Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума (джен)

Как сорвавшийся с гор обвал, на плечи рухнуло давящее разочарование. Трибуны зашлись восторженным ревом — но это не для них. Волны радостных криков чуть не сбили с ног понурых слизеринцев и гордо расправивших плечи пуффендуйцев, во главе которых с трудом сохранял серьезное выражение лица капитан Седрик Диггори.

Флинт чертыхнулся и бросил свой Нимбус на землю, заслужив кислый взгляд от Драко, раздосадованного таким обращением с метлой, купленной на деньги его семьи. Гарри охватило уныние.

Они проиграли. Вот и конец непрерывной череде побед на школьном чемпионате. Кубок уплыл у них из-под носа, и пускай даже они выиграют межфакультетское соревнование по баллам, это будет уже не то. Сборная Слизерина подвела всех, кто в нее верил, и теперь им оставалось только стоять с каменными лицами, стоически перенося унижение на школьном уровне. Как им теперь смотреть в глаза...

— Перебор с драматизмом, — ядовитый тон вытянул его в реальность. Потеряв концентрацию, Гарри лишился контроля над своими мыслями: сердце снова радостно заскакало, освободившись от непомерной тяжести, а уголки губ дрогнули.

— Именно так я бы и отреагировал, — возразил он.

Снисходительный взгляд Снейпа его ничуть не обидел — кто-то пекся об исходе квиддичных матчей больше, кто-то меньше. И если на то пошло, их декан только притворялся, что ему все равно.

Снейп небрежно пожал плечами.

— Видимо, мне остается только поздравить вас с победой.

Гарри расплылся в широкой улыбке.

— Спасибо, сэр. Я тоже рад, что вам не придется терпеть насмешки профессора Спраут весь оставшийся год.

Казалось, Снейп едва удержался, чтобы не закатить глаза.

— Мир не крутится вокруг вашей глупой игры, Поттер. Я говорил об окклюменции. Вы показали достойный результат, принимая во внимание обстоятельства.

Сразу после окончания напряженной игры, исход которой был неясен до того самого момента, когда Драко выхватил снитч из-под ног у пуффендуйского охотника, Снейп воспользовался ситуацией и выдернул Гарри из торжественной процессии, направлявшейся отмечать победу в общую гостиную. По его мнению, для проверки контроля над разумом было не найти времени лучше — бушующие страсти, бьющий ключом восторг победы... Да, взять себя в руки оказалось непросто.

Но Гарри справился. Сразу две большие победы за день — ну не круто ли?

— Тогда спасибо за это.

Наверняка Снейпа нервирует его неприкрытое ликование, но выдержав испытание, Гарри уже не мог сдерживаться — его хватало только на то, чтобы не пуститься в пляс прямо тут, у опустевших трибун.

Снейп махнул на него рукой.

— Можете возвращаться.

Гарри закивал и уже было развернулся, как вдруг вспомнил, что давно хотел кое-что спросить.

— Профессор?

— На ближайшую неделю мой лимит похвалы исчерпан, Поттер, не надейтесь.

— Нет, я... — Гарри смущенно взъерошил волосы на затылке, еще влажные от пота. — Вы не знаете какого-нибудь способа победить боггарта, не прибегая к заклятию "Риддикулус"?

Взгляд Снейпа на секунду замер. Легкая морщинка между бровей засвидетельствовала озадаченность. Затем по тонким губам скользнула усмешка.

— Разумеется, знаю.

Гарри с надеждой вскинул голову, но разочарование постигло его даже прежде, чем Снейп произнес ответ — он догадался сам.

— Авада Кедавра.

— Это не... — Гарри осекся и мотнул головой. Снейп просто дразнится — ну и пусть. Он спросит у Ремуса, вот и все. В конце концов, кто в Хогвартсе преподаватель Защиты от Темных Искусств? — Ладно, забудьте. Хорошего вечера, профессор.

И, развернувшись, он вприпрыжку бросился к родной громаде замка, оставив Снейпа в одиночестве брести по стряхивающей с себя последние остатки зимнего сна природе.

Подавленное воодушевление мощным ключом забило вновь, лишь отпала необходимости держать лицо, и каменные коридоры Гарри преодолел, мчась во весь дух.

Пароль: Бросок Кобры.

Проход в стене отворился, и Гарри чуть не сбил с ног стоящий в обыкновенно тихой гостиной гул. На один-единственный вечер в году позабыв о сдержанном чванстве, факультет Слизерин бурно праздновал победу.

Они выиграли Кубок школы по квиддичу.

* * *

Самым странным было вот что: то, ради чего все затевалось изначально, отошло на второй план. Близились экзамены — об этом неустанно твердили профессора, но Гермиона слушала навязчивые напоминания в пол-уха.

Разумеется, она сдаст экзамены безупречно.

Если решит их сдавать.

Ведь — разумеется — экзамены третьего курса Хогвартса — ничтожно незначительны. Чтобы это понять, достаточно всего один раз раскрыть глаза пошире и взглянуть на картину мира в целом. И глаза Гермионе уже раскрыли, а картина мира... Картина мира вскоре изменится до неузнаваемости.

Испорченный, неправильный мир волшебников — кто сказал, что единственный путь — смириться и, сжав зубы, стоически сносить несправедливость?

Встать и бороться — только так добиваются изменений. Прогресс требует революции, иначе не растрясти закоснелое магическое сообщество, застрявшее менталитетом неподалеку от средних веков.

Теперь Гермионе казалось, что она всегда это знала. Просто нуждалась в ком-то, кто подтвердил бы ее догадки. Сказал, что она права — как и всегда. Научил, как начать.

И такой учитель объявился — совершенный, как совершенное торжество чистого разума. Дух Диадемы, а может, Дух кого-то еще, но это неважно. Истории случалось ошибаться в оценке личностей, а доводы Учителя были идеальны в своей рациональности.

Без потрясений не изменишь систему.

Без жертв не спасешь целое: отсекая палец, медик спасает руку.

Сомнениями делу не поможешь.

Но иногда безупречная логика давала сбой. И Гермиону накрывал безотчетный ужас. Все в ней содрогалось: когда она успела зайти так далеко в пересмотре своей системы морально-этических ценностей?

Тогда она бросала все дела и бежала в Комнату Оставленных Вещей.

Холодная тяжесть Диадемы отгоняла лихорадочный жар. И спокойный, серьезный и немного грустный голос повторял ей то, что она и так уже знала.

О необходимости жертв. Об испорченном мире. О светлом будущем.

О частицах души. О Питере Петтигрю. О Мальчике-Который-Выжил.

И страх разжимал когти. И дорога снова лежала перед ней.