Проклятье крови (джен)

Кагами пришла в себя через день. Несколько минут она лежала в постели, пытаясь припомнить, как она сюда попала. Воспоминания нахлынули резко: встреча с Цунаде, пари, бой с Кабуто, попытка Орочимару убить ее. Впрочем, от воспоминаний ее отвлек звук открывающейся двери. На пороге стояла Цунаде, на шаг позади нее — Шизуне, держа в руках тазик с водой.

— С добрым утром. Вижу, ты пришла в себя, — поприветствовала Учиху Цунаде, подходя к кровати. — Как себя чувствуешь? — одновременно с вопросом Сенджу осматривала перебинтованную рану.

— В целом, нормально. Небольшая слабость, — Кагами хотела добавить что-то еще, но закашлялась.

— Так, ясно, — Цунаде кивнула, как будто что-то для себя подтвердила. — Ты не переживай, у тебя все прекрасно зажило, но кашель будет тебя преследовать некоторое время. Сама понимаешь, такие ранения так просто не проходят, — Цунаде говорила твердо, но в голосе были слышны мягкие, успокаивающие нотки. — Ладно, давай посмотрим на твою рану, — и она помогла Кагами сесть,, затем сняв повязку с груди пациентки.

Кагами покорно позволяла Сенджу делать с собой все, что необходимо, по опыту зная, что с медиками лучше не спорить. Когда повязку сняли, она почувствовала прохладный воздух номера и прохладные руки Сенджу, касающимися ее спины.

Цунаде в это время боролась с неожиданной проблемой: густые волосы Кагами мешали осмотру.

— Не хочешь подстричься? — буркнула она, откидывая волосы в сторону.

— Не, я только позволяю их подравнивать, — помотала Кагами головой. — Они — моя гордость! — Кагами даже носик вздернула, показывая степень гордости.

— Ой, гордая ты моя, — выдохнула Цунаде. — Шизуне, принеси, пожалуйста, мои резинки для волос, — обратилась она к ученице.

Шизуне кивнула и отправилась к ним в номер.

— М, все отлично! Даже шрама не останется, — довольно заключила Цунаде, осмотрев рану с обеих сторон.

Тем временем вернулась Шизуне, передавая резинки. Взяв их, Цунаде, не мудрствуя лукаво, собрала волосы Учихи в два хвоста, такие же, какие носила сама, и перекинула за плечи, прикрывая грудь Кагами.

— Так, тебя теперь надо обмыть, — в ответ на недоуменный взгляд Кагами она объяснила: — Не знаю, был ли на клинке яд, но тебя серьезно лихорадило. Так что не смотри на меня огромными глазами, давай я тебя оботру, а завтра сходим в баню, — закончила Сенджу.

Честно говоря, осознание того, что ее едва не убили, приходило к Кагами с трудом. Нет, умирать ей никак нельзя. Кто присмотрит за братом? А за кланом? И вообще, она еще не нашла ответы на интересующие ее вопросы! Так что она должна стать сильнее, чтобы такого больше не повторилось. Пока Кагами витала в своих мыслях, Цунаде принялась протирать ей спину. Обе куноичи думали о своем, когда от мыслей их отвлек голос, раздавшийся с порога номера.

— Надо же, какая идиллия, бабушка и любимая внучка! — хохотнул жабий отшельник.

В номере воцарилась тишина, на Джирайю уставились две пары глаз. Несколько минут все молчали, когда до Джирайи, наконец, дошло, почему обе куноичи на него так недоуменно смотрят. Саннин уже хотел было извиниться, развернуться и выйти, как еле успел унести ноги от кинутого в него подноса и вазы с цветами. Все это со проводилось хоровым воплем двух дам:

— Пошел вон!

Еле успел он выскочить в коридор и закрыть дверь, как в нее что-то глухо ударилось, похоже, таз с водой. Джирайя же, переведя дух, начал задаваться вопросом: а его ученица и сокомандница не родственники? Или это женская солидарность?

— Ну вот, а я хотел рассказать, как бой прошел, — буркнул жабий отшельник.

— И как прошел? — раздался голос Учихи из-за двери.

