную волну, которая сделала большую просеку на месте деревьев, которые использовала Кагами. Она ушла из-под атаки с помощью прыжка и, оказавшись над Собаку, применила одну из мощнейших своих огненных техник — технику огненной бомбы. Гаара попытался защититься так же, как в прошлый раз, посчитав, что противник применил очередной огненный шар. Однако когда техника сдетонировала, сам Гаара и приличный радиус опушки леса утонул в огненной волне, едва не задев Саске и Сакуру, и это с учетом того, что они были не на земле, а на дереве. Кагами же приземлилась на ветке, рядом с братом.

Сказать, что Саске впечатлился, значило приуменьшить: он знал, что его сестра хороша в огненных техниках, но чтобы настолько... Технику он не узнал, но понял, что ее Кагами нашла в клановых архивах. При мысли о клане Саске поморщился: он уже который раз обещал себе чаще приходить в родной дом, больше уделять внимания клану в целом и сестре — в частности, но все никак не получалось, он был одержим местью. Все его тренировки, все испытания, все это только для того, чтобы убить Итачи и защитить от него Кагами. Саске верил, что сестра поддержит его в этом начинании, хотя в последнее время он начал в этом сомневаться: она всегда окружена друзьями, у нее свои дела. Порой складывалось такое впечатление, что она и думать забыла о мести!

Однако эти мысли прервал открывшийся после техники Кагами вид, весь песчаный щит и вся пропитанная песком земля были похожи на стекло. Сердце Саске уколола игла зависти; он увидел, как сестра быстро прогрессирует, несмотря даже на то, что она не так была сосредоточена на Итачи, как он сам.

Тем временем стекло начало крошиться, в следующий миг оттуда показалась морда енота. Увидев Учиху с товарищами, он заверещал и попытался атаковать песком. С натугой и треском спекшийся песок сломался, и на Кагами полетела волна песка. Сложив печати, Кагами возвела барьер, защитивший и ее, и Саске с Сакурой.

— Почему? Почему ты их защищаешь? Без них ты бы была сильнее, — возопил Гаара, когда понял, что его атака не достигла цели.

— Почему? Это моя семья, друзья и дом! Я никому не позволю посягать на то, что мне дорого, — холодно отчеканила Кагами.

Она стояла, сложив печать концентрации, поддерживая барьер. Проблема заключалась только в том, что Гаара ее замотал, чакры у нее оставалось не так много, она и восстановиться толком не успела после боя с Нейджи. А вот у противника, такое чувство, чакра не заканчивалась никогда. Еще Кагами заставляло нервничать происходящее с противником — с помощью шарингана она видела, что с чакрой противника происходит что-то непонятное: у него как будто было два источника чакры, и первый его источник черпал энергию из второго. И если обычная чакра имела нормальный, голубой оттенок, то другая была похожа на огненную или на красную. Что самое плохое, красная чакра постепенно поглощала синюю, и она была куда сильнее.

— Семья, друзья, дом, — пробормотал себе под нос Гаара. — Я ничего из этого не знаю! — взвыл он, еще больше превращаясь в тануки.

А дальше начался словесный понос, как про себя его назвала Кагами. Он выложил ей все, всю свою жизнь: и про трудное детство, и про смерть матери, и про предательство дяди, которого он безмерно уважал, и про ненависть деревни. И хоть Кагами внешне казалась бесстрастной, но два последних пункта эхом отозвались и в ней. О да, она прекрасно понимала, как себя чувствовал Гаара, когда его предал дорогой и близкий ему человек. Так же, как и понимала, что мальчик чувствовал, когда деревня едва ли не плевалась в его сторону, это она прочувствовала на себе. Они вообще были во многих аспектах похожи — одиночки по натуре, из родных по факту у них были только братья и сестры. Оба почувствовали на себе как ненависть, так и горечь утраты. Однако если Кагами нашла в себе силы не утонуть в этом и двигаться вперед, то у Гаары таких сил не нашлось, и поддержать его было некому, брат и сестра боялись его едва ли не больше, чем вся жители деревни, вместе взятые.

Тем временем метаморфозы Гаары обострились, теперь изменилось все тело, став похожим на маленького песчаного тануки.

— Я должен доказать свое право на существование. А потому вы должны умереть! — на удивление спокойно сказал Гаара, и тануки принялся расти, становясь все больше и больше.

Кагами даже удивилась, откуда столько песка, впрочем, ответ на вопрос был прост, своими техниками и чакрой этот монстр вызывал эрозию почвы, в результате чего количество песка сильно увеличилось. Когда монстр начал возвышаться над лесом, словно гора, его рост остановился. Сам Гаара вылез из головы тануки.

— Пора это заканчивать, — произнес он, и, сконцентрировавшись, заснул.

В тот же момент тануки начал жить своей жизнью, верещать, орать, радоваться жизни и грозить убить всех, кого видит. Глядя на это, Кагами осознавала, что если это ударит, оно сметет ее барьер как пылинку, а что натворит в деревне, если туда придет, вообще будет похоже на кошмар. До, битва с биджу — это не то, о чем она мечтала. Да, она уже поняла, что перед ней однохвостый. На ее деревню когда-то нападал один из хвостатых. Правда, она никогда не думала, что увидит кого-то из них вживую.

Переведя взгляд на шокированного брата и бессознательную подругу, она поняла, что ей отступать некуда. Вдохнув, она поставила на дерево печать, которая будет поддерживать барьер некоторое время, затем закрыла глаза, концентрируясь на проклятой печати, освобождая ее от оков.

