Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума (джен)

— Ты как? — спросил Невилл, когда под ногами — какое наслаждение — снова оказалась твердая земля. Пальцы Джинни в его руке были ледяными и казались непривычно тонкими, но она с силой сжимала его ладонь.

— Живая, и на том спасибо, — на бледном от холода лице с посиневшими губами заиграла озорная улыбка. Джинни уже не та перепуганная беззащитная девочка, которую он вытащил из Тайной комнаты на втором курсе. И все-таки... — Ты первый, верно?

Невилл кивнул и вздрогнул, увидев, как сверкнули восторгом глаза Джинни. Его вдруг затопила гордость — такая, что, казалось, грудь, переполнившись, лопнет.

Прибежала мадам Помфри с ее шерстяными одеялами и согревающими зельями, где-то на трибунах вопили зрители, оживленно переговаривались между собой судьи — мадам Максим, придерживающая Флер за плечо, хмурилась, Каркаров кидал на Невилла злобные косые взгляды, и только Дамблдор оставался безмятежен.

Они остались на берегу. Джинни, прищурившись, вглядывалась в озеро: не плывут ли другие чемпионы?

— У тебя все шансы на победу, — заметила она негромко. — Честно, год назад я бы и представить не смогла...

Невилл промолчал. Он изменился? Да, наверное. Но в лучшую ли сторону? Стал еще угрюмее, стал еще меньше доверять людям...

"Ты стал сильнее", — равнодушно возразил Риддл. "И Джинни это чувствует. Никто не любит слабаков, особенно девушки. О тебе могут заботиться, как о младшем брате, но если ты хочешь ей нравиться — нужно быть лидером."

Невилл почувствовал, что больше не может просто отмахиваться от его слов. Слишком уж часто Риддл оказывался прав. Особенно по этой части, где опыта у него явно побольше...

Джинни зябко поежилась — согревающее зелье согревающим зельем, но с зимним ветром шутки плохи.

И что я должен делать? — подумал Невилл, рассеянно наблюдая, как маленькие волны плещутся у его ног. Победить в Турнире? К этому все шло?

"Победить в Турнире было бы неплохо", — согласился Риддл, и Невиллу почудилась усмешка. "Но для начала можешь ее обнять."

В голове стало пусто. Одно дело — что-то такое на Святочном балу, другое... Но не всю же жизнь трястись, думая, что о тебе подумают?

Невилл глубоко вдохнул и, высвободив руку из-под толстого одеяла, приобнял Джинни за плечо. Немного неловко, но по крайней мере движение было твердым. Джинни вздрогнула от неожиданности, потом расслабилась и откинула голову ему на плечо. Еще влажные волосы пахли озерной водой.

Из глубин, рассекая черную воду мощными гребками, вынырнул Виктор Крам с Гермионой на плече. Трибуны снова забесновались. Снова — где-то очень, очень далеко.

* * *

— Ты чего такой кислый? — Драко ткнул его локтем в плечо. — Все сработало. Сорок пять очков, почти столько же, сколько у Долгопупса.

Гарри фыркнул. Что тут скажешь... Он посмотрел на Невилла, приобнимавшего Джинни за плечо. На Крама и Гермиону, стоящих так близко друг к другу, что их руки соприкасались. Покосился на Драко.

— Не пойми неправильно, но я слегка чувствую себя неудачником. Может, со мной что-то не так?

Драко понимающе фыркнул и хлопнул его по плечу.

— Расслабься, будет и на твоей улице праздник. Тебя уже чмокнула в щеку вейла, начало положено.

Гарри помотал головой. Волна любвеобильности, которую выплеснула на них Флер за спасение ее сестренки, была даже немного пугающей.

— В замок, — поторопил Драко. — Если я немедленно не надену сухие носки, у меня отрастут перепонки между пальцами. И ради Мерлина, убери это страдальческое выражение.

Гарри бросил последний взгляд на всех этих голубков и поспешил за Драко. Переодеться в теплое и сухое, отдохнуть... И пойти отчитываться Снейпу.

— Можно подумать, ты вообще не рад своей почти-победе, — в ботинках у Драко в такт энергичным шагам хлюпала вода. — Ну или хоть поздравлению от этой Делакур. Пол-Хогвартса об этом мечтает.

— Она на четверть вейла, — напомнил Гарри. — Так что это даже ненастоящая радость. Я, кстати, слышал, как наши первокурсницы шептались, будто у тебя в роду вейлы.

Драко громко фыркнул.

— Пусть скажут мне это в лицо.

— В твое ангельское лицо? Никогда.

Гарри уж было понадеялся, что щекотливая тема осталась позади, но Драко вдруг обернулся к нему и с довольно мрачным выражением лица бросил:

— Серьезно, Гарри, если это настолько не дает тебе жить, возьми и поговори с ней. Реши проблему.

Гарри честно попробовал сыграть дурачка:

— С Флер? Я не настолько...

Драко только отмахнулся.

— Не пудри мне мозги, со мной такие фокусы не пройдут.

Очевидно. Гарри посерьезнел.

— Вот уж от кого я не ожидал услышать такой совет. Я думал, тебя это будет беспокоить меньше всех. Нежелательные компании, все такое.

— Меня меньше всех должно беспокоить, что мой лучший друг накрутил себе в голове большую драму и каждый совместный урок с Гриффиндором сидит весь такой понурый и с глазами брошенного щенка? — Драко ускорил шаг. — Честное слово, если ты еще хоть раз попробуешь попрекнуть меня тем, что у меня странные представления о дружбе, я тебя прокляну.

Ого. Неужели все настолько плохо?

— Это не так просто, — попробовал объяснить Гарри. Они вошли в холл, увернулись от группы слизеринцев, попытавшихся наброситься на Гарри с поздравлениями, и поспешили к спуску в подземелья. — Я понятия не имею, как к этому подступиться.

— Как-нибудь, — отрезал Драко, сбегая вниз по ступенькам. — Если сидеть сложа руки, ничего и не изменится. Можешь сделать что-то, чтобы перестать чувствовать себя несчастным? Делай.

Их шаги гулко разносились по подземному переходу. Гарри чихнул, вытер нос. Раздраженно буркнул:

— Когда только ты стал таким мудрым?

Драко сорвал с низкого обледеневшего потолка сосульку и швырнул себе под ноги. Та звонко разлетелась на прозрачные осколки.

— Когда оказался в ситуации, где я ничего не могу сделать, — негромко произнес он и зашагал еще быстрее.