— О, ты бы это видела: мне и Гамабунте удалось спалить Манду, а Цунаде знатно так отметелила Орочимару. Эта парочка калек едва ноги унесла. Впрочем, в случае с Кбуто это было бы сложно, но отступить сам и захватить своего хозяина тот смог, — рассказывал жабий отшельник.

— Надо было ему руки оторвать, — буркнула себе под нос Кагами.

Услышав эту реплику, Цунаде только хмыкнула: Учихи были кровожадными, когда дело касалось семьи или чести. Чем умудрился оскорбить Кагами шпион Орочимару, она не знала.

Когда водные процедуры были закончены, и Кагами облачилась в гостиничное кимоно — свою одежду Шизуне предложила отнести в стирку — и решила прогуляться, ей было некомфортно много лежать. Цунаде, узнав о планах пациентки, хотела сначала отказать, но упрямый взгляд Учихи дал ей понять, даже если она не разрешит, та сама отправится на прогулку.

Когда обе девушки вышли в коридор, Джирайя несколько мгновений окидывал их взглядом, а затем, широко улыбнувшись, выдал:

— Кагами, стой смирно! — с этими словами он достал кисть, которую использовал для начертания печатей, и, окунув кисточку в краску, одним движением нарисовал на лбу Кагами такой же ромб.

Кагами подняла глаза, пытаясь рассмотреть рисунок. Когда это не вышло, она сначала посмотрела на Цунаде, затем они обе перевели взгляд на Джирайю.

— И на кой? — и снова они сказали хором.

— Вот, теперь точно бабушка с внучкой, — выдал Джирайя.

В ответ он получил синхронное возведение очей к небу. Обе куноичи прошли мимо саннина, выйдя на улицу. Когда они шли по улице, Кагами решила задать заинтересовавший ее вопрос, она тоже заметила ромб на лбу Сенджу,

— Разрешите вопрос? — получив кивок, она продолжила: — А что за татуировка у вас на лбу? Не обычная же картинка?

— Нет, это хранилище чакры, — Цунаде задумалась, но все же решила ответить на вопрос.

— Хм, печать-хранилище, интересно. Жаль, что я ничего не знаю о структуре таких печатей, — сказала Кагами скорее для себя, чем для Цунаде.

— Я еще в бою с Кабуто заметила, что ты довольно сильно увлекаешься фуином? — теперь Цунаде решила утолить свое любопытство.

— Все начиналось как хобби. Однако оказалось, что фуин — отличное дополнение к остальному моему арсеналу. Да и говорят, что у меня талант к нему, — пояснила Кагами.

— Самоучка, или был учитель? — продолжила Сенду задавать вопросы.

— Сама, правда мне достались отличные свитки по данной дисциплине, — похвасталась Кагами, припоминая название. — "Искусство фуина", два тома,

У Цунаде брови полетели вверх, как к девчонке попалась работа ее бабушки? Вроде Учихам их никто не давал. Хотя после смерти Мито и упадка клана Сенджу свитки ее бабушки разошлись по рукам, и какой-то мог попасть к Учихам, но чтобы два тома? Странно.

— Еще немного побродив по городу, Цунаде решила, что на сегодня с прогулками пора заканчивать. Они повернули домой, и на обратном пути Цунаде спросила, откуда Кагами достала эти два свитка.

— Один был у нас в клане. Второй — это награда от Хокаге, — пожала плечами Учиха.

Сенджу задумалась и больше ни о чем не спрашивала. Они вернулись в свой номер, где Кагами и провела остаток дня.

На следующий день Цунаде заключила, что пациентка полностью здорова И первым же делом Кагами решила провести тренировку, чтобы начать восстанавливать форму. Одновременно с этим Джирайя поднял вопрос, что пора бы уже возвращаться в деревню. Цунаде согласилась, приказав Шизуне собрать их немногочисленные вещи. Когда Кагами ближе к полудню вернулась с тренировки, Шизуне предложила перед отправлением пойти в баню, что было принято всеми с энтузиазмом. Тем более на пути в деревню были прекрасные бани на источниках.

После бани у Кагами было отличное настроение, но когда она вошла в свой номер в небольшой гостинице при источниках, настроение резко упало ниже плинтуса: весь номер был перевернут вверх дном. Но самое неприятное было то, что все ее вещи украли.