Тело Кагами покрыла татуировки, похожие на трещины в земле, по телу распространилась жгучая чакра, принося с собой ощущение мощи. Выйдя из-под барьера, она сложила печати призыва, вызвав не абы кого, а самого тенгу. Взобравшись на ворона, она полетела к однохвостому. План был готов давно: судя по тому, что она видела, мальчишка являлся медиумом для сознания однохвостого; достаточно разбудить его, и сознание монстра опять будет запечатано в сосуде.

Биджу тоже не стоял без дела — найдя цель, он начал атаковать ее мощными воздушными ядрами и песчаными снарядами. Ворон начал уворачиваться, уходя из-под атаки и заодно пытаясь добраться до тануки. Когда в очередной раз Кагами не смогла достичь цели, а ворон едва не попал в песчаную ловушку, она, вспомнив, как превратила песок в стекло, решила, что это ее единственный шанс достичь противника.

Когда Тенгу вышел на вираж, Кагами призвала теневого клона, а остатки чакры вложила в технику огненного дыхания. Одновременно с ней клон применил простую, но мощную технику воздуха, который усилил технику огня до предела. Ревущая струя пламени понеслась вперед, плавя песок. Однохвостый заревел от боли, попытался достать птицу песком, но Тенгу уворачивался. Огненный вал прокатился по руке, задев часть груди и часть шеи. Биджу, напрягая все силы, сумел освободить небольшую часть тела от стекла, и подловив ворона, заключил его в песчаную тюрьму. Но было уже поздно.

Оказавшись недалеко от Гаары, Кагами с силой спрыгнула с ворона, развеяв призыв, и на полной скорости ударила ногами в голову Гаары. Естественно, сон тут же прервался, Биджу начал рассыпаться, а Гаара и Кагами полетели вниз. Приземление было не сладким для обоих, но если Собаку защитила броня из песка, то Кагами пришлось, напрягая остатки сил, хвататься за ветки, замедляя свое падения. В результате она смогла приземлиться на ноги, вовремя сгруппировавшись.

Превозмогая усталость боль и слабость от окончания действия проклятой печати, она медленно пошла в сторону Гаары. Тот смотрел на нее дикими глазами, в которых впервые с той ночи, когда на него напал дядя, плескался ужас. Он не понимал, что придает его сопернице таких сил, но она явно настроена была его добить. Правда, этому не суждено было случиться, на пути Учихи встали Темари и Канкуро, загораживая младшего брата собой. Это впечатлило Гаару до глубины души, он никогда не думал, что брат и сестра придут ему на помощь, они же боялись его?

— А ты говорил, что никому не нужен, — усмехнулась Кагами, смотря в глаза своим противникам. Она только силой воли стояла, не шатаясь от усталости.

Гаара так же переводил непонимающий взгляд на своих близких.

— Ладно, позволю себе акт великодушия, можете убираться от сюда, заслужили, — устало махнула рукой Кагами.

Канкуро и Темари, переглянувшись, подняли младшего брата под руки и хотели уже удалиться, когда их остановил голос Учихи.

— Однако, если когда-нибудь еще вы снова нападёте на мою деревню, я костьми лягу, но сотру и вас, и песок с лица земли, — голосом Кагами можно было приморозить намертво.

Песчаники побледнели, живо представив эту картину. Почему-то из уст Кагами это звучало серьезной угрозой.

— Не живи прошлым, смотри в будущее, — прошептала она Гааре, когда песчаники проходили мимо нее.

Тот ответить не успел, брат с сестрой быстро унесли его прочь. Кагами же, постояв еще минуту, покачнулась и уже была готова рухнуть на землю, когда ее бережно подхватили руки брата.

— Пришел в себя? Ты как? — хриплым, слабым голосом поинтересовалась она.

— Ты последняя, кто должен спрашивать у меня подобное. Еле на ногах стоишь. Не ранена? — пробурчал Саске, пытаясь скрыть тревогу.

— Ты же знаешь, я выносливая, — улыбнулась сестра и потеряла сознание.

Саске сначала переполошился, но, проверив Кагами, понял, что та просто отключилась от усталости. Взяв сестру на руки, он пошел к Сакуре, чтобы разбудить ее наконец. Кокон, в который Гаара заключил Сакуру, рассыпался, и Харуно просто лежала на земле.

— Подъем, Сакура. Пора вставать, — позвал Саске, стоя рядом с сокомандницей.

Та пошевелилась, открыла глаза, осмотрелась.

— Все кончено, мы победили? Саске-кун, ты его победил? — засыпала Учиху вопросами Харуно, смотря на него с восторгом.

Саске поморщился.

— Нет, это Кагами его победила, — неохотно признал он. — Пойдем, надо ее в больницу отнести, — Учиха быстро зашагал по направлению к деревне.

Сакура только после этих слов обратила внимание на ношу Саске.

— Она в порядке? — всполошилась Сакура.

— Успокойся, она просто выложилась на полную и устала сильно. Чем быстрее мы ее отнесем в больницу, тем быстрее она восстановится, — отрезал Саске, задушив панику Харуно в зародыше.

Они шли молча, каждый думал о своем. Саске же вспоминал бой, свидетелем которому стал. Он думал, что сильно продвинулся, но Кагами прогрессировала гораздо сильнее. Он поморщился, ему было неохота сравнивать, но Кагами с каждым разом все больше становилась похожа на Итачи. Саске не мог все сваливать на нее, он должен стать сильнее, чтобы отомстить и защитить самое дорогое, что у него осталось — свою младшую сестру.